Когда ночь, идет дождь и не хватает джаза

Vol.1

Постоянно улыбчивый голос произнес:
-Да?
-Добрый день. Это я. Узнала?
-Вроде да
-Лучик мой. Ты определись.
-Тебя сложно не узнать.
-Я приехал к вам, хочу вновь увидеть тебя.
-Я дома, адрес помнишь?
-Сейчас и проверим.

Я прожил в этом городе очень малую часть моей жизни. Я никогда не любил сюда ездить. В тот раз я понял, я сюда не вернусь. События, факты и комментарии оказались сильнее. Я это понял не сразу.

Домофоны. Год назад их не было. Сейчас они оберегают сон всевозможных жильцов всех подъездов. Новые и одинаковые. Они решают в этом мире все. В этом городе они должны закрывать передо мной двери.

Я стоял у двери подъезда и пытался посчитать номер ее квартиры. Наверное, 23. Раздался звук звонка в квартире на втором этаже.



-Да?
-Алин?
-Да
-Впустишь?

Домофон - удивительное существо. Он просто и ясно вместо нее ответил “OPN”.
Я поднимался по подъезду, где почти два года назад признавался ей в любви, а потом через год решил сюда больше никогда не возвращаться. Красноватая железная дверь без скрежета открывалась прямо перед моим носом. Точнее она показывала мне ее. Интригуя и скрывая ее от моих мыслей.

Длинные прямые темноватые волосы струились за ее плечи непрерывной волной. Немного прищуренные голубовато-зеленые глаза иронично играли с остановившимся на них моим взглядом. Она не изменилась. Ни на секунду. Нет. Короткое серое домашнее платьице. Полностью укравшая мой взгляд хорошая фигура и длинные аккуратные загорелые ноги.

-Проходи. Кофе хочешь?
-Это вместо как дела?
-Ты еще расскажешь.
Она ушла на кухню.
-Симпатичная шляпа. Дашь поносить?

Кофе она умела готовить, хотя регулярно говорила, что не умеет. Я пил с удовольствием, рассматривая ее досконально. Она лишь улыбалась.

-Что ты делаешь вечером? А ночью?
-Быстрый?
-Тут недалеко играет Harlem Blues Band. Я предлагаю сходить.

Она хотела спросить. Я решил ей сразу и ответить.
-Видел рекламу пока ехал.
Она налила кофе и посмотрела на меня снисходительно и с легким укором.
-Ты меня не обманешь.
-О чем ты говоришь?
-Я знаю все отваливают после твоего “Я красива и в тебе не нуждаюсь. И иди куда шел.”
Пауза. Пауза. Пауза.
-Я знаю то, что никто из них так и не узнал. Я знаю, что ты можешь быть жестокой.
Пауза. Пауза.
-Но на самом деле ты очень чувствительная. Где-то в тебе живет маленький ребенок, который все еще хочет ласки и нежности.
Пауза.
-И ты помнишь меня. Телом и мыслями помнишь меня.
Тишина перемешивала сахар в кофе. Тишина выключила чайник. Тишина закрыла все окна и двери. Она оставила в комнате нас вдвоем с ней.
-Я зайду вечером. Ближе к десяти. Мне надо идти.

Vol.2

По телефону все еще шли sms. Одна за одной. Время меня не поджимало. Открытый клуб начало в 12. Ехать полчаса на электричке. Я шел продевая воздух ниткой звуков моих шагов. В мире было только две точки: та в которой был я и та в которую я шел. Ноги подкашивались. Пальцы сковывались неожиданным холодом. Вязкость дыхания. Духота. На два легких сразу не хватало воздуха, хотелось упасть и не вставать. Я навалился всеми силами на кнопки 2 и 3, потом «вызов».

-Побудь на улице, я спускаюсь.

Я опустился на скамейку. Я знал, я верил - она согреет.

Почему девушки любят короткие юбки, легкие блузки и в этом ходить на концерты? Это не важно. Важно то, что она мне нравилась всегда. Сейчас особенно. Черная блузка. Черная короткая юбка. Черные волосы. Ночь.

Концерт не понравился нам обоим. Но она любила джаз. Она дала мне наушник.
-Мне нравится эта песня. Послушай.
Там играла знакомая мелодия.
-Мне тоже.
Она нашла мою руку. Взяла ее. Стало заметно теплее. Стало проще дышать. Ночной воздух был не жаркий. Он был сладкий. Сладким сейчас было абсолютно все. Особенно джаз тягучей смолой растекающейся по нашим телам. Я точно знал, как называется эта песня. Jazzamor – Nuit Musique.

Мимо нас в эту секунду проносились бесконечные ряды огней. Мы шли вперед, они падали назад.

 Я легко касался ее волос, ее плеч, растворялся в ее духах. Я таял в ней. Она это чувствовала. Я дышал. Я вновь дышал.

Она развернулась, встала передо мной. Я с небольшим промедлением попробовал ее помаду. Ее немного приторный вкус.

Мы стояли посреди улицы. Я целовал ее шею, дышал в ее уши, целовал ее плечи. Она заводилась, ее руки странным путем оказались у меня под рубашкой.
Мимо пролетела машина, из которой улетела в нас банка яги.

Через пару часов такой прогулки по городу мы запрыгнули в самую первую электричку. Пустой вагон. Мы были в нем вдвоем.

Я сделал вербальный жест: «Тебе будет достаточно просто сказать пожалуйста». Отвернувшись, посмотрел в окно. Пауза.

Она развернула меня к себе, начала целовать. Жадно, будто меня у нее кто-то забирал. Я ничего не мог больше сделать. Я просто поддавался.

Vol.3

Температура воздуха - 30 выше нуля по цельсию. По окнам маршрутки медленно стекают капли. Они тянутся и растягиваются в линии. Стекают с окна на пол. Маленькие лужицы.
День еще не успел начаться, но солнце уже прожигало насквозь. Я вышел из маршрутки и отправился по шпалам по направлению к кладбищу. По этой дороге я ходил столько времени. По ней я ходил каждый год. Я знал, где куда и как идти. Я знал, все до мельчайших деталей.

Дойдя до большого памятника, превращенного из родового памятника Смертиных в могилу неизвестного солдата, я услышал мяуканье. След в след за мной шла кошка. Очень голодная кошка. Я дал ей немного сыра, колбасы и хлеба. Она принялась активно есть.

Могила дедушки стояла практически с краю кладбища, недалеко от памятника. Я нашел ее довольно быстро. Сделанная в 60ые годы, без фотографии, но со звездой. На простой таблички из нержавейки выбито «Смертин Николай Модестович».

Я его никогда не видел, но я на него очень сильно похож.

Над головой возвышалась береза, посаженная 47 лет назад. Ее листья скрывали меня от переизбытка солнечного жара. Мне здесь было хорошо и спокойно. Я обошел взглядом окрестности. Это поле вокруг, за ним лес, береза…

Этот пейзаж мне не раз снился. Я не понимал, что это во время сна.

Сейчас я был там где, за меня никто не нес ответственности, где никому не надо было верить в меня, а мне не надо было верить в людей. Я был вокруг тех, кого уже не так то и просто увидеть. Среди тех в кого верили не сильно, но хоть не много, среди мертвых, среди цветов и венков очень легко чувствовать себя живым.

Я стоял и смотрел на недавно ржавевшую, но уже покрашенную изгородь, на воробья, пляшущего на столике за еду, на еще троих таких же, голодных воробьев, на небо, о которое терлись листья, на мир вокруг, на небольшой холмик, который все религии сочли бы могилой.
Дом за ним еще два таких же, еще один, одинаковая улица. Среди ее неприятной однообразности выглядывали заросшая церковь, пара новеньких коттеджей, и полуразрушенное здание завода. Это здание было достроено, потом заброшенно. Тут до гражданской войны была небольшая постройка, двухэтажный дом с двумя крылами из красного кирпича. На его фасаде красовался императорский герб и герб семьи. Революция превратила его в ставку командования, потом в администрацию, потом в завод. Лет тридцать назад оно стало руинами, неизвестными и невзрачными. За это я ненавижу советскую власть.

Приевшаяся мелодия телефона отвлекла меня от мыслей.
-Что-то случилось?
-Нет
-Мы сегодня еще встретимся, чуть позже, правда.
Она улыбалась, я этого не видел, но был в этом уверен. Я улыбнулся ей в ответ.

Vol.4

-Привет.
-Ты какая-то задумчивая сегодня.
-Немного возможно.
-Красивая ты
Мне нравятся ее волосы, их цвет и запах. Мне нравятся ее глаза, их блеск, черная тушь, капли солнца, скапливающиеся на них. Мне нравится ее загорелая кожа, ровный цвет которой меня гипнотизирует и манит. Мне нравятся ее дыхание, ее духи, ее запах. Мне нравится ее слова и не только те, которыми она говорит, что хочет быть только со мной. Мне нравятся слимы, которые она забывает на входной тумбочке, уходя от меня. Мне нравится даже то, как она курит. Мне нравится ее вкус, ее манеры, ее мысли. Мне нравятся многие ее идеи, мне нравится то, что она готова идти по моим идеям. Мне нравится в ней то, чего в ней нет. Мне нравится, когда она кокетничает и не обязательно со мной. Мне нравится ее игра на фортепиано, то, как она за него садится, приподнимая крышку и выпрямляясь. Мне нравится с ней слушать джаз, просто идти и слушать из наушников джаз. Мне нравится, что она не задает лишних вопросов о том, что мне надо и что потом. Мне нравится дышать с ней одним воздухом. Мне нравится ее стиль в одежде и в жизни. Мне нравится то, как она смотрит мне в глаза и говорит, что уже 3 часа ночи и чтобы я шел спать. Мне нравится, когда она спит рядом. Мне нравится…

-Только сейчас – изумилась она
-Сейчас особенно, ты и меня заставила задуматься – улыбаясь, сказал я.
-О чем?
-О том, почему ты нравишься мне
-И почему же?
-Этот список займет много часов
-Пошли?
-Ага, идем

Воздух был свежий и искрился маленькими капельками дождя на стекле. Она шла рядом, в торжественной манере иногда обгоняя меня и начиная плести всякую чушь. Я присоединялся к ней, она смеялась, красиво и безмятежно.

Vol. 5

За что я люблю детей, особенно маленьких, лет 4-5? Не знаю и не думаю, что кто-то мне расскажет об этом. Интересно смотреть на них. Интересно смотреть на их мир, смотреть на то, как они его видят и как они видят то, чего не видят все остальные. Они говорят вроде бы несуразные вещи, но для них это правда. Они так привыкают ее видеть по-своему. Видеть жизнь в своем ракурсе и вряд ли кто-то поймет, что у них в голове. Хотят они быть разведчиками или космонавтами. Мне не хотелось быть космонавтом никогда, разведчиком, возможно. Чего они хотят, это самый большой вопрос для меня. Можно два часа идти один метр с ними и долететь до Анапы за 5 минут сидя в автобусе. У меня есть маленький племянник, которого мне пришлось уводить в садик и забирать оттуда.

Она на меня смотрела очень удивленно, когда спускаясь ко мне, обнаружила меня с ним. Наверное, это была веселая картина. Моя шляпа была на нем, а он сидел у меня на плечах.
Ему еще нет четырех лет, но он точно знает, что ему не нужно от этой жизни, он умеет фотографировать на зеркалку родителей, настраивая сам почти все. Он учит меня жить. Его самолеты из пластилина постоянно летают. Если они падают, приезжает скорая помощь с запасным колесом, и они снова летают. Его волки едят одного зайца, а еще три зайца убегают. У него какой-то трезвый взгляд на жизнь. Он считает, что если чего-то не дают, значит надо пойти и взять, не попросить именно взять. Еще его зовут Лев.

-Молодой папа – она улыбалась искренне и против солнца
-Ты не первая, кто мне это говорит
-Серьезно? Ты хорошо с ним смотришься
-Я знаю. Ты хорошо тоже с ним бы смотрелась.

Пауза.

Я не люблю такие моменты. Особенно, когда ее взгляд медленно взвинчивается, улетает, она смотрит не на мир, а сквозь него. Она хочет найти что-то. Она молчит и улыбается. Она понимает, что я исчезну скоро, очень скоро. Я не успею ей рассказать весь тот список, поэтому она молчит.

-Пойдем?
-Куда?
-Мне надо его доставить к родителям.
-Это далеко?
-Нет, минут 15.

Заходя в квартиру, я понял, что, похоже, мы тут останемся надолго. Мы сидели и болтали с моей двоюродной сестрой и ее женихом, она меня старше на 7 лет, она уже успела развестись. Почти семейный ужин, хотя неизвестно насколько он был семейный.
Когда Льва отправляли спать, он подозвал меня к себе, увел в комнату, дал скорую пластилиновую помощь, и гордо сказал

-Держи! Я хочу быть таким как ты.
-Каким же?
-С ножом за спиной – он улыбался так, как будто сказал шутку.
-Иди спать уже.

Vol.6

Я смотрел на нее и никак не мог представить, что скажу «я уезжаю». Она знала, что я так скажу. Поэтому жила каждую секунду нашей жизнью. Я знал, что это глупо и бесполезно, но я жил. Я должен был уезжать, меня ждал очень длинный путь. Он был еще впереди. Пока у меня была она.

Мы стояли на фоне новостроек, в окружении урбанистического пейзажа. Мы стояли не больше 15 минут. Как во всех фильмах, камера начинала кружиться вокруг нас и взметать в воздух. От этого у меня начинала кружиться голова. Я не выдерживал этого воздуха и сказал.
-Пойдем?
-Подожди. Ты уедешь завтра?
-Да
-А потом я для тебя навсегда исчезну?
-Нет, я тебя найду там или здесь, но найду.
-Самоуверенный
-Просто знаю
-Хорошо, я не хочу смотреть, как ты уезжаешь, ты знаешь - мне будет больно. Я уйду сейчас, а ты меня найдешь. Я не сделаю ничего, но ты меня найдешь.
Она меня поцеловала, обняла, развернулась и пошла.
Мир тек долго и бессмысленно. Я нашел выход. Я просто ждал, чтобы увидеть то, что мне в ней нравится, – ее глаза. Она повернулась
-Пока
-Пока
Мне нравятся ее глаза, особенно когда она этого хочет. Мне нравится ее взгляд, ее мысли, которые она пытается им донести до меня. Мне нравится смотреть на нее. Мне нравятся ее фотографии. Мне нравится ее джаз, мне нравится ее ночь. И я понимаю, почему сейчас начнется дождь