Право на жизнь. Пролог

Зизи давно потеряла отсчёт времени, приняв за точку не возврата час, когда она, всеми забытая, самовольно покинула самолёт и, пользуясь тем, что её персону упустили из-под контроля, и направилась прочь от здания Каирского аэропорта.. Она не помнила, как долго она шла, ссутулившись, загребая и шаркая ногами, низко опустив голову и вся её поза выражала классическую покорность судьбе, уготовившей ей роль второго плана, вместо призовой заглавной в ранге подруги Прохора Громова. В данный момент ей казалось, что жизнь потеряла всякий смысл, птица счастья, взмахнув крылом, блеснув на прощание ярким экзотическим опереньем, вспорхнула, устремляясь в небеса, а врата рая с могильным грохотом захлопнули перед ней двери. Знойный полуденный воздух раскалённой лавой обжигал её лёгкие, тоска и безысходность, предвестники жесточайшей депрессивной, мешали адекватно мыслить, а город, который она всегда так любила, будто бы вымер, словно после атомной войны, мёртвый город, опустевший город, да что город, страна, земной шар, на котором отныне ей больше нет места под солнцем. Уголками ускользающего в спасительное полубезумное забытьё, наподобие лёгкого транса, куда она сама себя и вогнала, Зизи понимала, чем закончится её самовольная отлучка, но ей уже было всё равно. Разумеется, господин Громов выпишет ей путёвку на тот свет за неповиновение, но это было выше её сил, оставаться там, подле неё, новой фаворитки Прохора Петровича в качестве личной прислуги. Это выше возможностей влюблённой женщины. Планы, которые она с такой тщательностью скурпулёзно выстраивала в своём сознании, рухнули сродни карточному домику, оставив после себя саднящее чувство обиды, боли и разочарования, мысленные проекты её счастливого будущего, в которых она рисовала себе место новой любовницы босса, разом канули в лета. Суетливая, крикливая толчея и какофония уличных звуков вносили лёгкий диссонанс в нестройный разброд и шатание её размышлений, но тем не менее, она бездумно двигалась вперёд, пытаясь сосредоточиться на одной единственной мысли: почему на месте этой русской девицы оказалась не она… Как так вышло, как? Провидение толкнуло Прохора Громова на этот шаг или же её собственный демон-хранитель отвернулся от неё, оставив у разбитого корыта молча агонизировать на утраченных иллюзиях? Она пыталась докопаться до самой сути, ведь ещё тогда, в тайге, у неё на руках была полная колода карт, а сама она стояла в шаге у президентского трона, и, казалось, коснись она его рукой, то сможет ощутить дуновение власти, примерив на себя призрачную корону официальной любовницы хозяина трансконтинентальной корпорации. Всё пошло наперекосяк после того, как Санчо схлеснулся в гладиаторском поединке с Молотом. Прохор Петрович потерял к ней интерес, охладел так же быстро, как и в предыдущие разы, исход которых она объясняла себе постоянным присутствием Синильги Алтын. Ей всегда казалось, что между ней и мистером Громовым прослеживается некая связь, позволяющая ей мечтать и надеяться, но глупо было тешить себя иллюзиями, что эта самая связь оборвалась с того момента, как Прохор порвал контракт с тёмными силами, отрекшись от трона наследника Храма Анубис.
Внезапно ей, с предельной ясностью, вдруг стало понятно, что иначе и быть не могло. Прохор никогда в жизни не приблизил бы её, возведя в ранг своей любовницы, и единственное, на какую милость и щедроту она могла от него рассчитывать, это на редкие постельные экзерциссы, когда ему вздумается позабавиться с ней короткой стометровкой необременительного секса. «Что лучше? Затяжной осенний дождь или буйство урагана –сечёшь разницу???» -сказал ей однажды владелец концерна.
«Значит я и есть этот самый ураган…Я не нужна ему…я лишь неприметная постельная игрушка!»- с горечью подумала Зизи, ощутив всё иронию игры слов. Она сто тысяч раз предпочла бы быть этим самым затяжным дождём, именовавшимся Синильгой Алтын, нежели умирать от неразделённого желания и жить ожиданиями новой встречи, сгорая от неизвестности.
«Куда же мне теперь идти? У меня же нет дома…Храм сгорел…» -прошептала Зизи, озарённая страшной догадкой. Пот струился по ней градом, лысая обритая голова нестерпимо чесалась под париком, но она не обращала на эти неудобства ни малейшего внимания. Погружённая в свои невесёлые мысли, девушка стала переходить дорогу, даже не дожидаясь разрешающего сигнала светофора. Связующая нить с её прошлым и настоящим оборвалась, и она ощутила себя марионеткой, у которой жестокий кукловод обрезал разом все нити управления…
«Какая я наивная!» Он никогда бы не приблизил меня к себе… Я связь с его прошлым…И эту связь он обязательно пресечёт в самом ближайшем будущем, или он или силы тьмы … я ослушалась не только его… Я это…»
Это было последнее, о чём успела подумать в этой жизни Зизи. Огромный грузовик, мчавшийся на сверхдопустимой скорости, смял её своими массивными колёсами: водитель даже не заметил, как что-то попало под его грузовик, и, переехав тело, увлекая его за собой, проехал ещё несколько метров, прежде чем послышались истеричные крики и предупреждающие сигналы клаксонов. Стоящая на тротуаре женщина истошно голосила, выпучив глаза, в ужасе таращась на прилипший к окровавленному колесу чёрный парик…