Отношения

Я проснулась от ужасного грохота, как будто упало что-то тяжелое, затем грохот перешел в яростное шуршание.
       Веки не поднимались, чья-то паршивая волшебная палочка превратила их в каменные. По голове какие-то невидимые злодеи били палками, а во рту кто-то напакостил.
       
       С двух сторон ко мне прилипли два потных тела, причем одно из них храпело, другое икало. От обоих исходил ужасный перегар.
       
       Тут опять ухнуло, стало громыхать и скрежетать. Да что же это такое?! С усилием я приподняла свои каменные веки и стала собирать пьяные мозги в кучку.
       
       Так, так... значит я нахожусь не дома...так так... и рядом лежит не мой муж, мой не может лежать с обеих сторон, он у меня только один... Кроме того он не храпит и ночью не икает. Так...так... Любовник у меня тоже не храпит вроде, хотя черт его знает он при мне еще ни разу не спал, да и кто ему позволит.
       Так ...так... и где же это я? Тут я окончательно проснулась, потому что шуршание перешло в очень знакомые звуки. Ни фига себе! У меня закружилась голова, и я почувствовала, как тревожно стали твердеть соски под футболкой.
       
       Пьяная кучка мозгов помогла восстановить события, которые довели меня до такого состояния и положения.
       Вчера мы праздновали День рождения Лорки. Точно!
       
       Лорка позвонила мне накануне и сказала, что будет отмечать свой грустный праздник не в ресторане, как всегда, а дома, то есть в однокомнатной квартире, так как половина из тех, кто должен был быть - уехали в отпуск или находились в командировках.
       - Знаешь, - торопливо говорила мне по телефону Лорка, - придётся отмечать в моей берлоге, нас будет ты, да я , да мы с тобой.
       - Это как? А что же Лёша, разве вы опять поругались?
       - Это само собой, это неотделимо, - устало, скороговоркой проговорила Лорка, - в общем, так: нас будет мало, ты с Голиковым..
       - Нет, Голиков - мимо, улетел в Москву, на конференцию, - прервала я Лорку.
       - Смотри, бди его, а то совьёт гнёздышко с московской птичкой и привет семье и детям.
       - Ты что разве не знаешь, я надеваю ему платиновый мешочек верности, глупо жертве ехать за ключиком к палачу.
       - Да, это точно, с тобой лучше не связываться. Гера, конечно, не может участвовать он вне уважаемого общества, значит тоже мимо.
       - Еще чего не хватало, конечно, мимо, тем более что я его кажется, бросила.
       Да, получается, что я действительно была свободна! Голиков три дня тому назад улетел в Москву на международную конференцию врачей. А с Герой - бой френдом, я разошлась по меркантильным соображениям - он был не силён в сексе, и слишком много думал о бизнесе, и при этом мало тратил денег. Поистине если хочешь понять, какие потенциальные возможности и другие положительные качества имеются у твоего супруга, заведи любовника. Я поняла, что мой Голиков не только талантливый врач, но и очень даже сексапильный мужчина с большим потенциалом, к тому же не дурак, не жадный, и премилый шутник.
       - Да, - проговорила Лорка, выдыхая воздух, а скорее - дым  от  сигареты, - ты вносишь существенные коррективы, компания ещё более ссужается, и сколько тогда нас будет? Ирина с Глебом - это железно, я с ними только что пересеклась, потому что Татьяна (жена Глеба) уехала отдыхать с детьми в Испанию.
       
       Глеб, Ирина и Татьяна - это классический треугольник, о котором знали все без исключения, в том числе и Татьяна. Это был интереснейший альянс. Глеб виртуозно справлялся со своими женщинами, обеих безумно любил, уважал, и старался во всём угодить. Иногда мы ему сочувствовали. В нашу компанию были вхожи обе его женщины, и когда мы собирались на большие попойки, Глебу было нелегко. К концу вечера, Татьяна говорила Глебу,
       - Проводи меня к детям, - они жили в центре города, а собирались мы в основном у нас (позволяла квартира) тоже в центре, - а потом можешь вернуться, тебе ведь ещё везти Ирину домой.
       Ирина жила в новостройках далековато от нашей квартиры. Несчастному Глебу нужно было отвезти Ирину, успокоить, приголубить, а при этом появиться дома не утром, но хотя бы ночью, такой видимо был уговор с Татьяной. Лорка почему-то недолюбливала Глеба, считала, что он должен определиться, а не травмировать обеих женщин, но она преувеличивала. На мой взгляд обеих женщин всё очень даже устраивало, тем более что Татьяна немного сочувствовала Ирине, у которой не было детей, и к сожалению,  не могло быть.
       У меня с Глебом были замечательные отношения. Мы работали вместе более десяти лет в университете и сразу же подружились, там же Глеб и встретил Ирину.
       - Знаешь, - продолжала Лорка, видимо закуривая следующую сигарету, - возможно из города Н***(близ лежащий к нашему - большой город) приедет моя давняя приятельница, я не очень бы и хотела, дамочка так себе - Синий чулок, но мне приятно, что она вспомнила и даже, несмотря на её монашеский образ жизни, обещала приехать. Но если честно, вряд ли ей понравится наша компания (подумать только, как Лорка крепко ошиблась). Не могла же я ей сказать: "Э-э... не надо дорогая,не приезжай, так как у меня соберется практически шабаш, а это слишком далеко от твоих моральных устоев и богобоязненных принципов". Её зовут Дарья.
       - Да помню я твою Дарью - рассказывала.
       
       Дарья работала в краевом государственном архиве, занималась научной деятельностью, и чуть ли не была старшим научным сотрудником, круг её научных интересов замыкался на богословии.
       И вроде бы, как говорила Лорка, она собиралась стать прихожанкой, а то уже и стала ею. Но в  образе Дарьи было как раз что-то наоборот демоническое - большие карие, почти чёрные, глаза и смоляные волосы туго стянутые на затылке в огромный красивый узел, удивительнейшим образом скреплённый тремя изящными японскими палочками. Лицо у Дарьи было удлиненное, черты правильные и я бы сказала изящные, как и фигура. Такой мы её увидели на дне рождении Лоры. Можно ещё сказать несколько слов о Дарье: флегматичная, задумчивая, в строгом синем платье, длинноногая и плоскогрудая тихоня.
       Кажется, надо немного рассказать о Лорке с Лешей.
       Лора уже давно мечтает женить на себе Лёшу, который действительно её любит и очень сильно, но также сильно он любит свою жену Настю, та же в свою очередь, безусловно, отвечает взаимностью Лёше, и с материнской любовью относится к Лорке. Почему? Да потому что Настя преподаёт логику и размышляет следующим образом: если она любит Лёшу, а Лёша любит Лору, то в соответствии с законом логики получается что она, Настя, любит Лору. Умозаключение налицо, против законов логики не попрешь, и Настя смирилась с этим подозрительным, но необходимым, в силу указанных обстоятельств, чувством.
       К тому же Настя равнодушна к сексу, как бы и что бы для этого не делал Леша. А Лёша делал! Но получались только дети, вернее одно дитя. Редкий, конечно, случай. Лёша старался, притом, что он часто по ночам дежурит в больнице (Леша хирург), делал, что мог с Настей, в разное время суток, после чего она жаловалась на помятые груди и болезненные ощущения в ягодицах. Но, увы, всё было бесполезно, разбудить в Насте зверя не удалось, она оказалась фригидной, чему сама Настя тихо, стараясь не показать вида, радовалась.
       Зато Лора, которая вечно страдала от недостатка секса, жаловалась на скудность любовных утех, низкий уровень Лёшиных сексуальных возможностей и слабую от природу потенцию. Лешиной вины, безусловно, не было, просто желания Лоры были аномальны и беспредельны.
       Это надо же было, однажды, в три часа ночи, когда мы с Голиковым, после бурной ссоры, а потом буйного секса провалились в почти летаргический сон, надо же было ей, этой ненормальной, позвонить и категорично заявить:- "Ева, мы сейчас приедем с Лёшей (который видимо, дежурил в больнице в эту ночь, будь прокляты его дежурства), это не займёт много времени. У нас сексуальный кризис! Не помогает даже порнуха. Я сказала Лёше, что он жалкий импотент. Пожалуйста, приготовь чулки, которые тебе привез Голиков из Мюнхена, и прошу, не жадничай, это для меня последняя надежда. Всё, встречай. Ну, виноватый мой, поехали", - услышала я напоследок, но успела крикнуть в ответ: - "Идиотка недотраханная". Ночь была испорчена.
       
       Но вернёмся к Лоркиному дню рождения.
              
       И вот мы все уже за столом. Лорка бравая хозяйка, вкусно готовит, красиво сервирует. Тихо играет блюз. Мы пьём прохладное шампанское, далее женская половина общества наслаждается красным французским, а мужчины - ирландским виски, потом мы пьем, кажется, португальский портвейн (какого черта я всё перемешала) ох, как болит голова, может не вспоминать, но надо же восстановить события.
       Потом мы пили что-то типа арманьяка, а мужики уже жрали спирт, спрашивается, зачем спирт, но без него не проходил ни один наш праздник, так уж полагается в кругу медиков.
       
       И тут пришёл Лоркин брат. Вспоминая этот факт, я почувствовала, что восстанавливаю наиболее важную часть событий. При этом, напрягая свою голову, старалась не обращать внимание на шум и другие звуки раздававшиеся кажется на кухне? Нет, в туалете! Нет! Вроде в ванной? Да шуршало, пыхтело, стонало и охало в ванной! В моей же голове стучал молодой, энергичный молот. Так что там дальше? Ага, пришел Игорь, брат Лоры.
       Это был молодой современный парень, болезненно углубленный в компьютерные технологии, он никого вокруг себя не замечал, был в отличие от Лорки скромным, необщительным в силу своей стеснительности и по моим подозрениям являлся девственником. При этом Игорь обладал на удивление светлым ликом, красивой стройно-худощавой фигурой, и бледно пепельной гривой прямых тяжелых волос.
       
       Игорь забежал не несколько минут поздравить Лорку, но почему-то задержался. Ну, задержался и задержался, никого это особо не волновало, все были уже пьяные.
       Лёшу вызвали на срочную операцию в тот момент, когда мы все в пьяном угаре собирались повалиться спать, Лора с нетерпением ждала этого случая и вот дождалась.
       Леша, который естественно сказал Насте, что у него дежурство в больнице, а Настя естественно поверила, накаркал. Как только Лора с Лёшей расположилась на кресле-кровати, зазвонил телефон, и богу было угодно, чтобы Лёша в эту ночь поехал выполнять свой врачебный долг.
       Лора дико голосила вслед быстро убегающему Леше, никто и не удивился, не в первый раз Лора устраивает истерики, несколько удивленно и участливо отнеслась к Лориной "беде" пожалуй, только Дарья.
       Ирина и Глеб пытались в укромной закоулке холла заняться любовью, но помешал выбегающий Леша. У меня от множества беспорядочно выпитого спиртного разболелась голова и я стала торопливо стелить, приготовленное Лоркой, постельное белье.
       А Дарья, совершенно трезвая и спокойная, пошла мыть посуду и вот в это время мы и упустили из вида Игоря, который, оказывается, тоже пошёл на кухню покурить. Это мы уже потом, во время бушевавшей жесткой эротики, всё разобрали по полочкам.
       Итак, я лежала между любовниками, почему я лежала между Ириной и Глебом спросите вы, да потому что они после неудачного секса шумно разругались. После чего Ирина легла рядом со мной, а Глеб сделал тоже самое только с другой стороны. Глеб посматривал на меня пьяными похотливыми глазами, но после того, как я показала ему дулю, смиренно уснул. Лорка нам предоставила для кратковременного отдыха одно на троих ложе - тахту.
       
       После довольно откровенных звуков и сильного шума проснулась все. Тяжелым перегаром завистливо выдохнула Ирина, а Глеб захватил мою грудь с набухшим соском и сжал так как будто здоровался с нашим ректором. Я с силой толкнула его в бок, но стало ещё хуже, рука Глеба сползла вниз к моим стрингам. Я поймала его руку  и прошептала, что сделаю ущемление, если он продолжит свой паломнический путь к моим святыням.
       - У меня живот болит, - простонала Ирина.
       - Ты что, терпи, в туалет нельзя, видишь, что там творится, - скороговоркой проговорила Лорка.
       Ещё бы, она то понимала, что там твориться, ишь как забеспокоилась родственница.
       - Да у меня не сам живот а низ живота, ты что не понимаешь что ли, - отвечала Ирина, поглядывая в мою сторону, вернее в сторону Глеба.
         Что это? Опять! С такой силой?! Господи, да что же он с ней делает, или она с ним. Вот тебе и Синий чулок! Да и Игорь отрывался...             
       Как я поняла, хуже всех было Лорке, она мучилась в гордом одиночестве и не стеснялась в выражениях, которые хотя и произносились шепотом, но их смысл и содержание можно было понять при первом же звуке. Досталось всем: и Леше, и больнице, и больным, и Синим чулкам, и черному и белому духовенству, и папе с мамой, что народили таких половых гигантов.
       Проклятия закончились мгновенно, когда началась следующая серия радио-секса. Теперь действие происходили на кухне. Вместо тазиков, стали падать табуретки, посуда, скрипел стол.
       Они на столе! Я, при том, что моё положение можно было назвать военным, продолжала вести статистику. Ай, да Синий чулок, ай, да Игорь!
        - Представляешь, - обращаясь ко мне, зашептал Глеб, но так что его все слышали, - мне приснился удивительный сон, как будто у меня не один а два члена - хороших таких, породистых. Я смотрю на них и думаю, ни фига себе счастье привалило, вроде и радуюсь, но тут же понимаю, что двигаться по жизни с таким багажом мне будет неудобно.
       - Классно, - прошептала я.
       - А что ты удивляешься, счастливчик, - с издёвкой произнесла Лорка, - тебе положено иметь два члена. Иди ко мне...
       - Оставь его в покое, - с беспокойством прошептала Ирина
       - Вы всё равно поругались, тебе, что жалко, что ли, тем более видишь он не против.
       - Беспринципная ты Лорка, всегда с презрением относилась к Глебу а тут "иди ко мне" , - передразнивая Лорку злобно шипела Ирина.
       - Это разные вещи, - резонно заметила бессовестная Лорка.
       - Не ругайтесь девочки , я всем могу помочь.
       - Заткнись милый, - ядовито оборвала Глеба подруга.
       
         И тут опять началось.
       - Ничего не понимаю, - встревожено и раздраженно проворчала Лорка, - я сегодня ничегошеньки я не понимаю, какая ужасная ночь, бедная Дарья, она же только при упоминания слова "секс" начинала креститься, а тут такое, может он её насильно?
       - А почему не кричит? - глупо прошептала Ирка.
       - Как это не кричит, очень даже кричит, - с радостью и едва скрываемой завистью, - быстро отозвался Глеб, слегка приподнявшись, чтобы видеть Ирину, он уже "подбивал клинья", пытаясь помириться.
       - Как мне теперь в глаза ей смотреть, - шепотом продолжала причитать Лорка, - пришёл же этот придурок на мою голову, бедная Дарья.
       - Я бы так не сказал, - хихикнул Глеб.
       - Заткнись, тебе говорят, - опять повторила Ирина, глядя вожделенно на Глеба.
       "О, скоро они помирятся"
         На кухне вдруг стало как-то неприлично тихо, и мы тоже затаили дыхание. Через несколько минут появились Игорь и Дарья.
       - Мы с Дарьей вымыли всю посуду, правда немного побили, видимо от усердия.
       - Молодец Игорь, ты правильно сделал, что помог Дарье - стараясь не нагрубить брату проговорила Лорка, испугано поглядывая на Дарью.
       Дарья была почти спокойна, но её обсидиановые глаза горели неземным светом, сквозь перламутровый розовый блеск проглядывали опухшие губы. Я ещё подумала, что зря она их перламутровым блеском, так еще больше видны все последствия безумного поединка. В остальном же она смотрелась безупречно, придраться было невозможно. Дарья быстрыми ловкими движениями прибирала свои шикарные распущенные волосы в узел, и вот-вот снова готова была превратиться в Синий чулок.
       А вот Игорь всё ещё тяжело дышал. Распущенные по плечам волосы придавали ему вид разбушевавшегося хиппи, он осунулся, как будто даже похудел, еле держался на ногах, но тоже светился как ясный день.
         И тут прибежал усталый Леша, он настороженно, и почти виновато глядел на Лорку.
       - Аллилуйя, - дико закричала Лорка, хищно оглядывая Лёшу.
       - Боже мой, - подумала я, - бедный Лёша!