Человеческая комедия 14

Человеческая комедия 14

Собеседница

Собеседница моя постоянная,
Разговор поведем мы неспешный,
О морях и красках цветочных,
О стихах - позабытых тобой.

И о стиле этих стихов,
Легких в чтении -
Трудных в понятиях,
Жизни прожитой, неземной.

Бросить пить и курить,
Это дело, не всегда ж
Уступать нагловатому,
Наркоманистому завистнику.

Да здоровье поправить воздухом,
Ароматом цветочных садов,
Что под боком растет и цветет,
Глазу лепший в пору цветения.

А сравнения с Киром ужасным,
Я считаю - это не дело,
Не доказано - не есть истина,
По научным меркам мужей.

Жизнь и смерть разделяешь,
Но понятия эти - неразделимые,
Жар постели любовной вспомни,
где рождалась и гибла страсть.

Разве это не доказательство,
Что на выходе мы увидим,
Наши дети и наши внуки,
Наслаждаясь, несутся вскачь.

Ты сама подобрала истину,
Прямо с пола - неотмытую,
Рассмотрела её поближе,
Долго силилась понять.

И опять её уронила,
Как вещицу - бесполезную,
Не вернуть это время вспять,
Не вернуть и не потерять.

Так и валяется истина,
Под ногами пинаема,
Церковь силится лишь в благодать,
Людям слово Христово дать.

А людям благодать осязаема,
В суете мирской, красоте земной,
И миряне почтенные,
Понимают её всяк по своему.

Так и ты мой друг с укоризной,
Не смотри ты по сторонам,
Ничего ты там не увидишь,
Коли глаз у тебя не видит.

А сложи ты мой друг новых песен,
В старом стиле или новом,
Все поймут небеса -
Открывая тебе чудеса.

Разговор наш подходит к концу,
Вот и видно теперь за версту,
Даль далекая, предалекая,
Высь высокая, превысокая.

Небо синее - зов реки,
Шелест листьев и рыбаки,
Что всегда с природою спорят,
Да домой не хотят - в ссору.

А теперь же ответь мне,
Зов природный - он же во мне,
Перекрестный с женой милой,
Не всегда такой уж унылой.

Ведь уныние - смертный грех,
И умение жить в ладу,
Не греша с природой твоей
Есть ответ сей ....

Классовая борьба - классовый бандитизм

Недавно прочитал литературную зарисовку из жизни Василия Макаровича Шукшина, кого без преувеличения можно назвать народной совестью. Отца и дядьев его "благополучно" репрессировали во времена коллективизации. И с этим грузом отчаяния, актер, а впоследствии - великий кинорежиссер и писатель, прожил всю свою короткую, но такую яркую жизнь.
Из одного только этого примера классового бандитизма, можно сделать очень много выводов. Когда людям недалеким, с амбициями, развязывают руки, под видом ли классовой борьбы, движения к социализму или коммунизму, мы сразу же на свет получаем великое множество Швондеров и Шариковых, готовых всех расстреливать, репрессировать, загонять в угол.
Александр Исаевич Солженицын в своём "Архипелаге ГУЛАГЕ", показал дно лагерной жизни, изобразил цепочку нескончаемого предательства и лжи.
Хотелось бы затронуть в своей заметке и Михаила Сергеевича Евдокимова. Сам из народа, достигнув высот уважения простых людей, он так и не смог совладать в своей отдельно взятой "губернии" - Алтайском крае, с криминальной бюрократией.
Вот тут и происходит столкновение интересов разных слоев общества приводящее к классовому бандитизму, последствия которого пагубны для всех слоев нашего больного общества...

Потерял я Олю

Потерял я Олю - может навсегда,
Но осталась в памяти талая вода,
И подснежник белый - тот что не сорвал,
Мне напомнил Олю - ту что потерял.

Милая улыбка, мимолетный взгляд,
Вечный как сапфиры, брошен невпопад,
Все же встречу Олю, может быть во сне,
Приклоню я голову на груди у ней.

Мягко, шелковисто отзовется грудь,
Милою прохладой успокоюсь вдруг,
Мне б твою улыбку и твои глаза
Пронести по жизни слова не сказав...

Женские глаза

Проще всего писать о женских глазах. В них, в последнее время, всё меньше простого, незатейливого удивления. Всё больше становится глубокого ума. А это, я бы сказал, настораживает, например меня.
Сидишь рядом с такой женщиной, держишь её ладонь в своей, а она в этот момент думает о процентах кредита, о встрече с нужной "подругой". Всё остальное с тобой, ей в данный момент уже не интересно. Скорее бы довершить свой деловой, нелегкий день и лечь спать. Накатывается усталость, сказывается утомление от напряженного дня.
А какой-нибудь десяток-другой лет всё было совсем не так. Мне в то время было двадцать пять и я общался с разновозрастными женщинами. В их глазах тогда был интерес: к жизни, к мужчинам, разным другим "абстракциям". Можно было всю ночь ходить с женщиной по берегу озера, любоваться им, вести ни к чему не обязывающий разговор, но при этом видеть в глазах женщины "такое", что всё переворачивается внутри. Перед тобой взгляд богини, очарование ночи, космические мечты, восхищение плеснувшей и замершей воды. Об этом я могу вспоминать всю свою оставшуюся жизнь.
Ночной прибой, сильный ветер, при набегании туч всё становится черно, а твоя спутница не хочет никуда уходить: в глазах блеск жизни, жажда досмотреть это неистовство природы до конца.
Женские глаза, вы великолепны, однажды был в одном лечебном учреждении, сижу в коридоре, жду своей очереди на приём. В друг на меня по коридору идут "Глаза", это так я воспринял врача в марлевой маске: пол лица занимает маска, остальные пол лица - бархатные, огромные, выразительные (дальше уже не нахожу эпитетов) глаза. Я чуть не упал со стула, но эта женщина всё поняла (я наверное не первый такой перед ней) и поддержала меня на стуле.
Теперь эти глаза везде меня сопровождают и во сне и наяву. Да здравствуют женские глаза!!!

С ним я любима и желанна

С ним я любима и желанна,
В любви не знала я измен,
Наша любовь не ослабевает,
Лишь только крепнет, каждый день.

А почему всё так - не знаю,
Минуты нету без любви,
И телефон не замолкает,
Любовь продляет в дни, ночи.

Ты самый ласковый, надежный,
По настоящему люблю,
Целую - при любой возможности,
На крыльях я с тобой лечу...

7 октября 2008