2008

"Четыре планеты системы Стрекозы"

1.Атомный девятый вал. Аффектация

...Система Стрекозы. Планета Аберрака. Взлётная секретного аэропорта Малого Южного Узкосиса. Третья Большая война, 2145 год...

Акка Брос, молодой сорокалетний пилот ВВС Узкосиса, шёл к своему прямолету «Шпагоглотатель». Суровый взгляд из амбразуры узкого разреза карих глаз. Чёлка зачёсана справа налево и закинута за ухо. Одет, само собой, по форме: ноги обуты в крепкие ботинки, на теле – кожаная куртка и старые брюки с символикой УВВС. Привычным небрежным но надёжным движением застегнув гермошлем, пилот бросил взгляд на окрестности, которые ему не суждено было лицезреть вновь при любом раскладе... Железо, согнутое в бараний рог; маскировочные сооружения, огнём на поражение прорезанные и разодранные в клочья во многих местах; остатки былого природного великолепия. Всё это жило своей особенной жизнью, а фоном на горизонте служили грузное серое небо и солнце, плавно и символично всплывающее над грудою всякого хлама. На пути к прямолёту, очевидно, чтобы дополнить картину, живописно валялась пара издохших от голода крыс, худющих, как рядовой штрафного батальона... «Кр-рысота!» – подумал Брос, забираясь в кабину.

«Вот долбаная война! Кому она нужна? Нам? Объединенным Закромам? Назовите мне хоть одного человека, который бы сказал, что всё это ему действительно нужно. Конечно, если этот человек не сидит на жопе в тепло отапливаемом бункере с чашечкой кофе или ещё чего покрепче, – размышлял пилот. – Ведь раньше, в мирные годы, всё было так замечательно...»

Пилот бомбардировщика углубился в воспоминания. Вспомнился казавшийся уже бесконечно далёким двадцать шестой год, когда Брос впервые оказался в кабине прямолёта, тогда ещё даже гражданского. На высоте шести тысяч, когда выруливали на линию предварительного старта, с щемящей ностальгией вспоминал Брос, ему разрешили посидеть за штурвалом и даже дали «порулить» минут так десять... У него тогда получалось плоховато, даже народ в хвосте укачивать начало. Вот его и отстранили благополучно от штурвала.

Сейчас же на линии предварительного старта Брос профессиональным уверенным движением остановил машину. Закрылки плавно опустились на угол примерно тридцати пяти градусов, чтобы обеспечить большую подъемную силу. Убедившись, что тормоза нажаты, а рычаги управления тягой двигателя находятся в положении «малый газ», Акка стал ждать.

Вскоре диспетчер дал разрешение на взлет, и пилот плавно перевёл РУДы в положение «Форсаж». Обороты двигателя возросли до максимума при максимальной тяге.

Брос, убедившись в исправности силовой установки и в том, что обороты двигателей вышли на заданный режим, плавно отпустил тормоза. Прямолет начинал стремительный разбег. Чтобы обеспечить лучшую управляемость передней стойки шасси, Акка дал штурвал от себя.

Достигнув скорости взлета, пилот отключил управление передней стойкой и плавным движением штурвала на себя перевёл прямолет в режим взлета.

На высоте шести метров Брос убрал шасси. В голову ворвалось незваным гостем осознание груза лежащей на его плечах ответственности. Захотелось дать себе пощёчину или просто ущипнуть себя... Подспудно прокралось другое желание – сказать себе и всему вокруг, чтобы оно пошло на... Просто взять и разбиться. Страна? Война? К чёрту и страну и войну! Но ведь тогда полетят другие, Брос знал это лучше, чем кто-либо ещё.

На высоте около ста метров начиналась уборка механизации – закрылков, предкрылков... набор скорости и высоты. Затем – переход в режим «невидимка». Лучше заранее подстраховаться...

Брос подумал о той, что летела с ним. Бомба испещрена шутливыми лозунгами, в том числе написанным им самим в пьяном угаре – «С приветом от “Шпагоглотателя”!» «Шпагоглотатель»... Три года с ним. Пока без промахов. И без жалоб. Надолго ли?.. Совесть проснулась слишком поздно, теперь уже всё решено. Небольшой парашют с бомбой сможет сделать то, что не удалось всем УВС – прекратить Большую войну. И лишь история и историки раздадут всем сёстрам по серьгам, а братьям по яйцам; наше же дело – малое...

Повседневные заботы, связанные с управлением прямолётом; однообразие гула в ушах и облаков в иллюминаторе не давали прочувствовать величие момента в полной мере. В конце концов, Брос заглушил в себе всякие сомнения, как привык глушить мотор прямолёта или болевые ощущения.

«Цель. Вижу цель... Да тут везде цель, ничего кроме неё и нет».

От движений его рук зависели судьбы и жизни миллионов. Это не громкие слова, это – факт, а факты – вещь упрямая. Факт добавлял происходящему ощущения ирреальности.

Лети, бомба, кроши широкоглазые жизни!.. – устало подумал он и надавил на клавишу пуска. Запоздалое сожаление ещё на одно мгновение покинуло подсознание, но было вновь безжалостно затолкнуто в угол.

Всё. Прощайте, милые закромовцы! Спите спокойно и вечно... Война есть война, а приказ есть приказ. Обсуждать его негоже... Оне Рав сделал всё, чтобы вам крепко спалось. А я лишь помог ему.

Поворот на сто пятьдесят... Вниз на полкилометра. Гипер-режим... И – прочь отсюда, быстрее!!

Бомба взорвалась в пятистах метрах над землёй. Ослепительно вспыхнуло в небе, подул ужасающий порыв воздуха, а оглушительный грохот распространился далеко от города. Пилот уже не мог видеть, как появились первые разрушения. Но кто-то слышал звуки рушащихся домов, видел разрастающиеся пожары, гигантское облако пыли и дыма.

Акке вспомнились никому не нужные, хоть и, судя по всему, оправдавшиеся выученные наизусть слова: «При взрыве атомной бомбы освобождается огромное количество ядерной энергии. Взрыв атомной бомбы вызывает большие разрушения в городах и огромные жертвы среди мирного гражданского населения. Убито и ранено, по приблизительным прогнозам, должно быть более ста тысяч человек. В дальнейшем не меньшее число людей погибнет от последствий бомбардировки...»

«А ведь, не будь гипер-режима, чёрта с два я б ушёл!» – нашёл пилот что-то положительное в ситуации, которую иначе как «хреновую» и не охарактеризовать…

Через некоторое время Акка, сидя после душа в халате на диване, смотрел новости по правительственному каналу:

— Различные здания в радиусе двух километров от эпицентра взрыва были полностью разрушены, а в радиусе двенадцати километров подверглись более или менее значительным разрушениям. Люди погибли или получили сильные ожоги в пределах около девяти километров, деревья и трава обуглились на расстоянии до четырёх километров. В результате взрыва и последовавших вслед за ним пожаров было превращено в пепел до девяти десятых всех домов города, которых насчитывалось почти сто тысяч...

Планета Аберрака. Западный район Среднего Узкосиса. Суровая зима 2223-го...

Укрывшись от леденящего ветра, завывавшего за окнами тёплой персональной квартиры на 130-м этаже, Акка Брос стал готовиться к визиту в Сеть. Он выпил две пилюли Ускорителя. Тело вошло в состояние креосна, глаза занавесились шторами век, отгородив сознание от внешнего мира. Вживлённый под кору головного мозга чип настроил соединение с удалённым доступом, лишь только сознание Акки покинуло оковы тела и отправилось на поиски собеседницы. Его Лармы...

Как всегда, Она нашлась почти сразу. Судьба – она и есть Судьба. В воздухе пред Бросом материализовался вызывающий привычно учащённое сердцебиение аватар.

— Ларма, прив! Послушай моё новое стихотворение, как всегда, посвящённое тебе!

Любовь червём разъела душу,
Пока я где-то песни слушал.
Пока я в вихре дел вращался,
Без сердца и души остался.
Я отдаю тебе и тело,
Чтоб всё, что нужно, пошло в дело...
Души остатки, чуть дыша,
Растают вяло, не спеша...

— Спасибо, милый! Мне приятно. Ты, как всегда, красиво сочиняешь. И мне также нравится твой голос, очень красивый!

«Аватар, безусловно, просто её фотография в реальности, вернее, видеообраз. Синие длинные волосы, скорее всего, тоже натуральные. Яркое в своей красоте скуластое лицо, прямой нос, милая ямочка на подбородке и широкие глаза. Кто она в реальной жизни? Откуда? Кармогыд? Кто у нас с широкими глазами ещё? А может, она... её... Тьфу, молчи уж лучше!.. – одёрнул сам себя бывший военный лётчик. – Интересно, сколько ей лет? Говорит, что восемнадцать, по виду столько же, но жизненный опыт проглядывает. Что тому виною? Природная её мудрость? Видимо, да. На сетевую молодёжь – старичьё в реальности она похожа мало».

Задумавшись в который раз о личности своей виртуальной любви, Акка рассеянно прослушал начало её фразы.
— ...Любовь раскрашивает блеклый силуэт жизни яркими красками, освещает его смыслом. Разве я не права?
— Права. Конечно, ты как всегда права... – вдруг Брос, неожиданно для самого себя, решил проявить несвойственную ему обычно откровенность, – знаешь, есть одно маленькое или не маленькое «но»... Есть кое-что, чего я никому не говорю.
— Забавно, потому что у меня тоже есть секрет, которого я никому предпочитаю не открывать.
— Да что ты? Какие секреты могут быть у столь юного создания?

Выражение лица её аватара стало грустным, когда она произнесла:
— Я не столь молода, как кажусь...
— Как?!.. – не смог сдержать нахлынувшую бурю эмоций Брос, но тут же сам себя одёрнул.
— Дело не в том, о чём ты подумал. Но всё же я скажу тебе о своей тайне...
— Пожалуй, скажу о своей и я... Но ты – первая.
— В общем, умерла я в 49-ом. Заболела в 45-ом. Слава Богу, все эти Великие Разработки уже позволили законсервировать моё сознание в Сети. Я живу тут 72 года и не думаю стареть. Никогда...
— Сорок девятый... Сорок пятый!!! Ты не... из...
— Я урождённая закромовка...

Акка застыл в шоке, не в силах произнести ни слова. Виртуальный пот покрыл виртуальное тело, столь же бессмысленно мускулистое, как и тело живого Броса. Он всегда знал, что прошлое придёт к нему неминуемо... Придёт и поднимет с постели на суд совести. Так почему бы этому не произойти теперь, на двенадцатом десятке? Почему же?.. Уже не первая молодость, не мальчик! Так принимай мужественно подарок судьбы!

«Только бы не разрыдаться сейчас, Боже!.. Пусть плачет она, а я буду думать...»

С трудом разлепив стиснутые до скрипа зубов челюсти, Брос промямлил:
— Я. Бросил. Её.

Не издав в ответ ни единого звука кроме короткого стона, Ларма закрыла руками голову и застыла как изваяние, лишь подрагивания плеч выдавали рыдания девушки.

Немая сцена была нарушена Бросом:
— Это всё она! Это всё война! – он помахал пальцем, – не я, – помотал головой.
— Чёртова жизнь... Я не виню тебя.
— Расскажи мне. Расскажи мне всё, что там было. Я хочу знать!
— Ах, он знать хочет? Интересно?! – голос её срывался на крик и тонул периодически в горьких как пилюля Ускорителя рыданиях; более того, рассказывая, она старалась язвительно подражать дикторам официального телевидения и новостных радиопрограмм – никогда ранее ничего подобного не видели глаза жителей планеты Аберррака! И, хочется верить, больше не увидят! Мы знали. Знали, что летит ваш самолёт! Некоторые остались снаружи, а я спустилась в убежище. В том убежище стояли камеры. Мы всё-всё видели! Моя соседка спустилась со мной. Ей было всего тридцать пять! Вернулась из убежища седой практически сумасшедшей старухой. И я тогда завидовала ей!!! Она не видела кишки своей матери, она ничего не понимала! А я видела! Я понимала!! В убежище казалось, это так и будет длиться вечно. Очень хотелось, чтобы скорее кончилось. Но в то же время взрыв занял лишь две секунды. Знаешь, сам взрыв... Ну как будто большой огненный шар, слишком яркий, чтобы смотреть прямо на него. А сферу шара освещает изнутри какое-то ядовитое пурпурное свечение. Все видевшие могли бы подтвердить, что присутствовали при одном из самых масштабных в мире событий. Ты рад? Ты горд за своих сраных учёных?!

Ни слова не говоря, Брос отсоединил канал связи и вернулся в реальность. «Пусть тело умрёт от передоза Ускорителя, плевать на тело! – думал Акка, – я должен остаться в Сети с ней. Я докажу ей, что во всём этом не было ни моей воли, ни воли народа. Была необходимость. Нужно было закончить войну... Резервные таблетки, где вы?..»

15.11.07

P.S. Спасибо В.Дупикову за авиаконсультацию!


2.Сектант и Пети

1

Закройте глаза. Представьте себе планету. Обычную планету системы Стрекозы, визуально напоминающую многим Землю, но обладающую одной важной особенностью: все её обитатели (их можно условно назвать «людьми», так как эволюция в основном прошла здесь тот же путь, что на Земле) знают своё будущее. Нет, конечно же, не полностью, не с точностью до минуты – лишь основное, вроде даты поступления на работу и ухода с неё (знают, естественно, и какая именно это работа), даты окончания какого-либо учебного заведения с результатами всех экзаменов, даты своей свадьбы, даты рождения детей и даты своей смерти (так же как, если кому-то это суждено, знают число и время суток, когда дядя Саша врежется в них во время прогулки на своём аэрокаре, не совладав с управлением и сделав их инвалидами на всю оставшуюся жизнь). Их судьба видна им подобно виду из окна сквозь тюль, когда от глаза скрыты мелкие подробности, но общая картина прослеживается довольно-таки легко.

— Тема моего будущего дипломного проекта? Как же, знаю, чуть ли не с детского сада готовлюсь!

— Чем мы с ним будем болеть в старости? С удовольствием расскажу...

— Как будут меняться политические и религиозные убеждения в возрасте от двадцати двух до восьмидесяти пяти лет? Не стыдно с такими мелочами обращаться?

— Сколько будет... Впрочем, я думаю, вы уловили суть, и общая картина жизни на этой планете вашему воображению тоже более-менее подвластна.

Думаете, их жизнь будет в корне отличаться от земной, и они ни о чём другом и думать не смогут, бедняги, кроме как о дне своей смерти, а то и, того гляди, сойдут с ума? Уверяю вас – это вовсе не так. Их способности для них самих ничуть не более экстравагантны, чем для нас, скажем, способность извлечь квадратный корень из ста двадцати одного. Даже обладая учёной степенью по нейрофизиологии, биологии и так далее сложно проанализировать ход эволюции мозговой деятельности жителей Альдастарматы и объяснить, как подобный феномен возможен в принципе. Уверяю вас, однако, что – возможен...

Самое удивительное - это, конечно же, то, что всё предсказанное самому себе сбывается в ста процентах случаев, как бы ты ни хотел изменить свою судьбу или отсрочить неминуемую смерть. Альдастарматцев, таким образом, можно уподобить разумной бомбе с часовым механизмом, которая знает, на сколько поставлен взрыватель. Этот роковой фатализм способствует появлению очень большого количества людей искусства, учёных и, конечно, религиозных деятелей.

Альдастармата не была исторической родиной населявших её людей. Они лишь относительно недавно переселились на неё, стабилизировав искусственным путём орбиту, которая не была до того стабильной, потому что входила в систему двойной звезды. Аберрака, Аревиалле и Каллиног, входившие в ту же систему, также не были заселены коренными жителями, по тем же причинам, но их заселение началось веками ранее – развитие науки и технологии колонизаторов на этих планетах сделало возможным подобные вещи раньше.

2

Петирриам Мадмуси, высокий синеглазый блондин, относительно молодой, вышел из дверей книжного магазина, оживлённо жестикулируя и беседуя с коротышкой плотного телосложения в малиновом жилете и очках, с которым он познакомился пару минут назад в том же самом магазине. Они продолжали спор, начатый в отделе религиозной литературы. Не прекращая полемики, они направились к стоянке аэрокаров.

Час пик уже миновал, Первое Солнце входило в зенит, а на улице не было почти ни души, кроме них двоих. Видимо, остальные попрятались от испепеляющих лучей Первого Солнца в застенки офисов, под защиту работавших на полную локальных охладителей.

— Простите, как вас звать? – спохватился Петирриам, забывший в пылу жаркой как лучи Первого полемики узнать имя оппонента.

— Майтакимо... зовите попросту Майти.

— А я – Петирриам, просто Пети. Итак, если я правильно понял, вы полагаете возможным как-то иначе трактовать фразу о Предопределении из псалма 1:82844 «Писания Солнечного Владыки»?

— Для начала позволю себе напомнить вам, как звучит в оригинале то место, о котором мы с вами беседуем: «Солнечный Владыка, дарующий нам знание своей судьбы, но не дарующий возможности изменять её...» Именно так оно звучит. Классическая точка зрения, которой вы и придерживаетесь, не допускает наличия в этих словах какого-либо потаённого смысла. Моя же точка зрения не является собственно моей – я позаимствовал её у авторитетных людей, и абсолютно уверен в её истинности. Вот в чём она заключается: за этими кажущимися прозрачными строками скрывается куда более глубокий смысл. Какой? У каждого из нас есть не только своя судьба. Судеб на самом деле много, и их, действительно, нельзя изменить, но из них можно, при наличии желания и соответствующих навыков, выбрать более понравившуюся, поскольку это – лишь гипотетические варианты, предложенные Солнечным Владыкой нам на выбор. Тут можно провести аналогию с несколькими равноценными вариантами одного романа, из которых автор должен выбрать тот, который станет окончательным, чтобы отнести этот текст редактору. У самого Солнечного Владыки имелось также несколько вариантов судьбы, и не во всех финал был столь трагичен, однако Он предпочёл пойти на Столб Сожжения и показать идеал жертвенности во имя жизни в согласии с Высшими Ценностями.

— Извините, но ваши рассуждения более всего напоминают мне схоластические, даже еретические и софистические построения Секты. Вы, случаем, извините, не Сектант?

— Вы угадали. Я принадлежу к Секте. Вас что-то в этом смущает?

При этих словах Майти Петирриам неприязненно покосился на собеседника, но одёрнул себя, подумав: «Впрочем, мне-то какое дело, кто он – Сектант или, может, Секстант?.. Пусть себе трактует Писание, как хочется, только б денег не просил и в Секту не звал».

Тем временем Майти, будто прочитав мысли своего собеседника, молвил:
— Только не пугайтесь – я не стану вас совращать, не стану просить принять нашу «ересь», хоть вы и привыкли за долгие годы слышать от Центр-Церкви только крайне негативную оценку нашей деятельности…

Всем своим видом Пети попытался изобразить полное отсутствие мыслей, пришедших в действительности ему на ум. Сектант же, будто обладал даром читать не только помыслы, но и чужую судьбу, промолвил:

— Я вижу на вашем челе следы глубокой печали и нерадостной задумчивости. Не связано ли это со стоящим на вашем пути в ближайшем будущем Финальным Знаком?

— Именно! Знак стоит в моей Линии Судьбы рядом с сегодняшним числом, – голос Пети был полон скепсиса. – И я полагаю, что никакие гипотетические варианты не позволят мне уйти от своей судьбы и соединиться с Владыкой ближе к сегодняшнему вечеру.

— Я завидую вам и вашей доле предстать пред Его Очи… – от Пети не ускользнула лёгкая насмешка в глазах собеседника, но возможно, что ему это только показалось. – Однако вы выглядите таким молодым… Не хотели бы вы ещё побродить по бренным закоулкам этого многоскорбного материального мира?

— Скрывать нечего тут, мы же не в Доме Служения Владыке. Хотел бы, конечно, да ещё как! - огонь неутолённых желаний просиял мгновение в глазах тридцатиоднолетнего Пети.

— В таком случае, вам лучше, пока ещё не поздно, принять мою точку зрения на судьбу. Нет, Владыка упаси, я вовсе не призываю вас становиться полноправным членом Секты! Но попытайтесь хоть раз в жизни поверить в то, что у судьбы могут быть и другие пути кроме открытого вашему взору! Я не верю, что Владыка не оставил вариант развития сегодняшних событий, в котором вы остаётесь в живых!

Петирриам хмыкнул, задумчиво помолчал и уже по-новому посмотрел на собеседника. Потом молвил:

— Меня заинтриговало ваше предложение. Я готов следовать вашим советам до тех пор, пока они не вступают в очевидное противоречие с Его Законом. Помогите мне, если можете, – уже неподдельная мольба звучала в голосе молодого альдастарматца.

— В ваших глазах я вижу след пробудившегося интереса и воодушевления, а в словах слышу отзвук зарождающейся надежды, и это весьма и весьма хорошо. Без надежды и веры ничего не добиться на матушке-Альдастармате. Чтобы я знал, как помочь вам, скажите мне, молодой человек, от чего постигнет вас смерть в известном вам варианте грядущей судьбы?

— Смерть ждёт меня от луча солнца.

Представитель Секты как-то странно посмотрел на Пети, но вернул лицу спокойное выражение. После секундного молчания усилием воли Майти вызвал улыбку на лице и сказал:

— Я знаю, как помочь вам отложить встречу с Владыкой! Пойдёмте к моему аэрокару.

Когда они подходили к транспортному средству Майти, тот снизошёл до пояснения:

— Во владениях Секты есть место, о котором я попрошу вас никому в будущем не говорить. Там никогда не было ни единого луча ни одного Солнца – Солнечный Владыка обходит это место Своим вниманием. В этом может заключаться ваше спасение. Спрячьтесь только на сегодняшний день.

Петирриам без особого энтузиазма воспринял предложение Майти, но делать было нечего, и он согласился. Когда они сели в аэрокар, Пети несколько запоздало выразил свою благодарность. Майти пощёлкал тумблерами и лишь отмахнулся, бросив:

— Это мой долг как служителя Секты.

Они летели к востоку, пролетая местность, где Пети никогда прежде не был, но о которой слышал много такого, чего предпочёл бы не слышать. Впрочем, до старушечьих ли слухов ему теперь было?

Они прибыли спустя два часа. Майти, клацнув очередным переключателем, откинул колпак, служивший крышей, и они с Пети вышли. Молча продираясь сквозь плотные заросли кустарника, Пети вслед за Сектантом подошёл ко входу в какую-то пещеру. Майти, подав знак Петирриаму, чтобы тот подождал пока, подобрался поближе к зиявшему абсолютной чернотой подобию пасти исполинского чудовища. Сектант издал какие-то квакающие звуки. В ответ из пещеры вышли два человека, оба в традиционном пёстром одеянии Сектантов: малиновый в фиолетовую крапинку балахон с лиловым капюшоном, полностью закрывавшим лицо. У каждого – двуствольный полевой реморализатор-дематериализатор наперевес. Пети от этого зрелища почему-то не стало легче, даже наоборот…

Майти о чём-то пошептался с вышедшими Сектантами и помахал Пети, чтобы он подошёл. Около секунды последний боролся с постыдным малодушием, думая: «Застрелят ведь ни за что ни про что!», но благоразумие победило: «Ладно, плевать, раз уж альтернатива – солнечный луч!»

Пети проник вглубь пещеры следом за Майти, взявшим у стражников мощный электрический фонарь. Молча идя за пятном света от фонаря Майти, выхватывавшим время от времени нависавшие сталактиты и торчащие сталагмиты, Петирриам привычно всматривался в мутную воду своей судьбы. Ничего хорошего он там так и не разглядел… Они шли приблизительно полчаса. Наконец пятно света фонаря застыло на месте, а Майти остановился и повернулся к Пети:

— Извините, я что-то к старости стал забывчив… Совсем из головы вылетело! Позабыл назвать моё освящённое Сектантское имя. Позвольте представиться: Луч Солнца!

— Очень приятно… Что?! – запоздало дошло до сознания сжавшегося вмиг Пети, и он, спохватившись, рванулся назад в тёмный коридор. Однако метко брошенный дротик вонзился ему в шею, и голос Майти с ясно прослеживающейся издевательской интонацией произнёс:

— Сдаётся мне, это несколько не тот вариант, которого бы тебе хотелось?..

Петирриам слышал раньше об отравленных дротиках, которыми пользуются Сектанты для самозащиты. Он хотел крикнуть, но ему удалось лишь негромко захрипеть, и он упал на пол, зацепившись рукой за острие сталагмита и порвав рукав куртки.

Пока Пети, парализованный, лежал на холодном полу, приближаясь с каждой секундой к Солнечному Владыке, он наблюдал, как над его неподвижным телом Майти, вводя себя в экстатическое исступление, осуществляет какие-то Сектантские обряды, смысл которых навсегда уже останется для умирающего тайной за семью печатями.

Речевой аппарат Петирриама также был парализован, поэтому он мог лишь мысленно сказать себе в утешение: «А ведь своим убийством он лишь доказал, что то место из «Писания Солнечного Владыки» следует всё же трактовать буквально! Ну, хоть спор я не проиграл, и на том спасибо!..»



15.04.06 (отредактировано в начале апреля 2008)



3.Смерть за стеклом

«Ночь за плечом, вор у ворот,
Прялки жужжанье спать не дает
Тебе – я снова здесь.
Кто прядёт лён, кто прядёт шерсть,
Кто прядёт страсть, а кто прядёт месть,
А я спряду твою смерть» («Мельница», «Прялка»).

От жизни спрятал характер скрытный:
Ползу на брюхе сквозь все конфликты.
Не всё тянуться к судьбе магнитом –
Смертью оставлен вновь у корыта.

...Полуцилиндрические сооружения двадцати пяти саженей в диаметре и более девятисот в высоту, нёсшие в себе по три смертоносных готовых к пуску ракеты каждое, изнасиловали многострадальную землю посадочной площадки, глубоко увязнув в её плоти жёсткими опорами из неизвестного на Каллиноге сплава. На фоне возникших исполинов правительственные фрегаты, заполнявшие оставшуюся часть площадки, казались плоскими. «Интересные какие защитники! – сыронизировал про себя Алматар. – Помогая нам, не лелеют ли они сами втайне планы завоевания?» Агент знал, что запись потока его сознания частично прослушают вечером те, кому за это платят. Таковы издержки профессии, свыкнуться с которыми было труднее всего. Сам себя он уверял, что научился с иронией относиться к этому, но несмотря на это брезгливое чувство овладевало исподволь его подсознанием каждый раз, когда он думал о том, что для чьих-то глаз и ушей его внутренний мир предстаёт разговорчивым свидетелем, находящимся под действием сыворотки правды... Алматар мысленно повторил всё, что известно о гостях с Пенериолы, включив усилием воли соответствующие резервы вживлённых блоков памяти.

Наш корабль в режиме свободного поиска бороздил вдоль и поперёк пространство рядом с системой Стрекозы. Нужно было найти союзников в грядущей войне с Аберракой. Корабль, однако, потерял управление из-за не выявленной до сих пор неисправности и совершил аварийную посадку на одной малоизвестной планете. Когда пилот катапультировался, он захватил с собой только миниатюрный дубликат электронного бортового журнала – это оказалось последним, что осталось после катастрофы, так как сам корабль взорвался. Коренные обитатели Пенериолы не овладели в ходе эволюции устной речью; у них просто не было какого-либо подобия артикуляционного аппарата. Несмотря на это они вполне справлялись и ограничиваясь средствами невербального общения – жестами, знаками… Техника на Пенериоле уже была достаточно развита, местами просто удивительно, насколько развита. И в космосе они успели побывать, причём прекрасно уже знали о наличии разума на других планетах. От самостоятельных попыток вступать в контакт с представителями других планет их удерживал комплекс «немой цивилизации». По крайней мере, так они сами сказали нам, когда контакт был установлен.

Пенериола испещрена вулканами, поэтому её обитатели живут в постоянном страхе: земля под ногами может в любой момент взорваться и погрести под собой со всеми полагающимися почестями! Может, поэтому пенериольцы лишены дара речи? Впрочем, работа психоаналитиков – не моё дело. Мне за неё не платят.

Общение с нашим пилотом выстроилось как обмен сообщениями на экранах мониторов – и у нас, и у них известны технологии адаптации информационных систем. Забавный факт: из-за неполадок аппаратуры, ещё более ранних, чем несчастный случай в полёте, в бортовом журнале корабля не работала клавиша «Ы»; в записях журнала её заменили символом треугольника. По этой причине выучившие каллиногианский письменный язык жители Пенериолы также ставили этот символ вместо «Ы», когда встречались слова, в которых была эта буква.

Итак, новые знакомые, немного поколебавшись для солидности, выслали делегацию и согласились помочь нам в грядущей войне, а после прислали и эти громадины.

Если есть у них техника «ментальных лазутчиков», и они скрыли её наличие, то сомнений в коварных тайных планах практически нет. У меня лично их мало и теперь... Почему? Потому что я – Алматар, самый старый, самый опытный агент службы планетарной безопасности. Я многое повидал на своём веку. Жители планеты Каллиног могут спать спокойно, пока есть я. Не преувеличивая, скажу, что нередко возникают ситуации, при которых одно только моё слово или действие (или бездействие) дарят им такую возможность. Вновь всю ночь я не буду спать. Мне не до сна: необходимо надлежащим образом убедиться, что «лазутчиков» у них всё же нет. Или – что они-таки есть. А как проверить? Только с помощью контакта.

Момент… Резервная память! Полезная штука. Известно, что применяемую для чтения мыслей «змейку»-лазутчика нельзя обнаружить без специальных приборов. Даже у меня нет полномочий затребовать у правительства такое оборудование, равно как и нет времени на это. Правительство не собирается смотреть в зубы дарёному коню в нынешней напряжённой ситуации, когда все сидят как на Пенериольском вулкане, ведь не сегодня–завтра сюда прибудут войска особых частей Аберраки. Вопрос о том, не «Троянский» ли это конь, оно просто считает несвоевременным. Всё равно не проверить так, чтобы не испортить и без того плохо пока налаженные отношения. Все уже довольны банальным устным заверением в отсутствии на Пенериоле техники «ментального лазутчика». Что? Вы хотите сказать мне, что не знаете, что из себя представляет эта техника? Вам повезло дважды – во-первых, вы спите спокойно. Во-вторых, я вам объясню её суть. Жуть несусветная эта техника! Использование бесплотных «змей», которые, вгрызаясь в затылки, впиваясь в мозги и обвивая туловищем позвоночные столбы жертв, пьют информацию как ненасытные полиглоты, чтобы потом передать её своим дражайшим хозяевам. Приятно, ничего не скажешь…

А мне – особенно замечательно, ведь не кому-либо, а именно Алматару предстоит стать их добровольной жертвой. Если предстоит, что тоже ещё не факт.

Вам интересно, как я собираюсь строить своё общение? Как сохраню основную информацию от потенциального противника? Мой мозг – это поистине достояние планетарного масштаба! Над ним потрудились лучшие физики нашего времени и нашей звёздной системы. Теперь вся секретная информация спрятана очень глубоко в подкорку, а сам я не смог бы получить кое-какие сведения из своей же памяти без разрешения службы безопасности. Как вам это? А если противник попытается выудить секретную информацию, раскрыв секретный код доступа, который известен лишь двоим – планетарному Главе да Богу – микрочип с искусственным интеллектом, вживлённый под мою кожу, убьёт меня. И это нормальная практика для защиты тайн от разглашения. Я абсолютно не против этого, честно! Я давно привык и не испытываю никаких неудобств, пользоваться секретным отделом мозга мне нужно крайне редко, и я всегда без проблем получал разрешение. А теперь я отдам свой мозг в лапы инопланетным гостям. Гипотетически они легко расшифруют с помощью «лазутчика» мою основную память, проведут взором по резервному хранилищу информации, но почти невероятно, что их взгляд заметит скрытую базу памяти. Почти невероятно. «Почти» – короткое слово, но вмещает в себе целую бездну, таит чью-то жизнь. Или смерть. Мою, например.

Если всё пройдёт как надо, они ухватят азы моей внутренней жизни, не заподозрив, что их используют. А моя задача – убедиться в том, что они используют технику «лазутчиков». И что они не заподозрили ничего... Достаточно просто? И для меня. Ещё от меня потребуется доложить куда следует. Потом – помахать удаляющимся восвояси гостям сиреневым платочком. Как-нибудь справимся уж и без них. Справлялись же как-то раньше?..

Как мне заставить их выдать себя? С помощью логической ловушки, само собой. Сыграть на их честолюбии и на комплексе «молчаливой цивилизации». Роль комплекса «немой расы» на планете Пенериола примерно приравнивается к роли комплекса Эдипа на планете Земля. Сейчас ещё они продолжают общаться с нашей стороной, рисуя вместо буквы «Ы» треугольники. Зная их слабость, никто не сообщил им о том, что это неверно. И наша сторона из уважения также рисует треугольники. Узнай они, что мало того, что они не только лишены возможности общаться устно – как принято в абсолютном большинстве цивилизованных миров – так они ещё и неправильно пишут – их хватит кондрашка. Это будет настоящим шоком для пенериольцев. И – будет! Будет благодаря мне!.. Безопасность дороже. И когда я, тряся налево и направо своими удостоверениями и регалиями, подойду к их засекреченной части, до которой мне проложат путь мои почти безграничные полномочия, а наши милые «гости» поставят мне «лазутчика», комплекс и честолюбие не дадут им писать неправильно с того прекрасного момента. Прежде чем они осознают, что стали жертвой моего коварного надувательства, пройдёт какое-никакое время. Главное будет – поймать их на «ыканьи». То есть сразу задать вопросы, требующие в ответах использования заветной буковки! Их душевная организация, знакомая мне столь прекрасно по долгу службы, не даст упустить шанс подняться в чужих глазах и через это – в собственных.

Алматар подошёл к главному зданию делегации Пенериолы. Разгадка была близка – за пластиковыми воротами и строем вооруженных «остановителями сердца» инопланетян. Но вдруг случилось непредвиденное...

Планета Каллиног. Восточный район Среднего Саалиса.

...Алматар проснулся от креосна. Ночью он не терял времени даром: помимо виртуального развлечения – игры «контакт» – он занимался и финансовыми делами виртуального предприятия, приносящего неплохой невиртуальный доход.

Пробуждение было бы для уставшего мозга юного 43-летнего красавца–инспектора по нетипичным формам жизни тяжёлым как всегда, но интенсивность неприятных ощущений, сопутствующих возвращению в суровую «настоящую» (при длительном общении с виртуальным миром ощущение «настоящего» очень сильно «плавало») реальность, и связанного с этим привычного чувства некоторого разочарования сегодня были снижены изрядной долей радости. Его предприятие в Сети наконец–то принесло необходимую сумму для похода в «Темпорал Трэвеллинг» – организацию, недавно выкупившую права монополиста в области визуально-темпоральных путешествий. Монополисты машины времени позиционировали себя как людей серьёзных, жёстко регламентировавших визуально–темпоральные контакты индивидуумов. Но на деле всё решали деньги. Если они у тебя есть, то ты получишь редкую возможность полюбоваться на своё личико в будущем. У Алматара деньги имелись во вполне достаточном количестве.

Инспектор решил воплотить давнишнее желание в явь прямо в тот же день, не желая откладывать темпоральное свидание в долгий ящик.

После получаса «насыщающего» душа он почувствовал себя освежённым, переполненным силой и энергией и дрожащим в душе от предвкушения. Мигом одевшись, заказал себе флаер прямо до ворот главного офиса «Темпорал Т». Летательный аппарат, как водится, опоздал на привычные пять минут, но этот досадный в любой другой день факт не возымел должного негативного эффекта: ему не удалось омрачить безоблачное настроение молодого саалисца.

Флаер быстро мчал его к офису «ТТ». Затылок водителя был седым и почти лысым, очень напоминающим волосы и бороду покойного отца Алматара – такими они были, когда тот уже лежал в постели мёртвый. Водителю бы вряд ли понравилась эта аналогия, но, к счастью, он не был из саймариан, обладавших способностью читать мысли. К его же счастью, естественно.

Седой водитель высадил единственного пассажира на квадратной площадке у входа, взял деньги и хмуро отдал сдачу. Едва Алматар ступил на землю, как увидел двоих клонов, которые шли от здания к одному из припаркованных поблизости дорогих флаеров «Молния Заухаеса-600». У этих существ всё было одинаковым: одежда, фиолетовые очки; даже молекулярные принтеры, которые они несли на руках будто невесть какой бесценный груз (по-видимому, в ремонт).

За свою жизнь Алматару нечасто приходилось встречать настолько удачно клонированные особи, но всё же он не позволил себе утолить любопытство полностью, сразу направившись к стойке приёма, за которой скучала молоденькая девушка. По менто–радио, вещавшему напрямую в мозг находившихся в комнате, передавали выпуск свежих новостей. У дикторши был приятный грудной голос, которым она вкрадчиво сообщала:
— Снова был отклонён закон, запрещающий выводить в эфир рекламу нового поколения типа «Кто не купит – козёл!» (лозунг одной компьютерной фирмы). Рядовые жители Саалиса убеждены в том, что это дело рук всё тех же олигархов из «Олл Индастриз». Глава «ОИ» Мэрриам Нуаллис категорически отрицает факт какого-либо финансового давления со стороны своей компании на законодательную власть…

— …А сейчас слушайте продолжение радиопостановки спектакля по пьесе Милронта «Отповедь Солнечному Владыке».

Хриплый голос произнёс отовсюду и ниоткуда:
— Любовь… Что ты знаешь об этом? Ты любил когда-нибудь? У тебя были браться, сёстры? А что ты знаешь об аде? Вечной пятницы тебе – вот он, твой ад! Тебе и всем священнослужителям бредового культа, навязанного нам далёкой Альдастарматой!

Посетители никогда не создавали толпу в «ТТ», ибо цены, которые организация запрашивает за удовольствие путешествия во времени, отпугивают обывателей не хуже, чем Мох–мох – инспекторов по нетипичным формам жизни. Видимо, именно поэтому девушка на приёме была разговорчивой и нераздражительной. Звали её Двари и работала она здесь недавно. Она разговорилась с симпатичным посетителем, обсуждая жизнь на Каллиноге и снижение ценой невероятных усилий темпов деградации, но неожиданно зазвонил мобильный, и она отвлеклась, извинившись.

Чуть в стороне стояли два уборщика. Алматар со скуки решил прислушаться к тому, о чём они говорили.

Первый уборщик, явно новенький, отложил электро-веник и произнёс шепеляво:
— Ну как вчера – интересное было что-нибудь?
Второй, довольный поводом разогнуть спину и немного отдохнуть от работы, поделился:
— Нет. Скучные клиенты... Барнаг опять приходил. Умереть со скуки со всеми ними можно! Некоторые вчера почти час стояли и смотрели во все глаза на морщины и седые волосы! А каждая минута стоит как твоя зарплата за месяц.
— А чего ждали, высматривали?
— Суть – улыбнётся ли твой тем… темпоральный двойник? Как там ему в будущем? Если нормально живётся – обычно улыбаются.

Алматар закрыл глаза и представил: стоят клиенты и внимательно вглядываются в своё же лицо, но отделённое широким потоком бурной реки. Смотрят через стекло пыленеприбиваемого покрытия. Осуществляют дорогостоящий темпоральный контакт. Изучают влияние на свою физиономию «б/у–дней» – дней не первой свежести. Дней будущего. Морщины, седина, но взгляд уверенно-спокойный. Нечеловеческое спокойствие скользит во взгляде, да и во всей фигуре. Взгляд этот словно говорит: «Да, малыш, я знаю. Знаю то, что тебе ещё только предстоит узнать, в том числе много и такого, чего бы тебе лучше не узнавать никогда!» Вздрогнул и открыл глаза. Вовремя, ведь как раз подошёл небольшого роста лысоватый мужчина с солидным брюшком, в дорогой изящной одежде, стоившей годового жалования Алматара, если не больше, и с улыбкой представился:

— Чартисен, ваш проводник в мир будущего. Вы первый раз у нас? Как вас зовут?
— Алматар. Как-то был уже, лет пять назад, – с любезной улыбкой объяснил инспектор.
— О, значит, вы опытный путешественник во времени! – разводя в стороны короткие руки с растопыренными пальцами, сверкнувшими перстнями с аберракскими приедонтами, промолвил предвкушавший заработок коротышка. Сам проводник тоже сиял и расцветал всеми цветами дружелюбия.
Вдруг, что-то вспомнив, Чартисен изменился в лице и поспешно проговорил:
— Позвольте, не вы ли тот самый Алматар?..
— Какой «тот самый»? – слегка удивившись, с улыбкой, адресованной Двари, проговорил молодой человек. Двари улыбнулась в ответ, что было неплохим знаком. Чартисен объяснил:
— Про которого я в менто–газете «Глас истины» слышал! Инспектор по нетипичным формам жизни, оказавший неоценимую помощь в ходе охоты на этого… Мох-моха! – героя страшилок, убийцу и чудовища – где-то на периферии системы Стрекозы. Так я слышал…
Алматар скромно потупил очи, и признался:
— Тот самый Алматар; да, было дело.
Прелестные зелёные глаза Двари загорелись интересом. Однако она промолчала, в то время как проводник заговорил вновь:
— Что ж, тогда мне вдвойне приятно, что вы прибегаете к услугам нашей фирмы! Теперь я всем посетителям непременно буду говорить про вас! Вы не против?
— Да нет, как вам будет угодно…
— Благодарю вас! А теперь прошу в зал Темпоральных Камер!

Перед уходом инспектор не преминул оглянуться, бросить напоследок взгляд на Двари и улыбнуться ей. Та просияла и даже помахала маленькой, словно выточенной из приедонта ручкой.

…Они шли по ярко освещённому коридору, в конце которого виднелся большой зал. Там же их ждал какой-то мужчина. Чартисен небрежно указал на него Алматару, сказав:
— Это Джика, он настроит вашу Т–Камеру на нужную частоту. Не верьте, если он скажет, что бисексуал. До бисека он не дотягивает хотя бы уже потому, что чрезмерно робок с девушками!
Алматар промолчал, лишь внутренне хмыкнул такой обстоятельной характеристике.

Они дошли до конца коридора, вышли в зал, ведущий в несколько Камер, и подошли к молодому человеку невысокого роста с длинными волосами, закрученными в несколько косичек, который поспешно представился:
— Здравствуйте, я – Джика, бисексуал. Чартисен наверняка уже наплёл вам о моей негодности именоваться этим высоким термином. И он отчасти прав, ведь я – бисексуал латентный!
Алматар выпучил глаза, но ни слова не возразил. У всех свои странности...

Чартисен раскланялся с инспектором, перепоручив дальнейшую заботу о его путешествии Джике. Джика сразу взял быка за рога и повёл клиента к Камерам Темпорального Перемещения (КТП). Пока они шли, он задавал вопросы, необходимые, чтобы успешно настроить параметры локального визуального переброса Алматара. Инспектор уже начинал испытывать обычное приличествующее встрече с грядущим волнение, что не ускользнуло от глаза настройщика. Ласково потрепав по плечу, он успокоительно и вкрадчиво увещевал чуть нервничающего Алматара:
— Не дрейфьте! Будущего изменить нам не дано, но дано верить в счастливую судьбу!
Алматар криво улыбнулся (уже слегка устав от этой дани вежливому общению) и, совладав с собой, спокойно объяснил, что ему нужно увидеть себя в 125 лет. Стандартный сеанс – пятьдесят минут тридцать секунд – более длительное время созерцания своего будущего было чревато опасностями на нескольких уровнях, например – психологическом. Впрочем, зачастую это нарушалось – деньги способны творить чудеса в любое время и на любой планете.
— Вам нужно в КТП-32! Только там пока клиент, но его время уже подходит к концу, так что прошу вас!
Перед Алматаром и Джикой из КТП-32 вышел странный каллиногианец, одетый в боевой бронекостюм. В ответ на молчаливый вопрошающий взгляд Алматара Джика объяснил, едва существо прошло мимо молодых людей и направилось к туннелю на выход, не удостоив их даже взглядом:
— Не берите в голову. Барнаг это. Парень надеется на изменения в будущем. Он – самый частый гость здесь. Просто человеку не повезло. Эстетика кипящей экзистенции, деревья в листьях… Из будущего на него взирает с завистью он сам, только инвалид с одной рукой и без обеих ног… Бедняга! Костюм ему не поможет уйти от судьбы, но он этого не хочет понимать. Надеется на что-то, старательно навешивает дополнительные слои молекулярной брони. А тот, в будущем, смотрит со спокойной иронией, сам ему говорит о тщете усилий, да без толку! Давно известно, что если Судьба тебя послала куда подальше, то дело пахнет порохом. Впрочем, хватит об этом, не буду тратить ваше дорогое время! Когда-нибудь темпорально-визуальное общение станет такой же прозой жизни, как полёты в космос, но это будет ещё не скоро!– он хитро подмигнул Алматару и указал на вход. Инспектор прошёл в указанном направлении, пересёк прямоугольник дверного проёма и остановился в ярко освещённой комнате перед тёмным пока стеклом. Дверь сразу же закрылась – это Джика дорвался до настройки своей аппаратуры. Алматару оставалось лишь спокойно ждать.

…В голову лезли, как всегда во время ожидания, непредсказуемые свободой своего полёта мысли. Как обычно перед посещением грядущего, в основном это были невесёлые, мрачные предчувствия. И лишь в уголках сознания обитала уверенность, что всё будет хорошо, ведь с ним иначе и быть не может…

Но – хватит думать! Соберись! Экран зарябил и открыл вид на точно такую же комнату, только в будущем. Естественно, 125-летний двойник Алматара был подготовлен к посещению визитёра из прошлого. Себя, проще говоря.

Аламатар посмотрел на себя-в-будущем и вздрогнул – его видение на входе в «ТТ» повторилось теперь и в реальности. Морщины, седина, нечеловеческое спокойствие взгляда, грустная насмешка в умудрённых пройденным путём глазах. Вновь возникло ощущение того, что двойник во времени знает что-то такое, чего ему знать вовсе не хочется.

Ещё не позволяя депрессивным настроениям проникнуть достаточно глубоко в сознание, Алматар подошёл ближе к стеклу. Ещё ближе. Встал вплотную. Провёл рукой, будто колдун, способный разгладить наложенные временем борозды. Но морщины не исчезали, а на лице Алматара будущего проступило такое жалкое подобие улыбки, что Алматар-сегодня-и-сейчас просто опустил руки и уставился на него. Это могло быть только…

Из карего ока мигнувшего инспектора (впрочем, возможно, что уже давно и не инспектора) за стеклом вылилась слеза. Он и не думал из каких-либо щадящих чувств изобразить радость, приободрить себя же самого. Нет, он плакал и не стыдился слёз. И Алматар из прошлого тоже пустил слезу, не признаваясь самому себе, что именно он понял в этот момент. И тут как острая бритва, резко и неприятно сверкнувшая в ночи в руках маньяка, ворвалось осознание близкого и далёкого конца.

Ему открылось, что та самая смерть, которую трудно понять и которая с такой надеждой испытывает, оставляя в живых в самые неподходящие, казалось бы, для этого моменты; смерть-игрок в «кошки-мышки» по одной только Судьбе известным правилам жалко улыбалась ртом инспектора в будущем.

Алматар-125 вдруг схватился левой рукой за сердце; губы его искривились в гримасе; глаза часто-часто замигали. Правая же его рука… Да, именно! Правой рукой он совершенно отчётливо помахал на прощание Алматару-43.

«Смерть. Так вот какая ты, смерть! Что ж, будем знакомы!»

Начало апреля – 21.04.2008 г.


4.Клон-мессия

«И вновь, сверкнув из чаши винной,
Ты поселила в сердце страх
Своей улыбкою невинной
В тяжелозмейных волосах» (А.А.Блок, «Снежное вино»)

Система Стрекозы. Планета Аревиалле. Затерянный в пустынях Жидузеи город Вилиссим. Ночь.

Боцманы смогли. Смогли подкупить правильного человека, и он установил жучок, что дало им возможность смотреть на происходящее в Камере. Двенадцать пар глаз с казавшейся противоестественной жадностью вглядывались в движущуюся картинку траектории хладнокровного луча лазера, равнодушно отрезавшего куски плоти Иксуса. Рубя одну за другой фаланги пальцев, нарезая сантиметровые ломтики мяса, луч прокладывал путь всё выше и выше. Запястье – локоть – плечо. Кости и кровь. Две руки мессии с поразительной лёгкостью обратились в жареное кровавое месиво. Самым ужасным было то, что Иксус ни на секунду не терял ясного понимания происходящего. И не было смерти… Смерти всё не было! Невозможным для человека усилием воли Лидер заставлял себя молчать какое-то время после начала экзекуции.

Боцманам также надо отдать должное – ни один из них не отвернулся, не закрыл глаза и не потерял сознания. Они стояли, держа друг друга за руки и смело глядя в лицо смерти всех надежд на улучшение мира. С боцманами стоял верный андроид Вокс. И вот уже на рабочем столе вроде бы выключенного ноутбука зажглись кровавые нерукотворные обои, изображающие Иксуса и палачей в самом ужасном ракурсе – но ни один не заголосил в суеверном ужасе. Даже Ядукай. Даже когда жучок вместе с помехами стал чётко передавать, как оглушительно заорал не выдержавший боли Лидер Сообщества, нарезая спиральную непроходящую резьбу не хуже лазера на душах качавших волосатыми головами зрителей, стоящих перед экраном. Но это не касалось душ экзекуторов Лидера. Палачи тоже были на грани потери сознания, но не от ужаса – от садистского экстаза. Один из убийц, убедившись в достаточно плавном ходе излучателя, удовлетворённо улыбнулся и занялся онанизмом, глядя на картину, открытую извращённому взору за стеклянной стеной. Другие посмотрели на коллегу с явным неодобрением, но смолчали и не стали вмешиваться. Понимали сами, что столь нервная работа требует соответствующей разрядки, да ещё и влияет совершенно определённым, вернее – неопределённым образом на либидо.

После рук Лидера лучи занялись его ногами и половыми органами. Затем – туловищем. Иксус орал, сдёргивая боцманам ментальные скальпы. Палач, чрезвычайно довольный, обильно кончил. Продвинутая садистская технология позволяла поддерживать подобие жизни и сознания, полного боли и только боли, лишь только в одном мозгу Иксуса – лишённом остального тела. По этой причине два светло-синих луча щедро рубили плоть Лидера Сообщества, будто адский художник бросал широкие мазки, рисуя буйство стихии.

И – р-раз! И – два! Вскоре осталась только голова Иксуса, истекающая кровью и пахнущая жареным мясом. У палачей разыгрался аппетит. Кучи кровавого ужаса глядели из всех углов Камеры. Разводы на щеках, боль во взоре, а на лице – выражение застывшего в Вечности мига всепонимания, всепринятия… всепрощения. Полноты примирения с Судьбой. Один из палачей поднял на вытянутой руке за длинные волосы бородатую голову и обвёл её по кругу, показывая под смех товарищей забрызганную камеру и говоря:

— Таков этот мир! Что ж ты больше никуда не ведёшь его, «Лидер»?! Каким он был до тебя, таким и останется навсегда!

Палач, с наслаждением метко плюнув в левый глаз Иксуса, ударом кулака размазал по глазнице свою слюну.

Двенадцать пар других глаз налились слезами боли и сожаления о происходящем. Вскоре убийцы отсоединили свои биологические батарейки от мозга Иксуса, и остатки сознательной жизни покинули его. Палач поддал окровавленную голову ногой. Миссия мессии была провалена. Конец. Или?..

Система Стрекозы. Планета Аревиалле. Жидузея. Утро…

…Выращенный в специальной пробирке, окружённый заботой боцманов, скелет оброс мясом и зашевелился. Через пять минут клон явился на свет в сопровождении полных религиозного экстаза криков двенадцати. Пока Меррион с помощью Вокса был занят омовением новорожденного, началось выращивание второй копии Лидера – младшего в Троице.

Клоны рождались полностью сложившимися в плане физического и психического развития – генетическая память милосердно сделала «монтаж», крепко спаяв вместе два кольца кольчуги воспоминаний – момент начала пыток и момент «Второго и Третьего Прихода».

…Начало было положено за неделю до этого. Переодевшись уборщицей, Упартер достал замечательный образец ДНК Лидера – ногтевую фалангу среднего пальца правой ноги. Оставалось раздобыть достаточно денег на аренду лаборатории и оборудования, необходимого для клонирования.

Все боцманы были заняты подготовкой к предстоящей операции, так что андроид Вокс даже чувствовал себя обделённым вниманием. Боцманы занимались изучением литературы по клонированию и собирали сведения о видах вооружения, которое можно было достать. Ни в первом, ни во втором андроид помочь не мог, поэтому он стал чаще покидать укрытие с тем, чтобы побродить в тоске по овеваемым ветрами пустынным окрестностям. Порой его отсутствие замечали – лишь когда он был зачем-то нужен.

Иксус, конечно, не одобрил бы убийства и ограбления. Но не отомстить палачам боцманы не могли – просмотренная в записи сотни раз картина страдания Лидера, не исчезающая также и на нерукотворных обоях, впилась в мозг алчной пиявкой, вызывая зуд мщения. Кровь, искажённое в гримасе лицо, взирающее с рабочего стола, сами вложили лазерные резаки в руки ударного отряда боцманов.

Ночь укрыла своим плащом следы мести. Дождь смыл часть крови, хотя не всю. Однако менеджеру клиентского отдела «Claiming And Cloning» не было ровным счётом никакого дела до красноватых пятен на кредитках. В отличие от людей, деньги не пахнут и не краснеют.

…Обе новорожденные особи пока ещё были очень слабы. Боцманы окружили их поистине материнской лаской и заботой. Вытерли полотенцами, укутали в них и отвели в спальню, не скрывая своего проснувшегося оголтелого энтузиазма.

Нарекли новоявленных мессий Иксус-00001 и Иксус-00002. Они должны были привести сообщество людей к царству добра и справедливости, они должны были искупить грехи человечества. Ибо перенесённых страданий было ещё недостаточно для оправдания миссии мессии!..

Иксус-00002, родившийся несколько позже, был ещё слабоват и поэтому пока лёг спать, но первый (второй в Троице) пожелал одеться и устроить совещание. Необходимо было обсудить стратегию и тактику осуществления дальнейшей деятельности, связанной с искуплением, а также неминуемый грядущий захват власти, который только и мог позволить религии распространиться достаточно широко...

Обсуждение шло полных ходом – каждый из двенадцати боцманов высказывал свои мысли, делился соображениями по дальнейшему обращению сначала Жидузеи, а потом и всего Аревиалле в Правую веру – как вдруг оглушительный вой сирены предупредил о незваных гостях – стражниках Прилада. Шестеро бросились на защиту Лидеров, планируя достойно встретить нежданных визитёров, преградив им путь любой ценой. Становиться лёгкой добычей при этом они вовсе не собирались – кровавых кредиток хватило также на новейшее вооружение для ближнего и дальнего боя.

Пятеро остались подле Иксуса-00001, готовые заслонить его от пуль парализаторов. Один – Ядукей – побежал в спальню, чтобы вывести или вынести, если тот ещё спит, на себе потайным ходом Иксуса-00002. К счастью, про тайный ход не мог знать никто кроме них, к тому же сам проход по мере продвижения боцмана и клона будет самоуничтожаться.

Тем временем искрой, вылетающей из костра в полуночном лесу, на стражу бросился Слауд. Снеся двоим головы своим лазерным мечом, на овладение искусством размахивать которым он затратил немало времени, он пал, парализованный меткой пулей, выпущенной собственноручно Приладом. Подбежавший стражник хотел отсечь ему голову, но Прилад отрицательно покачал головой. Стражник со вздохом опустил меч. Вид недвижного товарища вдохновил пятерых боцманов на то, что они, охваченные приступом боевого задора, с дикими криками пустили в ход весь свой арсенал.

Двуствольный биораспространитель в руках Упартера заставил всю открытую кожу ещё пары врагов пышным цветом расцвести подобиями грибов с крупный кулак размером – их дикие вопли явились гарантией того, что они вышли из битвы. К сожалению, бумеранг, метко пущенный каким-то рыжебородым и рыжеволосым стражником, выбил оружие из рук боцмана. Тут же подбежали двое, по-видимому, умелых рукопашных бойца. Началась свалка. Упартер и сам был далеко не новичок в кулачном деле, но силы были не равны, и его быстро нокаутировали ударами по рёбрам и голове, после чего пару раз пнули уже мирно лежавшее на полу тело.

Однако своё дело Упартер сделал – стражники стояли на месте и не рвались больше в ближний бой. Вместо этого они пустили в ход огнестрельное и парализующее оружие. Два боцмана упали, поражённые парализующими зарядами. Остальные отвечали огнём бластеров и метанием самонаводящихся ножей. Боцманы сражались как львы, но стража обладала преимуществом в количестве.

И боцманы ретировались, сдавая свои позиции.

— Не добивайте! Оставляйте парализованных! Нам нужны только копии Иксуса! – увещевал не в меру жестоких подчинённых Прилад.

Уцелевшие боцманы прибежали к защитникам Иксуса-четыре нуля-один, забаррикадировав за собой вход. Меррион воскликнул:
— А где Вокс? Он нужен нам как средство защиты клона мессии!
Лидер мрачно посмотрел на боцмана. Так, что тому сразу стала понятна ужасная истина: их предали. Или продали. Продал андроид.

Как ни странно, преследователи не спешили со штурмом. Вместо этого из-за забаррикадированной двери послышались чьи-то тяжёлые шаги, и знакомый голос торопливо затараторил:
— Откройте скорее, они идут! Да быстрее!
— А вот и предатель! – сквозь зубы процедил Джоф. – Пошёл отсюда прочь, это ты привёл стражу!
Секунды три за дверью висела тишина, потом уже совсем другим голосом робот проскрипел:
— Да, это я продал Иксуса. Продал за внеплановую дозу смазки. И вовсе не потому, что вы мне уделяли мало внимания после казни, как можно опрометчиво предположить! Потому лишь, что вы хотели насаждать силой веру! Закон робототехники меня и вынудил – я не мог позволить, чтобы людям был причинён вред.
— Не мог. А категория святости тебе не знакома. Всё понятно с тобой, консервная банка…
— Ты не способен уяснить, что душа главнее тела! – раздались со всех сторон голоса возмущённых боцманов. Но Иксус-00001 молвил:
— Оставьте его! Он лишь выполнял предначертанное ему, как и все мы и они, – он указал в направлении стражи. – Я должен буду пасть, но на этом всё не окончится!..

Находившиеся в комнате с Иксусом с отчётливо проступившим на лицах недоумением уставились на Лидера, но тут вдруг дверь слетела с петель и влетевшая стража начала косить всех парализующими излучателями. Скоро захваченные врасплох боцманы уже лежали вповалку, а Прелад со сноровкой отрезал голову павшего от лазерного луча мессии. Он был мрачен и не спешил, ибо знал уже от андроида Вокса, что проиграл. Второй клон ушёл, и найти его теперь не удастся.

Прелад приказал стражникам уничтожить всю аппаратуру, что они с удовольствием и проделали. Боцманов, к которым возвращалось сознание, но которые ещё были парализованы и страдали от боли и тошноты, не трогали. Необязательная кровь лишь способна раздразнить активистов религиозных течений и наплодить новые мифы и новых непримиримых врагов системы.

Ядукей проводил Иксуса-00002 по сложной системе ветвящихся подземных туннелей достаточно далеко, чтобы можно было почувствовать себя в безопасности. Они пришли к месту, в которое не смогли бы добраться даже боцманы – только Ядукей знал, куда идти. И он уверенно указывал путь к тайному логову – в целях безопасности они оборудовали несколько подобных мест, удерживая их местонахождение в секрете даже друг от друга, что позволяло не бояться удлинённого возможными пытками языка.

Про это убежище знали перевозившие в него всё необходимое Ядукей и Меррион, но подземного пути не ведал даже сам Меррион. В каждом убежище из созданных ими хранился оборудованный всем нужным глайдер. Иксус-00002 сел за штурвал и повёл машину туда, куда влекло его сердце – к возвращавшимся в сознание боцманам. Он знал, что летательное средство достаточно хорошо вооружено, чтобы отбить соратников у стражи.

Как пуля в лабораторию ворвался глайдер с Иксусом и Ядукеем. Пара метких выстрелов встроенного лучемёта – и враг пал, а свои кричат от радости:
— Наш мессия нас бережёт!
— Ха-ха!..
— Садитесь! Едем на рыбалку! – Иксус был горд проделанной работой. Он знал, что его ждало, и лишняя кровь не могла его смутить – в отличие от робота, он умел различать стоимость жизни и стоимость души, спасённой актом Искупления…

…От погони боцманов и Иксуса прикрыли ураган, секущий дождь и летняя тяжелая гроза, опрокинувшаяся на мир в потоках черной воды.

Иксус-четыре нуля-два забрался на глайдере в открытое море, чтобы исполнить предначертанное веками: воплотить всю чернь людских душ, чтобы она была погребена раз и навсегда. Клон выпрыгнул на ходу из глайдера и прошёл по воде, яко посуху. Более того, от его стоп по волнам прошёл мощный импульс сверхъестественной энергии, обративший их в вино.

Чудо началось. Чужая вина – совокупная вина миллионов – стала этим вином, а грехи – заслонившими полнеба тучами, громом и молниями; все грехи материализовались.

Боцманы с опаской взирали на исполинские сцены, развёртывавшиеся перед их изумлённым взором. Гигантские многометровые ножи, разрезающие невинную женскую плоть, адское месиво кровосмесительства, почти неуловимо сменяющие друг друга движущиеся картинки грехов: сладких для исполнителей и мерзких для наблюдавших; грехи уникальные и неповторимые соседствовали здесь с серийными, скучными. Боцман Пётр без перерыва щёлкал своим фотоаппаратом, который – о, чудо из чудес – работал без аккумуляторов, забытых в суете беготни в лаборатории! К своему сожалению, Пётр не имел даже возможности рассказать о чуде своим коллегам, ведь отвести очи от того, что вершилось, было просто невозможно – страх и неприязнь, дьявольское любопытство и небывалая прежде в мире зрелищность не давали взгляду свободно менять точку обзора. Ужас и зрелищность. В небе – миллиарды грехов. Грешные дела и помыслы. Всё, всё, всё. В начале грешные «ожившие фрески» застилали всё видимое небо, но вскоре в свете молний они смешались в одну не очень большую и одновременно почти бесконечную тучу. И – рухнули в море. Уже ставшее вином. Искупались в нём. Искупились в вине. Тучи упали… на Лидера Сообщества.

Двенадцать боцманов поверили в миссию Лидера Сообщества. Им удалось заставить поверить в неё весь мир – новообращённых под сенью правых парусов матросов. Это было не сложно, ведь имелись доказательства мессианской сущности как Иксуса, так и клона: обои и фотографии. Экспертиза подтвердила их подлинность.

Однако споры о том, осуществилась или провалилась миссия мессии, не утихают и поныне... Тело клона так и не нашли.

"Неизданное"

"Параноидальное порно"

Культ-урологическая контрацепция.
Сцепка сталью, сварка, спайка.
Негативная концепция
Оставляет всех без пайки.

Лайка, майка, все-незнайка.
Шайка, банда, попрошайка.
Улицы страшнее вдвое,
Если жизнь сквозь слёзы воет.

Роет яму день за днём,
И с любовью поправляет
Место, где навеки сном
Всяк во время засыпает.

Не готовым был он к драке,
Руки лишь ласкать учили.
Еле-еле на постели
Ему воздух перекрыли.

Взвыли сёстрами сонеты,
Перечёркнут уж их путь.
Не святые, не поэты.
Не познали смерти суть.

Жуть! Какая жуть и пламя
От подтаявшей свечи.
Вновь победы реет знамя,
Прилетели к нам грачи.

Для него закрыт уж доступ.
Для него прошли года.
Слышал время, слышал поступь:
Съел всё раз и навсегда.

"Секс в полной темноте"

Как у негра в.
Автор в бессилии опускает
Перо.
Не видно ж ни хера!!!

"Вновь с корабля попал на бал"

Модель для сборки мифологемы архетипического интернет-сознания:

берём две антенны с выделенным каналом:

лишение девственности;;

четыре гибкие конечности с выделенными функциями зажимания и зачатия:

грудь;;

рот, эротичные губы губы губы гу:

два в рот непальца;;

окуляры с выделением смазки окуляров с возможностью охвата 360 градусов зрением:

квадрат куб треугольник треугольник;;

ящик с мозгом, два отделения: 1)то, что я хочу видеть (нижнее маленькое); 2)то, что меня хотят заставить видеть (верхнее основное):

онанизм в руках, дрожь в зубах, зуд в заду у тех, кто раз в году;;

корпус из нержавеющей стали тонкая талия из Италии:

клиент готов, ваш номер 1209468 айпипи

ад! ад! ад!
jah!

"Дёшево и сердито"

Дёшево и сердито набираем баллы на анонс. Пишем эротику... Итак, понеслась!

Мария: Привет!
Иван: Привет, заходи! Чмок!
Мария: Чмок! Где мне руки вымыть?
Иван: Чистюля! Там.
Мария: Всё.
Иван: Проходи.
Мария: Помоги развязать!
Иван: Красивый ливчик.
Мария: Старалась! Хе-хе.
Иван: Чмооок. Какая у нас правая вкусная.
Мария: Какой быстрый.
Иван: Мой язык - чемпион по грудным пробежкам всей московской области!
Мария: К тому же слюнявый...
Иван: Левая тоже ничего. Это сок любви.
Мария: Да, я в курсе, вроде.
Иван: Чмок-чмок. "В курсе" - выражение разговорное, неверное по нормам грамматики. Чмок. Дай-ка ручку сюда, а рот сюда.
Мария: С чего бы это я тебе дам, грамотей?
Иван: Я, как видишь,пока про свои руки и рот. Пока. У тебя хорошая грудь: и вкусная, и красивая, как я люблю. Что там с маем, кстати??
Мария: Наслаждайся, пока можешь. А чё там в мае-то?
Иван: Э-э... Ща. Чмок. Всё. Ты намекала, что в мае наша интимная связь может стать чем-то большим. Впрочем, забей. Повернись на бок.
Мария: О, щалунишка!..
Иван: Зубами потянем за верёвку бельишка...

Всё, надело, дальше сами фантазируйте!

"Самоучитель онанизма"

День первый.

Я шёл между домами, между обочинами мусора, перешагивая через алкашей и окурки, отбрыкиваясь ударами крепких башмаков от собак и (и/ю)ной гопоты. Я думал о том, зачем я пришёл в этот мир.

Мне не было тесно, хотя куда бы я ни плюнул - всюду были люди.

Мне не было грустно, хотя ни один из принятых в обществе способов развлечься меня не привлекал.

Мне было нужно придумать средство максимального самоудовлетворения.

Вечная неудовлетворённость ярким солнцем и тихим мраком; миром и прахом; дракой и страхом; самим собой и труднодостижимыми другими; собственным отчаянием и собственным пафосом; своей мелочностью, молодостью и скоротечностью ея; своей рвотой и своими гимнами; своими кляксами и своими мыследвижениями в бурном потоке. Всем списком моих взаимоотношений с ранодушным внешним бытием - тем миром, который служил мостиком между грязью снаружи и сокровищами духа внутри, неразработанными шахтами блага-в-себе.

Вспомнилось прочитанное на днях руководство - "Самоучитель онанизма". Это не было одно из дешёвых пособий по сексуальному самоудовлетворению, наводнивших рынок. Это была книга мистическая, эзотерическая в самом высоком смысле слова.

Самоучитель - это, в соответствии с полисемантичностью постмодернизма, ещё и конкретное лицо!

Самоучитель - не тот, кто ищет в себе средство равнодушного примирения со своим бешеным либидо. Кто дёргает плоть под аккомпанемент своих похотливых стонов. Само-учитель учится сам у себя. Другое дело, что это попахивает онанизмом. Но другого пути - организованной религии, например - он не приемлет. Стивен Кинг походя заметил, что "Богу нет дела до организованных религий". "Ещё бы, ему вообще нет дела ни до каких религий!" - прохрипел из угла мёртвый Фридрих...

Мне не было важно, куда меня заведёт метафора духа. Я хотел дрочить.

День второй.

Итак, постижение глубин своего "Я" строилось на основе телесного самоудовлетворения. У этого способа были свои без-порн-ые положительные стороны, но имелись отриц-ад-ельные моменты. Плюсы: не надо финансовых затрат. Не надо много времени. И другое. Минусы - ещё очевиднее.

И - что бы вы думали? Мне не поддалась Бездна Бессознательного. Я не совладал с самим собой. Мне просто уже нечему было учиться у себя, но я упустил момент, когда в пути обрёл цель!

В этом был нюанс. Я постиг пропускную способность дня, открыв поры астрального тела. И то, что хлынуло на меня незримым потоком, заставило открыть рот в молчаливом крике.

С тех пор мой онанизм духа и тела... открыл новые средства... я искал себе суть... я нашёл только кресло... я окреп в сомненье... я нашёл тут матрас и сиденье... я присел на колени... под подушкой не раз.

"Неподконтрольное либидо"

Бал.

Я танцую с ней. Мы вдвоём, потому что другие - это даже не статисты, это тени бога.

А мы танцуем. Я уже не один. Она со мной. Пусть в В. Пусть я... м-м... в М.

Мы есть.

Хватит поисков наощупь своего "Я" под одеялом! "Я" там даже не валялось!

Не спать по полночи? Нет, этого нет.

До трёх. Думать о тебе и только о тебе.

Танцевать. Балл.

***************************

А что ты думаешь? Да, я такой. И такой я тоже! Я имею много, что хотелось бы сказать. И ещё больше - что хотелось бы скрыть. От себя и от тебя. Да! Я даже от себя многое скрываю! Я лишь иногда, и то наполовину анонимно - именно потому, что анонимно, и именно потому, что наполовину - позволяю себе быть более чем откровенным с собой. С тобой. С ним. С ней...

А ты говоришь - баллл!

****************************

А может, я зря доверяю тебе? Что ты сейчас сказал? А что?.. Ничего. Просто ты знаешь, что отдаёшь себя в её руки целиком. Навсегда.

Навсегда?..

Да, навсегда.

Знаю. Чёрт возьми, знаю.

То-то же...

Двадцать шесть? Не важно.

Жизнь уже не та? Печально... Нет, тоже плевать.

Страшно, что всё прервётся, как обычно? Да щас!!

*******************************

Какие-то сомнения? Нет, упрямым бараном вперёд сквозь все сомнениия и страхи. Головой пробивать путь сквозь стекло, рваться в царство мечтаний.

Туда, где любовь правит

Балллл...

"Салфетка-Макдональдс-Проза-Пати"

Написано на встрече авторов Прозы.Ру в составе: Алексей Михеев (Москва), Валентина Поднебесная (Москва), Нэлль (Тюмень), Элвер Касс (Москва), плюс ребята не с "прозы": Андрей и Гриша. Писалось таким образом: один пишет на салфетке, загинает её, другой продолжает, не читая написанного предыдущим.

Солнце зашло за круг мира... Теперь можно было и расслабиться.
...А огненный меч, по волшебству возникший в руке Нэлля, не смог спасти ситуацию: котёнок не вылез из-за кресла. Мёртвые не пишут рассказы.

И вроде видишь свет, но вновь в конце тупик.
Всего один ответ, кто смог бы объяснить.

Кружка упала, и драгоценное пиво разлилось.

И сказал хомяк: меч - ничто, главное - тексты!

Котята и хомяки армянской национальности и гей-туса, где-то в не обозначенных на карте местах, в кафе "Шоколадница",

Решив отомстить за родителей честь,
Исполняли свой суд, позабыв, кто он есть,
С ордой нетрезых орков, грузивших 22-го января лес на станции "Галич".

Раздался колокольный звон, сверкнула молния, кто-то закричал в соседней квартире... Всё было не так плохо, как могло быть. Подвергнув деревню продразвёрстке, Синий Шар, лишив себя окончательно сублимативной традиции, не нашёл ничего лучше, как процитировать Nell'я: "Shit happens sometimes. But why sometimes is always?.."

Старик стирал свои старые портянки - он полоскал их в тазу. Рядом громыхнуло. Окно разбилось и что-то влетело в комнату.

Всё это вряд ли спасёт его душу -
Зло так легко не прогонишь наружу!

Увидев же это безобразие, трушный хомяк впал в пафосную депрессию.

"Моя редакция - Салфетка-Макдональдс-Проза-Пати"

Написано на встрече авторов Прозы.Ру в составе: Алексей Михеев (Москва), Валентина Поднебесная (Москва), Нэлль (Тюмень), Элвер Касс (Москва), плюс ребята не с "прозы": Андрей и Гриша.
Писалось таким образом: один пишет на салфетке, загинает её, другой продолжает, не читая написанного предыдущим. Отредактировано мною (А.С.М.).

* * *

Солнце зашло за круг мира - теперь можно было расслабиться. Главное - не увлечься и не перебрать с дозой мороза под кожей ищущих твоего присутствия в окне. Но неактуальность - дитя прошедшего времени - своё берёт всегда. Своё взяла и сейчас, в то время как огненный меч, по волшебству возникший в руке N, не смог спасти ситуацию и растопить лёд. Котёнок так и не смог вылезти из-за кресла... Что ж, его проблемы. Мёртвые твари не творят рассказы, и до них нет дела живым кумирам.

И вроде видишь свет, но вновь в конце тупик.
Всего один ответ всё мог бы объяснить.

Но кружка упала, разлив драгоценное пиво. Кружка упала... Кто смог бы сказать лучше?

Хомяк, конечно же! Жывотное подвело итог: меч - ничто, тексты - важны. Кто оспорит разумную тварь? Впрочем, гей-туса котят и хомяков какой-то не известной никому национальности, где-то в не обозначенных на карте местах, то есть в кафе "Шок-оладница",

Решив отомстить за родителей честь,
Исполняли свой суд, позабыв, кто он есть.

Он, впрочем, никто. Он затерян в толпе нетрезых орков, грузивших 22-го января лес на станции "Галич". Облака плывут в Абакан, он ужасно сейчас не пьян. На груди его символ - "инь-ян". Я не пьян и не буду уж пьян.

Раздался колокольный звон, сверкнула молния, кто-то закричал в соседней квартире. И всё было именно так плохо, как могло быть. Потому что, подвергнув деревню остракизму и продразвёрстке, Синий Шар Ар, лишив себя уже окончательно сублимативной традиции креокала, не придумал ничего лучше цитаты из Nell'я: "Shit happens sometimes. But why sometimes is always?.." Действительно, why? х.з.

Старик стирал из истории свои старые портянки. Он полоскал их в тазу и поласкал себя в области таза. Рядом громыхнуло. "Громыхнуло" - подумал младенец. Окно разбилось и что-то влетело в комнату, крича команду "Подъёб"!.. Молодой мужчина лишь вяло поморщился, скуксился.

Всё это вряд ли спасёт его душу -
Зло так легко не прогонишь наружу!

Увидев же это безобразие, трушный хомяк впал в пафосную депрессию.

"В поисках Мудрости Веков"

Алексей Михеев (увы, без Селены)

1

…Утром в Эсфале
Все ещё спали
Эльфы, оставив
Троих часовых.
Без звона стали
Приготовляясь,
Баш-орки мечтали
Штурмом взять их.

Баш-орк капрал Кофр, потянувшись и почесавшись за рогами, приблизился к даш-орку капралу Шорму.
— Слушай, мне такой сон приснился – не знаю, что и думать об этом! Глупость несусветная! Но из головы не выйдет никак, зараза! – невесело прорычал он.
Шторм понимающе поглядел на него и гаркнул в ответ:
— По снам у нас центровой боевой маг Фрей профи. Подойди к нему со своей проблемой. Он вмиг растолкует, да так, что тебе и не снилось! – капрал заржал громко от своего же собственного каламбура, чем, казалось, перебудил всех эльфов за Куполом. Кофр даже оглянулся, но сообразил, что Купол находится на достаточно большом расстоянии и вообще не пропускает внутрь звуки. Его собеседник продолжил:
— И что тебе приснилось? Толпа юных столетних эльфийских развратниц? Гы-гы!
— Если бы! Тут такая гадость, что и говорить противно. Извини, братец, даже тебе язык не повернётся сказать.
— А магу?
— Ну-у! То всё ж-таки маг. Ладно, заболтался я, пойду побеседую с Фреем, а ты своих даш-орков строй. Скоро жребий кидать.
Шорм помялся в нерешительности и всё же бросил:
— Слушай, баш-орк...
— Ну? – нетерпеливо рявкнул Кофр.
— А из-за какой всё же такой важной артефакции вся каша заварилась? Чё мы до них докопались? Не сейчас, когда они уже такую вылазку отмочили, а сначала? Говоря прямо, в чём цель похода de facto?
— Гм... Ну, чёрт с тобой, опишу вкратце суть.
Итак, эльфы обладают волшебным артефактом древних магов, в котором содержится, по некоторой информации, источник силы и богатства – так называемой «Мудростью Веков». Она спрятана под волшебным Куполом в городе Эсфаль. Наши бойцы под предводительством главнокомандующего Баакша планируют осуществление штурма Купола. Наша задача не только пробить Купол, но и найти старейшину эльфов Эсфали – Эфтази, ибо только он знает, где находится «Мудрость Веков». Вот, собственно, и всё, что я знаю. И не спрашивай, как мы собираемся задействовать артефакт и какие выгоды это должно принести.

Чуть позже у центрового боевого мага Фрея.

Седой старик отложил свой посох, уселся за стол и пригласил жестом баш-орка сесть напротив него. Больше никого в шатре не было. На столе стояла початая бутылка какой-то серо-бурой бурды, пара хвостов паука-некрофила, два сушёных половых органа медведя-дауна и прочая заклинательная мелочь. Маг выглядел усталым и невыспавшимся, баш-орк на мгновение даже пожалел, что побеспокоил его, но тут же одёрнул себя – магу платили месячное жалование, приравниваемое к жалованию троих матёрых баш-орков и пяти даш-орков. Смело посмотрев прямо в голубые глаза под суровыми бровями, Кофр молвил, вздохнув:
— Ммм-даа. Сон мне приснился, отец. Нехороший такой, аж тошно от него.
— Продолжай, сын мой.
— В общем, хронология событий такова...

И, ничуть не сглаживая жёстких деталей, баш-орк очень честно и чётко передал всю сновидческую фабулу.

Выслушав исповедь баш-орка, подумав с минуту, хмуря кустистые тучки седых бровей, маг глубокомысленно и не без радости изрёк:
— Ты хочешь поговорить об этом?

Кофр в досаде шлёпнул себя по рогам:
— Нет, блин, мимо проходил – решил зайти!!
— Не дерзи мне! Это я так. Сейчас всё растолкую. Съешь эту селезёнку дохлого pistionius vulgaris! – старец протянул ладонь, в которой словно по волшебству очутился мерзкий орган отвратительного зверя.

Баш-орк бросил полный сомнения взор на серую вонючую штучку, но безропотно проглотил её.
— Дурак! Купился! – заржал как лошадь боевой маг и даже поперхнулся.

Кофр стал фиолетовым от злости.
— Шучу, это надо было. Я лучше работаю, когда подшучу над клиентом, – пояснил маг, что, однако, не очень-то успокоило баш-орка. Впрочем, вскоре Фрей действительно перестал валять дурака и занялся своими прямыми обязанностями.

— Ты сначала летал один. Это метафора твоей цензуры сна, она означает онанизм. (Кофр расплылся в самодовольной улыбочке от догадливости мага), потом ты летал с парнем на плечах – вытеснение тайных желаний педерастии (лицо Кофра позеленело и вытянулось). Когда ты летал с десятью дамами в довесок, то тут тоже воплощал «в сон» (чтоб не сказать «в явь») тайные и не очень желания. А что касается женщины с двумя членами...
Баш-орк испуганно оглянулся на вход в шатёр и торопливо остановил излияния мага:
— Спасибо, с женщиной с двумя членами я потом сам разберусь. Ещё раз спасибо за сеанс фэнтези-постмодерн-психоанализа!

Рассыпавшись в поклонах, капрал оставил мага в одиночестве. Он так поторопился, ибо не мог допустить, чтобы колдун озвучил вслух то, о чём мог догадаться с помощью своей подлой магии, то, что по аналогии вычислил и сам Кофр: КЕМ именно была дама с двумя членами из его сна. Любовь к эльфийской девушке могла стоить не только ампутации трёх рогов, но и кое-чего похуже. В своих мыслях Кофр перенёсся к Чнень. Суждено ли им увидеться? Как ей там, за этим чёртовым Куполом, живётся? Не забыла ли она его? Редкие ментограммы (денег у Чнень было немного) позволяли со всей ответственностью заявить, что помнила. Когда-то эльфийский город ещё не был окружён магическим Куполом, а баш-орки не враждовали с эльфами. Кофр вспомнил время, проведённое с Чнень, и в который раз мысленно проклял этот поход.

2

За день до того эсфальские эльфы совершили смелую и дерзкую вылазку. Напав ночью, они убили молодого и подававшего надежды даш-орка Брубу, данный факт ускорил решение о штурме Эсфали. Прах трёхрогого воителя после сожжения покоился в горшке в холме у ручья. Главнокомандующий Баакш собрал всех капралов от баш-орков и даш-орков, чтобы они поклонились праху товарища и сражались после того решительнее. Тут же баш-орк открыл наконец секрет, как именно они будут проникать в Эсфаль. Нужно было совершить жертвоприношение.

Сурово нахмурив косматые брови и критически оглядев своих солдат, Баакш старательно прорычал, чтобы было слышно как можно дальше:
— Наш товарищ пал, но он будет отомщён сегодня же!

Послышались одобрительные вяки, оборвавшиеся жестом железного жезла главнокомандующего. Баакш утёр пот со лба, выступивший не столько от жаркой температуры в лесу, сколько от его собственной разгорячённости.
— А сейчас я хотел бы приоткрыть наконец тайну того, как мы пройдём за этот проклятый эльфийский Купол! – бурная овация прервала Баакша, заставив ещё мгновение помолчать. Затем он продолжил:
— Совет магов совместно с советом мудрецов принял решение о том, что в нашем деле потребуется помощь богини Даш, равно как и богини Баш. Соответственно, в жертву принесём элементы телесной фэнтези-архитектуры представителей обеих рас. Авторитетные источники гласят, что древний магический рецепт для уничтожения Куполов состоял в смеси пупка баш-орка (то есть слуги богини Баш) и среднего рога даш-орка (слуги богини Даш). В жеребьёвке принимают участие звания от капрала и выше, кроме, естественно, главнокомандующего. Всё же не левым богам жертву приносим. А теперь, если ни у кого нет вопросов, кинем жребий.

Вопросов не оказалось.

Кофр с замиранием сердца бросил взгляд на выпавшее число. «3362» – показал Генератор Случайных Чисел.
— О, адская машина! – промычал в ужасе баш-орк. И тут же, покрываясь холодным потом, обратился к стоящему рядом священнослужителю:
— Папаша! Я срочно меняю вероисповедание! Я ошибался, в душе я всегда тяготел к богине Даш!
— Воистину, сын мой! – провещал довольный увеличением прихожан жирный баш-орк, – истина открылась тебе во славу Даш!
— Во славу Даш! – как завороженный зомби промурлыкал хитрый вероотступник.
— Ой, ну мне-то всё равно! Значит – спилим рог тебе! – Баакш был неумолим.
Вскоре нашёлся и баш-орк, верный своим убеждениям вопреки страху за телесную целостность.

Маги и повара сварили куполобойный эликсир. Склянку с ним доверили капралу Шорму. Несколько десятков бойцов должны были ворваться в Эсфаль и разобраться с охраной на месте, с тем, чтобы затем основной отряд довершил начатое.

Всё прошло гладко. Рог и пупок не подвёли, всё было ОК.

3

Разразилась нехилая битва.

Жидкая вязкая грязь, толпы вопящих и орущих баш-оркофф, трупы в струпьях, лезвия в язвах, раненые летучие вараны-союзники баш– и даш-орков, атаковавшие с воздуха, похожие на детей наёмники Этти с плетью - со стороны эльфов... В ходе рукопашной применялось не только оружие, но и всевозможные подручные средства, а со стороны баш-орков – и средние рога (правый служил вместилищем интуитивных знаний, левый представлял собой атавистический орган былых способностей к телепатии, а средний был идеально приспособлен для колющих ударов).

В ходе баталии Кофра отрезали от его отряда. Переулок, в котором он оказался, скрываясь от двух этти, показался ему вдруг чем-то знакомым. Эта дверь... Она там! Эта мысль вдруг невероятно чётко отпечаталась в мозгу. Даш-орк постучал. Изнутри не донеслось ни звука. С противоположного конца в переулок ворвался ошалевший эльф, узрел врага и кинулся сломя голову в бой. Капрал лениво уложил его в грязь топором и спокойно постучал ещё пару раз. За дверью не особенно шевелились, поэтому всё так же спокойно он высадил её плечом, ибо времени на любезности у него, увы, не было.

Чнень в оправдание всех надежд и упований была внутри:
— Я как раз шла открывать;
Что ж не мог ты подождать?
Кофр упал на колено и поцеловал прелестную эльфийскую ручку со всем сладострастьем длительной разлуки.
— О богиня, извини,
Нервы подвели мои...
— Ты без меня грустил – страдал?
— Скажу коль «нет» – считай, наврал!
Чнень закрыла дверь, тщательно задвинула затвор и крепко и довольно продолжительно по-эльфийски поцеловалась в губы с даш-орком. Отойдя на полшага назад, последний окинул критическим взором фигуру своей возлюбленной. На шее и правом плече Чнень он разглядел пару новых татуировок. Татуировки изображали эльфийские волшебные руны, защищавшие от стрел и меча. С уваженьем оглядев рисунки на теле красотки, Кофр поинтересовался:
— Помогает?
Чнень сняла кольчугу и платье и показала шрам от талии до лопатки.
— Так больно – просто жуть!
Особенно вверху – лопатка! Шея! Грудь!
— Умереть всегда возможно!
Это сделать так несложно!
Герои помолчали. Тишину нарушил Даш-орк:
— Предлагаю мазь из спермы.
Лечит раны офигенно!
Чнень поморщилась:
— Помогает?
— Кто же знает?
Что – проверим?
— Нет. Поверим!
Отбросив пузырёк, протянутый даш-орком, она схватила того за руку и повела в сторону кровати, чего тому только и надо было.

4

Баакш шёл по хранилищу эльфов в сопровождении верного Фрея, пускавшего огненные шары в ушастых тварей с ангельскими ликами. Руки привычно били по мордам, пока в голове шла работа мысли. Размышления главнокомандующего вращались главным образом вокруг «МВ» – артефакта «Мудрость Веков». Баакш знал, один из всех баш– и даш-орков, истинное значение сего артефакта. Артефакта, данного Богом. Точка Насыщения, бесконечный источник физической энергии – вот что это такое. И вечным правителем над своими подчинёнными должен был стать никто иной, как Баакш. Никто иной просто не имел на это право! Столько крови, сил и времени затрачено, столько смертей близких и друзей должны быть искуплены! Но вот Эфтази всё открыл, и последнее препятствие позади. Сегодня День Искупления! Его день – день Баакша.

Ногой сбив магическую печать, над которой уже тридцать секунд безуспешно шептал Фрей, главнокомандующий первым ворвался в Залу.

...Нет, она не была пуста, хотя так сначала и показалось Баакшу, чьё сёрдце активно рвалось выйти погулять... Надпись. Особенным шрифтом, который мог быть только...
Спецшрифтом Бога. Бог сам написал Завет. Бог знал, что кто-то придёт сюда. Возможно, он знал даже, когда и кто именно...
«Я – Я», – гласила надпись, – «Бог, создавший миф о вас и миф о Точке Насыщения. Почему Я не создал мир таким, чтобы было возможно насыщать полностью организм за счёт КАпЛИ воды и крошки хлеба?.. Разве не было бы всё совсем иначе и лучше, думаете вы? Впрочем, разве не хлеб и вода – самые бесценные и в то же время почти ничего не стоящие вещи? Почему же все вы гонитесь за ненужным добром, когда свободно можете обходиться без этого?! Дурачьё!!! Но всегда были, есть и будут люди, которые не гонятся ни за чем. И ни за кем. Они живут внутренним богатством, богатством самым бесценным в мире! В мире, который интереснее, когда он несовершенен. Хотя бы только мне. Когда все вы разные. Ведь вы бы не развились – что пришлось бы изображать древним в произведениях искусства, не будь культов животноводства, земледелия, охоты? Надеюсь, вы поймёте меня и простите, Ваш Творец, Великий Я».

И – огненный автограф Творца.

Баакш упал замертво.

"Дилемма добра и зла единого пространства и времени суток", глава из романа "Не жми на кнопки!"

«Здесь можно спокойно затаривать пиво,
Можно нормально сандалить вино.
Ночью есть право на грубую силу;
На труд и на подвиг, когда рассвело»
(E.S.T., «Жизнь на московских окраинах»)

«Грудой дел,
       суматохой явлений
день отошел,
       постепенно стемнев»
(Владимир Маяковский, «Разговор с товарищем Лениным»)

Ночь, просветлев ликом, умерла в этой части земного шара; из тела её вновь воскресло утро. Старый, разве что не дисковый телефон в комнате Сени оглушительно зазвонил, своим немелодичным сигналом без намёка на полифонию вдребезги разбив сюжетную мозаику подросткового сновидения, столь кропотливо собранную из крупиц воспоминаний. Воздушные замки рассыпались, снесённые волной звука. Сеня разлепил веки, повернулся и посмотрел на мобильник: полдесятого утра, и это в субботу! Кого там чёрт несёт? Морщась и гримасничая, приподнял корпус над не желавшей отпускать его манящей мягкостью постели и протянул руку к грубой коричневой трубке. Рывком стащил её с надрывавшегося аппарата, буркнул недовольно:
— Алло?
— Сеня, это Гриша! Полная труба! Собирай своих, кого сможешь выцепить, и дуйте сюда! Чем скорее – тем лучше! В идеале – на эту ночь.
— Так, давай-ка по порядку, Гриш! Что там ещё приключилось? – устало попытался вникнуть в реальную жизнь с её напрягами Сеня. – Гопнички на новом районе одолевают?
— Именно. Подробности при встрече, в двух словах так: получил я люлей хороших – надо бы отомстить!
— Ха-ха, навешали, говоришь? Сам, небось, нарывался? "Я – новая севернобутовская основа, все дела"? Не боись, без проблем приедем.
— Кто на кого нарывался, расскажу... всё расскажу, не волнуйся! Собери, кого сможешь уговорить.
— Люди будут, не переживай, дурное дело не хитрое.
— Сообщи тогда, как решите всё.
— ОК, как только – так сразу. Пока!
— Пока!
Тем же днём, около половины второго, у здания станции метро «Петровско-Разумовская» стояли и курили Сеня, Валентин, неразлучные Буйвол (крепкий парень небольшого роста) со Штопором (дворовый бухарь) – оба ровесники Сени, и Виктор. Из стоявшей неподалёку палатки звучал «Сектор Газа», Хой надрывался, повествуя о «Свидании», на которое «всё понятно, короче, я тебя не дождусь». Болтали о том о сём.
Внезапно взгляд Вити упал на кнопку в стене.
— Парни, никто не знает, что это за кнопка?
— А чёрт её знает! – махнул Сеня.
— Не жми на кнопку! – подколол отсутствовавшего Филю Валя.
— Чего так плохо? – не понял юмора Штопор.
— Мент выйдет из стены!
— Ха-ха-ха!
— Хе-хе, ****ь! – Сеня сплюнул окурок. – Это, кстати, тема Гришки – «хе-хе, *****!» говорить.
— Знаю, – подтвердил видавший виды Буйвол.
Едва все докурили, компания прошла в стеклянные двери. Доехав без происшествий до станции «Бульвар Дмитрия Донского», покинули подземный ад на колёсах и отправились затариваться пивосом в ближайшую палатку – пока просто на дорогу.
В палатке Буйвол обратился к продавщице:
— Два «Козла»!
— Не «Козла», а «Козела» – поправила суровая всеведающая полная женщина с испитым лицом. Закупившись пивом и гамбургерами в соседнем «Макдональдсе», друзья стали ловить такси. Вскоре поймали дряхлую «шестёрку» и с трудом уговорили водителя разрешить залезть всем. Кое-как разместились с пивом в руках на сиденьях. Таксист оказался традиционным «шансоноидом» – диагноз однозначный, болезнь неизлечимая. Однако ехать было весело, несмотря на музыкальную безвкусицу, поливавшую уши пассажиров: в руках, как-никак, пивко, а кроме Виктора музыка почти никого, казалось, не бесила.
Когда проезжали какой-то местный то ли парк, то ли лес – трудно было понять, хотя по логике это должен был быть парк – Витя подумал: «Лес. Сюда б с девушкою, эх-х...»
Водитель остановился, где ему сказали, получил деньги и поехал дальше. Дорогу знали только Сеня, Буйвол и Штопор – они были здесь раньше – в гостях у Гриши, когда тот только ещё переехал. Витя с трудом пёр купленный тут же ящик «Трёшки-Балтики», второй же ящик уверенно нёс Буйвол.
Дверь им открыл сам Григорий – весьма крупных размеров молодой человек. С одного взгляда становилось понятно, что в поединке один на один далеко не каждый бы его успешно обработал. Каких-то особых синяков на его лице заметно, вроде бы, не было: лишь небольшой фингал под правым глазом и чуть распухшая нижняя губа. Гришины родители уехали на дачу, зато дома была сеструха с парой подруг, которые скоро, как и сама Катюха, тоже собирались уйти. Пока же все удобно расселись на кухне, где девушки пили вино, и присоединились к застолью. Шёл непринуждённый светский разговор.
— А у вас тут парк большой? – всё любопытствовал Виктор.
— Достаточно большой, а что?
— Нет, ничего, так...
— Грих, а чего там конкретно было-то? Давай, рассказывай.
— Да иду я по району, никого не трогаю. Тут один кекс подваливает – «Есть мобила с камерой позвонить?» Я ему сказал, куда ему пойти, всё чётко вроде бы объяснил, а он меня за грудки ка-ак хвать – «Ты что сказал?!» Ну тут я ему, конечно же, сразу двинул, он полетел, а тут и дружки его из-за угла подоспели. Человек тринадцать, нормально? Я честно стал пытаться отмахаться от крайних и смыться, но не тут-то было! Мало того, что наваляли, так потом они меня ещё и в помойку кинули! В общем, надо попытаться кого-то найти и отомстить. Вечером пойдём прогуляемся, думаю. Где их выцеплять, я примерно знаю.
...Полдня Виктор выпивал с остальными парнями (девушки уже ушли), потом спал ещё несколько часов. Проснулся ближе к вечеру. Из центра на полную громкость раздавались «Scorpions» – диск достался Григорию по наследству от старшего брата, погибшего в армии при так до конца и не выясненных обстоятельствах.
Немного уже протрезвевший Виктор приложился к выуженной из стремительного пустевшего ящика «Балтике». Он сидел на кухне с Грихой, который откровенно хвастал перед Моисеевым тем, что накануне к нему приходила одна мадам, и демонстрировал Виктору прокушенную кожу на члене.
Виктор немного посидел, затем ему захотелось свежего воздуха, и он прошёл на балкон, где уже сидел Валька. Валя хлестал пиво и смотрел на темневшее небо.
Виктор последовал примеру и тоже устремил взгляд на звёзды. Валя завёл пьяный разговор:
— Вот небо, космос. Там летал Гагарин. Он рассказал, какая красивая Земля оттуда.
— А отсюда что – хуже? Хуже, чем из глаз Гагарина, висящих в пустоте?
— Боже... Глаза, в пустоте висящие...
— Да вся земля в пустоте висит! Камешек в океане. Я тебе скажу ещё более страшную вещь: всё-всё – пустота!
— О-о-о-о-й!.. Я, блин, напуган.
— Глаза, висящие в пустоте – не метаформа. То есть... не метафора, а страшная правда; эти глаза – такая же пустота, и Валентин – пустота. И я. Пустышки в руках у пустоты. Главное – чтобы сердце говорило, но так только в сорокинских книжках бывает.
— Мишки-пустышки. Витя-пустозвон.
— Валюшка-пустушка
— А тебе твоя пустота даже идёт.
— Пустота – залог бытия!
— И здоровья!
— Пустота спасёт мир!!
— Пустота сосёт мир.
— Полость жизни наполняется пустотой вторичного синтеза в океане бытия-не-в-себе. Вещи-не-в-себе засасываются в пустоту из пустоты. Путь от пустоты в пустоту пустынен.
— О пустоте можно говорить опустенно и до опустения.
— Чтоб опустошённо упасть в пустующую постель.
— Опустель! Одобавлять око овсем ословам опустоту! «О» означает «пустота и дверь в неё». «О» велико и многолико, как сама пустота.
— Люблю, когда опустошительно, неожиданно и круто рождаются новые миры, пустые от мысли.
— Из матери-Пустоты, чьё сакральное имя – Худ, вышел Дух. Мать-Пустота очень худа даже после родов, даже в своей Сладкой Дыре, и Духу сладко впадать с ней в Инцест. Но скоро Духовный Фаллос устанет от косых взглядов превратного Привратника, ревнующего на пустом месте, а Дыра, напротив, станет чересчур широко открывать радушные объятия. Дух потеряет весь интерес и бросит это дело, что приведёт к неминуемому концу света.
Витя с уважением посмотрел на Валю. Он хотел было поглубже залезть в метафизическую пустоту, но в этот момент на балкон вышёл Буйвол и сказал, что пора идти.
Гриша был единственным, кого местные могли узнать, поэтому он надел водолазку с капюшоном, плотно надвинув его на глаза. Желающие захватили оружие: Буйвол – длинную цепь, остальные – пивные бутылки, а кое-кто предпочёл рассчитывать на свои кулаки (обмотав платком, чтобы при ударе не выбивались костяшки, и засунув их в карманы) и крепкую обувь. Тусовка выдвинулась из хаты.
В лифте Буйвол опробовал свою цепь, с оглушительным грохотом ударив по стене. Цепь била метко. Буйвол спрятал её под одежду от греха подальше, чтобы не палиться зря.
Для начала подошли к беседке, в которой отдыхали два парня и девушки. Один парень почему-то резко ушёл домой. Гриша знал девушку, которую держал в объятиях парнишка, а также что та знакома кое с кем из обидчиков и могла бы намекнуть, где начать поиск. Но выяснить что-либо не удалось. Девушка лишь робко высказалась нервным голосом, что никого не видела, и вообще - они ничего не сделали, в то время как обнимавший её парень стоял недвижимо как скала, боясь пошевелиться, чтобы не привлечь лишнего внимания. Это было разумно с его стороны.
Тогда ребята отправились в свободный поиск по району. Не подвергшимся пивному влиянию уголком сознания Виктор смутно предвидел, что хорошо это не кончится.
И точно – только они отошли от беседки метров на сто пятьдесят, как услышали откуда-то сбоку хрипловатый голос:
— Иди сюда! Я тебя не вижу ни ***!!
Подозрительная фигура говорившего, который, по-видимому, просто обознался или слишком много выпил, пошатывалась на некотором расстоянии. Ребята переглянулись, к человеку отправился Штопор. Сходу припечатал несколько прямых, но без особого успеха – тело стояло на ногах.
Остальные пока смотрели безучастно, только Сеня двинулся большими скачками к месту событий.
К ребятам подъехал какой-то пацан на роликах:
— Пацаны, есть курить?
Григорий мрачно оглядел его и прочитал надпись на свитере:
— «Lonsdale»... Ты что – фанат, что ли? Фанат на роликах?!
— Нет, нет! – роллер отъехал от греха подальше, развернулся и растворился в спасительной ночной пустоте.
Между тем, Сеня подбежал к существу и отпихнул плечом Штопора. Семён схватил одной рукой за шкирку («Хватай время за хвост и не отпускай его!» – подумал Витя при взгляде на столь крепкую – было видно издалека – хватку), а другой с полного размаха нанёс сокрушительный удар по куполу. Человек сразу же обмяк в подростковой руке; стоило лишь отпустить его, как он упал.
Остальные уже подошли к месту сражения. Все были в лёгком шоке оттого, что лежавшее тело оказалось… Обычной олдовой алкоголичкой! Виктору пришла в голову мысль о дилеммах. Сколько всего построено в жизни на них, даже при поверхностном взгляде на вещи! Вот, например, такая дилемма: бить или не бить за словесные оскорбления на улице? Или… что первично и по-настоящему важно: социальное творчество, или же эскапистские построения фантазии? Сразу и не ответишь. Да и не сразу.
Тем временем друзья, пожав плечами, двинулись дальше. Подошли к подъезду какого-то дома. Оттуда как раз выходили трое парней с девушкой. Уже «хороший» Штопор залепил пощёчину одному из ребят ни за что ни про что. Тот застыл в полном недоумении, не думая чего-либо говорить или предпринимать. Штопору тут же сделали нестрогий выговор без занесения свои же ребята, а компании посоветовали побыстрее идти куда шли, что они без колебаний и дальнейших споров и проделали.
После этого все уже пришли к выводу, что на сегодня, пожалуй, хватит, и пошли спать. На утро парни вставали и с трудом добирались до остававшегося пива. Продолжать месть не стали, напротив – все собирались по домам. Гриша ушёл на летнюю подработку – он был охранником.
Ребята постепенно приходили в себя: исчезли мрачные молчаливые существа, им на смену пришли весело подтрунивавшие друг над другом сволочи. Кое-как привели себя в норму и покинули квартиру, закрыв дверь и оставив ключ у соседей, как и просил Гриша.
Пока ждали автобуса, без происшествий не обошлось. Буйвол и Штопор затеяли шуточный махач, но движение лба Буйвола попало в такт шагу Штопора, и в результате лоб не в шутку сломал Штопоров нос. Кровь хлынула с таким энтузиазмом, будто давно этого хотела - просто ей был нужен удобный повод. Или будто с помощью штопора открыли бутылку вина, предварительно хорошо встряхнув. Все сразу полезли с советами: приложить платок, вправить нос, действительно заметно съехавший вбок. Штопор принял платок, но от вправки носа после нескольких попыток, принесших ему дополнительную порцию адской боли, отказался наотрез. Вместо этого решили дойти до работы Гриши, где тот сидел с важным видом, одетый в форму охранника, и ничто в нём не напоминало о вчерашнем. Григорий не был особенно рад компании. Ничего такого, что могло бы облегчить Штопору страдания, у него не оказалось. Впрочем, кровь к этому времени уже перестала течь.
Друзья вновь подошли к остановке и стали ждать транспорт. Мимо прошла троица панков в соответствующих одеяниях.
— О! Тема! – невнятно прокомментировал Штопор, оценив их мутным взглядом. Панки не остановились на остановке, а прошли дальше…
Минут через пять прибыл и автобус, тусня доехала до метро одну остановку и сошла. Тут же оказалось, что они догнали давешних панков. К ним сразу подкатили Буйвол и Штопор и принялись выяснять отношения. Витя решил проследить за чрезмерно усердными подвыпившими товарищами и подошёл как раз вовремя – было очевидно, что ни с того ни с сего Буйвол намеревался нокаутировать паренька в балахоне «Короля и шута». Моисеев остановил полёт Буйволова кулака, нацелившегося было в нос панку, схватив за сгиб локтя.
— Ты что! Это же панки! Свои! – торопливо увещевал Витя обернувшегося и высматривающего с удивлением, кому там ещё захотелось в репу, Буйвола. Впрочем, разобравшись в ситуации, парень спорить не стал. Штопор тоже решил не настаивать после недолгих уговоров. Виктор с облегчением отвернулся, как вдруг – глядь – легавые! Мать вашу! Буквально из-под земли – из метро – вышли два милиционера. Моисеев мысленно похвалил себя за оперативность. Товарищи спокойно проследовали мимо стражей порядка и уселись в вагоне. Причем Штопор и Буйвол спали всю дорогу, прислонившись к плечам Виктора.
И даже на этом приключения не закончились! Когда ребята уже почти подходили к своему району, Штопор подошёл к мужчине, пытавшемуся позвонить по своему мобильнику, и попросил сделать звоночек. Мужчина молча протянул шатающемуся парню телефон. Штопор понажимал на кнопки, махнул рукой и бросил разбившийся аппарат на пол. Мужчина молча проводил взглядом сначала телефон, потом разбившего его уродца.
Всё же Виктор добрался до дома. События этого дня вдохновили его на написание двух миниатюр: «Час ночи» и «Два часа ночи».
«Час ночи»
«Они шли с концерта. Возле метро от всей компании осталось человек десять, парни и немного девушек. Встали попить пивка и покурить. Подошедший парнишка, тоже возвращавшийся с шоу, обратился к ним:
— Ребята, есть пять рублей у кого-нибудь?
Кое-кто посмотрел мельком свои финансы, но все ответили отрицательно и продолжили увлекательную беседу.
— Да вы что, охуели? – удивился парень. На трезвую голову скорее всего его словам никто бы не придал значения, но сейчас от него тут же потребовали объяснений. Впрочем, благоразумие пока победило и парня оставили в покое, вместо этого зашли в метро.
И когда стеклянные двери были позади, а турникеты манили к себе красным оком, Вася предложил:
— А пошли ****ы дадим!
Часть народа осталась следить за гитарами и девушками, а Вася, Пашка и Лёша вернулись на поверхность. Через минуту вбежал Паша и прокричал:
— Пацаны, наших бьют!
Андрюха рванулся с места, предоставив Диме сторожить гитары. Когда выбегал из стеклянных дверей, в мозгу всплыла картина: «Он красиво прыгает с ударом ноги, машет активно руками и ногами; может, валит пару человек, но всё же отрубается после серии ударов по голове». Именно таким ему представлялось развитие событий, и к такому ходу событий он был готов.
Однако действительность, как это обычно и происходило в подобных ситуациях, по крайней мере с Андреем, оказалась не столь щедра на удары по его голове. Просивший пять рублей стоял в сторонке и всеми силами показывал, что он не хочет ни с кем драться, а дружок, которого он позвал на выручку, накачанный бык, лежал под молотящим его по башке как мельница Васей. Лёша оттаскивал его, и Андрею тоже ничего больше не оставалось, как помочь оттащить разошедшегося приятеля. Вот тебе и «наших бьют»!
С помощью Андрея Васю оттащили. Поверженный враг даже смог встать самостоятельно, но надо был видеть, как он это проделывал…
Любитель мелочи постоял всё же в стойке напротив также занявшего оборонительную позицию Лёши, но только для понта и чтоб не ударить в грязь лицом перед другом. Драться он не собирался – мозг ещё работал. Впрочем, напоследок он даже крикнул вслед уходившим ребятам, что их ещё ждёт продолжение. Может, и правда ждёт. Попытаются отловить в клубе с друзьями. Но вряд ли им это удастся. В любом случае, Андрей решил завтра в клуб не идти, но не из страха – просто он предпочёл не расхлёбывать заваренную другими кашу».
«Два часа ночи»
«Так всё и было, гражданин Начальник, как я вам говорю...
Два часа ночи на часах было, точно помню. Я подошёл к бомжу в переходе, спокойно сообщил:
— Эй, бич, есть маза! Маза есть, говорю, бля!
Бомж приподнял голову и устремил на меня взгляд привычно полупьяных очей. Нечленораздельный звук означал, очевидно, готовность выслушать моё предложение. А может, и не означал, но мне было недосуг выяснять такие тонкости.
— Даю десять рублей - и бью в нос!
Выставив перед собой обе руки, как бы защищаясь от уже летящих в него кулаков и ботинок, бомж энергично замотал головой.
— Хорошо, ты меня уломал! Сотня – и пробитие в пятак.
Бомж, секунду поколебавшись, утвердительно кивнул длинногривой воняющей башкой.
«Бамс!»
— Держи кровно заработанное! – я покровительственно протянул с трудом поднявшемуся бомжу лавэ. Тот быстренько растворил купюру в бездне лохмотьев.
Но я не торопился уходить!
— Ещё две сотни с меня – и пара хор-о-оших пендалей по твоим рёбрам. Ну так что?
Бомж дотронулся тыльной стороной ладони до сломанного носа, посмотрел на цвет навсегда заспиртованной крови и, поколебавшись, вымолвил, еле ворочая языком и смотря с мольбой в глазах:
— Не надо!
— Надо, Федя, надо! Двести пятьдесят, и учти, что это моё последнее слово! Доведёшь меня – вообще так пробью, без денег!
Бомж помолчал, производя в уме перевод получившейся в итоге суммы в эквивалент бутылок водки за тридцать два, но до него быстро дошло, что ему всё равно это не удастся. Кивнул и сказал:
— Х... х... храшо!
— На!.. На ещё, сучёныш! – я выдал обговорённое и добавил после паузы, подняв клиента: – Ваши двести пятьдесят, сэр Бич!
Бомж восстановил дыхание и поспешно спрятал своё богатство, посматривая по сторонам с одновременным выражением на лице недоверия и радостного удивления.
— Ну ладно, Федя! Шутки кончились! Вот тебе новая задачка на тысячу рублей. Тут у меня с собой есть нунчаки. Так вот: я тебе ими в грудь ****ану, и ползи себе домой со всем баблом! Ну чего испугался, дурак?! Потрогай – они не острые, не отравленные, и даже не очень тяжёлые. Э, ты куда это?! Иди сюда!.. Нет, гражданин, помощь не требуется, я сам справлюсь! Ему помощь?! Не время для шуток, идите лучше куда шли. Так-то лучше!.. Теперь ты. Один, всего один удар, дура! Обещаю! Договор? Вот и хорошо!
«Хренакс!»
— Ну, вставай! Да вставай ты! Бери твои бабки и ****уй отсюдова. Всё, ушёл он... Чёрт, я же ему все деньги отдал! Не, так не пойдёт!
И я рванул со всей мочи и, естественно, догнал бомжа около палатки «24 часа».
— Слушай, чувак, мне неловко это говорить, но я передумал! А ну, отдавай деньги! «Не, не!»... Чего «не, не», падла?! На! На!! Отдавай бабло, сука!!!
Бомж бился поистине осатанело, но куда пропитому организму было сравниться с моим лишь наполовину пропитым! Я его натурально обработал не по-детски, а вот пульс проверить не сообразил, моя промашка...
Именно так всё и было, товарищ Начальник, вот те крест!
З.Ы. В следующей жизни бомж был боксёрской грушей.
«БДУМС! БДУМС!»
Груша как всегда висела на растяжках и отлетала от мощных хуков и свингов. И посетили её странные видения о том, что когда-то она была не просто грушей...»
Виктор сохранил файл и посмотрел за окно. Вновь было уже темно. Подумал: «Ночная дилемма «бить или не бить?» решается так: самому не бить никого по возможности, но очень внимательно следить за тем, как бьют другие, чтобы дать этим отвратительным в целом сценам преломиться сквозь призму творческого мировосприятия. Именно! «Не бить, а следить…»
Моисеев выключил свет и лёг в кровать. Вскоре он уже спал...