Голицино

   Я вышел из автобуса и сразу ощутил запах сухой травы и увядающих листьев, которые медленно отрывались от веток, их подхватывал ветер и уносил в сторону. Под ногами тихонько шелестела высохшая трава, среди которой то тут – то там лежали листья.  Они покрывали всю землю на осматриваемом пространстве, отчего казалось, что земля накрыта золотым ковром с красными, черными и зелеными узорами. Было очень красиво и хотелось лечь и смотреть в небо, но нужно было идти.
   Я приехал в Голицино вместе с сотрудниками, чтобы отметить День Учителя и отдохнуть. А сюда, в этот смешанный лес нас доставили на автобусе для прогулки и сбора грибов. Дождя не было давно, и наверно все понимали, что нереально набить все те мешки, которые они привезли с собой, но все равно надежда жила в их душах и сердцах. Как бы то ни было, но просто пройтись по сосновому бору, березовой роще и по полям, хотелось всем. Нам дали два с половиной часа на прогулку. С одной стороны это много, а с другой ничтожно мало.
   Все были тепло одеты, поскольку несколько дней подряд стояла низкая температура, но сейчас, когда вокруг стояла божественная тишина и высоко стояло солнце, все почувствовали теплоту лучей и своих сердец. Я оторвался от народа и углубился под сосны, от которых веяло смолой, хвоей и усталостью. Постоянно фотографируя и снимая на видеокамеру осеннюю красоту, я зашел слишком далеко. Вокруг были лишь сосны, а под ногами валялись сухие шишки, да были видны редкие шляпки грибов, на которых сверху запечатлелись следы чьих-то зубов. Но вот среди этой величественной природы я заметил проблеск света и, пойдя туда, вышел на край вспаханного поля. Глубокие рытвины уходили за горизонт, и посреди этого безбрежного океана рос одинокий кустарник, украшенный всеми цветами осени.
- Леша! – услышал я чей-то далекий голос и откликнулся.
Меня звали, я был кому-то нужен, а потому, еще раз окинув взглядом поле, я пошел туда, откуда доносился голос. Воздух здесь был настолько чистым, что не хотелось возвращаться в город, где он настолько тяжел, что к вечеру раскалывается голова.
   Я вышел на тропку, по которой шли пятеро моих сотрудниц. У каждой был пакет, наполовину заполненный найденными маслятами, лисичками и дуньками.
- Леш, помогай нам искать грибы, - попросили они меня. – Иди впереди и показывай пальцем, а мы будем собирать…
   Я шел впереди них и находил целые семейства маслят и дунек. Все были рады и только сожалели, что меня не было с ними раньше. А когда я увидел рощу золотых березок, я подошел к ним, прижался к нежно-белому стволу щекой и зажмурился. Мне казалось, что рядом со мной живое, исключительно доброе существо, которое живет для того, чтобы приносить людям радость и наполнять души теплотой.
   Мои спутницы, уйдя далеко вперед, позвали меня с собой, и я с сожалением покинул любимые деревья. Наконец, впереди мелькнула белая крыша автобуса, а рядом виднелись маленькие фигурки людей.
   Я замедлил шаг и медленно направился к людям, по пути фотографируя окружающую природу. Добравшись до сотрудников, я лег на траву и стал смотреть на голубое небо, на котором не было ни одного облачка. И, глядя на этот безбрежный океан, я почувствовал непреодолимое желание писать новые рассказы. Писать все время, а потом радовать ими людей, чтобы они ощутили искры моей души и возрадовались вместе со мной.
   До отъезда на дачу оставалось всего полчаса, когда я увидел эту красоту: среди осин и кленов выделялся большой кустарник, на котором не было ни одного листочка, но все его ветки были усыпаны мелкими ягодами. Это был дикий торн. Встав с земли и подойдя к нему, я сорвал ягоду, и сразу почувствовал на кожице клейкую капельку выступившего сока. Забросив ее в рот, я сразу ощутил медовую сладость ее мякоти. Собрав в горсть эту вкуснотень, я отнес ее коллегам. Весть о том, что поблизости растет торн, разнеслась мгновенно. Народ обступил куст, а я пошел к автобусу. Нужно было заменить аккумуляторы в фотоаппарате и камере. Нас уже ждали на даче те, кто не поехал вместе нами, потому что делали шашлыки.
   День прошел незаметно, и настала пора возвращаться. Но красота, запавшая мне в душу, останется со мной. И когда наступит пора ненастий, грусти и тоски, она принесет свои плоды и все наладится.
   Воспоминания – великая сила…