Про саду-мазу

Мне иногда кажется, что бог очень даже любит саду-мазу, потому что вся эта жизнь одна большая сада-маза и все это ради удовольствия.
В комнате было темно, и мое лицо осветилось вздрогнувшим пламенем. Свеча догорала. Парафин стекал на столешницу, обволакивая опрокинутую рюмку. Вера сидела на кровати, поджав под себя ноги. Она вытянулась и изогнулась. Я сделал взмах плетью и замер.
- Если знания приумножают печаль, то бог, значит, и есть абсолютная боль? - спросил я вдруг.
- У каждого бог свой, у тебя он боль и страдания, у меня радость и любовь, -  повернулась она, оголяя мне спину.
Плеть обрушилась, оставляя красный след. Вера вскрикнула. Я снова занес над ней плеть, и гибкая извивающаяся как змея сущность плети вопреки законам физики снова зависла в воздухе.
- Ты совсем не боишься меня – горько улыбнулся я.
- Любовь – это когда ничего не боишься.
Плеть опять опустилась, и женщина снова вскрикнула.
- Тебе хорошо со мной, любимый? Да? - преодолевая боль, дрожащим голосом спросила она.
- Нет, мне не хорошо с тобой. Мне ужасно не хорошо, потому что ты ничто!– хлестал я ее безжалостно по спине.
- А ты все….– повторяла она, закусив от боли губы.
Я устал, отложив плеть, и присел на кровать рядом. 
- От жестокости до жалости один шаг. Сейчас дьявол и бог держатся за руки.
Мне стало жалко эту бедную женщину. Я склонился  и стал целовать ее плечи и шею.