Война до сих пор

В селе Беседио (Курская область) открыли кладбище немецких солдат.


В огромную и страшную Россию я шел умирать за Фюрера. Летом сорок первого мне снилось по ночам имение на Волге и счастливая жена, которой не нужно больше работать на фабрике и делать грязную работу по дому. У меня была мечта, и я взял в руки оружие, чтобы она сбылась. Думал, мечту, как и крепость, берут приступом.

Мне сказали, что в жилах моих течет арийская кровь, единственно чистая в мире. И я поверил. Да разве вы стали бы спорить на моем месте? С недовольными расправлялись так же быстро, как и с врагами Вермахта – по законам военного времени.
В сорок втором мне стали сниться кошмары. Лица людей, которых я убивал. Мои друзья превратились в жестоких мучителей и стали противны мне. Но я молчал. Жене на родину писал, что она может продавать старую мебель. Победа была близка, и постепенно лица убитых перестали казаться такими страшными.

В сорок третьем все изменилось. Меня преследовал один и тот же кошмар – сожженная деревня и детские крики из горящего сарая. Спичку к нему поднес я сам. И кто бы отступил, когда за спиной стоят офицеры с автоматами. Это преступление они совершили моими руками.
Убили меня под Курском, в самый разгар танкового сражения. С тех пор, как осколок попал в голову, мне снится только лицо жены, которая так и не вышла потом замуж…
Теперь я жду только одного – когда война меня, наконец, отпустит. Мои дети не станут приезжать в Беседино, они стыдятся позорного прошлого своего отца. Но я устал. Я слишком устал. Я больше не хочу видеть сны.