Следующий!

       Очень я не люблю ходить в районную поликлинику, предпочитаю консультироваться у врачей в других местах. Но в тот раз некуда было деться – пришлось идти.
       Пришел к концу дня, после работы. Встал в очередь в регистратуру. Народу немного, человек пять. Через одного человека впереди меня стоял мужчина более чем преклонного возраста. Вид у него был, мягко говоря, не блестящий. На плечах старый, потерявший форму пиджак, такие висят в сараях на дачах, чтобы ходить за дровами. Брюки явно длиннее, чем нужно, штанины волочатся по полу. На ногах стоптанные ботинки. В общем, видно, редко выходит человек из дому. Да и ходит с трудом, передвигает ноги на половину ступни, едва поднимая их от пола. Там, где молодой человек сделает два шага, ему нужно сделать двадцать.
       Подошла его очередь, склонился к окошку. (Кстати, почему такие неудобные окошки в поликлинике? Да и для чего здесь нужны стенки? Я понимаю, в кассе должны быть решетки, а здесь-то что красть? Старые истории болезней?) Начинается разговор, я улавливаю отдельные слова.
       – Вам к онкологу!... Номерки… С восьми утра!
       Мужчина с трудом понимает. Пытается что-то спросить, кажется, когда работает врач.
       – Там расписание смотрите!.. Нет, сегодня нельзя! С восьми утра!
       – Но почему?... Я ветеран войны, вот удостоверение… – он дрожащими руками лезет в карман.
       – Нет, нет! Следующий!.. – этот окрик я расслышал вполне четко.
       Ветеран с трудом отошел от окошка. До расписания врачей метра три, он целую минуту до него добирался , потом еще долго пытался разобраться.
       «К онкологу!..» Значит, у него рак, или, по крайней мере, сильное подозрение. В его возрасте это означает только одно – медленную, мучительную смерть. Как могла эта женщина, сидящая по ту сторону окошка, так разговаривать с ветераном?! Ведь благодаря таким, как он, в живых остались её родители! По сути дела, она ему обязана своей жизнью! Во мне закипела ярость благородная. И когда подошла моя очередь, я ожидал увидеть типичную наглую физиономию, преисполненную сознания собственной значимости.
       Ничего подобного! Передо мной симпатичное, даже красивое лицо уже немолодой женщины. Она явно устала. Скоро она пойдет домой, наверно, будет готовить ужин и играть с внучатами.
       На мои вопросы она отвечала в том же духе – номерки с восьми утра, нет, сейчас ничего нельзя. Ладно, я к этому готов. А вот старик-ветеран? Ему-то каково приходить к восьми? Да ведь даже если он живет совсем рядом, ему целый час семенить до поликлиники! Дайте ему сегодня этот номерок! И попросите молодую, проворную медсестру помочь ему во всем разобраться, ободрить, успокоить, провести в нужный кабинет! Почему же совершенно нормальная, даже добрая (это видно!) женщина так с ним разговаривала?
       И тут я понял. Это не она с ним говорила. Это её устами разговаривала с ветераном наша система здравоохранения. А по большому счету – вся страна, которую он защищал в молодости. Тогда он мог одним прыжком выскочить из окопа под пулями. Теперь он стар. Болен. Раз в году, в День Победы, он получает красивые конверты с поздравлениями президента и губернатора. А в остальные дни – его вот так, походя, отфутболивают.
       – Следующий!..
       Это слово прозвучало уже за моей спиной.

       Сентябрь, 2008г.