Солнечный зайчик. Часть III

1.

Беглец ускользал по мокрым после ливня улицам ночного Города. Выскочив из-за угла, Дэниел проводил взглядом скользкие, блестящие пятки убегающего и остановился, тяжело дыша. Джастин промчался мимо него, резко затормозил и вернулся обратно.

- У меня так сердце зайдётся… - сказал Дэниел, держась за грудь. – Ты же знаешь… Ай! Так и хочется, что-нибудь неправильное сделать. Например, сказать… Чёрт! Чёрт! Дьявол, в конце концов!

- Сердце колит? – спросил Джастин напряжённо.

Ему казалось забавным, жестоким и необъяснимым, что у такого человека, как Дэниел, были проблемы с сердцем. Он не раз попадал в автокатастрофы, ловил пули, напарывался на чужие ножи, всегда дрался до победного конца, а его каждую секунду могла подвести банальная сердечная мышца. «Смешно и жестоко», - подумал Джастин, напряжённо вглядываясь в согнувшуюся пополам фигуру Дэниела. В детстве он никогда не задумывался о значении диагноза «сердечная недостаточность».

- Дэн… Отдышись пока. Мы его всё равно уже не догоним. Потом найдём… - беспомощно успокаивал друга Джастин.

- Это ты его не догонишь, - возразил Дэниел, разгибаясь с победной улыбкой. – Я в порядке. Это и не сердце, скорей всего. Могло нерв защемить. У меня с восьми лет таких проблем нет. Ты же знаешь…

- Дэн, напомни, что такое непоследовательность? Это, когда ты держишься за грудь и говоришь, что я знаю, что у тебя может зайтись сердце, а через минуту улыбаешься и говоришь, что я знаю, что у тебя с восьми лет нет проблем с сердцем? – Джастин сердито смотрел на друга.

Дэниел по-прежнему улыбался. Такие перепады настроения и здоровья были свойственны тому Дэниелу, с которым вырос Джастин. Институт таким его совсем не знал. Но даже Джастину теперь было странно видеть друга смеющимся больному сердцу.

Дэниел вынул из кармана ключи от машины и протянул их Джастину.

- Моя машина, - он поморщился, - стоит через два квартала. В бардачке два пистолета. Полная обойма, правда, только одна. Кобуры, извини уж, нет.

- И тайника лучше не нашлось?

- Взгляды на оружие, его хранение и ношение мы обсудим позже. Возьми пистолеты и возвращайся. Я пока пошарю в округе. Может, он решил, что мы отстали и бросил бегать. Тогда он недалеко ушёл. Договорились? Джас! Я в порядке, клянусь.

- Не клянись никогда, - ответил своим неизменным предрассудком Джастин.

- Вот и славно. Узнаю Джаса Лэйна, а не мать Терезу, трясущуюся за моё здоровье. Давай, метнулся кабанчиком.

Джастин улыбнулся. Дэниел редко бывал так возбуждён, весел и безрассуден. Если бы не сомнение касательно его самочувствия, Джастин даже порадовался бы за друга. Его мысли постепенно перекочевали на того, за кем они гонялись уже несколько часов. Беглец был излишне силён, ловок и быстр. Они с Дэниелом редко встречали таких противников.

Позади прошуршали покрышки припозднившегося автомобиля. Джастин оглянулся на машину, которая тащилась в другом конце улицы, и свернул за угол, чтобы срезать квартал.



2.

В узком переулке было темно и тихо, но он никогда не доверял спокойствию. Что-то светящееся мелькнуло слева от него и скрылось за спиной. «Глаза…» - молниеносно подумал Дэниел и замер. Он ждал нападения либо выигрывал время, но точно был уверен, что противник не двигается, иначе он бы различил движение по звуку. Секунды капали медленно и тягуче. Дэниел, не поворачивая головы, окинул взглядом темноту. Ни перед ним, ни по бокам никого не было, он был уверен. Тот, за кем он охотился, стоял либо за ним, либо на дистанции. Дэниелу нужно было развернуться, но он рисковал получить неожиданный удар. Безрассудность, свойственная Дэниелу в тот вечер, напомнила о себе, и он всё-таки обернулся в поисках ярких глаз.

За ним царила такая же темнота, как и перед ним секундой ранее. «Он закрыл глаза?» - неуверенно подумал Дэниел, не исключая вероятности, что он уже упустил беглеца. Вдруг он уловил яркую вспышку боковым зрением.

- Моргнул? – весело спросил Дэниел темноту.

Ему было незачем скрываться. То, что противник его видит, было несомненно. Дэниел мечтал увидеть его в ответ. Вокруг вновь воцарилась темнота и статика. Дэниел отбросил остатки осторожности и стал энергично оглядываться, прищуриваться, даже помахал руками, надеясь что-нибудь нащупать. Зрение и осязание подводили его. Шестое чувство просто дремало.

Наконец, что-то за его спиной зашуршало, и Дэниел ощутил прикосновение на своём правом плече. Далее он не думал ни секунды: инстинктивно повернулся влево всем телом, и за его спиной тяжело ударила об асфальт металлическая балка. Он резко развернулся и перед ним наконец оказался его противник со светящимися глазами. Дэниел ногой вышиб из его руки балку, добавил удар в челюсть и прижал его спиной к стене.

Не имея под рукой другого оружия, Дэниел начал просто душить его. Глаза душимого загорались всё ярче, голубой свет уже осветил приличный кусок переулка. У Дэниела заболели пальцы от напряжения, но он боялся отпускать. Целью охоты никогда не было убить жертву, но Дэниел редко видел альтернативу.

Вдруг у него резко перехватило дыхание, и, воспользовавшись секундным ослаблением хватки, полузадушенное существо с яркими глазами вырвалось и помчалось дальше по переулку. Дэниел посмотрел в противоположную сторону. В нескольких метрах от него стоял Джастин.

- Ты это специально сделал, - сказал Дэниел негодующе, но на него отчего-то было смешно смотреть. – Джас, что происходит?

- Я даю ему шанс, - невозмутимым тоном ответил Джастин, глядя в темноту, поглотившую беглеца.

Дэниел прошёл мимо него, недовольно толкнув в грудь. Он не любил по несколько раз делать одну и ту же работу. Охота не имела ничего общего с его стремлением к совершенству. На ней были хороши все средства. Но с этим никогда не был согласен Джастин. Именно поэтому они разбежались четыре года назад.



3.

 - Я нашёл его! – Джастин влетел в редакцию и остановился в дверях.

Дэниел и Джульет, то и дело меняясь местами, высказывали друг другу всевозможные претензии, Дэниел временами пытался ухватить Джульет за руки, она отмахивалась. Наконец, девушка залепила редактору пощёчину, но он не успокоился, неожиданно ухватил Джульет за волосы и буквально впился губами в её губы. Девушка не сопротивлялась поцелую, коснулась рукой его шеи, но, как только Дэниел отпустил её волосы, оттолкнула его в грудь.

- Подонок! – добавила она, направляясь к дверям, но на полпути развернулась, подошла к Дэниелу и поцеловала его.

Повторно направляясь к двери, она бросила:

- Грейс, я тебя ненавижу.

- Взаимно, Джулс! – догнал её голос Дэниела. – Когда тебя уже Бог приберёт!

Джастин вопросительным взглядом проводил Джульет, затем им же одарил Дэниела и заметил:

- Дэн, не богохульствуй.

- Я не богохульствую. Мне, правда, интересно. Какая же она тварь… - Дэниел безнадёжно помотал головой.

- Наверно, поэтому ты так сильно её любишь, - усмехнулся Джастин. – Сдаётся мне, тебя за всю жизнь никто не бил столько, сколько Джулс. Даже если сложить всех падших ангелов вместе…

- Ты списываешь себя со счетов, - возразил Дэниел.

- Да, но я не ангел, не падший, не демон, и даже… даже не азазель.

- Это легко исправить, - заметил Дэниел, присел на краешек стола и, недолго помолчав, воскликнул: - Нет, это невозможно! Я так с ума сойду. Она редкая тварь, но я банально не умею без неё жить. А ведь она причиняет мне гораздо больше боли, чем счастья, радости или удовольствия. Это похоже на химиотерапию ради жизни. Без неё меня нет, я не живу. Джас, ты же не считаешь охоту или эту редакцию жизнью? Ведь не считаешь?

Джастин не сразу ответил. Немного помявшись, он сказал грустно, но пытаясь улыбаться:

- Мне не так много отпущено… - Дэниел посмотрел на него взглядом, начинающего понимать: - Для меня каждый момент - жизнь, чем бы он ни был занят. Единственное, стараюсь поменьше спать. Треть жизнь тратить на сон в моём случае роскошь. Я и так уже живу в кредит… - Джастин замолк.

Дэниел смотрел на него, не зная, что сказать. Нужно было поддержать друга, но в голову ничего не шло.

- Ты часто об этом думаешь? – с беспокойством спросил он.

- О чём?

- О кредите… Точнее об «отпущено».

- Да нет, сейчас что-то нахлынуло. Забудь, Дэн. Всё ведь будет хорошо?

Дэниел кивнул, хотя уже думал о другом. С минуту царило молчание, во время которого ни один, ни другой не сдвинулись с мест. Вдруг Дэниел засмеялся.

- Что? – обрадовался Джастин, надеясь, что они уйдут от грустной тематики разговора.

- Вспомнил, как меня одна женщина назвала «мальчиком с лицом порочного ангела». – Далее он говорил задумчиво, не глядя на Джастина, будто говорил с собой, а не с ним: - Странно. Как я живу? Я ведь ничего-ничего не чувствую. Я знаю, что я красив, и знаю, что люди мною восхищаются. Но я этого не чувствую и… И я не чувствую, не понимаю, не хочу понимать, что это от красоты. А ведь во мне ничего больше нет. Джулс, наверно, такая же. Мы с ней слишком холодные и… и слишком похожие. Мы никогда не уживёмся, а я никогда не почувствую, что моя внешность мне что-то даёт. Может, из-за того, что люди не заботятся, что скрывается под глянцевой обложкой, не интересуются, что у меня внутри, я такой… такой… бездушный. Я ведь таким кажусь? – И Дэниел поднял заблестевшие глаза на Джастина.

Джастин смотрел на него обеспокоено, с тем же выражением сознания необходимости поддержать, что было несколько минут назад на лице Дэниела.

- Тоже мне, Дориан Грей, - улыбнулся он, решив просто разрядить обстановку.

- Ага, - улыбнулся в ответ Дэниел. – Дориан Грейс.

Они засмеялись. Ответа на свой вопрос Дэниел не получил. Джастин, как один из двух единственных людей, любимых Дэниелом, не мог рассуждать о бездушности лучшего друга. Он всегда видел, что у Дэниела под глянцем, порой ужасался, а чаще сочувствовал.

- Ладно, - отсмеялся редактор. – Где ты его нашёл?

- У Сиены…

Последовала недоброжелательная пауза. Дэниел уничижающим взглядом просверлил в Джастине достаточную дыру, чтобы вынуть из него всё необходимое для объективного анализа, и переспросил:

- У Сиены?

- Да. Когда я проснулся, он стоял у кровати и смотрел на меня, будто пытался понять, могла ли Сиена так измениться.

- Так – не могла, - улыбнулся шутке Дэниел. – И что? Он не попытался тебя убить, а ты не попытался его схватить?

- Точно. Увидев, что я всё-таки не Сиена да ещё и проснувшаяся, он ушёл. Я выскочил на площадку следом, но его уже не было.

- Никакой оперативности, Джас, а ещё говоришь, что мало спишь. Теперь мне интересно, почему он пришёл именно к Сиене. Знал, что там ты?

- Надеялся, что там она.

- Поясни.

- Они встречались…

- «Встречались» в смысле «Сиена его совратила»?

- Я точно не уверен… Но по ходу да.

- С неё станется. А как его зовут, ты тоже не уверен?

- Алекс. Его зовут Алекс…



4.

Хотя был день, в комнате было темно из-за задёрнутых штор, а на столе горели три свечи. Маленький Дэниел сидел здесь же на стуле, не доставая ногами до пола, и разглядывал бинты, намотанные на кисти и скрывавшие ожоги. В комнату вошла пожилая женщина, некогда огненно рыжая, а теперь беспросветно седая, но всё ещё очень красивая, мельком взглянула на внука и спросила:

- Почему ты ещё не снял бинты?

- Мария сказала, что ещё рано. Нужно, чтобы ожоги лучше затянулись, - проговорил Дэниел, и его совсем ещё детский голос придал словам странный тон.

- Твоя мать тоже была Марией и тоже много говорила. Но, хотя её бабка была ведьмой, главного она тебе рассказывать так и не стала.

- Не осуждай маму, - не по-детски твёрдо сказал Дэниел.

Бабушка ничего не ответила. Она подошла к ребёнку и стала сматывать бинты с его рук. Дэниел не сопротивлялся, но морщился, представляя, что сейчас откроется его глазам. Но ничего страшного под бинтами не оказалось: кожа была абсолютно цела, будто никогда и не обгорала. Мальчик с любопытством осмотрел кисти и поднял на бабушку взгляд, призывавший объяснить произошедшее.

- Славно, что ты уже понимаешь: ожоги полностью зажившие за пять дней – это ненормально.

- Я весь ненормальный, и ты любишь объяснять это словом «азазель», - излишне взросло заметил Дэниел, но бабушка уже привыкла, что её четырёхлетний внук умён не по годам.

- Тебе придётся долго слушать. Но это изменит твою жизнь. Поможет тебе. Ты готов?

Дэниел не ответил и даже не кивнул, продолжая внимательно вглядываться в лицо бабушки.

- Это не только о тебе, Дэниел. Это и обо мне, и о Джастине. Ты ведь познакомился с этим мальчиком, сыном Марии? Вы с ним одинаковые. Вы… Мы не люди. Мы азазели.

- Я это понимаю. Мы владеем сущностью, которая даётся нам вместо ангела-хранителя. Но я не понимаю зачем. Почему нельзя всем дать по ангелу-хранителю?

Бабушка улыбнулась серьёзному виду внука.

- Это огромная иерархия, Дэниел…

- Пока не расскажешь, мы не сядем обедать. Доктор сказал, от голода у меня может случиться нервный срыв. – Дэниел выжидающе смотрел на бабушку взглядом совершенно взрослого человека.

- Я начну издалека? – Дэниел кивнул и заёрзал на стуле. – Ты знаешь, что каждый человек получает при рождении ангела-хранителя…

- Бесполое бесплотное существо, стоящее за правым плечом человека и направляющее его на путь истинный. Только это я и знаю.

- Верно, Дэниел. Случается, что люди пропадают без вести. Тогда Селеста, верховный куратор ангелов, отправляет хранителя пропавшего человека в его же теле к людям с неким заданием.

- Ангелы-посланники, - подтвердил Дэниел, знавший и это.

- Снова верно, Дэниел. Ангел-посланник должен помочь одному конкретному человеку в одной конкретной ситуации, а затем вновь стать хранителем.

- А пропавший человек вернётся живым и невредимым к людям.

- Мне начинает казаться, что я зря трачу время.

- Ты рассказываешь издалека. Извини, больше не буду перебивать.

- Спасибо, Дэниел. Но не все ангелы-хранители выполняют задание. Они не должны нарушать заповеди. Основных четыре – не лгать, не спать ни с кем, не красть и не убивать. Часто посланники падают.

- Становятся падшими ангелами? – уточнил Дэниел с опаской.

- Верно, Дэниел. У них начинают развиваться пороки. Они учатся лгать, ревновать, мстить, воровать, убивать… Желание убивать овладевает ими. Тебе не страшно?

- Нет, - ответил Дэниел. – Мне страшно интересно.

- А меня ты пугаешь. Слишком умён. – Бабушка улыбнулась, но Дэниел ждал продолжения. – Дальше, три пути. Первый – побеждает… свет… добро… Не знаю, как это называется. Ты лучше меня понимаешь, что добра и зла не существует. Пусть свет. Побеждает свет. Посланник становится человеком, на седьмой день получает собственного ангела-хранителя, живёт долго и счастливо. Это почти что сказка. Не верь в неё. Второй путь – победа тьмы. Опять же, свет и тьма - это абстракция. Но слов для реального положения вещей не придумано. На втором пути посланник не остаётся жить. Это может быть полноценная победа тьмы – он просто исчезает, поглощённый пороками. Может быть и убийство.

- Убийство посланника?

- Да, Дэниел. Убийство посланника. Разное бывает. Тогда сущность поглощённого тьмой падшего ангела присоединяется к душе нерождённого ребёнка вместо ангела-хранителя. Такой человек по рождению азазель. Азазели почти ничем не отличаются от людей. Безусловно, они гораздо умнее и привлекательнее. Против них трудно устоять. Это особенность, которая заметна всем. Азазели чувствуют других азазелей, ангелов всех сортов, порочных… О них когда-нибудь потом. Ещё у азазелей есть некая скрытая сила, которая, в принципе, и является сущностью. Но никто не умеет ею управлять.

- То есть никто не может управлять сущностью? Не может справляться с ней?

- Такое умение ни к чему. Ни у одного азазеля до сих пор сущность никак не проявлялась. Это своего рода мёртвый груз. Мы не помним ни жизней тех, кто пал за нас, ни грехов, которые за них искупаем, но они оставили нам самое страшное отличие от людей. Люди после смерти попадают в загробный мир, а души азазелей просто исчезают.

- И это нельзя поправить?

- Я знаю, что азазели передавали друг другу сущности через кровные клятвы. Это возможно при желании одного отдать свою сущность, а другого принять её. Но это не имеет смысла. Азазель, отдавший сущность, становится человеком без ангела-хранителя.

- Ходячая неприятность? – усмехнулся наконец мальчик.

- Точно. Ещё можно обменяться сущностью с демоном. У демонов тоже нет хранителей. Вдобавок они бессмертны. Но это опасно. Меняет того, кто становится демоном.

- Демоны… О них когда-нибудь потом. Почему «азазели»? Ведь Азазель – это пустынный демон, которому приносили жертву во искупление грехов.

- Дэниел… - с ужасом посмотрела на него бабушка, - я боюсь представить, каким непроходимым стариком ты станешь к двадцати годам.

- Я не виноват, что азазели умны и впитывают информацию, как губки.

- Разумеется. Ты прав об Азазеле. Раньше наш род вообще никак не назывался, но в начале девятнадцатого века, одному учёному мужу захотелось называться азазелем, а другие поддержали его идею. Теперь мы азазели. Глупо на самом деле.

- Главное, красиво звучит. Каков третий путь? …



5.

У самого уха зазвонил телефон. Дэниел с трудом выбрался из своего сновидения и попытался приподнять голову с подушки, но она показалась свинцовой. Он потянулся за трубкой и поднёс её к уху.

- Да… да… алло? – прогудел он.

- Привет, Грейс. Как спалось? Голос у тебя совершенно убитый, - прозвучал довольно весёлый и смутно знакомый голос на том конце провода.

- Кто это?

- Пол Мейс, - ответил голос, и Дэниел вспомнил, что ждал его звонка.

- Пол, извини. Я должно быть и себя в зеркале не узнаю сегодня. Который час?

- Девять.

Дэниел прищурено посмотрел на стол и увидел, что будильник разорван на множество частей будто взрывом.

- Отлично, я проспал институт. Что у тебя?

- Ты спрашивал о нападениях на девушек в Городе. Пишешь курсовую?

- Не вдавайся в детали. У тебя есть что-то конкретное?

- Дэн, смирись уже, что у меня есть всё. За последние дни у нас накопилось около семи заявлений о нападениях на девушек, живущих в одном районе.

- Девушки живы?

- К твоему удивлению. Каждая из них рассказывает, что поздней ночью на улице к ней подошёл мужчина, приставил нож к горлу и стал говорить, что хочет жить, а потом вдруг ушёл. Судя по описаниям, это один человек. Тебя интересует это дело?

- Да, держи меня в курсе. Спасибо, что нашёл время и позвонил.

- Дэн, ты думаешь, я на работе? Сам только еду: в одной руке руль, в другой – стакан с кофе.

- Тогда хорошего дня.

- Взаимно. До связи.

Дэниел положил трубку на место и попытался сесть. Голова гудела и раскалывалась. Он одной рукой помассировал себе шею, но легче не стало.

- Бабушка, бабушка… - прошептал он. – Не делай так больше, не снись мне.



6.

Вода урчала, успокаивая, расслабляя, ласкала кожу. Джастин подставил голову под струю душа. Он уже смыл с тела остатки несмываемо скользкого геля и просто наслаждался теплом водного потока. Вдруг щёлкнула ручка двери. Джастин напряжённо прислушался.

- Алекс? – позвал он на всякий случай, уже не удивляясь незаметным проникновениям ангела в квартиру Сиены.

Тишина отчего-то не понравилась ему больше, чем любой возможный ответ, и Джастин отдёрнул штору. В ванной никого не было, но дверь была закрыта не до конца и на пороге виднелись красные капли. Джастин ни с чем не мог спутать кровь. Он поспешно выключил воду в душе, сдёрнул с вешалки полотенце, обернулся и вылез из ванной. Его сразу обдало прохладой, и кожа покрылась мелкими пупырышками, но он не заметил этого – внимание было переключено на более важные вещи.

- Алекс? – повторно позвал Джастин, уже стоя в коридоре.

Ему подумалось, что если Алекс ранен, он скорее всего в кухне, и он пошёл туда. За стойкой, спиной к нему действительно сидел падший ангел.

- Чем ты занимаешься? – предчувствуя недоброе, напряжённо спросил Джастин.

Алекс полуобернулся, и бывалый Джастин чуть не вскрикнул от неожиданности и совсем немного – от испуга. В левой руке Алекс держал окровавленный нож, а правая рука была изрезана в области запястья.

- Алекс! Ты с ума сошёл? Ты что делаешь? – Джастин побоялся приблизиться к ангелу и получить удар ножом в голый живот.

- Если у меня не будет рук, я не смогу никого убить, - рассудительно ответил Алекс.

Джастин округлил глаза, но далеко не от ужаса. С одной стороны, он был поражён окрашенностью развившегося у ангела мышления, а с другой – ему было смешно слушать его рассуждения.

- Алекс, - вкрадчиво сказал он, - твой голод убивать нельзя удовлетворить потерей конечностей. Не будет рук – или будешь загрызать, или научишься пользоваться ногами. Но убивать ты будешь. Пока мы не убьём тебя.

- Не убьёте, - уверенно сказал Алекс.

- Почему?

- Потому что я сижу здесь, а ты даже не пытаешься ничего сделать. Это не из-за того, что у меня нож, а у тебя только полотенце. Я вам зачем-то нужен.

- Ты знаешь, сколько таких, как ты, резало нас с Дэном, своих девушек, наших девушек? Думаешь, мы пожалеем тебя?

- Думаю, да. По крайней мере, ты не позволишь Дэниелу причинить мне вред, как бы ему не хотелось попускать свою и чужую кровь. Только вот не знаю зачем. Я ведь только мешаю тебе. Так ты можешь пользоваться Сиеной, сколько вздумается…

Джастин редко по-настоящему пугался, но ревнивый тон Алекса отнял у него несколько месяцев жизни. Ангел был настолько уверен в своей правоте, что Джастин почувствовал вину за то, чего ещё не успел сделать. Он кое-как собрал мысли и ответил на неоправданное подозрение в свой адрес:

- Знаю, что у ангелов развиваются пороки, но никогда не считал фантазию таковым. К твоему сведению, Сиены нет в Городе. Ты можешь вообще сюда больше не приходить.

Ангел смотрел на него непроницаемо ледяными глазами. Джастин почувствовал себя бьющимся головой о стену в тупике.

 

7.

Миша, как обычно, была одна, занималась тем, чем должен заниматься редактор, и не успевала заниматься тем, чем должен заниматься журналист. Джастин уже несколько дней не появлялся, лишь этим утром заскочил за какой-то информацией из компьютера. Она не искала и не ждала помощи, но в тайне надеялась, что забежавший Дэниел поможет ей с подготовкой концерта. Он действительно пообещал помочь, как только вернётся, и ушёл на разбор полётов в деканат.

В косяк открытой двери тихо постучали. Миша нехотя обернулась и увидела на пороге Риту. Девушка была бледна и неулыбчива, от чего Мише стало жаль её. Было очевидно, что Рита пришла к Джастину, пришла поговорить, поговорить серьёзно.

- Его нет, - тихо сказала Миша, чтобы не вынуждать девушку спрашивать, где Джастин. – Он заходил утром, уже ушёл. Плохо себя чувствовал.

У Риты заблестели глаза, она дошла до диванчика, села на него и заплакала. Никогда раньше она серьёзно не влюблялась. Никогда раньше она не встречала такого человека, как Джастин. Но отчего-то их отношения стремительно сошли на нет, и, хотя Джастин ни разу не заикнулся о разрыве, казалось, что их уже не существует. Она не видела его по несколько дней, но боялась даже позвонить, потому что боялась услышать, что всё кончено.

Миша с сочувствием смотрела на девушку. Будучи человеком, которому Джастин доверял больше всего, после Дэниела, она знала о ситуации с Ритой, знала, что Джастину одинаково тяжело притворятся её парнем и бросить влюблённую девушку. Он отвечал за нее, как за прирученного лиса. Рассказать Рите правду про отсутствие к ней каких бы то ни было чувств было бы слишком жестоко. Миша осторожно села рядом с ней и приобняла за плечо.

- Рита, не плачь. Никто не стоит твоих слёз. Даже Джастин.

- Он не любит меня.

- Откуда ты знаешь? Мне кажется, напротив. Знаешь, как часто он о тебе говорит? – Рита подняла влажные глаза на Мишу. – Он тоже страдает от того, что так получается. Но у него действительно очень мало времени. Мы сейчас готовим этот концерт, словно орготдел. Дэниел постоянно чем-то занят, а работы гораздо больше, чем могут сделать два человека. Вот увидишь, пройдёт концерт, и всё вернется на свои места. – Миша очаровательно улыбнулась, подбадривая девушку.

Она немного сомневалась, что поступает правильно, но лгать, пусть даже во вред своему другу, казалось ей не таким страшным прегрешением, как разбить сердце бедной, наивной девочке. Да и Джастин вряд ли собирался бросать Риту в ближайшее время.

- А мне кажется… - робко заговорила Рита, всхлипывая, - что у него есть другая девушка. Мне кажется, он меня обманывает. Ты не знаешь?

- Почему ты так думаешь? – удивилась Миша, настолько правдиво, насколько это было возможно, зная натуру Джастина.

- Не знаю. Ты говоришь, у него мало времени. Допустим, он действительно всё время работает. Но просто… Просто мне странно, что у нас с ним никогда ничего не было. – Рита смущённо потупила глаза.

Миша улыбнулась. Рита ей нравилась своей простотой и тщательно скрываемой, но всегда некстати пробивавшейся скромностью.

- Знаешь, Рита… - она посомневалась последнюю секунду и выдала: - Это лишь доказывает серьёзность его намерений. У многих парней так. Если им действительно нравится девушка, они никуда не торопятся.

- Правда? – улыбнулась наконец Рита.

- Конечно. – Миша вздохнула с облегчением, видя, что поборола сомнения девушки. – Я уверена, ты зря так переживаешь.

- Но мы так редко видимся… - вновь загрустила Рита.

- Это потому что ты боишься проявить инициативу. Он сейчас дома, можешь навестить его.

- Правда, так думаешь? – Рита поднялась с места. – Спасибо, Миша. Ты настоящий друг.

Миша улыбалась и уже хотела, чтобы Рита поскорее ушла. И так теперь придётся звонить Джастину, предупреждать его о надвигающейся опасности в лице его же девушки и объяснять, почему так вышло.

- Ну я пойду… - заторопилась Рита. – Спасибо ещё раз. Спасибо. Ты настоящий друг.

Она спиной вышла из редакции. Миша улыбнулась ей на прощание и поспешила к столу. Нужно было отзвониться Джастину и закончить хотя бы ту работу, что она делала, до прихода Дэниела.



8.

Уходя из Института утром, Джастин встретил Лизу, и им оказалось по пути. Лиза шла в Городскую библиотеку, располагавшуюся напротив автобусного круга, до которого Джастин уже привык ходить пешком. Они говорили о том о сём, обсуждали грядущий концерт. Джастин почти не смотрел на спутницу, всё оглядывался по сторонам, будто искал чего-то. Вдруг его взгляд зацепился за фигуру блондинки на противоположной стороне улицы. Он попросил Лизу подождать и, перебежав дорогу, остановился перед девушкой.

- О прекрасная Елена! – заговорил было он, но девушка прервала его:

- Элена вообще-то. Но за лесть спасибо.

Джастин замер, заворожённый красотой и улыбкой блондинки. Она смотрела на него, ожидая, что он представится.

- А Вы? – не дождалась она. - Вы тоже герой какого-нибудь древнегреческого мифа?

- Что? – не сразу сообразил Джастин. – А! Нет! Нет… Меня зовут Джастин. – У него зазвонил мобильный телефон. – Извините, Элена. Не исчезайте никуда. Пожалуйста.

Он ответил и услышал голос Миши. Элена, тем временем, достала из сумочки бумажку и ручку.

- Можно воспользоваться Вашим плечом? – спросила она шёпотом.

 Джастин кивнул. Когда он закончил разговор, Элена протянула ему бумажку с номером телефона.

- Позвоните мне.

- Ладно… - растерялся от неожиданного счастья Джастин.

Элена подмигнула ему и пошла по улице в противоположную его движению сторону. Джастин с блаженной улыбкой вернулся к Лизе и сказал, что ему срочно нужно домой.



9.

Рита не знала, зачем и куда она спешит от собственного счастья. Хотя она всё-таки добилась своего, хотя она всё-таки провела ночь с Джастином, ей казалось, что она стала окончательно лишней и ненужной. Она мчалась прочь от квартиры, принёсшей ей счастье, а теперь славшей ей боль, запакованную в воспоминания.

Джастин улыбался, как обычно, смотрел, как обычно, говорил, смеялся, а Рита боролась с навязчивым желанием рассказать ему о своих подозрениях. Ей не казалось, что это хорошая идея. Она боялась, что в таком случае эта встреча может стать последней, а без его улыбки и всегда немного испуганных глаз она уже не смогла бы жить.

Рите было тепло и уютно в его объятиях. Он уже обнял её и начал целовать в щёку, нос, виски. Ей было что терять, начиная выяснять с Джастином отношения, но с губ всё же сорвалось безвольное:

- Ты что-то скрываешь от меня?

Джастин поцеловал её в губы и заглянул ей в глаза. Они влажно блестели. Ему стало жаль девушку.

- Нет, - улыбнулся он, - мне нечего скрывать.

Рита смотрела ему в глаза, не решаясь верить. Вновь губы не послушались, и она шепнула:

- Ты ведь изменяешь мне?

- А ты хочешь этого? – ещё мягче улыбнулся Джастин.

- Просто… Я… я не знаю, что мне думать…

- Конечно, изменяю, - серьёзно ответил Джастин, и Рита отшатнулась от него в ужасе. – С Дэниелом. А ты не замечала? – и он улыбнулся, выдавая шутку.

Но Рита не могла заставить себя улыбнуться.

Теперь она брела по улице, вспоминая, как он шутил, как успокаивал и целовал, потом невинные объятия переросли в нечто большее, такое желанное после стольких платонических свиданий…

Слева от Риты что-то мелькнуло. Она остановилась и огляделась, но не заметила во всей улице ничего подозрительного. Вдруг кто-то обхватил её сзади и прошептал в самое ухо:

- Я не хочу тебя убивать. Я, правда, очень не хочу тебя убивать. Но я хочу жить.

Риту прижал спиной к стене человек с пугающе светящимися голубизной глазами. Она вскрикнула, и человек заткнул ей рот рукой, приставив к щеке нож. Она вдруг узнала в нём Алекса. Он не спешил наносить вред девушке. В мучительном ожидании прошло минуты две, когда к Алексу подбежал Джастин и, буквально оторвав его от Риты, швырнул на асфальт. Завязалась драка. Рита так и стояла, прижавшись к стене, с ужасом глядя на разъяренного Джастина, на оружие в его руке.

Наконец, Алекс оказался коленями на асфальте и на него уставился пистолет Джастина.

- Джас, это самоубийство! – донёсся голос Дэниела.

Он направлялся к образовавшейся вокруг ангела композиции от автомобиля, за рулём которого сидела Миша. Она тоже выскочила из салона. Джастин посмотрел на Дэниела, затем на Алекса, опустил пистолет и неожиданно ударил стоящего на коленях ангела ногой по лицу. Алекс упал на асфальт без сознания.

- Что у вас тут происходит? – совершенно невзволнованным, как будто даже насмешливым тоном спросил Дэниел, приближаясь.

- Отвалите от меня все! – неожиданно воскликнул Джастин, бросил пистолет об асфальт и прошёл мимо Дэниела.

Рита испуганно смотрела то на лежавшего ничком Алекса, то на валявшийся рядом пистолет. Дэниел, тем временем, преградил Джастину путь своей рукой.

- Всё нормально? – наконец заволновался он. - В чём дело?

Джастин отмахнулся от него и быстрее пошёл по улице прочь от дома Сиены. К Дэниелу подошла Миша.

- Чёрт! Я чуть не застрелился! – донёсся до них истеричный вскрик Джастина издалека.

- Дэн, что происходит? – спросила Миша. – Ты поэтому не мог до него дозвониться?

Она посмотрела вслед Джастину и, окликнув его по имени, поспешила за ним. Дэниел, не имея никакого желания бегать, бросил взгляд на Алекса и увидел, что тот уже предпринимает попытки подняться с асфальта. Дэниел вытащил из-за спины пистолет и направил на него, вынуждая остановиться.

- Ты хотела знать о нём всё? Я скажу тебе о нём всё! - услышал Дэниел голос Джастина и понял, что он собирается посвятить Мишу в их тайну.

- Джас! Брось это! Зачем ей знать! – крикнул он через улицу.

- Потому что ей я доверяю! – ответил Джастин тем же криком. – И, Грейс, иди к чёрту!

Дэниел думать забыл о сидевшем на асфальте Алексе, помчался к парочке и налетел на Джастина, спровоцировав тем самым драку. Мишу поражали непоследовательные отношения парней. Она заливалась смехом, глядя на дерущихся друзей, хотя бой был далеко не такой безобидный, как когда-то в кабинете редакции. Осознав всю травмоопасность происходящего, Миша влезла между парнями и ненавязчиво прекратила сражение. На Дэниела она даже не взглянула, а Джастину бросила:

- Джас, поехали ко мне.

- У тебя виски есть? – без энтузиазма спросил он.

- И виски, и кола, и содовая. Поехали.

Джастин безвольно кивнул и пошёл к автомобилю Миши. Дэниел стоял на прежнем месте и с трудом мог отдышаться. Он почувствовал, что закололо сердце, посмотрел на Риту и уловил по её виду, что что-то упустил.

- Он ушёл… - в ужасе прошептала она, и Дэниел понял, что Алекс вновь сбежал.

Ему стало плохо. Дэниел едва устоял на ногах. Вдруг к нему подошёл Джастин:

- Дэн, ну извини, я погорячился. – Он заметил состояние друга. – Эй! Ты в порядке?

- Пошёл ты, Лэйн… - прошептал Дэниел. – У меня сердце болит…

Джастин подхватил его под руку и повёл к машине.

- Мы отвезём тебя домой.

- Захватите Риту. Её тоже надо… домой… - Дэниел рухнул на заднее сидение и потерял сознание.



10.

Оба устали искать подход к Алексу, устали нянчиться с ним, устали постоянно быть начеку. В любом другом случае они давно бы пристрелили падшего ангела, причём, это без раздумий сделал бы даже миролюбивый Джастин. Но такого выхода в их арсенале не было. Нужно было не просто выследить Алекса, но и найти способ мирно его нейтрализовать. Стремительно гибли личные жизни Дэниела и Джастина, стремительно сдавали нервы. Единственная мысль, которой не допускал Дэниел, была возможность, пусть очень дорогой ценой, но всё же лишить Алекса жизни. Это было бы откровенной и непростительной слабостью. В остальном, он был готов пожертвовать чем угодно и кем угодно. Джастину не нравилось его настроение.

- А у тебя есть другие предложения? – зло спросил Дэниел. – У тебя есть конструктивные предложения по выходу из кризиса? Потому что то, что происходит сейчас, это кризис, и он не происходит, а тупо стоит на месте и не выпускает нас из тупика. Может, ты просто этого не понимаешь?

Он выжидающе смотрел Джастину в глаза. Заместитель не думал о его словах, он пытался понять, насколько реально видимое отчаяние Дэниела. Джастин прекрасно знал, как его друг умеет довести ситуацию до кипения без особой необходимости и убедить в критическом положении его. Сейчас отчаяние казалось ему наигранным.

- Хорошо, - спокойно сказал Джастин, - что конкретно ты предлагаешь? Фразы о «пожертвуем кем-нибудь» слишком абстрактны.

Дэниел улыбнулся. Ему показалось, что он смог на какую-то долю убедить Джастина.

- Мы на примере Риты убедились, что Алекс не гнушается нападать на кого попало. У полиции уже не одно заявление о нападении на девушек в районе, где ты живёшь. Дальше, Джас, подумай: мы легко можем выманить Алекса при помощи любой незнакомой ему девушки.

- Ты предлагаешь засаду?

- Полицейскую засаду, - поправил Дэниел.

- Что? – опешил Джастин. - Не могу поверить! Ты хочешь довериться полиции? С каких пор?

- Пока ты жил в Сэйнт Сити, со мной много чего случалось. Один раз случилось знакомство с полицейским детективом Ипполитом Мейсом. Мы занимались одним делом. Он надёжный человек, не карьерист и не формалист. Он сейчас занимается нападениями в твоём районе. Если его подключить…

- Никогда, Дэн! Во-первых, ты сам знаешь, что самый частый обвинительный приговор у Городской полиции – выстрел в голову. Во-вторых, я ещё не сдался. Полиция – это признак слабости. Что с тобой, Дэн? Ты хочешь посадить падшего ангела в тюрьму?

Дэниел наивно кивнул. Джастин вскинул руки к потолку и бросил:

- Впрочем, в любом случае, завтра прилетает Сиена.

Дэниел стал серьёзен. С губ слетела ухмылка, глаза лишились смешливой искорки.

- Ты позвонил ей? - Джастин молчаливо кивнул. – Зачем?

- Я тоже подумал, что раз мы не можем найти Алекса, его нужно выманить.

- И для этого позвал в Город бомбу замедленного действия? Джас, ему только этого и надо – Сиена на блюдечке. Он убьёт её и развяжет себе руки. Чем ты думал, когда принимал такое решение? Тем же, чем думаешь обо всех девушках?

Джастин передразнил наивный кивок Дэниела.

- Он убьёт её, - с уверенностью сказал Дэниел. - Зачем мы пытаемся его остановить, если в итоге подставляем того, кого должны спасти? Я позвоню ей и скажу, что её здесь никто не ждёт…

- Не смей. Во-первых, я действительно очень её жду, а во-вторых, это наш последний шанс.

- А если наш последний шанс погибнет? Что будет дальше? Джас, подумай! Она сейчас в Столице, она с Фирсом, она счастлива. Мы с тобой два идиота, которым вечно не сидится, - это одно дело. Зачем ломать ещё и её жизнь?

- А чем вариант втянуть некое третье лицо и Городскую полицию лучше?

- Тем, что его предложил я.

- Ха-ха, - откликнулся Джастин без тени радости.

- Не «ха-ха», а я исхожу из логики вещей в то время, как ты ищешь лёгкий путь. Причём, в её постель. Когда у Сиены самолёт?

- Вечером, поздно-поздно вечером. Почти утром.

Дэниел отвернулся от Джастина, взял со стола свой мобильный телефон и стал искать номер Сиены в телефонной книжке. Вдруг у него резко перехватило дыхание. Он испуганно посмотрел на Джастина. Заместитель был спокоен и серьёзен, взирал на редактора своими ясными, светлыми глазами, и проникнуть в его мысли не смог бы даже Дэниел, так хорошо его знавший.

Дэниелу стремительно плохело. Ему было нечем дышать, кровь пульсировала в висках, а внутри поднималось что-то, как ему казалось, готовящееся вырваться наружу. Пошла носом кровь. Дэниел сполз со стула и опустился на колени. Он уже ощущал солёный вкус во рту. Кровь показалась на губах, потекла от уголков рта по подбородку, и в ту же секунду Дэниела отпустило. Он обмяк и рухнул на пол.

В этот момент в редакцию вошла Нес. Она с недоумением посмотрела на лежащего с окровавленным подбородком на полу редактора и стоящего над ним с непроницаемым лицом заместителя.

- Нес, - сказал Джастин ласково, - Дэну нехорошо. Принеси, пожалуйста, воды из буфета.

Девушка не сразу восприняла просьбу, всё ещё глядя на парней огромными глазами, но вдруг быстро кивнула и исчезла за дверью. Дэниел обтёр рот внешней стороной ладони и, с трудом приподнявшись, сел, оперевшись спиной о стол. Рядом присел на корточки Джастин.

- Не звони Сиене. Я пригласил её на концерт. Она даже не подозревает, зачем сюда едет. Так будет проще воспользоваться ситуацией. Она прилетает в шесть тридцать. И поверь, Дэн, при иных обстоятельствах я бы никогда так не поступил.

- Иди ты… - буркнул Дэниел и вытер руку о штанину Джастина.



11.

Ему было плохо. Болело всё: изнутри, из сердца к коже, к кончикам пальцев на руках и ногах. И это было не больное сердце. Ему причиняла боль сама жизнь. Это он жил в кредит, а не Джастин. Причём, проценты бежали с четырёх лет. Такую сумму он никогда бы не смог выплатить.

Дэниел лежал на диване в своей гостиной, свернувшись клубочком, уткнув лицо в кожаную спинку. Он устал. Ему хотелось лежать так днями, неделями, годами, чтобы никто его не трогал, чтобы он никому не был нужен. Если уже Джастин спокойно выжимает из него кровь, то за что ему держаться в жизни?

Диван едва заметно просел. Джульет дотронулась кончиками пальцев до его плеча. Дэниел не шелохнулся. Она всегда приходила неслышно, словно её приносил сквозняк. Он привык. Вот и теперь из гостиной в кухню тянуло ледяным воздухом, который так не любил Дэниел.

- Как ты? – не сумевшим прозвучать нежно, глухим голосом спросила Джулс, гладя его по руке.

- Устал жить… - не имевшими для него смысла словами ответил Дэниел.

Он не думал об этом, его не трогало, что если он умрёт, он никуда не попадёт. И он не собирался умирать. Просто на него слишком давила реальность.

Он вытянул ноги и через плечо посмотрел на Джульет покрасневшими, мокрыми глазами. Она была, как всегда, непозволительно красива, как всегда, пыталась показать глазами любовь, но серо-голубые льдинки не выражали ничего, словно она не жила. Дэниел не верил, что любит это чудовище, изумительно красивое, дивное чудовище, без души, без сердца. Казалось, что она выбрала между красотой и способностью чувствовать.

Её рука соскользнула ему на грудь, а голова прислонилась к его плечу. Ему стало ещё больнее, но он промолчал. Каждый её приход, каждое прикосновение могли стать последними. Она уходила от него десятки раз, всегда возвращалась, но он не верил, что так будет вечно. Джульет была свободна, как кошка. Да она и была рыжей свободолюбивой кошкой в человеческом обличии.

Дэниел коснулся щекой её волос и закрыл глаза. Его начинали душить слёзы. Давно ему не было так плохо. Порой ему казалось, что срыв, длинный, бесконечный, как падение в бездонную пропасть, происходит из-за того, что с ним снова Джастин. Он был старше, сильнее, умнее, и Дэниелу не нужно было держаться, притворяться несгибаемым, - Джастин, как старший брат, о нём позаботился бы. Но день за днём они лишь сильнее завязали в ссорах и недопониманиях.

- Вы нашли своего ангела? – с попыткой звучать участливо спросила Джульет.

- Нашли. – Дэниел не хотел говорить об этом, но уже понял, что весь остальной разговор будет посвящён его деятельности.

- И снова будет охота? – спросила Джульет, уже не придавая голосу не удававшиеся сочувственные интонации.

Дэниел лёг на спину, и Джульет прижалась к его груди.

- И снова будут кровь, боль, смерти?

Он не хотел ей отвечать, но молчание означало бы, что она скоро уйдёт. Дэниел не мог её отпустить.

- Обычно бывают. На моих руках точно будет кровь. Джастин - святой в нашем дуэте, а я грешник. Я делаю грязную работу, пока он даёт этим тварям второй шанс. Да, будут кровь, боль, смерти… Может быть, даже моя. – Он улыбнулся.

Джульет даже не подняла на него глаза. Где-то глубоко под ледяной бронёй порочной красоты ей было страшно. Потерять Дэниела она бы не смогла. Он коснулся ладонью её волос и прижался губами к макушке.

- Я люблю тебя… - сказал он тихо, согревая её кожу своим дыханием. – Джульет, пообещай мне… - Он запнулся, втянул носом запах её духов. – Нет, не нужно. Джастин не разрешает ни обещать, ни брать, ни давать слово, ни клясться. Не нужно.

- Что? – подняла наконец к нему лицо Джульет. – Что тебе пообещать?

- Нет, нет, ничего, - заторопился Дэниел.

Джульет потянулась к его лицу и поцеловала его в губы, нежно, едва уловимо. Так часто бывало, но сейчас касание её губ показалось Дэниелу спасительным глотком воздуха.

- Почему вы не можете остановиться? – спросила Джульет. – Ведь вы столько раз попадали в зону риска. Зачем дальше испытывать судьбу?

- А мы нарочно её прогибаем, - ответил Дэниел, и, услышав себя, подумал, что он даже, наверно, прав.

- А если ты потеряешь его?

Дэниел испуганно посмотрел на любимую и бессознательно замотал головой. Если бы она знала, на каком волоске теперь висела жизнь Джастина, она не задавала бы таких жестоких вопросов. Впрочем, жестокость была у неё в натуре.

- Не смей… - с суеверным ужасом прошептал Дэниел, осознав, что бы с ним стало, если бы он лишился Джастина. – Даже не думай об этом.

Джульет кивнула, будто обещая никогда больше не спрашивать таких дерзких вещей, и поцеловала Дэниела.



12.

Самолёт приземлился ранним утром в затуманенном аэропорту. Сиена, оказавшись на родном воздухе Города, поймала себя на желанном чувстве дома, которого была лишена в Столице. Улицы были ещё рассветно бледны. Воздух пах дождём. Сиена ощущала настоящее счастье. Отказавшись от такси, она пешком пошла в сторону автобусного круга, который находился в двух кварталах от аэропорта. Вещей, кроме сумочки и пакета с кое-какой одеждой, у неё не было.

Она не дошла и до середины первой улицы, как её нагнал знакомый седан. Дэниел, медленно катя автомобиль параллельно Сиене, открыл окно и наклонился к нему.

- Я хотел встретить тебя, но проспал. Если ты можешь меня простить…

Сиена жизнерадостно улыбнулась. Дэниел остановил машину, и девушка села к нему. Они поехали дальше.

- Как полёт? – спросил Дэниел, откладывая важный разговор, в мыслях о котором и проспал ответственную встречу.

- Замечательно. Я ни на секунду не могла заснуть.

Дэниел улыбнулся её счастью. Ему не хотелось портить сладкий момент, но щадить уже было некого.

- Прежде, чем отвезти тебя домой, мне нужно рассказать тебе что-то. Это важно и страшно. Ты выслушаешь?

- О ком это? – настороженно спросила Сиена.

- Об Алексе. – Дэниел, отвлёкшись от дороги, посмотрел на неё.

- Отвези меня на набережную, к порогам.

Дэниел повиновался. Пороги на реке, извилисто протекавшей по городу, и возвышавшаяся над ними церковь стали любимым местом Сиены в Городе. Она редко бывала здесь, но, в Столице закрывая глаза и представляя Город, она каждый раз видела именно пороги и церковь.

Когда они остановились на набережной, Сиена бросила сумку и пакет с вещами на заднее сиденье, вышла из машины и, подойдя к парапету, облокотилась на него. Чуть погодя подошёл Дэниел.

- Можешь рассказывать, - сказала Сиена, не отрываясь глядя на церковь над рекой. – Раньше я ходила на мессы… Что с Алексом?

- Почему больше не ходишь?

- Не верую. Верю и не верую. А ты, Дэн?

- Верующий ли я? Я некрещёный и богобоязненный. Сойдёт за ответ?

- Некрещёный? – переспросила Сиена.

- Отец никак не относился к вере, а мама хотела, чтобы я сам, будучи взрослым, решил, хочу ли креститься.

- Не захотел? – Дэниел промолчал. – Что ж… Теперь об Алексе?

- Об Алексе… - подтвердил Дэниел без особого желания. – Всё, что я буду говорить, покажется тебе немного бредом. – Сиена кивнула, разрешая ему бредить. - Алекс не человек. Он падший ангел. – Дэниел выдержал сомневающийся взгляд Сиены и продолжил: - Ты не могла не заметить за ним странностей. Он не знает банальных вещей, не понимает стыда, страха и боли. После вашего первого секса в квартире пахло серой, у него похолодели глаза, во всех комнатах стали находиться колюще-режущие предметы без видимых на то причин, а Алекс стал понемногу умнеть. Он стал тебя пугать…

- А Хуана говорила… - произнесла Сиена задумчиво, - что он мой ангел. Я думала, она шутит, а она, должно быть, серьёзно говорила… - Она подняла глаза на Дэниела.

- Только он не твой ангел. Алекс был ангелом-посланником до того, как встретил тебя. У него было конкретное задание помочь конкретному человеку, но это, правда, могла быть и ты. Но ты его совратила, и он пал. У него стали развиваться человеческие пороки. Они, собственно, продолжают. Он учится размышлять, хитрить, лгать, предавать, красть, и ему безумно хочется убивать. Если он не сможет перебороть этого, он станет серийным убийцей. И начнёт он с тебя. Потому что ты – единственное, что он любит в этом мире. Когда он оторвёт тебя от сердца, его уже ничто не остановит.

Повисло молчание. Сиена смотрела сквозь Дэниела странным взглядом, не похожим ни на что, что можно просто объяснить. Он ласково улыбался её смятению. Дэниел всегда вызывал у неё доверие, его хотелось слушать, ему хотелось верить.

Сиена закрыла ладонями лицо, затем провела ими по волосам и вновь посмотрела на Дэниела. Она странно себя ощущала. У неё были вопросы, она боялась узнать ответы.

- Ладно… - проговорила она. – Предположим, это так. Я на самом деле верю тебе. Слишком похоже на правду…

- Или слишком непохоже?

- Главное, что это правда. Зачем ему убивать? Какой в этом смысл?

Дэниел вздохнул и стал рассказывать то же, что некогда рассказывала ему бабушка, минуя конкретику касательно азазелей.

- А третий… третий путь – убивать? – с пугающим нетерпением спросила Сиена.

- Да, - твёрдо ответил Дэниел. – Каждое убийство приносит падшим ангелам несколько дней человеческого существования. Они «заряжаются» так от ангелов-хранителей убитых людей.

- И что теперь? Вы вызвонили меня из Столицы, чтобы Алексу было кого убить?

- Мы позаботимся о тебе. Ничего не случиться. Мы поймаем Алекса и всё снова будет хорошо. Ты вернёшься в Столицу…

- Кто это придумал? Кто придумал использовать меня как приманку? Чья это была идея?

- Моя, - без видимого усилия солгал Дэниел.

Сиена отвернулась от него и вновь посмотрела на церковь.

- Всё равно я счастлива, что вернулась в Город. Хотя бы умру здесь… - Она повернула лицо к Дэниелу. – Пообещай, что напишешь мне достойный некролог.

- Обещаю, что до этого не дойдёт.



13.

Сиена открыла дверь своим ключом и вошла в квартиру. «Дом…» - подумала она блаженно и огляделась в прихожей. Как она и ожидала, ничего не изменилось. Она бросила пакет с одеждой у дверей и зашла в кухню. Казалось, что последний человек бывал здесь ещё перед её отъездом и им была сама Сиена. Она поставила сумочку на барную стойку, включила чайник, подошла к шкафу с посудой за чашкой и увидела, что в раковине лежат тарелка и вилка. Она с улыбкой вымыла их, сделала себе чашку кофе и хотела уйти из кухни, но заметила, что в висевшей над раковиной подставке не хватает двух ножей. Задумавшись над увиденным, она прошла в спальню.

В постели как ни в чём не бывало, уткнувшись лицом в подушку, спал Джастин. Сиена разулась в дверях спальни, присела в плетёное кресло, упёрлась пятками в угол кровати и стала ждать пробуждения постояльца. Она думала о значении слова «дом». Ей было хорошо, потому что она дома. Ей было хорошо, потому что она знала, что и где находится в её доме, не нужно было никого спрашивать, тем более, спрашивать разрешение. Она была счастлива, потому что здесь для неё не было правил – она устанавливала их сама. Дома она была счастлива.

Джастин заворочался в постели, перевернулся на спину и открыл глаза.

- Доброе утро, - улыбнулась Сиена.

Он сел в постели и посмотрел на вернувшуюся хозяйку квартиры как будто удивлённо.

- Доброе… утро… - ответил он неуверенно. – Как долетела?

- Хорошо. Я ведь не знала, что приглашена приманкой на охоту.

Джастин одарил её испуганным взглядом и не нашёл, что ответить. Хозяйка квартиры была так обворожительна, что он тушевался под её бесстыжим взглядом. Оглядев его, насколько Сиена могла из своего кресла, она вдруг спросила:

- Ты бреешь грудь?

- Иногда находит что-то, - в скрытом замешательстве ответил Джастин.

Сиена расхохоталась так, что он почувствовал себя смущённым, словно ангел. Она поставила недопитую чашку с кофе на пол и подошла к кровати с неясными даже для неё самой намерениями. Она остановилась и в упор посмотрела на своего постояльца, затем присела на край постели спиной к нему. Сиена чувствовала взгляд Джастина на своём затылке и, хотя не слышала его движений, знала, что обернувшись столкнётся с ним лицом к лицу. Так и случилось. Они просидели так минуту, едва не касаясь губами друг друга, а потом Сиена поднялась и ушла в кухню. Джастин проводил её взглядом до дверей спальни и рухнул обратно в постель с видом побеждённого борца.



14.

Вернувшись к восьми утра домой, Дэниел обнаружил Джульет всё ещё мирно спавшей в его постели. Он посмотрел с минуту на рыжую макушку любимой и пошёл в кухню. Дэниел не знал, хочет он чаю, кофе или побыть один. Он постоял у кофеварки и решил, что всё-таки хочет кофе. Идти в Институт он не собирался и к половине десятого утра выпил уже шесть чашек кофе, все без сахара и молока. Ему было не по себе от происходящего в его жизни.

После шестой чашки раздался звонок в дверь. Дэниел открыл Джастину и, не здороваясь и не приглашая в квартиру, пошёл обратно в кухню. Джастин закрыл дверь и пошёл за ним.

- Кофе? Чаю? – спросил Дэниел безразлично.

- Нет, спасибо. Я заехал в редакцию, думал, ты уже там, но Миша сказала…

- А зря, отличный кофе. Я себе седьмую чашку делаю.

- Потом не уснёшь.

- А нам и не придётся теперь спать. Ты сам заварил кашу, из-за которой нам теперь не придётся спать.

- Зачем ты сказал Сиене, что пригласить её в Город было твоей идеей?

- Насколько мне известно, ты её не патентовал. А если серьёзно… Сиена тебя почти не знает, но ты ей симпатичен, живёшь в её квартире и всегда сможешь ей помочь, если что-то случиться. Если бы я сказал ей, что это ты предложил рискнуть её жизнью, она бы не смогла тебе доверять. А мне нужно, чтобы рядом с ней всегда был кто-то, кому доверяю я. Ловишь логику?

- Да, Дэн. Только я не понимаю, почему ты за неё так трясёшься.

- Потому что, если бы она не была порочной, давно бы была моей женой.

Джастин улыбнулся, а Дэниел принялся за седьмую чашку кофе.

- Есть одна проблема… - сознался Джастин, но не дождался вопроса Дэниела о её природе. – Я не смогу двадцать четыре часа в сутки находится рядом с Сиеной. Я вообще не могу находиться рядом с ней. – Дэниел одарил его вопрошающим взглядом. – Она сводит меня с ума.

- Не говори ерунды! Ты же можешь находиться рядом с Мишей.

- Потому что в Мише, Нес, даже в Рите я всё-таки вижу душу, а в Сиене я вижу только тело. У меня от её вида мозг отключается. Я не справляюсь с собой, Дэн. Ты понимаешь, о чём я?

Дэниел замялся с ответом и задумчиво произнёс:

- Надо же… А я только в Сиене и вижу душу. А все твои подружки – банальные куклы. Даже Миша и Нес, как бы я их не уважал. Да и Джульет моя… Тем не менее… Ты спросил, понимаю ли я тебя касательно Сиены. Поверь, понимаю. Поэтому советую взять себя в руки и заняться делом. Ты мог догадаться, что так будет, когда вызванивал её из Столицы. Ты отвечаешь за последствия.

- Тогда попроси её не совращать меня.

Дэниел, хорошо знавший, как ненавязчиво Сиена склеивает парней, улыбнулся.



15.

Сиене часто снился единственный вечер, единственные минуты, когда её с Майком не разделяло ни одного шага. Морозный, даже не морозный, а откровенно ледяной вечер, когда он утешающе обнимал её, и ей хотелось сгореть в его руках, понимая, что это уже никогда не повторится. Когда она, подняв лицо, смотрела в его изумительные глаза, каких не было больше ни у кого. Она жила в этих глазах. Когда она с разрешения поцеловала его в щёку… И Сиена радовалась, когда просыпалась раньше, чем начинали замерзать, покрывать морозным узором, а затем и льдом некогда любимые черты. Так заканчивались все сны о Майке. Порой она просыпалась от собственного крика.

Проснувшись ранним утром следующего дня, она вскрикнула, уже раскрыв глаза. Над ней нависало лицо Алекса со светящимися голубым цветом глазами. Он придерживал её за горло и, прижимая к своим губам кухонный нож, показывал молчать. Джастина рядом не было: накануне он из последних сил держался, чтобы не флиртовать с ней, а потом всё-таки поцеловал и, не доводя вечер до постели, сбежал из квартиры.

- Кто тебе снится? – вкрадчиво спросил Алекс, то надевая, то снимая с губ некрасивую, нелепую улыбку. – Кто он? Ты его любишь?

Сиена сбивчиво подбирала мысли, чтобы сформировать ответ. Ей нельзя было поддаваться панике. Выдержав взгляд на глазах Алекса, она заговорила тихо и веско:

- Я люблю воспоминания о нём. Помнишь, тогда, давно, в кафе я рассказывала тебе о парне, которого любила и который не позволил быть с ним? Алекс, ты помнишь? Не смотри на меня так. Ты вообще что-нибудь помнишь о нас?

Глаза ангела стали потухать. Он отпустил шею Сиены, и она смогла выползти из-под его руки. Теперь она сидела в постели, прижавшись спиной к изголовью, и ждала, что будет дальше.

Задумчиво покрутив в руках нож, Алекс вдруг улыбнулся и сказал, не глядя на Сиену, но подаваясь к ней всей фигурой, показывая, что говорит с ней:

- Я скучал по тебе… Вспоминал твоё лицо, твоё тело… - Он посмотрел на неё пронзительно: - А ты обо мне вспоминала?

Сиена даже не пыталась ответить. Её завораживал вид холодной стали в руках Алекса, а в глубине сознания она понимала, что одна в квартире и никто не может ей помочь.

- Джас… - прошептала она, не слыша себя, и испугалась вновь вспыхнувших голубизной глаз Алекса.

Он подался к ней, схватил за талию, оттащил от стены и, прижав спиной к кровати, поцеловал в губы. Сиена не могла ни ответить на поцелуй, ни вырваться из его тисковых объятий. Кожа покрывалась касаниями его губ, а к горлу подступал крик. Его нежность и жар наполняли девушку до краёв, но её собственные чувства и эмоции были парализованы.



16.

Сиена споткнулась на лестнице и, ухватившись за поручень, проскользила три ступеньки практически на коленях. Не обращая внимания на боль, она пробежала последний пролёт и выскочила на улицу. Мысли на секунду развеялись, и она остановилась, оглядываясь. В конце улицы тащился рассветный автобус. Она отыскала глазами остановку, будто раньше не знала, где она находится. Сиена хотела уже побежать к ней, когда её настиг Алекс и обхватил рукой вокруг шеи.

- Отдохни, солнышко. Я не рассказывал тебе, как убил свою жену? – Сиена испуганно прислушалась к его словам. - Она любила меня. Очень любила. Больше всех на свете. Но не больше жизни. Она любила жизнь больше, чем меня. Поэтому я её убил. А ты любишь меня больше жизни?

Сиена сглотнула, понимая, что у неё в голове нет мыслей, способных ответить на этот вопрос. Конечно, нет. Конечно, она любит жизнь больше, чем любого человека. Но Алексу нельзя было этого знать. А солгать язык не поворачивался. Она искоса посмотрела на приближавшийся к остановке автобус и, понимая, что он её единственный шанс на спасение, из последних сил рванулась от Алекса. Не ожидая такой прыти, он нечаянно выпустил её, и Сиена успела заскочить в автобус.

У окна сидел бледный молодой человек с глубоким шрамом под правой скулой. Он с любопытством посмотрел на проскользнувшую под турникетом босую девушку с растрёпанными волосами, в ночнушке и мужской рубашке поверх.

Сиена узнала в молодом человеке художника, жившего в доме напротив, на чьи окна она нередко смотрела. Она одарила его быстрым взглядом, села к противоположному окну и осознала, что с трудом дышит. Бешено колотилось сердце, а в горле встал слёзный ком. Она подняла воротник на рубашке Джастина, которую в спешке схватила со стула, и спрятала за ним лицо. Её всё ещё трясло.



17.

- Дэн, Сиены нет дома, - взволнованно сообщил по телефону Джастин.

Дэниел, не первый час сидевший в редакции, повернулся на стуле к диванчику, на котором с ногами сидела заметно потрёпанная Сиена.

- Правильно, - ответил Дэниел. - Она у меня в редакции. Напуганная, с побитыми коленями, порезанными ступнями, в твоей рубашке и, я бы сказал, в истерике.

- Что случилось? – испугался Джастин, догадываясь, что виноватым в случившемся считается он.

- Тебя не оказалось рядом, - подтвердил его догадку Дэниел. - Где ты был?

- Я сказал тебе, что не могу находиться с ней рядом. Я и так поцеловал её вчера…

- Джас! Умоляю! Что дальше? Можно подумать, ты с одной ночи влюбишься в девушку, в которой и человека-то не видишь! Ты очередной раз доказал мне, что ответственность не про тебя.

Дэниел положил трубку, не позволив Джастину ни ответить, ни возразить. Сиена посмотрела на редактора мокрыми глазами и сказала тихо:

- Зря ты так. Он ни в чём не виноват.

- Он выманил тебя, а теперь не виноват? – возмутился Дэниел.

- Он? – поймала его на слове девушка. - Мне казалось, это была твоя идея.

- Идея моя, но звонил-то тебе он, - быстро исправился редактор.

- Ты путаешься в показаниях, - с умным видом заметила Сиена.

Дэниел посмотрел на неё неодобрительно и пробурчал:

- Понахватаются юридической терминологии…

- К чему эти разговоры про «ночь», «влюбишься»?

- К Джасу, - излишне резко огрызнулся Дэниел. - Я только теперь понимаю, почему он так загорелся идеей вызвать тебя в Город. Вчера пришёл жаловаться, что рядом с тобой думает только о сексе.

- Тогда почему он от меня бегает? Так незаметно, что он мне нравится? Или я похожа на шлюху, которую можно постепенно разводить? – без выражения спросила Сиена.

- Да нет, почему? – удивился вопросу Дэниел. - Сколько у тебя парней было за всю жизнь?

- Трое… - не раздумывая, ответил Сиена.

- Джон, Алекс, Эндрю? Тогда ты обычная девятнадцатилетняя девушка.

- Ну спасибо! – рассердилась Сиена. – Тогда объясни, в чём проблема. Сомневаюсь, что Джас вдруг заболел стеснительностью.

Дэниел ничего не ответил, поднялся со своего места и вышел из редакции. Сиена босиком выбежала за ним в длинный безлюдный коридор административного корпуса.

- Дэн! В чём дело? Чего ты недоговариваешь?

Сиена догнала Дэниела и встала перед ним, вынуждая остановиться. После непродолжительной борьбы взглядами, Дэниел сдался.

- Дело в тебе, - признался он. – Дело в том… Ты порочная. Это не эпитет. Порочные – это люди рождённые от союза, ради счастья которого, был уничтожен другой союз. Порочные - порождение зла. Они искупают грехи своих родителей и теряют всё, что любят и что в ответ любит их. Потому что нельзя спасти свою любовь ценой чужой любви. Если, не дай бог, Джас влюбится в тебя, а ты в него, он погибнет. Поэтому Джас так отчаянно борется с желанием.

- Секс и любовь не одно и то же.

- Спасибо, я это знаю. Объясни это Джасу.

- То есть переспать с ним?

- Да нет же… - Дэниел запнулся. – На самом деле, я не знаю, что хотел сказать этой просьбой. Сиена, я очень хорошо к тебе отношусь, и я очень волнуюсь за Джаса. У меня нет готового решения этой проблемы.

Сиена поняла, что Дэниел сдался последней фразой, кивнула и продолжила беседу задумчивым вопросом:

- Значит, порочным нельзя любить?

- Нельзя любить взаимно, - возразил Дэниел. - После всего этого возвращайся в Столицу к Фирсу. Вы подходите друг другу. Он слишком циничен для любви, а ты слишком безупречна. - Сиена смутилась. - Алексу в принципе нельзя было тебя встречать. Ангелам нельзя встречать порочных. – Дэниел перевёл дух. - Вот теперь, наверно, вся правда.

Сиена ничего не сказала, но была благодарна Дэниелу за его искренность по отношению к ней.



18.

Дни потекли медленно и тягуче, приближаясь к концерту. Дэниел вылавливал в Интернете и вызванивал молодые альтернативные группы, попутно получая актуальную информацию из полицейского управления. Больше заявлений от девушек не было, но нападавшего так и не нашли.

Миша занималась административными вопросами, а также пообещала Дэниелу, что новый выпуск она сверстает сама. По редактору было заметно, как он увлечён музыкальной стороной процесса и отвлекать его не хотелось. Джастин, всё чаще появляясь в редакции, одновременно вызвался помочь Мише с вёрсткой и пытался доказать Дэниелу, что заинтересован в поимке Алекса ничуть не меньше его. Дэниел, впрочем, прекрасно знал, что его друг стал встречаться с некой девушкой по имени Элена, заставляя Сиену дрожать от страха до поздней ночи, а свободные от Элены вечера проводил в компании Миши. Хотя о расставании с Ритой Джастин не объявлял, девушка больше не гналась за его вниманием и совсем не показывалась.

В один из вечеров Дэниел зашёл на свой дневник в Интернете. Он не пользовался им как настоящим дневником, его больше интересовала информация, которую можно было получить из чужих блогов. В ленте друзей он заметил новую музыкальную запись от музыканта Адама, с которым он переписывался уже не первый год. Дослушав песню до конца, Дэниел вздохнул, пожалев, что не умеет писать музыку, и оставил Адаму комментарий:

«Если в конце недели будешь проезжать мимо Города, заглядывай на благотворительный концерт. Давно хотелось послушать тебя вживую»

Не прошло и минуты, как ниже появился комментарий хозяина дневника:

«Какого числа?»

Дэниел победоносно улыбнулся.



19.

- Кто звонил? Кто звонил? – сначала невзначай, а затем не в пример настойчивее спросила Джульет.

Дэниел отмахнулся от неё. Он уже дочитывал свёрстанный шаблон будущего номера и мысленно восхищался проделанной работой своих замов, бывшего и настоящего. Временами ему даже казалось, что он сам, а не Миша и Джастин, редактировал его, настолько были учтёны его манера и любовь к совершенству.

- Дэниел! Обрати на меня внимание! – уже не сердилась, а по-настоящему злилась Джульет. – Кто звонил? Джастин? У вас опять что-то случилось? Ответь мне!

- Да! Да! Да! – не выдержал Дэниел и, оттолкнув от себя шаблон, повернулся к Джульет. – Только не Джас, а Сиена. У неё ко мне дело. Попросила заехать после редакции. Тебе это говорит о чём-то? Нет! Поэтому хватит спрашивать у меня всякую ерунду. Видишь, я нервный.

Джульет видела. И это раздражало её самолюбие. Поведение Дэниела, его отношение вызывали в ней бурный протест. Она ни с того ни с сего шлёпнула его ладонью по лицу. Дэниел вскочил со стула, ухватил её за руки и, намеренно сжимая их до боли, ловя ускользающий ледяной взгляд Джульет, прошипел:

- Хватит! Хватит мотать мне нервы! Ты с нашей первой встречи не даёшь мне покоя. Ты полмира проехала, чтобы добить меня? Хватит! Тебе не нравится моя жизнь? Пожалуйста! Найди себе другую игрушку. А меня брось. Всё равно кто-нибудь подберёт. Таких раритетных игрушек, как я, мало в свободной продаже. Найдутся любители.

Джульет вырвалась из его цепких рук и, устремив на него совершенно волчий взгляд, будто зарычала:

- Что ты говоришь такое? Я никому тебя не отдам. Я люблю тебя, Дэниел.

Он неожиданно засмеялся и заливался с минуту, пока его не пресёк сердитый восклик Джульет:

- Дэниел!

- Ты в это веришь? – спросил он, мигом став совершенно серьёзным. – Джулс, любимая, ни ты, ни я не умеем любить. Мы даже права на слово «люблю» не имеем. Только, когда я говорю, что люблю тебя, я в это верю, а ты говоришь, что любишь меня, чтобы меня же в этом убедить. Лучше не бросайся словами.

В своевольной девушке созрело, наконец, желание высказать свои мысли, и она обрушилась на торжествовавшего уже Дэниела бушующим потоком:

- Ты постоянно обвиняешь меня. Ты винишь меня во всём, что приходит в твою самонадеянную голову. В конце света ты бы тоже обвинил меня? Я, что, такое мировое зло, ведьма на сожжение вам с Джастином? Возможно, я многого требую, но ты даже не пытаешься дать мне хоть каплю того, что я прошу.

- Я терплю тебя. Это уже много. Я терплю скандалы, пощёчины, приходы посреди ночи, когда я хочу спать, и твои отговорки, когда не хочу спать. Ты всё делаешь мне назло. Тебе доставляет удовольствие мучить меня. И я после этого не игрушка в твоих красивых руках?

- А ты не брал меня силой?

- А ты не бросала меня в Лондоне умирающим в больнице?

Джульет опешила. Во-первых, она ожидала, что ту же реакцию запнувшегося нарцисса вызовет её довод, а, во-вторых, она и подумать не могла, что Дэниел до сих пор помнит ей ту далёкую историю.

- Ну да… - теряя всю свою уверенность и атакующую хватку, заговорила Джульет. – Ты же не Джастин. Ты не даёшь даже людям права на ошибку. Права на второй шанс. А ты не думал, что я просто испугалась тогда? Я ведь всего лишь девушка, кем бы ты меня не считал. Я просто человек, простая смертная или как вы там нас называете?

- Мы все смертные, - равнодушно возразил Дэниел, уже потеряв скандальный запал и не глядя на Джульет.

- Тем более. У нас есть хоть что-то общее в этом. Но ты даже не догадываешься, каково знать, что твой парень обладает сверхъестественными способностями, что он борется с какой-то паранормальной ерундой и ставит эту борьбу выше собственной жизни.

- У меня нет никаких способностей. По крайней мере, я ими не управляю. И это не борьба. Джас подобрал классное слово – кураторство. Мы курируем паранормальную ерунду. И вообще… Джулс, если бы ты меньше об этом думала, у меня было бы меньше проблем с тобой.

- Вот как, - мстительно прошипела девушка, прищуривая глаза. – Значит, я для тебя проблема…

- Ты просмотрел шаблон? – с порога, не беспокоясь о происходящем в кабинете, спросила Миша.

Дэниел испуганно смотрел на Джульет, понимая, что совершил непоправимую ошибку. Рыжая бестия могла простить ему всё, но только не сравнение её с чем-то пустяковым и мешающим. Гордячка подхватила со стола сумочку, для видимости поцеловала Дэниела в губы бесчувственными губами, попрощалась с Мишей, употребив свою самую приветливую улыбку, и ушла из редакции.

Миша проводила её понимающим, что ничего не в порядке, взглядом и хотела уже продолжить разговор с Дэниелом, но его вид остановил её. Редактор присел на свой стол, устремив невидящие глаза в отсутствующую в пространстве точку, и задумался. Мысли метались в голове хаотично. Он ещё пытался сберечь на губах и в памяти остатки прощального поцелуя, но, будучи самым неискренним в его жизни, поцелуй умер раньше, чем Дэниел успел о нём подумать.

- Да… - безразличным, почти умершим голосом ответил он Мише. – Просмотрел. Прекрасная работа. Сдавай в печать. И назначь себе и Джасу премию к стипендии. – Он снял со спинки стула свой чёрный пиджак и сполз со стола. – Меня не будет пару дней.

- Дэн, концерт, - едва не воскликнула Миша. - Ты ведущий. Забыл?

- Да, конечно, я помню. На концерте я буду. – Он вышел из редакции, на ходу натягивая пиджак поверх безукоризненно белой рубашки.



20.

Месса окончилась непривычно рано. То ли она действительно длилась меньше обычного, то ли Сиене так показалось, потому что она давно не бывала в церкви. Не так давно, конечно, - когда у неё жил Алекс, они вместе ходили на богослужения, но с тех пор Сиена прожила целую отдельную жизнь.

Сиена отвыкла от посещений церкви. Она даже точно не знала, для чего пришла в этот раз. Уходила она неспешно, с грустью оглядывая длинные деревянные скамьи, пёстрые витражи, канделябры с горящими свечами на выступах стен. Полумрак церковной залы, мистический и уютный, завораживал её.

Как только Сиена оказалась на улице, солнечный свет дерзко ударил её по глазам, и она зажмурилась от него. День был ясный, замечательно ясный даже для той весьма солнечной зимы. Прихожане уже разошлись, и Сиене показалось, что она осталась одна стоять на длинной широкой лестнице, спускавшейся от деревянных ворот церкви.

Вдруг она заметила человека, чуть поодаль сидевшего на ступенях. Затылок, плечи, спина его показались Сиене смутно знакомыми.

- Алекс… - тихо позвала она, так тихо, что он не смог бы услышать её.

Тем не менее, человек оглянулся, и Сиена встретила его голубые глаза. Теперь она увидела, что он ничуть не изменился с их первой встречи, ничем не отличался от себя прежнего, так же мило и несуразно улыбался, пристально и холодно смотрел. Ей стало не по себе, и в глубине души она насторожилась. Сиена поёжилась, лучше укуталась в своё пальтишко и подняла воротник.

- Здравствуй… - тихо сказала она, поднимавшемуся ей навстречу Алексу. – Что ты здесь делаешь?

- Я ждал тебя, - с улыбкой ответил он.

- Почему здесь? Ты знаешь, где я сижу на мессе, мог войти в церковь.

- Я не мог… - начал было Алекс.

- Действительно не мог, - поняла вдруг Сиена, вспомнив, что он падший ангел. - Я даже знаю почему. – Она смотрела на Алекса внимательно, неожиданно улыбнулась и сказала: - Рада тебя видеть, Алекс.

Алекс выдержал навязанный Сиеной взгляд глаза в глаза, развернулся и стал спускаться по ступеням вниз. Сиена испугалась, что он уйдёт теперь, и бросила ему вслед:

- Пойдём кофе попьём…

Алекс никак не отреагировал на её слова, сошёл на тротуар и, не спеша, пряча руки в карманы джинсов и ёжась в одном тоненьком свитере, побрёл прочь от церкви. Сиена сбежала за ним по лестнице, нагнала и ухватила за локоть.

- Пойдём кофе попьём, - повторила она. – У меня дома есть кофе со вкусом ирландского крема. Я его не открывала ещё, ждала гостей. Пойдём…



21.

Сиена и Алекс сидели в кухне, болтали и смеялись, когда из прихожей донёсся дверной звонок. Он тут же стих. Сиена посмотрела на Алекса, словно прося у него разрешения отлучиться, и пошла открывать.

Нежданным гостем оказался Дэниел.

- Можно войти?

Сиена неловко замерла, глядя на него. Неизменно аккуратный и элегантный, в костюме и при галстуке, вежливо звучащий и нагло смотрящий Дэниел лишил Сиену на мгновение дара речи. Опомнившись, она заговорила шёпотом:

- Дэн, у меня Алекс. Я встретила его у церкви, привела якобы попить кофе и сразу позвонила тебе. Сейчас быстро проскочи в гостиную, чтобы он не заметил, что в квартире есть кто-то, кроме него и меня, и… и… а дальше у меня нет плана. Это твоя привилегия – планировать.

- И так отлично сработано.

- Спасибо. Главное, чтобы в конце все остались живы.

Дэниел ухмыльнулся и под прикрытием Сиены быстро прошёл в гостиную, как и было оговорено. Сиена для пущей театральности крикнула в дверь:

- До свидания! Приходите ещё!

Войдя в кухню, она в первый момент не увидела Алекса. Он стоял у раковины, над которой висела подставка для ножей, и внимательно вглядывался в лезвие каждого. Сиене стало смутно не по себе. Она не стала подходить ближе, остановилась у барной стойки и позвала Алекса по имени.

- Я здесь… - как-то неестественно ответил Алекс. – Я здесь…

Он обернулся к Сиене, и ей не понравилась его улыбка. Алекс подошёл к Сиене и поцеловал в губы. Ей стало неприятно, и тут же Алекс резко ухватил её за шею и, больно приложив спиной к барной стойке, поднёс к самому её горлу нож.

Сиена попыталась закричать, но голос куда-то пропал. Секунды страшной неопределённости невыносимо тянулись…

Вдруг в кухню вбежал Дэниел, выхватил из-за пояса пистолет и приставил дуло едва не к самой голове Алекса.

- Отпусти её! Или пожалеешь, что я не задушил тебя в переулке.

- Ты не смог бы, - с мерзкой улыбкой возразил Алекс.

- Ты меня не знаешь.

- Но я знаю, что ты не можешь убить голыми руками.

Казалось, от этих слов Дэниел пришёл в ярость. Он мигом снял пистолет с предохранителя, готовясь стрелять…

- Убери! – крикнул на него Джастин, и у головы Дэниела возник пистолет лучшего друга. – Ты знаешь…

Дэниел перевёл горящий взгляд с Алекса на Джастина, обратно и с видимым душевным усилием опустил оружие. Джастин с облегчением последовал его примеру. В следующее мгновение Алекс выпустил Сиену из-под ножа и кинулся на Дэниела.



22.

В квартире царила непроницаемая тишина. Джастин сидел на полу в гостиной, серьёзный, задумчивый, и подбрасывал в воздух свой мобильный телефон. Очередной раз без усилия его поймав, он поднял глаза на Сиену, стоявшую в дверях. Девушка всё время курсировала между ванной, где Дэниел, никого не подпуская, справлялся при помощи бутылки виски и ваты с разбитой бровью, и гостиной, где у ног задумчивого Джастина лежал без сознания связанный Алекс. Сиена подошла ближе и села возле Джастина, плечом к плечу. Он молчал.

Мысли Джастина метались между слишком многими проблемами, которые он, впрочем, делил с Дэниелом. Это было и его непозволительно сильное влечение к порочной Сиене, и сердце лучшего друга, и нарастающий конфликт друга с Джульет, и охлаждение отношений с Ритой, от которых она очевидно страдала, и очередной падший ангел, которого нельзя было просто убить. А ещё его мучило воспоминание о том, как он, не задумываясь, наставил пистолет на Дэниела в кухне.

- Наверно, несмотря на то, как я сержусь, мне стоит поблагодарить вас, – задумчиво произнесла Сиена.

- Сердишься? На что? – искренне удивился Джастин.

- На то, что я извела полбутылки виски, дезинфицируя все царапины Алекса. А Дэн доканчивает запасы. – Она очаровательно улыбнулась.

- Я могу и вам налить, - сказал Дэниел, вошедший в гостиную с почти пустой бутылкой виски в руке. – Сиена, ты веришь в падших ангелов?

Повисло молчание. Сиена вновь смотрела сквозь Дэниела тем странным взглядом, не похожим ни на что, что можно просто объяснить. Джастину показалось, что она принимает решение, верить его другу или нет. Джастин знал, как трудно убедить простого человека в существовании всей этой ангельской иерархии, потому что сам много раз объяснял любимым девушкам падших ангелов, почему они в опасности. Часто ему не верили. Часто девушки гибли. А потом среди ночи возвращался с охоты Дэниел и сообщал, что проблемы больше нет. Убить маньяка всегда было проще, чем наставлять его на путь истинный.

- Дэн, думаешь, это так просто – не верить тебе? – спросила Сиена вместо ответа.

Дэниел улыбнулся, а Джастин восхищённо посмотрел на неё, хотя не был уверен, настолько убедителен Дэниел, что простая девушка способна поверить ему больше, чем Джастину, или настолько непроста Сиена, что не ставит под сомнение столь неординарные вещи.

- Конечно, падшие ангелы – это излишне художественно… - продолжила она. - Но верить всегда проще, чем сомневаться. Только я вот всё думаю… Откуда… откуда вы знаете об этом?

Джастин захотел опередить Дэниела и первым объяснить, но человек с бутылкой виски и не собирался соревноваться с ним в скорости изложения.

- Мы курируем падших ангелов, - заговорил Джастин. - Так получилось…

- Помнишь, я рассказывал про три пути? – спросил Дэниел, как бы направляя Джастина в объяснении.

- Вот мы помогаем падшим ангелам выбрать один из двух первых путей, - подхватил Джастин. - Ну или… или истребляем выбравших третий.

- Дэниел – азазель, - неожиданно сказал Алекс, очнувшийся и лежавший теперь с открытыми глазами, слушая собравшихся. – Очень сильный азазель. Словно в нём две сущности, а не одна. Я прав?

Дэниел не отреагировал, а Джастин посмотрел на падшего ангела испытующим взглядом.

- Ты тоже спишь с Сиеной? – спросил его Алекс с хищной улыбкой.

Джастин сдвинул брови, соображая, почему Алекс так решил, а Дэниел посмотрел на Сиену.

- У тебя уже в совершенстве развилась ревность? – спросил он ангела, не сводя глаз с девушки. - Не первый человеческий порок.

- Порок ревности лучше, чем порок сердца, - заметил Алекс, загадочно улыбаясь.

Джастин метнулся к нему и стал пинать ногой в живот. Он не собирался останавливаться, но подскочил Дэниел и, вытянув перед другом руку с бутылкой виски, отвёл назад.

- Последний раз прощаю, - бросил Джастин ангелу через плечо Дэниела. - Потому что, Алекс, это не шутка. Это больно. И от этого умирают. Не знаю, что с тобой случилось до того, как ты стал посланником, но я обеспечу тебя инфарктом, если понадобиться. Ты меня услышал?

Алекс затравлено кивнул. Зазвонил лежавший на полу мобильный телефон Джастина. Он развернулся, чтобы пойти к нему, и споткнулся о чем-то необычный взгляд Сиены. Джастина заинтересовало, о чём она думала, глядя на него так, но он как ни в чём не бывало поднял трубку.

- Алло… Миша? Да… Что? Конечно… Отлично. Правда? Класс. Ты уже в редакции? Что? Так ты сегодня вообще одна? Тогда я сейчас к тебе приеду. Будешь ждать? Всё, до встречи.

Он думать забыл об Алексе, широко улыбался и был абсолютно счастлив. Вид побитого ангела, лежавшего под шкафом, и вид недопонимающей Сиены не смутили его.

- Я в редакцию, - сообщил он присутствующим.

- Ты никуда не поедешь, - мрачным голосом прервал его счастье Дэниел.



23.

- Жаль, что так получается… - произнёс Алекс с искренним раскаянием.

- «Жаль! Жаль!» В этом твоя проблема, Алекс! Ты слишком много жалеешь, - неожиданно резко бросила ему Сиена.

- И слишком мало думаешь, - добавил Джастин, который уже сорок минут не мог уехать в редакцию из-за запрета Дэниела. - Неужели так трудно было соблюсти какие-то четыре правила: не лгать, ни с кем не спать, не красть, не убивать. Всего четыре! Зачем ангелам дают миссии, если у них куриные мозги, которые начинают развиваться только с падением?

Алекс, сидевший уже, оперевшись спиной о шкаф, безвольно пожал плечами.

- Джас, прекрати. Он ни в чём не виноват. – В дверном проёме гостиной стоял Дэниел, вернувшийся из кухни со стаканом апельсинового сока для Сиены.

Она, слыша, что Джастин говорит Алексу, чувствовала, что эти слова – упрёк ей. Ведь она совратила ничего не соображавшего ангела. Джастин посмотрел на девушку печально. Он тоже понимал, что виновата была она и только она, но не мог на неё злиться.

- Не виноват? – рассердился он от сознания этого. – Четыре правила! Не лгать! Ни с кем не спать! Не красть! Не убивать! Что тут сложного? Будто вас не инструктировали!

- Не инструктировали, - подтвердил ангел.

Джастин посмотрел на него испытующе, затем так же посмотрел на Дэниела. Не проинструктированный ангел был явлением редким и неправдоподобным в их практике.

- Судя по тому, сколько появилось маньяков, - рассудительно отозвался на взгляд друга Дэниел, - посланников на Земле немерено. Неудивительно, что они не успевают всеми тщательно заниматься.

Сиена смотрела на ангела непроницаемо задумчивым взглядом и вдруг спросила:

- Что с ним теперь делать? – Ни Дэниел, ни Джастин не ответили сразу. – Можно запереть его. В гостиной под обоями есть дверь. При мне её не открывали, но ключ должен быть у бабушки с верхнего этажа. Она раньше здесь жила. Можно запереть Алекса в этой каморке. Как вы относитесь?

- По-моему, отличная мысль, - сказал Дэниел. – Отпускаю Джастина в редакцию, Сиену за ключом, а сам пока найду дверь. Разбежались.



24.

Вечер не кончался. Вернувшись от бабушки, державшей ключ, Сиена не нашла Дэниела ни в прихожей, ни в гостиной. Зато из распахнутых дверей каморки зазвучали мелодичные звуки пианино. Сиена заглянула внутрь. К её изумлению Дэниел оказался там. Посреди тёмноты и пыли стоял большой старинный рояль, который на удивление хорошо звучал под пальцами Дэниела.

- Что… - не поверила своим глазам и ушам Сиена. – Что ты здесь делаешь? И как ты…

- Было не заперто. Только обоями прикрыто. Я их разрезал ножом. Ты не возражаешь? - как ни в чём не бывало ответил Дэниел, не отрывая взгляда от клавиш.

Он давно не играл, и ему даже было трудно понять, как раньше он умудрялся проигрывать длинные сложные композиции вслепую и временами импровизировать. «Утешение искусством», - говорил ему французский учитель музыки про утопленную в нотах душевную боль подопечного. Дэниел отнял пальцы от клавиш и посмотрел на Сиену.

- Нужно выкатить рояль, - сказал он. – Кстати, я бы купил его.

- Можешь так забрать. Прошлая владелица квартиры, переезжая на верхний этаж, подарила мне всё, что оставалось здесь. И рояль в каморке. Она была пианисткой, но повредила пальцы. Больше не играет. А я не умею.

- Могу научить на досуге паре мелодий…

Дэниел неожиданно поморщился и, ничего не говоря, расстегнул пиджак и отдёрнул полу. Сиена увидела, что вся правая сторона его белой рубашки пропиталась кровью, и испуганно посмотрела ему в лицо.

- О чёрт! – поглядел на пятно Дэниел. – Не сразу заметил.

- Дэн… - ужаснулась его спокойствию Сиена. – Ты что?

- Я отдал падшим ангелам уже столько своей крови… - прошептал Дэниел в неясном отчаянии.

Он захлопнул крышку рояля и вышел из каморки.

- Я вызову грузчиков, - помедлил он у двери гостиной. – Пусть отвезут рояль, а то у меня целая комната пустует… - Голос Дэниела звучал так, словно он бредил.

Сиена видела, что ему плохеет и он может вот-вот потерять сознание.

- Её Джульет зовут? – перебил бредящего Дэниела голос Алекса.

Ангел пристально смотрел на недавнего соперника и мерзко улыбался.

- Джульетта, - ответил Дэниел, заметно напрягшийся от его вопроса. – «Ромео и Джульетта». Это Шекспир.

Алекс, как показалось, зашипел подобно кошке.

- Я помню, что твоя мать была учительницей литературы. Её звали Марией, как и мать Джастина. Твоего отца звали Виктор, а Джастин своего отца вообще не знает. Твоя бабушка по отцу была Клариссой, а дед – Александром… - Алекс оборвал собственную монотонную речь, сильно озадачившую Дэниела, и сказал с приторной улыбкой: - Но я не занимаюсь тренировкой памяти. Просто мою вторую жертву будут звать Джульет.

Дэниел сорвался. Он вцепился в Алекса и вытащил его в прихожую. Сиена испуганно следила за его действиями и едва не вскрикнула, когда Дэниел ударил ангела лицом о стену.

- Всё! Довольно! – не выдержала хозяйка. – Дэн, иди звони!

- Алекс! Поверь, я худший враг, которого ты можешь себе нажить. Не цепляйся ко мне.

- Дэн! – не унималась Сиена. – Иди.

Алекс поднял на Дэниела светящиеся глаза. Сиена ухватила Дэниела за руку и, отчего-то заметно вздрогнув, потащила в спальню, где стоял телефон.



25.

- Чёрт! Где носит Дэниела? Он ведёт концерт, а я не могу ему дозвониться! – сердилась Миша, мечась по редакции за день до благотворительного мероприятия. - Я вообще не уверена, что он придёт на концерт.

- А он обещал прийти? - спросил зачитавшийся Джастин и тут же посмотрел на Мишу.

- Сказал, что придёт.

- Ну значит, придёт. Просто верь в него.

- Спасибо, мне полегчало. – Миша помолчала, неуверенно поглядывая на Джастина, но всё-таки подняла на него прямой и настырный взгляд и огорошила вопросом: - Кто он такой? Я тут нечаянно услышала, как Джульет сказала что-то про его паранормальные способности. О чём она говорила?

- О его паранормальной способности ссориться с ней.

- А если серьёзно? Наташа видела у него в запертом ящике стола какую-то ритуальную дребедень… Для чего она ему?

Джастин слабо улыбнулся и опустил глаза.

- Это из детства… - заговорил он. – От Дэниной бабки. Мы же после смерти моей мамы вдвоём у неё воспитывались… Она верила во всё это. Да и мы с Дэном, наверно, верим. В Институте кто-то занимался спиритизмом, и Дэн натащил всего и побольше, чтобы отпугивать злых духов. Только и всего. Это… суеверия.

Миша не выглядела поверившей его словам, но Джастин притворился, что не заметил её недоверия.

- Раз мы заговорили о вашем с Дэном детстве… - самым журналистским из возможным тонов продолжила расспросы Миша, - я хотела спросить: что всё-таки случилось в бассейне?

Джастин поморщился. Он не знал, что Миша знает про эту историю из очерка самого Дэниела. Помедлив, он спросил:

- А что ты хочешь знать? Как именно Дэн его убил?

- Дэн? – Миша удивилась услышанному, но тут же спрятала удивление и твёрдо ответила: - Именно. Что происходило между тем, как Дэниел оставил тебя и приездом полиции. Или ты ничего не помнишь?

- Ну это давно было… - замялся Джастин, но всё-таки принялся рассказывать: - Я ещё немного слышал происходящее до того, как потерял сознание. Остальное рассказывал Дэн. Что-то я вытащил из него силой, а вообще ему часто снились кошмары, пришлось рассказать. Знаю, что он попытался отнять ружьё у обезумевшего тренера, который стрелял в меня, но тот упирался, и Дэн дал ему в нос. Потом прибежала девушка, дочка тренера, вся порезанная, напуганная, кинулась к Дэну, а он ничего не сделал. Просто отступил назад и ждал чего-то. Когда девушку настиг убийца, отец попытался защитить её. Маньяк пропорол ему кисть ножом. Тренер уже не мог ничего сделать, никак помочь. У него совсем крыша поехала: сидел на полу, пил собственную кровь и рыдал, умоляя Дэна остановить убийцу. Но он до последнего не предпринимал ничего. Уже когда маньяк почти опустил нож на девушку, Дэн ему в руку выстрелил.

- Зачем он сразу не… - удивилась Миша. – У него же всё это время было ружьё…

- Он мстил. – Миша вопросительно вскинула брови. - Он мстил тренеру за меня. Хотел, чтобы он, посекундно теряя дочь, чувствовал то же, что Дэн, теряя меня. Я, конечно, не считаю, что он вёл себя правильно, но осуждать тоже не смею. Он мой друг всё-таки – уж какой есть. В общем они схватились с маньяком, а девушка подобрала нож и всадила убийце в спину. Потом Дэниел его расстрелял, но... В общем тот оказался дюже живучим. Сам каким-то образом вытянул у себя из спины нож, сумел подняться и кинулся на девушку. Дэн перед самым её лицом всадил ему пулю в голову. Девушка вновь подобрала нож, хотела для верности ещё пару ударов добавить, но Дэн успокоил её и вручил ружьё, типа это она убийцу в порядке самообороны изрешетила. Полиция так и поняла.

- По-моему, это жестоко, - задумчиво произнесла Миша, - рисковать жизнью девушки из мести.

- После того, как меня перевели в палату, у Дэниела был сердечный приступ. Нервы отпустили, и сердце сдало. За свою жестокость он всю жизнь так платит. И потом… - Джастин помедлили и с грустной улыбкой закончил: - Я единственный человек, за которого он стал бы так вступаться.

- Не единственный, - равнодушно возразил запыхавшийся и сердитый Дэниел, стоявший теперь в дверях редакции. – Есть ещё один. Миша, мы получили подтверждения от всех музыкантов?

- Да, а некий Адам… он сказал, что ты не знаешь его фамилию, но знаешь его… просил позвонить по этому телефону сегодня до одиннадцати. Он ждёт, а завтра переедет в другой мотель.

Дэниел взял бумажку из рук Миши и улыбнулся. Его умилял любимый музыкант, бесконечно перемещавшийся по Стране.



26.

Вечером того же дня войдя в свою квартиру, Дэниел не удивился ботинкам Джастина под дверью гостиной. Рядом стояли высокие женские сапожки. Дэниел их узнал. Конечно, он должен был бы обрадоваться Сиене и закатить грандиозный разбор полётов Джастину, но у него слишком болело сердце.

Полдня он провёл, бегая по Институту из-за всяких бюрократических заморочек, а потом поехал загород, чтобы встретиться с Адамом и договориться о часовом живом сете на институтском благотворительном концерте.

Теперь, вернувшись домой вымотанным и державшимся за грудь, он не жалел о том, что провёл два часа жизни под гитару, но вовсе не хотел после этого умереть.

Дэниел вошёл в гостиную и не глядя бросил Джастину:

- Что ты здесь делаешь?

Сиена с сомнением посмотрела на хозяина квартиры. На нём отпечатались все приключения прошедшего дня, и даже голос его не звучал ни довольно, ни недовольно. У него просто не было сил ни на какую эмоциональную окрашенность речи. Джастин встретил друга с улыбкой.

- Зашёл выпить, поговорить, - сказал он просто. – На ступеньках подъезда обнаружил Сиену, пригласил её к тебе. Ты не возражаешь?

- Она же всё-таки ко мне пришла, - заметил вместо ответа Дэниел и с трудом добрался до стола, в ящике которого лежали спасительные таблетки. – Она ведь ни разу не дождалась твоей помощи… - прошептал он.

Джастин понял, что у Дэниела начинало темнеть в глазах. Так всегда бывало, если у него заходилось сердце. Он поспешил на помощь другу, усадил его в кресло и подал таблетки. Дэниел принял их, посидел с минуту с закрытыми глазами, а потом взял со столика возле кресла книгу Оскара Уайльда и стал читать, не обращая ни на кого внимания.

Прошло немало времени, прежде чем Сиена подала голос.

- Дэн… - начала было она, но острый, как лезвие, взгляд Дэниела осёк её.

- Дэн, это жестоко, - вдруг начал давить на него Джастин. – Ты ни с того ни с сего начинаешь цепляться ко мне…

- Джас! – Дэниел резко захлопнул книгу одной рукой. – Ты хочешь повод? Ты действительно хочешь повод? Тогда какого чёрта ты рассказал Мише про бассейн? Кто она нам? Ты думаешь, у меня не хватило времени или терпения написать середину рассказа? Если так хочешь затащить её в постель, поведай ей свои тайны. Или у тебя своих просто нет? Спасибо, что не рассказал ей про то, что я азазель, моя бабушка была азазелем, а лет десять назад и ты. Ах да! А ещё, что моя прабабка была ведьмой, а деда убил падший ангел. Или она уже это знает?

Сиену одинаково пугали слова Дэниела и разгоравшаяся на её глазах ссора двух лучших друзей. Она ощутила подкатившие слёзы, но не успела их предупредить. Испуганные капельки уже показались на её покрывшихся румянцем щеках.

- Посмотри на меня! – окончательно сорвался Дэниел, зло глядя на Джастина. - Это я бегаю за голубоглазым придурком по всему Городу и дерусь с ним. Меня он пырнул ножом. Я вытягиваю из полиции информацию про нападения на девушек на улице, где живёт Сиена и, между прочим, ты. Хотя… Нет, ты как раз там не особо живёшь. Ты из-за того, что с Сиеной тебе нечего ловить, чаще, отключив телефон, пьёшь где-то с Мишей, в надежде хотя бы в этот вечер затащить её в постель. А я пытаюсь и не могу дозвониться тебе, чтобы сказать, что у полиции уже не одно заявление о нападении с твоей улицы, а мне накладывают швы в больнице. При этом, почему-то, когда Мише понадобилась помощь в редакции, я проторчал с ней там до двух ночи. А ты развлекался со своей девушкой. Девушкой, Джас. У тебя была девушка. И даже не такая привередливая, как моя. Почему тебе всё время мало? И почему опять и опять ты устраиваешь свою жизнь за счёт моей? Я всё делаю для тебя! Я уже почти нажил себе инфаркт! Во мне крови столько нет, сколько ты из меня выжал!

- Дэн, успокойся, пожалуйста… - прошептала тихо плакавшая Сиена. – Прости его, побереги себя. Ты ведь не такой человек. Не веди себя как бессердечный эгоист…

- Сиена! – переключился Дэниел с лучшего друга на журналистку. - Да не человек я! Я вообще не человек! Ты понимаешь? Я азазель, сгусток пороков и грехов. И я ненавижу людей. Я не понимаю вас, презираю. Вы глупые, взбалмошные, бездарные создания. Вам дан такой дар – жить. А вы не умеете им пользоваться. Вы не умеете быть счастливыми, вы не умеете любить. Вы не умеете быть верными и честными. Вы не различаете чёрное и белое, да и нет. Вы неадекватны и переменчивы. Вам столько дано, а вы… вы… Вы даже не дождётесь конца света. Вас не станет раньше. А мы останемся. И мир не станет от этого лучше. Потому что нам не дано того же, что есть у вас. Мне вот не дано. Мне не дано жить – я должен был умереть в четыре года. Мне не дано любить. Мне не дано чувствовать счастье. Мне вообще не дано чувствовать. Так не требуй с меня быть человеком или хотя бы человечным. Я такой, какой есть. Жестокий бездушный эгоист с больным сердцем и обострённым чувством мести. – Он смолк.

- Ты наговариваешь на себя, - заметил Джастин.

- Я утрирую, - резко бросил Дэниел. – Я просто устал… Завтра попрошу Пола забрать Алекса в участок, - добавил он.

- Пола? – переспросил Джастин, не припоминая такого имени.

- Ипполит Мейс, детектив, с которым я постоянно общаюсь. Впрочем, откуда тебе знать.

- Это такой блондинчик, с которым ты как-то встречался у Института? – уточнил Джастин, припоминая что-то.

- «Такой блондинчик» – офицер полиции. Не смей пренебрежительно о нём говорить.

- Дэн, ты с ума сошёл? – воскликнул Джастин, будто только что осознал смысл намерений Дэниела. - Алекс не рояль, за ним нельзя прислать грузчиков.

- Но его можно посадить в тюрьму, - отрезал Дэниел.

Повисло молчание. Сиене было не по себе. Оба молодых человека в комнате казались ей неадекватными.

- Вы ничего не понимаете, - бросила она и пошла в прихожую.

Дэниел с трудом поднялся из кресла и последовал за ней, показав Джастину сидеть. Сиена натягивала сапоги, когда Дэниел вошёл в прихожую.

- Чего я не понимаю? – спросил он с виноватым видом. - Не понимаю или не знаю?

Сиена повернула к нему заплаканное лицо и проговорила хрипло:

- Не знаешь. Не знаешь, что он изнасиловал меня тогда. Не знаешь, что он убил свою жену. Не знаешь, как страшно спать в квартире, где за стеной скребётся твой некогда любимый человек, жаждущий тебя убить. Не знаешь, как трудно вспоминать, каково было любить этого человека, каждый раз, когда от этого воспоминания зависит твоя жизнь. Не знаешь, не знаешь, не знаешь… Кем бы ты ни был, ты не всевластен. И ты не можешь винить Джаса в том, что сам начал.

Дэниел смотрел на Сиену так хорошо запомнившимся ей взглядом – тем особым, безгранично нежным, которым смотрел на Джульет, некогда знакомя их в кабинете редакции. Он перешёл всё-таки внутреннюю грань, отделявшую его от полной искренности с Сиеной, и прошептал:

- Это не я придумал. Джас сам позвонил тебе, а потом сказал мне. Я хотел перезвонить, но он не позволил. Да, я не самый вменяемый человек на Земле, но я бы никогда так не поступил с тобой.

Сиена смотрела на него едва не влюблёнными глазами и не хотела говорить, что в глубине души она это знала. Она улыбнулась и переспросила:

- Человек?

Дэниел засмеялся. Сердце больше не болело, а на душе стало немного легче от того, что он больше не носил на себе чужую вину.



27.

Над институтским парком, ставшим на вечер концерта огромным танцевальным партером, около часа разносились то гитарные рифы, то аккуратное треньканье акустической гитары, то мастерски исполненные партии клавишных. А над этой территорией музыки возвышался завораживающий своей чувственностью голос, таивший океан непохожих друг на друга тональностей.

Дэниел отнял кисти от клавиш пианино, Адам отскочил от микрофона, доиграл свои замысловатые аккорды, и публика взорвалась аплодисментами в адрес нечаянно сложившегося музыкального дуэта.

- Спасибо! Спасибо вам огромное! – в искреннем восторге крикнул Адам, вернувшись к микрофону, резко отскочил от него и со счастливой улыбкой посмотрел на Дэниела, всё ещё сидевшего за пианино.

Он демонстративно опустил крышку на клавиши и показал указательный палец, намекая на ещё одну песню, но уже без своего участия. Адам, не медля ни секунды, заиграл очередное вступление, и шумные аплодисменты, смешанные с восторженными криками, на какое-то время заглушили мощные усилители. Над парком вновь зазвучал удивительный голос кочующего исполнителя.

Дэниел спрыгнул со сцены и расположился в первом ряду. Его переполнял восторг, который вызывали в нём личность и музыка Адама. Теперь он понимал тот особый, восхищённый взгляд, который в середине каждого концерта гитарист какой-нибудь рок-группы, проиграв в ней не один год, бросает на солиста, вроде: «Как он это делает! Я знаю его с песочницы, но, чёрт возьми, как он это делает!». Дэниел улыбнулся своей мысли и на время утонул в выступлении.

Адам жил в музыке. Он проживал каждую сыгранную ноту и каждый изданный звук, пропускал их сквозь себя, наполняя невероятной энергетикой. Он казался немного угловатым и несуразным на сцене, даже немного дёрганым, ни секунды не мог устоять на одном месте, но это не портило ни его, ни впечатления от его музыки. Адам никогда не пел о любви, только об отношениях. Он пел о симпатии, желании, уступках, ненависти, принуждении, красоте, сексе – об отношениях, а не об утрированной, обобщённой, идеализированной любви. В его песнях были страсть, нежность, ласка и грубость. Дэниел слышал в них свою жизнь и свою любовь со вспышками чувств, спорами, ссорами, примирениями, поцелуями, объятиями, пощёчинами, царапинами, страстью и болью – свою любовь к Джульет. Он знал, что Адам бесконечно путешествовал по Стране на машине и собирал песни по нотам, словам и аккордам из собственного опыта. Он чувствовал в кочующем музыканте родную душу и втайне сожалел, что когда-то давно не связал свою жизнь с музыкой. Когда-то давно он выбрал охоту…

Адам завершил свой часовой сет коротко, но искренне поблагодарив восторженно принявшую его публику, зашвырнул в толпу несколько использованных медиаторов, отдал последний вернувшемуся на сцену Дэниелу и ускакал с гитарой за кулисы.

- Адам, спасибо за потрясающее выступление! - крикнул Дэниел в микрофон, попытавшись прозвучать громче шквала аплодисментов, но у него не получилось.

Объявлять институтскую рок-группу он не стал, давая публике время успокоится и рассчитывая, что «Наглющие гитары» достаточно наглые, чтобы объявить себя самостоятельно. Дэниел едва успел уйти за кулисы, как у него зазвонил мобильный телефон. Он увидел, что звонит Мейс и ответил настороженно:

- Алло? Я на концерте, поэтому сразу говори громче: что-то случилось?

- Час назад на юге Города в парке нашли тело девушки, - сразу, без вступлений проорал в трубку детектив. – Её два раза ударили кухонным ножом.

Дэниел замер. Вместо Мейса на другом конце провода уже были гудки.

- «Мою жизнь как-то странно разыграли по нотам… Я не буду симфонией, а буду рок-н-роллом… Импровизацию я выбираю и бас-гитару вместо рояля…» - пропела подошедшая к нему Сиена. – Отлично смотришься на сцене.

- Спасибо. Что напеваешь?

- Адама.

- Должно быть, что-то из раннего.

- Да, англоязычные вещи у него поудачней. Хотя… мне и эта нравится. Он пел её, пока ты читал ноты к предпоследней песне. Прямо скажу, вид у тебя был озадаченный.

Дэниел улыбнулся, но получилось слишком неискренне. Сиена одарила его вопрошающим о причине грусти взглядом, и он рассказал про звонок Мейса.

- Что это значит? – не поняла Сиена.

- Это значит, что либо в Городе объявился ещё один маньяк, либо Алекс сбежал из-под стражи.

К ним подошёл радостный Джастин и удивился их невесёлым лицам.

- Вы тут что, ничего не слышите? «Гитары» с треском провалились, сорвав шквал оваций по поводу ненастроенных инструментов, и публика ждёт ведущего.

Дэниел взбежал по лестнице обратно на сцену и спешно объявил молодую группу «Терма». Когда он вернулся, Сиены возле Джастина уже не было. Она спешила к парковке, чтобы на машине Дэниела, ключи от которой он сам дал ей перед концертом, съездить домой и убедиться, что пленник по-прежнему в каморке.

Уже выбежав на стоянку она столкнулась с молодым человеком, лица которого не успела заметить, лишь извинилась и побежала дальше. Следом в того же человека врезался Дэниел.

- Извини, Адам, я спешу. Отличное выступление. Не уезжай пока никуда, - выдохнул он и побежал за девушкой.

Адам вопрошающе посмотрел вслед. Дэниел нагнал Сиену уже у машины, схватил за руку, отчего по её телу пробежала дрожь, и приложил спиной к двери.

- Ты никуда не поедешь. Я пошлю Джаса, которому всё равно нечего делать. Ты меня услышала?

Сиена кивнула, но всё же попыталась уговорить Дэниела съездить на квартиру.

Тем временем, на сцену вышла объявленная группа «Терма». Она, как оказалось, состояла из трёх девушек и ударника и исполняла нечто, претендующее на рок. Взгляд Джастина приковала к себе невысокая, с виду весьма хрупкая блондинка с короткой стрижкой, которая в группе играла на гитаре. Девушка не была бесспорной красавицей, но что-то в ней зацепило Джастина.

- Джас! – окрикнул его Дэниел. – Девушки потом. Возьми мою машину и езжай на квартиру к Сиене проведать Алекса. Если всё в порядке – отзвонись. Давай, быстро, метнулся кабанчиком.



28.

К счастью для Джастина, Алекс по-прежнему сидел в своей каморке. Посыльный довольно быстро обернулся обратно и застал ещё одну песню в исполнении «Термы». Тем же вечером Дэниел решил временно забыть, что труп девушки в парке и продолжавшееся пребывание Алекса в темнице означали появление в Городе ещё одного падшего ангела.

Новый день начался для Дэниела с того, что он уложил спать в своей квартире Сиену и Адама, с которыми просидел всю ночь за музыкой и алкоголем. Ехать с такого бодуна в Институт было неразумно, и он, убедившись, что обнаглевший Адам занимает всё пространство гостиного дивана, а ложиться в кровать к Сиене неприлично, устроился спать на трёхместном табурете перед роялем.

Для Джастина новый день начался с невероятно счастливого совпадения. Он обнаружил, что обворожительная гитаристка «Термы» теперь учится с ним в одном вузе. За весь день, он встретил её раз пятнадцать в коридорах центрального корпуса. Уходя уже из института, Джастин увидел, что интересовавшая его девушка сидит на парапете у входа и что-то листает.

Джастин подошёл к ней и поздоровался.

- Я уже заметила, что ты всюду за мной ходишь, - отозвалась она, не глядя на него. - Но у меня есть парень…

- А у меня девушка. Я Джастин Лэйн, факультет искусствоведения. – Он улыбнулся.

Девушка поколебалась, внимательно всматриваясь в лицо нового знакомого, но всё же ответила:

- Саманта Тимберлейк. Можно просто Сэм, можно просто Лэйк.

- Тимберлейк? – с удивлением переспросил Джастин.

- У всех одна реакция. Да, мы однофамильцы.

- Представься Дэну. Он наверняка отреагирует иначе.

- Дэниел Грейс? – уточнила Лэйк.

- Уже наслышана?

- Слухами земля полнится. К тому же, он вёл вчера концерт. С ним знакома наша вокалистка.

Джастин понимающе покивал и спросил для продолжения разговора:

- Ты на каком курсе?

- На первом.

- А твой парень…

- Фрэнк. Он тоже теперь здесь учится. Он аспирант.

- Ух ты! – неподдельно удивился Джастин.

- А ты на каком? – спросила Лэйк, начинавшая интересоваться личностью нового знакомого.

- На третьем. Но я переводился, потерял год.

- Сколько же тебе лет?

- Двадцать два.

- Выглядишь старше. Лет на… двадцать семь. Словно ровесник моего парня.

- Ну спасибо!

Они взаимно улыбнулись. Джастин не мог оторвать взгляд от лица девушки. В ней было нечто настолько необычное, что он не мог никак разгадать, что же это было.

- Может, всё-таки можно пригласить тебя на свидание? – спросил он наивно.

Лэйк посмотрела на Джастина изумлённо и вдруг согласилась. Ей понравился напористый и улыбчивый парень с факультета искусствоведения, отчего-то казавшийся старше и опытнее своих лет.



29.

День был изумительно светлый и яркий. Дэниел с утра был бодр и весел. Он даже решил пройтись до Института пешком и по пути встретил Нес на её скейтборде. Они шли по людной улице. Дэниел всё время что-то говорил, шутил, временами улыбался и много корчил рожи. Нес было с ним уютно и весело. Редактор вызывал у неё безграничную симпатию. Особенно хорош он был в банальном чёрном костюме, белой рубашке и стильном чёрном галстуке. По существу, Дэниелу шло всё, что бы он ни одел, но чувство стиля не давало ему вылезать из дорогущих костюмов, бесчисленных рубашек и галстуков.

Навстречу шли десятки людей, и Дэниел бессознательно скользил взглядом по каждому встречному лицу. Мимо прошёл худой бледный юноша с глубоким шрамом под правой скулой. Дэниел на секунду задумался над тем, что где-то раньше его видел, но смех Нес тут же сбил его с мысли.

- В конце концов, это не так важно, - бросил Дэниел в продолжение разговора.

Его взгляд вновь бросился в пучину встречных лиц и мгновенно вычленил нужное, самое важное и дорогое лицо. Дэниел увидел Джульет, как всегда, рыжую, красивую и сияющую. Дыхание перехватило как в первый раз, и он дал ей пройти мимо, но оглянулся через плечо и всё же не справился с собой.

- Я догоню тебя, - бросил он Нес и побежал в обратную сторону за Джульет.

Он ловко и нежно ухватил её за руку. Она оглянулась, и они столкнулись взглядами.

- Нам нужно поговорить, - произнёс Дэниел.

- Не о чем, - возразила Джульет.

- Ты знаешь, что это неправда.

Взаимное испытание взглядами среди потока людей продлилось чуть более полуминуты. Дэниел придержал голову Джульет за затылок и поцеловал её в губы. Она, не раздумывая, ответила на поцелуй.

- Я зайду вечером, - сказала она после и собралась уходить.

- Ты обещаешь? – недоверчиво переспросил Дэниел.

- Обещаю. Хоть Джас и не разрешает обещать.

Дэниел улыбнулся, и они пошли прежними путями. Уже нагнав Нес и извинившись за задержку, Дэниел оглянулся назад, поймал взаимный взгляд Джульет, а затем, уже отворачиваясь, зацепился взглядом за фигуру проходящей мимо девушки. Он так и не сумел понять, что за черта привлекла его внимание, но её образ врезался в память Дэниела на годы.



30.

Лэйк куталась в курточку и искоса поглядывала на шедшего рядом Джастина. Нравился ли он ей? Пожалуй, да, но ей казалось, что ничего не случится, если она отложит их отношения на месяц-другой. Не умрёт же он, в самом деле. Недолгий срок знакомства Лэйк не смущал: с аспирантом Фрэнком она стала встречаться через семнадцать минут после того, как впервые увидела.

Джастин робел. Он бывал либо робким, либо сердитым с девушками, которые ему действительно нравились. В Лэйк он уже был влюблён, и у них только что было настоящее свидание.

- Зачем ты бросаешь такие взгляды? – спросил Джастин, догадывавшийся о её размышлениях на свой счёт. – Что будет дальше?

Лэйк не сразу ответила. Они прошли молча ещё с минуту, а затем она остановилась и повернулась к Джастину.

- Джас… - Она потупила глаза, чтобы оставить себе шанс рассуждать здраво. – Ты мне нравишься… но… Но я не знаю…

Джастин взял её за одну руку, за другую. Они так и стояли, взявшись за руки, будто боялись упустить друг друга, глядя друг другу в глаза, проживая некую отдельную жизнь в эти секунды. Лэйк стала приближать свои губы к губам Джастина.

- Не надо целовать меня, если не собираешься быть со мной, - тихо произнёс он.

Лэйк осеклась, резко отстранилась от него, выдернула свои кисти из его ладоней и отвернулась.

- Почему-то… - Джастин грустно усмехнулся. – Почему-то я так и подумал. Ты любишь своего парня? Действительно любишь?

Она не ответила. Лэйк сама не знала ответа. Она встречалась с Фрэнком больше года. Он с первой секунды казался ей идеальным мужчиной. Потом он оказался скрытным, а теперь немного пугал её. Но Фрэнк терпел её увлечённость музыкой и бесконечно прощал резкие перепады настроения, о которых ещё ничего не знал Джастин.

Лэйк стояла спиной к Джастину, кусая губы, силясь повернуться к нему, поцеловать его и быть с ним, но отчего-то не делая этого. Ситуация становилась невыносимой. Джастин подождал ещё не дольше тридцати секунд.

- В любом случае… - проговорил он и убедился, что Лэйк приняла решение не в его пользу. - В любом случае, спасибо за вечер…

- Я нужна тебе? – Лэйк резко обернулась и уставилась ему в глаза. – Я действительно тебе нужна?

Джастин открыл было рот, чтобы ответить, но у него зазвонил мобильный телефон. Он знал, что звонит Элена, действительно красивая девушка, которая ничего с него не требовала, не стремилась быть нужной или любимой. Её устраивало просто огромное количество внимания любого мужчины. Сейчас любым мужчиной был Джастин. Он скинул звонок, не отвечая, бережно взял Лэйк за плечи и, глядя ей прямо в глаза, сказал:

- Сэм, будь счастлива. А мне нужно идти. Увидимся когда-нибудь.

Он отпустил её и, не оборачиваясь, быстро пошёл по набережной прочь, на ходу набирая номер Элены.



31.

Дэниел сидел за роялем и не мог оторвать взгляд от клавиш. В правой руке он держал шприц, а чуть выше локтя левой руки была обмотана ленточка из бинта, концы которой он зажимал губами. Он наконец приблизил остриё иглы к вене, когда из-за двери комнаты донёсся голос Джульет:

- К тебе пришли.

- Спасибо, Джулс, - отозвался Дэниел, выпуская концы ленточки из губ. - Пригласи сюда, пожалуйста. И прекращай на меня дуться!

- Да, сэр, - холодно ответила Джульет и ушла в прихожую.

Дэниел проводил её взглядом, будто мог видеть через стену, положил шприц на клавиши, размотал бинт и, положив его туда же, закрыл крышку рояля. В следующий момент вошла Сиена. Она с порога улыбнулась и казалась робеющей.

- Проходи, не стой в дверях.

Сиена вошла и прикрыла за собой дверь. Она подошла к роялю и села рядом с Дэниелом на табурет. Он смотрел на неё, ожидая чего-то.

- Во-первых, извини, что я вчера истерила весь вечер, пока вы с Адамом меня не споили.

- Я уже забыл, - улыбнулся Дэниел. – А Адам никому не расскажет.

- Кстати, куда он делся? Куда вы оба делись? Когда я проснулась, не нашла ничего, кроме завтрака. Кстати, спасибо.

- На здоровье. Но благодарить ты должна за то, что два музыкально настроенных молодых человека не стали приставать к тебе после третьей бутылки. А то ты бы нашла обоих в своей постели.

- В твоей постели, Дэн.

- Это не важно. Адам свалил буквально за полчаса до твоего пробуждения, а я видел, что ты открыла глаза, и поехал в редакцию. В восемь-то вечера…

- Ясно, - удовольствовалась ответом Сиена. - Кстати, я рада, что вы с Джульет снова вместе.

- Кстати, кстати, - передразнил девушку Дэниел. – Кстати, мы ещё не вместе. По крайней мере, это не так называется. Но я работаю над ситуацией.

Сиена тихо засмеялась. Дэниел был доброжелателен, кокетлив и оттого забавен.

- Дэн, я пришла, потому что не могу спать дома, - призналась Сиена. – Я не боюсь его, просто он постоянно шумит и мешает мне уснуть. Я уже устала. Видишь, какая я бледная и замученная.

- Нет, не вижу. Я вообще никогда не вижу твои недостатки.

Сиена смутилась. Дэниел поднял крышку рояля и сказал:

- Я обещал научить тебя играть…

Сиена вопросительно посмотрела на шприц, лежавший на клавишах, и перевела взгляд на Дэниела.

- Морфин, - объяснил он. – Я морфинист, - и он очаровательно улыбнулся. – Не пугайся и не говори Джасу. Он обидится, что я не делился.

- Шутишь? – серьёзно спросила Сиена.

- Конечно. Он же у нас праведник. Только девушки и выпивка. Никаких наркотиков и музыки. – Дэниел стал серьёзным: - Возьми шприц. Если введёшь Алексу, он на время успокоится. Могу снабжать тебя ежедневно. Только сама не подсядь. Жутко вредная штука для людей.

- А для азазелей?

- У азазелей не вырабатывается наркотическая зависимость. Сущность такая штука, что сильнее неё наркотик уже не нужен.

- Тогда зачем тебе морфин?

- Я так глушу сущность. И нервы успокаиваю. Так как организм не привыкает к морфину, он имеет одинаковый эффект успокоительного при каждом приёме. Люди, напротив, подсаживаются, постепенно повышают дозу и в конце концов умирают. Слишком страшные последствия: галлюцинации наяву, кожа желтеет, высыхает, сердце садится, зубы выпадают... Почитай Булгакова – «Морфий». После него не то, что колоться, - курить не захочется. Я, впрочем, никогда и не курил.

- Джульет знает?

- Никто не знает. Кроме одной девушки. У меня в России была передозировка, она спасла меня. С тех пор я осторожней.

Сиена помолчала и переспросила:

- Значит, надо пробраться к Алексу и ввести ему дозу?

- Да. Справишься?

- Я не могу попросить Джастина, потому что он спросит, откуда морфин. Значит, придётся справиться.

- Я в тебя верю. И ещё… Насчёт Джаса… Ты заметила, что мы даже не пытались убить Алекса?

- Да, но я надеялась, что от доброты душевной.

- После всего, что было? Вряд ли. Здесь другое. Алекс и Джастин повязаны. Алекс спас его от смерти. Теперь, если с ангелом что-то случится, Джастин обречён. Хотя он уже давно обречён…

- Ты всё загадками да загадками…

- Во-первых, Джастин – единственный человек на Земле, не имеющий ангела-хранителя. Он тоже азазель, как и я, но он передал мне свою сущность, когда ему было девять лет. Теперь хранить и оберегать его должен я. Во-вторых, он был влюблён в порочную, а она любила его. За ним уже много раз приходила смерть, но я всё брал для него отсрочку. Больше не удастся. Он в долгу у Алекса. Смерть Алекса – его смерть. Это путанные правила, но их придумал не я, а ангел смерти. Она мстительная дама и жутко недолюбливает меня.

- Потому что ты умнее, красивее и обаятельнее? – улыбнулась Сиена.

- Потому что я бессовестный тип и хороший друг, - неожиданно серьёзно ответил Дэниел.



32.

Джастин открывал дверь с улыбкой, ощущая то на затылке, то чуть ниже спины взгляд белокурой красавицы с изумительными модельными данными и чудесным именем Элена. Он прекрасно понимал, что сложившиеся за считанные дни отношения с ней и отношениями назвать было трудно, но чисто физическое влечение глаз и тела он пересилить не мог. К его счастью, Элена легко относилась к подобным романам, да и Джастин ей нравился. Он был милым, забавным и вызывал у неё желание. У обаятельного ухажёра с отданной другу нечеловеческой сущностью так обычно и бывало.

Он наконец справился с упрямившимся замком и впустил девушку в квартиру. Как только зажёгся свет, Элена непринуждённо спросила:

- Это квартира твоей девушки?

- Нет, - ответил Джастин с улыбкой. – Это квартира лучшей подруги моей бывшей девушки.

Элена очаровательно улыбнулась в ответ. Возникшую тишину прорвал тупой с зазубринами, неясный звук, похожий на скрежет когтей по твёрдой поверхности. Гостья испуганно посмотрела на дверь, из-за которой доносился подозрительный звук.

- Что это? – тихо спросила она.

- Собака, - не стушевался Джастин и который раз подивился своей находчивости.

Раньше, по крайней мере, последние три года ему не приходилось выкручиваться из подобных ситуаций, и внезапно обострившаяся способность мгновенно находить безболезненные выходы несказанно его радовала.

- А почему она взаперти? Можно на неё посмотреть? – Элена неуверенно приблизилась к двери.

- Нет, не советую, - поспешил удержать её Джастин. - Она болеет, мы её на карантине держим.

- Держим? – уточнила Элена.

- Ну да. Я же здесь на правах постояльца живу.

- А чем она болеет?

- Кто?

- Собака.

- А! Психическое расстройство.

- Джас, ты меня совсем за дуру держишь? – обиделась было девушка.

- Я пошутил! – поспешил оправдаться Джастин. – Иди лучше в комнату, а я пока проведаю собачку.

Элена лучезарно улыбнулась ему и ушла в спальню, на которую указал ей Джастин. Он же кинулся к двери гостиной, открыл её, подбежал к двери каморки и припал у неё на колени.

- Алекс! – крикнул он шёпотом, насколько это возможно. – Ты что делаешь?

- Выпусти меня, - проскрипел становившийся всё более незнакомым голос ангела. - Я больше не могу сидеть взаперти.

- Я бы с радостью. Стань человеком, и никаких проблем…

 - Я умираю… - просипел Алекс.

Джастин ухмыльнулся и достал из кармана заветный ключ. Он мог поддаться на блеф и обречь на смерть себя, либо Элену, либо Сиену, но был абсолютно уверен в беспочвенности слов Алекса. Ангелу просто было жаль самого себя, он фантазировал и мечтал умереть, чтобы наказать своих врагов, которым его смерть определённо не была на руку.

- Алекс, ты удивительный ангел, - сказал Джастин, улыбаясь и разглядывая ключ.

- Почему? Потому что вы с Дэниелом меня ещё не убили?

- Смешно. Но нет. Потому что ангелы учатся сначала лгать, а потом всему остальному. Ты же сначала захотел убивать, потом начал ревновать и лишь теперь научился лгать. И хорошо лгать, задевая слабые места. Но со мной блефовать бесполезно. Я не выпущу тебя.

Джастин поднялся с колен и пошёл в спальню. Ключ он положил на тумбочку у кровати. Элена зазывающее улыбалась ему, и, если бы не обезумевший от жажды убивать ангел в гостиной, он был бы абсолютно счастлив.



33.

Замок щёлкнул едва слышно, и Сиена вошла в квартиру. Было уже очень поздно или ещё очень рано. Джастин и Элена уже спали, Алекс ещё нет. Сиена слышала шум от его движений и неразличимый шёпот. У неё медленно сжималось сердце. Она солгала Дэниелу, сказав, что не боится ангела. Каждый шорох, доносившийся из темницы, ассоциировался в её воспалённом от напряжения сознании с отблесками на лезвии ножа.

Девушка неслышно вошла в спальню и взяла с прикроватной тумбочки ключ от каморки. Опасаясь дышать, она пробралась через гостиную к заветной двери и попыталась в темноте попасть ключом в замочную скважину, когда её ухватил за руку Джастин.

- Что ты делаешь? – прошептал он недоумённо. - С ума сошла?

- Я хочу ввести ему успокоительное, - прошептала в ответ Сиена, не оставляя попыток свободной рукой вставить ключ.

- На него вагон успокоительного нужен, - не унимался Джастин. - Оставь дверь в покое.

- Я знаю, что я делаю.

Сиена смогла наконец вставить ключ и успела повернуть его полтора раза, когда Джастин ухватил её и за вторую руку и силой оттащил от двери. Он отчего-то не поверил ей и теперь выговаривал за то, что она пыталась выпустить маньяка. Сиена, совершенно не вникая в его слова, замерла и, прислушавшись к двери, поняла, что Алекс наседает на неё изнутри, чтобы выломать.

- Джас, послушай! Джас! – попыталась остановить речь постояльца Сиена, но он не слушал её, а дверь всё больше поддавалась напору ангела. – Джас, он сейчас вырвется… - В следующий момент двери каморки распахнулись и оттуда выскочил Алекс.

Оттолкнув Сиену и Джастина, он промчался в кухню, а оттуда выбежал на площадку. Сиена убедилась, что в подставке над раковиной не хватает ещё одного ножа, сообщила об этом Джастину, попросила позвонить Дэниелу, взять оружие и следовать за ней на улицу. В голосе и движениях девушки была решимость, пугающе напомнившая Джастину его друга. Начиналась настоящая охота.



34.

Свет тусклых ночных фонарей выхватывал кусками асфальт проезжей части. Тротуары и стены домов тонули в сумраке. На улице было тихо и безлюдно. Сиена вышла на середину дороги. Она надеялась выманить собою Алекса и всё-таки ввести ему злополучный морфин, пусть даже рискованным ударом шприца в шею. К собственному удивлению, ей не было страшно. Она даже развлекла себя мыслью о том, что сложившаяся ситуация походила на погоню за уползшим из квартиры питоном.

Вдруг из тени дома вынырнул Алекс и рванулся к ней. Обхватив одной рукой шею девушки, он не нанёс удар сразу, а приставил нож к её груди.

- Я не хочу тебя убивать… - прошептал он. – Я, правда, очень не хочу. Но мне нужно жить…

- Для чего? – с сомнением спросила Сиена, ловя себя на том, что действительно совершенно не боится.

Алекс испугался такого странного вопроса. На самом деле, для чего ему жить?

- А для чего живут люди? – спросил он растерянно.

- У Горького жили для лучшего, - ответила Сиена, заставляя его подумать и выигрывая тем самым время.

Алекс растерялся. Он вспомнил, что лучшее в его жизни – это Сиена. Убив её, он потерял бы необходимость жить.

- Я просто хочу жить… - с усилием произнёс он, отказываясь от последней мысли.

Сиена заметила, что рука ангела просто лежит на её шее, и повернулась к нему лицом. В правой руке она сжимала шприц. Глаза Алекса слепили Сиену ярким голубым светом, не позволяя разглядеть его шею. Девушка, не сводя взгляда с лица ангела, задумалась, как ей попасть в хоть какую-нибудь вену на теле Алекса. Его следующее действие сбило её с мысли: он неожиданно ухватил её за правое запястье и сжал его до дикой боли. При этом, Алекс с улыбкой смотрел в глаза девушки. Сиена, не подав вида ни одной мышцей лица, выпустила шприц, и он едва слышно стукнулся об асфальт.

Из тени дома выбежал Джастин с пистолетом наготове. Сиена выдернула своё запястье из руки отвлёкшегося на нового противника Алекса и бросилась наутёк в надежде, что Алекс последует за ней.



35.

Помещение, в которое в спешке забежала Сиена, было недостроенной подземной парковкой. Во всех концах заасфальтированной площадки горели фонари, оставленные работать строителями.

Следом за девушкой на стройку вбежал Алекс. Он остановился напротив походившей на загнанную волчицу девушки и выжидающе на неё смотрел, сжимая за спиной нож.

- Из-за чего столько шума, Алекс? – непринужденно спросила Сиена. – Я только хотела дать тебе успокоительное, чтобы ты не так громко… храпел. Спать невозможно под твои завывания.

- Где ты была сегодня? – спросил Алекс довольно странным тоном. – Ты больше не спишь в своей квартире? А в чьей теперь?

- Я теперь совсем не сплю, - глухо ответила Сиена. - Из-за тебя. Всё думаю про нас. Как нам было хорошо. Вдвоём. Без кухонного ножа.

Алекс задумчиво смотрел на неё, а Сиена понимала, что в случае чего, у неё нет никакого оружия, даже пресловутого шприца. Ангел подошёл к ней ближе и обнял вокруг плеч. Сиена знала, что у неё за спиной его нож, и не могла расслабиться, заставить себя хоть на секунду показаться нежной.

- Чем так хорош Дэниел? – спросил Алекс вкрадчиво. – Я понимаю, что красив и умён. Но ведь он не меньшее чудовище, чем те, на кого он охотиться. На нём столько смертей, столько крови… У него столько слабостей… Сердце, морфин, музыка, дружба, Джульет… Чем он так хорош? Почему ты не можешь выкинуть его из головы?

Сиене неожиданно стало страшно. Алекс не просто был прав, он будто читал её мысли, будто знал всё о её чувствах, а главное – всё о Дэниеле. Лезвие ножа медленно скользнуло по её спине, не причинив вреда, и замерло у основания шеи.

В помещение вбежал Джастин с пистолетом. Сиена не подумала о том, что его долго не было. Она была рада уже тому, что больше не наедине с падшим ангелом. Алекс оглянулся на вбежавшего, вновь посмотрел на Сиену и занёс нож у неё над грудью. В следующее мгновение раздался выстрел.

Джастина оглушили его грохот и незамедлительно - тупая боль чуть выше виска. Багровая влага заструилась по правой стороне лица. Он отошел на несколько шагов назад, отёр её рукой, посмотрел неосмысленно на окровавленные пальцы и поднял глаза на Алекса. Из простреленной правой кисти ангела выпал нож. Сиена метнулась поднять его, но Алекс ухватил её за волосы и тем самым остановил. Девушка замерла в ожидании худшего.

Ангел, не отпуская её, развернулся к Джастину и мысленно подивился, что он всё же нажал на курок.

- Самоубийство – это грех, - нравоучительно сказал Алекс морщившемуся от мучительной головной боли Джастину, не сводившему при этом прицела с падшего ангела.

 Сиена, стараясь не привлечь внимания Алекса к своим манипуляциям, ступнёй осторожно подвигала к себе нож. Наконец она почти могла поднять его, оставалось немного опустить руку. С отчаянной решимостью Сиена рванулась к холодному оружию, но ангел увидел лежавший на полу нож и отправил его ударом ноги подальше. Тут же на него бросился Джастин, и Алекс был вынужден выпустить Сиену. После непродолжительной борьбы ангел с завидной силой отшвырнул соперника в стену. Джастин ударился затылком и, упав на живот, остался лежать без сознания. Алекс подобрал пистолет, выроненный Джастином в борьбе, и оглянулся на Сиену. Она спиной отходила к противоположной стене, поглядывая то на Алекса, то на Джастина, то на лежавший вдалеке нож.

- Алекс… - проговорила Сиена, справляясь с нахлынувшим ужасом. – Алекс, я люблю тебя. Остановись. Я знаю, ты можешь. Алекс…

Холодные, заиндевевшие глаза Алекса всё ещё смотрели на Сиену, а в ответ на него с ненавистью смотрели смелые лучистые глаза девушки.

- Зачем ты лжёшь? Тебе не обмануть меня. Мы оба знаем, как тебе нравится Дэниел…

Сиена недобро усмехнулась и торопливо заговорила:

- Или Джастин? Или Эндрю? Или Майк? Или Джон? Или ты? Алекс! Ты сам запутался. Зачем тебе это? Зачем тебе убивать?

Алекс не ответил, поднял на Сиену пистолет и приготовился стрелять. Девушка не испугалась. Она по-прежнему с гордым видом стояла напротив него и ждала исхода вечера. Алекс же ждал, что Сиена скажет что-нибудь, сделает что-нибудь. Он хотел проникнуть в её мысли, чтобы понять, как спасти её. Сиена не размышляла в тот момент. Она уже подвергла опасности жизнь Джастина, а теперь с секунды на секунду её ожидала собственная гибель. Желания и сил бороться, сражаться за себя уже не было.

Вдруг Алекс опустил руку с пистолетом, выронил оружие и, подойдя к Сиене, поцеловал её в онемевшие губы. Она растерялась, не понимая мотива ангела в его поступке. Алекс отстранился от её лица, посмотрел на неё ласково и провёл рукой по её волосам.

- Ты такая красивая… - сказал он с мечтательной улыбкой, напугав Сиену переменой в своём поведении.

Она следила за его действиями с напряжённым ожиданием подвоха. Алекс насмотрелся на любимую девушку, повернулся к ней спиной и пошёл в направлении лежавшего на полу кухонного ножа. Сиена пыталась представить, что будет дальше, но не могла. Алекс слишком часто менял свои намерения, его глаза вспыхивали и потухали от малейшего колебания воздуха, а порой и вовсе без причины. Сиена теряла суть происходящего, начинала забывать, что она и ничком лежавший в другом конце помещения Джастин делают на недостроенной парковке. Она словно в замедленной съёмке видела, как Алекс поднимает нож уцелевшей левой рукой, разглядывает лезвие, смотрит на Сиену и произносит излишне растянуто:

- Он идёт…



36.

Девушка не успела задуматься, о ком говорит безумный ангел. В помещение вошёл Дэниел, остановился и окинул взглядом происходящее внутри. Сиена смотрела на него и не понимала, что этот безупречно красивый молодой человек делает в том хаосе, в котором оказалась теперь она с его лучшим другом. Боковым зрением, она заметила неясное движение, которое сначала смутило её, а в следующий момент несказанно напугало: Алекс, замахнувшись ножом, кинулся к Дэниелу, мощным толчком в грудь повалил его на пол и, вцепившись обеими руками ему горло, стал душить. Дэниел с трудом мог сопротивляться нечеловеческой силе своего соперника и всё яснее ощущал нехватку воздуха. Не обращая никакого внимания на вялые попытки душимого вырваться, Алекс, уперевшись простреленной ладонью Дэниелу в горло, занёс над ним нож для решающего удара.

Вдруг возле него упала на колени Сиена и, заглянув в раскалившиеся голубизной глаза ангела, прошептала, плохо скрывая слёзы в голосе:

- Алекс… - Он замер. - Отпусти его… Прошу тебя… - Алекс поднял глаза на девушку. - Убей меня, убей кого угодно, только не его…

Ангел продолжал смотреть на Сиену потухающими глазами, забыв о сопернике и ослабив хватку. Дэниел немного отдышался и, собравшись с силами, скинул с себя задумавшегося Алекса. Сиена помогла освободившемуся от душителя быстро подняться. Они встали против оставшегося сидеть на полу ангела. Дэниел пытался отдышаться, а Сиена смотрела на бессмысленно улыбавшееся голубоглазое существо в ожидании следующего ангельского хода. Она уже видела, что в этой партии все, кроме Алекса, оборонялись.

- Убить тебя? – переспросил Алекс, не поднимая на девушку глаз. – Чтобы он жил? – Он улыбнулся и посмотрел на Сиену. – Я ведь могу обмануть тебя: убить тебя, а потом и его, а ты даже не узнаешь, что умерла ни за что.

- Ты сначала попробуй меня убить, - неестественно хрипло произнес Дэниел, прекрасно сознавая, что ещё жив только благодаря Сиене.

Алекс заливисто засмеялся. В Дэниеле ничто не дрогнуло, пока Сиена не сжала от страха его руку в локте. Он посмотрел на дрожавшую девушку, в её блестящие глаза и почувствовал себя загнанным в тупик. Он не мог не только сделать что-либо, чтобы спасти её: он не мог спасти даже себя. По силе Дэниел ощутимо уступал ангельской мощи Алекса. За спиной, под пиджаком был спрятан пистолет, но от него не могло быть никакой пользы.

- Я, с твоего разрешения, - заговорил отсмеявшийся Алекс, - всё-таки попробую… - и вновь метнулся к азазелю.

Ангелу наперерез бросилась Сиена. Она вцепилась в рукава его свитера, упёрлась в руки и из последних сил пыталась удержать на месте. Дэниел на секунду потерял ощущение реальности. Заново осознав происходящее, он приблизился к девушке и ангелу, выхватил Сиену за руку буквально из-под опускавшегося на неё ножа, и лезвие по рукоять вошло ему под правую лопатку. Против ожидания недовскрикнувшей Сиены, Дэниел не рухнул на пол, а повернулся торчавшей из спины рукоятью к ней и прошипел:

- Вынь…

Сиена не понимала, что происходит. Она смотрела на нож, на кровь и одинаково не понимала, чего от неё хочет Дэниел и как он может терпеть такую адскую боль. Девушке казалось, что между ножевым ударом и настоящим моментом пролегла вечность, хотя не прошло и десяти секунд. Дэниелу начинало плохеть, и он заговорил с жаром:

- Сиена, слушай меня. Я азазель, у меня завышенный болевой порог к проникающим ранениям. В этом нет ничего страшного. Просто возьми рукоять, закрой глаза и выдерни. Умоляю. У меня ускоренная регенерация тканей. Через пять минут от раны не будет и следа. Помнишь, Алекс ранил меня в твоей квартире? Я заметил рану, лишь когда она начала затягиваться. Уже вечером того дня от неё ничего не осталось. Сиена, вынь нож!

Когда девушка не только услышала Дэниела, но и поняла наконец смысл произносимых им слов, она уже обхватила рукоять своей кистью. Что произошло в следующие несколько секунд, она не запомнила, только, открыв глаза, увидела окровавленный кухонный нож в своих руках, раскромсанную справа вверху спину Дэниела перед собой и, заглянув за неё, Алекса, уставившего на азазеля его же оружие. Озаботившись инородным предметом в своей спине, Дэниел не заметил, как ангел вынул у него из-под пиджака пистолет.

Алекс смотрел на соперника с нескрываемым восхищением. Его на самом деле поражал красавец азазель, который был плохо знаком со страхом и адекватными поступками. Падшему ангелу даже было жаль лишать мир такого особенного человека, но, не особо борясь с собственной жалостью, он снял пистолет с предохранителя и помедлил с выстрелом, лишь чтобы спросить Сиену:

- Как ты могла причинить боль такому человеку? Тем более, таким варварским способом – выдёргивая нож из живой плоти. Не стыдно, любимая?

- А тебе не стыдно? – одёрнул Алекса неожиданный голос Джастина из другого конца помещения.

Ангел увидел, что очнувшийся кандидат в противники целится в него из пистолета, и улыбнулся, повернув лицо обратно к Дэниелу и Сиене.

- Джастин, не смеши меня в такой ответственный и, я бы сказал, трогательный момент, когда я собираюсь оставить Сиену без её святого. Мы все знаем, что ты не выстрелишь, потому что…

- Ты ничего не знаешь! – зло огрызнулся Джастин. – Я поклялся Клэр защищать младшего брата. Пока я пожизненно у него в долгу.

- Как скажешь… - бросил Алекс и едва нажал на курок.

Сиена выскользнула из-за спины Дэниела, но он удержал её одной рукой и не позволил закрыть себя. Где-то между их действиями грянул выстрел.



37.

Сиена увлекла Алекса с улицы в недостроенное здание, и Джастин, подивившись её смелости, вынул из внутреннего кармана натянутой впопыхах куртки мобильный телефон, остававшийся там с прихода домой. Он решился всё-таки позвонить Дэниелу, как просила Сиена. Что он будет делать дальше, лишённый сущности азазель ещё не знал.

Опустив трубку после короткого разговора, Джастин неожиданно задумался: а что он терял? Было ли в его жизни что-то такое, что он действительно терял, убив Алекса? Он вспомнил Кейру, девушку, которую он когда-то, ещё совсем недавно любил. Любил, но их отношения не складывались. Они никогда не были вместе, хотя она всегда была рядом. Между ними скорее шла негласная, безмолвная война. Лишь пару раз, когда он умирал, Кейра пускала слезу и целовала его. Но стоило Джастину поправиться и выписаться из больницы, возвращалось её холодное, высокомерное отношение. Чуть ли не назло ему, Кейра обручилась с другим мужчиной, который уже спустя пару месяцев едва не убил его.

Джастин вспомнил недавний разговор с Лэйк, её неуверенность, недоверчивость. Сердце Лэйк шло на разрыв в те минуты, он точно знал. Она уже хотела быть с ним, но ещё боялась оставить того, другого парня. Всегда бывал «тот, другой парень» или нечто такое, что не оставляло ему шанса на счастье.

И воспоминания запульсировали у Джастина в уме. Мёртвенно бледные черты и окровавленное платье девушки, с которой он встречался, когда ему было лет шестнадцать и которая погибла от рук падшего ангела… Израненная Джульет, которой, как рассказывал Дэниел, сильно досталось на его единственной лондонской охоте… Перепуганная, вжавшаяся в стену дома Рита, которой Джастин, к слову, ещё и разбил сердце… Ранения Дэниела от падших ангелов… Собственная кровь Джастина на кафеле бассейна…

Он со смертельной решимостью вошёл на недостроенную парковку и нашёл силы выстрелить, пусть всего лишь в руку злополучного ангела, пусть лишь на мгновение спасая Сиену…

Затем, переборов адскую боль в виске и в затылке, нашёл силы подняться и помешать Алексу убить его лучшего друга. Ведь он когда-то пообещал его бабушке, что будет заботиться о Дэниеле как о младшем брате, но у него не получалось держать слово. Обычно сам Джастин влипал в неприятности, а Дэниел, рискуя жизнью и марая руки, вытаскивал его. Пожалуй, впервые он мог расплатиться с другом по многочисленным долгам, отдав свою жизнь и запачкав кровью свои руки.

- Джас!

- Джастин…

Он успел услышать своё молниеносно выпаленное Дэниелом имя, прежде чем пуля из его пистолета пробила голову падшего ангела, и Джастин повалился навзничь. Медленно прошёптанное Сиеной обессмысленное слово «Джастин» уже не могло достигнуть его потухшего сознания. Девушка, робко отстранилась от Дэниела, не выпуская из крепко сжатых кистей рукав его пиджака, и посмотрела в другой конец помещения, где на полу лежал его лучший друг…



38.

Дэниел отцепил ещё плохо слушавшейся правой рукой пальцы Сиены, подошёл к телу и, опустившись перед ним на колени, заглянул в лицо Джастина. Он лежал как живой, открыв зелёные глаза, сохранившие всегда немного испуганное выражение, и определённо смирившись со своей участью.

Сиена лишённым всякого выражения взглядом окинула распростёртое на полу тело Алекса, бросила на него окровавленный кухонный нож и медленно пошла к Дэниелу.

- Мёртв… - констатировал Дэниел чужим, ничего не значившим голосом.

Сиена присела рядом с ним. Проступившие на глазах слёзы помешали ей увидеть лицо Джастина. Она никогда не относилась к нему особенно хорошо, но теперь ей казалось, что с ним умер какой-то важный, очень светлый и яркий кусочек мира. Будто без него стало меньше воздуха или солнечного света. Или она просто боялась, что Дэниел больше никогда не улыбнётся?

- Чем я так хорош? – тихо спросил Дэниел. – Зачем один человек за другим умирает ради меня? Почему вы все не можете просто отпустить меня и жить дальше?

Он поднял на девушку глаза и попытался отыскать в её лице хотя бы намёк на причину такого самопожертвования.

- А ты можешь просто отпустить Джастина и жить дальше? – спросила Сиена вместо ответа, и Дэниел отрицательно помотал головой. – Почему ты не можешь отпустить его, поэтому мы не можем отпустить тебя.

- Нет, - твёрдо произнёс Дэниел. – Это другое. У меня нет никого, кроме Джаса. А у вас свои жизни. Чем они хуже без меня?

Сиена пожала плечами. Она не знала ответа, но не могла выкинуть Дэниела из головы и сердца. Она, скорее, неосознанно пыталась втянуть его в свою жизнь. Поэтому являлась в редакцию по первому его зову. Поэтому вдумчиво выслушивала всё, что бы он ей не рассказывал. Поэтому так легко восприняла весть о том, что её позвали приманкой на охоту. Поэтому звала на помощь его, а не Джастина. Дэниел был важной частью её жизни, и он действительно был для неё святым.

- В любом случае… - утирая выступившие на глаза слёзы, продолжил Дэниел, - Джас расплатился со мной по всем счетам.

У Джастина во внутреннем кармане куртки зазвонил мобильный телефон. Дэниел достал окровавленную трубку и, поднявшись на ноги, ответил.

- Кейра? – Он выслушал собеседницу и ответил лишь: - Он умер. – Возникла ещё одна пауза, после которой он заговорил быстро и зло: - Не плачь только. Это твой жених проделал в Джасе три сквозных дыры, которые я теперь наблюдаю. К чему я веду? Просто заметь, что с того момента, как я уехал, и до того, как он встретил тебя, с ним ничего не случалось. А когда появилась ты, он стал снова и снова умирать. Когда вас, порочных, уже станут убивать? Вас слишком много развелось и пора уже воевать с вами, а не с падшими ангелами, потому что, если бы не было вас, они бы не падали.– Дэниел швырнул телефон об пол, и аппарат разлетелся на части.

Сиена, сидевшая на корточках у тела Джастина и вглядывавшаяся в его лицо, вдруг опустилась на колени и снова заплакала. Дэниел испугался её слёз и присел рядом.

- Сиена, ты что? – проговорил он ласково, беря её за плечи, отчего Сиена заметно вздрогнула. - Сиена, всё хорошо.

- Я не поверила ему… - прошептала словно в забытьи девушка. - Я не поверила, что он не опустит кинжал мне на грудь… Я увернулась, и веры не стало. И любви не стало… Давно уже… Я давно перестала ему верить… И я… Я чувствую себя так, будто сама убила Джаса… - Сиена прислонилась к плечу Дэниела и, продолжая едва заметно дрожать, помолчала с минуту, глядя полными слёз глазами на тело Джастина, а потом прошептала: - Джас совсем как живой. Ты видишь? Точно живой… И глаза такие ясные… И испуганные немного… - Сиена улыбнулась безумной, бессмысленной улыбкой. – У него всегда были так смешно испуганные глаза. И ещё он очень резко переводил взгляд… Это было очень забавно… И, если стоял боком, всегда подавался головой в сторону того, к кому обращался. Господи, как же я его помню… - Девушка посмотрела на Дэниела.

Он отрицательно помотал головой, наклонившись к трупу, закрыл ему глаза ладонью и, обняв Сиену, заговорил:

- Ты не виновата. Он всегда искал смерти. А я всегда спасал его. Это моя вина, что на этот раз мы оказались не на своих ролях. Я сам накрутил его: упрекал всё время с тех пор, как он приехал, что делаю для него всё, а он мне даже не помогает. Хотя Джас сразу сказал, что не с его влюбчивостью общаться с тобой. Он страшно боялся порочных после всего, что пережил с Кейрой, но ты ему сильно нравилась. Тогда я стал упрекать его в том, что я вечный грешник, а он вечный праведник. Мол, я должен убивать падших ангелов, а он предпочитает давать им второй шанс. Не знаю, что на меня нашло в этот раз. Я словно отвык от него, забыл, как это бывает: дуэт Грейса и Лэйна. Джас ведь ни разу не провалил охоту… Да, он паршиво охранял девушек, пока я расследовал и искал убийцу. Но он неизменно рисковал собой для них. Просто я оказывался рядом, чтобы принять удар на себя. Да, он спорил со мной по поводу каждого гениального плана. Потому что я временами теряю чувство меры и реальности. А иногда меня перехлёстывает жестокость. Джас всегда удерживал меня от совсем уж бездумных поступков. Но это он обычно загонял ангела в ловушку и вытаскивал жертву из-под ножа, а мне оставалось пристрелить убийцу. Так получалось: Джас спасал девушек, а я его. Обязанности были поделены. В конце концов, это я виноват, что у него больше десяти лет нет ангела-хранителя. Но, видимо, мы слишком долго не общались. В этот раз команды не получилось. Наши отношения друг с другом оказались строго противоположны нашему отношению друг к другу. Мы не хотели слушать друг друга, Джас хотел просто жить, ещё немного, ещё недолго, но на всю катушку, а я хотел охоты и справедливости. И по привычке пытался втянуть его. Я уже так привык убивать... В итоге получилось, что мы с ним рассорились, а с тобой стали той командой, которая провела расследование и загнала Алекса в ловушку. Так что… ты ни в чём не виновата.

На строительной площадке с минуту было тихо, а потом воздух едва уловимо задрожал от голоса Сиены:

- И всё-таки коллеги из нас лучше, чем друзья. Ты, как всегда, оказался прав.

- Прости? – не сразу уловил суть сказанного Дэниел.

- Коллеги из нас лучше, чем друзья, - повторила Сиена. – Ты сам сказал, что мы стали командой. Хоть и с потерями, но мы ведь выполнили работу…

- Это не работа, - помотал головой Дэниел. - Я не отношусь к этому так. Работа – это что-то общественно полезное либо направленное на достижение собственной выгоды. Мы с этого ничего не получаем, а о том, что это действительно правильно и приносит пользу, нам никто не говорил. Просто мы выбрали себе такое хобби…

- Хобби? – засмеялась Сиена. - Всё-таки ты непроходимый циник.

- Каюсь. И раскаиваюсь в том, что сказал про нас. Мы друзья. Мы очень хорошие друзья. Теперь, пожалуй, даже лучшие.

- После смерти Джаса?

Дэниел не ответил. Он крепче обнял Сиену и закрыл глаза. Из темноты он услышал тихий голос девушки:

- Что теперь? Вызовем полицию?

- Ты пойдёшь домой и ляжешь спать, - спокойно сказал Дэниел.

- А что будет утром? – не унималась Сиена.

- Я не знаю. – Дэниел раскрыл глаза. - Может быть, продолжение сегодняшнего ночного кошмара, а может быть, новая жизнь. – Он помолчал и всё-таки сказал то, что поначалу хотел скрыть. – Порочная, пережившая сильное потрясение, может вернуть время на много дней назад ради любимого человека. Это было бы возможно, если бы ты любила Алекса или Джастина. В принципе, просто очень сильное потрясение может вызвать подобную реакцию, но мне не кажется, что ты так уж шокирована произошедшим. Поэтому…

- Можно было бы никогда не встречать Алекса, не кататься на коленях по лестнице и не выдёргивать кухонный нож у тебя из спины? – мечтательно спросила Сиена. - А ещё снова первого сентября впервые войти в кабинет редакции и увидеть тебя в рубашке с закатанными рукавами и гаечным ключом, одновременно починяющего кофейный аппарат и говорящего по мобильному телефону?

- Можно было бы, - улыбнулся Дэниел. – Я бы снова обернулся, снова уронил бы телефон, а потом и гаечный ключ. А ты бы засмеялась, посчитав, что я ужасно неуклюжий.

- Здорово… - прошептала Сиена. – А любимый человек обязательно должен умереть, чтобы повернуть время вспять?

- Нет, просто это должно быть сделано для него.

- Ради него, - поправила Сиена.

Она поднялась на ноги и, не оглядываясь ни на Дэниела, ни на тело Джастина, побрела к выходу.



39.

Он не ощущал ног, которые донесли его до автомобиля. Лишь сев за руль и нащупав педали, он начал что-то осознавать, вникать в случившееся. Когда ушла Сиена, Дэниел ещё минут пять сидел возле Джастина, будто надеясь, что он ещё откроет глаза, улыбнётся, встанет и пойдёт с ним. Но этого не случилось. Он подобрал с пола свой пистолет и ушёл.

На недостроенной парковке остались лежать два тела, пистолет Джастина и кухонный нож. Дэниел искренне надеялся, что возвращаться за ними не придётся.

Теперь ему было на удивление безразлично произошедшее, происходящее и собиравшееся произойти в будущем. Дэниел, человек по натуре гордый и сильный, часто заставлял себя думать, что он настоящий одиночка. Ему не раз казалось, что, если в какой-то момент Джастин уйдёт из его жизни или Джульет больше не вернётся в неё после стольких перипетий, он не почувствует боли от этого. Ему казалось, что он не будет чувствовать одиночества, а если оно и придёт, то ему будет уютно наедине с собой.

Но он был не прав. То ли сказывалось то, что Джастин был старше его, пусть и ненамного, то ли Дэниел в глубине души всё-таки отдал первенство в связке названному брату, то ли им руководило что-то иное, но он ни разу не смог отпустить Джастина от себя. Единственный раз, когда они всё-таки расстались, решение было обоюдное и бесконфликтное.

Но теперь так не было. Он вообще не понимал, что теперь было, что теперь будет с ним, его жизнью и тем, что он зовёт хобби.

Голос Джульет он услышал лишь попытки с седьмой.

- А? – испугался неожиданного прикосновения Дэниел и посмотрел на девушку тусклыми, пустыми глазами. – Ты что-то сказала?

- Кровь? – заметила Джульет багровые пятна у него на руках и посмотрела на него так же испуганно, как он смотрел на неё. – Ангела?

- Моя… - не задумываясь, ответил Дэниел и, поверив своим словам, отвернулся от девушки.

- Но… Но разве ты ранен? – забеспокоилась она.

- Я мёртв, - ответил Дэниел мрачно, с прежней святой верой в свои слова. – Сегодня я умер.

Он бросил пистолет в бардачок, нечаянно продемонстрировав девушке спину пиджака с пропитанными кровью лоскутами ткани поверх целой уже кожи, завёл автомобиль, вырулил на пустую улицу и погнал по спящему Городу.

Домой.

Спать.



40.

Ночь казалась чем-то невозможным и нереальным, но обступившим Сиену со всех сторон. Лишь у своего подъезда она наконец вступила в полосу света, падающего от тусклого фонаря.

- Долго гуляешь, - вернул её в реальность насмешливый голос Эндрю.

Она подняла глаза от асфальта и увидела перед собой главного редактора «Страны». Она улыбнулась ему и вдруг поняла, что видит его в последний раз. Она не сомневалась, что Эндрю так неожиданно прилетел лишь для того, чтобы снова забрать её в Столицу. Улететь теперь, оставив Дэниела наедине со смертью лучшего друга, не попытавшись ничего для него сделать… Сиена не могла. Она собрала всю свою способность лгать в глаза и произнесла безадресно:

- Ты не захочешь меня понять, но мне хорошо здесь. Я люблю этот город. Я люблю свою жизнь здесь. Люблю свою квартиру. Люблю свою институтскую редакцию. Люблю церковь над речными порогами… Я люблю всё это больше, чем любого человека. Я не хочу делать тебе больно, но я не вернусь в Столицу. Я не вернусь к тебе.

Эндрю ошарашено смотрел на неё несколько секунд, а потом придал себе наиболее циничный вид и заговорил:

- Сиена! О чём ты? Ты думаешь, я очень тобой дорожу? Ты наивна. Помнишь, как мы познакомились? Я знал, что ты перспективная молодая журналистка. Мне нужны были новые кадры, я надеялся переманить тебя в редакцию. А у тебя загорелись глазки, лишь когда ты прочла на визитке «Главный редактор «Страны». И всё. Мы были выгодны друг другу. Не удалось извлечь из романа пользы – ничего страшного. Ты не единственный журналист в Стране, а я не единственный редактор. Прощай.

Эндрю неестественно резко развернулся и едва не побежал к ожидавшему его такси. Никогда ещё он не лгал так жестоко. Он не мог бы точно ответить себе, что его вынуждало: гордость или попытка самовнушения. Скорее, его просто задели такие неожиданные слова Сиены, и он попытался защититься такой жестокой ложью. Его даже обидели слова журналистки. Во-первых, Эндрю впервые осознал, что не является единственным дорогим человеком в её жизни, а во-вторых, он сам слишком особенно относился к городской девушке, любившей свою квартиру и чувство дома.

Сиена знала об этом, поэтому ни на секунду не поверила ему. Не оставаясь дольше у подъезда, она поднялась к себе на этаж и обнаружила, что дверь в квартиру была не заперта. Джастин забыл закрыть её впопыхах. Девушка вошла в прихожую, захлопнула дверь и прижалась к ней спиной. Единственный человек, с которым она могла быть счастлива, возвращался в Столицу. Ей казалось, что её жизнь уезжает на такси в аэропорт.

Из спальни вышла Элена, заспанная, но уже одетая. Сиена посмотрела на неё с тоскливым любопытством. Девушка, разумеется, была исключительно хороша. Джастин знал себе цену, хоть и не показывал этого так явно, как Дэниел.

- О! привет! – обрадовалась гостья.

- Приветик, - безвольно ответила Сиена, но, к собственному удивлению, смогла вполне искренне улыбнуться. – Как тебе у меня?

- Потрясающе. Так уютно… А…

- Он сегодня не придёт, - ответила Сиена с грустной улыбкой. – У него появилось неотложное дело. Но он позвонит тебе. Обязательно. Я знаю, ты ему важна.

Элена благодарно улыбнулась, попрощалась и ушла. Сиена уронила с лица улыбку, как только захлопнулась дверь. Она прошла в спальню, села на кровать и стала разглядывать шприц с морфином, который подобрала на улице по пути домой. Она не знала насколько опасна для неё такая доза, но всё же невзначай закатала рукав и посмотрела на хорошо видные вены, которые Джон называл мечтой наркомана. Сиена легла на постель и закрыла глаза.

Она медленно и осторожно думала. Каждая мысль вслед за предыдущей нанизывалась на некую нить размышлений с доскональной точностью. Прошло около получаса, прежде чем девушка поняла, что не сможет заснуть. Она открыла глаза, поднесла к ним шприц, зажатый в правой руке, и протёрла краем простыни иглу.

Сиена села, ввела себе всю дозу успокоительного и легла обратно в постель, в тайне опасаясь не проснуться на утро.

«Господи… Я забыла поблагодарить Дэна…» - была её последняя мысль перед падением в сон.



Эпилог



Неширокая полоска яркого света нежилась рядом с ним в постели. В его взлохмаченных на затылке волосах запутался солнечный зайчик. Ей захотелось освободить его, одним касанием руки дать зайчонку волю, но зайчик вряд ли хотел свободы, а он мог проснуться.

Сиена отчаянно боролась с желанием в последний раз коснуться его вечно всклокоченных волос или чересчур широких и оттого угловатых плеч. В нелюбимой, но родной фигуре Джона было столько привычного и тёплого, столько неясно притягивающего, что она всё же не удержалась и протянула руку к самому его затылку. Прикосновения не случилось. Джон ощутил её близость сквозь сон, открыл глаза и повернул лицо к Сиене. Она улыбнулась и прошептала:

- Доброе утро…

- Доброе утро… - ответил Джон и окинул её внимательным взглядом прищуренных спросонья глаз. – Почему ты в пальто?

Сиену озадачил его вопрос. Она уже забыла, как какую-то минуту назад собиралась уйти навсегда, забрав сердце, забрав назад свободу. Уйти, взглянув в зеркало, укутавшись в шарф, щёлкнув замком.

- Я только вернулась, - соврала она, так и не вспомнив. – Гуляла...

Сиена наклонилась к Джону и поцеловала его. Следующим утром началась осень.