Жизненные силы

     В графе «причина смерти» врач написал: «Больной исчерпал жизненные силы». Двадцать девять лет было больному.
     Врачу незачем вдаваться в подробности. Наоборот, желательно подробности скрыть, чтобы не прибавлять работы правоохранительным органам: такой у них негласный договор. Да и что толку вникать во все это? История обычная. И Андрюху доктор хорошо помнит. Тот два раза попадал в больницу с гепатитом, потому что колол грязное варево на уксусе.
     Док не знает, что моя мать и тетя Лариса учились в одном классе, жили по соседству и вместе ходили на танцы, что рожали в один день в одной палате и потом вместе прогуливались с колясками в старом липовом парке – без мужей, но счастливые.
     Док не знает, как пятилетний Андрюха прыгал на лестничной площадке по вечерам, пытаясь дотянуться до нашего звонка. Тетя Лариса тогда встречалась с Вагизом с рынка и выставляла малого на ночь за дверь. Он слонялся по темному двору, замерзал, пугался ночных шорохов и с ревом бежал к нам.
     Док не знает, что мы с Андрюхой никогда не были друзьями. Мы ходили в разные школы: он – в обычную, а я – с гуманитарным уклоном и интенсивным французским. Он ушел в армию, а я поступил в столичный университет. Он тусил по клубам, а я работал. Он играл в карты и автоматы, выносил из дому вещи, угрожал убить мать и продать квартиру, а я компилировал диссертацию, освежая мысли прошлого века современной терминологией. Его избивали за долги, он оживал, опять покупал какое-то зелье, с новым приступом гепатита слегал в больницу, и тетя Лариса умоляла врачей: «Ради Бога спасите!», а я звонил своей матери строго раз в месяц и заверял, что моя карьера идет отлично. Он выздоравливал, снова начинал играть, и тетя Лариса каждый день разыскивала по скупкам украденные из дому вещи. А я тогда уже не звонил домой. Мой столичный тупик оказался вне зоны действия сети.
     Его мать не смогла пойти за этими справками. И моя не смогла – плакала. Пошел я, потому что мне было все равно. 

     Сижу в темном коридоре и рассматриваю форму медицинской документации №106/у-98. Он умер от побоев – в результате кровоизлияния внутренних органов. Может, это и называется «исчерпал жизненные силы». Остался на память о суетливом Андрюхином существовании клочок серой бумаги.
     А я учился, работал, на что-то надеялся, кого-то искал – никого и ничего не нашел. Не употреблял наркотиков, не играл в азартные игры, не ругался с матерью, но на моем амперметре тоже ноль. Даже стрелка не дрогнет. Ничего не чувствую.