Моя работа

       По профессии я антрополог, вернее готовился стать им. Антрополог это такой чудак, ползающий в пыли на сорокоградусной жаре, и ищущий в ней останки древних людей. Найдя, какую-нибудь кость, он приходит в дикий восторг и даже иногда начинает танцевать.
       Вы, наверное, слыхали такие имена как Луис и Мари Лики или Дональд Джохансон. Если не слыхали, то поясню. Луис и Мари Лики открыли так называемого Человека Умелого (Homo Habilis), а Дональду Джохансону посчастливались найти почти полный скелет, полуобезьяны-получеловека австралопитека Афарского (Australopithecus afarensis).
       По своему строению он очень похож на Человека Умелого, но так как с ним не найдено никаких орудий, то учёные причисляют его к группе австралопитеков, а не людей.
       Желающие могут почитать об этих полулюдях-полуобезьянах, как они жили, на моём сайте http://evolendorig13.narod.ru/03.htm
       Вот и я готовился стать таким чудаком, искать в пыли или песках кости древних людей, чтобы, найдя их, складывать в скелеты, примерно так, как складывают мозаику.
       Но не судьба. Случилось несчастье, о котором я не хочу писать. На мой жизненный горизонт набежала большая чёрная туча, засверкали громы и молнии, и остался я без работы.
       Поначалу я пробовал искать её по специальности, но тщетно. И, действительно, кому нужен специалист по происхождению человека, да ещё и без кандидатских корочек в кармане, если в нашей полуголодной России люди сейчас в основном не живут, а выживают.
       Правда директриса одного из институтов сжалилась надо мной и предложила мне читать спецкурс. Но при этом предложила мне такой оклад, что я понял, скажи я об этом окладе своей жене, то первой жертвой науки буду я.
       И пошёл я в отдел кадров одного крупного завода, ибо первая моя специальностью была инженер технолог. Но клетки инженеров технологов были давно и прочно заняты, и пришлось мне, почти на склоне лет устроится в бригаду жестянщиков.
       Человек книжный, жена гм гм, зовёт меня то ли в шутку то ли серьёзно книжным червем, я представлял рабочего человека абстрактно, отвлечённо.
       Я представлял всех рабочих чуть ли не Алтуниными. Был такой писатель в советские времена, написал две книги о рабочем Алтунине, о рабочих, рабочем классе: «Изотопы для Алтунина» и «Алтунин принимает решение». Тогда они гремели по всей стране, многие ими зачитывались, зачитывался и я грешный. Хотели, чуть ли не кино по ним ставить. Где теперь они.
       Но жизнь напрочь разбила мои абстрактные, теоретические построения.
       Как говорил великий Гёте: «Суха теория мой друг, но древо жизни вечно зеленеет»
       Вот и мне пришлось волею судьбы вкусить плодов с этого древа.
       Поначалу я чуть ли не выл с тоски, чуть на стену не бросался от злости. Но время и необходимость, великие врачеватели и постепенно я примирился со своей судьбой.
       Мужики из бригады с гомерическим хохотом и недоумением наблюдали, как я пытаюсь ножницами по металлу срезать заусеницы. Кучкой стояли около меня и заключали пари, за сколько минут, я срежу один заусениц. О том, как я научился срезать заусеницы, я расскажу немного позже, пока же расскажу о мужиках, ибо, перефразируя Некрасова можно сказать: «Есть мужики в русских бригадах» и какие.
       Если вы дорогой читатель, не читали Декамерона, то обязательно прочитайте. Ибо дальше я буду рассказывать о русских мужиках, о русском Декамероне.
       Прославились эти мужички тем, что денно и нощно возделывали одну ниву, не соблюдая праздников и выходных.
       Вот о них я и хочу рассказать.
       Первый, так же как и я, Сергей, вернее, Серёга. Когда он рассказывал о своих подвигах на этой ниве, то вся бригада удивлённо смотрела на него и только говорила: «Ну, Серёга, ну ты даёшь». А Серёга, самодовольно улыбался и говорил, что всё, что он говорит чистейшая правда.
       Оказывается, он возделывал не только ниву своей жены, но умудрялся не пропустить и ниву тёщи и даже ниву своей пятнадцатилетней племянницы. Причём, последнюю, он возделывал столь тщательно, что племянница вся изводилась, ожидая приезда дяди Серёжи.
       Ну, где же дядя Серёжа? - ныла она, - когда же он приедет? Приезжал дядя Серёжа и племянница расцветала. Дядя Серёжа ласково обнимал её за плечи и говорил: «На ка Катюша скушай конфетку». Он долго рылся в карманах своих старых потёртых брюк и, наконец, извлекал на свет маленькую, грязную конфету в обертке. Но Вы то читатель, поняли, какую конфетку хотела племянница.
       Вы, наверное, смотрели, читатель, фильм с участием Геннадия Хазанова «Маленький герой большого секса». Так вот мой герой нисколько не похож на этого героя.
       У него нет такого большого, немного изогнутого носа как у героя Хазанова, нет такой порывистости в движениях и вообще он не грузин. Маленький, щупленький чуть выше среднего роста с левым глазом, постоянно подёргивающимся от нервного тика, таков мой герой. Ничего примечательного за исключением одного но.
       Он может зараз выпить 0,5 литра спирта, причём спирта не медицинского, а технического, такого, какой бывает, только на заводах и при этом не только умудряться стоять на ногах, что при такой дозе принятого спиртного весьма проблематично, но даже работать и не просто работать, но и выполнять норму.
       Второй герой Алексей, высокий, грузный, полная противоположность первому герою.
       Вы, наверное, знаете читатель о пресловутой «теории стакана воды». Некоторые горе теоретики её приписывают дедушке Ленину и даже говорят, что он активно насаждал её на Руси.
       Конечно, дедушка Ленин много бед сделал для России, немало сил положил, чтобы свернуть Россию с истинного исторического пути. Но, да такой низости он не опускался.
       Наоборот, он возражал предполагаемому автору этой теории Александре Коллонтай пламенной революционерке и хочется написать пламенной б… но я этого писать не буду, как человек воспитанный и интеллигентный. Говорил ей, что человек должен удовлетворять свои потребности, но не будет же он пить из грязного стакана или вонючей лужи.
       Алексей, этой теории, по-видимому, не читал, ибо образования у него было неполных восемь классов, из восьмого чуть не турнули за неуспеваемость и плохое поведение, но активно воплощал её в жизнь.
       Знали об этом и начальник цеха и мастер и бригадир, кстати, здоровый тренированный детина, бывший лыжник и бывший пограничник, но никак не могли помешать Алексею, когда его обуревала страсть.
       А обуревала она его аккурат после обеда, почти каждый день. В такие минуты Алексей становился похожим на разъярённого быка. Глаза наливались кровью, метали искры, лучше не подходи.
       Рядом с ним шла его очередная любовь, и вид у ней был довольный. Алексей заводил её в сварочную плотно закрывал за собой дверь. Ставил её в одну распространённую позу на сварочный стол, где обычно варят детали. Спускал брюки и выпивал свой очередной стакан воды.
       После этого обычно шумный и возбуждённый он становился довольный всем и добросовестно работал.
       Вот, а Вы говорите. Нет, не перевелись ещё богатыри в русских бригадах.
 Ну, я побежал, а то мне пора на работу. Если опоздаю, бригадир здорово ругаться будет.
       Знаете он какой.