Вованоколяниада Эпилог

Поезд навсегда увозил меня из города Тугоумска. Очень непросто сесть в поезд, стоящий на нашей станции всего лишь две минуты! Тем более, что не всегда даже объявляют нумерацию вагонов; да и как укажешь её, если, например, прицепной вагон «№23» оказывается перед «№1», а платформы расположены в порядке 3 – 1 - 2. Народ с вещами носится вдоль поезда в поисках своего вагона со скоростями, достойными записи в книгу рекордов Гиннеса. Однажды получилось даже так, что совсем не оказалось вагона номер восемь: седьмой и девятый есть, а восьмого между ними нет. И нигде нет, потому как пронёсшиеся в обе стороны пассажиры вернулись ни с чем. «Где восьмой?» - хором спрашивают проводниц соседних вагонов, а те безразлично пожимают плечами. Нашёлся один молодец, ракетой сгонял к дежурному по станции и тот велел садиться в соседние, на что проводницы и не возражали, потому как их вагоны оказались полупустыми.
Изобретательность железнодорожников распространилась и на электричку – два поезда, приходящие и уходящие в разные стороны, одновременно подавались на одну платформу. Только непревзойдённая сообразительность жителей Тугоумска позволяла им правильно сориентироваться и сесть в нужное направление, а проворность – в случае ошибки успеть до отправления перебежать в вагон с таким же номером на противоположной стороне.
Современный плацкарт столь же неудобен, как ходившие некогда общие вагоны, только там было тесно от людей, здесь от их вещей – чемоданов на колёсах, безразмерных сумок, раздутых полиэтиленовых пакетов. И душно, ибо, как известно, всегда в вагоне найдётся человек, который потребует, чтоб закрыли все окна.
Тут я сделал ещё одну глупость: на радостях, что удалось взять дешёвый билет, ибо вначале предлагали фирменный, вдвое дороже и с теми же услугами, купил у официантки, молодой и пока ещё стеснительной девушки - видать, начинающей, - бутылку пива за пятьдесят рублей – больше, чем стоит оно по традиционно завышенным дорожным ценам на перроне; чтоб поддержать и её в своём начинании. Слух о том, что разбрасываюсь деньгами, тут же пронёсся по инстанции и возле меня появились и стали настойчиво предлагать свои услуги поездные проститутки. Еле отвязался от них!
Получив влажную постель, попытался надеть маленькую наволочку на большую и твёрдую, как обрубок бревна, подушку, что не удавалось никак. Проводница с ловкостью циркового трюкача сделала это мгновенно – получился, правда, шар. Вы пробовали когда-нибудь спать, положив голову на футбольный мяч? Так что спал, подложив вместо такой подушки ботинок.
Москва с семнадцатого этажа, где я снял угол в комнате с двумя приехавшими покорять столицу студентами, смотрится непривычно - внизу безграничный, как степь или море, город. Где-то внизу, на глубоком дне его президент и правительство, копошатся люди. И как морские звёзды, крабы и ежи, поедают друг друга – в сутки несколько убийств, десятки ограблений, разбойных нападений… Так выглядели российские телевизионные новости - где-то пожар, где-то рухнул пролёт дома… Ну и новости! И вдруг – что-что? «В городе Тугоумске убит неизвестными недавно избранный глава администрации городского муниципалитета Вованов. Прокуратурой возбуждено уголовное дело…».
Вован, который выкручивался из любых ситуаций, убит? Это казалось невозможным! Этого быть не могло! Я не поверил, пока ещё раз не услышал то по другому каналу. И поспешил на вокзал.
Ещё по дороге узнал, что официальной версией стало самоубийство, и совершённо оно было якобы двумя выстрелами – одним в сердце, другим в затылок; понятие контрольного выстрела настолько вошло в современную нашу жизнь, что иное не мыслилось даже при самоубийстве, и лишь некоторые скептики консервативного склада ума выражали сомнение в возможности такого. У нас всё возможно! Эх, Вован, сел ты, видать, не в свои сани…
Приехал, опоздав, лишь к панихиде. К которой не был допущен - в окружении бдительной охраны на ней присутствовал губернатор, тоже самый молодой, как писали некоторое время назад газеты.