Легенда

- А вы знаете, я тоже долго не мог поверить, что мы с вами ищем по сути одно и то же, - весело твердил мой собеседник.

- Ваша находка действительно очень интересная, но боюсь, она не связана с предметом моих поисков, - сдержано ответил я.

- Сад Творца, - задумчиво произнес он – неужели вы и вправду рассчитывали найти его в той пустыне.

Почему-то эти слова меня ужасно обидели.

- По крайней мере, на протяжении последних 20 лет я уверенно приближался к цели, и пусть не я, но мои ученики обязательно нашли бы, как вы изволите сказать, Сад Творца, потому что, как не велика та пустыня, но каждая новая находка сужала круг поиска, приближая нас источнику всей жизни, а вы пытаетесь меня убедить, что ни с того ни с сего, совершенно случайно наткнулись на древнейшее поселение людей на другом конце планеты, и говорите, что нашли то, что я искал!

Взорвавшись такой тирадой, я откинулся на кресло, тяжело дыша, очевидно покраснев, и, постепенно успокаиваясь, стал жалеть, что так вспылил. Но глядя на собеседника, заметил, что мои слова оставили его совершенно спокойным.

- Моя находка далеко не случайна, – сказал наконец профессор – мы и вправду искали одно и то же – источник жизни. Только вы искали по его по мертвым следам, а я по живым. В то время как вы перерывали бескрайние пески пустыни, в поисках окаменелостей, я, как лингвист, изучал языки. Родство языков всех наших народов ни для кого не секрет, много было предположений о том, что некогда, очень давно был единый язык, со временем измененный каждым народом. И вот, еще будучи студентом, я загорелся идеей вычислить математически этот архиязык. От идеи до ее воплощения прошло почти тридцать лет, но я это сделал. Однако параллельно с этим я обнаружил, что наречия одних народов больше схожи с архиязыком, чем другие, причем эти схожести возрастают при приближении к одной географической местности, а именно плоскогорью Тантану, куда мы с вами сейчас и направляемся. Вы наверняка знаете это место, оно оторвано от цивилизации и редконаселенно, но тем не менее всегда считалось священным у всякого рода мистиков, и целый ряд легенд…

- Простите, профессор, - уже совершенно спокойно попросил я, - оставим ссылки на легенды. Я привык доверять лишь опытам и фактам.

- Безусловно, именно поэтому я и пригласил вас. Не только потому, что вы авторитетный археолог. Не только потому, что считаю свою находку, тем, чему вы посвятили всю жизнь. А прежде всего потому, что вы не станете гоняться за дешевой сенсацией, а подойдете к нашему открытию с трезвым скептицизмом.

Сделав паузу, профессор продолжил:

- Так вот, желая лучше изучить наречия жителей окрестностей Тантану, я поднял все свои связи и снарядил экспедицию. В нее вошли лингвисты, этнографы, антропологи, биологи… и даже один молодой археолог. Впрочем, никто не рассчитывал, что для него будет работа, густые джунгли, знаете ли, не лучшее место для археологов. Но этого молодого человека взяли, можно сказать, по протекции. – Профессор подумал о чем-то своем, потом продолжил – Так вот, никто не ожидал, что самое удивительное открытие нашей экспедиции будет принадлежать ему. Подымаясь все выше в горы и углубляясь все дальше в джунгли в поисках все более древних изолированных племен, мы вышли к просторной долине среди живописных холмов, разбили лагерь. Планировали небольшую остановку, т.к. это плато очень привлекло наших биологов и археолога. Почему, они толком не объяснили, но пока я с коллегами систематизировал записи последних недель, они весь день пропадали в окрестностях лагеря, а под вечер возвращались возбужденными, как подростки после первого свидания. Биологи восхищенно говорили о том, что, похоже, попали в ботанический сад, что на площади в несколько гектар им удалось найти чуть ли не все виды растений нашей планеты. Археолог молчал, но однажды попросил меня подняться с ним на холм. Оттуда открывался чудесный вид на долину. «Смотри, - говорил он, - ты видишь что это?». «Милый пейзаж» - ответил я. «Нет, ты не видишь. Это же город, древний, заросший джунглями город. Ты разве не заметил симметрии в расположении этих холмов. А регулярность разделяющих их ложбин. Это же не что иное, как строения города, погребенные под землей и буйной растительностью». «Это все твое буйное воображение» - ответил я. «Я тоже так сначала подумал, но взгляни сюда». И он повел меня к каменному выступу, раздвинул ветви лиан, и я с изумлением обнаружил, что казавшийся диким камень покрыт резьбою. Он еще отодвинул ветви и я увидел, что это не просто камень, а вход в некое здание. О! Какой меня охватил трепет, я чуть не руками готов был рыть землю вокруг, чтобы узнать, что же мы нашли. Но во время сдержался. Раскопки мы начали на следующее утро со всей тщательностью. Мы нашли еще 12 подобных строений, смогли проделать входы в два из них. Нашли истлевшие образцы орудий труда, украшений и, наконец, нашли погребенные остатки нескольких жителей. Часть этих находок мы и отправили к вам на анализ. К тому времени я уже успел познакомиться с вашими трудами, получить отчет биологов из своей экспедиции, и, конечно же, предварительное заключение нашего археолога. Поэтому и был практически уверен, что мы нашли то, что вы упорно искали последние годы. И поверьте, я не хочу сказать, что вы все это время заблуждались. Но хочу спросить вас, не думали ли вы, что Сад Творца может быть не один?

- Думал, - ответил я, - но старался отбросить эти мысли, т.к. такой вывод предполагает действительно наличие Творца, сознательно насаждавшего жизнь на нашей планете, причем по всем правилам резервирования сразу в нескольких местах. Это не очень вяжется с моим научным скептицизмом. Впрочем, когда мои же последние исследования показали, что жизнь на нашей планете в ее нынешнем разнообразии развилась не более чем за тысячу лет, я многому перестал удивляться. Однако ваши образцы меня удивили. Знаете, что они означают? Они означают, что уже через тысячу лет после предполагаемого зарождения жизни существовал человек. Причем не просто человек, а человек разумный, создавший уже тогда цивилизацию не на много отставшую от сегодняшней. Как такое может быть, я не знаю. Ваша находка меня, если честно, пугает количеством вопросов, на которые я не знаю ответа. Я все еще как ребенок боюсь, что это глупый розыгрыш.

- Я и сам порой в сомненьях: верить самому себе, иль нет. Но в том, что розыгрыша здесь нет, вы скоро сможете убедиться сами. Собственно говоря, мы уже приехали. Дальше машина не сможет двигаться, мы пересядем на лошадей.

К вечеру мы, наконец, добрались до лагеря. Дорога была утомительной, но не более, чем путешествие по безводной пустыни, поэтому я сразу же попросил показать мне места раскопок. Раскопки велись не систематично, но аккуратно. Из-за гигантской площади неисследованной территории первооткрыватели начинали раскопки то там, то здесь, где дела шли лучше, углублялись дальше, где сталкивались с трудностями, просто бросали работу и переходили на другой участок. Да, здесь было где разгуляться. Я невольно начал прикидывать, сколько мне нужно будет бригад рабочих, кого из коллег я могу привлечь. От приятных мыслей меня отвлек молодой человек, который бежал к нам с криком: «Отец! Отец!»

- А вот и наш археолог, - немного смутившись сказал профессор и пошел навстречу сыну.

Теперь многое из рассказа профессора стало на свои места: и что означала «протекция», и почему молодой археолог позволял себе фамильярничать с уважаемым профессором. Невольно улыбнувшись, я тоже пошел навстречу молодому ученому. Глаза его горели, он что-то сбивчиво говорил отцу, а потом увидел меня, замер, залился краской.

- Если все, что рассказывал мне ваш отец, правда, - сказал я, протягиваю руку юному коллеге, - вам принадлежит самое удивительное открытие в археологии за всю историю человечества.

- Да что вы, что вы, это… - сбиваясь, говорил он и тряс мою руку, потом будто опомнился, отпустил ее и пылко заговорил: - Отец же еще не знает, не знает самого главного, мы тут такое нашли… все что было до этого – совершенно не существенно, все теряет смысл, пойдемте!

И мы пошли. По дороге сын профессора рассказывал, как он пытался составить план найденного им города, искал ключевые строения, ставил вехи, отмечал улицы. Он заметил, что улицы расходятся как бы лучами от скрытого где-то за холмами центра. Отметив предположительное местонахождение этого центра на карте, он взял нескольких рабочих и углубился в джунгли. То, что он нашел там, по его словам просто так не описать, это нужно видеть. И туда мы сейчас направлялись.

Когда молодой археолог сказал «мы пришли», я не сразу это заметил, казалось, что вокруг нас такие же джунгли, как и раньше, только спустя какое-то мгновенье, я понял, что стою не рядом с деревом, обвитым столетними лианами, а явно рукотворным столбом. Этот столб уходил выше, выше и… и тут я увидел, что он подпирает огромный свод над нашими головами. В нескольких десятках метров стоял еще один столб, за ним еще один. Остальных не было видно, но сомнений не было, они подпирали огромное круглое сооружение над моей головой, которая сама уже пошла кругом…

- Чертог Творца на восьми столпах… - пробормотал я слова старой легенды. Профессор был не менее изумлен. А молодой коллега, расплывшись в улыбке, сказал:

- Готовьтесь к главному, я нашел туда вход.

Если снаружи я чувствовал себя очутившимся лицом к лицу с призраком из древнего предания, то внутри чертога я просто был растерян и ошеломлен. Вот на что старались сделать похожими древние зодчие свои храмы. Никаких излишних украшений, суровая сдержанность линий. Что больше всего очаровывает, так это свет, льющийся, кажется, отовсюду. Круглое здание, один внешний широкий проход и от него ведут восемь узких проходов к центральной комнате. И мы сейчас двигались к ней. Мы уже верили древним легендам, мы уже ждали увидеть там творца… и он нам явился.

Точнее они. Перед нами стояли мужчина и женщина, молодые, красивые, почти идеального сложения. Они что-то сказали, почти знакомую фразу, похожую на наше обычное приветствие… я окончательно растерялся, но профессор вздрогнул и чуть не расплакался.

- Это он, - сказал профессор, - это архиязык. А они, они…

- Адам и Ева, - закончил я. - А где же Творец?

- Вот он, - ответил Адам и провел рукой вокруг.

- Это здание и есть Творец, - подтвердила Ева.

- Вам уже знакомо понятие машины, – продолжал Адам - Так вот, это здание – машина, которая создает жизнь.

- Мы не люди, мы тоже часть этой машины, - сказала Ева, - А вы, и все живое на этой планете, продолжение жизни, зародившейся на другой планете миллионы лет назад.

- Мы принесли семена этой жизни на вашу планету. Также мы храним все накопленные человечеством знания.

- Они предназначены для вас, продолжатели человечества. Но дать их все сразу бессмысленно. Задавайте вопросы и мы будем на них отвечать.

- По вашим вопросам мы будем знать, готовы ли вы воспринять эти знания или нет.

Мы долго молчали, и вправду не зная, что спросить. Молчали Адам и Ева. А потом, нежданно пришли и вопросы…

Спустя восемь часов мы вдвоем с профессором сидели возле Чертога, глядя на звездное небо. Адам и Ева настоятельно советовали нам уйти, т.к. наш организм истощился. Их аргументы были весьма убедительны – Чертог стоял здесь тысячи лет, ежедневно готовый принять гостей. Завтра ничего не изменится.

- Значит мы все пришельцы из космоса.

- Очевидно да, - ответил профессор. – Наши ученные бьются над тем, как его покорять, как одолеть его необъятность, как справиться с расстояниями, масштабы которых не всякий сможет представить. Оказывается мы, люди, уже давно это проблему решили, еще когда жили на другой планете. Мы создали Творца.

- Тысячи Творцов, если верить Адаму и Еве. И еще сотни тысяч роботов-зондов, разлетевшихся по всей галактике в бесконечном поиске пригодных для жизни миров. Удачная находка и зонд начнет «призывать» корабль Творца. Тот более детально изучит планету, опустит на нее несколько вот таких станций, которая каждая в своей части планеты начнет синтезировать из белковых штаммов живые организмы, населяя сперва этот мир простейшими, затем растениями, животными и, наконец, людьми.

- Получается легенды не врали, Сад Творца и вправду существовал, где первые люди жили как в инкубаторе – их обучали, прививали им культуру. А потом программа Творца решила, что люди достаточно созрели, и двери Сада распахнулись. Перед людьми открылся весь мир. Хотя, вероятно, для них это и вправду было как изгнание из рая.

- Да уж. Интересно, много ли миров так заселены?

- К сожалению, масштабы космоса так велики, а наши возможности так ограничены, что скорее всего мы так никогда этого и не узнаем. Мы даже не можем быть уверены в том, что живы люди, породившей нас планеты. Не знаем даже, цела ли эта планета, живо ли ее солнце.

- Постой, - сказал я, - у меня есть еще один вопрос к Творцу!

Я вернулся в Чертог.

- А как зародилась жизнь на вашей планете? – спросил я Адама и Еву.

- Точного ответа мы не знаем, - сказали они, - но на Земле – нашей родной планете – тоже есть легенда про Адама, Еву и Сад.