К вопросу о молодежных субкультурах. И не только

В «Вопросах-Ответах» на MAIL.RU мне попался как-то вопрос мамочки, которая спрашивала, как ей относиться к тому, что ее ребенок – гот.

Привожу отрывок из записанных мной по горячим следам воспоминаний о том как однажды я отпустила свою младшую дочь (которая, кстати, тоже увлекается готической музыкой и прочей мурой) на «готический» концерт.


Конечно, когда я разрешила Дусе пойти на этот их готический концерт, я была явно не в себе. Осознание содеянного пришло только тогда, когда я пошла ее встречать. Я хорошо знаю Москву. Нет, я о ч е н ь хорошо знаю Москву. Но предположить, что этот их клубешник находится у черта на куличках, я даже предположить не могла. Да, рядом театр Советской Армии. Но это рядом…

Короче. Зима. Январь. Вечереет. Зимой в Москве, надо сказать, вечереет рано, часов этак в пять вечера. А на часах 21.00. Градусов на улице этак – 20, но это очень мягко сказано, если ты никогда не бывал в столице зимой и на своей шкуре не испытал эти промозглые клятые градусы. Одела (хорошо, что сообразила) старую мамину каракулевую шубу – мне как раз до пят будет и размер явно не мой. Видок был тот еще, не хватало только берданки и валенок. Хотя и от валенок не отказалась бы, так было холодно.
Вышла из метро и уверенной походкой потопала в сторону театра. Ветерок мел снежок поземкой. Холодало. На улице – ни одной приличной собаки, изредка попадались какие-то люди. Появлялись и исчезали, появлялись ниоткуда и исчезали в никуда. Интересно, с точки зрения русского языка, правильно ли я написала? Но не об этом сейчас речь.

 А, вот! Кажется этот молодой человек в длинном черном пальто, волосы собраны в хвост, смахивает на гота. Это Дуся обучила меня различать в толпе «наших». Пристроилась за ним. Благополучно просеменила за ним до самого театра и … Ну что ж, не зря ж он гот – взял и просто так растаял где-то в сумраке площади. Захотелось повыть на луну. Но луны на небе не оказалось. Со дна моей души потихоньку поднималась паника. Это такая вредная дамочка, когда хочется вдруг кричать, плакать и рвать на себе волосы одновременно. Ни души. Тишина. Холод. Темень. Спрашивается, куда идти дальше?

Спокойно, сказала я себе. Ты же взрослая женщина, к тому же все-таки юриспруденция тебе не чужда. Ну-ка, вспомни, чему нас там учили лет 30 назад в универе, и постарайся мыслить логично. Слева высилась громада театра. Направо – явно не в ту сторону. Прямо, по-моему, музей. Я зажмурила глаза, потопталась, и пошла прямо. Мы не привыкли ходить кривыми дорожками! Из снежной пелены вынырнул какой-то дядька. Кинулась к нему как к родному. Еле двигая языком от страха и холода, назвала адрес. Он дико хихикнул и махнул рукой куда-то вперед.

Да чего там, всего пара кварталов и я на месте. Навстречу попалась какая-то явно обкуренная парочка. Вид у них был на редкость дикий, у парня было по-готски накрашено лицо. А вы вот знаете, что это такое? А я знаю. Значит так, много белой пудры или грима, черная подводка на глазах; можно чего-нибудь изобразить на лице, слезу, например, или лучики, или паутину; накрашенные красной или черной помадой губы. Как вам?
Ну, слава Творцу! Когда я, наконец, увидела вывеску клуба, мне было уже не до паники, хотелось сделать что-то решительное. Хотя бы лицо. У дверей стояли, пошатываясь, два сопляка, их рвало какой-то дрянью. Свет фонаря делал их лица бледными, с синевой
И тут мне стало смешно. Нет, с ума от страха я не сошла. Это был такой тихий яростный смех. Поддерживая друг друга, пацаны скрылись в какой-то подворотне. Я достала сигареты, попыталась закурить. Черт, зажигалка меня не слушалась, пламя задувало ветром, и достала мобильник. Очень долго Дуся не брала трубку. Я лихорадочно пыталась вспомнить телефон знакомого генерала ФСБ, на всякий случай, вдруг придется штурмом брать. Наконец сквозь грохот и шум послышался Дусин голос:
- Але! Мам, это ты?
- А кто же еще? Нет, это ОМОН вместе со мной! А ну давай, вытряхивайся, хватит уже!
- Ну, мам! Они поздно начали, еще концерт идет!!! Тут так здорово!
- Я вижу, но время твое истекло, мы договаривались до девяти, а сейчас уже полдесятого. Ты меня знаешь, поэтому не заставляй меня…
- Ладно-ладно! Я уже одеваюсь.
Стою. Курю. Мерзну. Открывается дверь. За ней накурено, шумно, явно весело, выглядывают, смотрят на меня во все глаза, но без вызова или хамства, просто с интересом. Как-то сразу становится легче. Свои чуваки!

Выходит девушка. Гот. Лет 18, очень красивая и в полном прикиде. Черный корсет, юбка на кринолине, широкие рукава. Стоит на улице и одевает пальто. Я поеживаюсь. Ну да, они же готы, им не холодно.

Стою. Курю. Мне весело. Открывается дверь. Выходит Дуся, смотрит вопросительно. Делаю вид, что ничего не произошло (в самом деле, какого рожна орать на ребенка, если сама ее отпустила). Незаметно обнюхиваю. Чем-то пахнет, но глаза нормальные, речь связная.
Идем назад к метро. Делимся впечатлениями, смеемся. Клянусь, что в следующий раз пойду вместе с ней. Она и верит и не верит, соглашается.

У нас все хорошо. Мы – вместе, мы – одна семья. И вообще, мой любимый фильм – «Ван Хельсинг»!