Знаки Сновида-3

«Да-а, все было жестко, предельно жестко,- подытоживал прожитое он сидя на веранде в глубоком кресле, отпивая глоточки своего любимого кофе,- насыщено разными невероятностями, но реально очевидными, очевидно мистическими, точнее сказать. Блин и это ведь все случилось именно с ним, иные живут себе и не подозревают, что такое, как с ним, вообще может быть, скажи кому - не повярят, определят в диагноз, а надо же, ему, вот, случилось, странно, а, ведь, похоже, все к завтрашнему утру вело, вот, видимо ответ на все вопросы, что да как, зачем и почему, ладно, прочь, прочь эти лишние рассуждения- рок, РОК! Судьба, от нее не уйдешь, Великая Мать Жребия сплетает ее за 1000 лет до твоего рождения, и она одна - Макошь- может переплести руны твоей жизни, вплетенные в кушак твоего рода, и главное здесь каков он, твой кушак: шерстяной ли, льяной или кожаный, а так все едино- колеса Сварога постоянно в движении, и Круг Судьбы определяет тебе светлые и черные полосы на твоем Пути, Пути из конца в начало, Пути начертанном Млеком Щемун в Небесных Лугах и определенном тебе в Звездном Даре Каляды, все едино, momento more, но твой кушак заплетен тебе в ее постоянном поискеДа, искать то, чего, впринцыпе нет, хитрый посыл Дедов, не лениться и пребывать в поиске-движении, ибо движение-жизнь. Вот и получается, правда- не уйдешь, точно как, куда не пойти, а ориентир-то один изначально - Седава-Чигирь, вечно красующаяся в Полуночи.
Улыбнувшись процитировал он.
Все как-то странно, и , в тоже время определенно ясно, но блин, где найти объяснение всему, да и есть ли он, Ответ? Вот что это было: медетировал и вдруг, один за другим триогненных шара как бы вошли в область третьего глаза, причем разноцветные-синий, красный и желто-золотой.Что сие было, как?Синий, так-то это цвет Родовича-Велеса, он синим огнем снизошел на Землю, прокатил по ней сжигая Тьму, да-а, ультрофиолет убивающий болезнотворные, смертельные бактерии,Красный- это цвет Рудры-Небесного Вепря, Яра-Ярилы, опять же Велеса Симаргла, приходящего с рассветом, всегда изгоняющего Тьму, всегда победителя над мраком, а потом Золотой-цвет Громобоя Перуна и Даждьбога являющих себя в непостижимой красе наибольшей яркостью всепобеждающего Света полуденного Солнца и огромной энергии молний, расщепляющей горы и превращающей в угли даже бронированную сталь. Что это было, что это значит? Или его сны- всегда в тему, всегда сбывались.Да-а, чудны Твои дела. Вот завтра, видимо, и будет ответ. А может и нет, поглядим. В любом случае- конец, конец этим терням, на кои обрек себя по юношеской глупой самоуверенности, не представляя, что обрек себя невыносимые испытания, невыносимые, а может завтра только начало? Ну, Макошь и Каляды Дар, блин, а ведь и правда, все по-кругу, вона, и родович Вася-Велес Ас я – сам спустился в Пекло, тайны и знания получил в Мире Нави- мертвых- и первым воскрес, явив зримо- смерти нет.А все затем, чтоб был рожден Перун- Бог Битв и Борьбы- Смотритель Прави, Хранитель Клятвы, Защитник Правды, Оберег Руси.Завтра, все будет завтра, кого родим завтра? А родим?Родович, как воскрес, на покой ушел, Рать Небесную брату Перуну доверил, сам-тов ветераны-наставники молодых подался, Побудом-Учителем стал, Волхвом. А и разгильдяй же он так-то был, Дед Велес, бухарик и бабник, не мог устоять перед (блин, а не потому ли мы баб телками называем?) телками, ( его тотем-то в ипостаси Богатства и Власти- бык, Телец).Да « ты могучей всех и крылатей, за тобою Небесные Рати», -пришли слова славы Велеса,- Ну, да, таких и любят, разгильдяя-разгильдяем, а как что- в медведя перевоплощается, и тут уж держись от берсерка-Коловрата спасу не будет, умрет, но ни шагу назад, так и будет рубить-буянить-боярить до Парижу или Берлина, а что ему, смерти-то нету-ка, в Царстве Мертвых бывал, пути дорожки туда-обратно (тебе и мне приятно, ХМ) знает. Во, опять все про обоссаную дыру, телки-напасть, что для родовича, что для бати с дедом, да и для меня –беда- спасу нет.Все беды от них, правда, от лукавого, , Родович-то , чтоб Чернаву, дочь Дыя трахнуть, даже чару с ядом забухал, женке Перуна поддался, да ну как им не поддаться-то, бабам, она же своего все равно добьется, вот бестии, ну и хрен ли время терять, а-а-а, « опять о море», vade retro, Satanas! Прочь, мысли от Лукавого, лучще подумать, что завтра, ну-ка, прикиним, вот сон такой снился, прокумекаем, что сие значит»- он переключил мысли на видимый пару лет, в сложнвый период ( а когда был не сложны?)период.
Тогда ему снилось: Вот он стоит в старинной одежде: сорочке, расписанной рунами от плеч к по внешней стороне рукавов к запястью, красной цветом и подвязанной родовым кушаком, на краю огромной круглой яминой глубиной метров8-10 , с почти прямоугольными стенами, но, хоть еле различимым, но все же присутствующим покатом, в окружении большого количества людей, одетых в очень похожие на боевой наряд пластунов, но все таки отличные от него одежды ( черного цвета. Тут же на память пришла ночь, проведенная им с дедом возле огромного родника, больше похожего на маленькое лесное озерце с отражающимися в нем звездами, верхушек высоких разных деревьев и выросшим у самой кромки воды , отличным от остальных деревьев более раскидистыми ветвями и и большей высотой.Дед запалил костерок под Ясенем, и когда тот распалился, продекларировал в слух:

СЛАВА ТРИГЛАВУ!
"И вот начнем,
во-первых, - главу пред Триглавом склоним!"
- так мы начнем,
великую славу Ему восоем,
Сварога - Деда богов восхвалим,
что ожидает нас.
Сварог - старший бог Рода божьего
и Роду всему - вечно бьющий родник,
что летом протек от кроны,
зимою не замерзает,
живит той водою пьющих!
Живимся и мы, срок пока не истечет,
пока не отправимся сами к Нему
ко райским блаженным лугам!

И Громовержцу - богу Перуну,
Богу битв и борьбы
говорим:
"Ты, оживляющий явленное,
не прекращай колеса вращать!
Ты, кто ведешь нас стезею правой
к битве и тризне великой!"
О те, что пали в бою,
те, которые шли, вечно живите вы
в войске Перуновом!

И Свентовиту мы славу речем,
Ты восстал богом Прави и Яви!
Песни поемы тебе,
       Ты- Свентовит, Ты Свет.
Видем мы через Тебя Белый Свет.
Ты посмотри - Явь существует!
Нас Он от Нави уберегает -
Мы восхваляем Его!
Пляшущего мы воспеваем,
к нашему Богу взываем мы,
ибо сей Бог - Землю нашу носит,
звезды держит,
Свет укрепляет.

Славу творим во всем Свентовиту:
"Слава! Богу нашему!"
Скорбим мы сердцем нашим -
этим мы смеем отречься
от злого деяния нашего,
и так притекаем к добру.
Обнимайтесь же дети!
И говорите:
"Все сотворенное
не может войти в расторгнутый ум!"
Чувствуем мы это, ибо лишь это умеем,
ибо тайна сия велика есть:
как Сварог и Перун -
есть в то же время и Свентовит.
Эти двое охватывают небо,
сражаются тут Чернобог с Белобогом
и Сваргу поддерживают,
чтоб не был повержен тот бог Свентовит.
За теми двумя - Велес, Хорс и Стрибог.
Затем - Вышень, Леля, Летеница.
Затем Радогощ, Крышень и Коляда,
за ними - Удрзец, Сивый Яр и Дажьбог.
       А вот Белояр, Ладо, также Купала,
и Синич, и Житнич, и Венич,
и Зернич, Овсенич, и Просич,
и Студич, и Ледич, и Лютич.
За ними вслед Птичич, Зверинич, и Милич,
и Дождич, и Плодич, и Ягодинич,
и Пчелич, Ирестич, и Кленич,
Озернич, и Ветрич" Соломич,
и Грибич, и Лович, Беседич,
и Снежич, и Странич, и Свендич"
и Радич, Свиетич, Корович,
и Красич, и Травич, и Стеблич.
За ними суть -
Родич, Масленич, и Живич,
и Ведич, и Листвич, и Цветич,
И Водич, и Звездич, и Громич,
и Семич, и Липич, и Рыбич,
Березич, Зеленич, и Горич,
и Страдич, и Спасич, Листвеврич,
и Мыслич, и Гостич, и Ратич,
и Стриничь, и Чурич - Родич,
и тут Семаргл-Огнебог -
он чистый и яростный, быстро рожденный.
То суть - Триглавы всеобщие.

Сюда ты придешь,
и тут же служитель ворота откроет,
и пустит сюда -
в прекрасный сей Ирий.
Течет Ра-река там,
та, что разделяет небесную Сваргу и Явь.
И Числобог наши дни здесь считает.
Он говорит свои числа богам,
быть дню Сварожьему, быть ли ночи.
И дни отсекает,
поскольку он - явский"
он сам в божьем дне.
В ночи ж никого нет,
лишь бог Дид-Дуб-Сноп наш.
Славься, Перун - бог Огнекудрый!
Ты посылаешь стрелы в врагов,
верных ведешь по стезе.
Ты- воинам честь и суд,
праведен Ты - златорун, милосерд!
Как умрем,
ко Сварожьим лугам отойдем,
и слово Перуницы там обретем:
"То не кто иной - русский воин,
вовсе он не варяг, не грек,
он славянского славного рода,
он пришел сюда, воспевая
Матерь вашу,
Сва Матерь нашу, -
на твои луга,
о великий Сварог!"
И Сварог небесный промолвит:
"Ты ступай-ка, сын мой,
до красы той вечной!
Там увидишь ты деда и бабу.
О, как будет им радостно, весело
вдруг увидеть тебя!
До сего дня лили слезы они,
а теперь они могут возрадоваться
о твоей вечной жизни
до конца веков!
Той красе ты еще не внимал,
ибо вои Ясуни не знали (?).
Вы же все не такие, как греки,
вы имели славу иную
и дошли до нашего Ирия,
здесь цветы увидели чудные,
и деревья, а также луга.
Вы должны тут свивать снопы,
на полях сих трудиться в жатву,
и ячмень полоть,
и пшено собирать
в закрома Сварога небесного.
Ибо то богатство иное!
На земле вы были во прахе
и в болезнях все, и в страданиях,
ныне ж будут мирные дни".
Мы стояли на месте своем
и с врагами бились сурово,
и когда мы пали со славою,
то пошли сюда, как и те.
И вот Матерь Сва бьет крылами
по бокам своим с двух сторон,
как в огне вся сияя светом,
И все перья Ее - иные:
красные, синие, рыже-бурые,
желтые и серебряные,
золотые и белые.
И так же сияет, как Солнце-царь,
и идет Она близ ясуни,
и так же сияет седьмой красой,
завещанной от богов.
И Перун, увидев Ее, возгремит
громами в том небе ясном.
И вот это - наше счастье,
и мы должны
приложить все силы,
чтоб видеть,
как отсекают
жизнь старую нашу от новой,
так точно, как рассекают
дрова в домах огнищанских.
И Матерь Слава
крылами бьет.
Идем мы под наши стяги,
и это - стяги ясуни!


Перуне!Вми призвающе тя!
Славен, треславен буди!
Оружья, хлеба, благость дажди!
Тако бысть, тако есмь, тако буди!
Аминь!
После дед налил в чашку кваса, приготовленного бабкой, полил корневища ясеня у кромки воды, посыпал туда же пшена, разбрызгал квас промыкая пальцы в чашку на 8 сторон, остатки вместе с пшеном предал огню. Потом удобно устроившись подле костра поудобней, подозвал его и, вынимая из мешка разные непонятные вещи, начал поучать:
« Вот, внучек, это наш, пластунский, боевой наряд, сапоги- ичиги, на них напялить можно ступы, вишь, шипы, это чтоб легче на скалу , либо дерево забраться, опять же на льду не скользко, это кольчужка, ее под одеждой носить следует, раньше без нее не выходили на улицу, как и без кинжала, вона , кинжал, он на все случаи жизни, и хвороста для очага наколоть и себя защитить, вот торба, в ней всегда должны быть путы, вишь, сыромятные, и гусиный жир, он защита от мороза и чтоб путы не сушились, это вот наковья, на посох, к нему можно и саблю , и шашку и кинжал приладить так вот, -он приставил к железному с загибом наковью кинжал и начал специфическими ровными стяжками опутывать прикрепляя путами,- вот эдак крепим на путах, стягиваем, потом вот так на жар костра, путы сохнут, стягиваются, прижимают к наковью клинок, е шелохнется, потом, как высохнут, обмазываем гусиным жиром, чтоб , ежели нода какая, речка там, или дождь, не намочила и путы не размякли, погуще маж, не жадничай, во, был посох, стал пикой, копьем, сулице, секирой, любое оружье так приладить можно.Вот наклады на руки, вишь железные, в них ножи для боя и метнуть , на предплечья и плечи надевай, от любого удара защитишься, подставив под него наклады, это, вот шелом, -показал он на нечто подобное каске , обитый изнутри войлоком , с отвисающей по краям кольчугой,- так вот обмотаешься , горло и шея под защитой, а это погон на плечи, представь, рубанул тебя вражина, а клинок на шелом и по погону мимо прогонет.Погон на кольчугу под одеждой надевай, а вот, пласт, он из буйловой кожи сделан, ножом не пробьешь, его спереди на одежду надевай, на спине стягивай, крепко, но чтоб удобно было, как к врагу идти его жиром смазывали, по снегу да по траве яко на салазках, тихо и быстро….»).От них пахнуло ненавистной злобой, и холодом смерти.» Как вас, нелюдей, много, «- подумал он, и тут же вся эта черная масса бросилась на него, сбрасывая в яму.» Да, глубокую мне могилу вырыли «друзья», выбираться долго», - мелькнуло почему-то именно так в голове, когда он почти летел вниз еле касаясь и притормаживая падение о крутой и твердый, как дерево, склон ямы. Оказавшись на дне, в центре ямы, он посмотрел на верх, по периметру котлована выстроились «друзья» пристально наблюдая за ним.» Надо как-то выбираться, а разозлю-ка я их, посмотрим, что получиться, «не знаешь, что делать- делай шаг вперед», терять нечего, поглядим» Он показал им красноречивый жест ударив ребром левой руки по локтевому изгибу правой с внутренней стороны и крикнул: « « Эй, «драконы», знаетне, чем отличается «дракон» от « петуха»? Да тем, что у дракона гребень до самой жопы»!Наверху завыли какой-то нечеловеческой лютостью и в него полетели копья. « О, потанцуем, - подумал уклоняясь от копий он, надо бы к стене подойти, так , гляди в стену повтыкаются, и по ним, как по ступенькам и вылезу».Он схватил одно из копий и, уклоняясь и отбивая им другие, летящие в него, подбежал к стене. « Ага, получается, , расчет верный, « .Он стал подбирать копья и сам втыкать их в стену, где считал нужным, одновременно продолжая дразнить врагов. Так и выбрался , по копьям врагов, на свет божий из мрачной ямы, сразуже схватившись с насевшими на него «черными» в драку.» Не, я вас, « драконов «валить» не буду, -думал он вращаясь коловратом нанося и отражая удары,- я вас в эту же яму свалю, да и буду поглядеть, как вам там будет»Между тем, бой был жестоким, время, пронизанное треском ломаемых древков, воплями падающих на дно ямы врагов и злобно-ненавистным рыкающим воем нападавших, словно замедлило бег.Он бился молча и яро, стараясь не отходить далеко от края, в расчете, что в круговерти боя, иные враги по неосторожности оступятся и сами сваляться на дно. Да и толчея способствует этому. Вдруг все прекратилось так же неожиданно, как и началось, он осознал, что стоит на краю ямы и на него никто больше не нападает, оглядевшись по-кругу, подумал « Что, неуж-то все кончилось, хм, я и не заметил», от рассуждений его отвлек какой-то шум напоминающий возню перемежеванную с противным писком. Он посмотрел в яму и оторопел- на ее дне копошилась огромная , похожая на живой холм, стая крыс.» Ну, да, все, как в жизни- «крысы», они и в Африке- крысы.Он встал на краю котлована широко расставив ноги, вытащил своего « дружка», не менее ценного, для него, чем «серпастый и молоткастый» для Маяковского, и радугой развеял над крысами брызги специфически пахнущей жидкости своего организма..» Ну, вот, теперь и дыбанем, кто что из вас стоит», - вспомнил он про то, как из нескольких крыс делают одну, крысу-крысолова, приучив ее голодом пожирать себе подобных.» Сми себя сожрете».
Да, интересное было сновидение, тогда ему вспомнилось из Веды Велеса «… грудью встречая секиры врагов, взойти на горы вражьих секир…»Он вышел на улицу, взглянул на половинку луны, рассеивающую бледно-голубоватые стрелы в редких облаках, нашел Ковш Родовича и, ориентируясь по нему перенес взгляд на на затмевающую своим ярким огнем другие звезды, Седаву.» О, Великая Пустота наполненная Жизнью, и Творящая Жизнь, ответь мне, что ждет по-утру, дай знак. О, Родович, Великий Предок, славен будь, треславен, тресветлый, это я, плоть и кровь твоя, кусок дерьма Твоего, что ждет меня, может завтра встретимся. Славен будь!»
Он посмотрел на цветущие вишни, вдохнул полной грудью аромат весны,-Неужто последняя?», -мелькнуло в голове, ладно, чему быть- того не миновать, а ща надо чуток поспать.
Он поднялся с корточек, прошел в спальню и, не раздеваясь рухнул в мгновенно вспыхнувшее сновидением ярко цветное широкоформатное кино, отправившее его на приграничную с Китаем Ж.Дорожную станцию, плотно наводненную снующими китайцами. В воздухе висело какое-то напряженно-праздничное ожидание. Тут он, почему-то понял-они ожидают прибытие их главного божества- Богдыхана, и ему, вдруг стало смешно от того, что они вот ждут, а он знает, когда тот явиться. Знает точно, до мгновенья, и где именно. Он перевел взгляд на вход в здание, двух этажного, с видимыми следами ремонта, вокзала, и увидел, как под самую притолоку входа едва уловимым мгновением мелькнул сполох молнии. «Ага, прибыл бурханчик, а эти-то и не заметили,-подумал о китайцах ожидательно вглядывающихся в другие стороны,- Э, куда зырите, Богдыхан уж внутри вокзала, нужно не лук чистить, а спички в глаза вставлять», -проиронизировал он над ожидающей толпой. Люди устремились внутрь здания доставая на ходу по три тоненьких длинных палочек благовоний. Он подождал, когда китайцы разберутся в аккуратную очередь и вошел в вокзал, встав в стороне от кланявшихся бурханчику подходивших по очереди китайцев с засженными и благоухающими приятно щекочущими нос палочками. Китайцы благоговейно сгибались перед возлежащим на красочном ковре Богдыханом с опущенной на подствленную для того руку голову, с улыбкой выслушивая жалобы и просьбы, приветливо кивая. Его, отчего-то , пробило на смех, и он глядя на происходящее вдруг стал насмешливо суфлировать просьбам людей « Ну-ну, давай, поплач, карта слезу любит»,- сиронизировал он. Бурханчик поглядел на него и заулыбался более широко» Ты, я вижу, еще тот балагур, ну расскажи о себе, может надо чего?»- спросил Богдыхан.
- Да нет, не знаю чего попросить, не принято у нас Богов просить, мы рады тому, что родили нас, на том и слава им, потрудились они здорово и битву с тТьмой выиграли, нам жизнь сохранили, чего тревожить, пусть отдыхают, а мы уж постараемся сами по их проторенным Путям в Свете их Законов следовать, так все будет и станется.
-О, достойно, ну так рассмеши меня, сможешь, отблагодарю.
- Я из рода Велеса-Симаргла, и, как бы, как и он разгильдяи все, так нас и называли по-уличному – арчуками, гандыбистыми, и вот такой казус получился с одним пращуром, он Велесу волховал, и как-то на капище черт заглянул, ну и говорит Бояну, отправь, мол в Сваргу, в Пекле типа надоело, на Небеса захотелось. Дед удивился « Да ты что , черт, куда роги свои мочишь, нюх потерял, ты же само воплощение греха.»-говорит, а черт за свое
- А ты что, волхв, не грешил что ли никогда, ни бухнул ни разу, не одной бабенке даже на пол шишки не вставил, не, волхв, ты врешь, я вот, черт, тебя поймаю на вранье, а ты меня в Сваргу и отправишь, а иначе я всем расскажу, что ты врун.
Ну и исчез, а через какое-то время появилась перед волхвои дева неземной красоты.
-А-а-а, расплылся в улыбке бурханчик с удовольствием кряхтя,- ну и дальше?
- Ну, волхв и расстроился весь, « Как с такой бабцой да не согрешить, когда черт, отродье хитрожопое, за самое живое задел, душу затеребил? Вобщем поддался Боян искусу, решил, что потом грех в постах отмолет, ну и влупил бабце той, а как к самому интересному моменту подошли, тут бабца-то в черта и превратилась, и этот бес , загнутый раком, волхву и говорит, что, мол, волхв, не грешишь?, мол теперь тот ему покажет дорогу в Сваргу.
- А они, бесы, таковы, у них все через жопу, - хихикнул Богдыхан, - и что дед твой?
- А он взял черта одной рукой за рог, другой за хвост и сказав: «А что вас, чертей, не ярить», драл того пока, тот пощады не запросил.
-А-а, ха-ха-ха, -рассмеялся громко Богдыхан, и оутирая слезы выступившие от хохота,- ну спасибо, рассмешил, ну черт, ха-ха, хитрец какой, ну а ты чего хочешь мне ведомо, смотри вот, подсказка тебе, -он указал ему за спину рукой в центр зала.
Он посмотрел себе за спину и оторопел: там на возвышении подобному амвону, пылали ярчайшей зарей скрещенные друг с другом два красных знамени от коих исходила огромная сила именуемая победа. « Во, - заторжествовало у него в голове,-а я все думал, каким должен быть Храм павшим воинам, живот положивших за землю Родную, да-а, спасибочки». Он проснулся, вслушался в пение птах приветствующих расплескавшую в небесах рудяное море Зарю, улыбнулся взглянув на часы-времени было в аккурат, чтоб поспешать не торопясь, подумал: «Ну, что готовишь, ты мне , Сегодня, а? Родим что, да и родим ли вовсе, Родим!», -убежденно кивнул он вслушиваясь в Новый для себя, впрочем каждый раз, Мир.