Кукушка

- Какой сегодня прекрасный день! – восхищенно смотря на нежно-голубое небо, проговорил Костя. Оля посмотрела на своего друга, улыб-нулась в ответ, соглашаясь с ним.
 
День и вправду был прекрасным. После небольшого утреннего дож-дика капельки на траве сверкали яркими лучиками, а листья на деревьях меняли оттенки зеленого от темно-темного цвета до ярко-яркого, совсем белого, когда ветерок прогуливался по верхушкам деревьев. Солнце све-тило приветливо и ласково, даря всем свое тепло, что несказанно радова-ло маленьких пташек, которые пристроились на кустах акации.

- Как все-таки хорошо сидеть в парке! – воскликнул Костя, щурясь от яркости солнца. – Вот скажи мне, разве ты не рада, что закончила десятый класс?

- Конечно, рада! Тут и сомневаться не стоит. Да ты и сам на седьмом небе от счастья. - Ответила ему Оля. На самом деле она была очень рада, что окончила десятый класс. Он ей показался невероятно сложным, и она очень устала готовиться к экзаменам. Но больше всего ее пугал следую-щий год. Как никак, а выпускным классом будут.

- Ты так и не передумала поступать на управление и право? – неожи-данно спросил Костя.
- Нет. – Оля удивленно приподняла брови. Как это Костя мог поду-мать, что она оставит свою мечту поступить именно на это отделение. Тем более она начала к этому готовиться с восьмого класса. – А ты?

- Что я?

Оля только хотела пояснить свой вопрос, как в это же время среди зе-леной листвы большой кудрявой березы послышался голос кукушки. Ку-ку, ку-ку… Оля переключила свое внимание на вещую птицу и задала соответствующий вопрос:
- Кукушка, кукушка, сколько мне лет жить?
Кукушка как будто ждала этого вопроса, начала куковать ответ. Оля, не отвлекаясь на недовольные ворчания Кости, продолжала считать.

- Глупости все это, - заметил Костя, откинувшись на спинку скамейки.

Оля нарочито громко считала:
- Девятнадцать, двадцать, двадцать один…

Костя фыркнул и закрыл глаза. Если нравится заниматься ерундой – пожалуйста. Лично он не верил во все эти приметы. Он вообще не верил приметам. Хотя… Некоторым все-таки доверял. Например, если с самого утра и в течение целого дня небо затянуто тучами, то, либо дождь уже прошел, либо еще будет. Проверил эту примету он сам, на личном опыте. Но кукушку совсем не интересовало отношение Кости к приметам, и по-тому она продолжала куковать.

- И долго она будет издавать один и тот же звук. Ей самой-то не на-доело? – не выдержал все-таки Костя.
- Не мешай.

Оля продолжала неотступно считать кукования, смотря на зеленые кроны деревьев. По-прежнему дул легкий ветерок, озорно играя с листоч-ками. Ему, наверно, нравилось наблюдать за их способностью менять цвета. Прямо перед скамейкой, на которой сидели друзья, старательно выпрыгивали воробьишки, явно всем своим видом показывая, что они очень хотят получить что-нибудь за свои выкрутасы. Ну, хотя бы парочку семечек.
 
- Семьдесят семь, семьдесят восемь, семьдесят девять… - и к большой радости Кости кукушка замолчала. Молчала и Оля, а потом сделала вы-вод: - Мне еще жить семьдесят девять лет, следовательно, я умру в девя-носто пять лет.

Костя засмеялся ее подсчетам:
- Хотелось бы мне посмотреть на тебя, когда ты будешь старой-престарой старушкой. Будешь, причмокивая, рассказывать своим внукам, как любила учиться, и как хорошо это у тебя получалось.
 
- Ну, а ты, сколько проживешь? – спросила Оля. – Спроси у кукушки!
- Вот еще! Делать мне нечего? Я тебе без всякой кукушки дам ответ на этот вопрос: я буду жить вечно, ведь я бессмертный!
- Аха, Кощей Бессмертный! – засмеялась Оля. – И все-таки, спроси у кукушки, – настаивала Оля. На небе появились небольшие, но постепенно нарастающие тучки, предупреждая о скором дожде.

- Кажется, дождик начнется, - ответил Костя.
- Костя! – Костя посмотрел на подругу и понял, что просто так ему от этого не отделаться. И легче все-таки выполнить просьбу Оли.
- Ну, хорошо! Кукушка, кукушка, сколько лет мне жить? – он закрыл глаза ладонями и засмеялся, не поверив, что произнес-таки эти слова. Оля поднесла палец к губам, призывая друга помолчать. На некоторое время установилась небывалая тишина. Потом среди зеленых крон донеслось слабое ку-ку. И, казалось, только кукушка собралась куковать дальше, как невероятной силы ударил гром. Воробьишки разом вспорхнули. Солнце постепенно пряталось за тучками.

- Дождь скоро пойдет, надо домой идти, - проговорил Костя.
- Костя! Ты такой спокойный! – недоуменно воскликнула Оля. Костя удивленно посмотрел на нее, пожал плечами. – Тебе жить один год оста-лось! – не успокаивалась Оля.

- Да глупости все это, - крикнул Костя, так как опять громыхнуло, - во-первых, ей докуковать помешал начинающий дождь, а во-вторых, я не собираюсь пока еще умирать.

Костя схватил подругу за руку и потянул ее в ближайшую беседку, чтобы укрыться от дождя, который к этому моменту припустил с такой силой, что капли больно били по спине и голове. Сидя в беседке и наблю-дая за грозой в начале июня, они продолжили разговор, прерванный ку-кушкой. А совсем скоро Оля и вовсе позабыла про нее, что радовало Кос-тю.


***
Как быстро промчалось время. Вот, казалось, еще совсем недавно Оля радовалась, что окончила десятый класс, а уже завтра она пойдет полу-чать свой аттестат о полном среднем образовании. Ее даже нисколько не расстраивало, что там будет одна четверка. Что ж сделать?.. Если она с самого седьмого класса невзлюбила физику, и никогда не видела в ней необходимости. Тут даже Егор Васильевич – учитель этого проблемного предмета – не смог ничего поделать. Может быть, она бы расстроилась, если хоть немного думала, что знает физику на отлично. А так… Она бы-ла довольна своими результатами. На вешалке висело выпускное платье сиреневого цвета, рядом лежала ленточка «Выпускник 2004».

«Завтра, завтра…» Как заклинание повторяла Оля. Она подняла теле-фонную трубку, набрала номер Кости.
- Приветики! – воскликнула Оля, когда услышала какое-то бормота-ние Кости на другом конце провода. – Чем занимаешься?
- Вообще-то спал, пока ты не разбудила.

Оля быстро посмотрела на часы – половина шестого.
- Перед завтрашним днем отсыпаешься? – предположила она.
- МХ…
- Может, сходим, погуляем. Как думаешь? Только не отказывай мне.
- Ну, раз мне запретили отказывать, то – ладно через час. Я подъеду к парку.

Оля положила трубку, начала собираться. Обычно Костя тратит около получаса, чтобы добраться от своей деревни до нее, где и располагался так называемый парк. Поэтому она не торопилась. Особенно если учиты-вать тот факт, что он еще должен проснуться окончательно. А это происходит не так уж быстро.
 
Примерно минут через двадцать Оля вышла из дома и неспешно на-правилась в сторону парка. Это была небольшая опушка, окруженная большими березами, и которую очень хорошо скрывали вековые сосны и ели. Там даже поставили скамейки. Вначале это были два пенечка и большая необтесанная доска, лежащая на пеньках. Затем после многочис-ленных намеков молодежи мужчины все-таки решили сделать туда более цивильные скамейки. Теперь это был парк, слабое напоминание цивили-зации, но молодежь очень любила это место.

Присев на любимую скамейку, Оля стала ждать друга. Просидев око-ло десяти минут, она начала нервничать. Он никогда так долго не задер-живался. Всегда старался приехать пораньше. Решив подождать Костю еще немного, Оля старательно прислушивалась, не звучит ли где-нибудь звук мотора. Но все было необычайно тихо, даже деревья не шевелились, не дул ветерок, не пели птицы. Оля начала нервничать, в голову лезли всякого рода мысли. Подумав, что сидеть дальше уже невыносимо, Оля пошла к дому.
 
Во дворе о чем-то тихо перешептывались родители. Заметив свою дочь, они замолчали. Валентина Петровна – мать Оли – посмотрела на дочь и чуть не заплакала.

- Мам, что-то случилось? – предчувствуя что-то ужасное, тихо спро-сила девушка.
Валентина Петровна кивнула головой, подошла к дочери, обняла ее и горько заплакала. Оля в недоумении смотрела на отца и автоматически гладила мать по спине.

- Да что случилась-то? – раздраженно спросила Оля. – Почему ведете себя, будто кто умер?

Валентина Петровна шарахнулась от дочери от таких слов. А Алек-сандр Иванович опустив голову, спросил:
- Ты уже знаешь?
- Что я должна знать?
- Костя… - он не договорил, его голос дрогнул.
- Костя-то… Оля… Костя, он ведь… Разбился он, Оля, разбился… - Валентина Петровна еще горше заплакала. Оля опустошенным взглядом смотрела на родителей. Ее руки опустились. Перед глазами стали туск-неть краски. А в голове билась, как обезумевшая птица, спасительная мысль – это ложь. Это все ложь!

- Ложь! – громко крикнула Оля своим родителям, бросившись в свою комнату, вовсе не замечая слез на своих глазах.

***
Оля сидела на небольшой табуретке и смотрела вникуда. В глазах бы-ли слезы, лицо необыкновенно бледное, не смотря на то, что был всего лишь конец июля. Прошел всего месяц, а Оля никак не могла смериться со страшной потерей. Все в ее жизни после ухода Кости потеряло смысл. Каждый пытался найти для нее слова, но вовсе не слова ей нужны были. Она посмотрела на вделанную в мрамор фотографию. На ней, как и в жиз-ни, Костя озорно улыбался. Как это могло произойти? Почему? Костя прекрасно управлял мотоциклом. И дорога была хорошая, совсем недавно проложена. Но сейчас это уже не имело смысла. Костя не вернется, никогда!

Оля посмотрела на небо. Оно было голубым-голубым. Не омрачено ни одним облачком. Дул легкий ветерок, и пекло солнце. В деревнях на-чалась сенокосная пора. Только для Оли это уже не имело смысла. Для нее все потеряло смысл. Она даже и думать забыла о таких вещах, как поступление в институт. Это было просто нереально уехать отсюда. И здесь находиться было невыносимо. Ощущение потери давило невидимой плитой, от которой нельзя скрыться и которую невозможно забыть.

Деревья закачались с легким треском ветвей от налетевшего ветра. Среди зеленой листвы большой кудрявой березы послышалось кукова-ние. Ку-ку, ку-ку… Кукушка пряталась за листвой. Она, как и год назад, завела свою привычную песенку. Как и год назад, она отсчитывала кому-то годы жизни. Кому-то другому… У кого большое будущее впереди.

Оля опять посмотрела на фотографию, вышла из оградки и не смогла сдержать слез.

А вещая птица продолжала, будто специально, издавать один и тот же звук. Ку-ку, ку-ку…