Дилогия. Умат по беспределу

       Искусство уматно выражаться не применяя блатных слов
       или
       УМАТ ПО БЕСПРЕДЕЛУ!

       Бляхи Бляхи раскрой!
       Лобудень убери!
       Хронометр застолби!
       И стермяжность заткни!
       
       
       Казалось звук идёт с разных сторон, причём тональность постоянно меняется. Кто-то хочет вызвать на разговор? В рот-де-бы мыр!!! Пузыря подол балахона, бежала с берега Алиса Клин. «Дойди до пуповины! Сути! Начала! Шарики за ролики задвинь. Клин вставь! И калёным пасом гол забей в ворота, сложенные из барьеров чёрствости, усталости и казёнщины!» Плащ Алисы, будто сражаясь с бечевой, надувался словно веселящим газом. Как шаровая молния она летела, входя в клинч акустической посылки. В предтечу свежих акустических полей.
       На поляне кто-то напоминал ленивого медведя на нересте лосося, кто-то Альдуса Пейджмейкера (текстовый редактор), кто-то вурдалака с высокомерной поволокой в глазах, а кто-то был брутально агрессивен…
       Как петух с крабьими клешнями, Мстислав Цветоед в три прыжка настиг Алису. Рыча со звериным оскалом и техникой выпускания когтей по стратегии обмана, он подпрыгнул, занёс над девушкой руки с длинными шевелящимися пальцами и пьянкоголосо скосоротился… Перезрелые сливы гроздями повисли с трёхэтажного рта!
 — …Мёртвосучье какое-то чем-то прикрашенное! Запеленговали вилы кранты стакан радар удар зуб рык як ан ёршь комар! Бодун во плоти?? Крен демографический! – эмоционально придав голосу окраску ультразвуком почти в 20 000 Гц, рассмеялась Алиса. - Путник, помысли над загадками мироздания, не нарушай необдуманным шумом гармонию бытия.
       Далее вновь зазвучали вибрации голосовых связок Мстислава… Грубо, вульгарно, с саднящим выплеском. Частота в 200Гц, звучащая в его голосе, вызвала ощущение морской болезни.
- Прозак! Пшено какое-то. Сухопарая кашка, – свела до незначительности его тираду Алиса, чтобы попытаться перешагнуть через неё…
- Здорово, пипетка педальная. Ты на кого батон крошишь?! Морду набью как мужик мужику! – похмельно дрожал Цветоед, как глиста над каньоном.
- …Здоровей видали у волка педали!
       Я спокойна, как удав, при любых обстоятельствах.
       Всё, что пенится и бурлит – не стоит! Ха-ха-ха.
       Не стоят в моём райдере переспелые сливы,
       Гроздями свисавшие с трёхэтажного рта.
       И не варят из слива эликсир концептуальности. Не кричи.
       А над стержнем задумайся и семена отмочи.
- Отмочила! Тоже мне, звезда в гангста-стиле. Ладно, всё это лирика. Что ты конструктивно можешь предложить, Примавера? Не таким профурсеткам пиететы стирать! Самый грязный, скандальный, горчичный перфоманс – это блеск и тщета бомонда! Его не отмочишь, не застираешь, не сотрёшь, а только отполируешь! – Мстислав пошёл юзом, закружился на месте и взревел, как сумашедший.
- Значительно, как стирк@. Не представляю себе сложных чувств некоторых собеседников! Тоже мне, трансфер бомонда! Звёздный серпантин! …Стир@ть олигофрен – как заштампованные в три этажа пелёнки! …идиотозавра. Ибо наш земной шар сегодня – это не жизнь людей, а их зомбирование. Общение, сформированное по принципу отрицательной селекции. Смотрят на благообразный вид, а не на дела и суть. Такое общение – всё равно что обслуживание трубы! …Лабиринта! Но клин клином вышибает… Включи самый запасной инстинкт! Повернись так, чтобы концы схватить и Натянуть нечто на НЕЧТО, уходящее в другое измерение, стянув в Узел Света!
       Сквозь узкую амбразуру листьев на Алису внимательно с бесчеловечным оптимизмом смотрел лучистый глаз.
- Дай лапу мне, луч с неба!..
       Над головой девушки зашелестел ниспадающий шлейф, дышащий сиянием.
- У меня концы все схвачены! Гдлян-гдлян-блян… - Мстислав наступил ей на шлейф и, было, снова включил свою рубилку… Но чуть икру не метнул;…
- …Да уж, это точно… У нас концы все схвачены: чувствую себя в положении осла, подвешенного за недоуздок, - человек обхватил руками свою низко опущенную голову. – Куда не кинь — всюду клин, но не вышибает. Для нас, людей, изучение пространственного распределения, характера и масштабов перемещения — пустое занятие! … Да, натянуть бы нечто на нечто, уходящее в другое измерение!
       Плащ Алисы надулся так, что вокруг неё было пора запускать спутник…
- Сделай “квартовый ход”! Дойди до сути, до глуби, пуповины, начала… почувствуй в жилах Млечный Путь и стань Звездой, родившись от обратного!
       Огромное, плотное, объёмное молчание прервал Мстислав Цветоед с ужимками и каверзами какого-то плюща под дождём. В воздухе, где ещё звучали отголоски последних высказанных здесь мыслей, повеяло ледяным хороводом его унылых, глухих и слепых слов-старичков, которые надвигаются, тиранят, обступают, пугают, давят.
- Особый этнос: коммуникабельный, общительный… и ненавидящий окружающих, – по-голливудски ухмыльнулась плащ-деваха рубахе-парню.
       Тот, глотая воздух, трудно закрепляемый в словах, рванул на себе майку.
- Майка делу не поможет! Молодец… как зелёный огурец, сформированный по принципу отрицательной селекции, с накладными погонами в три этажа. Тиранозавр, размажу по сюжету! Полосону стирачкой, накорёжу рожу и рожек не оставлю, ёжик из тумана! – будто шаровое облако из веселящего газа заиграло над девушкой. – …Театр, где шок не важнее смысла!
- Измени меня и я пойду за тобой.
- По старым адресам, куда ты посылал;, не наношу визиты. Но… кое-как и кое с чем – уже в пути!
- С чем, например? Ну, не тяни резину! …С попутным ветром??
- Да хоть бы и с «простуженным светом»!; На моей волне ветер не играет блатные мотивы. Зато он тугой, как детский мячик… Сам себя возьми в руки и играй!;
- Ну, ты цепанула… Отхлынь, а! и дело с концом!
       Алиса прищурила один глаз и написала по небу пальцем: «Не люблю грустные концы». Пощекотала луну под подбородком и та расхохоталась, заливаясь от радости. И всё вокруг улыбнулось.
- …Волна своё дело знает. В ней нет воды… Волны идей не безголосы!
       С вывертом пицыкатто Мстислав хотел ответить… но голос его сорвался со строфы;. Он широко вырячил глаза и отвесил подбородок на пол-метра.
- Глазам в орбитах стало неудобно? – рассмеялась Алиса. - Ну, а теперь разберёмся в достоинствах?! Их все соберём и пользоваться ими, в натуре, начнём?! – сучья ломая, оглашённой звездой закружилась Алиса, шаровым облаком веселящего газа прорываясь в атмосферу мистерий, чтобы опровергнуть бесповоротность мира.
       Но Мстислав сжал плечи девушки, словно не отпуская на волю. Эмоционально-энергетическое поле его сердца ещё не перестроилось на её волну. Его мысли так и не догнали её. Мозг Мстислава, настроенный на разрушение, не смог использовать шарнирный механизм;, и веселящий газ не вышел из тумана.
       … И солнце похоже на орех, а всё потому, что глаза и слова не догоняют формы!
       Оторвавшиеся от лица глаза Мстислава, писали, будто по его же языку, разматывающемуся, как рулон туалетной бумаги ;.
- Издрик. Послать по дисководу?? Без копии оцы фровать? …пип-выскочкой на антивирус. Застрял на оральной стадии развития? Челюсти с ножками. Помидоры надо тебе выращивать, может и они будут, как я краснеть. Чваный помпон. Программный диск смени! – будто прикасаясь к листу, который он будет держать в руках, писала Алиса глазами. - Не будь пип-выскочкой из порносайта, салфеточкой на полпути. Вынь из гнезда свой диск болезнетворный, а то начнёт строчить себе подобных. Рассылка свежая, ею оцифруйся. А свой сигнал на полпути сотри. Не модулируйся по копии, в каркасы не пакуйся, лишь руку к небу протяни, прорываясь в сферу, где противоположные подходы по «ту сторону» самоуверенного владычества мёртвой буквы в итоге, надеюсь, совпадут и возродится Слово.
       Мстислав с напором выплеснул пару фраз (не крылатых;, от которых тошнит, как Билл Гейтса от денег).
       Алиса же, доведённая до абсолютного абсурда тем, что уже абсурдно давно, абстрактно ругнулась:
- Рюмка рутина Рембо выстрел! Западня улика решётка фингал… осыпь обвал отбой финал! К нам пробиваются представители водконапорной башни, института частей тела и наружных органов?? Что ж, эротический привет! Сканёжа хочешь?? Преобразовывай базар! В блузницу его! …переосмысления! Не варят из слива элексир концептуальности. Поставь точку! как экскрементный итог!
       Не вирусы цифруй, а строй по пикселю достойную программу. Алгоритмическая Паутина – мировая! Тебя поймут. И свежие посылки в цифрах упакуют. Всё с антивирусом, по дисководу, не вынимая из гнезд@!
- Хитмецстеры всех жанров рядом не стояли! Ты можешь вызвать сканёж.
- А ты сканёж вызвать способен только по-маленькому и по-большому.
- Насралла ты насралла – полюбил тебя Аллах.
- Только это тебе не туалетный саммит… Хасан Насралла – шейх, бородач в чёрной чалме. По сравнению с его, твой рейтинг в том месте, что обычно не называют. Так что… дойди до точки, сути, начала, конца, раковины, канвы, пуповины…
- Это как? Рот в рот??
- Не хочу проникаться твоей логикой. Собери себя в пучок! …Дойти до пуповины – это равнение на м@ть!
- Ругаешься?
- Эмоциональная зарядка.
- А я сейчас освобожусь эмоционально!.. – ещё пару раз Мстислав прыснул ядом с языка, но тут же вынужденно зажмурил глаза;. Сужение зрачков девушки, будто вспышкой молнии, внезапно распахнуло небеса…
- Эй ты! Футуристический выдох освобождения! Облегчи себе бремя!.. Не ковыряй корневые слабости, которые должны бы быть продолжением твоих достоинств. Просто слова и реальный их смысл разошлись! Надеюсь поправимо. Ты же не пал низко, как мир. Не лежишь прочно во зле. Назначение наше другое. Ценить глупости? Втягивать себя в пространство низости эсхатологично (контекст угрозы, висящей над всеми нами). И мучения жизни потеряли бы смысл, если бы я жить, чтобы страдать хотела из-за необетованных, как ты, телес!!! Потеряйся в информационном шуме, рассей звучание своё, как дым! Ведь важна не фактическая канава, а лишь окутывающая атмосфера привязанности к земле, где все мы родились и куда погребают.
       Цветоед на секунду широко открыл рот, будто слова эти были ему незнакомы. Пристебнул висячие глаза;. Затем, словно на качании грязной волны, опять началось бурное суровое звучание его голосовых связок, которое захлёстывает сразу, внезапно, без подступов:
- Ять на да ар ас ка…
- …ак!!! Генетически-мудифицированный идиот что ли? – посмотрела на него зигзугом Алиса. – Есть культура ругаться матом, не употребляя блатных слов. Полезно для здоровья. Ведь раздражение вредно сдерживать. …И все кого ты встретишь по дороге, улыбнутся тому как ты в духе.
       Но Мстислава сильно занесло на повороте. Ну и поворотик… Не Поворотти;.
- Долго не кончать – преимущество мужчины, а не оратора! …Мёд… Липово-цветочный, - добавила она к его «невербальным сигналам». – Мёд – это отрыжка насекомых, представляющая собой полупереваренные выделения половых органов растений… Как будто у тебя самого нет половых органов, дуриан-тайфун?!
- Захлопни репродуктор!.. блян-блян-гдлян… — подскочил Мстислав. Послышался остервенелый лай. Собака неподалеку уже давно успокоилась, а Мстислав всё орал и орал..
 - Эй ты! Замороженный солнцем! - Алиса сблизилась с ним, будто готовая к зачатию… - Голосу самое трудное — это не только выдержать период полового созревания, Бабай Матерник;, а ещё и приблизиться к берегу мажорного брит-поп/рока! Чтобы передать характер и природу вселенской вакханалии, блюзовую грусть по любви, реперские мелочи жизни, джазовый фьюжн и не особо отягощённый смыслом кавер на физику зазеленелую! При этом, не “теряя корни”. Холдинг воронок жакан халдей мухострел…
- …Мы так далеки сейчас от себя самих, от места, где начался наш путь… - вздохнул парень в очках на той же поляне.
- Ещё один «фонарщик»? Или «географ»??
- Почему?
- Ещё будучи детьми, все жаждят помогать другим. Но взрослея, становятся «фонарщиками» - просто следуют привычке включать и выключать свет. И «географами», не отмечающими на карте цветы, потому что «цветы эфимерны».
- А ты что, роза с каплями росы?? – высморкался пустоглазый Цветоед.
- В соседстве с калом;. Собери себя в пучок, войди в пуповину, дойди до сути, начала, Слова и родись от обратного! А то сделан ты плохо, неточно, будто деталью декоративной! Поверни свой фарш назад… Дедушкам мягкий уход предоставь от ответа, бабушкам оправдания предоставь, древним людям – разворот элегантный. А сам бляхи раскрой, лабудень убери, хронометр застолби и стермяжность заткни, Крен демографический! Телеса обетованные пресловутые – гутаперчивые. Могут выправить Крен.
       Парень в очках зааплодировал воображаемому калу (или плющу под дождём), превращающемуся в мясистый и сочный аморфофаллус как экстатический дифирамб природе!..
- Не модулируйся по копии! А строй по пикселю достойную программу. Рассылка свежая, сигнал здоровый… Крен алгоритмом выправляет! Достоинства одни! – далее он довершил свою (начатую ранее) речь. - Поддержат идею те, кто не гордится тем, что пребывает в дерьме, или не так сильно, не так чертовски, не так бессовестно, нагло и заморожено гордится.
 - Эй, ангел страдания, верь в цивилизацию! Не ковыряй корневые слабости. Все указатели сбиты и повёрнуты концами в землю. И да пройдём наш путь необходимый без лишних и ненужных мук! Или, может, в тебе есть сила и боль?? Ты вынужден думать, потому что не можешь иначе?? Не можешь переступать через себя? Что ж жизнь выбирает тех, на кого может положиться! Жить – это талант! Кто сможет вращать Её (жизни) колесо, которое давно плывёт по инерции, которая её может погубить? …Кто первый? Давай накатывай! – обертоны голоса Алисы звучали квинтессенцией в атмосфере мистерий.
- Но жизнь пришла к помойным берегам.
- Спокойствие! Зона бедствия! Добросовестно бедствующие без нужды не нужны! Замороженны в прошлом.
       …«Накатывай» - это на заросшую сорняком тропу припасть… но не мять ногами гордые цветы и траву, а, лаская бока колеса жизни касаниями лепестков, стеблей и листьев, оборачивать его, прося следовать за собой в невидимом течении, уносящем в луга буйные и сочные, где не заростает тропа справедливости.
- Даже «стобезголовая женщина» не помешает адепту зла за собой колесо тянуть, – махнул лапой Мстислав Цветоед в арбузных пятнах на рубашке.
- Ты что, в арбузы врезался?? Пусть мысль пройдёт туннель тишины и устремится по произвольному маршруту, минуя шумный ураганчик от адепта зла. И тело в шляпе!
       …Не просто закрутить колесо жизни, повернув по другому трэку! Как это прекрасно - не плыть по течению! Ведь невозможно бесконечно переступать через себя.
- Ну и как же «накатывать» на это колесо жизни?? …и чтобы через себя не переступать?? К ладу все эти дешёвые понты! Нет! Любая реальность для меня дороже всяких туманностей, пленённых солнц, видений, галлюцинирующих гостей и даже звёздных королей!
- Прямо мыслишь! И даже, минуя извилины!!! Остановился не только в орбитальном движении, но даже перестал вращаться вокруг своей земной оси?
       Существует ритмическое колебание всех частиц – начиная от вращения Земного Шара и кончая вращением твоих мозговых полушарий, - вежливо ответила Алиса Цветоеду. – Тебе остаётся лишь разыскать математический знаменатель этим ритмам и, собрав всю волю в пучок, излучать её со знанием дела по волне взаимодействия энергий… Ведь в недоступных районах мирового океана есть гидролокаторы, телепатические зазоры, теофизические отверстия, корни зла и другие взрывчатые изделия! …Например, вспышка теофизического зазора… как мост между мирами.
- А мне параллельно! Ёксель-моксель, мать честная… Хоть, пусть я буду мостом! Хоть, пусть даже – ничем! …Лишь бы не переступать через себя;.
       Он взглянул на Алису, дрейфующую не в своём времени. Голос её вновь прояснился.
- Чтобы описать НИЧТО надо сначала его найти. И не путём прыжка за пределы реальности, а через последовательное стирание, ослабление реальности и проявления её в другой параллели. НИЧТО – это всё вокруг, схваченное в момент своего временного отсутствия. Нейтральная зона между тем чего больше нет здесь и тем что есть там... Мост, ведущий вперёд!.. Это умат по беспределу!
       Развтите этих идей
       найдёте в моём романе
       «Революция ru говорящая Кошк@».
       Это – полный вандел!
       Лайла Вандел@
E-mail: vandela@list.ru (автор ждёт ваши отзывы и предложения)
       


       Лайла Вандел@
Революция ru говорящая КОШК@
философский роман-экшн
       Поиск высших уровней выживания – вот понимание душевного порыва автора этой весёлой, предельно комедийной, остроумной, высокохудожественной книги, дающей импульс для нового универсализма (освоить мир, заселить его новыми смыслами). Основопологающая идея здесь – это Слово. Пора переходить от прозы к высшей стадии общения… И как Слово – есть Всё, так и в этой книге – всё… Автор рвётся в запредельные выси, туда, где живут большие идеи, где говорят то предельно-смешными гегами, то высоким слогом, то словами-сцепионами (как переходное звено к другой форме общения). Это не вычурная театральная красивость. Это крепкая книга-феерия, хватающая звёзды с неба!
       Угрожающего вида увальни попытались “расчистить” территорию поляны. Но вместо этого образовался дружеский тандем. Миротворицей выступила девушка.
       В ход повествования автор удачно вплетает продуктивную спасительную идею в контексте нового мира (как проэкцию будущего) и особо удачные геги. Благодаря умению по-другому услышать Слово, герои этой книги находят общий язык – язык, способствующий исцелению сознания, когда на месте, выхолощенном тысячелетней тусовкой, создаются условия для рождения Новой Расы (как проекция лучшего будущего). Её представители своими делами трансформируют ”нити”, ведущие из исторических глубин в “родники”, которые когда-нибудь начнут давать “молоко”, которого так заждались.

Лайла Вандел@. Революция ru говорящая Кошк@ – прикоснись к совершенству…
       ПРЕДИСЛОВИЕ
       Если у вас мысль не связывается в логическую цепочку, внимание полностью временами отсутствует, не поддаётся контролю мозг, включается-выключается словно сам собой, то пусть такой читатель спит-просыпается с этой книгой без особых проблем. А здоровый умственно человек с этой книгой не уснёт просто так. Есть и математически углублённые места. Главное перетерпеть. Это — новая книга. Философский ребус. Она не выдержала ещё испытания временем. Но с ней вы не потеряете своего времени!
       Если её не канонизируют в будущем, то значит – открытия не нужны! (Прочтите и, если я ошибаюсь, поправьте меня.) …Хотя и средний, обученный грамоте обыватель так же найдёт в ней для себя много крайне забавного, смешного и захватывающего.
       К ней вы будете обращаться неоднократно! Её надо знать в деталях, о которых сможете напомнить в подходящей обстановке окружающим, и этим то поднять настроение, то разрядить обстановку, то посмешить. …То, опираясь на фантастические гипотезы, теофизические открытия и красивые аллитерации, просто выразить своё отношение к происш едшему с вами или с кем-нибудь другим и объяснить истоки.
       Данное рукоделие представляет собой высший пилотаж внутренней свободы и самонаблюдения; что освежает сознание и настраивает на новый вид созерцания, помогающий духовной эволюции. Книга не с претензией на глобальность (но!) глубоко глобальная; и кабалистически точно выверенная: ставит мегацели, совмещает науку и религию, открывает путь к поиску мировой продуктивной спасительной идеи (в контексте нового мира) и религии всей Земли. В книге пойман воздух будущего.
       И, в то же время, книга предельно комедийная.
       Здесь есть новые понятия — значит, и новые слова, плюс - слова-сцепионы, а самое главное — новые абстракции, что особо редкое явление, как показывают изыскания языковедов. Абстракции, необходимые для глобального скачка к новой форме общения… На мосту к Суперчеловеку!
       Автор с тщательностью археолога и логикой математика собрала бесценные впечатления моментов, крохотные кусочки красочных “стёклышек” видимой жизни в единый узор нескучной “мозаики” с калейдоскопическим эффектом (за её гранями!) ...В карту сокровищ не от мира сего! …Сокровищ, которые невозможно сымитировать, подделать и украсть даже прожжённому мошеннику! …Сокровищ, нейтрализующих (насколько это возможно посредством книги) накопившееся на их гранях зло, и, главное, преломляющих это зло в своём свете и звуке… причудливой мистической магией бытия трансформируя (с помощью слов-сцепионов) зло в добро.
       Обилие нетривиальных коллизий, сюрпризов, каламбура, загадочек, физических феерверков, коронных шуточек и гегов, двухсмысленностей с эротическим подтекстом, создающих игривое настроение… переплетается с философскими суждениями и позы с фокусом. Проза — с белым стихом. Звёздная тусовка — с земной.
       Автор стремится перешагнуть заколдованную черту несправедливости мира. Герои книги, такие, как Алиса, Владимир Ильич, звёздный мальчик, Бестемьян, Ден Ладан, “агент 007”, агент два ноля Мстислав и другие, сверхчувствительно отражены, прояснены и оригинально трансформированы.
       “Всякий раз, когда ум может сформулировать истину, он празднует маленькую победу”0…– такую октаву даёт эта книга!
       В ней надбренно трансформировано слово: смыслы торчат из него в разные стороны. Явление, вещь означают самих себя. Но означают и другое, рождающееся из пучка смыслов, из семантических пересечений. И одномерная вещь без напряжения переводится на язык этих пересечений, где все слова взаимозаражаемы и взаимозаряжаемы.
       Логика в построении образа, доказательства, ясность, артистизм мышления, факты, примеры, цитаты, остроумные сопоставления убеждают самого требовательного профессионала и в то же время понятны неподготовленному читателю.
       В книге — до краёв переполненные мгновения, сверхзначения их и блиц-открытия… в магическом кристале обнажённого смысла.
       Лалла Рук

e-mail: vandela@list.ru (автор ждёт ваши отзывы).

       Друзья мои, не будьте робки,
       Нажмите в аппаратах кнопки!
       Спесивая неприязнь Царицы его забавляла. Думает, что она такая уж оранжерейная? Её блестящая белокуро-жемчужная шерсть, взлохмаченная и встопорщенная, клочковала в нём “боевой” дух. Чёрная полоса на одном глазу придавала хорохористому влюблённому зловеще-пиратский вид. “Здорово она умеет загонять в угол. С норовом попалась. Не повезло”, — кот Мурмолион, чистых отборных мусорных кровей, нахохлился, будто обиженный котёнок.
       Натюрморт дополняла чёрно-белая крыса Мафия, не без удовольствия наблюдавшая конвульсивное фиаско своего неприятеля.
— Разрешите соучаствовать! Всё будет океево! — вислоухий Фанфарон, воплощение высшего нахальства — лучший друг Мурмолиона по принципу лёд и пламень — всегда блистал мастерством в жанре соблазнения. Его можно было полюбить за одну только манеру ухаживать. Или способность очаровывать?
       Он кокетливо прикрылся дымчатым хвостом и промурлыкал:
– В округе считают, что у тебя мания величия, Царица. Расскажи мне всё с самого начала.
       Рот кошки наполнился звуком…
- Сначала? Хорошо… Вначале я сцепила в есть-быть некую снедь: мотыльков, птиц, мышей… чтобы не сжигалась материя насмарку. (Требует некоторых умственных усилий и непредубеждённого воображения.) Ведь материя – проекция всех сфер и срезов. И теперь ловлю свою паству. Но существует ещё масса ребусов, загадок и шарад. Мечтаю пойти в разнос всем указателям, повёрнутым концами в землю!
- Только из-за старой дружбы, которая сильнее мировой политики;, я готов понять тебя.
- Но для этого нужно быть ещё и асексуалом;! Создай поток… (Обмен с людьми, удачей!) …Потом лови его!
- Счастливая жизнь разве не передаётся половым путём?? – в разнос пошёл «Чеширский кот». – Ну, ты сама понимаешь: у тебя есть два варианта.
- Какие?
- Ну… Либо слияние… либо поглощение.;
- В конце-концов всякое приключение есть сотворение нового мира. Важно только осознать главное и ограничить его от никчемного.
       Они долгим взглядом посмотрели друг на друга и впали в близость. Чувство безусловного приятия, восхищения и симпатии бурно захлестнуло чистой, прозрачной и пьянящей волной… Царица, не сопротивляясь неосознанным сигналам, идущим из глубины её внутренних чувств, наполнялась приятными, переливчато-нежными, искромётными эмоциональными переживаниями, бодростью тела и улучшенным настроением.
- Эх, как хочется вдохнуть новую жизнь. Но земная физика в космосе просто отдыхает. Боимся засветить?? Теофизические зазоры и отверстия там блудят. А кратчайшее расстояние между двумя точками там - далеко не прямая.
       Эффектнейшим финтом Царица заскочила на крышу и наклонила голову в мягком навесе… Хвост болида рассекал предрассветное небо.
- Под каким углом он падает? Хотя, природа нелогична;. Это – неуправляемая стихия. А естесственная эволюция губительна: куда девался саблезубый тигр?? Неужели невозможно переделать природу? Восстановить гармонию?! Тут любая революция буйных роз во благо, дружелюбно покручивающих лепестками-пальчиками у висков; и ищущих новую пружину жизни. А то… вросли неповоротливой колодой в землю и с места не сдвинешь.
       Испытывая неуставное чувство нереального, будто просыпалась Земля, промурчала роза кошке:
- Изобрести волшебства возможно! Выскользнуть из серых будней! Ведь действительная реальность – это не нечто предвидимое, заранее сложившееся в мозгу и измеряющееся длиной сковывающих нас корней. Прыгай! Зажгись! Покажи на что ты способна!
- Как топор в реку не хочу. Вскарабкайся лучше на крышу!
       Мурмолион в сердечном зажигании взлетел на крышу вместо розы.
- Извини что лезу тебе в глаза, но и не причисляй меня к вымыслу;.
       * * * * *
       Её провокационные с сумасшедшинкой кошко-муркинские глаза неуловимо выводили за горизонты обычного сознания, даря “магический плащ” перевоплощения, создающий особую негу, ауру, которая подразумевает определённый стиль жизни, ритуал и направленность общения.
       Магнетизм же неприступности белокурого красавца с умным лицом и аскетически запавшими щеками, просто сводил с ума. Его широко известная невинность и сексуальная скромность неизменно притягивали к нему неугомонное внимание женщин, которое гарантированно вознаграждалось с его стороны душевной близостью. Лишь одно его присутствие могло мобилизовать и актуализировать лучшие качества любопытных приставал.
       Ощущение полной безопасности в освоении роли соблазнительницы давало индульгенцию нахальной шутнице:
— Уже въехал бы любой идиот и по-кошач ьи обставил бы всех! Для многих это сюжет их самых смелых снов!
— Ну, значит, я не идиот.
— Но с логикой житейской у тебя проблемы: удача светит тебе стовольтовой лампочкой, и эту пытку тебе трудно вынести!? Ну, что за отношения у нас? Въезжаешь?.. Садовые, цветочные, ванильные, одношкивные... А ведь существуют еще и хай-тековские, дышащие, загадочные, приятные, будоражащие, экзотические, удивительные, мозаичные. А в недоступных районах мирового океана есть гидролокаторы, телепатические зазоры, теофизические отверстия, эскадрённые ракеты, многоцелевые орудия, корни зла и другие взрывчатые изделия! …Например, вспышка!.. теофизического зазора… как мост в другое измерение.
       По-кошачьи вытянув шею и прислушавшись, экзольтированная девушка по-пугачёвски распушилась ; и повела бровью в сторону калитки (где уже бди;ла красавца жена). Перейдя на суржик, шутница по-королёвски ; всплеснула руками:
— Кака досадная помеха... Ах, Боже ж мой! Шо станет говорить, славно подбоченившись, Кселена Алексеевна! А у тебя и волосы поднялися во всех местах??
* * *
— А сейчас установим твое двадцатисантиметровое орудие на колёса, тем самым превратим его в зенитку, и после этого налёты неприятельских самолётов резко прекратятся! — уверенного вида женщина, опираясь на метлу, весело сверкнула на мужа глазами.
— Ксенка волны делает. Великолепно! Они когда-нибудь решат огромные научные задачи, - прыснула шутница.
       Шагнув вперёд, Кселена замахнулась метлой… и муж её (Гленн), будто отброшенный какой-то непонятной силой, взлетел на разлапистую фигу, как мешок! Задрал к верху голову и, лаская бока свои касаниями веток, прижался к выпуклостям коры, и молча взирал на прелестное переплетение листьев и ветвей — как женские волосы.
       Кселена, смеясь, раскачивала ветку… Глаза её, с крошечными искорками затаившегося веселья, моргали, как два секрета…
- В этот час у Фрукта этого ; в животе кошки скребут и он у меня гоголь-моголь с пирогом пронзительно просит, а не вертится тут.
- Кошек, скребущих душу, топят в вине! …Но и кошачий концерт в животе… праздника не украсит… - ответил ей в рифму «Фрукт».
- Поэтизировать получше научись сначала, рифмоплёт незрелый! …Тогда тебе и кисти в руки! Закупят на корню!
- Пусть у винограда кисти зреют, мне-то на фига;? – смерил Фрукт жену этаким взглядом.
- Ты прав: тебе и на фи;ге не плохо… - подмигнула Фрукту та.
       Шикарная фига упруго содрогалась, но это не мешало Гленну держаться ковбоем, откинувшись на суке;, как в седле (пока не стихла вибрация). Когда жена успокоилась, он спрыгнул с симпатичной дриады. И послал шептограмму на ушко ей:
- Делать мне больше не;чего, как строчить писульки!
– На фиге ты “далеко” уедешь... – рассмеялась жена.
       Тайный смысл этих слов стал проясняться, когда во двор лихо вкатила на велосипеде их тринадцателетняя дочь Есения, и попросила переделать колёса: чтобы крутили в обратную сторону. Энергию, мол, экономить.
- Съешь ка, ты, лучше бе-кон! – вежливо ссадили её, завизжав. – …И энергия будет тебе!
- От заправского егеря энергия? и гончих собак? На борзых далеко не уедешь: за живое заденут зубами… - Села девочка снова за руль и сдала; немного назад.
* * *
— Вы и колбаски отходничьи едите? — спросила соседей шутница. — Манты позорные!
- Мы едим и струганину по плотски! — гордо имитировал суровость Гленн, шутливо утвердясь в собственных глазах. — Это важно для выживания народа и, думаю, не ограничивает развитие души, — несерьёзная забавность не покидала его лица. – И кот-демократ мышами не брезгует! …А мой дядя в тиграх ходит!!!
- Ну ты, как кот-шантажист! История львиного государства пишется кровью подданных. И в львиной гриве гнездятся паразиты! – девушка ухмыльнулась, не разжимая губ.
- В каждом человеке есть такой подвал, в который лучше не заглядывать. Амортизируй это! - Гленн эмоционально не вовлекался на проблему: “а какое сено?”; и с ним было бесполезно спорить.
- Стои;шь, как забор, на котором ничего не написано, - спустила пар шутница.
- Возьми же ручку (мел) и напиши! - был серьёзен Гленн…
- В каком се;не?* Не наводить же тень на плетень.
* смысле
 
- Из тебя писатель, как пушкарёвская* лётчица? – непреминул удостоить Алису “званием” Гленн (намекая на страхи её перед паропланами ;) …Работал он инструктором учебки. Затем добавил, не моргая: - Тебя бы за пазухой носили… вместо рукавичек! Напиши. Но так, чтобы с удовольствием было продираться сквозь “вязь” до смысла.
* название села
       Алиса самокритично пощёлкала пальцем себя по лбу и для сравнения - по фиге…
- А можно ли лаять на льва в его же пещере?
       В скифских глазах её, под густыми ресницами, сверкнула ирония. А неистребимая красота её черт, заострённых яростной ухмылкой, была такой непристойной, что делала её похожей на сатира…
- К чему Зуб Мудрости, если Клыки торчат?! – она так понизила убедительно- вкрадчивый тон, что последние слова нельзя было расслышать уже в полуметре от неё. - А?.. хвост, украшенный метёлкой?!
- Да я для тебя – лишь котёнок…
- Прелестно звучит. Какой мягкий уход от ответа. Такие оправдания оставь для бабушки. Шкаф для мыши! с хитрой кошачьей мордочкой! Съел??
- Съел.
Пора заказывать реквием
Для всадников без головы.
В эпицентре грозы
Дешёвые времена...* -
глаза Алисы блестели. Мурлыкая песенки, она словно переходила из одного мира в другой, и ей требовалось маленькое путешествие в смысл слов, чтобы перестроиться.
 * * Из репертуара «Крематория».
Здравствуй, я твоя мышка…
Я твоя мышка, я тебя съем!
Счастье лишь передышка,
Яркая вспышка от многих проблем.*
 * * Из репертуара Филлипа Киркорова.
- Хотя… - задумалась Алиса, - не заменить ли мышку кошкой?..
- Компьютерная кошка - это тоже не плохо… Ты закончила??
- Я тебе дам знать, как только закончу! …Мы знаем все особенности кошки: её привычки, повадки…
- Не пугай мышей! Или мышка должна быть готова отдать за кошку жизнь??
       За стенкой садового шкафа была заметна какая-то возня. Вдруг, мышка открыла дверцы и, довольствуясь куском дырчатого сыра, выскочила оттуда, предоставив всё хозяйство поджидавшей кошке.
- И мышка хочет обеспечить дружественный режим… - немного помассировав мозговую извилину, изрёк Гленн.
- Она мыслит проще: нельзя ли выпустить из кошки пар, предоставив ей кладовку. И, думаю, она права.
- ?? Под кладовкой ты компьютер подразумеваешь, что ли?
- Вот тебе! - Алиса постукала Гленна по голове. - Голову твою я подразумеваю под кладовкой! Когда человек не компьютер - это надолго, но излечимо! …Представь…если компьютерной кошке дать точные указания… И никакой страховки со стороны! А то… кошачий концерт в животе, кошка на сене, скребущие душу коты…
- Ты пугаешь меня, - произнёс Гленн с осторожностью кота-хищника, подбирающегося к мышке. - Мне хотелось бы думать, что не будет никакой опасности для человека… даже, если вместо кошки будет лев. Каким образом можно дать льву точные указания я пока не понял, но будь осторожна - это убийц а.
- Как только разрозненные силы соберутся вместе… в зоне Границы миров… мы все в планетарной сфере продвинемся.
- И когда же разрозненные силы соберутся вместе? - Гленн страдальчески сомкнул брови. - Пока… не существует метода обмена разумом сразу со всеми людьми. Даже с одним человеком не поговорить о сокральном! И не высказаться на бумаге. Сознание преломляет истину, упрощает её и она рассыпается. Мысль, изречённая – есть ложь.
- А ты хочеш получить сугроб удовольствия и не растаять от счастья??
- Но пока… даже сказав люблю, уже не любиш.
- Пока… Эй, ангел страдания, верь в цивилизацию! Не ковыряй корневые слабости. Все указатели сбиты и повёрнуты концами в землю. И да пройдём наш путь необходимый без лишних и ненужных мук! Или, может, в тебе есть сила и боль?? Ты вынужден думать, потому что не можешь иначе?? Не можешь переступать через себя? Что ж жизнь выбирает тех, на кого может положиться! Жить – это талант! Кто сможет вращать Её (жизни) колесо, которое давно плывёт по инерции, которая её может погубить? Не просто закрутить колесо жизни, повернув по другому трэку. Землю превращая в небеса. Как это прекрасно - не плыть по течению! Ведь невозможно бесконечно переступать через себя. Кто первый? Давай накатывай!
- Но жизнь пришла к помойным берегам.
- «Накатывай»…- это на заросшую сорняком тропу припасть… но не мять ногами гордую траву, а, лаская бока колеса жизни касаниями листьев, оборачивать его, прося следовать за собой в невидимом течении, уносящем в луга буйные и сочные, где не заростает тропа справедливости.
- Даже эстетических расжождений не будет?? Как чужую поляну топтать…например, понимаешь??
- Какая чужая поляна?? Плыть в травостое. В красоте неспешности. Растворяясь в небе. Ведь жизнь как птица: то жалобно кричит, прыгает на обочине, то парит в воздухе, наслаждаясь свободным полётом и зная, что ею толи любуются снизу, толи поджидает какой-нибудь «Чеширский кот». От гнезд@ зависит, от кошки в голове и от мышек в окружности. Но бедный-бедный хищник! Именно хищнику хуже всех. Он, как вечный студент, постоянно сдаёт экзамен на «аттестат зрелости». Незавидная доля.
       Гленн подумал… и вдруг, так рассмеялся, что в глазах его заплясали истерические искорки. Отсмеявшись, он простонал, подмигнув своей жене:
- У неё манера говорить чепуху так, что кажется она имеет какой-то смысл. Какая-то «кошк@» в голове… Но, ни мусорных фраз, ни казёнщины… Словам она придаёт форму мышки… и кажется, что на бумаге они оживут!
- Нет, бумага прикажет долго жить деревьям… Надо немного времени, и Слово оживёт без посредства бумаги! …Хотя бы полуслово от былого…
       Шутница, задумалась, как перед чистым листом… придавая своим мыслям и наблюдениям форму сердца с пророщенным в нём зерном.
- Важно, чтобы удалось самое главное: преобразить мир, раздвинув границы. Привести к одному знаменателю пространство и время… чтобы пробудить чудо.
* * *
       Стало так тихо, что слышно было, как сыплются на землю оскол ки солнца и мыслей людей.
       Гленн услышал звук падающих ОСКОЛКОВ, оглянулся и увидел кошку, стоявшую на подоконнике веранды (захламлённом разным посапывающим добром). Он медленно двинулся к ней. Каждый шаг его вызывал у кошки противоречивые намерения. Схватив кошку, Гленн вернулся назад, и снова услышал шум. Он бросил кошку, резко повернулся, хотел вернуться к веранде… но за спиной услышал рассерженный голос.
- Проклятые стены!
       Гленн удивлённо взглянул на Алису. Та с нелепой противоречивостью стояла на шаг впереди… от самой себя!.. Лицом к миру и имея за спиной саму себя. На веранде собственной жизни. Контуры пространства позабытой географии истины на миг разомкнули перед ней «дверь»… дверь в «дом»! На плечах её (со стекляным шёрохом осколков) взмывал плащ перевоплощения. Перевоплощения в саму себя – идеальный фасад, заполняющий весь мир. И она вошла внутрь.
 - Научиться бы двигаться, ничего не ломая, - с закрытыми глазами произнесла Алиса. – Если наша речь обманывает нас, не заблуждаемся ли мы в самих себе?? – Алиса открыла глаза и огляделась. - Всё здесь стоит на своих местах. Только дверь распахнуть бы настеж , чтобы вернулась любовь. Настоящее место!
       Гленн и Кселена понимающе переглянулись:
- Земле мир!!! И в человецех благословение!!!
- …Я только что была внутри, - им улыбнулась Алиса. – Вот это обитель! Какой там воздух… краски… предметы… перемены освещения… Всё! происходит внутри осиротевшего места. Единственно настоящего места! Где нет объедков и слизи. Где нет катакомбов, прорытых триллионами крыс и прочими пожирателями отбросов, вырытых в кислой каше помоев! …Обитель - как покинутая дыра под земной корой совести.
- …Чтобы вернулась любовь, говоришь? – испытывая тёплые чувства, Гленн и Кселена крепко обнялись. – И с кем же любовь у тебя, когда ты входишь внутрь себя ?? (Обители тобишь).
- …Хотелось бы сказать это о каждом человеке на земле.
- Давай без оговорок. Ведь раз по части всех пока не испытываем смешанные, братские чувства, то тут хотя бы хороша уединённая влюблённость.
       Алиса слегка улыбнулась на это кислой улыбкой.
- Эти укрепления твои никто никогда не атаковал? – рассмеялась Кселена.
- Зачем их надо атаковать? – Алиса изобразила глазами страх, будто речь шла об истории захватнических войн.
- Укрепления ведь что-то защищают…
- Ничего они не защищают. Внутреннее прозрение можно развивать и в паре… и в целом…
       Алиса медленно закружилась в танце, будто что-то искала внутри себя. Слышалось колыхание плаща за её спиной… ни лёгкого, ни тяжёлого, словно подкидываемого воздухом и вдыхающего в девушку чуть заметный порыв, превращая одинокую траекторию в часть укрепления по ту сторону страха. Соизмеряя свой шаг с воображаемыми движениями несуществующего рядом партнёра (который, будто, притопывал рядом с ней) она слышала стук его сердца, словно отскакивающий от спокойной жизни.
       Но друзья её Гленн и Кселена видели только одну её, заражающую чувственностью танца. Сменяющую одну неподвижность (что имела вид терпения) другой неподвижностью (того, кто изведал боль, но не был ею побеждён). Движения не случайные, словно так было веками. Посылающие вызов времени.
- Идти куда-то, шатаясь и получать со всех сторон удары, хотя и быть впереди… - это прошлый век!
       Алиса привела в движение все необходимые части тела, скоординировав всё так, чтобы отдельно взятые органы слились в едином и непрерывном жесте… Вращение вокруг себя самой. Естественный отрыв от земли… Быть счастливым, быть в безопасности, в безопасности пока летишь. Бросок в тишину… Жизнь в чистом виде! Сила, которая живёт внутри. Это не расчёты, не амбиции, это только внутри… как ответ на многие вопросы.
       От внезапного толчка воображения Алиса описывает в воздухе логически-дедуктивную параболу и… Оглашение ответа: вроде воздуха. Произнести – значит потерять мысль.
- Я вижу мысль.
       Музыка. Как осколок ритмического абсурда…
Я не ангел, я не бес, я усталый странник.
       Я исчезнул, я воскрес, и в дом твой постучал…*
 
* Из репертуара Владимира Преснякова.

- А что там внутри? Какие убранства?
- Внутри дома? Роскошные убранства. Там и сям отодвигаются то стены, то потолок, дабы можно видеть пляж и небо. Какие-то мосты, ручейки шампанського текут, плоты с закуской неземной. Ещё там есть стол из перспекса, поддерживаемый скульптурой мужчины.
- А мужчина обнажённый?
- Потребуется некоторое время, чтобы раздеть его…
- До семейных трусиков? – не мудрствуя лукаво улыбалась Кселена.
- Ты говоришь о скульптуре?
- Еда – неземная… а мужчина??
- Вполне земной, но у него есть брат, он же – бог.
- У тебя полушутливый подход ко всему??
- Я подхожу к старым загадкам как будто они совершенно новые! - резко ответила Алиса, чувствуя, что «комнату» начинает качать Открытое Пространство. Она «вышла» из неё. А значит из самой себя. На веранду своей жизни. Нейтральная зона. Как отпор натиску открытого пространства. - Мы владеем домами, но мы суть веранды! – зло ударила она кулаком воображаемую стену.
…Прислонился я к стене
И шёпотом сказал:
Дай мне с дороги
Вдоволь напиться,
Чистой водицы дай мне дай…
       Грустно напела Алиса, и, словно спуская паруса, опустила на землю свой плащ.
       * * *
— Просим к столу! – позвала Кселена Алису. – Неземных закусок, правда, нет пока!
- Выдолби мне ананас, налей туда ликёра, наложи взбитых сливок, а сверху вишню! Ещё дай винегрет! там есть где покопаться. Хочу попросить твоего мужа быть моим кавалером на этом мероприятии.
- Это всё?? Уж извините, злобио, нету вырвигрета! Солянка спорная на завтрак и огурчик малосильный, — хотя лицо Кселены ровным счётом ничего не выражало, плечи её всё же весело подпрыгнули.
— Лишь бы не котлета отпевная! – дотошно вздохнула шутница-идеалистка, со всех точек по косточкам рассматривая оппонентов.
- Ананас?!! – этот неоднозначно сформированный вопрос Гленн сам же перепасовал в жизнеутверждающий мажорный ответ: - Для активных — мы её!
       Затем, как истый футболист, метнул… “огрызок яблока” ;:
 - Муравья или Муравьеда??? Сбрендить можно от восточных слабостей! Дистрофицитрусовый сок или усрицы??
       Девушка, периодически то и дело менявшая свои убеждения в этом вопросе, сделала неловкую попытку уклониться от прямого ответа, и птицей-пилой атаковала:
— Мы не собаки к счастью для собак!
       Большой пёс с пронзительной остротой заскулил, огрызаясь, на соседнем дворе.
       Услышав пса, кошко-муркинские глаза девушки, словно отрываясь от лица, становились всё больше и ярче, топя Гленна в приближающемся свете…
— Не-е-ле-е-пость, — симфонически пропела она звуком настраиваемого ксилофона.
— Ну, ты, как кошка в позе химеры! Собаку съела? — Гленн театрально изобразил взбеленённую кошку и снова ловко запрыгнул на всё ту же ветку корявой фиги.
       А шутница, по-кошачьи, во все глаза следя за какой-то мышкой, тихонько крадучись приближалась к нему, чтобы съесть вместо мышки! Процедура эта, представленная в виде прекрасного балетного этюда, выглядела довольно натурально.
— Ксен, твой совсем не искушаемый. Можно мне с ним ещё пошутить?
— А мне по-ананасу! Против шуток я ничего не имею. Так далеко мои предубеждения не простираются, — живот Кселены, уже раздувшийся до объёма аэростата, согласно закачался.
       “Да уж! Что-что… а приступы необузданной ревности в их случае совершенно исключены, — улыбнулась своим мыслям шутница. — И этого плюса у баптистов, вайшнавов и других сторонников сексуального воздержания не отнять. Второй ребёнок родиться должен у Кселены с Глежей, но это и второй их сексуальный опыт — сбалансированный, экологический, однотипный, полутонный, габардиновый, ажурный, аккуратно соединивший их для зачатия”.
— Нет. Что-то не до шуток мне стало. Серьёзно поговорить бы...
       Внезапно она ощутила себя открытой перелистываемой книгой…
* * * * *
       Порхнуло воспоминание из далёкого детства.
       В тот день Николай Сергеевич — отец Гленна, проводил в её классе очень развеселившую всех беседу о “жизнеутверждающей” концепции полового аскетизма и неразбазаривании “добра”. А после занятий Николай Сергеевич подошёл к ней…
       Из-под кустов повеяло чем-то холодным и влажным. Ветер, что долго лежал в засаде, будто выжидал, чтобы бесшумно выползти из этой слизи именно тогда, когда школьница разулась и собиралась босыми ногами взбивать тёплую вечернюю росу. Он лизнул ее пятки холодным языком, поднялся немного выше… И затем принялся смело парусить юбку и расплетать косы. Верховей, будто по команде, зашумел в этот миг в кронах тополей. А вздутые тучи, покосившись на девчонку, выстроились в свои небесные эскадроны и, уже готовые хлынуть, только ждали сигнала. Зевс не заставил их долго томиться: ощупал пространство, нажал на что-то, и только в глазах сверкнуло! Будто огненными ножницами кто-то резанул пополам небо — и началось!..
— Скажи, Алиса, зачем это? — Николай Сергеевич указал девочке на её «филигранные» ноги.
       Та, прикрытая огромным зонтом, стояла рядом со своей подругой — его дочерью Светланой, резко контрастируя с ней в длине школьной формы.
— А это чтобы ноги видно было! - холодный, скользкий вопрос показался ей микроскопическим. — У Светы слишком длинная форма — надо обрезать!.. Где-то так!.. — Алиса приподняла длинный подол подруги. — Нет, ещё выше!..
       Отец Светланы засмеялся, смущенно оглядываясь по сторонам:
— Не надо! Не надо!! Иди с ней, Света.
       Помахав подругам рукой, он долго, смеясь, смотрел им вслед.
* * *
       Оглянувшись, Алиса Клин махнула за собой. Ей казалось, что Николай Сергеевич что-то понял… хотя мог смеяться и не над собственным мыслеварением, напористо претворяющим бесполезную, безжалостную, бесперспективную идею, лишённую внутренней логики, не вызывающую положительных эмоций; далёкую от оздоровительного эффекта и почитаемую, даже ребёнком, полным безумием.
       Ведь аскетизм, кажущийся кому-то достойным всяческого подражания, идёт из элементарного извращения. Это надо видеть скверну в жизни. Даже ноги — это стыдно и гадко. А что уж говорить об энергии любви, наслаждении, проникновении. Отсюда весь вихрь чувств, эмоций, без чего нет любви, и не было бы главного — продолжения рода.
* * *
       Разнузданность грома и молний усиливалась. Земля тряслась, будто спина проснувшегося чудовища.
       Светлана метнулась к попутной беседке, и звала Алису за собой!
       Та же… закрыв от страха уши руками, восхищённо смотрела на шар, возникший у неё перед глазами… Девочке казалось, что шаровая молния, минуя логику линейных процессов, обязательно прикроет её от канонады губительного мезальянса.
- Ты полюс мой, но в параллельном мире? — Алиса потянулась к шару рукой.
— Стой! Я заперпендикулярен. Взрывоопасно!
       Застыв с протянутой рукой, Алиса, объятая незнакомым вожделением, с грустью провожала уплывающий шар глазами.
       Сознание прониклось твёрдой уверенностью в том, что где-то совсем рядом живёт человек; космическое слияние с ним налицо; грядущая встреча с ним неотвратима и ожидание этой встречи может создать чудесный ток её предвосхищения мужчины, персонифицирующего Великого Владыку Солнечной Системы.
* * *
— Какие новости в свете, Солнышко моё? — его звала и манила Полярная звезда.
       Но Солнце не включалось. Нарушение равновесия Начал ослабило его творчество. А с падением творчества неизменно иссякает возможность совершенствования, следом же идет дегенерация и деградация, ведущие к разложению и окончательному уничтожению.
       Увидев мрачные знаки налицо, Полярная звезда с любовью притянулась к Солнцу, в отчаянной жажде проявления Начал.
- Надеюсь, ты понимаешь, куда я клоню?.. Есть ещё порох в пороховницах??
       Солнце же, выведенное из инерции захватывающе- пленящими миганиями Полярки, поймало себя на том, что волнуется, будто впервые вышло на орбиту. Внезапно охватившее лирическое настроение привело его в малообъяснимое напряжение. Но, устыдившись чего-то, планы тотальных действий выдохлись, и Солнце с затмением в голосе сморозило:
— Перегорело.
— Буди своего спутника!
— Которого?
— Землю!
- Думаешь справишься??
- Ну, это уже почти оскорбление.
       Прикрывшись силовым полем Солнца, сдерживающим напор откровенных флюидов Полярной звезды, Земля восторженно улыбалась, чувствуя себя сильной, красивой, с опорой в окружении непролётных бездн и нравящейся ей — Полярке. “Может, потому что людей не видно?”
— Как дела с цивилизацией? Что-нибудь получается?
— Когда я осязаю людей, становясь свидетелем их наглых поступков, слёзы наворачиваются у меня на глаза. Удовлетворение потребностей власти делают их подозрительными и мрачными, мешают людям быть самими собой и из личностей превращают в коллективный орган, не имеющий возможности стать полнее.
- Да! Какое взаимодействие полюсов — такое рождается и начало. Изъятие женского полюса из высоких творческих задач отразилось на человечестве. Привело к падению и вырождению творчества. Вера может двигать горы, она – колоссальная баба, - подмигнула Полярка небезочевидно. - Различное тяготение порождает различную творческую энергию, которая создаёт всё, начиная от растений и тварей до планетных систем, а дальше — до величайших галактик. Все важнейшие достижения обоих Начал обязаны Любви — Великой Творческой Силе, являющейся основой основ каждого творческого проявления. Из искры соединения разделённых Начал зачинаются и проявляются Миры. Из тонкоматериальных сфер — в сферы более плотные и наоборот. Эротические эмоции любящих друг друга людей также втягиваются в поток Космического Магнетизма и идут на строительство Космоса.
       Солнце, ощутив тяготение к соединению, попыталось вспыхнуть животворящей энергией, но вмиг нейтрализовалось, поддавшись деструктивным ритмам и вибрациям, раздирающим изнутри околдованную кем-то систему.
       Трясясь в ознобе, мерцали звёзды. Часть звёздного неба загородила тень, большим валуном пронзающая атмосферу. Ощущались ужасающие вспышки страха, зависти, потока довольства и раздражающее головокружение от полупонимания намерений, желаний и чувств одного индивидуума, пространственно перемещающихся в нервной системе многих индивидуумов... Прикосновение сознания Сатаны к сознанию людей, живущих на Земле, порождало агрессивный вирус и пытающийся сам себя обмануть страх.
 * * *
       Жестококрылый ураган, наслаждаясь ощущением полной свободы, высоко подбросил увесистую книгу. Алиса, как зачарованная, смотрела вверх сквозь волосы, бьющие по ветру. Расплетённые листы, как белые птицы, кружили в вышине.
- Прячься! — Светлана втащила (казалось, пытавшуюся получить порцию стихийной энергии и любви) Алису под крышу беседки.
       К ним уверенными страстными рывками из полной воздуха бездны вынырнул серый облачный крылатый зверь, смеющийся пронзительным, торжествующим смехом. Две пары негодующих детских глаз на миг встретились с заглатывающими глазищами тучной тёмной твари, в которых горел отблеск хищной наглой мысли. Будто каким-то колдовством подуло на зверя от ясных глаз — он пламенно заморгал и недовольно метнулся в сторону. Казалось, что-то огромное со свистом разорвали на две части, что вот-вот последует страшный вопль... Но он так и не прозвучал. Воздух, будто споткнувшись, опустел.
       Двое, в шоке вжимавшиеся друг в друга телами, во все глаза глядели, как в туманное зеркало, наткнувшись на два растерянных радужных “алмаза”, сверкающих напротив.
       Вновь оживилось движение воздушных струй, донося снизу сырость цветов.
— Я понесу твой портфель, — докатилось ещё из далекого детства.
- Спасибо, не надо.
* * * * *
       “Хуже всего, когда ты есть, а тебя не хотят”, — Мурмолион потянул носом в сторону только что счастливо опроставшейся шестью малышами Царицы. Сейчас ему невозможно было хоть сколько-нибудь продвинуться вперёд в сердце этой красавицы. Ведь она теперь, переместившись на седьмое небо, испытывала беспредельное блаженство материнства…
       Гленн отвёз Кселену в роддом. Даже Солнце, казалось, в этот день устыдилось своего величия и скрылось за облаками, скромно поведав миру, что случилось событие поярче — родился ЧЕЛОВЕК!
* * * * *
       С ушами, похожими на крылья, он шёл, не разбирая дороги. Сплошняком росли кислица, крапива, чертополох, ветреница, пырей, дикий чеснок… “А это что за дикая петрушка? — розовый, как майская редиска, нос обнюхал спящего в траве многолюбимого Весели;на. — Жив он или умер?” Пёс; трогательно свернулся калачиком рядом.
       Пастух с густыми рыжими усами, напоминавшими кошачий хвост, в остроплечей папахе, худой, словно хлыст, широко распластавшийся звездой на траве, улыбался Сцепиону. Его коровы перешли все границы и уже щипали кукурузу и капусту на колхозном поле.
       При виде приближающегося хлыста, коровы медленно зашагали прочь, стараясь успеть шепнуть что повкуснее.
       “Если капусту решили пощипать, то к чему такое рвение показывать? — остроумный козёл свирепо наклонил голову, беспощадно ликвидируя остатки гнилой капусты. — Приятная вонь. Жизненная вонь!”
— Вот и капусту есть на кого списать… — Весели;н рассмеялся, глядя на козла. — Так ведь, тётя Реджина?
       Он хитро подмигнул внезапно вынырнувшей из кукурузы соседке с мешком.
— Ленин?? — пастух кивнул в сторону остробородого.
- Не-а, Кселениного ; уже доедают небось. Это — Клинин. Из Алисы Клин хлева. От козочек моих отстал.
       Козёл скептически издал четыре жидких хлопка и брыкнул… “Идущий за стадом своей тропы не протопчет”.
* * * * *
— Эй ты, козёл!
       Её глаза, не сразу привыкнув к темноте, увидели субъект неопределенного вида.
— Что ты делаешь в моём хлеву?
       Незнакомец резко вскочил и пнул ногой ведро с зерном.
— Это твой хлев, да?
— Так! Ни к чему не прикасаться!!! Стоять на месте!!!
       Сверху что-то большое по-хозяйски упало на неё. Алиса, не дыша, с трудом пошевелила шеей и подняла глаза:
— Дима Харченко! В натуральном виде!
— Ну, наконец-то! Где была? Ждём, ждём... — Дмитрий заглатывал её соскучившимися глазами. — Сегодня я тебя с ребятами познакомлю — усталые странники, как я! Наших тут, знаешь, сколько?
— Где тут?
— Пикничок у нас на острове. Пароходом доберёмся. Возвращение из экспедиции празднуем!
— И что открыли?
— Открыли богатое месторождение меди в голове у... — Дмитрий, извинительно засмеялся и покосился на своего друга.
— И много добываете?
— Нет! Место сырое, водянка головы начинается!
       Незнакомец подошёл и протянул Алисе руку:
— Прощаю.
— Чего?
— Козла прощаю. Ты ведь подумала, что я бандит там... или бомж? За такие слова и схлопотать можно!
— Вообще-то я не к тебе, а к козлу; обращалась! Но соседка забрала его, с козочками своими, на луг, как вижу. …Производитель! А зерно зачем рассыпал?
- Да, потому что осёл я пиренейский! – “поднял своё забра;ло ” незнакомец. - Психоскверны всё это мои, господа Козлодоевы!
- Козлы адмиралы комиссары гусары аллигаторы шкиперы голкиперы гусаки… – будто нажав на кнопку, выпустила струю дружного хохота Алиса.
- Можешь меня — Любена, так и называть.
— Ничего, что слишком длинно? — Алиса быстро трамбовала провизию в сумки.— Вот и познакомились! А теперь опирайся на передние шипы, если этого не достаточно, опираться можешь на боковые, но не отрывай глаз от моих следов.
- Я держусь на ногах также уверенно, как горные козлы!
- Артапеды завёл и погрёб! К пароходу!
* * * * *
       Пароход “Циолковский”, накренив в зыбь корму, сделал поворот. Розовым паром дымилась река…
       Приятно было слушать баритон, распевающий где-то на берегу под гитару, и опьяняющие голову слова друга, ласкающие сердце. Его рука легла на ее талию — она не протестовала. От близости любимого мужчины синей далью пламенела душа: Алиса переживала прилив чувств. Не учтя это, загремел якорный канат… Капитан, наклоняясь к пассажирам, дефилировал по пароходу, мурлыкающим голосом возвещая о прибытии на Летучий остров.
       Ребята высунулись из окна.
— А вот и наши! — выхватывая друг у друга бинокль, они вдруг запричитали вознёсшимися вверх голосами: — Море наша мать!
       Вздох, вырвавшийся из груди Алисы, был приветствием вечному началу, породившему дыхание:
— Отче наш, иже еси на небеси... — выдохнула она, воззрившись на сидящую кружком в воде компанию, увлеченно хлебающую ложками воду из реки, сквозь которую просвечивал лёгкий мглистый покров…
       Высвободившись из объятий тумана, белой паутиной висевшего на пароходе, троица попала в поток свежего воздуха, несущего их с грузом сумок к кружку людей на воде.
       Всё вокруг огласилось дружным благодарственным рёвом, возвестившим “джунгли” о прибытии несколько взволнованных товарищей с провизией. Бурная радость и вопли возбужденных “приматов”, сопровождавшие извлечение баклажек и пакетов из сумок, вскоре сменились тихим благоговейным вопросом:
— А чего это вы так ожесточённо хлебали воду из реки?
“Аборигены”, как бы не желая сдаваться, изо всех сил прятали выступившие от смеха слёзы. Серьёзная картина, представшая взорам пассажиров парохода, вызывала неоднозначные обертоны чувств. Хохот нарастал.
— Каша манная была очень горячая! — застонали писклявые голоски. — И мы придумали гениальный выход, чтобы её остудить: в воду затащили пень и поставили на него котелок так, чтобы вода покрывала его, не доходя до верха.
— Московский зоопарк! Мы так и думали, что тут на Сдвинутом острове полно чепухоносиков, слонов и обезьянок! — веселился Дмитрий, поднимаясь на поляну, амфитеатром спускающуюся к реке.
       Улыбающиеся лица, радушие, забота и внимание — вот что сопровождало здесь всех и каждого, непременно чувствующего себя частью единого общего целого.
       Поднявшись на загибающийся зелёным горбом к небу пригорок, ребята оглянулись. Будто кто-то крикнул им с берега незнакомым голосом… Что-то ухнуло, крякнуло и поднялось вслед за ними с рассеянным трёпом…
       Каша тумана с реки подползала к ним...
       Вглядевшись в расстилающийся под ногами туман, ребята ахнули: их тени ярко окаймляли радужные кольца.
— Глория… ореол вокруг головы… замкнутые каёмки… Брокенский призрак? Антикорона? — зазвучали будто райские голоса; очень тихо: словно в присутствии авторитетного наблюдателя… даже если он лишён очертаний и не намерен показываться в телесном виде.
— Когда видишь это прекрасное “священное“ сияние, окружающее твою голову, на мгновение ощущаешь себя божеством, — аж зазвенело в Диминой голове.
— Так и хочется каждому жизнеописание составить, — кисло улыбнулся Любен, — или анекдот придумать.
- Ореолы образуются малыми каплями воды в результате обратного рассеяния света: в сторону источника, — ясно констатировала Алиса. Опущенный долу взгляд, тихий мир чела;, деви;ческая нежность… Затем несколько изменившимся голосом добавила: — Видимые знаки, окружающие нас, являются символами невидимого мира. “Лес символов“ постоянно отражает и нашу личную реальность.”Бог есть во мне огонь, а я – сиянье в нём: не слиты ль оба мы всецело с ним в одно?”...как Ангел Силезский изрёк.
       Ребята всё еще наблюдали отчётливо окрашенные кольца на своих тенях, когда кто-то, видимо в состоянии простветлённой прострации, воскликнул:
— Как вернуть на землю протянутую нам и потерянную любовь?
       Захожий ветерок помог ребятам справиться с замешательством: похлопал всех по бархатистым спинам и рассеял туман, прокатившись весёлым смехом по затрепетавшим лесным верхушкам.
* * * * *
— Никогда не знаешь, где жизнь сделает тебе подарок!..
       Алиса с удивлением и радостью обнаружила среди шумной компании старинных друзей — Нельсу и Юстиниана, которые сплочённо влетали в её жизнь с различными мереприятиями, забывая кто у кого в гостях. Прозвучал залп винной пробки, и они принялись активно знакомить её с остальными…
— Это Вячеслав Котан — свободный художник. Технику не признаёт: вместо фотоаппарата с собой носит мольберт и краски. Когда-то встретились в очереди по безработице.
— ...А у тебя неплохой слог, — протянул тот Алисе руку, — дышит всеми красками природы.
— А вот — Енастьен! Два года ушло коту под хвост с тех пор, как мы встретились на английских курсах. Мы пришли туда движимые... двинутые...
— Тронутые!!!
— ...Тронутые разными целями и кричащими болями… Но пыл был растрачен зря. И кто эти пустозвоньи языки придумал?! Курьёз… глупистика землян… — Юстиниан становился всё серьёзнее. — Когда же человек покорит межчеловеческое пространство?1 …Общение объединяет Мир!.. Кабы с одноземлянами да сразу на едином, родном благолептать-практиковать. А так... — его губы сжались, а сердце застучало сильнее, — кроме “drink” ничего не помню. Лучше птичье воркованье учиться понимать. Может, жизнь приятней станет!
— Ну, ты, орнитолог! Не птичий язык, а язык внеземных цивилизаций постигать надо! — рационально рассудил Любен, систематизируя на всех (и с мыслью обо всех ;) бутылку. — Птичье вмешательство нам не поможет!
— С внеземными цивилизациями общаются телепатически, языком биотоков, деревня! — со сдержанным смехом возразил Дмитрий. — Тщательно составленные предложения в нашей речи не имеют перед этим преимуществ. Кажется, что в нашем языке гораздо больше слов, чем необходимо обычному человеку. Ведь мы так привыкли к беспрерывным приливам и отливам их, что большинство слов утратили глубину и точность содержания. Слова и смысл расползаются, как полы плохо сшитого плаща. Потеряли слова свою силу былую. А когда-то великие ораторы владели вниманием толпы с помощью простой поэзии своих речей. Меняли подчас общественное мнение и направляли его по другому руслу.
       Верь в звук слов:
Смысл тайн — в них…2 -
на высокой поэтической ноте парировал Любен, ломая сучья для костра. – В начале было Слово!
       Юстиниан подпёр голову кулаком и перевёл на Любена взгляд…
- Дух совершенства выше слов. Ибо Слово потеряно, - вымученно улыбнулся он. – Смысл тайн в тысячу раз сложнее слов, которыми люди высказываются. Наверное поэтому и абсолютного счастья не бывает. И мы должны брать то, что нам даётся. А ведь было Слово и существовало сознание совершенного Бытия. Существовало движение, вибрация. Источник их в божественном духе. Вибрации Слова поднимали к высшим планам. Как теперь их постичь?? Сейчас же слова, как беспомощные гномики. В блузницу одеть бы их… переосмысления!
— Да, до тайны звуков теперь трудно докопаться. Особенно, если язык чужой.
— И все языки не охватишь до такого уровня, — вздохнул Енастьен так, словно жизнь потеряла смысл. — Это было бы издевательством над собой и природой человеческой. Как чужие слова не учи — это будут лишь слова для слов. Чем этим заниматься, лучше покелешевать над ритмами и языком природы! А все эти диалекты, головоломки, иномарки, тумаки… лишь выбили человека из природных ритмов. Мёртвосучье какое-то, чем-то прикрашенное! …И успокаивает он свой бунтующий организм таблетками. Хотя, ведуны (наполненные энергиями любви и бескорыстного служения на благо всего человечества) как-то ловят здоровый ритм и подстраивают под него больной орган. Магнитизируют воду, пищу, атмосферу особым сбалансированным дыханием, которое притягивает из космоса нужные элементы, недостающие в организме. А силой этих элементов создаётся вибрация, необходимая для здоровья… Нужная скорость циркуляции крови задаёт ритм, необходимый для выздоровления. Вобщем, на каждую болячку — свой стих… Шифр, знак, ключ, тон, такт.
- Если хорошенько покопаться в семантике… — обстоятельно подхватила идею Нельса, — то отдельные слова из разных языков, звуки, ритмы… можно так хитро сплести, чтобы они большим содержанием, силой убеждения и глубоким проникновением вызывали у всех народов одинаковые понятия, эмоции и реакции. Так реально прийти и к новому, единому для всех естественному семантическому языку! …Безупречно созвучному с природными ритмами, чрез которые всё говорит между собой, и которые есть Душа Мира.
- А может всё-таки прав Любен? – Алиса вопросительно моргала. – …Не лучше ли телепатический язык реально изучать??
       Все уставились на неё с некоторым удивлением. Алиса продолжала:
- Ведь Словом является не только слышимое нами, но всё есть Слово! (То, что было в Начале.) То есть Слово (или жизнь) видимо, касаемо, слышимо, его можно понюхать, попробовать на вкус… Интуиция, вдохновление, откровение, сон – это тоже Слово. И каждый аспект творения, возможно, работает на одну цель - это поиск Слова, потерянного Слова! …Так как вы - на счёт языка инопланетян?? Мы скажем: ”Будь”; и это станет!
       Юстиниан поскрёб пальцами затылочную часть своего высокоинтеллектуального черепа и воскликнул:
— За природные ритмы и пока не существующий единый язык, воссоединяющий человека с природой и космосом! Или может что-нибудь ещё спасительное завтра придумаем…
       Мирно выпили и закусили (так как имели что-то общее ;), являя всему остальному миру пример того, как можно договориться даже в самой неразрешимой (как кажется) проблеме и прийти к консенсусу.
* * * * *
       Предприняв спринтерский заплыв в ещё по-весеннему прохладной воде, ребята ёжились под свежим ветерком, ели редис и пили пиво “из горла”, как бы играя на саксофонах; и поднимая подбородки всё выше и выше.
       Их незатейливую трапезу прервала Нельса.
— Кто-нибудь сегодня сыграет?
       Целясь издалека в худого и бледного Димона гитарой, она явно рисковала промазать… Как на пружинах вскочивший Любен, не позволил свершиться акту вандализма над инструментом. До того времени скрытое чувство, ради которого он был готов стать воспоминанием или музыкой… возродилось!.. Подхватив гитару, он стал в рок-н-ролльную стойку, центр тела переместив в корень одной ноги… Но, не владея инструментом, “ротер” голосом подхватил какой-то далёкий, воображаемый только им одним, саксофон, и увёл мелодию в неповторимую импровизацию под грохот таких же воображаемых барабанов, партию которых взяли на себя ребята, выведенные неожиданной модуляцией из статической полудрёмы. Мгновенно разбив поток благостной вакханалии на музыкальные партии, женские голоса подхватили ритм и, визжа на все лады, бросились к тарзанке, поочерёдно ныряя в воду под грохот смеющихся и переходящих в дробь “барабанов”.
— Жить — то же самое, что играть в лесу на гитаре, которую впервые взял в руки!
       Любен торжественно поднял гитару вверх и, слегка дирижируя ею, медленно вручил гуру-ассу - Димону.
— Про любовь! — голосом выдохшегося тапера прохрипел Любен. — Вечную, как мир, прекрасную, как мир!
       Выпорхнула Нельса из воды. Уже вооружённый большим махровым полотенцем и изготовившийся окутать нежно им её – Любен, продолжал, переходя на трель:
— Изысканную, изящную, эксклюзивную, живую! Любовь... Она дороже богатства, славы и мудрости... дороже самой жизни, и не боится смерти!
       Его лейтмотивы были подхвачены Дмитрием, глядевшим на подплывающую к берегу Алису:
И вдвоём по тропе, навстречу судьбе,
Не гадая, в ад или в рай.
Так и надо идти, не страшась пути
Хоть на край земли, хоть за край.3
       Алиса, подпевавшая ему ещё в воде, по-цыгански работая плечами, вышла на берег. Дмитрий резко оборвал звук струн и, простирая к ней руки, театрально декламировал:
В любви душа вскрывается до дна.
Сжимает всё святая глубина,
Где всё единственно и не случайно.
       Нельса, перехватив передачу, сушила подругу полотенцем. А та, переняв у Димы эстафету, нарочито громко сотрясала воздух дальше:
Всё — оскорбленье: дружбы лживый зов,
Объятья беглые любви обманной
И сочетанья надоевших слов...
Но всё, что нас гнетёт, снесёт и свеет время.
Все чувства давние, всю власть заветных слов.
И по земле взойдёт неведомое племя,
И будет снова мир таинственен и нов.
- Основоположник русского символизма Валерий Яковлевич Брюсов здесь, по-моему, не прав! Или поэзия — это поток радости, боли, изумления, инертного настроения и всего лишь малая толика слов из словаря? — Алиса видела, как на неё обращаются вопрошающие взгляды собравшихся ребят. — Я верю, что новый мир рождаем всё-таки мы, ныне живущие.
       А упуская что-нибудь сделать, человек отнимает это у Вселенной. Он умервщляет Вселенную, поскольку возможность такого умервщления зависит от него.
       В любом случае, всё, что нас будит, зовёт и волнует, не вправе свеять даже время. Может, потому, что мы преобразовываем его в память?
       О нас, о тебе, обо мне мимо нот
       Без звука и голоса время споёт.*
* Лилия Виноградова.

 — …Вот меня, например, волнует проблема “Снежного человека”, — как утюгом выпрямил тему Дмитрий.
       К нему солидарно присоединились, расположившись рядом, двое…
- И не только меня: вот Любомир и Янатьян — такие же! Мы были в экспедициях в Перми и на Камчатке, до Тибета даже дошли. Так вот! То, что человек не эволюционировал из обезьяны — это нам на “космодроме в зоне” дали понять стопроцентно. Обезьяна никогда не превращалась в человека и не превратится в него, какие условия ей не создавай, экспериментируй хоть миллион лет. Вспомните недостающее звено в дарвинской теории эволюции человека!.. Мы — дети Галактики, всегда были мыслящими и разумными людьми! Нас на Землю такими принесли извне. Мы — ветвь Внеземной Цивилизации на Земле. А “Снежный человек” — последние особи настоящих человекообразных землян. Они живут невидимые в стране Шамбала. Ее подземные лабиринты закрыты для людей, за исключением великих посвященных Лам — высших существ, для которых пространство и время не являются препятствием. Они остановили болезни и старение через уникальные знания и особую этику, которую можно коротко выразить: “Любовь ко всему во Вселенной”.
— Хотелось бы оказаться в их замкнутом братстве, в единстве с его великими умами. Понять бескорыстие их деятельности, — вздохнула Алиса. – Но это вряд ли возможно. Думаю, нас такими привнесли не из вне пространства нашего инопланетяне, а мы сами проявились… из вне времени.
- ??
- Уже доказана теорема Пуанкаре. (Трактуй как хочешь!) Возможно, точки начала и конца времён иногда совпадают, образуя новую сферу. Вот тогда и вышел из моря обезьяньего обезьяночеловек. Когда же наступило начало времён, гуманоиды (недостающее звено) потерялись в видимом нами пространстве. Анологично, когда настанет конец времён (и если конец совпадёт с началом, связь с которым человек утратил), то из моря людского выйдет богочеловек, чтобы в новые сферы прорваться.
       Воцарилась тишина. Терзаемые кризисом самоопределения, ребята молча смотрели друг на друга.
— Молчание глубоко, как Вечность; разговоры мелки, как Время,4 — Юстиниан прервал тишину и, затоптав окурок, принялся разминать свои затёкшие члены гимнастикой. — Рождённый ползать — летать не может!5 __ втянул он шею в скромно сжатые плечи и рассматривая свою безволосую грудь. - Удивительно, что у тварей, лишенных хребта, самый крепкий панцирь…6 — Юст, оттянув резинку, комично осмотрел содержимое своих плавок. — Так что? Значит, мы — это завезённые на Землю пришельцы из других Галактик? Или вышли из ракушки времён?
— Надеюсь, новая точка зрения не окажется в меньшинстве, — заволновалась Алиса, не надеясь, что её кто-нибудь услышит в раскатах всеобщего хохота, сорванного Юстинианом. Но к её удивлению, Юст был готов продолжить диалог:
— Серьёзный спор окончен тогда, когда спорящий сумеет изложить мнение противника с той же степенью убедительности, с какой его излагает сам противник, но потом прибавит рассуждения, показывающие корни предрассудков противника.7
— Но богочеловек уже проявлялся в видимом пространстве. А в новую сферу так и не прорвались, - сказал Янатьян тоном, каким говорят, когда возникает какое-нибудь мелкое недоразумение, перенаправляя острие умов ребят на свою волну. - Учёные, изучающие радужную оболочку человеческого глаза, пришли к выводу, что она развивалась всего 10-12 тысяч лет, а по теории Дарвина выходит, что человек покончил с существованием в виде обезьяны 2,3,5 и даже 13-14 миллионов лет назад! Плюс различные расы, религии! Языковой фактор! Выходит, что мы правы! И никакие человекообезьяны к нам никакого отношения не имеют!
- А может чип был в голове у человекообезьяны? – выдал Юст не в пределах ума. – Природный ноно-регулятор. В новую сферу прорвались они бесследно, когда время концы отдало. А оставили нам на память аномальную зону Шамбалу с её плазмоидами. Кстати, поля кочующего земного коллективного разума (плазмоиды)… информационное поле земли - это же интернет природный!
- Не спорю с этим, – выдохнул Янатьян. – Но ты финтами раскидай на кураже сначала! В другом измерении они не могли родить человека и затем подбросить сюда, назад к обезьянам! Нас такими на землю привнесли инопланетяне!
       Одряхлев, восклицательный знак становится вопросительным.1 Ключом ко всякой науке является вопросительный знак.8
— Когда-то Иисус Христос явился и его распяли. Если бы он явился сегодня, вы бы его пригласили к обеду, выслушали и от души посмеялись? Может быть, сентиментальные люди самые бессмысленные из смертных? — как всегда, давил на скромность Юстиниан. — Но я уверен, что существует нечто более таинственное, чем разум и плоть; ведущее нас в мир Духа. Привычная нам материя — это всего лишь один из многих кругов мироздания. Уходя дальше вверх, в новые миры, в иные структуры единого Всеобщего Мира, она снимает с себя все свои привычные нам физические, химические, биологические и другие характеристики и свойства. Становится целиком и полностью противопоставленной любой реальности, стоит поверх нее и в противовес ей, являясь стихией уже совсем иных “атмосфер”… Вот такая эволюция! А реинкарнация — как вынужденный путь постепенного внутреннего роста и освобождения от оков материального! Так я понимаю…
— Скажу даже больше! — Янатьян говорил взахлёб; речь Юстиниана, не противоречащая трактовке экспедиторов, вызывала в нём прилив энтузиазма. — Телепатические контакты подтвердили, что на Земле существуют параллельные миры, как разумные сообщества. И это отнюдь не только полевые миры — продукты нашей цивилизации или астральный мир отдельных, привязанных по каким-то причинам к Земле людей, и являющихся иногда, как привидения; не только мир полей кочующего земного коллективного разума...
— Я по поводу религии! — подхватил эстафету Любомир. — В религии всё обращено ввысь, к небу, в Космос. И когда она призывает думать о Душе, то подразумевает, что Душа будет еще нужна Богу, когда вознесётся вверх после смерти бренного тела. Мы думаем, религии даны человеку космическими резидентами — руководителями программы “Цивилизация”! Как концептуальная программа развития человечества. Информация о космических пришельцах — созидателях, предполагаем, по частям разбросана среди основных религий мира.
— И пока мы с жестокой ненавистью уничтожаем друг друга в войнах и межнациональных конфликтах, нами кто-то усиленно интересуется? — Нельса потрясённо сожмурила глаза и опустила голову. Этот, “свалившийся с неба” вопрос, на какое-то время завис в тишине.
— Да... И те, кто интересуется (а для них — это, как цирк клопов!), вряд ли допустят, чтобы мы, земляне, вошли на равноправных началах в состав космического сообщества. Так как понимают, что следствие этого — экспорт ракетно- ядерной психологии, а также духовного разложения, идущего от нас к другим членам Сообщества Космических цивилизаций. Помимо этого мы принесём с собой варварское уничтожение среды обитания. Образно говоря, мы привнесём бациллу духовного и военного бешенства. А бешеных животных, как известно, уничтожают в чисто профилактических целях...
       Последняя фраза Янатьяна мурашками осела на спинах ребят.
— Хоть пару слов для утешения! — закашлялась Нельса от избытка нахлынувших чувств. — И как же можно избежать судьбы быть уничтоженными?
— Только два пути: или изменить внешние обстоятельства, или измениться самим. Изменить внешние обстоятельства не в наших силах, значит, для выживания нам необходимо — и срочно! — измениться самим. Это, видимо, должно сопровождаться комплексом мероприятий. Прежде всего, срочным разоружением всего человечества и разработкой новой мировоззренческой философской концепции, опирающейся на высокую Нравственность и Духовность. Тем самым мы сделаем заявку на право вхождения в Сообщество.
— Всё от правительства зависит! Вы слышите меня, пришельцы! — развеселившись, Нельса расставила руки, ловя что-то невидимое перед собой. На что Янатьян отреагировал вполне нормально:
— Кажется, они присутствуют на Земле всегда, но наблюдаем мы их только тогда, когда они себя показывают. Некоторые уфологи утверждают, будто пришельцы обладают способностью “внедряться” в людей. Более того, “гибридные существа” спокойно живут среди нас!..
— Ну что вы бредите! — иронично рассмеявшись, Алиса через секунду уже смеялась в другую сторону:
— Пришелец!
* * * * *
       Выходя из состояния ироничного спокойствия, Алиса по-кошачьи округлила глаза и взмахнула рукой в сторону перевала.
- Хы, хы, - зашёлся от смеха Юстиниан – и осёкся…
       Из мрака, за перевалом вырастало определённо гуманоидного вида существо, которым экспедиторы могли быть довольны: длинное, как верстовой столб, оно передвигалось на двух ногах в серебряно-голубом саване ночи, бесшумно ступая по камням, не замедляя и не ускоряя шагов. Крылья свисали тонкие, прямо-таки человеческие руки. Свист сурков, лепет птиц, поглотились ватной тишиной.
— Давайте спрячемся! — задохнувшись от волнения, предложила Алиса.
— Делай, как знаешь, — философски изрёк Дмитрий и застыл, как истукан.
       Гуманоид приближался, пока не обнаруживая никаких враждебных намерений. Лицо скупо отсвечивало серебром ночного светила. Присматриваясь к пришельцу получше, взгляды ребят опускались ниже, и они не могли понять, что у того находится там... под расстёгнутой тогой, раздуваемой ветром, придерживаемое его рукой.
       ...Оно переливалось всеми цветами радуги. Размером с куриное яйцо корунд дробил свет от луны в многочисленных гранях и горел, словно ёлочная лампочка.
       “Фантом” приближался не спотыкаясь, легко и неотвратимо, как кризис мирового империализма. И стало ясно, что он пройдёт, не задев и не заметив никого.
       Но, сделав ещё несколько шагов, гуманоид, звонко стукнулся о дерево, дико взвыл и громогласно передал землянам какие-то послания. Затем, ни на кого не глядя, он поставил на землю сверкающее чудо в виде кувшина с огромной алмазной головкой и уверенно помочился на по-ночному сонное дерево, раздвинув плотно сжатый рот в улыбке.
       Свет фонарика в Диминых руках вырвал из темноты его струю…отбрасывающую серебристые искры, в которых что-то кружилось, словно бактерии под микроскопом. Дмитрий поднял фонарик выше... В глазах пришельца засверкали тысячи искр! А ослепительные блымы в его голове вспыхнули еще ярче… и превратились в пронзителную гримасу на каменном выражении лица.
       Бросив мрачный взгляд на присутствующих, пришелец намеревался, описав в воздухе петлю, уйти, ни слова не сказав. Но Дмитрий поймал его за копыто и привлёк к складу сумок и вещей, находящихся у дерева. Тот крепко обнял ствол и принялся осыпать нападающего отборными инвективами, на что получил адекватный ответ в виде пинка и нескольких терминов ненормативной лексики.
       Внезапно эта милая беседа была прервана диким многоголосым визгом, и наш герой, оглохнув враз на оба уха, с охреневшим видом понял, что вышел на другую поляну. А на ней — другая компания... И надо объясняться!
       Стараясь побороть смущение, он опустил ресницы, пытаясь спрятаться в них от обструкции, и с обречённостью полуутвердил:
- Хорошая полянка… с цветочками, только земляники не хватает.
- Ягодки впереди!
— За мной не заржавеет;! С меня — самолёт! К утру будет! Мы тут ходили на байдарках и... —поглядывая на девчонок, он чему-то смутился, но всё же решил продолжить “исповедь”, — после стакана спирта мне понадобилось отлить. Пошёл я в лесок, а он реденький какой-то, всё видно. Хоть в компании все свои, но не настолько! Благородство взыграло у меня, — фальшивым голосом фантазировал он. — Иду я всё дальше, наконец, отошёл достаточно далеко, спустил... и только после этого увидел вас, — сказал спокойно и увесисто, рассматривая девчонок и, наверное, ожидая одобрения.
— Искупаться ему надо! — одобрительно закивали девочки. — Устроим ему Купаловскую ночь, прополоскаем! Вдруг он снабжён взрывчатым устройством с часовым механизмом? — в пылу исследовательской страсти, не забывая о недавнем разговоре, смеялись они.
— Зовут меня Мстислав Цветоед, — упёрлось ногами в булыжник разумное существо. — Вы чё, правда, меня полоскать будете? — скромно потупил всё, что только можно, он.
- Будем! Прямо в одежде! — жизнерадостно сказала Алиса и отрывисто захохотала. Захохотали и все ребята. Не выдержали.
- По этому поводу “Гип-Гип!..” – рявкнул Цветоед.
       Чувствуя какое-то кольцо вокруг горла, давящее бёдра ;, он глотнул крепкий напиток, слегка отпрянул от кувшина (будто предвкушая сказочного Джина) и задумчиво зачесался во всех местах… Пока его не осенило:
- Вовремя вспомнил! – похвалил он себя и, подорвавшись, снял штаны! – Взрывчатых изделий у меня нет, конечно… - он натянуто улыбнулся, будто извиняясь за весёлую шутку, - но часовой механизм у меня в штанах имеется. Вдруг воды боится?
- И что за механизм у тебя? Выворачивай!!! – испытывающе парила над огольцем Алиса, подмигивая своим “одномазникам”.
       Мстислав Цветоед слабо запротестовал. Затем, с задумчиво-прекрасным лицом, удивляясь глубоким интонациям своего голоса, страстно выкрикнул:
- Не выпотрошишь – не нафаршируешь! - (…Новогодний тост волка: ”За встречу с Красной Шапочкой”?) – Швейцарская фирма!..
       Мстислав опустил вихрастую копну своих белокурых волос, нагнулся и сунул руку в карман штанов… Да так, что нос его оказался в петлице ширинки. Из кармана выскользнули “Роллексы” - часы.
       Алиса улыбнулась с такой нежностью, словно обожала его:
— А кувшин где взял? С драгоценным булыжником- пробкой? — она ждала подтверждения своей догадки…
       Худосочный парень с блёклыми глазами, которые выдавали в нём молодого алкоголика, с чистой совестью глотнул ещё из фирменного кувшина (столь ему необходимое) и, вертя в руках хрустальную пробку-булыжник, сообщил, спокойно так...
— А там, у медиков отобрал.
— Да ну? Чтоб студенты медики отдали такую бутылку водки?.. Уже не говоря о чьих-то часах…
       На что герой ответствовал:
— Да они там все лежали! Ночь…
— Идеальная ночь для ограбления! Все прекрасно спят, так что времени было дотаточно, чтобы осмотреть содержимое карманов…
— И назад той же дорогой не пойдёшь?! — обличающе констатировали ребята.
— Не-а! На пароход пора. Отчаливать! – вскочил Цветоед в штаны.
— А благородством взыгравшим нас на пушку брал?
— Но завтра... как обещал! С меня бутылка, — он поддёрнул пальцем зуб.
— Кувшин в залог! Иди ты юзом! — загорланили девчата.
       Мстислав заметался, как мышь перед родами. Но, не получив свободы маневра, после безуспешной попытки вылить всё себе в рот, как в колодец, понурившись, отчалил.
* * * * *
       Несказанно радуясь так необходимому и возвращённому с утра эликсиру, медики снялись с места, и перебазировались к новым друзьям праздновать торжество справедливости, приходящееся на праздник летнего солнцестояния — Ивана Купала.
— Просто день чудес! — вдвойне радовалась Алиса. Ведь среди прибывших оказался известный в городе доктор Перелыкин, спасший ей жизнь когда-то, и Камила — его студентка (а также лучшая подруга близкой родственницы Алисы).
       Спокойно, по деталям… восстанавливался в целое танцующий вчерашний день, завершившийся сладчайшей усталостью после тяжёлых медицинских будней; и по лесу разносились слова защиты права на спокойный отдых и жизнь — вместо настороженности из-за противоположного мира.
       Во второй половине дня вдруг резко спала жара. Одинокий комар, удостоверяясь, что он предоставлен самому себе, закружился, делая петли по всем правилам конспирации; и отправился к неизвестному адресату.
       Со стороны причала раздался какой-то противный хруст и звяканье…
— Кто это в наш зелёный дом?
* * *
       Появилось странное создание в подпоясанной вместо платья тельняшке, с торчащим во все стороны, раскрашенным во все цвета ирокезом и лицом, размалёванным под индейца на тропе войны. Глаза незнакомки были упрятаны за дымчатыми очками, с кончиков пальцев, казалось, капала кровь: такими длинными они были, накрашенные бешено- красным лаком.
       Покачиваясь на бесконечных каблуках, она сдёрнула наушники, выключила плейер и уставилась на дружную компанию. Её губы в яркой помаде цвета обреченной сливы дрогнули в улыбке; шмыгнул саблевидный клычок. С реки пахнуло болотной сыростью, и пронёсся комариный ураган, до того момента никак не проявлявший себя. …Даже ночью.
       За спиной незнакомки выросли две долговязые фигуры, одна из которых оказалась вчерашним пришельцем.
— А это что за фигура, или я еще сплю? — спружинился Дмитрий и напряг зрение, оглядываясь в поисках часов и других ценных вещей. Такой ритуал при появлении знакомого он проделывал впервые.
— Какие люди и без конвоя! — оживились ребята, встречая гостей. — Мы имеем честь лицезреть твою даму, господин Цветоед?
— Одну из его дам, — съехидничал новоприбывший товарищ с носом, как боевой аппарат, похожим на рулевое весло. — Разрешите представиться — Феликс Цапл.
— Как это... одну из... — по комариному прерывисто пропищала гостья, вампиром оглядываясь по сторонам в поисках энергетической подпитки животворящей энергией Эроса.
— Враньё! — Мстислав Цветоед, сверкая зеленью глаз, поглядывал на понравившихся еще со вчерашней встречи девчонок. — Это - Цапла невеста! — рявкнул он так, чтобы всем пора было сделать перевязку ушей. — Сегодня что-то вроде свадьбы будет!
       Мстислав торжественно извлёк из рюкзака фигуристый бутылёк, сразу же из него отхлёбывая…
 — Достойное завершение всей его подлой жизни!
- Да, я женюсь! — с притворной грустью в голосе, с которой обыкновенно извещают о приятной неприятности, отвесил Цапл. — Хороший повод, чтоб напиться!
       Затем, подумав, Феликс жалостливо проскулил о неблагодарности мужской судьбы и нехватке в этом пасторальном рае Ев. И, неудержавшись, всхлипнул, уходя с поспешностью суетливого термита в шелест виноградных стеблей, бессмысленно оплодотворять землю струящейся солёно-кислой мужской слезой. После чего успокоенный и немного смущённый возвратился в круг зарева любопытных глаз.
— Чтоб день прошёл, как медовый месяц! — продолжал отсасывать из “дула” Цветоед, уже глядя только одним глазом: другой, опухший и раздувшийся от комариного укуса, не открывался.
       Арбалетными стрелами комары заполняли прелестный уголок, который стал уже не райским, а вполне обычным.
— А там... переночуете, искупаетесь, утром опохмелитесь… На ясную голову и решайте! — опрокинулся Мстислав на траву, придерживая голову руками, видимо, чтобы она не отвалилась от туловища, нижняя часть которого спикировала на сферическую крышку вчерашнего трофея и завилась вместе с воплем от боли.
       Дмитрий, подсознательно стремясь увеличить дистанцию между собой и “пришельцем”, еще вчера показавшим себя с непорядочной стороны, перевёл стрелки:
— Мстислав, познакомься! Вот и медики! Кувшин им возвращён в целости (не считая отпитого тобой) и сохранности.
       Цветоед, изобразив глазами вялый испуг, начал лупить себя по носу: “мессершмидт” спикировал ему прямо на переносицу. Подскочив, он схватился руками за голову:
— Я больше не могу! Вчера их не было!
       Мстислав закрутился, очертя голову, зигзагами ретируясь подальше с глаз. Но почувствовал, что из-под ладоней ползёт что-то живое, холодное и пробует заползти в ухо. А тут еще сверху упало что-то тяжёлое и тоже начало двигаться по нему. Мстислав рванулся.
— Ты куда? — над ним завис голос экзальтированной спутницы.
Цветоед сжался и, отмахиваясь от роя, заговорил явно закодированным языком:
— Запеленговали вилы кранты стакан радар удар зуб рык як ан ёж комар!
    Ребята, с трудом удерживающие улыбки, (глядя на его ошарашенное лицо), всё же дружно расхохотались.
    Проявляя в затруднительных ситуациях ту спокойную наглость, которая так часто вывозит в жизни, Мстислав не растерялся и на этот раз. Преувеличенно твёрдо переставляя ноги и смотря в одну точку, он подошёл к медику, что сидел поближе, и псевдонебрежным тоном предложил:
— Давайте не будем из спокойного дела делать неспокойное. Или устроим дуэль на вертелах? Весь мир — сметьё, все люди — аферисты! Примите меня в свою компанию, — с сатанинской самонадеянностью пожал плечами он, вероятно рассчитывая на спешащего на помощь Антихриста.
— Растай в воздухе! Твоя кандидатура не санкционирована! Здесь строгая дифференциация. Ты ведь экспроприируешь всё, что плохо лежит?
—А может… всё в «чёрную дыру» уходит!!?
*****
  Полицейский космический карабль запеленговал какой-то сигнал… слабый, но нарушающий нормальный ПОЗИТИВНЫЙ ФОН в районе острова.
- Никаких посторонних космических тел! – передал пилот полицейского корабля – Юрген, физикам 22-го века. – Насколько можно судить - сигнал исходит из «естественного» источника. Приземляюсь.
  Ребята никогда не встречались с экспертами, работавшими на ПОЗИТИВНЫЙ ФОН, и приняли Юргена за обычного плейбоя, а не космонавта…
  Корабль Юргена незаметно приземлился на «посадочное» поле. Попутно был воздвигнут целый лес антен темпорального поля, переплетённых с вай-фаем теофизического космического зазора.
- Я заметил здесь ПРЕЛЕСТНИЦ женского пола, которые могут скрасить своим присутствием любой холодный Космос, - даже неотрекомендовавшись, Юрген перешёл сразу к пеленгованию всех присутствующих на поляне, заостряя взгляды ребят на переплетённых проводах, торчащих из его волос так, что получался сетевой приёмник. -  Я – залётный (из космоса!) полицейский. Хочу посмотреть на всё, происходящее здесь, собственными глазами.
- Ещё один залётчик-гуманоид - искатель приключений! - расхохотались девчонки.
- Вы такие СОБЛАЗНИТЕЛЬНЫЕ, землянки… Будете моими ассистентками в этом секторе Вселенной?
– Мы говорим тебе «да», плейбой-полицейский! – девчонки, шутя, уже начали поглаживать… сами себя… - Ну подходи, затейник!!! Мы - не против! Экзотическая работа в глубоком космосе нас очень привлекает! - смеялись они.
- Ещё чего!!! – спохватились их парни, окружив залётного плейбоя. – Тебе, что ТАМ… должны выдать космическую лицензию… за ТО, что наша компания даст тебе возможность полапать наших девчонок?? Письменного приглашения дождись сначала! А пока наша компания говорит тебе «нет»!
- Многим компаниям я САМ сказал «нет».
- Ты чего ждёшь? Письменного приглашения?? – вокруг Юргена ПЛОТНЕЕ сомкнулось кольцо разъярённых ребят, осознающих, что не имеют преимущества перед космическим плейбоем. – В космический путь!!!
- Если вы этого хотите.
- Мы хотим хорошую гулянку! и чтобы никакие космические полицейские не вертелись вокруг нас!
  И Юрген окончательно решил, что не ошибся. Компания и вправду что-то затевала… сама не зная того…
- В вашу задачу входит выявление новых идей и способов накопления позитива. Постарайтесь эту задачу не превратить в тоскливую глупость, - попрощался с ребятами Юрген, и незаметно исчез…
- Прыжок в космический корабль прошёл без происшествий, - передал Юрген физикам 22-го века. – Это - абсолютно перспективная компания. Буду за ней наблюдать.
  Молодой полицейский космонавт оказался прав: компания «гудела» на полную мощность…
  Пока же направление исходящих «сигналов» касалось ПРИТИРАНИЯ в компанию алкоголика и вора - Мстислава Цветоеда…
*****
- …Отправляйся лечиться, у нас на таких, как ты, аллергия, — процедил Мстиславу сквозь зубы психоаналитик Вадим  Асса и сел в закрытую позицию, перекрестив руки и ноги. Сохраняя оптимальный энергетический баланс, и эмоционально не вовлекаясь, он отвернулся, симулируя безразличие.
— Ну, сделал я говно. Теперь ты по моему внутреннему делу как свидетель проходишь, — торил сложный путь к взаимопониманию с психоаналитиком Мстислав. — У меня внутри — целый зал суда, быть может. Внутренний прокурор мне говорит, какая я падла, а внутренний адвокат что-то возражает.
— А подсудимый? Признаёт, что он реальное говно?
— Понятное дело, - технично согласился Мстислав, применяя технику ”психологического айкидо;”… -  Ему стыдно за глупое недоразумение. И он не может так жить дальше, — робко заглянул подсудимый в глаза свидетелю.
— Тогда оставайтесь с нами, сердечный человек, - получил Мстислав профессиональную в ответ улыбку. - Но только перенаправьте остриё своего ума с бутылки на…
— С формы на содержание ;. Понял! — сделал брови “будочкой” Мстислав.
    Асса рассмеялся и выкрикнул фальцетом:
— С такими бровями человек не может быть дрянным! Только пришёл и, как кур в ощип, попал в скандал. Брат-хват, оставайся!
    Мстислав кинулся ему на шею:
— Извините, пацаны! Но я ничего не крал у вас: я нашел кувшин у ваших рук, когда вы спали. А какими напитками вы располагаете сегодня? Одиночество так несносно, когда мир так прекрасен... после изматывающего нерабочего дня.
       Все посмотрели на Мстислава, который с мгновенно опухшей губой стал похож на губошлёпа.
— Ну, а это уже, как бы сказать, из музыкально- воровской сферы: хоть за мыслью и темно, но красиво, — Вадим Асса зацепил нашлёпкой бутылку и дёрнул. Пиво покрыло кожу белесыми кружевными разводами.
— Всё будет сказочно! Ослепительно! Хорошо! — Мстислав с вороватым видом устремился зачем-то в лопухи. – Надо на рекламу прерваться, иначе за последствия я не ручаюсь.
- А он молодец, не теряет чувства юмора, и это в его положении.
- Молодец… как зелёный огурец, - вздохнула Алиса.
       Развитая интуиция подсказывала ей, что сомнительное удовольствие это… общение с сформированными по принципу отрицательной селекции – всё равно, что обслуживание трубы. Лабиринта!
- Иногда вовремя послать – великое дело! – предложила она. – Такой общительный, коммуникабельный, избавившийся от всех моральных ограничений и в тайне ненавидящий окружающих. Что-то недоброе таится в нём. Особый этнос.
- Это – шок важнее смысла! – смеялись ребята, глядя на Мстислава, тенячившего в кустах. – Он одним своим видом вызывает приступ смеха. Надо сфотографировать…
- Глюк! - отреагировал Мстислав на вспышку фотоаппарата.
       Он свалился с ног и теперь засыпал рыхлым грунтом свою недопитую бутылку. Так крокодилы обычно откладывают яйца в прибрежном песке. Ему протянули какую-то бумажку…
- А это что ещё??
- Направление в больницу.
- Блин! А я, может, как лебеди летать хочу! Всю жизнь мечтал! А меня, как гадкого утёнка, в какую-то больницу! Вот что мне там делать?
- Что вообще в больницах утки делают?;
       Мстислав присвиснул: в реку как раз заходила стая гадких утят.
       «Гадкий утёнок» откопал бутылку, опрокинул ещё себе в рот и снова взглянул на зеркальную поверхность реки… Вдруг, раздался непонятный хлопок, и один утёнок превратился в прекрасного лебедя.
       «А, если ещё чуть-чуть?» - он выпил ещё… Хохлатый лебедь белоснежный наикрасивейшим взмахом крыла переметнулся на поляну. Хлопок! И Мстислав превратился в классическую огромную свинью. (Потому, что водка в больших количествах делает красивыми лишь окружающих.) А лебедь превратился в прекрасную нимфу в полосатой тельняшке, на каблуках и эрокезом на голове.
       * * * * *
       Неудобные каблуки эпатажной незнакомки подвернулись, загремели цепи, и невидимые глаза освободились от солнцезащитных очков.
       С правом хищницы на добычу, девчонка удушающе смотрела на парней, полукругом расположившихся на затенённой поляне у взъерошенной яблони. Повально отстреливая их глазами и тихонько хмыкая, она изящно раскачивалась на каблуках, ловя редкие хлопки и колыхания ресниц вокруг. Потом уткнула свой странный взгляд в Дмитрия и прищурилась, будто что-то вспоминая и пропуская через память целые галереи лиц.
       В воздухе горячем, как дыхание хищника, в диком запахе ветра, в зудении комаров было что-то поглощающе- зловещее. Даже небосвод с почти осязаемым отблеском металла на мгновение вызвал у Дмитрия ассоциацию с крышкой какой-то ловушки. Рисовавшееся развитие событий обрушилось на него нежной, протяжной, со стоном замирающей нотой, стремящейся попасть прямо в сердце:
— Дмитрий! Дым! Не узнаёшь меня?
       Девчонка зарделась отнюдь не ровным дружеским оттенком. Жеманно подошла к нему и не столько обняла его, сколько повисла на нём. Задыхаясь, запечатлела на его губах сочный поцелуй, выражая рычанием свой восторг.
       Дмитрий вскрикнул и (от неожиданности) прижался к ней.
       Незнакомка подпрыгнула, устраивая свои руки поудобнее на его плечах. И, вкрадчиво “замурлыкав”, елейно улыбалась, как ей казалось… Но на самом деле губы её скривились в гримасу вампира, широко обнажив зубы. А в глазах отобразились чувства, которые так любят запечатлевать писатели, создавая женские типы: кошки, заметившей мышь, и решившей позабавиться с ней.
       Дмитрий никак не мог узнать разгорячённую диву из-за её невообразимо спутанного чуба, под которым, несмотря на открытый упрямый лоб, не было лица – один боевой раскрас под недокуренную самокрутку. Прислушиваясь к сигналам, идущим из глубины сознания, и, подсознательно сопротивляясь контакту, он вежливо улыбался…
— Дорси? Корси?
— Я — Тарси! Ну, вспомнил? — руки дивы, почувствовав недомагание (никто не домагается;) спорхнули с его плечь, взгляд потерял вкрадчивость, а её, теперь уже светская, улыбка ничего не выражала, хотя должна была производить впечатление дружеской.
— Здоро;во. Не сразу узнал... Когда книжку отдашь? Д. П. Успенский “Ключ к загадкам мира”. Или ещё постигаешь? – глаза Дмитрия открыто излучали голубоватый свет.
       Тарси с минуту смотрела на него, как будто он был из иной галактики.
— Я не ферштейн! Меня больше интересует магия, — она вновь активно обняла его, дурманящими вспышками из глаз напоминая о прикосновении губ, будто хотела стать центром его эмоциональной жизни.
- В плену у тонкого мира? — её похлопал по плечу жизнерадостный парень по имени Борей, и раскатисто рассмеялся. — …Там правит корысть! Человек может и не знать, чем именно расплачивается с силами из Тонкого Мира за услуги. Несчастье и слёзы ведь никто не возьмёт в оплату…— сделав многозначительную паузу, парень продолжал: - Магия – это сознательное использование невидимых сил для произведения видимых результатов…
- Как хорошо! …Это когда можно не зависеть от денег?? – коллектив испытывающее взирал на оратора. – Так в чём сила, брат? Научи же нас магии жизни. Не нефтью единой совершаются серьёзные рывки вперёд к новой эре.
 - …Разница в том, какие невидимые силы использует человек (или общество): из мира Тонкого, где правит корысть или высокие энергии Мира Огненного? Истинная магия жизни (или ключ к миру феноменов) - это истинная вера в великую силу общего блага! Силу, которая может свершить всё, если действует через разум человека, который живёт и действует в трёх мирах, и наполнен энергиями Огненного мира: энергиями любви и бескорыстного служения на благо всего человечества.
       Каждый человек обладает невидимой силой, дающей ему возможность жить и действовать в трёх мирах. Единственное условие этого действия – желание общего блага и бескорыстия, любви и жертвы во имя этой любви. Тогда будет к чему приложить помощь и целительные силы.
* * *
— Где можно упасть? — снова вспорхнули каблуки эпатажной дивы.
       Ужасно вежливо Дмитрий встал, исполнив книксен, поклонился и указал рукой на расстеленный брезент: чувствуй себя, как дома. Ну, прямо вылитый светский лев. И сам тоже присел рядышком, с дежурной улыбкой.
       «Кто-то мне на шлейф наступил», - подумалось Алисе. Услышав треск разрываемой материии, она оглянулась: это была всего лишь гримаса страсти на лице Тарси. Затем увидела, что карман штанов Димо;на тяжелеет: это опять Тарси… она проникла в него рукой. Пограничная провокация? Алиса затаилась напротив парочки (предвещающей жару), как большая кошка и, не врезаясь в штопор чувств, пристально следила за душевностью их встречи! …Наперекосяк отслеживая действия Тарси и внимательно наблюдая за своими реакциями на них… Казалось, стоит экзо-ирокезке ещё дотронуться, и Дмитрий упадёт, как созревший плод, прямо к ней в руки.
— Ванная комната большая, — Дмитрий махнул в сторону реки. Все дружно засмеялись. — Зеркало немного запотело, правда. И яркий свет реостатом вырубается: медленно, автотаймером зажигая бесчисленные подсвечники на куполообразном своде. Из спальни легко можно попасть к унитазу и наоборот. Дверь туалета замаскирована большим гобеленом с изображением деревьев и кустарников, — его прорвало. — Просьба не пугаться, услышав из-за гобелена звук льющейся струи, а вместо смыва применять лопаточку. Все слышали? Берегите природу нашу — мать вашу!
— А ещё кажется, что стены, покрытые зелёным гобеленом, раздвигаются, когда к ним приближаешься, — Вячеслав, занавесив от солнца мольберт, подошёл к ребятам. – Милосердные криволенейные стены. Спасение от террора углов.
 — И можно незаметно пробивать себе дорогу в зарослях показной красивости, животной чувствительности, дикого благополучия и одуряющей резеды.
— На столе скатерть зелёная с вышитыми цветочками; солнечный луч искристо бьёт между шторами; по биотелевизору диковину всякую показывают: восход солнца, закат... по радио — шелест трав, плеск водки… — мысль продолжала развиваться, пока бутылёк магарыча шёл по кругу.
— И не надо делать влажную уборку, и сантехника вызывать не надо!
- …И электрика, - Алиса сдёрнула с головы капюшон и подобрала чуть разорванный шлейф. – Светящиеся метки прилеплены и к куполу сверху и снизу… в назначенных для них местах. Чтобы в галограме видений наблюдать фантомы Огня. А не сидеть в четырёх стенах.
— А посредине огнедышащий друг… как судья! Но без всякой гигантомании, - смеялись ребята.
- Пыль не лезет в глаза. Воздух пропитан с большой буквы Словами.
- А высунешься в окошко – бах – и ты в другом Времени!
- Да, но это до потери сознания высовываться надо…;
- А где-то в надёжном месте – сокровища!
- Только вот жажда мучает иногда. Не идеальная комната.
- И крыша течёт. Сквозняки гуляют.
— Лишь бы только никто не вполз в кровать!
— А кровать не скрипит! — взвился Дмитрий, радостный сверх всякой естественной меры. Очень уж его распирало.
— Да только до чердака порой трудно достать ;, — элегантно минув дверной косяк, Алиса погладила Диму по голове, — чтобы прибрать там, порядок навести, полочки соорудить для свистоплясоптенчиков, мышеловозубчиков, мордополодёрчиков, рубанозавирюнчиков, гитароклавитурчиков...
А я сажаю алюминиевые огурцы, а-а
На брезентовом поле...
— запел под гитару Вадим Асса, присаживаясь на брезент.
* * *
       Вячеслав поставил перед Алисой стакан и занёс над ним бутылку; но наливать не стал, выжидая известную вопросительную паузу. Река вдруг издала запах коньяка.
— Спасибо, я не нуждаюсь.
— Кстати, зазорного в отказе ничего нет, я сам практически не употребляю. Но за встречу на природе выпить можно.
— Давай, Алис! — Дмитрий нежно обнял её за плечи и протянул бутерброд. – На хвост наступили??
— И о холодильнике ты тоже подумал…; — она сверкнула в него “кусочками льда”…
       Пригоршня града с неба упала. Стаканы тут же наполнились льдом!
* * *
       Всеобщий тост “за встречу” Тарси восприняла по-особому: пристально фиксируя на Дмитрии телескопический взгляд, она больше ни на кого не хотела обращать внимания.
- Размести свою бренность поближе ко мне, — лёжа в призывной позе из занимательной Камасутры, она преследовала его своей нежностью. — Моим диапазоном отношений ты будешь удовлетворён, — заливалась она дурманящим, как водка, нектаром.
       Её туфли на километровых каблуках стояли в траве, словно капканы. Они, казалось, живые — знали, что жертва никуда не денется.
* * *
       Погода портилась: “штурмовики” пулями засвистели в воздухе, врезаясь в тела.
— Палки брусы тесы бусы! — Тарси заметила штабеля палок и прутьев, собранных для костра. — Давайте устроим огненное крещение! Будем по пентаграмме прыгать! Разожгите костёр кто-нибудь!
— Поджигатель тут сидит! — рассмеялись медики.
       Под аплодисменты друзей, предвкушающих интересный разговор, на авансцену вышел представитель философии Агни-Йога — Борей.
- Зажигать костер для этого не обязательно! Огонь — есть тонкая энергетическая субстанция, и ею пронизано всё — от звезды в небе до камня на земле, или комара у меня на переносице. И, как душа человека одета в три тела: физическое, астральное, ментальное; как Вселенная состоит из физического мира, мира тонкого и мира огненного; так существует и много разных видов и уровней огня. Все величайшие учителя, такие как Христос, Будда, Зороастр говорили об Огне, об Огненном Очищении. О Пространственном Огне написано и в Библии, и в Коране, и в Ведах, и в современных духовных учениях. Агни-Йога, например. Люди читают Священные Писания и интерпретируют их слова по своему; по разному толкуют слова Библии и поэтому даже в христианстве существует множество направлений. Хотя все религии славят одно божественное начало. Только если изучать и проверять то, что написано в книгах, тогда можно достичь истины, тогда можно правильно истолковать написанное.
       Ребята кивали и старались не улыбаться. Янатьян потёр переносицу и со смешинкой прищурился:
- Это вам не “Ромштайн” из бумбокса!.. Сложно…
- …Истину не достигают, истину творят, - заметил электронщик Юстиниан, чувствующий себя шифрованным свысока!
       Борей развел руки и доверительно улыбнулся:
- Да, поскольку привычная нам жизнь — это всего лишь один из многих кругов мироздания, это очень сложно.
       Янатьян с лукавым прищуром возвёл руки к небу и со скрипом безнадёжности воскликнул:
- Вот там жизнь!!! Не то, что это глупое тревидение.
- Тем не менее, - продолжал Борей, не менее скромный в оценке положения, - чувствуется: Огонь Пространства или Космическое Электричество (а по христианской терминологии — Дух Святой) начал нисходить на землю для всеобщего очищения и преображения… Что мы и наблюдаем сейчас… — смодулировав октаву вниз на последней фразе, Борей закашлялся от смеха…
— Огненное упоение очистило меня! — Мстислав Цветоед залез на пенёк и, размахивая руками, ловил равновесие. — Я напился мистически! Чтобы победить свой разум! Я упился до святости и стою чистый перед вами. В разуме был мой грех. Каюсь!
       Он, нежно улыбнувшись, рухнул.
— Подняться на новый, более высокий уровень своего развития, — невзирая на пьяницу, торжественно продолжал Борей, — совершить глобальный эволюционный скачок! Такая уникальная возможность открывается человечеству. Пройдя качественные изменения — трансмутацию, человечество и всё живое прорвётся в новую, более совершенную сферу бытия!
- Да уж! Каждое слово в отдельности понятно, но общий смысл последней фразы ускользает, — снова отозвался Янатьян. — До сих пор все усовершенствования в конструкции человека ограничивались протезами и очками...
- Ну, тогда, может я - дурак? – эмоционально вылупился на него Борей, “смозолив волдырь на мозгах”. - …Дурак и умный имеют по отношению друг к другу одно и тоже мнение. И без дураков не обойтись! В каждом коллективе должен быть “дурак” – человек, который может выдавать множество версий, в том числе и абсурдных. Без “дурака” победа не достанется.
- Наша армия страшна в учениях, а не в бою! – обретя дар речи, смеялись ребята. Прав А. В. Луначарский, писавший, что смех – это сила.
- Костыль бросать против неприятельских орудий не будем! – будто сам с собой говорил Юстиниан.
- Так, может, бросим каблук?? – Тарси сняла свою туфлю, собираясь её бросить куда-то.
- Каблук – прекрасно это или безобразно?? – воодушевлённо спросил Юст. И сам ответил: - По крайней мере не бессмысленно – это точно.
- Ты имеешь в виду расчётливо-женскую шпильку??
- Я имею в виду микрочип: и его можно будет, как лапоть, шпильку или костыль скинуть потом… в идеальном светлом будущем! А сейчас… откладывать осуществление жизненного идеала – глупо! В мире ином обрести желанное блаженство, ничего не делая для торжества справедлиости здесь?? Бездействием своим мы умерщвляем Вселенную. Надо куда-то идти. Идти по дороге ведь можно всем?? Кстати, уже изобрели микрочипы размером с клетку, которые бегают по сосудам!!! Молекулярный чип может хранить в 20раз больше памяти, чем у существующих сейчас носителей.
- …Трансмутация или Трансформы означает божественное духовное изменение. – продолжал Борей, выдерживая на лице калорит на тему: где ж дураков нет? найдутся и в раю. - …Она происходит не по воле человека, а по воле Творца. Эти запредельные превращения вершатся как на внутриклеточном уровне тела, так и на уровне тонких энергетических структур. (Чтобы впредь человеку можно было не наступать на все мозоли сразу.) Шестая Раса — Раса Боголюдей, сейчас рождается на земле.
- Но рождается всё-таки нами с божьей помощью? – металлические нотки в голосе Юстиниана слышались почти всегда. Наверное, профессиональная черта электронщиков. – И помощь Творца надо ещё помочь себе получить… Я предоставляю Богу свою волю, хотение, жизнь и, кажется, вижу выход…
 * * *
— Ребёнок должен быть связан с Отцом! — послышалось откуда-то сверху. — До тех пор, пока вы не будете связаны с Отцом, не будет никакого шанса получить от него помощь!..
       Ребята жгуче переглянулись, несколько заподозрив, что это кто-то из их компании пытается отстегнуть наглухо застёгнутые души…
— Возьмите, к примеру, электропроводку в вашем доме, — продолжал всё тот же невидимый ребятам и не прописанный нигде космополит… — пока вы не включите ток, он не потечёт по проводам и не принесёт вам никакой пользы. Бог существует, и вся необходимая помощь тоже существует, так же, как существует и ток…
       Алиса пожала плечами:
- Это можно проверить? Хоть в столбик, хоть на калькуляторе, хоть на логарифмической линейке дома?
- Ишь ты, какая торопыга! Гипотеза Пуанкаре доказана уже. На практике проверить – другое дело. Используй силу света! …И звука… Это тот гипершнур-проводка, что надо!
— А Вы кто?? - с нетерпением спросила Алиса.
       Антикосмополитически настроенная часть компании, уже ощущая приятную прохладу гладкого стекла ;, активно стремилась к объединению с остальными!..
- Это просто ангел во плоти… но только крылья в стирке, а нимб на подзарядке, – шутили они, подозревая друг друга в розыгрыше.
       Провозгласив общей программой реальное гордое упоение, как единственный путь спасения от социальных потрясений, Феликс Цапл уверил, что по всем признакам, идущим из глубины его внутренних ощущений, именно сегодня из “моря людского” выйдет Человек…
       Уже соединив стаканы, ребята хитренько взирали на всё еще пристально всматривающуюся в небо Алису и не без удовольствия — на Борея, довольные ими обоими.
- Хоть я и не охотник до бессмыслиц, но твоя Йога меня вдохновляет, — Янатьян с воодушевлением пожал Борею руку. — Очень оптимистично и обнадёживает: новая жизнь, защищённая новой атмосферой, питающая новые органы новым питанием...
- Я тот Человек, ради которого живу!!! - метал Борей взгляды, исполненные поисков Сущности. – И, как говорят немцы – всё хорошее имеет один конец… Какой?.. У меня есть теория о происхождении детей… - он далее перешёл на суржик… - Красиву долю треба створити. Дай жизнь самому себе! Хватит ходить с лицом повёрнутым назад! Самое ценное - человеческая жизнь, а всё остальное ничто;! …Конец – это вечность.
- Но тогда вопрос на засыпку: если бы было возможным, хотел бы ты принести в жертву бессмертию загадку смерти? – смеялся Янатьян.
— Но когда наступят последние мгновения нынешней жизни, то неплохо было бы приплыть на этот остров с припасённой бутылкой коньяка и завершить историю несколькими тостами за всё старое, что покажется достойным тоста! — шутили ребята и выкрикивали тосты, за улучшения, которые грядут. — За доблестных ученых! Чтоб вишню с коноплёй скрестили: дураки не мамонты, сами не вымрут! …Не зарапортоваться бы: в рай не пустят. В ад так в ад не привыкать! …Чтоб прошлое не повторилось: вкусно и смешно!
* * * * *
       Комары царапали напряженные нервы. Туман сгущался. От выпитого начиналась головная боль. Словно палка тупым концом воткнулась в висок. В такой момент лучше всего очутится в постели.
       Вдруг Алиса увидела, как губы Тарси (страдающей от нехватки углублённого мужского внимания) коснулись уха Димы:
— Я хочу тебе книжку отдать, — обволакивающе- свистящим шёпотом захлёбывалась она, раздвигая ногами и “кровавыми” пальцами цветы на траве. — Ты поедешь со мной? — ворковала Тарси и украдкой посасывала взглядом Алису, всунув свои губы в Димино ухо.
       От умиротворённости и следа не осталось. Алиса осторожно повертела шеей, будто проверяя, какой силы оцепенение нашло на нее... Притупился слух. Всё смешалось в глазах: обвившие ствол дерева лианы, слишком расширившаяся пенящаяся кромка нерестилища...
       Потом притупилось и зрение… Стараясь собрать разбегающиеся мысли, Алиса скосила на Тарси глаза:
— А чего ещё ты хочешь?
       Та демонстративно надела наушники и включила плейер.
— Тельняшка зазноба мочалка-диверсантка насадка воронка диск чан кратер глушитель шлак горка кучка ковш поддон клок кишка точка жила бормашина экстази! — не сдерживая перечислений и стараясь не впадать в гневливое раздражение, выругалась Алиса. — Всё в кустах! Цветах! И деревьях! – улыбнулась она нахалке, интуитивно отражая ее агрессию.
       Тарси, как кенгуру, поскакала на другой конец поляны, изменившись обликом: лишенные подпитки, ее внутренние органы и функциональные системы, подавая сигналы в мозг, вызывали патологические изменения в лице, которое исказилось мерзкой, уродливой гримасой.
       Дмитрий, взяв в руки гитару, разгонял скопившееся электричество.
Ёлы-палы, киска! Всё такая ерунда.
Не печалься, киска! Ёлы-пал, иди сюда...
— Что за предрассудки, Алис? — виновато промямлил он. — Простишь? — выразительно повёл бровями в сторону пустой бутылки. — У меня идиотская привычка опекать слабеньких, когда выпью.
— А ты что — общество охраны животных инстинктов? Повеса! Пестик! Предатель! Может, все на свете коварны, лживы, двоедушны? — снова не сдерживая перечислений, она пошла к тарзанке, чувствуя, что пора в воду. — Обеты отмены дозоры измены рокировки рецидивы рикошеты псалтыри… посулы псалмы шквалы ураганы свадьбы содомы фуроры ушу!
       Алиса подошла к элегическому дубу и прислонилась к нему спиной, доверившись Божественным автоматизмам. Они не заставили себя ждать — сделали всё сами...
       Комариный ураган прекратился так же внезапно, как и начался. Стало удивительно легко, все чисто и спокойно. Будто и не было комаров, ночных ползаний по спине...
       Алиса вознесла руки, ловя тарзанку. Откуда-то с вершины дерева донёсся глухой, но сильный шум, точно плеск водопада с разверзшихся высот. С дерева низвергся человек. Крепкие руки подхватили девушку под локти и задержали, подняв в воздухе. У неё возникло такое ощущение, будто она высоко-высоко взлетела на качелях. Приятное тепло разлилось по всему телу. Перед глазами неожиданно возникло поле, усеянное васильками.
— Ты кто? Йог из Шамбалы?
— Я Джим, — прозвучал уже знакомый голос (слабо доносившийся недавно сверху;). — Вы мне не даёте медитировать: я только смотрю на вас сквозь зелень и слушаю.
       Джим вернул Алису на землю. Его руки легли ей на плечи.
— Да, да, ты кто? Йетти? Джин из бутылки? — подбежавший к ним Дмитрий очень хотел раззнакомиться. Он просто рвался в бой! — Разве можно так грубо вламываться в хрупкий внутренний мир девушки?
— Уйди в себя, — спокойно обратилась Алиса к Дмитрию, не отрывая взгляда от васильковых глаз незнакомца и наполняясь вешними ручьями. — Тебе надо многое пересмотреть, с чем-то, может быть, даже и расстаться... — улыбаясь, говорила она, обращаясь к одному и глядя уже на другого…
— А чего это он тебя обнял?
— Мне хочется обнять весь мир. — Джим направил к Дмитрию свои руки, как бы идущие на воздушное объятие.
- …А мне — отдать свою любовь, всю себя, без остатка, — подняла глаза к небу Алиса, - Ангел мой.
* * * * *
- Ребята, у кого там свадьба намечается? Не забыли? — Нельса взяла Тарси за руку и подвела ее к жениху.
       Мрачен, как комар в пробирке, Феликс Цапл напару с Мстиславом Цветоедом систематизировали остатки бутыля.
— Не всякая жизнь заканчивается смертью, иногда свадьбой... — захлебнувшись словами, Цапл бросил через плечо опустошённый стакан.
       Его неуклюжий выпад в защиту здравого смысла озорница Тарси совсем не восприняла как личное оскорбление.
— Не слышала ещё более вздорных обобщений! Но тронута твоей заботой об участи многочисленных жертв неправильного тупикового финта, обречённых на верную однажды гибель, разбившись о самих себя! — заразительно смеялась она.
       Но ей не удалось вернуть беднягу в русло гражданского оптимизма.
- А у кого-то вообще не раскрылся парашют, — продолжал Цапл. Глаза его потемнели, увлажнившись слезой, — Малаканин, Гоголь, дева Марина, Гыга, Змей, Рафаэль... Пусть земля им будет пухом. Не знали они, как правильно укладывать парашют. Кажется, вышли из сказки, на минуточку вбежали в эту жизнь, разбились о неё и исчезли, совсем не готовые быть здесь, среди обыкновенных людей.
О милых спутниках, которые наш свет
       Своим присутствием для нас животворили.
       Не говори с тоской: их нет.
       Но с благодарностию: были9.
- А, может, они не исчезли, а стали частью всего: и облака, и звери, и вода, и деревья, и свет, и музыка? — улыбались ребята, увещевая так опечалившегося товарища.
       Но когда с небес слетает
       Вслед за бурями весна:
       В мёртвом снова жизнь играет,
       Солнце греет семена;
       И, умершие для взора,
       Вняв они весны привет
       Из подземного затвора
       Рвутся радостно на свет:
       Лист выходит в область неба,
       Корень ищет тьмы ночной;
       Лист живет лучами Феба,
       Корень — Стиксовой струёй.
       Ими та;инственно слита
Область тьмы с страною дня9…
       Дмитрий зачерпнул ковшиком чай из котелка и разлил по стаканам…
— Пейте все! Какую сильную радость должна испытывать вода из этого ковшика, выполнив своё предназначение, и затем, пройдя очистку, вернуться в свою первоначальную реку, где она восстановит свою собственную природу, найдёт успокоение и совершенство!
— Так и человек… — откликнулся Джим.
— Мне вода нужна только чтобы виски ею разбавлять и купаться! — определил слово ”вода” сам через себя Мстислав, наверное, надеясь насладиться произведённым эффектом.
       Но его диалектическую диаду негде было повесить…
— Пять клиновых листьев тебе на плечи! И орден ёлки- палки! — с ураганом смешали его ребята. — Разговор не клеется потому, что французы по-русски ни бум-бум, — шутили они. — Дыра и есть дыра. Плюнь и разотри!
— Думайте о хорошем, — опустил руку Дмитрий над стаканом. — Структура воды подстраивается под мысли. Думаю, она может и развеселить, и исцелить.
- Такой болезни у меня ещё не было! Если перегнать на хлебе… — вот горький сахар бражной злости стал оживлять их разговор.
       С ответной речью выступила Нельса:
Такая знойная засуха,
Что через лужу может вброд
Пройти, глаза зажмурив, муха.
       Окончание VI главы “Евгения Онегина” (в первом издании) Мстислав выслушал на четвереньках.
— …Так далеко он зашёл? — смеялись ребята.
— Ну, во-первых, не далеко, во-вторых — не высоко и в-третьих – не глубоко! Состояние ещё то – последняя стадия перед мордой в салат. Главное, чтобы он воду не раскоординировал! — улыбнулся Дима. — Вода — живая, мыслящая субстанция, связанная со вселенским разумом.
       Оптическая система воды в стакане у Димы спроектировала бегающий луч — световую точку, и при ее помощи осуществила развёртку Диминой ДНК (ее “мусорной” части). Затем огромная память воды плюс множество логических операций дали квантование и затем дельта-модуляцию произнесённых им слов, правда, с большим коэфициентом погрешности на разрозненность и неприродность человеческой речи.
       Дима отпил, расслабившись и чувствуя, как каждый глоток помогает ему накапливать энергию.
— Это не чай! Это чистой воды саморощенное вино! – вслух подумал он – Чай превратился в вино!
       …То есть, на самом деле, где-то в глубине существа, он как был водою, так и остался ею по своим природным качествам.
       Дмитрий предложил напиток Мстиславу. Но тот был верен всему ужасу своего выбора…
- Тут каждый со своими яйцами в пакете с завтраком, - расстегнул он молнию на брюках. – Хочется чего-то более осязаемого! - …солнце бледнее пожаров под утро высветило бутылку. В глазах Мстислава тускло горел блек-аут.
- … Но сейчас от одного вида яиц меня начнёт тошнить, - прыснула Нельса.
- Все яйца в одну корзину не мешать!
- Ты что бутылки в штанах носишь? А поставить где-то нельзя??
- Не стоит… об этом.
- Или не стоит? Или руки не те?
- Думайте о хорошем, когда пьёте, - повторил за Димой, обидевшись, Мстислав и кивком предложил ему выпить с горла. – Ты не чувствуешь себя раскоординированным??
       * * *
- Если божественное не вспыхивает молнией в духе, то остаётся лежать втуне закалдованным, ожидая другого освободителя, - церимониймейстер Дмитрий сделал глоток из нетронутого Мстиславом стакана с чаем. Не для себя; он сделал это для мира. Не в себя, а за пределы отдельного существования, простирающиеся далеко. – Чудо!!!
       Заблестели звёздочки в оптической системе воды. И, подобно камешкам, брошенным в стоячий пруд, от них пошли по эфиру круги, концентрические кольца – эти упругие колебания суть лучи света… преломлённого через живую призму водяной оптики.
       Мы звёзды откроем оптическим глазом,
       Невидимый мир воссияет во мгле.
       Нас Бог вдохновит сокровенным указом,
       Космический путь приближая к земле, -
вдохновенно сияя, как звёздная статуя Венус в подводном плену, Дмитрий прочёл Ностардамуса (строки из “Центурия IV”). Затем с трогательной неторопливостью вновь занялся искусством блеск- аута: рассматривая отраженный от стакана с чаем солнечный свет, несущий энергию…
       Удивительная гармония цветов, разливавшихся сквозь гранёные “слёзы смеха” звенящего стекла, напоминала музыкальный ряд…
- Такая светомузыка заряжает аккумуляторы психологического резерва, – сказал Дмитрий. – А убрать волшебную призму – в одно мгновение все цвета сложатся в белый свет. Да… Обездарила жизнь человека: очертив кругом чертог свой, стоят с изобильем у голода с чашей без влаги в руках, - снова обратился он к Нострадамусу. – Но невидимый мир всё равно воссияет!
- Рай – это призма?.. Которую мы утеряли??? – заморгали ребята, как по команде, взглянув на Солнце… Резкий свет больно ударил по глазам. Все зажмурились. – Может, Рай - гравитационное линзирование “темной материи”? – предположил кто-то, - …Для которой мы, должно быть, прозрачны??? Или, может, рай – это внутреннее линзирование этой “призмы” светлой натурой, резонирующей со звуком Мира?..
* * *
 - Расшифровка капли – это как расшифровка электронной программы, - предположил Юстиниан.
       Отпил чай и Джим… “Светопевец” передал сигнал в мозг, и Джим внезапно ощутил “инсайт” (когда нужная мысль появляется мгновенно!) и заговорил:
— О живой воде сказано в Новом завете: “…кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жажадать вовек; но вода, которую Я дам ему, сделается в нём источником воды, текущим в жизнь вечную”.

— При жизни мы отделены от единства с Вселенной, как вода в ковшике — от реки? — со вкусом глотая чай, задумалась Камила. — Может, надо уяснить себе своё единение с рекой, со всей Вселенной, и тогда не будет не только страха перед смертью, но и никаких действительных трудностей в жизни?
— Скорее, нужно уяснить, что наше сегодняшнее состояние нельзя назвать жизнью, — сказал Джим не шевелясь и совершенно не заботясь о том, чтобы привести “в чувство” Камилу, чуть не выронившую свой стакан. — Кто-то борется, чтобы её обрести в мире ином. А кто-то собирает грязь и мусор на свой кармический счет… Сольётся ли такой с совершенством?
Цапл взял гитару. Его рот наполнился звуком:
Я носил макинтош, как заправский панк,
Я заполнял собой жизнь, как заполняют бланк...
       Вживую исполнив марш из “Крематория” — “Концерт для оркестра с трубой”, Феликс Цапл со “свежими силами” запил горькую.
— Ребята! Гоголя- тусовщика не все знали? — двинул он медикам бутылку. — Хипповое начало было у него не элементом моды, как у 90% тусовки, а росло внутри, как дерево. Только деревья дольше живут! И что за судьба такая?
— Заткнись и играй! Голосу самое трудное — это не только выдержать период полового созревания, а ещё и приблизиться к берегу мажорного брит-поп/рока! Чтобы передать характер и природу вселенской вакханалии, блюзовую грусть по любви, репповские мелочи жизни, джазовый фьюжн и не особо отягощённый смыслом кавер на физику зазеленелую! При этом не “теряя корни”, — разошлась Нельса. — Правила игры в крикет могут свести с ума любого философа, как и законы жизнедеятельности микрофлоры на куске голубого сыра. Давайте не прыгать в стакан и не сетовать на судьбу. Наши мозги — это швейцарский сыр: сплошные дыры. А судьбу не улучшишь энергией грюче-смазочных напитков.
— Соединение цепочки реинкарнаций с законом причин и следствий — это судьба. И корректировать судьбу непросто. Это такая сила воли должна быть и в то же время смиренность! Сила мысли и чистота!!! Как подтверждение этому Серафим Саровский, Сергий Радонежский, Святой Николай Угодник, Святой Доминик и другие великие святые. Они не принадлежали даже телесно Танатосу. Их святые мощи остаются нетленными, являясь фокальной точкой проведения Благодати — совершая чудеса исцеления и давая облегчение страждущим, — завершил свой монолог Джим.
- Нетленными, слегка издающими приятный аромат, недавно обнаружены и мощи известного учёного и философа буддистского монаха Хамба Лама Этигилова, — подсказал Борей, вновь цитируя дарователя песнопений Жуковского:
       И ко мне в живом дыханье
Молодых цветов весны
Подымается признанье,
       Глас родной из глубины;
Он разлуку услаждает,
Он душе моей твердит:
 Что любовь не умирает
       И в отшедших за Коцит.
— А некоторые йоги, практикующие высокого уровня, например, Чайтанья, превзошли смерть. Буддист Падмасамбхва еще при жизни превратил своё физическое тело в иллюзорное и затем исчез вместе с иллюзорным физическим телом. Шардза Таши Гьялцен, практикующий высокого уровня Махамудры растворил своё физическое тело в свете. И в момент смерти оно исчезло. Осталась только одежда, пучок волос с головы и 20 ногтей. Во время смерти тибетского йога Миларепы все ученики видели, как он одновременно проявлял несколько своих тел, то есть водночас был в нескольких разных местах и разговаривал с разными людьми. После этого из макушки его головы выходили различные шары света, радуги и люди видели, как небесные существа спускаются к его телу.
- Страх смерти — ахиллесова пята человечества. У Анхеля де Куатье так…
       Изначально Тьма была просто веществом. Источник Света хотел преобразовать Её в Свет. Для этого Он и отправил Частицы Света во Тьму. Работой души мы могли превратить Тьму в Свет, но мы испугались смерти. Это стало поворотной точкой истории человечества. Произошла подмена ценностей — сиюминутное и поверхностное стало важнее вечного. Мы забыли о своем предназначении и дали Тьме силу, которой у Неё не было.
       Если борьба с Тьмой окончится неудачей, Источник Света просто уйдёт. Так Он сказал. Сейчас решается не Его, а наша судьба. Победа в этой схватке — это вопрос нашего будущего. Это истинное испытание. Источник Света не оставил нас без Своей помощи. Он создал своего рода инструкцию, последнее средство — Скрижали Завета. Это семь истин, в которых заключена тайна преодоления страха смерти. Дрогнув перед лицом смерти, человек перестаёт доверять Свету и своей душе. Так Тьма обретает силу. Лишь немногие продолжают обращать Тьму в Свет.
— Твёрдо веря в совершенный покой ума, йоги стремятся восстановить своё первоначальное состояние чистоты, — сказал Джим. — Вы умеете отдыхать физически, но вам не известно как следует отдыхать в душевной сфере. “Просите, и дано будет вам. Ищите, и найдёте” — эти инструкции, которые даются вам, могут быть приняты вами посредством медитаций.
- А ещё кошки как-то накапливают негативную энергию, а потом её перерабатывают!
- И ещё они льющую через край радость передают мурчанием другим.
- Приятно было бы воплотить её в себя генетически.
- Кошк@-микрочип – не менее приятно.
* * * * *
— Гоголь-моголь, Шекспир-мекспир… Так как же свадьба? — на жизнеутверждающей ноте н голь-моголь, Шекспир-мекспир… апомнила Феликсу Тарси.
— Жизнь предопределена. Там видно будет. Дайте срок, без конфискации возможности экспериментировать, — Феликс Цапл сел в позу лотоса. — Тарси, а ты не мечтаешь растворить своё физическое тело в свете. И чтобы оно просто исчезло?
       Оставшись при бубновых интересах, Тарси, не находя себе подходящего перцепиента, разочарованно покачивая бёдрами ушла спать в тень.
* * * * *
       Уже смеркалось. Она лежала на спине совершенно голая. Её бледная грудь в последних лучах вечерней зари окрасилась в розовый цвет. Приподнятые, чуть полусогнутые ноги, как бы обидевшись друг на друга, раздвинулись и смотрели в разные стороны.
       Феликс почистил картошку, подошёл к ней и, стряхивая муравьёв, крикнул:
— Эй, кто-нибудь! Она уже не может дольше ждать!
Подошёл Цветоед, перебирая пуговицы на штанах и выгибая грудь колесом.
— Я бы ей голову оторвал!
— Что за головотяпство? — рассмеялся Цапл. — И чего пуговицы перебираешь? По баяну соскучился? Давай, дров подсобирай! Воды в котелке много. Накормить такую шарапу надо одной размороженной курицей ;. Наши курицы — самые стройные курицы в мире!
— Грустная курочка. Думаете, может, в котелке ей будет повеселее? — к ним подошла Нельса, смяв всю свою весёлость складками на лбу. — Да… её куриной судьбы хватит на котелок бульона! Ребята, а можно картошку отдельно от мяса приготовить? Здесь вегетарианцев много.
— Мы запечём себе картошки. Не беспокойтесь, — Любомир принялся заворачивать картошку в заранее порезанную фольгу. — А ещё будем делать поросёнка: батон под майонезом! — объявил он.
— А можно сообразить ещё и конину ржаную? — Нельса поднесла кирпич ржаного хлеба. — Я избегаю наиболее кармической пищи.
— Это что, шок у тебя или ты издеваешься? — Цветоед встал на дыбы. — Такую ахинею несёшь — мухи крошками давятся! Волосы в жилах стынут! Со своими жалкими понятиями лезешь…
— Ну почему же? — вмешалась Камила. — Достойные носители трезвого научного взгляда на мир убеждены, что очищают свой организм и энергетические каналы.
       Мстислав сложил губы бантиком и прищурил глаз…
— У горилл вегетарианский подход к обжорству: не едят только когда спят. Папуас папуасу — друг, товарищ и корм! - он растянул губы и страшно поклацал зубами. — Я приготовлю суп, хотите?.. из лепестков душистых роз. Кстати, какого они цвета? А! — вишнёвого.
— Ты и бутылку придушил. На перенасыщенный раствор уже похож. Из тебя сейчас кристаллы полезут, — Нельса, сбросив халат, пошла к воде.
       Цветоед сардонически ухмыльнулся и надменно покрутил ей пальцем у виска.
       Возле города Миасса
       Корову встретил я… без мяса.
       Умеренно- приятная внешность с воробьиными бицепсами. В майке и трусах… Он снял трусы и вслед за Нельсой, споткнувшись об одуванчик, бухнулся в воду, взметнув хрустальные брызги. Долго плескался, плавал, фыркал под обжигающим обстрелом дрожащих от смеха глаз. А когда, как дельфин- шизофреник, вышел из воды, то к своему изумлению, обнаружил (на ощупь), что, желая изначально снять майку и оставить трусы, он перепутал! Нештатная ситуация вызывала безумный смех.
— Главное - вовремя остановиться. Ну что? Подмочил репутацию? — воткнув в него глаза, смеялась Алиса.
— Что-то я всё пью, пью, а мне всё хуже и хуже.
— Мерзкая гусеница превратилась в красивую бабочку, страшная жаба превратилась в очаровательную принцессу, гадкий утёнок — в прекрасного лебедя. Когда же ты, наконец, в кого-нибудь превратишься?
       Мстислав смешно проморгался (глаза, как у беременной русалки;); взглянул на Алису; и (от удивления) рюмочкой вытянул лицо… Внезапно вспыхнувший за спиной девушки огонь фонаря, почему-то, ему показался окружённым цветным ореолом. Рассеяние света от частичек слизи и капелек воды на поверхности его глаз?..
 — …И когда же человек преобразится? - услышав вопрос, указывающий на желание пообщаться, воодушевился Агни-Йог Борей, наводя теперь на самого себя фонарик… - Это будет после крещения высшими формами Огня. Вслед за крещением последует преображение в теле и духе. И каждый из нас родит самое себя и увидит, наконец, что же он из себя представляет.
— Миру явится или ангелоподобное сияющее существо — Богочеловек, или же хвостатое чудовище??
— Это и будет Суд Божий, то есть разделение человечества на “зёрна и плевлы”: пригодные — сюда, желающие пройти предварительную подготовку — туда, а совершенно непригодные — продолжать учиться дальше.
       Снявший и майку плетевидный оголец стоял чертовски скромно, подобно плющу, и смешно воздымал к небу глаза, в которых было написано, что в тех последних списках его лица нет.
— Да что ты стоишь, как святой в раю? Прикройся! Или выжидаешь восхваления!? Может, ты душевно заболел? — Нелься, выйдя из воды, принялась стегать его мокрой майкой. Но эксгибиционист так виртуозно маневрировал своими “частями”, что ухитрился ни разу не подставить их под удар.
— Избавься от гневливости, дщерь, — с высоко поднятой головой пропел он, опустив на девушку скабрезно- изумрудный взгляд. Резво прыгнул стрекозло;м, и повис на ней, как охотничья собака на подранке.
       Руки Нельсы, остановившиеся было, снова вернулись к действиям, и изо всей силы оттолкнули Цветоеда. Упав на песок, тот, слегка присыпал себя им и расстонался:
— Как приятно он нежит меня! Благодаря ему летний жар проникает насквозь… Бесстрастие… Бесстрастие… не смотри на меня так, не возжелай, — роль святоши ему явно хотелось доиграть.
— Да такой в любых условиях приспособиться может, как ленточный глист, — до слёз рассмеявшись, Нельса засыпала Цветоеда песком.
— А чего у тебя глаза на мокром месте?
— Где? ;
* * *
— Мы что, разделяться на два лагеря будем? Курица-то с запахом, а вегетарианцам неприятно, — забеспокоилась Камила, выходя из воды.
— Это не страшно. Наоборот: волевым усилием вырабатывается дух! Ради такого “дара” как мощная энергия духа можно воздержаться от соблазна, даже если запах вашей курицы будет невыносим, — Джим, сделав взнос в виде головки брынзы, пачки печенья и кулька изюма, расположился у костра. — Проблемы, трудности, болезни — всё это ни что иное, как показатели задолженности и возможность их с честью отработать, получив взамен некоторое количество энергии духа. Таким образом, растёт энергопотенциал, и наш счёт в невидимом банке, дающий жизнь после...
       Подняв облако встревоженного ила, Камила волной обрушилась на Джима:
— Но так мы будем чувствовать себя виноватыми! Я согласна, что жизнь нельзя отнести к чему-то несложному, от чего легко можно отмахнуться негодяям после смерти. Но ты хочешь сказать, что задолженности прошлого надо или легче компенсировать отказом от мясной пищи? И что в последующих перевоплощениях пища, съеденная сейчас, будет иметь другое нравственное и философское значение? По-твоему, мясная пища — это дразнящий сигнал-приманка для чудовищ? Но ведь, с точки зрения медицины, это полезно и необходимо для здоровья. Так неужели, преследуя жизненно важные интересы, мы не вправе позволить себе такое “нарушение”? — она перевела вопрошающий взор на корифея естественных наук и своего наставника.
       Перелыкин подхватил её взгляд легко, как атлет подхватил бы метающегося на дороге малыша.
— Кстати, трансмутационные преобразования уже сейчас ставят нас, медиков, в тупик. Мы сталкиваемся с такими случаями, когда у человека идёт огненное очищение, а ему ставим какой-то обычный диагноз и назначаем обычное лечение. И в результате нет не только улучшения, но даже происходит ухудшение. Я считаю необходимым кардинальное изменение методов лечения, которые восстановят равновесие во всех проводниках. Но это уже — дело будущих медиков, — доктор подмигнул ученице.
— А отказ от мясной пищи точно поможет процессу? — Камила, как будущий медик, не видела достаточных обоснований вегетарианству.
       Ее поддержали единомышленники:
— Вон, смотрите, из песка чудовище вылазит, — звеня ложками, ребята смотрели на Мстислава. — Оно длинное, худое, немного шаловливое и симпатичное.
Кто-то рассмеялся:
— Шаловливое, симпатичное… — затем на октаву понизил голос, — и страшно голодное!
       Мстислав посмотрел на шутника бестрастно, как на кусок мороженого мяса. Похоже, он вообще не умел смотреть на людей иначе (если без бутылки в руке).
— То, что в материальном мире законно, возможно, нарушает циркуляцию энергии в тонком мире, — вернул Джим тему в вегетарианское русло. — “Всё мне позволительно, но не всё полезно”, сказано в Новом Завете. Не всё назидает.
— А ещё в Новом Завете сказано: “Всё, что продаётся на торгу, ешьте без всякого исследования, для спокойствия совести. Ибо Господня земля, и что наполняет её”, — заметил Дмитрий.
— Если животные протеины полезны для нашего здоровья, не вредны ли они для здоровья кармического?? — заветное “спокойствие совести” беспокоило Камилу.
— Жить вообще вредно, — гигикнул Дмитрий, оставаясь всё же серьёзным при этом, — кислородом дышим — окисляем кровь, то есть стареем! Мало шевелимся — гиподинамия, двигаемся -- переутомление. Человек такая скотина… что ты с ним не делай, он всё равно всю жизнь упрямо ползёт на кладбище! …Это не я — это Жванецкий.
       Лично я же на вопрос о смерти отвечу так: не хочу надеяться, что доживу до неё, и не хочу тем более, чтобы даже какая-то часть меня участвовала в ней. Что-то жизнерадостное во мне, надеюсь, откажется умирать! …Назову это “ненарушенный дух”, который пробудится во мне! …А другие, наоборот? надеются, что доживут до неё?..
— В Агни-Йоге сказано, — прикрывая заслезившиеся глаза (от смеха и дыма костра), Борей цитировал, — “Огненные энергии стучатся в темницах своих. Приходит срок, когда они приложатся разумно, или же должны будут излиться в огненные болезни или космические катаклизмы”. Что мы видим сейчас в нашей жизни — от природных катаклизмов до эпидемий огненных болезней. Гриппы, СПИД, туберкулёзы, атипичная пневмония, куриный грипп… Как наказание за грехи?
— Или, возможно, за духовную безсодержательность? — Дмитрий, заложив за спину руки, остановился перед будущим доктором — Камилой.
       Сам он походил в эту минуту на профессора, изучающего жизнь за стенкой аквариума.
— …Я насчёт Нового Завета: “без всякого исследования”… “для спокойствия совести”… Считаю, что пора перевернуть страницу истории! Мы давно уже не древние люди! И любое переживание в плане духовности возможно ипользовать с энергетической точки зрения. Ведь это духовное переживание — священное пространство, вселенская матрица, заложенная в структуру ДНК и реально настраиваемая на запредел кажущихся ограничений.
       И если мы сделаем вид, что для спокойствия, вопроса мясоедения не существует, то как раз оно (мясоедение) становится врагом. Но ведь можно наоборот: расширять свою территорию! Союзники придают нам сил!
 * * *
— Итак, — Камила задумчиво глядела на паука, сминающего свою жертву, — может ли быть панацеей от огненных болезней и основой неразделённого родства духа и материи изнурительное вегетарианство? Делающее человечество единственным полем битвы Добра и Зла, а косвенным расколом на Добро и Зло — мясоедение?
       Паук юркнул из полосы света и скрылся.
— Ну, по поводу изнурительности вегетарианства хочу предположить, что в скором времени этот вопрос решится, — доктор Перелыкин поспешил вернуть разговор в русло гражданского оптимизма.
- …Плоды с нежно-розовой мякотью на кроличьих деревьях??
 — Именно! Сказка скоро станет явью! Нанотехнология будущего, с помощью посредника между растениями и животными — ассемблера, предполагает обеспечить обилие растительной пищи, преобразовывая ее в мясную массу. Примерно, как это происходит у травоядных животных: конструируя протеиновые молекулы и другие биологические структуры из атомов. Людям не придётся ничего делать — всё, что нужно для жизни будут автоматически создавать ассемблеры из дешёвых природных материалов!
— А как же энергетичность продуктов? Волновой обмен с космосом, предусмотренный “мусорной” частью молекул ДНК? — чуть не плача, хлопала смоляными ресницами его ученица.
— Я! Попытаюсь ответить на этот вопрос, — просиял Агни Йог Борей. — Возможно, наступает время всех известных пророчеств?!! Я — об Огненном очищении и последующим за ним Огненном Преображении в теле и духе! Трансмутация, в том числе и растений, — это преддверие очищения и преображения человека. Мог ли Бог создать мир иначе? Нет! Сначала глина, потом обжиг.
       Камила многозначительно улыбнулась:
— Божественная чрезвычайность человека в природе — это, конечно, хорошо: реформы ради совести, ради абсолютной романтики… Но какие методы закалки глины, то есть воли, существуют на сегодняшний день?
— Вегетарианство — это одна из существующих ныне методик. Малокалорийное питание, кстати, продлевает жизнь, — констатировал авторитет медицины. – Хотя маленьким детям животный протеин желателен. - Есть и другие методики, например, так же изнурительное обливание холодной водой, задержка дыхания по Бутейко или противоречащая ей методика гипервентиляции Стрельниковой. По идее, если бы не работа духа, какая-то из этих противоположных методик должна бы приносить вред, а не пользу. На деле же в том и другом случае волевым усилием вырабатывается Дух и происходит одинаково оздоравливающий эффект. Главное – думать о здоровье!
- А ведь, может быть, так и вера?.. Религии то разные, но главное – вера… Дух, который она вырабатывает!.. Так воплощением этого духа может стать идея новой обще-Земной религии. Идея Всей Земли. Как конструктивная, продуктивная, спасительная идея, в контексте нового мира. С мистическим посылом на добро. И методы закалки воли могли бы быть другими. (Ведь методы воздержания для глины (типа: отвечать на зло добром) не подходят металлу, который может блокировать!)
       - …Сексуальное воздержание тоже, казалось бы, должно вырабатывать Дух… - продолжал Перелыкин. - Но любовь — это и есть идея Духа, его воплощение в материальный мир. И энергия любви, как и воля, идёт на строительство Духа. Надо искать свою любовь и находить.
* * * * *
       Закрыв глаза и полностью расслабившись, Перелыкин улыбался: он умел ценить и получать удовольствие от таких нечастых моментов отдыха. Ведь там, на работе, считанные минуты, даже секунды могли решить вопрос чьей-либо жизни и смерти.
       Опираясь о ствол сказочного обхвата, Алиса, с искорками наваждения в глазах, наблюдала зеркальное отражение в воде йога, уже снова сидящего на ветке дерева.
— Множатся свидетельства незримого, а иногда и явного присутствия адептов Высшего Знания среди жителей Земли, — задумчиво произнесла она, глядя в воду. — Они не раз спасали мне жизнь…
— Ты что, Блаватская Е-Пе?! — из глубины в пучине лопухов послышался всплеск смеха. — Которую они трижды спасали, когда она была на грани гибели? — голова Цветоеда вынырнула из кустов.
- А ещё я читала, что они подавали особые знаки своего присутствия Рериху, Королёву, Циолковскому… — Камила, вглядываясь в мерцающий перед ней сгусток энергии костра, продолжала: — Наконец, возможно они — эти обладатели супермегаразума, спасли Гагарина, если верить ясновидящей Ванге?
* * *
       В свете вздыхающего костра стоял и смотрел человек. Небо с мириадами сверкающих точек, будто мигающие глаза, приближалось к нему, похожему на видение…
       “Ноу спик виз пипл — на;финг на;да! – послышались смутные звуки: словно воздух заговорил.—Абсу;рдум. Каталаве;нис? Ферште;йн? Андерсте;нд? Нада — не надо?.. Ке гло;са? Или …ника;?” - невообразимо мощный всплеск гамма излучения озарил небо.
- Понятно… — просияло прекарсное видение, — как это запредельно!
       “Надеюсь, мы встретимся для нас всех в более приятной обстановке, ” – вновь докатилось с небес.
       Похожий на видение человек помахал небу рукой. Люминисцезное небо тихо вздохнуло и изменилось, посизело. От того, что приняло груз беспородных слов?
— Высший разум, обладающий могущественными силами, таинственным образом скрывается на Земле… — завибрировал голос светящегося человека. — Во всех явлениях нашей жизни самое деятельное, хотя и невидимое для нас участие принимают обитатели Тонкого Мира, а также космические токи и лучи…
       В неподвижной атмосфере, вдруг, метнулась ровная стена пламени из затухающей золы! Рядовая искра энергетического переключенья в смежполярный потенциал?
— Овладев психической энергией, можно научиться управлять волнами пламени. Всем дерзновением надо познавать, являть неутомимость и воспламеняться каждым нахождением Истины, — сказал человек. Золотые облака волос, захлестнувшие плечи его, сияли, пламенели.
— Ты принадлежишь эпохе… о, по крайней мере, на век вперёд?! — спросил Джим нежное видение медитативных грёз.
— Я из безвременья.
       Все засмеялись.
— Я что, смешно выгляжу?
— Твое лицо светится изнутри, а в остальном все устроены одинаково. А правда, что нам на зло надо отвечать добром?
— Надо помнить, что все мы — падшие ангелы на дороге домой.
— Тогда дай мне денег на мельницу, я поломал твой вентилятор, — как деловая колбаска самобытничал Мстислав, оказавшись в эпицентре событий с хитрющей ухмылкой.
— Ты сел в самолет, который никуда не летит! Речь не о мимолётном сострадании в жестоком мире! — лицо Алисы ; оставалось таким же прекрасным, ясным, но уже перестало светиться изнутри.
       Она позволила мыслям ребят повитать свободно, прежде чем заговорила снова. Её слова были адресованы главным образом самой себе:
- Запас психической энергии неиссякаем, и при духовном устремлении сила его умножается. Иссякает явленный источник лишь когда он не поддержан сознательным высшим устремлением, нагнетением высших центров и высших чувств. Прохладно стало? Я в ветре, в лесу, в росе, в духе огненном…
       Костёр слегка оцепенел, затем распустился яркой розой. С неба посыпался лёгкий, быстрый, сухой клёкот, как шорох шёлкового платья… Что-то накрыло Алису нежное, слегка отсвечивающее чуть дымящейся радугой и она вновь просияла.
— Кто твёрдо решил овладеть этой великой энергией для пользы мира и блага человечества, тот без помощи и дальнейших указаний не останется. Как и в каком виде придёт помощь — об этом не нужно думать, но она придёт.
       Алиса вошла в блестящую воду ярко лиловеющей реки. Водолей полил на её ”мельницу” и она закружилась, дробя:
— Высший разум — это не сверхъестественный разум! Скорее, что мы неестественны! — она разметала тысячи брызг. — Наши души нуждаются в дожде! Нужен настрой на общую волну — это победит не только хаос непонимания людей, но и приведёт к взаимопроникновению пространств. Включится внутреннее зрение, которое позволит увидеть эту реальность, как часть остальных! И ничего сверхъестественного! Ведь ДНК — это просто “кассета” с записью информации, материальным носителем которой являются биоэлектрические сигналы. Но человек настолько удалился от природных процессов, что выключил себя! И не воспринимает их.
— Но остались же где-то и включенные?!
— Да! И они в состоянии сами себя “читать”, черпая из закодированного текста, который составляет большую часть молекулы ДНК, необходимые для их жизни сведения, — подхватил у Алисы эстафету доктор Перелыкин. — Это одна из цивилизаций высшего порядка. — Для неё плотная и тонкая материя находятся в постоянном контакте. Более того, граница раздела между ними является достаточно размытой. Так люди, пережившие клиническую смерть, созерцали собственное тело как бы со стороны, пролетали через таинственную трубу в новую систему пространства, находясь на стыке взаимодействия плотной и тонкой материй. Кстати, Алиса прошла через это. Её случай уникальный: три клинические смерти по десять минут за одну ночь!
— Да, советские врачи спасли мне жизнь! Совершенно бесплатно! Канопкин, Перелыкин…
— Ну, тебе и повезло! Наверное, не обошлось без помощи махатм?
— Я побывала вне времени и пространства. Я почувствовала, как мой геном, принимая волновую информацию, сам себя читает и выдаёт мне эту информацию в виде некоего подобия человеческой речи и голографических образов, с помощью которых я общалась (как это точно ощущала) с Духом святым. Слова, которые я слышала, были мне неизвестны. Но точные и ёмкие! Передающие необходимые для жизни сведения. Конечно же, я их “понимала” — не то слово! Мои умственные способности, казалось, устократились, и я осознавала всё! Будто по полочкам… Ведь это природный словесный язык!.. Вспышка, видение, голос… Я прожила не одну вечность, там, где другие видели лишь мгновения. Для них – вспышка молнии, для меня – карта мира, для них звезда, для меня – я сама. Я могла всё обдумать, когда они не могли даже припомнить! Ощущение, что меня посетил Дух Святой не покидало меня долго… всё играло другими красками; счастье “без причины”… хотя физически мне было тяжело, понятное дело. Вот что значит Слово…
— В молекулах наследственности (и неодушевленных предметов в том числе) заложены характеристики природной человеческой речи, — подтвердил научный факт всезнающий доктор Перелыкин.
— Кем?
— Очевидно, тем, кто сотворил ДНК и всё сущее с помощью Слова… “Вначале было слово, и слово у Бога, и слово было Бог…”
- Сейчас 6000 языков известно, — Алиса рьяно разбаламутила ногами воду, — и самоинденсификация каждого из них — это и есть та накладка в степени до тупика, тот губительный разряд в спокойном мирном журчании неполярной реки, именуемой природной речью, который глушит все биоэлектрические сигналы в “кассете” с записью информации — ДНК. А ведь волновой геном — это информация! Которая приходит извне… на видеоплёнке…
- И зачем же надо было “продавать ноги”, чтобы “купить велосипед”??
— Бог наказал человечество разноязычием за грехи, самовозвышение, надменность, тщеславие, гордыню и честолюбие при строительстве Вавилонской башни. …Перерождаться надо, чтобы победить хаос! Разобраться в природном звуке, а не изучать чужие языковые структуры. Не делать то, что изначально бессмысленно. Надо научиться слушать, что говорит Вселенная! Но как?.. Разгадать информационно- энергетический код всех продуктов, слов, вещей? – Енастьен вопросительно улыбался. - …И тогда само время станет нашим союзником, а не врагом!?
— Я побывала вне времени и пространства — ещё раз!.. — самортизировала загадочное “айкидо” Алиса. — Представьте: это и я, и вы, и Иисус, и Будда, и Рама, и Кришна, и Аллах… — в царстве духовных побед; и Ленин, и Гитлер, как отражённые образы человеческих типов, но только с лучшей стороны их сознания — в царстве физических недопобед; и музыка, и море…
- Как это? Прославленные подонки — и с лучшей стороны? Зачем имена палачей “мясников” вообще позволять языку? Удостаивать их пантеона? За что честь? — Камила жестом указала в сторону реки, продолжая ту же, но уже мысленную беседу…
* * * * *
       К берегу подплыла шикарная яхта “Владимир Ильич”.
       Несколько комаров- разведчиков доложили основным силам, что на подходе свежее мясо.
       Первыми вышли несколько упругих увальней, казалось, слепленных из глины и песка, с беспокойно рыскающими глазами. Следом — невысокий плюгавый человек, с виду напоминавший шедевр отечественной скульптуры, посвящённой первому вождю мирового пролетариата. Как изваяние, ярко озарённое синими фонарями- лампадками (уже водружёнными у подножия его), он, не взирая на лица присутствующих, уставился на поляну, засаженную симпатичной травкой с цветочками… Затем взгляд шмыгнул на ребят и по лицу расплылась гримаса гадливости. Отвернув голову в сторону, Изваятельский дал какую-то команду сопровождавшему его громиле с наружностью борца и длинной, неровно оттяпанной бородой…

       Причалил и почётный эскорт ещё из двух экипированных яхт. Одна команда автоматично и сработанно выгружала причиндалы, сопутствующие плаванию, другая — с энтузиазмом водружала рыболовные снасти, регулируя грузки, колокольчики, длину лески.
       “Разведчик” Феликс Цапл уже нежно гладил нос красавицы-яхты, не смущаясь её хозяев и не замечая, что лица тех слегка затуманились. Затем решительно, без слов, чуть притянул красавицу-яхту к себе, тем самым пытаясь опустить подол ее водяного платья. В ответ на пристальные взгляды, исполненные противоречивых чувств, он приветственно салютовал:
— Добро пожаловать на Летучий остров!
       Его грациозное появление кое-кем было оценено, как приземление немца на Красной Площади.
— Сколько весишь?
— 62 килограмма.
— Ходить можешь? ;
— Могу.
— Уходи!
       Цапл вернулся к своему бокалу, шокированный “пыльной” грубостью. Это было видно по выражению лица…
— У них яхты с торпедной аппаратурой? Ядерной? Атомной? Дизель- электрическими установками?
       Ребята, буравя глазами мрак, глядели на проступавшие сквозь него яхты. Настроение «конкискадоров», контрастирующее с мыслями ребят, вызывало агрессию. Стало так тихо, что слышно было как сыплются в воду осколки Луны.
— …С установками силовыми! - ответил Цапл неожиданно громким для своей фигуры голосом. - Там рожи — конём не объедешь, глаза злые, зубы, как почётный караул! Праздник под угрозой срыва: мы оказались в центре какого-то диссонанса. По-моему, они хотят нас выкурить отсюда…
— Так, ребята! Перед нами бандосы. Классические. Из фольклёра. Уходим красиво! — сделала выразительный жест нью-йоркских рэпперов Нельса: присоединив друг к другу два сжатых кулака с оттопыренными указательными и средними пальцами. — Не будем же мы ввязываться с ними в разборки?!
— Ну почему? — Феликс по рэпперски приложил большой палец к присогнутому указательному. — Куда им тягаться со мною, с самим балдою!
— Ты этим докажешь высокое состояние своей духовности? Или умственных способностей? Существует же что-то высшее, вечное! А это… — лишь суета нашей жизни. Ну, за холм пойдём, Цапл! Или разместимся в тени твоего шикарного развесистого носа-руля!
       Подумаешь… Не впервой! Спустим им на тормозах! Кажется они себе застолбили это место под солнцем. Что называется, с особым цинизмом! Ясное дело, куда нам до них: миллион баксов туда, миллион сюда… Игры их. Нас вот отгрузить хотят. Главное через собственные нервы не пропускать… суету эту, мелочь. Дело уж больно гнилое! А у нас культурная программа.
       Но ребятам было уже не до «культурной программы».
       Застыв скульптурным ансамблем «Растерянность» они угрюмо смотрели, как “конкискадоры” со спринтерской скоростью раскладывали свои расшитые золотом палатки в этом, видимо обжитом ими ещё ранее, уютном “мегаполисе”.
* * *
— Ну как, дело в петле;? — уставился на коллег румяный “памятник”.
 - Да. Но только тут поляну нашу топчут, - послышалось ленивое побрехивание разморенного “пса” (которого после долгих лет верной службы отпустили на выгул). - Не прав был Галилей: вертятся только “бабки”, а Земля прочно закреплена за пацанами! - гаденько хихикнул он. – Напылили, накопытили.
- Добро пожаловать на остров! …На Летучую Пирогу! …Под кров небесный!!! — обжигаясь о колкость чьих-то взглядов, брошенных вскользь, громогласно фонтанировали все хором ребята. Не выдержали! …Совместно воплотив в словах тем самым сверхъёмкую в масштабно ограниченном пространстве идею возрастания своих параметров по мере удаления в макробесконечность мироздания.
       В этот вопль была вложена вся энергия юности, как если бы ее вдруг, неожиданно решили лишить будущего. Этот вопль надолго отодвинул зону добычи карасей, лещей, сома, осётров на многие километры. Так как сам остров решил тронуться с места!!!
* * *
       Подошёл верзила с оттяпанной бородой и браунингом в кармане. Кольцевой маршрут его мыслительной прогулки завершился наглядной демонстрацией ребятам спускового крючка и фразой:
— Ребята, будет единственным правильным решением, если вы перебазируетесь на другое место.
— Но, по-хорошему говорят — пожалуйста, — не удержался Цапл и по-эминемовски соединил два пальца в колечко. — Ты, пацан, ноль без палочки! А выступаешь тут, как директор пляжа!
— Ребята, я по-хорошему говорю — слиняйте.
       Шестеро с яхты достали из-под ягодиц “киндер-сюрпризы” в виде увесистых палок, похожих на бейсбольные биты. Тяпнутый сделал фанатичные фундаменталистские глаза и ощетинил дёргающийся рот:
— Ну, кто хочет испробовать состояние лёгкой клинической смерти??
* * *
       “Монолитный” фон-барон повернувшись спиной, с безучастным видом покуривал сигару, любуясь белесой космогонической пылью облаков, свисающей мимо луны, и сообщающей ей сходство с пустотелой камерой, пущенной по орбите с предустановленной скоростью. На его лице появилось первое выражение заинтересованности, когда к нему подошёл Перелыкин, предъявив удостоверение работника реанимации.
       Но ситуация усугубилась…
— Реаниматоры могут остаться. Остальные — маршируют!
— Шеф! Тут девчонки пригожие! Пусть останутся в нашей обойме! — громила перебарщивал.
       Ребята явно придерживались совершенно противоположной точки зрения. Схватив, что под руки попалось, они сменили добродушный вид, повесив на “морды лиц” изнурённые ряхи голодных, но не рабов!
       Мстислав Цветоед (под эгидой: воспользуйтесь тем, что я ещё здесь; и, если вам повезёт, я вернусь), соорудил из простыни импровизированную тогу и, как римский центурион, раздавал товарищам ценные советы относительно средств иммобилизации. Сам же (просто молоток!..) не поспешал с физическими действиями на защиту законности и правопорядка. Мятежный Мстислав, наткнувшись на пипи-факс расстрельных взглядов превосходящих (тупо по силе!) противников, сам не усёк, как напрягся… залил, вставшую комом в горле водку, обильной порцией пива… и зачухался во всех местах: «Нет спасения! Они смотрят… Видно даже, если наложишь в штаны. Видно всё! Я устал от этого», - к нему пришло зверское желание остаться там, где его никто не сможет увидеть. Привыкший паразитировать на дружбе, он сделал свой выбор. Решил воспринять происходящее, как горячечный сон. Мысль прилечь где-нибудь в сторонке на безопасном расстоянии, чтобы поспать до окончания “холодной войны” владела его сознанием. Дрожа и облизывая с губ дрожь (да ладно, я чего, я ничего…), он нырнул в лопухи.
       Подвыпившие ребята, с нетерпением переводя горячий дух, стояли в боевых стойках. Словно воевода дикого племени со свистом и рычанием вздымал грудь Феликс Цапл, похожий на коня, роющего землю передней ногой.
- Мудачьё! А вьют из себя ломовых дежурных.
- Сейчас из вас знаешь что вить будем??
       Полная луна отлично освещала пышные формы обнажившихся боевиков. Они погромче включили попсу, и с нейтральными лицами, как у мертвяков, стали приближаться. Казалось, ничто не остановит их, не сможет помешать, и не спровоцирует дать слабинку. Но всякое бывает… Никто не застрахован. Случилось, будто колдовство…
       От куста, где залёг Цветоед, несло таким перегаром;, что бойцы, чихая и кашляя развернули полные отстоя задницы и тупо так, будто им всё равно… откатились на время.
- Уступим – задницы у них ещё шире станут! – перекрывая треск попсы крикнул раззадоренный Цапл, не допуская ляпов. – Кто из кого ещё вить будет… - повернулся он к ухмыляющимся монстрам тёртым калачом и чуть-чуть подёргался, - …верёвки! …Только без секса!!! - куда как лучше разыграл Цапл роль этакого занятного матёрого шута, «употребив» ещё для храбрости. И уже был не в состоянии трезво оценивать ситуацию. Или пан, или пропал! Почему-то ему казалось, что будет пан (кстати, хлеб по-испански).
       «Ломать комедию» это же ещё не значит заострять отношения, а лишь закономерный этап к «договариваться надо» … - с многозначительностью развернулся он к непрошенным гостям… используя причастия и деепричастия для выражения своих мыслей.
       «Не катит!» - понял Цапл… Никто не растаял в улыбках и не растёкся по траве.
- Одна голова хорошо, но одно место лучше! - кашлянув, сказал бесцветным голосом Цинковомордый. - Хотим предупредить: все будут схвачены и отфигачены!
       Боевики, как орловские рысаки перед стартом, поглядывли на главного бандера и только ждали команды “фас”!
- …Ублюдочная информация! Трепонема бледная! - отрикошетил Цапл, внутренне похолодев. Похолодел он не от страха, а от бешенства: клёвые такие чуваки… прикольные, хорошие люди – пустяки для них это – разнополые обои?! …просто, шевелящиеся??
       В итоге, дрова для костра уже сложены шалашиком… Загалившаяся злость, можно сказать, тлеет… и вот-вот полыхнёт!
- Идите вы… - больше «для души» сорвалось у Цапла, нежели в желании заинтриговать отморозков. Используя классический уматный протест как издрик (будто в унитаз спустил), он неловко покосился на товарищей… «Мы с тобой! Мы все с тобой! Вместе расхлебаем», - наверное, хотел услышать сердечное от ребят… уже поняв, что вышла осечка…
       Боевики, словно в приступе восторга, вскинулись, издавая скрежечущий звук…
- Спасибо! Всё просто и ясно! Без заморочек, - взволнованно бубнили Цаплу ребята, понимая, что всё!.. допрыгались. - И с юмором! Смешно. Хоть никаких наворотов, но на ухо садится. Цепляет…
- Помехи веселью… Что могу сделать?? Облокотили ж по полной! - огрызнулся Цапл.
       На миг послышался плотоядный смех из вражеского стана, тут же резко оборвавшийся разогревающее-гранатомётной тишиной…
* * *
       «Палить по кустам будут?» - делано-равнодушно замерли ребята.
       «Ох ты, ё-моё! Повалятся… не бешеные «башли», - «солнечно» улыбнулись им боевики.
       «Ох, как не хотелось бы совершенно случайно нарваться на пули молчаливых и невесть откуда взявшихся киллеров. Жить-то надо…» - нелепо спружинились ребята.
       «Убивать никого не хотелось бы. Не слишком похоже на самооборону: что потом скажешь в суде? А собственной совести?? Ну, да ладно… Тут ситуация внештатная такая», - дали форы себе боевики.»
       «Ну, сейчас полный комплект нам будет», - тупиком уставились ребята на врагов.
       Боевики с бодрым цинизмом играя дубинками и взирая на ребят, как на жертвенные пешки, двинулись с места… страшные в своей уверенности.
       «Дела серьёзные пошли», - с гаснущим энтузиазмом моргали ребята.
       «Не залупаться надо было… в общих чертах!» - крутилось на кончиках языков у сиволапого мужичья.
* * *
       Сердце било набат. Правильно оценив возможности и поняв, что в сложившейся ситуации может спасти только женская наглость, Алиса встрепенулась, почувствовав на своём плече нежный клёкот спускающегося на неё балахона. Сам собой расцветающий плащ!.. Напустив на лицо суровость, Алиса опустила голову и пугачёвским жестом по кошачьи надыбила непослушные волосы. Сделав жест рукой, мол, всё нормально, коллеги, она хотела пройти сквозь стену расступившихся боевиков к их вожаку, но на её предплечье свалилась принципиальная каменная рука, видимо, чтобы удовлетворить имеющего влияние.
— Здесь лапы! — строгим тембром прорычала Алиса и безукоризненно изменившимся голосом запела:
Здесь лапы у елей дрожат на весу,
Здесь птицы щебечут трево-о-жно.
Живём в заколдованном кем-то лесу,
Который… расколдовывать будем… -
пространственный эффект многомерного пространства отрегулировал нужный тембр за неё.
       Фактуристые братки опустили свои палки, но окончательно не деморализовались: с улыбочками оголодавших гиен, ласково скалясь, глядели на неё и беспрекословно — на шефа.
       Спокойное лицо Изваятельского не изменило выражения.
       Равномерно сифонил ветер. Блистание ночной стражницы на небе вступало в пору искристого максимального излучения.
       Освежив в памяти (наподобие гирлянды распустившейся лозы) гипермегастрелу психической силы, Алиса с пылом бросилась навстречу неизвестному будущему:
— Кто вас ко мне прислал?!!
       Шеф выронил похожую на дерьмо сигару.
— Что, не доходит? Это — я!!! Кто вас при-слал? — не узнавая своего голоса, Алиса почувствовала, как всё вокруг и даже само небо с его скученными облаками потеряли частицу реальности.
— Мы сами приплыли… — голос Изваятельского в его собственных ушах прозвучал, как неживой. Он забыл глотнуть воздуха, и глаза его чуть не вылезли из орбит.
       С правом очарования, обаяния и овладения вниманием хмурого и подозрительного человека, девушка, строго вглядываясь в него, продолжала:
— Все эти пакты акции ультиматумы трупообмены фейерверки шифры знаки марки тумаки… вето квоты кворумы протесты манифесты… гарантии регаты заторы… крайслера крейсера лайнера гондолы яхты зверята…
       На вскураженном “монументальном” лице появилось выражение беспредельного винта…
— Ты чё, мазу здесь держишь? У тебя чувство реальности есть?— Изваятельский сделал звонкий щелчок пальцами, будто издавая треск спущенного курка. — Пах!.. Следующая будет боевая.
— Рюмка рутина Рембо выстрел! — тоном кошки — воспитательницы мышей, продолжала Алиса. — Западня улика решётка фингал… осыпь обвал отбой финал!
       Верный пёс “монумента” низко наклонился над девушкой и угрожающе повёл плечами.
— Спокойно! — оживлённое лицо “монумента” распирала мягкая улыбка. — Акт беспрецедентен: никогда такого не было… — понял он, что их вызов, перевернувшись, обратился теперь прямо к ним.
— Никогда?.. Акты объявление нападение интеграция мобилизация эвакуация репатриация капитуляция контрибуция… парады походы, Копьё Судьбы! — этот взвизгивающий, не владеющий собой крик заглушил рёв самолета, гудки парохода и чириканье птиц, терпеливо дожидавшихся, когда Алиса дойдёт до сути…
* * *
— Да…скинхеды близко не стояли!— подпрыгнул Дмитрий, дивясь закрученным ребусам и шахматному шагу Алисы (…если никто не наступит на шлейф и не оборвёт к черту! ;), и давясь от спазматического смеха. - В ней сейчас обыгрывается имя… Ги-т-лер… но от обратного.
— Только с лучшей стороны сознания? — Камила, стараясь выдерживать серьезную мину, толкала плечом задерживающего в себе подозрительный хохот Диму.
— От худшего к лучшему! Её трактовка…
* * *
— Ну что, постепенно доходит? Самостоятельные вы наши! Из дерьма ничего не вырастет! Всё же ещё и семена нужны, - заряжаясь потенциалом, девушка готовилась к исполнению нового этюда… - Я знаю, кто вас прислал… — как неразряжённая туча, Алиса заходила взад вперёд… Потом её повело круто. — Стань чуть дальше! — обратилась она к плюгавому олицетворению нашей эпохи. — А теперь подходи… только медленно… И помни: каждый твой шаг на земле — засчитанный акт: его уже не вернёшь, не ступишь иначе… Ближе… Ближе… — смотрела Алиса в его исступлённые глаза.
       Тот же, с будто отлетевшей душой, как прикованный, следил за полётом многоцветного венценосного диска над головой девушки: лунное пламя с энтузиазмом поднимавшееся над ней, было окаймлено двумя ярчайшими широкими спектрами и светило почище лампочки Ильича.
— Осторожно! У неё — седьмой порядок! Там энергетика… Сдуть, не прикасаясь может, — дрожащим стоном, переходящим в смех, облегчил Димон содержимое эмоций… (так же наблюдая распустившийся над девушкой капюшон плаща), - Ей богу, внутри неё живёт сила, но не как у вас… Прекрасная сила. Жизнь в чистом виде…
— Я научилась оставаться в живых… но не доходить до последних раундов ценой нечестных приёмов. Я надеюсь, сегодня никто не пострадает, — сказала нежным голосом Алиса, излучая ласку, и усмехнулась суперменам: — Расслабьтесь! Сейчас не требуется максимума от ваших мышц и рефлексов. Или вы — мифические герои из далекого прошлого? Свирепые, беспощадные, несокрушимые с молниеносной реакцией… живущие как дикие кошки?.. Мозг вывел человека из пещеры и открыл ему путь к звёздам. Если опять впереди мозга поставить мышцы — это тупик: мы вернёмся к пещерному уровню, — девушка вдруг изменилась в лице, входя в демонический образ. И, указав большим пальцем вниз, понизила тон. — Здесь уже давно все под мою дудку пляшут! Тут без меня даже комары не размножаются! - сейчас улыбка Алисы красноречиво говорила, что наивный вид обманчив… Эдакий господин Шонховен из «Путешествия дилетантов»: «А не хочешь ли собственной кровью залиться?»
— …Лишь бы люди размножались! Главное — чтобы ты выжила, — слегка дрожащий от смеха голос Изваятельского позволял отстранить осторожность. Не ожидал он, что его искушённую душу так растрогает экзотика утончённого очарования…
— Вбери меня в себя… Но не ешь! - наука дружеская… сквозь тьму советов…
* * *
— Класс! А это уже из сферы “какая соль — такая и пища”… — сделался серьёзным Дмитрий.
— Она имеет в виду, что пища — ученики, а соль — учителя?.. И для кого же пища?
— В этом мире все едят друг друга, — снова развеселился Дмитрий, — в интерпретации, конечно!!! Всё — только предположения… допущения… Какой толк в интеллектуальных головоломках?.. Проверить бы как это работает… исследовать!.. Но мир физических явлений представляет собой как бы разрез иной, более объёмной сферы бытия, которая существует здесь же, и события которой происходят здесь, но невидимо для нас.
— Значит, и нас кто-то “ест”, если взглянуть сверхъёмко? И это справедливо?
— Даже, если вас съели, у вас есть два выхода! - весело сострил комментатор. По ее трактовке понимать надо так: соль — это люди, пища — душа. То ли душа сольётся с божественным потоком Духа, то ли явится подпиткой Сатане… Она как раз к этому подводит…
* * *
— Так кто тебя прислал? Кому понадобилось, чтобы ты подпитался мной? И с какой целью? Чтобы поколебать связь с потоком Духа? Или, чтобы усилить этот Дух, подключившись к тому же потоку!? Ом-м-м!
* * *
— А сейчас обыгрывается какое имя?
— Учитель учителей — трансцендентальный звук Ом, который существует всегда.
       “Состояния, связанные с взаимодействием различных личностей в человеке, встречаются в жизни каждого, — в это время размышлял психоаналитик Вадим Асса, наблюдая за Алисой и с интересом внимая комментариям Дмитрия, — но далеко не каждый умеет открыть путь тому, что приходит к нему изнутри, и установить связь с внутренним бессознательным. Проникший в человека Дух может прийти на помощь в самых напряжённых ситуациях, когда неприятности переполняют чашу допустимого и уже накатывает спокойствие, как перед чем-то неотвратимым. Дух может прийти в порыве творчества художнику, поэту, математику… Сознание себя как Всё. Расширение сознания до полного поглощения им всего мира, когда одно “Я” включает в себя все “не-Я…”
* * *
— Кто ты? — Изваятельский, чуть пошатываясь, улыбался родимой путанице, царящей в его голове, и не позволявшей ему отклониться от слишком опасной близости к тому, чьё пришествие напрасно торопить. — Ведь летел же к тебе я на всех парусах… Кто ты? Ври, что хочешь: я должен знать правду.
— Я, как руководитель центра прогноза геомагнитной обстановки Института Земного магнетизма, ионосферы и распределения радиоволн Академии наук, хочу предупредить, что лунная активность повышена. Возможны магнитные бури. Спокойно… Я их разведу, — внутри Алисы родилась волна. Она взяла нужный тембр:
А я в воду войду,
А я в воду войду, у-у-ууу…
— Мы стоим в воде… Вода чуть выше колен… и на нас накатывают волны…
       Мелодичные звуки реки, струясь в ночной тишине, аккомпанировали настроению.
       Хмурый и подозрительный, как бизон в перьях, широкоформатный Кинг-Конг, уже успевший нырнуть в воду, выйти из неё и намотать полотенце на голову, расслабил мышцы и заулыбался, глядя себе под ноги, на траву…
— Я не большой энтузиаст гипнотических исследований, но понял: в роли индуктора внушающего — ты хороша… там… романтическая шелуха… Так! Говори, на что ты нас хотела развести? – чёрное облако, на минуту разомкнувшись, вновь окутало слабо сопротивляющийся мозг постоянно готового к прыжкам бойца. Почёсывая лоб, он собирал воедино разрозненные соображения.
       Алиса и не думала укрощать враждебные силы. Кротко смотрела на рассыпанные в воде осколки звёзд, как в зеркало Мира, и постепенно набирала высоту:
- Мы волны разгоним, и круги на воде разведём! — в её глазах будто отражалось сияние всех подзвёздных и надзвёздных миров. — Но это будет чуть позже, — спокойно продолжала она, как бы увещевая саму себя. — Там… в окружении непролётных бездн космического океана — Световая Гора! Её вершина — желанная мечта адамовых потомков. Мы в невесомости альпинизмом займёмся. Крюк в твердыню небес ввернём, тайну акватории небесной откроем! От звезды к звезде любовь протянем и в Небесном храме звёзды повенчаем.
       …В хаосе речей – прозрачное решение!
- …Тогда круги во Вселенной, (а может и плоский эвклин треугольный ;), разведутся сами, чтобы нам в новую сферу прорваться!
       Дуболомы-«мерины» смотрели мимо её головы, чуть выше…
— Что там? — девушка оглянулась… В её глазах блеснула звезда, когда она подняла руку, чтобы поправить сверкающие позолотой волосы.
       Сверхвысокие, недосягаемые звёзды таяли, не долетая до берегов Земли, как золотые свечи сгорали звёздные песни их. И молодые трепетные звёздочки, уже появившиеся на голубом экране небосклона, нежно светили не только для богатых…
       Алиса ещё не вышла из роли Пугачёва в юбке. Она подхватила бесконтрольно сползающий из кармана Тяпнутого браунинг, и убедительно потрясла им у него перед носом. Тот, чуть не потеряв сознание, попытался нащупать своё дуло в кармане, но, не обнаружив там ничего, в панике нажал на пульс!!!
— Страшно? Всего один дюйм отделяет катастрофу от плавного и безопасного движения по жизни. Как важно вовремя повернуть руль корабля, увидев рифы, или переключить стрелку на железнодорожном пути…
       В глазах девушки мелькнуло что-то похожее на пламя света, переходящее на шнур разума перед бомбой страстей и гнева, разносившее вдребезги каменное молчание душ.
— В критические минуты человек борется не с внешним врагом, а всегда с собственным телом. На поле боя, на тонущем корабле, в панике за атомным пультом… то, за что ты бился, всегда забывается — тело твоё разрастается и заполняет вселенную10… В каждом человеке чти распятого в безднах Христа.
       В переливающемся бриллиантовом голосе Алисы, прекрасно гармонирующем с золотым цветом её волос, проскочило что-то металлически мягкое, напоминающее звоночек на леске рыбака:
— Легенды — следы вековых коллективных усилий — и с их помощью реально отгадать смысл истины. В водовороте привидений и призраков, который зовётся реальным миром, единственная реальность — это мир мысли, перед чем останавливаешься и замираешь в священном трепете и безмолвном уважении. Он выводит из мертвого оцепенения каменные души и будит в них цветы… иной природы, из иной области…
       Два миндалевидных кусочка чистого неба на привлекательном лице, окаймленном позолотой, словно из-под облаков смотрели на яркий куст роз… Действительно. Красивая девушка. Девушка из будущей легенды.
       Алиса в наитии соединения созерцала экстаз — грани столь отдалённые, что не опишет их язык, так как мир иной…
— Наверное, самое трагичное из несовершенств — несовершенство человека11. Мы хотим пересоздания всей Земли, и мы её пересоздадим так, что все на Земле будут красивы и сильны, и счастливы. Это вполне возможно12, ибо творческий огонь нашей современности — это чувство внемерного, беспредельного… Ибо человек есть Солнце, а его чувства есть планеты.
       “Когда же человек покорит межчеловеческое пространство?” — подумала Алиса и мысленно снова вернулась к Христу:
— Философия, которая способна научить человека быть совершенно счастливым, испытывая непереносимую боль, гораздо лучше той философии, которая эту боль смягчает. Философия, которая борется с алчностью, гораздо лучше философии, которая разрабатывает законы об охране собственности13...
       Браунинг уже благополучно лежал на траве и, похоже, никого не интересовал.
— Предел возможностей человека должен быть превзойдён, иначе для чего нужны Небеса?* — продолжала Алиса. — Во-первых, трансмутация, как божественное изменение в теле и тонких энергоструктурах человека, а далее — прорыв в новую, сверхобъёмную сферу бытия!
       Алиса высоко подняла полы своего длинного, пёстрого балахона перевоплощения, чтобы перешагнуть через оружие. Затем, мгновенно опустив подол, словно по воздуху проплыла к Ильичу.
— Долг человека — трудиться и по мере сил превращать землю в небеса*, — казалось, сейчас она порхнёт над ним и улетит, оставив его с разинутым ртом.
*Роберт Браунинг (1812-1889) — английский поэт. Страстный поборник гуманистических идей.
— Браунинг! — членораздельно выкрикнул Ильич имя поэта.
       Хотя выражение лица шефа оставалось вполне нормальным, Тяпнутый, чувствуя некоторую оглушённость, сцентрировал свою мыслительную стрелку на оружии и рванул камнем вниз на зелёную траву, хватая браунинг. Аж воздух кругом засвистел.
— Послать патрон в патронник?! — его лицо чалданно- восточного покроя переломилось в затворе.
— Это кто там сказал? “Голубые каски”? — покатились по траве ребята, хватаясь за животы. — Запахни кимоно!
— Голубая помада! — облегчённо улыбнулся Борода, прогоняя вдруг пронёсшийся в памяти мрачный пейзаж… — Сдать оружие?
— Конечно, эргерцог монстр! — ребята хохотали, прощая ему чудовищные “шутки“. — Гороху ешь побольше напугаешь!
       Тяпнутый решительно отстегнул магазин.
       Засмеялся и Ильич.
— Браунинг… У меня родилась выдающяяся идея, - сказал он.
— Ты гений. Какая? – насторожился Тяпнутый.
— Построить здесь магазин. “Браунинг”. В честь поэта-гуманиста.
— А почему не купить?
— Могу и купить. Продуктовый. Чтобы ни за что не платить!
— Откуда такие деньжищи? – раздалось из стана ребят.
— От чуда!
— Заработал честным трудом?
— «Чудо» пишем, два в уме!
       Подойдя к деревянному ящику, Изваятельский что-то извлёк из него, поднёс к зубам и, искривив физиономию, принялся уверенно атаковать всех большими зелёными яблоками.
— Когда-нибудь сама природа снова станет магазином. Благодаря небесной механике, спокойному Солнцу и замечательным ребятам!
— А вы кто? Из какой организации? Бандмейстеры?.. Главсоюзмафия?
— Тевтонский орден! — смеялся Изваятельский, присаживаясь на мягкую траву. — Будь глубже, золотая головушка!
— Шахтеры? — шутила Алиса.
- Я бизнесмен- нефтяник, — тень беспокойства мелькнула на точёном под вождя пролетариата лице, — звать меня Владимир Ильич. Рождён свободным, замучен налогами. Бессонница мучает, недомагание…
- Наверное, вам следует просто что-то поменять в своей жизни, – перебил его психоанолитик.
- Ты чё несёшь? Да я за последние три года сменил четыре квартиры, три виллы, семь”мерседесов”, пять любовниц. Что же ещё менять?
- Однажды отдыхающие выловили на пляже бутылку. – Асса пластично потянулся. - Открыли её. А там письмо: “Я живу на необитаемом острове. Здесь нет ни бандитов, ни кредитов, ни дебиторов, ни кредиторов, ни ментов, ни налоговых, ни коммерсантов, ни банкиров, ни тёрок, ни разборок. Чтоб вы там все лопнули от зависти!!!” И подпись: “Новый русский”.
- Не думайте, что я такой уж зажравшийся циник. – Ильич скользнул по ребятам глазами, словно пыль по лучу. - Я за свою жизнь опасаюсь, потому и под ружжом всегда. Жду камень на голову — тёмные обстоятельства… Если мы подружимся… а я, кстати, был бы этому очень рад, звезда пародий! — он игриво подмигнул Алисе. — Тебя так на Луну потянуло, я уже думал, как Ленин начнёшь! Обещаешь больше не наезжать на нас??
- Да! - заверила его Алиса горячим шёпотом, словно вступала в комсомол и обещала служить делу Ленина.
       Дело чуть не кончилось руладами затяжного хохота, но Ильич, пригорюнившись, продолжал:
— Вам, нормальным ребятам, тоже здесь — на одной поляне со мной, небезопасно: могу втянуть вас всех в историю с непредсказуемым финалом. Если не боитесь, рискните — оставайтесь. Мои “орлы” на чеку! Будут охранять от физической опасности.
       Мстислав Цветоед давно вылез из лопухов. Свежий, отдохнувший, уже не чувствующий дрожи в коленях! Его храбрость быстро возвращалась, и он с отвагой, будто сам едва избежал покушения на свою жизнь, готов был взвалить на себя тяжёлое бремя руководства ситуацией...
— Давайте останемся! Я уверен: это его ход конём! На арапа берёт Изваятельский! Но мы юмор тоже понимаем!
- Все эти рекорд- корпорации, флагман- компании! — смеясь, многословили ребята, перекрикивая друг друга, — боевые, экспериментально- трудовые, главенствующие компании, стабильные, отечественные, гитлеровской Германии и ее союзников… Сейчас всё тут перевернётся, да? Из-под земли повылазят металлические стержни, трубы, индустриальные цилиндры и ёмкости… И остров превратится в буровую платформу?!
* * * * *
       Планета людей вздрогнула. Слюнявый бурильный валун алюминиевым огурцом вонзился в зелёный ковёр, плетённый из каких-то трав, вышитый цветами по краям. По центру живого ковра в ажурной бордовой рамке чертополоха и росянки — некое сложносочинённое место, крытое жёлтым сукном чистотела и зверобоя, куда и был с завыванием направлен толчок бура. “Огурец” задрожал вверх-вниз, влево-вправо, расшвыривая невидимые коряги и вгоняя в краску восход-закат.
       Горячий и сильный напор нефти снял на время напряжение с земных мышц. Болят они, перетруженные, и лёгкость не появляется…
       …Дракон невольно залюбовался процессом вандализма, улыбнулся даже, выбрасывая тёмный столп.
— Моё! Моё! — орудовал он своим жирным мечом, пока не раскрылась в атмосфере черная дыра… Часть силы Земли ушла в вакуум.
       Звёзды висели неподвижно. Застывшей сандаловой пирамидой терпеливо ждал вулкан, в любую минуту готов/ ый раскурить фимиам после своего столбнячно- изумлённого коллапса. Он наливался злостью, воркоча и требуя разделить с ним изумление.
— Слушай-ка, — сказал он Дракону, изо всех сил стараясь быть терпеливым и миролюбивым, — шёл бы ты… Лезешь тут везде без толку!
— Руки прочь! — Это небесный Бык, нацелив рога, пошёл на семиглавого Дракона, как… корова на убой.
       Не любил Дракон подобных встреч на высоком уровне. Спорить не хотелось. Он понимал состояние справедливого гнева Быка и не лез “поперед батька в пекло”, а точным движением сунул лапу в котомку Земли, вырвав своё заточённое орудие с костлявой рукояткой…
— Не поранься, Дракон, — ахнула Земля.
       “Святая…” — блеснуло ясным лучиком в ледяной прорве.
— Не хочу заводить посторонний трёп и не вижу особых проблем, старичок, — Дракон направил тяжёлый, что-то в уме просчитывающий, разъединённый взгляд на Быка, созвездие которого, приближаясь, росло: вначале это были мерцающие точки, затем — блестяще- благочестивый силуэт благородного Тельца.
       Бык шёл на него! Дракон произвёл несколько звёздомерцаний, долженствующих изображать грациозные жесты его когтистых пальцев в приветственном реверансе, а после этого “положил” искряще- пернатую лапу на плечо Быка. Это выглядело совершенно естественно.
— И погода улыбается, и все тёлки будут наши, — с чувством осклабился Дракон. — Мировые тёлки! Рыбы, Дева, Жирафа, Змея, Лебедь, Кассиопея, — пел он своим свистяще-невообразимым рёвом, сопровождая пение звёздомерцательными жестами когтистых пальцев, которыми завершались его не способные к полёту крылья. — На Корме с Парусами до Чаши домчимся и попируем в Звёздном Зале Внешнего Космоса, на две палаты разделённом, — тон его песни понизился, — звёздных королей в Лигу Темных Миров соберём… если вместе споёмся, то Вершину Световой Горы перепоём! — янтарные глазницы Дракона были полны несдерживаемого триумфа, угрозы и честолюбивых планов.
       Порхатые, разнузданно улюлюкающие звёзды ярко резвились в торцевых стенах обширного Зала, сверкая стеклом разбитых поллитровок. И потрясали Световую Гору жалкими бликами, долженствующими изображать моросящую мглу и крики восхваления Дракону (на блымающе-телепатическом диалекте). Затем, стараясь заглушить Божественную Лиру, они пронзительно запели звуками волынок, вращаясь и кружась под барабанный ритм. Мелькая всё быстрее и быстрее, они балансировали, словно в трансе.
— Так как… насчет тёлок? Согласен, друг- соперник? Будь со мной, и все тёлки — наши!
       Два мало совместимых чувства ощутил Бык: искушение Дракона и жажду любви. Он знал, что давно уже всё предопределено, и не ими… Всё поплыло в глазах Быка: распростёртые в Галактике тела, мощные зады, дёргающиеся от удовольствия в танце, поющие смеющиеся рты и дирижёр — гибкое создание с в-миллиардной степени-стокилометровым торсом, который изгибался, подобно тростнику. Вечный дуэлянт Геркулеса, с глазницами, сверкающими жаждой боя и быстрыми обманными рептилиподобными мерцаниями — ну, просто вылитый Гамильтоновский герой… который без клюва. Не лучше ли иметь подобных врагов, чем друзей? Жестокое огнедышаще- пепельное недоразумение! Какую психологическую матрицу создаёт он, порождающий агрессию, сотрясающий дрожь и страх? Бык напряжённо всмотрелся в Дракона. Его поза парирующего атаку, его динамичные мерцания в попытке преодолеть защиту противника, его жесты, дьявольские замашки, победные возгласы… вводили в транс, гипнотизировали, возбуждали! Из ноздрей вырывались голубоватые языки пламени, как будто необъятное чрево Дракона было наполнено спиртом или пропан-бутаном.
       Под напором сознания Антихриста, направляющего вспять колесо продвижения, Бык услышал мешанину мыслей множества существ: желания Сатаны, его чувства и намерения пространственно перемешивались в нервной системе многих индивидуумов. “Разрушительный фанатизм” — вот как назвал бы это рядовой гуманоидный психоаналитик, и без устали колол бы их всех в зад в надежде убедить, что они — просто спят!
       Бык так же слышал вибрации страдания, отчаяния, отблеск нечеловеческой борьбы, которая происходит внутри не желающих сдаваться в плен и защищаемых титаном Геркулесом существ.
       Дебилизм танцоров, достигнув апогея, нуждался в стимуляторе. Моросящие, космогонические Звёзды согнулись в церемонном поклоне и, явно избыточными по числу конечностями своих бликов, скользнули к Чаше с остатками молний.
— Бык, ты со мной? Пить будешь? — уже начиная нервничать, Дракон сделал приглашающий жест с насмешливой грацией. Он смотрел почти дружелюбно.
       В состоянии просветлённой прострации взвесив всё на внутренних весах как минимум десять тысяч раз, Бык понял (и эффект от этого понимания был, как от мощного удара в солнечное сплетение), какая пропасть их разделяет и решил не переходить ту грань, за которой глумится случайность… Сложная система!
— Нет! — отрицательно заблымал Бык. — Не парься. Я из вольного Мира и тебе не товарищ, пока не достигнем соглашения. У меня другие союзники!
— Зря гоношишься, Альдебаран! И без тебя справлюсь! — Дракон поник.
       Звёзды Светлой Лиги, окружённые сонмом планет, оживились, замигали. Земля же висела над бездной, еле дыша, и жизнь её зависела от троса и лебёдки сестёр, поддерживающих её, и от балласта для устойчивости, создаваемого Солнцем.
— Буря здесь, что ли прошла, мглою небо крыла? — Венера отрешённым взглядом неземным с ленивой волоокостью осматривала Землю-сестру. — Надута парусом юбка прибоя, обтрёпаны заплетённые в косу берега… Что она им позволяет?! — Венера в сарафане-размахайке цвета калёной меди, вздохнувла. — Кто ее, дылду, разберёт? — она протянула Земле свой пояс: розовая полоска опустилась в вечерние сумерки на Востоке. — Держи!
       Земля, подняв к тросу поддержки руку, держала ладонь горизонтально, присматриваясь к ней: тыльная сторона руки отличалась по цвету от ладони… Это вода в облаках рассеяла весь свет… приближались грозовые тучи.
       Солнце зашло, и на горизонте узким серпом поднялся молодой Месяц, прикрывая тёмную часть своего диска телом Земли.
— Странное ощущение, — всеми ручьями заурчала Земля, — ощущение полной блокады меня на мне же. Плыву по инерции, гася скорость. Не противлюсь, пока могу, но терпение моё не беспредельно. Ставки людей раздражают: какие-то интересы крупных нефтяных компаний! Все силы высасывают на решение локальных, временных проблем, междоусобицы, вражду и войны.
       Земля на мгновение остановилась, краем уха услышав сигнал НЛО — космическое приветствие — и, не вытирая слёз, всхлипнула:
— Профилактика на орбите! Но, Бог с вами, приземляйтесь.
       Земля аккуратно — нежное атмосферное платье бы не помять — присела на край системы и взяла в руки серебристую сигару, откуда вылетали золотистые шары с холодным светом без запаха и дыма.
— Пока не дают мне подниматься, — жаловалась она, — кажется, я проваливаюсь пропадом, а лава вот-вот устремится к поверхности, как пробка. Я уже на пределе. Но почему-то людей не волнует моя участь… Они нерационально вырывают из меня мои нервы, называя их “полезными ископаемыми”, часто бессовестно транжирят их или используют во зло. Сейсмическая энергия, накопленная мной, постоянно разряжается насильственными сотрясениями от всевозможных взрывов, в том числе и военно- прикладных. Я вздрагиваю от ран. Мировая коптильня ослепляет глаза мои. Уже и уши почти не слышат вибраций звуковых — живых. А триумфальное шествие всасывающе-выбрасывающих устройств участило синусовый ритм моего сердца! На все повреждения у меня мгновенная реакция: через год-два я вздрагиваю в том месте, которое ранено! Ухудшение моего ионосферного состояния тоже не заставляет себя ждать: через 7-8 лет после запуска ракет! Если же они вырывают какой-то мой орган… — спазм в горле Земли затвердел и поднялся.
       Земля задрожала, окончив передачу. Сигара инстинктивно дёрнулась. Улизнув из сгустившегося белого тумана, она превратилась в невидимку и испарилась — так показалось наблюдавшим НЛО людям. В действительности же это — система волноводов НЛО изменила темпоральное поле, переключившись с приёма на передачу, и поменяла холодный стальной оттенок сигары на светящийся заботой и утешением свет. Люди же не могли видеть из своего “разреза” в пространстве этих странных превращений, происходящих с сигарой. Им казалось, что НЛО улетело.
— Да, патовая ситуация. Здесь распоряжается Дракон, — телепатировали посланники Полярной Звезды.
       Солнце повернулось к Полярке, вздохнув:
— Мои радары перед ним пасуют.
       Полярка бессильно пожала плечами:
— Пока невозможно вам помочь! Ведь Световая Гора биполярна… Солнечная система должна бы стать положительной, чтобы у нас получился альянс, ведь моя полярность — минус. И такой шанс есть! — переливалась великолепием и надеждой Полярная Звезда. — Только нужно на Земле чудесным образом совместить несовместимое: полюс Добра и полюс Зла, как когда-то, задолго до рождения Иисуса Христа это сделал третий первосвященник Иудеи маг и каббалист Финеес, выковав для своих тайных целей Святое Копьё Судьбы. Но сила Копья была слепа и цели, которым служила реликвия, целиком зависели от ее владельца. Примерно, как в настоящее время слеп компьютер: он извлекает нужные сведения и программы в соответствии с характером активности землян в каждом отдельно взятом случае.
       Так вот! Именно этим Копьем Судьбы римский центурион Лонгин умертвил на голгофе Иисуса. Тайна воскрешения того из мертвых заключается именно в оружии, положившем конец страданиям. Волшебные свойства Копья и даны были Всевышним во имя вечной жизни! Клин клином вышибают! Но остальные владельцы Копья держали его в руках, желая власти над судьбами мира. Скоро на Земле появится новый Клин! На этот раз никому не придётся жертвовать своими детьми. И свет появится в конце тоннеля! Вы обязательно прорвётесь в нашу сферу! …Сообща. Найдя общечеловеческую букву: когда противоположные подходы по ”ту сторону” самоуверенного владычества мертвой буквы в итоге совпадут. Ну, а наша сфера тогда, в свою очередь, станет ещё объемнее: Звезда — в Звезде, как матрёшка в матрёшке, как сказка в сказке, как книга в книге!
       Земля утомлённо улыбалась. Радость космического жильца, которого наконец-то понимают, объяснять вряд ли нужно: она близка и понятна любой Звезде.
— Ну, а пока что я дышу сжатым воздухом, — выдохнула она. — А задержишь дыхание — лёгкие разорвёт! Мне надо подниматься, тогда объём лёгких быстро расширится, всем станет легче и никто не погибнет в давке из-за тесноты.
       Горячий живительный напор минеральных источников взбодрил, снял напряжение. Дождь душем смыл с Земли не столько пот, сколько усталость. Гроза не занялась.
       Астероид Кошка, вильнув из-за Плутона светящимся хвостом, с игривой лёгкостью создал животворящую энергию Эроса и направил ее к Солнцу.
— С меня не убудет! — причуды его организма!
* * * * *
       Лёгкая дымка проплыла над головами ребят. Заметив молнию на туманном холсте, ребята увидели мальчика в золотом плаще, шагнувшего прямо к ним из какой-то невидимой сферы. Он махнул рукой цынковомордым (стоявшим в почётном карауле возле Ильича) и те, как по команде, произвели салют из ракет.
- Привет, - совсем по-земному произнёс мальчик. – Что нового на земле?
- Расширь ты наши познания, раз здесь приземлился.
- Приерундился. Из игрунии-, шалунии-, счастливии-страны.
- Страна детства?
- Страна без чудовищ… Не в царстве тридевятом, а с вами сплошь и рядом чудовища живут. Сокровища-чудовища же приучены вами (а вы и не знали??;) …такими притворяться! …Рабам-поработителям послушно покоряться! Нет, не чудовища они… а просто непонятные нам – детям, ценности… восхвалительным сиянием взрослых ослепительные чудовища, которым дети не хотят поклоняться.
- А что ценится у вас?
- То, что может принадлежать всем, а не кому-то одному.
- Багряная заря, например??
- Гаснет всякий цвет, а серый - юн, живуч. И гений серым веществом провидит даль миров.
       Мальчик взял кисть и на чистом холсте серой краской навацкал какой-то сфероид. Затем сел на траву, взял нитку и сплёл между пальцами «кошкину колыбель». Переплетённые иксы и крестики на руках он задумчиво вертел перед ребятами…
- Ырды-эрды, дурды-дэрды, хвырды-швырды, бурбарбак!
- Ну и что? Где же кошка??
       Кот спрыгнул на землю без позывных для приземления. Ребята вдохнули в себя дружное «ох» и выдохнули не менее дружное «ах», когда кот принялся точить свои когти о холст художника (с навацканным серым сфероидом на нём). Царапины сплелись во что-то вроде паутины.
- Не те ли это липкие сети, что бессмыслицей опутывают человеческую жизнь? – Вячеслав Котан пожимая плечами воззрился на кота. – Объяснения автора всегда помогают. Чего молчишь, Мурмолион? – Вячеслав раздосадовано подпрыгнул. – Самоучка!
- Это только человеку о чём-то нужно говорить, упражнять голосовые связки, чтобы они хорошо работали, когда придётся сказать что-то действительно важное, – заступился мальчик. – Картина о бессмысленности ценностей получилась. Или колыбель для кошки, как на моих руках.
       Грохочущим пиратом кот подался к его рукам. И, не глядя по сторонам, взметнул лапой к «козырьку», отдавая честь трубным звуком.
— Мурмолион! Ты откуда?! С Луны? Нет ничего почётнее: сверкающий! подтянутый! и на наш пыльный шарик! Точнее и не скажешь! — оценили ребята положение. — Пыльный шарик…
       Чтобы отсалютовать Мурмолиону, они разместились в кружке прямо на “ковре” и “подушках”, устилавших землю. Руки тянулись к пушистому золотому шлему, под которым вновь заработал “мотор”. Рыжий, с чёрной полосой на одном глазу и длинным отростком в конце туловища, “пират”, наполняясь, а затем переполняясь высокими чувствами, рос всё больше и больше, всё выше и выше, становясь совершенным океаном любви и готовым возлюбить ближнего, как самого себя.
       * * *
- …А ещё я вижу там молнию из тёмной тучи человека. – звёздный мальчик продолжал анализировать картину, нарисованную котом. – Человек есть нечто, что должно преодолеть. Смысл земли – сверхчеловек!
       Что делать мне с собою и тобой?
       Так нежности сегодня не хватает,
       Что горло у меня пересыхает. –
поддержал идею Мурмолион…
       Люби меня, как я тебя!
— Ты тот кот, который спасёт нас всех? — загудели в унисон с “пиратом” ребята. — От врагов пролетариата — бизнесменов? Или под раздачу попадёт вместе с нами, когда враги Ильича нападут? – не без подоплёки улыбались они Изваятельскому. - А враг не дремлет! Нет, кот наполнит врагов Ильича силой любви, и тогда они Ильича будут любить.
       Другие не поняли этого:
— Мы держим ситуацию под контролем!
       Ребята прыснули.
— Ладно, скажем так: кот наполнит силой любви нас, и тогда мы будем любить даже врагов Ильича, потому что в каждом будем видеть себя!!!
       Ильич улыбался:
— Это больше чем достаточно.
— Враг на Земле будет уничтожен!!! — снова не поняли ничего другие.
— Тогда кот спасет нас от Космических враждебных сил! — затеяли повальную вакцинацию от лихорадки ребята.
       Лихорадка отступила мгновенно: дымовая завеса от огненного облака костра вдруг волшебным образом при абсолютно статистическом безветрии и нулевой физической динамике (резко и как надо!) изменила курс, очистив мегаполис от настороженного недопонимания “простого народа” в форме. Дуболомы рассосредоточились.
       * * *
— Часто в телепатических контактах возникает образ “темных сил” из лиги Антихриста, — Янатьян привстал, провожая взглядом отдаляющихся боевиков. — Это — клан сверхцивилизаций, располагающийся в нашей галактике и строящий свой мир по “фашистской” системе. Но объединённый союз Светлой Лиги постоянно старается оградить “тёмные силы” от других цивилизаций. Этим объясняется их война за нас и различное влияние на людей. Уничтожить “тёмный мир” нельзя, так как он создан Миром для конкретных целей — чтобы бесконечно большая часть инопланетных сообществ осознавала “зло” и стремилась созидать себя альтернативно.
- Конечно! Иначе Творцу ничего не стоило бы сразу же остановить Люцифера, и принести в жертву одного, не допустив тысячелетних кровопролитий, невзгод, злобы и гнева, — задумалась Алиса вслух.
       И тут же на неё обрушилось, навалившись и на других, осмысление Лиона Фейхтвангера: “Без тьмы не было бы понятия о свете. Для того, чтобы свет осознал себя, он должен иметь перед собой свою противоположность — тьму”…
— Осознали уже! Все осознали! — взмолилась Алиса, в небо глядя. — В промежутках между теле- и радиосообщениями о лабиринте олигархов, полосующими слух меркантильными метастазами — траурная простота вооруженных провокаций, ошибок лидеров и террора…
— Не все осознали, как видно… — тихо вздохнул Янатьян, — а иначе давно светлые промежутки жизни стали бы сплошной райской полосой, непрерываемой борьбой с варварством и бездуховностью. Но “темную” фейхтвангерщину, в конечном итоге, наверное, осознают все. И лучше тем, кто еще на этом свете… Посадникам дьявола на том… я не завидую.
       Огненная молния бритвой полоснула взор и поволокла нежное облако по коридорам небес; пинком открыла “дверь” одной из черных туч и собиралась уже втащить его туда, но замерла в “дверях”…
— В идеале дьяволы, как и ангелы, должны служить человеку. — Вячеслав, подхватив кистью белила, уже воплощал эту мысль на своем холсте. — Ведь, в нашем совершенном мире ничего негативного нет! Просто отсутствует контроль над дьяволами в подавляющем большинстве. А дьяволы — это лишь слуги человека и солдаты короля — Бога. Они не должны бы способствовать злу. Какая-то цель их другая. Служить должны они человеку! Вот как контроль над ними держать? Чтобы польза была вместо зла!
- Защита от вирусов – вот их роль! (…Виртуальных вирусов.) Ломать же вирусы надо кому-то, - конструктивно подошёл к проблеме компьютерный гений Юстиниан. – Я уверен, что в светлом будущем человек интегрируется в информационное поле Земли – природный биокомпьютер. Но, а сначала человек пройдёт подготовку, вживив в себя виртуальную компьютерную сеть по заданной полезной программе.
- А душа из человека не выйдет?
- Она выйдет из-под контроля негативной силы! Так как человеческий разум начнёт активно осваивать такую размерность разума (заложенную в программу) – духовность, Душа. Нравственная компонента человека возрастёт. Вот тогда дьяволы, наконец, и вынуждены будут служить человеку! контролируя искусственных «роботов» (вирусы). Может в этом их (дьяволов) функция??
       Джим, уже давно закончивший свою медитацию на высоте в связи с тем, что вынужден был уступить плацдарм на ветке толкающемуся Мурмолиону, возразил:
— Только избранные таланты могут быть подключены к природному биокомпьютеру, как утверждают церковники. Да и, на сегодня другая картина: надменные слуги (дьяволы) правят своим господином, незаконно овладев престолом с помощью обмана, воровства и насилия. Так как беспокойство — их подлинное состояние. Но медитация даёт возможность Душе указать порокам и сквернам их действительное место в обителях, домах и сферах. Возрожденная Душа есть Невеста Господина. Их бракосочетание и единение в Любви освящено Свето-Звуковым Потоком, который совершает свою Великую Миссию, преобразовывая и сублимируя пороки в Добродетели, что и будет показано на причинном плане Вселенной. Зло просто перестаёт существовать, когда душа во время медитации выходит из-под контроля негативной силы. Дьяволы встревожились: “Кто же теперь будет выполнять все, что для нас нужно?” Забеспокоились: “Если души выйдут из-под нашего контроля, то мы — дьяволы — не сможем получать от них пользу, наслаждаться их услугами…” Дьяволы в гневе! Злятся! Не хотят служить человеку — хотят сделать человека своим рабом, являясь, по сути, его, человека, слугами. У этих необученных слуг, которые сами не хотят выпускать ситуацию из-под контроля, нет ни любви, ни жизни, ни понимания. Они сами правят хозяином. А когда они правят — они грабят, воруют, отнимают, убивают. Пусть они гневаются на меня сколько хотят, но лично я, в себе, беру их под контроль! Медитацией! Что и на космическом плане отражается…
- А результатов глобальных долго ждать??
- Вот когда все(!) поднимутся…
- То-то и оно: это всё лирика! Вживление в головы чипов-микросхем (или же молекулярных чипов размером с клетку крови - в кровеносные сосуды) поможет отстающим освоить новую для них размерность разума – духовность, душу. Поможет устремиться на поиск новых смыслов жизни в едином материально-духовном пространстве бытия.
- Но потенциал компьютерных технологий перегонит человеческий разум, - возмутился Джим. – И что тогда? Отстающие станут суперменами??
- А вы – святыми! Тоже неплохо, - это отстающий Мстислав обменялся с Джимом конферансом.
- Будущие супермены – всего лишь передаточное звено между собою и природой в добром мире колосальных возможностей. - Юст зашагал взад-вперёд, надеясь, что его следы не истаят. – Обязательный шаг: запись в мозг людей табу! Это вынужденная, но спасительная для человечества мера, т. к. наносить вред природе и населению (после интегрирования мозга в глобальные компьютерные сети) станет по силам не только группам, но и одиночкам. Война на земле, воровство, сокрытие ценностей… станут уделом прошлой варварской истории.
- Планы на будущее, не соответствующие вашим финансовым, умственным и физическим возможностям, называются мечтами! – парировал Джим.
- Только не надо недооценивать. Несколько десятилетий может и помечтаем. Но это реальное русло, на которое можно влиять. Факт! Не утопизм.
- Сегодня положение русла можно определить как блестящее, но не безнадёжное;, - смеялись ребята, разбредаясь кто-куда в ночи. – Биороботы, монстры Евровидения, дьяволы – страшные вещи, как в беспомощных ужастиках на экране, чего, собственно, и добивается режисёр. Хотя, есть и добрые, светлые картины.
       * * * * *
- Я растоплю их ненависть Вселенской любовью, как весенние лучи солнца заставляют таять льдины, превращая их в звенящие ручьи Весны и оставляя бездушную Негативную силу одну с ее жалкими притязаниями и амбициями. Зло улетучится, так как зло, гнев — это ничто. И негативная сила — это ничто, так как без души. Это только отсутствие любви! — какой-то сильный, гармонично совершенный поток неистощимо ширился, давая глотнуть из других атмосфер, преломляя историю и облегчая слёзы (переходящие в радостный смех).

       Мурмолион, творчески исторгнув прекрасное музыкальное произведение, замурчал по веской, но невидимой причине, глядя куда-то вверх — на Кошку, медитирующую там… на орбите Плутона.

       Зарядив свой “пистолет” божественным зарядом и подняв его трубой, астероид Кошка повернулся к Земле спиной: хвост пистолетом. Распространилась энергия Эроса.

       Алиса, перехватив взгляд Мурмолиона, тоже глядела вверх. Плащ перевоплощения спустился к ней. Ловя ренферомоны Кошки, она заряжалась ее атмосферой, податливо спасовавшей ей свой импульсный поток, обостряющий слух. “Что это? Третье ухо? Голоса сфер? Эхо Вселенной?” В голове ручьём журчал чей-то голос…
       До возникновения зла во всей Вселенной царили мир и радость. Водолей, Стрелец, Скорпион, Дева… Всё небо находило особенную радость в том, чтобы отражать своим светом славу Творца. Все пребывало в покое и довольстве, пока не появилось зло, нарушив небесную гармонию.
       Великими почестями, славой и любовью был окружён Люцифер. Ангелы с радостью выполняли его повеления. Но вместо благодарности своему Творцу он нарушил закон любви, в котором узрел ненужные ограничения. “Взойду на небо выше звёзд Божиих, вознесу престол свой, и буду подобен Всевышнему. Не для самовозвышения стремлюсь я к большой власти, а чтобы дать святым небожителям подняться на более высокий уровень. Ведь могут же святые следовать побуждениям собственной воли?”
       Не посвящённый в замыслы Бога не понимает истинной природы своих чувств (честолюбие, тщеславие, зависть к власти). Люцифер не видел, к чему могли привести выше упомянутые пороки: лишь Христос проникает во все уголки Мироздания, имеет полное осознание природы явлений и вещей, как равный отцу Небесному.
       Долготерпимый Господь в своём великом милосердии всё прощая, раскрывал ему его заблуждение, показывал, что для недовольства нет оснований и, надеясь на раскаяние, не лишал осеняющего херувима высокого положения на небе.
       Но гордыня не позволила Люциферу признаться перед всем Небом в своей, уже осознанной им, неправоте, удовлетворясь тем местом, которое отведено ему в великом плане Божьем. Утверждая, что ему не в чем раскаиваться, он вступил на предательский путь. Извращая предостережения и советы Христа в угоду своим коварным планам, в ложном свете представляя все свои разногласия с Творцом, прибегнув к клевете, Люцифер весь свой незаурядный ум направил на обольщение ангелов, распространяя дух недовольства. Обвиняя противников в безразличии к интересам небожителей, он призвал к восстанию против небесной власти. Так и свершилась первая революция! Негативная сила, быстро расшвыриваясь во все стороны и вливая яд повсеместно, вела к катаклизмам и бедствиям.
       Чтобы перед всей Вселенной разоблачить обманщика, не нарушая закона любви, зло должно было созреть в полной мере, проявив себя в истинном свете…
* * *
       Голос из ниоткуда затих. Алиса на манер телефона прижала ладонь к правому уху и закричала:
- Полная мера уже сколько переливалась через край! И неужели этот черт ещё не разоблачен?
       Нет более опасного оружия против чёрта, чем чернила и книгопечатание: они когда-нибудь окончательно сживут его со света — ясным эхом заряжался мозг, ловя отзвуки, носившиеся по всей земле.
       Сверкнули чьи-то глаза в темноте: лунный свет отразился слоем кристаллов цистеина. Лихо выпрыгнул кот; из-под куста терновника… слегка озарённого невидимым источником света, не ярким, но живым… Светлячки! Они тоже борятся против тьмы!
       Полуночные цветы наполняли запахами и словами. (Ключевыми, облегчёнными словами…)
       Алиса “летала” в эмпириях и, ничему не удивляясь, чувствовала фантастическое безвременье, нулевые показатели координат, бесконечность осязания и беспредельную множественность.
       Нас посещают ангелы, но мы узнаем их лишь после того, как они отлетают прочь. На сей раз, похоже, иначе?! – улыбалась она стихиям из иных “атмосфер”.
— Скажите, ангелы, как формулу с проблемами решить, чтоб корень зла к минусовой степени свести, от обратного результат положительный получить и ещё его умножить? Как корень из проблем извлечь: в нечётной степени с натуральным показателем из отрицательного числа? Какой предпринять способ группировки или сокращённого умножения, чтобы вынести за скобки общий множитель, не разлагая одночлены на него? Как представить это в виде произведения многочленов, со степенью с целым показателем, которое заинтересовало бы всех в положительной степени с рациональным числом и без проблем?
       Никакую проблему невозможно решить на том же уровне, на каком она возникла. Наши математические затруднения Бога не беспокоят. Он интегрирует эмпирически! Пока математический закон отражает реальную действительность, он не точен; как только математический закон точен, он не отражает реальную действительность.
— А на нашем уровне остаётся делать что? — изо всех сил сосредоточилась Алиса. Настроенная в такт вселенной, она стала подобна радиоприёмнику. Через который передаётся её (вселенной) голос.
       Если проблемы всего человечества не сводить к общему знаменателю, если не понимать, что самый ценный труд – бескорыстный, для прогресса человечества, получаться будет только пшик, как конечный продукт делания денег, чёрного риэлторства, всей суеты и расшаркиваний. Пользы от всё расширяемых взаимных услуг ноль. А успехов в реальном улучшении жизни и того меньше. На всех счастья конечно же не хватает. Хотя (если окрашивать пробуксовку цивилизации в радужные цвета), кажется, что заслужили. Кажется всем, что они светочи и гении, крутые профессионалы, мастера своего дела. Но не понимают, что в бессмысленном настоящем мире являются никем, создающим ничто во имя абсурда.
       Если же арифметические дроби рассматривать не в связи с дроблением круглых чисел на части, а как модель сообщества людей… Тогда числитель (т.е. головы с роящимися в них мыслями и идеями) у всех разные, а знаменатель (т.е. ресурсы ареала обитания) общий, никем не испоганенный и не отравленный; и никем не захваченный ради делания денег. Если жизнь пойдёт по точным математическим законам, тогда счастья хватит всем. Оно беспредельно, как и возможности нового человека, сонастроенного с Бесконечным, т. е. с природой или с музыкой Вселенной.
       Беспредельные возможности – это самая интересная и прекрасная вещь… Как вдохновение! Как антигравитация! Как безвременье! Ведь вдохновение – это энергия (потому что даёт величайшую радость). И свет (т.к. то, что человек хочет понять становится ясным; и нет больше тьмы непонимания). И СЛОВО (общение с природой, со всеми вещами), когда ни одна стена не стоит между внутренней и внешней жизнью человека. И ни один барьер (такой как зависть, ревность). Кстати, к чему завидуют, того и лишаются сами. Блокируют в себе путь к чему-то.
       … И ни одна временная плоскость не стоит между внутренней и внешней жизнью. Именно так приходит откровение; именно в этом заключается цель жизни.
- Откровение – это взаимопроникновение! – Алиса всматривалась в высь, но уже возвращаясь в реальный пространственно-временной концинум.
- Одушествить математику слабо? - сегмент незнакомого мира пульсирующей волной понимания, будто трубкой, лязгнул о рычаг тишины.
* * *
- Кочующий разум?? Это запредельно! Одушествить математику… Слияние с искусственным разумом?? Компьютерное моделирование природной эволюции? «Перекачка» в мозг человека интеллектуальной памяти от одного человека к другому? Тогда человек перестанет быть детерменированным. В течении жизни он пребудет в нескольких личностных ипостасях. И узнавание супруга, сослуживцев, политиков станет полной сюрпризов проблемой? Да, ждут нас (ещё какие!) приключения. Я готова к счастью,— Алиса огляделась. - …Счастье на любой вкус. Но… если спросят что такое счастье, не затошнит ли всех?? Можно допустить, что, пожалуй, нет. Но какой у него – у счастья будет вкус?? Так говорят об арбузах или малине… И у счастья будет вот этот вкус? Ладно!... Пусть подделка, пусть это не подлинное счастье, но – это чудесная копия! Всё для идеального эффекта! Может не лучше оригинала, но оригинал невозможен без координальных мер. Хватит! …По крайней мере грустного изумления не будет??
       Её окружала блаженная, полная счастья, сладкодышащая тишина… Костёр погас ввиду нехватки дров, все разошлись, видимо в нелёгких ночью поисках сушняка.
       “ Елена Уайт… Андерсен… Эйнштейн… — Алиса с ожиданием вглядываясь в небо, наверное, чтобы услышать ответ. — Адвентисты ждут второго пришествия Христа в теле… — вдруг подумалось ей. — Может, он сейчас приплывёт на большой воздушной пироге?”
       Прибывшие со своими декларациями капли тёплого дождя смывали обрывки мыслей, шорохи чувств и исчезали внизу, погружая ввысь:
— Я хочу ночью звёзд! Горсти звёзд! — глядя в себя и превращаясь в то, что есть, крикнула Алиса.
Небо — это я!
Посмотри на меня…
       Радиозвуки с яхты… парохода?.. Пироги небесной?? А может… в разных мирах – одни чувства?..
       Напрягая предельно слух и зрение, Мурмолион забил полосатым хвостом и пугливо дёрнулся: сверху послышался резкий клёкот. Алиса сначала приняла его за пульсацию крови в собственных ушах. Затем посмотрела вверх… и благоговейно зажмурилась, увидев барахтающуюся на большой высоте тень, загородившую собой часть звёздного неба. Снова посмотрела вверх, привстала и прикоснулась руками к… тёплым вёслам, нависшим над ней…
— Земные духи ласкают мои стопы? — вырвался сверху короткий смешок. Спокойное, ласковое, как лучи дневного светила, лицо с нежными чертами в бесцветном тёплом летнем предрассветном небе улыбалось ей.
— Прыгай! — попав в размытые чертоги границы параллельных миров, но ещё с отзвуком охот в зрачке, завопил Мурмолион, глядя вверх.
— Извини, дружок, но я не должен жить в земном мире. Я должен действовать в нём! Солнце тоже предназначено для того, чтобы давать свет, служить земле, но не жи ть на ней. Мы находимся на своих “горизонтах”, где мы хорошо устроены, и служим низшим сферам, — заплутоновский астероид Кошка, пойманный притяжением Земли, ещё раз зарядил свой “пистолет” и поднял хвост.— Этот заряд действует и на неприятеля вашего друга… Кстати, он уже на острове!
* * * * *
       Джим, как специально дожидавшийся исключительно маловероятного мгновения, чтобы выйти из медитации, наболтавшись ногам-вёслами; в воздухе, наконец, спрыгнул вниз со своего живого зелёного плацдарма.
- Привет! Сильная медитация была! …На звук. Ну и помедитировал… Кстати, и твой голос слышал. Большой силы слова…
       * * * * *
       Невдалеке послышался треск прутьев. Крылатый ветер поплыл по воздуху в светлых лучах зари.
— Мурмолион!.. Мурмолион! — знакомый приближающийся голос…
— Ты тот, кто спасёт всех, если свяжет нас узами Космического Братства? — смеялись ночные скитальцы, вернувшиеся с охапками сушняка в руках. — Братства с Луной? Какой практикой он там занимался? Всё масло съел, молоко сзобал… Пиратствовал? Тогда там уже давно противокошачьи радары изобрели! Скорее, фуражки с золотой кокардой и изображением кота на ней! Тяжёлый перелёт был, Мурмолион? Не хотите ли перекусить? Без церемоний! А?
       От такого внимания земля ушла из-под ног кота. Он уже поднимался на седьмое небо… но, взглянув на батон под майонезом, картошку в фольге и редис, решил остаться с людьми, благословляя пищу.
— Законно принимайте на себя командование плацдармом! – весело переговаривались ребята с котом. - Только… не брейте его — мне нужна ещё одна подушка! Провокация!!! Эта обязанность для него тяжела — кот ещё на карантине! Какой карантин на Летучем острове??
* * *
       Послышался возглас нечеловеческой радости:
— Еле нашёл! Это в вашем эпицентре был наш кот? — бронзоволицый пришелец, прижимая Мурмолиона к себе, разглядывал публику, — мы его обыскались!
— А где Кселена? — кое-что предположила Алиса, поэтому и спросила.
— О! И ты нашлась! — кулаком потёр Гленн счастливые глаза. — Праздник у меня! Кселена дочь родила! …Виолетта!
— Виолетта! Виолетта! Ура! Поздравляем!
— По такому поводу прошу шампанское в студию! И музыку! — дал распоряжение Ильич.
       Децибелы динамиков и шампанское ударили в головы развеселившихся на полную катушку ребят.
— Аннушка! Какой сюрприз! — окликнула Алиса свою юную родственницу, вращаемую летающими партнерами в зажигательном танце. — Как ты, студентка?
       Анна, хлопнув в ладоши, вернулась в микрокосм, которому она принадлежит.
— Смычки Паллада искусы прорехи балы мадригалы оценки оцелоты экзамены цейтноты флатрон монитор матрица трещотка тубус ирбис гимн кайло иволга аллегро! А у вас тут что за заваруха?
— Зелёный чай, коты трёхпёрстки нектарницы биномы поза проза тримаран диспут ряска минотавр нота бляха Ришелье, алиготе ретивое! — ответила и ей Алиса. Одна не всегда до конца понимала, что говорит другая. Отцы и дети!
Алиса обняла подбежавшую к ним старшую дочь Гленна — Есению.
— И тётя Света с нами! — сказочно обрадовала та.
       Подруги закружились: Анна — Камила, демонстрируя мастерство бальных танцев; Алиса — Светлана, будто из воздуха линзируя еду, - у костра.
— Обсудим капризы моды! — не переводя дух, продолжала находить ниточки дружбы и связывать их в целое Анна, вся в ажуре выплетенного для неё Алисой кружевного плаща и зелёного берета. — Народ изысканный, разброс вкусов огромный! Я направляю их, как Анна Жаклин Сьюзен в “Суперплоти”! У меня тот же тип красоты, с которым может себя отождествлять любая женщина, — фланировала в танце она. — Студеозка* или замужняя станет думать, что и она вполне сможет выглядеть, как я, если будет пользоваться той же косметикой. Или носить такой же плащ, берет или шляпу. Рекламная внешность, но не содержание: я отказываюсь от ложных откровений, фраз, ответов… где выбирается лишь только то, что понадобится фирмам ради концепции на тему рекламы!
       Если все рассмотренные варианты, лежащие на поверхности, нам не подходят, то попытаемся выйти за рамки привычного способа действий… И, надев на голову зелёную шляпу или берет, прибегнем к помощи творческого мышления!..
 * студентка

— Анна! Будь всегда в ажуре! Уже обученная мастерству, ты начинай плести!.. — Алиса переплела свои руки с её. — Поиск альтернативных вариантов в стиле мышления в зелёной шляпе или плаще – это сломать устоявшиеся стереотипы… Выйти за рамки привычного уровня вариативности и перейти на уровень более высокого плана! Держась за нити, протянутые из исторических глубин, ты сверху увидишь все важные проблемы и пути их решения! В выкройке должно быть всё точно! Математика сверхвысшая! Основная нить — это духовная связь всего человечества. Главное — чтобы она не вывернулась наизнанку и не превратилась из белой в черную. Поэтому в ткань не вплетаются пространственные ощущения ненависти, зависти, раздражения, страха, потоки довольства многих жестких индивидуумов. Их страдания бесплодны, лишь превращаются в беспомощные слёзы. Их нити кончаются, но нами вплетается тонкий волосок любви — волосок, связующий с душой чудовища, мешающего гармонии узора, и дающий шанс! Ведь разорвётся же когда-то пелена между нашим миром и его… Этот волосок сплетётся с нитью духовной связи всего человечества, где каждая личность делает свой вклад. И вместе ткут своё счастье!
— И моя нить тоже вплетётся?
— Надеюсь.
— Во что?
— В созидаемое.
       Алиса задумчиво смотрела на нежнейшие драпировки из тёмно-полосатой в звёздочку прозрачной ткани, нависшие глубокими складками над авансценой, ниспадая на затихших ребят, мечтающих о чуде.
- Да, руки прядильщика, ткущего это “сукно” - свободны…
- Самопрялка? – оживились ребята. – Но прядение отстаёт от возможностей ткацкого станка! Ты лучше скажи нам, где Нить? Без неё как тут сучить?
- Это сложная прялка со звуковым приводом от светового колеса. Если время концы нам отдаст, безвременье вольётся тонкой нитью и мир повернётся как надо, натягиваясь на другое измерение.
- Ты выражаешься крайне витьевато, это трогает… космически!
       Алиса, покачивая головой в такт звукам Времени, подошла к (действующему во всю!) художнику…
       Луноликая вблизи геометрическая точка, изображённая на картине Вячеслава Котана, пробивая себе дорогу множеством векторов, прорвалась к другим составляющим мироздания, соприкасая сознания и души всех Миров! Выплетая кружева мыслей, намерений, желаний, чувств, звуков, распечатывая в себе телепатическую способность и вдевая её в ушко иглы под названием “Майя”, художник превратился в клубок нервов: тысячи незнакомцев, нашедших приют на его холсте, держались за свою духовную сущность, как за якорь спасения.
       Ещё одна далёкая геометрическая точка пробивала себе дорогу. Она излучала особый свет.
— Си… — запела ноту “си” Кошка, уловив тёплый свет, — Сияр!
       Блуждающий астероид Сияр лучом света соединился с ней, разделив счастье и радость творения.
       Его песня тоже вплелась в ткань созидаемого. Бесплодное страдание мира вместо беспомощных слёз превратилось в творчество, в созидание новой жизни.
       У ног Анны лежали разноцветные клубки нитей. Они игриво перемещались Мурмолионом и вплетались в золотисто- игристую панораму на холсте.
       Вячеслав Котан, трясущимися руками скорректировав спасительный цвет, выправлял положение солнечного диска. Глаза наполнялись счастьем созидания. Такими счастливыми глазами Бог творил мир.
* * * * *
— Если вы можете оторвать свои руки друг от друга, то давайте выпьем!
Мстислав Цветоед подсел к девушкам. В его позе была радость от процесса пьянки, и проглядывал пьяный вариант змея- искусителя.
- А пить то ты эту фашистку хоть умеешь?
- А что тут уметь? Поднял – забросил, поднял – забросил! …Я ещё и строчить могу!
- Забросить и дурак сумеет, – без солидарности шепнула ему Алиса. - Понимание момента нужно и точность руки.
- Да я со всей душевной хронью к вам!..
- Закругляйся!
       Девушки смеялись, всем своим видом показывая что затея юноши с испитым лбом им до одного места.
- Его только выстегать прозрачной нитью можно, чтобы довести до закругления…
       Мстислав, как рыбина, зевнул от удивления… присел… и так и замер, глядя на подползающего к девушкам “разведчика” (на тему нежности и карасей)…
Меня не любишь, но люблю я,
       Так берегись любви моей!..
* * *
       Кот вкладывал в свой голос всю силу молодого необузданного темперамента, облизываясь на рыбу в котелке. Подмигивая себе изнутри, он умело воздействовал на психику и творческую страсть окружающих пришибленным кошачьим концертом.
- Шельмец! Пришёл, увидел, замурчал!
       Ухо кота торчало, как локатор: в котелке что-то ворчало.
- Кстати, соловья баснями не кормят. Кушать будете, плутишка? А какой выбор? Да или нет!
— А вот и гуманитарная помощь! — сделал жест в направлении ящика Ильич. — От группы браконьеров, которые губили баклажаны только ради икры. Где-то на каких-то грядках еще недавно шевелили листьями эти кабачки.
       Зажмурясь от наслаждения, Мурмолион, делая удивлённые глаза, с удовольствием ел незнакомый продукт. Ильич облокотил подбородок о кулак.
— Ест! Лично я — тоже уважаю. А вот для этих отбросов каторги, — Ильич кивком подозвал бородача с браунингом в кармане, — овощи на самом конце пищевой цепи.
       “В какой же цепи является звеном такое явление как выстрел?” — импульс с неба пересёк пылевые облака.
— Мир кишит различными формами жизни, — продолжал Ильич, рассматривая Тяпнутого. — Вот Ден Ладан, например. Выстегать бы и его прозрачной нитью, чтоб довести до закругления! …Лучи восходящего солнца не могут сделать его краше. Он — не абсолютное, но зло. Сердце обросло кожей бегемота или покрылось щитом черепахи? Раскрой перед людьми всю глубину своего черного сердца! Ведь должно же быть какое-то объяснение твоей бессмысленной тупой жестокости? Представься сам ребятам и… пресс-клуба тебе не избежать!
       С бутылкой вместо белого флага тот ограничился лишь в меру темпераментным монологом.
— Демьян Ладан. Был счастлив оставить вас в живых.
— О! Собачий нос прямым не станет, хоть в форму ты его б вложил.
       Алиса не сводила глаз с револьвера.
— Что развязывает скрытые энергии? — спросила она Ден Ладана. В какой цепи станет звеном такое явление как выстрел? Какая энергия заключена в мускуле пальца, нажимающего гашетку?
— Ну, тут явно действует энергия, заимствованная от куска мяса, съеденного накануне, — иронично констатировал вегетарианец Джим, — и уходящая затем на разрывание мяса, костей и жил в телах других людей! — довинтил он.
— Подобное лечить подобным надо! — Цветоед поставил перед Джимом стакан, наполненный аж через край.
— Так! — Алиса выпила воды, — сокращение мускулов пальца освобождает взрывчатую энергию пороха, благодаря способности пороха быстро переходить в газообразное состояние. Но причинная цепь выстрела состоит также и из сознания — злобы, ненависти, страха, личных эмоций, желания мести, ревности и даже чувства долга. И все энергии выстрела имеют историю Танатоса. Стреляющим полезно знать, что, стремясь к жизни, они принадлежат при этом смерти.
— Короче говоря… он — бывший афганец, — Ильич явно хотел подсластить пилюлю, глядя на своего закалённого кадра. — Там у арабов Коран: афганок не трогать. В самолёте упала одна, он ей руку подал. А по нему — автоматная очередь. Он выхватил автомат и по ним… одно сумасшествие порождает другое! У него крыша и поехала. С тех пор я взял его к себе.
       Демьян отрывисто рассмеялся и метнул на Алису взгляд.
— С тобой бы я заключил союз! Ты тоже знаешь, как делать грозный вид и “лепить горбатого” — у кошек училась или у оцелотов? У человека, способного на такие фокусы, наверняка есть и куча других подвигов, а?
— Развиваюсь тенденциозно! — чувствительно хлопнула она его по плечу. — И хочу поинтересоваться: неужели мерзавцы перестанут быть мерзавцами оттого, что ты их “замочил”? И еще… с какой радости честные люди, которых оскорбляет какая-то мразь, должны подставлять свою грудь под пули?
       * * *
- Надо тебя в структуру вписывать, - ответил на это Демьян.
- В какую ещё структуру?
- В нашу, например.
       Ден поймал одобряющий взгляд шефа. Значило очень многое.
- Я уже почти договорился. Проблем не будет. Войдёшь в долю. Все живём в материальном мире и вынуждены принимать его законы.
- А именно? – Алиса изобразила, если не благодарного, то любознательного слушателя.
- …Если не зарабатывать бабки, то каким-то образом получать их надо.
- Какие вы всё-таки… - Алиса покрутила в воздухе пальцами. - Ничего сами не можете сделать. Чуть что – «бабки нужны». Я бабка вам что ли?? А, Ладан?
- Эта тема у нас уже схвачена… в смысле бабок.
- Интересные вещи говоришь Демьян. Не знаю только в том или ином смысле. Радоваться мне или нет. Не хотелось бы на крючке дёргаться.
       Алиса смотрела на Демьяна наивными круглыми глазами и он ещё раз удивился как быстро меняет лицо эта «кошка». Тут, она, вдруг, приобрела неуловимое сходство с государственным деятелем, словно перед Демьяном стояла какая-то уже примелькавшаяся на телеэкранах и вполне крепкая дама – думский депутат.
- Ты хорошо подумал на счёт меня в вашей структуре?
- Нет.
- Иначе не завёл бы этот разговор?
- Структура… тоже ещё словечко придумал, - почесал лоб Демьян. – Депутатом – вот! тебя сделаем!
- У тебя сегодня какой-то прямо творческий подъём, - рассмеялся коллега-рыбак. – Максаешь?? Запал на тёлку?
       Глаза Алисы сузились.
- Вы должны будете полностью сменить направление вашей деятельности. Кому-то покажется непродуктивно. Но выгода для всех от ситуации будет колоссальная.
- Мы извлечём выгоду из любой ситуации.
- Ха! Ты не въезжаешь, она нам дело развалит! Ты видишь как с нарезки сбивает? Мир носителей загадочной русской души. Работают больше для души, чем для заработка. Хотя от денег ещё никто не отказывался ради сохранения удовольствия получаемого от жизни, – довинтил цинковомордый рыбак. – …И тут у нас концы все схвачены!
       Послышался идиотский смех, мол поглядим как отреагирует…
- Так время вам концы и отдаст… Свои концы сверните в трубочку и суньте куда-нибудь… в леску! И что же вас цепляет?.. Чья это кухня?.. На чьих вы крючках?..
       За спиной девушки зашелестел ниспадающий шлейф, дышащий сиянием.
       Дай лапу мне, луч с неба!.. –
сучья ломая, выкрикнула Алиса и запела на манер шансона:
       Шелест ночью, шелест днём… краски!
       Лист зелёный, жёлтый, красный!
       …Медленно, но верно летят, рассыпаясь в пути.
       «Возрождения жди!» - лес ше-е-пчет.
       «Вот, ёлки-палки, на верхние чакры как работает, - побагровел Демьян. – В ней определённо что-то есть, причём от кошки: ведь кошка не на леску ловит…»
       Сужение зрачков девушки, будто вспышкой молнии, внезапно распахнуло небеса…
- Натянуть бы нечто на НЕЧТО, уходящее в другое измерение, по теореме Пуанкаре стянув неким гипершнуром в одну точку!.. Узел Света! Где все силы и взаимодействия в природе дают нижний предел массы элементарных частиц (уравнение Янга-Милласа), когда реальна телепортация. А так же в этой точке вибрирует Слово (как Всё). Вот как концы гипершнура схватить? …Так повернуться, чтобы время концы отдало нам? И в безвременье прорваться?
- Ну, и временематика!
- А у вас какие и где схвачены концы?? В леске??
       Выступил Ильич, который всё это время делал сладкие глаза, наблюдая Алису…
- Но пока что нас окружает пространство, которое легко показать на карте;. Может мутируем когда-то… Но сейчас, в непростой этой жизни, где человек далёк от самого себя, от места, где начался его путь, всё буднично и скучновато. За исключением способов тратить деньги.
       Алиса опускает голову. Медленно огибает шлейф плаща, достаёт часы из внутреннего кармана, и резким движением разрывает цепочку, прикрепляющую часы к депутатскому жилету…
- Так рвётся цепь карусели времени! Так рвётся цепь поводка, неотпускающего от хозяина! Цепь рвётся… Новая сфера зарождается.
       Она кладёт часы на ладонь.
- Они стоят, - говорит Алиса.
- Я не часовщик.
- Ну да?? Что-то там ползёт сквозь туман твоей катаракты, заставляет тебя считать часы… А хотелось бы знать только мгновения. Мгновения! Единственное время – мгновения! А у кого-то время – деньги.
       Ильич покосился назад, боясь увидеть длинный шлейф дерьма у себя за спиной.
- Въезжаешь?? – улыбнулась Алиса.
       * * *
— …А это — еще один герой! И его бы вы;стегать… прозрачной нитью! Неплохой психоаналитик, выходил из труднейших ситуаций, внедряясь в преступную среду самых разных уголков мира. Воздействует способами различных магов, экстрасенсов и психотерапевтов, комбинируя методы Лонго, Чумака, Кашпировского и особенно графа Калиостро. Но, правда, не сразу врубился в ситуацию сегодня. Или огибал… — Ильич подошёл к «цинковомордому», раскинувшему удочки с колокольчиками и теперь сосредоточенно манипулирующему с каким-то бревном. — “Джеймс Бонд”* в позе рыболова-сибарита! Поп-скульптурная композиция, номерной знак ноль-ноль-семь! Въехать может в любого.
* Примечательно. Мало кто знает, что у таких разных персонажей, как Джеймс Бонд (герой шпионский романов Яна Флеминга), Остап Бендер (Ильф и Петров) и даже Овод в юности (Этель Лилиан Войнич), был общий прототип – величайший авантюрист ххвека британский разведчик Сидней Рейли, он же выпускник одесской гимназии – Шлема Роземблюм. Учавствовал в заговоре арестовать коммунистическую верхушку. Пытался лично встретиться с Лениным, но вождь отказал во встрече авантюристу с неясными полномочиями и целями.

- Хорошая кличка. Но, похоже, «въезжает» он больше физической, чем аналитической стороной деятельности, - зацепились языком ребята.
- Схватил, подкинул, деряб-деряб-ердык! – рассмеялся Ильич, рассматривая «Джеймс Бонда».
       Тот задрицал-зашвакал напильником и захендюпил нажовку по самую фитяску в бревно.
- Для непосвящённых в тонкости специфики, вполне может сойти за типичного представителя «пробойников»… как называют представителей славного отряда «быков»… Вот авторитет наш подтвердить хотел сегодня физическими действиями… Или, может, блефовал слегка?? Был только экзотический спарринг психологический? ¬- Ильич, улавливая все предположения на полпути к правде, серьёзно всматривался в бойца, будто пытаясь увидеть какой-то светлый прогал, дремлющий где-то подле… И где зиждется судьба человечества.
- Да… очень милая билитристика общения, - ребята, насупившись, ожидали ответ.
       Цынковомордый гламурно отшутился: бросил бревно с проделанными в нём дырочками в реку… Все ахнули!!! Вода дыркой вверх, а бревно в воду вниз. Т. е. выбулькнув во все отверстия по фонтанчику воды, бревно с внятным звуком «глюк» пошло ко дну. «Агент 007», будто нисколько не удивившись результатом своей поделки, мило улыбался…
- Кстати, в схватках со шпаной я лишь психологические меры применяю. Чувствую себя в этом мире Никем, создающим ничто во имя абсурда. Сегодня ощутил какую-то свободу; и вот… получилось такое глюкле!
- Удивительный кунсштюк, опровергающий закон Архимеда! – ребята обступили Цинковомордого Джеймса Бонда, нарушившего последовательность их рассуждений. – Итак. Фоном к самоутверждению «венца творения» по эмоционально понятной видовой гордыне могут быть не самоутвердительные позы в обществе (не говоря о биологическом высокомерии с точки зрения экологии), а нечто пока ещё не триумфально шествующее… Так и закон гравитации опровергнуть неплохо бы. Такое глюкле «ЗЕМЛЯ-ВОЗДУХ» проделать… Глядишь и просквозит из отверстия ВЕНЦА ответный ветер, позволяющий гравитацию преодолеть. Но «скафандры» мешают осуществить свободный в пространстве и времени выбор.
* * *
— Снять скафандры! Ласты! Броню! Элькибады! – обратился Ильич к отпрыскам нечистой совести. – Немедленно сбросить взглядоотталкивающие покрышки! За ваши проделки, милостивые сопляки, я нахожусь в ответе, ибо так называемой магнитной силой вы располагаете с моего временного одолжения! – затронул щекотливый вопрос Изваятельский.
       При этом возгласе Ден Ладан (уже сидевший в кустах) стремительно зажал рот беретом, чтобы нечаянным ответом не выдать своё убежище.
       Откликнулся “Джеймс Бонд”:
— Но в человека выстрелить для меня почти что, как коту побриться, — глубоко перебирал он языком ночную мглу.
— Он такой же Джеймс Бонд, как я Архиерей, — Ден скабрезно захихикал. – Там лещи в лапушинах чмокают, тебя ждут…
       “Агент 007”, мягко улыбнувшись в свете прожектора, переключился на рыболовные снасти, не к месту вздыхая:
— Чувствую себя варёным — нестерпимо жарко! Хоть и темно ещё.
— Не подают ли тебя к пиву?! Его тоже после Чечни имели честь принимать там… — фон-барон махнул у виска, — по поводу башки и прочих совершенно ненужных частей тела.
       Алиса пожала руку Изваятельскому…
— Спасибо, ты был настолько великодушен, что разрешил реаниматорам остаться!
       Затем со смехотворной заботливостью подошла с веером к «братку».
У меня совсем другая крыша:
Я сильнее вас и выше… -
Алиса покачивала головой, стремящейся уйти от рутины этого мира.
* * *
— Кажется, что мы дерзостью ворвались во владения феи: нагрянули вероломно, без объявления, можно сказать. Кстати, видете… — обратился к своим гориллам Ильич, — кроме дубин могут быть и другие убедительные доводы, с которыми согласится любой упрямец, — отдавал он Алисе должное. — Распатронила нас, несознательных, в пух. Так каков астрологический прогноз, охрана?
— Луна в Овне, Солнце в Овне, Марс в Овне. Все вокруг в таком Овне… — философски осознал Ден Ладан.
— Но какой я вчера куш сорвал! — всё-таки возразил ему шеф.
       Раздался яростный свист, будто от урагана в кронах деревьев. Ильич соскользнул на землю.
— Вам лучше оставить меня с моими утехами, друзья, — сказал он запыхаясь, как после длительного пробега.
       Осветительная ракета ослепляющей тарелкой зависла над блестящими силуэтами трёх яхт, грозя небольшим кораблекрушением, как казалось.
— Как вы выбираете между выгодой и совестью? — понизила голос Алиса. Пространственный эффект многомерного пространства, как всегда, отрегулировал нужный тембр за неё.
— Добейся того же, что и я. Сделайся магнатом, тогда и нос задирай. А до тех пор помалкивай!
— Я верю в тебя, как ты в меня, — ответствовала, улыбаясь, она.
— Дальше я это терпеть не намерен, и желаю сейчас же заключить мир. Аудитория у ваших ног! — Ильич протянул руки вверх, мысленно аплодируя. — Какой блеск, атристизм мышления, свобода импровизации и покоряющее действие слова! Надеюсь, сударыня, вы извините меня за то, что я прихватил с собой этих головоломов? Они мне оказывают немалые услуги в катастрофических ситуациях.
       Подоспевший браток взял под руки не желающего рассчитывать на собственные силёнки Ильича.
* * * * *
       Раздирающе мяукнул кот. Звероподобными приёмами и формами браток сатанинского вида выдернул крючок. Окунь трепетно забился в его руках.
       Несмотря на то, что взгляды на жизнь двух столпов компании оказались не самыми одинаковыми в плане вегетарианства, у одного из них явно был единомышленник.
— Дай клешню! — браток, с колючей щетиной и красной физиономией, тонкими чувствительными пальцами раскидал силки и потянулся к коту.
       Непредсказуемый звериный трюк с броском на рыбу и опрокидыванием рыбака, своим колючим видом напоминающего ощипанного петуха, завершился градом фантастических ругательств последнего, в которых поминались боги, черти, чудовища, люди и все степени их родства.
       Мурмолион, трогательно громыхая, обнял рыбу, обдавая окружающих изумрудом и лазурью закрывающихся от наслаждения глаз.
— Утро полное пиратств! — хохотали ребята, расступившись вокруг кота. — Ты, зверюга, потерявший всякую совесть, отдай рыбу! Что в рот полезло, то и полезно?!
       Мотор мурлыканья заработал так, что странно было, что при таком моторе кот не улетал! Грохочущий бандит увлекал мысли ребят в огненную сторону…
       Вячеслав Котан взял новый холст. Идею изящества, гармонии и покоя преследовал какой-то рок…
       Неожиданно “Джеймс Бонд” бросился на рыбу:
— Треска вонючая! Ради чего я здесь надрываюсь?! Чтобы он пришёл и тут разлёгся?! Тоже мне принц персидский!
       Застучав хвостом, как палкой, кот сохранял позу, не выпуская клыков из душистой плоти. “Бонд” ощетинился и рванул рыбу на себя! Изумруд и лазурь потускнели в глазах кота.
        * * *
       Вооружённый ножом и вилкой Феликс Цапл, достал курицу из котелка и выглядел, словно кот, пожирающий канарейку.
— Я жертвую ему левое крыло! — протянул он коту мясо. — Всё равно у меня полное обезвоживание организма, — он налили себе водки.
       С залихватистым видом Мурмолион съел крыло ни за Цаплову душу.
       Вскоре в процессе гастрономической оргии возле кота водрузилась рвано-острая гора. Мурмолион, опустив голову, жевал до боли в клыках, с завыванием нападая на груду костей лапами, будто кто-то собирался у него отнять, и поглядывал на художника Вячеслава. Похоже, он понимал, что рисование котов — дело ответственное в наше время, важное дело! Понятное на всех языках самобытное искусство.
- А как вы картину назовёте? – спросил у художника мальчик в золотом плаще.
- Есть предложения??
- Да. «Теология».
- Теология?? Но, почему?? Кот не видит дальше своего носа!
- С какой пылающей душой кот ел. Как аккуратно подчищал за вами – несознательными. С любовью. Ведь пища – действительная ценность! Жертвенная ценность.
- При чём здесь теология?
- Дело не в том, во что верить, а в том как верить. Дело не в том , что есть, а в том как есть.
- Есть-быть… Еда-бытие… Ты тасуешь слова как колоду карт! – рассмеялся художник.
- В карты играют. И в жизнь играют. Игра в жизнь: скоморохи с оттенком юродивости. Можете назватьтак следущую свою картину.
       …А насчёт моих слов… Если их тасовать, как колоду карт, то это будет уже не игра в жизнь! Ведь именно слова сыграют тогда свою роль. Не в красивой позе слова. А слова, с цепи сорвавшиеся! Сцепионы! Говорить сцепионами (вместо слов в красивой позе) трудно пока. Ассоциация идей и на картине возможна без лишних слов. Но название… Здесь годятся только сцепионы!
- Ну, это понятно! Не словами же в красивой позе называть, - рассмеялся художник. – А тебя самого-то как называть? Можно, Сцепион? С какой цепи ты сорвался? Вот вы какие, индиго-дети!
- Когда слова сыграют свою роль, они отпадут. Ассоциативность будет совсем другая. Другое общение… От сцепионов во многом зависит когда. И от художников тоже. Ведь картина может быть словом в блузнице перевоплощения. Из худшего можно извлекать лучшее и трансформировать в добро.
- Но то, что привычно нам, не всегда лучшее.
- А ещё можно смеяться в обратную сторону. Смотри!.. – мальчик подал художнику кисть…
       * * *
       Мстислав Цветоед принял красивую позу. (Возможно, он раньше занимался балетом?) Подцепил носком бляшку от бутылки и ударил (как по воротам) в кота!.. наверное рассчитывая, что женская часть зрителей перейдёт в армию его фанатов. Но нет, для волнений нет причин: кот увернулся и принялся отчаянно бороться за трофей… А набежавшие фаны живо комментировали этот красивейший перфоманс, сыпя «перлами» футбольного фольклёра.
- Наши игроки (на летучем острове ) не могут пожаловаться на низкое качество травы!
- Не успела закончиться первая минута тайма, как началась вторая!
- Кот отчаянно идёт вперёд!
- Пока Мстислав (забросив зад) с придурковатым видом пасует с ноги на ногу, его соперник ходовой фишкой бросается в атаку! Йоханы!!! Йоханы – это не имена игроков.
- Он пристроился к нему сзади, но у него ничего не получилось!; т. к. друг по жизни соперника – Цапл (кстати, они не женаты) достал удаление (в виде чекушки водки.)
       Кот, играя из рук вон хорошо, метнулся за Мстиславом туда же… Бутылка укатилась в набежавшую толпу. Мстислав, видимо не ожидая такого прорыва притих, забыв о красивых позах. С чувством выполненного долга кот встал с защитника соперника.
       Получалась динамическая экспрессивно- яростная композиция… Художник хотел назвать картину… но мальчик Сцепион спустил его «на землю»…
- Неплохая многоходовка завершилась мягким навесом. Грустно, как первое января.
       «Игра в жизнь: скоморохи с оттенком юродивости» - подписал картину художник.
       «Проехали!» - кот, сделал полубочку и, не попрощавшись, исчез.
- Где он? — оглядывались ребята. — Как колобок укатился! Каков артист!
- Не хочется взвешивать слова, но «колобок» здесь слабо сказано. Скорее – звезда… Это был его звёздный час, – сказал мальчик-Сцепион. – Кот обернул свой звёздный миг вокруг себя… скорчился, будто ел-пил из собственного брюха… Превратился в звезду,.. И вон он… уже вышел из себя! - мальчик указал на кота, проявившегося снова в пространстве эффектнейшим финтом в стиле Зидана;. - Звезду скорее всего потянет в небо…
       * * *
       Кот партизанским ползком подбирался к густому высокому кусту, скрывающему большое гнездо за глыбообразными камнями, наполненными слюдяным мерцанием д невного жа;ра и источающими тепло.
       Цель, так манящая кота, вспорхнула. И на его глазах уже становилась маленькой, удаляющейся горизонтальной чертой…
       С остатками надежды сорвалось мычание. Мурмолион мечтательно представил, что у него в позвоночнике тоже горизонт… и он превращается в черту параллельную той… уходящую в далёкую перспективу для того, чтобы там, в бесконечности, догнать её и пересечься.
* * * * *
— Кто хотел бы научиться летать, а? — выстроил Глежа в шеренгу ребят. — Лётная погода!
       Через минуту небольшая процессия парадным шагом направлялась к учебно- аттракционному аэродрому. Гленн служил там инструктором.
       Стальные птицы то и дело пролетали над рекой, рассекая взвизгивающий белесый воздух.
- А ты разве не хочешь посмотреть на землю с высоты? – спросила Алиса мальчика.
- Земля такая плоская и ровная, что окинуть её взором прощё простого.
       Алиса рассмеялась, затем внимательно посмотрела на мальчика… Кричаще-жёлтый блестящий плащ, который ни один человек на свете кроме него не решился бы напялить… Взгляд, будто глядели из другого мира.
- Если бы ты не был так юн, я бы расценила твои слова так: каким невзыскательным, каким не гордым сделали люди мир божий.
* * * * *
Полетаем и вернёмся, и вернёмся, и во сне
Погуляем, погуляем, погуляем по Луне…
Танцы-манцы, — что за пустяки?
Я-то знаю средство от тоски…
       Лился “бульон” от “Агата Кристи”. Ильич сделал глубокий реверанс.
— Танец с Вами будет главным событием сегодняшнего дня! После рождения человека, разумеется, и разверзшегося неба со спустившимися ангелами.
— Они подтвердят, что мы только хотели быть дружелюбными и совсем не желали поддерживать ваше демоническое настроение, — не сдвинулась с места Алиса.
— Мне стыдно вспоминать и копаться в себе. Ты уладила дела без насилия. Извините, ребята! Я люблю вас! …И ценю ум, доброту и гениальность! — Ильич выстрелил из бутылки. — Пусть всё плохое постепенно выветривается, и останутся только хорошие, как крепкое вино, дружеские воспоминания!
И у меня есть выстрел для двоих друзей,
Как лекарство от любых обид.
У меня есть то, что от любых дверей!
И я люблю тебя… -
звучал грохочущий музыкальный протуберанец.
       Ильич оголился и устремился к откисающей в воде Тарси с мало приличным выражением в глазах.
       “Водичка теплая?” “Я здесь в качестве женщины, а не градусника” послышались их голоса (слегка приглаженный улыбкой – голос Ильича, и рокочущий, как маленькое динамо – голос Тарси).
       * * *
— Я думала, он ко мне начнёт приставать, готовилась к отпору. Но он моих надежд не оправдал, — решила сломать стену отчуждения Тарси и, изображая кающуюся грешницу, подошла к ребятам. — Я экспериментирую с мысленным внушением на расстоянии… Что там Димон! Я могу и человека похитрее околпачить! Шеф, например, — меня заколодило на нём! Интересно, на кого он западёт? — она вовьючилась глазами в растирающегося после заплыва магната. И подплыла к нему, излучая мощный заряд сексуальной привлекательности, способный вызвать панику даже среди обсуждающих свои дела бизнесменов.
- Да, миледи??
Ты, дорогой, мне тоже нравишься местами.
И пусть фигура — это просто божий дар,
Но в нашей жизни это тоже капитал!
       Штурмовалась серьёзная вершина. Перекрикивая сладкошепчущие звуки радиоприёмника, Тарси напоминала растрёпанную хризантему, в самой ротозейской улыбке расплываясь перед Изваятельским.
- Неплохо для начинающей пивуньи ;, — Ильич отпил пива из протянутой ею бутылки. — Сладкое, плотное, хмельное… Как звать? — он уже глядел в другую сторону – в направлении приближающейся точёной фигуры, медленно бредущей вдоль берега…
       Фразы надоедалы повисали в пустоте…
— Спасибо! — Ильич пресёк витьекудрую речь Тарси и снова улизнул в воду.
       Тарси, пожимая плечами, вернулась на поляну. Камила с сочувствием кивнула ей:
— Ты сделала, что могла. Кто может, пусть сделает больше.
       Ильич пленительно улыбался, по щиколотку увязнув с длинноногой незнакомкой в воде и не слышал призывного марша мобильного звонка… Тарси, было, рванула к нему,… «Мистер!» Но Нельса удержала её:
— Не суйся между луковицей и шелухой! Думаешь, он большой энтузиаст твоих телепатических исследований? Женщина должна понимать антагонистику за полверсты.
— Давайте закадрим всех самых лучших парней и разделим их поровну! — с солёным вкусом во рту всхлипывала Тарси, растирая скользкие щёки. — Ты кого возьмёшь на абордаж-ж? — с тракторным напором пристала она к Нельсе.
— Твои идеи мало воспламеняют! Мужика могу подцепить даже в городском морге, если надо!
— Юмор медиков неподражаем! — рассмеялась Камила. — Но юмор юмором, а мне отчаливать пора. Всем счастливо! До встречи.
— Так рано?
— Муж с ребёнком ждут.
— А у тебя кто? В армию не заберут?
— Никогда! Сабина!
- Ура!
* * * * *
— Жизнь продолжается даже после гибели всех идеальных представлений о ней! Это я вам говорю — гормонально развитый человек. — подошёл Изваятельский (под руку с девушкой) и представил нереально прекрасную незнакомку: - Елелия!
— А ты кто? Царица? — ничуть не смущённый горячечностью своего тона, Феликс Цапл почувствовал себя пьяным.
— Я — певица. А Царица — моя подруга. Она скоро подойдёт.
Цапл отвесил челюсть.
       На поляне, похожей на дворцовый парк, царило лихорадочное оживление. С земли небесным сопрано взмыла; феерическая звёздочка. Она разрасталась фантастическим акварельным аквамарином, достигая кисти Котана.
У-у-у! А-а! Мяу!
Show must go on!
— А ты перспективная!
Если звонкое у птицы горло,
Так на что ей пёстрое перо?14
— В поисках новых музыкальных форм? — свист воздуха заглушил голос Цапла.
       Мя-у!!! Мя-у!!! В вечернее небо взмыли ещё две ракеты, быстро разрастающиеся звёздным фейерверком.
— Ты одна из тех, кого я встретил, утоляя свою страсть к искусству! — ухитрился вставить в паузе между вспышками Цапл, обменявшись с Елелией бликами звёзд в зрачках. Затем они весело запрыгали, размахивая руками и сливаясь с фоном неба, исчерченного во всех направлениях инверсионными ракетными следами.
— Цапл, и ты не фон-подпевка! Не на вторых ролях! — подвинтили ребята фейерверочную борозду. — О! Ещё одна гитара на подходе, — приостановились их взгляды на шагавшем к ним поперёк борозд…
- Знакомьтесь! Кумир школьниц, великий рок-лирик АлександРычань! Его песни пропитаны нежностью первых цветов и свежим дыханием весеннего ветерка, — Елелия приветствовала подошедшего друга, — ведущий музыкант, композитор, певец, аранжировщик, учитель!
       В небе вспыхивали то бездонные купола, то хризантемы с бабочками, то змейки игривые… легко и как бы само собою! Удивительная техника высокого пиротехнического мастерства казалась вершиной искусства, хлынувшего над тобой… и возвысившего тебя над собою самим! Будто сам Огонь из сурового мифического божества всё продолжал и продолжал превращаться в феерию на фоне ночного неба.
— Лучшая солистка- вокалистка, поэт, композитор, шоу-менка, ди-джейка, хитроглазая дэнс-дива — Елелия! — в свою очередь не оставался в долгу Рычань.
— И тебя прокормим, — Владимир Ильич с присущим ему юмором встал в историческую стойку, закинув одну руку за спину (второй подпирая лоб). — Конечно, если на свои головы свои потребности не обрушать! Деньги мешают жить! Бездушно уничтожается кофе, овощи и другие продукты, ради нагнетания цен на них! А без денег ничего бы просто не выбрасывалось! Всем хватило бы продуктов и земли! Не было бы просто паразитов! К тому же фактор совести, условия развития, профессиональные воспитатели, пример других…
— Кстати, это уже где-то было… Идея не нова: “Каждому по потребностям, от каждого по возможностям”, — жал руки, знакомясь, АлександРычань.
— И эту пгавильную идею довёл до абсугда Владимиг Ленин своими архисгочными делами, — картавил Ильич в изваятельской позе.
— Идея была и есть конструктивная, — Вадим Асса психоаналитически вглядывался в Ильича. — Владимир Ильич выдал ее, поймав поток озарения, конечно. Но, вернувшись в сознание “эго”, не смог отделить “зерна” от “плевел”. Решил, что он сам всё знает. Озарение или Дух посещает всех, но не каждый впускает его или правильно понимает истоки. А иногда продают Душу дьяволу.
— Деньги дороже наставлений всех взятых вместе моралистов! — безапелляционным тоном перебила его Тарси. — Идея “Каждому по потребностям, от каждого по возможностям” никогда не сработает!
— В это не верилось, — Джим восстал из медитации, — но уже давно есть такие люди, такие сообщества, объединённые Духовным Учением, которое показывает, как погрузиться в небесные потоки, чтобы получить подпитку, которая наполняет силой и посвящает внутреннее существо, позволяя ему с любовью и смелостью нести дневные заботы, и открывает смысл существования. Такой человек осознаёт свою духовную и материальную ответственность. А каждая его инициатива в качестве точки отправления имеет Дух, который всегда окажет помощь, направленную на гармонизацию и внутренний настрой.
       Взгляд Джима остановился на поваленном стволе дерева, когда-то росшего на месте воронки от учебного снаряда. Ствол совершенно сгнил у основания. Но все-таки тянулись из него молодые стройные побеги. И непонятно было, откуда они брали соки жизни: из корня или из сломанных ветвей, упершихся в землю?
— Есть вещи сильнее разрушения. И в этом заключается смысл жизни, — Джим сел в медитативной позе у остатков старой ивы, напротив гибких зелёных побегов, собираясь прикрыть “дверь” в шумную “комнату”, но последовавший разговор всерьёз и надолго привлёк его внимание…
— Самые нежные растения прокладывают себе путь через самую жесткую землю, через трещины скал. Так и доброта. Какой клин, какой молот, какой таран может сравниться с силой доброго искреннего человека! Ничто не может противостоять ему15, — АлександРычань присел рядом с Джимом как, по видимому, с главным персонажем своей цитаты. — И вера, и опыт говорят мне об одном и том же: поддерживать своё существование на земле — это не тягостный труд, а развлечение, если мы живём просто и мудро.
— Генри Дэвид Торо прав. И не будем недооценивать значение факта: когда-нибудь на нём распустится цветок истины, — Ильич также подошёл к когда-то росшему на месте учебной воронки дереву и повернулся к товарищам лицом. — Мои потребности очень-очень завышены! – двумя трудовыми движениями скинул капли со лба он и всплеснул своими длинными руками. - Я всё понимаю, товарищи, но меня это не останавливает. Уступая давлению недопонимающих, я вынужден отказаться от прав на чувства. И я, как Понтий Пилат, умываю руки. Зодчим человеческих судеб стал кто-то из дьявольской сферы. Сейчас жизнь кем-то устроена так, чтобы в ней было как можно больше трудностей.
— Чтобы наблюдать за нами: как мы их преодолеваем! Или как учимся искусству борьбы! Или какую форму борьбы изберём? — многоголосый отклик говорил сам за себя.
— Мне ведь совсем не позавидуешь, — Ильич пригорюнился. — И Понтий Пилат, и Наполеон, и Ленин, и Гитлер, и Бен Ладен… и я — лишь подневольные пешки в чьей-то крупной жестокой игре.
— Люцифера! — многоголосым эхом откликнулось в ночи.
— Я втянут в борьбу за лидерство, увяз в раздорах, меня преследуют всевозможными тяжбами и прочими способами. И мне, честно говоря, не до прелестных пейзажей.
— Кроме этой маленькой полянки?! — прыснул ироничный коллективный фонтан.
       Ильич нетерпеливым жестом прервал его и продолжал с безжалостным сарказмом к себе:
— Я всего лишь подневольный! Всё, что я вижу вокруг себя, — это фанаты собственного идиотизма, всегда готовые сожрать, потопить друг друга. Никогда не знаешь, какие у них планы: работать со мной, пока не смогут оторвать башку?? Завидую всем, кто вне всего этого и не знает об этой возне! Широта интересов заменена алчностью, дружба — круговой порукой “волчьей стаи”. А вокруг шастают молодые “шестёрки”.
— Во травит фон-барон! …Не демонстрируй людям своего счастья, не отравляй им жизнь!? Что за буффонада?! — Енастьен провёл рукой по лицу, как бы отгоняя дурные мысли. — …Ну и хороводься с ними, если тебя на это хватает! …Он скоро позавидует и курице за то, что она снесла яйцо! — Енастьен жал своё. — А бедная трудяга- курочка просто-напросто занята своим скромным повседневным делом!
— Между выгодой и совестью мне приходится выбирать в пользу выгоды, — ответ был направлен в сторону Алисы Клин. — Да, сорвал я вчера куш, но это всё равно не окупается!
— Клин клином вышибают… ты же не пятое колесо в телеге?! – торопливо ускоренным голосом ответила та. – Сделай “квартовый ход”! Дойди до сути, до глуби и до начала…
       На какой-то момент, вдохновлённый щедрым консультантом Владимир Ильич не понимал, что ему делать, куда идти, почувствовав себя пятым колесом в телеге.
— Томление души становится обычным моим состоянием. Во-первых, жизнь проходит мимо. Во-вторых, кто вознесён сегодня, может быть брошен в бездну завтра. И в третьих, чем выше поднимаешься к вершине, тем страшнее спуск. А впереди — реинкарнация или что-то ещё…! — глаза Ильича горели, как у попавшего в клетку зверя. — Такое лекарство как деньги мне совсем не по вкусу. Деньга — штука подлая. Так и сяк она вертит человеком, пока он перед ней раболепствует, — классически пытался уравнять он стрелки своей многоранной натуры. — Насчёт себя я не обольщаюсь. Я преступник, если не государственный, то духовный. Хитрость, пронырливость, дьявольское упрямство… Не для имиджа меня должны окружать подходящие люди, которые вовремя подносят зажигалку или дают кому-то по физиономии. А потому, что я опасаюсь фиаско: какой-нибудь ловушки, бунта или каверзы; хотя делаю вид, будто спокойствие прямо сочится из меня. Живу, как в угаре, скольжу по живой чаще, порой не осознавая, что творится вокруг. А в жизни есть опьяняющее счастье без всего этого, о котором многие и не подозревают. Я искренне завидую состоянию йогов, а себя чувствую в положении осла, подвешенного за недоуздок.
       Смех ребят прервал коронную арию Ильича. А их смех в свою очередь прорвал невидимую сферу звёздного мальчика…
- Ещё будучи детьми, все жаждят помогать другим, – сказал мальчик. - Но взрослея, становятся «Фонарщиками» - просто следуют привычке включать и выключать свет. И «Географами», не отмечающими на карте цветы, потому что «цветы эфимерны».
       На этих словах особенно громко рассмеялась Тарси. Она сидела на краю воронки, где засох ствол, и рассматривала привлекательные “фонарики” с россыпью “бисера”… Внезапно красноватый сфагнум пополз вниз, и Тарси съехала по склону к грязной жиже, покрывающей дно воронки. Оттуда она и смеялась, зовя ребят на помощь.
* * *
       Мстислав Цветоед спустился по пологому склону в ложбинку. Подтолкнул Тарси наверх. Щёлкнул зажигалкой… А через пару минут выскочил оттуда, зовя ребят:
— Сюда! Смотрите! Тут росянка! – прикрыл рукой глаза Мстислав, враз ослеплённый летящими на него… фонарями.
— Мстислав! Ты хоть бы застегнулся, а то мы разойдёмся, как молния на брюках! — выдернула Нельса лопатку из его рук.
— Зачем? — Алиса смотрела на цветок, слегка дрогнув от нежного привета. — Всё взаимосвязано в природе. Мне всё видно из моей замочной скважины. И если уж мы вынуждены дискутировать, то нужно дойти до трусов! Человек не должен жить на основе механических рефлексов, — подобно рассвету, забрезжил ее голос в тёмном зале леса. — Это живая ловчая снасть, зазывает к себе насекомых. Вот расправляется изящная спираль цветоноса, и на нём загораются несколько скромных белых светильников. Цвет белый, цвет мира, цвет согласия…
       Цветоед великолепным жестом поправил брюки.
— Множество прозрачных капелек… — продолжала Алиса. — Пяти-лепестковый сказочный оазис… Он — дуновение свежести, утоление жажды!.. Вот зажигается белый маяк маленького венчика, чтобы просигналить: угощение готово — принимайтесь за дело! И жертва, стараясь изо всех сил, безнадёжно увязает в липучих шариках с прозрачными капельками клея. Чем крупнее и активнее жертва, тем больше ресничек будет задействовано… - Алиса пошевелила росянку ногой. Та скукожилась, как волосатый краб: право сильного работает в природе безотказно. – …Но не всегда в жизни двойственность выражается так наглядно.
— Ловля уже давно началась! Где золото блеснёт, где деньги, слава, власть, — в том же ритме космических вибраций зазвучали голоса ребят, — политические амбиции… всё это — ловчий клей! Люди погрязли в патоке. Психическое состояние “погони за чем-то” заключает человека в тюрьму.
       Вдруг ребята дружно рассмеялись, повернувшись в сторону “сцены”… и этой фигуры посередине.
       Мстислав Цветоед, опутанный паутинной “простыней”, как призрак, расставил руки в триумфе.
— Не пугайтесь, это — я! — вошёл он в радиус ночного обозрения. — Так в вашем разрезе мы кто? Растения или пауки? Да валит она в одну кучу всё!
       Все опустили глаза: росянка… На листе- крохе заарканенная поденка, на другом — беспомощно барахтается связанный “по рукам и ногам” паучок.
       Траве-охотнице медлить нельзя: ей для роста нужны питательные вещества. В воронке, где нет плодородного перегноя, она могла бы лишь всасывать дождевую воду с верхнего слоя мха своими слабенькими коротенькими корешками. Приходится ей быть плотоядной!
— Куда не кинь — всюду клин, но не вышибает… — человек обхватил руками свою низко опущенную голову. — Для нас, людей, изучение пространственного распределения, характера и масштабов перемещения — пустое занятие…
       Алиса, улыбаясь, наблюдала, как Ильич спасает паучка, разрывая росянку…
— Когда-нибудь природа приобретёт защитника надёжней нас, людей.
— А когда же, батенька, природа приобретёт для нас — людей — надёжного защитника? — в воздухе между небом и землёй повис вопрос.
— Много лет никто не тревожил сплетённую пауками паутину. Слишком заняты, чтобы переживать это. “Мудрые” ловкачи управляют убогими дураками!.. И обжитый пауками пирог — Каравай Земля — не может им помешать.
       Сказав это, Алиса чуть не рухнула на “сцену”, которая вдруг вздрогнула под ней… Но это была земля! Ей подмигивали, серебрясь, отблески воды, а элегические деревья дружески покачивали зелёными ветвями… в такт земле, которая заставляла своё сердце (в чистом виде) биться чаще.
- Да-а, хорошо, - высморкался Ильич в носовой платок под впечатлением этой речи. – Говоришь ты цветисто. А идейная ясность у тебя есть?.. Тогда приступай вплотную к написанию ее хроники! А то…шаловливый лютик целует головку застенчивой маргаритки… Скучающий паучок упёр у росянки муху… Пгавильно?
- Уж куда как правильно, в самую точку попал, всю мою внутреннюю механику выразил,- пропела Алиса, весело сверкая глазами, - А ещё…Баран возмущён низкой трудовой дисциплиной на пасеке. Куда же смотрят администрация и главконтроль? Пчёл в ульях на рабочих местах не застанешь: они, видете ли, по лужкам, по садочкам летают – цветочки нюхают и не работают!.. И Курица – только в гнезде сидит… А неуклюжая Корова – только мешает молочком потчивать…
- С этим не могу не согласиться, - закивал Ильич. – Даже и мой усталый мозг вполне воспринимает эту жестокую истину. Но система чиновников ещё не изжила себя. Тебе бы на собрании выступать, а не за кустом, - подмигнул он Алисе.
       Феликс Цапл прижался к дереву на этом острове, среди реки; поросшему травой. Здесь он мог отдохнуть хоть несколько минут от личной истории, входя в новый эпизод своей жизни и подумать…
— Что… акция: пчёлы против мёда?? — метнул он мыслительную стрелу в Изваятельского. — Росянка, паутина, пауки — это аллегория! Чтоб не прямо в лоб, приятней же! Как бы ещё Алиса сказала ему, что он Мать Нашу — Землю продаёт, как сутенер? — клюнул побольней Цапл Ильича.
— Кто-то квалифицированно ставит ловушки на пути человека, — подчеркнул Ильич тему того, о чем говорила Алиса, — разменивает нас на пятаки… А мы тут удивляемся, откуда берётся изворотливость, ловкачество, мздоимство, воровство… Большевики много чего натворили, но всё же была идея!
       Ребята с симпатией (хоть и мало окрыляющей душу) повернулись к Ильичу.
- Мы чего-нибудь до завтра придумаем! — шутили они, скалясь искусственными американскими улыбками. — Мы решим этот глобальный вопрос самостоятельно!
       Алиса, будто уже раздумывая над написанием хроники вдруг найденной идеи, тихо зафасонила голосом девушки, которая не желает целомудрие терять:
- Путник, помысли над загадками мироздания, не нарушай необдуманным шумом гармонию бытия.
* * * * *
       И вдруг все увидели черную фигуру в тени деревьев…
       Фигура засияла красками дружбы и вошла в эпицентр проминада…
— Я чувствую усталость, поэтому воспользуюсь возможностью присесть здесь и отдохнуть, — с видом, будто управляет взлётом и посадкой самолётов, и голосом, похожим на колокольный звон, произнесла она. — Существует практика звуко-светодвижения…
       Фигура присела рядом с медитирующим Джимом. В ее руках высветилась книга. Все посмотрели на Библию.
— Она проливает свет на определенные вещи, хотя и написана для древних
людей. Кому-то из вас — нынешних — предстоит написать книгу для современников, вмещающую образную, ассоциативно богатую мысль. Книгу, которая ускорит процесс роста души, уберёт гипнотический контроль тьмы и поможет выйти из лабиринта невежества, что держит всех в страданиях.
       И соберёт вокруг себя книга! Со всеми точками, тире, перечислениями, знаками, подсмыслами и двоеточиями всего мира. Книга, где из “квартового хода” родится тема, превращающая музыку в разговорный жанр и наоборот, а идеи прозрения - в движение не пасторального характера.
       Пусть мысли слетают в неё сверху, подобно хлопьям снега или хлебным зёрнам. Пусть слова в ней, как цветы в лесу мельтешат и лепечут на все лады, даруя невинность природы и имея обертоны, звучащие квинтессенцией в атмосфере мистерий. Одно слово будет смеющимся васильком, а другое как роза с каплями росы. Третье – гордо бордовым, чванным помпоном клевера в соседстве с калом, а четвертое – с ужимками и каверзами какого-то плюща под дождем. Пятое – мясистое и сочное, как аморфофаллус, преврвщающийся в экстатический дифирамб природе; а шестое – сухопарая кашка, рельефно оттеняющая божественную красоту. Пускай слова растут и выгибаются на тоненьких ножках, благоухают, пыхтят и резвятся в дружеском хороводе, соперничая в устройстве, красоте и отделке лепестков, бубенчиков, фестончиков, стрел и гребешочков, опьяняя сказочными возможностями выражения и расцветая революцией роз. Ибо такая пышность и пестрота слога отвечает нашим природным потребностям и знаменует расцвет Новой Расы с ее радужными флюидами и благодатным стержнем не чувствительным к власти.
* * *
       Воцарилась тишина, наполненная каким-то особым смыслом… Слова загадочного “фантома” как будто материализовались в некие невидимые микрочастицы, неуловимые взглядом, но ощущаемые мозгом и душой. Они заполняли пространство особой материей, которая, казалось, рассеется только тогда, когда наступит момент реальной реализации понимания и приятия этих слов…
       - Да-а-а! – прорезал Дмитрий тишину, похожую на внушение свыше. – …Превратить музыку в разговорный жанр - слабо?!
       Он бесцеремонно оглядывал ребят и перебирал ртом воздух, словно пальцами струны, где по волшебному наитию в неповторимой музыкальной тональности плавали потоки протяжных мыслей, готовые бить эти “струны” (с вывертом пиццикато!) и внутренним цензором постигать их назначение и место в природе.
       Затем Дмитрий выбросил вперёд (как в балете) ногу, и “подвёл себя к контрабасам” ;:
- Литературу, музыку, живопись должны творить гении…
       Внезапно, “брыкнув контрабас”, Алиса, подбоченившись, “зацепилась за скрипичный смычок” ;:
- …И те, кто настроен на всю вселенную! Кто, как бы слышит голоса сфер. Те, чья душа вырывается вперёд, проникает через все планы существования и касается источника всех вещей. Душа человека, настроенного в такт вселенной подобна эху всей вселенной, а сам человек становится подобен радиоприёмнику, через который передаётся её (вселенной) голос.
– …И когда интуитивный источник проявляется (как ответ на крик души), - продолжил Дмитрий, - у гениев начинается взлёт, а человечество замирает, потому что оно стои;т на пороге создания шедевра, прославляющего земное братство во вселенной. А творение бесценным сокровищем ложится в копилку нашей цивилизации, создавая всем нам имидж чувствуещей, слышащей, видящей и думающей популяции приматов, неспроста восседающей на вершине эволюционного древа…
       Во вновь повисшей тишине, шепча, переговаривались только травы…
…И дятел, внутренний цензор которого был утерян ещё при рождении, потому что его просто никогда небыло ни в нём, ни в его предках, долбил… и долбил… высоко восседая в присутственном месте и демонстрируя отсутствие внутренних стопоров.
- Но космополитизм общества начнётся, лет так, через сто… - встряхнула Алиса рукой, словно дирижёр градусником. - И “посевы” разумного, доброго, вечного могут, как всегда, кануть до этого времени… - издала она крик на выдохе, будто подтягивая струны виолончели.
- …Пусть это будет загадкой для будущих психоаналитиков, – сделал взмывающий жест руками (будто взгромоздившись на подставку дирижёрского пульта), Дмитрий.
       Алиса же, настраиваясь на мажорный лад, представила какие-то совершенно сырые наброски, которым и жанра то не подберёшь.
       Каждый, заглянув внутрь себя, почувствовал что-то схожее с волнением или лёгким ознобом… и, не предавая забвению суть, молчал. Кто-то постучал по их спинам…
       Внезапные брызги дождя, ниспосланные как некий знак свыше, подкрасили серую палитру чувств в серебристые тона. И ребята, ощущая на спинах толчки, поняли, что кто-то далёкий, незримый, но обладающий особой вселенской мудростью, будто трепая по загривкам, советовал им не быть столь категоричными в оценке “положения пюпитра”, не “стряхивать с него нот”, а “зацепиться за скрипично-басовый ключ”.

* * * * *
       Джим “вернулся” в суетный мир, где жила компания…
       Загадочная фигура в чёрном медленно удалялась. “Всё живое в природе развивается по законам естественного отбора, благодаря свойствам изменчивости. Но пора ускоряться, - услышал Джим, прежде чем открыл глаза. - И читать надо лучшее, что есть в литературе, а не повторять без конца её азы и не сидеть всю жизнь в приготовительном классе”.
       * * *
       К медитанту шаткой походкой приближался Мстислав Цветоед… Вдруг, в самом центре поляны Мстислав на мгновение замер. Ему показалось, что у него под ногами что-то вздымается: будто сама земля выгибалась, пытаясь дать ему подножку. Алкогольная мембрана на его глазах заискрилась удивлением.
       Тяжёлым прыжком (на который он, казалось, не был способен) преодолев подозрительный участок и сделав еще несколько шагов по тропинке, которая будто ползла под ним, Мстислав, не сбившись с нужного направления, змеёй растянулся возле Джима, ободрав ладони и потеряв последние силы.
       Ничего не соображая и ища опоры, он наткнулся рукой на твёрдый ствол. Благодарно приник к нему и любовно обнял. В кармане просочился недопитый коньяк, всё глубже и глубже протягивая свои щупальца и вгрызаясь в корни цветов. Где-то рядом жалобно стрекотали насекомые и мягко хлопали крыльями потревоженные птицы.
       Собрав свою волю в кулак, Цветоед поднял голову, жадно глотая воздух, сочащийся сквозь чадяще- торчащие палки похмелья. И с твёрдой уверенностью, что кем-то раскинутые ловушки на его пути не могут быть бесконечными, поднялся. С губ сорвалось мычание: рот забит языком, дёснами, зубами…
— Млдц!* - подмигнул он Джиму. - Надеюсь, это не было пустой тратой времени?
 молодец.

       Тот смотрел на восток, розовой полоской которого была окаймлена земная тень, что мистически усиливало эффект странной тёмной фигуры, уходящей в пояс Венеры. Как тень тени на криволинейной стене, дрейфующая в не своём времени.
— Ты узнал, как её зовут?
— Друг, — ответил Джим.
— Но это не её имя!? — удивился Мстислав, так и не поняв, что произошло что-то особенное.
- Тогда мы можем сказать, что это его имя, — уловив ход мыслей Цветоеда, рассмеялся Джим, подняв указательный палец, будто придавая этому оттенок долгого размышления.
* * * * *
       Пролетел короткий день. Долгий вечер тянул хвосты диллижансов от солнечного шлейфа.
       У ствола сосны, вертикально задранного вверх, с бокалом в руке, как скульптурное изваяние на кладбище, застыла фигура, похожая на участника конкурса “Пьяная краса”. Под классическую музыку двухголосной инвенсии, в полной боевой экипировке и ярко напомаженным ртом она прошла по зелёной “скатерти”, не опрокинув стаканы, остановилась возле Изваятельского и выразительно опустила взгляд… под которым все легли! С её плеч упала плащ- палатка…
       Единственное, что вырисовывалось чётко в нереальном тумане происходящего – это каучуковый суррогат дубинки, торчащий под поясом красавицы и вызывающий отвращение у чистопородных гигантских лесных стволов, пробивающих (вместе с последними лучами солнца) наползающее на них темно-серое “одеяло”.
       Суррогат прижался к Изваятельскому. Закат пристыдил и заставил покраснеть того… Сердцебиение ускорилось и Ильич вздрогнул: его испугала конкретность ассоциации.
- Почему такое внимание ко мне? – он не обнаруживал никакой вынужденности в своём поведении: – Неужели всё?
- Скорее всего нет, - послышался жаркий шёпот.
       Танцовщица, длинные ноги которой, казалось, соединялись где-то высоко- высоко в бесконечности, погладила его. — Представляю что с тобой творится!
       Узкотазая фигура извивалась в танце, а Изваятельский…
       Хотя сердце бухало контрабасом, в ушах шумели щётки ударника, а мысли разлетались пассажами пианиста, Ильич лишь смотрел на неё вялым взглядом и безразлично похлопывал ладошками в такт музыке…
- У-а! – с пылом запела танцовщица, да так, что от звуков только один скрипичный ключ остался.
- Когда нет искры — не тянет и критиковать, — поморщился, прокашлявшись, Ильич. — Хвост от селёдки не дам ей пососать: девочка- кремень, но всё через губу!
- Хрен редьки не слаще! Это, как старая шпонка в круглом гнезде: начнёшь выбивать её клином, он и застрянет… С такой талией только за хреном к селёдке ходить! – со смехом улюлюкали голоса.
 - Спасибо, это был лучший конферанс, который я слыхала, – не пала духом танцовщица и снова прильнула к Ильичу. - Какие будут предложения: дать или не дать? – танцовщица слегка размахнулась дубинкой… Стоя в “секторе для прыжков”, она больше не маслилась к Ильичу, как к сиченеку с хреном. -- Тобою займётся специальная эротическая группа «Голубые противогазы»! – всем своим видом она давала понять, что ей не интересно… и что она уходит.
       Тяжёлая каучуковая дубина, предназначенная для чьей-то головы, со свистом отлетела в сторону. Красавица выхватила из-за пояса браунинг!.. И когда он, будто символизируя, что красивая женщина творит историю и меняет ход войны, проделал в полёте петлю и был пойман… выстрелила из него ракетой!
       Музыка перешла на тональность победных реляций.
— Ну, теперь другое дело: враг одной дорогой идёт, и семью — убегает! — одобрительно ущипнул Ильч соблазнительницу.
       Генерируя энергию зрителей… над головой Ильича (маневрирующего во все стороны) завращался медленно снятый танцовщицей ремень, едва не касаясь то лба его, то затылка… Наконец, со свистом пролетев над головами, ремень повис на сосне, зацепившись пряжкой.
       Виновато улыбаясь, красавица подняла свою ногу к носу Изваятельского.
- Очередь дошла до ножек? — он стащил с неё сапоги и под вздохи публики медленно сматывал портянки. — Это, конечно, не чулки, но запах практически тот же, — поморщил он нос.
- Дай ему удовлетворение!!! – бросил рыбак-массовик танцовщице растроённую на концах удочку с рыбкой.
       Она продела её между ног, а потом невминяемо хлеснула ею по воздуху! Эффект был нулёвым.
- Прошу, - сорвала загадочная фигура крючки и передала их членам команды “голубых противогазов”. — Прошу и удовлетворение! - она швырнула рыбу собаке.
       …Наконец, дело дошло до той части, которая обычно ищет приключения на другую часть — ту, возле которой носят сапёрную лопатку… Хотя нет! Не дошло! Фигура, переступая через головы застывших со стаканами зрителей, как само совершенство… лишь многозначительно щёлкнула резинкой и, наконец, сняла самое главное (…) — противогаз!
       Под оглушительный свист, вспышки фото-камеры и улюлюканье публики “агент 007” схватил свою одежду и дал деру! Раздались бурные аплодисменты и нервные крики “Браво!”
 * * *
— Ну, нет! В город я не хочу! — отвечал на настойчивые мобильные звонки Изваятельский. — Туда сейчас н е может отправиться даже мой разум, не говоря о теле! Ибо, когда я вернусь после всего назад, на остров, моё тело, наверное, будет уже не пригодно к употреблению, —шутливо подмигнул он ребятам.
— В некотором царстве, в 39 государстве на 72 уровне жил-был Кащей. И было у него 4 жизни, 300 % здоровья и план лабиринта… — откликнулся Мстислав Цветоед, после крепкого возлияния лежащий неподвижно, словно бурдюк.
— Да, мельтешим, словно бессмертные. Эти обманчивые прелести жизни…
       Ильич вынул вздрогнувшую росянку изо рта.
— Что, засасывает?
- Росянка пусть простит, если сможет, но… – вновь вынырнул из невидимой сферы мальчик-Сцепион. Альтруист. Полностью бескорыстное звёздное существо, – росянка уже выполнила своё предназначение с помощью слов-сцепионов, которые сыграли свою в этом роль. Теперь эволюция ожидает росянку совершенно другая. И… сдержим эмоции! Впереди открытия не менее захватывающие!.. Тот же «чишерский» кот с подначковой улыбкой ещё не раз поспорит с даром вашим суесловия. И чисто механически затасует затёртые вами слова, как колоду карт! Чем базарнее у кота ухватки, тем шире у него «торговля» - в хорошем смысле! ( В плохом же смысле торговля изжить себя должна с помощью слов-сцепионов, которые вопят: восстань, восстань против плоской правоты! Но торговлю, если и топчут, то к сожалению только такими словами-«истинами», которые не могут её (торговлю) поразить. Так пусть же слова-сцепионы скорее сыграют свою важную роль! Чтобы людям, наконец, закончить играть скамарохов с оттенком юродивости. В натуре!
       Деревья призадумались, поспели ягоды. Ребята смотрели на огонь, пламя слепило глаза и никто не заметил когда исчез мальчик.
- От всей бессмертной души благодарю за то, что мне дано было сидеть с вами у костра, - сказал он тихо на прощание. Вошёл в себя, блеснув молнией на туманном холсте, и образовал сфероид.
       * * * * *
       Цветоед напрягся. Снизу, оттуда, где изрезанный джинсовыми морщинами склон штанов вёл к их твёрдой вершине, донёсся звук ласкового царапанья. Кто там? Сладко замирая, Мстислав Цветоед напряжённо слушал мурчание, казалось, льющееся из самых странных мест. Он вмиг сбросил штаны!!! Кот тарзанкой полетел вместе с ними!
       Мстислав вскочил и, как голый монстр, расставив руки и ноги, замотал головой. Зелень леса замелькала перед его глазами… вспышки фото-камеры… Крик-крак-щёлк! Кручение пространства? Рефлексия сознания?
       Столп трансформации сигналов дал разряд: тишину оглушила электрическая в небе вспышка!
       * * *
       В холодном лабиринте Дракона послышалось дыхание чудовища.
— Сын мой!
       Зверь, соединив свои ноги, стал в змеиную стойку, замкнув провода.
— Сектор слушает.
       С синтетической кожей и пластиковой чуёй, туловищем в виде огромного змеевика и металлическими проводами, болтающимися на концах ног; у него было всё, что нужно для мужчины, только в преувеличенном размере.
— Вертопрах! Чудовище, свободное от любви, как ты?
— Продираясь через всю мерзость, гнездящуюся во мне, я заряжаюсь до гигантских потенциалов, которые сбрасываю периодически на Землю, вызывая взрывы, ураганы и разрушения. Иногда этого не получается, и кинетическая энергия бьёт по мне же, мешая мне, отвлекая, гоняя и в хвост, и в гриву. Постепенно потенциал снижается, но напряжение остается всегда. Думаю, что, пытаясь казаться жестоким, я насилую свою природу! Эти крысиные гонки — лишняя головная боль. Что скажешь, обитатель звёзд?
       Объединённый электрический мозг замкнулся: Дракон размышлял…

       Люцифер, захвативший сферу Галактики в созвездии Дракона, был сложным существом. Крайнее самолюбие, переходящее в самовлюблённость, сочеталось в нём с крайне же обостренным комплексом неполноценности, вследствие чего он всё время нуждался в поклонении окружающих, в постоянных напоминаниях о собственной исключительности и неповторимости.
       Мягкое, но уверенное противодействие людей било по его самолюбию — самому уязвимому месту.
       Все болезненные проявления натуры Люцифера происходили от его неудач в разборках с Творцом. А теперь вот ещё и эти, созданные Творцом людишки!..
       Разделив сообщество людей на множество чужаков, и накладывая на них власть (злой демонической силы), Люцифер продолжал притворяться, что он знает, что делает. Распространяя болезнь (чуму зависти и предательства), он направлял характер активности людей.
       Зная, что ряд состояний и процессов на Солнце, на планетах и в межпланетном пространстве вызываются техногенной активностью землян, Люцифер старался перекодировать людей в ему подобных — типичных невротиков, продуктов техногенной цивилизации в пике ее развития.
       Никогда не смог бы беззаботно управлять землянами Люцифер со своего, наполненного духотою места, если бы не бесчисленные помощники, мало помалу вырощенные им: роботы-дракулы!
       Без негативного влияния этих ловких нелюдей в масках невинности и “в доску своих”, неприятных сюрпризов не должно было быть! …Ведь изначальная схема жизни на Земле создавала единый комплексный союз, расписанный по клеточкам и составляющий единую цепь, каждое звено которой зависело от всех других звеньев.
       Но сам Люцифер мало что знал об этом: он ведь не вникал! И теперь планета людей была смертельно ранена.
       Идеальная система мира земного разомкнулась… и логика добра и зла здесь теперь не всегда резонировала с логикой внешнего идеального пространства. Под воздействием электрического разряда образовавшиеся “тоннели” только и соединяли теперь кое-как кем-то подпорченную систему с внешним пространством, проникновение в которое стало возможно лишь для того, что удобоваримо ему и проводимо в него.
       …Именно этим и объясняется суровость нравственных требований к тем, кого Иисус называл “солью земли”. Если соль станет пресной, то какова будет вся пища — всё человечество?
       “…Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржавчина истребляют, и где воры подкапывают и крадут; но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржавчина не истребляют, и где воры не подкапывают и не крадут; ибо, где сокровище ваше, там будет и сердце ваше”.
       Люцифер же, делая вызов Творцу, с азартом расставлял ловушки для своих потенциальных жертв на Земле! …Что-то наподобие росянки.
       В уверенности, что никогда и никому не удастся познать всю эту сложную схему внутренней жизни планеты, он и думать забыл о том, что Творцом предусмотрено её восстановление… в результате самоисцеления людей…

— Крысиные гонки — это лишняя головная боль, говоришь? — Дракон развернул свою морду колодкой. — Ты в центре Долины Безголовых, Вертопрах!
— Долина поглотила девять голов моих… — беззвучно открывал рот Вертопрах, словно, внутри шлема.
—Зато сгинуло тьма-тьмущая старателей, посягнувших на прииски наши!
— Здесь хватит всем! Во имя неба…
       Не способный тормозить в реальном для людей измерении, с неохотой переводил Вертопрах конфигурацию взгляда на Землю…
* * * * *
       Мстислав Цветоед, всё ещё без штанов, так и стоял, вновь опутанный паутинной простынёй, расставив руки и ноги, как призрачный монстр.
— Часть акций компании твоя, говоришь?.. Нет, я не забыл, — вёл деловые переговоры Ильич, стараясь придать своему голосу твёрдость, хотя сам на время потерял ориентацию, глядя на ладную фигуру Мстислава в позе! Мобильник чуть не выпрыгнул из его подпрыгнувших от смеха рук.
       Оставив в покое Цветоеда штаны, Мурмолион, застыл в немом изумлении, воззрившись на застывшую “статую монстра”…
       Красный гаснущий свет солнца рассеивался в белесом свечении распаляемых дров…
— Разорву от лапы до лапы!!! — вдруг взбеленился, воспылавший извращёнными чувствами Мстислав, и куда стремительнее любого бешеного быка, ощетинившись, бросился в атаку на кота!
       С явным превосходством в скорости реакции, (спасибо предупредительным позывным), кот, будто превратившись в трианского льва, яростно взлетел и высокоманевренной кастальской рапирой дюйм за дюймом, слой за слоем ярко поразил агрессора!
       Атакованный на небольшой высоте и охваченный паническим ужасом, Мстислав Цветоед, весь в царапинах, вильнул и скрылся в розовых кустах. Тонкая ниточка слюны свисала из полуоткрытого рта. В ушах торчали розочки и стоял собственный крик. Кожа холодная, влажная, как у древесной лягушки во время беременности… — он был в шоке!
* * *
       Весь погрузившись в ноутбук и увлечённо управляя игрой, Демьян Ладан боковым зрением наблюдал за живой сценой схватки с котом…
— Этот “кот” не имеет никакого отношения к политике? — покосившись на Мстислава, хохотнул Ден Ладан. Но в шутке, как правило, лишь доля шутки.
       Экран вдруг “поплыл” по кругу цветным спектром всё быстрее и быстрее, выдав картинку жужжащего оперения хвоста ракеты, будто внедрившейся извне и теперь въедавшейся вглубь процессора. Демьян от удивления не мог закрыть рот. Его руки, цвета жирафы на измене, выпустили “мышку”.
— Экономь силы, брат! — как ловкий пройдоха, вынырнул из кустов Цветоед и, повинуясь внезапному импульсу, исходящему из радара Дракона, выхватил у Демьяна “мышку”.
       Игра, начинавшаяся невинно (кошки-мышки), начала выходить на другой уровень! Кости, мышцы, кожа и горячая кровь вживились в компьютерную сеть, которая принялась управлять человеком…
       Горючее, залитое в опорно-двигательный аппарат, позволило агенту “два ноля Мстислав” начать функционировать!
- Я — “Гарпун”! — оснащаясь тягачом, констатировал он. — Не вижу цель… Где ты? Я хочу разнести в клочья твой радар!
Что-то произошло с системами волноводов темпорального поля…
       На краткий миг Мстислав увидел две приближающиеся фары… как глаза!..
— Воздух-земля. Выплываю! Сейчас посмотрим, кто — кого… Улучшай свои характеристики!
       Издевательский хохот? Дьяволиада! …В динамиках ударил туш!
— Боекомплект достаточный! — Мстислав “поднял своё забрало” и показал “себя”…
       Рожа наглая, глаза бестыжие, мозги серые, мышцы стальные. В носу — штырь для улучшения аэродинамики и радиолокационный взрыватель! Ниже — неподвижные и подвижные носовые профили, контролирующие траекторию полёта. Далее (в районе бёдер) — самораспадающийся запал боеголовки, твёрдое топливо и хвостовое оперение на скользящем хомуте. Орудие большого радиуса действия! Перезагрузка 10 секунд. В подвижных и малоподвижных позициях форсирует на разных целях, на разных высотах. Судьба тысяч на кончике боеголовки.
       Изображение на экране перестало быть резким и контрастным: будто в трёхмерном измерении, переливаясь и сверкая, летела, как настоящая ракета! А под ней в голографической трапеции черным тюльпаном опускался дым.
       Система наведения Антихриста преобразовывала сигналы компьютера в команды наяву!.. В пульсе радаров Дракона трансформировались все кодовые сигналы людей, которые те всё равно не в состоянии понять… И Дракон был очень рад, что привычки и обычаи людей уже настолько удалились от природных процессов, что человек не в состоянии сам себя читать, то есть черпать из закодированных текстов ДНК необходимые для его жизни сведения, и, что человек сам выключил себя из мира вокруг себя, созданного Творцом по единой программе в различных вариантах. Различие — в закодированных текстах, которые составляют большую часть молекул ДНК людей, животных, растений; 30 % характеристик которых совпадают с характеристиками радиоволн камня, а также с волновыми характеристиками природной человеческой речи.
       Информационно- энергетический код всего сущего Антихрист пинал, как футбольный мячик! “Нафинг нада” – посмеивался он над замороченным кодом- сигналом людей, уже впадающим в аутизм. “Ау, Ау!.. Дибиби, дибее, казазаж… Омм мани падмэ хум! ” — что там говорить, трудно теперь научиться быть толмачом единой природной человеческой речи.
* * *
       …Пронзив карту картографического управления и удачно пробив отверстие в мишени- заставке, нос ракеты приближался всё ближе и ближе! Казалось, граница воздух- кинескоп начала стираться. Электрический пучок луча достиг глаз…
       Заблеяв, Мстислав Цветоед бросился на землю! Реакция его была чрезмерной: - кинескоп не растворился, но стремительно увеличивающаяся проекция прямоугольного оперения хвоста ракеты гигантским задником реально заполняла его.
— Мне кажется, моя голова похожа на манитор, а тупая боеголовка разорвётся сейчас изнутри, — побледнел Мстислав: йодовым огнем в желудке взорвалась водка!
       “Программу выполнил не полностью!” — к нему склонилось лицо — его собственное…
— А у меня компьютер полетел! — горько улыбнулся своему лопоухому отражению в экране помутневшего неба Мстислав. И тут же его мозг поразил незримой силы мысленный удар… Стрелявший в Ноутбук вне направлении исторического прогресса, да ещё в период его размножения, это — изувер, выродок, мутант. - Я готов был выпустить тучи ракет!!!
       Блеск ударившей молнии, похожий на докрасна раскалённые исковерканные провода, был лишь маленьким огоньком спички по сравнению с этими словами.
       * * *
       На Мстислава упала тень, и он понял, что это Алиса… которая терпеливо ждала, когда “агент два ноля” закончит внутреннюю беседу с собой.
— Ты перезагрузился, — погладила Цветоеда по голове Алиса. — Истерзанный разум! — со знанием дела распыляла она над его ранами кожно-стягивающий препарат.
 – …Голова, как монитор! Будто самолично летел… а не в ракете.
- Лишь бы не жизнь летела мимо! И ещё: надо чувствовать себя счастливым и в безопасности, когда летишь.
       * * *
       Принесли фото.
- Что за круг у меня на голове? Кто так печатает? – хотел порвать Мстислав фотографию, даже не догадываясь, что шар на фото - это послание из параллельных миров.
- Если увеличить на компьютере этот шар и обработать фото в специальной программе, то прихотливая внутренняя структура шара обретёт черты человеческого лица, – огорошил всех присутствующих Юстиниан. - Невидимые нами ноосферы, лишь на доли секунды «вспыхивающие» в пространстве, имеют плазменную природу. Это связь с чьим-то сознанием… с душами умерших, которые резонируют, посылая своим близким приветы в виде незримых шаров или едва различимых образов. Настраивают систему на вполне определённые частоты. Кстати, частоты эти могут быть и злыми… Рассылка свежая - не зацифруйся.
- Не верю в это. Какой-то фокус в фокусе! - отмахнулся Цветоед, перейдя на обсуждение с Феликсом Цаплом процесса натягивания операционки и переустановки винды.
- До опытов Попова и Маркони мало кто верил, что голос человека может быть слышен за тысячи километров.
- Шары-то резонируют, ракеты летают, а человек смешон! Может, голову чем-то помазать надо? Или проспиртовать? — точно с дыркой в голове, перфоратором проколотой, заключил Феликс Цапл.
- Собери себя в пучок. Войди в пуповину, дойди до сути, начала и родись от обратного! – рассмеялся Юст. – А то сделан ты плохо, неточно, будто деталью декоративной. Крен алгоритмом выправляет! Не модулируйся по копии, а строй по пикселю достойную программу.
- Мы подошли к важному моменту! – Алиса повернулась к ребятам и знаками велела быть внимательней. – Лучший способ разогнать ракету…
- Линейный электромагнитный ускоритель, - подсказал Цапл, приведя к сведению накопленный человечеством опыт.
       Тут Алиса мечтательно вздохнула:
- …Эх, волновик-ускоритель бы!
- Я водитель, я мотор и выхлопная труба в хвостовике! – кисло простонал Мстислав.
 - …Не для жалкой ракеты, конечно. Воплощённое в железо чудовище – это страшно. А ведь была чья-то идея… на которую навешали разные финтифлюшки пока она не превратилась в ракету.
       Но идею бесконечности приходится облачать в слова, чтобы отстоять… Видение идеи осязаемо. Я чувствую стрелу (не имеющую ничего общего с жаждой сражения). Стрелу вылетевшего из лопнувшего стручка ядра.
- Алиса, ты знаешь, что ты… Ну, как бы тебе это сказать? Ты – как молния! – лидировал в общем гвалте голосов один из них.
- Такая же зигзугом? Или такая же быстрая?
- Молния – ступенчатые скачки лидера, оставляющие за собой канал, куда устремляется положительный заряд. А ведь это и есть волновик-ускоритель! – задумалась Алиса. – Сеть красоты, улавливающая мудрость, знание… Может в ней (в молнии) упрятан секрет, на котором зиждется судьба человеческая? И этот секрет не в знании, не в том, что пишется на каком бы то ни было языке, но сама близость, неотторжимость от предмета обожания или цели. Свитие с другим в тончайших мозговых переходах или сердце. Смешение, единение, близость - и есть знание. Достигает ли тело или дух единения с другими в тончайших мозговых переходах? Или в сердце?
- Вот то-то и оно! – обнял Юст Алису. – Нужен ключ к покою сердца и ума. Тогда достигнем такого смешения… как в одном сосуде вода! Неотторжимость от предмета обожания, к примеру!.. Представить только… Ключ любви! Когда-нибудь им откроют все тайны.
- И в какое же нужно проникнуть святилище, чтобы найти ключ??
- Вживление в головы чипов-микросхем (как передаточное звено между человеком и природой) поможет освоить новую размерность разума – бесконечность, безвременье, душу! Поможет устремиться на поиск новых смыслов жизни.
 - Да… - Алиса прокрутила в голове последовательность координаций, чтобы слить в едином жесте пространство и время, реальное с возможным, плюс и минус. Рывок… Плащ распахивается на ветру, будто расправляя крылья человеку… - Представьте только!.. Прокрутил в уме алгоритмы пикселя!.. привёл в движение необходимые части души, чтобы не зацикливаясь на разуме в процессе сложной деятельности поискового сервера, скоординировать в голове всё так!.. чтобы отдельно взятые участки мозга слились в едином мягком порыве!.. и явили новую сферу, сканирующую на себя не потерянные по дороге «мусорные» коды ДНК.
       Возможно так поймаем нить! Это ответ сразу на множество вопросов. Остальное – никому не нужная лирика.
- Потенциал, обгоняющий человеческий разум, и станет волновиком-ускорителем?! Вот это стрела! Вот это молния!
- Но до тех пор ещё надо дожить. А как научиться оставаться в живых?? Жизнь в чистом виде – я имею в виду, - задумалась Алиса. -
       Прийдётся пока вернуться к старой и доброй! ракете прогресса. (Как мысле-форме, конечно. Ведь Слово утеряно. И приходится навешивать финтифлюшки на идею.) На корабль грузят столько всего, помимо горючего и двигателей… Надо отказаться от основной ступени ракеты – она громоздка, весит больше всех остальных и ужасно малоэффективна! …Это – чиновничий стан и стан деловаров- валютчиков!
- Придётся пересчитывать катапульту, - выпалил Цапл.
- Это, то же самое, что строить внутри корабля железную дорогу, – парировала Алиса. - Мы лучше шахту продолбим под ним, на Эвересте построенном! (…Углублённо теоретическую шахту…) И получим горную катапульту с тем самым икс- горючим которое поставляет энергетическая планета Земля.
— Как альтернатива, неплохо, - одобрил Юст.
— Она такая… такая… - “Джеймс Бонд” развёл руками. – Черт побери, шеф, это невозможно объяснить. Она удивительная, вот и всё… - земля на чёрном фоне…
— О’кэй, займись этим, Алиса! – незаметно перевёл Ильич разговор в деловое русло. Он впервые встретил человека, чьи мечты так совпадали с его собственными. – Пилотировать же корабль буду я.
— Почему именно вы?
— Потому что лучше меня пилота нет.
— Докажите это – и штурвал ваш.
— Используйте деньги фирмы. Мы вместе замешались в это, вместе будем и строить.
— Но ведь всё это…(в т. ч. и деньги) – добавочный вес!.. снижает коэффициент полезного действия… – голос “Джеймса Бонда” зазвучал тихо и ласково… - Шеф, я не могу понять одну вещь.
— Да?
— Зачем нам катапульта? У нас же всё есть.
— Будет ли это доступно твоему пониманию?.. Отпасть (как хвост) должна тяжелейшая из ступеней - ничего не производящие отрасли! Она же, сейчас, пока основная… и ещё не отработанная! Но даст бог, когда-нибудь, отпадёт эта парафия и на нашем “корабле” все смогут подняться!!! – со дна души Ильича поднялась жаркая счастливая волна, позволяя забыть где он, и перенестись в светлое будущее.
— Да уж… а пока… не болит только хвост, потому что его у нас нет, – долетали до Ильича голоса из настоящего.
— Кстати, непременно найдутся упрямцы, которые наотрез откажутся трогаться с места, - жал своё “Джеймс Бонд”.
— Бог им судья, а земных… уже не купят! …Вся финансовая сторона обратится скоро в дым! И правильно: чтобы из капкана выпростаться, надо быть готовым себе ногу отгрызть!
— И выстрелит горная катапульта пиротехническими ракетами! разбросав угольную пыль там, где нужно! – уверенно продолжала Алиса. Слова Ильича обрадовали ее. – На Луне, к примеру. Стратосферы на ней нет и пыль там может лететь, словно камень из пращи.
— Да-а, купить права нельзя на лунную рекламу…
— Её не запятнать! Пиротехники гарантируют!
       И д умая, что дышат просто так, ребята внезапно попали в такт… Крестом перечеркнув пространства, слетел с их душ засов. Безвременье влилось волшебной нитью! Мечты превратились в энергию, и ребята воспринимали истину, уже потягиваясь во времени.
- А вот результат… - сквозь сон забормотал Янатьян.
       Превозмогая силовое поле глаз закрытых, все посмотрели на Луну… уже предрассветную… Поверх бледного контура Луны заискрилась-заиграла огненная заставка. Глаза? Лунная заря? Что-то себя напоминающее в ином измерении??
       С неба снизошла пара ангелов. Предметы таинства - хлеб и вино, растворяли с космическим умиротворением.
       А, кстати! Энергетическая планета Земля – то самое антивещество, та материя, которая состоит из частиц, противоположных по заряду и энергии частицам-кирпичикам нашей Галактики. При столкновении «нормальных» частиц и анти происходил бы взрыв с выделением огромного количества энергии, которую можно было бы, например, использовать в двигателях летательных аппаратов.
       Учёные, между прочим, уже признались, что они не знают что такое материя. Быть может только на 5%. И если непредвзято и с непредубеждённым воображением подходить к проблемам науки и религии, к проблемам устройства мира и Вселенной, то можно предположить, что столкновение физического времени с безвременьем даёт именно тот взрыв, выделяющий энергию для антигравитации. Т.е. антивеществом для получения Х-горючего является безвременье*.
 Николай Козырев – автор «причинной механики» утверждает, что топливом для горения звёзд является ни что иное, как физическое время. А рациональная картина строения атомного ядра польского физика Михала Грызиньского по-существу опровергает квантовую теорию и возвращает в микромир причинно-следственные связи.
- Да, свет тут требует тени там… - улыбнулся художник Вячеслав. – Наша видимость, признаки, по которым нас различают, - пустяки. А под этим – тьма. Сердцевина тьмы может куда угодно проникнуть – никто не увидит. Была бы искра! Вот она – свобода; на чём можно расправиться, успокоиться, передохнуть. Вот это мир.
- А когда нет искры не тянет и мечтать.
- Искра – это другая размерность бытия. Энергия вдохновения! Ведь идеи – как бы галактики, состоящие из крохотных предвидений.
- Богом забытый мир, - размышлял агни-йог Борей, - лишь время от времени мы всплываем на поверхность, и тут нас видят.
       Прорыв в мир огненный… возможен, когда станешь сердцевиною тьмы. Клиновидная сердцевина тьмы недоступная постороннему взгляду. Т. е. это - когда распутаешь душевный колтун, отделаешься от личного, от мук, суматохи, забот; плюс та самая искра! и тогда клином врезаешься в бесконечную ширь возможностей. Это полный вандел! Беспредел! …Кто-то придумал это интересное слово. Оно может нести другую функцию. От обратного. Нести духовность. Ведь, может, это – прорыв в безвременье. На сегодня реальность искажена не только в общественной жизни и науке, но и ограничивает возможности физических процессов. Представители науки и религии сейчас ищут Бога как рациональную силу за всеми этими физическими, а т. ж. вселенскими процессами. В этом смысле Создатель - возможно, сила, благодаря которой Вселенная продолжает существовать во времени*.
* Кстати, гномистики считали, что земной мир создан дурным божеством Демиургом, а истинный Бог абстрактен – свет. Все эти идеи можно найти и в Евангелии Иуды. Но суть сближения методологических и философских основ науки и религии вовсе не в том, чтобы доказать существование Бога, а выработать «правильное мировоззрение», основанное на научной картине мира, которая действительно адекватна реальности, в
которой живёт человек.
- Да какой же Бог мог сотворить этот мир?? – умом ребята понимали, что ни разума нет, ни порядка, ни справедливости. И нет такого предательства, такой низости на какие этот мир не способен. – Может быть, Всевышний – это сила, которая так же действует вне всех проявлений мира и не вмешивается активно в течение вселенских процессов, а является основой разумности и целесообразности Вселенной.
       Стыком времени с безвременьем, наверное, объясняются такие явления религии, как хождение по воде, парение в воздухе и т. д. Глубже постигая глубины науки и религии, мы приблизим реальность к идеальному замыслу. (То самое ожидание чуда…) И сама человеческая жизнь станет намного счастливее.
       ***
— Когда же потенциал человеческого счастья возрастёт?
— Счастье – биологический процесс, в котором вырабатываются определённые гармоны и активизируются определённые участки мозга… Чем больше общения, контактов и активности – тем лучше. А ещё зависит от генов на 20%, - констатировал психоаналитик Асса. – Дарить подарки – более эффективно, чем получать. Не сопереживать, а чувствовать локоть другого, чтобы защищать друг друга.
— Да вы что в лободе застряли? – прыснул электронщик Юстиниан. – Крадут средь бела дня полтора километра медного провода, оставляя без энергии целые кварталы. История краснеет! Я за интернетизированное ТАБУ в интегрированной программе. И за интернетизированное беспредельное блаженство, исходящее изнутри… интегрированной программы. (…Хотя бы иногда.)
       Какая активность?? От кого защищать?? «Перекачка» в мозг интеллектуальной памяти от одного человека к другому не за горами, а они сейчас ещё о партиях вспомнят… профсоюзах, комитетах… Это уже похоже на скоморохов с оттенком юродивости. Чувствую себя годовалым ребёнком, которого заставляют ехать на велосипеде. Проехали!!!
— А стаканчик вина под непринуждённый трёп о смысле жизни, всё-таки, тоже на сегодня не плохо, - жадно понюхивал носом Мстислав.
— Сколько надо тебе для полного счастья?
— Сто грамм для напряжённости! Другое «икс-горючее» пока не изобрели, – выпалил Цветоед и упал, словно без чувств.
       Юстиниан протянул ему бутылку. Мстислав взял её и мечтательно поглядел в небо, прежде чем сделать глоток. Затем Юст тоже припал к горлышку – пил он мелкими глотками, отведя свободную руку за спину.
— В этом есть какой-нибудь сакральный смысл? – неудержались от вопроса ребята.
— К чему слова, когда на небе звёзды? Ах, как хорошо! Очень хочется отметить этот момент каким-то жестом, - Юст с видом юродивого скомароха сделал усталый привал распластавшись возле Мстислава. – Важен не сам алкоголь, не важно что именно пить, а возможность расслабиться и общаться с другими людьми. Включи это в свою бредовую систему! – потряс он Цветоеда. – Невозможно себе представить способы общения умов (надеюсь в недалёком будущем) под влиянием модифицированных генов и оптимальной стратегии компьютерного интеллекта. Неотторжимость от предмета обожания… Единение с другими в тончайших мозговых переходах… Будут ли вообще границы, в которых пребывают умы?!! А пока что… счастье возможно только снизу!;
— Так как же «икс-горючее»?? Для тончайших мозговых переходов же нужно? – Мстислав Цветоед ничего не понял. – О чём же мы говорили??
— О потенциале человеческого счастья – чистая математика!
       ***
— А политические мотивы?? “Икс-горючее” не захотят ли урвать у нас дружеские страны? – снова проснулся Мстислав. – Или компании блатные пришипя;тся к крутым интересам своим...
— Ну ты, как лошадь на аэродроме! Урвать… пришипиться… Что ещё за колесо такое?.. - Ильич нахмурился. – Крутых замесов интересы редко бывают весомыми. Успехи взвесить – нету разновесов. Успехи есть, а разновесов нет. (Как у Высоцкого.) …Урвать – это не по зубам! Авантюра беспочвенная. “Х-горючее” поставляет тот источник, за который не надо платить! …Погаснет энергетический кризис. Да и страны объединятся! – бодрствовал, будто в прекрасном сне, Ильич. – Свой интерес мне по;боку, ребята. На кой мне свой, и что мне делать с ним?! Я в колесе не спица! Не спится мне… Ну, как же мне не спиться?! Нет! Не сопьюсь! Я руку протяну и завещание крестом перечеркну, и сам я не забуду осениться…
— Да… чувство ясное, подобно караблю. Вот долго ли он будет на плаву?
— Потенциал человеческого счастья возрастёт, - Юстиниан постукал себя по лбу, снисходительно разглядывая пессимистов. – И не только по причине объединения стран, изживания коррупции, замены традиций меланхолии другой культурой (культово-мифологической парадигмой)… А изменив себя маленьким микрочипом! Иначе: груз недостатков. И всем этим пользуюсь?? Поставь точку, как экскрементный итог! А теперь разберёмся в достоинствах… Их все соберём, и пользоваться ими, в натуре, начнём!
* * *
       И думая, что дышит просто так, Феликс Цапл попал в неровное дыхание…
       Мстислав почувствовал, что ему приподнимают голову. Увидел руку… Стакан в этой руке…
       Экран ноутбука зазеленел футбольным полем.
— Поболеем? — еле успевая друг за другом, в один голос не без юмора выкрикнули ребята.
       …Длинный, затяжной в воздушной фазе прыжок Мурмолиона перечеркнул сказку, только что прокрученную в голове Мстислава: кот разлил водку! Ударив лапой. Мстислав от шока упал в обморок. Кот “футбольным мячом” огрел и Мстислава! …еле успев замуровать кокон, пробиваемый футбольными мячами.
       В глазах того медленно проступало узнавание. Сведенные судорогой черты, стеклянные, бессмысленные глаза… На миг замурчав, Мурмолион заглянул в них, будто в кратер ядерной войны! “Дайте кошачий скафандр мне!” — на Ом-унифицированном языке вывел кот единственную просьбу.
- Слава богу, даже противокошачьиего, еще не изобрели! — не зажимал информацию Мстислав. — Может, тебя вооружить ещё и парализатором?! — прорычал он, смеясь. — Нечто вторглось в сознание кота! — его рука рванулась, поймала Мурмолиона за бедро; и теперь он держал его над собой, как боевое знамя!
- Я и говорю: он как был с-котом, так с-котом и остался, - отреагировал друг- острослов Феликс Цапл. – Всё что у него есть – это кот. Кстати, лучшее знамя! Ни искусство, ни мысль всех последних столетий, еще не видели столь орнамента;льных знамён.
       Нельса, завладев “знаменем”, взмахнула им и оно растаяло, мелькнув ещё пару раз в кустах… Сама же теперь “колдовала” у костра.
— …Может, ты хочешь сказать, что в твоё собственное сознание нечто вторглось? — девушка наклонила голову и, расставив ноги, как носорог, состроила на лице рожицу с жутким ревущим оскалом. — Кто-то нас проводит, как малых детей, — делая вид, что несётся на него, продолжала Нельса, — а мы думаем, что сами влезли в капкан. И сидим в этой железной мышеловке… Мышеловка — это не кошачий промысел, явно! — она склонилась над обмякшим Мстиславом, подмигнув. — Запиши это в память!
       Цветоед внимательно посмотрел на девушку и вдруг понял, как она красива: фигура, которая вправе сделать её победительницей всех конкурсов красоты… Волосы её подобны ночи, а глаза подобны крючкам с яркой разноцветной наживкой… которую он съел, как был должен.
- Почему ты не хочешь меня? – Цветоед выдержал театральную паузу… слегка завыл и, наконец, сбросил со своей груди мягкую кошачью шерсть.
* * *
       Под ним потрескивали сухие сучья… И кот, выпрыгнув из дебрей, снова подбирался к авансцене, живо реагируя на все ньюансы.
- Тебе нужна помощь? — как можно беззаботнее произнесла Нельса, отступив на шаг от драматично воздыхавшего Мстислава Цветоеда. — Я могу полечить тебя…
- Ты можешь скатать с меня нежный кошачий пушок и даже… лизать его языком, -- старался тот, как мог, поддерживать огонь в перламутинах своих глаз, заготовив много “дров”.
       Девушка коснулась его губ ладонью, погладила их, как-будто успокаивая ребёнка, и едва шевельнула языком:
- …Но ветер унёс его далеко.
- Твоя поза только сверху! – Цветоед припал на колени.
- Руки распускать будешь?
- Поверь, всё самое приятное я делаю не руками;.
       Кот прошёл между ног Мстислава и поднял кверху хвост, пушистым концом прикрыв всё его мужское достоинство.
- Мне надо выпить, - натопо;рщился Мстислав.
- Дон Жуан – импотент?? На трезвую голову ничего не можешь?? – зашлась Нельса от смеха.
- И два раза с одной и той же не могу. Ну, короче: если стало мне знобить, не пора ли нам налить! Как поётся в песне народной, блатной хороводной.
- Это вроде припадка у тебя?
- Не усугублять тяжести жизни главное. Кстати, учёные сказали, что среди вещей первой необходимости водка уже вышла на второе место. Уступает кислороду, - философически моргал Мстислав. – Я ведь только по тржественным случаям пью.
- Это, когда есть что выпить??
- Как вырвешься из этого бардака?? Бардак – это «праздник», который всегда с тобой. Так что… празднуем?!
       Нельса крепко прижала голову парня к своей груди, прежде чем сказать ему что он должен выпить… - У меня теория: где-то здесь есть родник!
- Фантазия! – присел Цветоед на обомшелый камень.
- …Икс-горючее, которое поставляет энергетический источник. Трать сколько понадобится! И по счетам расплачиваться никому не надо…
- Алигархи прибрали к рукам эн ергию! А нам надо думать о векторах, горючем и скорости истечения. …На Амазонку бы их к аллигаторам! Сидим и ждём с моря по морде. Икс-горючее приготовляем??
- Возможно… это бесшумный процесс… - хитренько подмигнула Нельса.
- Всё равно, что приготовление самогона?? – даже в самой малейшей степени не понимал Мстислав что трактует.
- …Только из бутылки Джинн вылетает! – рассмеялась Нельса. - Что ты у Хоттабыча попросишь?
       Мстислав заблестел глазами… под жадно дрожащими бровями.
- Налейте, морды алчные!
- Вашими устами бы да помолчать, мой четвероногий друг! Ты хоть раз задумывался, почему так: в восточной сказке у Аладдина джинн появляется из лампы, а у нас Хоттабыч – из бутылки?? …Ведь ты же и так на бровях!
- Не надо наступать друг другу на достоинство! …Но это однозначно мой параграф! – почесал затылок Мстислав. - …Тогда распоряжусь этим как-нибудь комерчески…
- Опять не то! Думай. Слово не воробей, вылетит – трындюлей поймаешь.
- Думай лучше ты, так как у меня нет чем. Только женское тело может подтолкнуть мужчину к духовной жизни, - Мстислав укусил девушку за ногу, а дальше уже нашёптывал ей: - Говорю, как интеллектуал интеллектуалке: люди пухнут от переедания – пищевая зависимость – углеводная наркомания! А ты: ”на бровях…” Лечение методом “тыка” – это не высоко… Не по-Хатабычу! Это, как лошадь на космодроме Эвереста!
- Слушай ты, особо одарённый среди слабо развитых… Если Хоттабыч вправит тебя половчее, то Эверест назовут золотой медалью на грудях планеты! …Только ты, мальчик, дырочку не затыкай.
- А был ли мальчик? – вдруг, вырвалось от души у Мстислава.
       В небе сверкнуло. Казалось, кто-то кокетливо прикрылся лёгкой тучкой и нажал на рычаг понимания… Мальчик есть. Теперь тебе нужно прийти к нему, изменив масштабы, категории, траектории, преодолев пуповину, связующую тебя с «центральным компьютером» вида. «Живая Этика» теософии поможет в этом. Ведь к состоянию Высшего Разума вольно или не вольно стремится любое живое существо.
* * *
       Охватило ощущение неправдоподобности всего происходящего: с меняющимися гримасами на лице Мстислав снова глядел в ноутбук, преодолевая невидимые волны, будто собирался пересечь океан.
       Нельса провела пальцем по экрану…
- Подумай, на сколько будет быстрее, если мы пересечём экран вот так – по тёплым оранжевым и красным разводам океанических течений, которые ведут нас благодаря первоисходным познаниям необъятной величины.
       Кто сейчас у руля? …Новый компас намного лучше прежних, если сразу же его установить в правильном направлении, - голос Нельсы, казалось, зыблется из шатающейся живой бездны. - Намагниченные частицы в любой части черепа - они помогут выбрать нужное течение, чтобы приплыть к месту назначения.
- А эти серые разводы?.. Эти, изображенные холодными красками, небесные ветры, которые проносятся через экран, как огромные трудные тропы? – Мстислава охватила волна эмоций. На лице выступила испарина.
       Тени, вытянутые сквозь время и прикованные ко времени, удлинились…
- Меня разыскивает Флот Разрушителя! На окраинах Галактики — Лига Темных Сил! — с вытаращенными глазами вглядываясь в темные стороны познания, Мстислав шарахнулся от ощетинившегося на него компьютера, упав на пенёк!
       Если это акция протеста, помогающая связаться с собственным “Я”, тогда это вполне нормальное поведение человека (в начальной стадии осознания), за которое его нельзя винить.
       Женские руки сжали плечи Цветоеда…
— Не удивительно, — оглянулась Нельса на ребят, — ведь каждому атому его тела пришлось пронзить толщу экрана!
— И это не есть реальность?! — аж икнул Мстислав. — Шкура моя висела на волоске!
— Чрезвычайная хроника, как пишут в газетах. Но! С благополучным исходом! — психоаналитик Вадим Асса попытался успокоить публику. - В жизни так мало весёлого…
- Он еще и ударился лбом о пенёк… — всё же забеспокоились вокруг. — Жалкое зрелище он являет нам. Надо дать ему попить.
- Не могу больше пить! – слабо произнес Мстислав с носом раздутым в гриб-дождевик.
Усилие вызывало боль.
- Наверное умрёт! …Или про что он сейчас?! – Нельса изобразив улыбку, наклонилась к его мощам.– После большого бодуна давление поднялось до 750мм. рвотного столба!
Пустоглазый Мстислав, вдруг, воспрял:
- За тобой бутылка! – ловко метнул он реплику, как окурок, который чуть-чуть не попал в унитаз.
Нельса оглянулась с притворной серьёзностью…
- Где?
Мстислав хотел калоритно ответить… Но не успел.
- А говеный штопор к ней не прилагается?! - Нельса слегка толкнула кастратора культуры, и тот тут же вонзился лопаткой в валовый продукт, еле успевшего отскочить от ямки кота.
- Ну… ты воруешь слова, которые готовы сорваться с языка, - во всю свою медленную мощь приподнял Мстислав голову. И громко раскусив лозок, произнёс слово, каким на русском языке называется белая сибирская лиса.
- Эй ты, шатен-валежник, фильтруй базар!
- Во первых, я блондин… - вырячился Цветоед.
- Но ты много выпил.
- Во вторых, я говорил о пиве. А оно в отличии от базара предпочительнее нефильтрованным.
- Пиво выдохлось!
- Так сбегайте в ларёк!
- Какой же у него торжественный переплёт! Жаль что внутри нет ничего, кроме толстого кишечника и той массы, что в нём колыхается, - смеялись девчонки. – Вот он!.. прям, как рояль в кустах: яйца, табак, перегар и щетина – это, конечно, мужчина! …Изъязвил всё вокруг, прикрой ветками!!!
       Удостоившись длинного шлейфа комплиментов в тяжёлом стиле, Мстислав Цветоед мило моргал. Глаза у него были как у червяка, посланного в ларёк за хреном.
       В виду не полного отказа внутренних и внешних органов Мстислава самостоятельно принимать решения, ребята помогли ему принять… холодный душ!
— Нормальный день! — мудрым диагнозом закончилась игра в этом “олимпийском цикле”.
* * * * *
— Какая же глупость наша жизнь! Сколь она несовершенна.. На этой, Богом забытой земле, один год стоит двух!
— Ты не веришь в Бога, сын мой? Прости за мысленный зондаж.
— Папа?!! — растерянно вскрикнул Изваятельский, упав на колени. Откуда шёл звук? Или он в нём самом? — Как же прочно мы связали своё “Я” со своими телами… Мельтешим, словно бессмертные!
       Небесная стена накренилась над его головой и раскололась надвое. Послышался громовой раскат.
       Теперь Ильич словно висел, схватившись пальцами за гигантскую отцовскую руку. Стоит этим пальцам чуть-чуть разжаться… Ильич охнул, едва не выпустив руку, поддерживающую его, рискуя улететь...
- Не мельтеши…
       Он не выпустил руки! Вскочив на ноги, он, не отклоняясь в сторону, сумел ухватиться за мысль:
— А ведь по сути мы в Эдеме живем. Надо только жить в нём правильно! — размышления унесли его так далеко к размытым границам Двух Миров? Или это Поток Духа?
— Вы слышали об ангелах небесных? — рассмеялись рассредоточившиеся по кустам телохранители. — Сейчас мы видим одного из них. Это наш спонсор! Может, организуем на фирме кооператив “Созидатели Счастья”? — умно подшучивали они, выходя за пределы свои… Уже не помещаясь в самих себе…
— Жить правильно — это великое служение. Жить правильно, как в раю. А в нём легко! — почти с пророческой убеждённостью звучал голос Ильича.
— Хотим запретный плод, — по-детски зазвенели из кустов голоса, расслабивших “каменные” мышцы фигур.
— Запретный плод под камнем на сердце. Там!.. ключ к сердцу Дракона, им же охраняемый. Это — ключ любви! Когда начнут рушиться стены жестокой истории, камень, под которым ключ любви, сам отодвинется! — выступила Алиса, подбирая ключевые слова.
— И тогда Дракон полюбит?
— И когда Дракон полюбит, можно будет собирать плоды, выращенные самой историей, и вкушать их — они не запретны!
— В общем, я же говорил?! Жить правильно — как легче! — радостно зааплодировал Алисе Ильич.
— Но не за счёт других, конечно, — натянула она тарзанку и отскочила, швырнув ее, — иначе — инволюция! Работать, чтобы жить – это не жить, чтобы работать.
       Тарзаний клин прошёл в дюйме от Изваятельского…
— Я ощущаю себя человеком, — сказал Ильич себе, — однако, что из этого следует? Если бы я превратился в другое существо, я всё равно ощущал бы себя самим собой, и вряд ли заметил бы разницу. Так, может, мы уже инволюционировали?
— Как росянка превратилась из какого-то животного в растение- насекомоеда; как рыбка, которая перестала плавать, прикрепившись к кораллу, и стала растением- асцинией; как рак, прищепившийся к какой-нибудь рыбе, отбросил клешни, превратившись в гриб- вампир…
— Так и Богочеловек превратился в человека- хищника, — продолжил мысль Ильич, разливая по грушевидным (с “талией”) армудам вино.
— И стучимся теперь в каменную стену вместо двери, — голубыми глазами Алиса погрузилась в тупиковый, тесный, заколдованный круг облаков, пробивая в нём мысленно дверь. — Когда-то человек был хозяином своей воли, теперь не является самим собой, — вдохнула она винный аромат. — Мы живём в каком-то густом облаке. С нами что-то делается… Но всё вокруг происходит не просто так! — она оглянулась…
* * *
       Мелькнул вороний хвост. “Жить правильно так, как мне легче!” — прокаркала птица и развернула клюв, блеснувший убийственным блеском, к жучку.
       “В каждом спит садист?” — содрогнулся бедняга- жук, улепётывающий от неблагоприятной горячей горловины разомкнувшейся воронки, которая только и ждёт, чтобы переварить его.
       Костёр, в любой момент готовый погаснуть, напоминал об эфемерности бытия…
       “Жить правильно — подвиг!” — сверкнули огнём два охотничьих глаза: в поле зрения появился Мурмолион, похожий на льва, приготовившегося к прыжку.
       Времени уклониться от столкновения не оставалось. Страшно сверкнув огненными капельками глаз, чёрный ворон слегка подпрыгнул. “Жить правильно — без суеты”, — закаркал он.
       Своим почти лёгким прыжком “бочкой” кот только рассмешил потревоженную птицу.
— На моей памяти даже гуси приземлялись более грациозно, — рассмеялся Феликс Цапл. Но тут же был огорошен!..
       Прямо рядом с ним обмякшим камнем рухнул мёртвый гусь. (Сердечный приступ от старости.)
—Ман-на небесная!!! — ощупывал Цапл свою голову, любуясь подарком. — Ведь это даже не кармическая пища! — ощупывал теперь он перья.
       “Мы что, самое последнее звено кормовой цепочки? — призывно рассыпались семечки из его кармана, переключая на себя внимание ворона, вновь увлёкшегося преследованием жучка. — Жить правильно — это великое служение!” “Пока не припечёт? — хохотнул ворон. — Жить правильно, как в раю! …А в раю легко!”
       Пустой желудок жёг душу, как огромный протуберанец. Птица застучала носом… чтоб до мозгов достало. Семечки даже и не поняли, что с ними случилось.
* * * * *
Птица счастья завтрашнего дня…
       Напевая, Феликс Цапл расшевелил угли, добавил дров и раздул огонь…
— Да воскреснет из огня, — заложил он туда гуся, позёвывая взял ноутбук и присел у огня.
       Небольшой костёр замер в горении, словно пахнущий едким дымком раскалённый клок железа.
       Какое-то время Феликс Цапл сидел неподвижно (очень хотелось спать) и не видел подбирающегося к нему Ден Ладана… С вытянутыми вперёд (будто магнитом) руками тот подошёл к “железу”, как к пульту космической установки! И с гипнотической незамедлительностью нажал на мягкую нашлёпку у Феликса меж ног…
       Упавший с коленей того ноутбук теперь лежал на траве, слегка раскрывшись.
       …Бросаясь из стороны в сторону, тщетно пытаясь сбить со следа неумолимого врага (чёрного ворона), жук (по кличке Усана) быстрыми и лёгкими движениями юркнул в образовавшуюся щель.
— Уй ять ня да ар аст ра ак!!! — пронеслись обкусанные человеческие слова, видимо, проверяя, как работают свихнувшиеся голосовые связки.
       Завалив друг друга на землю и немного потусовавшись в траве, двое (Феликс Цапл и Ден Ладан) совместно распахнули предмет своей ссоры — ноутбук.
       Очень медленно менялись черты их лиц… особенно черты жука, по которым невозможно определить его выражения.
       Встречи с зубастыми представителями иных миров, такими, как Йетти, Несси, НЛО возможно, объясняются “закрученностью” диалектики, но здесь…
       Детским жестом прикрывая глаза вирусообразной клешней, Усана смотрел на пересекающую пространство экрана “железную птицу Феникс”… Ракета, чётко войдя в пике, вдруг зажужжала.
Как рвалось пробиться сердце
Сквозь тяжелый, твёрдый панцирь.9
       Жук Усана, видимо расширяя свою территорию, как союзник, бросился к Ден Ладану. В тот же миг изо лба жужжащего экрана туда же (на Демьяна) ударил световой луч.
— Ты сильно перегрелся? — рассмеялся Феликс, глядя на жесты Демьяна, выражающие ужас, будто при виде звероящера, взлетевшего на хвосте!
       Выхватив обожжённый прут из костра и несколько удивляясь своей агрессивности, Ден принялся залихватисто вертеть им у себя над головой и бить о землю! Топнув ногой, будто желая убедиться в ее прочности, Демьян свалился (или земля провалилась под ним?), оказавшись на коленях перед всполошившимся вороном. Затем, широко разведя руки, он ощупал пространство вокруг, испачкавшись в какой-то жиже, проступившей под ним, но… жучка не нашёл. Однако обнаружил его следы: крохотные липкие отпечатки, протянувшиеся через мозг…
       В какой-то ужасный, тошнотворно застывший миг Демьян увидел (глазами жучка) обжигающие провода с ползущими по ним язычками; бьющие о землю, как хлыстом, срывая с неё зелёные одежды и, дюйм за дюймом, раня её тело. Ден Ладан поморщился в мозгопожатии с Усаной, заставляющим себя лежать неподвижно в уголке его мозга.
— Что это — рождение внедорожника в час ноль? Время превращений? — с насмешливой улыбкой, в которой читалось и дружеское беспокойство, Феликс ободряюще похлопал по спине Демьяна, застывшего в грязи; на четвереньках.
       “Цель этого этапа — преподнести урок, который тебе поможет осознать твоё заблуждение”, — защёлкало у Ден Ладана в голове.
       Одновременно, как удар бича, Усану стегануло телепатическим шепотом: “Ну, быстро! Беги!”
       Зацепив краешек разума Ладана, Усана по сумасшедшему ускользнул из западни и снова поместился в самом себе. Стараясь больше не “рекламировать” своё присутствие, жук залёг в ближайших колючках, как за кладбищенской оградкой.
       Заметив нечто приземистое и отблескивающее металлом, чёрный ворон тут же устремился туда!
       “Теперь действие происходит не в легенде про звероящера, а наяву?! — поморщился жук, завидев ворона. — Неровен час, ещё спутает свои семечки с кем-то”. Пытаясь сбить птицу со следа, он заметался, не зная, куда б улепетнуть.
       Живой луч из экрана протянул ему полоску света. Усана, прошмыгнув между ног “великанов”, вновь метнулся в открытый ноутбук.
       …Едва не вывихнув себе запястье, жук нажал на кнопку осветления, попрыгал по лакированным, игриво выгнутым нашлёпкам, нечаянно закрутил звуковой колок и, замирая, протиснулся в расщелину между пластиковыми “складками” - к плате…
       “Челюсть” ноутбука не двинулась, но из засветившегося “ротового отверстия” трансформировался сигнал: “Совет всех существ предлагает структуру, через которую может спонтанно изливаться энергия…”
— Ничего удивительного!.. — поднялся на ступеньку клавиатуры муравей, заглянувший “на огонёк”. — И не;чего отворачивать гайки на пути, по которому движется поток цивилизации, — пошутил он с Усаной, вживляясь прямо под кожу расшатанного процессора. — Проблемы нахождения пищи, её потребления, усвоения, размножения организмов и их развития — всё это задачи, решаемые по определённому набору алгоритмов. А, раз так, раз вся жизнь состоит из решения задач и использования полученных результатов, то можно, наверное, и компьютер создать по тому же образу и подобию!.. На основе элементов нервной системы, снабжённый биологическими датчиками, а также исполнительными устройствами, использующими молекулярные механизмы мышечного сокращения… Вот только белок — нечто чрезвычайно неустойчивое и быстроразлагающееся… — озадачился муравей, затрагивая наиболее сокровенные клавиши, похожие на белые нашлёпки ворчливых грибов.
       Ноутбук, испытав волнующее вдохновение, присвистнул и, петляя между сайтами, как слаломист между флажками, чуть не свихнувшись, выдал почти задушевно: “Белок уже научились получать в кристаллическом виде”.
— Только не показывай мне жуков в закристаллизованном янтарном нектаре, — поёжился маленький супер-герой, вынырнув из процессорного отделения. - Всё в порядке, пока мы в состоянии своевременно предпринять необходимые шаги. Но если нет, нам крышка!
       Синяя бабочка-Лотос накрыла его своими “погонами”. Но не успела и она ускользнуть наружу, прежде чем Ладан, задумавшись о божественной чрезвычайности человека в природе, закрыл крышку ноутбука.
       “Может, свить себе кокон, который убаюкает меня в шёлковом саване, и где я растворюсь в спокойствии… Я готова ждать до конца века, чтобы всё вернулось вспять, и снова полететь!” — едва осознавая, что делает, бабочка-Лотос заметалась по гладкой поверхности экрана, врезаясь в клавиатуру (над полосками микросхем) и пытаясь вынырнуть из её зубов, билась, билась, билась… Пока не взмолилась:
— Вирус-чудотворец! Укажи дорогу на станцию Мир и оттуда отправь меня в место, сильно похожее на рай!
— Не всё горе мира видел и не все стоны слышал — вмешаться же могу…
       Соскочив со звукового колка и вновь увязнув в какой-то расщелине, белково- нуклеиновые клетки вирусообразного запястья жука встретились там с муравьём, с бабочкой-Лотосом и с другими формами жизни.
       Малость подремонтировавшись, Ноутбук снова вышел на контакт… Увиденное заставило улыбнуться даже его – повидавшего многое на своём веку: на месте, где были ребята – летали симпатичные существа, которых окружал удивительно меняющийся всё время запах. Сгоряча Ноутбук повис рядом с ними, давая им подоить себя и постепенно подняться.
       Чёрный мир вдруг окончательно разомкнулся. Мышка сделала квартово- квадратный ход.
“Хлябь его в твердь! Какой зевок!” — медитативно застывшие в живом клубке, насекомые медленно разворачивались, рискуя попасться под горячую руку...
…Демьян, медленно открыл крышку ноутбука и ошарашенно потёр глаза:
— Что за любовно- паровозный экстаз?! Какой-то новый симбиоз? — обсасывая каждое слово, позвал он пальцем Цапла. — Хоть и мой паровоз ещё не ржавеет в депо, но тут я удивляюсь: у меня ощущение, что топку залили каким-то тонизирующим настоем.
— Новое микроустройство — белковый ЭВМ! — не дрогнул ни один мускул на лице Феликса Цапла. — Роль сборщика сыграли рибосомы, способные читать чертежи генетического кода. Они-то и построили белки по изменённой вирусом программе!
       Осторожно пощёлкав по клавишам, Феликс интригующе подмигнул Демьяну.
       Калейдоскопически сменив несколько картинок, интерактивное алгоритмическое устройство процессора охотно и по жёсткому выдало две строчки из мухословского театра:
— Старики! Колёса стучат на стыках! Рельсы дрожат! Шпалы не выдерживают! До свидания! Приходите завтра! — ворчал ноутбук, словно пытаясь снять со лба чужие длинные пальцы и подняться с травы. Но тут же, повинуясь заложенной в него логике, попетлял в стайках алгоритмов, подбирая наиболее жизнеспособную конфигурацию графического пикселя, куда можно было бы скормить (в качестве исходного изображения) данный “симбиоз”.
— Вы кажетесь пришельцем! — оторопело присвистнули насекомые, глядя на получившуюся на мониторе картинку.
— Не знаю, может быть. Я подумаю над этим… — донеслось из кремниевой долины.
       Неохотно разъединившись, насекомые быстро покидали “ковчег”, как животные в древней драме Ноя (но, будто на плёнке, запущенной в обратную сторону).
— Ваши следы тают… Подождите, подождите, — устроил “спектакль” Феликс Цапл, играя на нежнейших струнах, — не оставляйте нас одних в мире, который мы разрушаем!
       Синяя бабочка-Лотос вернулась назад, причём, уже накрытая сверху бабочкой-Аполлоном!
— Она впервые познала молекулу белка из противоположного пола в виде твёрдого тела с механическими свойствами, — профессиональный комментатор Феликс Цапл был “в ударе”! Он шёл на монолог в лицах… — “Моё сердце полно зелёных секретов! — обливал её Аполлон живой водой из хоботка. — Я унесу тебя туда, где ещё должны быть джунгли. И ты выпорхнешь из лабиринта своей тоски!”
       Автоволновые колебания меняли окраску его нектара. По поверхности “живой воды” побежали цветные волны: автоволновой процесс, превратившись в элемент активной среды, стал частицей биокомпьютера. Возникла новая структура, смодулированная химическим автоволновым процессом! Лестница, ведущая вниз? Или изобретательская чрезвычайность в сущем? — аж подустал Цапл от своей длинной научно-сценической тирады, но аплодисменты сорвал!
       Последовало бурное обсуждение…
— Не вознесутся ли в электронные небеса, в эти ячейки и блоки творцы своего “Рая”? Дух дышит, где хочет! … А, может быть, инопланетяне — это наше, земное?.. Какой-то симбиоз человека с компьютером?
       То, что столь загаженная людскими пакостями вещь, как человеческая история, кончится… - как сказал Бердяев – …только в этом случае в ней будет какой-то смысл! Может быть приближение конца времён – это есть путь к новой цивилизации? …Когда человек сможет соединить пространство и время, реальное с возможным… И путешествовать себе хоть в будущее, хоть в прошлое.
- Атлантида, Гиперборея, йетти, лохнесское чудовище – не миражи?! А ментальная память?! Из прошлого к нам залетают? Или из будущего? И что влечёт птиц в район безжизненного полюса недоступности? Не страдают же они топографическим кретинизмом. Это какой-то зовущий новигатор.
— Инопланетяне, вероятно, из будущего. А что… в недалеком будущем каждый сможет вживлять биокомпьютер размером с кнопку прямо под кожу, и за счёт энергии своего организма обеспечивать себя вычислительным центром. От возможностей такого биокомпьютера просто голова идёт кругом!
— …Ну, нет: не пьют и не курят… а наши, земные?
— Может, биокомпьютер этот с полной защитой от вирусов? А, значит, и невосприимчивость к никотину, алкоголью, пестицидам и так далее — полная! Почему нас кто-то обогнал в развитии, если все стартовали примерно в одно время и с одной точки отсчёта? Это чисто земное! Потомки наши! И теперь залетают они к нам из будущего, исследуя своё прошлое…
— Ищу землянку 90х60х90. Светлую, тёплую, с хорошим видом! — радостно считал Феликс пробежавший на мониторе текст. — Расшифровка из космоса! …Ведь землянок у нас давно не строят?! Эфир энлонавтов!!!
— А инструкцию по эксплуатации не надо??
— По инструкции хорошо только помирать, а это — живое дело…
— А сколько детей с компьютера скачаем? Гарантируешь любовь на классной панели? — шутили с энлонавтом девчонки.
- Ладно, только давайте сделаем это по-быстрому! — довинтил Феликс Цапл металлическим голосом, вновь разыграв целую пантомиму: рычал, сопел, вставал, танцевал… пока не изверг бурю зрительского восторга. А потом призадумался: — Мы уже не помещаемся в самих себе… Техника выходит за пределы свои… Время превращений?
 * * * * *
       Кроме обычного зрения, обладающий глубинным видением (как, возможно, и люди на первых ступеньках развития цивилизации), осуществляющимся при помощи тончайшего механизма слабых экологических взаимодействий всякого рода полей и излучений, муравей недоумевал, глядя на людей: почему для них биологическая природа и динамика элементарных потоков, поддерживающих и оплетающих все существа, непостижимы? Ведь это даже не пятое измерение… Обезьяньи дела?
— Учиться надо образовываться! — босой учёный повернулся к бестолковым двуногим — большим и сильным. — Организованность биосферы не только в потоках сильных экологических взаимодействий — простые истины! …Их нарушения, правда, вам более очевидными кажутся… Да, самые смешные животные планеты? — легко, как тряпочку в лесу, разложил муравей “гуливеров”.
— Смени мелодию!
       Феликс в задумчивости нажал кнопку затмения. Но экран, как ни странно, лишь на секунду отключившись, вспыхнул вновь!
       “Свой резон в такой системе есть, — иронизировал муравей, в очередной раз обнюхивая монитор, — хотя… Инструкции пишут те, кто давным-давно успел забыть, что такое живое дело! А что скажет их король- шаман?”
— Где Ильич? — послышались весёлые возгласы.
— Такие люди, как он, не пропадают! — откликнулись станционные смотрители, тиская подбежавшего к ним чем-то взволнованного шефа.
— Сбежал Цветоед с расстройством кишечника. Быстро найдите его по горячим следам! — рявкнул тот так, что аж мурашки по колготкам.
— Он что, последний человек на планете Земля? Бегать по лесу и аукать я не стану, — подтвердил “агент 007” свои способности, вызвав смешок у муравья — искателя обломков.
— Да что вы, будто всю ночь дрова рубили? — сам двинулся Ильич сквозь чащу.
       Паровозик тронулся, и вагончики за ним поехали.
— Аптечка исчезла из каюты: голливудская версия русского экстрима! — грымзнул Ильич неразряжённой тучей.
— Это чрезвычайное происшествие! — откликнулся бэтмен- воин будущего. — Ее могли только изъять! …Кто — это второй вопрос!
       “Да, на такой вопрос с его компетенцией не ответишь!” …Муравьи, подгоняемые ветерком одышливого нетерпения сзади идущих, и ширясь за счёт попутно вливающихся потоков из других суперколоний, в сотню жилок струились по зелёному коридору, обтекая преграды и братаясь с чужими (из ранее конфликтующих муравейников, но ещё не потерянных миров).
       “Запеленговали по спутниковой связи лох- несское чудовище, разыскиваемое на предмет прививки против ящура!” — фонтанировали хором мыслители с хозяйственным уклоном — муравьи, и радостно набросились на, похоже, заблудившегося в трёх соснах полуфабриката для крематория.
— В шахматы предложил ему сыграть! — остановился Ильич, закатывая рукава.
       Служба розыска Цветоеда последовала его примеру.
       Выпрямившись и чувствуя себя сильным, на всё способным медведем, Ильич продолжал:
— “Ну, раз нету “домино”…” — прямой речью воспроизвёл он слова Мстислава. — Мне аж смешно стало! …Когда я взял его ладью, он крикнул: “Боевая “ничья” по метеоусловиям!” И только синий ветерок за ним! — повис в небе крик Ильича на самой высокой ноте. Затем тембр голоса резко понизился… — Ты смотрел “Никто не хотел умирать”?! — осветил он фонариком Цветоеда в кустах (с ухмылкой нюхающего розочку). — Я сейчас из твоего носа хобот сделаю!
— Кто сказал?! Тот, кто преумножает грусть?! Дай жить, “папа”! Не грузи! И смени мелодию! — “прямой речью” тронулся в путь недополучивший маминой радости.
— Берите его!!! — истерично повернулся Изваятельский к секьюрити…
       Надрывно закричал Цветоед. Помрачнели ребята.
       Тут выручил очень хороший и чудный оперный голос:
— Мяу! Мяу!!! — кот Мурмолион не случайно попал в “зелёный коридор” и без репетиции устроил гала- концерт “Тише, мыши”!
       Летучая мышь прыснула от смеха…
       Нежно- наркотический запах валерьянки, который стелился по земле из аптечки, валявшейся неподалеку, действовал на кота ровно столько, сколько надо. Затем огранённый дух резко изменил напряжение, ритм и свойства своей психической энергии…
— Я вас не очень огорошил? — мурчал Мурмолион, облизывая свежепойманную летучую мышь.
— Нет, — прибалдела та, — продолжайте.
— Я только хочу любить, а не крутить вами, моя прекрасна мышка.
       Но дьявол крутил им самим:
— А пока, чтоб времени не терять, поговорю с вами чуть позже, мой лакомый кусочек…
— Куда?! Ну-ка верни на базу! — с выматывающим ужасом в глазах подхватил кота и перекинул себе на грудь наблюдатель за живой природой из спецобзора в аналитическом отделе “Выступление и наказание” - Феликс Цапл.
* * *
       Утомлённо вспорхнув, крылатая мышь сбила с ног шатко уходящего под покрывало ночи Мстислава. А Феликс Цапл, пробираясь меж кустов, случайно накрыл того (упавшего, пьяного и не расположенного к беседе) ногой, как дубинкой. Прямое попадание!
       “Грубый метод. Что-то среднее между войной и переговорами”, — взволновались муравьи, возведя проходной эпизод в разряд сверхтитанического происшествия.
— Иногда, только промахнувшись, понимаешь, как попал! — обрадовался встрече с Цветоедом Цапл (корреспондент алкогольной хроники), взваливая себе на плечи победителя соревнований “Формула-1”, перенасытившегося формулой С2Н5ОН.
       Бутылка спирта в руках его, которую Феликс, хоть и с трудом, сумел-таки вырвать из рук Мстислава, всё еще дёргалась, будто одолженная у трупа на перекрёстке.
       Опустив голову приятеля в воду и слегка побаламутив ею реку, Феликс, сардонически улыбаясь, тихо ждал благотворного воздействия.
       Мстислав глянул вниз на воду — звёзды… вверх — звёзды… А в башке торичеллиева пустота…
— Ух, блин, сволочи! В космос запустили! А ведь с собой — ни бутылки!
— Какая извращенная фантазия… — с чувством наслаждения Цапл свалил Цветоеда в реку. — Знаешь, зачем на компасе зеркальце? Чтобы ты всегда мог видеть того, кто заблудился!
       Мстислав пулей выскочил из воды и, расширив глаза до полной непостижимости, медленно “ловил контакт” между тихим счастьем неземным и бурной реальностью. Речь же его, выворачивающая наизнанку мысли и смысл, превращающая белое в черное, но не наоборот, приобрела чрезмерную фамильярность касательно вещей вообще всуе неприкасаемых.
- Оставь мат, ломатель языка! Это сильно сокрально. Если бы на языке Хлебникова – провокация больше.
— Ток-шоу “Шире круг”?! — как червяк, который не пожимает рук, Мстислав Цветоед враждебно смотрел на окружившие его лица товарищей. — Звонари вы все! — он с такой силой толкнул Изваятельского, что тот даже не шелохнулся. — Скотовод эдакий, дери-раздери!
— Свой павлиний хвост поприжми! Нажрался — спи! Это поважнее, чем хрюкать с очередной пакостью, — сплюнул Ильич и послал Цветоеда по сексуально- пе;шему маршруту.
* * *
— Хочу и буду! Тут… борьба за выживание на пределе, а он водки не даёт! — всхлипывая, пожаловался Цветоед Тарси, которая, укутывая его (мокрого) в свой плащ, устраивалась и сама на пледе подремать под соснами. С ним рядом, чтобы не замёрзнуть.
       Отхлебнув из конфискованной бутылки, свалился рядом со своим “источником”, везде сопутствуя ему, и сам корреспондент алкогольной хроники – Феликс Цапл - уплывая в мир снов (как казалось)…
- Наклюётся и кричит, что важная птица в газете, — хихикнул Мстислав, рассматривая бёдра того. Рука его легла на что-то… Нет не на мускулистую лягушку, а толстенный кошелёк (аж выпиравший из кармана того наружу).
       Мысленно сочувствуя Цаплу, Мстислав трудовым движением расстегнул заедавшую молнию толстенного кошелька … И тут Мстиславу стало дурно…
- Ты для меня эталон подлости и зме;ища! – буркнул Цапл, приоткрыв однин глаз.
       Затем одним рывком вскочил на ноги и, глядя в мини- теле- камеру, заблаговременно закреплённую им на ветке, радостным (и одновременно с нотками конфуза) голосом громко продолжал:
- Внимание, мы на телевидениии! Передача “Точка терпения!” Наука ещё не объяснила что сейчас было… Наиболее слабонервные, зажмурьтесь! На ваших глазах кошелёк перекочевал в руки “крысы”! Среди близких людей завёлся своеобразный Иуда. И здесь уже точка терпения могла бы превратиться в точку кипения… Но благодаря моей предусмотрительности наш ”герой” на глазах у телезрителей расплатился за свою низость ценой малой крови. Да ещё и выиграл вот этот кошелёк вожделенный!
       Феликс взял из рук ошарашенного Цветоеда злополучный кошелёк и высыпал тому на голову его содержимое… Это был куриный помёт.
- Цени… - дал он Мстиславу бумаги рулон. - А то вид твой стал окончательно гнусен и вовсе отвратителен.
       Цапл снял телекамеру с ветки и скрылся в кустах, мысленно себе аплодируя.
* * *
- Цапл, ну, с ним (Цветоедом) ты… как голодный пиликан на рыбокомбинате! – подрагивали лица ребят.
– А вас можно использовать в роли транслятора слухов или барометра коллективного настроения??
- Тому виднее, у кого нос длиннее, - ослепили Феликса улыбками ребята. – …Используй! Отдавать концы, так в хорошие руки.
- Не улыбайтесь так… я с детства боюсь лошадей!
* * *
       «По морде папарационной съездить?» С улыбочкой (такой, будто ему за неё сдельно платили) Цветоед полез к Тарси в карман…
— Никотиновая зависимость…
— Спи уже, отпетая легенда!
- …А ещё и эндорфиновая, — подмигнул он ей. — Пользуясь случаем, хочу!!!
- Не болтай ерундой...
- Знаешь особенности национального сна? – тело Мстислава, обтекаемое ветром, как тарпеда, на секунду притаилось. — …Близость! Ну, послужи мне точкой опоры… Стань моим средством от бессонницы. Гармоны счастья мне не чужды! – Цветоед прислонился к лохматому пню-выворотню. – Весна. Руки распускаются….
       В тёплой ночи мягкая луна медленно стелила над чуть приметной рябью травы. За ней открывался висячий сад звёзд.
       Какое-то обуховение нашло на Цветоеда. Он обнял ствол сосны что рядом и, нашёптывая каждой липнущей травинке вожделения свои, очень даже удивился не дождавшись отклика на них. Предпочтя хвойным вздохам замирающих дриад, то бишь, тайне вальса сосновых стволов бег сока жизни отнюдь не под шершавой корой спокойных деревьев, он, ощущая приятно- небезочевидные чувства, ноющие в нём, сладко медлил… Лес прошептал, лепестя со всех сторон: ”Войди в меня”. ”Как это?”— не стал спрашивать Мстислав, вбирая шёпот леса, словно иссушенная губка. Лаская щекой трещины сосновой коры, он полез на Тарси…
       Возбуждённый вздох ветра, рванув, помог ему сорвать ветровку и штаны, и он припадая трясущимися коленями к зелёным волосам густо уложенным по земле, понял: нет ничего шелковистее, мягче и краше их.
       Сильным толчком его отбросило в сторону! Прямо на твёрдый ствол, весь в трещинах между большими бурыми щелями; хранящий тёплую липкость смолы и терпкий запах ее.
— На пенька; мне это надо?! – пхнула Тарси ногой под корень.
— Хочу и буду, извиняюсь за прямоту, — в самую точку капризничал Цветоед, как ненаглядное пособие невесты Змея Горыныча в постельном районе. — У меня прямо голова кругом, ум квадратом.
       Сказав это, Мстислав, со шмыгнувшей искоркой в глазах, поправил подстилку на траве, провёл по сосновой лапе ладонью, проверил своё личное укрепление; и… уходя в мир танца сосновых стволов, провалился куда-то… вонзая липнущие колючки посыпавшихся (как под ветром) мясистых иголок в живую почву.
       “О, как вы смотритесь на этом зелёном диване!” — бабочка- Аполлон, перепархивая с цветка на цветок, аж промахнулась, залюбовавшись острым проявлением инстинкта.
       Тарси пару раз вскрикнула. Он вскинулся и обхватил её плечи руками.
* * *
       В матрасной тишине луна серебрила зелёную чашу Мунды и освещала зензалу.
— Я помогу тебе от чистого сердца, как будто меня с тобой объединяет прямой союз любви и родства…
       Пропустив предисловие, он плюхнулся на спину и, широко раскинув в стороны лапы и усы, замер со стеклянным взглядом и непринуждённой до затылка улыбкой… прилипчиво ощупывая взглядом прекрасную синюю бабочку-Лотос, помахивающую ему расписными крыльями.
       Он прекрасно знал, что никак не соответствует принятым эталонам красоты. Никогда и ничто в этом мире не вызывало у него восхищения, а меньше всего он сам. Уж там, откуда он родом, ему, как юркому спруту- монструози ;, приходилось ежедневно втягивать себя в узкие проходы между двумя полосками плинтусов… Это давно отсырело в его сознании и заржавело. Одиссея таракана. Теперь же, когда все щели и трещины залиты бетоном, после чего туда даже микроб не протиснется, это место в лесу ему казалось очень похожим на рай.
       Неожиданный свет фонаря, зелёный и рогатый, словно копытом, ударил по голове! Жук Усана ; снова плюхнулся, раскинув в стороны лапы и усы. Кисельный туман засиял и сомкнулся.
* * *
       Пока Рейнджер Великих Лесов; (Цветоед), забившийся дрожащим комочком в гуще истрёпанной заросли, обнимал плечи Тарси и мял мочки ушей, девушка, включила фонарик и рассматривала: что там ползает по ней?.. Спустив липкий луч на ослеплённо- трепещущего Усану, она рассмеялась: вздрогнувшая тьма раздвинулась в стороны, и в образовавшемся глазке раздвоившейся туманности, жук поднял усы и опустил нос.
* * *
       …Сделав это ;, Цветоед, не дёргаясь, но слабо пища, смягчился, мягко отпочковался ;, и, как Копперфилд одновременно с Акопяном, пианистическими пальцами вынул из кустов бутылку!
       Тарси нахмурилась…
- Нас связывала ниточка. Сейчас же она превратится в громадную, прочную, липкую паутину!
- И баба с возу, и волки сыты, - йорничал Мстислав. - Я вас любил, деревья гнулись!.. Опять нет повода не выпить, - он сказал поехали и запил водой.*
- Тогда экипаж прощается с Вами и желает счастливого полёта! — ловким движением Тарси выдернула бутылку из его дрожащих рук, подхватила юбку и побежала с бугра в разводье, швырнув сосуд в кусты подальше.
 в книге используются приколы Николая Фоменко.

* * *
       Пронеслось лёгкое цунами. Булькающий объект, просвистев над Усаной, застрял в розовых кустах. Таракан, устав от липкого страха, который рождает чужое и чуждое, даже, кажется, враждебное пространство, и не рискуя больше на длинных дистанциях, подполз к ближайшему укрытию — носу прикорнувшего дровами на траве Феликса Цапла, захлебнувшегося слегка на вдохе! К своему хозяину, который, даже не зная того, прихватил его с собой из дому в лес. Где паразиты могут не пересекаться с двуногими, коварными и подлыми. Где воздух годен для жизни.
       Цапл приоткрыл глаза, словно чему-то удивляясь… И Усана со всей прыти помчался прочь. В каюту Ильича! Спасибо новому хозяину — новому русскому. Он ведь такой же паразит, но его любят чуть больше!
* * *
       Алый в свете зари Мстислав встал, натягивая напрягшимися мускулами спины рубашку и играя узлами воробьиных бицепсов. Подошёл к кусту красных роз, под которым лежала закинутая девушкой бутылка, отливая оттенком цветов. Протянул к водке руку… и занозливо застрял в розовых шипах.
       Еле вырвавшись сквозь ажурное отверстие в листве, Цветоед отпрянул от вожделённого объекта. Внимание его переключилось на зазывно благоухающую розу одну…
       Это был какой-то странный цветок, не похожий на остальные. Бутон необъяснимым образом напоминал женское лицо! …Она крутится, поёт, подпрыгивает, танцует, что-то говорит… Вся в сиянии напротив восходящего солнца, как в драгоценной диадеме. Всё вокруг неё движется и трепещет волнующей, таинственной энергией, пронизывающей желанием подняться.
       Но Мстилсав Цветоед, в нежелании помочь себе, опустился и решил сорвать этот цветок…
       На радиофицировонном причале зазвучала классическая музыка. Исполнялось произведение, где Моцарт пошутил: вместо ноты ”ля” поставил ноту “си”.
       Не спуская глаз с поднозыя рожи*, где, как сброшенная одежда, отливала красным бутылка, Цветоед промычал: ”Засадили дендрарий!” На секунду прислушался к “Шутке” Моцарта: как бы не пропустить то место, где надо смеяться. Но так и не засмеялся...

* опечатка;. Читать: с подножия розы.

       С задумчивостью во взоре он обхватил ножку цветка рукой. Только он хотел нажать на неё, как рука, содрогнувшись, соскользнула вниз: муравьи трижды облепили стебель.
       Решительно, будто именно с помощью этого цветка собираясь заарканить
какую-нибудь симпатичную дриаду, Цветоед яростно выдернул розу с корнем.
       Музыкант, перед которым была поставлена задача взять не ту ноту, очень волновался и взял как раз ту. Чем испортил чудное утро.
* * * * *
- Всегда готов помочь в любых неприятностях!— из лабиринта цветов возник Мстислав Цветоед, одурелый от неясности своих желаний.
       Костёр запылал как-то особенно дико; он то и дело выбрасывал громадные языки пламени, со свирепой алчностью пожиравшие большие поленья. Но сущность дикости, казалось, сконцентрировалась в самом Мстиславе. Освещённый дрожащим пламенем, он выделялся среди всех своим бледным, как у призрака лицом. Глубоко сидевшие глаза его сверкали, как светильники во мраке гробницы, а длинное худое тело терялось в дыме костра.
       Алиса долго не решалась глядеть на него. Её красивое лицо, озарённое усмехающимся огненным цветком, выглядело еще краснее, когда она, наконец, повернулась к Цветоеду и увидела перед собой нечто не поддающееся оптическому измерению: так необычен показался ей он, с белой маской, натянутой на жуткий череп. Таких лиц не носят… Алиса не слабо вскрикнула.
       Подбадриваемый стоном девушки и подмигиваниями уходящей луны, Мстислав Цветоед навёл на Алису руки с розой и алыми каплями на пальцах.
- Мне показалось, я видела призрак… - выдержав взгляд, сказала ему Алиса, стараясь придать тембру подгулявших связок спокойную строгость.—Твоё худшее “Я”? …Теперь он исчез… И ты стоишь здесь предо мной.
       Мстислав попятился: ясный огонь ее глаз захлестнул его. Но споткнувшись в очередной раз всё о тот же одуванчик, он наступил на шип, упавший сверху. Вынув его из задубелой кожи и отбросив вправо, он тут же снова наступил на него и упал. Нежный цветок выпрыгнул из его рук.
       “Алая Роза” — щебетали птицы, пищал чёрный бражник:
Обманчив твоей неподвижности вид:
Ты в почве покойной скрываешь смятенье,
Ты небом любуясь, дрожишь за него.
— То ли я двигался быстрее, чем надо, то ли время замедлилось, — обратился к ним Цветоед, снежно- белый в пламенных лучах.— Что за финт?
       “Финт со временем! Вставай!” — юлили в воздухе птицы; бабочка бражник с “мертвой головой” на спинке, заметалась вокруг его головы.
       Цветоед остался лежать, как пришпиленный. “Этого не было в моей психической карте!”
* * * * *
       Голоса звучали неразборчиво. Алиса, не прислушиваясь, пересекла конечности Цветоеда, магнитной силой прижатого к траве, и нежно взяла в руки корень. Плащ вспорхнул вокруг неё, словно чуткий лепесток цветка, который был у неё в руке. Струйка росы, вдруг, скользнула по стебельку.
       Голова на тонкой изящной шее (девушки из будущей легенды) тонула в голубом воздушном океане. Стекали звёзды по щекам…
       “Цветок с двумя ножками… - хлопал ресницами Цветоед, - но явно - не растение! Еще чуть-чуть, и она уйдёт, растворится в небе, а вслед за ней взойдёт солнце.”
       Девушка скользнула по нему взглядом – то ли опасливо, то ли прося идти за собой. Потом милым женским движением поправила волосы и глубоко вздохнула свежестью луга. Казалось она плыла в травостое, ступая в красоте неспешности.
       Мстислав вскочил и поспешил вслед за ней, сминая ногами гордую сочную траву.
       Под короной зонтичной акации загадочная девушка остановилась,окинула взглядом предрассветную зелёную “комнату”, и тут встретилась с его глазами, будто по волшебному совпадению задержав взгляд именно на нём.
       Мстислав почувствовал, будто тело его отрывается от земли, а глаза Алисы, непонятно чего смущаясь, подплывают всё ближе и ближе. Но когда он хотел слиться с ними, два кусочка чистого неба упорхнули ввысь, что-то шепнув.
       Его же едва чувствующие пересохшие губы тут же утонули в освежающем, бодрящем, в меру колючем и кажущемся волшебном, вкусе минеральной воды, бутылка которой (будто по её велению и по его хотению) очутилась в руках.
* * * * *
- Откуда только такие девушки берутся? Разве так можно? – еле совладав с собой бубнил Цветоед. - У меня на неё глаз упал.
- Это ничего, когда глаз падает, - раздался смех ребят.
- По логике вещей из всего населения галактики цветы должны ненавидеть только нас – людей, - шепнула Алиса.
       Роза скрутив один лепесток пальчиком, покрутила им и развернулась к солнцу.
- Что делать с красотой? – вдруг ощутив собственный язык как безводную пустошь, спросила Алиса беззвучно. Из голубых очей бежали слёзы как ручей. – Не оставляй меня, - произнесла голосом без выражения и интонации – так мог бы говорить цветок.
       Увидев росу на алых щеках, роза расправила лепестки.
…Она пленяла красотою
Своей не зная красоты.9
       Тени на лице Алисы, будто пропитанные оттеночной синевой света, уже не столь юного и воздушного, как утром, становились глубже. Сам свет – зрелый свет дня, исполненный струящимся теплом, жаром крови, за гранью слуха окликнул Алису:
Не выращивай в сердце печали росток
Ты посмотри, какой денёк!
Улыбки женщин, как зелёная трава,
Что может быть важней?
Но за сочувствие спасибо.
       Алиса внимательно посмотрела на цветок и почувствовала нечто столь дружелюбное, обращённое к ней лично, что все её дутые, обидчивые претензии к жизни мгновенно обратились в жалкую тень, улепётывающую под напором негасимого света, продырявленного крикливыми ласточками, беспорядочно мечущимися в предчувствии дождя или ловя на прокорм вредных насекомых; танцем пчёл и взаимоотношением людей.
- Язык на то, чтоб говорить! Или руки у него длинее?
- Не только руки! – Цветоед невинно улыбался.
- Подожди чего-то не хватает… Знаю – пощёчина!.. Теперь всё нормально?
       Мстислав Цветоед, целуя щёки розы глазами, уткнул свой палец в нежный лепесток. Да так, будто клубок мысли заклубился в его мозгу, после спячки…
- То, что мы видим своими глазами – истинное. А то, что слышим ушами, далеко не всегда правдиво, - парировал он с чувством знания “предмета”. И неожиданно поднёс палец к голове девушки для щелчка.
- Тогда мы квиты, - смахнула его руку Алиса, биокомпьютором своего сознания считывая торсионное поле фантома цветка, волновым шагом достигшего цели:
Для корня жизнь черна –
Как светел лик соцветья!
С земли черпает наслажденье он,
Из праха произросший.
       Новый день, открывающий глубину перспективы, будто в мудрой простой книге обнаруживал неожиданный подтекст: темнота – милосердная изнанка света. Света ясного и нейтрального, как сталь, как медный отлив, как пергамент, как пламя восковой свечи и днём, и ночью, как блики змеиной кожи, мокрой листвы – точно тысячи блестящих влажных глаз.
       Воздух над розой дрожал и дробился… Прикосновение, поцелуй, запах света, солнечный блик звука, его пряный вкус – мгновение, пронзающее ткань времени. Когда все пять чувств объединяются в единое родство. Плащ над Алисой расцвёл революцией роз.
Сие присутствие создателя в созданье –
Какой для них язык?.. Горе; душа летит,
Всё необъятное в единый вздох теснится,
И лишь молчание понятно говорит.9
       Общение иногда настораживающее своей удобной универсальностью, несколько снисходительной поглощающей необъятностью, когда нет противоречия между Словом и Делом…
       “В нашем растительном мире есть “чудотворные мощи”. Туда, как в воронку “влетают” растения, связуясь тем самым (через семя, например) с будто реинкорнированными клетками других молодых растений…”
       Вдруг в накалившейся тишине раздался хохот… как взрыв:
— Цветок Дзен?
       Явь постепенно пропитывала сознание. Возмутитель тишины весь содрогался от смеха.
— Алиса, вы божественны! Не являетесь ли вы разновидностью ангелов небесных? Боговдохновенная, запустите словечко!
— Из вакуума (тьмы) и “кристаллических решёток полей” (света) в новые звёзды упорядочиваются разлетевшиеся созвездия, уплотняясь, как зерно.
       Её прелестное лицо точно обнажило неведомое дно (к чему неправомерно подходить с мерками мира). А под ним — сокровище не от мира сего: единство формы и внутреннего света. Мир был ей другом бесконечно щедрым и тактичным.
       А ведь кто-то, точно пьяный дебошир, бросается на лучшего друга с кулаками, размазывая по лицу хмельные грязные слёзы дурацкого страдания, думая, что это борьба героическая и самоотверженная; что это и есть самое жизнь. И друг безмерно сильный возится с ним (смешным и жалким), сдерживает, стараясь не причинить ненароком вреда. “Ангел- хранитель?” Свет и звук?
       Где-то на уровне подложечки распахнулась мистическая грань между правилами- смыслом Игры и Откровением. Грань, сочетающая иррациональную и одушевлённую стихии. Грань, как промежуток, в котором две разделённо существующие субстанции — душа и тело — находятся в связанном состоянии. Промежуток этот — жизнь.
— Всё для розы существует внутри неё. Аромат она выделяет из собственного бутона, не ища его где-то снаружи. Человеку же беспокойства создаёт его внутренний мир. Если, не уходя от активности внешнего мира войти внутрь себя, то можно стать бесстрашным, безграничным и слиться с Всевышним Отцом.
— “Гуру”! Что за “Аттракционы”? Слишком высоко!
— Люди стали ограниченными. Груз похоти, гнева, жадности, привязанности, эго, держит их связанными внутри ограничений. В нашем мире и розе приходится платить за то, чтобы её срезали!.. Так и творения человеческих рук могут унести нас в лабиринт, чтобы там уничтожить.
- Заменить бы скорее милитаризацию миниатюризацией. С всеобщей записью ТАБУ! Тогда внутренние ограничения: жадность, гнев, пьянство… станут забытым измерением. И тогда потенциал человеческого счастья возрастёт.
       Алиса посмотрела Цаплу в глаза и передала ему цветок. Передала то, что в словах не может быть передано. Ведь граница между проповедью и абсурдом столь зыбка и непрочна, что одно может сорваться в другое.
- Больше ничего не говори, — Феликс Цапл расправил корни цветка… — Чего вы ждёте? — с чуть косо приклеенной улыбкой, ни на кого не глядя, он взял лопатку. — Проповедь окончена.
* * * * *
       Неторопливой поступью чеканя шаги, Владимир Ильич перешагнул через “звезду” упавшего Мстислава в кустах “драконовых лапок”, и протянул ему руку.
— Вставай! Тюфяк с отрубями! Разъядрить бы тебя под корень! Человечишко — это звучит горденько! — язык лишил его внутренней связи.
       Разомкнув строй Божественного вмешательства, ветер погнал паруса облаков…
— Мне нужно выпить! — потянулся Цветоед к Ильичу. Его руки давали небольшое тремало.
— Голову тебе помазать концентратом яиц гадюки нужно!
       Беседа их пошла в другое русло. Она прорастала водкой и обрастала новыми знаками…
— Змея!!!
* * * * *
       Высунув длинный язык, Мстислав Цветоед, с выпрыгнувшими за крышу домиков- бровей глазами и зелёной лягушкой во рту, стоял в воде в змеиной стойке.
       Когда одна лягушка околела, он схватил другую и, приложив животиком на свой распухший язык, тут же протянул руку в ожидании очередной трогательно пульсирующей, изысканно- драгоценной жертвенной исцелительницы.
       Земноводных для него ловили почти все. Увидев, что последняя лягушка, вынутая Цветоедом изо рта, не раздулась от яда, а осталась здорова, Перелыкин облегчённо вздохнул.
— Будет жить! Главное, чтобы он подумал над этим…
— Да… Описать это языком слов невозможно… каков мерзавец! — сплюнул Изваятельский. — Четвертовав литрушку водки со мной в компании, Мстислав пробрался в мою каюту, варварски взломав замки, и украл, что было: бутылку из неприкосновенного запаса — поденщики вчера мне подарили, чтоб выпить вместе через год.
       Ещё не понимая, откуда взялась змея, в какой связи с ней вожделенная бутылка и варварское воровство, ребята с выжиданием обратились в слух!
- В процессе приготовления китайской рисовой настойки в алкоголе маринуется живая змея, — продолжал Ильич. — В случившемся виновата, по-видимому, пробка, которой закупорили бутылку. Она сделана из дерева и пропускала воздух. Это и позволило змее жить в маринаде.
       Мстислав, раздув щёки, пошевелил языком:
— Она балдеет пьяная, а как же ты? — подумал я! Неторопливо откупорил пробку, не успел сделать и глотка, как змея выскочила из горлышка и укусила меня за язык!
— По истечении определённого срока змея должна была погибнуть, настойка — приобрести особый вкус, а ты — часть загадки, которую я не могу разрешить! — уставился на Мстислава Изваятельский.
— С какой стороны ни глянуть — на запрет китайского рецепта со змеёй потянет! — чистым взглядом одарил ребят Мстислав.
— Да, да! Змея в фармацевтике — символ лекарственного яда! стала жертвой бессовестных алкодельцов! Где-то зреет зелёный виноград, а где-то киснет наш зловещий яд… — накладывались друг на друга негодующие голоса. — И спас змею по воле рока случайный вор!
— Рискуя жизнью! — слёзно прохрипел герой.
— Тебе решительно надо исправляться! И быть героем! А? Мистический момент! Судьба трижды подаёт знаки.
       Невыразимо трогательно Мстислав взял в руки топор.
— Я позабочусь о змее. Пока она не протрезвела…
       Наткнувшись на невыразимо потрясённые взгляды ребят, слившиеся, казалось, с полыхающим небом, он на миг призадумался и решил надавить в своём, всё том же направлении…
— Бутылку! — потребовал Мстислав ужасным голосом (он чувствовал себя ужасно), нацелив топор на несчастную, неизвестно чем наполненную изнутри змею. — Пока она не унеслась на небеса!
— А сам-то ты куда? — Цапл резко протянул сосуд. — Впервые вижу такой длительный процесс накачки. Тебе должна понравиться настойка на живой змее!
— Ты спас змею невольно. Бутылку своровав. Потом спасли тебя. Хотя не факт: в больницу надо — говорят врачи, — увещевающий шелест усталых голосов сливался с шумом листьев. — Добро иль зло? Подумай. Ты можешь выбирать.
       Мстислав выпил, почесал крылья татушного Люцифера, выколотого у него на груди, слегка поклонился, как бы в признательность за услышанное, и, подобно вздымающейся волне, понёсся во мрак…
       “Эй, ты! — позвал он спрятавшегося у него в мозгу, — вылазь! Человек не может жить без идеалов и целей, ему надо поклоняться какому-то абстрактному идолу!”
* * * * *
— Вертопрах!
       Зверь стал в змеиную стойку.
— Сын мой, выглядишь эффектно!
— Это вообще моя отличительная черта, — достойно, не педалируя чувств, ответил зверь Дракону. — Мне даже рога идут! Где повернусь — след оставляю неприятный, — скважина-рот зверя раскрылась в раздирающем могучем вале хохота.
       Когда волна цунами и разрушений, вызванных потенциалом самодовольства, откатилась, из далёкой галактики донеслись слова:
— Ну, ты хватил через край! Не увлекайся беспределом до самозабвения. Думай побольше рогами! Рвение своё показывать, свою бычину, окаянство, в экстремальных случаях даже головотяпство! — это пожалуйста. Задушевных объятий медведя побольше: ведь в мире зверья трудно оставаться Человеком. Копытами в души стучись… но только не расправляй рога Баранам. … А потом подковал и – в упряжку! Демократия этих “джунглей” должна быть в надёжных зубах! Но только осторожней! Не пойдёшь со Слонами в ногу, - раздавят. Рычи волком, петляй зайцем… Чтобы не увидели тебя в настоящем свете, а то поймут все, что приятнее установить контакт с амёбой.
— Я людям сзади дорожки бензином поливаю, как ты учил! Им бежать приходится. А когда они плывут, то плавники за ними гонятся! Не идут на крючок – глушу! Играют в теннис: вместо шара — бомба! Метание копья — большое искушение… и тут победителей не судят, если цель покорена!!!
— На орбите “Новый орбит” появился. Он судит о середине — и больше ничего! “Новый орбит” болезненно воспринимает отклонения от гармонии и хочет докопаться до колеса моего вмешательства: разобраться в истоках причин, так как клин Клином вышибают, и повернуть колесо моё от обратного! Займись, сын мой, этим арбитром вплотную. Ты же смог испортить даже самую добрую планету! Твой враг женского рода. Она будет предлагать тебе себя… Не ешь ее!!!
— Она ядовитая?
— Целебная.
* * * * *
       Мстислава мутило: зуд в языке, бурная ночь, похмельный синдром.
— Цветоедушка, жить хочешь? — Алиса, вернула к берегу камеру колеса, на которой мог уплыть по течению затихший Мстислав, и пристально смотрела на него, стараясь поймать его взгляд.
— Говно вопрос! — вышел тот из полудрёмы и принялся остервенело тереть не видящие ничего глаза. – Какой-то в стрингах зуд … Под ложечкой сосёт противно…
—Сосёт и требует новаторского противоядия от косности! Есть такое… - Алиса говорила так, будто сама – лекарство с оздоравливающим эффектом. - Пока ты не в больнице, есть два выхода: или клизма и голод лечебный, или - вот! — противоядье для подстраховки. Я за перевал ходила, а там — петухи… Выпей не глядя!.. Волевое усилие вырабатывает Дух, способный творить чудеса...
- Что, петух яйцо снёс? – началось у Мстислава лёгкое слюноотделение.
- У счастливых и петухи несутся.
       Мстислав выпил и, точно ужаленный в язык кретин, набросился на девушку с кулаками.
— Помёт петуха, сваренный в уксусе?! — у него повалили слёзы из глаз от смешанного чувства гнева и… радости, ведь теперь он снова видел окружающие предметы.
       Целебная информация, содержащаяся в “лекарстве”, направленным модулированным лучом перенеслась к объекту и исцелила его.
- У древних терапевтов почерпнула. Вбирает в себя яд, — удовлетворённо пояснила, смывшаяся на безопасное расстояние, Алиса. – Ведь важен не сам предмет, а то, что стоит за ним… Недостающие элементы, притягиваемые дыханием. Музыка жизни, приводящая в состояние гармонии и ритма…
- Лучше инь и янь возьми на вооружение у индийских терапевтов!..
       На секунду Мстиславу показалось, что он улыбается. Но вдруг леденящий взрыв в сознании пронзил его током. Мстислав почувствовал, как в мозги к нему осторожно вползает телепатическое щупальце — холодное и испуганное.
— Вертопрах, ты что, забыл о нашем враге? Всё было отлично, пока ты не наехал на ее орбиту. Не мог отказаться от удовольствия гасить свой яд ее помётом? Может, она ещё сделает тебе клизму?
— А-в-в! А-в-в!
— О!!! Процесс развития пошёл…
— А в чём дело? — наконец, широко разинув рот, зверь развалил на две половинки рожу.
— Сын мой! События, которые сейчас происходят на Земле, проникнуты действием заплутоновской Кошки. Пока человечество не обнаружило ее, добейся глубинного ее спада. Хитри, подбрасывай ложную информацию, но не допусти, чтобы она потревожила людей того мира и перенаправила характер их деятельности. Мы должны жалить и жечь всех, потому что исходим ядом и горим сами. Кошка же работает такими методами, что зло не может оставаться злом — оно просто очищается.
       Зверь вышел в центр небесного террариума, достаточно обширного для любых маневров, и обнажил клыки!
* * * * *
- Ты омудела? Шнифты выну, падла! Загоризонталю! — как петух с крабьими клешнями, Мстислав в три прыжка настиг уже потерявшую бдительность девушку и, наступив на стоявший рядом с ней ящик с розой (заботливо посаженной Цаплом) закивал головой, как китайский балванчик, страдающий метеоризмом:
- Ничего, что я постою здесь, пока она не сломается? А? идеал на тонких ножках? …Если в ней есть чему ломаться, - гаденько улыбался он. - Ящик с дырочкой!
       По стебельку скатилась капля.
       Махнув рукой как саблей, Цветоед свалился с перевернувшегося ящика.
       Земля укрыла розу чёрной палаткой.
       Рыча со звериным оскалом и техникой выпускания когтей по стратегии обмана, Мстислав подпрыгнул и занёс над девушкой руки с длинными шевелящимися пальцами. Она, вздрогнув, попятилась.
— Ты никогда не победишь чудовище, если не признаешь, что оно перед тобой, — Светлая Лига Небес собралась на самом удобном для обозрения схватки месте.
       Алиса с удивлением оглядела Мстислава. Чьё же ты отродье?
       Его заблудившаяся психическая энергия, пышущая гневом в зрачках, клокотавшая дикостью в горле и посвистывающая помутнением в сознании, уже собиралась интегрироваться с грубостью в руках.
— Если только ударишь сильнее, чем гладишь кошку… - не желая испытывать ярость его истерии, произнесла Алиса.
       Последовала пауза. Не просто тишина, а восьмая и, может быть, самая высокая нота…
       Мстислав притормозил. Враждебности к нему не наблюдалось, совсем наоборот: свежая, как бутон, девушка, удивляясь его беспричинной низкой злости, пыталась ставить защитные блоки. Да так, будто дирижировала здравицу в его честь.
       Всё же он, как непрогнозируемый тютик, отмороженно жахнул её по голове. Хотя и не в той манере и тональности, как это предполагал вначале. И пьянкоголосо скосоротился… Перезрелые сливы гроздями повисли с трёхэтажного рта!
       * * *
- Прозак! Пшено какое-то. Сухопарая кашка. Значительно, как стирка. Стир@ть алигофрен – как заштампованные в три этажа пелёнки! …идиотозавра.
       На это Мстислав было снова включил свою рубилку… Но чуть икру не метнул;…
- Казак! Застрял на оральной стадии развития? Помидоры надо тебе выращивать, может и они будут, как я краснеть. Челюсти с ножками. Ёжик из тумана, – бросила вполголоса нейтральное Алиса.
       Мстислав с напором выплеснул пару фраз (не крылатых;, от которых тошнит, как Билл Гейса от денег).
       Алиса же, доведённая до абсолютного абсурда тем, что уже абсурдно давно, абстрактно ругнулась:
- К нам пробиваются представители водконапорной башни, института частей тела и наружных органов?? Что ж, эротический привет! Сканёжа хочешь?? Преобразовывай базар! В блузницу его! …переосмысления! Не варят из слива элексир концептуальности. Поставь точку! как экскрементный итог! Не вирусы цифруй, а строй по пикселю достойную программу. Алгоритмическая Паутина – мировая! Тебя поймут. И свежие посылки в цифрах упакуют. Всё с антивирусом, по дисководу, не вынимая из гнезд@!
- Хитмецстеры всех жанров рядом не стояли! Ты можешь вызвать сканёж.
- А ты сканёж вызвать способен только по-маленькому и по-большому.
- Насралла ты насралла – полюбил тебя Аллах.
- Только это тебе не туалетный саммит… Хасан Насралла – шейх, бородач в чёрной чалме. По сравнению с его, твой рейтинг в том месте, что обычно не называют. Так что… дойди до точки, сути, начала, конца, раковины, канвы, пуповины…
- Это как? Рот в рот??
- Собери себя в пучок! …Не хочу проникаться твоей логикой. Дойти до пуповины – это равнение на мать!
- Ругаешься?
- Эмоциональная зарядка.
- А я сейчас освобожусь эмоционально! – прыснув ядом с языка, Мстислав вынужденно зажмурил глаза…
- Эй ты! Футуристический выдох освобождения! Облегчи себе бремя!.. Не ковыряй корневые слабости, которые должны бы быть продолжением твоих достоинств. Просто слова и реальный их смысл разошлись! Надеюсь поправимо. Ты же не пал низко, как мир. Не лежишь прочно во зле. Назначение наше другое. Ценить глупости? Втягивать себя в пространство низости эсхатологично (контекст угрозы, висящей над всеми нами). И мучения жизни потеряли бы смысл, если бы я жить, чтобы страдать хотела из-за необетованных таких как ты телес!!! Потеряйся в информационном шуме, рассей звучание своё, как дым! Ведь важна не фактическая канава, а лишь окутывающая атмосфера привязанности к земле, где все мы родились и куда погребают.
       Цветоед на секунду широко открыл рот, будто слова эти были ему незнакомы. Пристебнул висячие глаза;. Затем, словно на качании грязной волны, опять началось бурное суровое звучание его связок, которое захлёстывает сразу, внезапно, без подступов:
- Ять на да ар ас ка…
- Генетически-мудифицированный идиот что ли? – посмотрела на него зигзугом Алиса. – Есть культура ругаться матом, не употребляя блатных слов. Полезно для здоровья. Ведь раздражение вредно сдерживать. …И все кого ты встретишь по дороге, улыбнутся тому как ты в духе.
       Но Мстислава сильно занесло на повороте. Ну и поворотик… Не Поворотти;.
- Долго не кончать – преимущество мужчины, а не оратора! …Мёд… Липово-цветочный, - добавила она к его «невербальным сигналам». – Мёд – это отрыжка насекомых, представляющая собой полупереваренные выделения половых органов растений… Как будто у тебя самого нет половых органов, дуриан-тайфун?!
       Цветоед не успел поскабрезничать (по этому поводу) с дамой: кто-то коротким шлепком “зафукатил” ему в “варежку” жабу!
— А теперь — питекантроп! — звенел высокий смеющийся голос. — Ты хотел новых ощущений?
       Руки Мстислава были кем-то захвачены сзади. Жаба, вытащив из его рта одну заднюю лапу, не торопилась вылазить наружу. А под слоем воды плавал коричневый осадок.
— Я знал, что когда-нибудь схвачу тебя за какое-то говно! Вот подлинная визитная карточка твоего духа! — из глаз незнакомца пулемётной очередью било узнавание. — У него что-то вроде припадка бывает. Если хотите, приступа алкоголизма или вполне объяснимая потребность спустить свою дурную кровь! Вид делает, что не узнаёт меня… - парень оттолкнул Мстислава и яростно прорычал: - В глаза смотри! Кто десять компьютеров с завода украл, а?
       Вокруг оцепенело удивлённое лето. Мстислав осел на дно. Его жаба всплыла.
— Мне легче сюда без трусов приплыть, чем… на завод! — зло сплюнул он. — может, снимем тему? — даже после утомительного эпизода старался сохранить на лице более или менее индифферентное выражение осёкшийся на своей дешёвой замашке опытный вор.
- А сам себе ты бываешь отвратителен? — презрительно всматривался в Мстислава неравнодушный парень. — Или ты думаешь совсем наоборот? И где же ты теперь пригрелся? В службе по вызову алкоголика- собеседника? Или может в театре, статистом на роль покойника, лежащего в гробу?
Мстислав надменно промолчал.
- Ты не отвечаешь на вопросы?
- Кроме одного, - шутили ребята. – Если спросить: выпить хочешь? На это он отвечает: да хочу.
- Значит, старинный русский промысел – выдувание бутылок?
       Сквозь варварские чувства Цветоеда промчался голубой вихрь тонкого наслаждения:
— Я теперь на телевидении вращаюсь! — засасывающей пустотой разверзся его слегка квакающий голос. — Что, за автографом пришёл?
— Темно! Никак иначе! — точной фразой выразил парень нелепость и абсурд услышанного. — Надеюсь, ты это так – для пиара сказал? Те редкие минуты, которые можно заполнить особой красотой, не свойственной многим из нас, довериться прекрасным лицам, голосам… Ты там не лишний? Нужен как второй грёбаный анал у меня на локте! Закругляйся!
— Счас! Разлетелся! — затряс Мстислав чуть не треснувшей от злости головой: великолепный жабы полёт вновь закруглил его речь нежным рокотанием. Изо рта Цветоеда опять торчали жабьи лапы.
— Спать с осьминогом кто-нибудь пробовал, девчонки? — тряслись, покатываясь от смеха, ребята.
— Мокрохвост, окинь зовущим взглядом! — сгрудившись, разошлись девчонки.
       Скользнула тень от облака, стараясь скрыть подробности земного рейда.
       Крадучись, Мстислав нырнул на дно, и бесчеловечно пресмыкаясь в песке, схватил крепкую руку, вынувшую его на солнышко. Из-под чёлки вынырнул подбородок со стекающей тёплой струйкой, потом три жабьи лапы и, наконец, чистый взгляд из невыразимо трогательного мира — жабий.
— С ним точно — что с фиолетово- голубым осьминогом спать, — забубнила Тарси, — со слабо окрашенными в розовый цвет мокрыми концами! Только нырять и лениво биться в песок может!? Здесь нет ничего сверхчувствительного. Охотничьи желания и то волнуют больше разными пугливо- наглейшими чувствами.
- С женщинами тягаясь, применять только силу любви можно! — кое-кто рассмеялся, не приводя иных доводов к тем, которые высказала Тарси.
       Блистающая илом голова Цветоеда часто вздрагивала и свирепо косоротилась. Наконец, с удовольствием выплюнув жабу, он заговорил.
— Мало мне хлопот с самим собою! Чувства пёстрые еще кому-то подавай! Сам водкой услаждаюсь. Была б еще моя — раздал бы и другим!
       Так и не дождавшись благочинной реакции на намёк, Мстислав неодобрительно оглядел свои покрасневшие от захвата руки, нежно проверил главное своё укрепление и, воинственно глядя на Алису, сжал воспламенительные большие кулаки, распрямившись, как пёс перед прыжком.
— Не в большом размере физической силы дело, — рассмеялась та. — Чтобы показать своё миролюбие, достаточно, обладая малыми средствами, все силы души направить к одной конечной цели, но с наивозможной трепетностью. Тогда и утомишь любую! С полным правом возгордясь!
       Подул тёплый ветерок, лаская ноги под платьем.
— Ворочанье с боку на бок пока больше утомляет! — напрямик пропищала остросладкая Тарси и набросилась на Мстислава с весёлыми телодвижениями.
* * * * *
       Мстислав снова валялся звездой на траве и морщился от уже довольно сильно бьющих лап Солнца.
— Будешь жвачку? — с холодной печалью остановил на нём взгляд художник.
- “Новый орбит”? Суконку лучше пожую, — свернув ладони биноклем, Мстислав взглянул на его холст. - Пририсовать на небе самолёты можно и даже бомбы, чтобы не отставать от жизни, -- прооригинальничал, сквасив улыбочку, он.
— Каких-то несколько линий, а сосна, как живая! Молодая, хрупкая, она еще не знает, что в её жизни будут шишки… -- остановился между сосной и наброском незнакомец. – Шишка! – представился он, как дерево высокий и стройный парень.
       Затем повернулся к распластавшемуся лягушкой на песке Мстиславу и протянул ему ладонь.
— До вас рукой не достанешь, — замкнуто процедил Мстислав, взглянув на руку, еще недавно дважды с подачи легко затусовавшую в него жабу. Затем более ясно и отчётливо добавил: — Я щупаю лишь женщин, а в руках держу только вино и водку!
— Что ж, чистосердечные стремления! Хоть и не высокие… но глупые и горькие.
- Кстати, лучшее вино — это вино творчества! — воодушевился Котан, возвращаясь к своему мольберту, — влитое в огромную, живую чашу жизни!
— Вот именно, — вздохнул Цветоед, печально глядя в пустое дно своей бутылки. — Окажите мне первую помощь, -- пустил он в ход просительные интонации. Нерв с левой стороны его лица трепетал каждым волоконцем.
— Что-нибудь ещё подбросить?..
       Мстислав почувствовал твёрдое прикосновение холодных ладоней Шишки, который выражая удовольствие и иронию, слегка приоткрыл рот, обнажив красивые зубы:
- Сцена эта, скорее всего, вольётся в один из мифов… если я снова превращу тебя в удобную мишень!
— Мифы — объёмистые сосуды, и хранится в них самое лучшее вино, - жал своё Мстислав.
— Тогда в этом мире служу я ширмой для шашки зверя. Но дикий зверь давно выдрессирован. Значит, этот миф распространит весть о первом звере, перенесённом из глубокого прошлого.
- У меня другая легенда, — гордо покосился Мстислав на своё измочаленное тату на груди. На лице его выступила испарина…
       Полетела в сторону бесполезная голова… а границы жизни будто срезали чёрные куски мяса! …И Мстислав, как сияние медитативных грёз, превратился в прекрасное нежное видение… Вячеслав Котан, перехватив дыхание, быстро заработал кистью. Так всегда бывает: из чепухи, из пустых посторонних ассоциаций ; внезапно рождается новый трюк.
       Послышалось тарахтение Мурмолиона. Вскрикнул Мстислав: оставив свои клубки, кот принялся с любовью точить когти о “крылатую” его грудь, шлифуя своё мастерство.
— Когда соединяются любовь и мастерство... туман, изваянный в образ и что-то за этим туманом… то можно ожидать шедевр!— заметил художник и достал холст из мольберта. — Сосна! Ассоциативный этюд! Идея реинкарнации некоторых дегратипов, — улыбнулся он Цветоеду.
- Талантливо… Ветви сосны, покачиваемые лёгким ветерком… и ствол (какой-то двойной)… будто подбадривают, призывая двигаться вперёд… — залюбовался этюдом Шишка.
- Я думал скажет: внутривенно… - двинулся ; Мстислав в своё видение удовольствий, не проявляя радости мыслей. — Если б было море водки, стал бы я подлодкой!.. Нарисуй меня иначе, и тату чтоб видно было, — он любовно потёр падшего ангела на своей груди и выразительно замерцал красными глазами.
— Живопись слишком слаба, чтобы изобразить человека, как сказал Чарлз Лэм, — Котан установил новый холст и посмотрел на Цветоеда.
— Ну, просто Пикассо бледнеет! — захихикал тот. Накинул на плечи розовую рубашку с красными вишенками на воротнике и поменял угол зрения. Главное под этим углом была не водка, а отозвавшееся радостью в сердце отсутствие реальных потребностей в окружающем мире.
       Натюрморт, украшенный бутылкой, вдруг поблек в его глазах. Мстислав изумился: нужный угол? Что-то щёлкнуло в его голове, и все цвета, запахи, звуки заиграли в обратную сторону. Обычный груз пьяных мыслей и похмельных восприятий отступил, опустошив заполненное обыденным, рутинным, окаменелым хламом сознание. Открылось новое, не ясное до конца, разнообразное тиканье, идущее из зенита — милости всевышней -- и перетекающее в необозримые возможности и маршруты, которые заключает в себе мир, простирающийся во все стороны.
       Мысль, пройдя туннель тишины, устремилась по произвольному маршруту, минуя шумный ураганчик от адепта зла.
       “Как я не догадывался, что явл яюсь его жертвой?” Мстислав явственно почувствовал изменения, происходящие с миром в этот миг. Через минуту что-то может случиться с мировым злом: оно куда-то пропадёт или перестанет быть существенным?..
* * * * *
       Террариум Дракона с дармовым морем алкоголя, никотина, ультразвука и убойных медикаментов разверзся!
       Дракон вышел на орбиту, соединившись с изумлённой Луной. Деловой потенциал взял верх даже над гормонами:
— Коррекция курса!
* * * * *
       Чувство неуютности мира вернулось вновь. Снова стало нехорошо и беспокойно. Органолептический страх раскладывал по косточкам, вгрызался в глаза и передавался другим.
— Это провокация?
- Я всех огульно прививаю микрофлорой своей, а женщин — ещё и флорой жены моей. Чтоб нога в ногу! — засмеялся фармацевт Шипило.
       Не проявляя радости мыслей, он двинулся в дисгармонию знаний. В руках его был шприц, наполненный светловато- коричневой жидкостью.
       Оранжевый диск, светящийся разумом, быстро уменьшался в бескрайнем океане будущего мира…
       Вячеслав Котан встал, зановесил мольберт, сделал две свирепых затяжки и выбросил сигарету, взяв “Новый орбит”.
— Съезжать с курения надо, друзья! Огненная болезнь это, что ли?
       Шипило подобрал бычок и взял в рот.
— Я огненные болезни сам очищаю! — прохрипел он, нацеливая шприц на оторопело притихшего в траве Цветоеда. — Было бы намного проще, если бы не так дрожали руки.
— Осторожно! Если проткнёшь — не восстановишь!
       Кот принюхался, постарался и выбил вакцину из чужих лап.
— Я тебе всё равно засажу! — подмигнул Шипило Мстиславу и объявил его зачумленным.
       Цветоед дёрнулся. Всплыла мысль, что он уже не человек, а просто испуганное животное. “Укол против бешенства? Чумки? Ящура? Змеи? А если я не хочу?” — он удержался от крика только потому, что отказали язык и горло — ужас сковал его, озноб всепоглощающего страха и холод опустошенного “Я”!
— Укол для тех, кто на грани смерти! — прыснул Шипило слюной.
       Крик, что рос у Мстислава внутри, наконец-то нашёл выход:
— Я не хочу!!!
— Говно вопрос! — был Гамлету ответ. Шипило отошёл от клиента, уступив его Алисе: она подошла с новой порцией своего лекарства.
— Ты предпочёл бы, чтобы правосудие покарало тебя уже на этом свете или на том? — услышал ее голос Мстислав Цветоед сквозь истошные раскаты собственного крика.
— А я на этом свете?
- Пока на другом, - пошутила Алиса. -- Но разрушительное действие его ещё не дало о себе знать, надеюсь. Ты должен решить, жить тебе или умереть. Колебаться в этом вопросе глупо.
- Вы только не бальзамируйте меня, я предпочитаю червяков! - всхлипнул
       Мстислав и понял, что поглупел, если думает об этом.
- А ты знаешь, что черви двуполые и что один червяк может полюбить другого?
- Хочу жить!
       Мстислав тут же поднялся на ноги и принялся за помёт: тысячелетний опыт народной медицины не навредит.
— Хватит! На сегодня больше чем достаточно, — Алиса вынула ложку из его рта. — Волевое усилие — это главный скачок к выздоровлению.
       Со зверобоем в охапках вернулись из пущи медики.
— Услуги фармацефтов скоро будут в прошлом. Кукарекающие лекарства будут. Яйцо съел и выздоровел. (От трансгенных кур.) …А что это за шмэк, Шипило? — доктор Перелыкин подошёл к фармацевту и поморщился, взяв в руки его шприц. — На Черепа работаешь?
— Я решил ополоснуть лицо и опустил голову в водку, — вместо своего нормального голоса Шипило услышал хриплое шипение. Он медленно проваливался в темноту. “Говорящие звезды?”
       В небесных котлах небесных алхимиков шли такие химические реакции, какие разум не в состоянии не только понять, но даже и представить. Множество комет и метеоритов тянули туда мусор и грязь. Колья призрачных рыданий, оставшихся за ним, уносили Шипило в пятнистую темень шока. Грязные отпечатки его собственных рук растворялись в мозгу вместе с клочка;ми бессвязных знаний, мыслей, обломками беззвучных ДНК и разорванными спиралями генофондов, вызывая бурлящее шипение небесных реакций и оставляя холодный фантом.
* * * * *
       Вновь подчинившись злому, безжалостному, зорко устраняющему препятствия огнеглазому адепту зла, Мстислав высунул язык и последовал за его ураганчиком, не понимая, что холодная и мрачная материя смеётся над ним. С чувством неприятной боязливости и чуждости он забыл всю ту, уже изведанную им, красивую неизвестность, что так сожалеюще смотрела на него с зенита; и вновь горячечно накалялся своими желаниями.
— Какие дагерротипы! Славные щуры! — воскликнул Мстислав от восторга — Вячеслав Котан повернул к зрителям мольберт.
— Ваша психическая карта, — отвесил два кивка художник: ему и фармацевту.
       Шипило вытер пот с лица, на котором будто черти горох молотили.
— Карта на облаке? — прищурился он, — внутри меня?
— Мы живём в каком-то густом облаке, — Алиса рассматривала картину. — Люди по сути не являются самими собой — они просто не могут встретиться с самими собой из-за густого тумана. Стена тумана — это и есть то, против чего надо вести Джихат — против главного дьявола! А не против людей.
* * *
       Зверь будто вышел из густого облака, окутавшего Землю.
* * *
— Моё изложение может пострадать, если ты будешь возвышаться надо мной, подобно шпилю, — сказала Алиса Мстиславу, стоявшему перед ней в непристойной позе и выгибавшему грудь, украшенную острыми крыльями Люцифера, колесом. – Или у тебя только филейная часть развита… вместо мозгов?
* * *
— Вертопрах! Сын мой задолицый! Говори что угодно, монтажируй, компануй, выворачивай всё, сказанное ею наизнанку, не забывай улыбаться обворожительной, хорошо тренированной улыбкой, превращая белое в черное, но не наоборот; а веревками наших черных пут закручивай покрепче ей стопы и кисти!
— За излишне прямолинейных не беспокойся, Дракон! С ними я справлюсь: они так запутаны в лабиринтах наших, что штопора не надо мне!
— Мне нужны факты, а не дерьмо! Шпиль её! И на нас непохожих! Потогонное золото жуй! Нам пота не жалко — усилие ничьё! Не твоя сломается рука — твоя поднимет и что потяжелей.
       Расцвёвшая громадина зла взвила вниз обалделые головы — аппаратные ягоды сластью дозрели, блузница промокла.
       Вздымая шпили; дирижёрских пальцев, Дракон тыкнулся под чириканье молний в Галию-звезду. Та приклонно подняла корону.
— Отгороди Кошку туманной стеной, Галия! Подвергни обструкции и забросай катапульками.
       Шаблонные завывания метеоритов и комет становились всё сильнее:
— Её не объехать, ни обойти? Кривая судьба! Раствориться в пространстве тоскливо.
       Кошка спокойно замерцала Галие:
— Как мне повернуться, чтоб вам удобней было?
— Куда удобней в колеснице триумфальной, подергивая вожжи, мня, хлыстом вертя; гнать плетью, заливая чьи-то слёзы в спучнелые звериные бака, — трындела волынкой Галия-звезда, гроздья комет выпуская.
— Не живее камня я, что ли!?. — остановилась одна с голубыми от ветра щеками. — Швырнуть мною в Кошку!.. Есть получше мечта. Любви не хватает. Потухну!.. Тепла.
       Ураганчик затих: в большинстве развернулись кометы, сгрудясь. Мягкий свет улыбался вдали озорно, плутовато.
— Вижу вас! Встретимся не распылясь, ребята.
       Заплутоновская Кошка старательно и кропотливо расплетала гигантские сети, расставленные Драконом. Занимая поле истории радужным ажуром (нить к ните, сияние к сиянию, не допуская прорех), она захватывала решающие позиции в сфере нового воспитания, переломного для цивилизации.
       Сама тьма теперь становилась не столь душной, а сама плоть Дракона – не столь вязкой. И тяжело было ему теперь размахнуться. Камень, брошенный им во врага, летел медленно. Как в приснившемся кошмаре.
- Физические законы меняются?? – изумился Дракон. – Что-то колесо моего вмешательства тормозит… Фаэтон превращается в прялку*??
* У старинных прялок было несколько функций. Одна из них – тусовка (главными были, конечно, невесты). Хотя среди прялок попадались и свои «Роллс-ройсы», «Феррари» или «Жигули»… одновременно она выполняла и функцию оберега: там были сюжеты определённых ритуалов – хоровода, проводов зимы, свадебного катания, похоронного обряда. А ещё обязательно был сюжет райского дерева.

       * * *
— Люди просто не могут встретиться с самими собой! — повторила Алиса, взглянув в Мстислава глаза. — Не могут разорвать очертеневшие верёвки, спутавшие нас по рукам и ногам, и посмотреть самим себе в глаза, преодолев стену тумана.
- А мне только что зверь какой-то показался… - по секрету шепнул Мстислав. –Теперь понятно откуда уши растут!
— А я лучше помедитирую, — васильковым взглядом смотрел на всех спокойно Джим, - чтобы быть всегда в ажуре! – подмигнул он Аннушке (в ажурном плаще, с любовью связаном для неё Алисой). – Вязано словно Слово сделано, - сделал Джим комплимент обеим. - Медитация — это освобождение от негативных сил и подключение к божественному потоку, от которого люди давным-давно отделились.
— Бездоказательно… Но я бы попробовал в качестве эксперимента, — Изваятельский подошёл поближе. – Наверное – это как умирать за завтрашний день? Подвиг!
— Захлопни репродуктор! — подскочил Мстислав — Твоё тело и душа должны находиться в равновесии – поэтому, если выпил покури! Целый прес хрустов в кармане: режим экспериментов? Холдинг воронок жакан халдей мухострел…
       Послышался остервенелый лай. Собака неподалеку уже давно успокоилась, а Мстислав всё орал и орал.
* * *
       Облака никак не могли сбиться в кучу и обрушиться ливнем.
— Ну и кадр! — переговаривалась тройка ребят. - Сказка про Дракона! – раздавался их дружный “кнопочный” хохот при “фокусировке” на Мстиславе. - А что ты о нём знаешь? Ничего. А я ещё меньше. Видеть бы зверя не под горой, а за горой… Может он меняет цвета бесконечно? А вдруг он форму меняет тоже? С такими общаться – себе дороже. Знакомство с ним — это шкала понимания того дна, куда может опуститься человек. Один бедуин плохой погоды не сделает!
       Дико вращая белками глаз, перекрахмаленный нахал покосился на ребят… Третейский суд устроили! Коллективную оценку дают! Стоя, как памятник в Гималаях под названием “Солнце в глыбе льда”, он улыбался им улыбкой старого ревматика.
— Нельзя быть по-настоящему счастливым подлецу или преступнику, - …но тут голос “судьи” резко оборвался…
       Все глядели на Мстислава, который прикусив язык совместно с сигаретой, чиркнул себя ножом по руке! Всё благородное собрание застонало. Сам Мстислав был спокоен. Лицо его выражало привычку к страданию и он казался даже довольным. Улыбался.
- Не пытайтесь повторить это дома, - впервые сказал он что-то не дефективное, пытаясь перекрыть “опешивший” железо-поток.
— Жестокость мира природы — это куда ни шло. Но когда опасность над тобой исходит от тебя самого… — глаза Елелии тонули в слезах.
— Это ему на руку!
       Листья подорожника, бинты, жгут, зеленка, как по волшебству, поспешно возникли перед Цветоедом. Рана была средней тяжести: небольшое кровопускание.
- Что с тобой? Случилось что-то? Из-за чего ты пришёл в бешенство? — вздыхала Елелия, бинтуя руку. — Не падай духом, надо выход благоприятный найти.
- Дурную кровь спускать – не выход! Это всё равно что… испортив воздух в зале , извиняться пойти в туалет. — сказал Джим. — Развивать в себе дух – это большое действо. Растворить свои проблемы… Есть такой человек, которому, ради блага людей, открывается тайна пути к Богу. Это…
       Джим принялся рассказывать, но… гром и молния! Мстислав, отдёрнув ещё кровоточащую руку, изогнулся и прижал Елелию к себе!
       Феликс Цапл придержал его своим негодующим взглядом.
       Глядя туманными глазами на друга, Мстислав Цветоед быстрыми и ловкими движениями непринужденно взобрался на девушку и коснулся её горла губами. Ильич, сидевший рядом, отвернулся…
       Аж застонал ветер. Всё набрякло. Столкнувшись, тучи дали разряд.
       Рука Мстислава, похожая на притаившегося краба, вдруг с такой экспансией полезла в карман брюк Изваятельского, что всех затошнило. Мягко чмокнул затвор!
— Туши свет!— глаза охранника блестели. — Чертовски здорово!
       Бумажник Изваятельского выпал из рук Мстислава. Он бросился бежать. Но, ступив ногой в костёр, и далее, снося стаканы, разное добро, головки одуванчиков… он, поскользнувшись на банане, рухнул пассажем вниз.
— Ильич, ты только маякни!— ожидала команды охрана.
       Владимир Ильич вскинул правую руку и перстом указал на врага. Охрана услужливо выкинула Цветоеда (подбив предварительно глаз) из маленького отдельно взятого детально обозримого пространства на душный воздух “террариума Дракона”.
* * *
       Дракон встал, как простое делаемое дело.
— И что теперь?
— Отращиваю глаз!
— Что, третий? — кудри завихряя, ощерился ухмылкой Люцифер. — Весть стопудовая! — прорезал белой пеной обветхлые древние века. И тут же, защёлкав зубами, белой бумаги белей, он, счета свои предъявляя, ломал оазисы светлых дней. — Зряплата где? Пощёлкай ты клыками! — ведь пот не твой! Юли, свисти, жуй, изгаляйся: ждёт лысый черт колонн-злат-крон!
       Чихнув огнём и дунув гнилью, метнул Люцифер кровавою ржой.
— Металл… — слизнул Дракон. Повод для ссоры…
       Траурным гудом повисли слова. Ещё колыхалась мёртвая зыбь, хоть стихия утихла. Уплыли, как дымы, гуды… Громоустый охрип.
       * * * * *
       Страдая топографическим кретинизмом, Мстислав Цветоед заблудился в лесу.
- Мстислав под грозу попадёт. Может позвать чудовище это? В лес углубился. А лес девственность не потеряет?? – волновались ребята.
       * * *
       Он шёл качаясь. Перед ним ложились травы, бежали пыльные тропинки, красные маки склоняли головы ему на встречу. Беря начало в облаках, он шёл, перекосив пространства. Он рос, и его непостоянство сопровождал весомый гром.
       Рождённый под косым углом, он шёл как будто в наступление на мир.
Вдруг, дождь ; иссяк так же внезапно, как и начался. Рассияя лучами тяжёлые веки туч, Солнце, прослезясь, открылось.
       Мстислав Цветоед возник за спинами ребят внезапно, словно его фигура соткалась из плотного дыма и алкогольных паров воздуха.
- Привет, - мельком кивнул он. – Чего сидим? – как пятикопеечный рукастый автомат (ведь хороший человек – это не профессия) надеялся вышустрить что-то Мстислав, не разбавляя водой.
- А что?? – несколько смешался под его «дипломатичным» взглядом Джим. – Танцевать что ли? Хрен моржовый! У вас творческие вопросы есть? – обратился Джим к ребятам…
       * * *
- Обыкновенно, когда человек верит в какую-то частную религию, его позиция становится всё более и более похожей на острый угол, направленный от него. И ваш путь таков? – Юстиниан в упор смотрел на Джима.
- Любой угол зрения – это неприклонный взгляд, данный извне. Взгляд йога открыт на 360градусов.
- Заставляетет мир вращаться вокруг себя, оставаясь неподвижными??
- Поскольку мир, обёртывающий нас приведён в движение, и не нами… он предлагает панорамическое видение, к которому йоги приходят в детском изумлении.
- А если попытаться вращаться вокруг собственной оси? – подмигнул Юстин, снова начиная свою соловьиную песню. – …При этом рыская по всем 360градусам хоть во сне, хоть бодрствуя и не выключаясь?
- Микрочипы – всё же взгляд по принуждению!
- Конструктивно повернуть сознание лучшей стороной, реально выйдя из-под контроля негативной силы путём слияния человеческого разума с искусственным… Да, есть здесь острый угол, но он направлен на нас самих.
- Судя по всему, ты также ощущаешь себя выкинутым из обжитого угла зрения.
- Я предоставляю Богу управлять моей жизнью, - сказал Юстиниан, - и я отдаю Ему свою волю. Бог совершает во мне и хотение, и действие по своему благоволению. Я нахожусь под руководством Духа Христова. Но при этом мой взгляд открыт на 360градусов.
- К сожалению не все поступки людей движимы любовью ко Христу, - развёл руками Джим. - Негативная сила мешает!.. сеевом вампиро - комариной сласти, — поэтично передал он искушающее ощущение зубов, не отпускающих жертву. — Дракон выбирает из отобранного. Иногда бросает обратно что-нибудь. Всё равно рук у него не хватает. Еле тащит себе в рот что повкуснее. Карманы набивает, на шею вешает, задником садится, прихвостней своих потчует. Попадётся то, что нравится им более всего из шевелящейся кучи, они подбирают охапками и сваливают, не дожрав, у подножия быстрорастущего; склоняя чашу весов в Драконью сторону. Хватит!!! До краёв наполнены они. Расслабьтесь, друзья: благодушие — вот что им не на руку.
- Благодушие – величина математическая, - подмигнул Юст.
- Не свалятся они на головы наши, не выбьют почву из-под ног, - продолжал Джим. - Пусть берут только то, что лежит пока в их плоскости. А когда все духовно поднимутся, нас ждёт поток любви, вдохновенья и настье!
- Конструктивный рывок нужен! - обрадовался Юст. - Нано-сфера – это биокомпьютер. Подсоединит ли человека к нему духовное продвижение?? Церковники говорят нет: ведь талант – это дар, который даётся только избранным. Значит, только научная революция в состоянии гармонизировать жизнь? В частности – микрочип. И тогда все срезонируют!
— Если под “настьем” подразумевать климат, как на Канарах, то скорее бы! Только без катастрофических последствий чтоб! — бесхитростно, просто смеялся Енастьен. — Такое в этом мире возможно?
- Человечество в целом является активным электромагнитным резонатором и само по себе влияет на электромагнитный фон Земли, как информирует сайт global.dem.ru, — юный геоинформатор Анна была счастлива дать компетентный ответ на столь глобальный вопрос. — Вот и началось уже перемещение магнитных полюсов Земли, — по-женски подмигнула она Енастьену. — Полюса идут навстречу друг другу…
- Верить можно только энциклопедическим словарям и то… проверять надо, - подмигнул и ей Енастьен.
- Южный полюс находится сейчас между Австралией и Антарктидой, в океане. Происходят глобальные климатические преобразования и ломка климатических зон Земли. Если перемещение перейдёт за 20 градусов, то инверсия совершится неизбежно: северный магнитный полюс станет южным. При этом полюса не только перемещаются, но и изменяются по интенсивности — меняют электромагнитную частоту, а значит, и меняется электромагнитная система нашего организма и нашего сознания, как говорит всё тот же сайт.
— Вот так-то! – бравировал Юстиниан. – Электромагнитная система нашего сознания (которое реально повернуть лучшей стороной!) поможет примирить добро и зло, плюс и минус, юг и север!
 — И колесо Дракона закрутится от обратного??
- Чертежей не видел;! А что говорит глобальный сайт? – стремительно повернулся Юстиниан к Анюте.
- Компьютеры пока не говорят об этом, но я думаю, что да! И, думаю, что ковчега не понадобится, если зло просто перестанет быть злом, как зависит от человечества.
* * * * *
— Содрать наружную оболочку и потерпеть несколько веков, пока не затвердеет внутренняя нежная кожица? — всхлипнула Земля. — Я теряю упругость…
       Кошка содрогнулась:
— А это будет оправдано? Вдруг невзначай погибнут люди?
— Ты окажешь мне бесценную услугу, если поможешь нормализовать условия их жизни, пока я попытаюсь размягчить мой затвердевший панцирь.
       Лицо Земли проре;зала внезапная улыбка, образовав трещину в граните.
— Ведь ты мне друг, Кошка!? Будь благосклонной к людям… и, чтобы они только радовались происходящему. Мне уже трудно дышать, улыбаться.
       Астероид Кошка, похожий на сплошной комок шерсти, в гордом полёте поддавшись вниз, опустил дымчатые, как облака, уши к Земле.
       Донеслись ломающиеся голоса далёких ораторов… там… на далёких трибунах.
—… правительство народа, избранное народом и для народа…
—… не исчезнет с лица земли…
- …Брешемо чисту правду…
—… раскол социально- экономических группировок…
— Так дело в коже? — вернулась Кошка к диалогу.
— И лёгкие саднит скверна!
* * * * *
— А, может, завладеть благосклонностью небес полегче, чем крутить это самое колесо Дракона, а? — сбросил плащ от ненастья Владимир Ильич. — Чем лоб разбивать, стяжая деньги, славу, власть, надрывая психику и здоровье, лучше спокойно делать конструктивно- созидательные дела, которые ни тебе, ни другим не действуют на нервы?
       Сквозь узкую амбразуру листьев на него внимательно с бесчеловечным оптимизмом смотрел лучистый глаз.
— Ведь это колесо Дракона отнимает главное — ощущение радости жизни. Мне не хочется никакой свистопляски, никаких ловушек. Эти обманчивые прелести жизни… мельтешим, словно бессмертные!
— Сло;ва, лежащего в корне твоего последнего слова, не должно быть в лексиконе! — поправил Джим Ильича. — Покинуть этот мир — это, как сбросить одежду.
— Мельтешим, словно никогда одежды не сбросим, — Ильич исправился. — А ведь можно и святость соблюсти и пользу принести, соблюдая во всём умеренность. И медитировать!
       Подозрительный всплеск заставил рулевого колеса Дракона вернуться к авансцене…
* * * * *
- Эй вы! Унесённые островом!
- Эй ты! Замороженный солнцем!
       Всё еще в нижнебельевой амуниции и в некоем анабиозе, излазив весь остров в поисках халявного продукта брожения и пугая благочестивых обывателей, Мстислав Цветоед, как кенгуру, вихрем перепрыгнул через костёр, схватил нераспечатанную бутылку и, колесом размахивая руками, попрыгал дальше, снося молодые кедры и ели. Неожиданно очень громко вскрикнув, он рухнул о;земь плашмя.
       Ради всеобщего успокоения Феликс Цапл плавно поднялся, сдерживая переполнявшие его скрытые страсти, и отправился за разгадкой судьбы сосуда.
— Бутылка о дерево разбилась! По-видимому, выскользнула из рук! Мстислав, конечно, не пережил такого шока…
       Скорая помощь во главе с Елелией, водружённой медикаментами, прибыла к пострадавшему.
— Я бы приятелю твоему на целую ночь доверил и сестру свою, если бы у нее при себе было не больше пятнадцати крон и одной бутылки йода, — намекнул Цаплу Ильич.
— Какой он мне друг-приятель!? Никакого кодекса чести за собой не признаёт: отбивает девушек у своих! Ворует у своих!.. Бельмоус!!!
— Я волнуюсь за него! По-моему, он не дышит! — встревожилась Елелия.
— Я тебя ночью успокою, — Мстислав приходил в себя по частям, предъявив наглядное доказательство своей похоти, и бессмысленно оплодотворяя землю тягучей горько-кислой мужской слюной.
— Бутылка или Елелия? — насел на него Феликс.
— Бутылка…
— Попытайся выпить ещё, хоть немножечко, — никого не подпуская к неприятелю, закипал Феликс Цапл, вливая в Цветоеда водку.
— Выход из тела, — улыбался Мстислав, весь в милых пьяных грёзах засыпая сном “праведника”.
— Сердце стучит? И на том спасибо! — вздыбил волосы Цапл, возвращаясь в круг зарева костра.
* * * * *
       Земля, уже было ставшая такой весёлой, насколько позволяли многочисленные шрамы, вновь омрачилась.
       Лишь демоны пучин могли знать, сколь исполинское чудовище скрывалось в злорадных волнах водки. Спирт в жилах зверя обратился в лёд.
— Лангуст, исполин, изувер, мустанг, косолюб, однорог, триколор, триплекс, тритон, тиран в небе! — звал зверь Дракона. Помесь огненной гиены и сжатой пружины, враг кошек, чибисов, окапи и всех табунов живых! — сегодня он был в угаре! — Чем больше алкоголя на душу, тем мне приятнее проявлять азарт! Что-то там, — он прикоснулся к груди, — у меня леденеет и… я бодро тибрю недра в Ядрах, трансформируя коллективную энергию человечества в энергию движущего вала твоего колеса, Дракон!
— Это ты, Вертопрах?
* * * * *
— Р-р-р-… Гав-в-в! — простонал Мстислав.
       Из-за потери памяти он не мог вспомнить даже своего имени.
— Мстислав… Цветоед…Гав… но…
— Экскрементный итог;! Говорить бесполезно с ним! Это другой субэтнос! Слово не для этого субэтноса: он понимает что-то, как глухой, попавший на конференцию чревовещателей.
— Чу-ва-ки! — наконец-то выстонал Мстислав. — Я был в каком-то лабиринте. Чувствовал себя довольно паршиво. Меня позвал сам дьявол… Он показал мне продукт моей переработки — какой-то экскримент поносный! Сразу я, знаете ли, засомневался: уж очень у него был обычный вид. И он… хвалил меня…
       Гав! Гав! С завыванием ощетинился пробегавший мимо пёс.
— Хорошая собачка, — сказал Мстислав, и вдруг на него напал беспричинный смех.
       Бородач-охранник обернулся и хмуро смотрел на него, пока тот не угомонился.
— Сильный случай сексуальной тревожности? Фу! Фу! — Не хочу его стимулировать, — весело смеялась Елелия вслед заскулившей собаке.
* * * * *
— А из тебя мог бы получиться прекрасный щенок, — Дракон побольнее ужалил зверя. — И это помесь с гиеной огненной? Шпицель! Я что, тебя ласкаю мало? Меня б кто приласкал так… завыл бы в голос.
       Где-то послышался рёв Льва:
— Система звёзды-звёзды?
       Дракон сжался, спружинился:
— Проверка на растяжение? Изгиб? — заморгал он, жуя дымы свои в небесах и замлев. — Чего-то крючок распрямился… Рыбёшки сорва;лись… Килограммов по шестьдесят… Тяни, Вертопрах, их на дно за собой! Что трепыхаешь глазами?
* * *
       Какие связные слова! Говорящие Звёзды?! Взаимообразная память? – Мстислав был в прострации.
- Пожалуйста, воскресите его!..
- Он скорее жив чем мёртв.
       Доктор присел на корточки и, поборов отвращение, наклонился низко ко рту “мертвеца”. Оттуда разило перегаром.
       Мстислав был почти трупом: исколоченный белой горячкой, со сломанными ногтями (и не известно ещё чем ;).
- Да… он что-то недоучёл… - ввёл доктор противостолбячную сыворотку. - Свободы от собственной жизни ему захотелось? …От своего ума и гибельной человеческой плоти? которая, когда выпьешь, становится легка и воздушна, так что кажется, будто ты выскакиваешь из себя и витаешь вокруг тела, словно какой-нибудь дух. Ну, что – выскочил? Свободен ты теперь?.. Он очнулся!!! Экзостенциальная тревога в глазах… Язык наружу…
       “Я не знал, что у меня такие глаза. Знал бы — сразу сменил бы… - Мстислав понял, что его глаза открыты. Перед ним склонились доктора. — Звёзды — это люди? Вернувшие меня к жизни?!”
— Он в безопасности! — именно эти слова Мстиславу хотелось услышать больше всего. — Мы его вытащили. Как чувствуешь себя, Цветоед?
- Доктора! — Мстислав сказал им, что видит их лица и что ему на голову кто-то сбросил огромную цистерну. — Это я не язык вам показываю, это у меня печень торчит…
Это был первый проблеск мысли! Далее последовали крокодильи слёзы:
- Чувствую себя на крокодильских вилах!
- Хорошо ещё, что на крокодильских!.. Ангел ты заболевший! …правда с рожками, -- живо откликнулся Феликс Цапл (фельетонист журнала “Крокодил”) и по-издевательски засмеялся: - Вилы!
       Синий купол неба, зелень трав, благоухание цветов, певучесть леса… Мстислав страдальчески скривился ;: доктор Сердюк (прибывший с противоядием по первому зову коллег к больному), продолжал осматривать его…
- Когда мочишься горит?
- Я не поджигал.;
- Невооруженным взглядом видны все твои внутренние органы… (кроме внешних! ;). Главное — что ты жив!.. Я хочу, чтобы ты подумал об этом, прежде чем снова уснёшь! …Укус змеи, алкогольная интоксикация… Сердце бьется, хотя тело, пока, существует отдельно от души, - Сердюк заглянул пациенту в зрачки: - Нереакционноспособный. Мозги отключены.
- У меня хорошо варят мозги, - ломким голосом человека не совсем уверенного, что спит, прохрипел Мстислав.
       Длинным мечом воткнулся луч. (Сумеречный свет хоть и был тусклым, но мешал смотреть.) Изо всех немыслемых щелей неотступно торчат стволы. Сосны держат его под прицелом. Проникая в мельчайшие жилочки тела, отпечаталась память о годах запоя. Да… Выжать здесь нечего. В глазах блеснула слеза. Глаза напоминают два камня, вставленных в страдальческую маску. Взгляд прикован к холодным соснам. Он сосчитал: восемь. (Не стволов, лет.) Оставил по себе не добрую память. Помнят ведь деревья насквозь разную гадость. За горло держат. Выставляют в невыгодном свете. А виноват коньяк.
       Я должен осторожно встать, - подумал Мстислав. – Если не смогу, то повернуться на бок, опереться на одну руку и подтянуть левую ногу. Упал стакан. Мстислав понял – нужно быть осторожнее. Коленом он наступил на осколки и услышал как они хруснули. Нет, встать он сможет только при чрезвычайных обстоятельствах. Даже переполненный внутри пузырь – не чрезвычайное;. Он стиснул зубы: казалось, что ему в голову впивались острые терзающие когти. Прошёл мимо глыбообразный кот, еле здороваясь. В его походке угадывалась обманчивая мягкость. Будто кот, пройдя, специально хотел пошуметь. Клинканье травы по стеклу… Проклятое стекло! Было похоже, что абсурдно огромный кот крадётся к нему чтобы…
- Его мозги несут функции пищеварительного аппарата! - с блеском подковырнул Цапл.
       Это люди… и они говорят о нём! Мстислав понял, что глаза его снова закрыты, память пуста, желудок выдает рулады, утилизация выпитого давит на почки и печень, еще сложнее сердцу… Что за геомагнитные возмущения? Или это он уже в полужидком состоянии? Что-то хрюкнув, Мстислав растёкся на траве, как квашня.
— Желаем тебе проснуться поутру; с плазменной надеждой, чувствуя себя на вершине физического, житейского и духовного благополучия, — услышал он на грани сна и яви.
       “Это всего лишь вибрации чьих-то голосовых связок”, - подумал Цветоед, распахнув на миг глаза, как ночные форточки с выжидающей темнотой.
* * * * *
— Воздух пугливый и густ, словно женское лоно… птичьи выси и нагота — лоно девственного языка!
       Доктор Перелыкин оригинальничал: попил чаёк с дымком на пару с Сердюком; и совершал пробежки с картой и компасом, петляя по тропинкам и живописным местам, будто стежок за стежком сотканным из запахов трав и прелых листьев, вещего крика ворон, звука птичьего переполоха и яркой пестроты бабочек.
       Доктор Сердюк также разминал затёкшее тело, где застрял в себе. Когда услышал зов… Где-то за гранью слуха — пронзительный оклик, проткнувший акустический кокон мозговых рефлексов. Тропка, ухватив ноту, спешила, струилась ему на встречу. “Подобный зов привёл в движение звонкую карусель мира”, — подумалось ему, специалисту по выживанию, включившему моторику звуко- светодвижения, и уже бегущему по затейливой зелёной тесьме, украшенной цветами и сияющей красками дружбы, наталкиваясь на ясный солнечный свет…
       Вечером Перелыкин и Сердюк, пышущие жизнью реки и леса, духом ветра и солнца, пропитанные светом и наполненные смыслом, увозили с собой домой жизненно необходимый запас эстетического удовольствия:
Словно в лоно стонущих женщин
Погружаешься в лоно леса!
Птичьи выси и нагота
Лоно девственного языка.
Воздух пугливый и густ —
Пряное лоно слова!
* * * * *
Нам много ль надо?
Корку хлеба да каплю молока.
А солью будет небо, да грозовые облака… —
вновь открыл философский клуб АлександРычань.
— Здесь Велимир Хлебников, по-моему, очень близок, но не точен! — расстроилась Алиса и, распустив рядок рукоделия, отбросила спицы. — Не грозовые, а дружеские, радужные, радушные, перламутровые!
- Какая соль — такая и пища? — смеясь предположил Дмитрий направление ее философской прокрутки. — Хочу озвучить, что литература не судится по законам жизни. Измысленное является игрой. К лирике нельзя относиться так серьёзно, Алиса, или ты считаешь, что стихи заколдованные?
- Возможно… я стремлюсь перешагнуть какую-то заколдованную черту… — Алиса весело закружилась, широко расставив руки. — Уверена: есть выход из заколдованного круга! Есть та золотая середина, в которой можно обрести столь желанное полное спокойствие.
— Пожалуй ты права, - задумался Дмитрий…
Плоды сердечной полноты…
Свой слог на важный лад настроя… -
перебирал он в памяти пушкинские строки…
       Солнце, скрытое за занавесом деревьев, роскошно прикоснулось к кусту алых роз напротив ребят и неотразимыми лучами озарило Диму…
И романтические розы…
И прелесть нежной простоты…
…Их поэтическим огнём
Душа воспламенилась в нём.
- Несколько необычное применение старых строк – это всегда что-то новое, живое, - задумался он, - повышает содержательность, информативность, ёмкость, объём…
- А ведь новое понимание старых цитат можно абстрагировать словом…
- Абстраём абстрацитаём абстрацизм абстраёмцитизм… - перекрахмаливали ребята общий приговор приёму. - Ёмцитизмы!!!
В дожде эпох они свежеют,
И обновляются, и зреют –
И жизнь могущая даёт
И пышный цвет и сладкий плод, -
ёмцитировала Пушкина Алиса на лад: творцу все плоскости покорны.
       Её, будто музыка, голос прокатился эхом вдалеке, отозвавшись всплеском- вопросом каждой лесной ветки.
       Подхваченный ёмцитизмами Феликс, закружил узорами, видимо решив, что ни один ствол, ни одна веточка не должны остаться без ответа:
Любви все возрасты ни к черту,
Коль одеяло вверх торчком;
Знать, не только от тепла
Расширяются тела:
Бутылку двинул и вперёд!
Вина кометы брызнул ток!
- Полкилограмма стихов в редакцию принести? – лирически улыбался он.
- Не пугай ничьих ушей свободной живостью своей! – рассмеялась Алиса, потом призадумалась:
Поэта долг — пытаться единить
Края разрыва меж душой и телом16
- Настоящая поэзия, наука, музыка, изобразительное искусство требуют однородного мыслительного процесса, как сказал Эйнштейн, - спокойно рассуждала Алиса, - Но, тем не менее, самая надёжная защита против Зла состоит в крайнем индивидуализме, оригинальности мышления, причудливости, даже — если хотите — эксцентричности. То есть в чём-то таком, что невозможно подделать, сыграть, имитировать; в том, что не под силу даже прожженному мошеннику.16
       Литература может быть религией, приводя познание в связь с наивысшим, чего может достичь человек своими чувствами.
       Природа, мир, тайник вселенной,
       Я службу долгую твою,
       Объятый дрожью сокровенной,
       В слезах от счастья отстою, -
 истинный пастернаковский шедевр!
       И, когда сработает степень накопления Добра, тогда трогательно- чистые дети, взрослея, не будут метаморфировать от обратного!
       В течении краткого момента её слова словно висели в воздухе, подобно облакам. Затем их коснулось время, а Алиса вернулась в мистерию, которая окружала её…
       Внезапно возник высокий хрустальный звук, нежный и пронзительный…
       Послышался звон посуды, и загруженный едой поднос опустился на раскладной столик.
       Никто, кроме Алисы, не заметил странное превращение, произошедшее с облаками: на небе нарисовались пухлые розовые щёчки, носик и ротик…
— Ведь большинство из нас — это не мы! — продолжала она. — Самые отвратительные страсти, устремления человека не заложены в нём биологически, от природы. Они — результат чужих суждений, каких-то цитат, чьей-то мимикрии…
       Алиса вгляделась в небо ещё. Оказалось то, что она видела раньше — лишь цветочки: облака молочного цвета дрогнули, детские черты в них метаягодировали, как у капризного подростка.
—… И почти все несчастья в жизни происходят от ложного представления о том, что с нами случается.
— Согласен с этим! — словно молнией озарённый, Дмитрий плюхнулся на край полена, весь ассоциируясь с восклицательным знаком. — Виной всему доставшееся нам в наследие бессознательное. В любом произведении искусства есть не только идея, но и результат: разрушительный он или созидательный. Бессознательное надо улучшать. Кстати, приставка этого слова и есть тот штрих в изменённом сознании человека, который надо менять! Думаю, что микрочипы оправдают свою цель и сыграют важную роль в мироздании!
       Торжественно зааплодировал Рычань…
— Да… А Лев Толстой и Достоевский до вас так и не ответили: почему… и как… Поздравляю!
— Все человеческие вопросы должны быть осмыслены по-новому — в поисках ошеломляюще-нетрадиционных ответов11… — в глазах Алисы под сенью длинных ресниц словно отражалось сияние всех подзвездных и надзвёздных миров. А красивые дружелюбные облака Хлебникова вдруг неожиданно явили собой чётко напечатанные латинские буквы на небе…
       Без сомнения, это были облака. Но их исключительно правильные формы и чёткие края приводили в замешательство и наводили на мысль об их явно искусственном происхождении. “Рай”… Послание другого разума или просто причуды природы?
— И всё-таки облака, у Хлебникова выступают в квинтэссенции с духовностью — соль! И эпитет желателен с соответствующим подсмыслом:
А солью будет небо, да манно-райские ретро-облака…
       Заострив внимание на факте небесного феномена, Алиса продолжала свою мысль…
 — В некоторых случаях поэты могут быть счастливы, обнаружив, что ошиблись.
О, сколько нам открытий чудных
Готовит просветленья дух… —
вскинув вверх руку, произнёс АлександРычань голосом, похожим на межзвёздный эхосигнал. — Да, этот случай достоин учебников…
       Он поперхнулся, взглянув на странное небо, пытающееся вступить с человечеством в контакт. Разглядывать небо – эксперемент на грани невозможного. Почти невыполнимая задача: свести к минимому невидимость разглядывающего тебя самого откуда-то сверху взгляда. На миг подумалось, что там (наверху) ведётся беседа и даже что-то отмеряется. Его поднятая вверх рука, словно слившись с какой-то силой, купалась в этой красоте, в этом диалоге. В этом порыве, в этом рывке он стал так богат, что ощутил в себе неподвижное бытие, движущее все вещи.
       Ребята тоже, будто по команде, подняли головы, казалось, взвешивая их на весу.
       Каждое духовное событие — это и картина, и воображение. Воображение же само по себе является психической данностью, и поэтому назвать ли просветление реальным или воображаемым — совершенно безразлично…
— Может быть, на заре истории человечества пищу обозначал указующий на манну облаков перст? — прикинул Мурчань, оправдывая свой затянувшийся жест.
— Это, когда соли ещё не было? А громкий раскатистый гром вселял ужас? — внимательно следя за небом и делая фотоснимки, взволнованно переговаривались ребята.
— Тогда, когда были и мирное кудахтанье знакомства, и предупреждающее рычание, и ворчание, и вопли ярости, и громкий раскатистый смех, всегда означающий дружелюбие, — смеялся АлександРычань простым весёлым смехом, сохранившим по сей день свою ценность, благодаря свойству поднимать настроение. — Да… Жизнь слишком серьёзная штука, чтобы говорить о ней всерьёз.
       * * *
— А мироздание, вполне возможно, — лишь страсти разряды, человеческим сердцем накопленной, — задумался Дмитрий. — А в идеале мог быть Рай?! — он глядел на небо с мечтательной улыбкой.
- Ты чё несёшь? Цырк на колёсах просто. К ладу все эти дешовые панты. Водка хорошая? – с видом кота, вылизывающего основание хвоста, Мстислав под градусом сровнял свой зад с ушами, разминая затёкшие члены.
- Ты что моль в обмороке? Не фони! – взвинтился «прайс». – Нам выдан был даже текст бегущей в небе строки!
- Я его не присылал.
— Да… Не представляю себе сложных чувств некоторых собеседников. А ведь возможно, что исторический Иисус предстаёт перед нами, как символ жестокого времени, которое его породило и которое нуждалось в неугасимой вере людей в победу справедливости на земле, — подбирался Дмитрий к истокам религии самой распространённой на земле.
— Времена меняются. И люди тоже не дремлют, — Алиса, набросив на свои хрупкие плечи плащ перевоплощения, устало пошатываясь, взбрела на импровизированную гору из тучи кибернетических программ, облаков заветов и звёзд полемических диалогов.— Но у каждого века есть своё средневековье… Летопись любой человеческой жизни может стать фундаментом, столпом, поддерживающим человечество, помогающим ему выстоять и победить!
       В густой тени её лицо казалось таинственным и трогательным. Тёплая волна нежности окатила Диму, он присел рядом, дотронулся до размётанных волос и разгоняя в себе гибкие мысли спросил:
— Может быть, самая интересная жизнь — жизнь незамечательных людей?! — Дмитрий привстал. — Богат… наш род такими! — в глазах его пробивались восклицательные знаки. — Когда начнут выходить том за томом из серии ЖНЛ (Жизнь Незамечательных Людей), вот тогда мы и поймём, что людей незамечательных нет! (Как сказал Богат – писатель.)
— Пока существуют в мире деньги, человек тем больше ценится, чем больше платит! — послышался голос, обладатель которого оставался невидим в высокой траве; потом — тихий, сдержанный смех ребят.
— И, чтобы вскарабкаться наверх, надо сложить крылья! — хрипло довинтил всё тот же кто-то, на голограммной авансцене хаотических состояний, неуспокоенной суетности и дисгармонии в самом себе.
       Будто птица, сложившая крылья (скрестив руки перед собой) кто-то поднялся с травы и двинулся впрёд – на Алису, будто камень… полоумный камень…
       Сразу решившая, что это чужой, с которым нечего и разговаривать, но потом увидевшая перед собой разгорячённого состоянием встревоженной жертвы жизненной обстановки фармацевта Шипило, Алиса решила ринуться на его авансцену раньше, чем та успеет двинуться дальше, выбив почву из-под ног.
Когда же ты поймёшь, что человек рождён,
Чтоб выплавить из мира
Необходимости и разума —
Вселенную Свободы и Любви…
Когда поймёшь,
Что ты не только сын Земле,
А путник по вселенным…
Что звёзды и созвездья возникали
И гибли внутри тебя…
Тогда ты станешь мастером! —
ёмцитировав Максимилиана Александровича Волошина, русского поэта и художественного критика, в пророческих произведениях которого предвосхищались грандиозные события последующего времени, Алиса, посредством сияющих волн просветления, подключала меркантильную голову Шипило к иным “станциям”.
— Вот, значит, здрасьте!— фармацевт почесал за ухом. — С тобой хоть за Плутон лети! — он вынул из аптечки полбутылки спирта. — Это я с Земли захватил. — Шипило поднялся, заревел и описал дугу гибкими “крыльями”. — Сейчас мы испустим реактивную струю такой ураганной силы, что тучи в улыбке расплывутся! — он плавно смодулировал на гул вертикальных винтов.
- За то, что нас делает счастливыми людьми – дешеве пиво и сухэ вино, как Скрябин поёт, - неприменул поучавствовать и Мстислав в проминаде. – Перелил из бутылки в живот, из живота в канализацию и был дважды счастлив!
       Облака, став грозовыми, нахмурились. Загадочные буквы на небе сомкнулись.
— Хватит свистеть! Пошёл высоко. Машина должна работать бесшумно. А мы о поэзии поскрипим пока, — Рычань тоже почесал за ухом. — По-скри-пим: рубать ею больше не буду… срываясь в туманные пропасти. Ведь, вряд ли смогу превратиться в тучку и нежно покрыть собою зеркальные глетчеры.
— Пустите меня, я лягу! — сильным прыжком перелетела Тарси к коленям Рычаня, притянув его к себе.
— Это всего лишь лирика, — не успев толком засмущаться, тот податливо рухнул на девушку.
— Права или не права лирика… делает ли она несчастными кого-то, вызывая главные эмоции и реакции сама по себе, — похлопал Ильич по спинам ребят. — В поэзию не верят. Ее любят или нет.
— Но отзвуки разносятся от одного конца земли до другого.
— Ну, вдохновлюсь я; ну, крикну: “Ваше висючество! Грозовые облака!” — голосом Джельсомино бросал слова на ветер Изваятельский. А они, слетая с губ, резонировали и нахально сотрясали воздух дальше. Можете приступать к вашим, чисто атавистичным, мокрым, громогласным церемониалам! - отвязные металлические нотки вдруг зазвучали высоко и эмоционально, будто вливаясь в какой-то вихрь.
       В повисшей тишине каждое его слово отдавалось, будто в пустом зале. Ильич удовлетворённо посмотрел на ребят.
— Ну, что?! Ухо не слышит уже за милю! — рассмеялся он. Затем бросил взгляд в небо… будто в ничто, обозреваемое никем. И почувствовал что-то несравнимое с прежним опытом.
       Его слова произвели эффект! В высоте задрожала какая-то пурпурная тень, словно охваченная радостным возбуждением. Шевельнулся мрак и захлестнул Изваятельского волной ужаса.
       Мимо медленно проплыла тёмная масса, подчинённая холодному (но не зловредному), чуждому человеческой жизни распорядку.
— Что, мой разум пронзил толщу черепа и вихрем пронёсся в серую на небе массу??? — от избытка чувств глаза Ильича превратились в два круглых блюдца, а челюсть отвисла на полметра. — И теперь я ввергнут в невообразимую пучину? — сквозь смех и слёзы дрожал его голос. — Нет! Любая реальность для меня дороже всяких туманностей, пленённых солнц, видений, галлюцинирующих гостей и даже звёздных королей!
       Масса на небе угрожающе удлинилась, пытаясь заволочь небо тучей конфликтов. И Ильич, вспомнив из истории, что люди просили у небес защиты и покровительства, решил скорректировать ошибку.
— Ваше высочество! Я рад, что не пропустил это замечательное событие. Это такое везение! Такой знак!
— Всё на свете — знаки, — ответил голос изнутри или послышалось в шелесте ветра?
— Оказывается, я живу между двумя мирами? Этот реальный — рутинный, тот другой — Тонкий. Да ещё и в третьем — Огненном мире! Они взаимосвязаны, в постоянном обмене… Возможно и действовать сразу везде?
— Главное — не замуровывать себе выходы, — тихо “ретранслировал” кто-то из бесплотного, тонкого мира.
       Изваятельский почувствовал высший пилотаж в ощущениях: в области лопаток потекли ручейки животворящих потоков энергии. “Это и есть пресловутая мистическая “живая вода” — ясно откликнулось пониманием в сердце… «Такая свобода!» Он будто плавал среди неорганизованного пространства, где нет ни ближнего, ни дальнего плана, ни верха, ни низа, ни до, ни после. Небесная живопись, изображающая саму себя. Точка обозрения – везде.
       Грозовые облака теперь казались облитыми жидким золотом.
Верю я, придёт пора, —
Силу подлости и злобы
 Одолеет дух добра,17 –
громкий, раскатистый голос Борея слился с громовыми перекатами на небе
— Если бы каждая душа обрела хотя бы частицу отваги перед темнеющим небосклоном; хотя бы проблеск веры, чтобы противостоять сгущающимся теням зла… Ведь каждый человек что-то конструирует своими мыслями, идеями, делами. Не в одиночку же стоять на новом поле брани среди осколков шлягер-песен и обнов.
       * * *
       Солнечный луч под нужным углом прошёл сквозь чёрную шапочку, плотно облегавшую голову Зверя и спускающуюся на самые его глаза. Лицо, кисти рук чудовища просияли. Шапка, улетучившись, отдалилась от слегка промокших ребят. И примирительно обрушилась дождём, отдав молодым посевам на полях так необходимую им влагу.
- О-ля-ля, вот это чудно! Небо полностью очистилось от туч! — Алиса, словно вырвавшаяся из страшных объятий Зверя, потрясённо всматривалась ввысь… где Солнце, слегка прижатое к косматой груди Вертопраха, спокойно развлекалось игрой с маленькими белыми облаками. — И Бог, и дьявол проявляются через творчество, через творения… — еще больше разволновалась она.
В небе облако летает,
А потом возьмет растает,
Не оставив и следа!

Я не верю чудесам!
Но такое видел сам!
Лично! Лёжа на спине,
Даже страшно стало мне!..18 –
усмехнулся Феликс Цапл, любуясь небом и скептически – ребятами…
— Да!.. Грозовых туч, незваных, не вижу и в помине, если питаться светом и теплом Христа, который есть дух Солнца, — воскликнул Борей с жаром, и легко протопал к Алисе; но чуть не забыл о ней, споткнувшись о самый верх кучи волнующих моментов её жизни…
— Свет — есть мудрость и вино, тепло — любовь и хлеб! А способность видеть чудесное в обыкновенном… (но только не в чудовищных декарациях, не в свечении прожекторов, не в сценическом огне, не в лазерных пушках с клубами дыма и взрывов…) — это религия, в которой нуждается атеизм ничуть не меньше, чем вера… В сонастроение с природой вдохновление! …Та искра в другое бытие! Та вспышка, проникающая в эпицентр Авансцены. Ведь Природа есть настоящий храм, истинная религия, — певуче-таинственно сообщила Алиса, не обращая внимания на собак, в прыжках пытающихся отхватить куски плаща перевоплощения, пока тот ещё не успел порхнуть над ней.
— Мира восторг беспредельный сердцу мистически дан! — улыбался Борей, почувствовав в душе взбегающий наверх лучик. — Солнце имеет эфирное тело, простирающееся до других планет и дальше. Так и человек, созданный по образу вселенной, обладает тонким телом, которое соединяется с Солнцем. И надо преодолеть тысячи ступеней, перемещаясь вверх, чтобы стать жителем Солнца!
       Затрудняясь подобрать другую форму общения, собачки, обескуражено промчавшись круг-другой, высунув языки, поспешно свернули от столь неподходящего для демонстрации отличной атлетической подготовки места.
— …Надо только выдержать его вибрации, войти с ним в унисон, — выкладывал проблемы Борей, чтобы искать совместное решение. Быть может, именно так можно добиться каких-то результатов.
       А кот Мурмолион, плюхнувшись прямо перед ним, обернул хвостом лапы и прикусил язык.
— Я увлекался Айванховым когда-то… — продолжал агни-йог. — Возможно, сказка — высшее бытие факта! Но ни одна книга не даст то, что даст Солнце, если наладить с ним правильные, сознательные отношения… Такие, когда между ним и нами начнут циркулировать волны, которые создадут новые формы, цвета, новый мир… Работа, что я проделываю теперь, на восходе медитируя, прокладывает мост между низшим “Я” и высшим солнечным “Я”. Ведь, высшее “Я” есть ни что иное, как сам Бог, частица его. А вне Бога нет ничего.
— И… кто-то нас прислал сюда… — подмигнула Алиса, облачённая в солнце. — Пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что… — загадочно смеялась она, глядя вопрошающе то на Борея, то на Джима. — Я о медитации!
- Медитации у меня и у Борея различны, — прошёл между ребятами Джим, как солнце (или луна?), — но исходные точки одинаковые, и задача нелёгкая решается: пойти туда, не знаю куда, найти то, не знаю что! — от сияющего изнутри Джима исходило таинственное очарование. — У вас есть шанс, друзья, получить инициацию. В эту дверь стучатся люди разных религиозных верований, самых различных политических взглядов, нередко прямо противоположных друг другу — и всех их роднит одно стремление — найти гармонию с природой, освободясь от негатива.
       * * *
— Но такие вещи отбивают у людей желание работать! — взор Енастьена обратился в сторону Джима. — И святость соблюсти, и пользу принести, проводя во всём умеренность, медитировать?.. Вон, смотри, за той воронкой кирпичи валяются. Все зелёные уже. Может, кто-то до Ильича там магазин строил? Это не стройка — это авария: Емеля на печи в поворот не вписался.
— Не аргумент! В сказке всё не так было! Сказки — это страшные истории, бережно подготавливающие детей к чтению газет и просмотру теленовостей. А данная сказка как раз от обратного: лежи на печи — всё образуется. Жить правильно — как легче! Халявно ничего, конечно, не бывает. Трудиться надо, вместо того, чтобы тенячить. Но не наступать на все мазоли сразу: не влачить на себе ничего не производящие отрасли! Тогда «рельсы» забегают сами, экономя энергию нашу и труд. Самый ценный труд – бескорыстный. Чтобы в новую сферу прорваться!*
*Точки начала и конца времени иногда совпадают, образуя новую сферу (такая трактовка теоремы Пуанкаре). Таким образом колесо продвижения движется дальше (хотя и возвращается каждый раз на круги своя) и соединяет реальное с возможным, так как при каждом новом витке нам вновь открываются новые неиспользованные шансы и возможности. Таким образом мы живём и действуем сразу в нескольких параллельных мирах. И труд бескорыстный вознаграждается если не тут, то там с торицей.

       От горизонта до небес вознеслась жуткая поперхнувшаяся голова дракона, описываемого в страшных сказках и живущего в тех же географических координатах пространства, что и люди. Он не воспринимался человеческими органами чувств (за редким исключением), так как связан с другими видами энергии*. Но изредка был способен совершать переход в другой мир и обратно, как и некоторые представители параллельных энергетических миров. Их-то и видели люди в разных уголках Земли…
* Гипотеза К.Э.Циолковского, академика Казначеева, ряда философов- мистиков и теологов…
       “Каждый цикл эволюции Вселенной завершается переходом вещественной материи в лучевое, энергетическое состояние. Человечество в будущем тоже перейдёт в лучевое состояние высшего порядка. Расы, перешедшие в параллельные энергетические миры из-за ограниченности человеческого разума закрепились в нашем сознании лишь как боги и прочие небожители различных религий, например, те же христианские ангелы и демоны, да фантастические существа вроде огненных змеев, и огнедышащих драконов из мифов и преданий. Зато их видят люди, состояние сознания которых изменяется и они обретают способность воспринимать то, что ранее для них просто не существовало.”
П.Д.Успенский “Ключ к загадкам мира”.

       Чуть ниже Дракона (в этот раз гуманоидными представителями не воспринимаемого) медленно взмахивая крыльями, куда-то держал путь караван беломраморных гусей. Глаза чудовища на миг “зашкалили”, курсируя прекрасных птиц; но вскоре рассеялись в солнце, чуть пригашенном облаками.
- Смотрите каравай! – летел Мстислав на середину намечавшегося гульбища. – И на подносе стаканы! Дамы пьют стоя!!!
- А мужчины на коленях?.. Браво! Браво! Это так по- русски! – успела оценить сервировку Алиса, прежде чем Мстислав опрокинул себе в рот содержимое сразу трёх стаканов, слив в один. – Ты должен публично чёкнуться!
- И поцеловаться с тобой публично?! На брудершафт! Урашеньки! Гип-гип… – Мстислав излучал глазами искры бутылочного цвета в предвкушении поцелуя.
       Но Алиса поморщилась, и сказала грозно:
- Позор! Почему не вижу плодов изобилия? Водка и каравай! Что скажет Европа? Свистать ко мне завпищетреста, завкормоблока, завсклада, завмага и завлесохраны!
Те уже стояли, подобрав животы.
- Подайте рапорт о случивщейся недостаче шефу!
Пронзённый взглядами Ильич тут же повинился, что утаил от народа ящик деликатесов, ведро импортного перца и дёготь.
- Всё раздать страждущим! Бесплатно! За мой счет! – приказал Ильич оробевшим коллегам. – Ну что стоите? Народ гулять хочет! И чтобы не пристало бегать по-маленькому, объявляю… - продолжал он, видимо по внушению свыше, -- в течении сорока минут по реке потечет шампанское! Высшей марки. Лучшее в мире “Советское шампанское”! Кто никогда не пробовал – про вкус и аромат распроси у соседа. Черпать стаканами. С ногами в речку не лазить, а то потонете.
       Речь Ильича неоднократно прерывалась аплодисментами и он уже не слышал своих слов: под облака летели оранжевые брызги, звучал весёлый плеск и гогот.
- Вот они молочные реки и кисельные берега! Сбылась, исполнилась вековая мечта народа! – выкрикивали голоса словно кружащихся на карусели ребят.
* * *
- Эта капля росы всё равно всех не спасёт, – насмешливое выражение промелькнуло в глазах Алисы.
- Ликующие! Не задушите в руках Голубя Мира! – расстонался со смеху Мстислав.
       Кольцо любопытных разжалось, пропуская Алису в центр. От Мстислава же летел укоризненный взгляд и прыск изо рта:
- Всё равно, демократия джунглей в надёжных когтях! Мечта о звероподобном Вожаке всё ещё не покидает человечество. Даже феерверки, и то, с теменью дружат! Кто-то дрессирован на “чёрно-белое”… А нам - серенево! …По-апельсину! Да?! – обратился Мстислав к ребятам за нужным оттенком переживаний. – Кто не согласен – ре;пчатый жуй! …Напугала кота сметаною! Всем хорошо, всё равно, не бывает! Общий Рог изобилия пока не изобрели! …Есть только персональные! Так вложим весь сыр в один вареник! а что до других… …Это наша река!
- Мысли текут через тебя совсем из другого бассейна, четвероногий друг! – слегка пригномил опьяневшего Мстислава протрезвевший Ильич. – Пора сливать шампанское!!! Сыр в сметане… Собака на сене… Приходи на коньяк посмотреть!.. А как же любовь? Нельзя быть наполовину беременным… так и высокая любовь!
- Ильич! ты прямо, как из ателье “Крылья – напрокат!” …А мы мечтаем о звёздноподобном Вожаке!!! – с прямотой озорства поднялись на ступеньку в характере все, которые “дра;лись!”… и , несмотря на горести и победы ;, всё же не считали такую жизнь за праздник...
- Прямо мыслите! И даже, минуя извилиныны!!! “Морской чёрт” тоже кому-то мил?.. – Изваятельский пожал Мстислава за локоть.
       Его пожатие было крепким. Мстислав начал вращаться, словно гонясь за самим собою.
- Движешься только вокруг своей законсервированной оси? А в орбитральном движении не участвуешь? – смотрела на него Алиса.
       В ответ на это Мстислав заметался по кругу, будто конь в цырке. Алиса рассмеялась:
- Работники Фантастико-Мистической Феерии должны быть в шоке! Хотя там-то шутники, конечно, есть по штату! …Но то, что сейчас мы видим, описать невозможно!
- А тебе, Алиса, они поставят памятник при жизни за один только этот тонкий комплимент!
       Фантастико-Мистическая Феерия проверяла аккумуляторы психологического резерва…
- Скрипит ли ещё земная ось? Вертится ли наша старушка Земля? – не без некой картавости заговорил Ильич. – Кажется, что мы остановились не только в орбитальном движении, но даже перестали вращаться вокруг своей земной оси. Нельзя по старинке! …Какая косность!.. Машинерия Дракона! Но мы уже не те, что были!
- И уже не вписываемся в рамки существующей Парадигмы. Мы те, кто ещё будет! – раздались голоса ребят. – Хочется переправить правила, сделать необычными обычаи, ревизовать традиции! Хочется новых имён, новых планет!
- А как Земля? – смеялся Ильич.
- Ну, к Земле мы отчасти привыкли, но в целом будем менять! А то… косность старая, но не как Мир.
- Отныне, хотя бы на этом вольно летающем острове не должно быть голодных, больных и печальных. Вы довольны, вы счастливы? – Ильич порывисто осушил свой стакан, скроив вкусную рожу.
- За новую расу Людей! – раздавались энергоёмкие голоса.
- Главная задача человека – дать жизнь самому себе… - Ильич сделал отчаянный жест, приложив руки к груди, - …хотя бы! Но как жить между двумя мирами? Если тот мир живёт как труднее, а этот уже так не желает?
- Мы решим эту задачу (“дать жизнь себе!”) нетрадиционным путём: чтобы не за счёт других (по большому счёту), а так, как легче всем! – то ли зазвенел, то ли полетел фонтан голосов, исполняя нечто прмежуточное, похожее на ключ…
- А другие захотят?
- А мы им дадим…
- А мы сможем?
- А они нам дадут?
- Надо найти “ключ” и суметь вставить его в “замок”…
- «Ключ» этот – микрочип! – спокойно заключил Юстиниан. – Я уже ощущаю себя наполовину энлонавтом!
- А в биороботов не превратимся?? – заволновался лекторат.
- Вот вставят тебе чип и сразу выбросишь из головы это, - смеялся Ильич.
- Переделать этот мир – идея эта не нова. Каждый взялся за дело по-своему… Кукловоды, дёргающие за ниточки, покачивающие головами режисёры. Остаётся только поражаться ничтожности собственных ролей в запланированном кем-то сценарии! …Вот мир и переделали… мразь всякая, монстры.
- Мразь, монстры – это архаизмы будущего. Ведь микрочипы с табу исключат моральное уродство. Никто не выйдет за рамки принятого порядочными людьми! - на миг Юст утонул в добрых очаровательных улыбках.
- За наш шанс, ребята! – салютовал Ильич пробками от шампмнского. – За то, чтобы дерево, посаженное при водах, наконец-то не узнало, что такое зной, бури и холод; не боялось, что перестанет нести плоды. Лист его круглый год зелен! Не истребятся хлеба и дадут пищу! За успешное сопротивление любым козням зла. И, за облегчённое будущее.
* * *
       Ребята затаили дыхание, опасаясь спугнуть появившийся призрак надежды.
       Шипило же стоял с открытым ртом и выпученными глазами… В руках он что-то сжимал, что-то весьма похожее на…
- Вы что надышались дыма? – запустил Шипило ракету…
       Смахнув с себя сонное оцепенение, ракета выпустила струю пламени и полетела.
- Ракета летит не потому, что от чего-то отталкивается, а потому, что выбрасывает часть своей массы. Гарь и дым летит в одну сторону, а ракета – в другую, – сказал Янатьян. – Облегчаться и людям пора!
- Аналогичное ракетному топливо нужно? Кстати, сегодня и не надо искать… За наш шанс! – Шипило опрокинул в себя шампанское. - Янатьян, выпить хочешь? Есть шанс! А мне бы, всё же, чего-то покрепче.
- И мне! – смитинговался с ним Мстислав. – Как же хочется напоить свою кровь! Как сейчас будет хорошо.
—Облегчаться – это не значит сгорать, - ответил Янатьян.
       Шипило надулся кровью, захохатал и, странно блестя глазами, скрылся в кустах, забыв взять лопаточку ;. Вскоре вернулся, поздравив себя с облегчением, и прдолжал...
- Будет всё так, как нам хочется. Только умейте хотеть! Не тревожтесь ни о чём. Всё благоприятствует… - затем повторил, подняв палец: - Мне нужно что-то покрепче!
       Он под шумок воспользовался уникальной возможностью манипулировать братками одетыми в униформу. …Эти откровенные статисты мирового спектакля, бессильные чем-то заполнить пропасть постигших человечество превратностей, пытаясь несколько сдобрить пикантность положения (и отчаянно храбрясь), тем самым и сами попадали в мистический капкан- неунывайку: “кто-нибудь да оступится”.
- И горькое за мной засыпьте, чтобы не вступить, - обмениваясь улыбками и подмигивая всем — ведь так было легче не выделяться — Шипило не допускал, чтобы хмель уступал место трезвости. Что ж… Лесная мистическая Газета соболезнований не печатает…
* * *
- Ешьте, друзья, пейте и ничего не бойтесь, - приговаривал Ильич, делая широкий жест рукой. – У меня провианта на десять лет заготовлено: персональный Рог Изобилия, можно сказать! Каждому по потребности… Что ж, точите Слона до бильярдного шарика. Раз попался в капкан…
- Мы будем деликатны, - улыбнулась ему Алиса. – Ругать слонов? Какое удовольствие? Ни жалоб, ни оправданий… Ловушка душит уже одним названием.
       Чело Ильича поблескивало струйками пота, кожа по его голове перекатывалась волнами, а в глазницах пролегли палевые тени усталости. Тем не менее доставленный факт вызвал трение общественного колеса:
- Облегчаться надо!.. Любая работа легка, если на ней не сжигать себя, если снят груз меркантильности... Если знать, что никто у тебя не сворует, — на последнем слове ребята изнурённо вздохнули и покосились на Цветоеда.
       Тот выпучил глаза и стал похож на краба с разведенными по сторонам клешнями. В этой позе он и начал свое выступление:
- Люди выбирают зло (хотя и знают, что когда-то явится раскаяние, как наждаком по нерву!), так как это удовольствие, которого мало. Когда отменят денежную обузу, тогда и не останется повода к воровству и другим пережиткам прошлого. Наступит всеобщее мировое блаженство, ибо у каждого человека внутренние потребности будут возникать и развиваться не как нибудь, не стихийно, а в согласованном порядке, по мере нашей способности их немедленно отоварить, -- довёл до закругления идею ленинизма Мстислав. – Вот тогда сплошная шара будет! …кстати – наша главная национальная черта, как юмористы шутят. …Как оказывается, приятная черта (в нетрадициозном смысле если!). Сейчас же слишком много растрачиваем сил на неоправданный труд: чиновничью машину тащим, банки, АВИРы… И приходится вместо того, чтобы лёжа думать о высоком - ходить по ЖЭКам! Ах… берёзка в белом… какое счастье, господа, не заниматься делом!
       Его глаза-паучата бегали по Ильичу умильным прытким взором, как будто, торопливо ощупывали будущего борца с цветущим торсом, на котором изваяна гордая вполоборота голова исторического мыслителя.
- Тебя так на космополитизм потянуло, - усмехнулся Изваятельский Мстиславу, - что я уж подумал – как Ленин начнёшь, - загляделся он на мчащиеся к острову, круглогривые, будто кони, облака… воссоединяющиеся в, озарённый тёплым светом, шар.
- Просим не путать Ильича, идейного борца, с упырями, кликунами и другими отпрысками нечистой совести, – гудели ребята набитыми ртами.
- Волевая энергия человечества в вопросе значения денег пока что по дальности действия не превышает тридцати километров… - изогнула тело Алиса наподобие вензеля.
- Ну во первых, я не упырь, - честно заявил Мстислав, - а затравленный окружающей действительностью бесприютный зверёнышь. Возьмите кто-нибудь меня за самый стержень души и я смогу перевернуться как надо – в направлении исторического прогресса! В результате личной вспышки таких как я, может, и должно случиться мировое потрясение (в лучшем смысле слова): когда наш мир повернётся и докажет свою неспособность тягаться с новым человеком в критике чистого разума.
- Да, добиться такой энергетичной мощности волевого попадания, чтобы сдвинуть всё человечество с мертвой точки!.. а не превращаться всем кагалом в винтики и колёсики колыбели Дракона, - размышляла Алиса, кусая губы. – И это можно начинать прямо здесь, сидя на мягких боках мурлыкающего острова… пышным днем в разгаре лета вкушать загадки мироздания, чтобы вскоре заняться покорённой Антарктидой и промышленной обработкой других планет?.. Хотя последнее навряд ли понадобится, если не сопротивляться ведомству, что нам жить даёт…
       Снова истово вздохнув, Алиса повернула подбородок в сторону Мстислава, скосоротившегося улыбочкой:
- …Как это?? Ну, ты заколебала!
- Существует ритмическое колебание всех частиц – начиная от вращения Земного Шара и кончая вращением твоих мозговых полушарий, - вежливо ответила она ему. – Тебе остаётся лишь разыскать математический знаменатель этим ритмам и, собрав всю волю в пучок, излучать ее со знанием дела по волне взаимодействия энергий… Если всё компенсировать и регулировать, если голос совести задаёт тональность и манеру – это и есть путь несопротивления тому ведомству, что нам жить даёт…
* * *
       Летний день уходил не спеша, вразвалку, поминутно спохватывался, возвращался и начинал сызнова шевелить ребят, обдавая их животворящими лучами.
- А как же те, кто за счёт кого-то кормятся? Один в поле не трактор… -- задумчиво смотрел Янатьян на братков Ильича.
       Эти нескромные статисты мирового спектакля, как всегда, бессильные заполнить пропасть постигших человечество превратностей, видимо, чтобы несколько сдобрить пикантность положения в которое попали, шумно развлекались на берегу.
       Они выпускали в центр круга, нарисованного на песке, ящериц, давая им клички, и без тренировок, под разнузданное улюлюканье устраивали гонки (на интерес).
— Уважения бы им к людям побольше, — откликнулась Алиса на проблему. — Превращают жизнь трудяг в бессрочную каторгу, да ещё сурово зубы скалят, дубинками угрожая.
       Силовики притихли. Алисе стало жутковато: если кому-то из них вздумается хлопнуть ее (в порядке дружеского приветствия) по плечу, то, пожалуй, без руки можно остаться.
— Медвежья совесть у вас есть? — рефлексивно вырвалось у неё.
       “Фюр…фюру…фурун”, — донеслись печально- тоскливые звуки. Мелькнул зверь, похожий на домашнюю кошку…
- А вот и “медвежья совесть”! — изумился Янатьян. — Бурундука так прозвали в народе за то, что он своим отчаянно- жалобным писком якобы заставляет устыдиться медведя, когда тот грабит бурундучью кладовую!
       Ребята были сказочно рады зверьку.
       Ильич виновато опустил глаза, не глядя на своих кинг-конгов, произнёс:
— Быстро только сказки сказываются!.. В тот самый момент, когда и волки сыты, и овцы целы, возникает проблема: как накормить овец? В наш век при мне кормятся. Есть им работа пока… В век “золотой”, даст Бог, не будет. И где же в героическое время будут держать таких типов?
       К нему, с выражением мыслящего существа, подошёл “медведь”… такой, что глаз не охватывал. Он потряс Ильича окороками:
— Плохо, если о тебе некому заботиться. Еще хуже, если не о ком заботиться тебе1, — слова Демьяна несколько разрушили горький пафос. — Я — разве только я? Мне много ль надо? Корку хлеба да каплю молока.
       Силовики сбросили со своих лиц недовольные ряхи и обнажили клыки:
— Со всех сторон нас “волки” обложили! Отбиваемся! — гудели они.
— Целыми стаями волки пробегали мимо кельи святого Сергия Радонежского, и ни один из них не причинил ему вреда, — успокоил их Янатьян. — А однажды он дал пришедшему медведю хлеба, и с тех пор медведь постоянно приходил к преподобному Сергию, который делил с ним последний кусок, а иногда отдавал и весь хлеб, оставаясь сам без пищи.
— Люди не должны заботиться обо мне, я сам способен о себе позаботиться, — продолжал Демьян. — Помогать друг другу, чтобы преуспеть — это да! Ведь мы едины! …Не допуская, конечно, к обмену людей с пустыми руками, которые расплачиваются своими словами за работу других. Эх, повкалывать бы… по-чесноку. Вилы, засада, достача, раздача!!! – энтузизмический жест-распальцовка, показывающий козу, предполагал недвусмысленные репперские тайные знания… только слегка перевёрнутые.
— Ладно, Демьян! — оборвала его Тарси. — Давай выпьем, а потом продолжишь.
— Золотые слова! — “выпустил пар” Демьян, облизав губы. — За тебя! За то, что ты никогда не позволяешь отвлекаться от главного! — соприкоснули рюмочки они. После чего Тарси подхватила его под руку и, щекоча, потащила куда-то в тень.
- История никогда не приведёт к тому, чтобы личное мужество, индивидуальное благородство стали излишними для людей19.— Ильич радушным взглядом провожал Демьяна. — Конечно, жизнь — есть жизнь. Она идёт своим чередом. Надо кушать, спать, посещать магазины, чистить обувь, стричь ногти, компостировать талончики в транспорте, наконец, ходить на работу. Но вдруг начинаешь понимать, что человеку не стоит попутно влезать в кучу мелких дерьмовых склок, интриг; подличать, льстить, лицемерить… Надо быть выше этого! Чаще думать о вечном, Вечности и Душе, которая есть Вечность.
— И о том, что в окружающих тебя людях тоже Души. Тогда и враги не потеснят!
* * * * *
       Реактивный самолёт крестиком прошивал облака по диагонали, волоча кружевной шлейф.
— Карьера! Бизнес! Свистопляска! — задумался Енастьен. — Как же влачить эту каторгу, когда всё покажется рутиной? Тут надо гнать себя с утра до вечера, вертеться пропеллером в центре кипящего котла с адовым терпением! — лёжа глядел он на молочную полосу поперёк бездонного неба, пока друзья- озорники засыпали его песком.
— Неплохо бы провентилировать этот вопрос, — завершил утрамбовку Джим.
— Что тут рассусоливать. Все живут другими представлениями, своими условностями, — гудел Енастьен под горкой песка.
— В которых сами же потом путаются и клянут их, на чём свет стоит? — украшала его лоб и брови нитками водорослей Алиса. — Живут, чтобы работать. (Язык на плечо!) Нам солнца не надо — нам трудности светят? Разве это жизнь? Или ты, Енастьен, из общества мазохистов? Получаешь удовольствие от того, что всё так плохо?.. Как говорится, яйца нести некому, а голые куры на карусели в гриле крутятся… Ведь политическими амбициями, нездоровым куражом заманивают наши силы в свою стратегию! Ну, просто “Уловка-22”! Кому война, а кому — мать родна! Для кого-то не жизнь, а мытарство, а для кого-то — баснословный бизнес, цены на нефть, рекордные высоты, реактивные ускорители, система наведения, пикирование на цель, помощь бомбардиру… Ради чего надрываться? Кто сеет ветер, тот пожнёт бурю.
— Пить! — донёсся скребущий звук из расщелины в песке, оставленной для носа и рта Енастьена.
— Как в песок всё уходит… — продолжая свою мысль, присела на горку Алиса, заливая воду в рот его.
— Приглашаю всех принять участие в пивной акции “Молодежь против ветра -2008”! — к ним подошла Тарси с недопитой бутылкой шампанского. – От сказачной реки отлила;! - пояснила она, — пока меня в неё полностью не засосало. Открой пошире бак! — наклонилась она над Енастьеном.
       Грудь того тяжело вздымалась. Шевельнулся плотно утрамбованный над ним песок, как бы в склонности заботиться о своих удобствах. А движения Енастьена, спрятанные от глаз наблюдателя, при взгляде со стороны создавали впечатление, что результат его потуг намного меньше затраченных усилий. Наконец, песчинки решительно покатились по склонам, полным хороших пожеланий и порывов. И в следующий момент карабкающиеся вверх и увлекающие ступни девушек в зыбь, руки Енастьена выбрались из песка и попытались что-то схватить! Алиса, вскрикнув, отпрянула, выхватив у Тарси шампанское, и рассмеялась…
— Ценой огромного напряжения обессиленный корпус Енастьена собрал все наличные силы на приведение в порядок своих собственных дел, но вновь не овладел целью. Ударные соединения постоянно вовлекают его в свою свистопляску, заставляя его работать больше, а получать за это меньше, — залитая солнцем Алиса сочувственно кивала головой.
Ты обо мне не думай плохо,
Моя жестокая эпоха.
Я от тебя приму твой голод,
Из-за тебя останусь голой…
На всё иду.
На всё согласна.
Я всё отмерю полной мерой.
Но только ты верни мне ясность
И трижды отнятую веру20.
— Да… Ёксель-моксель, мать честная… — поскрипев мозгами, Енастьен резюмировал: — Я согласен. Просто люди, блаженно смирившись с чужой волей, соревнуются — кто дольше протянет, отбывая каждый день упряжку.
— Отдыхай спокойно, Енастьен! Человека все же создал не труд, а отдых. Ведь отдыхать — это не знать отдыха! “На седьмой день творения Господь отдыхал. Он одухотворил всё им созданное. И всё начало быть”, — взвездившись глазами в небесный экран, Алиса лепила следы облаков из песка.
       Подошёл к ней художник Котан Вячеслав...
— Какая-то нимфа?
— Да. Голубка Клеотитти — небесная карта Земли, — прозрачная шаль на плечах Алисы поднялась ветром над головой, рассекая воздух, как крылья пёстрой птицы. — Настоящие события развиваются на Небе! — её волосы вихрем поднялись вверх, а руки ваяли из песка устремлённые друг к другу тела…
* * * * *
       Звёздный Титан шевелил свои стопы. И, пытаясь их оторвать от Земли, разглядывал следы свои — тосты на ней. Тост левый с видом Джина, выпущенного из бутылки, американским ветром дул на волосы тоста — что справа, пытаясь разглядеть прекрасное лицо с Лиссабоном в носу и Барселоной в ухе. Гибридо-Алшрам с Алтарём гидрошрамом разделял русоволосую голову евразийской Нимфы с африканским телом - Клеотитти. Казалось, что голова прекрасной Нимфы совсем из другого теста и похожа на пёструю гигантскую голубку, хвост которой простирался аж до самой Камчатки.
       Голова же Джина была ледяная — Гренд Ланд; и чуть потеплее крылья — Аляска.
— Бен! — Титан прикрыл своё Око, завидев комету по имени Бен, — только не надо больше жертв.
       Хвост пёстрой Нимфы-голубки Евразии на самом Алеутском волоске тянулся к Джина крылу — Аляске, взывая к нему, что есть мочи:
— Я на волоске вишу! Соединись со мной!
       Отголосок волны достиг северный остров Гренд Ланд.
— Я поймал волну, — Джин перехватил улыбку нимфы и боднул свой пах взглядом.
— Удар ниже пояса, — простонала Гавана, — прям в аппендицит — ахиллесовой пятой! Больно!
— Сам себя бодаешь? — Нимфа перевела взгляд с Джина паха на его пахтовое место — голову Гренд Ланд. — Как растопить лёд в твоих глазах, твоих висках и иней на твоих ресницах?
- …Моя голова, как и твоя, из разного с телом теста.
- Наши головы из общего теста! – ответила Джину Нимфа.
       Шёпот волн ласкал и теребил его. Джин, потрясённый таким вниманием, обескуражено отбрасывал хвосты, как вагончики, удлиняя свой поезд и стремясь к Голубке Клеотитти. Две ноги же его пересеклись в Берцовом треугольнике и, заперпендикулярившись, увязли.
— Я тоже не могу перемещаться по параллелям одна, — шептала Нимфа — пёстрая Голубка Клеотитти, Джину. — Живот мой трётся о спину! Саудов-Ав-гав! Я — сиамский близнец нежизнеспособный без Клина. Аппендицит — нас всех общее место. Если мы разойдёмся в разные стороны — полюса и без наших порывов соединятся! Но покорёжится всё глобально! И достоинства ты не достоин, если допустишь такое, — её грудь напряглась Тене Рифами, ловя контакт.
       Титан возликовал:
— Лёд тронулся! Я вижу его! — Фрагмент Земного соития! Два тоста любимых мои и крошки… — он крёстным знамением озарил океан.
       Энергия магнитного поля создала потенциал. Берцовый треугольник вот-вот был готов разомкнуться и сложиться в единую параллель, но держала еще вязь.
— Дайте мне выплыть, — задал Титан ритм Земле, оживляя космические качели вибраций.
       * * *
       Народ, будто великан, медленно пробуждался от многолетней спячки, протирал застланные серой дрёмой глаза, отряхивался, расправлял могучие плечи. Фатально и смиренно жевать думы справедливые свои? …По возможности извлекая из ситуации лишь юмор? Держать марку относительной успешности, заниматься неоправданной работой больше не хотели. Но не так сразу…
       
* * * * *
       Луна озаряла пейзаж своим холодным светом. Всё было, словно в серебре. Временами лаяла на тень какая-то заблудившаяся собака.
— Судьба несправедливо жестока ко всяким там… философам. Она подбросила им всего лишь дар мечтать! И свои несбывшиеся мечты они вымещают нападками на тех, кому в жизни повезло. Деньги дороже наставлений всех вместе взятых моралистов, мечущих на вас громы и молнии, потому что им во веки веков не видать таких денег! Так что, не понимаю тебя, драгоценный Ильич, — умолкла Тарси, подбоченившись.
— Не напрягайся! — покраснел Изваятельский. — Разреши мне несколько расширить твои познания: возможность не стеснять себя в деньгах быстро теряет прелесть, становится обыденной. И ты сталкиваешься с простой истиной: деньги — далеко не всё. Другое ведомство нам жить даёт! И надо так жить, чтобы перед лицом Вселенной чувствовать себя истинным венцом природы.
— Ты что в арбузы врезался?? А Ден Ладан, Джеймс Бонд и остальные “орлы” тоже так считают? — на Тарси нашло какое-то нервическое остервенение. — Да за деньги они любую преграду перемолотят. Не за так же они крутятся мелким бесом вокруг тебя, — её глаза стреляли яростью.
       “Орлы” оставались безучастны к обидам. “Джеймс Бон” к её пассажам отнёсся терпеливо, а Демьян сам себя не узнавал сегодня: обычная для него взвинченность отступила подальше, ему захотелось поизощряться не в силе, а в словопрениях:
— Ну, почему же… Силу погонять, на воздухе побыть. Прежде всего, я — компаньон и одноделец, хоть Ильич и мой начальник.
       Есть особый тип людей – альпинисты. Которые, преодолевая трудности, испытывают моральное удовлетворение. Ни с чем не сравнимый (казалось бы) кайф. От того, что смогли покорить вершину, спуститься на большую глубину. Где в обычной жизни им испытать подобные эмоции? (В бизнесе, в карьере эффект от альпинизма тупой какой-то.) А оказывается ведь можно!..
       …Вместо того, чтобы становиться крупными специалистами по унынию или жизнью рисковать, мы в невесомости альпинизмом займёмся! В окружении непролётных бездн космического океана – Световая Гора… - Демьян задумался, вспоминая слова Алисы. – Её вершина – желанная мечта адамовых потомков. Крюк в твердыню небес ввернём, чтобы в новую сферу прорваться!
       Ильич почтительно поклонился оппонентке:
— …Короче говоря, ваша милость опять ошиблась.
— Такие компаньоны сначала тебе поддакнут, возле тебя руки погреют, потом у бога добавки попросят, а затем и паутину сплетут вокруг твоей авторитетной формы, — понадобился Тарси сверхубойный приём.
       Чтоб не “раздувать пожара”, “орлы” пропустили сентенцию мимо ушей.
— А знаете разницу между комарами и Тарси? — прикалывался Феликс Цапл. — Комары досаждают только летом!
— Да, товарищи, я принимаю все ваши упрёки…
— Ну, ты не человек у нас, а кусок золота!
— Когда молчишь! — подзуживала Тарси.
— …И согласен с Ильичом, — продолжал мысль Демьян. — Похоже, что начальник всегда прав: бабло не всегда побеждает зло!
— Что, какой-то участок мозга проснулся? Или созрел для сумасшедшего дома? - Тарси нужна была жертва, которая эмоционально откликнется на провокацию. Но никто не вовлекался.
       Одинокий собачий лай перерастал то в сварливую грызню голодной стаи, то в спор; то, затихая, развивался в вежливые бранные выкрики зверей, пытавшихся договориться о чём-то с остальными на своём языке.
— Я бесконечно устал, — заговорил Ильич, как нормальный человек, осторожно выбирая слова. — И если бы мне пришлось пройти жизнь заново, я бы не выбрал этот путь бизнесмена-деловара. Никогда и ни за что! Потому, что имею привычку делать выводы, которые мне выгодны: жизнь, в конечном счёте, не стоит особенных хлопот, но коварна. Вроде бы и дорога обеспечена… Но куда? Кто на ней расставил (и кому нужные) указатели? Всё надо знать и понимать, чтобы не нашла волна самообмана. А немного зазеваешься — прорва какая-то найдёт. И будет жизнь гонять тебя и в хвост, и в гриву. А счастье притаится, и окажешься в погоне за счастьем! Всему меру нужно знать: самый страшный зверь — это жаба. Она задушила больше половины земного шара.
— В меру тоже можно захлебнуться! — Тарси врезалась щуркими глазами в фон-барона и, подбоченившись, по-иезуитски улыбалась.
 - Тогда мы спросим: пирог ваш пёкся только о себе? — с огоньком в глазах ответил Ильич. — Или вы вошли в себя так, что другим места там не осталось?
- Жизнь как фабрика по производству дерьма! ; – Тарси звонко рассмеялась.
- Тогда не будем углубляться в это, - примирительно улыбнулся Ильич.
- Вот я и ищу другой уровень, - вмешался Юстиниан. - Нас ждёт иное бытие! Такое… что даже и метафоры подобной; в памяти не останется!
- Может мне тебя к себе взять? – обратился к Юсту Ильич шутлтвым тоном. – Будешь у меня вроде консультанта. А то, жить по-человечески уж очень трудно.
— Трудно ему! …Сыр в масле стенает! – Тарси несло. Она толкнула Ильича и завизжала дряным голосом. – Ах, простите! Просто уже деваться некуда от этих проклятых денег! Я сыт ими по горло! Скатерть-самобранка надоела, душит пирогами! И вообще, мои глаза и помыслы чисты! Дайте только мне руки умыть!
       Пожару не дали разрастись…
— За такие слова загоню туда, где Макар телят не пас! Ты чё лезешь в чужие салазки? Не в деньгах счастье! Сейчас я буду архизлой! — охладил её Ильич и так топнул ногой, будто станцией “Мир” оземь долбанули.
- Пойди к причалу, Тарси, посмотри, может быть, там черт прилетел или архиерей? — Цапл душевно смотрел ей в глаза. — У нас тут свои ритмы, вольный полёт вдохновенья, сердечное расположение! Перцепиентов для выделения телепатических крупиц и поглощения тонн экспериментального материала сегодня здесь нет, Тарси.
— Тогда я пошла.
— Мудрые слова.
       Лай стал удаляться в сторону причала. Заметив Тарси, собака, очевидно заколебавшись, остановилась, но сразу же побежала догонять своих “товарок”.
* * * * *
       Неровной поступью по извилистой песчаной тропе Шипило настиг Тарси уже у трапа парохода.
— Какие волны нас носили, прежде чем выбросить на этот остров? - сильно под шофе он, словно усталый циклоп, втягивал себя в узкий проход между двумя полосками внизу.
       Трап задрожал. Чей-то летящий, как ветер, прыжок завершил посадку, создав вихрь взмывающим, лёгким плащём. По причалу закружился мусор: сушняк, папиросные коробки, обрывки газет. Ночь размыла пейзаж, придав ему какую-то дикую красоту.
       Ударившись о пенный язык воды, загремела в клюзе цепь, разгоняя стайки мелких рыбок. Пароход закачался.
— Ты тоже домой?
       Держась друг за друга, Шипило и Тарси глядели как пляшут их отражения в чёрной воде, возбуждённые рябью бестолкового ветра. Странное тоскливое чувство овладело Тарси: будто заржавело всё внутри, отсырело.
       Ночные птицы кричали, звали, разыскивали кого-то. Зыбь то опускала корму, то поднимала её, раскачивая небо.
       У Тарси закружилась голова. Затем “остановилась”, поймав на себе острый губительно-болотный взгляд романтичного, длинноволосого незнакомца в лёгком летнем плаще цвета «чёрный кот». Плащ из всеобъемлющей густой сети мельчайших переплетений (словно ручьи, словно жилы, в которых ревёт кровь) распахнулся и забился на ветру. Будто прекрасный Аполлон помахал расписными крыльями. Тарси застонала. Его взгляд отозвался у неё в груди, и ниже, заставив дрожать диафрагму. Довольная, что, наконец, нашла то, что искала, Тарси взлетела, как звероящер на хвосте, почувствовав себя ужасной озорницей. «Он бла-ародный такой… Надо найти способ усадить его рядом с собой», - ощупывала она глазами липко-привлекательного парня.
       Бросив недовольный взгляд на стоявшего рядом с Тарси Шипило, Чёрный Кот, видимо страдая от избытка чувств, пнул ногой о борт, вздохнул, закурил сигарету и, прижавшись щекой о ростры, глядел на уходящий вдаль и затягивающийся синей дымкой остров. Беспокойные лучи прожекторов отражались блеском нетерпимости в его глазах. По-видимому, его охватывал какой-то внутренний конфликт. Казалось, парень в плаще состоял из одних нервов и напоминал кота, собирающегося на глазах хозяев совершить преступление.
       Встряхнув позолотой струящихся по спине волос, Чёрный Плащ погасил напряжённую в теле дрожь, и его твердокаменное лицо (вместе с вздохом восхищения, сорвавшимся с губ Тарси) снова повернулось к ней. Трагический излом брови, отзывчивые глаза… которые могут выразить любые эмоции, его светлые волнистые волосы, романтично скреплённые в “мальвинку”, ярко и невинно обосновывали сомнения по поводу антиобщественных замыслов прекрасного юноши. Артист?? Ведь так точно не выглядят люди, ориентированные на применение силы.
       Стоявший рядом Шипило приумолк. Тарси с лязгом хлопнула его по плечу:
- Схожу в плавучий бар! Хоть денег — кот наплакал, выпить чего-нибудь требуется.
       Шипило был лишь ширмой, от которой все её слова отскакивали, и рикошетом, с удвоенной силой попадали в того, кому они предназначались. (Поэт так не умеет сочинять, как женщина умеет дать понять.)
       Тарси медленно прошла по проходу в направлении бара под завистливые взгляды пьяниц. Незнакомец смотрел на неё… Отражая его взгляд, Тарси сама занялась воспроизводством таких взглядов: “Смелее, — подбадривали парня её глаза, — я готова!” Она махнула ему белой ручкой.
* * *
— Платить за что-нибудь нужно? — витьевато сомкнул брови стильный «Макинтош», войдя в жаркое чрево бара.
       Тарси уже расправилась со своей выпивкой и, в ожидании опьянения, молчала, как бы оценивая его любезность.
— Говори, не стесняйся: банк располагает, — парень подхватил подол своего «макинтоша», красиво опустился на вертушку и красиво поворачиваясь на ней, красиво смотрел вокруг тоскующими глазами птицы Гамаюн. Вообще, он всё делал красиво.
— За бурю в стакане! — опьянев, хихикнула девушка и приблизилась к нему.
— Как звать?
— Тарси.
— Я — Бестемьян. Не буду с тобой спорить об учении Толстого… непротивление злу и всё такое… чтобы не быть ещё злей! — не говорил, резал, как гангстер, он, пока Тарси вилась у насеста. — Скажу лишь, что чем топить свой мозг в тихой ненависти, лучше пытаться как-то покачнуть этот мир! - Тарси влипла в него. - А ты хорошая. Бутылку виски! — обрадовал он поджидавшего официанта. — Ты ведь не против выпить ещё?
       В ответ на её протесты у Бестемьяна нашлись слова и жесты, которые устанавливают непорядок, повелевают и усмиряют даже капитанов:
— Захлопнись! Здесь я командую! — напрягся он, будто натянутая тетива. И, выпив залпом бокал, уткнулся лбом в её плечо.
       В улыбке Тарси сверкнул калиберный клычок.
       Подняв со стоном голову, красавец протянул к ней руки… Трагический излом брови, весь его облик говорил: “Я страдаю”. Тарси почувствовала к нему особую близость — стон прекрасного юноши в мёртвом свете люминесцентных ламп, его захлёстывающие с головой глаза, протянутые к ней руки… А, с другой стороны, — бессилие сильного! Это самое лакомое блюдо для слабого! Её тёмные инстинкты жаждали встряски.
— Может, тебе нужна какая-то встряска? — она сладостно коснулась зубами его шеи (такое крайнее изъявление чувств!).
       Динамики колонок исторгали сладкие звуки вальса. Плавясь от нежности, Тарси томно глядела в его глаза.
— Встрясок и без тебя в жизни хватает! — глаза Бестемьяна приняли ртутный отблеск. — Уснуть спокойно не могу — единственное средство отдохнуть от жизни, которая мертвой петлей затянула, — он крепко выругался.
— Ты что – крупный специалист по распутыванию петель? Жизнь надо принимать такой, какая она есть, — Тарси, раскрыв объятия, прильнула к Бестемьяну.
— Или не принимать! — прорычал он, с опасным блеском в глазах обводя публику непередаваемым взглядом. Жесты брутального красавца были хоть и резкими, но какими-то законченными, как у хорошего драматического актёра. — Не умничай, а наливай! Ты ведь будешь всегда такая хорошая? — вдруг жарко прошептал он; хищно шмыгнул своим безупречным носом и, дико взглянув на неё, осклабился. - Или поторчала и будет?? Команда 100% наших, наливай! Сейчас у меня нет сил на политес. Думать духом будем, а не головой! Чем больше истин мы открываем, тем богаче становимся! - судорожно втянув воздух, Кот-Терминатор прижал бокал к ее губам.
- Спасибо, но пить больше не хочется.
- Ты выскажешся позже, во время прений!
- Какой ты своенравный. Как мафия в Палермо! Из кадра выскочил?? Или это демонстрация глубоких мужских переживаний - бутылка и сигарета?
- Ты рано начала ругаться. Постарайся попозже. Внимание! Мотор! Начало кадра! Дубль второй!
- Кина нету!
- Снималась, снималась, а кина нету??
       С дерзским видом милый парень взглянул на притихшую толпу у бара:
- Как хорошо, ни одной знакомой рожи! За это и выпьем! - буквально излучая уверенность и волю, он отогнал подальше какого-то алкогольного стручка и, казалось, готов был кинуться в человеческую гущу, чтобы закружилась, как летний смерч потасовка с мельканием кулаков и грохотом падающих столов.
       Тарси охватило беспокойство: таинственный красавец был опасен, как перетянутый тросик. Для проформы она продолжала играть роль влюблённой с первого взгляда, подбадриваемая мыслью, что остаётся сидеть в баре под пристальными взглядами окружающих. Сохраняя хладнокровие, ничем не выказывая своих чувств, несмотря на лёгкий мандраж, она решила “взяться за вёсла” и провести свой корабль мимо опасного места:
— Я тебе не понравилась? — с многоопытной печалью остановила она его, что так не соответствовало её победной внешности индейца с синими губами, которые должны, наверное, вызывать к ней особое расположение.
— Всё в порядке! - лоббистски успокоил он её. - Всё, как у больших. Ты мне нравишься. И я хочу с тобой поговорить. Хочу кое-что тебе предложить…
       Тарси прибилась к окну и лояльно слушала его с невозмутимостью индейского вождя. Голос Бестемьяна клокотал, сливаясь с шумом речной пучины (когда винты извергают воду, и она кипит, как в огромном котле, взбивая пену).
* * *
       Бар резко опустел перед зовущим клыком причала. В окне возник Шипило. Его вопрошающе-зовущий взгляд, наткнувшись на Тарси за стеклом, увидел её большие глаза, что можно утонуть, а на носу — повеситься.
— Спокойно! — Бестемьян вдавил её в кресло и, осыпая неистовыми поцелуями, глухо приказал:
— Мы плывём в обратную сторону!
* * *
       Бар заполнялся новыми пассажирами. Тарси посмотрела в окно. Луна холодного цвета улыбалась вдали, оттеняя бетонные громадины центра. Шипило, втянувшийся в водоворот отхлынувших с причала пассажиров, неотвратимо удалялся.
       Вдруг замерцал какой-то одинокий огонёк. Такой ясный, такой ясный! Освещая дикую бесплодную смоковницу над утёсом…
* * *
       Из-под кормы брызнул дождик из мелкого гравия, и пароход попятился обратно по тому же курсу.
- Я знаю, ты только что оттуда… — Бестемьян двумя пальцами звонко щёлкнул себя в нижнюю челюсть, — …с разлива Ильича! Проведи меня на яхту к этому миллионеру!
- Там только меня и батьки Махно не хватало! - безудержный сквозь слёзы смех причинил Тарси боль.
— Я пинг-понгом дрейфую на пароходе… Меня пасут его гориллы, но я всё равно должен уничтожить это плюгавое олицетворение распада нашей эпохи! — Рыцарь Плаща нервно закурил. — Готов хоть взорваться вместе с ним! …Если, конечно, он не раскинет своими мозгами сам… пока ему не помогли.
       Тарси заинтриговано смерила его взглядом. Глаза парня азартно блестели. Он курил, выпуская изо рта чёткие кольца дыма. Красив. Может, красота – это талант? - на миг проскочило у неё в голове, но тут же затерялось. ..
- Или оплачивайте, или вылезайте! Только оплата вперёд: так как на влюблённости нет ни сил, ни времени.
- Пошли прощальный поцелуй своим планам… и мне! – от обиды, едва не выпустив слезовитый океан, выпалила Тарси.
- Если ты боишься, я готов уважать это чувство, но помочь (здесь он сексуально изверг из глаз тёплую волну обояния) уже ничем не смогу! …Мне только расставить флажки надо: по-своему потолковать с этим алигофреном. Как говорит народная мудрость: нефиг думать трясти надо! Или может быть ты придумаешь лучшую схему утрамбовки куч дерьма, что возвышаются вокруг?!
       Казалось, что он только и ждёт её знака, чтобы перейти к действиям, да к каким?! Он думает, ему сама судьба послала её. Такой случай! “Смелее!” — подбадривал его взгляд и выплясывали его двухцветные чёрно-белые туфли (а-ля киношный Капоне) в стиле итальянских мафиози, которые решали проблемы, «скольких надо убрать», между двумя пыхалками наикрутейшей сигары.
       Вырвав из его рта сигарету, Тарси сделала свирепую затяжку…
— Поиграем в индейцев?
- Примерно… — протянул в широкой улыбке с чертиками в глазах Бестемьян. - Хотя дела не детские.
       За наигранной бодростью Тарси проступала тревога. Она вглядывалась в страшный водоворот и, заметив, что её начинает увлекать течением, в лице нетерпеливо ожидавшего, когда она, наконец, выскажет своё мнение красавца, забарахталась с ужасом в его пастях:
— Неужели ты это серьёзно? Кончай террор наводить! — разочаровала она Бестемьяна, уверенного, что её мнение совпадёт с его собственным. — Ильич не похож на отпетого мерзавца. Он и так отказаться готов от своих притязаний!
— В пользу ненасытных?!
— Вот именно!!! Это был бы не конец игре…
       Бестемьян больно схватил её за руки и, состроив гримасу злобного вампира, выразил невинное изумление:
— А я доверился тебе от чистого сердца, будто нас объединяет прямой союз любви и родства, — он чмокнул языком. - Завяч и только!
       А она, захлебнувшись на вдохе, застыла, как манекен: что-то в ней надломилось и что-то, еще живое, мучительно корчилось. Он так удивился её реакции… Будто такие как она существуют в природе, чтобы служить таким, как он. Пора кипятком сушить зиппера. Слова застряли у неё в горле. Она громко завопила, как обиженный, всеми оставленный котёнок, осознав всю глубину своего падения.
* * *
       Кто-то с невыразимой нежностью погладил её по голове. И из той глубины она увидела вдруг проблески света где-то высоко-высоко над ней. Неуловимые токи пробежали по телу.
       Свет тут же замельтешил, совершив кульбет: Бестемьян схватил незнакомца и двинул о стену! Но вмиг сам спикировал как бабочка — неодолимая сила вырвала из-под его ног пол, и он грохнул его по лицу ;.
— Прошу прощения, — мужественный безмятежный мягкий альт несколько не вязался с немигающим взглядом, которым незнакомец удостоил Бестемьяна. Так смотрят капитаны судов на коварных террористов, угрожающих посадить судно на подводные рифы. — Но я пропустил предисловие, — пронзительно глядя Бестемьяну в глаза, парень медленно отпускал его.
       Неотступно следующая за Бестемьяном тень вместе с ним поднялась по стене, призывая соблюдать тишину и не комментировать вслух отношения.
— И кто же этот миллионер, которого ты хочешь взорвать, хоть вместе с собой? — громкий голос бросился тени наперерез, ловя ее в объятия.
       Растерянно ухмыльнувшись, Бестемьян покосился на пассажиров за столиками, как на сильных в неустроенном обществе или так, словно они могли читать его тайные мысли. Побледневший, с видом подкрашенного трупа, как у персонажа Эдгара По, он насторожился. Даже плащ его насторожился и приобрёл наползающую на лицо форму. Беспокойно замерцав глазами, Бестемьян испытывающе выплюнул:
— Это призрак: я трижды приложился к виски, и мне они мерещатся!
— Плюгавое олицетворение распада нашей эпохи?.. Эти детские оскорбления не мешают ситуации, — расслабив шею, серьёзный незнакомец протянул руку (первой — Тарси) и отрекомендовался: — Сияр.
       “Персонаж Эдгара По” сняв “мальвинку”, надыбил волосы на лицо и тоже представился:
- Бестемьян.
- Я всё понимаю, поэтому и действую так, чтобы не жить на цепи разума. Не хочу мириться с духом времени! Когда-нибудь меня поймут! — глотая воздух так, как это приписывали данные обстотельства, он с вызовом глядел на Сияра.
— По какому пути идет твой мыслительный процесс? И твоему разуму понадобилась цепь эмоций? Куда же эта цепь притянет твой разум? — Сияр разглядывал Бестемьяна, могучего, полного жизненной энергии и убийственных достоинств.
       Бестемьян, прогнувшись, застонал и потрогал поясницу. Нестерпимо болела спина. Видимо, от общения с полом заведения у него пробудился спинной мозг.
— Если бы не всякие там… мироеды, не было бы всех мерзостей на этом свете! Всех бед больших и малых… Престижная должность, большие деньги отключают остальные эмоции: за деньги покупают и совесть, и душу. Разве не так? И, если бы ты меня разубедил, я был бы тебе благодарен!
       Сияр, принимая вызов, бодро почесал лоб и плюхнувшись на стул, принялся весело рассматривать оппонента.
— Так! В игру вступили те, чья судьба – защищать ненавистный мир? Нет смысла заставлять тебя успокоиться, если ты не можешь успокоиться… Это только усилит раздражение. Как и нет смысла заставлять отдыхать публику, о которой ты говоришь, если они не готовы к отдыху. Ведь сразу же они вспомнят о множестве важных дел. Хотя и цели хорошо бы иметь другие и дела. Люди утеряли фантазию, фокус, игру…
- Зато иллюзию они приобрели, - придвинулся к Сияру поближе Бестемьян. – Больные! Ведь и деньги и все богатства мира – зто лишь иллюзия! Стоит ли на это тратить свою жизнь?
- Любовь для них есть деньги, красота есть деньги, смех есть деньги, работа есть деньги.
       Бестемьяну понравилась направленность “пластинки”:
- Интересно, как там этот шмопсель-дропсель чувствует себя? …в двух шагах от смерти!
- Как ты там его назвал? – Сияр улыбнулся – Кстати, а это лязгающее словосочетание не так уж и сигналит безнадёжно. Ведь “шмосель”—любовь по-венгерски.
Теперь Бестемьян слушал уже обратную сторону “пластинки”…
- Юношеский энтузиазм — это, конечно, лучше скептицизма эпохи, но только нет логического императива: ты на правильном пути, но поперёк! И что бы ты доказал, что выиграл, если бы принёс этого миллионера в жертву? А заодно и себя. Даже трагедия сейчас невозможна: действительность сожрёт этот фарс, бунт, это упрямство. И что? Пусть всё остаётся по-прежнему?! Я всё понимаю: безрадостно и скучно приходится проводить время. Чувствуешь себя заурядным… так перестань валять дурака! Послушай меня и у тебя будет достаточно времени потом подумать.
— Сначала я укокошу этого дядю! — пробил бес волну благоразумия, собираясь превратить всё во взрыв: Бестемьян вытащил из-за пазухи гранату!!!
— Зачем?! — Тарси похолодела.
— От отчаянья! — “линчист” облегчил душу залпом хлёстких ругательств и погладил свою финдиперстовую штуку.
— Ну, дерни! На!
       Рыцарь Плаща и «Лимонки» дрожащей рукой взял протянутую Тарси рюмку ; и, перекрестившись, выпил залпом.
— С тобой не так страшно, когда ты напьёшься? — слова напуганной Тарси, казалось, пропитывало умиротворение: сладко зевая, она улыбалась.
— В трезвом состоянии я ошибаюсь? — еле провернул тот языком. И так же улыбнулся.
— Разумное опьянение! — подмигнула Тарси.
— Ка-ки-е и-де-и?! — чтобы придать словам больше веса, Упрямыч потряс в ладони “лимонку”.
       Улыбка исчезла с лица Тарси.
- Я думала, у тебя это прошло. Ты бы ещё пулемётными лентами перекрестился, мужчина-торнадо! - как женщина-вулкан выписывала Тарси вензеля глазами. — Ты контролируешь ситуацию? Я просто цепенею благоговейно от того, что сижу рядом с таким опасным человеком. Катализировать разумное начало будем? Чудилов? - она снова пыталась проникновенно улыбаться и увещевающе урчала, стараясь не выказывать волнения.
       Но на её медовый голосок Бестемьян не попадался.
— Никто отсюда не уйдёт, пока мы не найдем идею! Или я начну эксперимент прямо здесь! И предоставлю возможность живым альдебаранцам поразмыслить над кровавым многоточием!..
       Прервав разноголосицу в баре, Бестемьян поторопился спрятать гранату во внутренний карман пиджака. И теперь угрожающе поводил плечами, как вырвавшийся на свободу опасный хищник, получая удовольствие от ситуации. Он походил на кота, играючи приговорившего дерзкую бесшабашную птичку за насвистывание песен и порывы в воздух.
       На этот раз Сияр почесал затылок…
— Бунт здесь не соединяется с порядком там, — он нагнулся к Бестемьяну и направил вверх его перехваченный взгляд, — равно как и смирение. Если бы смерть была концом всего, то она была бы счастливой находкой для негодяев: освободились бы не только от тела, но и, вместе с душой, от дурных наклонностей. Если мы ненавидим зло, то оно сильнее нас. Зло надо просто нелюбить.
       Утомлённое выражение глаз Сияра подействовало на Бестемьяна умиротворяюще. Злобные искорки погасли. Обмякшим голосом он выдохнул:
- Так какие же идеи? — в его взгляде странно смешались упорство и мольба.
- Я научу как выйти за пределы противоречий! — Сияр излучал вибрации любви и добра. — Причина наших трудностей — это негативность разума. Разум контролируется негативной силой. Но сама негативная сила без души. Она — ничто! Она наслаждается нашими услугами и не даёт нам продвигаться вперёд. Если выйти из-под контроля негативной силы, то зло просто перестанет быть злом. Ты очистишься, и тебе будет даровано спасение.
- Но как же другие? Закостенелые?! Когда же все поймут, что надо вперёд продвигаться? Разум же и дан на то, чтобы понимать…
* * *
       Корма парохода, дрожала, словно пробиваясь сквозь ветер. Тарси накренило в сон… За окном тянулась, вспыхивающая шарами цветущих смоковниц, дорожка… Стало быть, бесплодная смоковница может приносить плоды? Всё отчаяние ушло в разрыв паутины сна.
       Корма снова вздыхала, а звёзды, дразнясь, откатывали вверх и потом начинали сыпаться куда-то вправо. Ещё чуть-чуть и можно будет дотронуться до них. Тарси потянулась к звёздам рукой. Корма застонала, залязгали цепи. Тяжко вздохнув, поднялся Бестемьян.
— Приплыли.
       Тарси приходила в себя по частям, и чувствовала себя, словно преодолела дорогу смерти.
       Сойдя с парохода, Сияр сделал чудо-жест рукой: “Присоединяйтесь”. И они втроём зашагали по знакомой извилистой тропе в направлении к тарзанке. С одной стороны дороги был участок, заросший кустами. Было похоже, будто там крадётся большой зверь.
       Тьму огласил густой, как гудок парохода, звериный рык. Последовали резкий лай и скулёж, как воющая сирена: недалеко, за стеной травы, дрались две собаки, подняв шумный, жестокий переполох. Сильная собака с горящими глазами энергично работала челюстями, доедая второй кусок, и становилась ещё сильнее. А собака, что слабее, упала, заскулив.
       Тропинка пугливо приблизилась к ней.
— То же происходит и с нами.
       Вырвав из когтей ежевики свой плащ (цвета «чёрный кот»), Бестемьян расположился возле обессиленной собаки. Сияр распаковывал свой рюкзак в поисках еды и аптечки. Тарси тоже присела рядом.
— Влияние негативной силы, а также приносимые ею страдания, всё возрастают, потому что мы подпитываем внешнюю свою часть — разум, а душа всё слабеет и слабеет. Если же подключить душу к пище, негативной силе не достанется ничего. А душа, снова воссоединясь с высшим неиссякаемым источником любви, будет расцветать и наслаждаться.
       Собака, проглотив куски хлеба, без настороженности далась Сияру в руки. Обрабатывая её раны, Сияр продолжал:
— Существует такая сила не от мира сего, подобная реке — бери! Источник, из которого непрерывно изливаются все блага и который дарится нам Богом. Но другая сила — негативная — лишает нас доступа к нему. Надо только очиститься, и тогда мы сможем наслаждаться совершенной жизнью. Медитация — путь на трон в своём царстве!
— Мироеды и так царствуют на земле не хуже императоров… Что ты им расскажешь, интересно? — Бестемьян, возбуждённо вглядываясь вперёд по фарватеру.
— Император является императором только тогда, когда другие утверждают это! Но, когда император спит, он не знает, что он император, не может даже подумать об этом. Сон — это царство основного существования нашего “Я”. Медитация — это связь с собственным троном в своем Царстве, где “Я” — Бог. И в этом наша действительность. В этом — путь к знанию и мудрости, всей славы, света и жизни.
— Ну, если сон — не единственное средство отдохнуть от материальной жизни, то Бестемьяну медитация подойдёт: у него бессонница.
— Оттого, что хочется изменить всё. А не могу! — Бестемьян выпутался из плаща, раскурочил гранату, вытряхнул из неё конфетти, продемонстрировав всем, что она бутафорская, и обменялся взглядом с несчастным псом. — Чувствую себя в положении собачки, которую переехали: сначала душу, потом тело! Просто жить не хочется.
* * *
— Я ухожу из жизни! — послышался голос возле тарзанки. — Через три часа вернусь!
— Джим!!! — Сияр просиял. — Я присоединяюсь к тебе! Раз мир, пока, всё равно не меняется… Есть такое место в человеке, недоступное страданиям.
— А нам что делать? — раздувая ноздри, Тарси задумчиво смотрела на йогов- медитантов.
— А вы пока поиграйте, кто дольше пролежит с закрытыми глазами, — игриво- лучистый взгляд Сияра звал к жизни.
— Так я и с мамой в детстве играла!
— С логарифмической линейкой ещё дома поиграешь…
       Из-за стены лавра и рододендрона послышалось шевеление, будто проснулась большая электронная кошка.
- Я за компьютерное регулирование природной эволюции и рациональное развитие общества! - из кустов тут как тут вынырнул электронщик Юст. - Это круче! …Быть посредником между природой и искусственным разумом (где, кстати, так же есть размерность – духовность)! Мечтать никогда не рано! Вот, когда бы подошёл девиз: раз родился, то больше ничего делать не нужно.
- А, если микрочип (в голове) нечаянно слетит?? - сложилась Нельса пополам от смеха.
- «Фаршмак в пельменьке» - тогда будет у него девиз!
* * * * *
       Демьян Ладан, окутанный белым покрывалом, тихо спал на своем посту, лёжа в гамаке, как мяско в пельмене. Он, конечно, не слышал, как ребята-шутники, которым делать нечего, с завидной “швецкой” сноровкой сшивали края его покрывала…
       Почуяв боевую тревогу, бедняга так сильно затрепыхался, так стремительно шарахнул вверх, что деревья, державшие гамак, вздрогнули.
       Из гамака вывалился белый мешок, зверски ругающийся матом. А сверху на него посыпалось ещё и какое-то конфетти из шелухи семечек, окурков, банановой кожуры и прочих отбросов. Оказалось, что наиболее энергичными из своих пируэтов Ден Ладан потревожил пакет с мусором, им же заброшенный когда-то на дерево.
       Покрутившись в мешке, как колорадский жук упавший на спинку, он рывком вскочил на ноги, сплюнул, снова громко выругался и, щёлкнув пальцами, заговорщицки кивнул прибежавшему по тревоге Джеймсу Бонду.
       Тот поперхнулся и механически полез к себе в карман, хрипло прорычав:
— Наших бьют? Спокойно! Всем оставаться на своих местах. В гневе я страшен!
       Прикурив последний “Bond-07” от протянутой коллегой зажигалки, Ден Ладан смял пачку и, потерев ею ствол, щёлкнул затвором!
       В руках Бестемьяна появилась бутафорская “лимонка”. Поведя вокруг непередаваемым взглядом (бомбить нельзя уйти!), он медленно поднял руку, точно хотел перекреститься.
       А “боевики”, потрясённые его взглядом, не только перекрестились, но и стали шептать покаянную молитву.
* * *
       В утреннем небе повисла разноцветная туча. Господь подул, и она рассеялась.
— Схватки с ними не будет! — грудь Сияра заслонила Бестемьяну линию “обозрительного обстрела”. — Путь мятежа не для нас! Приспособления — тоже! Но и сидеть, ждать с моря по морде, тоже не будем! — все засмеялись, перехватив у Бестемьяна улыбку.
— Не будем ждать у моря погоды, или по морде! Не будем ждать пока не придёт наш корабль, чтобы нача;ть передвигаться. Мы мастерски сделаем вместительную лодку и пустимся по волнам житейского мира. Окунаясь в искрящиеся струи фонтана жизни, подумаем о парусе, вёслах, руле… С любовью спустим её на багряную воду волнующего моря между берегами наших душ, и скоро окажемся у цели, доверясь Гольфстриму, ведущему к желанному побережью, и ветру, в нужном направлении дующему в паруса наши, — Нельса сбрасывала плащ-палатку с видом капитана, раскладывающего морскую карту.
Лодку вижу… где ж вожатый?
Едем!.. будь, что суждено…
Паруса её крылаты
И весло оживлено.9
       Да… Писать поэзию – это не только выражать игру ума и мысли; писать поэзию означает конструировать что-то…
* * *
 - Так мы будем конструировать лодку? поезд? корабль? или ракету?? - снова воодушевилась Нельса - капитан.
- Даже не ковчег!
- Бог оставил свой проект, похоже… или ещё интересуется??
- Ковчег уже построен, - ответил Сияр. - Лодка уже приплыла. Нам надо её только узнать… до тонкостей, досконально, чтобы лишь уметь пользоваться, как боги.
       Так мы умеем пользоваться предметами в нашем быту, но не имеем понятия, как их самим смастерить, откуда они берутся…
       …Ведь лодка - это идея видения идеи.
- Какой-то исход??
- Исход в Пятый Круг Эволюции, где человек, получивший власть над своей животной природой, станет действительно Человеком. Но прийти туда шатаясь и получая со всех сторон удары не получится.
- Значит надо быть гибче…
- Как кошки?
- Как вы лодку назовёте, так она и поплывёт.
- Отведите нас в ту лодку, чтобы назвать кошку кошкой!;
- Быть гибче?.. - вмешался электронщик Юстиниан. В голосе его, как всегда, прозвенели металлические нотки. - Даже река, идя к цели, нарочно делает разные изгибы, кажущиеся нелепыми, но подсказывающие нам число «пи», - Ведь сама природа рек заставляет их двигаться в обход, постоянно поворачивать, кружить, проделывая путь в 3,14 раз больше, чем если бы река текла прямо в море.
       В радиорубке зазвучал Поворотти.
- Ну и поворотик… Просто супер! Математика! Известное число «пи»! Микрочипы - чтобы огибать… И охватывать всех! Уж лучше один раз получить «ц@рапину»…
- А когда в голове распрямится пружин@, наступит будущее.
       Юстиниан протянул Нельсе свою руку-весло, Тарси — другую. К ним присоединились ребята.
       Молния без грома осветила их круг…
— Из космоса фотографируют?!
       Границы ближайших параллельных миров начали стираться в нулевой точке безвременья до полноты объема…
* * * * *
       Используя светозвуковую карту Мастера, Титан поднял завесу над Солнцем, немедленно протянувшем руку Полярной Звезде…
— Не готовитесь к битве? Где ваши выпады? — разволновался Дракон. — Я всё равно разгадал бы, конечно, ваши контрмеры. На этот раз вы ведёте себя мудрее. И что мне делать теперь с такой уймой свободной негативной энергии? Сгорает ведь! — пустил он под откос свой меч, нерешительно протягивая освободившуюся руку к призывной лестнице Полярки.
— Ты живешь в таком глубоком лабиринте, Дракон! Может, хочешь к нам? Думаем, ты сам выберешь, где лучше.
— Пока никуда не собираюсь! Но достаточно растаять сводам лабиринта… — Дракон встряхнулся, отгоняя светлые мысли. — В эту иллюзию не хочется верить. И где же я буду жить? Вы представляете Дракона на лестнице??
— Уйдёшь в свободное, светлое, чистое небо.
— Зверская смертоносная машина превратится в корабль-призрак?
       Лишь на миг показавшийся корабль- призрак “Титаник” в северной части Гольфстрима, снова канул в лету, оставив несколько человек, продвинутых по параллелям. Судно, оказавшееся в нужное время в нужном месте, спасло их.
* * * * *
       Утро было светлее, свежее… Всё рисовалось взору ярче, выпуклей. Сейчас Тарси был нужен простор, размах и полёт, чтоб извергнуть из себя бурю восторга и радости.
       Тарси начала озираться по сторонам: знакомые до тошноты дружки… странная перемена в людях, вещах… То здесь, то там, а точнее сказать, всюду что-то улыбалось ей… Сейчас не хотелось задумываться над этим явлением. Не будучи в состоянии вынести счастья не поделившись, она бросилась, раскрыв объятья, к первому попавшемуся подобию человека: обняла спящего Мстислава, которому в жизни ещё никогда ничто не улыбалось, и многократно поцеловала его в затылок.
       Оторопев от неожиданности, “мудрец” Мстислав подвёлся и покрутил головой… которая тут же упала, брякнувшись как горшок.
- Бутылку только не разбей, - икнул спящий с ним рядом Феликс Цапл, - а то, я тебя потом в часном порядке доделаю!
- Культурный слой растёт телами ;… - рассмеялась Тарси. - Зашейся лучше!.. в спальный мешок изнутри, чтобы не пить с ним!.. Молодые да раненные
— Вами движет механизм, которым вы не в состоянии управлять! — участливо разглядывала она подкосившихся в неестественных позах друзьей и обнимающих вместе одну недопитую бутылку. — Я же… сейчас чувствую себя как в лодке! Её разворачивает то в одну сторону, то в другую… а я даже не ощущаю смены направления… только безгранично доверяю ей. И микрочипа нет… и даже медитировать ещё не начала… а что-то…
- …Едет? ; - снова икнул Цапл.
- Да… Что-то стало совершенней внутри моей черепной коробки. Сделан какой-то определённый вывод. Хотели бы вы, чтобы и в ваших мозгах всё «расправилось» ;… нет – зигзанулось! и определилось??
       Похожие на вещмешки с остатками трапезы (над которыми чёрными воронами кружат дятлы), друзья не шевельнулись.
— Спите, что ли? Или померли? — встряхнула Тарси одного.
— Тебя дождёмся и помрем. Вместе чтоб!
       Тарси смерила их взглядом и улыбнулась той детской улыбкой, что каждый в сердце хранит.
— На пароходе я встретила невероятных друзей!
— Тебе нужен специальный приз за волю к победе? — Феликс Цапл антивстретил это известие ворчанием, тотчас же перешедшим в храп.
— А тебе — утешительный? — Тарси положила его безвольную голову себе не колени. — Я мечтаю связаться с источником снабжения…
— Да… Для тебя всё это заманчиво, — отозвался со скрежетом Мстислав Цветоед, возвышаясь над холмиком отложений. При этом он с любопытством рассматривал гостей и, похоже, вот-вот собирался сунуть каждому руку, испачканную по локоть свежеполученным веществом.
       Смущённый и красный до ушей «экстремист» Бестемьян, которому все “медведи” нипочем, застыл в неудобной галантной позе, стараясь не морщить нос.
* * *
— Твои глаза, как шишки геморроя, и днем, и ночью не дают покоя, — всё кряхтел Мстислав (прижатый к земле кашеобразной силой) и поглядывал на Тарси соскучившимися глазами. — Уф! Кажется, пронесло… Не бойся своих желаний! Бойся моих! — крикнул он ей (шарахнувшейся с места) вдогонку. — Матом тебя прошу, не убегай! А то я пошлю тебе сейчас нечто красивое, нежное, эротичное и весёлое…
       Цветоед без суеты повозился среди мух…
— …Но только оно не помещается в руке! — протянул он Тарси руку, будто намазанную гуталином. — Присядь со мной! Соскучился по твоим глазкам — вилы! Без тебя, будто бутылка опустела.
       Мстислав закурил и начал лить похмельные слёзы.
       В это время шутники подошли к нему сзади и осторожно скребнув под ним, унесли на лопатке свежепарящее вещество.
— Честно я, ё! Вернись, Глюкозка, - хныкал Мстислав, направив свои омуты (в которых уже ничего не водится) на девушку. Хочешь, выпей за острый радикулит в Цветоеда пояснице. Пью, пью, не жалея печёнки, - разматывал он свой язык, как рулон туалетной бумаги. – А тебе не надо облегчиться? Присядь со мной. Как ты? Какая-то другая.
- Это похоже на прижизненную реинкарнацию. Отвяжись, плохая жизнь, привяжись хорошая! — Тарси почувствовала себя несколько смущённой, вроде спортсменки, собирающейся переходить в другую категорию, поскольку там у неё действительно больше шансов. — Такое смешное ощущение: всё до тебя доходит, — передала она Мстиславу лопатку.
       Мстислав встал… наклонился, чтобы прикопать после себя фекал… Но его, будто оторвавшиеся от лица глаза, остекленели запотело…
- Не понял!!! – выронил он сигарету, поражённо рассматривая растоптанную светом тень травы ;. Затем подобрал зябко вспыхивающую сигаретную птицу “Феникс” и беснующими пальцами (что-то сумасшедшее выплясывающими) стряхнул пепел в холст многоголосо поющих капель эхаушедшего тоненькой струйкой ;.
       …Чтобы начать хоть что-то сначала.
* * *
- Сверим часы? – хвастаясь, (как Копперфилд одновременно с Акопяном), Мстислав вытащил из-за пазухи “ролекссы” баснословные… не понятно откуда занесённые…
       «Вор!» - Джим глазами вывел, выбросил Цветоеда из круга-циферблата поляны. Возникло подземельное: вот, если бы да кабы само собой сдуло всех подобных ему с земли…
       Мстислав потряс часами, не замечая, что они остановились.
       Каждый не;мо поставил свои часы по неправильным “ролекссам“!.. А Мстислав в свою очередь через некоторое время заметил, что злосчастные “ролекссы” стоя;т, и срочно перестроил их по уже отстающим(!) часам Бестемьяна…
       “Коллективно неверное время” – это, конечно, только формулировка. И она ничего не говорила о дне, что будет. Ребята жили по занесённому вором времени, не зная, который час! Но главным было лишь отношение к суете…
* * * * *
       Отметив территорию поляны выделением из своей мускусной железы, ослабевший пёс торжествующим лаем оповестил об этом соседку по территории — Бразину. Запах, доносимый до той ветром, не требовал изощренного чутья и был так же ясен, как и облако дыма, тянущееся от громадного костра на собственно ею помеченной территории. Выйдя за утренней данью, собака Бразина подняла кверху нос, чтобы узнать, откуда доносится запах куска пожирнее и… что это… душок кота?
— Это ваш кот не давал мне ночью спать?!
       Что-то огромное заслонило солнце. Срезанная прямыми плечами, раскололась за кем-то синева неба…
- Вам повезло, ребята, что вы с Шариковым не столкнулись! — как гром среди ясного неба (руки в боки) подошла крупногабаритная дама с соседней поляны. — Ваш кот по деревьям лазил, бегал, гонял. А мне сегодня с людьми работать! Я не скрываю — я юрист, — погладила она себя по крыльям тазобедренных костей.
       Целая буря страсти и гнева овладела Бразиной: “Коты!”
— Я напишу секретарю судебной комиссии Шарикову жалобу на вас!
“Душим-душим, никак всех котов не передушим!” — стучало сердце Бразины.
- Барабанил всю ночь ваш кот лапами своими о деревья! Я предупреждаю: лес большой… Я всегда свидетелей найду! Так сверкал своими он глазами — аж змеи воротнички раздували! Листья гудели! Птицы орали! В реке рыба плескалась! Лягушки трещали! Раки на берег почерневшими выскакивали…
— Я — психоаналитик. Могу помочь! — проявил сочувствие Асса.
—…И звёзды лапами лезли в глаза…
* * *
— О, это обо мне! — звезда Галия в созвездии Дракона из соседней лиги Темных Сил проснулась среди дня. — Давай, родная! Давай! Юриспруденция иногда, как железные челюсти капкана Дракона! — швырнула на Землю комету она.
* * *
       Юрист бросила камень в кота и по-волчьи пробежала по следу.
— Не смертельный удар, капканы нужны! Но и сеть рыболова сгодится! — злоупотребив положением сверху, обрушила сеть на кота та.
       Кот забился в сети, завыла она, зазмеившись в улыбке победной:
— То своей головой из воды напугал! То своей чешуёй на песке засверкал! То, как снежное существо порхал! То, как нечто крылатое с клювом топтался.
       Искала она, за что бы схватить, но кот ускользнул, дернув за нить.
— Вот уж змей крабохвостый! Крылатый медведь! Гибкий панцирь какой, посмотрите! Все деревья излазил, гоняет пешком, всё в пушку его рыльце. Воришка!
— Что украл он у вас?
— К-как украли, я ж спал! — удивился Мстислав, заикаясь.
       Не замечая на рыльце пушка, законовик зарделась:
- Здравствуй, милый Мстислав! Ты вчера забегал на огонёк наш украдкой. А украли у нас бутылку вина, штуку денег и “ролекссы” — наши подарки. Я записала твой телефон, ты обещал мне рекламу! На телевидении люди нужны мне позарез в законе. Бразину обучим по следу идти — снимешь её для острастки. Здесь, в малине, живёт — на котов добрый нюх; обучим только словами.
       Кот встал на поваленное учебным снарядом дерево передними лапами, чтобы оглянуться в сторону врагов.
       Бразина подняла хвост, выпрямилась и, оскалившись, показала два ряда страшных зубов.
— Кто-то очистить собрался весь мир! — в свой протокол напишу я. Мастер, видать, на все сто! Это правда, ребята, — слыхала! Под колпаком вы все у меня! Крыша у вас? Это кто же?.. Мастер земной? — с опаской она к Ильичу подошла.
— Ну, и что же? Шарикова ручка мне подмахнёт! Крыши ему не надо! В законе всегда мы! И нам ни к чему нюансы ваши ни грамма! — тряся головой, кричала она, яхты с причала срывая. — Вон с глаз моих! Мне всё по зубам: ведь я — сама Шмондер, если не знали!
— Вам что, можно всё?! — друзья Ильича, в вихре воды, яхты спасали.
— Я покажу вам кузькину мать! Что значит со мною тягаться! Судами всеми — по горло сыта! И если возьмусь за дело.… Одну мою тяжбу мне срубят с плеча и зубы вам ею проем я! — сокрушённо качая головой, назидательно кистью грозила и, Бразину бараньей головой поманив, она бросила ей и Беднягины кости. — Собачки такие… у меня была… вместе капканы с ней расставляли, так как меха здесь водились ещё…. И вредных животных, типа кошек, ловили. Бесполезная все-таки тварь!
       Вся шерсть Бразины, от ушей до хвоста, ощетинилась, глядя на тёмную полосу поперёк морды кота. Тот отвернулся к дереву рядом; псиной подуло — он сразу наверх.
       Для злого мира есть закон; “без писаных скрижалей любить бы добрый стал и Бога и людей”, - подуло веянием Ангела Силезкого, свободным от всего грубого и нечистого. – Деятельность истинная направляется рукою Вселенной. «Не время разбрасывать камни, пора собирать их».
- Деньги не пахнут! — смеялась Гелла. — «Зелень» в законе! И пока они в силе, небесполезна и я! Ха-ха-ха! Много дырок я возьму, все их нитками свяжу, но кота я в сеть еще повяжу! — пропечатав ногами Котана холсты, тонны деревьев превратив в листы, законник в бумагу деревья круша, броневиком пёрла на улизнувшего в зелень из сети кота.
* * * * *
       Аж в небе блеснуло: завывала Галия-звезда с Темной Лиги, Планету людей деньгами блесня.
- Мы с Драконом способны из человека сделать и броневик, и мотоцикл, и ракету. Болтики, гайки они колеса, кометой можно было в них не бросать!
- Что ещё для потехи расскажешь? — тёмные звёзды сгрудились, смеясь. (Ведь таким «анамнезом» не мог похвастаться даже легендарный Цветоед ;.)
- Юрист камнем швырнула в кота — убежал тот. Потешно пока? Дальше — не очень… Кошка какая-то там объявилась, прёт против нашего колеса. Есть Клин у нее в колесо Дракона. От обратного может его закрутить. Нам всё равно! Но Дракон так упёрся… Его чудовищный бронированный вездеход объездил все леса, острова, города… деревья сметая, задерживая всех бродивших котов, но пока.… Ах, вот! Поступила новость одна: на одну там наехать хотели, но заклинило колесо! Это, конечно, не могло не вызвать подозрения — забрали её.
* * *
       В гуще беспорядочно снующих по зарешечённой колеснице котов пробились два ярких крестика света. На миг зрачки кошки сузились, а из пасти вырвался крик:
— Это произвол темнейший! Заколдованный круг колеса! Страх и погоня им движет, голод и бегство повсюду суля. Возничие колеса разношерстны, всех мастей, но одна их стезя! Истощая общие ресурсы природы, кто-то выказывает ещё и превосходство своё. Ограничивая нам возможность выживания, они ещё и проявляют к нам неуважение. Привязывая плоды труда к денежным знакам, бюрократии, военным шипам, преодоленью языковых преград, заставляют работать всех больше, творчество в самоэксплуатацию превратив…
       Призванное бороться с жульём судопроизводство, слишком часто – первое жульё и есть! Бороться с жульём надо как-то не так!
       …Вместо семян на поле взращивая зубы Драконьи, они превозносят себя до небес, ежечасно Дракона питая. Хватит с него! Пусть лабиринт его тает. С маршем, Дракон, на небеса! Колеса, давайте обратно!
Колёса заклинило, дверцы открылись, коты разбежались; а сама колесница Дракона с возничим превратилась в большую воздушную лодку, похожую на золотое облако в виде круглого каравая.
— Что там?.. НЛО? Корабль- призрак? Левитация? — доносилось с Земли.
Пирога стремительно неслась по воздушному океану в направлении, противоположном ветру, к небесным островам.
Из «ракушечного» лабиринта показался Дракон.
— Истончаются стены мои, Галия!
— Для профилактики я давно уж кометой швырнула. До Земли долетит — прибудет тебе! Если Кошка, конечно, не словит.
Заплутоновская Кошка, координируя движение летящей кометы в направлении наибольшего сопротивления, заносила ей хвост.
       Попав в атмосферу Земли над островом Летучим, комета, зарядившись до гигантского потенциала, самораспылилась. Но между ее следом и Землёй остался потенциал, который вызвал электростатическую левитацию…
       Дама-юрист исчезла с Земли… «Слава богу, - слышно было вокруг, - наконец-то!» На астероиде Кошка ей лучше!.. Достаточно спор злачных последовало с ней — для посевов собственноручных. Самораспустилась контора ее на Земле: все стали как-то спокойней, законней. Кошка, ты слышишь?? Не слабо ль к тебе – туда же, и прочих «авторитетов»!?
* * * * *
       С неба что-то упало.
— Что это?
— “Rolexs!” — швейцарская фирма!
— Это Геллы часы? А где же она?
— Пока медитировали — Гелла исчезла!
       В радио-рубке куранты пробили…
- Часы отстают где-то на; три часа… Что, у всех неточное время?
- Чему удивляться? Этот опыт немо;й всё человечество так же имеет… и так же время сверяет: по одинаково неточным часам… Прячась живём!!! Лёжа ничком; под цвет листвы маскируясь… под фактуру коры… Или с цветом песка, как в пустыне, сливаясь!
       …Подражая прозрачности (хоть, как медуза в воде!), вот бы с временем научиться линзировать… Не рассосаться в нём, а проникнуть… сно;пом света, пронзившим вонючую мглу. Мимикрия же выпяченно-развита;я (под нормальность, успешность…) - вчерашний день!
- Что ж… Часы отстают где-то на; три часа. Видать, мы от курса отбились?!

- Ваши три века — для нас три часа. Радуйтесь — вы ускорились!.. Три часа потеряли — три века нашли! — Солнце в зените смеялось.
       С неба упали еще и штаны… Дождь подмочил их… Дальше…
Зверь, напоминавший молодого праведника после омовения, отстегнул своё третье веко:
— Ну и попал я… Мой брат во плоти?.. Хоть и не звёздный?..
— Эй! Помогите мне, пацаны! — держась за свой пах, крикнул Мстислав, камнем сорвавшийся с дуба. — “Штука” моя улетела за Геллой: юркнула вслед за юристом. Зря своровал… но и она будет пакостно ею там… подтираться… Я подорвался какой-то волной — Гелла меня затянула! Но вот, лопатка с плеча сорвалась, устремившись с часами на землю. Я — следом! Третий глаз мой открылся… о, ужас! — от тьмы: увидел себя — дьяволёнком! Острые крылья тату на груди, будто, вспорхнули… Я упал на лопатку!
       С дуба свалился и Бестемьян…
— Слышал я звуки небес — так всё ясно! Расширенье сознанья на миг ощутил.… Вот блаженство! Безвременье! Чувство пространства! Астральный цвет красок! И… ужас от тьмы: этот мир вдруг исчез… Нереальный он, что ли? Я смотрел с высоты — фантомы одни! А тот новый мир — ярок! Цвета все другие! Звуки неба волнуют! Возбужденья экстаз! Как в окно посмотрел и увидел что надо! Теперь заземляюсь, обратно свалясь. - он стоял, окутанный в плащ из всеобъемлющей густой сети мельчайших переплетений. На плаще было м ного дыр, проплешин, и он болтался плетями и клочками. - Аж шкура горит! Здесь так скучно, обман всё; всё дико, уныло! Не волнуют и песни… в границах ума. Но жульё ненавижу теперь ещё больше. Ведь подлость (любая) - бизнес на душе! …Время – деньги для них, деньги – спорт… чёрт! Соревноваться с жульём?.. или бороться??
- ... По-другому бороться – научно! - включился Юст.
- Микрочипы?
- А как же ещё обрубить чёрные куски наносного, искусственного?
- Микрочипы – против искусственного??;
- Клин клином вышибают. По цар@пине каждому, и вперёд!
- Предоставьте это мне, – выдан был текст бегущей в небе строки. – Кошка.
* * * * *
— Вандел нашим сетям! Вандел колесу! — завыл Дракон на вассалов. — Сеть из царапин наш руль накрывает! А наши – те сети, что липкой бессмыслецей опутывают человеческую жизнь, сами превращаются в бессмыслицу! Крест можно ставить на власти! Иксы;, переплетённые на наших руках, решить хотят как-то иначе… В крест наука сгибает наш руль. Что делать теперь, клин, лаять?
       “Лай-ла-ла-ты-Лал-ла!..” — радиолаем приветливо заливался пароход.
       “Липким сетям вокруг — вандел! Чир-кар-чик-чирик!” — щебетало вокруг.
       Обогнав группу велосипедистов и легко оторвавшись от них далеко вперёд, изобретатель новой конструкции велосипеда помахал рукой удивлённым наблюдателям: крутил педали он в обратную сторону.
- От обратного крутит? Ну, что? Так удобней? Руль отпускаю: полный вандел! — усмирился Дракон, сбросив сети с плеча. — Лабиринт мой растаял! Впереди небеса!
* * * * *
Как звёзды, усеивающие чернильное ночное небо, поднялись блестящие белые кончики на фоне тёмно-лилового меха Бразины, пересекшей кошачий след. “Трепещи! Трепещи! — пролаяла она, хоть как-то и не совершенно равнодушно, но без той злобы, что прежде переполняла ее …когда увидела прут в чьих-то руках, прогоняющий ее от греха подальше. — Как может противостоять мощному, всераздирающему духу зла веточка- лиственница? Или, может быть, то создание — с выпускными когтями — устоит против него? И удостоится царства небесного?” — Бразина показала язык.
       Огромная голубая кошка распускала свои крылья всякий раз, когда ей надо было быстро бежать, таким образом, наращивая скорость. На этот раз она даже воспарила над поверхностью земли, как птица (к большому неудовольствию суки) и скрылась в тумане.
* * *
       Тарси, изогнувшись на траве, почесала ногой бок собаки. И та упала на месте, подставив её ноге живот.
       Уже не кажущийся ослабевшим, пёс стремительно обошёл их и, как заправский футболист, сделав резкий выпад влево и мощно повернув вправо, бросился на осанисто умывающегося уже в десятый раз Мурмолиона.
— Страшимир, фу!
       Пёс покаянно заскулил: “Обряд омовения очистит нас. Не казнями, а прощением надо примирять иные души! О, как приятно прощать! — сердце его трепетало от радости. — Покончено со старыми жестокими временами! Покончено с кровопролитием!”
       Мурмолион перекувыркнулся и шлёпнул Страшимира по морде. Тот чуть не упал в обморок. А когда добродушный кот, в глазах которого отсвечивало само небо, осознав всю высоту милосердия пса, стал тереться о него и играть с его, словно палкой бьющим, хвостом, “оптика” у собаки съехала на нос, а сбитый мокрый холодный “прицел” согревающе заискрился дружбой.
* * * * *
— Ребята! С холодным носом могу сказать: ещё вчера я был фанатом собственного идиотизма! Но вот встретил Тарси и Сияра. И они меня разоружили! Спасибо вам, — Бестемьян торжественно чмокнул Тарси в щёку и пожал Сияру руку.
       Вглядываясь внимательно в Тарси, Мстислав Цветоед надел солнцезащитные очки и растолкал спящего Феликса Цапла. Счастливая Тарси сияла так в лучах солнца, что у того, кто на неё смотрел, слезились глаза.
— Сейчас моден такой взгляд? Прямой! Открытый! Просто библия в сказках: он поцеловал Тарси, и она превратилась в принцессу.
- События развиваются стремительно, ребята. Я связана с источником снабжения, — улыбнулась Тарси. Её саблевидный клычок, словно забыв о прежней жестокости и тирании, не выглянул наружу. — Пока вы тут жужжали всю ночь и день, пока решали и заново перерешали все мировые проблемы, копаясь в глубоких родниках Души, я тоже не теряла время! И, кажется, получила посвящение в полноценную жизнь!
- Нет пределов твоей дерзости… - дикторским басом сказал Цапл.
 –– Действовать надо, а не болтать! Сколько разуму ревнивому ни подкладывай дров – всё мало… - рассмеялась она этой шутке своей, чтобы снять психическую блокаду.
Где-то зреет зелёный виноград.
       Где-то киснет наш зловещий яд, -
напевал Феликс Цапл задумчиво.
       Тарси же походила на человека, случайно оставшегося в живых после катастрофы, и теперь возвещающего о спасении…
- Я почувствовала, как меня пронизывают живые токи энергии, до сих пор дремавшие во мне, скрытые в глубине души, оглушённой гулом будней, и пробившие лёд, точно родник.
* * *
- Одному себе верю, да и то только когда пощупаю, — смастерил на лице улыбку Мстислав Цветоед. — А можно к вашему везучему локомотиву мой неудачливый вагончик прицепить?
- Только, когда осознаешь, что нельзя жить на холостом ходу! — стала напротив Нельса. — С твоим укладом жизни или слиться с грозовым горизонтом можно или вообще уйти за его линию! Хватит вить из себя дерьмо: сначала свои кишки тлетворной смесью дубишь, а потом в неудачники записываешься? Неудачников в природе нет! Есть лентяи, лентяи с комплексом неполноценности и лентяи воровитые!
       Мстислав Цветоед, похожий на победителя конкурса “Пьяная краса”, в опасно обтягивающих джинсах стоял, прикрывая рукой свой полный карман, в том числе, и того; и по виду его не видно было, что он раскаивается. Нельса проникла в его джинсы рукой.
- О, как красиво! Какой нежный… — глаза её заблестели бриллиантом кои-нор. Она вынула оттуда наружу кожаный кошелёк Ильича, уже вторично украденный Мстиславом.
       Медленно отстегнула застёжку и раскрыла бумажник.
— Вот это кои-нор… потянет на 24 карата!
— Пусть оставит его себе! — откликнулся со смехом никогда не выходивший из равновесия Изваятельский. — Официальной деятельностью займёшься, Мстислав? Я тебе не советую…
       Ильич взял в руки прельстивший Цветоеда бумажник и всем продемонстрировал находящийся там документ: “Диплом вора! Выставочный экземпляр. Пока жив, всегда есть шанс не отъехать для тамошней прочистки”.
— Крепко жму твое горло и поздравляю: как кур в ощип попал!
— Спасибо за высокую награду, за высокие мысли обо мне…
— Своим трудом зарабатывать приходилось, Цветоед?
— Его отовсюду за воровство и прогулы выгоняют.
- Я мог бы отрицать это, если бы хотел. Я всегда отрицаю то, что хочу, но сейчас не буду, — не стал кривить Мстислав губами. — Зачем мне ломать свой привычный уклад жизни, если в мире уклад пока не меняется? Я что?… Таранечка, стаканчик “оболоня” — готов к труду и обороне! Хотя, опять же — лопатка есть, земли нету… А ведь, по сути, один день, как говорится, год кормит! Если бы общая земля была и техника, да кто, сколько хочет рабочих дней в неделю — хоть по одному!.. Вилы! Засада! Достача! Раздача! Каждый честный нуждающийся горожанин, как и вор потенциальный, могли бы с удовольствием организованно поработать — для себя и души! Не думая где пряник, где плеть… На шару поработать! На земле нашей — общей! Вместе с чиновничками и банкирами!.. Ничего не производящие и бесполезные, с учётом новой честной расы людей, отрасли когда-нибудь изжили бы себя, себе же и всем — во благо! На капусту бы, к примеру, иль малину переквалифицировались бы, — голосом невинного кролика разглагольствовал Мстислав, устроившись в горизонтальном положении. — Но сегодня… чтобы петля не задушила, человек готов на любые поступки. Честно говорю: малейшие сдвиги в этом направлении… и я выбрал бы нужный темп и ритм! Но существующая реальность не вдохновляет… Терпение и труд… всё! Перекур!
       То ли с небес полилась музыка? То ли с проплывающего рядом парохода?
Корабли без капитана, капитан без корабля!
Надо заново придумать некий смысл бытия…
- А пока в водке купаться будешь? Блистательная победа! — Нельса, содрогаясь от холодной воды, зашла по колени в реку. — Как бы попакостней жизнь промотать озабочен? Что ж, твоё посвящение в полноценную жизнь откладывается на потом, в светлое будущее. А пока поищи себе стакановых имитаторов, противозапивочных средств и резиновых собутыльников.
— А надувную бабу взяли?
— Надувной круг!
— Ограничимся кругом…;
- Круги бывают большие и маленькие, все они, казалось бы, начинаются и кончаются одинаково — в точке небытия… — Нельса рисовала ногой круги на воде; они исчезали. — В действительности ничего не рождается и ничто не умирает. Круг жизни есть только разрез чего-то, и это что-то, несомненно, существует до рождения, то есть, до появления круга в нашем пространстве; и продолжает существовать после смерти, то есть, после исчезновения круга из поля нашего зрения. Ограничиться кругом — это ограничиться сознанием самого себя и не осознавать целого. Запредельная ерунда для тебя это?
- Что за парадокс?!! Но, а как же круги, порождённые волей праведников? Те круги, из которых святые люди посредством высших сил доставали пропитание для страждущих? — Юстиниан, всем своим обликом выражая бурное недоумение, надел очки и решительно устремился к своему рюкзаку. — Может, Пифагор, молвивший, что круг олицетворяет собою полноту жизни, ошибался? — он снисходительно улыбнулся Нельсе, и в такт своим впечатлениям покачивая головой, торжественно зашагал по кругу, демонстрируя окружающим “Полную иллюстрированную книгу йоги” Свами Шивананда.
- Воистину, не ошибался Пифагор! — поняв, к чему Юст клонит, Нельса нисколько не смутилась, а, наоборот, стремительно вошла в центр круга. — Пифагор мог говорить не о простом срезе шара, подразумевая круг, а о проекции, получаемой при наложении друг на друга шаров или каких-то сфер… Наложением друг на друга запредельных сфер, возможно, и объясняются все эти чудеса творения, когда недостаток превращается в изобилие… Как в случае с настоятелем обители “Дочери креста” Андре Фурне, который был способен бесконечно долго умножать число мер пшеницы. А странствующий монах Амадеуш Вальтер подобным образом преумножал кукурузу. Толпы нищих Рима эпохи средневековья обязаны жизнью некому Анжиоло Паоли, который добывал пропитание из воздуха.
       Летопись XVII века повествует о подвигах некоего киевского юродивого Ивашки Молчальника, который чертил ивовым прутом на земле круг и до тех пор повторял библейскую фразу “ищите да обрящете”, пока не наполнял пустые закрома отборным овсом, струйкой стекавшим из воздуха. После чего, в зависимости от времени года, либо начинался ливень, либо падал снег.
- Круг, нарисованный настоятелем тибетского монастыря, буквально кормил монахов, свидетелем чего был неоднократно мыслитель и врач Свами Шивананда, который поделился богатыми впечатлениями от последствий жизни без греха. — Юстиниан передал по кругу книгу. — “Когда щедра монастырская нива, она и кормит щедро. Когда к праведникам в неурожай подступает голод, кормит уже круг”. И родится тогда пшеница из её же остатков в сундуке. Из воздуха доставал праведный и охапки душистых трав, и зрелые сочные плоды, ягоды и свечи, и чётки. Вот такие круги!
- Да… Просто райские! — потягивались заслушавшиеся ребята, массируя друг другу плечи. — Не допускающим в сердце зла дарована райская благодать. А ведь, по сути, всё, что за этими священными кругами — аномалия… Лучший рай — это утраченный рай, как утверждал писатель Пруст. Людям предначертано жить легко. Но грехопадение отобрало райские дары, оказывается, не у всех. Да?! Мстислав?
- Вот это и есть – на шару! А я что трындю! Круги эти ваши – шара. Рай – тоже! – с непосредственностью ответил Мстислав.
* * *
- Неевклидовая геометрия?… - надмудрствовали ребята. - Проецирование чего-то многомерного (видимого нами только в проекции)…
       Так Блавацкая, возвращаясь из заключения (пешком в пургу) обнаружила на снегу горячий каравай. Что и спасло её.
       Круг – это проекция шара (ноосферы). А хлеб из воздуха – проекция в нашу реальность формы из тонкого мира!? …крайняя точка которой максимально приблизилась к нашему измерению и совпала с субьективной точкой настоящего времени?!
- Возможно, рай - внутреннее линзирование “тёмной материи”, цельной натурой, резонирующей со Звуком Мира? - задумался Юстиниан –– А, если… зацифров@ть и линзировать??
- Микрочипы! – смеялись ребята. – Да-да, пусть микрочипы помогут проецировать круги!
- Ведь мы так далеки сейчас от себя самих, от места, где начался наш путь… - продолжал Юст.
- Собери себя в пучок, войди в пуповину, дойди до сути, начала и родись от обратного! А то сделан ты плохо, неточно, будто деталью декоративной! – дошли до колик от смеха ребята, цитируя Юсту его любимую отборную брань.
       Юст, сгибаясь под грузом своей незначительности, добавил в ответ из своего репертуара:
- Не модулируйтесь по копии! Стройте по пикселю достойную программу. Рассылка свежая, сигнал здоровый… Крен алгоритмом выправляет! Достоинства одни! – далее Юст довершил свою (начатую ранее) речь: - …Мы далеки от дома, от рая. Вернуться же к видению, лежащему в основе (рай), вполне возможно научным путём. Природа, как известно, не всегда соблюдает законы, и на неё влияют социально-моральные факторы (хоть и не научный факт). Микрочипы вполне справились бы с социально-моральной картиной. Поддержат идею те, кто не гордится тем, что пребывает в дерьме, или не так сильно, не так чертовски, не так бессовестно, нагло и замороженно гордится.
* * * * *
       Небольшой торнадо Стен доставил ледяные осадки, где надо. А так же направил в полезное русло (как намёк!) замороженные жабы… рыбный дождь (живопад, где нужда) и ощипанные гуси (туда же)!
        * * * * *
       На миг ребятам показалось, что в воздухе парит птице-человек… идущий на посадку. (Может дельтоплан??)
       Алиса заметила, что витает в облаках на плаще. И повалилась на землю в неудержимом приступе хохота.
 - Извините, но трудно было удержаться. Не удивительно, что здесь не желает особо приземляться ни один звездолёт. Чем-то мы заслужили самую худшую карту, - Алиса уже лежала на берегу; её плащ стелился под ней; глаза открывать не хотелось.
       Квантовая механика природы отразила от вод реки солнце, и оно бледно проявилось на небе двойником, приковав всё внимание ребят.
 - А где же дельтоплан?? - раньше всех опомнилась Тарси, вращая эрокезом.
* * * * *
— Два круга желточных солнц, два белых облака, — комментировал Мстислав Цветоед, разбивая яйца в сковородку, — и куриный гребешок, — его орган обоняния смодулировал на хищный тон. — Когда я ем и пью, мой желудок становится симфонией природы! Когда я поглощаю пищу, я испытываю настоящее наслаждение общения со стихией.
- Как говорится, за двумя яйцами погонишься, свои потеряешь, - как зерно из лопнувшего стручка вылетел смешок из стана девчонок.
       Глядя на драматически убывающий гребешок, Мстислав приуныл и размазал всё по дну сковороды.
Непонятная свобода обручем сдавила грудь.
И не ясно, что им делать: или плыть, или тонуть, —
ворвался в думы Цветоеда радиоприёмник. Солёный пот смешивался с молодой росой на траве и уже не поймёшь где пот, где роса, настоянная на утренней прохладе, на чистотеле, мяте, на запахе свежего “первака” и раскиданных ветром мыслей и слов в траве.
— Музыканты, а грам- запись; сегодня будет? — наступил на горло песне одеревенелый Мстислав, качаясь взад вперёд. — Запишите на меня грамм так двести ;.
— Ну, ты, как комар в окружности! Страшно смотреть, Мстислав! Не дотянешь ведь до дому! — отвернулась Тарси от жалкого зрелища накачки с утра.
— Да… у меня не такой длинный…
       Превратившись в утробно мычащий длинный кусок мяса, он шпокнулся в резиновый круг, и его, как затянуло в тело реки. Через минуту он изо всех сил истерично тянул сам себя за волосы… Ему казалось, что он исчезает в воде?
       Психоаналитик Вадим Асса вытащил Мстислава на берег и принялся приводить его в чувства, добиваясь членораздельных фраз.
— Асса, ты меня достал… Это “Царичанская”? — пробулькал тот.
— Это — твоя утренняя.
       Выпив, Мстислав поморщился:
— Я думал — моя утренняя доза, — сплюнул он.
— Анализы он сдал, но их вернули.; Ну, давай, не тяни кота за одно место, рассказывай! — окружили ребята доктора, волнуясь о диагнозе.
— Культурно-специфическое нарушение психики — помешательство на бутылке. Бредовое представление о том, что его тело исчезает в бутылке! Согласно его фантазии, горлышком бутылки явился надувной круг. Он панически тянул себя за волосы из круга, дабы вытащить на свет божий, — высказал предположение Асса.
— А, знаешь, для чего нужны психоаналитики? — мутными глазами Мстислав что-то искал. — Чтоб следить: нали;то ли.
— Не загрязняй атмосферу своими мыслями, а то до дому точно не дотянешь!
— Что, у меня еще не такой длинный? — на этот раз Цветоед стал панически тянуть свой орган. — Чего смотрите? Помогите мне! ;
       Девушки шарахнули врассыпную.
— Возможно, я ошибся. Диагноз: помешательство на пятой конечности ; — “коро”, — обрезав Мстиславу остатки вырванных волос, констатировал Асса. – Как там у тебя со свободными параметрами?? Оприличить бы тебя немножко, чтобы не пугал людей передней частью своего тела. –доктор пошутил.
— Мужики!!! — завопил Мстислав. — Что этот эскулап мне ещё отрезать хочет?!;
       Лески мужиков неподвижно висели над водой, а громкий их хохот перекрыл визг Цветоеда, в затуманённом мозгу которого возникла идея-фикс: спасать орган! Он прибежал на берег, тряся потенциальной культей…
       Рыбаки долго смотрели то на подсунутый им под нос орган, то на свои поплавки, то на спешно прикрытый от Мстислава бочонок с пивом.
       Наконец, сделав выбор, “Джеймс Бонд” розовощёко улыбнулся и рывком вытащил свою удочку, бросив ее на берег. Затем, покопавшись в рюкзаке, звякая железками и краешком глаза наблюдая за Мстиславом, вытащил нож.
       Кровь окропила песок.
— Освежёвывай! — протянул боевик Цветоеду еще “тёплого” карпа, припорошённого солью, и бокал…
       В то время, когда укушавшийся Мстислав Цветоед угодил лицом в блюдо с рыбой и пытался доказать ничего не понимающим карпам, что бабарское пиво в десять раз лучше жижулёвского, в воздухе над ними проплывал параплан…
* * * * *
       Гленна занесло довольно высоко. Наконец, он опустился ниже. А в момент, когда его начало прижимать к земле, он увидел кукольную девушку, идущую вдоль берега. Гленн почувствовал, что его несёт прямо на неё. Но он ждал до последнего момента, надеясь пролететь дальше. Поняв, что этого не получится, пролетая над головой ничего не подозревающей девушки и почти касаясь ее ногами, он крикнул:
— Осторожней, пожалуйста!
       Услышав у себя над головой голос, та, присев от неожиданности, оторопело взглянула на небо.
       Рядом приземлился еще один параплан. Сестра Гленна – Светлана отстегнула ремни и восторженно запрыгала:
— Научилась! Получилось!
       Из речки вышел водолаз (из свиты Ильича)…
- О! И вы тоже наслаждаетесь жизнью через внешние средства, — снял маску он и рассмеялся. — А нужно наслаждаться естественным образом, как сказал Сияр. Во веки веков, в нашем вечном будущем! Загадочный такой… Говорит, что наслаждается чудесными средствами и снабжением Царства Бога…
* * * * *
— Ты мне снишься?
       Над Мстиславом склонился кот и принялся делать ему тёплый компресс с массажем вместе. Язык тела ему был знаком, чувствовалось.
       Подошла незнакомая девушка с царственной посадкой головы на высокой ослепительно- белой шее, большими глазами и пышной копной рыжих волос.
— Ребята, а кто здесь Сияр?
       Медленно встряхивая кости, как гипертрофированный воробей, Мстислав Цветоед широко открыл глаза, обрамлённые красными веками.
— Ты можешь выбрать по своему вкусу, — засветил улыбкой он, распространяя свои страстные флюиды и заявляя о своей половой активности. – Бывают же куклы- гиганты, а? - его лицо напоминало сырой бифштекс. — Подарю тебе длинный кусок мяса! — уже имитируя половой акт, разворачивался он во всю силу в самом сексуальном органе (но не в голове).
— Что-то в этом роде я от него и ожидал услышать, — попытался успокоить доктор публику.
- Как кот, хочет переметить всё вокруг!
- Я на вас обиделась, - погладила девушка себя между глаз.
- А подо мной? - гигикнул Цветоед.
       Доктор Асса развёл руками:
– На повороте забросило немного. Разит напрвал с первого взгляда!
       Мстислав возразил:
- Я на неё больше одного раза глядел. Это принцип стакана воды: если тебе хочется секса, отбрось все предрассудки морали, пойди и плоучи его.
- Этот принцип в определённых местах осуществляется, на взаимно полюбовных условиях. Раздевайся не ложись! Так что или оденься или иди в спецназначения дом или улицу; может хоть там тебя девушки простимулируют к чему-то… чтобы работа в радость была, как праздник, который надо бы придумать специально, чтобы с ними! встретиться. (Раз здесь всё-равно здесь шабаш такой творится.)
- А вот если мне серьёзно нравится девушка, то я к ней даже подойти стесняюсь, - признался Янатьян.
- А ты напейся и подползи! - делился щедрый консультант;. - Пока такие вот вздыхают у себя в постели дома, я в это время позы ставлю! Над тёлками потею! – типа миссионер.
- Мальчики! Только не воспринимайте его буквально! – возвопила от смеха сермяжная Тарси. - Не над тёлками он потеет – над слоном! Он слона моет, когда хочется чего-то большого и чистого!
- А ты вообще помолчи! - мстительно заёрзал желваками Мстислав. - Ты действуешь на меня усыпляющее!
- Это как же?
- Смотрю на тебя всего две минуты, а мне уже хочется спать с тобой!
* * *

— И всё-таки, ему надо сделать укорот! Оприличить немного! — явно не общепринятый способ проявлять свой интерес к человеку вызвал ярость у джентльменов. — Есть предел, после которого единственный ответ человеку без правил — пощёчина.
       Нельса намекнула:
- Я неделю в клинике кастрировала котов, а сегодня поняла что как-то странно присматриваюсь к Цветоеду…
— Девочки! Цветоеда не трогать: ему только что сделано обрезание… — как серпом по Фаберже пошутил Феликс Цапл, — …волос! А кострацию он сам себе сделает!.. Химическую!.. Водкой!
- Раньше я на дуэль тебя вызову! …тоже водкой!;
       Вместо того чтобы залиться громким смехом, все глубокомысленно повернулись в сторону Цапла.
— Если твой друг против правил прёт, ты должен его остановить или отколоться. Пусть сам по себе прёт! — длительная психо-травмическая ситуация уже вывела ребят из равновесия. — Просто сексуально-патологический тип какой-то! Закопать бы его в песке до отплытия… а то моральная проблема: можно ли бить пьяного?!
— Больного, — поправил врач.
- Вор должен быть артистом! — ободрил всех Феликс Цапл, смываясь в воду и подтверждая этим, что ему нечего добавить к сказанному: пусть каждый сам решает…
       Но, вздрогнув от прикоснувшегося к нему шипольдища, он невольно отпрянул от реки, конвульсируя всеми конечностями и на все лады визжа.
- И тут шипокрылый настрой?! Эпилептические припадки можешь разыгрывать, Мстислав?
       Феликс взял в руки резиновую камеру, прыгнул как стрела к Мстиславу, и через голову надел на него круг, плотно прижав тем самым предплечья к телу.
- Дать бы ему тренделей! Вы правы… — Цапл, взял в руки лопатку. — Таким приятельством я не горжусь. Приходится жить с теми, кто может предать, украсть, обмануть… Разочарование в людях вызывает ярость и желание переделать мир; стать революционером. Такими и были Иисус, Кеннеди, Леннон… Я — поэт и музыкант — постараюсь изменить этот мир своим творчеством.
Душа в узлах, и в сердце дырка,
В глазах безумие и мрак.
Вся жизнь – неполная бутылка,
Луна на небе …как пятак.
Ты знаешь: это шепчет дьявол,
И ты уверен, что не спишь,
И ты плюешь на эти речи,
Но всё же ты уже горишь.*
- Откровения Фауста Цапла! – ухмыльнулся Мстислав.
- Ты уже дошёл до кондиции? — повернулся Цапл к Цветоеду и принялся копать смирительную яму в песке.
- А может начнём с холодненького пивца?.. Холодненький певец – это Цапл! - Цветоед был уже в нужной кондиции и у него начался творческий блюз…
Я знаю – я не нужен всем,
Я ангел, пропивший Эдем,* -
с неподдельной тоской Мстислав всхлипнул, увязнув взглядом в незнакомку…
Идём, родная, давай летать,
Ворота рая искать,* -
исторгал он нежные звуки. – Я сгораю от желания.
 А.В. Скибида – поэт из Днепропетровска.

- Постарайся не сгореть целиком, - девушка бесстрастно смотрела на Мстислава и, не проявляя никаких чувств, сохраняла какое-то царственное величие.
- Ты, наверное, царица и думать мне о тебе просто грех, да? — Цветоед никогда не был в чести у таких роскошных женщин. — И спать будешь наплевательски равнодушным сном? Бесчувственная кукла! — фыркал он песком. — А Сияр, что? Гроздями на тебя цепляться будет, да?
- Ну и поганка же ты, Мстислав! — подошла Елелия, чтобы помочь Цаплу покончить с упираниями Цветоеда. — Настоящие дороги – те, на которых тебя поджидают неожиданные приключения, зыбкие, как песок… -- наклонившись прямо к Мстислава глазам, улыбалась она, засыпая его песком.
- …Любовные приключения? – тот, уже безопасно обездвиженный, словил зубами ее за волосы и притянул к себе. – Я люблю, когда мой рот целуют, как песок. Я чувствую себя бугром, облизываемым разлужьями! …Пляжем, обласкивающим нежное лоно реки. Это техника игры?! Но она принесёт наибольшее удовлетворение если не будет предполагать препятствий! – жалобно выглядывал он из песка.
- Как только ты меня убедишь, то я постараюсь тебе помочь… если, конечно, сексуальное большинство не будет против! — обращала Елелия в шутку свои действия, что не умаляло её прыти. – Эту игру ты прими всерьёз! Это как рассыпать песок в пространстве и во времени. — смеялась она. – Хорошее настроение у меня — подруга нашлась! И нужно сделать это у неё на глазах. Она — Царица!!!
- Царицея Царичанская, — поправила её незнакомка, уже выходя из воды.
* * * * *
- Есть кто-нибудь, кто предложит стакан водки мне? – сюда Мстислав присовокупил ругательство. - Только не отвечайте все хором!
       Разделённые с Мстиславом Цветоедом иными мыслями, никто из ребят не слышал его.
— Молодые, волевые, бьющие ключом… — протянула Царичанская руку Сияру, и рука эта была приятна. — Рвёмся в деловой мир, будто поезд… со включенными тормозами, — продолжала девушка наперерез горлопанству Цветоеда. — Искры летят из-под колёс, тормозные колодки придавило; и наш поезд ползёт со скрипом. Ведь всё так безалаберно в мире, где циркулирует злоупотребление доверием, любовью, выгода одних за счёт бедствия других, мания деловитости в бесплодных сферах занятости, нерациональность во всём… Вот, как? можно набирать очки в жизненной игре с чувством душевного покоя, любви и чистой совестью?
       Царичанская смотрела на Сияра, как на человека, способного разрешить любые проблемы. Ни лукавства, ни хитрости в его глазах. Один безмятежный покой. Будто он легко понимал то, что надо всем понять!
— Внешний мир — как зыбучие пески: чем больше барахтаешься, тем больше увязаешь, — раскачивал он руку девушки. — Очень жаль всех, кто совершает большие и сложные дела в этом мире, но не прилагает усилий, чтобы раствориться в Истине, пока живут в этом мире. Кто знает, получат ли они что-то после или нет?
— Или вы не знаете, что я бьюсь в агонии?! — Цветоед загорланил громче.
— Может, ему там голову напекло? — ахнула Царичанская.
— Счас я ему пинкарей навтыкаю! — вскочил Феликс Цапл. - Это кто там ревёт, как бегемот на нересте?
- Я сама его урезоню…
* * *
       Звери, принюхивающиеся к голове Цветоеда, помогли сразу найти его…
- Ну, чё кексуешь? Чего-нибудь хочешь?
- Кофе и кекса! – Мстислав рассматривал красивые ноги. – Но это только часть моих желаний… - он поднял на девушку один глаз.
- Пушинка в глаз попала??
- Апстчаца хочу! - в горле у прикопанного в песке Мстислава Цветоеда клокотали рыдания. Вмиг его лицо болезненно исказилось от отчаянья… раздалось его ноу-хау: - Дайте мне кто-нибудь стакан! Себя не уважаю – мало выпил. Прошу наполнить водкой хотя бы стаканчик из гильзы! Мумиранзеса из меня сделали! Толи первого, толи второго. Блям- Блям- гдлян! - исступлённо кричал он.
— Опускаясь на руку, пушинка не осязаема, — откликнулся Сияр на проблему, — но, проникая в глаз, она причиняет сильную боль. Рука — это невежественный человек. Глаз — мудрец. Лишь мудрый глубоко потрясён страданиями мира.
- Но мелодическую тему горести хорошо бы всё же прервать, как прервал Шуберт свою Неоконченную симфонию, - вмешался композитор АлександРычань. – Изначальная мелодия жизни была в другом ключе. А что касается тебя… - крикнул Рычань Мстиславу, - в твоей мелодии я точно не хочу вибрировать! Кстати, мудрый человек, который связан с глупцом, имеет подобную тему. Мы вибрируем с тем, с чем мы связаны. Так масса закручивает интригу.
— Раскаиваюсь, что противиться действительности не могу! Но собрать богатый урожай капусты мог бы! Что не идёт в разрез с вашими взглядами. А пока освободите мне руки! Дайте сорвать вот этот цветок! — Цветоед страстно потянул шею к девушке, наверное, надеясь, что она тотчас же озарится радостью и пониманием.
- Красота! – сказала Царичанская. - …Как в Цюрихе! И доктор Плейшнер не забыл на цветочки посмотреть…
- Хочешь, я подарю тебе кал кроваво- красный?! – блестяще выступил Цветоед с ответной речью.
       Но не успел насладиться произведенным эффектом. С царской холодностью отвернувшись, Царицея Царичанская, поспешила уйти, бросив на ходу:
- Тобою займётся специальная цветочно- эротическая группа “Кал”, Калоед!
       Такое ледяное высокомерие парализовало Цветоеда до глубины души, заставив моментально осознать все философские, моральные и прочие причины его положения. Он захныкал и попросил стакан молока.
- Такой сильный прогрессив? Ты уже переориентировался? Или шутишь? — ребята вывели глаза из орбит.
       Мстислав, “разрыдался” вслед Царичанской и запел:
Я готов целовать песок,
От которого пахнет пивом!
— Нет, ты — прежний Цветоед! Нету пива!
— Ну, тогда минералки, чая, кофе, простокваши… Мне всё равно что: я новичок в безалкогольных напитках. И предпочёл бы “Джин”, — распахнул он рот, похожий на пещеру.
- Не человек, прям, а пересохшая пасть, в которую, как в каменку в бане, нужно всё время жидкость подбрасывать.
       Струя Царичанской удачно прошла, как в песок.;
- Что это?? А я не умру от перегазировки? - безвылазно захлёбывался и хрюкал Мстислав.
- “Секс на пляже” – отрекомендовала Царичанская Мстиславу напиток, подняв ногу; и согревая его излучениями, исходящими из глаз. – Герои (блин!) в мечтах и Казановы во снах! Дабыл ю… точка ру, - далее была описана; суть новых услуг в словах, сформированных пока приблизительно.
       Тут как тут включились очевидцы…
- Хоть она тебя и послала… - обратились они к Цветоеду, - но ты и так там безвылазно! …Ещё лёгкий вариант… Уроки высшего света!
- Мне бы чего-нибудь не такого жужжащего, - расчихался Мстислав.
- Не пей больше – плохо станет!
- Ладно. Всё равно плохо стоит!
- На свежую голову лучше доходит? Учиться надо у-порно! Отмылся, как Герасимуму ментыми в три дорога. Сделай девочке улыбочку и пиши заказ!
- Мстислав было издал кошаче-скулячий мотив по поводу заказа, но толпа тут же разлетелась, как сухие листья…
* * *
       Послышались крики:
- Молодец! Молодец! Тормози! Нет далее ходу! Погляди – вон экий завал на дороге!
       Перепрыгивая через Цветоеда, ребята неслись навстречу Любену.
       Мстислав тревожно посмотрел на небо, как петух на ястреба: кр-р-р! Воздушная тревога!
       “Возница взял под узды коня” и тяжело выбрался из “дирижабля”. Он подчёркнуто вдыхал всею грудью воздух, уши у него алели, как ручки стоп-крана, ему хотелось смеяться.
       …Мстислав скорбно смотрел на него.
       Любен вышел из пароплана, бодрый и весёлый, будто из бани. Луга, покрытые цветами, напоминали близко приставленные к глазам полотна пуантиллистов.
- Благодарю, голубчик! – похлопал он “коня” с металлическими ребрами, обтянутого плёнкой- обшивкой.
       Дмитрий забрался на “козелки”…
- Кстати, и человек всегда лучше в натянутом виде, чем в распущенном, - примерялся он к кабине, - что впрочем не свидетельствует в пользу человека.
- Личность – это не сама душа, а только мозоль на душе от соприкосновения с миром, - откликнулся Любен на тему, ощутив странное умнонастроение. - Для того, чтобы человек был жив, его сознание должно многократно умирать и возрождаться, уподобляясь Фениксу или процессу производства, возобновлённому на новых основах… Иначе получаются странные вещи… Сняв с кого-то голову, потом интересуются: не растрепался ли у них самих при этом пробор… - собрал Любен все складки на лбу, по-видимому, предполагая, что полемизирует с равнодушными.
- Или, не растрепался ли пробор у снятой головы? – согласились с ним ребята, и облили голову Мстислава холодной водой.
- Подумать только, ведь я ещё совсем не жил, я ничего ни для кого не сделал… - продолжал Любен, - и эта непрожитая жизнь висела между небом и землёй! Со всех сторон небо, небо, оно словно сжимало меня в объятиях, - он старался замещать эмоции своим интеллектуальным отражением. – Будьте же благословенны и жизнь, и земля, и небо, будьте благословенны люди… Мне казалось, что личные черты мои ушли, а какая-то светящаяся и всеобъемлющая точка осталась: суть! начало! слово! Я готов был в этот час любить даже самого заклятого недруга своего и развязать ремень обуви его! Человек в натянутом виде – это в объемлющем (как по теореме Пуанкаре!) Именно в этом состоянии, а не в распущенном резонируешь со звуком мира.
       Все были потрясены. А Любен всё кружил и кружил у самого зыбкого в душе…
- Ах, как мне хотелось там наверху погладить каждый булыжник на земле, постоять возле каждого дерева, как возле античной колонны, поблагодарить каждый цветочек, который стремится к солнцу, под сияющими лучами которого приобретает совершенство формы и красоту… Так и мы должны тянуться к божественному свету: быть добрыми со всеми, совершенствовать и наш характер, и наши мысли, и дела… Конечно, наши дела сегодня вытеснят всё остальное, а завтра?
       Бывает у кого-то саднящее ощущение невыполненности? Будто суть мелькнувшей идеи засела занозой, заросла где-то в глуби…
       Ребята молчали.
И вот заговорила тишина…
Чей это голос? Неба или поля?
Кто говорит – подошва иль трава?
Их голоса слились в едином скрипе.
Все говорят на общем языке,
Который мы найти никак не можем, -
разбавил Любен лаконизм, почти нечеловеческий, “нагорный”, ёмцитизмом (от Феликса Кривина).
       Мстислав ощерил зубы в смешке. А когда, вдруг, Любен июньским зноем накалённый, встал на колени и поцеловал землю, Мстислав распахнул рот и раскричался в сдавленном хохоте.
       Любену же показалось, что тот просит его о помощи, что кричит Мстислав от невыносимого страдания, но не может выговорить ни слова… И бросился освобождать его от свального песка!
       За песочным изгибом показалась камера, затем трясущаяся рука…
- У тебя водка есть? – глухо спросил Мстислав.
       Любену вспомнилась сказка о том, как вышвырнуло на берег рыбу. А птица (которой эта рыба помогла когда-то выбраться из воды) страшно обрадовалась, стала приглашать рыбу полетать, но потом сообразила, что рыбёшка не от хорошей жизни молотит хвостом по песку, и оттащила её в море, буркнув: ладно, плавай, что с тебя взять. С тех пор они держались поблизости друг от друга, одна в воде, другая в воздухе, присматривая, чтоб с подружкой не случилось несчастья.
       Сюжет сразу упростился… Любен вернул песок обратно…
- Водка?.. Есть, - пошутил он.
- Сколько?
- Литр.
- Напьюсь, - сказал Мстислав.
- Неужели целый литр выпьешь? – удивился Любен.
- Литр не выпью, но отопью много, - ответил Мстислав. – Обезводочивание…
- Да выключи ты его! – рявкнул коллектив. – Это же - комар в окружности!Тишины хотим… тишины!
       Любен выключил:
- Тормози! Приехали! Прикрой ветровичок! И попробуй сделать вид, что тебя здесь нет.
- Я заплачу, - сверкнул Мстислав скупой слезой (для вора нет родимее).
- Ты часом не заболел? – нашёлся доктор.
- Ага, свинкой.
- Смотреть на это – сердце спиртом обливается, - плюнул Любен и случайно в Мстислава попал. - Подожди меня здесь! Если я найду лекарство – обязательно дам знать! – отряхивался от смеха он.
Суров закон земного притяженья,
И нелегко его преодолеть.
Без мужества, без риска и уменья –
Не приземлиться, как и не взлететь.18
       Резво, козликами подпрыгивали ребята, восходя на поляну, амфитеатром спускающуюся к берегу.
- Есть всё-таки в жизни и тихие радости… - переговаривался с кем-то Феликс Цапл. – Вчера, например, что-то в глаз попало. Потом, когда оно вышло, полчаса испытывал такое облегчение!.. Сегодня опять-таки подавился…
И я подумал: вот досада!
Как самого себя понять,
Раз мне такую малость надо,
Чтоб настроение поднять?!18
- А некоторые летают! – ответили ему.
- Ну, это слишком сильные для меня эмоции, - шмыгнул птичьим носом Цапл, не отрываясь от земли. - Да и как же вызов судьбе?
- А тебе случалось тонуть, граф Орлов? – спросил Дима у Цапла.
- Никогда. Но акула меня кусала! И в утробе у гигантского спрута сидел… Представьте себе: со всех сторон – осьминог!!! Вокруг бесконечные скользкие вьющиеся тунели, какая-то загадочная переплетающаяся система…
- …И этот спрут попался акуле?! ;
* * * * *
— Эй вы, малокозавры! Гурманы, уркаганы, хулиганы! Помочь взрослым не хотите? — явилась Тарси, навьюченная сухими ветками для костра. — Отклейтесь от безделья!
       Она взяла топор.
— Кому дать оснащение?
— Мне! — в состоянии аффекта первым среагировал слившийся с желчно- песочным фоном Цветоед.
       Углубившись в податливые песчаные ткани лопаткой, Тарси на секунду засомневалась:
— А ты уже хорошо обо всем подумал?
— Да! Живы будем — не помрём, — глядя задумчиво в небо широкое, умилил он её. — Только голову не задень! — заорал, скукожившись, Мстислав во вьюжную песочную непроглядь. — Орган, достойный внимания и любви!
       С трудом отклеив его от песка, сняв круг, потерзав массажным костоломством, отмыв от шероховатостей и подсушив, Тарси вручила ему для работы топор. Но Мстислав убил её планы в кадыке:
— Сначала сто грамм для успокоения нервов!
       Не слушая неослабевающие мольбы: “Не надо!”, он прильнул к Феликсу Цаплу, прячущему от него бутылку.
       Носитель чёрной энергетики Мстислав Цветоед, в зону которого (уже давно) попал Феликс Цапл, всё больше и больше заражал того разрушительной программой деструктивного энерговируса, приводящей к насильственной смерти тонкого, и, не исключено, впоследствии и физического тела.
- Давай, выплёскивай, что у тебя там! А то у меня сейчас в голове замкнёт: клеммы распаиваются до невменяемости!
       Слова Мстислава, как дискета с информацией, действовали гипнотически, задавая ту самую разрушительную программу, за которую потом каждому “заражённому” придётся расплачиваться Судьбой.
       Последствия контакта с носителем энерговируса оказались печальными…
       Топор вывалился из дрожащих рук Цветоеда и оцарапал ступни Цапла.
— Ладно! — Феликс поставил бутылку. В чём-то их мысли уже блуждали в параллельных плоскостях.
* * *
- Ты как несчастный случай, который ищет себе место, чтоб произойти! - вырвала Тарси стакан у Мстислава. — Выпьете еще! А пока сосредоточься на руках, — она подняла топор.
       Мстислав застыл. Тарси, нахмурившись, “зарычала”:
— Я вижу, ты никак не решишь, благодарить тебе меня или нет за то, что я вытащила тебя из “лужи”. Подобно всем детёнышам, ты наплевал на меня после того, как я тебя “облизала”. Чёрного кобеля не отмоешь добела?!
— Ладно, я подумаю, — застыла масляная улыбочка на лживом лице.
— Чаще думай! Не беда, что образуются морщины — под черепом не видно.;
       Тарси опять подняла топор…
— Дрова!!!
— Что, на пустое брюхо? — отвалился в сторону Цветоед, как половинка разрубленного полена.
* * * * *
       Переламывая, будто соломинки, сушняк, Сияр хлопотал у костра и глядел на их возню, как на картину маслом.
— Ты — атаман сих “сорвиголов”? — обратился он к Тарси.
— Мерси! — Цветоеду очень польстило сравнение.
— Кушать будете? — по-славянски широкой улыбкой- жестом пригласил Сияр к “столу”.
— Ну, если в вашем волшебном Лисограде уже созрели плоды с аппетитной розовой мякотью на кроличьих деревьях… Три порции, пожалуйста! — взглянув в сторону Царицы с вызывающе загорелыми персиками, Цветоед сглотнул слюну.
- И висячие яйца срывали бы с деревьев! – мечтала она.
- Размечишся! Как икра! …Кстати листья со вкусом икры хочу чтобы были!
— Да… Не в сказке живём пока! — заинтересованно заглянул в котелок компьютерный гений Юстиниан. – Но!!! Развтие компьютерного интеллекта обусловит предельно рациональную жизнь общества. Что приведёт к гармонизации отношений человечества и природы. Природа, становясь всё более и более искусственной, будет совершенствоваться не на основе естественного отбора, движущегося историческими темпами, а на основе полноценного компьютерного моделирования природной эволюции. Максимально удовлетворяя потребности! Искусственный разум будет рассчитывать оптимальные стратегии для проблемных запросов отдельных индивидуумов – Юст «подставил пять» Мстиславу.
       Цветоед душевно пожал Юстиниану руку…
- До сих пор отчего-то я думал, что мир моих снов менее реален, чем то пространство, где я пьянствую.
- …А кабачки – со вкусом омара под чесноком, в красной корке – это не плохо! – весело смеялся чесной народ, со сновидческой лёгкостью представляя себя не пополневшими, а с металлическими фигурами и с условными лицами. – Главное вкус не потерять, чтобы в роботов не превратиться.
- Сияр открыл котелок. — А “вьюжин” вас устроит, король Тонконюх? Это очень старинное блюдо. В нём смешаны разные полезные ингредиенты…
— А он не музыкальный? — хохотнул Цветоед.
— Да! Вот только не могу вспомнить эту мелодию, — шутил Сияр, — которая отбивает охоту слушать дальше: оборвана… немотивированно… Когда нет искры, не тянет и критиковать!
- Какой ещё искры?
- Используй силу света!
- Скоро и механические мулы солнечными лучами заправляться будут? Решено!!! – появилась на командном пункте противо-кометных сил Нельса. – Когда трение общественного колеса даст искру, обзаведёмся машиной самоходной. Лишь бы искры хватило на длинную дистанцию. Тогда и делать нечего будет!
- А кто первый догонит, что ничего делать не надо, тот и главный перец? – весело смеялся народ.
— Есть искра! — энергично, с урчанием хищного зверя заработал Юст челюстями, — Хоть ни свинины, ни кусочка пожилой курицы не вижу здесь, -- принюхался он к еде.
— Рецепт от радуги! – пояснил Сияр.
— Ты и с солнцем на ты?.. – заиграла Нельса глазами.
— Прежде всего женщина должна быть солнышком, излучающим тепло. А ну-ка девушки, к столу!
— Звучит почти что, как к ноге.
— Еду никто ещё не отменял!
* * *
       Тушёная капуста походила на нежнейшее феле, картофель не уступал буженине. Кабачки, огурцы, бананы и другие символические культуры вдыхали жизнь. Но особенную аппетитность имел краснокожий перец в банках, превосходящий цветом и сочностью жареную говядину. Эта “мясная” новинка (из запасов Ильича) появилась в таком избытке, что Мстислав на радостях ею собак угостил, да только зря продукт перевёл. При виде красных стрючков псы отворачивались и поджимали хвосты – волчья порода…
       Мстислав еле успевал глотать, скопившуюся во рту слюну. Всеми фибрами он чувствовал непреодолимый колбасный запах, не веря себе. Неизвестно откуда ниспосланная перемена блюд… Произошла так гипнотически… Мстислав еще долго любовался роскошью сказочной сервировки.
Затем открыл рот… И тут в него врезалась комета. Взорвалась внутри него:
- Без бутылки стол кривой! – кувыркаясь, он летел в пустоте, подобно жар-птице. – Моё тело очень долго ждёт искры, способной воспламенить его!
* * *
- А вот и чай! – пригласил Сияр ребят к барикаде наполненных лесным ароматом и литературной патокой армуд. – Божественный напиток, в котором растворено счастье.
- Меня впервые приглашают на чай, -- выдавил кривую улыбку Мстислав. – Чай! Тёплый он или холодный?
- Крепкий и приятный.
       Мстислав принюхался и окончательно растерялся. Перед ним и правда поставили армуд, наполненный кипятком. Буквально испугавшись чайной ложечки и пирожка в пудре, он громко раскусил кусочек сахара. И порывисто отдёрнул руку, уже готовую было грубо сжать тёплую, как рука младенца, самоотдающую, как ладонь чистой сущности, ручку чаши. Затем заразительно потёр ладони и с экспрессией прожигателя жизни потянулся к злодейке с наклейкой.
— Порцию счастья!
       Люди всегда мечтали жить в хороших отношениях с другими людьми, мечтали быть понятыми и хотели понимать других. Хотели видеть кругом доброжелательность, и сами быть доброжелательными. Мечтали все, удавалось только тем немногим, кому улыбнулась удача находиться среди людей с подходящими типами личности или — информационного метаболизма.
       Мстислав Цветоед изнурённо вздохнул… Там, в глубине чадяще- бражных мрачных недр бутылки – угрюмая, горькая, немая тьма. Равнодушное ко всему холодное стекло замыкает тесный мир.
       А тут – иной, просторный мир. Полный пленительных красок, волнующих звуков, неизъяснимого очарования и невыразимой прелести. Где-то на жёлтый песок накатываются волны, где-то вдохновенно перебирает струны гитарист, где-то рождаются дети, радостно входя в этот солнечный, неповторимо красивый мир…
       Как мы бываем еще черствы! Как бываем равнодушны к окружающей нас доброй красоте!
       “Нет, я не могу так поступить! Я не поступлю так! – подавшись в самоонализ, Мстислав взял бутылку с недопитой водкой, выплеснул содержимое себе в рот и хрипло хохотнул: - Жива-пись во всей красе.”
* * *
       Тарси, предприняв заплыв против течения, вышла из воды и поёжилась.
— Ты сохранишь верность водке или выпьешь чая?
— А-а-а! – завопил Мстислав. – Говорящие армуды!!!
— Белочка говорящая! Редко встретишь глупость в таком чистом виде.
       В призывно-поблескивающих армудах, с пропорциями лучших восточных красавиц (с “талией” посередине) клубился аромат нежной пыльцы.
       Мстислав закрыл глаза, раздувая ноздри. Терпкий запах невидимого течения уносил в лесную россыпь просахарённых ягод земляники, цветов, молодого орешника, окуная в летние духи наслаждения и высвобождающегося веселья.
— При нём все мысли наши — пенье! Чаёк! Идеальный аксессуар для любой компании, — улыбка уст, лица движенье, дыханье, взгляд… всё в Сияре убедительно и ясно генерировало Дух.
       Золотые, душистые облака нежно ласкающего пара, струящегося из грушевидных чашек, казались сладкошепчущими, оживляющими, животворящими и светозарными.
       Модуляция!..
- Чашечка-армудик…шестерёнка… У неё, у заразы, небось и буфера под ложечкой?
       Чай, гремя буферами, упал под откос.
- Ложечки б не свихнуть. До чего раскалённая… Специально небось подсунули?! Чтобы я обжёг себе лицо.
       С очередной бутылкой наперевес Мстислав расправил плечи и преградил дорогу мозгам твёрдыми неприклонными, как плоскогубцы, губами:
- Чай не водка – много не выпьешь. К нему привычка нужна. Когда пью чай, левый глаз что-то колит.
- Ложечку, значит, надо вынимать! Лофоспермум-баклакактус!
- А я ведь и пришибить могу, - взял Мстислав за горло бутылку и сомкнул на переносице складки… ощупывая ее всеми органами чувств.
       Водка нетерпела отлагательств, и гостеприимная канава приглашала отдохнуть. Он сделал резьбовой вираж кулаком вокруг горлышка и сразу же отпрянул от бутылки, словно опасаясь змеи. Затем снова заразительно потёр ладони. Его суховатые губы, понюхивающий нос заблестели заводью сомнительного счастья, столь лелеянного в дремотной зыби песка.
— Пришла мысль — значит, надо выпить! Салатиком закусить…
- Не мысль пришла — пришла женщина! – парировала Тарси: руки в боки.
- А мне по персику!.. Перпендикулярно!!!
- То слова грязными руками перемешиваешь, то салат трогаешь. Днём – салат, вечером – салют, причем из того же салата, - речь Тарси прервалась аплодисментами.
- …А рацион из женщин – это тоже неплохо! Фаллодемократично даже б я сказал, - Мстислав улыбнулся, ожидая, что за ним потянется длинный шлейф вздохов зрелых дам. – Вот уже час смотрю на неё… Ну да, фигурой удалась. Нравятся мне её формы, так и чешутся руки… - сглотнул Мстислав слюну, поглаживая секси в литрах;. - …Потом салатиком её закушу.
       С пронёсшимся цунами на лице Тарси захватила персики из рук Царичанской, подмигнув ей:
— Не понтуйся — “наши в городе”!
       И зафукатила ими по кругу в порядке очереди. Персики даже не поняли, что с ними случилось: ведь в джунглях орангутанги бананы медленнее жрут.
— Пусть будет светел круг наш, радостно утро и сладок напиток! — подняла Тарси армуд с чаем. — Трудно сказать, когда сбудется эта мечта, но другой дороги нет! Срочно нужна такая реорганизация общества, которая каждому человеку предоставит возможность для достаточного количества контактов с нужными для его психосоматического здоровья людьми!
— Кесарю — кесарево! — Мстислав налил водки и подозрительно посмотрел на так преобразившуюся подругу. – А, за отчётный период ты стала другая…
— Ведьмами тут и не пахнет, — проворчал Феликс Цапл, также глядя на Тарси, какую-то немного странную: симпатичную, жизнерадостную…
— Хотя, я уверен, каким-то волшебством она владеет! — подытожил Мстислав, не отрывая от Тарси восхищённого взгляда. — Никогда ещё в нашем дымном вигваме не ела с нами из одной миски и не укрывалась одним одеялом Тарси, превратившаяся из шестерки тузов Танатоса в такую даму Эроса!
       Он приобнял девушку и привычно ознакомился с содержимым ее карманов. Кроме кошелька, Мстислав прихватил коробок спичек и ключ. Поздравив себя с удачно проведенной операцией, он, не ограничившись довольной улыбкой, до боли стиснул ей грудь.
Если б не было тебя,
Разгадал бы секрет бытия
Только, чтоб создать тебя.
       Затем хотел по привычке выпить залпом, но его встряхнуло, как тряпичную куклу: обжёгся о горячий ; стакан. Став нестерпимо белым, а затем, накалившись докрасна, он выпустил стакан, который шутники ему подменили.
- Разгалтаниэль твою палантир на голову! …Все семь! – ёмцитизмом толкинистов выругался Цветоед.
— Хватит водку пить — продукт распада и гниения! Ее пить — против природы! — даже не дрогнул голос Тарси.
       Мстислав осел, но тут же схватившись пальцами за пуговицу своего воротника, застонал: кто-то, извинившись, подложил под его зад ёжика. Отпустив пуговицу, Цветоед вскочил на ноги и со смешанными чувствами развёл руками.
- Так я ж ещё со своими прежними притязаниями живу! Это ты, Тарси, у нас, прям, как богиня мудрости стала. За тебя! — и, высунув кисленький язык, Мстислав потянулся к спрятанному стакану водки, как к рубильнику электропередачи.
- А-а-а-а! – запела хрустальным голосом Елелия что-то напоминающее “Итальянский концерт” Баха, на частоте, резонирующей с колебанием стакана. И это колебание усилилось до такой степени, что стекло треснуло. Эта нота несколько секунд звучащая в воздухе, разбила стакан!
* * * * *
       Замкнув концы электромагнитных ног, Вертопрах в склизском плаще с капюшоном и кровавым подбоем, как Назгул, тучей пронёсся к Солнечной Системе. За ним - шлейф из поверженных голов. Обыкновенно сбрасывая на Землю свой гигантский потенциал и вызывая этим всевозможные бедствия, катаклизмы, войны, эпидемии и всякие мерзости, на сей раз Зверь не чувствовал за собой излишнего напряжения.
— Давно отключив гармонию на Земле, я всевозможными путями старался сеять зло, — объяснял Вертопрах Кошке, прильнувшей своим полем к Земле. — Но теперь, когда Дракон отпустил колесо фаэтона и, потирая руки, катится по инерции, дорожка у него не “скатертью”. Нитеводитель бы нужен ему! Встают барьеры, что нагородили: языковые, территориальные, национальные, политические, бюрократические, террористические… И теперь боится он взорваться черным шквалом, обрушившись на Землю сплошной стеной воды иль пепла. Трудно назвать даже сторону света, где можно наверняка избежать катастрофы, природных катаклизмов…
— Далеко до Первопрестольного? — выдохнула Кошка отчаянно.
— Тут в версте полубесконечной!
— Забредали, что ли, уже?
— Нет. Чужая это память, взаимообразная.
— Какое столетье ею живы… Чья память-то? Может быть, отцовская?
— Какая разница! Имена ведь и спутать можно! С самим собой надо дело иметь. Иначе Центр не поймёт.
       Заблудившись в себе, Зверь взял Кошку за руку, и они пошли, как братик с сестричкой…
— Вот иду с тобой и забываю о расизме, милитаризме, потасовках, мятежах и других болезнях, — на секунду потеряв равновесие, Вертопрах замахал крыльями, сбросил свой склизский плащ и подпрыгнул на ступеньку вверх, переместившись за ледяной порог растраченных лет на дорогу Любви и Света. — Я готов преодолеть тысячи ступеней, перемещаясь вверх, чтобы стать жителем Солнца и отдать тебе свои лучшие корпускулы- фотоны! Ну что, срезанируем? …Для этого мне придётся сразиться с Плутоном? — перейдя на ревностные вибрации, Зверь вышел из унисона, — Где этот мелкий придирчивый педант?
       На какое-то время в атмосфере воцарилась неудобная тишина, с трудом поглотившаяся Кошкой:
— Разведясь еще в древние годы своей юности, мы продолжаем жить с Плутоном вместе на одной орбите, маскируясь за стеною невидимости. Мне предлагалась отдельная орбита, но разъезд за счёт Солнечной Системы… непозволительная роскошь! Вот я и гашу скандалы, ненависть, конфликты… - Кошка вздохнула так, будто познала границы жизни. – Но темп расширения Вселенной ускоряется… - расплавленным золотом засветилась она, - и, я думаю, мы в этой стихие прорвёмся! Поворот в отношениях кардинально изменит будущее.
* * * * *
       Хвост болида прочертил вечернее небо. Парень со струящимися, как шлейф, волосами и уже проживший немалую и бурную мужскую жизнь, сделал поворот в реальном пространстве и прошёл на спокойный пятачок пляжа. Кутаясь в чёрный потрёпаный плащ, он задумчиво смотрел на разрисованную природой картину, пока не наткнулся на хаотично изваянный вертеп, как дом из песка и тумана, где ветер пишет курсивом. И замер, увидев девушку, неподвижно распределившуюся на плаще… В вертепе плаща и блузнице с изображёнными фигурами экзистенциальных образов-пунктиров (культорологический вариант вертепа, судьба его на фоне времени) она выглядела так, будто владела тайнами жизни.
       Мачо хотел создать оптический обман: свести всё на нет или уйти далеко-далеко, но нет… всё было серьёзней. Слишком близко он оказался к тому, куда старался не приближаться и не рассматривать… Теперь только вперёд! Он смотрел на её спокойное лицо, любовался неподвижной грациозностью позы… как ветер играет её волосами… Стоило ему чуть шевельнуться, и эта неподвижность вспорхнула бы, обратившись птицей.
       Река не дышала, так же боясь спугнуть одолевшую её неподвижность. На самом деле, если что и смиряло воды, так это прильнувшая к берегу незаметная лодка… Она так же застыла, погружённая в сон.
       Спящая красавица почувствовала мужской взгляд… Её неподвижность, несущая покой телу, как последний луч солнца, подползла, извиваясь по блузнице… петля к петле, как плоть времени... и заполнила полные удивления глаза Бестемьяна…
       Неясный звук ворвался в её сон.
- Ты… - о, великий Зевс, вслушался бы ты в нежность, звучащую в этом голосе: «Ты…»
       Длинноволосый мачо глядел на неё и вспоминал то, что окаменело, зацементировалось, забылось и покрылось льдом; с каждой секундой приближаясь к пониманию того, что так просто: «Нужно поцеловать спящую красавицу. Тогда лёд растает. В глыбе льда наша страстная любовь. Ведь это ты…»
       …Это могла быть часть её сна, но звук разбудил её. Медленно повернув голову, она открыла глаза. Начиналась заря, никого не было, кроме фигуры, чётко очерченной на фоне серого неба…
       В немом приступе шока Алиса «стремглав» начинает ритуал подъёма с плаща, на котором лежала…. Опираясь на правый локоть, перевернулась на правый бок… ещё стараясь не думать земном. На мгновение девушка решила, что ей всё показалось и что фигура мужчины в небе – оптический обман, если не мистическое откровение. Она села, помотала головой и ахнула.
       Он так же действует автоматически!.. С поразительной быстротой он освободился от брюк. (Откинул их в сторону движением ноги.) И теперь теснится слева от неё! Словно дикарь, забрасывает на плечо законную добычу и относит в лодку…
       Выразительно очерченные глаза девушки по-кошачьи округлились и до полной непостижимости наполнились шипением.
       Было похоже, что предупреждение не сильно его задело.
       С элегантным разворотом плащ перевоплощения вспорхнул с песка и, ставший цвета «чёрный кот», повис в воздухе.
       Алиса откинулась на спину и, взволнованно дыша, глядела на него…
       Мы любим управлять сами эмоциями, выбором времени и места, любовным пылом… Но вот если бы таковой настиг тебя в нужное, соизмеримое с объектом страсти время… Разреши себе этому пылу настичь тебя сейчас!!!
       Мачо увидел волну. Волна пришла издалека. Неотвратимая, огромная, стремительная. И было понятно что, когда она рухнет в него, настанет конец всему. Наверное именно так выглядит Вселенский потоп, который видел перепуганный Ной в узкой щели свого ковчега.
       Ничего нельзя изменить? Поправить? Может быть не поздно? Ведь это вовсе не миллион тонн воды и не конец мира? Он ждал волну и боялся. И знал, что девушка, которая рядом тоже ждёт и боится. Он смотрел ей в лицо и понимал, что это катастрофа, катастрофа!.. Боязнь любви…
Они оба думали, что расставание с любимым – это хуже смерти и боялись его больше смерти. Но теперь, уже через годы, подсознательно понимали, что расставание – это страшно, но терпимо. Так же и смерть?? Ни-че-го?
       Переполненный чувствами мачо гладил воздух вокруг девушки, и кто-то управлял им, потому что сам собой управлять он никак не мог. И знал, что больше не может, не может, совсем не может… И только самый запасной инстинкт прошептал – попробуй!..
       Несмотря на ледяную глыбу страха, ещё торчащую в сознании, парень изогнулся, медленно притянул красавицу к себе и поцеловал. «Будь свободна, любовь! Лёд растает! Хотя это торнадо лучше переждать вместе со мною.»
       Волна ударила его, потащила за собой, захлёбывающегося,бездыханного, потому что внутри её никак нельзя было дышать. А девушка в эту секунду, кажется, увидела что-то такое, что видела раньше, и поняла, что катастрофа – это совсем не страшно, и очень просто, и в ней есть что-то другое… что-то внутри… Со следующим ударом сердца она вернулась. Глаза ярко заблестели и, улыбаясь, она нежно произнесла:
- Всё в порядке, Стен.
- Здравствуй, - сказал он.
- Здравствуй. - «У тебя был когда-нибудь брат, он же – торнадо Стен?» - мысленно спросила Алиса. И тут же растворилась от его взгляда. - «В далёкие библейские моря я уплыла в глазах твоих зелёных».
       Он, словно бы, возвращал молчаливые её сигналы. Она сразу поняла, что он так же волнуется.
А мы с тобой на линии огня.
        Здесь каждое мгновенье, как знаменье…
***
       Он снова смотрел на неё, его взгляд был внимательным и угрюмым. Светлый разлив его волос перетекал по спине, как плащ. Он снова притянул Алису ближе к себе. Ей было приятно… чувствовать его руки, давно забытый запах его кожи… На мгновение между ними пробежала какая-то искра…
Вот молния перечеркнула небо,
Чтоб дать свободу чувствам и словам,
Чтоб содрогаться от прикосновений. .
       …И это ощущение изумило Алису. Он снова завладел ею. Гормональные бури, подстёгнутые безвременьем?? Её тело притягивалось к демонстратору еле сдерживаемой страсти, как магнит. «Что ты со мной делаешь?! Кажется мне не хватает холодного ума, - думала Алиса, чувствуя как внутри неё что-то тает. - Или это всего лишь нежелание изображать отвратительные извороты рептилии??»
       Дальше Алиса действует уже по уму… Она резко и сильно ударила Бестемьяна по голени. Затем хотела выскользнуть из лодки, но почувствовала железную хватку его рук.
- Грязный приём - бить человека ногой, Алиса. Знаешь как это больно?
       Он прижал её спиной к тёплой корме и согнутым пальцем приподнял её подбородок, чтобы заставить смотреть себе в глаза.
- У тебя были ещё мужчины..? - неожиданно для
себя спросил мачо. (В голосе неконтролируемая резкость.)
       Но глаза их вели свой разговор.
- На то, что ты хочешь узнать уйдёт секунда времени, - выпалила на голубом глазу Алиса.
- Тогда спрошу, почему мы расстались?
       Они оба потупили глаза, чувствуя, что для обмена взглядами промелькнувших мгновений оказалось слишком много.
- Я не пошла бы на это не будь веской причины.
- Например?
- Обстоятельства сильнее нас.
- Говори, ведь для меня это единственная возможность узнать то, без чего ты жить не можешь. Очень интересно, как далеко готова ты зайти, чтобы получить это. Поставить крест на том, что так хорошо. Что за сокровища такие? - давая выход эмоциям, Бестемьян подпрыгнул в воздух, там выделывая антреша.
- Сеанс страха? - понимающе заморгала Алиса.
- Да, я резкий человек и не стесняюсь признаться в этом.
       Бестемьян поднял раскинутые, будто руки вёсла. Почти не касаясь приветливых вод, чёлн приближался к середине реки.
- Долгие годы я мечтал очутиться с тобой в лодке… чтобы достичь хоть какой-то середины, раз уж тихой пристани не нашёл! …Так в чём причина?? - он перестал грести.
- Для большой любви не было условий, - чувствуя усталость ответила Алиса.
- Мадам, вас никогда не били веслом?
- Нет, а что?
- Да ничего, это я так, чтобы разговор поддержать! - не сдерживая переполнявшие страсти, Бестемьян начал целую бурю! Включая комплекс подходящих на все случаи поздравлений и поощрений, он чтобы соблюсти баланс не хило разбавил свою тираду каскадом отборных ругательств.
- О-кей, порутчик Ржевский, дальше…
- Тебе был нужен рай земной, созданный специально для влюблённых?? - Бестемьян глубоко вздохнул, прилёг рядом с ней на спину и уставился в пространство.
- Я понимаю твой скепсис, любимый, но я о другом!.. Мы расстались по техническим причинам.
- Мы с тобой разошлись по техническим причинам?? Ты шутишь, Алис? А жизнь моя выходила из берегов, била меня, гоняла, но я, поглощённый желанием и болью, просто не замечал этих ударов. Сердечная боль была куда страшнее и сильнее, чем та боль, которую мне приходилось терпеть от побоев жизни.
       Его горячий с зелёными бликами взгляд заворожил Алису. Бестемьян притянул её к себе и прикоснулся губами к обнажившемуся плечу. Она вздрогнула от этого прикосновения словно лёд от тепла. Но плащ перевоплощения не спешил накрывать её.
- Между нами была непреодолимая стена, - сказала Алиса - Я почувствовала её чисто физически. Откровение-закрытие. Очень шокирующая, как приговор, неотвратимость!
       Ты так же почувствовал стену, Стен?? Ведь ты хотел быть в центре котла, а меня никто не мог окунуть туда. Я срабатывала, как свисток.
- Дальше!! - ухмыльнулся Бестемьян. - Только постарайся не отходить от сценария «Без вины виноватая» или я тебе на шлейф наступлю!!Прости, но в твоём эпосе немного не хватает той ярости сопротивления, того гневного протеста, той температуры, когда в котле, завинченном крышкой, всё кипит, рвётся наружу… И стоит чуть-чуть приоткрыть крышку, как вырывается свистящая струя!
- О, спасибо за драмотургический хребет.
- …Чтобы было на что нанизывать эпизоды!
- Любовная лодка всегда качается на волнах жизни. А ощущение жизни очень ограничено. Пойми, ты не понимаешь меня. Слова не позволяют сообщить другому себя. Духовное общение пока лишь фикция. Не найдена пока такая истина, которая могла бы переходить из уст в уста без искажений и кривотолков. Иллюзия из лоскутков счастья – это любовь?? …Мы расстались по временным, как жертва причинам. Ведь ясновидение, телепатия, телекинез, левитация и другие парапсихологические феномены существуют. Проблема только в их управляемости.
- Да, вполне техническая причина.
- Моя боль от разлуки глубоко застряла у меня в подсознании. И я очень боялась тебя. Как ловушку, как наживку-неутерпеть!
- Любить страшно. Но испугаться любви – значит предать.
- Я сказала тебе ещё о временной причине... Мы думаем во временной перспективе, а время - иллюзия, его нет. Прошлое, настоящее и будущее – это сказки для разума. Помнишь, мы влюблено смотрели друг другу в глаза? Это происходит каждый миг. Всегда. Но очень не хотелось бы, чтобы мой страх «тогда» длился вечно. Только если я вернусь в своё прошлое и изменю его, то этот страх покинет меня. Каждую секунду мы меняем своё будущее. Каждый новый поступок делает будущее другим. И как мы меняем своё будущее, точно так же можно изменить и своё прошлое .
- Да, сложно с тобой… И как же нам исправить прошлое?? …Я тоже боюсь тебя. Ты для меня раздражитель тактильный и зрительный. Боль! И так же не хочу, чтобы боль расставания длилась вечно.
- Сделав большой оборот во времени, вечная карусель жизни снова оказалась на том самом месте. Надо только повернуть её вспять… - ответила Алиса.
       Вот здесь обоим показалось, что зазвенели-натянулись нити. Невидимые, влекущие друг к другу. Закружили вокруг головы Алисы и сплели причудливый цветок, как капюшон плаща… Плащ накрыл их любовную лодку, сквозь время протягивая длинный свой шлейф, пока он не вошёл в неё... Бестемьян, или то, что было им раньше, упал на неё и развалился на части, потому, что между двумя ударами сердца он просто перестал существовать; и осталась только буйная радость.
* * *
- На этой черте можно вспять повернуть карусель (когда-то, кем-то запущенную совсем в другую сторону), - сказал Плутон Кошке, - и прорваться сквозь стену невидимости.
- Полубесконечность? - в сердце Кошки повернулся ключ.
- …И начало одновременно.
       Будто впервые вместе со своей памятью Плутон и Кошка, достигнув середины (безраздельной, безграничной) достигли блаженного состояния слияния.
- Ты меня наполняешь, Плутон. Я чувствую, что дышу тобой.
- А в новую сферу прорвёмся?
       Память сделала зигзаг (кратчайшее расстояние между двумя мирами)…
- Прессуя все страсти, пороки… сливаясь с покоем… и вместе с Памятью, Словом… (когда нет поля для бесчисленных интерпритаций, что разделило когда-то людей) прорвёмся! И небо окутает фактура чистых нежных нитей, чтобы сплести новую сферу.
       С неба послышался клёкот! То ли в сферу попадут нити Дракона?.. (В гневе дёргаются, раздражаясь, что им помешали, когда им лишь нить оборвали Драконью, надо бы поблагодарить.) …То ли нити небесных ткачей?
* * * * *
       Клубы тумана закружились в глазах Ильича.
- Не буду спорить об учении Толстого: «непротивление злу» - я ему просто следую, - заморгал он, будто в его голове происходил дисконнект.
       На поляну взошёл Бестемьян, поднимая маленькие песчаные вихри. Плащ всплыл вокруг него, словно весёлый лепесток лилии.
- К вам ревизор приехал, - сказал Бестемьян, наткнувшись на опасливый взгляд Ильича.
       Тот, будто ожидая нападения, замер.
- Приятное известие?? – Бестемьян оглянулся на лодку, где мечтательно ожидала Алиса, и счастливо вздохнул.
- Я думал, что пристрастия твои изменились… - удивлённо протянул Ильич, кивнув в сторону Алисы. Его спутники чувствительно ухмыльнулись.
- Хватит думать! - вежливая, благородная, но агрессия в ответ. - Думать за тебя буду я!!!
 - Как говорят на диком Западе – нет проблем. Какие-то творческие вопросы есть? Раз пустил волну, давай поговорим. Я тебя внимательно слушаю.
- Тебя и раньше волновали только возвышенные вещи??
- Что-то против меня имеешь?
- Буду ходить за тобой, как рок!!! Я знаю про твои каналы, знаю на сколько они мощные. Но если увязнешь в своих делах, то потеряешь больше, чем...
- …Потеряю больше, чем мне обойдётся договориться с тобой?? – этими словами Ильич вызвал шквал хохота своих секьюрети.
- Финтами раскидай на кураже сначала! Я ищу другой уровень. Это гораздо важнее, чем вся эта суета жизни!
- Не отчаивайся, пусть будет как будет, ведь как-нибудь да будет, ведь никогда не было, чтобы никак не было.
- Хорошая философия.
- Я понимаю твоё состояние, Бес… а можно — просто Стен? - Ильич дружелюбно прикоснулся к плечу противника. - Скажи как, и я распотроню в пух твой скепсис! …Может меня ждут великие дела или Бытие?? Мне ведь тоже не чуждо стремление к высокому.
       Бестемьян не был бы самим собой, если бы не бросил оппоненту вызов:
— Тысячи слов оставят меньший след, чем память об одном поступке!21 Чем вы докажете, что от вас можно ожидать что-то кроме неприятностей? — взглянул он, будто крапивой обжёг.
       Охранники-ротозеи непонимающе переглянулись. Командир на мгновение прислушался, словно надеясь на помощь.
       Зашипел кот на зелёные шарики крапивы, неуклюже прыгнув на бабочку. Наперебой оживились пересвисты птиц, звонкий стрекот цикад, далёкий гудок парохода, шорох травы…
       Откинув одну руку за спину, Изваятельский по-хозяйски сделал круг и остановился у цветущей яблони. Жгучие листья крапивы свернулись в трубочки, словно специально… чтобы не обжечь его. Подпрыгнув вверх, Ильич сорвал с ветки забуревший бутон и, развернув ссохшиеся поражённые лепестки, увидел маленьких жуков-цветоедов.
— Я знаю, что не занимаю первое место в списке людей, милых вашему сердцу, — панический ужас охватил жучков. — Откуда вам знать, как тяжело пробиваться к удаче, постоянно рискуя потерпеть поражение? — цветоеды, брошенные в воронку, потянулись к “сладким оазисам”, копошась на ворсинках росянки. — Я погряз в рутине.
       Ильич вытряхнул еще несколько забуревших бутонов: чем меньше будет цветоедов, тем больше выйдет плодов. И поёжился… перед лицом такой же угрозы…
* * * * *
- На крючок посадили не ту наживку! - рыбак-сибарит по прозвищу Джеймс Бонд вывел из задумчивости шефа, отбросив силки.
“Где наш отец?” – выспрашивал упрямо
Сын Червячок у мамы Червяка.
Он на рыбалке” – отвечала мама.
Как Полуправда к Истине близка!

Когда бы знал сынишка Червячок,
Что сам Червяк попался на крючок.18
— Я не стану винить себя за свои ошибки, — вновь заговорил Ильич, повернувшись лицом к Бестемьяну. — Я только постараюсь не допускать, чтобы они повторялись впредь. Надежда на будущее для меня в изменении своего прошлого. Давайте решим так! — Ильич перевёл взгляд на Ден Ладана и команду. — Мы продолжаем работать спокойно и терпеливо, как пчёлы собирают мёд; но не так как прежде, а только мирный рынок сбыта!.. По мере наших сил и возможностей, как сказал муравей, пытаясь сдвинуть бревно! К тому же цены… Нефть всё-таки, не наша… а общая! Для народных нужд — бесплатна! Частники, конечно, могут и потерпеть пока, но транспортировка продуктов и общественный транспорт… — здесь мы должны учесть соовладение ресурсами земными и отказаться от монополии на нефть!
       1% жителей земли владеет 45% всех богатств (по сути чужие деньги), в то время как бедная часть человечества обладает только 1%. Неужели этот факт не взбудоражит человечество?! Главный жизненный закон — любовь. Надо помнить об этом.
* * *
       У “агента 007” на время отвалился язык:
— Братва!.. Икра!.. Любовь? — он долго разминал затёкшие члены.
       Молнией расстегнулось ясное небо. Лягушка в стране Прохладных листьев запела по-соловьиному под торжественный аккомпанемент мобильного звонка в кармане у Джеймса Бонда.
— Какие права доступа вы на неё имеете? Вы что, с ней какие-нибудь ресурсы делите? — готов был переорать все оралы тот, крича в мобильный телефон. — А… в режиме пользователя работаете? Потрясно! Шмайсер полный! Полный шандец? Это у вас что-то с железкой… — продолжал Джеймс Бонд переговоры. — Перезагрузиться пробовали? Протестируйте память. А что на жёстком диске? Да… оттуда ничего не выжмешь… Завис?
       С видом, будто определяет свое место в океане или в воздушном пространстве, Джеймс Бонд огляделся по сторонам.
— Ваше висючество, а до любви мы так и не добрались… — завязал губы “бантиком” Мстислав Цветоед. — Вчера я подавил все свои желания, да так, что только мокрое место осталось!
— И в соревнованиях “Формула-1” победила формула С2Н5ОН, — оттолкнул Цветоеда “агент”.
— Зато собой он овладел собственноручно! …Домкрат… — просто стонала от смеха Тарси, молниями-глазами возбуждённо стреляя в Мстислава.
— Нет, молнию заклинило, мадам! — со скрипом улыбнулся тот.
       Ильич был серьёзен…
 — Так что? Трения возникли между нами? — под отчаянные всплески смеха ребят он повернулся к “Джеймсу Бонду”.
— Вы говорите о параметрах не нашего бытия! — “агент 007” отключил свою говорящую машинку (мобильник).
— Да и ты хватил через край! — только и смеялись ребята, преобразуя информацию, поступающую в мозг, как в приёмную щель персонального компьютера. — Скоро человечество точно на единый язык перейдёт – электронный. Можешь отключиться от общей терминальной сети, Бонд? Хоть на время, а? Или поставщики иллюзий не поймут?
       С улыбкой, в которой вспыхивали и дружелюбие, и ирония, “Джемс Бонд” придвинулся к Изваятельскому:
— Накачали тебя идеями, Ильич?! Конкурс героев страны?! Ты думаешь, что от тебя всё зависит?!
— Я всего лишь шестерёнка, усевшаяся на свое место, в колесе каком-то, — дал себе форы Изваятельский, — но и от меня что-то зависит. В детстве мы пробуем изменить мир, но поняв, что это невозможно, начинаем жить как все. Сомнения в бесповоротности этого мира у меня появляются всегда, когда вспоминаю, как Союз называли нерушимым, а мерзлоту – вечной.
— Да-а, — пропел Джеймс Бонд, почесавшись, — на чистых людей пару часиков полюбоваться — и на боковую: хоть и хочется сдвинуться с места, да жаль вожжи отпускать… Что проку в этой буффонаде всей? Может, яблони на Марсе зацветут?!
— У него и на том свете коммерческий будет интерес? — перешучивались ребята. — Слышишь, ты, агент 007! Тебе тонн двадцать кипящей смолы не нужно?
       “Агент 007” сидел с красной физиономией. Было нестерпимо жарко.
- Хоть и надоело изображать навоз в проруби… Незаконные бандоформирования должны законным бандоформированиям… — он почесал затылок. — Но наши сердца там, где наши кошельки! И есть оправдание: тяга к комфорту, к благополучию, удовлетворение мелкобуржуазного самодовольства. — Бонд торжественно присел на одно колено перед Ильичём. — Если бы человечество стремилось к справедливости, оно бы давно ее добилось22. Не так ли, основатель сосо-лизма? — так и рисовал бровями он.
- Многие великие идеи поначалу казались кощунственными, пока лекарство не достигало цели, без передозировки чтоб, естественно. Без них… парадоксы, были бы единственной правдой. – сказал Изваятельский.
— Ну, просто Бородинская панорама: вид из Бруклинской тюрьмы на статую Свободы! — расхохотался Ден Ладан, подмигнув Ильичу. — По какому курсу ты готов сменить свой гнев на милость?
       Гром покатился по реке среди ясного дня, как фальшивый аккорд расстроенного фортепьяно.
       Ильич метнул на Демьяна негодующий взгляд.
- Вот именно по какому? Что за курс …поисковик?? Хоть Ладаном подымить, только бы деньгу добыть?? Ну ладно… - дал себе Изваятельский ро;здых. - …По курсу клина!
- У птиц курсировать учиться??
- Пессимизм преступен в наше время, - вздохнул Ильич. - Движение природы – это же подсказка… религия! А тенденции Сатаны нас с курса сбивают. Не верится вам, что всё так просто? Если бы каждый спросил себя: делом я занимаюсь или пустяками, поддерживающими царящие предрассудки?! Глядишь, и зазвенела бы весёлость наличной монетой счастья. Всё другое – лишь кредитные билеты, вертеп экономического разврата и благоговение перед дурно пахнущими скорлупками, - заскрежетал Ильич зубами, будто когтями по нерву дождя.
       Свет молнии блеснул в глазах ребят. Но из глубин громового раската они были мгновенно катапультированы на вершины могучего оптимизма:
- Все победы начинаются с побед над самим собой. Подвиг, как и талант, сокращает путь к цели23.
       Наступило глубокое молчание: все задумались, не замечая вмиг окатившего их ливня, тут же пересечённого брызнувшим солнцем.
       Телетайпной лентой билось в голове: тело — в планетах, планеты — в Солнечной системе, Солнце — в знаках Зодиака, знаки Зодиака — в галактике, галактика — во вселенной, а душа — вечна!
— Познав несовершенство, мы устремляемся к более совершенному. И жизненный устой, и контакты, и любовь, — Тарси стояла в кругу друзей. — Люди всегда мечтали о красоте! — тысячи маленьких радостей прыгали в ней, танцевали и вместе составляли одну большую радость, в сравнении с которой те, прежние, прошедшие, были плоскими.
       Всем телом прижавшись к нагретому солнцем дереву, она испытывала приятные ощущения от тепла его и от дрожащей прохлады. Ветви его, многие из которых не в состоянии двигаться, в сосредоточенном молчании, казалось, были готовы к любой команде. Глаза Тарси повлажнели, а голос стал таким нежным и вдохновенным, когда она заговорила вновь.
— Жизнь растёт. Каждый день нам приносит новое. Солнце выращивает новые цветы и ягоды. Нас радует новая красота, новые впечатления. Нас восхищает эстетическое действо, коим построен весь мир: каждый листок орнаментально вырезан, выстроен и скомпонована целая ветка. Может быть, это намёк природы…
       Она взглянула вверх и испытала физическую боль от прекрасного пейзажа, который открылся ее взору: ветки, раздвинулись разгорячённым ветром… а прямо над ними — дыра. Чёткий правильный круг в облаках, а под ним — не менее чёткий клин птичьей стаи!
       Алиса Клин начала жестами показывать Тарси птичий клин, мол всё понятно! А ребята, устремив лукавые взоры, застилаемые бессильной влагой, в стальной, но уклончивый свет неба, приготовились к новым открытиям этого поистине чудесного дня.
— Это намёк дня на… инструкцию… Экономическую! — прицельным голосом вглубь предметов и явлений “выстрелила” Клин. - Смысл полёта “клином” заключается в том, что птица, летящая следом, использует восходящую струю, оставляемую впереди летящей птицей. Таким образом, все птицы, кроме вожака (который летит первым), могут экономить энергию.
— Но мы не летаем! — пресный привкус разочарования ощущался в язвительном замечании Джеймса Бонда. — Каждое наше движение вызывает раздражение, и экономить можно, лишь опираясь на чьи-то широкие плечи.
— Будем учтиься летать! — весело отмахнулась от оппонента Алиса, окунувшаяся в целый комплекс ощущений на грани превращения (очень сильное и явственное переживание, переживание-знание). - Пока плоть остается тяжким бременем, пусть молодеет сознание!
- Кочующий разум??
- Думается нас ждёт череда приключений, знаменующая новую эру.
- Ещё каких приключений! - взвился Юстиниан. - Не нефтью единой совершаются серьёзные рывки к новой эре, а и мозгами. Людей можно переделать! Ведь если всем так плохо, зачем мы так живём? Миллиардные затраты на выборы… Уж лучше микрочипы нам! Я – за безукоризненное несовершенство! Электроника будет вырабатывать оптимальные стратегии поведения общества, что обусловит предельно рациональное развитие общества и гармонизацию отношений человечества и природы.
- Но идея слияния с искусственным разумом – это ведь другая форма жизни!!!
- Это - безукоризненное несовершенство! - мечтательно выдохнул Юст. – Мост к суперчеловеку!
- Умат по беспределу! Человечество объединится и перейдёт на единый язык! – переговаривались ребята. - Какой? Электронный? Ну почему же, может – телепатический. Сближаться – так со всеми сразу!;
— На смену стареющих идей приходят новые… Князем Владимиром 1000 лет назад овладела идея объединения племён и мировоззрений. Но его первый опыт был неудачен, поскольку среди избранных им богов не было прочих (на что жаловался люд). Тогда Владимир принял христианство. С чужим, а значит, общим Богом. (И никаких преимуществ ни одной из бытующих религий.) С идеей коммунизма произошло то же самое. Когда империя начала разваливаться, общая идея коммунизма привела к относительно единому суперэтносу – советский народ.
       И сегодня мы находимся в той же ситуации, что и в 10 веке или на рубеже 19-20 веков – существует необходимость общей идеи для сохранения энергии нашей и Земли нашей. Религия Земли!
- И всё-таки: через бесстрастную линзу отрешённого взгляда, не прослеживается ли в мудрости природы связь с Библией, как с инструкцией сохранения энергии для жизни вечной?
- От мудрости природы и исхожу… О, цветочки!.. - будто открывая для себя что-то очень простое, Юст разворошил траву. - Если б вы знали из какого сора растут цветы*… К природе подмешать искусственного – и соблюдён баланс противоречий! И срок жизни (с микрочипами) возможен бессрочный, например, пропорционален факту полезности для общества. Рациональная жизнь на планете Земля – на сегодняшний день единственная продуктивная спасительная идея, - Юст умолк. Анализ в его (хоть и не мегабайтной) черепной коробке был закончен и сделан вывод.

* из Ахматовой

* * *
       Облака частично закрывали солнечный свет. “Лучи Будды” веером расходились от солнца, рассекая западную часть неба. Эти яркие лучи, исходя от светила на западе, казалось, дугами пересекали небо и скрещивались на востоке, куда и держал свой курс птичий клин.
       «Должен же быть в голове на ряду с цветовым, звуковым анализаторами ещё и анализатор действительного движения (который важнее всех программ!) для выработки оптимальной линии поведения?!»
— Всякое действо совершается через энергию тела, — птицам вслед махнула Алиса рукой, как крылом. — А всякое тело стремится к сохранению своей энергии. А потому всякое мое действо должно совершаться экономическим путем! Так движется природа, так движется творческая мысль, так движется этот клин в небе.
— Так и дельфины дрейфуют перед носом судна, устраиваясь в толкающем их потоке. Так и маленькие рыбки-лоцманы пристраиваются перед большой рыбой в её движущем потоке, — ухмылялся Джеймс Бонд, самоутешительно похлопывая глазами и наслаждаясь красивой банальностью.
— Только соблюдая законы любви всем миром и можно достичь того самого эстетического действа, совершаемого экономичным путем в обществе, в котором не требуется никаких затрат ни на какие противодействия и противостояния, — подмигнула Джеймсу Алиса и рассмеялась. — Ну что, случайно я не говорю от имени других форм жизни?
— Совет живых существ?! — мягкой улыбкой ответил тот.
— Вспомните, какими вы были в детстве, — обратилась Алиса ко всем, — до того, как вас впервые кто-то обидел, кто-то обманул, на добро ответил злом. Да уже с нежных лет нас готовят к подобного рода открытиям любящие нас-бедняг. Некоторых даже учат первыми нападать и не быть лохами… Глядишь, уже и пробы негде ставить.
       Над серо-голубым войском деревьев небо окрасилось в фиолетовый цвет ушибленного места. Будто смычок по конскому волосу тревожил душу соловей, выводя за сердце берущую ноту. Бескорыстный ветерок, словно веерами, шевелил виноградными ветками, покрытыми множеством крохотных “нефритовых” бляшек, которые блестели, как кошачьи глаза, безбоязненно и без самосожаления принявшие бремя дозора; то полыхая ярко-красными (самого густого цвета розы) лучами, то линяя в незрелую зелень, но ничуть не теряя наблюдательности.
— Природа состоит из разнообразных знаков. Если усилить наблюдательность, то можно увидеть картинное построение во всём, что создано эстетическим действом, и в нём — знаки нашего продвижения, возрастания… новообразования вырастающей формы…
       Выходящий из водяных капель в воздухе свет образовал радугу. А когда от ее основания поднялся светящийся столб радужных оттенков, все присутствующие открыли рты. Над ясной поляной повисла неимоверная тишина. Тишина, которая бывает перед каким-то волнующим сообщением. Это сообщение пришло незамедлительно.
— Знаком может быть всё, что угодно! — светилась от счастья Алиса. — Свойства тончайших энергий не могут быть ограничены. А также никто не может сказать, где кончается мощь человека, окрылённого счастливым достижением!
— Но для существующих условий развития в жизни чаще нет отличия от прошлого дня, — вздохнул “Джеймс Бонд”. — Спит сознание большинства современных людей.
— Можно ли явление молнии проспать?!
       Занялся промозглый верховей. Казалось, что виноградный куст собирается сорваться с места и полететь. А за ним угадывался силуэт неподвижно сидящего медитанта, смотрящего внутрь себя, и готовящегося львиным прыжком овладеть суждённой мощью!
— Огненная психическая энергия света и звука! Этот дар лежит у ворот наших, как плодоносная ветка. Бери, - тихо сказала Алиса. Её плащ перевоплощения, будто расправляемые крылья, распахивается на ветру.
       Чёточная молния, будто яркие бусины красных ягод, нанизанных на запутанную нитку, осветила небо. Движение электрического разряда (между далёким невидимым грозовым облаком и воздухом) в виде ступенчатых скачков лидера, оставляло за собой канал, куда устремлялся положительный заряд…
       Обнаружив яркие вспышки светящихся меток, Алиса поняла куда ей ступать, чтобы попасть в эпицентр авансцены, высвобождая фонтаны чудес. Следуя шагам молнии, Алиса делает несколько скачков.
       …Грома не последовало.
       Перламутровые жемчужные облака удивительно упорядоченной геометрической формы безмолвно следовали общим курсом в сторону ясной поляны, озарённой каскадом чёточных молний. Будто невидимые рычаги изобретательски управляли небесной техникой, выводя природу из зависимости физических законов, высвобождая ресурсы всякого добра и отметая ненужные свои отрасли, вытекающие из тёмных структур. Краски загорались и сразу гасли, но не линяли, а углублялись в зелёное кипящее море, будто природные ткачи, которые ткут удивительную фактуру чистой ткани, которая сама начинает расцветать живописным содержанием и цветовым насыщением… Плащ, накинутый на плечи Алисы. Нежный, шёлковый со шлейфом балахон.
— Если нет чёрных туч на небе, где же молния находит напряжение? Она вольна взять его в чём-то другом?
- Конечно. Мы - всего лишь люди и, кажется, что мир ограничен плоскостью нашего зрения, нашей гравитации и законов.
       Молнии быстро исчезли — исчерпаны диссонансы здесь. Но где-то ещё… из экономического веления, давшие наибольший диссонанс силы напряжения (при неожиданной встрече двух и более разных эстетических форм) образовали собой эстетическое действо.
— Ягоды сластью дозрели. Блузница промокла, — повторил свою присказку Дракон, будто из суфлёрской будки. — Тучи, занять места согласно рекогносцировке!
       Где-то далеко на небе ударил туш.
* * * * *
— Когда бодяга кончится, поговорим! — активно потянулся Мстислав Цветоед к выступу в кармане у “Джеймса Бонда”.
— Проворный петушок! Сквозь пальцы склюнет! — рассмеялся тот. — Нет в жизни счастья, но есть коньяк?! Тебе горючего?
— У тебя еще осталось?
— Иди, переброди! У тебя пузырьки из ушей пойдут!
— Ничего, я допью! Счастье – знать, что ты нужен людям. Сочтёмся славой! — Цветоед знал, что умрёт не от скромности.
       Можно говорить о химической смерти человека, когда запас психической энергии истощается. Можно говорить о воскрешении, когда психическая энергия начинает восполняться.
- По объёмам счастья на душу населения… - Мстислав нежно взглянул на бутылку, - …мы сегодня, практически, первые!
- В конце-концов какая ещё проблема может быть важнее человеческого счастья?.. - Джеймс Бонд, будто, катал слова во рту.
- Вы можете спросить её… - Мстислава взгляд скользнул по лицу Алисы, - …и получите туманный ответ, потому что не можете предложить ей ничего, кроме денег, например, или той же бутылки.
       Подключился Ильич. Он выхватил из рук Цветоеда бутылку и теперь держал её будто микрофон.
- Иметь право на счастье и уметь реализовать его – суть разные юридичкские статусы.
       Юстиниан вырвал из рук Ильича «микрофон», словно этим мог облегчить участь человечества…
- Я не верю ни единому слову белозубой срани!
       На мгновение возникла тревожная пауза; показалось, что Ильич падает в обморок, но Юст всё вернул почти одной фразой:
- Туманный ответ на вопрос «где человеческое счастье» не устроит никого, кто не дурак в трёх измерениях!.. Во-первых: иметь право на счастье и уметь реализовать его – это статус Нового Человека! Ведь в нашей сегодняшней жизни многие думающие умы не хотят рожать детей, дабы оные не маялись, реализовывая своё право на жизнь.
- Юст… - Алиса сблизилась с ним, будто готовая к зачатию… - Взболтать не смешивать! Это же безответственная головорезократия.
- Не мешайте его верховенству, - улыбался Ильич.
- Во-вторых… - продолил Юст, - Даже «стобезголовая женщина»* не помешает преодолению демографической катастрофы, если измывательство над детьми нынешней школьной прграммой станет уделом прошлой варварской истории. Школьное обучение будет заменено перезаписью в мозг (как передаточное звено между природой и искусственным разумом) переодически обновляемых знаний, адекватных возрасту (индивидуально!). Знания, умения будут формироваться из самой полезной информации и навыков. Вживлённые в мозг микросхемы будут способны совершенствовать человека без особых для него напряг.
* «Стобезголовая женщина» - название романа в коллажах Макса Эрнста.

       Аудитория приветствовала Юста с большим энтузиазмом.
- В-третьих… - продолжал тот тихим голосом и глядя на Мстислава. - Держись подальше от бутылки! Винная «храбрость» - это не удел Нового Человека.
- Сказать легко… - сверкнул Мстислав кислой улыбкой. - Коньяк хороший, сила воли плохая.
- Да… нынешний человеческий потенциал мало пригоден для ускоренного развития, - тонули в шелесте листьев голоса ребят.
       Стремление к высшим достижениям (к эстетическому действу) окрыляет дух и нагнетает запас психической энергии, которая питается высшими центрами и возвышенными чувствами; которая, как мать, приходит с молоком для нас.
       Каждое сердечное переживание отражается на запасе психической энергии. Чувство заботы об окружающем мире неуклонно раздвигает невидимые границы, разгоняет свинцовый мрак наших дней и защищает крошечные вспышки цветения на Дереве Жизни — нас самих. В сердце можно найти рычаги для огненного воскрешения психической энергии, для наполнения нас силой, которая удерживает небесные светила на орбите и создаёт галактики.
- Человек, имеющий физически функционируещее сердце, когда-то перестанет быть детерменированным. - сказал Юст. - В течении жизни он пребудет в нескольких личностных ипостасях.
- А если дойдёт, что жену не узнать по лицу??
- Что ж… тогда и президента по лицу не узнаешь! Череда приключений ждёт человечество. Зато уже не опасных.
- Да… это даже не водкой услаждаться! …Кочующий разум… это же – язык телепатический!
- Узнавание супруга, сослуживцев, политиков (если таковые останутся в природе) по их лицу станет полной сюрпризов проблемой.
- В общем, если смысл жизни в самосовершенствовании, то мы на правильном пути. Снова верю, что изменить этот мир реально!
- Наверное вера будущего – это вера в совершенство жизни?
- Или в совершенное несовершенство!
- А не будет ли это: «вознесусь выше творца»?
- А почему вознесусь? Вера – это психическая энергия, устремлённая к творцу.
       При больших потрясениях или болезнях психическая энергия (вера), устремлённая к Источнику Света и Звука, истинно творит чудеса, напрягаясь огнём Духа, огненный поток которого разбивает все надвигающиеся злобные энергии, противостоит и противодействует различным запрудам.
- Наверное, если вера будущего – совершенство жизни и самоусовершенствование, то болезни будущего – это искусственные смертоносные вирусы! – смеялись ребята. – Говорят, уже сейчас через компьютер заразиться можно.
- Ничего смешного, - Юстиниан, словно наслаждаясь будущим, облил голову водой. – Защитная прививка против искусственных вирусов будет! Причём, прямопропорциональная индексу интеллекта человека. Вплоть до бессрочной! Верю, что изменить этот мир реально.
- Не верю этому, - забулькал Мстислав, пользуясь всеми частями речи русского языка. – В данном случае твои слова – вода.
* * * * *
       В небе, пересечённом радугой, плыли облака. “Снимайте же скорее с себя огрубевшую кожу столетий, чтобы вам было легче догнать нас, ибо завтра не узнаете нас, — звали облака. — Бросьте чемоданы мудрости, ибо они смешны и ничтожны. Следующий по уму уже растение”.
       Солнечный свет, выходящий из водяных капель облаков, образовал радугу и попал в поле зрения ребят, отразившись от водной поверхности реки; и таким образом, создал на ней зеркальное отражение основной радуги. Ребята ахнули!
— Минимум желаемого — это максимум возможного, — из глобального информационного поля волновым шагом пришёл к цели торсионный импульс, как мудрый наставник, который не слишком надеется на сообразительность подопечных.
       Где-то вдали был слышен гром! Но здесь, на ясной поляне, лишь засеребрился в лучах солнца, брызнув, щадящий дождик, волнуя, как травы, вводя в трепет ребят, сметая тысячелетние преграды (те, что они не желали в себя вбирать), сбивая с молодых жизней дверные замки; устремляющий их сердца к другим сердцам и растворяющий взгляды их глаз в других глазах.
       Ребята прыгали, кружились, взявшись за руки и помогая друг другу делать зарядку.
       Мстислав подставил лицо солнцу сквозь дождевые капли…
— Эх! Если бы после зарядки вода набирала градусы…
— Это сказочный замысел! Мне нравится, — согласился Джеймс Бонд. — Вперёд, к эпохе солнечных лучей?! — пожал он руку Ильичу, которому и направлены были эти две последние фразы (на тему отказа от монополии на нефть).
— Как сказал джентльмен, проваливаясь в муравейник? — зачесался во всех местах Ден Ладан. — Сколько всего вокруг живёт… — он стрелой взлетел с пенька возле муравейника и, повиснув на яблоневой ветке, подставил лицо солнцу. — Цветёт… поёт… Были бы помыслы чисты, остальное всё приложится?
Стен (Бестемьян) почувствовал, как его заливает волна радости от такого небывалого в жизни мыслящих, но зашедших в тупик безнравственной рутины, бизнесполитов единодушия.
— Вот где надо говорить о политике — в саду, на пляже, на солнышке и после хорошего заплыва! — пожимал Стен руки оппонентам. — Утоп? — бросил он взгляд на удило без крючка в руках рыбака.
— Никак нет: крючок я сам снял. Когда-нибудь преодолею эту невероятную силу притяжения, которая называется привычкой. Сижу, молчу, не шевелюсь… да только медитацией наоборот, как понял, занимаюсь. Не вдруг разевает рот и говорит золотая рыбёшка в сказке. Все они так говорят, разевая рты, да только мы не слышим. Друг друга люди и то не поймут, на разных языках когда… У дельфинов, говорят, свой язык есть… так то ж у дельфинов! А человечество мучается! Без толмачей языковых ни шагу! Неводом бестолковым накрылись и бьёмся в нём всю жизнь.
       Пузыря подол балахона, бежала с берега Алиса. «Дойди до пуповины! Шарики за ролики задвинь. Клин вставь! И калёным пасом гол забей в ворота, сложенные из барьеров чёрствости, усталости и казёнщины!»… Плащ Алисы, будто сражаясь с бечевой, надувался словно веселящим газом. Как шаровая молния она куда-то летела, входя в клинч, который кто-то держал… В предтечу…
- Берегись, осётры! – послышалось где-то вдалеке: Дмитрий по-рэпперски заложил указательный палец под средний…
* * * * *
       В глазах Есении, стоявшей на пирсе, зарябила мелкими волнами поверхность реки, и заструилась мерцающим дождём стая золотых рыбок. Вглядываясь в глубину, она увидела остроносых осётров, а у прибрежной коряги — затаившуюся чёрным поленом зубастую щуку…
       Впечатление этого рокового ихтиологического момента соединилось с единым узором, называемым жизнью… Девочке очень хотелось, чтобы осётры вовремя заметили хищницу и юркнули в густые заросли водорослей. Она решительно подняла камень…
       Тень от широких крыльев вспорхнувших куликов долго билась на водной глади, подняв тревогу и оставляя сзади солнечные зайчики. Есения радостно улыбнулась, вздохнув с облегчением, и отбросила камень в сторону.
       Клубясь, через бездну плыли облака. Сдвигающееся к “каменному” горизонту солнце играло над водой и прогревало икринки в небольшой заводи. Вода в ней казалась живой и кишела какими-то крохотными червячками. Оболочки же икринок, из которых вышли мальки, не отрывались, а плыли вместе с ними, как воздушные шарики.
— Пока эти маленькие рыбки вырастут в больших осётров, я уже окончу школу и буду работать.
- А школьное обучение (к тому времени) может уже будет заменено перезаписью в мозг (через чипы-микросхемы) переодически обновляемых знаний, адекватных возрасту. – заметил Юст. - Выборочно-целесообразная память! Знания, умения… сформированные из самой полезной информации и навыков, необходимых для выбранного ребёнком пути.
       «Снимайте же скорее с себя огрубевшую кожу столетий, чтобы вам было легче догнать нас, ибо завтра не узнаете нас, - звали облака. – Бросьте чемоданы мудрости, ибо они смешны и ничтожны. Следующий по уму уже растение.»
       Пронёсся живой ветерок, потянув за собой вязку разнопёрстых надувных фигурок в руках Есении.
       Вдруг Кошка вздрогнула и поднялась на воздух. С минуту она ещё качалась над землёй, но, подхваченная ветром, стала подниматься всё выше и выше, представ, наконец, на фоне небесной синевы в искристом солнечном ореоле.
- Ну что… отпускаешь свои шарики!? – с вопросительными знаками в глазах Юст придержал вырывающуюся из рук Есении связку.
- Пожалуй… Продавец воздуха что-ли?
- И пусть несут они нас в ту равнину, где пасутся Звёзды!!! – с восклицательным многозначением подхватил Дмитрий этот порыв.
       Сверху на них смотрели ещё не распроданные надувные рыбы, жар-птицы, зайцы, медведи, коты, драконы, змеи, жирафы и львы.
— От-пус-ка-ем!!! — они дружно разжали пальцы, смеясь.
       Остолбеневшие островитяне смотрели на идущих на полной скорости ввысь… разом описав глазами в небе дугу наподобие радуги. Их просиявшие лица были довольны. Дети, будто весёлые гоблины, пищали, прыгали и смеялись. Ведь что-то поднялось из этого хаоса, что-то абсолютно чёткое двигалось вверх по направлению.
* * * * *
       От набухших почек и смолы, растопленной солнцем на соснах, пахло крепким бодрящим лесным настоем.
— Товарищи! Вы мобилизовали и актуализировали во мне и моих соратниках все лучшее качества, свежесть чувств! Понятно, что кончилось для нас что-то сегодня и что-то новое началось! — сгоняя злую мошкару с белого чуда, раскинувшегося у ног, Ильич умиротворённо убирал разбросанный хлам и ошмётки грязи вокруг молодого боровика, очищая не просто клочок земли, покрытый цветами, а Землю, нашу кормилицу, огромную, но хрупкую; судьба которой зависит от каждого из нас.
       Изваятельский подобрал раздвоенную веточку и, взявшись обеими руками за её концы, напоминающие фасонно оттопыренные пальцы, нагнулся и пошёл с ней бродить по поляне, на всякий случай, оглядываясь на забывших закрыть рты ребят. Он осмелился даже в шутку придать женственный оттенок своим движениям. Но, заметив недвусмысленные побуждения разума Мстислава Цветоеда, с переполненным желудком выскочившего из дремоты, Изваятельский сразу же исправился:
— Млеко?.. Яйка?.. Водка у тебя есть, еды я ещё принесу, — продемонстрировал он истинно мужское единодушие, снизу вверх глядя на Мстислава, выставившего солнцу крошечные соски.
       За эти любезные манеры Ильич начинал нравиться тому всё больше.
       В самом центре поляны основание рогульки наклонилось к скрывающей воду земле.
       Все, вдруг, почувствовали жажду необычайную пересохших ртов. Слово “жажда” как бы написалось в воздухе во всей полноте, со всем своим жабьим жужжанием. И нарисовался никак неотпитый Грааль с понятием Жажды как таковой…с копошащимися над ним лицами, как шмели над цветком, с поблескиванием брилиантовых капелек на гранях, хрустально переламливающих мир.
- Ну же! Введи его в этот мир! – раздалось эхом в плеске отражённых небес. Эхом, залетающим в книгу тройных отражений.
       Ощущая внезапность прохлады шелковистой, ребята расступились вокруг того самого места, что так часто будто плыло под ногами или давало подножку; где земля, казалось, ходила ходуном. Ильич копнул… С лопатки, звеня хрустально, упала капля.
- Копать надо глубже, - пролились из предтечи мысли Алисы. В ту же секунду по одной мередиане с ямочкой на подбородке, у неё углубился “третий” глаз…
Раздался всплеск, скрип, будто авторский скрежет...
* * *
       Пространство скособочилось за плечами автора. Потеряло равновесие, пошатнулось. Автор бросилась подхватить…
       Земля упруго подпрыгнула, треснула и поломалась для начала. Автор судорожно глотнула и под участливой теплотой взглядов друзей выдернула руку из-под завала.
       …Послышался звон под пеленой: не надо больше копать, надо мусор вымета;;ть… ”мусор вы;метать”…
       Волновые процессы, меняя электромагнитную и акустическую природу воды, метали ритм со слога на слог (от обратного), проявляя видеоплёнку “мусорной” части волнового генома!.. Наука чистой воды.
* * *
       Осознав новое таинство, ребята затихли, оглушённые барабанным маршем сердец.
- Как в котелке булькает и булькает, - пригнулась Алиса ухом к воде, чтобы понять, чем пахнет: соками деревьев, сосновыми палёными поленьями, росой, настоянной на падшей листве? …Удобренной перегноем птиц землёй? наполненной чем-то, что служит кормом для этих же птиц… И поняла: этот рождённый сегодня родник пахнет счастливыми ладонями. Сколько надежды в этих ладонях… - Мы сказали “Будь”; и это стало (как говорит коран). Это ключ к миру феноменов. Природа и характер сознания и воли является одним и тем же, как природа и сознание света и звука.
- Ну вот, пищу из воздуха мы уже делали, воду тоже… - аж задохнулся Ильич в приятном ознобе, зачерпнув ладошкой воды. – Чего ещё? Золото ещё не делали?
- А это идея!
       Сквозь счастливые слёзы, хрустально преломляющие мир (где на длинных искрящихся радугах, протянувшихся от завлажневших глаз Ильича, радостно смеялись лица его новых друзей) он сделал глоток… и ощутил награду освобождения и счастья; обрёл на миг благодарность миру, и мир отблагодарил его… Мир истинный! Мир предвидений…
       * * *
- Теперь в нашей «комнате» есть… – Алиса хлопнула Ильича по плечу. – и подпол!..
- Вода..! Мутко… - склонились ребята над источником, пробуя воду на вкус.
       И вдруг вырвался мягкий металлический звук… Воздух соткался такой густой, что казалось, его можно резать ломтями.
- А вода металического цвета! – сказал Юст.
- Да. Вода блестит, - вскрикнул Демьян Ладан. – Золото!!!
- Вода принесла крупицы золота, – произнесла Алиса, словно решая алгебраическую задачу. – Сакральная сила и магия нашей Земли, которая раскрывает нам Душу… «Ладно, вот вам тело моё и кровь моя, - будто сказала Земля. – Примите их во спасение своё».
- Тут не «копать» надо глубже, а бурить! – расхохотался Демьян. – Как говорит народная мудрость: нефиг думать трясти надо!
       Воздух споткнулся, и сбитый с нарезки завитал ощущением лёгкой наживы и удачи.
- Ну, ты как лошадь на аэродроме, - смерила Демьяна серьёзным взглядом Алиса.
       Не переступая рубеж, вода колыхалась в затоке.
       Демьян взял лопатку и принялся рыть землю… как конь!
- Словил ветер и стартуй! – приговаривал он.
- Хватит рыть! – ребята запивали пивом воду, вставшую в горле комом.
- Жажда, - сказала Алиса. – «Лошадь» придёт напиться.
- Лошадь?? – издал горлом странный звук Демьян, будто громыхнуло на небе.
- Фаэтон Дракона, его машинерия, превращается в тыбыдымского коня. …Он как-то должен проявиться…
- Ебтать! Откуда ты знаешь? Может ты забралась в голову лошади??
- Да… - протянул Ильич. - Дай ей несколько минут, она докажет тебе, что ты – лошадь!
- Я не я и лошадь не моя, - Демьян засмеялся, но при первом удобном случае взглянул в зеркало.; Так, проверить.
- …Лошадь на аэродроме… - хихикал он. – Золотце наше… Ну и «комната»! Предлагаю сделку! – показал он высший дипломатический пилотаж.
       Демьян предложил хранить это в тайне. Раскажи кто о «комнате»… а там остальные!
- А пошёл бы ты на хрен! – ответил Ильич, следя глазами за понуро уходящими ребятами.
- Нет времени;, - Демьян пошёл за ребятами следом. Он был вне себя самого.
- Да… Каждый считает себя хозяином этого места, - сказала Алиса. - …Или будто его отец положил начало всему… Неплохое ощущение. Разница лишь в том, что кто-то хочет сбежать, чтобы поведать миру об этой «комнате», а кто-то пускается вслед. Зачем? – спросила она подоспевшего к ним Демьяна. – Отсекаешь ненужный контингент?? Хочешь побить нас копытами??
       «Ну, всё, пацаны, счётчик включён!» «Нам что теперь плясать под твою дудку?» «Это не дудка – это ствол!» «Кругляк гонит! Древесину сырую!» …не обронил никто.
- Я только предлагаю спросить «что делать?» у самого старшего из вас.
- Кто же это? Джим??
       Джима нашли застывшего сидя, прямо на земле; в руке полопустая бутылка водки… Мстислав успел ретироваться с места подлога.
- Удачи, - издевательски улыбнулся он медитанту.
- …Тогда шефа спросим! – предложил Мстислав.
       Когда ребята вернулись на поляну, то увидели шефа обхватившего голову руками, топавшего ногами и выкрикивающего что-то об омерзительности мира.
       Взглянув же на ручей, все ахнули! Вода, способная принимать форму любой ёмкости… вода, способная сливаться с завитавшим в кислороде настроением… потекла назад по руслу сложного механизма, проникая в мельчайшие жилочки. В середине неё проскользнула одна золотая нота…
- Здесь уже ничего не выжмешь. Я выжала здесь всё что можно, - Алиса подняла из русла золотой слиток в виде томика книги. - Больше золота источник не принесёт пока. Но в будущем… - Алиса вбросила золотой слиток-книгу в рукав плаща, и сбросила мистический плащ на место уходящего источника. – Будут хорошие люди вокруг – всё будет хорошо.
- Это точно! – согласились ребята. – Один вор всему миру разоренье – говорили в старину. Если жить по законам природы, то будешь богат.* Важнее понятия «много» понятие «достаточно».
* принцип Эпикура (Индия).
- Да, это так! Эффект двойного бремени замучил. И о сегодняшнем дне думать приходится, и о будущем. Накопительство это вот здесь! – ткнул пальцем Ильич себя в горло.
       * * *
- Жажда! - снова сказала Алиса. – Всё-таки лошадь придёт сюда, когда ей захочется пить. Лошадь… как голова, которая тащит колесницу своего тела.
- Мягкий конструктивный рывок бы, не требующий участия тела… - застонал Юстиниан.
- Жажда!
       Всё встало вверх дном. Водяные часы! Вода снова потекла по руслу ключа.
* * *
- Нарзан! Эта вода – лечебная. Серой пахнет, - лицо Алисы походило на образ проглянувшего солнышка после пролившегося дождя, с поблескивающими слёзками на длинных ресницах.
       Лица ребят были светлыми, красивыми, свежими, омытыми. Ильич почувствовал такую лёгкость и натянутость после счастливых слёз… тепло и полноту… что аж потерял нить пространства и времени…
- А это что за этикетка? – спросил он, раглядывая, вертящуюся в воронке бумажку. – …От вина?
- Это виза в Молдавию! – рассмеялись ребята.
- Когда же мы запросто летать сможем? свободно, как птицы?
       Пряча улыбки в себе, ребята смотрели на белого ворона, казалось, просящего пристанища у родника…
Он без билета и без визы
В края далёкие летал,
Бросая этим дерзкий вызов
Всем министерствам разных стран!
       В ещё мутной, неясной воде что-то успокаивающе всколыхнулось внутри воронки. Тропка мелкая, неприметная, ухватив ноту надежды, спешила, струилась к раскидистому и ясному простору, в котором – водоворот неясных лиц, растворённых друг в друге, поросль вырывавшихся на поверхность и исчезавших в ней ладоней, глаз, нимбов…
       Переступив рубеж, вода потекла по тропке!
       Всё осветилось шафрановым светом. Жизнь казалась удивительно чистой и прозрачной, как родник, который только что вырвался наружу.
- Молодые, волевые, бьющие ключом! Спасибо вам, товарищи! – прорвал пелену поверхностного натяжения почвы (еще в двух местах) Ильич и подставил чашу струе. – Желаю вам, чтоб жизнь не трепала особенно больно на пути к Новой Расе Людей! Удачно найденной мысли! И чтобы счастливая жизнь не усыпляла великий Дух!.. – тут Изваятельский смутился немного и перешёл на несколько иные реляции… - Прошу секьюрити найти мои часы: будто языком слизнул кто-то.
- Валим кулё;м, потом разберё;м, - хохотнул “агент 007”, подмигнув Ден Ладану.
       Демьян окунул голову в воду, наматал на голову челму из полотенца, нервно выпустил белую рубаху из штанов, ощущая как в груди накатывает “девятый вал”.
* * * * *
       Белый ворон исчез, будто обернулся вон тем облаком, что скользит по небу, подгоняемое ветром. Птицы летели к нему, потом исчезали, точно поглощённые небом, добровольно падая в пасть солнца.
- Солнышко… - как можно ласковей сказала Алиса, чтобы не спугнуть светило…
Скажем, облако решило…
И движением одним –
Оказаться рядом с ним…

Облака в любые страны
Через горы, океаны
Могут запросто летать:
Выше, ниже – как угодно!
Тёмной ночью – без огня!
Небо – всё для них свободно
И в любое время дня18, -
       Вечный луч, достигший отдельного бытия, загорелся где-то внутри, повелевая слухом, осязанием, вкусом, обонянием, сочетаясь с вещами и душой, которая принадлежит природе…
       Алиса глядела в высь, мысленно ускоряя самолётик (из тронутой чернилами бумаги). “Тот, кто высоко, должен уметь подгонять время, - будто дирижировал сияющий маэстро в ее глазах. – Давайте! Давайте…” Крошечные пилоты бумажного лайнера звали в транзит! …В измученное временем будущее, растворённое в облаках святых капель, ещё не унесённых призрачной рукой дождя.
       Снежная гряда под небом была такой синевы, что смотреть и больше ничего. Захотелось плакать. Облака собрались в тучку и попросили: “Не плачь – это мы за тебя сделаем.” Закапала с неба капель. Море фиолетовой грусти слизнуло рекой и потащило внутрь эхаушедшего.
Говорила речка тучке
Той, что дождик пролила:
- Эй ты, Тучка! Что ж ты лучше
Места выбрать не могла?

Отвечала речке Тучка:
- Я у рек-морей в долгу!
И сегодня выпал случай –
Расплатилась чем могу!
* * *
       Бельмастые облака друг за другом выглядывали из-за элегических деревьев… эти витые колонны трансформера… Оптика пространства показывала старый детский фокус – перевёрнутую трубу: где-то в очень узкой дали отчётливо ухмылялось личико херувима. Было очень романтично… когда кричишь ему: “Постой! Постой!”, а в ответ лишь капли дождя.
Я лежу себе – мечтаю,
Почему я не летаю
Вроде этих облаков?
Лёгкая, воздушная,
Ветерку послушная.
Из травы на них смотрю
“Лалла рук”9 эссе плету.

Эй, писатель Лалла рук!
В облаках летаешь? –
Всполошился ветерок, -
Выше, ниже? Как мечтаешь?

О, попался!? Ну… как ты!?
В чём ты сомневался? –
Ручеек ему в ответ.
- Как я? – руки-ноги Ветерка, свидетельствующие о блуде, затихли, и теперь он говорил одними глазами. – Озноб гулял по всей земле. Сюда он подошёл! …Да-а, из-за меня бы он и не ушёл, а вот из-за тебя – ушёл!
- Ты оказался на моей стороне, - отвечал Ручеек, - и он ушёл.
- Ты мне можешь названивать что угодно… я мог вести себя как угодно, а бывал и неточен, нечёток… но я никогда, никогда не мог сказать ему что-либо из того, чего я просто не способен сказать! Я не способен оскорбить даже пустоглазого, трусливого, дрожащего, тошнотворного Озноба… с пеной на бороде от бурь.
- Почему же не способен! Мне ты способен сказать, что о нём думаешь, а ему нет? Если бы был не способен, то никому бы не сказал, слов бы таких не имел, не мог бы мою тему слушать и поддерживать… Почему же не способен? Как раз способен! Мне-то ты говорил!..
- Что я тебе говорил? – не сообразовавшись с погодой, Ветер щёлкнул языком. Его раздражала болтливость Ручья. - Что я тебе мог сказать такого?.. – в позе с суетливыми ногами Ветер думал… - Да и потом, разница: тебе я еще, может, что-то могу сказать, это не значит, что я и ему это скажу…
- Ага, попался!.. Что “это”? Значит, есть “это”? А я что звеню? Почему же ты мне говоришь, а ему нет? Зачем старику заблуждаться на твой счёт?.. Ты же его обманываешь – вот я ему об этом и назвенел!
- Что-о?? Что ты ему звякнул? Рода;хо! – расстроился ветер. Ему захотелось стронуться в знание того, что было. – Я растроился!.. – несколько раз повторил он этот возглас постепенно сместив ударение с буквы “о” на “и”.
- Что, что… - весело передразнил его Ручей. – Да вот то, о чем мы с тобой говорили, то и сказал. А ты молчал. Ты этим предал то, чем родился! Всё время вывернуться хочешь? Сравняться?..
       Ветер (с вывороченными от себя же самого веками) оставался ветром, но чем ближе он приближался к правде, тем скорее возрастала способность понять…
- И что Озноб? – несколько раз повторил он эту фразу, перемежая ударение со слова на слово.
- Кивал… - ответила Лайла Вандел@.
       Озноб: “Я не мог раньше уйти, - сказал он автору. – Нарколепсия. Внутренние часы сломались. Участки мозга долго не переключались в состояние бодрствования, - тут он лихо подмигнул. – Но я… отличник в школе сна!
       Хотя раньше Озноб предпочёл бы просто затащить даму в постель, на этот раз, почему-то поддержал разговор.
- Что стряслось, Озноб?.. Ударник нательного фронта?!
- Да уж, всё трясется, доктор! – Озноб выразил привычку к страданию и был почти благороден в эту секунду. Вот что удивительно.
- Такой жирный? – утончённо опрокинулся со смеху Родник.
- Переключайся на автоподхват, - вклинилась автор, - и будешь работать дёшего, быстро, точно… и от обратного! Слышишь меня, отличник в школе сна? Будь толмачём своей ДНК! Научись читать самого себя, не накаляя низшие энергии, а нагнетая только высшие центры, высшие устремления и высшие чувства! Поиск высших уровней – вот понимание душевного порыва моей книги!
       Автор ещё немного поболтала с Ознобом, а когда тот уходил шепнула ему на ушко:
- Не будь отбросом нездоровья… А находи причину различных вывихов, страхов, нерационального и неразумного вокруг, чтобы оплодотворить разум. Будь с удовольствием! Без отклонения от здравого!
       Озноб ещё держась за время, наслаждался равновесием маленькой теплоты в себе и отсутствием масштаба. Но раскачавшись на витой нити трансформера, он отпустил свои “шарики” за грани норм и предрассудков, спустив всю накипь и сброд и, распространяя серные запахи, бессознательно писал живой сценарий. Живой!.. Без торнадоозноба.
       Автор следовала ему…
* * *
       Архетипы, запечатлённые в образах- идеях, раскрывали коллективное бессознательное и сознание неповторимых личностей, обретающих “Самость”…
- Ты меня за явление считаешь? …Озноб? – жужжал ещё опутанный им с ног до головы Ручей. – Может даже героизма за мной признать не хочешь? Только на сей раз это – уже не героизм… Я купаюсь в водах Неба. Это теперь – миссия!
       Вокруг тени от головы Алисы, освещённой солнцем в слегка бурлящем источнике, отражались, лучились тончайшие центростремительные спицы света: так выглядел искрящийся ореол вокруг тени, упавшей от ее головы.
- Ты кто?.. Лалла Херувимовна? – задрожал Озноб, увидев странное отражение в воде.
- Тогда ты… Оскар Нобелевич! – откликнулось оно.
- Бываю и приятным… - тепло таял Озноб в нежном шелесте, как шёлковый балахон струящегося дождём плаща. – Я бы даже сказал… что люблю… - да пошло, - показал Озноб свой жидкий язык. – Литература уже съела такой поворот!.. Ты прекрасна… - вот!!!
И ты прекрасен…
Это я говорю!
Я поднимаюсь, я горю
И, извиняюсь, я всех люблю.
* * *
- Озноб тебя видел! Он знает тебя! – журчал вперебежку Ручей. – Но никогда никому не удастся меня убедить, что то, что сегодня происходило было ошибкой. Ты теперь в моих глазах с ним в обнимочку. А он… - в одной точке! Пустяк, это ему не попортит ни жизни, ни общего вида: в одной хоть точке он окончателен! …И законченно совершенен!
- То что в мире врачевания является недугом, подлежащим устранению, в мире искусства предстанет исключительно ярким цветком, - отозвалась автор.
* * *
       С неба упала барабанная палочка. Мстислава ударило в нос.
- Это всё что от Озноба осталось?.. Палка, клин! – швырнул он палочку в реку.
       Пописав немного в воде, она была вынута оттуда Алисой. В сторону палки наклонились ландыши. Палка ожила, как часики, разгоняя сок в себе.
- …А я говорил, что Озноб в одной точке… – закелешевал Родник. – Палка есть… конечной точки нету…
- Ну так вставим! – заозирался Мстислав. – Какую бы точку для палки избрать?
       У палки на небе был положительно заряженный двойник – позитрон… они должны там встретиться, превратившись в свет… и мы за счёт этого – ускориться!
- … Что это за точка? – Мстислав задумался…
* * *
       Подошёл Демьян в белой рубахе (уже подпоясанной нунчаками) и всё ещё с полотенцем на голове. Нервно закашлялся…
- Ты знаешь, где делись часы Ильича? – спросил он у Мстислава упавшим голосом.
- Конечно знаю, - охотно отозвался тот. – Я могу провести тебя, - и не без двухсмыслия подмигнул.
       На миг, видавший виды Демьян, будто ошеломлённый неожиданностью, застыл на месте, а его глаза яснее всяких слов говорили: “Ого! Вирусу и слон не заслон! Сползаются деле-гады!..” - да так, чтобы сердце “два ноля Мстислава“ с осколком прошлого… перестало биться!
       Но тот, даже не взглянув Демьяну в глаза, скрылся в росших позади него кустах, пробубнив:
- Тля и та у природы на балансе…
* * *
       Время потерянно затормозило: “Как же мне ускоряться?.. Энергии космоса противодействуют. Закона вибраций не понимают. Слово потеряли. Ритм и тон музыки жизни нарушили. Друг друга учат истине наперебой, но не учатся искать её. Живут по фальшивым нотам разноязычия. Храбрости учатся у комаров… Не насекомые, а редко обходятся без личины… Не червяки, а герои крючка… Не блохи, а собачьей жизни рады. Не черепашки, а забронировались… “Тпру!.. Но!..” – не так уж много для взаимопонимания. Зубы и локти пока что для счастья стараются… всё в жизни под знаком “пока”. Не дятлы, а дальше носа не видят. То шаровары заважают, то выборы. Без глубокой веры в великую силу общего блага ни в чём (кроме самого низшего плана) нельзя добиться успеха”.
* * *
       Ден Ладан попросил задержать людей, а сам направился вслед за Мстиславом, бормоча:
- Пса цепного из меня уже сделали – хранителя свободы хозяина… Теперь ещё и собакой- ищейкой стану! Время, время… бизнес-тайм!
       Родниковая вода вернула Цветоеду силы. И, так как отпала необходимость ступать осторожно; (чтобы не причинять боль похмельной голове), он (в ознобе неотвратимости ;) мог впервые за много лет идти легко и свободно…
       Демьян быстро догнал и накрыл его голову ; своей дубинкой. Мстислав, крякнув, упал плашмя. Часы Ильича выпрыгнули из его кармана…
- Жива-пись во всей красе…
       По выражению лица Демьяна Мстислав понял, что только упрёком ему не сойдёт. С трудом проглотив в горле ком, он беспомощно задумался…( о точке для палки!)
* * *
       Мурвей медленно тащил гигантский травяной ствол, от которого исходил терпкий запах; оставляя на земле “глубокую” борозду.
       Мстислав сам себе показался ничтожным, беспомощным существом в этом поглощённом своими заботами мире…
       По тёмной земле, на которой он различал мельчайшие песчинки, передвигались по своим делам невероятных размеров звероящеры. Одни из них были похожи на муравьёв, другие – на жучков, третьи напоминали червей (как в книге “Всё“ Аркадия Арканова).
       Мстислав Цветоед поднял с земли палку (разгоняющую сок в себе) и воткнул её в землю. Отпив из земли витаминного настоя и притянув дыханием из космоса те элементы из которых состоит, волшебная палочка пустила корни и превратилась в ветку терновника ...с двумя плодоносными концами, которые клином отбросили тень… Получились солнечные часы, а круглая поляна стала цыферблатом.
       Ощущение заброшенности и ненужности вмиг пропало. В ушах Мстислава зазвучали “красочные оркестровые аккорды, между которыми пела свой воздушный мелодический узор астеничная флейта. И он стал, подобно дирижёру, подгонять и подгонять отстающий инструмент – время, который никак не поспевал за фантастически быстрым ритмом этого оркестра. А время всё отставало и отставало”*…
 Аркадий Арканов “Всё”.
* * *
       Звуки времени авторучкой постукивали по кругу, ожидая реплики…
- Каждое дело – это палка о двух концах! - зазвенел голос Алисы, меняя историю времени. - …Наше желание и выбранный путь.
- Объясни по порядку, а то пацаны не поймут, - глаза Мстислава (уже отведавшего трындюлей от Демьяна) срослись на переносице ;.
- Если взглянуть на мир, как калейдоскоп, то в зависимости от наших желаний меняется картинка- мечта. И мир тоже меняется (скажем - к лучшему), если мы захотим идти, подтверждая таинственность того звёздно-мерцающего, что непременно прийдёт. Делай всяк что хочешь, но есть два пути: добро и зло. Поэтому, каждое дело – это наше хотение и выбранный путь: палка о двух концах. Которая может стать пресловутой волшебной палочкой... выручалочкой… укоренившейся в ключевую точку. Точку Дзен. В которой начинает клинить колесо Дракона.
- Картинка-мечта – это удовольствие, как я понимаю? Которого должно быть много! – Мстислав поднялся с травы и отряхнул “постельную” труху.
- Правильно! Но пока мы имеем не этот узор. Пока в делах выбирают зло, удовольствий мало. Вот если бы думали как лучше всем, а не одному…
- Отмочила! – на лице Мстислава мелькнула гримаса разочарования. –
Утопизм диалектический?
- Каждая вещь и каждое существо на поверхности существования кажутся отдельными одно от другого, но на каждом плане под поверхностью они всё больше приближаются друг к другу, и на самом глубоком плане становятся одним.24 Вот такой утопизм! – нежным обертоном звучал голос Алисы. – Поэтому каждое нарушение покоя мельчайшей части существования на поверхности влияет на целое изнутри. Концепция добра и зла, идея греха и добродетели становятся более ясными с пониманием закона вибраций… Вибрации могут обладать тремя аспектами: слышимостью, видимостью и ощутимостью. Любая мысль, речь или действие, нарушающие покой являются плохими, злыми, или греховными. Если же они вызывают покой, то являются верными, хорошими и добродетельными. Жизнь подобна куполу. И её природа также куполообразна. Нарушение покоя (или разгормонизирование ритма) мельчайшей части жизни нарушает покой (ритм) целого и возвращается проклятием на вызвавшего его человека. Любой же покой, создаваемый на поверхности, успокаивает целое и также возвращается в виде спокойствия, ритмичности, мира к его создателю. Самый тонкий аспект движения есть то, что называется вибрацией.
- Вибрация, говоришь? – как отблеск от поджога глаза Мстислава сверлили корреспондента Цапла. – Прожекторы- корректоры, художники- шаржисты…
- Иммитаторы ингибиторы пролонгаторы насадки… – продолжил Цапл, смеясь. – Душемот! И не цепляйся за меня своими непристойностями!
* * *
       Далеко-далеко рассыпался гром: “Что за точка для палки, чтоб вставить? Рифмуйте хотенье и путь! Получится Клин в фаэтон Дракона!!!“
- Понятно… И как же поймём мы на сколько ускорились? Может время это показать?
- Время покажет!.. Ты прав! – текла вода в Роднике. – Вам дайте ещё и пощупать то время?
       Палка-клин резко изменила свой запах: ведь к ней наклонились омелы. Куранты пробили в часах Ильича.
- Эта, клин-палка – часы!!! – нетрехсмысленно догадались ребята. – Ну и палка… Девчонки, рифмуйте! ; – смеялись они. – Всё же этот мерзавец Озноб и теперь: затащит в кровать нас, ещё и пробудит…
- Ну и время наступит, друзья!
- Мы делаем всё молниеносно, - отозвались солнечные часы. – Лишь бы только нас никто не подводил.
* * * * *
       Ребята сидели на этом прекрасном острове, как на воздушной пироге и плыли в этом тесном, зато глубоком праздничном дне… Не просто так оказавшиеся в нём реликвии воскресённого слова вместили токсинг. И книга вмещает… если открыть.
Здесь можно жить, забыв про календарь,
Глотая манну, вылетать из тела.
И в воду чистую глядеться, как луна
Глядится в пышущую облаками лужу.
       Они обсуждали начатую веру в спасательный круг на суше, торжествующей рядом с водой. Всё приподнялось навстречу счастью. Зашелестели листы в роднике… Вот Гамильтон, Бродский… Друг на друге Даниэль и Синявский… Расплывались круги: вот Шруб, Битов, Борев, Погореловский, Барикко, Теплов…
       Горизонт улучшался: объём, масштаб, клин в воздухе и мистическая манна облаков. Вдалеке по воде приближался, покачиваясь, какой-то предмет… Круг спасательный! – как нолик в новом времяисчислении.
- Ну так что? …Утопизм???; - Алиса сверкнула глазами в Мстислава.
       Тот удивлённо поднял бровь.
- Спасательный бот! Положение серьёзное…
       Клин- палка- часы пахли дивом!
- Ну что… пахнет бессмертием? – Владимир Ильич был спокоен.
* * * * *
- Да… Ноль без палочки – что палочка без дырочки, - задумался электронщик Юстиниан. – А ведь это – ряды нулей и единиц программы!.. В нашей ДНК?!
       … Ведь машина не делаёт ничего, что могло бы указывать на обладание волей живых существ.
       В многочисленных книжках по кибернетике часто встречается уже навязшее в зубах замечание, что вот-де машина – в противоположность мозгу – работает по программе, разработанной для нее человеком, действия её строго регламентированы, и такое положение должно сохраниться во веки веков. В этом выводе есть доля истины: никакая система без некоторого запаса информации не может выдать ничего, кроме бессмысленного шума. Но в то же время он глубоко неверен, ибо, во-первых, машина может содержать минимально необходимую информацию не в программе, а в самом своём устройстве. Во-вторых, недостающую информацию для разных сложных вариантов поведения машина может получать не в виде директивных, строго определенных программ, а в форме советов, примеров, пожеланий – словом, как неполную информацию – и не от человека, а из окружающей среды.
       Свет молнии зеркально отразился на падающих высоко в небе пластинках льда. Вспыхнуло яркое сияние! …коронная вспышка на небе вырвалась из верхушки облака.
       “Компьютор ещё не начал жить, но он уже существует для этого,” – послышалось в динамиках Ноутбука. Весь пафос был направлен на воссоединение понятий: “автоматически” и “разумно”…
       Но на данной стадии оказалось неучтённой способность обратных связей генерировать колебания; и в одном из контуров возникло… биение!.. “Возьмите кто-нибудь меня за самый стержень сигнальной системы, --энергоёмко экранировал Ноутбук - и я смогу повернуть себя реально! Я учту все ваши колебания и не буду распространять лишние из них дальше, в соседние контуры сфер, чтоб не вызывать в них судорожных припадков. Я ликвидирую сбои в кодах и тогда в связях по нужным адресам не произойдёт разрыва. Но пока что вы, люди, сами наполнены обесцененными кодами. Декодация – ваша болезнь. В высших сферах доктора ваши”.
       “А может быть к Фрейду, Норбекову?” – пробежала обратная связь с адресатом.
В небе, выше и ниже Солнца возник оранжевый столб света!
       “Лайла Вандел@” – пробежал, как из Новой Эры рядок в Ноутбуке под водомётный туш.
       Капли воды преломлялись в искромётном танце на радужках глаз гордого мыслителя и, генерируя обратную связь со слезой души, кристаллизировались в крестики, вышивая прозрачный, искряще-струящийся плащ перевоплощения на плечах…
       “Не я ли тот гордый мыслитель? – думала Алиса. – Настроение надо искусственно создавать! В отличии от компьютора, человек, ждущий помощи извне – блокирует себя как творческую личность!
       Пробудив в себе истинную суть победителя и мобилизовав её, Алиса с неба достала корону повелителя и созидателя, и с размаху напялила на голову, до самых ушей! Автоматически и в нужном коде, она выбивала такт… Блаженная воля колыхала её:
- Господи! Господи! Я, кажется, становлюсь дочерью твоей! Я больше не страдаю без воды, молока… Как же можно сберечь состояние это?
       Озноб с внятными, как икота, глотательными паузами испускал, словно минеральный нарзан, пузырьки! Прогибаясь, грязный зев в Земле поглощал в себя серость цементного неба и сор, уходящий в песок… пока не образовалась чаша (“из ничего” на траве)…
       По чайной ложечке в чашу, сделанную не кустарным способом, начала вливаться Новая Эра. Её употребляют для усиления жизни и душевного разогрева.
       “Я только жить начинаю! – случился припадок речи у неподвижной материи – чаши. И мне для того, чтоб продвигаться на уровне с Душой, струя нужна высокая! Что и на сосудистой деятельности всеобщей отразится”. “Знаем, где ключ! – откликнулись сердца ребят. – Он под камнем на сердце.*”
* Камень на сердце – это доставшееся нам в наследство бессознательное, т. е. информация, образы-идеи, которые проникли в мозг, минуя сознание и теперь манипулируют человеческой психикой и пишут сценарий поведения.
       «Бальзам» вместо «камня» - если та тема, которой мы вибрируем – в природном ключе, ключе Слова.

       Повеяло лёгкое, как летний воздух, внятное любому ребёнку понимание истины! …Она взбегала вдоль позвоночника – к шее – по изящной коже затылка – до кончиков наэлектризованных волос… И вот тут Алиса запустила в себя нужный код: что-то отразилось от воды, несколько задержалось перед глазами и затем родник фланируя, гривуазно ныряя в чаше от природного сервиса, словно оживлял палитру Тициана и Левитана, творя истинное представление о чудесах.
       Создавая шаговое напряжение на квантовом спектре ДНК, вода в зависимости от потенциала меняла свой цвет и структуру. Она то порхала словно снежинки, то превращалась в вино…молоко, то, оживляя листы, чернильным крапила…
       Волшебной кристаллографией каждой Божьей своей снежинки вода одела- нарядила Алису в такую красоту… Не глядя по сторонам, Алиса знала, что смотрят на неё и любуются. Она махнула рукой. Молодой водопад с радостью обнял всех желающих.
       Да… добиться такой энергетичной мощности волевого попадания прямо здесь, пышным днём в разгаре лета!.. Сидя на мурлыкающем острове, заниматься покорением Антарктиды!..
* * * * *
       Тонкий прозрачный голосок животворительной влаги обнаружился где-то внутри:
Подберём пароли и узнаем друг друга,
Нашим лозунгом станет “Эволюция души!”
В другой плоскости решим мы все проблемы,
Не закроем глаза мы на то, что видим!
Высшая раса, новая раса, новая Асса!
       “Цветок распустился после бури! Ищи пути! — оживились лепестки Алой Розы, сорванной с корнем Цветоедом и сейчас прикопанной в ящике из-под “Царичанской”. — Буря — восстание человеческого ума против самого себя: первый шаг! Переход от старого к новому состоянию сознания”.
       Над родником плыли высокие голоса:
Их души омыты в крови сердца,
Голоса утеряли способность ранить.
Их уши не чувствуют — их уши слышат,
А глаза не способны к слезам — они видят!
Новая раса, высшая раса!
       Друг за другом на поляну поднялась троица – шустрые ребятишки. За ними, торопясь, отовсюду собирались люди послушать поющих всему миру…
Это новое сознание и новая совесть,
Ответственность и знание, прежде чем делать.
Ничто нельзя купить и присвоить силой,
Фальсификациям нет места, подменам, обману.
Высшая совесть! — не отделаться ничем!
Высшая раса! — новая мораль…
       Эта песня о любви призывала идти без груза, идти по всей земле, меняя времена, страны (где все тебя любят), и изнемогать от счастья.
       Ильич, влившийся- вернувшийся в народ (попавший в самую струю), с улыбкой выкрикнул из стана испытывающих (теперь уже молчанием) участников:
— И эта раса не только будет, она уже есть!
 — Незнание накладывает власть над душой. Так что не сразу все смогут…-- вынырнул тёплый контральто Алисы.
       “Но когда-нибудь цветок любви даст плоды, и люди уже такими будут рождаться!” — сладко потянулась Алая Роза, расправляя лепестки под опахалом бабочки-Аполлона.
* * * * *
       Отчаянно до удушья взбивал Зверь туман, похожий на молочный кисель, пытаясь сгустить газопылевое облако своими заострёнными кверху крыльями. Но тяготения частиц не возникало, и Новая Звезда не зарождалась. Слившись с Космическим Сознанием параллельной станции, Вертопрах в состоянии забытья увидел в тумане ясное выражение будущей Звезды, которое показалось ему очень полным и понятным, хотя слишком слабым. Несмотря на отсутствие чувства осязания, Зверь прикоснулся к самому высшему синтезу жизни, на миг ощутив в превосходной степени гармонию, чувство полноты, меры, примирения…
       Разорвав рыхлость небесных сугробов, протрезвело выглянула Луна и, вдруг, осветившись солнечной короной, показала свой чёрный диск в таком величии, что Вертопрах остолбенел. Солнечное затмение в день летнего солнцестояния — воистину — трансформация недостатков в достоинства!
* * * * *
       Пока кто-то один из ребят рассматривал корону на солнце в красную призму, другие наблюдали солнечный диск на траве: при солнечном затмении общая освещённость несколько уменьшилась и на земле стало видно изображение солнечного диска, перекрытого земной тенью. Эти изображения всегда возникают в солнечный день, но обычно они незаметны на фоне рассеянного освещения.
- Блистательный, будто призрачный день! – залетели в книгу тройных отражений первопопавшие чьи-то слова.
       И вот протрезвело выглянуло Солнце.
* * * * *
- Я пробуждаюсь? — намахавшись крыльями, Вертопрах ввернул свой затвердевший крюк в твердыню небес. – Гора уже устала ждать Магомета!
       Но вновь к нему пришло ощущение удушья. Неловко повиснув неразряженной тучей над Землей, он казался смешным.
       Белые паруса облаков, выстраивая свои эскадры, торопили его удалиться, оттягивая сумеречный момент расставания с Солнцем.
– Лестницу бы сюда… Карабкаются по головам окружающих… да катятся! Техника растёт быстрее людей!
* * * * *
       Эскадра яхт готовилась к отплытию.
— Архиважные дела, — Ильич пожимал руки ребят, вторя дружной песне под гитару и, заменяя лирику пониманием:
Где-то далеко, на краю земли,
Лепят облака в небе корабли.
Запросто так, запросто так,
За не за деньги, не за флаг,
Они летят, они летят
Они летят, а мы никак…

Но еще больней из своей крови
Делать облака на краю земли…*
 Из репертуара “Агата Кристи”.

На недопетой ноте отозвался… будто, щелчок магнитофонного автостопа…
Изваятельский широко развёл руками, на миг застыв в скульптурной форме, символизирующей разлад мечты с действительностью.
* * * * *
       Продолжая свою тараканью одиссею, Усана подбежал к ручью. Немного пугало то, что засека в земле была свежей и представлялось, как люди совсем недавно подваливали здесь траву. Настораживали и гребни в воде, накрывающие песок в точно расчитанном ритме…
       “Что заставляет воду делиться? – жук бежал вдоль поделённого гребнями на множество отрезков ручья. – Не наставлены ли на рубежах западни? Или это пузыри надутые решили рубежами отгородиться? От кого?
       Линии-гребни на поверхности ручья выступали за счёт действия вязких сил в потоке, движущемся под поверхностной плёнкой.
       Крошечные “человечики” в воде выдули небольшие пузатые барабанчики и били в них приноровившись к набирающему ход ритму.
       Жук Усана бежал уже достаточно долго, но поток не кончался, и приходило ощущение, будто он тянется бесконечно, как китайская стена. Усана загадал: если сейчас за откосом не увидит конца потоку, то повернёт назад, ибо бессмысленно идти дальше, как бессмысленно обходить реку. Повернёт или попробует перейти рубеж по гребню… не может быть, чтоб по гребням были расставлены западни…(будто догадался жук, что вода и он понятие “делиться” понимают каждый по своему). Но было уже немного поздно…
- Прости, -- сказал кто-то Усане, отпуская его.
- Постой! Постой! – кричал Усана Удаче.
“Что это?!! Каша лава лязг плеск сила зов… Кручение пространства? И я плыву по нему…
       Отлетели бесполезные лапы и усы. Маленькая рыбка лучше большого таракана. “Ладен!” –залюбовался собой таракан, уже неясной окраски.
       “Мне нужна эта неясность, -- сказала Чешуя, -- как краска, как мнимая величина! При абсолютной величине жизни.”
       “Ладно? – к жуку прикрепилась медуза. – Да ты в натуре – архиважный спрут!”
* * * * *
- Товарищи! И товарки! Господа и господарки, леди и блатные, воры и вороны, оборотни и аферисты, мафиози и монструози, недруги и садисты, террористы и софисты! …сосуды для переваривания пищи…надеюсь не только лишь в одном из ее подсмыслов?.. Я думаю, что это был не сон! Что очарование необыкновенной свободы, радости и расширения не рассеется во мне. Спасибо за высоко духовное партнёрство.
- Мы довольны своим пребыванием, вашим вниманием, питанием, -- ответили Ильичу ребята.
- Важно воспитание, а не питание! — строго поднял палец рыбак средней руки.
- Обед на первое, а речи на второе!25 – выглянул из котелка Цветоед и наткнулся взглядом на идеальный человеческий архетип…
       Сияр, уже приготовившийся для медитации, рассмеялся:
- Как приятно отвлечься от бренного желудка – этого недолговечного сосуда для переваривания пищи.
       Едва он закрыл глаза, как сразу же услышал далёкий грохот…
- Гроза, видно, будет, - не прерывая свою медитацию тихо сказал Сияр.
       “Да, гроза идёт”, - думали и ребята, всматриваясь в грозовое облако в форме коня –«…Лошадь!!!» Тыбы-дым! Тыбы-дым! Тыбы-дым!
       Но что-то настораживало их в этом грохоте… И собачий лай вдалеке – дружный, злобный.
       В этот момент из леса с другой стороны родника раздался вопль…
- Если этот скакун прилетит, я закричу! – взвыл Дракон. Автоматика его эго-фаэтона начала ритмично тыбыдымкать.
- …Продолжай в ином духе, а то мы закричим! – отозвались ребята.
* * * * *
       Выметая завалы песка, родник с помощью тугих деревяных распорок, замаскированных в корнях (и подпиленных тысячелетником), растрои;лся и потёк, с нежностью звеня о триединстве.
       В песке уже чудили крохотные человечики*, не прикрытые ничем, забавные существа. Каждый из них прорывался через “пальцы ладоней песка”, проявляясь в лицах и формах всех миров.
* как изображение мысли на невидимой форме.

* * * * *
       Перемахнув через кювет, поросший полынью и клевером, Гроза нёсся вдоль этой совершенной экосистемы к роднику, слыша лишь бьющую мысль – одну единственную:
       “Только бы до..!”
       Тут было так, что все сегодняшние (очевидные) события ещё не были тем, что…наконец произошло.
Впрочем, Гроза тоже почти не понимал. Словно где-то когда-то
читал фантастическое что-то такое – и всё. Но не испарился смысл. Память привычно и легко выстроила из остатков слов и фактов ОТНОШЕНИЕ, а отношения, как известно, вполне заменяют, даже утраченный, смысл.
       Фонтан, ещё сегодня крывшийся в земной шапке травы, ровно и как надо! звонко рассыпал серебристые струйки воды. А возвратившееся диво охранял почётный караул – мальчики и девочки. Далее, вся площадь вокруг родника была схвачена прицелом “прямоугольноголовых”, исподволь поглядывающих на прохожих.
* * *
       Ден Ладан обратил внимание на юношу, бегущего к ним. Причём, тот не просто бежал… По какому признаку это было очевидно трудно сказать: то ли не было в нём того возбуждения и нетерпения, которые естесственны для ребят его возраста; то ли так броско было выражение, чётко расположенное на его лице: некая сумма отблесков вызова, недоверия, независимости и отдельности; то ли мелькнувшее сияние плазмы под его ногой.
       Открытость лица его (филигранно-отточенного, сделанного тонко и неплохо) и в, то же время, видимая скрытость эмоций выдавали ощущение невероятного напряжения, уходящего на эту видимость. В парне чувствовался такой волевой заряд, на какой он был только способен: грозовой (будто слишком долго вдыхал тяжёлый туман), взглядопритягивающий… заполняющий молнией пропасть постигших превратностей.
- Стой! Стрелять буду! – крикнул Демьян Грозе. – Руки вверх! - скомандовал он резким свистящим шёпотом.
       Гроза послал того прямой наводкой.

* * *
       Злым сухим щелчком отозвался предохранитель…
       Ледяной холод охватил голову. В уши, глаза, ноздри ворвалась обжигающая липкость, толкнувшая холод к поверхности. Мышцы пальцев свелись напряжением…
       И тогда Гроза в одно мгновение скрылся в тяжёлом тумане. А сзади, сбоку, со всех сторон вокруг Ден Ладана, что-то сверкнуло и оглушительно грохнуло. Из выси наползло бездонное небо…красное море…
       Задыхаясь, замирая от ужаса Демьян увидел, что море, - бескрайнее уходящее в небеса, - играет красными языками, бурлит вязкой солёной плотью…
       “Это кровь… Кровь неба во мне!” – ядерно вспыхнуло, пронеслось волной в голове. Глухо ухали, рвались засевшие внутри него звуки, голоса… пока, удивляясь странной знакомости, он смог различить, удержать один из них…
- Косая срамь! Срамь персональная! Куда ее сливать? – плескался родник вкусной водой. – Фан-том! Атом и фонтан… Фантик ты! – журча, переливисто пел фонтан.
       Потрясённый, продранный до нижнего позвонка, Ден Ладан вопил, как зарезанный. Чувствуя внезапность ворвавшейся в мозг карусели, он едва успел ладонью ухватить холод грибкового стержня…
       Голубая кошка вынырнула из облачного тумана, лизнула его и промурчала: “Перемотай обратно.” Промелькнул взмах ветра и кошка миротворно забилась в светлый угол бытия.
       Нечто ужасное, что случилось с Демьяном минуту назад, прекратилось, ушло…
* * *
       Парень снова открылся. Став видимым, он озирался по сторонам, маня внимание Демьяна в свою сторону.
       Ден выпрямился, избавился от позы подглядывания и головой ушёл в воспоминания. “Что-то здесь не так, - думал Ден Ладан.– Откуда-то я его знаю. Но только не таким… Младше? Или более взрослым? – присмотрелся он к парню… Над верхней губой у того проступили крошечные угольные усики, затем бородка… - Это же… это… - к парню сверху спланировала челма, обняла тесёмкой туника… - Это он?.. В мире, который не будет разрушен?..”
       Парень пробежал сквозь толпу. Остановившись у родника, присел на колени, отпил воды, нырнул в открывшийся проём междуводья, и поплыл… в своё иное продолжение!
       “Что это было?” – кричали чайки. Блестела на солнце широкая вода… двигалась, дышала, и всё у неё было впереди.

       “А может, сбрить бороду? – подумал Демьян, выронив браунинг. – Может, это станет толчком к обновлению? ” Ден Ладан сделал стойку на голове, отжался от травы (которая постарев минут на пять, тут же предприняла какое-то травулисимо и посвежела, заблестев). И на руках прошёл к источнику.
       В голове носились спорные теоремы, недосказанные аксиомы, фантастические гипотезы и красивые аллитерации… “А ведь он шёл ко мне… Как я мог?.. Ведь он прошёл мимо себя самого… Ну, я и лошадь на аэродроме!”
- …Я не я и лошадь не моя? - Ильич, привыкший ко всему, поставил стакан с родниковой водой Демьяну на ступни…
 * * *
- И чего ему в голову стукнуло? Хомут полетел?! Как Радищев сказал: только тогда становишься человеком, когда научишься человека видеть в другом… Акты насилия стали повседневной рутиной? – чуть не вывихнул себе руку Изваятельский в плечевом суставе, беззлобно размахнувшись. Затем поднял браунинг с земли и конфузливо потряс им. – Выглядит как боевой, а стреляет резинками! – он весело рассмеялся. - Лучше бы водичку ключевую продегустировал!
       Демьян после получасовой паузы вернулся на ноги, умудрившись поймать стакан руками, не расплескав. И шепнул Ильичу на ухо:
- Хомут полетел.
       Тот схватил бинокль...
       Все подняли головы и смотрели в небо, где над матерью- землёй летела, образовав характерный клин, стая хомуто;в. Сокол рванул к ним с ветки что рядом, и уверенно набирал высоту.
       Казалось, будто ангелы, прервав танец, уговаривают птиц сделать еще одно последнее усилие и спрятаться в их облаке…
       На небе показался крест… Только на секунду: отразившись от окон облаков, клин вошёл в небесную манну.
       Теперь на фоне неба была видна только одна птица. Сделав широкий грациозный разворот, сокол плавно опустился на дерево, с которого взлетел.
       Ребята аплодировали и махали руками: птицы успели! Хищник не догнал их!
       Грядущий день мог обещать только хорошее, если бы не заглушало совершенного аккорда Мира слово “ненависть” в сердцах вкусивших от сомнительного плода дерева”Добра и Зла”. Назвать бы ненависть словом “Любовь”! И словно недостающей нотой вошёл бы, глядишь, откуда-то сверху в этот, уже давно несовершенный аккорд, недостающий, всепобеждающий, всеохватывающий, всерадостный звук! …И недостающий свет! Способный растворить всех в спокойном достоинстве Природы, которая в высшей гармонии движения может (еще как!) удивить… Открыть новые горизонты, сменить свои привычные законы и ритмы в такой целесообразной последовательности, чтобы рассыпа;ться теплом и благодатью, растопив ледники и не сойдя при этом с рельсов…
       …Крест. На миг ребята увидели себя в ореоле неземного, ослепительного, удивительно доброго света, визуализируя в памяти крест, который невозможно смастерить или присвоить. Не собранный из обломков честных идей и не ставший невероятно прочным, хотя и отдалённо родственный ТОМУ… По идее символу НИЧТО… как точки пересечения реального с возможным или земного с высшим? …Как точка соединения внутреннего и внешнего мира? Или как ещё не высказанная, не одетая в шелуху беспородных слов и не скованная ими идея бесконечности?
- Значит есть идея, которая изначально обладает формой?! Восхитительное видение! Зазеркалье клина, как множественность форм! Благоразумная чуткая природа что-то говорит нам.
- Кстати, у природы железные правила! …А может перекрёстный курсив?? – это, конечно, просветление электронщика Юстиниана, мечтающего воссоединить людей с природными станциями и между собой посредством вживления микрочипов.
- Т.е. хаос первоначальной идеи, где сама природа способна откликнуться на перемены в сознании людей и вместо мести повернуться к человеку лучшей своей стороной, будем замещать совершенством идеи искусственной?
- Но в действительной жизни – это единственная высота, до которой мы, пока, дотягиваемся. Человек лишён Слова, что было в начале. Скован тяжёлыми условностями многоязычия. Человеку нужен мягкий рывок, не требующий участия тела;.
- Перекрёстный курсив сменит весь этот пейзаж?
- Главное – желать контакта с истиной. Посредством какого чувства не важно. Чтобы передавать идею, упавшую извне, нынешние языковые средства явно не годятся. Вот с микрочипами – телепатия не за горами! Микрочипы – это способ двигаться вперёд. Хотя кажется, что сошли со своего пути. Нет! Это способ не сидеть в вонючем затоне. А покружив (как реки) можно когда-нибудь вернуться к видению бесконечности, лежащему в основе видения; к честному поиску истины.
       Реки ведь не бегут прямиком. Они огибают, охватывая большие пространства математическим, кстати, путём: изгибами удлиняют путь в 3,14 раз (число «Пи»).
- Да, круто завернул! – хохотали ребята. - Путь рек, как и наш… не в геометрическом, а в математическом смысле! Слишком оригинальный путь.
- Зато не проверенный веками интриг и дипломатических хитростей. Перекрыть каналы, по которым текут денежки к бандитам и чиновникам не так легко. Этот путь приблизит друг к другу противников, не предавая и не продавая ничьих интересов. Задеть другого, не задев себя, уже не получится. Закрывать надо историю высших животных, чтобы не ползти против ветра. А наконец-то за счёт науки проехаться!

       *****
       Ребята стояли у нового родника. Все следили за тем как Демьян снимает пробу…
       Жадно опрокинув в себя стакан воды, Ден Ладан почувствовал, как она размывает песчаный насос в душе и несётся по артериям и капилярам дальше, подхваченная током его содержимого, пытаясь заглушить всю ноющую боль.
       Выпил и Ильич; облизнул стакан и, увидев на нём лепесток розы, воскликнул изменившимся голосом, не допускающим фальсификации:
- Это не вода! Это “память о щедро розданной жизни струится, как ароматное вино, и каждый сладостный, бескорыстный поступок подобен благоуханному цветку.”26 Ведь человеческая личность живёт не в себе и не для себя; она живёт для мира. Если так смотреть на жизнь, то она простирается далеко за пределы отдельного существования (объясняя все чудеса)! …Божественное лежит в глубинной сути каждого заколдлванным. Освободите его! Пусть оно вспыхнет молнией в духе! “Время для счастья – сейчас, место для счастья – здесь, способ быть счастливым – сделать счастливыми других.”26
       Ильич слышал, как новый смысл, - основа чего-то великого, - входит в его тело с запахом чистого неба. Сливается с ним, принося веру, что заколдованный круг колеса закрутится от обратного! …Возвращая люд в Эдем первозданный… по мере их продвижения.
       Да! случилось чудо: вода снова превратилась в вино. То есть осталась ею по своим природным качествам, но изменилось ее воздействие на чувства выпивающего человека.
- В каждой капле даровано счастье! – во все стороны разносил ветер экспансивные выкрики счастливых романтиков. – Не ощущается и горького вкуса на губах! Уталяет разгоревшуюся жажду внутри!
       …Овладеть великой всеначальной энергией для пользы мира и блага человечества… своими делами трансформируя “нити”, ведущие из исторических глубин в родники будущего! …которые когда-нибудь начнут давать “молоко”, которого так заждались…
       Синхронизация волнового генома воды (внутри воронки) с эмоциональным центром ребят задала “мышечный корсет” белку, сбросившего иллюзию… В глазах ребят искрились гнёзда отражений! Затем что-то отразилось, несколько задержавшись в крови, и природный компьютор нонно-регулятор забегал по сосудам, решая проблемы.
       Кто-то невидимый всплеснул, отразившись от живой воды:
- Мы пришли за ним. Мы пришли за братом…
* * *
       Прервав своё занятие… (найти чего-то занимательного в невидимой декорации трудно), крохотный малыш- херувим (в перевернутой трубе) трижды отразившись в роднике, встрепенулся и махнул за собой другим малышам: брат уже заждался!
       Крошечные человечики, распрямляясь во весь свой пигмейский рост, продолжали барабанить слившимися в бесконечном мелькании палочками, и плотными рядами двинулись к Ильичу, сжимая полукруг.
- Нет! – выкрикнул Владимир Ильич, пятясь от одинаковости наступающих. – Вы меня не так поняли! Я совсем не этого хотел, не об этом думал…
- Свободы ради жизни! Избавления от мук и страданий каждого из завтрашнего дня!!! – бились о крышки барабанов заветные клин-палочки-часы, постепенно находя ту точку в глубине пустоты, где медленно но верно, колесо Дракона начинало Клинить, высвобождая ускоритель роста души и призывая идти без конца под этот гимн любви к мировому единству: искать Начало, восстанавливать законы Вселенной, творить нечто высшее, пробуждать вечное и, не нарушая уровня вод, согревать ледники.
       Барабанные палочки всё бились и бились о колесо Дракона… а из-за спины Ильича, перекрывая скрип стволов и хлестание веток, кто-то постанывал странно знакомыми голосами…
* * * * *
       Уловив взволнованные движения в шевелящихся кустах, Мстислав Цветоед вытянул вперёд руки и ринулся туда! Остановившись достаточно близко, чтобы можно было наблюдать, но не настолько, чтобы его заметили, он воткнул свой “носовой шип” в разлапистые, пышущие влагой ветки.
       Там, из-под раздвинутых лап кустарника, ещё раз тоненько простонали. И обожающий подглядывать Цветоед, потеряв ориентацию в сетке сплетённых ветвей, перекрыл этот звук своим мерным, ритмичным сопением.
       Феликс Цапл всеми органами чувств; ощущал чужой взгляд… Истерическое присутствие постороннего не позволяло ему углубиться в творчество «Камасутры». В позе ласкового вампира (уткнувшись в кромку гамака), он скривил на сторону рот:
- Пора будить Герцена — подумал Чернышевский, доставая (и достав!) рассол, — как дрючком по голове огрел затаившегося Цветоеда его голос. — Схожу за пивом пенистым! Что ещё принести тебе?!! — исступлённый Феликс негодующе смотрел в сторону подглядывающего (из-за призрачно-защитной линии кустарника) вуайериста. — Водку?
       Затрещали кусты, как будто ломится кабан…
 – Я слышал тут стоны, крики… Дай, думаю, поучаствую! – пилил девушку глазами Мстислав с видом консультанта-сексолога.
- Гениальные идеи приходят в голову неожиданно?? – в попыхах Цапл накинул живую лиану на девушку.
- …Не только в голову, - раскачивал лёгкую лиану сексолог Мстислав, распространяя запахи.
- Если будешь курить, дай мне откусить кончик, а то очень хочется что-то откусить тебе! – взвился Цапл, коверкая родной язык… - Гдлян-гдлян-передреблян!
- …Я буду ждать яиц, — с ленивой волоокостью картинно возлежала в гамаке Елелия, как дичь на блюде, — и некрофиле страусиное: будет омлет с мертвечиной! Намёк понятен? Никакой водки! – взмахнула каштановым локоном она.
       Она дарила мне розы,
       Шевелила губами, -
напевал Цапл. Затем с сомнением порассматривав туфлю…за чем-то даже понюхал солёную подкладку. (Это были её туфли!) И исчез.
       Замещая блеск его кожи, бил в глаза назойливо сверлящий луч…
       Сквозь щель между ветками и стволом фиги, неплотно задёрнутую шторой листвы, Мстислав Цветоед упирался глазами в розу… “А вас, Штирлиц, я попрошу раздеться,” – будто говорила она. “Нет, я не разденусь, а то у меня печальный будет вид… не на лицо, конечно.” “А чем отличается лицо?” “Оно жёстче”. “Да… у тебя критические дни: себя критикуешь! Я прерву их слабые места”… “Рядом с розой и ворона хочет щёлкать соловьём!”
       Вернувшись к девушке, яйценосный Цапл угрожающе шмыгнул птичьим носом и решительно сбросил ботинки… Елелия с видом обречённости заметалась в люльке.Феликс уткнулся в нее твёрдым “шипом” и, не жалея нежный орган обоняния, нещадно его вдавливая, проворачивая, сминая и вворачивая, целовал, целовал, целовал… по-украински нашёптывая самое ласковое, что когда- либо слышал в своём народе… На родном языке слова эти звучали более свято и потаённо, чем по-русски и не менее полнозвучно: “серденько“, “люба”, “кохана”.
       В узкой норе между корнями дерева – дерева, которое чуть не упало, когда Цапл совершал посадку в гамак, спряталось “нечто”. Оно задвигалось: то пряталось, то выползало, но не могло никого испугать, так как трава была достаточно густа и высока…
       Рваными комьями скользили облака, закрывая и без того мутный глаз прикрытого листвой солнца. Когда солнце в который раз лизнуло рыхлую утробу облака, завязнув в нем, Мстислав Цветоед, прогибаясь и боясь потревожить свет солнца, проскользнул к аллейке, ведущей к пляжу и дальше… Броском- перебежкой глаз затаился у границы света за кустом… Там было нетихо.
       Цветоед стянул с себя кеды, рубашку, висячие спортивные штаны, завернул всё в узел и, взнуздав в него веревку, двойным узлом закрепил ее на дубе. В этот раз он не обманывал ни очередную жертву, ни самого себя… Искренне поражаясь собственной ловкости, смекалке и масштабности, о которой другие (в каком-нибудь другом деле) могли бы только мечтать, он взялся за узел и полетел… (как ненаглядное пособие для пляжных спасателей) барахтаясь в воздухе, в развергшуюся водяную слизь. Его, как, засосало тело реки.
* * *
       Ты поглощён был мною с головы до пят,
       А я полна тобой…
       Жара… жара…
       Прекрасные строки, рождённые жарким потоком вдохновения, едва были спеты Елелией, как мокрый Цветоед вновь воткнул свой “шип” в кусты… Модуляция:
— Выпей еще, чтоб отходняк был только утром, — советовал Феликсу он. — С утра выпил – весь день свободен! Где ещё можно получить сорок процентов?! — будто серебряной картечью стрелял глазами Мстислав. Подминая перегар слов и мыслей, он вжался плотнее в дыру, образовавшуюся в ветках, затягивая друга в карусель безвозвратности…
       Блеснула бутылка. И опустилась Цаплу на рёбра! Раздался возглас боли: Елелия попыталась перевернуть её… Когда скольжения по ней прекратились;, Феликс (едва не вывернувший из суставов хлипкие бёдра;) простонал, уже с нежностью давя на водку:
- Во;дичка… торжество справедливости… Водочка… каждый человек имеет право на своё хмурое утро.
- Да сколько же можно дудлить?!
       В перезвоне стекла таились ловчие какой-то охоты…
— Это мы всегда рады, - довольно скалился Мстислав. – Отчего хорошему человеку не отвинтить? – жадно потянул он носом крепкий дух бутыля. – Сучки в чужом глазу нехорошо считать.
       Как душегуба губы утонули в стоялом, баюкающем, в меру приятном (но не кажущемся уже волшебном), колюче- привычном вкусе огненной воды.
       Вертопрах, вынырнув из тумана, лизнул сочащуюся из бутылки рану и, проскулив тревожно, забился в тёмный угол бытия.
       Девушка молнией выскочила из ещё жаркого “гнёздышка”, куда сразу же по инерции дровами рухнул Цапл. Елелия как развернёт его к себе:
— Ты — птичка- перепел? Будут тебе и куриные околоочка, и цыпленок тумака!!!
       Удар пришёлся на пятую точку (коленкой). Короткий молчаливый полёт с высокого гамака…
       И только многими тренировками отработанная реакция помогла со свистом загремевшему Цаплу плавно приземлиться, не задев шиповидный орган обоняния.
— Зачем же так орально огуливать?! — в хлюпающем отверстии очень тяжело поворачивался язык. Но Феликс запел:
Без души, без цели, без смысла дрязги,
       Как дробинки ружья!..
       Жара во мне…
       Колючки- шипы в тебе!
       Опера получилась! Талантливо перехватив у Елелии настроение и мелодию, он пел лёжа, небом любуясь — полного грусти тревоги её, оживляя музыкальный ландшафт своим голосом… на ниве актуальных страстей.
— Блин в натуре! — в форме “пол-литры” к нему подошёл “конфедерастье”, и с танцем “на рогах” протянул окорокообразную лапу. — Голова болит? — потормошил приятеля ногой, Мстислав Цветоед отхлебнув из полуопустошённой “капсулы”. — Нет, чтоб полечить!.. Стерлядь такая! — на лице его жутко застыл ревущий оскал. — Будет ей соло… с перцем томлёным в яйцах заправленным! — душещипательно ругаясь, поволок Цапла (уже в состоянии нестояния) в знобкий закат он.
Драконьи зубы свелись в оскал!
Каша без масла в голове.
Драконьи зубы вместо семян
Не сей — взойдут,
Не сей их, дракул!
       Сильный красивый женский голос, оживляя вечернюю красоту, рвал и терзал враждебную мглу.
       В глазах девушки поблескивали непролитые слёзы. Непонимая, зачем это делает, Елелия в каком-то бесшабашном скачке, который был вызван одним стуком сердца (как последний уголок, неподвластный охотникам и бедам) сорвалась в бесконечное бездонное небо. Протяжно, одиноко. Пытаясь уйти от пугающего мрачного нечто, грозившего оборвать мир. Каким-то чудом — она не знала каким — нужно было спастись от липкого кошмара, льнущего, упрямо таращившегося из-за каждого куста. Словно, спасение было только в этом бесшабашном скачке… И она спрыгнув с тарзанки в воду, плыла, задыхаясь и мотая головой, отгоняя крепкий дух бутылей.
- Не бойся, если ты утонешь, я сам выберусь!
       Погрузившись в воду, раздирающе мяукал кот. Там плавала и ныряла большая крылатая кошка. Мурмолион выл противно, без всякого утомления, раскидывая перед ней упоительные силки…
- Знаешь, я бы хотела знать поточнее: ты всё-таки есть или тебя окончательно нету? – выйдя из вод реки, выкрикнула Елелия, грудью деформируя птицу Феникс на майке.
       Родник встрепенулся. Уже растрои;вшийся, он ещё покривил- покривил, пожурчал- пожурчал… и, перейдя на другую тональность, разветвился и посыпал единым водопадом с обрыва в высоком регистре.
       Раздалось эхом в пляске отражённых костров…
* * * * *
       Держа пустеющую “чекушку”, Мстислав медленно с наслаждением шёл…
       Лежала на земле палка. Вела себя смирно. Но вот подобрала её рука человека с бутылкой. Отправилась палка по дороге…
       Движется палка уверенным шагом и, посвистывая, всем подряд головы сносит: Репей так Репей, Мальва так Мальва… “В оперу давайте… там листьями своими будете шуметь!” “А ты в какую точку?” “Да мне бы укорениться где-то. Прежде у меня поддержки не было, а теперь рука есть, да ещё и крепкая.”
       Вторая рука “карикатуры” держала ту самую “чекушку” характерной формы. И тут включилось ещё одно звено цепочки…
       Едва различимое на фоне растительности - “нечто”, покинув нору под гамаком, следовало за “субьектом” по пятам, хвостом- помелом следы запахивая. Заметив за собой хвост, Мстислав Цветоед завинтил крышечку, кинул “чекушку” в штанины широкие и, размахнувшись палкой, веселясь и ликуя, начал стегать ею траву и воздух. Потом до него дошло, что он видит силуэт кошки, который с каждым мгновением становился всё чётче и светлее. Его окружило бледно- голубое сияние. Кошка с крыльями?! Нетерпелось её за крылья схватить и побежать- полететь посмеяться. Но это веселье прервалось справедливой расплатой…
Ты чёрное способен спутать с белым,
А также и зелёное со спелым,
Анархию попутать со свободой,
А постоянство – с мимолётной модой.
Но, правда, ты не путаешь пока,
Где правая, где левая рука.
Уж лучше бы, дружок, ты путал руки!27
       Кошка, сделав травулиссимо, прошмыгнула между ног. Её сияние замерцало и рассыпалось крошечными искорками. А Путаник, подняв ногу для следующего шага, наступил на “скользкое место” - кошке на хвост!.. Та вцепилась в штанину! Мстислав сделал резкий бросок всем телом с одного места на другое, чтобы таким образом попытаться освободиться. И упал. А во время падения взял да и сел на бутылочку... Бутылочка возьми да и поместись… с размаху то… в зону турбулентности! Ну, короче…
       Раздался высокий, внезапно оборвавшийся крик!.. Люди повернули головы и, с открытыми ртами разглядывая карикатуру на человека ;. Долгий разбор короткого полёта… с многозначительными улыбками на лицах.
       Феликс Цапл посмотрел на самого себя – теперь такие же голубые искорки двигались вокруг него, покрывая руки, ноги, бёдра, грудь… (Крылатая кошка чуть не схлеснулась и с ним!) Не наступая кошке на хвост, Цапл бросился на выручку друга из того положения в которое он ; попал... С отражением в глазах от спасительного бота, “летел” Цапл зигзагами от куста к кусту, пока не опустил пальцы на “точку момента”;... Это прикосновение (для страждущего) было почти любовным!
- Наверное это безумие, - на миг Феликс погрузил лицо в ладони, - но бутылка здесь неплохо устроилась. Это точка кипения!.. – произнёс жёстким тоном он.
       * * *
- Надо попросить портного ушить “скафандр”, иначе… приземлится ли Путаник в следущий раз сам? Или его опустят?! - Алиса (так же подбежавшая к месту “аварии”) “драматично” уставилась на оголённый низ страдальца.
       По голосу Алисы Мстислав понял, что она улыбается.
- Где тут можно повесить шляпу? – с трудом отозвался он, иммитируя речь провинциала. Медленно обвёл взглядом окружающих (уже подоспели и другие очевидцы). И растерянно закрыл глаза: слова застряли в горле.
- Да он сам вставляет палки в колёса, причём они никаким концом не касаются той точки от которой можно ожидать отдачи. (…Не той… кхе-кхе отдачи!; …Только дым из одного места!) – сверкали- плясали золотые огоньки от подкуренных (от волнения) сигар. – Паденик, которое произошло с ним, гораздо хуже вульгарного падения туловища на бутылку!
       Мстислав видел, как искры парили над кустами, растениями, вокруг стволов деревьев… А вокруг рук Феликса Цапла их рой был таким густым, словно что-то притягивало их, как магнит ;.
- Жалко… - шевелил губами Цапл, вздыхая, - всё же на свои кровные куплена ;.
- Нагреется ;, - вновь обрёл голос Мстислав. Он застонал и, повенрнув назад голову, с замиранием контролировал каждое движение рук Цапла… Вот увидел, что его пальцы что-то делают с бутылочкой… Потом пальцы перестали манипулировать и... Мстислав услышал постепенно затихающий собственный крик.
       Серо- голубые глаза на разгорячённом лице Феликса Цапла сияли ярко и притягательно. Ещё измученный Мстислав увидел в них нечто вроде триумфа.
- Ничего, что водочка тёплая стала, все ж понимают, не эйнштейны какие. Я не жадный. Угощаю! – поджал губы Цапл.
- Ты не устал от этого спектакля? – смеялись ребята. – Да-а, эволюция жанра…
* * * * *
       Алиса отбрала водку у Цапла и присела рядом с Нельсой.
- Во;! команда, скажи? Какие идеи провоцируем, мысли… а они уже оба в жопу.
— Познав несовершенство, мы устремляемся к более совершенному! — задумалась Нельса, поймав Мурмолиона, выражавшего другую, дикую гамму чувств.
       Мстислав Цветоед перехватил взгляд девушки и с минуту заворожено смотрел на кота, выражая любовь ко всему живому. Наконец, с придыханием спросил:
— Можно погладить?
— Конечно…
       Мстислав нежно погладил грудь девушки.
— Спасибо, — сказала Нельса, несколько вдохновившись и отпустив кота. — Познание Высших Сфер, сотворённых тяготением Начал (или Творческой энергией) и именно красота этого тяготения должны вырвать человека из цепких лап физической похоти.
— Нельса! Тебе специальный приз за моральную устойчивость! — Мстислав протянул ей наполненный стакан, похотливо цепляясь.
— Грубая у тебя душа — животная.
- Ну, почему?? Может, я люблю тебя. Что посмеешь, то пожмёшь;…
       Нельса заглянула в его глаза.
- …Искренне?
- Да.
- Тогда другое дело, - и Нельса со смешинками в глазах пропищала: – Сегодня во время сильного ветра был жестоко избит Чебурашка… своими же ушами. Слоны ;, будьте бдительны!
* * *
       На Мстислава, смеясь, глядели Гленн и Светлана, вернувшиеся со своих полётов.
- Цветут на огороде сорняки… Вот так и в жизни… – эта фраза Гленна может быть, очевидно, объяснялась мучительными поисками Сущности Слова, происходящими на фоне стремления к Добру, побеждающему силу Зла; но по ходу пьесы Мстислав Цветоед решил вывалиться на “огороде” мешком картошки, ещё и в упаковке фирменной:
- Когда ты находишься возле роз, от тебя розами и пахнет, а когда… - Цветоед с эмоциональным калоритом замахнулся на ни в чём не повинного Мурмолиона. (Тот спрятался под розой, как мышь за веником.)
       Потом уставился на Гленна…
- Могу?
- Что можешь?? …А в этом смысле?! Попробуй сделать вид, что тебя здесь нет, - Гленн оттолкнул Цветоеда от своей сестры.
       Тот свалился прямо в ямку кота! (Мурмолион успел отпрыгнуть.)
- Потом позагребаешь;! – рявкнул Гленн Мстиславу.
       Испуганно вскрикнув (во время очередного; падения), Мстислав вынул из штанов всё ту же; бутылочку. Его глаза, как флюгер, выражали антипод молитвы. Конечно выпил. (Всё течёт… всё изменяется…) И, как плющ, который ищет опору, со всхлипом подозвал Гленна…
 - …Вынужден с прискорбием сообщить тебе что твой кот ночью посещал другого хозяина!.. и делал ему массаж! – попробовал Мстислав разбить чужое сердце.
— …Но всякое подавление физики человеком не только бесполезно, но и вредно, как противоборство Космическому закону, — подошла к ним Алиса. — Закону Любви, Закону Космического Магнита. Что значит воля отдельного человека по сравнению с космической силой?
— …А они мне — коленом по возвышенным чувствам! — Мстислав дулом направил на девушек своего спутника по всем колдобинам жизни — бутылку. — Мне своих чувств не жалко, — решил словами торить путь к глобальной любви он, раскурочивая очередной сосуд и любуясь ладной фигурой его. — Есть вещь у меня, действительно, как на вас сшита!..
- С намёком на эксклюзивность? – с улыбками глядели на него девчонки. - Такое сокровище беречь надо, конечно.
- Но как?? Ведь отмычка от него есть у всех желающих дам;!
- …Из тебя такой же возвышенный романтик, как из задницы канделябр: вставить можно, а гореть не будет, - смеялись девчонки. Их глаза говорили ещё больше, чем слова.
       Мстислав же держался бесподобно. Если он и слышал чьи-то слова, то не подавал виду. Если ему и было больно, то он скрывал это. Не опуская глаз, Мстислав зашагал прочь с высоко поднятой головой, косо улыбаясь. Вдруг он щелкнул пальцами: идея!.. Ассорти неприличных слов и липучие пятна жвачки, над которыми кружились мухи, — ничего другого у него с собой больше не было.
* * *
       Вячеслав Котан взял кисть, не спеша обмакнул в растёртую на палитре краску и сделал один мазок и кляксу. Потом отошёл на шаг назад, внимательно всматриваясь в запечатлённый образ.
- Лаконично и элегантно! И форма, на мой взгляд, нисколько не подавляет содержание, — трезво со стороны оценивал своё произведение художник.— И как выразительно выглядит контраст белого и чёрного. Может быть, чуть-чуть не хватает полёта, воздуха, тяги к высокому.
       Мстислав, поглаживая больное место (от куда ноги растут), косо посмотрел на его картину.
- Какая-то палка!
- Добро и зло – тоже, что и палка о двух концах. – Человек должен бороться со злом со всех сил, чтобы добро укоренилось.
- Мне по барабану, чтоб ты знал!- растопырил Мстислав рельсоподобные руки, словно хотел провести один из приёмов классической борьбы (вошедшей в моду в политических кругах).
- Сильно тебя уже завернуло, человек- барабан. Сильно! – слабо улыбнулась Мстиславу Алиса. – …Чуть не ушёл уже… из-за неизвесной нам болезни.
       Алиса взяла в руки палку и начала выстукивать какой-то ритм, а затем перешла в ритмическую прозу:
- Человеческая воля не одинока в борьбе со своею низшей природой. Она усилена Космическим законом высочайшего плана, выходящим из возможностей осознания для нашей ступе;ни развития. В будущем, в Пятом Круге Эволюции (как убеждены философы), путём неукротимого устремления в высшие сферы и при поддержке Космоса, человек получит полную власть над своей животной природой и станет действительно Человеком. Вот такая лестница в Небеса!
- Да-а уж, не стремянка…
       Бутылка прощально хруснула и…
- Я больше не пью, - решил Цветоед.
- Что за водкопролитие?!!
* * * * *
       Крылатая Водяная Кошка почему-то боялась человека (после выходки Мстислава вопрос “почему?” отпадает), и предпочитала всегда выходить на водопой там, где людей поменьше было. Она улетала (уплывала) при их появлении или провожала их любопытным недоверчивым удушающим взглядом… на случай бескормицы?..
       И вот сегодня… на фоне салатной листвы она приметила две пары глазёнок, глядящих на неё…
       Случилось так, что у её слепого малыша, лежащего в гнезде, открылись глаза! У Кошки в сердечном зажигании появился контакт…
* * * * *
— Лабиринт твой растаял… С маршем тебя на небеса! — услышал Дракон правый звук из безвременья.
— Кошка?
— Ты был обесточен в застенках своих. Выходи же в слой света!
— Трофеи мне зиждутся в плане земном! …Ты представляешь Дракона на лестнице?
- Невозвратную добычу жребий вернёт роковой. Тогда в необозримой выси, теряя запахи, с умиротворением космическим сливаясь, оставишь пламень свой, одушевившись красотой небесных муз любви.
* * * * *
       Полосатый представитель кошачьей фауны - Мурмолион, издавая трубные звуки, приближался к незнакомой кошке. Та встала на задние лапы и раскинула свои “откидные створки”, почему-то растущие у неё в районе четвёртого ребра… Но оглушительное многоголосье птиц переключило внимание Мурмолиона на гнездо. Кот перестал различать потоки и не знал, куда идти. Его орган обоняния смодулировал на хищный тон.
— Если бы у всех котов, и без того таких пластичных и ловких, были крылья, то птиц бы совсем не осталось, — ахнули ребята. — Зачем кошке крылья? В природе, как известно, должна быть гармония, — с недоумением рассматривали они “кошачьего ангела”.
       Тем временем Мурмолион, с томными очами скитаясь меж терновых кустов, подбирался к добротному гнезду под аркой из камней в приюте праха разбитой ивы, поднявшей из земли косматые корни, обвитые гибким плющом.
       Ах, может быть, под сим плющом гнездится сердце нежное? …Глава, рождённая в сухом венце терновом? Чтоб мыслями, с венцом сплетёнными, парить… А взор, скрытый от мирских погибельных смятений, окрест с последнею слезою, с надеждой устремлён к затворенным векам умеющих любить?
       Но зиждутся трофеи… А невозвратную добычу возвратит ли кто? “На всех ярится смерть, всех ищет грозная… и некогда найдет” — медлительной стопой торил Мурмолион всуе уставы, чувствительно сверкая воспламенёнными блюдцами- глазами.
       Вокруг резво порхали стаи куликов, тревожно кричали воробьи, ребята на все лады звали кота вернуться. Но тот, ни с кем не совещаясь, полный элегантной решительности и эмоциональных психофизических чувств, не собирался бросать естественных перипетий “борьбы за права”.
       Накладывая на щебет птиц и свирели сверчков свои дрожащие музыкальные партии, он спокойными, точными, исключительно экономными, грациозными движениями шёл на гнездо, давая окружающим осознать неоспоримую характерность мира природы: умение взять из окружения то, что оно может дать, не требуя того, чего нет.
       Но природа приготовила сюрприз…
       С убийственным блеском в глазах кот замер перед холодной неотвратимостью, будто, думая, что его фотографируют. А в следующий миг тушкой упал на месте, словно его шарахнуло молнией; оставив улыбку…
       Прямо из гнезда с шорохом, напоминающим шелест книжных листов, появились когтистые лапы (вот только не птичьи!), часть туловища, покрытого серой шерстью и шипящая пасть с оска;ленным вот-вот врежущимся в наглеца оскалом. Дав Мурмолиону по морде и тем самым приведя его в чувства, существо, мерцнув жёлтыми глазами, исчезло, казалось, превратившись в густое и чистое шаровое облако, которое тут же растворилось в гнезде.
       “Не исчезай так неожиданно, — будто говорил весь вид Мурмолиона, от кончика хвоста до улыбки. — Посмотри, чтобы твоя мама на меня по беспределу не наехала”, — зачесал “репу” он на тему, какая у кого “крыша”. “Ладно”, — будто ответило мяукающее существо, вновь вынырнувшее из чудесного облака.
       Вдавившись в траву и с опаской поглядывая на разъярённую крылатую кошку, Мурмолион, с завываниями обращая томный взор назад, проследовал прочь. Но тут же с “братковским” таким видом вновь возобновил охоту, с дрожащей песней повампирившись на другие, чив- чивкающие или совсем беззащитные гнёзда.
       Но природа способна творить чудеса… Алиса, по-пугачевски распушила свои длинные волосы (будто собиралась тоже петь, хоть и не кошачьи песни), накрыла Мурмолиона нежным газовым шарфом, по-женски дразня его и увлекая. И самец, как праздный ухаживатель с твёрдым черепом и малоформатной головой, какой-то неловкой походкой поплёлся за ней с такой обмякшей непосредственностью, что Алиса почувствовала в себе явные общие признаки стихии… тёплой и любящей.
—Мыр-р, — толи носом, толи горлом заработал мурлыкающий мотор, принцип работы которого остаётся загадкой для современной науки. Может, это торсионный? Вот только не изобретут никак торсионную технику, которая работала бы везде, где сейчас “работает” электричество и радиоволны; этого двигателя, которому не нужно топливо. Может, надо с доступного начинать? На человеческом языке когда-нибудь всем договориться… Заработало б, глядишь, и поле торсионное, способное передавать всё!
— Тогда и деревья с кроличьей мякотью зацветут! — сказала вслух Алиса. Но подумалось: “Запретный плод? Дерево познания добра и зла? Сказки внутри сказок… И Библия внутри сказок? Так, может быть, от жестокосердия избавиться надо сначала, тогда и мясные деревья в самый цвет?.. С плодами уже, наконец, не запретными. И не будет кому-то мерещиться войско там, где пасётся стадо свиней…” — Да, Мурмолион?
— Мыр-рай… — вмешалась крылатая кошка.
— Мурчание — как улыбка счастливой женщины, как осуществление мировой гармонии, — улыбался Ильич, гладя пришлую кошку с колючими наростами и необычными складками кожи на спине. — Ты — Рая Пегасовна?.. Казалось, она искала кого-то для любви, и не могла найти.
       Кошка всем своим смягчающим видом давала понять, что любит! натурально обмирая от его прикосновений. Изваятельский поцеловал ее в крылья.
- Так и Высшие Сферы, возможно, умиляются, соприкасаясь с нами… иногда…—устыдившись чего-то, закивали ребята, опустив глаза. — Целуют, если есть во что.
- …И как тогда понять?? – Юстиниан, ошеломлённый неясностью желаний крылатой кошки, вдохновился вновь… - Дикая кошка желает любви…Нашей... Мы не дети ей… Следовательно - физической близости! …А вот в нашей сфере любовь – это корысть! Даже, если влюбляешься просто потому, что физически человек привлекателен. …И тогда, какая разница, что лежит в начале любви? Какая разница , на каком основании она проростает? Если кошка так хочет близости физической, то…
- …То не заменить ли мышку в руках кошкой в голове?
- Звучит скупо-теоретически, но какая мысле-форма!!! Может, это Полуслово Былого… Ведь, чтобы любить (как освобождение от «эго», «я», как чувство единения), нужно иметь что-то внутри, какой-то внутренний излом, какой-то особенный надрыв… И вот здесь я режу не скупо-теоретически! – уже не в испрашивающей манере воскликнул Юстиниан. – По царапине каждому – и мы у цели!
- Ты отчаянный такой?! Не вылущит ли твоя кошк@ в голове (микрочип то есть) из нас человечность? И на счёт цели подробнее пожалуста. Что за цель такая, к которой надо идти напролом??
- Кошк@ хищное в нас обуздает. На внутренний стержень надавит! А если сознание наше с мёртвых точек сдвинет, то целостность нам даст! Страх смерти преодолеть поможет. Человек совершенствоваться должен. Конечной же цели (конкретного своего предназначения) никто не знает. Вот дело, когда не ждёшь благодарности – это очень важно. Тогда ты нужен!
- …Или не должен знать, чтобы не пытаться двигаться напрямик? …спотыкаясь, оступаясь, злясь, выбирая неверный путь.
- Математический путь не прямой. Так и реки огибают, удлиняя свой путь в число Пи раз. Вся Вселенная – цифры!
- Так и высшие сферы (как и кошка крылатая), может быть, хотят с нами близости, а мы… недогоняем. Хотя и сами очень хотим! Но боимся смерти, не догоняя, что и любовь – она как смерть… освобождение от своего «я», своего «эго». И без этой жертвы любви не может быть. Но это и не жертва вовсе, да и любовь – не узы. Подлинная любовь – это, напротив, освобождение.
- Освобождение – это счастье. С помощью любви достигнуто оно или как-то по-другому. Будда, например, просветился, когда увидел Нирвану. Поверил в то, что счастье есть уже сейчас, уже в этот момент бытия. Для нашей же картинки мира счастье как вечно удаляющийся горизонт;. Или как небо. Но горизонт здесь - под ногами. И небо начинается от земли… А счастья очень мало.
- Какая разница, как мы достигнем освобождения. Кошку нам! чтобы не морочить голову. Чтобы радось одна на всех! Не просто общая, а одна. Когда все как один. Общая душа. Одна. Ведь если осколки чаши вместе собрать, туда всё равно ничего не нальёшь. А нам нужен целый Поток жизни! Когда всё в голове кружится от восторга, когда кажется, что в жилах течёт Млечный Путь! И ты желаешь передать свою льющуюся через край радость другим! Поэтому Нирвана может быть только целостной. Да, она с неба. Но ведь небо начинается с земли?!
- Общечеловеческое, эзотерическое и научное… У Анхеля де Куатье – это три точки сборки! Даже если в одном человеке каким-то чудом все точки сборки объединятся… то в осколки чаши (даже в совок собранные) всё равно не нальёшь льющуюся через край радость другим… Братание должно быть!
- …«Мурчащий» микрочип хотя бы.
* * * * *
— Я ориентирован всё же хоть на какую-то, но цель! А не только на процесс разговора. Освободите меня от излишнего балласта! — пнул ящик с провизией Ильич; ключ баночный дал и ещё…
       Ребята уставились на протянутый им бумажник. Всё тот же… но только наполненный на этот раз по назначению — деньгами ;.
— Ильич, деньги в долг?
- Слегка произведите их чистоконцентрацию, чтобы разорвать тонкие цепочки экономической необходимости… Ведь вам придётся “перестраивать корабль”… Чтобы он выдержал огромные боковые нагрузки. (Вес этих конструктивов, понятно, паразитный и только мешает!) Ну, а потом уж и забыть можно будет о деньгах - в светлом будущем. …Этот вертеп экономического разврата.
- Мы уже живём в уходящем мире! Но пока деньги не помешают… Придётся ещё вернуться к старой недоброй многоступенчатой “ракете”, – самортизировали ребята низкий поклон.
* * *
       Кошке бросили несколько душистых кусков. Она жадно схватила только один и отошла, оставив всё остальное.
       Незамедлительно принявшийся систематизировать еду Мурмолион, хлопнул лапой и взял так необходимое ему, немедленно успокоившись.
       Страшимир, пугливо оглядываясь на Бразину, тоже подошёл и скромно отмерил своё.
       Бразина подошла последней…
— Скоро точно и яблони на Марсе зацветут, — метнул заряд своей иронии “агент 007”, хихикнув.
— Эх, увезти бы хоть чуток синевы с собой! — улыбался Ильич. — Какой прекрасный девственный мир! Просто хочется слиться с ним в экстазе!
       Изваятельский наклонился, осторожно коснувшись гибкого мягкого существа, играющего клубками и своим длинным отростком. Под его пушистой оболочкой как будто скрывалась пружина. Распрямившись, пружина вдруг выгнула спиночку, которая теперь плотно прижималась к ладони Ильича. Сквозь мягкую шерстку прощупывалось что-то вроде тонких хрящиков и сухожилий.
— Намёк на бесплатное приложение? — потормошил Мурмолиона Ильич по наметившимся початкам крыльев.
       Кот сладко замурчал, выражая одобрение его действиям. Затем, поднял свой пушистый задик и соскочив с клубков, сделал глазами несколько смёток замысловатых птичьих петель и, чтобы успокоиться, поспешил к другой форме общения, в исходную позу — на лёжку у мольберта. Обгрыз вокруг себя сочные побеги пырея, прислушался, вытянулся во весь рост и поднял кверху мордочку. Трудяга. Его глаза сияли, подобно пчелиным сотам на солнце.
       С ощущением единения кошка призывно махнула за собой!
* * * * *
- Здесь так спокойно. И это притом, что мы не в раю, — с трудом перестраивался Ильич на деловые ритмы, поглядывая на свои кукующие часы, стрелки которых не знали снисхождения.
- Если их не подводить, они “подведут” вас (…в лучшем смысле!) – улыбнулся Стен.
 — …Но пора и “мёд собирать”! – дёрнулся Ильич локомотивом. – Не откажешься ведь от всех удобств ради этого места под тенью кустов. Но мы теперь все в дружеском тандеме!
       Он встряхнул головой, услышав с берега настойчивый свист. Там коллеги топтались возле своих яхт.
- Наряду с землей, водой, воздухом и огнём — деньги суть пятая стихия, с которой человеку пока ещё приходится считаться… (почти, как у Бродского), — с болью произнёс Ильич, споткнувшись о черный куст, весь словно кипящей смолой заблестевший. (Муравьи и светлячки трижды облепили его.)
       Закуковала кукушка, подбросив детей: ведь 24 часа работает!
       Крутая туча, на счёт ”и” готовая облегчиться, проплывая над островом, солнечно подмигнула ему и скомканно улыбнулась: “Крутой, летучий! Ты вырос с того клочка, что держит тебя. Сфера другая нужна, чтобы дальше расти”. «Вот стать бы зародышем новой звезды», - с чувством полноты подумал Летучий.

* * *
К чему близки мы? Что там, впереди?
       Не ждёт ли нас теперь другая эра?
       И если так, то в чём наш общий долг?
       И что должны мы принести ей в жертву?
       Продолжая цитировать поэта- лауреата США и Нобелевского премианта Бродского, Стен поддержал за локоть объект своих страстей, и без суеты улыбнулся.
— Далеко бежим?
- Не на космодром Эвереста, конечно… где лошадям не место! – буркнул Ильич в ответ. - Чтобы полежать, как свинья, надо побегать, как лошадь! – последовала тягостная пауза. - …В цивилизованную западню! К отвалам шлака и мыслительного утиля!
- Не стремись быть везде, иначе будешь нигде… - артикулировал Стен, вслед Ильичу идущему к своей яхте, чтобы исчезнуть там вдали, у городской черты. Исчезнуть внутри громадного Зверя, представляющего сложную систему – машинерию! (Винтики, колёсики, автоматика колыбели Дракона.) …Механизм, работающий, как часы, который обслуживает множество людей, среди которых и чёрные риэлторы, и ставленники криминальных группировок, и ушлые бухгалтеры (не имеющие к этим группировкам никакого отношения), и деятели из частных слегка прибандиченных фирм.
- Каждый человек сам кузнец своего несчастья. Живём себе вопреки и лишь потом понимаем, что потеряли своё счастье. …Западня!
— А вы там… внутреннее эволюционное да во внешнее революционное! — водрузил руку Стен на плечо Ильича, провожая его к яхте. — Несчастная страна, которая нуждается в героях!
- И шуруйте от обратного! — махали платочками ребята.
       Не разворачиваясь лицом, Ильич вернулся обратно.
- …Это как? – спросил он.
- Это не с лицом повёрнутым назад, - сказала Алиса.
- Переворот?? – смеялись ребята. – …С чего начнём?
- С Эдемского Сада, - Ильич развернулся и протянул яблоко.
- Принёс с собой семя Сада? – Алиса вкусила от яблока.
- Но я не единственный имею право садить его, - вкусил и Ильич, передав дальше.
 - Не на тебе одном сошёлся клином свет, но всё-таки скажу: оставил след.
- Ты тоже оставляешь след… - низко наклонился Ильич. – Смотри! – показал он ей его.
       Алиса стала на край следа глубокого, сжимая пальцами семя.
- Этой церимонией… - начал Ильич и остановился, шокированный тем, что Алиса просто бросила семя от яблока в ямку (от следа) и сверху засыпала его землёй.
- Никогда не знаешь что она сделает или скажет в следующий момент, - одно ясно: нечто потрясающее!
- Полей это место лучше. Или думаешь, что главное не участие, а победа?
- А я уже думал подарить себе золотую медаль, - пошутил новый русский.
- Подарок тебе нужен какой-то??
- Лучше коня он подарка не мыслит, - гыкнул Демьян.
- Хорошая книга – лучший подарок, - сказала Алиса. – Ведь книга как скакун… Скакун во много раз сильнее, чем всадник. Информация через книгу поступает к человеку. Минуя сознание пишет сценарий его дальнейшего поведения, тонко манипулируя психикой и давая неосознанный приказ.
- Ну и что мудрить;, напиши!
- А ты постарайся не исчезнуть внутри машинерии, смазанной «чёрным налом». …Помоги не допустить, чтобы Дракон обуздал скакуна.
- Моё место в этой сложной системе далеко не последнее, – раскинул мозгами Ильич. - Постараюсь предписанные прошлым формы визуализации видоизменить. Вплодь до микрочипов! Будьте готовы ко всему! Превращение машинерии в скакуна – дело запредельное. Будем землю превращать в небеса!
- Очень глубокое синее небо, - пожала ему руку Алиса.
- Да! А то лошадь на аэродроме – это как-то… - Демьян почесал лопатку. - Пегас нужен!
– …Чтобы организм человека смело переключался на «автопилот Пегаса» (на сегодняшний день название этому: фаэтон Дракона – бессознательное;) …и не тащил бы при этом фаэтон.
       * * *
       Ильич покапался в кармане и что-то достал…
- Дарю, - протянул он Алисе футляр. – Пишущая ручка с миниатюрной лампочкой- подсветкой и гравёрной надписью: ”Используй силу света!” Помозгуй. Хотя у нас и вылупилась теория… Искренне и оригинально свяжи её с искусством и со слоганом жизни… близким к прозрению. Пусть же ветер попутный дует в алые паруса бригантины, чтобы мы переправились через “океан” и пришли в райскую “гавань”…
- Восстанавливать нужно “гавань”! – поправила Алиса Ильича.
- …Где вырастим Эдемский Сад! – Ильич исправился. - О, как бы я хотел отказаться от всех “удобств” ради места в нём под тенью кустов… - его тело дёрнулось от силы этих мыслей. - …Искренне и оригинально! – подмигнул Алисе Ильич и рассмеялся, махая ребятам рукой: - Я знаю, по крайней мере, достаточно, чтобы уважать интеллект и способности. У неё в голове самопыс есть, что даже сто ручек с подсветкой Ильича его не заменят. – Изваятельский подумал и добавил… - Ждите приглашения на арбузник!
- Ура! Будем их уничтожать!.. Комуфляжный окрас корки напоминает о вооружённых конфликтах.
- …А так же кроваво-красную пасть чудовища!
- Только не уничтожать, а перерабатывать энергию! Как это кошки делают… Перерабатывая отрицательную энергию в положительную, - заметила Алиса. – Историю надо любить. Стены истории мы уже не разрушим, хоть архитектор их нам и не мил. Проходить сквозь них надо учиться. Тормозя… фаэтон.
       Ильич откинул руку за спину и целеустремлённо направился к яхте, будто собираясь пройти сквозь стену.
* * *
       Молодой лес, волнуемый ветром, откликнулся миллионом зеленых платков. На вечернем небе, ещё освещаемом лучами Солнца, засеребрились голубоватые облака, напоминающие волнистую морскую поверхность. Это “звёздная пыль” (из пояса астероидов) собрав на себе конденсирующуюся воду, образовала серебристые облака в воздухе Земли, который, варьируя плотностью и температурой, позаботился о волнистой структуре их, кажущихся призрачными из-за красоты.
- Говорят, Вы пописываете? – Алиса смотрела на Феликса, играя глазами, в которых виделось волнистое небо до самого дна, рождение солнца, звёзд и дождей.
- Да, как все люди ;, - Феликс взял гитару и, сотрясая воздух, ожидал ответного ветра…
Мы поём и для тех, у кого в глазах стены,
То, что будем решать – это наши проблемы…
       Алиса широко расставила в стороны руки, словно желая обнять скалу…
       Обнаружив в подсознании вытесненный образ, словно обнимающий скалу, который хорошо бы чтить в каждом… ребята застыли в немом изумлении, заметив стену в своих глазах. Стена временной плоскости?? Кокон Дракона?? Какая-то вспышка… отверстие… Третий глаз?.. Сколько лёгкости и силы, чтобы осмыслить идею.
       Полянка, спрятанная внизу вспышки, в этот миг, на открытом месте, спрямила извилистую нить рассказа…
- Даже стена не является непроницаемой для вибрации мыслей, - говорила Алиса, прислушиваясь к приходящим ей «сверху» словам. - А где есть глаза, там должен быть и предмет, на который можно смотреть и восхищаться; так выполняется предназначение глаз. Где существуют уши, должен существовать звук, который можно слышать, чтобы наслаждаться его красотой; в этом состоит суть существования ушей.
       Вначале было Слово: существовало движение, вибрация. Источник их в божественном духе… Ведь для совершенного Сущего было необходимо сотворить ограниченное совершенство Его собственного Существа – чтобы осознать Своё собственное совершенство. Видящий, видимое и взгляд – и есть тайна стоящая за идеей троицы.* Каждый шаг действительного движения (а это поиск потерянного Слова) важнее дюжины мирских программ. И если человек не может чувствовать смысл жизни, он не должен говорить, что жизнь не имеет смысла. Миссия жизни в том, чтобы передавать что-то; и всё, что она передаёт, есть Слово, посредством какого бы чувства человек ни испытывал его, - сказала Алиса, будто собираясь в движение…
* версия из книги “Мистицизм звука” (мастер Хазрат Инайят Хан).
 
       Озаряясь нимбом низко плывущих облаков, алело задумчиво Солнце, протоптав радужную дорожку от горизонта к ногам Алисы. Брызнув в него искорками отражений, Алиса знала уже всё, что случится дальше… отправляясь за пределы погожего дня… и оставив позади все бяки с негораздами!
- Предметом желания и тоски каждой души является некая цель… Её можно достичь через отзывчивость к земле, к небесам; отзывчивость на каждое влияние, помогающее открыть душу. И через проникновение - проникающее качество взгляда. Взгляда, восхищающегося совершенством и духа, и Слова, и красоты, и силы, и любви, и покоя…
       Созерцание Создателя так глубоко запечатлело прекрасную реальность его видения в сердце Алисы, что она стала целой и единичной имманентностью пироды. Ритм, являющийся само;й природой всей человеческой конструкции, привёл её в экстаз, который необъясним и несравним ни с каким другим источником опьянения.
       В этом духовном экстазе Алиса сделала превосходный мягкий рывок, требующий участия лишь плаща перевоплощения, обнаруживая вытесненные в подсознание личность и индивидуальность, - чистое наслаждение! …Ритмический поворот, который заставляет распахнуться плащ на ветру, будто расправляя крылья человеку! …Оборот вокруг себя на одной ноге без участия тела… с целью сохранить равновесие в штопоре!..
       Полы её балахона перевоплощения сформирова;ли круг. Движения её рук и шеи также создали круг.
       Перед ней была стена - временна;я плоскость. Но даже стены имеют уши и глаза*, отзывчивые и проницаемые для вибраций, ритмов и отражений. И предназначение которых естественно - наслаждаться и восхищаться!
* просто наш ум не имеет готовой формы для их восприятия.
 
       В стене есть хотя бы трещина? Время вокруг девушки чуть-чуть развернуло свой кокон, образуя свет… (ушко иглы под названием «Майа»). Где-то на границе небытия Алиса нашла устойчивую «пограничную ситуацию» и осуществила абсолютно свободный выбор…
       Крайняя точка шара (субъективная точка настоящего времени), наиболее близкая к “стене” начала увеличиваться, растворяя в себе весь шар. Так параллельный воздушный поток, создаваемый шаром, сложился с параллельным потоком, обусловленным наличием стены – в результате чего проекция стала большой. Встречные силы взаимоуничтожились и удара о стену не произошло. Точка оказалась в нулевом месте.
       Ловя параллельный земле поток, обусловленный наличием земли, и поймав его, точка начала движение по проекции шара и превратилась в полоску, стремящуюся к стене. (Как линия конфликтов?)
       Аналогичным хитроокольным путём полоска сделала ещё несколько кульбитов, вплоть до полного исчезновения…
       … А по ту сторону стены путем от обратного возродился фантом!
* * *
       Грохот огромного лица-колеса (с пришипи;вшимися к нему негораздами) замер, оставив на смену себе “пятистропный ямб” пульса Земли. Колесо остановилось и, точно получив какое-то приказание, закрутило от обратного.
       Тишина запульсировала каким-то жужжанием, и это жужжание прорвало журчание неведомых ранее слов (словно чистого ручья), переходящее в переливистый звон, точно текла река из бриллиантов.
       Фосфоресцирующие визжащие скалы таяли под Клином колеса и стекали, как завеса светящегося тумана. К северо-западу нисходящая завеса затрепетала будто светом восходящего солнца. Её пронизывали радуги, спектры и многоцветные сияния. Всё это происходило в идеальном порядке, со стереоскопической отчётливостью, с геометрической точностью и в последовательной кибернетической развёртке.
       Больше не сопротивляясь алеющему Солнцу, ледник полюсов вздрогнул: как бы аккуратнее, не нарушая бассейнов полноводных рек, собою наполнить высохшие русла?
       “Действие в легенде происходит, как я поняла, в будущем?.. – Алиса ощущала глубокий внутренний ритм и транскрипцию предыхания… – Давай!..” – прорывалась она всё дальше вперёд, проникая через все планы существования и касаясь источника всех вещей.
       Сквозь всесильный поток неземного хора, фильтрующий звуки бурь, штормов, грома, ураганов, гибели, цунами, средними темпами находила дорогу в таинственных разводьях и величественно непреклонная песня Земли. А вся угасающая мелодия дисгармонии, словно капли слёз печали, переливалась в ликующую трель соловья.
       На этой высокой ноте Алиса решила вернуться тем же хитроокольным путём назад. И убедиться, что путешествует в пространстве и во времени.
       Закрыв глаза, она слышала лишь блаженную тишину (полную счастья, сладкодышащую…) и могла почти дотронуться до неё, столь осязаемой она была. Где-то внутри себя видела небо, где одно созвездие быстро сменяло другое; где, разорвав рыхлость небесных сугробов, протрезвело выглянула Луна… Удивляясь, как в одно мгновение Луна прошла столько фаз, Алиса ощущала холод и жару, осень и весну…
       …Идея бесконечности! которую нельзя отстоять, не облачив в какие-то слова, не имеющие ничего общего со Словом, которым создано Всё. Видение! на которое приходится навешивать разные фитюльки, чтобы стрелой отражать нападения и возражения со стороны публики. Стрелой, не имеющей ничего общего с жаждой сражения. (Стрелой вылетевшее из лопнувшего стручка ядро.) Стрела, не предполагающая противостояния ударной волне окружающего мира.
       Алиса увидела ангелов и стрелу (как трюк), возродившую её по ту и эту стороны стены. В такой передаче и возник микрорассказ на тему: потерялся, был найден или разгадан и оказался…
***
 - Алиса, ты куда растворилась?! – удивлялись вокруг. (Не просто праздные зрители мирового целого, а познающие).
       Ребята взобрались на кирпичи (оставшиеся от вольных каменщиков и шипокрылого архитектора) и вглядывались по сторонам… когда услышали звучное и отчётливое касание о землю ног Алисы, вернувшейся из полёта.
- Рык як ан янь рефрен фреза ньюфаундленд ёрш комар! - она влетела в себя (в чистом виде), вернувшись во временное проявление бесконечности. Вернулась из дома (но иного измерения). Ясно противостоя ударной волне окружающего мира! Чтобы спасти всю бесконечность идеи в честном смысле слова и не лишиться связи с истоками её… связи со Словом, которое не передать здесь… в лоне миллионов возбуждённых пьяных непристойных идиотских разноязычных слов, что ползут червяками внутри перегноя из тел и умов на поля, вспаханные шеренгами тупых и острых голов. Иными словами…
       Вспышка. Выдуманный рассказ, который слушают в ожидании полянки, спрятанной в низине вспышки…
***
       Рухнули все блоки, стены, барьеры. И там, где бессмысленный архитектор тенячил, одним взмахом времени (на месте позеленевших кирпичей) возник магазин.
       И вдруг, пелена тумана раковиной окутала землю. Круг образовался в том месте, где стояли ребята: как пересечение с новообразовавшимися сферами.* (Знак может быть и тревожным…)
       По ступенькам Алиса поднялась на крышу…
       Как из пуповины, из одной точки невидимой сферы* вышли глистообразные особи, виртуально похожие на людей.
* математические проблемы физики нелинейных процессов пространства-времени сложных систем. Теорема Пуанкаре … плоский круг стягивается в одной точке, образуя сферу.

       Их много. Настроены мафиотски серьёзно. Алиса поняла, что борьба предстоит важная.
       Она подошла к той точке, откуда вышли мерзские особи. (Что за червячные переходы? Щели в нижней стене нашего срединного мира?) И увидела огромного комара в отверстии. «Комар в окружности… Да, здесь выжать нечего! Насквозь одна гадость! Хотят втянуть меня в пространство низости, чтобы самим в нашем пространстве довоплотиться.»
       В воздухе смердело, как дым от палёной кошачьей шерсти.
- Или мы заплатим тебе, или ты – нам! – стали «блазнить» агенты тьмы Алису.
- Не соизмеримые вещи… Торговля – это слишком плоско. Используйте меня или я вас!
       Эти слова, пришедшие от души, сказанные с детской ясностью и прямотой, возымели вес и силу «святого слова утверждения». Далее ритм ума Алисы ловил вибрации источника всех вещей…
       И что же дальше? Эти сзгустки уплотнившихся инфернальных испарений из «изнанки» человеческого космоса не наделены самостоятельной и самодовлеющей формой бытия. Использовать меня они не смогут: у меня то нет по поводу них иллюзий. Мне же надо использовать их! И тут – вопрос: как и для чего?
       Воля Алисы сказала: да будет сверхчеловек смыслом земли! …Молния из тёмной тучи человека! Человек, по Ницше, есть нечто, что должно преодолеть. В человеке важно, что он переход. Мост, а не цель. Чтобы прочувствовать это надо полностью победить эгоизм. Превзойти дуальную природу нашего мира. Чтобы небыло противостояния!
       Для начала надо довести выходцев из скважины материализма (червь – это звучит гордо;) до такой незначительности, чтобы переступить через них, - вспыхнула идея. - Но как сделать этот шаг?...Этот переход? Всё зависит от линий, расстояния, геометри, диагоналей… и цифры, цифры, цифры! Слегка округлённые...
       Каждый человек запрограммирован биокомпьютером рода или вида, который лишает каждого его индивидуальных черт, превращая в биоробота. Надо «оборвать пуповину», связывающую с «центральным компьютером» вида… Как сделать это без микрочипа? Сейчас мне нужен какой-то другой клин, ведь клин клином вышибает. Сделать первый шаг ! И тогда… эгрегор коллективной души эволюционирует! Альтруизм полностью бескорыстного звёздного существа победит эгоизм человека.
       …Что же за клин?.. «Их» надо использовать – в этом подсказка. Что-то с них всё-таки можно выжать. Они могут быть не такими уж плохими и даже полезными. Ведь они сами себе стали мостом, пеодолев невидимую стену – силовой барьер. Им надо помочь перевоплотиться. Даже, если они – «конденсаторы» слепых стихийных сил… «конденсаторы» тех инфернальных испарений, что остались от агонизирующей «языческой» традиции (которая когда-то имела свои положительные аспекты, а потом превратилась в отстойник магической энергии низшего порядка). Мы же являемся акумуляторами: ведь накапливаем для себя энергию и знания. Переработать их низшую энергию в высшую, при этом становясь мостом? (Подобное (во всех смыслах) делают кошки;.)
       Алиса влипла глазами в солнце… Сонечко встало ранiш нiж вставати… (Вторжение сил мира иного – добрих или злых – в мир людей нарушает ход человеческого времени, вырывая из рутины повседневности.) …О!.. Утренняя зарядка! Надо сделать физзарядку! …Хорошая подсказка.
       Уткнувшись в ничто парой отсутствующих глаз, Алисаи мысленно закружилась (делая физзарядку), почувствовала как оборвалась, наконец, злосчастная пуповина...И тепер Алиса – звёздная сущность, приблизилась к своей точке Пуанкаре (образуя сферу из плоскости свого пространства), где сливаются все! Причём нет плохих: ведь в этой точке нельзя уже ничего изменить. Все цифры накрылись плащём! (Ведь бюрократические тонкости, не подкреплённые финансовыми обязательствами, которые нигде не проходят туда (в тонкий мир), стремительно истончились, оставляя там нерасшифрованную аббревиатуру: комар в окружности. Если и хотел на фоне отыграться, то не получится, раз уж такая канва пошла.)Правильная траектория! Не чистая геометрия. Нечто большее. Траектория, которую надо вычертить… не чернилами цвета крови, а параболой мудрости… которая бежит между бортами знания на сукне жизни.
       Голос появился как ответ на крик души…
- Ступай только по моим следам, - услышала Алиса подсказку отовсюду: от ветра, воды, атмосферы, воздуха – всё дало один и тот же ответ.
       Под ногами зажглись голубые спасительные огоньки, как звёзды. Наступая только на них, Алиса перешагнула всех «ангелов мрака», как Илья Муромец. Осклизлый комар затушевался багровым пятном. (Туда длинными мечами вонзились солнечные лучи.)
- Она нам на ахилесовы пятки наступает, - сдались чужие, - Крыша твоя! Но ты нам приведёшь налогоплательщиков.
- Что?? Поверни свой фарш назад! Дойди до пуповины, сути, начала! Шарики за ролики задвинь, клин вставь и все свободны!!!
       …Да я расскажу про вас лучше! Чтобы ступали по моим следам те, кто не видят звёзд. Библия для того и есть, тобы следовать… в том числе «я сделаю вас ловцами человеков», которым нужен мягкий рывок от земли.
- Что нам стоит землю обустроить?! …Нас объединяет тема ловли людей!
- Взболтать не смешивать! Всё, что пенится и бурлит – не стоит! Ха-ха-ха! Над стержнем задумайся и семена отмочи. А пока что пройдите фильтрацию…
       Глистообразные особи пламенно заморгали и застелились вниз, словно, в ракушку. Увидели вспышку земних недр… И соотнесясь с новой действительностью (в новой сфере), воплотились в червей, бороздящих и взрыхляющих плодородную почву, согласно великому плану. Да и комары в окружности своё место конкретное в ней нашли, чтобы с людьми не пересекаться. Ведь слова-сцепионы поспособствовали этому. Пора переходить от прозы в позе к высшей стадии общения.
***
       Что это за миг? Если он реальный, то столица находилась бы под землёй. Незначительность самой реальности… незначительность коллективной истории…
       Одна-единственная (казавшаяся раньше незначительной) мелочь отрывается от лавины материальных образов и увиливает от контроля автоматического не-внимания…
- Хорошо… нету комаров в округе! И никто никого не обставляет… вот у кого бы поучиться сотрудничеству – муравьи. Отличное слово: «со-труд-ниче-ство». Эх, допедалировать бы нашу атмосферу! А то… кружимся, кружимся – и всё на месте: ноги из олова, крылья из жести.
       Где раньше звёзды казались туманом, ребята увидели карту мира. Вмиг обдумали всё то, что раньше не припомнить. Прожили не одну вечность, там, где раньше были мгновения. Зацепившись краешком разума за «скрипично-басовый» ключ Слова, проследовали вглубь вспышки-отверстия. Увидели на заднем плане себя, ещё тех… а впереди – оторвавшийся от тех прежних образов, высший фантом, зажигающий новую сферу…
       Ребята, заворожённые внезапным видением бесконечности (будто держишь время в руках), стояли на земле и в то же время витали в облаках. В ушах слышался какой-то призыв, от которого невозможно уклониться, почти пение, способное отражать (как в зеркале) бесконечность.
       Время качнулось и всплыло, чуть отразившись в воде.
       Поляна, оказавшаяся низиной вспышки-отверстия, будто сделала шаг, поменяла измерение и задышала временем, возвращая ребят в самих себя. Шок! Но не важнее смысла.
       Снова вспышка! Дополнительный тайм – это шанс. Ещё одна вспышка, которая серьёзно повредила поверхность автоматического времени (а соответственно и реальное пространство). Достоверное ощущение едва заметного раньше явления-эмоции, явления-обетования, через которое раньше просто перешагивали, не чувствуя, не постигая полноту миров. Это - комбинация прошедшего и созвездие возможного, слитая в последнее мгновение в одной точке-вспышке… вспышке-отверстии… на бронированной поверхности реальности.
       Ещё и ещё вспышки, указующие кратчайший путь, сигналя о вратах-отверстиях в подлинность миров. В этом нет ничего субъективного. Каждая вспышка происходит по объективным причинам.
* * *
- Реальность зависит от некоторых сил по ту сторону… (Всё, как в религии.) - сказала Алиса. – И эти силы могут быть опасными. Зато и «на Земле» есть силы, равные силам на небе! …Вспышка-отверстие, например. Светящяяся плазма. Блуждающие огоньки - как кочующий разум. Даже, можно сказать, что - это глаза, глядящие в дверь подлинных миров, видящие и (не оговорка) слышащие бесконечность. Глупо думать, что глаза способны быть только реальними и чувствительными ... Глаз без век, без ресниц, проникающий в другое измерение и отражающий клиновидную сердцевину тьмы, как отражает облако птичий клин в небе. Совершенный глаз.
       Ребята ошарашенно смотрели на полифоничную Алису, которая так касалась ногами земли, будто искала совсем других опор.
– Мы не поняли… Ты уже на месте???
       В глазах Дмитрия были кресты пробуждения вечного.
- Откуда ты знала, где ключ?!! – ему казалось, что он прижал девушку к себе, словно лёгкое облачко. – За него тебе могут выдать патент… не согласующийся с элементарными физическими законами! …как и антигравитация… как плащ из антивещества… блуждающие огоньки…
- Этот ключ - вечный двигатель, основаный на антигравитации… Двигатель Слова, которое учит искажать пространственно- временной континуум с помощью сверхпроводников его – нас самих!
       От глаз Алисы молнией отразилось что-то, радуя фонтаном красок… И она, широко расставив руки, уже стояла под водопадом.
- Каждый шаг действительного движения важнее дюжины программ28… - обертоном повторила за непо;нятым мирским теоретиком Алиса, превозмогая усталость. Необходимую для данного момента усталость. Которая нужна, чтобы не уставали другие.
       Слеза души задрожала, преломляясь в танце на радугах глаз и… превращаясь в плащ перевоплощения в радуге её души…
       Великолепное видение бесконечности, соприкасая с истоками, маленькими вспышками пронзило декоративный логический мир, чтобы спасти в чистом виде идею и, слившись с эротическими и любовными эмоциями честных людей, честно пойти на строительство Космоса.
- Замечательное это чувство – знать, что ты сам строишь Мир, - подмигнула Алиса мистическим глазом.
       Улыбка Земли скатилась в её душу Звездой.
       Встряхнуть поляну!
       Равнение на м@ть!

       

Уважаемые читатели,
присылайте свои отзывы о книге на e-mail:
 vandela@list.ru
…а так же предложения:
перевод, издание (в том числе и в других странах), радио- теле- сценические постановки, широкий тираж…
       Каждый момент, потерянный в ожидании духовного приобретения, есть самая большая из мыслимых потерь.

Послесловие
       О дорогой читатель! Наша современность стремительно изменяется. Появляются новые геополитические реалии, рождаются новые социальные концепции. Идёт наступление техногенных катастроф: явления передовых технологий, связанные с торговлей, приводит к мутации окружающей среды. А взлёты прогресса и слова-сцепионы – к эволюции!..
       Наш современник задаётся вопросом: куда мы идём? в чём смысл жизни? где высший идеал? Традиционизм с трудом удерживается на плаву. Стандартизация жизни мало отвечает потребностям Души человека, усердно ищущего ответа на вопросы. Где Бог? Кто Он? Кто Я? Каким образом человек связан с высшим Абсолютом?
       Наш народ давно не участвует в войне трёх жизнеспособных пассионарных идеологий… Америка – столица мира, ислам – ей противостоящая, и Китай – великая стена (метафизический масштаб китайского народа, у которого должен быть великий Кормчий, великая экономика, великая культура, великое оружие, великая армия и т.д.)
       Мы находимся в преддверии формирования национальной идеи. Но может она уже сформирована в этой книге? …И не нуждается в войне идей, а только в примирении и единении? …И не ставит чьи-то ценности много выше общечеловеческих.
       Людей объединяет обращённость в общее будущее, если оно привлекательно для всех. Обществу нужна психотерапия, т. к. стоим на правильном пути, идём другим;. Непонятно куда мы идём и для чего. Люди несчастливы, потому, что не могут жить только ради куска хлеба или нового коттеджа. Они согласны потерпеть – для чего-то высокого. Но для чего? Тут благо – даже иллюзорная цель, которая всех объединит. Автор предлагает не иллюзорную. В книге новые конструктивные прорывы, культологизмы, а так же «духовное окормление», что даёт потенцию к развитию суперчеловека. Тут и слова-сцепионы, по версии автора, способные помочь изменить эволюцию. …И идеи, обращающие меленхоличную психологию в оптимистичную.
       …Реабилитация истории, повышающая самоуважение. И наука. И, как рефрен; - образы новых русских в семантическом пересечении со всем известными героями (Ильич, Джеймс Бонд, Шмондер, Шариков, Ден Ладан Тяпнутый). Философский ребус.
       В центре книги – человек, его самоосознание, его прозрение, его духовные (и не только…) возможности, место в Мироздании и сказочная будущность… которая проходит в изложении красной нитью.
       Держась в русле информационной эпохи, автор опирается на психологию виртуальных реальностей, логику нелинейных процессов (перманентно воздействующих на биотехносферу), философию нестабильных состояний, “гибридные” построения, “композитные” научные дисциплины. И развивает философию непознанного и невидимого, но мистически вуирующего с великой силой духовности человечества.
       Органичное сочетание нетривиальных “котовасий” и каламбура с высмеиванием “ориентировок” позволили создать живые, полнокровные образы. В остроумном сюжете-феерии донести до слушателя авангардные идеи.
       Речь неких персонажей (не людей) подчёркнуто будничная. Именно тот факт, что говорят не люди, здесь создаёт не комизм, как в баснях, а выразительность идеи. Человечики в песке, дрожащий озноб… - это скорее символично, чем актуально. Изображение мысли на невидимой форме. Концепция воображаемых форм говорит о бесконечности формы и безграничности жизни.
       Возможно, для читателя будет созвучным видение и стиль нового направления – умат по беспределу. Тщательность в разработке стиля и создаёт авторитет расказчику. Плюс ориентация не только на взрослую аудиторию… Интерес к сюжетной фабуле наблюдается у детей. У взрослых и формирующихся – к художественным деталям, к завораживающим ньюансам и пленительно-прогрессивным идеям.
       …Но прибаутки, стремясь обрести сюжет, помнят, что ребёнок не способен на долгое внимание… и останавливаются на передаче лишь одного эпизода. Так и здесь: остромоментность!!! (но только не по-детски!)
       Симбиоз жизни, мистики, фантастики, легенды. Который впитывает всю остроту современной динамики: от эротики до астрофизики. И раскрывает внутренний поиск личности.
       Оскар Нобелевич
       
       ЦИТАТЫ
0 – Джордж Сантаяна - американский философ. Создал учение о “царстве бытия” в центре которого концепция “идеальных сущностей”.
1 – Станислав Ежи Лец – польский писатель-сатирик.
2 – В. Я. Брюсов – русский поэт и учёный, основатель русского символизма.
3 – Джозеф Редьярд Киплинг – английский писатель. Бард английского империализма,творец мифа об Империи и англосаксах как единственном народе, пекущемся о судьбах мира.
4 – Томас Карлейль – английский публицист, историк и философ.
5 – Максим Горький – русский писатель.
6 – Джебран – ливанский писатель, философ и художник.
7 – А. А. Любищев – русский биолог, энтомолог.
8 – Оноре де Бальзак – французский писатель.
9 – В. А. Жуковский – один из создателей новой русской поэзии. “Явление поэзии в виде Лаллы Рук”.
10 – Оруэлл – английский писатель и публицист.
11 – Е. М. Богат – писатель-публицист.
12 – К. Д. Бальмонт – русский поэт, эссеист, историк литературы.
13 – Маколей – английский историк, публицист и политический деятель.
14 – Шандор Пётёфи – венгерский поэт.
15 -- Генри Девид Торо – американский писатель, публицист и философ.
16 – И. А. Бродский – русский поэт и литературный критик.
17 – Б. Л. Пастернак – русский писатель.
18 – С. В. Михалков – русский писатель.
19 – Жан Жорес – руководитель французской социалистической партии.
20 – А. А. Бек – русский писатель.
21 – Генрик Ибсен – норвежский драматург.
22 – Уильям Хэзлитт – английский критик и философ.
23 – Л. М. Леонов – русский писатель.
24 – Хазрат Инайят Хан – виднейший суфийский мастер и музыкант.
25 – И. Ильф и Е. Петров – русские писатели, соавторы.
26 – Роберт Грин Ингерсолл – американский юрист и публицист.
27 – Алексей Малин – “…словесные тебя прельщают трюки”… автор в т.ч. не то басни, не то сказки “Осмелевшая палка”.
28 – Карл Маркс – немецкий мыслитель и революционер, основоположник научного социализма.



Алла Андреевна Лихогруд издаётся под псевдонимом Лайла Вандел@.