Умышленный город Эн

(оригинальный сценарий эксцентрической комедии)



ТИТР: Акт первый. Питер творческий

ИНТ. ФОЙЕ МОСКОВСКОГО КИНОТЕАТРА – ВЕЧЕР

У входа в кинозал висит постер фильма «Париж, я люблю тебя». По окончании сеанса выходят зрители, все в приятном расположении духа. Последними появляются двое мужчин, лет 40, контрастного телосложения и роста – ИННОКЕНТИЙ ДМИТРИЕВИЧ и ГЕННАДИЙ ПЕТРОВИЧ, оба мрачно рассеяны, они – кинопродюсеры.

ТИТР: Кинотеатр «Сергей Эйзенштейн», 15 марта, 21.15

Оба, не сговариваясь, заходят в кафе кинотеатра и покупают пиво. Некоторое время пьют молча.
 
ГЕННАДИЙ ПЕТРОВИЧ
Почему молчим? Почему не отвечаем?

Иннокентий Дмитриевич флегматично отхлёбывает из своей бутылки.

ИНТ. ДРУГОЕ ПИТЕЙНОЕ ЗАВЕДЕНИЕ – ВЕЧЕР

На столике перед Геннадием Петровичем и Иннокентием Дмитриевичем бутылка коньяка. В лице Геннадия Петровича хмельное вдохновение.

ТИТР: Бар «Бывший демон», 15 марта, 21.54

ГЕННАДИЙ ПЕТРОВИЧ
Только надо что-то экстравагантное! Неожиданное! И поэтичное до безобразия! 

Иннокентий Дмитриевич холодно посматривает по сторонам.

ИНТ. СЛЕДУЮЩЕЕ УВЕСЕЛИТЕЛЬНОЕ МЕСТО – ВЕЧЕР

На столе перед друзьями полупустая бутылка водки. Геннадий Петрович находится на порядок в более возбуждённом состоянии.

ТИТР: Ресторан «Мой милый мизантроп», 15 марта, 22.29

ГЕННАДИЙ ПЕТРОВИЧ
Мы сделаем лучше французов! Такой фильм отгрохаем! Они только утрутся! Ну… Что ты молчишь?

Иннокентий Дмитриевич зевает.

ИНТ. ДРУГОЕ ЗАВЕДЕНИЕ – НОЧЬ

На столе между приятелями бутылка виски. Рядом с ними сидят какие-то девушки с коктейлями. Геннадий Петрович уже изрядно пьян.

ТИТР: Дискотека «Пляски Святого Витта», 15 марта, 23.00

ГЕННАДИЙ ПЕТРОВИЧ
Наш ответ Чемберлену! Брусиловский прорыв! Удар на удар! Зуб за зуб! Кость в кость!

Во взгляде Иннокентия Дмитриевича мелькает заинтересованность. Он курит, но по-прежнему молчит.

ГЕННАДИЙ ПЕТРОВИЧ
(неуверенно)
Рот в рот, наконец…

ИНТ. НОВЫЙ КЛУБ – НОЧЬ

Оглушительно звучит музыка. Друзья сидят за столиком, склонившись поближе друг к другу. На столе бутылка водки. Рядом – другие девицы. Геннадий Петрович уже в крайней эйфории.

ТИТР: Ночной клуб «Горемыка», 15 марта, 23.24

ГЕННАДИЙ ПЕТРОВИЧ
Главное решиться и они у нас  обзавидуются! Какое нам дело до их Парижа? Самый прекрасный город – это Питер… Если ещё нет, то мы его назначим! Делов-то, ей Богу…

Музыка замолкает. Геннадий Петрович откидывается на спинку стула, впадает в чувствительность, что-то неразборчиво бормочет. С виду трезвый Иннокентий Дмитриевич неожиданно агрессивно пододвигается к Геннадию Петровичу.

ИННОКЕНТИЙ ДМИТРИЕВИЧ
А мы сделаем по-своему! Не бригада режиссёров – а один снимает несколько новелл и все новеллы разные. А-а?! Как тебе такой ход? Им букет режиссёров нужен, а у нас один всё может!

Геннадий Петрович с опаской смотрит на возбуждённого Иннокентия Дмитриевича и отодвигает от него вилку.

ГЕННАДИЙ ПЕТРОВИЧ
Что-то ты разнервничался…

ИННОКЕНТИЙ ДМИТРИЕВИЧ
(бия кулаком по столу)
Один на все руки! Левша, блин!

ГЕННАДИЙ ПЕТРОВИЧ
И есть кто на примете?
 
Иннокентий Дмитриевич загадочно улыбается и не без изящества опрокидывает рюмку водки в рот.

ИНТ. ДРУГОЙ НОЧНОЙ КЛУБ – РАССВЕТ

За столиком – пьяный Иннокентий Дмитриевич, очень пьяный Геннадий Петрович и практически трезвый мужчина, лет 40, известный РЕЖИССЁР Фёдор Васильевич Борисов. Он заразительно смеётся и хлопает Иннокентия Дмитриевича по плечу.

ТИТР: Рейв-клуб «Весёлая лоботомия», 16 марта, 05.25

РЕЖИССЁР
Ну, ты даёшь! Кеш, ты меня разыгрываешь, да? Какой Париж? Какой Чемберлен? Какой Питер, в конце-то концов? Я и Питер – это, понимаешь… две плоскости, которые не пересекаются!

ИННОКЕНТИЙ ДМИТРИЕВИЧ
И замечательно! Мы любим такие плоскости…

РЕЖИССЁР
(валяя дурака)
Подождите! Ребята, вы меня, наверно, не помните?

ИННОКЕНТИЙ ДМИТРИЕВИЧ
Пойми, мы снимем фильм – такой себе… псевдоальма… псевдоальманашичек. В нём будет три новеллы, снятые тобой, и все новеллы разные. По-разному снятые, понимаешь?…

РЕЖИССЁР
Да что ж такое! Я Вам паспорт покажу! Вы будете смеяться, но я – Борисов…

ИННОКЕНТИЙ ДМИТРИЕВИЧ
(с деланным удивлением)
Фёдор?

РЕЖИССЁР
Фёдор…

Торжественно и манерно обнимаются.

ИННОКЕНТИЙ ДМИТРИЕВИЧ
Очень приятно… Иннокентий…
(на Геннадия Петровича)
Это – Сатурн… Так вот, идеи у нас есть, деньги – тоже, немного, но хватит… Надо бы только ввязаться.

РЕЖИССЁР
Послушайте… Я – человек нахальный, но очень скромный. Я не снимаю по-разному… Я снимаю так, как я снимаю, вот и всё…

Геннадий Петрович, пошатываясь, поднимается с места.

ГЕННАДИЙ ПЕТРОВИЧ
Если сильно захотеть – можно в космос полететь!

Иннокентий Дмитриевич поощрительно жмёт Геннадия Петровича за предплечье, одновременно усаживая его на место. Фёдор, делая вид, что боится Геннадия Петровича, пододвигается поближе к Иннокентию Дмитриевичу.

РЕЖИССЁР
Кеша, вы как себя чувствуете? Что сказал врач?

ИННОКЕНТИЙ ДМИТРИЕВИЧ
Ты за два месяца управишься. Главное – идеи! Мы ими обладаем! Осталось твоё настроение. И учти – мы даём полную свободу! Пусть это будет авторское кино! Я в тебя верю…

ГЕННАДИЙ ПЕТРОВИЧ
А вот я сомневаюсь… Что-то гложет меня… вот здесь…

Хлопает себя по груди, словно говорит о сердце, затем лезет во внутренний карман пиджака на этом же месте и извлекает оттуда бумажник. Раскрыв его, долго смотрит в абсолютно пустые отделения.

ИННОКЕНТИЙ ДМИТРИЕВИЧ
Да ладно – успокойся…
(режиссёру)
Он тоже верит. Ну, так как?

РЕЖИССЁР
У меня совсем другое на уме…

ИННОКЕНТИЙ ДМИТРИЕВИЧ
Это ничего… Это пройдёт… Давай так – у меня тост: Все великие фильмы давно сняты! Кроме одного… Нашего!

Он звонко чокается с Борисовым. Геннадий Петрович, вывернув наизнанку бумажник и не найдя там ни копейки, отбрасывает его и пытается с ними чокнуться. «Мажет» несколько раз по их рюмкам и в расстройстве ставит свою на стол.

РЕЖИССЁР
Подождите, ребята… Если вы так любите Питер, то какого рожна Вы здесь делаете?

ИННОКЕНТИЙ ДМИТРИЕВИЧ
Тоскуем, Фёдор Васильевич…
(вздохнув)
В основном – тоскуем…

ИНТ. СЪЁМОЧНАЯ ПЛОЩАДКА ЛЕНФИЛЬМА – ВЕЧЕР

В центре комнаты стоит режиссёр Борисов, очень бодрый и ироничный. Перед ним в полукруг на стульях сидят актёры и члены съёмочной бригады: актёр АЛЕКСЕЙ Шатов, 25 лет, ОПЕРАТОР Гоша, 40 лет, ХУДОЖНИК-ПОСТАНОВЩИК Борис, 40 лет, актриса АЛЁНА Лесовая, 30-ти лет, ПОМРЕЖ Лена, 25 лет, ВТОРОЙ РЕЖИССЁР Николай, 30 лет, БРИГАДИР ОСВЕТИТЕЛЕЙ Миша, 50 лет, ЕГО ПОМОЩНИК, ХУДОЖНИК ПО ГРИМУ, АКТЁРЫ ВТОРОСТЕПЕННЫХ РОЛЕЙ, АССИСТЕНТЫ, ТЕХНИЧЕСКИЙ ПЕРСОНАЛ.

ТИТР: Студия «Ленфильм», 15 мая, 19.01

РЕЖИССЁР
Настоящий хороший режиссёр… а надо исходить из того, что я – настоящий и хороший, потому что иначе смысла заниматься этим нет… Так вот…  Настоящий хороший режиссёр можёт снять фильм о любом городе! При чём сделать это так, чтобы зритель думал, что режиссёр родился в этом месте, крестился, женился, нарожал детей, умер и похоронен в центре города! Всё! А для этого у замечательного режиссёра должен быть набор маленьких фокусов… Придуманных им самим… Если, конечно, он замечательный! Ну и тем более, если он режиссёр! И первый из моих приёмов, господа…

Борисов достаёт из-под стола большой полиэтиленовый мешок и показывает всем присутствующим его содержимое: книги, альбомы с репродукциями картин, компакт-диски.

Далее он бойко обходит каждого из бригады и, не глядя, вручает что-то из своего мешочка: диск Дмитрия Шостаковича, «Петербургские повести» Гоголя, стихи И.Бродского, А.Ахматовой, Н.Гумилёва и т.д.

Все члены съёмочной бригады, обмениваясь односложными репликами, вяло рассматривают полученное.

ОПЕРАТОР
(режиссёру)
А инструкции к применению будут?

РЕЖИССЁР
Инструкции кончились… Сами разберётесь! Ну, это всё – ДНК города, а завтра мы попробуем впасть в целое…

ИНТ. ПОМЕЩЕНИЕ ЭРМИТАЖА – ДЕНЬ

Режиссёр во главе съёмочной бригады, фонтанируя энергией, обходит залы музея.   

ДЕВУШКА-ГИД рассказывает о Василии Кандинском. Группа, постояв секунду, переходит в следующий зал. Перед картиной «Композиция VI» остаётся Художник-постановщик. Он с помощью пальцев пытается представить её как декорацию в кадре. Улыбается.

Художник делает шаг назад и в четырёхугольник кадра нечаянно попадает КРАСИВАЯ ДЕВУШКА, стоящая перед картиной. Художник вздрагивает и, недовольно оглядев красавицу, не гармонирующую с искусством, покидает зал.      

ИНТ. ПОМЕЩЕНИЕ ФИЛАРМОНИИ НА НЕВСКОМ – ВЕЧЕР

Симфонический оркестр исполняет «Франческу да Римини» П.И. Чайковского. Художник-постановщик, актёр Алексей, Оператор, актриса Алёна, Бригадир осветителей, Помреж, Второй режиссёр, сидящие в одном ряду, захвачены мощной ударной концовкой «Conclusion», на их лицах читаются самые разнообразные эмоции.

Последним в ряду сидит Режиссёр. Не обращая внимания на музыку, и чуть прикрывшись рукой, он вполголоса азартно обсуждает что-то по мобильному. 

ИНТ. КОМНАТА РЕЖИССЁРА НА КИНОСТУДИИ «ЛЕНФИЛЬМ» - УТРО

За столом сидит СЦЕНАРИСТ. За его спиной прохаживается  Режиссёр, рассеяно листая сценарий. Резко остановившись, Борисов с размаху бросает его на стол. Сценарист вздрагивает. Режиссёр громко для куража хлопает в ладоши.

РЕЖИССЁР
И ещё раз сценарий, сценарий, сценарий! Сценарист для меня – последний романтик в кино! Он выуживает жизнь из пустоты!

СЦЕНАРИСТ
Спасибо – я нечаянно.

РЕЖИССЁР
Ничего, ничего… Я вас не виню… Но у нас есть сучок, небольшая задоринка…
(заметив движение сценариста, дружески)
Нет-нет… Я не о вас. Понимаете, я собираюсь снять три новеллы. Три! Драму, мелодраму и триллер. Ваш сценарий замечательный!

Сценарист приятно краснеет. Борисов, не обращая на него внимания, продолжает двигаться по комнате, разыгрывая некую воображаемую сцену. Попутно подбирает со стола брошенный им сценарий и снова его листает.

РЕЖИССЁР
(продолжая)
Гениальный сценарий! Я таких в жизни не видел! Блестящий!
(сделав паузу)
Но он никуда не годится… То есть совершенно никуда!
(опять бросает сценарий на стол)
Его полностью нужно переделать! 

СЦЕНАРИСТ
А как же комедия? Я ведь… комедию писал…

РЕЖИССЁР
Да вы с ума сошли! Комедию… Кто сейчас умеет снимать комедию?!

ИНТ. РУССКИЙ МУЗЕЙ – ДЕНЬ

Режиссёр опять лидирует в обходе съёмочной группой экспонатов музея, но весь его облик уже вял и озабочен.

Гид озвучивает имя художника – Павел Филонов, картина «Формула Вселенной». Чуть постояв перед нею, группа идёт дальше. Оператор-постановщик задерживается и также с интересом рассматривает картину через скрещенные пальцы.

Сделав шаг назад, Оператор нечаянно ловит в «кадр» луноподобного ТОЛСТЯКА, флегматично разглядывающего картину.

ОПЕРАТОР-ПОСТАНОВЩИК
Ну, нет… Это не то…
(подумав и снова взглянув в «кадр»)
Хотя… «Формула Вселенной», говоришь? Пожалуй…

Толстяк, развернувшись вокруг своей оси, медленно бредёт по залу, а все идущие ему навстречу люди испуганно шарахаются в сторону. За ним по пятам крадётся Оператор, не выпуская понравившуюся картинку из своего «фокуса».


ИНТ. ПОМЕЩЕНИЕ ТЕАТРА КОМЕДИЙ ИМ. Н.П.АКИМОВА – ВЕЧЕР

Спектакль «Тень» Евгения Шварца. В одном ряду: Оператор, Алексей, Художник-постановщик, Бригадир осветителей, помреж, Алёна. Каждый по-своему реагирует на зрелище.

Крайним в ряду сидит Борисов. Опёршись на подлокотник кресла и кое-как прикрывшись рукой, он спит. 

ИНТ. КВАРТИРА КОМПОЗИТОРА – ДЕНЬ

Режиссёр по-домашнему развалился в кресле. КОМПОЗИТОР Костя, молодой человек богемного вида, лет 27, подносит ему кофе. Борисов благодарственно кивает и размешивает сахар ложечкой.

РЕЖИССЁР
Ты же знаешь, Костя, для меня музыка в фильме – отдельная симфония. Она должна быть интересной без кино… У тебя заготовки есть?

КОМПОЗИТОР
Заготовки есть у каждого…

РЕЖИССЁР
Так вот… Забудь о них и начни с ноля.
(вынимает из сумки сценарий и томик Блока)
Поброди по городу, попей пиво… Музыка обязательно возникнет… И она должна быть похожа на Питер… И на него…

Барабанит пальцем по изображению Блока. Композитор оценивающе взвешивает на ладонях маленький том стихов и пухлый сценарий. Борисов с сомнением рассматривает помятое лицо творца и замечает у него синяк под глазом.

РЕЖИССЁР
(что-то вспомнив)
А вообще – никуда не ходи! Сиди дома… И пиво не пей!  Но музыку дай… Вечную!

ИНТ. СЪЁМОЧНАЯ ПЛОЩАДКА «ЛЕНФИЛЬМА» - ДЕНЬ

Режиссёр стоит перед съёмочной группой, расположившейся на стульях перед ним в полукруг.


РЕЖИССЁР
(на кураже, обращаясь ко всем)
Итак, начнём с осветителей! Вы – дети ультрафиолета! Я верю в вас…

Слышатся жидкие аплодисменты нескольких осветителей. Их бригадир с места обращается к режиссёру.

БРИГАДИР ОСВЕТИТЕЛЕЙ
А Вы говорили что осветитель – это киноработник… Э-э… культи… культивировавший в себе алкогольную зависимость…

РЕЖИССЁР
Я так говорил? Да нет же, осветитель – это единственный светлый человек на площадке. Теперь дальше… Гримёры! Вы – первые создатели виртуальной реальности… Спасибо вам за всё!

Аплодисменты Художника по гриму и его ассистентов. Осмотрев присутствующих, режиссёр аклоняется к помрежке.

РЕЖИССЁР
А где актёры? Я не вижу…

Помреж выскакивает из комнаты и тут же в неё начинают заходить и компактно располагаться на стульях несколько актёров.

РЕЖИССЁР
Художники по костюмам… Вы – последняя грань, отделяющая искусство от порнографии… Я очень рассчитываю на вас!

Опять звучат аплодисменты. Вошедшие актёры к ним было присоединяются, но, обдумав сказанное, переглядываются и обрывают их. Режиссёра вдохновенно несёт.

РЕЖИССЁР
Теперь звуковики… Вы – люди, рождённые в вакууме… Нет! Вы – поэты замкнутых пространств! Ведь по сути, вы – единственная надежда звукового кинематографа…

АЛЕКСЕЙ
А актёры?

РЕЖИССЁР
Актёры… Актёры – его несчастная любовь…

Заметив, что Алёна печальна, переходит на приподнятый тон. 

РЕЖИССЁР
(продолжая)
И забудьте! Забудьте вы про сценарий… Его нет и никогда не было! Кино творится сейчас, вот здесь, всеми нами вместе!

Съёмочная команда недоверчиво переглядывается. Режиссёр в творческом экстазе прохаживается между слушателями.

РЕЖИССЁР
И никто из вас не видел кино о Париже! До нас вообще не было ни одной киноленты! Это мы придумали синематограф!!! И это мы сейчас снимаем первый в истории мироздания художественный фильм!

ОПЕРАТОР
Хорошо бы не последний…

РЕЖИССЁР
Все ощутили трепетность момента? Тогда поехали!

ИНТ. СЪЁМОЧНЫЕ ПАВИЛЬОНЫ «ЛЕНФИЛЬМА» - ДЕНЬ

Режиссёр неразборчиво бубнит указания Помрежу. Она замечает кого-то за спиной у него и её глаза удивлённо округляются. Обернувшись, Режиссёр видит Оператора, держащего в руках некое угловатое сооружение для съемки камерой. К низу небольшой платформы в виде столешницы прикреплены крупные пружины, к её верху – кинокамера.

ОПЕРАТОР
Мой «лягушонок»… Первый в мире… Ночью придумал…

Оператор включает камеру и бросает «лягушонка» на пол пружинами вниз. Тот коряво подпрыгивает и сразу же заваливается на бок.

ОПЕРАТОР
Сейчас… Тут надо посильнее…

Режиссёр заворожено наблюдает за его манипуляциями. Оператор опять бросает своё приспособление на пол, сильнее, от чего оно подпрыгивает выше, но падает опять-таки сразу.

РЕЖИССЁР
Гоша, я очень надеюсь – ты шутишь…

ОПЕРАТОР
(с досадой)
Им можно снимать прыжки…

РЕЖИССЁР
Но я не снимаю прыжки! Пойми, прыжки – это очень серьёзная, очень ответственная вещь… Я не готов к ней!

Оператор пытается выказать хладнокровие, но безуспешно. Режиссёр обнимает его за плечи и ведёт в сторону.

РЕЖИСССЁР
Слушай, давай по-нашему, по-стариковски, а? А это…
оставь для блокбастеров…
Ведь когда-нибудь… где-нибудь… зачем-нибудь… Придёт, Гоша, и на нашу улицу блокбастер!
(сплёвывает через плечо)
Не дай Бог, конечно…

Торопливо проходит в «гримёрку» Шатова.

ИНТ. ГРИМЁРКА АЛЕКСЕЯ – ДЕНЬ

Алексей лежит на кушетке и, закинув ногу за ногу, читает книгу, обёрнутую в газету. При входе режиссёра ловко её прячет, неторопливо поднимается.

РЕЖИССЁР
Готов? Смотри – жилы пока не рви, по нарастающей пойдём…

АЛЕКСЕЙ
Как скажите…


РЕЖИССЁР
(распаляя себя)
Нам нужен дух города! «Европа-А», как минимум! Красота улиц и унылость погод! Чёткие белые линии на сером воздушном паркете… Это – Питер…    

Алексей внимательно наблюдает за Режиссёром. Тот в задумчивости начинает ходить по гримёрке.

РЕЖИССЁР
Понимаешь? Твой герой – это прообраз противоречивого города… Его блеск…

Борисов смотрится в настенное зеркало, поправляет манжеты рубашки, проводит рукой по щекам и бровям, и, удовлетворившись увиденным, делает шаг к Алексею и кладёт ему на голову руку.

РЕЖИССЁР
(продолжая)
…и неприкаянность… Город холодных рук и жгучих сердец… Он как красивая женщина, лет 30, с тёмно-каштановыми волосами, задумчивым взглядом и чуть неправильным прикусом…

Режиссёр замирает. Затем, очнувшись и словно боясь забыть новую идею, выходит из комнаты. Алексей провожает его взглядом, после чего достаёт книгу и проваливается в чтение.

ИНТ. ГРИМЁРКА АЛЁНЫ – ДЕНЬ

Постучав, Режиссёр стремительно входит в гримёрку Алёны.
Она, стоя боком к дверям, от неожиданности вздрагивает, дальней рукой пытается что-то спрятать, но оно падает и разбивается об пол. Режиссёр видит осколки бокала с остатками красного вина. По лицу актрисы видно, что она только что плакала.

РЕЖИССЁР
Извините, Алёна… Я стучал. У Вас… что-то выпало… 

АЛЁНА
Это моя… безмозглость…
(натужно)
Извините…

В гримёрку Алёны заглядывает Художник-постановщик, делает Режиссёру «большие глаза» и скрывается за дверью.

РЕЖИССЁР
Алёна Сергеевна, я уже говорил вам – мне нужна Ахматова…

АЛЁНА
(рассеянно)
А Агния Барто не подойдёт?

РЕЖИССЁР
Подойдёт… Но не в этом фильме. И не надо со мной так разговаривать. 

АЛЁНА
Извините, Фёдор Васильевич… Вы получите Ахматову…

РЕЖИССЁР
Спасибо… очень мило с Вашей стороны… И, Алёна Сергеевна… Ахматова была великим поэтом… Но даже она не пила перед выступлениями!

Художник опять заглядывает в гримёрку, ещё более значительно всматривается в Режиссёра и снова медленно закрывает дверь. Алёна раздражённо оглядывается на него и отвечает Борисову довольно дерзко.

АЛЁНА
Фёдор Васильевич… И я не пила… Но у меня сейчас такой период… он – очень тонкий…

РЕЖИССЁР
Да мне плевать! Плевать! Тонкий у Вас период или толстый! Какая разница? Вы профессиональная актриса, все Ваши периоды должны быть средних размеров…
(смягчаясь)
А что у Вас стряслось?

АЛЁНА
То самое… «За окном шелестят тополя… Нет на земле твоего короля…» Это очень древняя история…

РЕЖИССЁР
Понятно… Может – я чем-то могу?…

АЛЁНА
Можете… Дайте мне 10 минут…

Дверь гримёрки опять приоткрывается и в её проёме показывается голова Художника. Он гримасничает и делает движение головой, словно приглашая режиссёра «на секундочку». Борисов с раздражением идёт к нему, но на пороге оборачивается к актрисе.

РЕЖИССЁР
Жду Вас через 10 минут… Одну… без короля…

ИНТ. СЪЁМОЧНЫЕ ПАВИЛЬОНЫ «ЛЕНФИЛЬМА» - ДЕНЬ

Режиссёр идёт по павильону, забыв о том, что Художник что-то хотел ему сказать. Тот с удивлением спешит за Борисовым и хватает его за руку.

ХУДОЖНИК-ПОСТАНОВЩИК
Фёдор Васильевич! Пока не начали снимать, посмотрите декорации для сцены в кафе. Давайте в них интерьер оденем! Это будет новый Питер! Питер, как вы говорите, - откровение…

Режиссёр с интересом смотрит на художника как на отражение своей увлечённости, доведённой до степени маниакальности.

РЕЖИССЁР
Н-да? Ну, любопытно… любопытно…

ИНТ. СЪЁМОЧНЫЙ ПАВИЛЬОН «ЛЕНФИЛЬМА» - ДЕНЬ

Борисов входит в некое тесное затемнённое помещение, в котором общая мрачность подчёркнута эксцентрическими деталями: огромными в человеческий рост канцелярскими скрепками, сетью паутины, сплетенной из толстых канатов, огромными поролоновыми шарами, «подпирающими» стены.
 
Венчает картину гигантский макет паука, прикреплённый брюхом к потолку, ближе к дальнему углу. Его выпученные глаза всматриваются в зрителя. На Борисова эта обстановка производит удручающее впечатление.


РЕЖИССЁР
Я чисто уточнить… Это кафе, где происходит встреча влюблённых, так?

ХУДОЖНИК-ПОСТАНОВЩИК
Именно!

РЕЖИССЁР
А это что такое?

Борисов брезгливо показывает рукой на пять-шесть шаров из поролона, почти по пояс человеку, разбросанных возле стен.

ХУДОЖНИК-ПОСТАНОВЩИК
Хлебные крошки…

РЕЖИССЁР
Не великоваты, нет?

ХУДОЖНИК-ПОСТАНОВЩИК
Почему? А, вы не поняли! Антураж кафе выполнен в виде кармана  господина Башмачкина…

РЕЖИССЁР
Башмачкин, Башмачкин… Все мы вышли из «Шинели»?

Просияв лицом, Художник в поддержку тезиса радостно тычет в сторону Борисова указательным пальцем.

РЕЖИССЁР
(притворно бодро)
Понимаю! Кафе «Карман шинели», так? Ярко! Я вот только одного боюсь – а не слишком это романтично для первого в мире фильма?

ХУДОЖНИК-ПОСТАНОВЩИК
Не слишком. Я думаю – не слишком, Фёдор Васильевич. Ведь пока неизвестно сколько романтизма нужно для кино!

РЕЖИССЁР
Пока да…
(разруливая ситуацию)
Ну вот что, Борь… Давай-ка, пока не будем менять планы… Начнём снимать в первом декоре, а этот… Припасём для лучшего случая. О! Для первой ночи любви главных героев! Давай?

ХУДОЖНИК-ПОСТАНОВЩИК
А что – есть такой эпизод?

РЕЖИССЁР
После этого…
(на паука)
будет…

Борисов толкает Художника к выходу, тот пытается ещё что-то объяснить, но Режиссёр, изо всех сил стараясь не расхохотаться, спешит к предыдущему павильону.    

ИНТ. СЪЁМОЧНЫЙ ПАВИЛЬОН «ЛЕНФИЛЬМА» – ДЕНЬ

Декорации уютного кафе. Актёры Алексей и Алёна сидят за столиком в углу. Она посматривает на партнёра, тот  отрешённо отворачивается в сторону. К ним подходит Борисов, за его спиной маячит Помреж.

РЕЖИССЁР
Алексей! Давай – оживись! Что ты ссутулился?! Алёна! Глазами не блести…
(оператору)
Мотор…

ПОМРЕЖ
(щёлкая хлопушкой)
Эпизод десять. Дубль первый…

РЕЖИССЁР
Поехали!

АЛЕКСЕЙ
(Алёне)
Что выпьем? Пиво, вино?… Или, может быть?…

АЛЁНА
Я не пью…

АЛЕКСЕЙ
Я тоже, значит… Хочу оставаться ясным. Кофе?

Алёна кивает. Алексей погружается в задумчивость. Алёна  гармонирует с ним.


РЕЖИССЁР
Стоп! Стоп!

Борисов в раздражении поднимается с места.

РЕЖИССЁР
А повеселее нельзя? Мы всё-таки кино снимаем… Где обаяние, Лёша?
(многозначительно)
Алёна…   

Актриса кивает головой и углубляется в меню. Алексей смотрит в окно и на критику не реагирует.

РЕЖИССЁР
Мотор!

ПОМРЕЖ
(щёлкая хлопушкой)
Дубль два…

РЕЖИССЁР
Начали!

АЛЕКСЕЙ
Что будем пить? Пиво… вино?… Или может – чёрт побери?…

АЛЁНА
А давай!
(спохватываясь)
Хотя – ой… Лучше – спасибо…

РЕЖИССЁР
Стоп…

АЛЁНА
Ну, сбилась я! Текст перепутала… Сымпровизировала!

РЕЖИССЁР
Ещё раз! Внимательно все!

Команда выжидающе замирает на своих местах.

РЕЖИССЁР
Мотор!

ПОМРЕЖ
Эпизод десять! Дубль три…


РЕЖИССЁР
Начали!

АЛЕКСЕЙ
(Алёне)
Что будем пить? Кофе, пиво, вино?… Или?

АЛЁНА
Я…

АЛЕКСЕЙ
(перебивая)
А вот и правильно! Я тоже ненавижу алкоголь! Любой!
(быстро, с убеждением) 
Он даёт бодрость и ощущенье лёгкости, но взамен забирает волю, причём делает это незаметно, исподволь… И самое главное, человек сам идёт на это! Он словно стремится к безволью, он не хочет отвечать за себя и за своё будущее! Человек даже оправдывает себя: Как? Это ведь не я сдал позиции! Это водка! Вот, если бы не она, проклятая, я бы всем показал! И это вместо того, чтобы дать по морде себе!      

Борисов громко хлопает в ладоши и, в раздражении ломая комедию, поднимается с места.

РЕЖИССЁР
Так – на сегодня всё! Вы не видите – актёр устал! Лёше надо полежать… Расходимся по домам! Всё – на сегодня!

Не глядя в сторону Алексея, Режиссёр подчёркнуто первым уходит с площадки. Все медленно разбредаются в разные стороны, неуверенно поглядывая на Алексея. Тот сосредоточено сидит на своём месте. К нему подходит Оператор, показывая рукой на своего «лягушонка».

ОПЕРАТОР
Лёша, давай я тебя этим сниму?

АЛЕКСЕЙ
Давай в следующий раз.

ОПЕРАТОР
Ладно… Слушай, Лёха, что с тобой? Ты на глазах худеешь…

АЛЕКСЕЙ
(улыбаясь)
Со мной происходит… кино…

ИНТ. ЛЕСТНИЧНАЯ ПЛОЩАДКА ДОМА КОМПОЗИТОРА – ДЕНЬ

Режиссёр подходит к дверям квартиры Композитора. Из-за них доносятся странные звуки – на фоне страшной какофонии пронзительно воет свирель. Режиссёр с удивлением вслушивается в музыку, затем кулаком стучит в дверь.

Не дождавшись ответа, Борисов присаживается на корточки и кричит имя хозяина в замочную скважину, при этом, не замечая за спиной бесшумно подошедшего Композитора. Последний закуривает.

КОМПОЗИТОР
Его нет…

Режиссёр от неожиданности дёргается и резко поднимается с пола. Увидев Костю, облегчённо вздыхает.

РЕЖИССЁР
Фу-ты, чёрт, напугал! А я полчаса тут ору! Хотел уже спасателей вызывать… Ну, как у тебя? Что-то есть?

Композитор тяжко вздыхает, облокачивается на стену и, съезжая по ней спиной, садится на корточки.

КОМПОЗИТОР
Я же говорю, Фёдор Васильевич, нет его сегодня…

РЕЖИССЁР
Ага… Нет, значит… Так… Интересно… А когда будет?

КОМПОЗИТОР
Не знаю… Через месяц, может…

РЕЖИССЁР
Слушай, Костя, я ведь могу испугаться… Кеше с Гешей позвонить – пусть они этим занимаются, зачем оно мне надо?! Жалеешь вас, жалеешь, а толку никакого! А ты их знаешь! Кеша – зверь!

ВСТАВКА: Следует серия экстравагантных фото молодого Иннокентия Дмитриевича: весёлое застолье, песня «на разрыв аорты» под гитару, бескомпромиссная драка в закусочной.

ИНТ. ПЛОЩАДКА ПЕРЕД КВАРТИРОЙ КОМПОЗИТОРА – ДЕНЬ
 
Режиссёр наклоняется к композитору сбоку. Тот всё так же задумчиво курит.

РЕЖИССЁР
(зловещим шёпотом)
…а Геша – ещё хуже!

ВСТАВКА: Следует серия не менее экстравагантных фото Геннадия Петровича: детская с медвежонком, школьная в костюме волчонка на Новый Год, подростковая с медалью на олимпиаде по шашкам.

ИНТ. ПЛОЩАДКА ПЕРЕД КВАРТИРОЙ КОМПОЗИТОРА – ДЕНЬ

У Композитора, дрогнувшего от воспоминаний, падает пепел на лацкан пиджака. Он стряхивает его. Режиссёр прохаживается перед ним.

РЕЖИССЁР
Они тебя за волокиту рублём! Рублём тебя! То есть – его… За волокиту!

КОМПОЗИТОР
Пусть рублём… Он аванс вернёт…

Режиссёр присаживается рядом с Композитором и меняет тон на мягкий.

РЕЖИССЁР
Что-то случилось, Костя?

КОМПОЗИТОР
Ничего… Просто – конец.

РЕЖИССЁР
Да что значит конец?!
(украдкой смотрит на часы)
Ты прямо расклеился совсем… Давай, прекращай… Сколько тебе надо, чтоб закончить?


КОМПОЗИТОР
Ничего не надо… А вот Константину Андреевичу… Не знаю – может день, может год…

РЕЖИССЁР
Так, передай своему Константину Андреевичу, что у него неделя! А потом всё… Кеша и Геша… В худшем своём проявлении!

Режиссёр поднимается, изображая для наглядности Костику обоих друзей.

КОМПОЗИТОР
(опечалившись)
Передам… Если увижу… 

РЕЖИССЁР
Ага… Увидь! Увидь его, пожалуйста! И разберись со своим двойником! Что он мне мероприятия срывает?!

Борисов уходит. Константин Андреевич поднимается и звонит в свою квартиру. Спохватившись, устало мотает головой, и достаёт из кармана ключ.

ИНТ. ПОМЕЩЕНИЕ КИНОСТУДИИ «ЛЕНФИЛЬМ» - ВЕЧЕР

Фёдор Васильевич находит на площадке второго режиссёра, тот отчитывает симпатичную СТАТИСТКУ, лет 20, за «несобранность», одновременно рукой обнимая её за талию.

ВТОРОЙ РЕЖИССЁР
(томно)
Вот из всего этого и образуются «задержки», «нестыковки», «авралки» и прочие нарушения графика! А ведь этого можно было избежать…   

РЕЖИССЁР
Николай!

ВТОРОЙ РЕЖИССЁР
Да?

Быстро подходит к Борисову. Тот разговаривает с ним вполголоса, чтоб никто не слышал.

РЕЖИССЁР
Слушай… может – мы пересмотрим наши обязанности? Давай ты будешь отвечать за весёлых статисточек, а я за всё остальное… Смотри – так у тебя свободного времени будет побольше, что тебе очень кстати, ведь ты сможешь его целиком посвятить общению с разными пышногрудыми девицами. Ты пойми, Николай, твоя яркая половая жизнь для меня – это всё!

ВТОРОЙ РЕЖИССЁР
Да я только слово ей сказал…

РЕЖИССЁР
Хоть два – я о другом… Почему мне приходится лично бегать и контролировать всю  работу? Почему только я должен разговаривать с нашим маньяком – художником? Почему должен подгонять спятившего композитора и его Франкенштейна? Почему?

Второй режиссёр молчит, с тоской посматривая на удаляющуюся Статистку.   

РЕЖИССЁР
Так дело не пойдёт…

В нарастающем раздражении Режиссёр идёт дальше. Ему навстречу из-за угла выходит расстроенная Помреж.

РЕЖИССЁР
Всё готово, Лена?

ПОМРЕЖ
Да, Фёдор Васильевич… Но с бригадиром по свету беда…

РЕЖИССЁР
Это к Николаю! А что такое?

ПОМРЕЖКА
Не пьёт уже неделю и в трезвом виде не справляется… Что-то у него не срабатывает…

РЕЖИССЁР
Да какое мне дело, что у него не срабатывает?! Пусть делает так, чтоб срабатывало… Ещё что-то?

ПОМРЕЖКА
Да. Ещё… Он вообще последние дни ведёт себя странно – острит, говорит умные вещи…

РЕЖИССЁР
(озабоченно)
Так… А раньше за ним это не наблюдалось?

ПОМРЕЖКА
Ну, что вы?!!! Нет, конечно… Совершенно не наблюдалось!

РЕЖИССЁР
Ладно, я с ним поговорю…

Борисов проходит в актёрскую гримёрку.

ИНТ. ГРИМЁРКА АЛЕКСЕЯ – ВЕЧЕР

Зайдя в комнату, режиссёр замирает на пороге. Алексей терпеливо ждёт, что он скажет.

РЕЖИССЁР
Как тебе то, что я в начале всем раздал?

АЛЕКСЕЙ
Нормально. Я своё по второму разу пошёл.

РЕЖИССЁР
(озадачено)
Так… Это хорошо… А что я тебе дал?

Актёр протягивает руку в тумбочку, извлекает оттуда затёртый томик «Преступления и наказания» и молча показывает обложку Борисову. Тот, на секунду задумавшись, хлопает себя по ноге.

РЕЖИССЁР
Я так и знал… В принципе, что я ещё мог тебе дать? Слушай, Алексей, давай заканчивай своего Раскольникова! Ты мне нужен другим!

АЛЕКСЕЙ
(спокойно)
Мне кажется, Питеру в этом фильме нужен именно Раскольников.

РЕЖИССЁР
Алексей, не умничай. Давай Я буду решать…

АЛЕКСЕЙ
…кто нужен Питеру?

РЕЖИССЁР
…моему фильму. Или ты не можешь?

АЛЕКСЕЙ
Могу.

РЕЖИССЁР
Так в чём же дело?!

АЛЕКСЕЙ
Ни в чём… Всё нормально.

РЕЖИССЁР
Фильм должен быть шутошным, понимаешь? А шутошных Раскольниковых не бывает!

АЛЕКСЕЙ
Я понимаю…

РЕЖИССЁР
Ну, так давай! Все уже ждут…

Борисов идёт на съёмочную площадку. За ним следует подозрительно спокойный Алексей.

ИНТ. КОРИДОР СТУДИИ «ЛЕНФИЛЬМ» - ВЕЧЕР
Шатов, по дороге отстав от Режиссёра, слышит доносящийся из подсобки разговор Бригадира осветителей со своим Помощником. Читая по бумажке, они разыгрывают актёра.




БРИГАДИР ОСВЕТИТЕЛЕЙ
Ну, то, что кокнули старушку её же закладчики – это ясно как Божий день…

Алексей замирает на месте и прислушивается.

ЕГО ПОМОЩНИК
Тут к бабке не ходи… Но ведь она была такой осторожной!

БРИГАДИР ОСВЕТИТЕЛЕЙ
Вот-вот… Не иначе Наполеон у нас какой объявился.

ЕГО ПОМОЩНИК
Не иначе…

На лице вжившегося в образ актёра мелькает тревога. Осветители за углом давятся от смеха. Не дождавшись продолжения диалога, Алексей бредёт на съёмочную площадку.

ИНТ. СЪЁМОЧНЫЙ ПАВИЛЬОН «ЛЕНФИЛЬМА» - ВЕЧЕР

Те же декорации уютного кафе. Алексей садится за столик в углу, за которым уже сидит Алёна. Все ждали одного Алексея.

РЕЖИССЁР
Мотор!

ПОМРЕЖ
Эпизод семнадцать! Дубль один…

РЕЖИССЁР
Начали!

АЛЕКСЕЙ
И я тебе про поэзию! В таком отношении к жизни и смерти – самая настоящая поэзия!!!

Алексей хватает со стола вазочку с цветами и разбивает её об пол. На лицах второго режиссёра и помрежа мелькает испуг. Борисов хватается за голову. Алексей влезает на стол и становится в позу а-ля Маяковский.

АЛЕКСЕЙ
(криком, нараспев)
Я ср-р-азу смазал карту будней, Плеснувши краску из стакана, Я показал на блюде студня Косые скулы океана, На чешуе жестяной рыбы прочёл я зовы новых губ… А Вы ноктюрн сыграть могли бы? На флейте водосточных труб…

Алёна, сидя за этим же столиком, смеётся и аплодирует ему. Алексей спрыгивает на пол. Режиссёр подскакивает к нему в упор и, с трудом сдерживая гнев, цедит в лицо.

РЕЖИССЁР
Какого хрена ты творишь?!!! Что за бред?! Я тебя об этом просил?! Я от тебя этого хотел?! Лажа! Это же лажа!!! Мне нужен лёгкий фильм! Светлая сказка, а не твоя вакханалия!

Алексей в полном самообладании, внешне даже, как бы скучая, разворачивается и неторопливо идёт с площадки.

РЕЖИССЁР
Стой! Я кому сказал?!

Режиссёр хочет последовать за ним, но останавливается и со злостью машет Шатову вслед рукой.

РЕЖИССЁР
Иди-иди! Можешь не возвращаться!
(Алёне)
Давай твой текст! Готова?

Актриса, улыбаясь чему-то своему, поднимает с пола цветок из разбитой вазы, прикрепляет его за ухом и утвердительно кивает головой. Вид цветка в волосах актрисы приводит Режиссёра в ярость.

РЕЖИССЁР
Так, стоп!
(Алёне)
Вот зачем ты это сделала? Вы что меня здесь – вывести решили? Да? Так вам это не удастся… Не удастся!!! Понятно?!!!

Развернувшись, стремительно убегает с площадки.

ИНТ. КОРИДОР «ЛЕНФИЛЬМА» - ВЕЧЕР

Борисов, в состоянии, близком к исступлению, рысцой мчится по коридору. Из комнаты с табличкой «Бухгалтерия» наперерез ему выходит БУХГАЛТЕР, мужчина лет 50, держащий в руках листок бумаги. Семенит рядом.

БУХГАЛТЕР
Фёдор Васильевич, подождите… Я тут накропал немного… Стих! Может, его вставить в фильм? Ведь он написан под непосредственным влиянием от вашего творчества…

Режиссёр, остановившись, некоторое время неопределённо смотрит на Бухгалтера, затем берёт у него листик, с чувством жмёт его руку, в конце концов, словно не сдержавшись, обнимает и целует в щёку. Бухгалтер растроганно улыбается.

Режиссёр показывает ему жестом: «Так держать!», после чего, окончательно на грани срыва, выбегает из здания студии.

НАТ. ПЛОЩАДКА ПЕРЕД ВХОДОМ В «ЛЕНФИЛЬМ» - ВЕЧЕР

Вслед за Режиссёром на улицу выскакивает Помреж. На её лице читается наличие уймы новостей, но Режиссёр пресекает их на корню.

РЕЖИССЁР
И у тебя что-то для меня? Рисунки? Вышивки? А ты наших пиротехников не видела?! Они мне поделки должны принести!
Аппликации новые!!! Как принесут – немедленно мне!!! Немедленно!!!

Помреж застывает в нерешительности. Режиссёр машет рукой и бежит по Каменноостровскому вниз к Троицкому, свернув по дороге в подворотню.

НАТ. ПИТЕРСКИЙ ДВОР – НОЧЬ

Среди детских грибочков Фёдор Борисов, запыхавшись, останавливается и протяжно кричит куда-то в небо.

Наконец, сбросив накопившийся груз, садится на качели и пытается в темноте прочитать, что же там написал бухгалтер. Не сумев разобрать, равнодушно роняет листок на землю. Подумав и усмехнувшись на свою деликатность, поднимает стихи и прячет в карман.




ИНТ. ГОСТИНИЧНЫЙ НОМЕР АЛЕКСЕЯ – НОЧЬ

Алексей, сидя за столом, что-то увлечённо печатает на лэптопе. На мониторе компьютера читается название статьи: «О природе преступлений». Ниже – подпись: Р.Раскольниковъ.

НАТ. ТРОИЦКИЙ МОСТ – НОЧЬ

Режиссёр бредёт по мосту в сторону Дворцовой набережной, на ходу что-то декламируя и с театральными жестами разыгрывая придуманные на ходу сцены. В этом творческом опьянении проходит по Дворцовой площади.

НАТ. ПЛОЩАДЬ ДЕКАБРИСТОВ – НОЧЬ

Выйдя на площадь, Режиссёр останавливается перед «Медным всадником». Секунду подумав, начинает сосредоточенно карабкаться на него, читая в голос всплывшую в памяти строчку из Пушкина.

РЕЖИССЁР
Люблю тебя, Петра творенье…
Люблю тебя, люблю, люблю…

За спиной режиссёра раздаётся кашель, а затем хриплое.

ГОЛОС НЕИЗВЕСТНОГО
(за кадром)
Бог в помощь…

Режиссёр осторожно поворачивает голову и искоса смотрит за спину. На тротуаре видит МИЛИЦИОНЕРА, лет 30, рядом с ним – ВТОРОГО, чуть моложе.

ВТОРОЙ
Чего шумим, гражданин?  Памятники царапаем…

Режиссёр осторожно, спиной к ним, слезает с «Медного всадника», по пути бормоча объяснения.

РЕЖИССЁР
Почему же – я осторожно… У меня здесь, видите ли, встреча… назначена…

Соприкоснувшись с тротуаром, Борисов резко, из неудобного положения, стартует в сторону Адмиралтейской набережной, а затем далее – к Дворцовой площади.

Стражи порядка, от неожиданности помедлив, устремляются за ним. Вдруг, погоне начинает аккомпанировать тема из балета Глиэра «Медный всадник». Борисов хватается за карман пиджака - это звучит мелодия вызова на его мобильном. 

Оглянувшись, видит обоих преследователей верхом на конях, как персонаж упомянутой пушкинской поэмы. Борисов усмехается рефлекторно возникшему образу.

ИНТ. ГОСТИНИЧНЫЙ НОМЕР АЛЕКСЕЯ ШАТОВА – НОЧЬ

В тёмной комнате Алексея единственный источник света – лэптоп, над которым склонился актёр. Он стучит по клавиатуре, перечитывает абзац и удовлетворённо откидывается на спинку стула. Вспомнив, ставит в написанном точку и набирает на мобильном номер своего брата.

АЛЕКСЕЙ
Аллё! Андрей, привет!

ИНТ. СПАЛЬНЯ ДОМА АНДРЕЯ ШАТОВА – НОЧЬ

Заспанный брат, выпучив глаза, пытается рассмотреть сколько времени на часах.

АНДРЕЙ
О-о! Леха! Что случилось?!

АЛЕКСЕЙ
(за кадром)
Не спишь ещё?

АНДРЕЙ
Сплю… ещё. Это я во сне с тобой разговариваю…

АЛЕКСЕЙ
(за кадром)
Извини… Я только что статью закончил…

АНДРЕЙ
(зевая)
Поздравляю… Я всегда знал, что ты её закончишь… Какую статью?

АЛЕКСЕЙ
(за кадром)
Журнальную… «О природе преступлений» называется…

АНДРЕЙ
Ка-а-ак?



АЛЕКСЕЙ
(за кадром)
Теорию Наполеона помнишь? У Родиона Романовича была теория…

АНДРЕЙ
(неуверенно)
Помню… конечно…

АЛЕКСЕЙ
(за кадром)
Так вот… Я её написал!

АНДРЕЙ
Дашь почитать?

АЛЕКСЕЙ
(за кадром)
Конечно. И знаешь, что?… Я, Андрюха, её в журнал отнесу…

АНДРЕЙ
Давай! Давай прямо в «Гудок» неси… Подожди, или ты серьёзно?

АЛЕКСЕЙ
(за кадром)
Серьёзно…

АНДРЕЙ
А ты не слишком вжился в образ?

АЛЕКСЕЙ
(за кадром)
Нет, в самый раз!

АНДРЕЙ
Ну давай, Лёха, давай… А когда процентщицу пришьёшь – ты мне ночью не звони. Утром  расскажешь, хорошо?

АЛЕКСЕЙ
(за кадром)
Ну, утром так утром…

АНДРЕЙ
Эй! Подожди… Ты там смотри мне, Станиславский!

Алексей сбрасывает звонок. Андрей отбрасывает мобильный и устало откидывается на подушку.

НАТ. ДВОРЦОВАЯ ПЛОЩАДЬ – НОЧЬ

Выбившись из сил, Борисов останавливается и сбрасывает на мобильном вызов. Глиэр умолкает. Тяжело дыша, Борисов дожидается милиционеров, которые, подбежав, некоторое время переводят дух и всматриваются в беглеца. 

ВТОРОЙ
Слушай, а ты не… Борисов, случайно?

РЕЖИССЁР
Борисов…

МИЛИЦИОНЕР
А ты… здесь… один ночью… что делаете?

РЕЖИССЁР
Так это… Кино снимаю…

ВТОРОЙ
А-а…
(веселее)
А убегали зачем?

РЕЖИССЁР
Просто…
(ещё веселее)
Так что – бить будете? Или я пошёл?

Все трое устало и чуть истерически смеются.

ИНТ. ПОМЕЩЕНИЕ «ЛЕНФИЛЬМА» – УТРО

Ярким радостным утром Режиссёр входит в студию. Бодро проходит по коридорам и входит в комнату, где его ждёт съёмочная бригада.

РЕЖИССЁР
Итак, господа! Все идеи принимаются! Все идеи реализуются! Любая инициатива поощряется… дружеским пинком! Шучу – кивком. Ни одна придумка не упускается. Где наша не пропадала, а? На монтаже разберёмся…

Бригада обсуждает сказанное. Оператор, не веря своим ушам, переспрашивает об услышанном у Художника. Не дождавшись ответа, подходит к Режиссёру.

ОПЕРАТОР
А мой «лягушонок»?

РЕЖИССЁР
А как ты представляешь наш фильм без него?

Режиссёр дружески треплет его по плечу. Обалдевший от счастья Оператор спешит к себе в коморку. Режиссёр подходит к Алексею.

РЕЖИССЁР
Это наш последний совместный фильм, Алексей… Тяжело с тобой…

АЛЕКСЕЙ
Почему?

РЕЖИССЁР
А ты когда-нибудь, будучи мной, с собой работал? Нет…
(громко помрежу)
И проследите, чтобы поблизости не было старушек из кредитной сферы!

Алексей оборачивается и замечает, что на него, посмеиваясь, поглядывает вся съёмочная команда. Словно  оболганная невинность идёт к себе в гримёрку.

ИНТ. КОМНАТА ОПЕРАТОРА В «ЛЕНФИЛЬМЕ» - УТРО

Оператор священнодействует над своим «лягушонком», любовно поглаживает и примеряет камеру к съёмке. 

ОПЕРАТОР
Так что, действительность,  держись…

ИНТ. ПИТЕРСКИЙ КИНОЦЕНТР, ЗАЛ ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИИ – ВЕЧЕР

Над столом для интервьюируемых висит рекламный постер только что показанной картины: «Умышленный город N». На своих местах «стонет» журналистская братия. Все ждут Режиссёра.

ТИТР: ПРЕМЬЕРНАЯ ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИЯ, ГОД СПУСТЯ 

Появляется Борисов, за ним – Алексей. В зале воцаряется зловещая тишина. Режиссёр с увесистой папкой в руках, а актёр налегке, под гулкий шум своих шагов и скрип тяжёлых кресел усаживаются на места.

Борисов явно в дружелюбном настроении.

РЕЖИССЁР
Здравствуйте!

В ответ – тишина. Волкообразные журналисты изучают  «жертвы». Борисов скучнеет.

РЕЖИССЁР
Ну, что ж… у нас есть минут двадцать… Может… у кого-то вопросы?

ВЕДУЩИЙ КОНФЕРЕНЦИИ по очереди показывает на журналистов, задающих вопрос. По его жесту первым вскакивает ЗЛОВРЕДНЫЙ.

ЗЛОВРЕДНЫЙ
Вы меня извините, конечно, но такой пурги я в жизни не видел! Я так и не понял – о чём Ваш фильм?!

РЕЖИССЁР
(почему-то Алексею)
Это фильм о любви… о кино… о Питере… Прежде всего о Питере.

ЗЛОВРЕДНЫЙ
Я понимаю, что о Питере… Но почему он у Вас где-то на Марсе? И почему картинка дёргается так, что зубы болят?

РЕЖИССЁР
(вздыхая)
Это фильм о Питере…

К микрофону дипломатично тянется Алексей.

АЛЕКСЕЙ
Ну это же арт-хаус, господа… Авторское кино…

Раздаётся насмешливый ропот. Встаёт УЛЫБЧИВЫЙ.

УЛЫБЧИВЫЙ
То есть, по Вашему, авторское кино состоит в том, что какой-то мужик половину фильма бегает на заднем плане голый, так?

РЕЖИССЁР
Во-первых, это не какой-то мужик! Это наш художник! Это – во-первых! А во-вторых, он бегает голым не полфильма, как Вы выразились, а максимум…
(копается в своих записях)
…четыре с половиной минуты! 

Получив «добро», вскакивает СНОБ.

СНОБ
А вы не считаете, что художник должен «картинкой» заниматься, а не обнажаться в кадре?

РЕЖИССЁР
Хороший художник может себе это позволить. Это – во-первых! А во-вторых… он ведь бегал голым не потому что ему это так нравится… Понимаете? Хотя поэтому тоже! Он бегал, символизируя собой свободу, между прочим, творчества! В конце фильма, на это есть прямой намёк…
(снова Алексею)
в эпизоде с пропеллером, помнишь?… Это если кто-то смотрел наш фильм…

Медленно и с явным отвращением поднимается БРЮЗГА.

БРЮЗГА
Вы меня извините, Фёдор Васильевич, я Вас очень уважаю, как художника, но это же кошма-ар!

Режиссёр в задумчивости кивает головой и погружается в свои бумаги.

БРЮЗГА
Два часа абсурда, три абсолютно бессвязные истории! Я хочу спросить у Вас как у режиссёра – а сценарист у этого фильма был вообще?!

Режиссёр наливает себе в стакан воду и пьёт. Словно давая справку, к микрофону вновь тянется Алексей.

АЛЕКСЕЙ
(на полном серьёзе)
Значит так, сценарист был – и это точно…

Актёр смотрит на Режиссёра, ища поддержки, тот рассматривает свой маникюр.

АЛЕКСЕЙ
(продолжая)
Я лично видел его два раза в  буфете… И один раз, когда он деньги получал! Так, что сценарист  у нас был, это элементарно можно по бухгалтерии проверить…

БРЮЗГА
А, это другое дело…

Присев, что-то педантично помечает в  блокнотике.

По сигналу Ведущего с места вскакивает МЛАДО-ЭНТУЗИАСТ.

МЛАДО-ЭНТУЗИАСТ
Скажу сразу, я поклонник Вашего творчества, а также композитора Негодина, написавшего замечательную музыку к Вашему фильму. Спрошу сразу - когда её можно будет скачать в сети? Признаюсь честно: когда я её слушал – я плакал…

РЕЖИССЁР
Я тоже… Я тоже плакал. Когда слушал музыку, написанную к моему фильму, я рыдал… И, естественно, я её не взял. И в фильме звучит музыка этого же композитора, но написанная для рекламы стирального порошка… Как его?

Режиссёр щёлкает пальцами, пытаясь вспомнить название. Алексей что-то говорит ему вполголоса, но режиссёр мимикой показывает, что это не тот. Алексей настаивает и между ними вполголоса завязывается спор.

Журналисты выкрикивают свои предположения, как же может называться стиральный порошок.

РЕЖИССЁР
По моему… «Зюлекс»… 

Журналисты помечают в своих книжечках.

РЕЖИССЁР
(продолжая)
Хотя не факт… А композитора Негодина я тоже, конечно, люблю и, наверно, поэтому… работать с ним больше не буду!

Над журналисткой братией поднимается ИРОНИЧНЫЙ. По его лицу заметно – он знает больше всех других, вместе взятых.

ИРОНИЧНЫЙ
А как продюсеры отнеслись к  Вашей работе? Конфликта между Вами не было?

РЕЖИССЁР
(оживляясь)
Конфликт был. И, Вы знаете, могу Вас порадовать – конфликт был серьёзный. Они мне даже вот здесь…
(показывает)
пиджак порвали… Н-да… А я им за это… Ну, это не важно… К моему фильму, а тем более к кинопроизводству, данный случай не имел никакого отношения!

В конце фразы журналисты ожесточённо начинают о чём-то спорить между собой. Без спроса вскакивает ВОСТОРЖЕННАЯ.

ВОСТОРЖЕННАЯ
Фёдор Васильевич, примите мои поздравления за отличный кастинг! Лично я считаю Алексея Шатова – прекрасным, самобытным актёром!

РЕЖИССЁР
Да-да, спасибо… Алексей – талантливейший актёр…

ВОСТОРЖЕННАЯ
И я хочу спросить… Вот У Мартина Скорсезе есть Роберт де Ниро. Был… Сейчас – Ди Каприо. Даже нет – спрошу в лоб: какую роль сыграет Алексей в Вашем следующем фильме? Спасибо…

Борисов снисходительно улыбается, но видно, что сравнение со Скорсезе ему нравится. Над второй частью вопроса теряется. Алексей, скромно потупившись, смотрит в пол.

РЕЖИССЁР
Вообще-то это секрет… В моём новом фильме… есть задачи… которые я не хотел бы озвучивать…

Режиссёр бросает взгляд на Алексея, тот – воплощённая незаинтересованность.

РЕЖИССЁР
(продолжая)
…но, в принципе, да! Действительно, Алексей сыграет в моём новом фильме роль… не основную, но очень важную…

Алексей бросает быстрый косой взгляд на режиссёра. Потом, как старой знакомой, подмигивает вопросившей журналистке.

С места приподнимается РАСТЕРЯННЫЙ журналист, который на ходу ищет в своём блокноте подходящий вопрос.

РАСТЕРЯННЫЙ
Слоган к Вашему фильму - «Кино, поэзия, любовь»… И где же в фильме любовь, скажите, пожалуйста?

РЕЖИССЁР
Как где?…



ИНТ. КИНОСТУДИЯ «ЛЕНФИЛЬМА» – ВЕЧЕР, ВОСПОМИНАНИЕ

Укромное место за грудой декораций. Борисов и СИМПАТИЧНАЯ ДЕВУШКА стоят лицом друг к другу.

РЕЖИССЁР
Машенька…

СИМПАТИЧНАЯ ДЕВУШКА
Феденька…

Режиссёр её обнимает и оба в порыве страсти громко падают на пол. Все бумажные декорации вокруг них рушатся.

ИНТ. ЗАЛ ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИИ ПИТЕРСКОГО КИНОЦЕНТРА – ВЕЧЕР

Режиссёр возвращается к действительности и поднимает глаза на вопросившего журналиста.

РЕЖИССЁР
Любовь… она везде.
(ведущему)
Последний можно?…

По указке Ведущего с места вальяжно поднимается МАСТИТЫЙ.

МАСТИТЫЙ
Фёдор Васильевич, не для протокола -  как тебе-то собственный фильм?  Понравился?

Борисов смеётся.

РЕЖИССЁР
Ну что тут скажешь… Понравился – это слабо сказано. По мне, классное кино – это когда половина говорит: «Шедевр», а вторая - «Отстой»! Вот тогда – это вещь… А я пока, честно говоря, не понял свой фильм…
(великолепно улыбается)
Буду смотреть ещё!

ВЕДУЩИЙ КОНФЕРЕНЦИИ
Спасибо Вам за интервью, Фёдор Васильевич.

РЕЖИССЁР
Спасибо вам за «спасибо»!

Под противоречивый гул пишущей братии Режиссёр и Актёр выбираются из-за стола и быстро выходят из зала.

НАТ. У ВХОДА В ПИТЕРСКИЙ КИНОЦЕНТР – ДЕНЬ

Режиссёр, стоя на ступеньках, что-то быстро пишет на полях глянцевого журнала.

РЕЖИССЁР
Кажется, новый фильм у меня сейчас завязался… А вообще, идиотская конференция получилась! Вопросы ни о чём!

АЛЕКСЕЙ
И мне показалось – им не понравился наш фильм.

РЕЖИССЁР
Думаешь? А вот я считаю – критики никогда сразу не распознают шедевр! Никогда!
(чёркая что-то на полях журнала)
Понимаешь, У них глаз «замыленый». А вот простой зритель может. У меня вся надежда на него…

АЛЕКСЕЙ
(тонко)
По-моему, наш фильм – слишком сложен для специалистов.

РЕЖИССЁР
Вот-вот, и я о том же! И что это за вопрос такой: «Где в вашем фильме любовь?» 

АЛЕКСЕЙ
Совершенно необоснованный вопрос…

Мимо них из киноцентра выходит Алёна со своим МОЛОДЫМ ЧЕЛОВЕКОМ, лет 25. Не замечая никого вокруг, они жмутся друг к другу и целуются.

РЕЖИССЁР
Ничто так не объединяет мужчину и женщину, как воздержание…

АЛЕКСЕЙ
И ничто так не разобщает…

РЕЖИССЁР
Угу… А ты знаешь – наверно, я дам тебе главную роль! Но учти – станешь лажать в моём новом фильме – я буду в тебя стрелять!

АЛЕКСЕЙ
(невозмутимо)
А когда я лажал?

Режиссёр и актёр буравят друг друга взглядами. Играет лихая аккордеонная музыка, как символ вечного антагонизма между художниками. Она резко обрывается и на первый план выходит режиссёр.

РЕЖИССЁР
Подожди… А может правда…  нет в моём фильме любви?

Титр: Акт второй. Питер лирический

НАТ. МАНЕЖНАЯ ПЛОЩАДЬ – ДЕНЬ

Залитая лучами солнца площадь. По ней гуляют люди.

САША
(за кадром)
Блистай же, бледное светило! В тебе нет жизни так давно, что всем живущим здесь уныло, и всем отжившим всё равно! А посему – сияй, светило! Ведь утро… Э-э…

Виден затылок говорящего, затем его профиль и, наконец, лицо. Это – САША, ему 20 лет. Он останавливается и для притяжения вдохновения прикрывает глаза цветами, которые держит в руке. Во второй у него мобильный, он читает стихи на диктофон.

САША
Ведь утро нам с тобой… Так… всё равно… дано… дано… 

Саша идёт по улице Итальянской в сторону площади Искусств, продолжая наговаривать на диктофон.

САША
А сейчас я иду на встречу с девушкой… Девушкой по имени Три дабл-ю, рифмоплёты, точка, ру… Хотя на сайте она – Лань лесная… Ну, это мы проверим… И я читал её там и я писал… м-м… ей там! И я… тарам-тарам… Ничего не идёт, бред какой-то!   

Выключает диктофон.

ИНТ. КОМНАТА САШИ В ОБЩЕЖИТИИ – НОЧЬ, ВОСПОМИНАНИЕ

Саша сидит за компьютером, на его экране – переписка по «аське».

Лань лесная: - Отчего бы и нет?
Жираф: - Завтра в пять возле Пушкина у Михайловского.
Лань лесная: - Идёт. Как я вас узнаю?
Жираф: - В левой будет Толстой – собрание сочинений, в правой – горшок с цветами. А я как?
Лань лесная: - Спокойно! Вы меня узнаете!

КОНЕЦ ВОСПОМИНАНИЯ

НАТ. У ПАМЯТНИКА ПУШКИНУ НА ПЛОЩАДИ ИСКУССТВ – ДЕНЬ

Саша подходит к памятнику, осматривается и сразу замечает поодаль симпатичную девушку, свою ровесницу. Это АЛЕКСАНДРА. Она в белом платье, на котором чёрным по-французски написаны стихи. У неё короткие тёмные волосы с накладными бакенбардами а-ля Пушкин.

САША
(откашливаясь, солидным басом)
Александр Сергеевич, если не ошибаюсь?

АЛЕКСАНДРА
Александра Семёновна, вообще-то…

САША
Ах да, извините… Всегда любил вашего Балду!

АЛЕКСАНДРА
Спасибо…
(оглядывая его с головы до ног)
Я вижу… С кем имею честь?



САША
Александр Дмитриевич… Поэт и организм… Тьфу ты! Глупость сморозил… Организм и поэт, конечно же…

Воспользовавшись моментом, вручает смеющейся Александре букет цветов.

АЛЕКСАНДРА
Спасибо. Очень приятно… А Лев Толстой где? Утерян?

САША
Ну отчего же? Спрятан в надёжном месте. Я у него один рассказ не дочитал – то ли про войну, то ли про мир… По-моему, он сам не разобрался…

АЛЕКСАНДРА
Понятно… Ну, и как… куда пойдём?…

САША
Да есть тут рядом приличное место… А есть другое… «Стойло Пегаса» в сравнении с ним – Макдональдс! Но оно на Александровском… 

Она прячет в сумочку накладные бакенбарды и показывает жестом – «ничего страшного». Они вместе идут по Итальянской.

ИНТ. ОТКРЫТАЯ ПЛОЩАДКА ЛЕТНЕГО КАФЕ – ДЕНЬ

Саша и Александра присаживаются за столик в самом углу. К ним подходит ОФИЦИАНТКА, у неё в руках два меню. Одно Саша тут же передаёт Александре. 

САША
(официантке)
Подождите… Мы, наверно, сразу закажем…
(Александре)
Пиво? Вино?… Или, как всегда… водку?

АЛЕКСАНДРА
Спасибо – я, вообще-то, не пью…

САША
Если честно – я тоже не очень… Мечтаю оставаться ясным. Кофе?

АЛЕКСАНДРА
И мороженое… Пожалуй… вот это…
(показывая в меню официантке)
«Сладкая смерть»…

САША
Как это мило…

ОФИЦИАНТКА
(присматриваясь к меню девушки)
«Сладкая снедь»…

АЛЕКСАНДРА
Да? Ну, всё равно, давайте…

САША
И нам обоим, пожалуйста, кофе вот этот… И сыр… вот этот… 

Показывает официантке пальцем в меню.

ОФИЦИАНТКА
Всё?

САША
Пока всё…

Официантка отходит. Парень и девушка некоторое время молчат.

САША
Смотрю на ваше платье… Вышиваете крестиком?

АЛЕКСАНДРА
Пишу молоком. Это Верлен.

САША
А-а… Как же, как же – знаем. Читывали… Он ещё спал с этим… с Дюма-старшим.

АЛЕКСАНДРА
С младшим.

САША
Ну, уж если быть точным – то с обоими.

АЛЕКСАНДРА
С обоими спал Альфред Мюссе.

САША
После того, как Аполлинер разбил ему сердце.

АЛЕКСАНДРА
Это у них произошло из-за  Бодлера, у которого был флирт с Флобером.

САША
Ага! И только один Артюр Рембо ни с кем не спал.

АЛЕКСАНДРА
Да… Он остался девственником.

САША
А вы здорово разбираетесь во французской поэзии!

АЛЕКСАНДРА
Благодарю. Это мой конёк. У меня диплом по этой теме…

САША
А я люблю русское серебро.

АЛЕКСАНДРА
Понимаю…

САША
Что?

АЛЕКСАНДРА
Ничего…

САША
В смысле?

АЛЕКСАНДРА
Вы знаете…

САША
Намекаете?…


АЛЕКСАНДРА
Именно.

САША
Но обстоятельства…

АЛЕКСАНДРА
Не смешите.

САША
Я напомню…

АЛЕКСАНДРА
Не стоит.

САША
Нет, уж позвольте…

АЛЕКСАНДРА
Как вам не стыдно?

САША
Тысяча…

АЛЕКСАНДРА
Это наглость.

САША
Девятьсот…

АЛЕКСАНДРА
Я протестую…

САША
Девяносто…

АЛЕКСАНДРА
Что вы делаете?…

САША
Второй.

АЛЕКСАНДРА
Я всё объясню.

САША
Прокурору объясните…

К ним подходит официантка с их заказом и пока ставит его на стол, с удивлением прислушивается к разговору. Чуть потоптавшись на месте, уходит.

АЛЕКСАНДРА
Пожалейте…

САША
И не рассчитывайте!

АЛЕКСАНДРА
В таком случае…

САША
А это, пожалуйста!

АЛЕКСАНДРА
Что скажете?…

САША
Ничего об этом не знаю…

АЛЕКСАНДРА
Вы лжёте.

САША
У меня алиби…

АЛЕКСАНДРА
Оно неубедительно.

САША
Но позвольте…

АЛЕКСАНДРА
Не позволю.

САША
Пожалейте…

АЛЕКСАНДРА
Не пожалею.

САША
Но…

АЛЕКСАНДРА
Не…
 
Он, выждав паузу, пальцем энергично рисует в воздухе вопросительный знак.

Она так же пальцем ставит восклицательный знак.

Он тут же зачёркивает его и вновь рисует вопросительный.   

Она в свою очередь ставит крест на Сашином знаке и тычком пальца обозначает точку.

Саша под точкой Александры моментально обозначает запятую.

Она, не выдержав, смеётся. 

АЛЕКСАНДРА
Ну, в общем, я довольна, как мы всё выяснили.

САША
(в тон)
Н-да. Обожаю точки над «Ё»!

АЛЕКСАНДРА
(ещё более в тон)
Что-то в них есть…

Они вместе на несколько секунд замолкают, их взгляды обнимаются. Александра вертит одной рукой бокал с мороженным.

Саша наклоняется к ней через столик, сбив плечом вазочку с цветами, обхватывает одной рукой её за голову и долго целует в губы.

Чтобы он не испачкался, она отводит руку с бокалом мороженного из-под Саши в сторону.

ИНТ. СОСЕДНЕЕ ПОМЕЩЕНИЕ ТОГО ЖЕ КАФЕ – ДЕНЬ

На целующихся издалека смотрит СОЛНЕЧНАЯ, девушка лет 20, напротив которой сидит РЕАЛЬНЫЙ парень, её ровесник. Девушка лукаво улыбается и выжидающе посматривает на своего друга.

СОЛНЕЧНАЯ
Смотри…

Парень оборачивается на Александру и Сашу, пренебрежительно усмехается.

РЕАЛЬНЫЙ
Сначала б доели…

Девушка переводит взгляд на него.

РЕАЛЬНЫЙ
У неё сейчас из бокала закапает…

Девушка отворачивается к окну. Парень продолжает, посмеиваясь, рассматривать пару.

РЕАЛЬНЫЙ
А он пузо об чашку обожжёт…

СОЛНЕЧНАЯ
Давай пойдём уже…

ИНТ. ОТКРЫТАЯ ПЛОЩАДКА ЛЕТНЕГО КАФЕ – ДЕНЬ

Саша отрывается от губ Александры и садится на место. Она осторожно ставит отведённый бокал перед собой на стол и помешивает в нём ложечкой.

САША
(хрипло)
Растаяло?

АЛЕКСАНДРА
Жарко здесь…

САША
Да, это я…

Она с аппетитом ест мороженое. Саша закуривает.

АЛЕКСАНДРА
Как-то некрасиво вышло с французскими поэтами…

САША
Почему? А, ты по поводу цвета голубого? Ничего – переживут… Вообще-то юмор вполне французский. Тем более – Верлен, Рембо и ещё кто-то – как раз из этих…

АЛЕКСАНДРА
Какая разница? Они были гении…

САША
Как ни крути – разница есть… А ты заметила – все великие русские поэты – натуралы. И это о чём-то говорит… И это хорошая традиция.

АЛЕКСАНДРА
Вот как? Не любишь геев?

САША
Как говорил профессор Преображенский: не люблю…




АЛЕКСАНДРА
А вот интересно – почему люди не любят тех, кто непохож на общую массу?…

САША
Непохожий непохожему – рознь… Давай не будем о бедных и несчастных секс-меншинствах… Они скоро всех нормальных заставят стесняться своей нормальности…

АЛЕКСАНДРА
Они такие же люди, как мы…

САША
Не такие же… Ну, всё, хватит об этом… Лучше прочти своё последнее… Ты обещала…

Александра отодвигает недоеденное мороженое от себя и недружелюбно смотрит на Сашу. Тот, распушив в запале хвост, ничего не замечает.

АЛЕКСАНДРА
Не хочется… Давай сконфуженно помолчим…   

САША
Могу я прочесть…

АЛЕКСАНДРА
Это угроза?

САША
Нет… Обычное запугивание… «Сонет о водороде» называется…

Александра смеётся, но как-то невесело.

САША
Понятно… не буду…

АЛЕКСАНДРА
Нет-нет, читай. Это я так… о своём…

САША
Не надо слов – только стихи… «Сонет о водороде»!

К ним подходит официантка и меняет пепельницу. Саша терпеливо дожидается, когда она отойдёт, после чего начинает читать: сначала – запинающимся шёпотом, но постепенно – возвышая голос и с чувством.

САША
Отбрось жакет – мы остаёмся,
Присядь на край – я расскажу,

Наклоняется через стол к Александре поближе. Та не делает движения к нему.

САША
(продолжая)
Как стержень божий разовьётся В прекрасный мир – опасную стезю. Не морщи лоб – я задыхаюсь, Неточность слов меня гнетёт,
Как будто вновь на свет рождаюсь, Как будто вновь я – водород. Представь – лишь самое начало, Когда все только началось, В том жалком атоме кричала цепочка жизни всей насквозь. А ты сейчас понять не хочешь, Какой мной путь уже пройдён:
Я – тяжкий пик минувшей ночи, Прекрасный сад для всех времён. Ведь очень многое на свете давно без нас предрешено и мой потомок Солнца ветер, Наверно, оседлал давно. А если вдруг умру, то знаешь, Тот первый Аш я подведу…

Сделав паузу, впивается взглядом в Александру.

САША
(продолжая)
Ну что же ты жакет сжимаешь?
Сними его, я подожду…

Наступает молчанье. Александра, с трудом сдерживая усмешку, старается разобраться – насколько всерьёз прочитан стих. Саша затягивается тлеющим фильтром сигареты.

АЛЕКСАНДРА
Странные стихи…

САША
Почему странные?

АЛЕКСАНДРА
Странные потому что… Стихи написаны к девушке, и вдруг какой-то водород…

Александра начинает смеяться. Ей нравится дразнить собеседника.

САША
Но водород – это основа всего… То из чего состоит Вселенная!

АЛЕКСАНДРА
Я понимаю, Вселенная… Но девушка и Водород – это… как бы тебе объяснить… это две вещи… не совсем совместные.

Саша в досаде на Александру и на самого себя за прочитанные стихи закуривает следующую.

САША
Девушка и водород – может быть… А вот поэт и водород – наоборот, очень совместные…

АЛЕКСАНДРА
Я понимаю, конечно – поэт… водород… наоборот… Но, извини, это не поэзия.

САША
Даже так, да? А что это, по-твоему?

АЛЕКСАНДРА
Ты только не обижайся…

САША
А я не обижаюсь…

АЛЕКСАНДРА
Ну, вот – уже обиделся… Это хорошие стихи, но мне кажется – это… я не знаю, что это… но только не поэзия…



САША
Просто замечательно… «Хорошие стихи, но не поэзия…» Отлично!

АЛЕКСАНДРА 
Это какая-то получается физика в рифмах, понимаешь? А поэзия – это лирика, прежде всего…

САША
А ты знаешь, что я думаю? Я думаю, что Бог, создавший этот мир, и лирик и физик одновременно. И проникнуть в  тайну мироздания может лишь такой же…

АЛЕКСАНДРА
Бог?

САША
Лирический физик!

АЛЕКСАНДРА
А может физический лирик?

САША
Может быть… Считай меня физолиром… Или нет – лирофизом… Да-да, я – типичный поэт-лирофиз…

АЛЕКСАНДРА
(невинно)
Бродский как-то сказал: называть себя поэтом, то же самое, что кричать: я – хороший человек…

Саша в крайнем раздражении пьёт из чашки отсутствующий там кофе.

САША
А ещё он сказал, что Гумилёв – посредственный поэт. Он вообще много чего наговорил… Многих с грязью смешал…   

АЛЕКСАНДРА
Никого он не смешивал… Может, только бездарей и приспособленцев… А Гумилёва просто считал неглубоким…

САША
Это Пушкин значит бездарь, да? А Есенин – приспособленец, так выходит?

АЛЕКСАНДРА
Да нет же, Пушкина он высоко ценил… А о Есенине вообще  не сказал ни слова…

САША
(злорадно)
Сказал, сказал… Не прямо, так косвенно. А тебе в голову не приходило, что Бродскому просто не дано было понять Гумилёва. Одной его фразы, в которой он весь: «Я – конкистадор в панцире железном! Я весело преследую звезду!». Ему не дано было понять: какой это кайф – умереть за свои убеждения и за свою Родину. Какой это драйв! И потому мне Лермонтов и Гумилёв намного  ближе, чем Бродский! Они – железные поэты, русские офицеры, оба воевали, оба убиты… И оба – за несгибаемый характер!

АЛЕКСАНДРА
(заражаясь язвительностью)
Ну конечно… За что же ещё?…

САША
А ты знаешь, что по воспоминаниям матросов, которые Гумилёва расстреливали, он перед тем, как умереть… перед самой своей смертью…

Саша в волнении двигает по столу чашку на блюдце. Они дрожат, а ложка в чашке позвякивает. 




САША
(продолжая)
…выкурил спокойно сигарету и  улыбнулся на всю эту возню… Знаешь, так – с презрением… насмешливо! А теперь скажи – твой Бродский так смог бы?

АЛЕКСАНДРА
Смог бы!

САША
А я вот сильно сомневаюсь… Вот Михаил Юрьевич – из того же теста. Они  не просили прощения! И, между прочим…
Между прочим, Достоевский в Ставрогине отчасти Лермонтова изобразил. А Ницше, когда теорию сверхчеловека обосновывал, Достоевским вдохновлялся, вот тем же Ставрогиным. Так что, выходит… Выходит, Лермонтов – прототип сверхчеловека…

«Наткнувшись» на то, что Александра нервно вертит на столе чашку из-под мороженого, умолкает.

АЛЕКСАНДРА
Что-то совсем не то… Причём здесь Ницше? Я тебе о поэзии говорю, а ты мне про расстрелы… про сверхчеловеков каких-то…

САША
И я тебе про поэзию! Про настоящую поэзию! В таком отношении к жизни и смерти – самая настоящая поэзия!!! Невыдуманная! Такая, которую не подделаешь, не сымитируешь!

АЛЕКСАНДРА
Да я тебе не об этом!
Я тебе про миры, которые создают поэты, о философии, о глубинах психики любого человека…


САША
И я об этом! Да Боже ты мой!!! По-твоему, красивый туман – это и есть поэзия? Честь и мужество – вот поэзия! Кремень Гумилёв, гранит Лермонтов – вот соль земли! Маяковский, что дух стихом поднимал… Симонов, наконец… А не твой плакса Бродский!

АЛЕКСАНДРА
У тебя восприятие как… я не знаю у кого…

САША
У меня нормальное восприятие! И Гумилёв никогда плохо не отозвался бы о другом поэте, о том же Бродском… Потому что это было бы недостойно! А Бродский любил промыть чужие косточки…

АЛЕКСАНДРА
Не любил! Представь себе – не любил! Он страдал… Да что я с тобой разговариваю!?

САША
А Гумилёв не страдал, да?

АЛЕКСАНДРА
Как же страдал! Он ведь  кремень был, гранит!

Дрожа, неосознанно вытягивает из пачки Саши сигарету. Он машинально даёт ей закурить. Затягиваясь, Александра сверкает глазами и старательно смотрит в сторону.

АЛЕКСАНДРА
Он ведь таким родился, а вот Бродский был другим, без кожи совсем… без защиты… Ну, не повезло ему, извини! Он нежным родился, на него дышать нельзя было, а его – в лагеря! У него сердце голое, а его – за горло! Он был – сама… сама Гармония, а его калёным железом! Приходят чекисты, вот такие как Гумилёв, несгибаемые… Только они стихи не писали, они просто других давили, давили и давили…

САША
А не надо ровнять! Гумилёв никогда бы такого не сделал! И вообще, таких, как Гумилёв – единицы! Потому и 17-й случился, что мало в России было Гумилёвых, а вот Бродских и Блоков много. А если бы наоборот, то и большевиков бы мы не знали, и Россия из войны выкарабкалась бы, и Бродского бы никто не гноил!

Подходит официантка, чтобы попросить говорить тише. Саша, не дав ей сказать, показывает жестом, что у них всё в порядке. Александра, снижает тон, но продолжает в запале.

АЛЕКСАНДРА
Гноили бы! Может ещё больше гноили бы! И запомни – Бродских много не бывает, Бродский – один, и Блок – один. И революция случилась не из-за них, а они – из-за революции, из-за времени, понимаешь?

Александра неосознанно пускает струйку дыма в лицо Саши.

АЛЕКСАНДРА
А вот твои Гумилёвы и Есенины, и вообще мужские поэтессы…

САША
(кривясь, как от зубной боли)
Мужские по-э-те-ссы? Что за бред! Что ты несёшь?!!! Да если хочешь знать – в них всё! Сила! Нерв! Кровь! Тестостерон! Да-да, в Лермонтове, в Гумилёве, Есенине, Пушкине, Маяковском!!! Представь себе! В них огонь! И этим всё определяется! А эти свои штампики: «поэты», «поэтессы» оставь для девочек!

Судорожно закуривает следующую сигарету и также нечаянно пускает дым Александре в лицо.

АЛЕКСАНДРА
Ты меня неправильно понял…

САША
А вот твой аморфный Бродский…

АЛЕКСАНДРА
А он не аморфный, чтоб ты знал! В нём – бездна, другое измерение! А ты дальше своего носа не видишь!

САША
Угу… Бездна… Чёрная дыра, которая засасывает всё  живое. Поэт должен материком быть, островом, на который можно выбраться и силой напитаться. Планетой, если хочешь… Героем должен быть!
А не тряпкой!

АЛЕКСАНДРА
(судорожно туша окурок в пепельнице)
Ты одноклеточный! Ты просто… жлоб! О чём с тобой можно говорить?!!!
 
Они синхронно отодвигаются на своих стульях от стола и с ненавистью смотрят друг на друга.

В этот момент на стол между ними откуда-то сверху с грохотом падает толстая кирпичная стена, но, несмотря на грохот и поднявшийся столб пыли, оба остаются внешне невозмутимыми. Они лишь чуть отводят взгляды в сторону и сцепляют на груди руки.

Не в силах сидеть рядом с Сашей, Александра начинает рыться в сумочке, потом поднимается.

АЛЕКСАНДРА
Мне надо… На минуту…

Саша внешне не проявляет к сказанному никакого интереса. Александра быстро отходит от столика. Слышится простенькая механическая мелодия…

Титр: Акт третий. Питер мистический

ИНТ. КОРИДОР КВАРТИРЫ ПАШИ – УТРО

Навязчивая механическая мелодия из второго акта продолжается…

По коридору небедной квартиры к входной двери медленно движется парень, лет 20. Это – ПАША ТАРАКАН, беспокойный наркоман. На нём одеты джинсы и футболка. Механическая мелодия – звонок в его квартиру. В это же мгновение Пашу посещает галлюцинация.

ИНТ. ОТСЕК КОСМИЧЕСКОГО КОРАБЛЯ – УТРО, ПАШИН «ГЛЮК»

На Паше скафандр космонавта. Ему слышится та же мелодия, он видит в иллюминаторе планету Земля. Он тянется к ней рукой и…

ИНТ. КОРИДОР КВАРТИРЫ – УТРО

…Паша, щёлкнув дверной замок, открывает входную дверь.

НАТ. ОТКРЫТЫЙ КОСМОС – УТРО, ПАШИН «ГЛЮК»

Паша по-прежнему тянется к Земле – ему кажется, что он вот-вот дотронется до неё рукой, но в его поле зрения вторгается другой человек в таком же, как у него скафандре. 

ИНТ. У ДВЕРИ В КВАРТИРУ – УТРО

Паша, уже в обычной одежде, видит у своего порога космонавта в полном облачении.

ПАША
Уже? А почему меня не предупредили?

Справа от космонавта появляется милиционер в форме, лет 45. Это участковый инспектор по прозвищу ДЯДЯ ВАНЯ.

ДЯДЯ ВАНЯ
А чего предупреждать? Просто зашёл посмотреть, как у тебя? Ну ты как? Нормально?

ПАША
Здравствуйте…

Участковый замечает, что Паша смотрит мимо него. Он оборачивается, за спиной никого. Снова смотрит на Пашу.

ДЯДЯ ВАНЯ
Так как делишки?

Паша переводит взгляд на милиционера.

ПАША
Нормально…

ДЯДЯ ВАНЯ
Павел… Ты пойми меня правильно… Я хочу, чтобы ты за ум взялся, чтоб ты диплом свой защитил.

ПАША
(оторопело)
Что сделал?…

ДЯДЯ ВАНЯ
Павел! А ну посмотри на меня. Ты опять?

ПАША
Да нет! Что вы?! Нет… Я спал… Диплом – конечно, само собой, я тут… даже как-то без вариантов. Конечно! И зря вы так… переживаете…

Паша пытается закрыть дверь, но её подпирает нога участкового. Сохраняя внешне вежливость, они молча тянут её на себя, продолжая при этом разговор.

ПАША
И я всё понимаю… и очень это уважаю… Иван Петрович… но мне пора заниматься…

ДЯДЯ ВАНЯ
Конечно, Павел, Если заниматься… то систематически! Ты главное… родителей не расстраивай! Они когда… возвращаются?

ПАША
Хорошо, как скажите… Если просите… то так оно и будет. Вы же знаете, ради вас… я на всё готов… Они – через неделю… Спасибо! И спасибо за всё вам! И до свидания, Иван Петрович…

Наконец, с трудом закрыв дверь, Паша стоит, упершись в неё головой. Затем вяло телепается в гостиную.

ИНТ. ГОСТИНАЯ КВАРТИРЫ ПАШИ – УТРО

В комнате бардак. На столе давнишние остатки недоеденной пищи. На полу разбросан спортивный инвентарь. Половина дивана и весь стол завален дисками с фильмами и музыкой. Паша стоит посредине комнаты и в недоумении ищет кого-то взглядом. Вместо футболки на нём уже рубашка.
 
ПАША
Вася! Гнилой!!!

За спиной Паши открывается дверь высокого платяного шкафа и оттуда, как ни в чём небывало, забивая на ходу «косяк», выходит ВАСЯ ГНИЛОЙ, убеждённый наркоман, лет 30.

ВАСЯ
Я здесь – не ори… Думал – ты не вернёшься… Слушай, а шо он к тебе таскается? Подзадолбал немножко…

ПАША
Мать его попросила… Он родственник нам какой-то…

Вася «колдует» над столом, на котором лежат прикрытые газетой медицинские шприцы с мутной жидкостью.

ВАСЯ
Ты шо такой зашуганный? Боишься его?

ПАША
Боюсь – не то слово. Этот дядя Ваня – самый страшный мент в районе.
(понижая голос)
Он, веришь, никогда не бьёт, не орёт, не бросает в «обезьянник». Он приходит в полночь, когда ты думаешь, что он уже не придёт… И говорит тихо и смотрит тебе в переносицу, он…

Порыв ветра захлопывает дверь на кухню, отчего Паша вздрагивает.

ПАША
Он просто демон летящий…

ВАСЯ
Ну всё-всё, тихо… Его нет… Он улетел…

Паша садится на диван и Вася делает ему укол. Паша расслабленно застывает. 

ПАША
В общем, если в аду будет дядя Ваня, то я умирать не буду…

Вася берёт со стола второй шприц, садится в кресло и делает укол в руку себе.
 
ВАСЯ
А шо за «погремуха» такая – дядя Ваня? От Чехова прётся?

ПАША
Почему Чехов? Горький…

На лице Васи читается мучительный ход мысли. Он кивает.

ВАСЯ
Во, я гоню уже…

Словно из последних сил Вася включает с помощью пульта телевизор и берёт со стола забитый в шкафу «косяк». 

ПАША
Да… Совсем плохой стал.

Сидя на диване рядом с Пашей, Вася раскуривает папиросу и передаёт её товарищу. Через пару секунд, словно очнувшись, Вася поворачивается к Паше.

ВАСЯ
Ты мне смотри там… Будешь выделываться – я тебя в следующий раз «кипячухой» вмажу… Подсажу тебя на это дело… Будешь всю жизнь на «кипячухе» сидеть…
(давится от смеха)
Прикинь, будешь бегать по кентам, мутить у них немножко «кипячухи» - до завтра. Потом начнёшь кидать всех на кубик «кипячухи»…

ПАША
Вась, не грузи…
 
Вася, отсмеявшись, начинает вместе с Пашей всматриваться в программу «Время», вместо которой перед ними проходят галлюцинации. У каждого - своя.

ИНТ. ХОККЕЙНЫЙ СТАДИОН – УТРО, ПАШИН «ГЛЮК»

Трансляция хоккейного поединка. В перерыве между вбрасыванием шайбы показываются трибуны стадиона. Болельщики, заметив на большом экране, что показывают их,  машут флагами, танцуют и приветствуют камеру руками.

Затем показывают лавку запасных одной из команд – мрачные хоккеисты тут же преображаются: они счастливо скалятся в камеру, показывают на неё друг другу и посылают зрителям «воздушные поцелуи».

Камера переводится на тренера, который, завидев это, радостно припрыгивает на месте, показывает на табло,  бьёт палкой в огромный барабан.

Вася жмёт кнопку пульта. У него на экране – фильм ужасов.

ИНТ. КРОВАВАЯ ЧЁРНАЯ КОМНАТА – УТРО, ВАСИН «ГЛЮК»

В фильме происходит обычное для «слэшера» неразборчивое движение: крики, возня, кто-то кого-то режет, затем ему удаётся вырваться и теперь он режет первого.   

ИНТ. ГОСТИННАЯ КВАРТИРЫ ПАШИ – УТРО, ВАСИН «ГЛЮК»

В тот момент, когда Вася с всё возрастающим интересом всматривается в происходящее, откуда-то из-за телевизора появляется ЗДОРОВЕННЫЙ ДЕТИНА, похожий на персонажа транслируемого «ужастика», подходит к дивану и с ходу даёт Васе «леща» по голове.

ДЕТИНА
Смотреть-бояться, понял?!

Втянув голову в плечи, Вася испуганно кивает. Детина, удовлетворённый, возвращается за телевизор. Вася, выпучив глаза, смотрит на экран, затем – на Пашу. Тот, как ни в чём не бывало, продолжает смотреть «свой» хоккей.

ВАСЯ
Ничё себе! Это шо за фильм такой?

Хватает со стола программу телепередач и рассматривает аннотации. Найдя и сверив время, удивлённо вскидывает голову.

ВАСЯ
Ёхты ж – наш! О бляха-муха!
(с гордостью)
Научились снимать всё-таки! А!

Паша с подозрением осматривает сидящего рядом Васю и вновь переключает канал – на экране появляется ВЕТЕРАН ВОВ.

ИНТ. ЗАЛ ТЕЛЕВИЗИОННОЙ ПЕРЕДАЧИ – УТРО, ВАСИН И ПАШИН «ГЛЮК»

Герой некоторое время молчит. 

ВЕТЕРАН
(куда-то поверх камеры)
Уже можно говорить? А куда?…
(друзьям)
Ну вот… Смотрю я на Вас и удивляюсь… Сколько дней мы город держали. Голодно было, тяжело… Но не сдали город! А вы…

Ветеран борется с собой, чтоб не сказать что-то очень грубое. Нижние челюсти Паши и Васи начинают тянуться вниз.

ВЕТЕРАН
(продолжая)
Посмотрите на себя – Вы же овощи у телевизора! Вместо того чтобы работать, вместо того, чтоб Родину защищать!

Приятели вжимаются в кресло.

ВЕТЕРАН
(продолжая)
Твари вы, маетесь от безделья, всех нас…

Вася жмёт на пульт и отключает телевизор. Некоторое время сидят молча.

ВАСЯ
Дед какой-то странный! Да?   Родина-то здесь при чём? Непонятно…
(в телевизор)
Какие к нам вопросы?!
(Паше)
Попить есть?

Паша продолжает заторможено смотреть в телевизор. Вместо рубашки на нём уже спортивный костюм. Вася поднимается и выходит из гостиной.

ИНТ. КОРИДОР – УТРО

Вася идёт по коридору, открывает дверь в кухню, но вместо неё видит гримёрку «Ленфильма».

ИНТ. ГРИМЁРКА ЛЕНФИЛЬМА – УТРО, ВАСИН «ГЛЮК»

На стуле перед зеркалом Вася видит самого себя – актёра, готовящегося к съёмкам. Художник по гриму кисточками накладывает на его лицо грим.

Рядом сидит актёр, играющий Пашу, причёска на его голове другая, рядом с ним парик для роли наркомана. Актёр Вася поворачивается к наркоману Васе.

АКТЁР ВАСЯ
Ну, как тебе? Пойдёт?

Вася испуганно закрывает дверь. Постояв, опять её приоткрывает, но, заметив в щель ту же самую картину, захлопывает дверь сильнее и направляется в гостиную, бодрясь на ходу и бормоча под нос.

ВАСЯ
Как, как… А никак! Как ему… главное…

ИНТ. ГОСТИННАЯ – УТРО

Вася заходит в пустую комнату.

ВАСЯ
Паша! Там у тебя хрень какая-то на кухне! Пойди разберись!

Ответа нет. Вася обходит комнату, в недоумении заглядывает за шторы, затем под кровать. Наконец, обнаруживает Пашу на балконе.

ИНТ. БАЛКОН – УТРО, ПАШИН «ГЛЮК»

Паша сидит, скрючившись, на маленькой табуретке и рассказывает что-то бредовое компании персонажей из старых мультфильмов: Чебурашке, крокодилу Гене, Ёжику в тумане и т.д. На Паше снова футболка.



ПАША
…а когда она наклонилась, чтобы поднять эту странную цепочку – её вдруг удержал  незнакомый мужчина. Он ей: «Не делайте это…». «Но почему? – спрашивает она. -Ведь это всего лишь маленькая цепочка…» «Да… - отвечает он, - но эта цепочка смертоносна…». Пригляделась девушка к ней и видит…

ВАСЯ
С кем ты трындишь?

Паша оглядывает Васю и кивает на компанию слушателей, но тут же замечает, что на их месте никого нет. Он ошарашено смотрит на Васю, тот берёт Пашу под руку.

ВАСЯ
Пойми, Паша, я волнуюсь за тебя… психологически…

Идёт в гостиную, следом, оглядываясь, Паша.

ИНТ. ГОСТИННАЯ – УТРО

В комнате Паша первым делом берёт со стола тетрадку и что-то в неё записывает.

ВАСЯ
Шо ты пишешь?…

ПАША
Записываю увиденное…

ВАСЯ
(с уважением)
Дневник галлюцинаций? Молодец… Мне бы тоже надо…
да времени нет.

Вася с Пашей опять усаживаются перед телевизором и погружаются в телепередачу.

Камера видит их, сидящих на диване на заднем плане, и в этот момент откуда-то справа на первом плане осторожно показывается голова режиссёра Борисова. Он смотрит в упор в камеру.



РЕЖИССЁР
А я напоминаю, что вы смотрите… на главного режиссёра этого фильма! И это прорыв, господа! В кинематографическом плане это…

Запнувшись и тяжело дыша на камеру, Режиссёр медленно скрывается из зоны видимости.

Паша и Вася сидят не шелохнувшись, делая вид, что ничего не произошло. При этом украдкой, по очереди, бросают друг на друга «косые» взгляды.

ВАСЯ
Слушай, а меня вставило! Ой-ой-ой… Глючит чуть-чуть! Только што какой-то мужик под телевизором показался… Не, так дело не пойдёт…

Вася берёт со стола ложку и идёт на кухню.

ИНТ. КУХНЯ – УТРО, ВАСИН «ГЛЮК»

Вася на кухне открывает холодильник и долго копается в нём, бурча что-то под нос. Он достаёт начатую бутылку пива и подносит её ко рту. Внезапно за его спиной появляется помреж Лена с хлопушкой под мышкой. Она называет реальное имя отчество актёра.

ПОМРЕЖ
Не пейте, Вадим Петрович… Вы же обещали…

Вася от неожиданности выплёвывает выпитую жидкость, но к девушке разворачивается с честной постной физиономией.

ВАСЯ
Не-не-не-не…

ПОМРЕЖ
Фёдор Васильевич ругаться будет, если узнает…

ВАСЯ
Я же сказал – не буду, значит – не буду…

Вася презентует помрежу найденный в холодильнике огурчик и торопливо боком выскальзывает в коридор.


ИНТ. ГОСТИНАЯ КВАРТИРЫ ПАШИ – УТРО

На диване в прострации сидит Паша. Вместо футболки на нём свитер. В проеме двери появляется перепуганное лицо Васи.
 
ВАСЯ
Шо за тёлка на кухне?

ПАША
(в отупении)
М-м?

Вася на цыпочках проскальзывает в гостиную и усаживается на диван рядом с Пашей.

ВАСЯ
Шо за тёлка на кухне – спрашиваю?!

ПАША
Какая тёлка?

ВАСЯ
Ну, тёлка на твоей кухне с хлопушкой, как в кино…

ПАША
Не… не знаю…

ВАСЯ
Бли-и-ин… А шо ты знаешь?!  Пускаешь в дом кого-ни-поподя! Вот, шо она щас там делает?

ПАША
А я что?

ВАСЯ
Ты что… Ты иди перетрещи с ней! Иди – перетрещи, говорю! Давай, быренько!

Паша послушно, но очень медленно бредёт на кухню.

ВАСЯ
(громко, чтобы помреж услышала)
Скажи ей – пусть домой идёт!!! Нечего тут…

Вася, оставшись один, пытается сосредоточиться, но его мысли разбегаются в стороны. Не справившись с ними, он направляется вслед за Пашей на кухню, захватив с собой с дивана подушку.

ИНТ. КОРИДОР – УТРО

Вася осторожно продвигается по коридору и останавливается перед кухонной дверью. Зажмурившись и выставив перед собой подушку, как защиту от гипотетического удара, открывает дверь.

Выждав и убедившись, что опасности нет, заглядывает в кухню и видит там Пашу. Тот сидит за столом и поглощает ложкой большой шоколадный торт с черникой.

ИНТ. КУХНЯ – УТРО

Вася агрессивно, по-хозяйски входит в кухню.

ВАСЯ
Ты шо тут делаешь?! Я тебя по всему дому ищу… Ты уроки думаешь делать?!

Не дожидаясь ответа, усаживается за стол и пытается силой отнять у Паши ложку – тот кряхтит, но оставляет её за собой. Вася с отвращением смотрит на друга.

ВАСЯ
Слушай, а ты – крыса, оказывается…

Он руками хватает кусок торта и запихивает себе в рот. Друзья наперегонки поедают торт, причмокивая и постанывая от удовольствия. Васю в очередной раз посещает «глюк».

НАТ. СКАЗОЧНАЯ ЧЕРНИЧНАЯ ПОЛЯНА – УТРО, ВАСИН «ГЛЮК»

Вася сидит на чудесной черничной поляне и горстями поедает чернику, от которой его руки и лицо приобретают иссиня чёрный цвет. Его наслаждению нет предела, но вдруг он замечает, что вокруг него не кусты черники, а какая-то болотистая местность, а его руки и лицо – в чёрной мазутной жидкости, напоминающей то ли грязь, то ли ещё что. Вася ревёт от отвращения.

ИНТ. КУХНЯ – УТРО

Вася вскакивает со стула и начинает отплевываться в раковину. Затем с рёвом шарахается по всей кухне, пытаясь полотенцем стереть с себя следы шоколада.

Паша наблюдает за ним, но торт поглощает с прежним удовольствием. Вася плюётся и повизгивает.

ВАСЯ
Жрёшь дерьмо всякое!!! Как сволочь последняя!!! Мало тебе моей жизни?!!!
 
Паша с интересом поглядывает на него, но аппетит не теряет. Вася злобно кругами ходит по кухне, мало соображая, что он говорит.

ВАСЯ
Ну, давай-давай – налегай! Жри полной ложкой!!! Давай! Ты за это ещё ответишь…

Вася выскакивает из кухни и сразу проходит в ванную.

ИНТ. ВАННАЯ – УТРО

Вася промывает рот водой из крана, выдавливает на зубную щётку огромное количество пасты и, выйдя из ванны,  начинает остервенело драить ею зубы.

ИНТ. ГОСТИНАЯ - УТРО

Пройдя в гостиную, Вася не перестаёт чистить зубы и попутно копается в шкафу. Найдя какие-то клочки материи, по очереди вытирает ими лицо и руки.

По инерции открывает большую створку дверей шкафа и начинает перебирать висящие на тремпелях костюмы и куртки. Забыв, что он ищет, заинтересовывается чёрным пиджаком, в который и облачается.

Вынув зубную щётку изо рта, Вася для нарядности суёт её во внешний нагрудный карман пиджака и красуется перед длинным зеркалом на внутренней стороне дверцы.

Удовлетворившись видом, замечает внизу зеркала отражение странного существа. Присмотревшись, видит, что это ПРИЗРАК немецкого захватчика, образца 1943 года, облачённый в плащ и железную каску. Ему – лет 90. Сидя на корточках на полу шкафа и зажав в руках «шмайссер», он смотрит прямо перед собой. Вася расстроено присаживается на кровать.

ВАСЯ
Галюны шо-то частят сегодня! Частят галюны! Ни к чему хорошему это… Ни к чему…

Вася вновь смотрит в шкаф. Убедившись в устойчивости призрака, Вася подходит к шкафу и педантично закрывает дверцу поплотнее. Затем решительно отправляется к Паше.


ИНТ. КУХНЯ КВАРТИРЫ ПАШИ – УТРО

Паша доедает торт. На нём вновь футболка. На пороге кухни с пафосом появляется Вася.
 
ВАСЯ
Вот ты здесь жрёшь – а у тебя там в шкафу – фашист, между прочим!

ПАША
(по поводу костюма)
Это отца – сними!

ВАСЯ
Я сниму! Ты пойди – глянь, шо у тебя там в шкафу завелось!

ПАША
Я посмотрю – ты пиджак сними…

ВАСЯ
Посмотри, посмотри… Ты совсем, я смотрю, конченый стал!

Паша лениво поднимается и бредёт в коридор.

ИНТ. ГОСТИНАЯ – УТРО

Паша входит в комнату, озабоченно мотая головой.

ПАША
Жениться тебе, Вася, пора. А то ты уже на друзей кидаешься. То тебе девки мерещатся, то шкафы…

ВАСЯ
Потрынди мне, потрынди…   

Паша останавливается перед мебельной стенкой и поворачивается к Васе.

ПАША
Ты б перекурил бы, может…

ВАСЯ
Открывай давай!

Паша открывает дверцу шкафа. Там под костюмами, на корточках, по-прежнему располагается Призрак. Не обращая внимания на открытую дверь, чинно смотрит перед собой. Затем протягивает к ней руку и с силой захлопывает дверцу. Паша поворачивается к Васе.

ВАСЯ
Ну, как он тебе?

ПАША
(падая в обморок)
Финиш…

ЗТМ.

Открыв глаза, Паша обнаруживает себя лежащим на полу, в спортивном костюме, а рядом – сидящего Васю. Последний уже некоторое время что-то бубнит.

ВАСЯ
…хотя я, по любому, конечно, анализирую ситуацию. Но два пункта здесь ну никак не сходятся… Вообще не сходятся! Плюс, конечно, ещё этот фашист…

Паша садится прямо. Смотрит на шкаф, его дверцы закрыты.

ПАША
Это не фашист… Это… участковый мой… дядя Ваня…

ВАСЯ
Ага… В каске и со «шмайссером»?

ПАША
Может, им форму новую выдали? для борьбы с преступностью и всё такое…

ВАСЯ
Да фигня это! Этот в два раза старше! Вот откуда он у тебя взялся?!

ПАША
Не знаю… Может, от задумчивости…




ВАСЯ
(в просветлении)
Точно! Точно – от задумчивости!!! Задумчивости – вот наши бока!

ПАША
Тут нужен поступок…

Паша с крайне решительным видом открывает дверцу шкафа.

ПАША
(призраку)
Хватит Ваньку валять… Вылезай…

Фашист медленно переводит взгляд на Пашу, потом так же медленно отворачивается и смотрит куда-то вдаль. Паша за поддержкой поворачивается к Васе.

ВАСЯ
(призраку)
Ты давай не придуривайся… Пока с тобой по-хорошему…
(Паше)
А они только силу понимают…

ПАША
Не люблю насилие, но когда надо – тогда надо…

Паша берёт из угла теннисную ракетку и, подойдя к призраку, наносит ею колющий удар ему в голову. Ракетка проходит сквозь фашиста, не повредив его.

Всё так же глядя в пространство, призрак щелкает затвором автомата, приводя его в боевую готовность. Отпущенная Пашей дверца шкафа захлопывается.

ИНТ. КУХНЯ – ДЕНЬ

Паша и Вася сидят за столом. На Паше опять другая одежда, он нервно раскачивает туловище. Вася, чему-то ухмыляясь, быстро ест. Чувствуется – их спор в разгаре.

ПАША
Да говорю тебе – я «спрыгну»!

ВАСЯ
Ага! С табуретки ты спрыгнешь!


ПАША
Да «спрыгну» я!

ВАСЯ
Ну, так давай – спрыгивай! Вон табуретка… Давай!

ПАША
Я те говорю – «спрыгну»!

ВАСЯ
(с ненавистью)
Так давай, шо ты?…

ПАША
Слушай… А ты ведь не хочешь, чтоб я «спрыгнул», да?…

ВАСЯ
(смутившись)
Да мне пополам… С чего ты взял?

ПАША
А ты мне сам говорил, что специально меня на иглу подсадил, чтобы я, сынок богатенький, платил за всё…

ВАСЯ
Когда я тебе такое говорил?

ПАША
По пьяне… на Новый год… помнишь?

ВАСЯ
(вспомнив)
Ничего я тебе не говорил…

ПАША
Говорил-говорил… Ещё просил, чтобы я на тебя не обижался…

ВАСЯ
Ну, может и сказал… Взял и сказал! Раскрыл тебе душу…
А ты, шо – теперь хочешь мою откровенность против меня же, да? Ну и гад же ты оказывается… Ох, ты – крыса…

Деликатная натура Васи не выдерживает, он поднимается и идёт в коридор к входной двери. Паша пытается его удержать.

ИНТ. КОРИДОР – ДЕНЬ

Вася мучается с замком. Паша за плечо пытается его развернуть.

ПАША
Да ладно… подожди…

ВАСЯ
Та отвали! Не надо мне…

Паша обхватывает Васю сзади рукой, согнутой в локте, за шею.

ПАША
Ну, извини… Не буду больше…
Стой! Бросить меня хочешь?! С фашистом бросить?! Стой… Ну, ладно извини…

Расстроенный Вася позволяет себя удержать. Помолчав чуть-чуть, поворачивается к приятелю.

ВАСЯ
Понты колотят?

Паша испуганно кивает. Потянув паузу, как бы размышляя простить или не простить, Вася протягивает Паше руку. 

ВАСЯ
Ладно, хрен с тобой…

Паша жмёт руку и смущённо кивает в сторону кухни.

ПАША
А у меня там баранки твои любимые… с повидлом…

ВАСЯ
Да некогда баранки-то есть! Там мудачило какой-то у тебя  завёлся… Надо мозговать… как его оттуда…
(поколебавшись)
Хотя… Если, под чай… то можно…




ИНТ. КУХНЯ – ДЕНЬ

Вася и Паша пьют чай за столом. Вася с аппетитом ест бублики с повидлом. Он снова «на коне». Паша – в спортивном костюме.   

ВАСЯ
Из-за тебя это всё, понимаешь?! Из-за тебя! Планокур несчастный!

ПАША
Почему из-за меня?

ВАСЯ
А раз в твоей хате появился, значит из-за тебя… Шо-то с тобой не так… Ты, вообще, крещенный?

ПАША
А ты?

ВАСЯ
А это твой дом, поэтому… Я здесь случайно. Мне вообще домой пора…

Поднимается, встаёт на подоконник и, забывшись, пытается открыть оконную раму. Паша с изумлением наблюдает, как Вася дёргает за ручку и не может открыть.

ПАША
Ну, что ты делаешь?…

Паша вскакивает, открывает защёлку на окне, затем само окно. Потом, как ни в чём не бывало, садится на своё место.

В кухню врывается ветер, птичий напев, детский галдёж и солнечный свет. Вася осторожно выглядывает в окно, после чего притихший садится на своё место.

ВАСЯ
(кротко)
Так шо будем делать? 

ПАША
Я вот думаю – одну вещь попробовать…

Паша открывает холодильник и что-то из него достаёт.


ИНТ. ГОСТИННАЯ – ДЕНЬ

Паша и Вася в видимом напряжении подходят к шкафу. Оттуда доносится до боли знакомая мелодия на губной гармошке -«Ах, мой милый Августин». Переглянувшись, Паша делает движение рукой и звучит характерный для открывания пива воздушный звук. Вася распахивает дверцу и Паша протягивает бутылку призраку.

ПАША
Держи… 

Фашист, отведя от губ гармошку, смотрит на протянутую бутылку, после чего продолжает играть.

ВАСЯ
(Паше)
Дай сюда…

Отобрав бутылку и ненароком хлебнув из горлышка, наливает содержимое в грязный бокал на столе.

ВАСЯ
Учи тебя, учи… Они из бутылок не употребляют… Европа, ёпт…

Вася протягивает призраку новую ёмкость, а Паше почти пустую бутылку. Фашист искоса, не переставая играть, смотрит на бокал. Решившись, берёт его и чуть-чуть отпивает. Сплюнув, фашист отставляет бокал на пол и продолжает заунывную мелодию.

ПАША
Не пьёт оккупант… Не нравится ему…

Вася берёт у Паши бутылку и осматривает на ней этикетку.

ВАСЯ
Так оно ж – светлое… Ты бы ему ещё безалкогольное налил! Экзорцист, мля…

Выставив ногу в сапоге из шкафа, призрак подталкивает стоящий на полу бокал, отчего тот переворачивается и пиво льётся на пол. Играя один и тот же фрагмент «Августина», фашист подмигивает Васе. На фоне наркомании и удивительных перипетий с Васей случается очередной приступ истерики.

ВАСЯ
Да он же, фашист, крышу мне рвёт!!! Он же чердачок мне подпиливает!!! А-а!!!

Вася выбегает из гостиной. Паша как под гипнозом слушает «Милого Августина». Из другой комнаты доносятся вой и стенания Васи. 

ВАСЯ
Уйми гада, Паша! Дай ему денег!

ПАША
Не ной! Иди сюда. Здесь решать надо…

Вася почти заползает в комнату и падает на диван.

ПАША
Сейчас я ему сделаю!

Паша подходит к музыкальному центру и что-то выбирает из горы дисков на столе. Вася искоса наблюдает за Пашей. Как только Паша включает «воспроизведение» и раздаётся вступление к Седьмой «Ленинградской» симфонии Шостаковича, Васино резво подкрадывается к Паше со спины.

ВАСЯ
А шо ты поставил? Шо ты поставил?

Звучит узнаваемая мелодия антифашистского марша. Паша и Васей синхронно поворачиваются и подходят к шкафу. Они с интересом всматриваются в пришельца и с радостью замечают, что на физиономии призрака – явные признаки неудовольствия.

ПАША
Не нравится! Смотри-смотри – не нравится!!! Давай громче!

Вася возвращается к центру и добавляет звук.

ВАСЯ
Страдает?

ПАША
(восторженно)
Страдает! И хорошо страдает!

ВАСЯ
Ну шо, оккупант… Это тебе не ди-джей из Дюссельдорфа! Это…

Вася хочет поразить призрака именем, но «буксует» в названии автора произведения. Быстро развернувшись, он смотрит на экране музыкального центра номер трека, после чего берёт футляр компакт-диска.

Пока Паша заново пытается теннисной ракеткой растревожить фашиста, Вася  вычисляет в сборнике имя композитора.

ВАСЯ
(торжествуя)
Шос-та-кович!!! Ты понял, козёл! Это – Шостакович!    

Фашист не выдерживает и начинает выбираться из шкафа.

ПАША
(Васе)
Смотри! Смотри! Помнит такого…

Призрак выбегает в коридор.

ВАСЯ
Шо?! Читал за Шостаковича?!

Паша делает знак Васе и они устремляются за фашистом.

ИНТ. КОРИДОР – ДЕНЬ

Призрак садится возле входной двери на пол и вновь достаёт губную гармошку.

ВАСЯ
(Паше)
Надо громче…

ПАША
А мы сейчас по-другому…

Он отдаёт Васе теннисную ракетку, достаёт из кармана мобильный и возвращается в гостиную. Скачав заветную мелодию на телефон, Паша, уже в рубашке, подходит к призраку и, открыв заранее входную дверь, включает её.

Фашист резво поднимается и выскакивает на площадку этажа. Паша с Васей переглядываются и с гиканьем бегут за пришельцем.

НАТ. ДВОР ПАШИНОГО ДОМА – ДЕНЬ

По аллее движется призрак. За ним следом друзья – впереди Паша, держа перед собой на вытянутой руке мобильный с симфонией, чуть поодаль – Вася с теннисной ракеткой в руках. На ходу они общаются. На Паше уже опять футболка.


ПАША
Я думаю – его подальше от дома отогнать… А лучше – за город!

ВАСЯ
Идеально б до Берлина, конечно…

Окидывает Пашу взглядом с головы до ног.

ВАСЯ
Слушай, Паша, я всё понимаю, одного – ну никак… Шо у тебя одежда всё время разная?

ПАША
Почему?
(осматривая себя)
Одинаковая…

ВАСЯ
Ты мне это рассказываешь? У тебя в одной сцене рубашка, в другой – футболка… Ты вообще за этим следишь или забил давно?…

 ПАША
Пусть второй режиссёр следит! Это его дело…

ВАСЯ
Да второй у нас мышей не ловит. Тем более это обязанность помрежа… Ты сам запоминай, а то, как дурак…

Посмеиваясь, Вася обгоняет Пашу.

НАТ. НЕВСКИЙ ПРОСПЕКТ – ДЕНЬ

Неотступно следуя в трёх-пяти метрах от призрака, друзья идут по проспекту. При замедлении беглеца Паша включает заветную мелодию, отчего тот сразу же ускоряется и переходит на лёгкую рысь. За ним семенят Паша с Васей.

ВАСЯ
Ты как думаешь – откуда он?

ПАША
(мстительно)
Из Ростова…

Вася резко останавливается и придерживает рукой за плечо Пашу.

ВАСЯ
Подожди… А шо ты знаешь за Ростов, пацанчик?…

ПАША
Так… Ну, всё… понеслось…

ВАСЯ
(«накручивая» себя)
Там люди неслабые живут! Не чета тебе… Там моряки, боксёры…

ПАША
…наркоманы…

ВАСЯ
А ты на меня не смотри! Это я здесь таким стал! А дома я сильным был! Духом сильным, я офицером хотел быть, ты понял?! Режиссёром! И не ухмыляйся на меня! Половина твоих развеликих питерцев - «лимита», ты понял?!

ПАША
Да понял я, понял… Что ты психуешь?…

Вася в запале отталкивает в сторону Пашу и идёт назад.

ПАША
Подожди! Смотри – сбежит,   мы замахаемся его по подвалам ловить!!!

Вася останавливается. Потоптавшись на месте, возвращается к Паше. Вдвоем они забегают в подворотню, куда свернул призрак.

НАТ. ПИТЕРСКИЙ ДВОР – ДЕНЬ

Бегущие со всех ног Паша и Вася, натыкаются на пришельца. Он сидит на лавочке. У него по-прежнему в руках автомат.

Рядом с ним играют дети. Паша и Вася, остановившись метрах в 10 от него, общаются между собой.


ПАША
Стоп – я понял. Это наш глюк… Общий трагический глюк.

ВАСЯ
Да туфта это! Давай сейчас любого спросим, видит он фашиста или нет…   

Призрак поднимается с лавки и медленно идёт вглубь двора.

Паша и Вася оглядывают сквер в надежде найти кого-то адекватного. Кроме детей, невдалеке сидят на лавочке старушки, по дороге идут школьники. В беседке курит и пьёт пиво БРИТОГОЛОВЫЙ парень, лет 23.

ПАША
Думаю – этот компетентен… 

Вася хочет остановить товарища, но Паша подходит к парню и что-то ему говорит.

Бритоголовый, продолжая пить пиво, рассматривает Пашу, поглядывая в то же время на Васю. Сделав для себя выводы, бритоголовый, сплюнув, поднимается. Неслышно произносит  короткую фразу, после чего захватывает Пашу сзади за шею согнутой в локте рукой и пригибает книзу. 

БРИТОГОЛОВЫЙ
(Васе)
Эй, я его сейчас прессовать буду!

Вася пугается. Он хочет, но не решается прийти другу на выручку.

ВАСЯ
Та не надо!

БРИТОГОЛОВЫЙ
Тогда иди сюда – я тебя «торцану»…

ВАСЯ
Не гони, не надо…

БРИТОГОЛОВЫЙ
Тогда его! Его?

ВАСЯ
Ну, шо тебе надо?


БРИТОГОЛОВЫЙ
Узнать – кого из вас рихтануть…

ВАСЯ
Да никого не надо…

БРИТОГОЛОВЫЙ
Что ты боишься? Иди сюда!

Бритоголовый, не выпуская голову Паши, вместе с ним резко подаётся вперёд – к Васе, тот в испуге отбегает несколько шагов назад.

ВАСЯ
Ни фига!

БРИТОГОЛОВЫЙ
Я тебе говорю – или я его сейчас ломаю, или тебя чуть-чуть, если сам подойдёшь. Выбирай!

Бритоголовый перехватывает Пашу за руку и опять идёт к Васе, тот отбегает в том же направлении, куда скрылся призрак. Парень вновь обхватывает Пашу за шею.

БРИТОГОЛОВЫЙ
(Паше)
Ну, что? Бросил тебя кореш? А потому что вы – чмошники оба! Я – один, вас – двое! Вы могли меня забуцать за нечего делать! Так ты ж – чмо, и твой друг – чмо!!! Позорники!!! Обкололись уже? Только и можете, как шакалы, на старушек нападать! Об вас руки марать тошно!

Появляется решившийся Вася с большой палкой в руке, за ним следом - призрак. Вася замирает между ним и бритым.

БРИТОГОЛОВЫЙ
(кивая на фашиста)
Дружбан ваш?… Токсикоман, что ли?

ВАСЯ
Не… Это настоящий фашист! Из Отечественной! Он живёт в нашей квартире. Пьёт пиво, играет на гармошке… Он просто достал нас уже… Ты это…
(поднимая палку)
Отпусти Пашку!

БРИТОГОЛОВЫЙ
Это что – прикол?

Голова Паши по-прежнему зажата Бритоголовым, он лишь отрицательно поводит глазами. Парень, отпустив Пашу, подходит к призраку поближе.

ВАСЯ
Осторожно – он может прыгнуть…

Став лицом к лицу с фашистом, бритоголовый вглядывается в него до тех пор, пока на лице у призрака не появляется брезгливая ухмылка. Тогда бритоголовый отворачивается, чешет в затылке, после чего с разворота наносит удар кулаком в челюсть фашиста.

Картинно запрокинув голову, призрак с грохотом падает. Замедленная съёмка момента с разных ракурсов. Глубокий нокаут.

Первым над призраком склоняется Вася, потом – бритоголовый, затем – Паша.

ВАСЯ
(бритому)
Слушай… а как ты это делаешь?

Позади Паши появляется невесть откуда взявшийся участковый. Он осматривает бесчувственного врага, затем по очереди всех участников. Особо пристально – Васю с теннисной ракеткой в руках.

ДЯДЯ ВАНЯ
Так, так…

Все молчат. Участковый, словно уставший барс, обходит место происшествия.

ДЯДЯ ВАНЯ
Так… Ну и зачем вы оккупанта нокаутировали?

ПАША, ВАСЯ, БРИТОГОЛОВЫЙ
(нестройным хором)
А он первый начал…


ИНТ. СЪЁМОЧНЫЙ ПАВИЛЬОН ТЕЛЕВИЗИОННОГО ТОК-ШОУ – ВЕЧЕР

Вася и Паша в смокингах сидят за большим круглым столом. Во главе его знаменитый ведущий ВЛАДИМИР ФОЛКНЕР. Из гостей – ПОЛИТОЛОГИ, ПОЛИТИКИ и Владимир Вольвович ЖАЙВОРОНСКИЙ. В зале – простые зрители. Идёт съёмка.

ВЛАДИМИР ФОЛКНЕР
Здравствуйте, дорогие друзья! В эфире передача «Увы…» и я, её ведущий – Владимир Фолкнер! Тема нашего сегодняшнего выпуска - «Неофашизм, его сущность и истоки». А в гостях у нас двое молодых людей, проявивших себя как настоящие защитники родного города, Василий и Павел…
 
Владимир Фолкнер поворачивается к Васе с Пашей. Паша дальше от него, он явно не в своей тарелке, Вася – рядом, как рыба в воде.

ВЛАДИМИР ФОЛКНЕР
(продолжая)
…Они первые заметили, что в Санкт-Петербург проник фашистский захватчик и приняли соответствующие меры…

Вася браво посматривает на участников шоу. Паша сидит, опустив голову.

ВЛАДИМИР ФОЛКНЕР
(продолжая)
В результате их героических, а по другому не скажешь, действий оккупант был изгнан из города. И для начала сразу вопрос Василию и Павлу…
(обращаясь к Васе)
А не было шока от того, что сейчас, в наше время, словно на машине времени из 43-го перенёсся фашистский захватчик? Откуда взялись моральные силы? Как Вы смогли, расскажите?



ВАСЯ
(расслаблено)
Ну, как смогли? Смогли… Ха… А не смогли бы – нам бы потом предъявы пошли, да?… Шо мы, типа, дело забаранили? Та зачем оно нам надо? Шоб на нас потом лашпорта все повесили? Шо мы тему сдали… Не-е… ни фига… Так что…

ВЛАДИМИР ФОЛКНЕР
А почему он появился именно в Вашей квартире, как Вы считаете?

ВАСЯ
Та думаю – Таракан дверь не зачинил… Вот оно и…

ВЛАДИМИР ФОЛКНЕР
А Таракан – это?…

ВАСЯ
Ну, это «погонялова» у Пашки…

ВЛАДИМИР ФОЛКНЕР
Прозвище, да?

ВАСЯ
Ага… Псевдоним… Короче, Паша дверь по запарке не затулил и вот такая кутерьма образовалась.

ВЛАДИМИР ФОЛКНЕР
И это единственная, по Вашему, причина?

ВАСЯ
Ну… Честно говоря, с горючим мы ещё тогда переборщили. Там чуть дозняк вышел…

Вася доверительно показывает ведущему на пальцах, что несколько превысил дозу. Фолкнер серьёзно и понимающе кивает в ответ.

ВАСЯ
(улыбаясь)
Так что, выходит… бока и я запорол. Каюсь!

Вася покаянно разводит руками, на что все участники шоу, кроме Жайворонского, доброжелательно улыбаются.

ВЛАДИМИР ФОЛКНЕР
(Васе)
Ну, если Вы уже начали выступать, Вам сразу следующий вопрос: мы отойдём от конкретного случая выявления носителя идей фашизма, а перейдём к обобщению явления. Как Вы полагаете, в чём состоит механизм появления фашиствующих элементов в обществе? Какова психологическая почва для произрастания зачатков экстремизма? Каков здесь подтекст этнически?

Вася тупо смотрит на ведущего, не замечая, что на вопрос уже надо отвечать.

ВЛАДИМИР ФОЛКНЕР
Я понятно выразился?

ВАСЯ
(очнувшись)
А! Да конечно понятно… Шо тут непонятного?… Шо я – дурак, што ли?

Вася хочет что-то сказать, но впадает в ступор. На выручку ему приходит Паша. Его речь течёт удивительно ясно, легко и интеллигентно, словно это говорит совершенно другой человек.

ПАША
Можно я, Вась? Давайте  итало-немецкий фашизм 30-40-х годов и его отдельных подражателей не путать с нынешними группировками, которые, если разобраться, являются скорее не фашистскими, а националистическими. И истоки этого движения, лежат, думаю, в том, что лет 20 назад большая часть народа нашей страны перегорела… Ощутила себя пораженцами… Это был результат смены в конце 80-х – начале 90-х годов социальных и духовных ориентиров. Слабость государства, его финансовая и идеологическая несостоятельность, господство убогой морали и, как следствие, отсутствие патриотизма в подавляющей части народа. В противовес этому зародилось крайне националистическое идеологическое направление. И я скажу сейчас, может быть, крамолу, но это хорошо, что оно зародилось. Это реваншистское явление… 

Словно извиняясь за высказанную в столь интеллектуальной компании смелую мысль, Паша улыбается. На присутствующих же смотрит с воодушевлением, но те лишь иронично морщатся.

ПАША
(продолжая)
Это, если хотите, инстинкт самосохранения… Если бы он не проявился, тогда это означало бы конец… А так – не всё ещё потеряно.
Только этот инстинкт нужно направить в созидательное русло, без уродства и идиотизма. И для этого требуется, чтобы наш человек чувствовал себя в собственной сильной стране ответственным хозяином…

Вася, слушая речь своего товарища, начинает в панике озираться по сторонам. Ему становится физически не по себе.

ЖАЙВОРОНСКИЙ
Бред! Полнейший бред! Фашиствующие элементы были всегда и везде! И будут, прошу заметить! Но нельзя им  давать голову поднять – вот в чём дело! При коммунистах, думаете, не было нацистов? Были! Но сидели тихо, потому что…

ВЛАДИМИР ФОЛКНЕР
Владимир Вольвович…

ЖАЙВОРОНСКИЙ
Потому что боялись! Они же боялись! И это единственное, что было хорошего у коммунистов… А у них хорошего не было ничего!!!

ВЛАДИМИР ФОЛКНЕР
Мы предоставим Вам слово потом, Владимир Вольвович…
(Павлу)
Павел, давайте вернёмся к теме национализма позже. А сейчас всё же выясним – почему фашистские захватчики не смогли проникнуть в Ленинград, а сегодня одному из них это удалось? Как Вы считаете?

Паша подносит ко рту стакан воды, но, не успев из него отпить, отставляет в сторону и, растрогано, очень волнуясь, продолжает.

ПАША
Да-да, я как раз хотел об этом сказать…

Достав носовой платок, Паша вытирает им лоб и глаза.

ПАША
Господа, я полностью отдаю себе отчёт в той степени вины, которая ложится на меня за появление захватчика на территории моего… нашего города. И вина эта отчасти моя личная! Даже скажу так: я первый виноват во всём этом! Даже, может быть, я единственный виноват. И сейчас, в эфире этой передачи, перед всеми… перед всей страной… я обещаю… я клянусь…
(его голос рвётся)
я «спрыгну», господа… я обязательно «спрыгну»… честное слово, господа… Я…

Паша горько плачет. Ведущий и все участники ток-шоу переглядываются. С места вскакивает Вася.
 
ВАСЯ
Да не слушайте его – он го-о-онит! Тут… задумчивость - вот в чём дело! Мы с ним задумались и дверку в шкафу не зачинили…

ВЛАДИМИР ФОЛКНЕР
(выруливая ситуацию)
Ну что ж… Вот такое ударное начало у нашей размеренной передачи…

ИНТ. ГОСТИНАЯ КВАРТИРЫ ПАШИ – ВЕЧЕР, ПАШИН И ВАСИН «ГЛЮК»

Вася и Паша сидят на диване перед телевизором. Его экран не виден, но звук идёт как продолжение ток-шоу Владимира Фолкнера.

ВЛАДИМИР ФОЛКНЕР
(за кадром)
…и мы с нетерпением ждём продолжения… Давайте послушаем других участников обсуждения… Давайте передадим слово наиболее алчущему его… Владимиру Жайворонскому… Пожалуйста…

В это мгновение виден экран телевизора – он выключен. Но Вася с Пашей по-прежнему сидят перед ним и с интересом созерцают свою «собственную» передачу.

ЖАЙВОРОНСКИЙ
(за кадром)
Да-да… У большевиков булыжник был оружием, а у меня – русское слово! И это посильнее будет…

В дверь раздаётся звонок. Не сразу, но Вася отправляется открывать и слышно, как в коридоре он с кем-то разговаривает. Вернувшись, молча усаживается рядом с Пашей на диван.

Паша смотрит на него вопросительно. Заметив это, Вася приходит в себя.



ВАСЯ
А, ну да, Паш, там к тебе этот… бес к тебе пришёл.

Паша оборачивается и видит – в дверном проёме, скромно потупившись, стоит БЕС.

Титр: Акт четвёртый (неожиданный). Питер оптимистический

НАТ. АЛЕКСАНДРОВСКИЙ САД – ВЕЧЕР

По аллее сада бежит Паша. Запыхавшись, он замедляет ход и  буквально падает на лавочку. Спустя несколько секунд, появляется такой же задыхающийся Вася.

Паша, заметив Васю, тут же поднимается и идёт от него дальше по парку.

ВАСЯ
Подожди, сволочь…

ПАША
Не хочу!

ВАСЯ
Ну, давай по последнему… По малёху давай…

ПАША
Отвали!

Вася в расстройстве останавливается и присаживается прямо на газон. Паша, сделав несколько шагов, тоже останавливается и поворачивается к другу.

ПАША
Я тебе сказал – я «спрыгну»!

ВАСЯ
Ага… Ну да! С лавочки ты спрыгнешь!

ПАША
Отвечаю! Отвечаю - «спрыгну»! Завтра же «спрыгну»!

Вася поднимается на ноги и подходит к Паше в упор.

ВАСЯ
Да ты сейчас спрыгни! Вон  лавочка красивая! Давай!


ПАША
Ты меня достал уже! Сказал «спрыгну» – значит «спрыгну»!

ВАСЯ
(с ненавистью)
Спрыгнешь ты! Щас! Со ступеньки лучше спрыгни!

Теперь первым по аллее идёт Вася, за ним семенит Паша.

ПАША
Да отвали ты!

ВАСЯ
Спрыгун!

ПАША
Да пошёл ты!

ВАСЯ
Спрыгло!

ПАША
Вот ты, гад, увидишь!

ВАСЯ
Спрыгер херов!

ПАША
Увидишь, как «спрыгну» – так потом ко мне не подходи!

ВАСЯ
Давай, давай!!! Дома с табуретки тренируйся! Приду – покажешь…

ПАША
(себе под нос страстным шёпотом)
Урод! У меня друг – урод! Помогите…

Навстречу Васе идут ДВЕ МОЛОДЫЕ «МОДНЫЕ» ДЕВУШКИ. Вася, завидев их, преображается. Он обаятельно улыбается и приветливо машет им рукой.
 
ВАСЯ
Здравствуйте, девушки! Я – Гнило… То есть Вася, а он… 

Подруги сосредоточено проходят мимо, даже не взглянув на него. На их лицах мелькает брезгливость. Застывший Вася, оборачивается и смотрит им вслед. К нему подходит Паша.

ВАСЯ
(Паше)
Вот фифы, а! Главное: всё такое томное, всё высокомерное… 

ПАША
Не обращай внимание…

ВАСЯ
А я не обращаю! Ладно я – дерьмо, но они чем лучше?

ПАША
Лучше тебя не бывает…

Вася шумно справляется с собственным горем, потом хватает Пашу за руку.

ВАСЯ
Давай по последнему, а?…

Паша отворачивается от жалобного Васи. Подумав и раскрыв рот, чтоб ответить, запинается, увидев знакомое лицо.

ПАША
(Васе)
Шатов… По-моему – это тот, что в фильме… Помнишь? Про футбол мы смотрели…

Вася оглядывается в указанную сторону. По Адмиралтейскому проспекту, метрах в 30 от них, идут двое – режиссёр Борисов и Алексей, они что-то оживлённо обсуждают. В руках Режиссёра свёрнутый в трубку глянцевый журнал. Он опять останавливается и пишет что-то на его полях.

Разглядев режиссёра, Вася счастливо сияет.

ВАСЯ
Так вот же он… Товарищ Фёдор! Погодьте…    

Со всех ног он бежит за ними.

ИНТ. ОТКРЫТАЯ ПЛОЩАДКА ЛЕТНЕГО КАФЕ – ВЕЧЕР

Александра возвращается из «дамской комнаты» к столику. Саша, как бы по этикету, но подчёркнуто вяло, поднимается со стула. Александра копается в сумочке.

АЛЕКСАНДРА
Мне надо идти. Вот здесь…

Она достаёт деньги и собирается оставить их на столе.
 
САША
Не надо!

Она неуверенно смотрит на него, отчего он смягчается.

САША
Не на-до… Я приглашал…

Александра, пожав плечами, прячет деньги. Смотрит на лежащий на столике букет цветов, который ей подарил Саша. Тот также смотрит на цветы, но, почувствовав, что Александра перевела взгляд на него, отворачивается в сторону улицы.

Александра смотрит за ограду кафе.

АЛЕКСАНДРА
Ну что ж… мерси за угощение…

Метрах в 20 на аллее она замечает Алексея Шатова. Подойдя ближе к ограде, старается разглядеть его получше и видит, что Актёра и Режиссёра догоняют Вася с Пашей.

ВАСЯ
(юродствуя)
Товарищ Борисов, а я вам сейчас шо-то скажу…

Вася семенит за киношниками, пытаясь забежать перед ними, то с одной, то с другой стороны. Следом поспевает Паша.

Александру эта картина заставляет улыбнуться. Саша, заметив перемену в её настроении, поворачивается к ограде, пытаясь определить – чем она вызвана.

ВАСЯ
Товарищ Фёдор, я жить не могу… дайте автограф, пожалуйста…

РЕЖИССЁР
Слушай, дружище, мы здесь как-то общаться пытаемся…

ВАСЯ
Товарищ Борисов, я давно хочу Вас спросить!

РЕЖИССЁР
(смеясь, Алексею)
Вот люди, а?…

Тут Вася ловко выхватывает из руки Борисова сложенный в трубочку журнал и отбегает в сторону.

ВАСЯ
А я на память!!!

Александра и Саша, стоя в 5-7 метрах от происходящего, смеются над происходящим.

РЕЖИССЁР
(Васе)
Ну, что же ты - гад такой, а?!

ВАСЯ
Чисто на память! Чисто о нашей встрече!!!

Вася останавливается метров в 15 от режиссёра и, валяя дурака, начинает дразнить его. Тот, махнув рукой, отворачивается. Вася танцует и кривляется. Стоящий в двух шагах от него Паша делает вид, что его не знает.

Борисов не выдерживает и идёт к Васе. Тот, испугавшись, но всё так же посмеиваясь, пятится назад. Режиссёр, резко ускорившись, подбегает к Васе, который от неожиданности спотыкается и падает на спину. Лёжа он успевает бросить журнал Паше.

ВАСЯ
Беги, Паша, беги!

Журнал падает на землю возле Паши. Тот, подняв его, смотрит на подошедшего к нему режиссёра. Паше кажется, что у того в одной руке шлем от космического скафандра.

РЕЖИССЁР
(Паше)
Давай сюда…

Тот, завороженный, передаёт ему журнал. Режиссёр, возвращаясь к Алексею, заново скатывает журнал в трубочку и на ходу наносит им отползающему на четвереньках Васе удар по голове.

РЕЖИССЁР
(Васе)
Вот на память! О нашей встрече…   

Вася картинно, по футбольному, словно от сильнейшего удара, с вскриком падает и, катаясь по земле, изображает предсмертные муки. К нему нехотя приближается Паша.

ПАША
Ладно, вставай… Пенальти…

ИНТ. ОТКРЫТАЯ ПЛОЩАДКА ЛЕТНЕГО КАФЕ – ВЕЧЕР

Александра и Саша, наблюдающие перипетии конфликта, от души смеются.   

АЛЕКСАНДРА
А что, может и нам попросить автограф?

САША
Давай. Интересно, что они скажут?

Саша оставляет официантке деньги и вместе с Александрой  выходит из кафе. Они идут по Адмиралтейскому проспекту в глубь Александровского сада. В руках у Александры букет подаренных цветов.

САША
Слушай… Ты меня… В общем… Извини за резкость…

АЛЕКСАНДРА
Ладно… Я тоже хочу сделать признание. Положа руку на сердце…

Саша, остановившись, с интересом смотрит на девушку и на место, куда она собирается положить свою руку.

НАТ. АЛЛЕЯ АЛЕКСАНДРОВСКОГО САДА – ВЕЧЕР

Режиссёр идёт рядом с Алексеем, помахивая отобранным журналом.

РЕЖИССЁР
А ни хрена, по-моему, у меня не получилось!!! Ни-че-го… Во-первых, всё великое творится дисциплиной, а у меня анархия была… Во-вторых…

Смотрит на памятник Лермонтову вдали.



РЕЖИССЁР
Не так вопрос надо было ставить. Зачем смотреть на других? Понравится – не понравится… Лучше – хуже… Пытаться сделать так же, как в Париже… Интересоваться…
(актёрствуя)
а Вам понравилось? А что Вы думаете о наших фильмах? А как Вы считаете – мы можем снимать блокбастеры?
(опять расстроено)
Занимать у них идеи, технологии, словно это главное… Ерунда всё это! Ерунда!

Алексей выжидающе смотрит на Борисова. Режиссёру попадает на лицо капли дождя, он останавливается и всматривается в чернеющее небо.

АЛЕКСЕЙ
А что главное?

РЕЖИССЁР
Не знаю… Может, умение снять точный фильм о каком-нибудь человеке… Очень сильном… Или очень несчастном… Или хотя бы про тех двух чудил! А что? Это гротеск!

ИНТ. ДРУГАЯ АЛЛЕЯ АЛЕКСАНДРОВСКОГО САДА – ВЕЧЕР

Вася, отстав от устало ковыляющего Паши, подсаживается на лавочку к плотной ДЕВАХЕ, лет 20, в спортивном костюме и бандане.

Он заранее улыбается. В её глазах – древнерусская тоска.

ВАСЯ
Девушка, секунду…

ДЕВАХА
(тяжёло)
Что?

ВАСЯ
Девушка не бойся… Я – Ихтиандр…

ДЕВАХА
Ну?

ВАСЯ
Всё… Я – Ихтиандр. И это… Я хочу пригласить тебя в кино.

ДЕВАХА
Что?

ВАСЯ
Ты главное – не бойся… Смотри, мы по схемочке… Я сделаю ксерокопию своего паспорта… Ты запечатаешь её в конверт и спрячешь в надёжном месте… А потом… Нет! Да! Ещё ты оставишь записку для родаков… Напишешь, шо если тебя вдруг там изнасилуют и ещё чё, то они должны будут вскрыть конверт и узнать имя… Понимаешь?

ДЕВАХА
Что?

ВАСЯ
Но это, если тебя изнасилуют теоретически…

ДЕВАХА
То?

ВАСЯ
(закипая)
То твои родители будут знать, что это за придурок! Что за конченный урод! Додумался!!! Не знаю… Тебя куда-то там пригласить…

ДЕВАХА
Ну?

ВАСЯ
Короче… Я вижу – ты в безопасности… Ты в полной безопасности! В железобетонной! Тебе ничё не угрожает!

ДЕВАХА
И…?

ВАСЯ
(на грани срыва)
Ты в кино, мля… со мной пойдёшь?!

Девушка внимательно изучает Васю, после чего отрицательно качает головой.

ДЕВАХА
Не…

Вася, взвизгивая и отмахиваясь руками от девушки, вскакивает с места и отбегает в сторону.

ВАСЯ
(плаксиво, сам себе)
Ну шо за город-то такой, а?!

Постояв, замечает вдали некий невидимый для зрителей, но очень важный для себя объект. На его лице мелькает испуг.

НАТ. ЕЩЁ ОДНА АЛЛЕЯ АЛЕКСАНДРОВСКОГО САДА – ВЕЧЕР

По парку медленно бредут Александра и Саша, они с улыбкой вполголоса перебрасываются фразами.

АЛЕКСАНДРА
На самом деле… если честно… мне очень нравятся твои…
Тестостероновые герои…

САША
Кто-кто?

АЛЕКСАНДРА
Твои железные поэты…

САША
Ничего себе…

АЛЕКСАНДРА
Да. Гумилёв – особенно. У меня даже стихи к нему есть…

САША
А я тоже хочу тебе признаться… Я очень люблю одного поэта… некоего Бродского. Слышала? Я наизусть знаю пару десятков его стихов… Не веришь?

Александра лукаво отрицательно вертит головой. Саша с разбегу вскакивает на уличную балюстраду и нараспев декламирует «Рождественский романс». 

САША
Плывёт в тоске необъяснимой
среди кирпичного надсада
ночной кораблик негасимый
из Александровского сада,
ночной фонарик нелюдимый,
на розу жёлтую похожий,
над головой своих любимых,
у ног прохожих…

Александра подходит к нему ближе и, улыбаясь, смотрит на него снизу вверх.

Мимо проходят две знакомые фигуры – Фёдор Борисов и Алексей Шатов.

РЕЖИССЁР
А надо просто гнуть свою линию – делать собственное кино, а не гнаться за Голливудом, Болливудом и прочим вудом… В искусстве не должно быть эталонов! Они давят художника и уничтожают его и самобытность, а с ними смысл искусства! Оно становится вторичным, не нужным… Ведь так мы получим не свою культуру, а просто какую-то, извиняюсь…

АЛЕКСЕЙ
Кажется, дождь начинается… 

Режиссёр сближается с урной и без сожалений бросает в неё журнал. Вокруг них нарастает майский дождь.

Метрах в 30 от них хаотически перемещается Вася. Он ведёт себя странно: то спрячется за деревьями, то с безумным видом выглядывает из-за них.

Наконец, подходит к Паше, который с любовью поглаживает гриву пони, стоящей впереди тележки.

ПАША
(Васе)
Сволочи люди… Такую душу и в телегу…

Вася, не обращая внимание на слова Паши, отходит и кого-то высматривает в толпе. Потом бегом возвращается к другу. Взяв того под руку, отводит в сторону.

ВАСЯ
Ай, «спрыгивать» надо!

ПАША
Что такое?

ВАСЯ
(оглядываясь)
«Спры-ги-вать»…

ПАША
Да что такое, говори?

ВАСЯ
(вот-вот заплачет)
Блин… Паша!
(бессильно садится на землю)
По-моему, нас… снимают!!!

Взору зрителей открывается площадка в 2-3 метрах от друзей, где в полном составе располагается съёмочная бригада из 1 акта во главе с Борисовым.

Освещение включено, команда, затаив дыхание, следят за действиями Васи с Пашей, съёмка идёт с двух камер.

Вытянув паузу, Борисов поднимается со стула и трижды эффектно хлопает в ладоши.

РЕЖИССЁР
Спасибо – снято!!!
(довольно потягиваясь)
Эх! А воздух-то звенит! И лёгкий бриз в душе хозяином! В общем, я думаю – это конец… 
Конец

(с) Сергей Вепрев, 2008-2012