Шуточные стихи

(Бытовое, возрастное, ситуационное, слегка ненормативное)

Смеяться право не грешно
И плакать, коль на то пошло,
Над тем, что пошлостью разит…
Но нам такое не грозит.

Содержание

Всё трудней подходы к телу
Чтоб мучить нас – мы им нужны живыми
Колыбельно-людоедское
Ваше Алёна ядрёно-Высочество
Всё своё ношу с собой
Живёт моя отрава в высоком терему
Мужей бросают повсеместно
Собачья оптимистическая
Отдай меня в горячий цех
Ну, почему я, мама, не француз?
Подруг подвыпивших кумир
У прекрасной Елены широкие скулы
Кто хоть день был женат, тот акына поймёт
Колит, цистит и уретрит
Не скрою, оказался в жопе!
Сегодня к нам в гости две штучки
Чукче Ксюхе на собаках
Михаилу Сигачёву (Мастеру) о Ксюхе
Жрицы сюсюсю и Муси-пусь
Записочка
Антиникотиновая компания
Несси
Как из леса, леса тёмного (очень нецензурно-фольклорное)


Всё трудней подходы к телу

Всё трудней подходы к телу.
Знаю – где, когда и с кем…
А простое сделать дело
Невозможно без проблем.

Как атлет иду к помосту
И готов нести свой крест.
На меня взирает косо
Неподъёмный с виду вес.

Честь, бывало, не уронишь,
Сердце бьётся в унисон…
А теперь я и мой кореш
Замерзаем без кальсон.

Нас уже в чужие сети
Не заманит сладкий грех,
Не случится на рассвете
С голым задом прыгать в снег.

А приспичит, возалкало -
Осчастливить хоть одну б.
К ней спешим под одеяло
Прихватив с собой тулуп.

В чувствах мы поднаторели,
Вкривь любили мы и вкось,
А кого недоимели –
Извините, не срослось.

С вашим телом, недотрога,
Попадаю я впросак:
То ли лет мне стало много,
То ли с телом что не так.

Чтоб мучить нас – мы им нужны живыми

Чтоб мучить нас – мы им нужны живыми,
Желательно в расцвете лучших лет.
Доставшись им уже немолодыми
Мы резко оборвали счёт побед.

Достаточно насамоутверждались,
Надежды чьи-то рушили не раз,
Не мучаясь сомненьями, влюблялись.
Теперь настало время мучить нас!

Беспечно брошенные нами камни
Прицельно возвращаются назад.
Обняв башку, с закрытыми глазами
Мы принимаем этот камнепад.

Праща, кирпич и немужские формы,
Стоит Давид, соперника убрав,
Он горд, как прыщ. Под царственной платформой
Лежит поверженный им Голиаф.

Мозги, как земляника на опушке.
Достойный нашим женщинам урок –
Не шибко чтоб. С пробитой черепушкой
Какой от мужика в хозяйстве прок?

Борца-самбиста взгляд сосредоточен,
Вот он проводит болевой приём.
Лежим под ним, вопим, но знаем точно -
Чтоб мучить нас – мы им нужны живьём.

Сбить спесь с глупцов в их сволочных манерах
Хлыстом по морде можно, например.
Не жеребец нам вздыбленный примером,
Скорей, увы, толстовский Холстомер.

Неглубоко, но пашет, сеет, косит,
С чужими свой не путает загон,
Кобыл трёхлеток не волнует вовсе –
За прошлые грехи наказан он.

Бредёт понуро, оббивает ямки,
Соломинка прилипшая у рта,
Пах натирают сбившиеся лямки…
А вы его вожжами вдоль хребта!

Спасибо не оглоблей, а могли бы…
Так и уткнёшься мордою в жнивьё.
Но мы спокойны за своё либидо.
Чтоб мучить нас – мы им нужны живьём.

До свадьбы заживёт, Бог шельму метит,
И не такое видели, старик…
Чем Холстомер хозяину ответит?
Да, скажем прямо – выбор не велик.

Дрожь пробежит по выдубленной коже
Со звёздочкою встретится на лбу.
Хвост вдвое конь от возмущенья сложит,
С достоинством положит на судьбу.

Летит дерьмо налево и направо.
На конском крупе царская печать –
Даровано скотине свыше право
По-скотски на обиды отвечать.

Года преклонные засранцу не помеха,
Когда моча ударит, как праща,
Когда помчится прочим на потеху
Ваш Холстомер, брыкаясь и дрища.

Не осуждайте человека строго,
Шлея под хвост – сам чёрт ему не брат.
За горизонтом скроется дорога,
А кто не спрятался, так я не виноват.

Коня утихомирят, обласкают,
Сведут к ветеринару на приём…
Всех остолопов ждёт судьба такая –
Чтоб мучить нас – мы им нужны живьём.

P.S.
Шучу, конечно, мы их любим жгуче
За крутизну, за хватку, за уют…
А то, не приведи Господь, прищучат,
Как Голиафа до смерти забьют.

Колыбельно-людоедское

Усни, мой ангел, день погас
И ты усни… В последний раз.
Закрой глазницу до утра,
Твой глазик выпил я вчера.

Как долго, мой желанный друг,
Моих ты сторонилась рук.
И потому, моя душа,
Тебя доем я не спеша.

Мне дарит радость и любовь
Твоя свернувшаяся кровь
И бесконечно дорога
В томатном соусе нога.

Меня волнуют неспроста
Твои филейные места.
Округлости по тридцать кил
При жизни я боготворил,

Их гладил и благоговел
И вот сегодня их доел,
Как понимаешь, не один,
Со мною был тот господин,

Кто слюни на тебя пускал,
И случай встретиться искал.
(Ему бы выписать в пятак,
Но он, собака, вурдалак.)

Ко мне придёт под утро гость.
Тебя снесём мы на погост,
Устроим пир на целый мир,
Не будь сатир я и вампир,

Как величала ты меня
Во всех несчастиях виня.
Мои, как предрекала ты,
Свершились лучшие мечты.

Моя зазноба госпожа,
Тебя я резал без ножа
И поедом при жизни ел
И в деле том поднаторел.

Мой рот, уставший от длиннот,
Пускай сегодня отдохнёт
И помолчит от глупых фраз,
О чём просила ты не раз.

О женщине, с которой жил,
Я представление сложил:
Здоровый пышный организм
Рождает в нас каннибализм.

Всё, что при жизни нам претит,
Лишь возбуждает аппетит…
Усни, мой ангел, день погас.
Закрой свой глаз в последний раз.

Ваше Алёна ядрёно-Высочество

Ваше Алёна ядрёно-Высочество,
Вас разозлить - не сносить головы.
К Вам обращаюсь по имени-отчеству,
Как рядовой гражданин к постовым.

Ваше скобродие, за челобитную
Не соизвольте в кутузке сгноить.
Морду мою, извините, небритую
Твёрдой рукою извольте набить.

За бородёнку козла не побрезгуйте
Вы оттаскать и поставить на вид,
Что волосёнки мои богомерзкие
Вам кипяточком обдать предстоит,

Чтоб не метались ветрами разбросаны,
По одному исчезая вдали,
А полегли бороною причёсаны,
Как Ваша милость соблаговолит.

Ваше скобро, обратите внимание,
Есть человечек на вашем пути.
Рылом не вышел, без рода, без звания…
Собственно всё. Разрешите идти?!

Всё своё ношу с собой

Всё своё ношу с собой.
Остальное, что не сдвину,
Поделить готов с тобой
Поровну, наполовину.

Если хочешь, – забирай
Бор, дорогу, ели, заметь,
Небо, озеро, сарай
И стихи, что въелись в память.

Прихвати с собой обвал,
Что в моём случился доме.
Из всего, что я назвал,
Выбери, что повесомей,

Что нужнее, без чего
Жизнь – настенная картинка,
Допотопный патефон
При заезженной пластинке.

Ну, а если унести
Всё с собою не удастся –
Зря не нанимай такси…
Проще, милая, остаться.

Впрочем, мне ль тебя учить…
От тебя с твоею хваткой
Мне хотя бы получить
От стихов пустую папку.

Как сдержать душевный пыл,
Если сердца королева
Всё, что для неё сложил,
Пустит с лёгкостью налево?

И в погоне в никуда –
За сомнительным признаньем,
Мои лучшие года
Станут общим достояньем.

Живёт моя отрава в высоком терему

Живёт моя отрада
В высоком терему.
Ремонт там сделать надо,
Нет дела никому.

Живёт она в зверинце,
По жизни вышло так.
Возьму с собой гостинцев
Для кошек и собак.

Я знаю у красотки
Есть сторож у крыльца,
Но думает о водке
Тот сторож без конца.

Ворвусь я к милой в терем
И брошусь в ноги к ней:
«В любой другой фатере
Нет потолка грязней».

Вмиг починю санточку
Я с думаю о ней.
Была бы только ночка
Сегодня потемней.

Снесу я на помойку
Шкаф, тумбочку, кровать.
Просторно жить без койки,
Да неудобно спать.

Для Лены не впервые
И нам не привыкать,
Где три там и четыре,
А еще лучше пять.

Когда ж заколосятся
Обоями поля,
С зазнобой, может статься
Мы купим мебеля

И заживём, как в сказке.
Наш долгий путь пройдём
В согласии и в ласке
И в день один умрём.

Живёт моя отрада
В высоком терему.
Ремонт там сделать надо,
Нет дела никому.

Устала дева плакать,
А я иду домой.
Зашёл бы к ней, однако,
Да очень сторож злой.

Мужей бросают повсеместно

Мужей бросают повсеместно,
Ребёнка отдают подчас,
Но мужа и дитя совместно –
Такое вижу в первый раз.

Сейчас, когда мы снова в сборе,
Я отдаю себе отчёт –
У мамы числятся в фаворе
Собака, бабушка и кот.

Плетясь в хвосте у нашей псины
Нам зубы стиснуть и терпеть.
Хоть мы – мужская половина,
Но весим меньше чем на треть.

Собачья оптимистическая

Утро красит нежным светом
Стены Лениных квартир,
Но прекрасней всех на свете
В Пено Леночкин сортир.

Холодок бежит за ворот,
Пробуждает нашу мать.
Улыбаются три морды,
Лена их ведёт гулять.

Жизнь собачья сукам в радость,
К поводку не привыкать. Брешут немец и кавказец,
А чего им не брехать?

Жизнь собачья - это враки.
Сладко спать и сытно есть
Можно, если при собаке
Человек хороший есть.

Ну-ка, солнце, ярче брызни!
Шум на улице сильней…
Хорошо бежать по жизни
За хозяйкою своей!

Ну, почему я, мама, не француз?

Во Франции прекрасные манеры,
И если бронхи начали басить,
То старому с бронхитом кавалеру
Жабо рекомендовано носить.

Корсет ослабший позвоночник стянет,
Придаст изящества резная трость,
Шампанским пенным прошипит в стакане
Цветных таблеток брошенная горсть.

Гранд-Опера, задёрнуты кулисы,
Купание в фонтане, как в бреду
Банкет и в завершенье две актрисы
Тебя пописать пьяного ведут.

Я не француз, а все равно болею,
Манер прекрасных мне не страшен груз
И если не найду жабо на шею,
Я грязным полотенцем обойдусь.

От позвоночника в постели доски
Мне заменяют двух прекрасных дам.
Актрисы, сцена и её подмостки,
Похоже, мне уже не по годам.

Как старая подкошенная свая,
Лежу один вдали от праздных муз
И в глубине души переживаю:
Ну, почему я, мама, не француз?

Подруг подвыпивших кумир

Подруг подвыпивших кумир,
Средь дрязг житейских и скандалов
Свой трепетно-тревожный мир
Ты охраняешь от вандалов.

Как некогда ахейцев сброд,
Прознав про прелести Елены,
Прёт озабоченный народ
На крепостные твои стены.

Спешит на вольнице твоей
Раз-навсегда поставить точку.
А ты из боевых щелей
Всех орошаешь кипяточком.

Я в их числе достойный чин,
Генералиссимус, не меньше,
Хоть осуждаю я мужчин,
Столь невоздержанных до женщин.

Нахрапом лезут на рожон
Прелюбодейные Отеллы,
Сам писуньковый* Купидон
Им ядом смачивает стрелы

Их обольстительных речей…
Сползает вышиванье с пялец,
И в твой мирок, досель ничей,
Въезжает новый постоялец.

Средневековое тряпьё,
Прорехи – счастью не помехи.
И на прозрачное бельё
Ложатся грязные доспехи.

Цветами убран уголок,
На кухне бряцает железо,
Бежит тропа наискосок,
Соединяя два подъезда.

Бесхитростный трёхзначный код
Открыть - не надо быть героем.
И не штурмует пьяный сброд
Полуразрушенную Трою.

Горит на вольнице твоей
Судьбой поставленная точка,
Но кто-то из слепых щелей
Нет-нет, да брызнет кипяточком.

* писуньковый злыдень – сексуальный маньяк (с укр.)

У прекрасной Елены широкие скулы

У прекрасной Елены широкие скулы,
У прекрасной Елены крутые бока,
У прекрасной Елены желудок акулы
И пищеварение, как у быка.

Зимою прекрасной Елене представлен,
Весною я жизнь свою начал с нуля,
Но летом уже был я ей переварен,
А осенью вывезен был на поля.

Прекрасной Елене скажу я спасибо
За тёплый уютный её пищевод…
За жизнь я схватился корнями озимых,
Душою умылся в струе талых вод.

Весна натянула тугие поводья
И шпорит до пены степного коня.
Со стаями птиц и в ручьях половодья
Несусь с ними, словно взнуздали меня.

В гармонии вечной движенья и лени,
В соцветии трав и в полёте шмеля,
Во всём, чем мы дышим, спасибо Елене,
Есть пряность её и душистость моя!

Кто хоть день был женат, тот акына поймёт

Я последний женатый акын Низови.
Пить Агдам с пиала ты меня не зови.
Зря надеждой пустой моё сердце не рань.
Замолчала навеки акына струна,
Захлестнула её вокруг шеи жена.

Сколько девушек с чистой душой под чадрой,
Только чёрт меня дёрнул связаться с одной,
С той, что матери ближе, сестрёнки родней,
Губы мёд у неё, груди персики, Вах!
Породнил же меня со змеёю Аллах.

Я последний женатый акын Низови.
Спать с женой в эту ночь ты меня не зови,
Буду петь до утра ишаку о любви.
Пусть подальше куда он меня увезёт.
Кто хоть день был женат, тот акына поймёт.

Колит, цистит и уретрит

Колит, цистит и уретрит,
Полиартрит и простатит…
Знакомьтесь - все мои друзья,
Куда они - туда и я.
И в будний день и в выходной
Приятели всегда со мной.

В привычный час после обеда
Меня найдёт и рассмешит,
Займёт приятною беседой
Знакомый давнишний - колит.

Когда природа негой тает
И улыбаются леса,
Цистит мне ласково кивает
В кусты зайти на полчаса.

И если вдруг усладой томной
Моё сердечко защемит,
О многих женщинах напомнит
Мой шалунишка - уретрит.

Совсем как дорогого брата
После разлуки навестит
И стиснет в дружеских объятьях
Здоровичок - полиартрит.

И простатит в ливрее темной,
Когда закончится игра,
Дверь распахнёт рукою твердой,
Карета подана, пора.

Друзья, с последним чувством долга,
Меня на кладбище снесут
И не задерживаясь долго
К тебе, приятель, перейдут.

Не скрою, оказался в жопе!

Не скрою, оказался в жопе!
Сегодня я всего лишён,
В момент лишившись гардероба,
Стал положительно смешон.

И года не прошло, как Мастер
Набил продуктами наш трюм,
И вот уже ползёт на части
Мой лучший выходной костюм.

Всех приглашаю на поминки.
Как все, я Мастера люблю,
Но пуговицей от ширинки,
Когда-нибудь его убью.

Пронзит его в одно мгновенье,
Что прежде прикрывало пах…
Одно мне служит утешеньем,
Что Мастер сам в одних штанах,

И закусить не прочь со смаком,
И круглый сам, как карусель…
Да интересная, однако,
Нам вскоре предстоит дуэль.

Сегодня к нам в гости две штучки

Сегодня к нам в гости две штучки*
Приедут и сразу пить,
А после дойдут до ручки
И станут песни вопить,

Кто тенором, кто фальцетом
Тянуть, кто во что горазд,
И выпьют при всём при этом
Весь месячный наш запас.

Пить будут аж до падучей.
Не видеть тот беспредел -
Луна заберётся в тучи,
А штучкам – что кот набздел,

Порвут тишину на части -
Пора ещё по одной –
В итоге тишайший Мастер
Под утро уйдёт в запой.

Поленицу дров зарницей
К рассвету они сожгут,
Кавказихе ощениться
Как следует не дадут.

За то, что поют без слуха,
Но громче прочих иных
Собачая мститель Дюха
За жопу укусит их.

За всех собак рыжей масти,
За то, что зашла луна,
За то, что напился Мастер -
Ответят они сполна.

Затянутся гостя раны,
Залижутся их зады…
А в общем гостям мы рады,
Как рады ворам суды.

Сидим за столом мы кучно,
Но вилкой не тычем в глаз…
Как всем без гостей нам скучно,
Как им нелегко без нас.

*Две штучки – Клубничкина Лена (бывшая жена Мастера) и Вадим, её новый муж

Чукче Ксюхе на собаках

Чукче Ксюхе на собаках
Ехать в дальний путь.
Огненной воды, однако,
Хорошо б хлебнуть.

В тёплый свой мешок олений
Писаться в пути,
Чукче Ксюхе в управленье
Денюшьку везти.

Чукче ехать трое сутки,
Снег, пурга, мороз.
А её с порога суки
Спросят, что привёз?

У самих не морды – пачки,
Сиськи до колен.
Вынет чукча из заначки
Им моржовый хрен,

Следом три песцовых шкуры -
Целых два хвоста,
И подарит главной дуре,
Чтоб отстала та.

А где деньги? Будут мучить,
Чукчу, ждать ответ…
Разведёт руками чукча,
Скажет: Денег нет!

Снег на ягель очень рано
Лёг, олежек пал.
В этот год моя яранга
Завалила план.

Разберёмся мы, однако,
Кто плохой пастух,
И отправим виноватых
За Полярный круг.

Раскричатся, как младенцы,
Кому фигу в рот,
И испортят управленцы
Ксюхе Новый год.

В путь обратно без поклажи
Станут торопить,
Не дадут оленьи даже
Шкуры просушить.

На ночь глядя, как собаку,
Сгонят в холода.
Чукчу выручит однако
Огненна вода.

Дурачьё, какие деньги?
Кто о них слыхал,
Если приезжал намедни
Мишка-камчадал.

В Белой юрта много смеха -
Как горит вода!
Срочно в путь, пока не съехал
Мишка-камчадал.

Вместо денег всему Главку,
Можно пожелать:
Трубку чукчину, однако,
Круглый год сосать.

Михаилу Сигачёву (Мастеру) о Ксюхе

Прищучить милочку и мучить,
Чтобы потом в один из дней Простить любимую и дрючить
Во славу родины своей.

Поймать того бы патриота
И самого бы отодрать,
Когда б не принцип идиота -
В чужие ссоры не встревать!

Но если Сигачёв обманщик
(К чему посылов, в общем, нет) -
Его б заставить мордой в ящик,
Как Солодов держать ответ.

Когда же любите друг дружку,
Женись на Ксюхе, Ловелас,
И дрючь любимую подружку,
Как в первый и в последний раз.

Жрицы сюсюсю и Муси-пусь

Солнце над асфальтом не садится,
Здесь сияют девы мастерицы,
Их сравнить с луной не побоюсь.
Сто УЕ семье не помешают,
И отлично своё дело знают
Жрицы сюсюсю и Муси-пусь.

Самой главной бандершею Оля,
Говорят, она училась в школе,
Управляет банком «Мусюсю».
Остальные, милые матрёшки,
На панели со своею трёшкой,
Всех изящней маленькая Ксю.

Подпирали девы попой клёны,
Тут на подиум взошла Алёна,
Та, что Старика ввела во грех.
Топ-модели разом окосели,
На оборочки свои присели,
Опрокинулись и лапки вверх.

К ней на джипе подкатил обпитый,
Маленький, но очень знаменитый,
Мылом расхреначит унитаз.
Подойти хотел, но не решался,
Думаю, Белова испугался.
Да и Ольга может между глаз.

Он чего решил - так непременно
Выпьет за прекрасную Елену,
Ей найдёт красивые слова…
Девы пожирают осетринку,
С Леною менты сидят в обнимку -
Их соседка снизу позвала.

Не поют, скорее плачут девы,
Экономят трёшку королевы.
Лена всем устроила приём.
Девочки слегка осоловели -
Не пойдём сегодня на панели,
Дураков и дома мы найдём.

Мужики слабеют ближе к ночи,
Голыми руками их - всех громче
Пела Лена, а за нею Ксю,
Что миниатюрней всех, изящней,
С грацией во истину кошачьей,
Зато львица в деле сюсюсю.

В этом месте разлепил я веки,
А вокруг всё те же человеки,
Лена, с ней Белов, наверняка,
Приведением Андрей маячит,
Вновь напьётся он, а это значит,
Что ругаться им из пустяка.

Записочка

Имеющую счастье разродиться
Спешу, как честный человек, предупредить,
А Вас - гинекологии сестрица,
Записку лично Носовой вручить.

Пока Вы мучались, мадам, по женской части
Ваш муж-развратник время не терял...
Не приглашён, но будучи причастен,
Я в щёлочку за всем пронаблюдал!

Не знаю на какие сбереженья,
Опять, наверное, убил кого-нибудь,
Ваш пьющий муж в день дочери рожденья
В отсутствие жены решил гульнуть.

В подъезде нашем густонаселённом
Ничто не ускользает от меня.
И если пил ваш муж, как поросёнок,
То в этот раз нажрался, как свинья.

Таких как сам дружков назвал ораву,
Не рожи, господи прости, а смертный грех.
Как ни ужасно Вам узнать всю правду –
Чем дурой жить - я расскажу о всех!

Один из них запомнился особо.
Белес как лунь, по прозвищу - Грузин.
Он поначалу, вроде как на пробу,
Вина на стол два ящика сгрузил.

Пил больше всех и говорил с акцентом,
Но не пьянел, на власть катил баллон…
На днях шёл фильм - "Ошибка резидента"...
Когда не резидент он - то шпион!

Он тосты говорил про три оклада,
Как золото из скважины качал...
Но Вы не беспокойтесь, куда надо
Про всё слуга покорный настучал:

Как мебелишку отправлял до хаты,
Купив начальника вокзала самого...
Когда б не наши либералы-бюрократы –
Вы б долго не увидели его.

Известно, что без женщин за гулянка?
Они менялись восемь раз на дню...
Какая-то нахальная гражданка
Сестрою в Вашу клеилась родню.

Крутила лихо тощими мощами
И Ваш супруг, от страсти сам не свой,
Кричал, чтоб срочно шла к нему с вещами
И тётю-сироту брала с собой.

Ещё орал: Весь дом пойдет под опись,
Жене оставит голый лишь карниз...
Так, что, любезная, когда вернётесь,
Весёленький, хе-хе, Вас ждёт сюрприз.

То плакал он, а то в хмельной отваге
Кричал: В пороховницах порох есть…
Пелёночки вывешивал, как флаги,
И отдавал под ними свою честь.

Вопил: Пошто ребенка подменили?
Грозился главврача взять за грудки…
Едва к утру его угомонили,
Так и уснул, зарывшись в ползунки.

Мадам, мужайтесь! Вашего ампира
Придётся реставрировать с нуля.
На нём скакал один из дебоширов
И "Беломор" тушил об мебеля!

За ножку ухвативши табуретку
По люстре бил, как в колокола медь,
Спать рвался, гад, на лестничную клетку,
И мерзость всю мешал мне рассмотреть.

Вы помните, арабского фарфора
(Куда мечтал пописать я не раз)
Ваш унитаз... Так завернувши в штору,
Его пропили, прихватив палас.

Была там спекулянтка-скандалистка.
Мужик пошёл, - кричала, - голубой.
Все в страхе называли её Киска
(Смесь кошки драной с бабою Ягой).

Ещё один. Садил как прокажённый,
Бил в грудь себя, вопил, что коммунист,
Какой-то секретарь освобождённый,
А я так думаю - рецидивист.

Все к этому имею подтвержденья:
Три раза за спиною хлопал лифт-
С женой он рвался встретить воскресенье,
Но возвращался - чем не рецидив?

Такая неприглядная картина.
Ваш бывший муж лежит теперь больной.
Не выждав месячного карантина
Никак нельзя Вам, милочка, домой.

Три дня не разгибая поясницу
На сквозняках для Вас не пил, не ел,
Чтоб всё Вам рассказать, моя царица.
Простите, если что не доглядел.

Но слишком не отчаивайтесь, душка!
Всё в мире к лучшему. С дитем иль нет
Приму любую Вас. Целую в ушко!
Ваш преданный и любящий сосед.

Антиникотиновая компания

Непогашенный бычок
Не швыряй в сливной бачок.
Образцовая клозета -
Не толчок для сигарета,
Не курилка для бомжей,
Не погост для лошадей.

От дешёвых папироса
Пронесёт тебя дристоса,
А ядрёнистый табака
Не просерится никака.
Зря кишку ты не брани -
Взгляд на мир перемени.

Филип Морис и Дукаты
Положи обратно в зад ты.
Пачку, что тайком достала,
Запихни к себе в аналу
С ароматным табаком,
Можешь вместе с коробком.

Не елозь, не суетись,
Делом, милочка, займись.
Посередь сортирных вод
Пачка белая плывёт…
Мы ее - в последний путь…
Ручку дёрнуть не забудь!

Огонёк не на губах,
А у нас горит в грудях.
Очень падки мужики
На такие огоньки.
Но от наших сигарет -
Кверху лапками в клозет!
Бронхи, лёгкие и печень
Гонобобелем не лечат!
Свежий воздух нам, любимым,
Западло поганить дымом.

Не гони своих коней,
Не борзей в натуре.
Хватит дохлых лошадей.
Мёртвые не курят!

Несси

До миллиона не дожив совсем немножко,
Не ожидая скорых перемен,
Жила в Локхнессе тонн на сорок крошка
Вне всяких политических систем.

Питаться выплывало вечер каждый,
Всех зазевавшихся хватало наугад.
И, говорят, близ озера однажды
Пропал один советский дипломат.

Искал ли что мужчина тёмно-русый
Или хотел в Локхнессе схоронить,
А заодно, какого был он вкуса –
О том у Несси стоило б спросить.

При мелкобуржуазном интересе
Один смышленый бой в округе жил.
Он приручил прожорливое Несси
Тем, что братишку чудищу скормил.

Туристов, независимо от веса,
Шесть дней в неделю с двух и до семи
Катает шестивёсельное Несси,
Питаясь непослушными детьми.

И чтобы Чудо с голода не скисло,
Не снизило подъёмность ни на пуд –
Ему из Ольстера сепаратистов
И прочий сброд из тюрем волокут.

Но вправо потянуло Несси юзом –
Сказался однобокий рацион,
И деятелей левых профсоюзов
Оно с маршрута выкинуло вон.

Двух негров-лидеров на Чудо пригласили,
А чудище их скинуло за борт.
Пока они панамки просушили,
В стране произошёл переворот.

Да сколько могут продолжаться измыванья –
Общественность трубит со всех сторон.
Мы требуем нормальное питанье
Рептилии назначить в рацион.

Не доверяя буржуазной прессе,
Не полагаясь в деле на авось,
Сбор подписей друзей в защиту Несси
Юнонка объявили и Авось.

У Чуда голова – процент от веса,
И с недоумка нечего спросить,
Но прав трудящихся в защиту интереса
Наш ТАСС уполномочен заявить:

Покуда Чуду не дадут пирамидону
И не отпустят с богом в водоём,
Своих ракет, пристрелянных к Лондону
С Монтевидео мы не уберём!

Про Витьбино (от лица Мастера)

На земле есть край, там стоит сарай,
Как прибежище для друзей.
При таких делах дом повысил ранг –
То не дом уже, а музей.

Раньше почтой был, статус свой сменил,
Но традиции не убить –
Ямщиками в нём даже белым днём
Не зазорно нам водку пить.

Поимённо всех мне назвать не грех –
Выпивают здесь много лет
Дунский, мать ети, Казаков с детьми
И Клубничкина в их числе.

У Люси есть друг, к фрэнду в Петербург
Люся мечется, вся в езде.
Только попроси, для тебя Люси
Фрэнда мы найдём прямо здесь.

К тебе Крупник сам без своей мадам
С Монреаля быть обещал.
Взять в Соблаго фрахт при его деньгах -
Что Белову поймать леща.

То не дом – дурдом. Детворы кругом...
А девиц, что в лесу лосих.
Шум и гам, возня. С вами я друзья
Скоро буду такой же псих.

Но среди коров я пока здоров
И причины не утаю -
Мы с женой своей от больших слепней
Ходим в воду пять раз на дню.

У меня есть план, взять аэроплан,
Улететь прочь хоть на метле.
Но боюсь, народ прыгнет в самолёт,
И Клубничкина в их числе.

Как из леса, леса тёмного (нецензурно-фольклорное)

Как из леса, леса тёмного
Привезли *** огромного.
Привезли его на семеро волах,
Он бедняга был закован в кандалах.
*** толкали под дубинушку.
Клял ***нушка судьбинушку.

На него собаки лаяли,
Ребятишки яйца драили.
Бабы хором пели песенки,
На *** лазили по лесенке.
Чем желаниям противиться,
Лучше с *** опрокинуться.

Одной бабе стало весело,
Села на *** ноги свесила,
А другая раздурачилася,
Села на ***, раскорячилася.
Отрывалися по дурости -
Ни одна не наебнулася.
Хоть мадамы не столичные –
Ползать по хую привычные.

*** насилию противился,
Ослабел и обсопливился.
В такт головкою подрыгивал,
Что намедни съел - отрыгивал.
Девки от смущенья красненькие
К хую ластились, как масенькие.
Раззадорили мордастенького,
Нет, чтоб пожалеть губастенького.

А ***ла с воза свесился,
Всё ***нёю в девок метился.
Из-под брызг евойных с визгами
Девки мчались кверху ****ами.
А в какую заебенело -
Понесла и забеременела.

Вскачь неслись по переулочкам
Обрюхаченные дурочки,
Не жалеючи нисколечко,
Среди прочих моя дролечка.
Мне ж теперча делать нечего,
Голой жопой не отсвечивать,
***м груши околачивать,
Да счета её оплачивать.

Мужикам всё было по хую,
*** ***ми отмудохали.
Притомились, водку квасили,
***м по столу дубасили.
Старики, юнцы безусые
***м водочку закусывали.
*** кряхтел, потел и сетовал,
Что село не Гомосеково,
Обещал без сожаления
Драть всех до изнеможения.

А село в компот не сикало,
Перестроичку накликало.
*** Чубайс приватизировал,
А Гайдар оковы спиливал.
ЦРУ в колодец гадило,
И страну прохакамадило.
Налетела ****обратия,
Учинила демократию,
Бени, фени, Абрамовичи,
До ****и всякой сволочи.
Наебать нас - дело плёвое,
Вот и стала жисть ***вая.