Карма, чувак, карма

КАРМА, ЧУВАК, КАРМА.


       В этот день я почувствовал себя чужим в Москве. Странное, незнакомое ощущение. Бомжи и люди интеллигентные меня поймут.
 Три недели я был оторван от цивилизации. Жил в безлюдной местности, где море, солнце и вино воспринимались как величины постоянные и не требующие доказательств.
       Я отдыхал с друзьями. Мы спали в палатках, встречали и провожали день под шум волн, купались, любовались закатом, готовили еду на костре, ходили за водой, кололи дрова - растворялись в нирване простых житейских проблем первобытного человека, где нет места рефлексии и суррогатным ценностям.
       Мы растворились настолько, что самым волнующим событием за всё это время нам показался поступок одинокой чайки. Она долго, громко и тревожно крича, кружила над пляжем, как будто искала кого-то, а потом улетела. В морскую даль…
       Мы, возбуждённые увиденным, ещё долго не могли успокоиться. Взволнованно обсуждали её поведение, выдвигали разные теории, спорили… Чего она хотела-то? Куда полетела? Почему так кричала?
 Потом искупались, выпили красного сухого, и сказали каждый себе: «Карма, чувак, карма». Наш девиз-заклинание, ничего конкретно не означающий, но, как нам казалось, открывающий путь к истине. А истина для нас была в полной гармонии с миром, с природой - с собой. И жизнь приняла свой прежний безмятежный вид полёта кондора.
       Я не думал что, вернувшись домой буду чем-то выделяться. Но, как оказалось, у меня появились ярко выраженные отличия. А в Москве это плохой знак.
       Прежде всего, это касалось скорости моего передвижения. Не то, чтобы я вихлял, резко останавливался или набирал скорость. Нет. Весь мой грех заключался в отсутствии суеты. То есть того, чем всякий москвич привык заполнять свое время. Уже воспринимая её как должное и не пытаясь найти для неё причин.
       Я шёл по городу с улыбкой, как новорождённый младенец смотрел на мир широко раскрытыми глазами. Беспокойно не переминался с ноги на ногу, ожидая своей очереди. Не пыхтел в затылок, не напирал грудью. Не пытался урвать лишние секунды, чтобы потом бездарно потрать их у телевизора. У меня есть своё время, и я им владею. Если я пожелаю чужое, то потеряю своё – простая формула.
       Так зачем так быстро бежать? Ведь я не успею ничего рассмотреть.

       Была середина дня, я умиротворённый и преисполненный любви к ближнему спустился в метро. Давка у турникетов рассосалась, час пик миновал. Люди перестали без причины толкаться и прижиматься, нарушая интимное пространство друг к друга. Тем не менее, мне показалось довольно людно. Я старался держать дистанцию, насколько это возможно, конечно.
       Перед эскалатором полный парень наступил мне на ногу. Он тяжело дышал, и от него пахло потом. На его чёрной майке без рукавов была надпись по-английски – «Секс наша работа.»
       Я не сомневался, что он случайно наступил на мою ногу. Ему жарко и хочется пить. Он торопиться утолить жажду. Парень настороженно взглянул на меня. Я, предупреждая слова извинений, отмахнулся – всё нормально. Больно, конечно, но…
Карма, чувак, карма.
       Парень, так и не извинившись, зашагал вниз по ступенькам.
       Я вышел на платформу и подошёл к прибывшему поезду. Двери открылись. За ними появился высокий мужчина -аккуратная стрижка, очки в тонкой оправе, строгий костюм, в руке портфель. Я отступил в сторону, пропуская его. Но вдруг почувствовал сильный толчок в спину. Мной, как щитом, расчистили дорогу, затащили внутрь и поставили в углу. Всё произошло так быстро, что я даже не успел извиниться - я сильно задел его плечом, что-то хрустнуло у него в верхнем кармане, по-моему, авторучка. Мужчина отскочил в сторону, отчаянно выдёргивая свой портфель – я невольно увлёк его за собой.
 Голос из динамиков с неожиданной угрозой произнёс:
; Поезд следует до станции «Парк Культуры». До станции «Парк Культуры» поезд!...
Создалось впечатление, что всех предупредили о чём-то малоприятном. Причём в последний раз.
       Мужчина, покраснев от напряжения, отбил у меня свой портфель и вылетел наружу. Гильотина автоматических дверей пришла в движение. Они закрылись мощным ударом с двух сторон. Поезд дёрнулся и с металлическим свистом полетел по тоннелю. Окна превратились в мутные зеркала.
       Не знаю, к чему нужна была такая спешка? Никто, кроме этого элегантного господина не выходил. Можно было немного подождать. Кому понадобилось брать вагон силой? Он был полупустой и сдавался без боя.
       Я обернулся. Тусклое платье, жидкие крашенные волосы, золотая цепочка с толстым крестом на морщинистой шее - женщина, лет под пятьдесят.
       Надо же, сильная какая, а по виду не скажешь. Невысокого роста, узкие плечи, грудь правда, солидная. Может, в ней вся сила?
       Плотно сжав губы, женщина смотрела мимо меня, в её глазах мелькали тоннельные лампы.
       Я наклонился, чтобы меня услышали.
- Зачем же так грубо? – Говорю.
- У вас учусь. – Процедила она. Её грудь, при этом агрессивно зашевелилась.
Не припомню что-то я её в своих ученицах…
- Извините. – Сказал я миролюбиво.
Она перекрестилась и что-то испуганно зашептала.
Карма, чувак, карма, - сказал я себе.

       Вечером я решил навестить мать - отвезти гостинцев, пару бутылок сухого вина. Там, где я отдыхал оно просто изумительно.
       Сел в машину - метро на сегодня с меня было достаточно. Поехал, придерживаясь средней скорости потока. В зеркале заднего вида возник чёрный Mercedes, спустя секунду, он уже нетерпеливо моргал мне фарами. Намёк на мою медлительность.
       Ну что Вы, право Вы ошибаетесь, я еду как и все. И вовсе не торможу движение.
       Впереди, довольно близко шёл Ford - Focus. Уйти вправо не было возможности – дорога узкая, да и мешали припаркованные машины. Поэтому я продолжал идти прежним галсом, наслаждаясь видом из окна.
 Но Mercedes не унимался, отчаянно мигал дальним светом. На всякий случай, вдруг я слепой, он длинно просигналил. Дорогу-у-у-у-у-у!
       Ну что я могу сделать? Потерпи, дорогой человек, сейчас дорога будет посвободней. Слышу - мотор взревел, поднялся до истерического визга, и чёрный седан тенью просвистел справа от меня.
       «Ну, и слава тебе господи, - с облегчением подумал я, - добился он, чего хотел, и уехал. Вот и молодец. И незачем было так орать…»
       Но я ошибся. Mercedes решил показать мне, какого ему пришлось там, сзади - видеть мой пыльный, давно уже потерявший эстетику покосившийся задний бампер, дышать моим семьдесят шестым, перенасыщенным СО и СН. Какого горя ему довелось хлебнуть, осознавая, что он не в силах перелететь через меня по воздуху.
       Чтобы прочувствовал я до изжоги в желудке всю глубину его унижения и тяжесть вины моей, и чтобы дошло это до меня, объяснил он мне это в быстрой и доступной форме - подрезал дорогу и резко притормозил, провоцируя столкновение.
       Ну что Саша, осознал?
 Я затормозил. Едва успел среагировать, если честно. Наверное, сказался десятилетний опыт. А так бы точно влетел в эту широкую задницу, отражавшую, как в зеркале мой вид спереди в мельчайших подробностях.
 Красные стоп сигнальные огни погасли и Mercedes отъехал… Но только для того чтобы снова вдарить по тормозам! Я, уже успевший набрать скорость, опять чудом избежал аварии. Педаль в пол, визг колёс по горячему асфальту, дым, запах жжёной резины.
       А Mercedes, утолив желание, умчался. Поматросил и бросил, так сказать.
 Чувствую – закипаю. Сердце колотится, аж тахометр зашкаливает. Ноздри расширились, как у быка, наблюдающего гордо удаляющуюся спину пикадора. Во рту появился уже забытый металлический привкус.
       Я глубоко вздохнул.
       Не красиво, - думаю, - вот так бросать партнёра посреди полового акта. Надо доделать дело, хотя бы ручками или там… Да много способов ещё есть, что уж там говорить.
- Нехорошо, нехорошо, - говорю.
       Короче, я решил продлить наши отношения. Догоняю, аккуратно обхожу справа, там как раз появилась возможность, посвободней стало. Опускаю стекло, выглядываю наружу, делаю подбородок кирпичом, брови крышей голландского домика. В глазах печь жарит, еле сдерживаю, аж заслонки накалились и дым из ушей тонкой струйкой бьет, намекает на высокое давление.
 Готов задать врагу последний вопрос, дать ему, подлюге, шанс - извиниться. А потом всё. Никаких переговоров! В бой до победного конца.
       Вижу – сидит девочка, лет двадцать, не больше. Волосы светлые, ручки тоненькие. Держит толстый руль, как бревно согнутое. Бровки сдвинула, хмурится, губами что-то яростно выговаривает и фарами мигает той машине, что впереди едет.
       Ну что ты, думаю, будешь делать? Не выдержал я этого вида. Остыл как-то сразу. Довела она меня конечно, это правда. Быстро довела, стерва, но не драться же с ней в конце концов… Карма, чувак, карма…
       
Поехал дальше.
 Подъезжаю к дому, медленно поворачиваю во двор. И так уж получилось, что в этот момент перекрыл я дорогу двум девушкам. Шли они по тротуару, пили пиво, курили, о чём-то оживлённо болтали. А тут я - все мысли спутал своим появлением.
       Слышу – бум, бум, бум… Загрохотали по моей крыше девичьи кулачки.
«Ей, чё так медленно тащишься, придурок! Давай быстрей! Проезжай! Козёл…»
 Остановился. Выключил двигатель.
       Карма, чувак, карма…
       Говорю, а сам с ужасом чувствую, что теряют эти слова свою силу, теряют. Нет больше того успокаивающего эффекта, не возвращают они меня в далёкую страну безмятежного счастья и расслабляющей нирваны. Не открывается душа моя к первому встречному. Не хочется больше улыбаться и дарить любовь людям. Не хочется… Спрятаться хочется за тусклой маской безразличия и злобы. Кончается их волшебная сила. Кончается…