Раскольников

       Денег было мало. На дне кармана печально звенела мелочь. Шёл по улице в каком-то полубреду, без цели. Несколько раз сталкивался с кем-то, задевая плечом. Один раз толкнули в спину. Не среагировал, шёл дальше. Где-то гремела музыка. Кто-то пел, пьяным голосом бася. Достал из кармана щебень монет. Глазами сосчитал количество. Зашёл в кабак.
       В зале было темно, свет исходил в основном от окон и от тускло светящихся ламп над барной стойкой. В воздухе слоями лежал синий дым табака, пахло перегаром, луком и ещё чем-то горелым. Было шумно. Сел за дальний столик. Один. Стол оказался липким, был усыпан мелкими крошками. Женщина в чёрном халате нехотя протёрла его мокрой тряпкой, смахивая крошки на пол. Часть их полетела на меня. Подошедший следом за ней лакей поспешил осведомиться о заказе. Я взял водки, пиво и сухарей. Он ушёл. Выскреб из кармана мелочь, высыпал на стол. По моим подсчётам должно было хватить. Последний раз ел перед сном, вчера. Сейчас в животе гудела пустота. Выделяющаяся желчь, подступила к горлу.
       Принесли заказ. Сразу расплатился. Теперь передо мной стояла рюмка водки, кружка пива с толстым слоем пены, тарелка с тремя кусками зажаренного хлеба и маленькая соусницу. Водка ушла первой, обдавая пищевод жаром. Слегка одёрнуло. Во рту повис ее привкус. Я смыл его глотком пива. Сухари были жёсткими, ее грызлись. Я мочил их в пиве. На всю трапезу ушло минут 10. Я захмелел. Кто-то подсел рядом и начал со мной разговаривать. Слов было не разобрать, лишь улавливалось их нечёткое очертание. Меня клонило ко сну. От дыма и смрада начинало подташнивать. Извиняясь, я стал пробираться к выходу.
       На воздухе стало легче, но ноги все равно предательски подгибались, отказываясь идти. Склонив голову вниз, я побрел вперёд. Дойдя до аллеи, лёг в тень под деревом на траву. Уснул.