Глава 1 Форма боли

Юноша шёл по разбитой узкой дорожке, заросшей с одной стороны кустами, занявшими настолько много места, что дорожка стала больше похожа на тропинку. С другой стороны давила железная ограда, вся ржавая, местами погнутая, а за ней начинались медицинские корпуса, а в «зелёной» зоне располагался тенистый корт. Вот такая вот унылая дорога, даже депрессивная, если учитывать, что один из больничных корпусов давно заброшен, а его здание обветшало и начинало осыпаться.
Впереди него шла девушка с чёрными, почти прямыми, волосами чуть ниже лопаток. Она шла хоть и быстро, замерзая в тоненькой курточке в зяблую сентябрьскую погоду, но парень её потихоньку нагонял. Это была его сокурсница, как и он идущая домой после изнуряющих, скучных лекций. Девушка была достаточно красивой и нехваткой внимания не страдала, скорее наоборот, а странное, красивое имя Эриэль только помогало ей очаровывать парней.
- Эри, тебя проводить до дома? – парень догнал девушку уже у самого конца тропинки, - вижу, ты одна домой идёшь, - он показательно потрясся от холода, пряча руки в карманы, но девушка не могла видеть этого – он шёл за её спиной.
- Дерхас, я не хочу, - голос девушки был пропитан холодом, серостью и депрессивностью погоды.
- Как знаешь, - парень ускорил шаг, обгоняя девушку, ехидно, даже зло улыбаясь.
- Подожди, - Эриэль одёрнула его за руку, а её голос вмиг стал тёплым, нежным.
Парень ничего не ответил, и они молча стали ждать троллейбус, стоя на остановке, которая располагалась у самого поворота ведущего к институту.

Дерхас сидел на краю двуспальной кровати, пока девушка отошла в ванную комнату. В квартире было тихо, девушка жила одна, но не работала. Вообще, о ней Дерхас мало что знал, а точнее, совеем ничего, кроме имени. Они были чужие, не знакомые, не только потому, что проучились вместе меньше месяца, но и из-за склада характера Дерхаса, предпочитающего избегать людей, держаться от них вдали.
Квартира была достаточно уютно обставлена и чисто убрана, так, что парень был не прочь в ней переночевать. Эриэль хорошая девушка, домашняя, и готовит вкусно. Жаль, что утром она его видеть не захочет. Так со всеми было, разнилась лишь реакция девушек, то истерика, то агрессия, а то и просто отвращение.
- А вот и я, - девушка, свежая после душа, влетела в комнату с радостной улыбкой.
Конечно, ведь Дерхас ей сейчас очень близкий человек, друг, точнее сказать, это она его таким сейчас считает. На девушке уже была домашняя одежда – свободная, вытянутая майка, одетая на голое тело и свободные хлопковые штаны. Она его совершенно не стеснялась, села рядом на кровать, поджав под себя одну ногу.
- Эри, а хочешь, я покажу тебе настоящее волшебство? – очень серьёзно произнёс Дерхас.
- Не люблю фокусы, - по-доброму скривилась девушка.
- Я имел ввиду именно магию, а не ловкость рук, - приуныл парень.
- Ну, давай.
Дерхас замер, словно вслушиваясь в тишину. Так прошло около минуты, после чего девушка её прервала:
- И где твоя магия?
- Я пытаюсь сосредоточиться, мне нужен самый минимум, - Дерхас, не поднимая головы, приложил свой указательный палец к губам девушки.
Так прошло ещё несколько минут, после чего он «ожил», щёлкнул пальцами.
- Всё, - с радостью и гордостью заявил парень.
- И где? – с грустью спросила Эриэль.
- Скоро узнаешь, - улыбка на лице парня чуть не разрывала голову на две части, а сам он начал просто светиться от счастья, радости. – Я сейчас схожу приму душ.

Когда Дерхас вернулся из ванной, Эриэль как и прежде сидела на кровати, но всё её тело порозовело, словно после бани, покрылось испариной, а руки девушка зажала между ног, прижимая их к телу чуть ниже живота.
- Что с тобой? - серо, скучно спросил Дерхас, застыв в дверях и упиревшись рукой в косяк.
- Дер, - девушка с трудом выдавливала из себя слова, - иди ко мне, я хочу тебя.
- Ты уверенна? – парень легко рассмеялся, не обращая внимания на то, насколько сильно томиться девушка.
- Да, - прохрипела Эриэль.
- И уверена, что хочешь именно меня, а не кого попало? – с ехидством спросил Дерхас, даже не думая двигаться с места. Он ведь тоже был для неё «кем попало».
- Да, - твёрдо отвечала девушка.
- И уверена, что в здравом уме и не находишься под ни под каким воздействием наркотиков или ещё чего?
- Да, Дер, прошу тебя, умоляю, возьми меня.
Парень тяжело вздохнул, словно его заставляли делать что-то противное, нудное, и повалил девушку на кровать, стаскивая, срывая с неё влажную одежду.

Они занимались любовью до поздней ночи, сделав лишь несколько перерывов на еду, впрочем, парень и так периодически пил воду из бутылки, которую предусмотрительно поставил рядом с кроватью.
- Дер, что это было? Я не понимаю, - растерянно спросила Эриэль, лежащая рядом с ним, совершенно голая, положив голову ему на грудь.
- Магия, волшебство, гипноз, можешь назвать, как хочешь, но мне больше нравиться называть это формами, - устало ответил Дерхас, - сначала с их помощью я внушил тебе, что мы друзья и попал к тебе в дом, а потом использовал другую форму, сама понимаешь какую.
- Но… – Эриэль хотела что-то сказать, но Дерхас её перебил.
- Никаких но. Мне лучше собираться и уходить, - он аккуратно подвинул девушку и встав с кровати начал одеваться.
- Почему, Дер? Останься со мной.
- Сейчас закончится действие форма дружбы и ты меня возненавидишь. За то, что я с тобой сделал, я стану тебе отвратителен, а я не хочу этого, я ведь спрашивал, уверена ли ты, но ты не могла отдавать своим действиям и желанием отчёт. Уж поверь, я делю так не первый раз, но мне это ничего не приносит.
Дерхас быстро оделся, ещё немного отхлебнул воды из бутылки и ушёл, даже не попрощавшись, а Эриэль даже не могла его остановить, может, была сконфужена произошедшим, а может, он ещё какую форму использовал.

На следующий день Эриэль не явилась на первую пару, а пришла лишь к середине второй, заваливаясь в кабинет. На девушке не было лица – растрепанные волосы, красные заплаканные глаза, отсутствие макияжа и вчерашняя, мятая одежда. Дерхас не отвёл взгляда, когда девушка посмотрела на него, без сомнения специально выисканного на последней парте. В ней не было ненависти или отвращения, это парень чувствовал тонко – после постели он всегда невольно открывался, что делало его уязвимым. Именно поэтому, он старался быстрее уйти, чтобы не заряжаться отрицательными эмоциями.
Девушка села рядом с ним, достала тетрадь с ручкой, дабы делать вид, что записывает за преподавателем. Дерхас в это время заканчивал разрисовывать очередное поле в своей тетради. Он изрисовал уже половину общей тетради, но ни один из его узоров не повторялся, но сразу чувствовалось, что рисовал один человек – во всех «творениях» царила угловатость, геометричность рисунков.
- Дер, я много думала, - девушка слегка наклонилась к парню. – Нам нужно поговорить.
Голос спокойный, да и эмоции тоже. Странно, она первая, кто так спокоен после такой «магии», обычно скандалы, крики, были случаи, когда его пытались обвинить в изнасиловании, но с таким даром внушения и хорошей рассудительностью бороться тяжело. Хорошо, что самоубийств ещё не было, пока не было.
- О чём? – холодно, с ноткой усталости, спросил парень.
- О нас, - Эриэль медлила, не зная как высказать свои мысли – после бессонной ночи и таких происшествий они всё ещё путались в голове. – То, что произошло вчера, ведь это можно назвать изнасилованием? – этот вопрос не требовал ответа, потому что ответ зависит от конкретного человека, - но те чувства, что были во мне в тот момент… - речь девушки перебила её подруга, сидящая спереди:
- Изнасилование? – подруга оживлённо повернула голову к ним, но тут же отвернулась.
Эриэль не сомневалась, что это работа Дерхаса, и не ошиблась.
- Давящая скука, сейчас ей в сотню раз интереснее слушать нудную лекцию, чем нас, - пояснил парень.
- Дер, те эмоции, - вновь начала девушка, ты сказал, что тебе нужен минимум, по твоему это был минимум? Я тебя была готова на части разорвать, со мной ещё никогда не было такого.
Дерхасу было стыдно перед собой, он даже слегка покраснел, ведь это действительно самый минимум формы. Дело было в девушке, в её собственных эмоциях. Парень не знал точно, как работает дар, ведь к нему не приложили документации, но кое-что понять смог. Внушать он может лишь эмоции, а точнее сказать передавать их. У него словно вырывают кусок эмоций, их заряд из души, весьма грубо, причиняя много боли и оставляя в душе шрамы, и засовывают этот кусок в человека. При этом этот кусок затмевает человеку все свои эмоции, но это не значит, что они исчезают. Наоборот, они начинают взаимодействовать с чужеродными, как правило, стараясь задавить их, уничтожить. В случае же с Эриэль, малый заряд лишь «взорвал» её собственные чувства.
Дерхасу было стыдно за то, что он не рассчитал силу. За свою ошибку, а не за то, какое звериное безумие было вчера, оно наоборот ему понравилось, вызвало бурю эмоций, к его же собственному удивлению. Ведь Эри была далеко не первая девушка, которую он так «имел», далеко не первая. Он не считал девушек, но их было много, просто много.
- Да, Эри, видимо, это был минимум.
- Тебе было трудно так сделать? – с надеждой интересовалась девушка.
- Нет, - Дер покачал головой, - мой дар работает как переливание крови, только с эмоциями. Я лишь влил тебе капельку своего желания.
- Но ты ведь можешь так «насиловать» меня каждый день?
Дерхас от этих слов проглотил язык, не зная, что сказать – ещё ни одна девушка не просила его повторить. Он недолго молчал, собрался с мыслями.
- Я не знаю, возможно, твой заряд эмоций копился всю жизнь, а я лишь дал ему выход, и теперь всё будет серо, скучно, но, возможно, хоть я и не верю, у тебя просто настолько много эмоций.
- Но ты хотя бы попробуешь?
- Да, - кивнул Дер, - но почему ты просишь меня повторить, это же такая моральная травма.
- Дер, милый, - столь тёплое обращение парень пропустил мимо ушей, ссылаясь на то, что девушка может быть в состоянии аффекта, - со мной такого не было, так хорошо. Да, потом мне стало больно, но лишь на время, пока я не поняла, насколько мне хорошо. Понимаю, словом ты не смог бы мне ничего объяснить, предупредить, но сейчас я всё знаю, и хочу ещё.
Дер молчал, потупив взгляд в рисунок на полях тетрадки, который всё это время выводил. Рисунок озлобленной морды неведомого зверя, утыканной острыми шипами, с ненавистью смотрел на парня.

Тропинка, проходящая вдоль железной ограды медицинского комплекса и полосы кустов, была слишком узкой, чтобы Эриэль и Дерхас могли идти рядом друг с другом и держаться за руки, поэтому они вышли на проезжую часть, по которой почти не ездили автомобили.
У Дерхаса посинели губы от холода, ведь он наложил на Эри форму ощущения тепла, тем самым отдав всё своё тепло, что в нём было. Девушка была против, но Дерхасу было совершенно плевать на то, что она рьяно отказывалась, ведь он знал, что девушка мучается от холода и смотреть на это, а ещё хуже, чувствовать, он не мог.
- Дер, а расскажи, когда у тебя появился дар, - начала говорить Эри, чтобы хоть как-то отвлечь его от холода, зная, что он сейчас мёрзнет из-за неё, - или он у тебя с рождения?
- Дар, а лучше сказать проклятье, появился год назад, - парень тяжело вздохнул, рывками вбирая в себя воздух и так же выдыхая.
Девушка поняла, даже почувствовала, что это не от мелкой дрожи, а от душевной истерикой, связанной с появлением форм у Дерхаса.
- Если бы он был с рождения, то я бы проклинал своего создателя, который, работая на конвейере людей, по пьяни прицепил ко мне лишнюю деталь, - в голосе парня улавливалось раздражение, - но всё было куда прозаичнее и в то же время примитивнее, - он ещё раз вздохнул.
Они остановились на остановке, Эри взяла ладонь двумя руками, сжимая её сильнее.
- Дер, если тебе больно, то можешь не рассказывать.
- Я расскажу, - Дерхас сделал паузу, - по правде признаться, ты первая, кто этим интересуется, да и вообще первая, с кем я общаюсь без использования форм.
Эри улыбнулась, опуская взгляд на серый асфальт, не зная как реагировать на такое, и даже немного покраснела, что Дер заметил, но никак не отреагировал, дабы не вгонять девушку в ещё большее смущение. Подошёл троллейбус, совершенно пустой. Дер и Эри сели рядом и парень начал свою историю:
- Всё началось чуть меньше года назад, в декабре. Я тогда учился на первом курсе, не буду вдаваться в подробности какого института и в каком городе, это не важно. Тогда я встретил девушку, второкурсницу и я в неё влюбился, не полюбил, а именно влюбился. Сначала я лишь видел её издали, когда мы оба приходили в столовую, но однажды она подошла ко мне, мило улыбаясь и строя глазки, начала со мной беседу. Только потом, когда я всё осознал, я понял, что всё это было вызвано формой, использованной мною несознательно, лишь потому, что я испытывал к ней чувства.
Новенький троллейбус практически бесшумно ехал по новому дорожному покрытию, совершенно не мешая и не отвлекая Дерсаха и Эриэль, а отсутствие людей настраивало на душевную беседу и создавал домашний уют.
- Мы начали с ней встречаться, и чем больше мы были вместе, тем сильнее становилось мои чувства, перерастая в твёрдую силу, в любовь. Форма всё сильнее и сильнее влияла на девушку, но тогда меня переполняли чувства, я вливал ей избыток. Всё было прекрасно, но в новогодние каникулы мы с ней не виделись несколько дней, так сложилось, а когда встретились, я понял, что что-то не так. Действие форм прошло, делая девушку той, кем она являлась на самом деле, ведь всё время, что мы были вместе, она словно жила на аппарате искусственного жизнеобеспечения, питающего её чувствами. Девушка слёту заявила мне, что не любит меня, и вообще всё, что было между нами, было какой-то необъяснимой ошибкой.
Дерхас замолчал, отвернулся к окну и упёрся в него лбом. Ему не хотелось, чтобы девушка видела его слёз, которые он не мог сейчас сдерживать. В том же молчании пара вышла из троллейбуса и отправилась домой к Эри.
- Это всё? – боязно спросила девушка.
- Нет, - тихо промямлил парень, вытирая лицо руками, - несколько дней я не находил себе места, не способный пережить неразделённую любовь. На четвёртый день, вечером я уже всё приготовил к смерти, написал записку, как раздался звонок в дверь. Девушка пришла, чтобы вернуть мне наши фотографии, которые были у неё. Все те четыре дня, что я мучился, единственное, чего я хотел, это чтобы она меня полюбила. И форма снова сработала, - Дерхас замолчал, тяжело вздыхая и успокаиваясь, - только в тот раз она сработала без меры. Я отдал всю свою любовь ей до капли, став холодным по отношению к ней. Девушка не вынесла неразделённой любви и покончила с собой на второй день. Вот так всё и началось.
- Дер, - Эриэль остановилась, заглянула парню в глаза, - мне правда очень жаль.
Дерхас ничего не сказал, и они продолжили ход. И только когда они раздевались в прихожей, он добавил:
- Через неделю, когда я окончательно разобрался со своей способностью, я ушёл из дома, отправившись путешествовать по стране в поисках чего-то такого, даже не знаю чего. В поисках себя.
- Кофе будешь на молоке или на воде? – донеслось из-за открытой белой дверцы холодильника, стоящего почти в самой прихожей.

Дерхас безвольно развалился в кресле, располагающемся в прихожей, склонив голову на бок и не имея никаких признаков жизни в глазах. Его, по сути, мёртвое тело освещал мягкий свет восхода, проникающий в прихожую через небольшой коридор и окна на кухне. Эриэль сонно одевалась в спальне после очередной бессонной ночи.
- Эри, - заговорил парень, не меняя своей неестественной позы, - знаешь, хорошо, что ты не испытываешь никаких своих чувств.
- Это потому, что ты не можешь любить? – после небольшой паузы спросила девушка.
- Не только, ведь во мне все чувства восстанавливаются, быстро или медленно, так что и способность любви ко мне вернулась бы.
Девушка вышла в коридор и началась прихорашиваться перед зеркалом. Настроение у неё было хорошее после ночи, а в теле она ощущала только бодрость, а об отсутствии сна напоминала лишь давящая тяжесть в голове.
- Не торопись, - печально сказал Дер, нашаривая правой рукой нож, лежащий на полу, рядом с креслом, который выскользнул у него из пальцев несколько минут назад, - сегодня мы не пойдём в институт.
- Что? – Эри попятилась назад, в зал, увидев Дерхаса, встающего с кресла с ножом в руке.
- Эри, - парень медленным шагом приближался к ней, - я отправился в путешествие по стране не из-за того, что хотел повидать мир, людей. И никакой другой цели у меня тоже нет, кроме поиска себя, а точнее, места своего последнего пристанища. Из меня варварски вырвали любовь, обрекая этим на мучения одиночеством и болью травмы. Я потерял эмоцию, но не потерял стремление разума обрести её. С каждым днём это давило на меня всё больше, я старался заглушить боль бесконечными девушками и их страстью, но это не заменяло и сотой части той силы, которую мне давала любовь.
Дерхас зажал девушку в углу комнаты.
- Боль и другие негативные эмоции постепенно поглощали мою душу. Теперь я почти полностью состою из них, - парень взял кухонный нож за лезвие и протянул девушке рукояткой. – Я больше не могу терпеть, тем более, что я могу быть опасным для общества, если все эти формы начнут выплёскиваться из меня, а они начнут. Ты должна прекратить мои мучения.
Девушку начала пробивать дрожь.
- Дер, - Эри заикалась от страха, - но я не могу.
- А тебе и не надо, - на лице парня вновь появилась ехидная змеиная улыбка, совершенно не сочетающаяся с общим болезненным выражением лица.
Он силой вложил нож в руку девушке, на долю секунды прикрыл глаза и что-то произнёс на подобии молитвы, но скорее всего это было раскаяние в том, что он делал последнее время. И произносил он это не перед богом, в которого не верил, а перед собой, принимая себя тем мучителям и тварью, коим он являлся в своих глазах.
Эриэль толкнулась одной ногой о стену, набрасываясь на парня, сделавшего шаг назад, врезалась в его грудь плечом и повалила на пол. В ней больше не было ни страха, ни паники – её разум обезумел под воздействием формы. Ненависть, отвращение, отчаяние, шок – Дерхас вложил пёстрый набор эмоций в эту форму, чтобы девушка растерзала его наверняка.
Девушка наотмашь саданула ножом по лицу Дерхаса, оставив глубокий порез на его щеке. Парень дёрнулся от боли, зарычал, стиснув зубы, но по-прежнему не сопротивлялся. Эриэль замахнулась, собираясь проткнуть горло Дерхасу сильным ударом сверху, но заорала, словно свирепый лев от боли, поднялась на ноги, отшатнулась в бок, к окну, тут же упала на пол. Её разрывающий горло низкий рык то переходил в высокий стон, то скатывался обратно на рёв, терзающий горло сотней лезвий и чуть ли не вспарывающих его до крови.
Издав ещё один такой вопль, девушка снова поднялась на дрожащих от безумной паники руках и ногах, резко швырнула нож в окно, который пробил двойное стекло рам и полетел вниз, вместе с десятком осколков разной величины, и упала на пол без чувств. По её телу пробежала судорога, резкая, словно девушку ударило током.
Кровь заливала глаз Дерхасу, но он даже не мог её вытереть, потому что половину лица пронзала невыносимая боль. Он встал и боязно подошёл к телу девушки, сел перед ней на колени и проверил пульс. Эриэль была жива, просто потеряла сознание. Парень заплакал, понимая, какое мучение принёс ей, желая лишь прекратить своё, и солёные слёзы ещё сильнее начали драть порез на щеке.

Холодный, пронзительный осенний ветер нагло задувал в дыру в разбитом окне. В квартире и без того было холодно до дрожи, а ещё этот ветер, но Дерхас совершенно не замечал холода, хоть и сидел на подоконнике у самого отверстия, свесив одну ногу, а вторую поставив на батарею.
Боль и отчаяние всё больше и больше овладевали парня, волной безумия заливая разум. Он не мог сдержать слёз, даже прикусил указательный палец между второй и третьей фалангой, но и физическая боль не помогала отвлечься, коей было в достатке.
Дерхас не желал Эриэль зла или боли, наоборот стремился сделать ей хорошо. И именно из-за этого стремления он решил её бросить, но почему ему в голову взбрело умереть от её руки, а не от любой другой? Эриэль была единственным человеком, более того – девушкой, которая приняла его, подпустила к себе. Это и сказалось на выборе – хотелось, чтобы убийца понимал, что смерть Дерхаса мера вынужденная, необходимая.
И всё было бы гладко, если бы Дерхаса не обманули его собственные чувства. Постоянная половая связь позволяла ему чувствовать, ощущать все эмоции девушки, вот только её любовь он ощутить не мог. Та форма вырвала из него не просто эмоцию, она лишила Дерхаса возможности понимать её, навсегда оставив калекой.
Парень от отчаяния ударился головой в оконную раму, покрытую белой, облупившейся от старости, краской, стёк с подоконника на пол, словно из его тела мгновенно вырвали все кости. Дерхас упирался ногами в пол, толкая тело по шершавому ковру. После двух таких жестов, он как дикий тигр прыгнул вперёд, перекувырнулся и ударился о стену.

На улице творилось что-то не ладное. Откуда-то налетел туман, густой и непроглядный. Казалось, что кто-то просто пролил ведро с краской на окно. Эриэль встала с пола, подошла к окну. На первый взгляд ей показалась, что на улице началась метель и поэтому всё белым-бело, но подойдя к окну и даже высунув руку в отверстие, в которое всё ещё дул ветер, она убедилась, что это туман.
На этом странности не заканчивались – с улицы доносились стоны, вопли, крики и прочий шум, издаваемый людьми, но Эри сейчас было совсем не до этого. Девушка уныло прошлась по комнатам, в безнадёжной надежде найти там Дерхаса, зашла на кухню и даже затянула кран потуже, чтобы не капал, но своей любви так и не нашла.
Дома было делать совершенно нечего и если уж сидеть, горевать, обдумывать всё, то на улице, где-нибудь на лавочке, где никого нет, так, что если и умрёшь, то никто не заметит. Пока Эриэль одевалась, в её голове пролетела мысль о том, можно ли вообще выходить на улицу. Может, это ядерное облако, а люди под окнами орут от боли, пока с их костей сползает плоть. Такого, конечно же, быть не могло, ведь девушка бы уже облучилась и умерла, но, тем не менее, такая мысль посетила её голову.
Эри вышла на лестничную клетку, уронила ключи, когда собиралась запереть совсем хлипкую деревянную дверь. Всё же сказывалась та боль, что она пережила под воздействием форм и то отчаяние, истерика, что на неё давили сейчас. От упавшей связки ключей во все стороны разлетелись коричневые осколки брелка, разбившегося при падении. Но расстроиться по поводу такой мелкой утраты, в виде брелка-талисмана, приносящего удачу, и поднять сам ключ Эриэль не дали.
С верхнего этажа, сильно топоча и постоянно ударяясь то об одну стену, то о другую, сбежал сосед, едва касаясь ногами ступенек. Мужчина, лет сорока, врезался плечом в стену, пару секунд тяжело дышал, а потом помчался дальше, но уже на третьей ступеньке подвернул ногу, кубарем полетел. После удара в стену, он больше не шевелился и вообще не подавал признаков жизни. Только сейчас Эриэль разглядела, что свободная, бесформенная майка на мужчине вся изрезана и перепачкана в крови.
Эриэль заметалась, хотела было вернуться домой, вызвать скорую, но с всё той же лестницы начал спускаться ещё один мужчина. В руках он держал окровавленный кухонный нож, а бегающий безумный взгляд говорил о том, что мужчина не ведает, что творит. На секунду девушка выбросила всё из головы, думая о Дерхасе. Нет сомнений, что это та же форма, которую он применил на неё, а это значит, что мужчина должен был быть в поле зрения Дера, чтобы попасть под её воздействия. А раз так, значит Дерхас ещё не ушёл далеко.
Мужчина замахнулся ножом и с рычанием набросился на Эри. Девушка быстро среагировала, рванув по лестнице вниз. Нож глубоко вошёл в дверь, тем самым задержав мужчину, позволяя Эри сбежать.
На улице творился ещё больший хаос. Только в том небольшом радиусе видимости, какой позволял густой туман, Эриэль увидела, как группа детей лет десяти, двенадцати избивает палками бабушку, всю жизнь сидящую около подъезда на лавочке. Рядом лежал труп ещё одной бабушки. В перевёрнутом на боку мусорном баке кто-то сидел, раскачивал его из стороны в сторону и выл.
Чуть дальше, уже тая в тумане, на асфальте сидел человек, рядом с перилами и равномерно бил себя в висок чем-то, что Эри разглядеть не могла. После очередного удара, человек добился своего, разбил череп, и его мёртвое тело безвольно завалилось на бок. Пройдя чуть дальше, к другому подъезду, девушка увидела труп девушки, задушившейся целлофановым пакетом, в котором несла домой продукты из магазина.
Эриэль старалась сохранить рассудок, и рассуждать здраво. Дерхас «взорвался» от боли, и теперь всевозможные формы негативных эмоций выплёскиваются из него. Безумие и агрессия, паника и страх, отчаяние и боль одиночества – всё это переполняет его. А значит, у Эри есть шанс найти любимого, отправившись по следу форм.
Девушка отскочила вбок, напугавшись падения тела очередного самоубийцы выпрыгнувшего в окно. Им можно было смело гордиться, ведь он успел подняться на какой-то этаж, из-за тумана Эри не могла видеть, с какого этажа выпрыгнул человек, прежде чем его разум окончательно сдался под напором формы. Секунду постояв, собираясь с силами, девушка побежала лёгким, прогулочным бегом вперёд, надеясь догнать Дерхаса.

На мосту было тихо как на кладбище. Лишь туман и силуэты брошенных в панике, страхе и ужасе автомобилей, а где-то далеко нервно и хаотично сигналили разъяренные водители, не понимая причин пробки.
Дерхас медленно полз по мосту, давно разодрав джинсы на коленях. Его разум сходил с ума от происходящего. Все эти люди, которые умерли или сошли с ума, все они пострадали из-за него. Парень не особо хотел над этим думать, ведь это всё формы, а не он, но он психологического удара такой мыслью не отделаться. В разрез с болью и отчаянием хотелось думать о счастье, о будущем.
К сожалению будущего Дерхас не видел. Остаться с девушкой, которая его любит? Это будет делать и ей больно, и ему больно. Продолжить жизнь в том ключе, в каком она текла последние пол года? Девушки уже надоедали, более того, Дерхаса сейчас тошнило от них, как и вообще от всего.
В тумане показалась группа мужчин, с интересом и даже испугом разглядывающих брошенные автомобили. У Дерхаса не было сил встать на ноги, он лишь поднял голову, глянул на людей, и те стремительно разбежались в стороны, теряясь в тумане. Послышался стук, словно кто-то из них с разбегу налетел на автомобиль.
Формы, они не принесли ничего хорошего. Возможно, всё дело не в них, а в хозяине, не способном и не умеющем грамотно и здраво распоряжаться божественным даром, превратив его в проклятье. Дерхас сходил с ума от боли и нескончаемого мыслей, путающихся, лишённых смысла. Он даже не мог определить длину моста, то сравнивая его с астрономической единицей и делая вывод, что он крохотных, то измерял его в микроскопической системе измерения и ужасался размером моста.
А мост тем временем был действительно огромен и мал одновременно. Парень, по его мнению, полз по нему уже часа два или три, а может пять. Каждая секунда в боли, в том потоке мыслей, растягивалась на часы, дни. На самом же деле, Дер полз всего пять минут. И этому должен был быть конец – в таком состоянии он сойдёт с ума, обезумит через час реального времени, если вообще продержится столько.

Эриэль нашла Дерхаса на мосту, ползущего по нему со скоростью раненой улитки-инвалида. Он двигался медленно и никак не реагировал на девушку. Она толкнула его ногой в плечо, заставив завалиться на бок, остановится, но это никак не помогло. Парень скользил по девушке глазами, не замечая её. Сжимая руки, измазанные в грязи и крови, он снова продолжил ползти по асфальту из последних сил, словно умирающий от жажды стремящийся к оазису.
- Дер, - девушка пыталась вызволить его из заключения в самом себе, но безрезультатно, - Дер, прошу, остановись, посмотри на меня, - Эри шла рядом с ним медленным, размеренным шагом, не пытаясь помочь ему – не за чем тащить тело, если душа в нём мертва.
Дерхас остановился, встал на ноги. У девушки на миг появилась надежда на то, что положительный эффект всё же есть, что ей удастся его вытащить и спасти, но в следующую секунду она сделала несколько шагов назад, пока не упёрлась в автомобиль. Форма безразличия, Эри сопротивлялась ей, но на это требовалось много времени и моральных сил, которых уже не осталось.
- Эри, мне лучшей уйти, навсегда, - голос у Дерхаса был печальный и пропитанный безнадёжной болью, - так будет лучше для нас обоих.
Парень подошёл к перилам, секунду медлил, после чего перелез их и, даже не обернувшись, спрыгнул вниз в холодную и грязную воду, обрекая себя разбиться об её холодную, безразличную гладь. А Эриэль стояла нешелохнувшись, наблюдая за тем, как кончает с жизнью её единственная любовь всей жизни, не в силах что-либо Сделать.
Через пол часа форма исчезла, и девушка хотела покончить жизнь самоубийством, последовав за Дерхасом, но в тумане её отыскали странные мужчины с ошеломлёнными глазами, схватили и помешали ей. Вызвали скорую, которая вколола Эри успокоительного и снотворного, вырывая её сознания из мира боли, мучения и пыток, но вместе с этим и реального мира, в мир безмятежности и лёгкости, в мир наркотического дурмана.