Про рыбалку

Про рыбалку.
К: Вода вот такая же точно, очень холодная. Я там молодой был, бодрый, я так: «Я! Это буду я!» «Давай-давай, конечно, конечно ты, кто же ещё?»
О: О чём речь? Нет возражений.
К: И вот я с этого катамарана туда, а глубина где-то метра три приблизительно - вжить. А дело в том, что когда я ещё только разделся, там уже, так, это самое, в плавочках так, разминаюсь, слышим, что-то где-то вертушка так – бу-бу-бу – идёт, слышно. Ну там где-то летит и летит, бог с ней. А вот я нырнул, взял этого сига, выныриваю, а она вот так вот висит над нами, и там явно пилот посматривает: «Ага, ну нормально, нормально».
О: Там всё в порядке.
К: В порядке, ребята ловят. Ну, ладно. А мы так думаем: то ли это рыбнадзор, толи…
О: Нет там рыбнадзора никакого, это Сибирь!
К: Ну да, летели мимо, решили посмотреть. Он завис и смотрит так: ага.
О: Мы совершенно удивительная страна, у нас ничего нету…
К: Никогда я не забуду, как я выныриваю с этим сигом, и вертушка висит над нами. Я даже вижу край… он так чуть-чуть на боку – такая рожица…
О: Ну, интересно же!
К: Интересно, что там поймал-то. И мы тогда закоптили, я помню, этих сигов…
О: Мы и икру сделали.
К: Да, и икра там была красная.
- Давайте за рыбалку.
К: Да-да, за рыбалочку, за рыбалочку.
О: Давайте-давайте, да.
К: Вообщем зрелище, когда над омутом проплываешь, а там такие рыбины под тобой ходят, ты их прекрасно видишь – вот они, везде.
О: Стаей-стаей.
К: Стаей… В этом что-то есть…
О: В этом много что есть.
К: А, или оттуда же, когда щука там такая упёртая была, которую Лёха вычислил. Две ты ей тогда блесны отдал, или сколько отдал?
О: Не помню, две или три.
К: Короче…
О: Я помню, что у неё так по усам висели две мои блесны, и она стояла.
К: Более того…
О: Уже заболела – ну больно! И она стояла. И вот она у берега стоит…
К: Причём я… я лёг спать, приходит Лёха, берёт меня, так за ногу так, дёргает: «Слушай, там есть какая-то щука. У меня не получается, может ты её возьмёшь?» Я такой спросони: «Какая щука?!»
О: Смена на месте. Он пошёл её ловить, а я лёг спать. Я жутко утомился, потому что не возможно…
К: Биться с нею. Нет, я выползаю. Показал мне…
О: Я её подвожу – вот-вот – тыж!
К: Рвёт.
О: Ушла.
К: А дело в том, что тогда у нас поводков не было…
О: Вторую, подвёл – брынь – ушла. Вя-вя, вя-вя! Маски-шоу, вообщем-то. Ищешь новую блесну, у нас их не так дофига, как сейчас…
К: У нас их было очень мало и поводков вообще не было, и потому там было просто на леске… а рыбка-то была хорошая, где-то вот такая. И он такой: «Вот, видишь, она стоит, вот видишь у неё блёсны вон там во рту, это я ей всё отдал! Вот, давай, поймай её!»
О: Мне блёсны вообщем-то интересны. Щука не так интересна… только блёсны отдай!
К: Их очень мало, я так: «Ладно, Лёх, я понял». И Лёха так сразу: «Всё нормально» - и пошёл спать.
О: Я тебя сменил чётко, я лёг спать. Я слышу тоже – там ругань жуткая! Мат стоит такой!
К: Я заряжаю…
О: Ну ни хрена не идёт!
К: Заряжаю новую блесну так, вижу её рожу, я так ей под самую эту кидаю – фьить – она такая, меланхолично – Ам! Опа! Нормально, пошло, сейчас я Лёхе покажу!
О: Ага, щас!
К: Она пасть так раз – вьить – нету – третья блесна уже. Там у неё зубов очень много и острых, да.
О: Поэтому только с поводка.
К: И что самое интересное, она даже не уходит, она вот там… такая физиономия страшная, противная, её видно прекрасно – вот она.
О: И этих блёсен целый рот! На хрен ей?! Она нигде их не продаст вообще-то по сходной цене.
К: Да, я там орал, я там матерился!
О: Я так засыпал, мне, кстати, было приятно безумно. Не один я такой козёл, есть ещё люди такого же уровня!
К: Блёсен было мало, и я там какую-то свою заначенную специально. Думаю: ну эта, по-любому пройдёт…
О: Не-е-ет!
К: И она ушла так же легко. Я там чуть ли хотел ни острогу какую-то там, дубиной какой-то забить.
О: Счастливой дубиной!
К: Но, кстати, эту щуку мы так и не взяли, она там и осталась.
О: Так мы её и не взяли, да.
К: А потому что поводков не было. А я действительно пошёл, какой-то кол там выточил, топором его заострил, ходил: как бы её полегче взять, но это не получалось конечно же.
О: Не, мне понравилось, что там приблизительно не хуже моей ругань попёрла!
К: Потому что это была моя любимая блесна!

Записано 5 августа 2008 г.
Переведено в текст 21 сентября 2008 г.