Действие 4. Ламех

ДЕЙСТВИЕ 4
Ламех

Однажды, когда Авель с Ионафаном возвратились к своему шалашу, они увидели странную картину. Здоровенный мужичище с треском срывал ветви с их шалаша и складывал в свою большую повозку, запряжённую ослами. Ему в этом деле усердно помогали ещё трое. Звали его Ламех (Л.)

РАЗГОВОР 7

Ав. Эй, люди! Что вы делаете?! Оставьте в покое моё жилище!
Л. И эту груду сухих веток ты называешь жилищем? Отойди лучше в сторону, чужеземец, пока я случайно не зашиб тебя! Мне нужны эти ветки на корм моим ослам, и не мешай мне работать!
Ав. Но послушайте! Это же мой дом, какой бы он ни был! Какое право вы имеете так безжалостно ломать его?
Л. (с усмешкой) У кого сила, у того и право. Правильно, мои детушки?
Дети. Точно так!

Ионафан подошёл к Авелю и отвёл его в сторону.

Ин. Послушай, брат Авель, я знаю этого человека. Это некто Ламех со своими сыновьями, и с ними лучше не связываться. Он живёт на богатом хуторе близ нашего города, и у него скверный характер. Для него оскорбить или даже убить человека ничего не стоит. К тому же, он ещё и гордится этим. Стыда и совести у него совершенно нет. Его дети, хоть и искусные каждый в своём роде, нравом подстать своему отцу. Когда они все вместе приходят в дни народных собраний, то занимают целый ряд в начале зала, и никто не смеет им перечить. Даже наш начальник Диотреф заискивает перед ними.
Ав. Почему же?
Ин. Потому что почти весь город зависит от них. Они поставляют для нашего города мясо, пасут наши стада, изготавливают орудия из меди и железа, а одного из них, Иувала, сына Ламеха, все зовут на праздники или похороны играть на гуслях и свирелях. К тому же, многие отданы им в ученики, и они имеют большие артели. Ты видишь, с какой властью они ломают наш дом? С ними надо разговаривать с другой позиции: не о плотском (тут им равных нет), а о духовном.
В их роду много преступников, причём род Ламехов считает их всех спасёнными. Поговори с ним на эту тему.
Ав. Хорошо, попробую поговорить с ним о спасении.

Авель смело подошёл к Ламеху.

Ав. Извините, ваше имя Ламех?
Л. (важно) Ну, Ламех. А ты кто?
Ав. Моё имя Авель.
Л. Что-то не припоминаю…Ты, что ли, был учеником у моих сыновей?
Ав. Нет, я служу Господу.
Л. Господу? Интересно знать, чем ты служишь Ему? Я тоже служу Богу!
Ав. Я свидетельствую народу Божьему о спасении, о воле Божьей, о необходимости страха Божьего.
Л. Ну, это всё мне и без тебя хорошо известно! Поищи лучше себе других слушателей. Мы и сами учителя! Верно, сынки?
Дети. (дружно) Точно так!
Ав. Но тогда, как вы представляете себе спасение? Через что оно совершается и, собственно, от чего надо спасаться?

Ламех прервал работу, важно сел на свою высокую повозку и, выпятив брюшко, начал.

Л. Я не придерживаюсь тех легкомысленных взглядов насчёт спасения, бытующих в некоторых умах, что будто бы одной веры достаточно для нашего спасения. Я проверенным опытом всей своей жизни утверждаю, что только благодаря основательной базе наших дел мы можем рассчитывать на спасение. Причём эти дела должны быть направлены на благо всего общества, на его благосостояние, чтобы ты был для него полезен и незаменим. Это даёт тебе крепкое положение в обществе, где ты ценен. Притом нужно заботиться и о своём будущем, растить верных продолжателей своего дела, дабы твоё имя вечно пребывало на земле. И всё это с верою, что ты верно совершаешь дело Божие. Делая так, ты постыжён не будешь, и Бог возложит на тебя златой венец за твои труды и введёт тебя в Свои восхитительные покои, где ты сядешь, а все, подходя, станут служить тебе. К такому блаженству все мы и стремимся. И видит Бог, что никто не может сказать о нас плохого. Весь наш род трудится для людского блага, и многие обязаны нам своим сегодняшним благополучием.
Ав. И на основе всего этого вы видите себя спасённым?
Л. Конечно! У меня твёрдое основание: мои дела, мои дети, последователи, общественное мнение.
Ав. Но спасение не зависит от нас и наших заслуг. Тогда не надо было и умирать на кресте Богу, коли мы можем сами некой своей добродетелью обрести его.
Л. Спасение – это дар Божий, но оно нуждается в подкреплённом основании, чтобы, живя на земле, видеть себя уже спасённым. А это возможно только тогда, когда ты трудишься на благо себя и других.
Ав. В ваших рассуждениях есть доля правды, но цель и вывод неверны.
Л. Ты осмеливаешься мне перечить и обличать?
Ав. Не я, а истина. Если человек, живя на земле, будет видеть себя уже спасённым, то все его дальнейшие действия будут направлены не в угоду Богу, а в угоду себе. Он будет искать своего: своей славы, авторитета. Его дела станут не столь бескорыстны, как вы думаете. Его корысть – не только материальное благополучие, но и человеческие души, желание, чтобы они боготворили его, превозносили, любили, нуждались в нём. И эти души будут прилепляться не к Господу, а к человеку. Человек в конце концов станет для них «БОГОМ» и «СПАСИТЕЛЕМ». Их понимание спасения станет напрямую зависеть от человека и его слова. А разве здесь есть место свободе мнения? Мы спасены через веру, но где место вере в вашем учении?
Л. Без веры человек не может жить. И вера нужна во всём, хотя бы для того, чтобы слушать меня.
Ав. Мы все спасены в надежде, и наша надежда – это наше упование. Но это ещё не основание. Основанием является вера, и это спасительная вера. Сам по себе человек смертен. Смерть живёт в его греховной плоти. И физическая смерть – это лишь следствие тленности нашего бытия. Но в духовной жизни не так. Всё смертное должно быть поглощено жизнью. Жизнь возможна только в духе. Значит плоть должна покориться духу! Мы спасаем свою душу от этой внутренней пустоты и смерти. Спастись мы можем только на Божьем пути, который есть Сам Иисус Христос. Многие считают, что мы спасаемся от преисподней ада. Но ад уже существует в нас, и то, что мы ожидаем в будущем, по сути уже совершается здесь. Грех – это жало ада, которое разрушает преждевременно нашу плоть, когда мы преданы греху. Посмотрите на закостенелых грешников, которые открыто, без стеснения грешат. Неужели вы не видите, как они уже сейчас мучаются в горниле страданий, и жизнь для них становится адом. То же самое, но намного тоньше, совершается и в душе скрытого беззаконника, когда человек внутренне наполнен беззакониями, хотя с виду и кажется хорошим человеком. Этот внутренний грех ещё хуже первого, потому что он разъедает не плотскую, а душевную, внутреннюю сущность человека, его сердце, душу, совесть. И если открытые грешники тяготятся своим грехом, и каждый может указать на них пальцем, то скрытые грешники наоборот ревниво следят за своей «доброй» репутацией и всячески избегают любого обличения, ненавидя его. Со Христом ходили грешники, мытари и блудницы, которые нашли в себе силы смириться со своим положением, возненавидеть его и покаяться. Они приняли истину, но те внутренние, скрытые от людских глаз грешники – первосвященники и законники – наоборот совершили своей «доброй репутацией» открытое злодеяние, злословя, гоня и убивая открытых носителей Истины.
Л. Но сегодня не те времена, и никто не гонит за веру, особенно у нас, в цивилизованной местности. Эти пережитки прошлого остались на счету истории. И если раньше за свидетельство убивали, то теперь всем нам зелёный свет.
Притом, спасение невозможно потерять. Бог дарует его всякому, кто приходит к Нему.
Ав. Нет. Это грубая ошибка. Спасение можно потерять. И как гнали раньше истинных свидетелей Христовых, так с ними поступают и сегодня. Времена может и изменились, только человек и грех остались прежними. Если мы будем неразумными девами, то наш светильник погаснет, и мы так же потеряем спасение, как и они, и многие им подобные.
Л. Послушай, умник! Не буди во мне лихо своими погребальными речами! Я могу быть несдержанным, если мне станут говорить подобные речи…
Ав. И этим только свидетельствовать о себе, что вы не знаете Бога! Разве плотской силой можно наводить Божий порядок и решать по справедливости дело? Конечно, сила в вашей власти, но дух – он выше её, могучее. Он бессмертен. Своими делами вы хотите показаться Божьим служителем, но служите себе, своей выгоде и наживе. Для вас и Бог стал средством к обогащению. Ваши собственные слова говорят о вашем тщеславии. Но я сказал вам слово истины, и вы уже негодуете на меня. Ваши плоды сами свидетельствуют о вас, кто вы есть. Спасение наследуют праведные, но никак не убийцы!

При этих словах Ламех побагровел и грозно встал на своей ослиной колеснице. Он уже собирался засучить рукава, как вдруг ослы резко дёрнулись и побежали с места. Ламех не смог удержать равновесия и упал на ворох соломы. Его сыновья не успели и рта раскрыть, как ослиная повозка уже скрылась за поворотом. Тогда они все вместе стеною надвинулись на Авеля. Первым обратился старший сын Иавал (Иав.)

Иав. Я мирно слушал ваш разговор с отцом и видел, как ты заносчиво и высокомерно говорил с человеком, более старшим, чем ты, по возрасту и высшим по положению. Ты первым стал вводить его в грех своими речами! Послушай, разве так подобает поступать, а потом ещё обвинять наш род в несдержанности и греховности?
Ав. Я ничем не оскорбил вашего отца. Но если он обличился в невежестве, то не во мне причина, а в нём самом. Ибо он избрал ложный путь спасения через собственную самоправедность, основанную на делах, и ещё вас наставляет в сём. Вам самим следовало бы вникать в вопрос спасения, а не безрассудно полагаться во всём на отца, но его опыт и слово. Если опыт ложен, то какой плод может быть от него?
Иав. Не тебе судить нас! Я имею большой шатёр, множество овец, и забочусь обо всём этом. А кому помог ты своими речами? У тебя кроме этого жалкого шалаша даже нет достойного дома, куда бы ты мог пригласить страждущих. Тебе бы следовало молчать и поучиться у нас, как нужно жить. Ибо наше служение проверено многими поколениями отцов и одобрено всеми городами под солнцем! А кто ты?
Ав. Я не принадлежу вашему обществу. Вы ошибочно думаете, что праведному Богу нужно что-либо из вашего богатства? Как один безумец заботился о своих амбарах и зерне, не помышляя о спасении своей души, так и вы кичитесь стадами, шатрами, но не вникаете в себя. Вы уже забронировали себе место на небе, но ответ от Господа!

Тут в разговор вмешался средний брат Иувал (Иув.)

Иув. Я доставляю радость людям, когда воспеваю пред ними Господу. Мои песни и инструменты многим послужили для того, чтобы и они сами прославляли Его. На них очень высок спрос. Когда я стою перед толпой, то вижу, как они ловят мой слова и смотрят на мои движения, пытаясь подражать им. Сердце моё переполняется счастьем! Я много разъезжаю по городам и сёлам, везде воспевая Богу, и все рады мне, ждут меня. А кого осчастливил ты своим учением?
Ав. Я сею для будущего. А вы больше любите показать себя, чтобы простодушные люди восхищались вами. Вы питаетесь человеческой славой, ищете людского почитания. Разве это служение Богу? Это служение своему «Я». Да, вы привлекательны, у вас есть таланты, но к сожалению, многие падают на таком видном служении. Их сердце возносится гордостью, они забывают об очищении сердца и падают. Не забывайте, что сам сатана, денница – сын зари, воспевал славу Богу, пока не возгордился и, забыв своё истинное положение, сам восхотел стать Богом. И многие, стоящие на вершине пьедестала, страдают головокружением и звёздной болезнью, а всё это в итоге приводит к падению. Многим, кому понравилось играть роль царя на земле, так в этом ожесточаются, что становятся неспособны принести покаяние и в своём безумии погибают.
Иув. Но эти слова не обо мне. Кто может обличить меня в корыстолюбии?
Ав. Есть твоя совесть. И если даже она уже не обличает тебя, то напрасны будут усилия других.

Тут вмешался младший брат, Тувалкаин (Т.) Он был невысок, коренаст, с сильными мускулистыми руками. Его хмурая внешность даже немного отпугивала.

Т. Вы хотите навязать нам сомнения относительно нашего спасения? Но мы тверды в своём, как медь и железо! За нами стоит большинство, и мы не желаем слушать речи какого-то ничтожества, которое возомнило себя в этом гнилом лесу всезнайкой и пророком!
Ав. Бог знает, кто я. Но также Он покажет и вам, кто вы есть перед Ним. Семя нечестивых не пребудет вечно. Также написано: «Не следуй за большинством на зло». Я говорю вам здравые слова об очень важных вещах. Ведь что может быть важнее спасения своей души? Какая польза человеку, если он приобретёт весь мир, а душе своей повредит, или какой выкуп он отдаст за душу свою? Я взываю к вашему разуму, но видно, он действительно твёрже меди и железа.
Т. Оставайся сам при своём мнении в своей жалкой лачуге! Мы привыкли не философствовать, а делать дело. Нас дома ждут столы, стада, страждущие. Но только попробуй переступить порог наших владений! Мы не потерпим, чтобы кто-нибудь нарушал наш дивный мир! На таких, как ты, у нас есть целая стая изголодавшихся псов, и не мы, а они свершат над тобою свой суд!

Братья дружно захохотали.

Ав. Я не боюсь ваших угроз. Всё во власти Божией. Я больше страшусь Божьего суда, нежели вашего. Что могут сделать ваши плотские орудия против Слова Божьего? И если вы убьете меня, то на моё место встанет другой, третий, и так без конца. Так будет продолжаться бесконечно, пока вы не наполните своими беззакониями чашу Господнего терпения.
Вы куёте своё мнимое спасение на углях разжигания братоубийства, на самовосхвалении и ложном мире. Когда-нибудь вы сами увидите, на что направлены ваши великие дела, и смогут ли они спасти вас самих. Ибо, отвергая истинного Бога, вы сами становитесь «богами».
Мне больно за вас. Но больнее за тех, кто верит вам, кто вверил вам свою душу. Эти бедные обманутые души думают, что вы способны доставить им спасение, но будущее покажет, и они пожнут плоды своего обольщения. Полагаться в своей жизни на кого бы то ни было – это не вера, это не спасение. Ведь так ты становишься послушным орудием в руках другого, и на что будет направлено оно, на добро ли?
Нет, человек не может дать спасения! Спасение в руках Божьих, и нам нужно каждому самостоятельно стучаться в Его двери и ожидать.
Иав. Спасайся сам своею верою, а у нас своя!
Ав. К сожалению, это так. У вас своя, собственная вера, и потому уже не Божья. И всё ваше спасение – человеческое, основанное человеком и пред человеками.

Тувалкаин хотел было занести свою тяжёлую руку над Авелем, но братья удержали его, сказав, что им надо скорее догонять своего отца. На этом они и расстались.
Оставшись с Ионафаном наедине, Авель обратился к своему другу.

Ав. Видишь, насколько глубоко ненависть и обольщение живут в этих людях? Они уверены в правоте своих слов и поступков, и гордость не даёт им приклонить своё ухо к нашим словам. Они, ещё не видя и не слыша нас, уже составили предвзятое мнение и смотрят на нас с высот своего самомнения, как на недостойных их внимания.
Ин. Да, это сегодня стало стилем жизни многих, когда собственное мнение ставится выше всех прочих.
Ав. Те, кто живёт по плоти, принимают друг друга по одёжке, и чем она важнее и богаче, тем и отношение к нему почтительнее. Наш же вид ничем не привлекателен, а скорее даже наоборот.
Нашим выбором должна руководить рассудительность, когда разум трезв и нелицеприятен. Иначе, как мы можем увидеть себя? Ведь иногда и мы поначалу можем придерживаться ложных воззрений, но надо уметь достойно признавать свои ошибки, а не ожесточаться, тем ещё более усугубляя своё неведение.
Ин. Знаешь, я полностью с тобой согласен. У меня создаётся такое впечатление, что большинство людей поступают, как неблагодарные гости в доме Хозяина. Они начинают бесцеремонно присваивать себе вещи, не дожидаясь его воли. Вместо того, чтобы угождать хозяину, они сами нагло вселяются в чужие хоромы, а потом ещё негодуют, когда им указывают на их место. Люди убеждены, что спасение уже принадлежит им, а раз так, то в своей дальнейшей жизни они предоставлены сами себе. Итогом такой вольной жизни является суета и мир. А что им ещё остаётся делать, коли они уже спасены? Получается, что путь уже пройден, всё осталось позади, в прошлом. Поэтому их так и удивляет, что за Христа надо страдать, а не только веровать в Него.
Ав. Такая самоуверенность в отношении своего спасения приводит душу к бездействию, пассивности и равнодушию. При этом такой человек будет уделять больше внимания всему мирскому: что поесть, что попить, во что одеться, и через это уподобляться язычникам. Человек сотворён так, что не может пребывать в полном покое, он обязательно должен что-то делать. Даже Адаму в начале было заповедано трудиться. Но если человеку не о чем беспокоиться в духовном, он неизбежно начнёт погружаться в мирскую суету. А она подобна омуту, который в конце концов полностью поглотит его. Так и получается, что большинство тех, кто придерживается такого понимания спасения, больше заняты заботами этого мира – покупкой полей, продажей волов, женитьбой, детьми, а всё это в итоге выливается в суету.
Ин. Но как разбить эти ложные основания?
Ав. Только свидетельством Слова!
Ин. Так давай же мы пойдём будить людей от их опасного сна и рушить столь губительные для них миражи! Всё равно наш приют сломан, и это, видно, знак от Господа, что пора нам выходить к людям из чащи этого леса.
Ав. Я ценю твой огонь, твою ревность! Я рад, что это в тебе говорит любовь.
Ин. Любовь?
Ав. Да, это огонь истинной любви. Ибо нет больше той любви, чем у того, кто хочет душу свою положить за братьев. Ведь свидетельствуя истину, ты становишься им в оппозицию. Они принимают тебя за врага, который якобы что-то хочет разрушить у них, или покуситься на их святыни. Но только одного они не видят в тебе – твоей бескорыстной любви к ним. Ты сознательно жертвуешь собой ради спасения из тьмы невежества тех немногих, которые смогут принять Божью истину. И эта жертвенная любовь – любовь Христова. Так и Он пожертвовал Собой ради нашего спасения. Вся иная любовь лицемерна, она плотская.
Ин. Но почему же всё столь очевидное с таким трудом принимается человеком?
Ав. Сила обольщения очень велика. А самомнение, гордость и невежество глубоко сидят в человеческом сердце. И нужно трубить и трубить трубой громогласной, чтобы хоть немного расшевелить это сонное царство.
Ин. Так давай же скорее пойдём в путь! Мы не знаем, сколько нам будет отпущено времени Богом, но одно уже я твёрдо знаю: моя жизнь не пройдёт бессмысленно, я оставлю здесь свой след. И одно это вселяет в меня бодрость и силу!

Авель протянул Ионафану руку и, бросив последний взгляд на поломанный шалаш, они так и пошли на встречу новому дню, крепко поддерживая друг друга, плечом к плечу. Они уверенно шли вперёд, ещё не зная, что их ждёт впереди и что им уготовано судьбой на этом новом для них пути.

Так окончился седьмой разговор о спасении.