Библейское

Вчера они сидели в провонявшем гарью и потом кабаке, громко хохотали и переругивались на греческом и арамейском. Глиняные кружки с пивом сходились с глухим стуком, пенистая жижа текла по подбородкам и бородам, совсем недавно таким благоухоженым. Вечеря удалась на славу, осоловевший Петр жадно разглядывал прелести прислуживающих девок, а Матвей сполз на пол, пускал пузыри и что-то бормотал. Помню, кто-то звал меня опорожниться, Ешуа тыкал в меня двузубой вилкой, орал - Возлюби меня, ближнего свово! - и таращил глаза, а потом сквозь гул до меня донеслось - Хаверим, валим отседа. К вдовушке пойдем, она нынче добрая. - А с этим что делать? - А пускай его валяется, он заразный. - затем опять раздался идиотский смех, и я погрузился в вонючую вязкую темноту.

Утром я очнулся один на заблеванном полу. Какой-то грязный сопляк сидел на скамье напротив и нагло махал ногами. - Че вылупился, малец, - пробормотал я распухшими губами. - Поджопника захотел? - тот, нисколько не смутившись, пропищал, - Папа просил передать. Вы с дружками хорошо посидели, да? С тебя тридцать серебренников за вчерашнее.