Назим Туляходжаев Надо уважать свое кино!

Талант заслуженного работника культуры Узбекистана Назима Туляходжаева многогранен. Он и ведущий в стране режиссер-аниматор, и кинорежиссер, и сценарист, и актер. И если до последнего времени Назима Туляходжаева в основном знали только по его мультфильмам и немногим ролям в отечественных и российских фильмах, то в ушедшем 2007 году его актерский дар раскрылся в полной мере и получил всеобщее признание. Сначала это был приз международного кинофестиваля «Киношок-2007» в номинации «Лучшая мужская роль» за образ Убая в фильме «Юрта» режиссера Аюба Шахабиддинова. А в декабре Назиму Туляхождаеву присудили премию как лучшему актеру года «M&TVA 2007», организованную Фондом «Форум культуры и искусства Узбекистана» и Гильдией авторов и исполнителей.

Назим Туляходжаев относится к той категории людей, с которыми очень легко в общении. Открытость, непосредственность и одновременно философский подход ко многим жизненным вопросам делает его интересным собеседником.

Как и в прошлом году, когда мы беседовали с ним об отечественной мультипликации, встреча проходила в его кабинете на мультобъединении ОАО «Узбекфильм», где он является художественным руководителем.

- Приятно ощущать себя на вершине славы, купаясь, так сказать, в ее лучах?

- Это состояние мне, честно говоря, не знакомо. Ведь что такое вершина славы? По своей сути – это что-то из ряда вон выходящее. Люди в ореоле славы – это властители дум. Это живые легенды, на которых равняются, кому подражают. Они не стесняются, как я, когда их узнают на улице и просят автограф. Человек, обремененный славой, в толпе чувствует себя вольготно. Мне стыдно, когда говорят, какой я талантливый, или когда я стою перед кинокамерой. Боюсь плохо сыграть. До сих пор неловко, когда на меня смотрят тысячи людей. Все время хочется спрятаться. Пусть обо мне говорят, но - в мое отсутствие

- Вы так не уверены в себе?

- Скорее, те, на кого я равняюсь, подняли высокую планку.

- И кто же они?

- Как это ни банально звучит - Феллини, Бергман и Антониони.

- Но ваш талант все-таки признан, и не кем-нибудь, а жюри «Киношока». Кстати, каковы впечатления от международного кинофестиваля?

- О! Это было великолепно! Черное море, Анапа, прекрасный гостиничный комплекс, где обитал кинофестиваль, знаменитые актеры и режиссеры. И все было бы замечательно, если б не одно неприятное обстоятельство. Дело в том, что фильм Аюба Шахабиддинова «Юрта» был задержан таможенниками в Москве из-за какой-то проволочки с документами. На протяжении 12 дней всего этого блеска мы ждали, когда же нам, наконец, вернут картину. Уже заканчивался фестиваль, а фильма нет. У нас было предшоковое состояние: поехать на фестиваль и ничего не показать?! Ходить по городу, купаться, загорать и набивать себе живот - разве это единственное, за чем мы приехали туда? Что за чушь! Мы были в бешенстве. И тут на помощь к нам пришла вице-президент кинофестиваля замечательная актриса Ирина Шевчук, которая добилась того, чтобы картина прибыла в Анапу. Вот что такое настоящее актерское братство!

- Картина понравилась зрителю?

- Да. Очень теплая ответная реакция. Постсоветский зритель вообще любит узбекское кино. «Нам надоели бесконечные стрельбища, драки, кровище с экрана, - говорят они, - у вас этого нет. У вас доброе кино». Действительно, у нас нет особых спецэффектов и навороченных событиями действий. «Юрта» же - это социально-философская картина, чей сюжет строится на конфликте отцов и детей. Мне кажется, это всегда очень злободневно. Главный герой картины пастух Убай - потомок джадидов. Во время репрессий он лишается почти всех родных и близких, при родах умирает его жена. Не найдя места в современном мире, Убай с сыном, которого прекрасно сыграл молодой актер Азиз Раметов, уходит далеко в горы. Там он отгораживается от соблазнов цивилизации и мирской жизни, пытаясь тем самым спасти единственного родного человека. Но сын не подчиняется воле отца, который живет по старым, патриархальным законам и порядкам. А отец не понимает, что главное в жизни человека – это его воля. В этом и заключается весь драматизм.

- Одним из членов жюри был узбекский режиссер Зульфикар Мусаков. Скажите, знали ли вы о своей победе до официального закрытия фестиваля?

- Нет. Многие до сих пор считают, что именно мнение Мусакова повлияло на исход голосования. Но объясняю, что если бы фестиваль проходил, предположим, в Бухаре, то в силу нашего менталитета такое было бы возможно. Однако «Киношок» - международный фестиваль, которому 17 лет. И греши он подобными непорядочными методами, то давно бы развалился. Наоборот, член жюри номинирующейся страны выходит из зала при голосовании, и его голос не учитывается. Что же касается самого Зульфикара Мусакова, то это большой шутник и мастер розыгрышей, иногда довольно-таки жестоких. Так, перед самым вечером закрытия кинофестиваля, когда мы, все нарядные, в праздничном настроении, шли к автобусам, чтобы поехать в город на церемонию, к нам присоединился мрачный, как грозовая туча, Мусаков. На наш вопрос «Что случилось?» он грустно отвечал: «Знаешь, Назим, ровно на один голос ты проиграл эстонскому актеру». И он был так трагичен в своей скорби, что я, зная его озорной характер, поверил ему. У меня все внутри упало. Я не хотел никуда ехать. Одно желание – побродить в одиночестве по морю. Было очень обидно. Ведь за свои 56 лет – это единственная роль, которая мне действительно по-настоящему понравилась. А тут…Но Елкин Туйчиев и Аюб, взяв меня за руки, буквально затолкали в автобус. Я же про себя думал: «Боже, что я забыл на этом фестивале? У меня в Ташкенте мультик стоит недоснятый, а я здесь, как балбес, 12 дней ничего не делал». А вечер красивый, разодетые актеры и актрисы. Для меня же всё происходящее – похороны. И вот в таком полуобморочном, раздавленном состоянии до меня вдруг долетают слова ведущих церемонии награждения: «Лучшая мужская роль – Назим Туляходжаев». В первое мгновение в голове проносится: «Кто такой Назим Туляходжаев? Я не знаю этого актера». И когда Аюб толкнул меня несколько раз в плечо, мол, выходи, тебя вызывают, я понял, что Мусаков меня жестоко разыграл. Но это было приятное потрясение.

- Почему именно вашу роль члены жюри сочли лучшей?

- Я не могу ничего за них отвечать. Думаю, что им, как и мне, был очень интересен сам образ Убая – этого добровольного изгоя, считающего себя причиной несчастья всех близких ему людей. Эту роль мне было и просто играть, и сложно. Ведь здесь в инертной реалии на протяжении всей картины нужно было показать весь драматизм ситуации, в которой оказался Убай. Когда я впервые прочитал сценарий Елкина Туйчиева, то сразу влюбился в этот сложный образ. Надо сказать, что такие сценарии на нашей студии бывают один раз в 20 лет, и большая удача режиссера и актеров быть задействованными в подобной картине.

- Но был такой момент, когда вы хотели отказаться от съемок…

- Да, это правда. А случилось следующее. Когда мы приехали в Байсун, то в помещениях, где все разместились, не было ни холодной, ни горячей воды, ни света, ни, извините, туалета. И тогда я возмутился: как же так? Я в молодости получил свою порцию трудностей: жил в пустыне в ужасных условиях, ел подножий корм, пил арычную воду. Но Убай – это моя главная роль, поэтому я хочу, чтобы ко мне отнеслись по-человечески. Вообще, я очень хотел бы обратить внимание руководство ГАКа «Узбеккино» на проблему материального обеспечения актеров, которые получают ужасающе маленькие гонорары и мизерную зарплату. Ставка актера в сутки, снимающегося в главной(!) роли, – 6 тысяч сумов без учета налога. Причем он не снимается каждый день, - максимум два раза в год по 20-25 дней. И все. А ведь у него семья и дети. Актерам, которых не так уж и много у нас в стране, нужно хорошо выглядеть, а на это нужно тратить немалые средства. Но почему-то никто не хочет над этим задуматься, а иногда цинично бросают фразу, мол, вам и так много. Весь мир ходит в кино смотреть именно на актеров – зрителя мало волнуют режиссер, оператор, администрация картины. Поэтому везде больше всех зарабатывают именно актеры, а у нас все наоборот. И я бы никогда не позволил себе капризничать, если б мне достойно заплатили. Надо уважать искусство актера! В принципе, на нем и держится все кино. И слава богу, международный фестиваль «Киношок» показал, что узбекские актеры тоже кое-чего стоят.

- Вы киноактер. Не пробовали себя в театре?

- Как-то не пришлось. Мой отец, дяди и сестра работали на Узбекской киностудии, одним словом, я из «киношной» среды. Правда, поступил на театральный факультет ГИТИСа в Москве, закончив его через 5 лет с дипломом театрального режиссера. Но все же кино пересилило. Однако театр тоже люблю. Конечно, я не отказался бы от живого контакта со зрителем. Кстати, сейчас меня избрали председателем жюри Премии театра «Ильхом» имени Марка Вайля, чем я очень горжусь.

- Какого героя – положительного или отрицательного нравится играть больше?

- Здесь я должен отметить вот что. Раньше положительные герои мазались одной краской, поэтому были скучны для актеров. Другое дело - отрицательные образы: конфликтные, сложные и тем самым интересные для игры, перевоплощения. Наверное, поэтому в моей актерской биографии больше именно «плохих» героев. Но сейчас я бы выбирал «хороших», потому как сегодня они сложнее. Положительные герой Убай имеет недостатки, он, как, впрочем, и любой человек, состоит из множества деталей. Это не монолит, а мозаика. Кстати, на Западе иногда чересчур углубляются в эти отдельные моменты жизни человека, снимая отдельные сцены слишком подробно, и кроме как чувства гадливости у нормального зрителя такая «детализация» не вызывает. Надо сказать, что этим грешат и зарубежные СМИ.

- Но многим людям интересна частная жизнь звезды.

- Правильно. Все звезды – публичные люди, но это не значит, что всякий, кому не лень, может влезть в их личную жизнь. У каждого человека должна быть своя тайна. Правда, есть такие знаменитости, которые известны подробностями именно личной жизни. У них не хватает таланта, и они компенсируют это другим. Вы заметили, что чем бездарнее певица, тем она больше оголяет свое тело? Когда на экране телевизора вижу полуобнаженных девиц, понимаю, что это бездари. Даже не надо утруждать себя слушанием их пения. Иногда думаю, как на них смотрят их родители?

- В большинстве своем восторженно.

- Да, к сожалению, это стало модным. Я не бабай, не консерватор, но есть вещи, которые нельзя афишировать. Не из-за того, что они стыдные, а потому, что личностные.

- Расскажите о своей семье.

- В настоящее время у меня семьи как таковой уже нет. Девять лет прожил со своей супругой и понял, что наш брак – ошибка. Мы пытались несколько раз вновь сходиться, но, видимо, не судьба. Эталоном семейного счастья для меня всегда был и будет брак моих родителей. Может, поэтому, глядя на их абсолютную гармонию, я так долго не женился. Интересно то, что они были совершенно разные. Папа – узбек, мама - армянка. Разные национальности и характеры. Отец - спокойный и сдержанный, практически не повышавший голоса. Мать – огонь, эмоции, жесты, крики. Настоящий кавказский темперамент. Но ее нутро, однако, никак не вязалось с базарной бабой. Эта была умная женщина, которая к браку относилась как к религии. Одним словом, мои родители были достойными прихожанами храма под названием семья. У меня этого не произошло, но расстраиваться по этому поводу я не буду. Дурной опыт – тоже опыт. Жизнь продолжается, и только Бог ведает, что нас ждет впереди.