Как распилить женщину

Записки Вовочки

Как распилить женщину
Или - трактат о задницах
 
       I.

       Жара… комары…ля… К «раптору» попривыкали …
Блинство, сволочи – прям на таблетке пляшут вприсядку.
Глаза крррасные такие, обдубашеные, требуют пррродолжения банкета!!!
       А у меня нету больше. Хоч удавись.
       Терпеть ненавижу тех, для кого сосать кровь - привычка. НЕ – НА – ВИ – ЖУУУУ !
А персонально умерщвлять - руки уже отваливаются. А их всё есть и есть...
В общем - и в хате не укрыться. На улицу вышел:
       - Нате, нате, - пейте кровь мою, аццкие жывотные !!!!!… Что, слабо юного пионэра с трёх укусов завалить?
Тяааажко выжить человеку в этом страшном мире в своих неполных двенадцать …
Сижу, чешусь вот, - на лавке возле дома. В тени липы да под облаком из всякой мошкарни. Дело к полудню, а я ещё после вчерашней вечерины не выспавшись. – Со Светкиного юбилея. Столетие квасили. Да не её, - любимого фамильного попугая.
Его три дня назад дядька Светкин с дальнего плаванья привёз. Из Одессы.
       Такой фурор, доложу я вам, в стане краснокожих! И дули ему втихаря вертели и чегото шептали, оглядываясь, и хором орали - всё впустую. Молчит, заразина, красссавец заморский…
Так что про самого попугая, к стати сказать, забыли уже на двадцать третьей минуте, а дальше всё как-то само пошло - поехало. Не заметили, как и денное светило за лесок заползло. А чё, нам бы только дай где разгуляться… Дело то в принципе, молодое… когда пожилое под ногами не чавкает…
В общем - гости начали расползаться по хатам только со вторыми петухами. С первыми ещё караоке пели. Под бубен.
       Сижу, значится, скучаю, кровососов гоняю…
Я их, слышь ты, в полёте, в кулак хватать уж наловчился … Ку…куууда? Долетался, камикадзе озабоченый…
       Вот встречаются же в природе такие безумные товарищи… прям в очередь за собственной смертью…
       Гляжу - Дырчик идёт. Ну - Женька Дыркин. Тринадцать на днях стукнуло. Сила есть- ума не надо - это про него… Хотя и эрудит незаурядный, - большинство споров выигрывает. Ага, - такие, блин, кулачищи…
Ну и там, отдельные спонтанные гипермутации интеллекта… Как начнёт чего рассуждать - просто ховайся! Мало кто из соратников понимает. Несчастный, в общем, парень… Но об этом – чуть позже… Ему как раз родители в аккурат по погонялу транспортное средство ко дню рождения презентовали. Чтоб, значится, тупо катался и чайником не повредился от преждевременных рассуждений. Ну - мопед же, конечно. Так он, что примечательно - никому кататься не даёт. И сам не ездит. Вот его на вечерину то и не позвали. Натурально - жадина.
       ЖА - ДИ - НА!
Был бы у меня б мотопед, я бы, я бы ...
       тоже, наверное, никому не дал.
       Поломают ещё ...
- Привет!
- Привет, человек - мопед!..
- Тю… и это чудо туда же… та ты хоть воображаешь, горючево нынче почём? - Страсть, какое дорогущее. Да откудова ж вам – пехотинцам знать! Оно вам надо? Билетик купил и кати, дремай себе у окошка, пьяным гостарбайтером подпёртый…
Я ж и сам не катаюся.
Думаешь - не хочу? Терплю, однако! Цель поставлена. Жертва помечена. - На выходные дядька должен подрулить. А я у него по штатному расписанию любимый племянник. Тему сечёшь? Мерс у него. Крутой, чёрт... А крутых раскручивать сама пролетарская неизбежность требует!
Может бабосов наколядую, а нет - то отцежу втихаря. Литр - другой и не заметит. Ааафигенный такой бензобачищще…
- А заметит? Слыхал поговорку: "от любви до ненависти - один подзатыльник "?
Испортить мнение о себе легко, гораздо труднее, чтобы после этого люди тебе снова поверили. Вот поэтому и пролетаешь чаще чем в струю попадаешь, пролетарий неприласканый… Особенно если мороженое любишь... ( и при чём мороженое… сам не понял. А жара сегодня… я бы щас какого с вишнёвым сиропом…)
- Что то ты больно хитромудрый сегодня. Прям кулаки чешуцо. Тибецкий монах, ну тебя н… ну, положим, не буду я ничего сливать. Этот вариант мне и самому чёто не по желудку. Расстройство одно. Возьмём приступом. Измором. Настойчивостью. Обещал ведь три года назад в зоопарк сводить? - Обещааал!
 Обещал жирафу, живую показать? Так за язык я его не тянул!!!
- Только без фанатизма. Жирафа околела в прошлом году. Я в аккурат в том годе в зоопарк ходил опыты на ней ставить. Только тс-с-с! Часа полтора анекдоты рассказывал. А она всё смотрит, дура, смотрит, траву точит … Ну - я приносил…
Вобщем - задолбал меня этот высокомерный конь. Плюнул я, домой пошёл. Меня по дороге ещё лама покусала.
Булочку хотела отобрать.
- Тибетская?
- Ты сам то вот щас понял, чё сказал?... Так вот, а наутро уж схоронили. На колбасу наверное… или как… я уж не знаю, как их, -жирафов, хоронить то принято…Хотя и врядли чтоб со священником… Тут скорей шаман нужен. Опять же неплохо бы, чтоб - африканский, а не чукотский. Тот хоть чего нибудь в жирафах смыслит…
В общем - ржала, говорят, всю ночь и билась башкой о стенку. Все рога пообломала. Оленю. Я про жирафу. Я потом пол - года спать не мог, всё думал - анекдоты или трава? Трава или анекдоты? … Какой то незавершённый эксперимент получился…
Воооот… вроде о грустном поговорили, а хохоту минут на пятнадцать нон-стоп. Особенно угорал Дырчик. Это он начал:
 - Нет, ну ты, говорит - представь себе памятник жирафе… посереди кладбища… шея гранитная - метров пидисят, глаза грууусные такие, и на рогах - веночек!… В тему - наверх - лампочки - вот тебе и ещё одна телевышка готовая.
- Ты чё, бэби нехрищёное, какая нафиг посреди кладбища телевышка?
И вообще, у меня от тебя уже крыша чуть подвинулась. При чём тут пленные животные в твоём конкретном клиническом случае?
- При чём, при чём… да ни при чём…
Все всегда как всегда ни при чём, когда человеку чего - нибудь нужно…
- А попроще для восприятия?
- Куда уж прощее… У меня, Вован, давняя мечта есть. Так хочу повторить, аж руки трясутся.
- Ну … тебе бы только дай. Тебе в эти руки как попадёт чего, так уж потом ни каким суперклеем не склеить. А вот ты, террорист юный, просто попросить своего дядьку не хочешь? . Типа - ну дяаадичка, ну любииименький, - тут по всем расчетам любой лирически расслабленный трюфель растаять должен. Посмотрит на тебя свежим взглядом, потом сам от него ещё и по курятникам ныкаться будешь, когда он за тобой по всей деревне с ведром керосину гоняться станет. Успех гарантирован! Тут главное с текстом не переборщить.
- Ффинтыыы… ррррулёвая тема… А вот этот вариант я и не просчитывал…
Ну, психопатолог, ты прям Тибецкая лама без рогов…
- Дался тебе этот Тибет, Хари – хари – матахари...
- Это у меня харя? На себя посмотри, на кого похож, - порасцарапаная вся морда!
- Да комарррры это, братан… хочешь, поделюся?
- Да ну тебя, я про другое совсем. Вот представь, если в состоянии…
- Но - но!... Уж я - то, - ого! Эге - ге! Десятью галактиками севернее из хрустального кокоса не вылупилось ещё то, чё я б себе представить не смог…
- Вот с кокосами надо быть поосторожнее. В твоём то возрасте. Особливо - с коксосодержащими. Это я тебя неподецки предупреждаю, тоже мне - бэта тестер Грибоедов! Ладно, слушай. Есть такая замороча – рокер такой весь кожаный, и здеся у него всё блестящее стальное и здеся и очки такие, и косынка красная, как у пирата, и в ухе крестик …в общем - закатывается в шар из двух половинок.
- А мотоцикл?
- Блин, ну ясно же что на мотоцикле.
- Ну, ты ж не сказал, я думал так - кувырком закатывается. Про очки и косынку всё понятно, - мачо без права передачи, а про мотоцикл ты ж не сказал? (Это я его достаю. За грибоедова. Ну попробовал я мухомор сырой. Так то ж на спор. А всё остальное уж попридумывали. Наверное. Помню только что живот очень болел. И в башке крутило. Или - наоборот... Больше ничего не помню. С умом надо эксперименты ставить. С умом! У меня, правда не всегда получается... Приколы больше люблю. Вот и сейчас - по мне ж видно - ржание едва сдерживаю. А этот олух повёлся – по новой начал, аж слюной захлёбывается, и про мотоцикл добавить не поленился. Я от зевоты чуть челюсть не вывихнул, а он заррраза, подрррробненько теперь так чешет… так что сижу смирно, не комментирую )
- … на значит таком мотоцикле. Воооот таком. Чёрном. Блестящем. С фарами. Др-р-р-р-р-р-р-дых-дых-дых…Затем половинки сходятся и он давай там – внутри - колбаситься -и-и-А-а-э-э-у-у-и-и-А-а-э-э-у-у-у-у-у….. И по кругу , и наоборот , а потом разгонится и вниз - вверх , и через голову ...
- Чьи половинки?
- Ччего?
- Ну, ты про половинки какие-то.
- Шара, шара половинки, йо…жыки полосатые! Ты вообще - меня слушаешь, или из дохлых комаров пирамидки строишь?
- Врёшь, и не падает? – Снова подаю я голос, сдувая кладбище бездыханных тушек со скамейки, и тут же напрягаюсь в нехорошем предчувствии, что этот известный на всю школу авто-вело-мото-патриотто начнёт мне всякие формулы физические рисовать. Не повезло парню с родоками. Жизнь искалечена. Отец инженер, мать училка. Я бы убил себя об забор - вместо детективов и фантастики теоремы да постулаты… Нет, вру. Вот про Архимеда бы я слушал бы и слушал. Тот ещё был фокусник - то флот Римский спалит стёклышком от часов, то соседей зальёт - ну когда этот свой закон сочинял – каждое, мол, жирное дурное тело вытеснит из полной ванны столько кипятку, сколько доведётся собрать вёдрами соседу снизу. Так себе рассуждаю, а слышу - тишина в ответ. Дырчик таращится на меня опешено, как на полоумка, и так его забрало - аж слов подобрать не может. Вот казус – то, госссспиди…
- А чего мне врать. (Глазёнки злыыые… щас наверное морду бить станет) Я думал ты тоже видел. Да они вообще то часто приезжают ... В райцентре, возле автовокзала. В Крым на купальный сезон едут. Тааакое стааадо… А у нас проездом. Это у них как гвоздь программы, - бабок по дороге накосют, а потом на побережье уже вааажные такие, "идинннствиная гастроооль , проездом из Урюпинска в Жмеринку ". Шумно жить не запретишь... Суперзвёздья, ага… грызть мои галоши…
Да я скажу, как снова будут. Увидишь - вот не падают и всё тут. Центростремительная сила… или центробежная… вечно путаю.
Хотя, наверное - какая в принципе, нафиг, разница, раз не падают? Раз уж не падают, то принцип всё - таки принципиальнее определения, как ты это дело не называй…
(Понеслооо…..Филосов, Факт! - Спиноза ходячая… Что ни говори - худой мир приятнее хорошего мордобития. Ну а мне осторожней нужно с тезисами! Уж сколько раз зарекался - оставлять свои мыслеформы за зубами. Покудова они у меня ещё есть…я про зубы…)
- Так это ещё не всё…
- !?!...
- Затем чувиха такая, - тоже вся в кожаном, с заклёпками по всем видным местам,
на таком же мотике. И снова гонки, только теперь - так чтоб друг в дружку не въехать.
Жуть! Шарик то небольшой, как бы, ну, метров 7 - 8 в диаметре ... Ну, цирк, ну, клоуны, аж шерсть дыбом ...
- Так ты что же, хочешь на своём дрындупеде гремучем, что ли, вот так же повыёживаться ? Ну это ты и впрямь - клоун беглый ... (Ой…)
- Сам ты … это глупое слово ... Да, хочу! Я вообще хочу этим летом к ним подмазаться. Хотя бы на обратном пути. Ну - когда они довольные собой и раздобревшие назад к себе через райцентр поедут. А то здоровый уже чувак, а приключения зачем - то обходят меня стороной. Видно - с воспитанием чего - то не так. А у этой сатанической банды, наверное, что ни день то по сотне приключений, - ж... жилеткой чувствую - цирка не надо…
- То-то это я погляжу с чего б это ты эрокез себе выбрил… Там того эрокезу как клопы вальс танцуют, а понтооов…. Штаны, гляжу, гладиаторские - десантные, света каки, а карманов то, карманов… Штук сорок наверное. Только вот пенные кетайские тапки на босу ногу как - то не в стиль.
- Двенадцать.
- ?
- Двенадцать, - карманов то. На липучках, кнопках, пуговицах, зипперах, потайные и так просто. Самые хиповые штаны бананами. Анну - возрази?
Возражать, почему - то не хотелось. Ага, - чуть не на голову выше. Тут же все мои контраргументы мне обратно в ж…жабры запихает… Да пусть себе ходит, павлин испанский… Убудет от меня штоли… Ну не силён я над собой такие штуки выделывать, да на то она и свобода, хоть недоразвитой – но - личности!
Вот тут уж хоть слюной изцыкайся, а - уважай!
Вобщем - как в одной народной песне поётся - «люби его таким пока он живой…» или чёто там… (вот, снова, ну и к чему такая хмурь??? Заползёт же в бошку, будто других каких - радостных примеров мало…)
Батя говорит - это раньше была одна свобода - строем ходить, а щас свобод этих, - только статьи уголовные писать под них успевай…
Ну, я то уж во всю дитя безудержной свободы, - попробуй чего запрети - тут же втихаря исследую дотошно и сам свои выводы сделаю. Ох, и не нравятся многим эти мои выводы, а чего мне тогда – их выводы нравиться должны? Разрешили мне в башке свои собственные мозги иметь - терпите, скулите и уважайте во мне индивидуума. Или вы чего- то другое из меня вырастить хотели? Непотерплю. Родили и баста. Спасибо за внимание. Нет, сыновние чувства - это святое, но я сейчас не об этом.
Ииии каанчайтеминяпоучааать! Или – читай - или... что за вежливые манеры? Нашли таки мой собственный дневник, не спросили, и уже чего - то дундят над страницами. Понимаю. Я - заготовка, ты - сучкорезный станок. Тебе не терпится отшлифовать меня. Немедленно. Потому что ты с высоты своего возраста уже знаешь как. А вот в этом может и справедливость - ты смотришь на моё фото в бессильной злобе и все твои фрезы лопаются от тоски. Ну - хочется и не можется. Где же выход из сложившейся безвыходной ситуёвины?
А он, как ни странно - есть. - Особо впечатлительным - пойдите выпейте водички и валидол под язык. Посчитайте до десяти и просто представьте что Меня - Нет! Спокойней стало? А теперь откройте дверь в комнату. Кто печально и уныло сидит на табуретке и водит слюнявым пальчиком по скатерти? Ужель не дитё твоё единоутробное? Вот иди его и воспитывай. Ещё не поздно, поверь!
       Ух, ну и вот – прикинь - вот так вот изгаляться, такие слова придумывать, чтоб эти взрослые хоть чего - нибудь поняли? Ну как дети малые, ей богу...
Мрррраааак... Откровенно - многих вещей всё равно по малолетству недоганяю. Хотя в замочную скважину кой чего иногда и вполне подробно удаётся разглядеть. Да и бинокля полевого половинку я довольно скоро нашел, как приспособить в мирных целях, когда лунные кратеры наизусть повыучивал…
Но об этих моих исследованиях в другом дневнике- с розовой обложкой. Том, что на чердаке, под ульем заныканый. Ага, - вневедомственные полосатые сикюрити. Мёду в этом году не наносили, пусть хоть какая польза будет…
       Уже хотите почитать? Вэлкомэ, я услышу, если чё. Там ещё ступенька предпоследняя подпилена. Вобщем не ступала ещё нога человека… Ну я себя, ессно, не считаю… ой, запутали вы меня совсем… А тут вижу - Жека губами чёто шевелит, короче - мило беседуем дальше…
- …Я вон даже ухо проколол. Серёжку хочу! – продолжает, стало быть, какую то утерянную мной мысль.
- Какого Серёжку? - Ляпнул я, привычно не обременяя сознание мыслительными процессами, но тут же заметил в мочке Дырчикового уха дырищу, небольшую, но без труда видимую на просвет.
- Да ты своё помело уймёшь когда- нибудь? А то оно у тебя независимо от мозгов существует. А если ты со смыслом каким, то я щас…
- Брилллллиантовую?- попытался я сбить накал страстей.
- Я те чё, Элтон Жён? Конечно же - пацанскую, суррровую, - как кольцо от гранаты.
- Я вот те чё скажу, братан. Не примут тебя в рокеры. А скорее даже наоборот.
- Это почему ещё?
- А ты в неправильном ухе дырку то продырявил.
Дырчик побледнел сперва, как услышал, пощупал ухо, оглянулся по сторонам и, втянув голову в плечи, прошипел:
- Да ты сам то откудова знаешь, в каком положено?
- А вот знаю. Пираты - правильные мужики и у них в левом. Казаки наши народные с чубами которые - тоже в левом носили. Потому что к сердцу ближе. У тебя - в правом. Следи за рукой. Вот это у меня левая сторона? Рука, стало быть, тоже левая. Вот. А дыра в ухе у тебя напротив моей правой руки, когда ты на меня смотришь. Гы…
- Тьфу, прид… придумал, уё… у ёжика мозгов больше… и не смешно ни капельки…- облегчённо, но, слегка заикаясь, забухтел Дырчик.
…И чё я с тобой вообще тут разговариваю? Вот ты самый клоун и есть! Вот - найди себе какое нибудь бродячее шапито, метровые ботинки, и говори с народом на равных! Они тебе ещё и платить станут за то, что ты их целых полтора часа за клинических идиотов станешь держать шутками своими невозможной тупости!..
…Кстати... кстати, про цирк – вот щас только до тебя шёл - собака Кузьмы Егоровича к себе в будку большую такую ощипанную курицу тащила, а та орёт - "фашисты, фашисты, всех не перевешаете! " Клык даю! Я прям ошалел, как услышал.
- Ты чё, курнул с утреца чего не из магазина? В жизни разговаривающей курицы не встречал! Мож ... Может то не курица была, а, к примеру... попугай? Откуда, говоришь, собака - то ковыляла?
- Да откуда в нашей деревне попугаи? Не Африка же, всё-таки ...
- Значимо, что не Африка, так- Эфиопия средней нечернозёмной полосы…Откуда, откуда ... Вчера, значит, за здравие ящиков пять джин - тоника расхлебали, а сегодня, стало быть, за упокой будем ... Так уж повелось в этом страшном мире- любой торжественный пи…дец венчает вкусный холодец!
- Постой, ты о чём это?
- Да так, о превратностях судьбы ... Вот так, живёшь себе сто лет, всяка собака тебя уважает, только обязательно ведь найдётся тварь, что не за талант твой тебя ценить станет, а за румяные окорочка... Ну это, конечно, когда кроме румяных окорочков ещё и талант... что редкостно, но - встречается в природе... И жизнь утратит свой резон. Как пел про Штирлица Кобзон. Что с челюстью твоей нижней? Захлопни, пожалуйста, - ворона залетит.
- Это ты чё тут, про какие окорочка? И чё это Светка дома воет?
       А это уже Серёга из своей дачи идёт. Жрёт чего- то. Он вечно чего- то жрёт. Не сказать, чтоб очень толстый в свои без – пол - году тринадцать, но без какой-нибудь колбасы во рту его и представить трудно … И так, с Жекой вы уже познакомились. Короче – Родэновский мыслитель с эрокезом на башке, в классической позе над бензиновой канистрой. Объяснить, что такое – Серый будет труднее. И легче одновременно. Если вспомнить выражение, что человек это то, что он ест, то тогда о Серёге можно сказать что он - наше всё. Ну а про себя я скромненько так пока промолчу.
- И что, сильно воет?
- Нууу… как сказать.… Сперва я подумал, что это, наконец, насос на водокачке починили. Ну тот, что за деревней. Потом прислушался - из Светкиного дома.
Её голос - «Он такой был, говорит - прикольный, громкий. Час мог, говорит, проорать как новенький…»
- Дааа… Каак новенький, а сто первый годок бы уж пошёл… Заговорил, значиццо, партизан Гвинейский...
- Да о чём вы? - Вылупив осоловелые полтинники, встрял в нашу с Серёгой беседу Дырчик.
- Да так. О некоторых физиологических особенностях некоторых уникумов, или - как тяжко таланту успеха добиться, чтоб при этом нежные части тела не страдали. – Авторитетно резюмировал я и перевёл многозначительный взгляд на Серёгу, по возможности незаметнее на всякий случай показывая ему из-за спины кулак. Серёга был в курсе на счёт Дырчика. Сделав вид, что не замечает фатального предостережения, он продолжил, соблюдая высшую степень дипломатической конспирации. Сервилат при этом в ущерб дикции как – то совершенно незаметно стал ещё на пару укусов короче:
- Ну, это ты простой такой, как вафельная трубочка. Ты что, не слыхал: "искусство требует жертв ? "
- Слыхааал, а теперь вижу ... тяжела и неказиста жизнь… приблудного артиста... – сглотнул я слюнки, растирая по щеке очередного комара.
- Да я б, если честно, то не сказал - снова подал голос Серёга.
- Ты что в виду имеешь?
- Да они артисты эти всякие, палец о палец… Фокусники - особенно... Народ сам деньги несёт, чтоб их поприкольнее надули. То есть - что надувают уж никто и не сомневается. Главно, чтоб красиво и на правду похоже. Причём половина народу и знать не хочет, от чего всё получается. А потому что сразу денег жалко станет. Потому что не стоит оно того!
       Вот только что по телику разоблачение некоторых фокусов показывали. Всё так просто оказывается, как два пальца в божью росу... Аж удивительно. Ну - что фокусник не каждый третий.
 А ты не видел?
- Не.
- А ты? Клаааааааааааас !!!!!.
Главно - штоб никто не видел!
В этом и весь натюрморт! - обрадовано резюмировал Серёга:
- Теперь я знаю, как доставать кролика из шляпы и распиливать женщину! ...
Только кролика мне никто не даст, - помнишь, как мы на белом тёть Катином коте милирование зелёной краской с бигудями проверяли?
А вот с распиливанием надо срочно на ком - нибудь попробовать. Там всё просто, я понял ну почти всё, и вообще - у Дырчика в сарае ну точь – в - точь такая же пила имеется, с двумя ручками. Чё же инвентарю зря пылиться? Зрелищная штуковина. Тут на неё одну народу припрётся пол - колхоза поглазеть. Получится тип – топ, прочь сомнения! Вобщем - Коперфильд нервно курит Ватру без фильтра.
- Пила? Дааа… ррреликвия, тот ещё экспонат. Вот только что малость напрягает - ну каждый второй пророк малолетний знает мой гараж лучше, чем я сам. Завтра же замки поменяю!
- Остынь, я и видел то её только один раз, ну - когда ты впервые в гараж свой мотопёрд закатывал. Она тогда ещё откуда-то сверху ё… ёлкин хвост, рухнула. Как по - волшебству.
- Ага, как же, помню - у некоторых тогда и штаны сделались мокрые, как по - волшебству…- не преминул съехидничать Жека.
- Да это ж ты сам меня из лужи обрызгал, племянник Шумахера - жертва парикмахера! - обижено скривил губы Серёга, дёргая себя за волосы на макушке, но самые кончики ушей у него при этом почему то предательски поменяли цвет на пульсирующе - алый.
       Ты ж как ошалелый в первый же день цирк на воде устроил - ни одной лужи не пропустил, все заборы по обе стороны одного цвета стали вместе со случайными прохожими, ну, теми, что спрятаться не успели. Ты ж сам был как памятник Му -Му - весь в тине, паутине, грязи и глине. Большое Малодрыщенское сафари, спешите проблеваться….
Дырчик открыл было рот, чтобы чего-то возразить, да только махнул рукой и меланхолически засвистел нечто малоузнаваемое, но жутко режущее слух чудовищным набором самых несопоставимых нот.
- Ну, прям, какой то цирковой день сегодня. Не спроста это. Да где ж её взять то,
женщину? – Всё ж - какое – хоть никакое приключеньице намечается в нашей пыльной епархии. - Пытаюсь я выкатить наш паровоз на намечающуюся колею, один за одним уже загибая пальцы на руках за спиною, и мысленно вычёркивая кандидаток на Главный Малорощинский Оскар в номинации «самая безногая голова» или «самые безголовые ноги».
- Так, вариант номер один – он же - единственный. Светка! - вдруг проявляет нездоровую инициативу Дырчик, к неописуемому восторгу благодарных слушателей прервав глухариный вокализ на самой невыносимой ноте, однако, даже приблизительно не проникшись всей ответственностью выбора.
- Почему Светка? Подозрительно спрашиваю я, затаив дыхание, и так и не загнув предпоследний палец.
- Она хомячков умеет дрессировать, и вообще… - Аж расцветает на местоимении «вообще» Жека…
- Ну, на счёт «вообще», то это всё понятно, но давай разграничим обязанности- с тебя только пила, а женщины и прочий реквизит- это уж моя забота. К тому же - вот если ейные хомячки вдруг сиротами останутся из за твоего же растяпства то ты себе это простишь?
Нет, вот ты, а хотя бы и ради искусства сможешь пойти на такие неоправданные жертвы? Я имею в виду несчастных хомячков... Я же ведь даже Маринку свою не выдвигаю в кандидаты… - критически разнервничался Серёга, высасывая вместе с собственными соплями копчёный аромат из колбасного хвостика.
- Маринку? Ну, … её просто со сцены видно не будет… Она ж как со школы идёт - так чисто первоклашка… ясельной группы… - как то уж совсем снисходительно позёвывает Дырчик, всё больше распаляя Серёгу, который от обилия чувств стал малиновый и беззвучно хватая воздух губами безуспешно пытался задушить свой указательный палец верёвочкой от колбасы.
- Ага… и вообще распиловка мышей и сусликов выглядит скорее как будничное приготовление корма, нежели зрелищный аттракцион… - совершенно не следя за тем, что болтает мой засидевшийся за зубами язык, плеснул керосину в огонь я.
- Это моя Маринка- суслик? Багровея и сжимая кулаки, в один прыжок навалился на меня Серега, и я тут же осознал собственными почками, что кулаки он в ход мог и не пускать. Меня вполне убедила его масса. Мы закатились под лавочку и единственное чем я смог себе помочь- это схватить его за уши и держать его огнедышащую ароматами перца и чеснока бошку на вытянутых руках, едва обеспечив таким образом дистанцию, на которой его мелькающие засаленные кулачёнки не достигали поверхности моей физиономии, так как на поверку его руки оказались заметно короче моих. Тогда эта зараза пустила в ход коленки, ни разу не стесняясь в способах грубо поразить самые интимные детали моего неокрепшего организма.
- Нет, он имеет в виду что, может быть, распилим хомячков? – Вполне своевременно, но откуда - то издалека и как - то невнятно пробредил Жека, всё же предприняв вялую попытку погасить неожиданно, но довольно стремительно развившийся конфликт, в то же время совершенно безынициативно, но не без интереса наблюдая за экзекуцией.
- Ты чё, озверел совсем? Прорычал Серёга, поднимаясь с земли и с яростью отряхивая джинсы.
Хомяч - коооооов? Сад - дист! Да тебе не маааатацыкал водить, тебе кольцо-в-нос, ошшшейник-с-шипами на шею и на цеееепь… В тёёооомный и сырой подвааааллл…
С крыыссссыми…… И чтоб вода капала…И всюду - косссти чьито… и череб со свечкой… несгораемой…внутри….— на каждом слове угрожающе делая шаг на встречу Дырчику рождал он последовательно чудовищную картиночку, ясно различая все мельчайшие подробности которой, даже у меня, по наитию способному выдумать и не такое, на макушке сами собою зашевелились волосы, а у Дырчика, всё это время стоявшего у калитки от внезапного прозрения ослабели коленки, и он просто опал на край лавки мягким местом. Вот она - сила слова! Минут с пять мы просто , насупившись, беззвучно сопели друг на дружку. Однако каждый из нас, отбыв мысленно в местах, так мастерски и вдохновенно оживописанных юным инквизитором от Гринписа наверное по четыре пожизненных заключения, вскоре простил Всем и Всё.
       И всё же - йоги правы! Дыхательная гимнастика укрепляет нервы. К концу десятой минуты мы снова были приятелями.
       Серёгины руки привычно и как бы независимо от их владельца пробежались по его же карманам в поисках чего- нибудь съестного, т.к. не жевать для Серёги значило то же самое, что для прочих смертных - не дышать. В одном из кармашков затаилась жвачка, которая немедленно была извлечена, выскоблена из налипшей бумажки и уже привычно приготовилась нырнуть к Серёге в рот, при этом я в свою очередь приготовился судорожно глотнуть слюнки…
       И вдруг… Серёга протянул жвачку мне. Сдуревший от нереальности происходящего я прошептал - «спасибо, не надо!», выхватил жвачку из Серёгиной руки, и прежде чем мне стало очень стыдно, я уже с аппетитом наслаждался сочным апельсиновым вкусом. Ещё парочка кубиков ароматизированного латекса перекочевала в защёчные пространства прочих примирившихся членов альянса независимых иллюзионистов.
- Что касаемо меня - то я с удовольствием училку по химии распилил бы . Ух и отлились бы ей эти самые ковалентные разгидриды ... Плюмбум- шлюмбум… Аж щепки летели бы… Уж я б ей устроил выпадание жжжопы в осадок… по полной внеклассной программе…- снова нарушил я безмолвие, удивляясь сказанному и заодно пытаясь припомнить, не было ли в моём роду родственников по имени Фрэди… Однако вместо ответа на конкретно поставленный вопрос где-то промежду мозговых извилин застряло и утробно рычало:
- «… и выррррвал грррешный мой язык!» (ой, а это откуда?)
- Браза, из каких закромов столько затаённой злобы? У вас же химия только через три года! К тому же - ты беса гонишь без каски - забыл, что ли, что у ней братан секцию карате в клубе ведёт?
       Да он тя за сеструху без пилы на носовые платочеки порвёт ! - Скептически прокомментировал моё эффе Дырчик, на всякий случай инстинктивно отсаживаясь от меня ещё на четверть сидалищной булки, другой же неудобно зависнув за краем лавочки… Эксгибиционисты, блин, на канате… или эквилибристы… Как эти взрослые в такой теровой хуче слов не путаются… понапридумывают, аж бошка трещит…А химию это я так, заочно нетерплю. Тут с физикой такой сумбур, пока все эти ероглифты повыучивал... ну – почти все, за первую четверть, - по ночам спать не мог. Ампер приходил собственнолично, собственноручно за ухо за правое вертел. Грозился в векторном поле на ночь оставить. С индукцией и екзотермическими константами один на один. Зверррюга... А такой добропорядошный мужик... На первый то взгляд... Ну на портрете, что в классе прям надо мной на стенке висит. а тут - новые каракули на горизонте маячаццо... И какими уж частями тела это прикажете запоминать, когда уже в мозгах места не осталось?..
- Да, вариант малоподходящий. А вот если б директриса согласиииилась… Прикинь… И - каниииикулы…. Пока новую не пришлют…- не унимался младший брат великого и могучего у меня во рту, ловко увёртываясь от нетронутых кариесом резцов и клыков, добросовестно пытавшихся лишить свободы этот распаясавшийся кусочек инакомыслия.
- Шутим - с? Она мамке новеньких Сибирских котов обещала мешок. Ну, в смысле - новорожденных. Ну, в смысле от её кошки Алиски, конечно же… Ей то дежурный окот предлагали по добрым рукам пустить, да мои проворнее оказались. - Я, ну и батя , бройлер газовый ей наладили, тот что она три зимы назад в хате поставила, так столько восторгов было… Так что весь выплодок мне! – Торжественно загребая воздух растопыренными ладонями, нараспев похвастал Жека.
- И ззачем … тебе … СТОООЛЬКО? – скрипнул зубами Серёга, разделив фразу на три отдельных, тяжеловесных как булыжники, предложения.
- А чтоб ты иззззззавидовался! Этой зимой хочу изобрести первый в мире живой музыкально - мурчащий обогреватель. Прикинь - у всех дежурные проблеммы с отоплением, все спать ложатся в ватных штанах да тулупах, шапки кроличьи на морской узел завязывают, ну, чтоб кто - нить из родственников ночью себе не утащил, а тут я, на зависть изумлённой публике, вообще - раздеваюся до трусов и обкладываюсь котами. Хха?
       Уже, уже вижу - жадничаешь. Ладно, не зверь я, договоримся, - разрешу пару раз за ушком почесать, как подрастут…- снисходительно ухмыльнулся Дырчик.
- И не завидую я ни капельки, бррррройлеррр…- с хрипами потревоженного бультерьера пробасил Серёга. - Просто не уверен, что ты со своим шестерёнчато - карбюраторным мировоззрением обеспечишь им правильную жизнь.
- Уж будь спок, - первое, что я им обеспечу - это комфортные условия, максимально приближённые к сибирским! Не зря ж Сибирскими зовутся!
- Ну, и не идиот… идинннственный раз чувак подумать решил, не технически…тоже мне… чем думал? Явно что не головой… Куклачёв в маррразме… Кстати – котёл - бооойлер!
- А не один фиг?
- И хорошо ещё если снова молодую пришлют, а вдруг - старуху какую тридцатилетнюю? Продолжил я мысль, начавшую уже плесневеть. Причём Дырчик с Серёгой переглянулись и впали в прострацию секунд на десять, видимо силясь вспомнить, о чём идёт речь…
       Они ж знаешь, какие злючие! Особенно если у ней муж не физрук. Половине школы неуд по поведению! ПОЖИЗНЕННО! Вот, значит и директриска отпадает…- торжествуя безоговорочную победу над парой недвижимых и безмолвных зомби подытожил я.
- ъъаАААААА…. Этто ты об… Ааа…, ну да, отпадаает… Однозначно… Дааа, что то не получается у нас с женщинами…- глубокомысленно почесал репу Серый, маленькими пушистыми кусочками возвращаясь из астрала.
- Ну, здесь я вас братья - Славяне успокою - не у одних у нас с женщинами не получается. –Загадочно подмигнул собравшимся Дырчик.
- Это ты Майкела Джексона имеешь в виду, или Карлссона? Тоже мне, примеры достойные подражания! – Съехидичал Серёга.
- А вот Карлсссссона не трожь! Скривил угрожающую мину Дырчик, с наслаждением растирая в кровавую лужицу обильно отобедавшего комара. - Я имею в виду Ксену - воительницу, недоумки! Сколько она нашего брата в неравных побоищах положила, это ж – забеременеть до икоты!
- Успокойся, - фантазии это всё. Один идиот придумал, сотня дегенератов отсняла и миллиардов десять законопослушных граждан теперь жениться боится…Вот и как прикажите жить с такими комплексами бок о бок да на одном с ними глобусе?…- тяжко вздохнул Серый.
- Между нами – пацанами, - баба с мечом это такое же извращение, как мужик, ведущий кружок кройки и шитья. Вот этим то наверное и опасно - достаточно пару раз в телевизорном ящике показать – какие типа герои и уникумы, как у всех прочих праздно мнительных просто планка едет, обезьянничают по тупости, потом привыкают кто во шо горазд и дальше вся жизнь наперекосяк. Вот кого бы порасстреливать из рогатки - так это этих телевизионщиков долбанутых. И политиков заодно. А то они то о тонкой детской психике трясутся, ну - кааак бы, а то тут - же таааких мультиков понапокажут…- взрослые краснеют! Ну или там в более запущенных случаях - посылают немедленно выключить свет на кухне, или срочно пол подмести где - нить, где телевизора нету! – С пол - оборота завёлся Дырчик. Ну, меня- то , ясное дело- не берёт, - сижу, смотрю принципиально дальше, пока у них там кипит и булькает, а на душе всё ж не спокойно. Вот будто нарошно конфликтные ситуации в семьях создают, а потом сами же пальцем тычут - какое мол злобное и неуправляемое поколение повыросло.
- У кого мозг не в жопе комками растёт, те не обезьянничают, те себе на уме!
И хорошо чего кому или плохо это уж пусть каждый к себе сам примеряет. Ведь не стану же я как этот Кирилл на виду у всей школы в шёлковых прозрачных колготках, как офелий какой очумелый скакать... Когда балет ставили... Ну, я - однозначно не стану... Чего лыбитесь? Даже если похудею - не стану. А ведь кого- то же плющит, за уши не оттащить. Билетов не достать. За любые сумасшедшие деньги. И не с проста это, верно не с проста. Просто Некоторым понять не дано. Может просто и не отрасло ещё то, чем понимать. А может - отшиб кто в нежные годы. Чтоб не повадно. По мне так, - не мешают жить - и им жить не мешай. Иначе вот Их больше станет, как думаешь, не припомнят? И будешь тогда, как миленький, в шёлковом трико и передничке танк водить. А вечером на плацу, вместо строевой - танцы до упаду и групповая вышивка крестиком на портянках перед отбоем под «кто в доме хозяин»... Так что – пиииис. Во всех смыслах. И при чём уж при таком раскладе - политики? Политики чтоль мультики показывают? - опять таки - телевизионщики! - скептически передёрнул плечами Серёга, перейдя на самоедство. Теперь он пошло грыз ногти.
- А кто разрешает? - Кто, ёрш их кучу, - культивирует, взращивает и сеет?
Полииитики!!! - разъерепенился Жека, перейдя на понятный электорату слэнг, и, пятернёй приводя свой эрокез в боевое состояние.
Тогда Серёга не выдержал, подошёл к Дырчику и что- то шепнул ему на ухо. Затем посмотрел на меня и пояснил:
- По старшинству. Извини, - малой ещё.
- Что, так - таки уж и все? - изумлённо округлив глаза офигел Дырчик.
- Ну не все так через одного. Посмотри в интернете.
- Так что по вредности для подрастающего поколения, что нынешние бабы,
что мужики - одни других стоят, хоть хлоркой вымачивай! – подытожил я.
- А ты, стало быть, идеал непорочности? Нехорошо улыбнулся Жека. - Я уж о себе и
не говорю. Иногда такое учудю… учуждю… учужу…в общем - ужучу - Глаза боятся, руки делают, ноги уже на стрёме, а в мозгах лёгонький такой сквознячок - с, и ни чего более. Потому что, а не придумали ничего более притягательного, чем запретное.
- А вот если всем всё разрешить? Нет, вы только представьте...
       Кто-нибудь, наблюдая в эту самую минуту нашу сходку со стороны, заблаговременно приняв бы все меры предосторожности, наверняка опасливо обошёл бы нас по другой стороне улицы, так и не разгадав, потея и нервно озираясь, страшной тайны трёх таинственно лыбящихся джиоконд в пацанском обличии, сидящих противоестественно тихими и до жути смирными зайцами и невидящим взглядом таращащихся куда- то в одним им видимые запредельные дали.
- А вот если, к примеру - мужика пилить, как ты думаешь, получится? – без видимой логической связки предположил Дырчик.
- Мужикааа?... задумчиво протянул Серёга, лениво выходя из мечтательной дрёмы и сдувшимся мячиком подпрыгивая на цыпочках, чтобы, подчиняясь недремлющему ни секунду личному инстинкту всепожирания, достать с лавочки единственный, чудом уцелевший на дикой яблоне зелёный сморщенный плод.
- Ну, как вариант. Какая на фиг, разница? Хе, кстати, а вот скажите, а вот вы мне скажите, кто с горки быстрее скатится – колобок - мальчик, или – колобок - девочка ?
       Ответ утонул во всеобщем хохоте и истерических похрюкиваниях. Серёга рухнул с лавочки в траву и даже жевачку выронил, потому что рот его от ржания сразу на четыре размера больше стал. Я ржал со всеми вместе, - поэтому правильного ответа не уловил тоже.
- А где мужика возьмём? Спросил я, сквозь хохот, утирая слёзы. Вот- садовник Василий например. Ему после обеда вообще пофигу где валяться - под забором или на кладбище…
Окончание фразы прозвучало в мгновенно нависшей напряжённой гробовой тишине…
- А, это ты о том случае год назад, когда он в склеп завалился ночью на хэлуин и орал оттудова дурным голосом? Сдавленным шёпотом предположил Серёга.
- Ну да, а о чём - же ещё…- Пожал плечами я.
- Предупреждать же ж надо, а то у меня весь аппетит чуть не пропал…- облегченно вздохнул Серёга, и нервно надгрыз каменную и кислющую недозрелую дичку.
У меня аж скулы свело судорогой, но Серёгина молотилка работала как всегда безукоризненно и ритмично.
Мы же с Жекой продолжали терзать безвкусные уже комочки каучука и не выплёвывали их разве что только из жадности или блюдя имидж надменных двугорбых философов пустыни, а так же дабы рядом с вечножующим, самоценным, фонтанирующим жизненной энергией и заразными идеями Серёгой, не чувствовать себя изгоями хотя бы в этой малой щенячьей радости.
Вся же троица в целом продолжала навязчиво напоминать сходку обедающих хомячков и у меня снова возникли какие-то спорадические ассоциации...
- Рагу из свеженакрошенных хомячков…нет, не то… Хомячки - фри во фритюре…Бррррр… Снова не то…Оклахома - сити: страшная резня хомячков бензопилами… Вооот… а то так и забудем, зачем собрались… - сконцентрировался я на нашей идее – фикс, и тут же поймал на себе какой-то свинцовый, просто физически ощутимый взгляд. - Серёга бычком таращился на меня прямо в упор и его исподлобный взгляд не предвещал ничего особенно радужно- оптимистичного.
 - А чего это ты на меня ТАК смотришь? ... И не смотри, и не буду я ... привстал я, пятясь к калитке.
- Буууудешь, будешь! Хочешь славы и известности в нашей захудалой местности?
А помнишь, как Зинка Ивлева тебе отказала? Ну, я имею в виду контрольную итоговую скатать. А как увидит твой талант в натуральную величину, так первая дружить и начнёт. Уж я то этих отличниц знаю! – Накатиком покатил на меня каток Серёга, не оставляя мне особенных шансов.
- Зинка, зинка…бубликов корзинка…помню, пчёлкин колобок… помню … забыть бы…
При чём тут Зинка вообще? Тоже мне, шантажист… Да по мне что Зинка что проезжая грузинка. Да я её вообще в упор не различаю. После этого случая. Даром что прям передо мной в классе сидит. А ты откуда, собственно, знаешь?
- Да так, - сорока на хвосте принесла.
- Да не сорока, - Дятел удмуртский. Дроздофила без намордника. Ну всем всё
интересно! Все всюду нос по тыще раз сунут. В каждую мелочь, в каждую ити их щель вонючую… И кто и что и по скольку! Вот уже все где! Даже на каникулах житья нет.
Видишь ли, Серж, я участвую в данной концессии исключительно из любви к высокому сценическому искусству. Всякие же намёки на сопричастность третьих лиц мне скушны и омерзительны. Вооот... Правда, хорошо сказал?
К тому же, господин психолог, это ты Маринку свою отличницей называешь? Так у неё веригут только по пению. Ты ж в своей любовной ослеплённости ещё и тупой, как угол в 179 градусов. Понапоёт она тебе всякого, а ты и веришь.
Вот не хотел ведь говорить, но …
- Ннннуу? – Между Серёгиными зрачками сверкануло чегото типа искры короткого замыкания.
- Да так, зябко чего то нынче … - кокетливо смахнув пот и, как можно загадошнее подкатив глаза томно прошептал я.
- Говори, что? – начал бледнеть в синюю полосочку Серёга, и даже из левого уха
вроде закурился сизый дымок.
- А то, - дружок у ней, у Марии твоей есть. Не в твою честь. Огромный и страшный .
Ночью не видно. Негр самый настоящий. Хоть гуталином натирай! – Выпалил я, на всякий случай сгруппировав кеды под лавкой.
- Ты чё, болеешь? У Маринки негр? Занзибарский?
- Может Занзибарский, может Запорожский - шахтёр после смены, да только тебе ему и до пупка не допрыгнуть.
- Иии… с какой же пальмы и когда он слез, этот Кинг-конг, из какого штрека выполз, этот Шрэк нагуталиненный, конкурррент мой нежданный - негаданный?
- Ну, конкретно число и фазу луны сообщить не могу. Знаю только, что не далее как неделю назад она мне его под большим секретом в её папкином компьютере показывала. Я сам своими вот этими глазами видел там на картинке - под негром записка - типа «Машке Земцовой от Пьера Ришара» или типа того…
- А? А! Пьера Ришара?!! И какой же из Пьера Ришара негр? Как из меня чукотский свекловод! А может и вовсе - Пьера Кардана?
- Может и Кардана…
- Кордана? Ну ты тоооормоз… Да ты - ботва сырокопчёная всё поперепутывал. И
это ты щас рыло пойдёшь зелёнкой мазать за подобные нереальные наветы. – Уже облегчённо принимая обычные огненно - алые цвета и разминая пальцы, умиротворённо проурчал Серёга. – Может, - Пьер Нарцисс? Так эту невидаль я и сам видал - Манька победила среди таких - же как она малохольных из клуба юных его придурошных фанатютиков. Он ей даж зайца шоколадного прислал, только он растаял по дороге малость. Ну то есть - совершенно. Она его языком из коробки пол - дня вылизывала. Ой, хотел - бы я на этот аттракцион ещё разик посмотреть… млея от воспоминаний в приступе нежности зарделся Серёга…
- Так, к стати о коробках и аттракционе! - Как то не совсем кстати вклинился в наше с
Серёгой эксклюзивное ток - шоу застоявшийся в невостребованности Жека.-
       Из чего ящик то станем делать?
 - У меня, сдаётся, экспромтом родилась одна идейка. - Сладко зевнул, с хрустом потянувшись, скоропостижно вышедший из амурного анабиоза Серёга. -
Я пойду щас домой, - там батя как раз новый холодильник из коробки вытаскивает. Так я прослежу, чтоб не больно её разодрали. А вы приходите ко мне… ну, …через час.
- Иии где же нам час прикажете шатаццо? - Поморщился Жека, который, подхватив от Серёги зевательную бациллу теперь безостановочно зевал, сплёвывая комаров, да завязывался в узлы, выкручивая себе суставы, и, разве что не пытался забросить себе ноги за шею.
- Ни за что не догадаешься. Сааазрели вишни в саду…- проафальшивил фальцетом Серёга.
- …У дяди Вани...! – Допёр Дырчик. – Слышь, так мы это, - за час вряд- ли управимся… При всём уважении к искусству. Там же ведь сливы ещё, ну эти, - без червяков, яблоки, а груши - мёд, а не груши …
- Ага, а потом, соответственно - врачи, клизьмы… родители…
- Именно в таком порядке?
- А то, в каком - же? Сначала санитары прочистют тебе желудок, а потом родители - мозги. Причём заднице достанется дважды. Сперва от врачей, а потом от ремня. Так, мы кажется, цирковой номер готовим, или на фельдшерские курсы поступаем? Нет, ты подумай, как удачно всё складывается- именно сегодня дядя Ваня с собой на охоту свою собачищу взял, а тётя Наташа в райцентр с утра умотала… Ну видит бог - мы не виноваты. Нефиг было такую сладкую черешню выращивать.
- Бог - ладно, - он простит. Он добрый. Он детям в зад не стреляет солью из ружья…
Главно - шоб участковый не попалил…
- Ты опасаешься, что он предложит вступить с тобой в долю?
       Кстати, ты случайно не помнишь имя того пацана, который мне сегодня с утра на ухо дудел о том, что взрослые просто пруццо отщастья, если у них не брать без спросу, а через каждые две с половиной минуты спрашивать можно чего или нельзя?
- Каждые две с половиной? Это ж антресолями подвинуться можно…Тут я чего-то
перегнул ... малость... В общем - в целях сведения к разумным пределам количества нервных срывов и попыток спонтанного суицида в среде прегеронтрального населения постановляю оставлять взрослых для их же блага в частичном неведении о намечающихся акциях.
       Так, болтая о том - о сём, мы поправились килограмма на полтора каждый, вперемежку между словами набивая рот всякой ароматной сладкой всячиной прямо с веток, ломящихся под тяжестью спелых плодов и наших потяжелевших тел .
       Только когда скрипнула калитка и вдали послышался удивлённый с истеричными подвываниями лай Полкана, не ожидавшего подобного коварства, Жека спросил, делано округляя глаза:
- А … который час?
- Я те шо, бигбэн? Или московское время? Делаем ноги, пока жучара не укоротила.
       До дома Серёги мы домчались на удивление быстро. Потом я услышал, что кто-то стучит в ворота с той стороны и, мало чего соображая, открыл дверь. Это был Жека.
- Тты… уже здесь? - Спросил он, клацая зубами от ужаса, - Заакрывай скорее!
- Этто я, кажыся, через ворота перелез… - Рассеяно пробормотал я, трясущимися пальцами пытаясь защёлкнуть ржавую задвижку, одновременно лихорадочно вспоминая способ, которым я оказался по эту сторону забора.
- Не перелез ты, не перелез… Сергей Бубка не твой папа? Ты эти двухметровые ворота без шеста перемахнул, кенгуру ты бешеное!
- Что за шум без мордобоя? - из ворот сарая в глубине двора появился Серёга с загадочной неадекватной рожей.
- Ещё минуты полторы и будет те мордобой. Коламбия пикчерс от зависти тихо скулить за воротами станет! А на бис ещё и французские фонари раздадут. При чём всем, кто под руку подвернётся! – Растревожено сплюнул я, оглядываясь на калитку.
- Чё за фонари? Рассеяно осведомился Серёга. Однако по странноватому блуждающему взгляду куда то внутрь себя читалось ясно, что сам он явно не здесь, а голова его в настоящий момент забита идеями космического масштаба.
- Ну, это как французские тени. Только - во весь глаз, и что примечательно - совершенно бесплатно! - Нервно переминаясь с ноги на ногу и натужно сопя, уточнил Жека, прекрасно понимая, что его всё равно ни кто не слушает. - И вообще - если мы счас не спрячемся, то мы - не виноваты!
- Угу, но только - тише! – не прекращая думать о чём- то своём и, прижав к губам указательный палец, пробормотал Серёга.
Со страшным конским топотом мы вломились в сарай и затаились в ожидании под саркофагом из старой облупленной ванны, прислонённой к курганчику из битого кирпича. На второй минуте, к всеобщему удивлению мы обнаружили, что нас не двое, а трое, и третий - явно не Серёга. Когда глаза привыкли к сумраку, мы практически одновременно опознали в третьем довольно ухмыляющуюся рожу второклашки Васьки – «фунтика», длинноногого лопоухого веснушчатого блондинчика с хитрющими, красно - коричневыми глазёнками - Серёгиного приятеля через дорогу. При всей несуразности вышеуказанного субъекта, обладал он одним незаурядным качеством - появляться в непредсказуемых местах в самый неподходящий момент. Не знаю, приносил ли дивиденды лично ему этот его талант, но известно наверняка - всех прочих вольных жителей Малорощинской обители, включая участкового Исая Марковича по кличке РэбэКоп, это напрягало просто до мигрени. Кстати, ходят упорные слухи, что фунтика фунтиком окрестил именно он. Ну, - говорит, - это не фунт лиха, а так, - пока только- фунтик. Так и припечаталось.
       На исходе четвёртой минуты Дырчик заподозрил, что угроза акции возмездия миновала, и рискнул предпринять вылазку до калитки. Посекундно пригибаясь, он короткими перебежками достиг калитки, и, бесшумно отодвинув задвижку, медленно высунул нос на улицу. Мы старались не дышать. В сарае было так тихо, что мы слышали стук собственных сердец, до звона сфокусированный сводчатыми формами нашего импровизированного укрытия. Однако - любопытство взяло верх, и мы как то даже и не заметили, как повылазили из - под ванны и что она сама еле держится. В тот самый миг, когда нос Жеки оказался на улице, ванна с диким грохотом перевернулась. Меня можно было бы пытать, поедая передо мною мои любимые мармеладные конфеты, но я бы при всём желании так и не смог бы вспомнить, кто из нас заорал первым. Не смотря на столь нежный возраст, у Васьки оказались лужёные гланды, и голос доисторического заводского гудка. Я вторил ему неровным воем щербатой циркулярной пилы. В результате получился эдакий жуткий оголтелый рёв реактивного истребителя, скользящего брюхом по гигантскому рашпилю. Так мы воодушевлённо орали секунд десять, автоматически подзаводясь от воя друг друга, пока на эти вопли в сарай не влетел Серёга с навечно окаменевшим выражением крайнего изумления на зелёном в синюю крапинку лице, что повергло нас в ещё больший ужас, от которого мы с Фунтиком заорали ещё громче и зачем - то позалазили в ванну, что уж было совершенно лишено всякого смысла.
- Прррридурки… я за пилой пошёл, ну вас … для опытов…- с трудом сдерживая истерический хохот сказала Жекина голова, то появляясь, то пропадая над воротами с той стороны.
       Наполненные адреналином как два термоядерных фугаса, в ожидании Дырчика мы с Васькой продолжили бесноваться в ванне. – Сначала мы попытались использовать её как качели, но слегка мешали крохотные недоразвитые ножки, приваренные снизу. Тогда ванна стала ледоколом, которым мы сперва тупо, но с воодушевлённым визгом протаранили стопку пенопластовых листов, от чего они и в самом деле стали похожи на растрескавшийся всмятку айсберг, а ледокол на некоторое время соответственно превратился в Титаник. После этой пирровой виктории, не переводя дух, мы отважно спасли Челюскинцев , чей собирательный образ олицетворяла бесстыжая морда с длинным алым влажным языком на бок, - крутившегося возле нашего нелепого убежища пса - Рекса, который почему- то категорически отказывался спасаться, с радостными свинячими визгами ныряя в пучины океана- куда то под облупленный киль нашего всё ещё вопреки нашим упорным стараниям державшегося на плаву Титаника. Тогда мы сделали из него Му - му и, всё-таки выловив из набежавшей пенной волны из пенопластовых шариков и обрывков газетной бумаги за шкирятник тут же вышвырнули за борт, правда - без камня на шее, за что Муму - Рекс с благодарностью вылизал нам носы и, задравши заднюю лапу, под одобрительное улюлюканье с нашей стороны помог, вероятно, погасить пламя в машинном отделении.
Всё это время, бледный как сметана Серёга пытался нам чего- то семафорить, размахивая руками, так как голос покинул его уже после нашего сокрушительного успеха в битве с айсбергами.
- Так,… Мазайцы,… галопом… покинули …шхуну! … Страшным сипящим шёпотом, как из резиновой ляльки без свистульки, наконец, выдавил из себя он, вставляя после каждого слова «блин», когда мы, обессилевшие от проказ, лишились - таки части энергии и притихли, чтобы перевести дух перед новыми подвигами.
Воспользовавшись тайм- аутом и сделав два шага куда то вглубь и мрак сарая, Серёга обернулся к нам и с загадошной рожей отдёрнул сушившийся на верёвке пододеяльник.
- Вот! - Сказал он, указуя на некое прямоугольно - параллелепипедное техническое сооружение, при боле детальном рассмотрении оказавшееся слегка усовершенствованной проволокой и бельевыми верёвками, а так же местами позаклеенной скотчем картонной упаковочной коробкой от холодильника.
- Ой, у меня в децтве тоже свой домик быыыыл…из телевизорного ящика - ностальгически протянул Васёк, с горящими как два блюдца глазами, обходя и ощупывая коробку.
- Не дом это, Мавродий хренов, - не дом! – Благодушно, но не без еле различимого налёта самолюбия проворчал Серёга, засунув руки в карманы и хитро щурясь.
- А чего же это тогда? То ли обижено, то ли озадачено надул губки Васёк.
- Я думал, вы вместе делали. – Недоумённо пожал я плечами.
- Да я просился, а он не пускал. – Доверительно вздохнул Фунтик.
- Вот смотри - тут я предусмотрел две дырки - слева и справа. – Продолжил Серёга описание технических ноу-хау загадочного объекта, обращаясь ко мне, но вместе с тем, по неведомой мне пока причине, не спеша посвящать юного проныру в тонкости предстоящего мероприятия.
- И ещё две - для рук - спереди и сзади. И вот ещё сверху - через которую залазить…
На этом инструктаж был прерван странными звуками, доносившимися откуда-то с улицы. - Из- за забора послышался мелодичный вой и скрежет. Высунувшись из калитки, мы минуты три имели удовольствие наблюдать, как Дырчик волочит по местами асфальтированной центральной деревенской штрассе двуручную пилу длиной моих четыре шага. Ну, когда я иду, а не убегаю. Когда последнее- то мне б, наверное, страусы б в спину дышали. А уж у них то шаг, - сами знаете…
- Да ушшш… раритетный причимбас… - оценивающе сплюнул Серёга, зачем-то проведя пальцами по заржавленным зубьям. - Модель « дружба – два ! »
- Почему « дружба два »? - Почти одновременно переспросили мы с Жекой.
- Да отец рассказывал, - дед, когда в Сибири, в тайге, снег убирал, в одном из бойскаутских лагерей для взрослых… я сам толком не дотумачил как это, но, грит – самое популярное развлечение было - подходят двое к кедру и айда ручку друг у друга перетягивать. Так и дружили с утренней зорьки до заходу солнца. Мало кто, в общем, до светлого будущего то дожил… А потом уж- батяня через много лет через те места железную дорогу клал… Тоже, в принципе оказалась нах никому не нужная… а пилу жалко!
- Ага… точь такой пилой Карабасу - Барабасу бороду пилили в кине про Буратину. Ну, забыли? Кот с лисой? - «Ннеее беспокоит?» - в меру разумения развил тему о глобальных бессмыслицах Васёк.
И если сибирский бойскаутский лагерь мы себе представляли очень и очень смутно, то над приколом Алисы и Базилио кувыркались среди одуванчиков, визжа и брыкая ногами.
       Опробовать реликтовую диковину решили на бревне. Но вместо того чтобы пилиться бревно зачем -то начало кататься.
- Его нужно держать! - Догадался наш технический гений. - Есть такая хреновина - козлЫ называется!
Название технической хреновины вновь спровоцировало взрыв хохота и бурю сопутствующих эмоций, что выбило нас из графика ещё минут на пятнадцать, пока мы не устали блеять, брыкаться, бодать бревно и показывать друг на дружку пальцами. Как выглядят настоящие козлы лично я представлял себе смутно, но когда по сараю был объявлен тотальный шмон на предмет поиска вышеназванного артефакта
каждый из нас с рвением отнёсся к поставленной задаче - по всему сараю что- то трещало и переворачивалось , вызывая как безусловный рефлекс Серёгины жалобные скуления , подвывания и упоминания всуе всех чертей вместе взятых и каждого по отдельности с нами за компанию .
       Необъятный бревенчатый сарай напоминал уменьшенную копию доисторического ангара для хранения недозаправленных драконов. Визуально на три четверти он был забит всякой, несомненно, необходимой в хозяйстве фигнёй, ну то есть - такой фигнёй, которую каждый рачительный хозяин стаскивает в кучку в укромное место для «шоб було», потому что более внятного ответа на вопрос, «а нафига это всё нужно?» он всё равно дать бы не смог. При этом видимая глазом одна его треть, отведённая Серёгой для подпольной репетиции номера, и свободная от какого-либо мотлоха, всё равно поражала размерами. Обшаривая на удачу один за одним тщательно пропаутиненые квадратные метры плохо освещённого пространства я то там то сям натыкался на пустые канистры, насос, огнетушитель, обломаные рога какого то несчастного животного, стопки пожелтевших газет, два ведра с песком, но - проржавевших настолько, что стоило мне взять одно из них за ручку, как весь песок вместе с дном остался на дощатом полу. За кустарного изготовления плебейскими шкафчиками, почему-то небесно- голубого цвета, находилось куба четыре посеревшей от времени, но – в недалёком прошлом - вполне добротной обрезной доски, судя по курганчикам древесной пыли прямо под ними, - ещё лишь на половину трахнутой шашелью. Причём, если приложиться ухом, то отчётливо слышно, что Процесс, который «Пошёл» лет с десяток назад, не только продолжает себе идти, не останавливаясь ни на мгновение, но в ударные бригады уже активно включились многочисленные династии потомков передовиков первой пятилетки , с нескрываемым энтузиазмом взявшихся уж и за сам сарай. Далее в непробиваемый сумрак по моему сектору исследований просматривались только фанерные ящики, набитые всяким ветхим тряпьём и, пожалуй, единственно полезная находка – открытый бочонок соблазнительно плавающих в рассоле очень даже съедобных малосольных огурчиков. Когда, не взирая на три огурца, оприходованных мною без нотариально заверенных дарственных, силы мои всё же подло покинули моё измождённое поисками тело, я, испытывая нечеловеческую жажду, и, привалившись спиною к какой-то крайне неприспособленной для этого коряге, наполовину торчащей из-под вороха веток закинул ногу за ногу и заорал куда- то в тёмный угол, откуда доносились беспрестанные шорохи :
- А ну его - в пургу! Коробка ж квадратная, стало быть, кататься не будет!
- На мой вопль из темноты нарисовался силуэт Жеки. Сначала он с минуту наводил резкость сквозь туман пыли, типа не узнал по голосу кто орёт, затем, шлёпая тапочками по босым пяткам, подошёл на расстояние вытянутой руки, как каменный гость медленно и величественно воздел указательный перст, и, наведя его на мою ничтожную пропыленную персону сверху в низ произнёс:
- Вот - козёл!
- Медленннно холодея, я осмотрелся по сторонам, но рядом никого не было. Ошибки быть не могло. Тонкий Дырчиков палец указывал прямо на меня. Это уж был явный перебор. Я начал было подниматься на плохо слушающихся коленках, на встречу судьбе на всякий случай, прощаясь с белым светом, и, собирая контраргументы в подрагивающие кулачёнки, пока Жека делал ко мне ещё один шаг. Видят небеса сквозь дырявую крышу сарая - ещё мгновение и я бы двинул его под дых, в качестве компенсации за моральные издержки, да только всего одним, офигенно ловким движением ладони куда- то за шею, он повалил меня на пол и следующим движением с хрустом вытащил из груды веток нечто, напоминающее две хорошо известные молодёжи буквы Х, нанизанные на палку.
- Вот, извольте цаловацца, это они самые и есть - козлы!
- И ни капельки и не похоже! – снова разочаровано надул губки Васька, подёргав ближнее к себе Х за верхнее подобие рогов, будто ожидая услышать в ответ козлиное блеянье.
На «раз - два - взяли» мы зарядили бревном деревянный козий лафет и изготовились пилить, выбрав для начала самую психологически совместимую пару- то есть меня и Фунтика.
Но очень скоро оказалось, что не то что пилить, а просто удержать пилу в руках - нешуточное испытание не только для неокрепшего организма , но и для расшатанных как молочные зубы нервов. Пила извивалась и издевательски подвывала. Мы не могли пилить одновременно, а если и начинали то либо- на встречу друг другу, то пытаясь её растянуть в разные стороны… Когда же получалось пару движений произвести синхронно, мне начинало казаться что пилю я один, а Фунтик выполняет роль мухи, налипшей на ручку с той стороны. В общем уже на третьей минуте Васёк посулил поломать бревно о бошку тому, кто эту подлую заразу выдумал, и мастерски сморкнувшись через левую ноздрю, побежал делиться накопленными эмоциями с Рексом, оставив нашу труппу в первородном составе.
- Я вот думаю, - а вытурили б нас, нафиг, из того лагеря, что ты рассказывал! – рассудительно заметил я, разглядывая на ладони мозоль с копеечную монету.
- Ага, ещё и в соседние лагеря эсэмэски б разослали, мол - не подпускать на ружейный выстрел! С кривой и злобной рожей Мефистофеля съязвил Серёга, берясь за ручку пилы и становясь на Васькино место.
Меня же, вежливо, пинком в мягкое место коленкой, отстранил от функциональных обязанностей Дырчик. Поплевав на ладони, как заправский лесоповальщик он рванул зубастое лезвие на себя и - дело пошло! Любо - дорого было посмотреть, как орудуют с диковинным инструментом, знакомым им лишь понаслышке два врождённых профессионала. Наверное, это где - то в генах, в жилах, от – отцов - прадедов, спину гнувших на непосильных, каторжных работёнках, сперва на барина, потом на призрачное и маловразумительное Всеобщее Благо… Да лишь бы не в пустую, лишь бы на благо… ну хоть кому- нибудь… А то ведь – жалко, если в пустую, ведь – жизнь же всё таки…
       Сталь радостно пела, и это наполняло восторгом и азартом глаза пильщиков. Жека снова засвистел какой-то адский мотивчик, что было как никогда кстати, потому что всё равно в этот момент кроме завораживающе - ритмичного «вжик - вжик» нашим сознанием ничего не владело. Видимо поэтому, загипнотизированные самим процессом пильщики, просвистели некую точку невозвращения. Ибо в самый неожиданный момент наивысшего одухотворения вдруг раздался сухой хруст, и вся конструкция тупо сложилась пополам, причём жалобно прижавшиеся друг к дружке крестики образовали знак «полный финиш процесса». Надо было видеть, как блеск азарта в зрачках дровосеков- любителей сменялся озабоченностью, куда бы это всё заховать, шоб нихто нэ бачыв.
Виновато озираясь, Дырчик запинал остатки экс - козлов всё в ту же кучку веток, которую не разгребали, наверное, с именин Врангеля. Серёга стоял рядом и как то уже привычно хотя и слегка болезненно подвывал, нервно оглядываясь на входную дверь. Я же зажимал рот Ваське, появившемуся как чёрт из табакерки как ему и положено - в самый неподходящий, но с точностью до секунды выверенный момент, и по сему оказавшемуся нежелательным свидетелем нашего сокрушительного фиаско. Теперь он болтал ногами у меня под мышкой, и просто разрывался по швам от желания провалить наше шито - крыто гнусным доносом.
- Вот к чему приводит недальновидное прикармливание сомнительных личностей шоколадными конфетами! – Со вздохом констатировал я.
- А нету, нету больше конфет, - одна горчица, хрен и уксус! - нашёлся Серёга, смекнув всю подноготную развивающейся темы, но только после того, как сообразил, что это у меня не нервный тик на почве случившегося инцидента, а я просто подмигиваю ему левым глазом.
- И врёшь! Я сам видел вот только вот что - в зелёненькой ваааазочкеее! - Заорал пленённый диссидент из- под моей подмышки, изловчившись укусить меня за палец и, улучив в такой манер пару секунд для провозглашения протестного меморандума, пока я, подпрыгивая на одной ноге с Васькой в правой руке дул на ноготь безымянного пальца на левой.
- Интересно, чего эта кошкина тля запросит за молчание…- сделал пробное вбрасывание Дырчик.
- Примите меня в волшебники! - не моргнув глазом, выложил свой ультиматум Фунтик.
- Лучше я ему три батончика шоколадных дам! - самоотверженно поморщился Серёга.
- Да за такое известие мне пол - кило насыплют! - не унималось существо с несформированными моральными принципами.
- По жопе тебе насыплют! У тебя диатез, я сам слышал! Мамка не поведётся. Так что очень советую дружить исключительно со мной! - Трезво рассудил Серёга.
- Ладно, три батончика! - на удивление быстро сориентировался в ситуации юный
Василиск.
- Но только после ужина! И то, - если мамка отпустит…- С напускной строгостью и
подспудно теша себя тщетными надеждами потрепал Фунтика за ворот футболки на прощание Серега.
А ведь придёт, - аллигатор гималайский! – не то разочаровано не то с нотками затаённой зависти констатировал Дырчик, провожая взглядом удаляющуюся фигурку в шортах и маечке, расписанных рыкающими динозаврами.
- Будем привыкать как к неизбежности. Всё ж - меньшее из зол… - Философски
заключил Серёга…
На том и постановили разбежаться на ужин. Хотя не лезло уже, но так, для проформы, чтоб родаки гланды не понадорвали. Чу - Дырчика уже домагаются: Жеееня, Жееенечка….
       Эх, нету на тебя прочного веничека! J

       II.

       В общем - продолжили после ужина. В пол - восьмого вечера солнце ещё очень неплохо освещало наше сарайное закулисье. Собрались в том - же составе - я, Серёга , Жека и неистребимый и вездесущий Фунтяра, который, вопреки затаённым ожиданиям не только явился, но - припёрся раньше всех . После небольшого товарищеского совещания, ненавязчиво переросшего в нешуточную потасовку мы таки распределили роли и обязанности. Потом Серёга чего-то нудно втирал о позах, позициях и суперпозициях, говорил и другие смешные труднопроизносимые слова, что вызывало наш с Дырчиком буйный восторг и долго несмолкающий хохот. Фунтик в силу возрастных ограничений понимал ещё меньше нашего, воспринимая всё происходящее просто как шумный бессмысленный балаган - анлимитед, в свою очередь, потешая нас ещё больше всяческими клоунскими выходками и гримасами. После четверти часа истязаний нашего заплывшего сытным ужином серого вещества факиром единогласно был избран Дырчик.
       Почему единогласно? – да он сам за себя и проголосовал. Единственным голосом. Остальные, прищурившись и сжав кулаки - воздержались. А куда попрёшь - он мопед свой одной левой закатывает. Одной правой отбивается от двоих - троих, желающих прокатиться.
       В первую очередь было решено собственными силами воссоздать условия, максимально приближённые к обстановке малых и больших академических подмостков. А какое же, скажите на милость, магическое представление без занавеса, скрывающего множество тайн загадочного закулисья - страны избранных, лицедеев, примадонн и прочих реальных приматов с большой буквы?
Занавеса, лучшего, чем латаный пододеяльник, который сушился тут – же - неподалёку на верёвке не нужно было и искать. Волоком перетащив его вместе с верёвкой мы с Дырчиком под поскрипывающие комментарии Серёги закрепили его на гвоздиках, растянув прямо перед малотранспортабельной реквизитной коробкой для распиливания.
Юный удачливый рекитир Васёк, раскидав сандалии, валялся в условной ложе для почётных гостей в фривольной позе животом на подстилке из конфетных фантиков и его бессовестная самодовольная рожа постепенно покрывалась лиловыми прыщами.
- Готовы?
- Готовы! Донеслось из-за пододеяльника.
- Медам и месью! - С сияющей физиономией торжественно заорал тогда Серёга, красиво взмахнув руками и сбив с гвоздика тазик. Я даже зааплодировал и подбадривающе - оглушительно свистнул, но, вопреки ожиданиям, продолжение спича оказалось менее удачным:
…- Рады видеть вас у нас... всех вас … мы … - нервно прихихикивая мямлил Серёга, как на грех, зацепившись взглядом за некое вредоносное существо в партере, нагло демонстрирующее почтенным магистрам чёрной и белой магии длиннющий извивающийся язык, выпученные косые глаза загулявшего мартовского зайца, огромные слонячие уши, и шевеля при этом отнюдь, - не эталонной чистоты пальцами на ногах, закинутых одна на другую…
…- корроче - мы начинаем… - Хватаясь за живот и укатываясь за занавес, простонал Конферансье.
…волшебное магическое представление! – судя по фиолетовой роже - титаническими усилиями сдерживая приступы хохота продолжил Серёга, появляясь из противоположной кулисы. Это уже само по себе тянуло на отдельный фокус, поэтому я снова засвистел и заулюлюкал, а Васёк подбежал к занавесу, чтобы отдёрнуть его раньше Серёги. Но весь прикол в том, что находившийся в образе, Серёга, не обратил теперь на маломерку - Фунтика ни малейшего внимания и, рассеяно поискав его глазами и не найдя на привычном месте, просто рванул импровизированный занавес в свою сторону…
На удивление…легко старый латаный пододеяльник в какое-то мгновение превратился в два полу - одеяльника практически конгруэнтной формы. Прошуршав по веревочке, они, - полуодеяльники, открыли изумлённой публике две одеревеневшие фигуры. Одну- с пилой в руках, другая же сбив зрачки в кучку, таращилась пока не отпиленной головой из ящика на незаявленное в программках отдельное бонус- чудо- разъезжающийся в стороны пододеяльник. Сперва Серёга отшатнулся и завизжал, округляя зенки. Затем, тяжело шаркая, как плотно поужинавшая Годзилла, начал было приближаться к Ваську, чтобы не то одним взглядом испепелить его до жёлтых сандалий, не то - просто удушить, как Ленин буржуазную гидру.
- Это не я, оно само… - пропищала гидра, падая на мгновенно вспотевшую задницу и,
как индульгенцию, протягивая Годзилёге жменьку непочатых, но изрядно помурыженых леденцов в погрызаных и обсосанных бумажках.
Надо отдать должное конферансье. Будто в школе он посещал факультатив у - шу . Серёга поднял глаза к потолку, сделал два резких вдоха с медленными сипящими выдохами и опусканием напряжённых рук в стороны- по швам, и после третьего уже пасса лицо его снова преобразилось и благостно просветлело. Он подошёл к фунтику, по отечески потрепал его по загривку, за ухо но конфеты всё - же отобрал. Ему бы в Сталины пойти, - суррровый, но – чёрт побери, - справедливый… Да куда с таким то брюхом…
- Что, теперь родаки убьют? Преобразившись в Мистера – сама – учтивость, со
слезой пролебезил Фунтик, не переставая, впрочем, бросать короткие, плотоядные взглядики на жменьку липучих конфеток в Серёгином кулаке.
- Сегодня - нет. Рыбный день!.. - Пробормотал Дырчик, постепенно приходя в себя от
увиденного. – Обойдёмся усилиями своего дружного коллектива! А занавес такой - как раз в тему. Интрига должна быть в начале, интрииига! Ну, чего, играем в ящик?
- Сдаёццо мне, что на сегодня интриг более чем предостаточно! Пора уж и к делу
переходить. Солнце то вот- вот зайдёт. Хотелось бы хоть чуть чего отрепетировать. – Закрутил динаму Серёга, ловко перетянув бразды правления на себя. – По сему, раздрагоценнейшие мои мучачосы, прошу вас, - занавес на исходную, пилу в руки и – дубль два.
       Дырыч, и что это за климакс на сцене? Артистичнее, - профессиональный актёр из любого ляпсуса должен выйти так, чтоб публике мерещилось, будто всё так и задумано было!
- Ну, так это ж - профессиональный! Пожал плечами Дырчик.
- А тебе чё, приятно смотреть на полумёртвого недоумка, который еле по сцене
ноги волочит, и чегото там бухтит нечленоразмерно? Шалишь, - у нас не день открытых дверей в клинике умалишённых инвалидов!
       Нет, конечно, опять таки - как вариант- публика схавает и это. Но ведь мы хотим привнести положительный заряд, рвануть, так сказать, застойное болото, а не ввести обывателя в тотальный коматоз...
- Похоже, объём Дырчикового ОЗУ был рассчитан максимум на девяносто девять
знаков убористого печатного текста и уже сотый он воспринял как реальную угрозу физического разрушения своего бритого под обувную щётку винчестера, потому как
его рожу вдруг совершенно гадостно перекосило, и он заявил, отрыгивая слова, как бультерьер очки незадачливого ботаника - тогда - я - заберру - пилу!
       - и даже белки глаз его как - то нехорошо покраснели.
Неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы не подал голос я, пытаясь обратить всё в шутку:
- Тогда я остаюсь жить в этой долбаной коробке! К сведению конферансьё - жру я четыре раза в сутки.
Серёга, для которого тема питания являлась фундаментом бытия, вычислив, вероятно сектор от куда могла явиться истинная угроза его благополучию, твёрдым шагом тогда подошёл к ящику, в котором лежало моё, ещё не отведавшее страстей господних тщедушное тельце, и, подхватил вторую ручку пилы, которую наизготовку держал Дырчик, улыбнулся мне какой то кривой слащавенькой ухмылочкой, от чего я ощутил себя батоном варёной колбасы перед станком для нарезки в универсаме.
       Затем, окончательно войдя в образ, Серёга сделал плисэ ладонью, как будто из Дырыча должен был немедля ударить фонтан феерверка, но с натянутой улыбочкой лицо его тут же помрачнело. - Тормознутый от многочисленных стрессов сегодняшнего дня Дырч не смог придумать никакого «Сим – селябим» а гнусаво пробакланил первое что пришло на покалеченный ум:
- Рраз - два - три - четыре - пять, начинаем мы пилять!
После этого крайне сырого экспромта Серый взглянул на Дырча с плохо скрываемым сочувствием и свободной рукой незаметно включил заблаговременно припасённый магнитофон. И вот под эту, неуместно весёлую музычку, оба опустошённых эмоционально и физически магистра, нервозно и не в попад прихихикивая и пытаясь справиться с норовистой стальной подвывающей зубастой змеёй, как могли, водрузили её где- то посередине коробки, однако почему-то вдоль. Причём Дырчик изготовился уже пилить, но Серёга вовремя заметил мои довольно широко распахнутые в диком недоумении зенки по разные стороны пилы. Не изменив унылого выражения лиц и вместе с тем, не прекращая злобно подхихикивать друг дружке, факиры - параноики весьма артистично откорректировали дислокацию и установили пилу но уже - поперёк середины коробки, ориентировочно на уровне моего пупка. При этом у Дырыча начался вероятно нервный приступ, потому что он вновь забубнил заячью считалочку с приляпаным к ней своим гениальным экспромтом.
- Чиииво ... чиво пилять? Лять… Чума на оба ваших дома... Вы - ж щас мне ноги, идиоты, отрежете !!! - завопил тогда реквизит дурным голосом.
- И правда … а … ты их задери! – не выходя из состояния сумеречного сознания посоветовал Жека.
- Та как я их задеру - то? - глухо пробурчала коробка, внимательно изучая свои внутренности.
- Как - как, - до ушей! Рраз – два - три – четыре... - начал терять самообладание Дырчик.
- Нутысааавсемтупоооой… если же я их задеру - то их - же снаружи видно не будет! - изо всех сил сопротивлялась своей участи коробка.
Серёга с глуповатым выражением лица тогда остановил музыку, посмотрел на меня, будто впервые увидел, затем - на сидевшего невдалеке, как перепуганная белая лабораторная мышь Фунтика, бледного, как потная брынза, но с розовыми, влажно мерцающими из полумрака глазами, и остервенело сосущего от избытка переполняющих ея чувств свой собственный указательный палец. Вероятно - в ожидании жуткой развязки- тех трёх- четырёх фатальных надпилов, которые должны, по идее, увенчать лаврами и шквалом несмолкающих аплодисментов апофеоз непонятного своей чудовищностью фокуса . Серый чего-то посчитал, загибая пальцы, наморщив лоб и шевеля губами, и только потом, наконец, удосужился заглянуть в коробку.
Вероятно, увиденное ему не очень понравилось, потому что рожа его побагровела до жути, и он страшным хрипучим шёпотом простонал -
- Беее… бееестолочи!
Затем шмякнул себя ладонью по лбу и продолжал - В коробке сидят, то есть- лежат - двое. У одного - ноги высунутые, у другого - тыква. Андэстэндушки?
А мы – пилим.
По-се-ре-ди-не!.
И всего делов! Где? Гдееее?
- Что? - Простонали, но уже мы с Дырчиком.
- Этот, который везде и всюду! ОН должен был быть вот здесь! Вот - тут лежать!
И, обернувшись к и без того перепуганному душераздирающими воплями и вообще уже ничего не понимающему Ваське, продолжал орать - Тебе персональное приглашение выписать на телеграфном бланке? Или сэмэской?
- Чёооо? Рассудительно, но напористо прокомментировал Васёк неожиданное заявление.
- Мисочка харчо! В коробку полезай, неужели не понял?
- Там же теееесно! Прозвучало откровение устами младенца.
- Ты... твою... характеристику... Ты - его ноооги! Обалдуй… Я же рассказывал уже обо всём, подробненько, ещё дооо того, как некоторые патологические вредители из одного занавеса аж целых два сделали!
Несколько минут ушло на то чтобы Васёк, правда - без особо различимого энтузиазма, так - сяк всёж разместился в коробке в позе сидя – согнувшись, и, прижав бошку к животу, высунул ноги через предусмотренные дырки.
Я же в свою очередь, как мог, задрал свои внутри, упершись кедами в Фунтиковы плечёнки.
Из за своего фиксированного положения в пространстве я не мог наблюдать всю картину целиком, но, судя по всему, Серёга что-то недовольно ворча, ходил вокруг коробки и критически оценивал увиденное.
- Ну, как? - Наконец не выдержал я.
- А ничего хорошего… буркнул Серёга и пнул кулаком непонравившуюся ему выпуклость. Выпуклостью оказалась голова Фунтика, который тут - же слоноподобно загундосил и унялся лишь после того, как Серёга, порывшись в карманах, достал пригоршню конфет, выбрал самую маленькую и сунул сквозь дыру в коробке. После непродолжительного чавканья из коробки появилась третья рука, после чего невинный и наивный фокус постепенно стал походить на паноптикум ужасов. Поглядев на третью слаборазвитую конечность, Серёга хитро подмигнул моей голове и достаточно громко, наклонившись поближе к середине коробки сказал -
- Вовчик, а как зовут того, ну что во вторник с Питера приехал? Он по комплекции круче Фунтика подходит. После этих слов третья рука немедленно убралась в утробу коробки и в щели появилась каряя блестящая пуговка Васькиного зрачка, вопросительно и умоляюще сканирующая Серёгино непреклонное лицо.
- Впрочем - не будем пока спешить штаты перетасовывать - подмигнул мне Серж. Ну, если нас не вынудят к этому сложившиеся обстоятельства и некоторые малоуправляемые субъекты.
- Скоро ужееэээ? Дышать же нечем! Привычно заныл тогда Фунтик, списком лишившись большей части своих опасений.
- Сейчас, дай врубиться… что - то не то… Слёту на ум приходят два вопроса - почему Вовчик беременный и почему у него такие длинные тощие ноги…
С этим надо срочно что - то решать…
И вообще что-то не так… рожа у головы какая-то не такая, не весёлая, вообще не теле…видео… тьфу, - нефотогигиеничная. Никакая в общем.
       Допустим, с этим можно было бы и поспорить, да совершенно не хотелось. Ну не публичная я личность. Что есть- то есть. Сам знаю. Все эти шоу как- то не по мне. Ну, разве что за компанию. Вот всякие эксперименты над собой, ну и – окружающими – вот это мой мёд со сгущёнкой!
Поэтому я и не стал возражать поменяться с Серёгой местами. Причём он не побрезговал оставить за собою неделимое право руководить постановочным процессом непосредственно из коробки. Можно подумать, что сам он на фунтиковых ходульках будет выглядеть как какое- нибудь бельмондо. Ведь ясно же, что двое здоровых лбов, ну - таких, положим, как Дырчик и Серёга - это для нашего саркофага задачка вообще непосильная.
       Едва в коробку вместо меня запихался Серёга и я, как мог, (а это было нелегко) задраил за ним верхний люк, - Дырчик просто рухнул замертво. Когда же его привели в чувство тыканьем пальцами в живот и поливанием огуречным рассолом из кружки,
(мужики говорят - очень тонизирует) когда он, наконец, превозмогая приступы гомерического хохота, оказался в состоянии связать первую пару созвучий, то первыми его словами было:
- нннНе…, Серёгх , нНничего личного… но... видел бы ты эЭЭЭЭЭэто со стороны… Такое ... Всё ... и на таких воробьиных лапках!…
Запыхавшийся Серёга, впрочем тоже не стал возражать против добровольного снятия своей кандидатуры, т.к. задирание ног за уши у него мягко говоря получалось не весьма… Совершенно, говоря откровенно, - не получалось… Потому что во время кратковременного истерического безумия Дырчика, а по этому для некоторых как - бы «за кадром» успел явить себя ещё один презабавнейший инцидентец. (ну не для прессы, сами понимаете. Так, - по секрету!) - Стоило Серому случайно придавить коленками свой собственный любимый живот, как тут же раздался чуть приглушённый реквизитом, но при всём при том чёткий и очень знакомый звук. И буквально следом за ним дикий вопль Фунтика, который едва не разрушил всю конструкцию, каким - то непостижимым образом мгновенно выбравшись наружу через нижние две дырки для ног, как ну, если бы, к примеру - снимать штаны через голову.
Это был на зависть всем присутствующим, на высочайшем профессиональном уровне и без задоринки сработаный фокус. Но весь облом в том, что повторить его на бис мы были не в состоянии, так как всего лишь какую то пару секунд спустя и сам гениальный иллюзионист- стажёр уже не мог, хоть ты его прибей - припомнить, как же ему это в самом то деле удалось...
Отдыхали, приходили в себя. Серёга нервно грыз барбариску. Даже не удосужившись её развернуть. Впрочем, это было и без того совершенно нереально после дневных стараний Фунтика.
В десятый раз изумившись, что картонка между дырками для ног целёхонька, Серёга предложил продолжить репетицию. Только теперь роль головы взялся исполнить Дырч, поскольку всем остальным после всего что случилось уж было совершенно по-периметру. Всё равно завтра на утро решено было отыскать Питерского Пашку, чья голова просто идеально подходила к Фунтиковым пяткам, да и коробка при этом не страдала. Остаток же сегодняшнего вечера было решено посвятить обкатке процесса.
Не стану скрывать - от меня и Серёги Дырчик отличался в выгодную сторону. Не смотря на свои не слишком модельные пропорции и угловатость, он оказался гораздо гибче и даже под восхищённое «Вау!» продемонстрировал продольный шпагат. Но контуженного недавним эксцессом Фунтика зрелище видимо не разубедило от неких потаённых предположений. И он с видом автобусного контролёра поинтересовался напористо и без напускной скромности:
- Так, а ты шо сегодня жрал? - будто от неких свойств включённых в трапезу ингредиентов состав газового выхлопа радикально переменился бы на аромат гвоздик или на художественный конец – чайной розы.
- Яблоки, груши, плов, сметана.. - наморщившись, но – почему- то без особого ропота, лениво смакуя в памяти оприходованные в течении дня деликатесы припоминал Жека.
- И слиииивы! Увлёкшись игрой в тренировку памяти, добровольно – принудительно помогал я Дырчику вспомнить наш адский рейд по райским кущам.
- С молоком! - хватаясь за живот, с ужасом вспомнил Дычик чем он запивал сегодняшний ужин.
- Не – по – ле – зу ! – тогда заявил Фунтик и демонстративно отвернулся, надув губки пышками и скрестивши тощие лапки на груди, что в купе с намалеванной харей оскалившегося динозавра смотрелось не менее угнетающе, нежели самый жуткий весёлый роджер на мачте атакующего пиратского фрегата.
- Полезешь! Во имя великого искусства! – Начал давить на неотягощённого пока избытком интеллекта юношу Серёга, и даже чёрная вечерняя футболка затрепетала на нём в порыве ветра как монашеская сутана. Для полноты образа во фразе не хватало «Амен!» и наложения перстов на лобную кость со звонким щелбаном в придачу.
- Не полезет. Даже если ты его станешь не только фимиамом окуривать, но и тупо бить кадилом по его глупой белобрысой башке. Попробуй во имя пол - кило конфет! - посоветовал я.
- шыкаладных? Оживился монумент непреклонности, удостоив присутствующих
высокомерным поворотом головы в пол - анфаса и алчным блеском бесстыжих глазёнок.
- Кирпично - ватных! – огрызнулся Серёга, раздосадовано сплюнув на Джомолумгму
из фантиков.
 – Ты же... Ты же зубья свои потеряешь нафиг безвозвратно. Уже в невменяемом своём детстве. С концами. Без вариантов! Чем же ты потом горлы станешь перегрызать врагам то своим, если в бою патроны кончатся? (Ну не самый убедительный аргумент J)
- А я с ними конфетами поделюся. Они и пушки свои побросают. Были враги - стали -друзья!
- По моему – один - ноль...- констатировал Дырчик, Что ни говори, коррупция -
убедительная вешчь... и опять таки - особенно насильно не отменял её пока ни кто. Так, пожурят, пару- тройку расстреляют для острастки, и снова- чирик баксов на ремонт школы сдай, а то в ПТУ загремишь. По крайности мер - в среде воспитанников дошкольных учреждений это ПОКА не уголовнонаказуемо. А ведь всё от туда колосится!
- Ага, оттудова - в школу, в более конечно изощрённых формах. Да все, все, куда ни
плюнь. А потом на парламент киваем. А там что ж не люди штоли? – поддержал я умную беседу да осёкся на полуслове, потому что окружающие смотрели на меня с ужасом и нескрываемым любопытством, как на какого - нибудь смертельноопасного на воле древесного питона через прутья клетки.
А у Серёги аж в глотке пересохло от аргументации юного идеалиста.
- Да ты... да ты чё мелешь то... да где это видано? Нет, - постой... Это он о том, что с
врагами ему проще договориться, чем со мной - бессовестным? А я, стало быть, нехороший, его на это толкаю? Озарило Серёгу.
- А тыж чего хотел? Поздравляю, - теперь ты в ответе за тощую бледную задницу
того, кого конфетами бездумно приручал. До самой его пенсии.
- По Экзюпери?
- По Фрэйду и Ук РСФСР.
- Тогда я его завтра слегка переручить попытаюсь. Это не едят, но задуматься о
своей бессовестной жизни сидя ему вряд ли удастся. Пару - тройку дней уж наверняка! (Оооо, как сам о том не подозревая, Серж в это мгновение был близок к воплощению своих слов в чудовищную реальность).
Фунтик же, которому была адресована эта филигранно обтяпанная угроза, вообще пропустил её мимо своих растопыренных веснушчатых ушей, потому что просто нифига не понял и продолжал стоять, как стэлла покорителям одесского Привоза, надув губья и попеременно барабаня по достчатому полу сарая своими босыми лапчёнками.
- Что-то мне противно поощрять порочную практику... полуслышно промямлил Серж.
- Ну, хотя бы сосательных... – в тон ему, на едином выдохе, грудным шёпотом,
который бы сошёл Серому за свой собственный внутренний голос, и смиренно опустив очи долу, выдвинул свои встречные предложения юный сладкоежка.
- Но всё же, совершая над собою преступное насилие и наступая на горло своим принципам, во имя...
Продолжить Серёга не успел. Нет, я очень сомневаюсь, что Фунтик постиг всю глубину пафосной, адресованной лично ему речи. Скажу больше - я сомневаюсь, что он понял хотя бы пару слов из неё. Однако, наверное, одной лишь интонации и было достаточно, чтобы Васёна радостно заприпрыгивал, как если бы вдруг откуда-то с низу из него повыскакивали пружинки, и, вытянув руки лодочкой в сторону Серёги и, подмигивая ему левым глазом, возбуждённо - радостно заорал:
- Ну чё, я тогда полез?
- С богом! Упаковывайтесь! Облегчённо переведя дух, благословил Серёга Фунтика и
Дырча, отсчитав им по пять дюшесок . Причём Дырчик великодушно одарил Фунтика четырьмя из своих, искупался в блеске искреннего восхищения источаемом его, Фунтика, глазёнками, и только после этого отобрал две из них обратно.
       И вот - саркофаг укомплектован. В воздухе вместе с вечерними, малочисленными, но - весьма озлобленными комарами носится ощущение напряжённости. Какой- то неприсущей юным сорвиголовам ответственности... Казалось бы - мелочь какая, - осталось лишь поточнее угадать место, где лучше пилить. Бери вот карандашом на уголке пометь. Нет же, поди ж ты - Серж впал в задумчивость,
Фунтик заметно нервничает - скребётся чем-то внутри и сучит ляжками. Дырч, заложив руки за загривок, напротив, – с напускным спокойствием изучает потолок, пожёвывая травинку. Неизвестно, впрочем, чем сейчас, в данную минуту занимаются его собственные ноги, но в целом образ получался далёкий от совершенства. Бредовый прям скажем типаж: парализовано - флегматичный взгляд в никуда с ногами, дёргающимися и почёсывающими одна другую, как если бы нижняя часть тела взбунтовалась против верхней.
Однако главреж Серёга совершенно не обращал почему-то на это вопиющее несоответствие ни малейшего внимания. Видимо ему было уже всё фиолетово и он мечтал просто поскорее привести фокус в исполнение, так как солнце уже практически закатилось за горизонт. Стало быть, светлого времени – ну так, чтобы в сумерках впопыхах не попилить друг дружку на ливерные пирожки, у нас оставалось от силы ещё минут на сорок.
       Трижды обойдя ящик по часовой стрелке, (хорошо что не семь, как советует пословица) как-то совсем уж по - взрослому, неподецки - серьёзно или просто для перестраховки, Серж отложил, наконец, волочившуюся за ним всё это время пилу, не поленился открыть крышку, чтобы ещё раз удостовериться, что лежащие тела размещены наиоптимальнейшим образом.
Наиболее полноценный образ, хотя и некоего жутковатого мутанта, получался только если Васёк с Дырчиком плотно прижимались друг к дружке задницами. Но нужно было обеспечить безопасный промежуток, куда должна была бы пройти самая страшная часть пилы. Компромисс давался Серому с большим трудом. Стоило комбинированному мутанту прибавить в росте пару дюймов, как лишённые опоры ноги мало того, что становились просто вызывающе длинными так ещё и начинали нелепо колыхаться на весу, как у дяди Стёпы- милиционера, дефилирующего по подиуму в нижнем белье. И только после того, как тела были проинструктированы «лежать смирно, не лягаться и не щекотать друг дружку во время пиления» , Серёга глубоко вздохнул, как бы внутренне перекрестившись, и закрыл контрольный люк. Затем, подхватив ручку пилы, посмотрел прямо мне в глаза, видимо , сконцентрировав в трёх словах самое важное, и сказал негромко, но с нажимом ответственного руководителя, так что на какой -то миг мне стало даже не по себе, и похоже я лишь в эту секунду ощутил своей собственной шкурой, по которой забегали мурашки, что от одного моего неверного движения может случиться что - то весьма нехорошее. Не исключено, что и со мной лично.
- Так, пилю я, ты просто следишь, чтобы пила не заваливалась и не гнулась. Поднатягиваешь ее, в общем. Понял?
- Угу! – лаконично ответил я и попытался представить процесс «поднатагивания» абстрактно и безотносительно, но вскоре понял, что это бесполезно. Скорее всего, я ухвачу способ во время пиления.
       Нет, конечно, как здоровый пацан я отдавал себе отчёт, что картон - это не дубовое полено, на котором мы тренировались, но, чтобы после Серёгиного «три – четыре - начали!» пила просто рухнула от двух движений слева - направо на глубину в две трети коробки, к этому, похоже, не был готов не только я, но и вусмерть перепуганный Серый.
       Секунд двадцать, мы, заклякшие на полусогнутых, и белые, как гипсовые статуи с проволочными каркасиками перед домом культуры, наблюдали как на наших глазах прочная на первый взгляд коробка превращается в бесформенные лохмотья под натиском прущих из неё как несчастия из ящика Пандоры двоих оруще - завывающих существ нездорового виду.
- Ты же мне жопу отпилил, приду'ра-а-ак! - Орал Фунтик, зациклившимся метеором бегая по сараю. - А ну посмотри, чё там!
- Ага, еще я в задницу никому не заглядывал! – пробормотала одна из гипсовых статуй, роняя пилу на ногу другой.
- Ну больно же! Взвизгнула тогда другая, бросая пилу на пол и отшатнувшись
под ноги Дырчику, подстреленным страусом, вышагивавшим вокруг распотрошённого в кукурузные хлопья реквизита, и успокаивающими шлепками похлопывающим себя при ходьбе чуть ниже рваной ранки на левой половинке задницы.
- Посмотри щажже! Мне же не видно! Ой, мамочки, сколько кровищи тоооо!!!...
Визгливо разрывался Фунтик, рассматривая свой указательный палец с кровавым пятнышком, который он поднёс к самому кончику носа между округлившимися до крайней степени глазными блюдцами.
- Пошёл ты... Я крови боюсь... с детства!.. – заорал Серёга, отшатнувшись от Фунтика, как от выскочившей из - за шкафа электрички.
- Дырч аж замер на полушаге, как услыхал Серёгино признание:
- Хомячккиии, говоишь? Хомячкиии???.. А если б ты мне ногу оттяпал, штатный маньяк от ГринПиса?
Чё б, так домой и свалил?
Спать?
Мы тут ему самое дорогое доверили...
- Это ты про задницы? – неожиданно хохотнул Фунтик.
Но Дырчик уже ушёл в себя. Он хромучим призраком блуждал среди руин раскуроченого сарая, музыкально подвывал себе через нос, хотя ему явно досталось круче – его прекрасные модные штаны были брутально и небрежно подраны сразу на обоих полушариях, причём , если на левом он отделался неглубокой еле розовой царапиной, то правое пострадало заметнее- пятно крови было с пол- ладошки, да и сама рана выглядела жутче.
- Да, незадачка получилась. Чем же ты теперь на свою «карпатскую» «сузуку»
садиться станешь? Спросил я и тут - же смачно получил по шее. Сами понимаете, - претензий на немедленно поступивший исчерпывающий и лаконичный ответ у меня в тот момент быть и не могло. Я понимал свою вину и где - то даже раскаивался, но всё-таки там, - в глубине моей сути прыгал неугомонный чертёнок, припевая «сэтис-фэкшн!», стегая меня хвостом по щекам и указывая одним из своих копыт в сторону Серёги, которого на тот момент уже видно не было, зато наблюдалась куча - мала. Вернее – грезилось как две тощие овцы, одна побольше а другая с блоху размером завалили полярного урсуса, и чего - то подробно внушали ему некоторое время тычками под непрощупывающиеся рёбра.
       Фунтик молотил, обезумев, Серёгин живот кулаками, а тот только рассеяно и успокаивающе гладил его по башке подрагивающими во время очередного удара потными ладошками.
- Блинство, сограждане, там, кажысь, перегородки где-то были... - вдруг ни к месту вспомнил Серёга и тут же как то особенно красиво и синхронно отведал по шее сразу от обеих жертв великого искусства.
- Раааньше нужно было помнить!
       Тыж говорил что уже знаешь всё…- ныл Фунтик, то пытаясь придержать оторванный кусок шортиков на мягком месте, то попискивая отводил его в сторону давая свежему ветерку возможность обласкать профессиональную травму.
       И в эту тяжкую для соотечественников годину я вдруг понял одну очень важную вещь – аптечка! Аптечка - лучший друг любого начинающего Кио. Наверное, ни один копперфилд, будучи в здравом уме никогда и не выйдет на сцену без бинта, пузырька зелёнки и, наверное, даже кислородной подушки… просто у него всё это по карманам рассовано, поэтому и не видно… на то и иллюзионист!… - Так рассуждал я, пчёлкой мотнувшись домой, и, выгребая из мамкиной тумбочки всё, что, на мой взгляд, могло бы пригодиться для хирургического вмешательства. Хорошо, что предки в полном составе в гостиной, под какой - то бесконечный сериал хором ржали.
Почему именно – я?
А кто же ещё?
Ну, подумай сам - Серёга? Так при первой же попытке хотя - бы частично посвятить шнурков в курс событий он отгребёт по совокупности сразу за всё: - и за мародёрство и вандализм в сарае, и за жестокое обращение с пододеяльником, и за доведение до инвалидского состояния сразу двух особей мужеского полу, и что самое прескверное – явно допризывного возраста.
Двое подопытных? Да они сейчас и на улицу не выйдут, даром, что почти сумерки, – ибо – светло, страшно и стыдно. Ну - драными задницами то сверкать. Вот по этому и я. Да я сам и вызвался, чего там! А опыт в хирургии у меня уже был – я вон Кольке из седьмого два прыща на носу выдавил… стареют блин, прыщами покрываются… боже, вот и заканчивается детство… неужели и мне доведётся однажды с такой вот рябой рожей ходить?..
       Так себе рассуждая я снова появился в сарае, где за время моего отсутствия не произошло никаких особенных перемен, кроме чудесным образом образовавшегося довольно выразительного синяка под глазом у конферансье, от чего Серёга стал похож на печального Винни после месячной голодовки, и то что скуление и подвывание обеих жертв искусства стало ещё заметнее.
Я деловито разложил комплект для оказания первой неотложной помощи как я его сам себе представлял - пузырьки с зелёнкой, йодом и перекисью (тоже кажется разгидрид какой то...) ложечку ((заглядывать в горло) я помнил, что любой осмотр у врача начинался с рассматривания моего горла и с умным видом прицокивания языком, однако, поразмыслив, прикинул - и при чём в нашем случае горло? Но ложечку решил оставить. Так, - для антуражу). Ещё были ком ваты с мой кулак, две вилки, раскладной ножик и губная помада. Зачем помада? Да так как - то, взялось со всем вместе. Ну не выбрасывать же? Опять - же, от родителей влетит, если на место не положу. Нет, ну ты сам вот подумай, как бы ты матери своей объяснил, Зачем Тебе Губная Помада и зеркальце? Ну - в твоём - то возрасте?
- Ты б лучше иголку взял с нитками… скептически поморщился Жека, беглым взглядом скользнув по хирургическому инструментарию.
- Предупреждаю сразу: без общего наркоза швы накладывать я не умею! Я вон только один раз и тренировался - на плюшевом медведе. Так он ко мне потом в сны кошмарами целый месяц приходил. Всеми тремя лапами, что я снизу пришил. – Попытался я доходчиво разъяснить свои полномочия.
И без того не шибко розовый Дырчик аж побледнел ещё больше и пошёл испариной от такого моего предположения:
- Да я говорю - штаны зашить, а не швы... Фрэдди – Крюгер - Айболит…
Боже ж мой, как всё запущено... на лицо симптоматика болевого шока - Здесь вопрос о жизни и смерти, главное доврачебную помощь вовремя оказать, а они о штанах ... Бедняжечки...
- Ну что же, - клин клином вышибают! - Как говаривал вожак птичьей стаи, снижающий
свой перелётный клин для отдыха, но заметивший вдруг, что намеченный для ночёвки крохотный островок уже занят другой стаей. - Начал я вслух сеанс психотерапевтической ремиссии для снятия стресса, потихонечку отрывая клок
ваты для первого тампона, так как у хирурга в моём - же лице уже чесались его ещё
с прошлого вечера немытые руки. А чего, свежи ещё воспоминания полугодичной
давности. Чем не психическая травма? Подумаешь, - в школьной столовой розовым фломастером чуть плакат подправил. Ведь всего одну запятую добавил, ну и слово последнее заменил, а как всё стало чётко и конкретно! Получилось - «Мойте руки, перед и зад». Ну, ясное дело, потом – к директору. Там, в кабинете, вместе - хором читали. Не думаю, что она хотела заучить наизусть. А я и так помню. Боже, - столько времени без толку потеряно... Ой-ой-ой, какие мы все, прямо, возвышенные, как в степи табуретка... такие пламенные речи... и где моя мокрая тряпка?
А что, что я неправильно написал? Или лично вы против гигиенических процедур?
Так что на этот раз руки я не помыл принципиально, да и чтобы время сэкономить. А и бестолку мыть –то, - всё равно - редкая микроба в зелёнке не захлебнётся. Ну даже если и всплывёт, - а тут ей ещё и ёд на бошку. Попробуй - ко, - выживи! Так что - никаких шансов! Ну - чем я не Пирогов?
- А ... при чём тут клин - клином? Ни к месту попытался порассуждать уже со скуки Серёга, разминая рёбра массажными движениями. Остальные двое просто стояли фарфоровыми истуканчиками, как одичалые зомби, и тупо таращились на ватку в моих руках, поразинув рты и хлопая ресницами. Но - не взлетали.
- Объясняю популярно: - больно? Сделаем ещё больнее. И будет кайф! Ну - тому, кто после этого выживет. Катарсус, кажется, называется. – Как мог, успокоил я страдальцев.
То ли мастерски расслабленные мною до полуобморочного состояния, то ли просто впавшие в ступор от ужаса, оба покорных ассистента бездарных магов, кажется, даже перестали дышать. Только повизгивали, дробно цокотали зубами и вместе с тем, в их округлившихся глазах, читалось и плохоскрываемое уважение к тому, кто принёс им ещё немного боли, раздозированой в фирменные аптечные пузырьки, которыми я теперь размахивал перед их сморщенными рожицами. В общем - оба пациента вполне готовы понести заслуженную кару за грех неумеренной гордыни. Говоря откровенно - я б ещё и Серому чего - нить бы намазал. Ну - чтоб его рожа не выделялась столь счастливой и удовлетворённой.
- Ну, кто первый? - спросил я и посмотрел на самого юного из потерпевших, которого по всем понятиям о медицине катастроф и приключений следовало бы спасать первым. Фунтик же, уже надолго сделавшийся весь белый, теперь совсем плохо различался в сумерках на фоне белёной стены сарая. Его сдавали только злобно хихикающие красные динозавры на футболке. Шортики он успел предусмотрительно снять, чтобы, так сказать, - поближе ознакомиться с масштабами бедствия.
- А чё я, чё я то? Захныкал нюня – Васюня, отчаянными всхлипываниями из угла более точно обозначив своё присутствие.
- Ладно, мажь мне! - Самоотверженно и обречённо взмахнул рукой
Жека.
И я приступил к врачеванию.
Чтобы не мучить пациента многократными ёрзаниями туда-сюда, я намотал ватку на вилку, рассчитывая таким образом покрыть заботой сразу как можно большую площадь, и вывернул на получившееся приспособление сразу пол - бутылочки зелёнки, отчего тампон обрёл зловещий вид. Нечего экономить на здоровьи! Не моё же?!
По - моему переживал больше я. Рана, которую я скурпулёзно разглядывал с расстояния в пару сантиметров казалась мне с кровавое футбольное поле размером.
Но в отличии от Серого , который был чуть не на два года старше меня- крови я не боялся! НЕ БОЯЛСЯ Я КРОВИ! Вот! До-че-го-же я-се-бя-у-ва-жааа-ю... А где её видел, там тут же и замазывал зелёнкой. Хоть это были уже просто потёки по шкуре. А зелёной кровь не бывает. Разве что у зелёненьких человечиков. Но Дырчик же ведь не зелёненький человечек? Много чести! Вот поэтому и не боялся. Хотя для полкового хирурга, верно, нервишки слабоваты...
Дырчик стоически перенёс мучения. Когда, как говорят в вестернах, - я утюжил адским тампоном его дымящееся мясо, гордый малый только натужно шипел сквозь зубы, иногда пытаясь дуть на бедро стоя, пока не придумал сесть на корточки, а потом завалиться на бок, и изогнуться ужиком. Таким образом, он выиграл сантиметров 15, и его неровные с горячим присвистом дуновения теперь иногда достигали ранки. Вот где, в натуре, пригодилась его гибкость. Ну и как знать заранее, когда тебе чего по жизни пригодится, а чего – пустая трата времени? Чего учить, чего нет? Ведь нафига же, во истину, пол сознательной своей жизни напихиваться знаниями, в глубине души догадываясь, что всё это когда нибудь однажды просто окажется ничего не значащим сором, ну там где - нибудь, на поясе Ориона или в пасти у крокодила? Или вот – наоборот - анекдот про Василия Ивановича окажется вдруг паролем для входа в базу данных о клиентах «Альфа – банка»? Я про Альфу Центавра. Не дёргайтесь. А вы о чём подумали?
       Хотя... с другой - то стороны, - насильственным образом собственноручно усечённый жизненный опыт может оказать и совершенно медвежескую услугу, если в какой - то критический для судьбы момент единственным превалирующим свойством твоей бессмысленной личности станет лишь способность не напрягаясь дуть на свою собственную задницу.
       В прочем, ни для кого особенно и не секрет, что очень даже немало индивидуумов вполне обходятся этим своим единственным свойством для того чтобы покрыть большую часть личностных потребностей.
- Ну, кто там следующий ? Где там этот травмированный конфетопожиратель без лицензии? - Спросил я почти с любовью в голосе и, как настоящий доктор, поменял инструмент - намотал на вилку новую ватку, высчитав про себя, что в обморок от нервного перенапряжения я упаду в лучшем раскладе максимум, но не позднее, чем минут через пять. Ну не каждый же день видишь перед собою такое количество окровавленных задниц, ей богу...
       От предчувствия неотвратимости у Васюльки стали подрагивать коленные чашечки, и уже этот факт сам по себе наполнил блестящие и влажные как у затравленного мышонка бусинки его глаз священным ужасом.
       Вероятно, часть этого животного ужаса передалась и мне - я занервничал, и руки мои задрожали. Посчитав для успокоения до десяти, я пересилил свою нерешительность
и как мне самому показалось - слегка коснулся небольшой с двухкопеечную монетку кровоточащей ранки зелёным адским тампоном на вилке ... зубцами вперёд J …
       Нет, - самого визга слышно не было. Просто ушные перепонки как - то мгновенно раскалились, и по этому я с минуту ничего не слышал. Было видно как Серёга
       махал руками, пытаясь закрыть себе уши, но тоже вероятно не находил их у себя на голове. Затем послышался дребезжащий звон, от которого внутри моей головы что-то затряслось и лопнуло, и только после этого я стал различать жуткий скрипучий вой, исходящий непосредственно изо рта Васютки, который сперва просто бессистемно, подобно карликовому, белобрысому торнадо метался по сараю, переворачивая всё, что ещё так- сяк находилось в состоянии относительного равновесия, затем запутался в ошмётках нашего многострадального занавеса, и изодрав его на более мелкие клочки, стал биться в дверную раму в поисках выхода как безумный ночной мотылёк.
И, когда он его, наконец, нашёл…
       О, небеса! Я стал снова различать звуки. Правда, первые секунд тридцать – оказалось, что это Серёга чего-то орёт мне прямо в ухо. Я слышал, да, - слышал, но - не понимал. Зато пока Васёна ломился в едва прикрытую дверь сарая, отчётливо было слышно, как в хате через двор дрожат оконные стёкла.
А вот теперь - самая главная фигура Марлезонского балета. - Только представьте себе картиночку:
       Именно в этот самый малоподходящий для презентации события момент, Серёгину матуху, как на грех, угораздило с довольно широко раскрытыми глазами и пустыми эмалированными вёдрами выйти из хаты за водой, а заодно поинтересоваться, не воздушная ли это тревога.
И что же она видит этими своими широко разинутыми от офигевания глазищами ?
- Сумерки, но различимо всё ж еще не плохо, хоть уже и не так ярко, как, скажем, к полудню. Сперва из сарая, в клочках простыни, с глазами, выпученными, как у тушканчика, задумавшего лбом остановить гружёную по пунктирные тесёмочки транзитную фуру, дикими запредельными воплями и спущенными до колен трусами вылетает Васюлёк и начинает бегать вокруг Серёгиной маман и хватать её за юбку.
       Вслед за ним, из того же дверного проёма, тяжко шипя сквозь зубы, без излишней суеты и застёгивая на ходу ширинку выходит Дырчик.
Что называется - немая сцена, озвученная грохотом падающих вёдер и обыгранная довольно убедительным обмороком.
Клык даю, братья, - клык бешеного Гондурасского енота - Станиславский бы не-до-дол-бал-ся!
Только минут через пять, когда к тёте Марте вместе с нашатырём на ватке вернулась душа, а соответственно и какая - никакая вменяемость, и она обвела всех присутствующих недоумённым потусторонним взглядом, к ней бочком подрулил Серёга и стал чего - то сбивчиво объяснять, жестикулируя и подвывая. По правую руку от него, родимого, стоял Дырч – целомудрие – во – плоти, с фингалом под глазом и смиренно и виновато поддакивал, прикрывая правое полужопие оттопыренной подрагивающей ладошкой и ковыряясь в траве большим пальцем ноги сквозь специально предусмотренную для этого дырку в тапочке.
       Вероятно, то, о чём поведал матери отпрыск оказалось не на столько чудовищным, чем виделось на уровне ассоциативных посылов, ибо, не взирая на всю жуть происходящего, лицо её вдруг просияло как у Светлейшей и блаженнейшей Магдалены.
Она ласково, однако - слабо контролируя степень деформации, ухватила за уши обоих страдальцев, и поволокла, спотыкающихся через ступеньку, в хату.
       Сперва оба тела были уложены на кровать позвоночниками кверху и скурпулёзно обследованы всеми доступными средствами, включая портняжный метр, который в какой-то критический момент, в сердцах, едва не превратился в орудие внушения обычных житейский премудростей.
Когда стало понятно, что искусственное дыхание и дефибриллятор отменяются и можно обойтись более гомеопатическими средствами, в том числе - ежевещерней берёзовой кашей, тётя Марта, мастерски позаклеивав крест – на - крест пластырем с какой -то жутко пахнущей мазью пышущие жаром розовые холмики, бесстыже разрумянившиеся от процедур и излишнего пристального внимания собравшихся на консилиум близких родственников, соседей и близких родственников соседей, безапелляционно распустила нашу труппу с предписанием - немедленно по домам - на дальнейшее усмотрение родителей! Причём, Серого тут - же едва не взяли под стражу для более детального разбора полётов. Но вступилась негодующая покалеченная общественность, породнённая кровью уже в буквальном смысле. А чего, я вон уже и знамя для нашей бригады придумал - боевой триколор в цветах крови зелёнки и иода. А куда против коллектива попрёшь? Мыльными пузырями да по танкам? Чай - не самоубийцы J
       И вот, - подлатанные, так и не состоявшиеся Мистеры Хы, гогочущей, прихрамывающей гурьбой, мы вываливаемся из ворот Серёгиной дачи и оказываемся на подлунных просторах родного и привольного Малорощинска. Наши разгорячённые тела нежит тёплый ласковый августовский ветерок, дурманя и завораживая запахами налившихся мёдом груш и восхитительными тончайшими ароматами зрелых лопающихся от собственного сока яблок, торжественно и оглушительно звенят цикады...
       Но - чу, а это что за цыганский табор начинает свои ночные забавы вольными бесшабашными распевками? А просто по ночной улочке странновато пританцовывая, бредёт в обнимочку разномастный квартет сродственных душ, самозабвенно горланя, кто, во что горазд подзабытую песенку:
Мы великие таланты,
хоть понятны и просты,
Мы певцы и музыканты,
Акробаты и шуты!
       И кто её вспомнил первым? А может, она просто опустилась на нас с рассвеченого во все звёзды, во весь млечный путь неба? Специально для нас и ни для кого более на целом свете? Как лавровый венок, как метель из лепестков цветов восторженных поклонников...
       Да и нафиг те поклонники, нам уже и так совсем неплохо...
Глядя на нас, трудно теперь даже заподорзрить, что мы хоть в какой -то степени огорчены сокрушительным провалом нашего столь скурпулёзно выношенного предприятия.
А что вы думали? Мы, пристыженные и униженные, разбредёмся по дачкам и, почёсывая задумчиво где- то чуть пониже спины предадимся сопливому унынию?
Ничуть не бывало, господа взрослые!
       Сами же знаете - мы, дети, учимся играючи. И не только сегодняшний день, а и любой из прожитых - не игра для нас, а такой способ постижения непостижимого. И напостигались мы сегодня столько, что мама не горюй. Оттого и бодры и веселы, и готовы к новым открытиям.
Вот открытие первое - негоже быть бездарными фокусниками, от которых напрямую зависят жизнь и благополучие окружающих. Это буквально своими нежными частями тела впитали в мозг вместе с жгучей лаской успокаивающего эликсира не только непосредственно причастные, но и наблюдавшие процесс так сказать несколько со стороны - те кто нерадиво управлял процессом и так, просто помощнички, к счастью не пострадавшие, но чьи руки тем не менее всёж тоже оказались в результате - по локоть в зелёнке. Но это, как сами понимаете - всего лишь тезис. Тянет же он за собой куда более продвинутые мысли:
 Наоборот, именно их, голубчиков, - от которых зависят жизнь и благополучие, кто жить нормально народу мешает, - распиливать надо!
Вот публично и привсенародно!
Успех гарантирован!
Неожиданный вывод? А какой предсказуемости вы от нас, детишек ждали? Мы злые бываем, когда жопки - вава. Уже ль не замечали?
Ну - мыслим мы так. Вероятно потому что в силу неких слабо изученых наукой взаимовлияний эта часть нашего организма наикратчайшим путём связана с мозгом. Терпите! - К примеру, вот продолжаем мы весело топать по ночной улице, мучимые жаждой после стрессов, пения ну и там, - доеденных с горя малосольных огурчиков из той самой бочки. Подходим к водной колонке хлебнуть влаги живительной, Дырч налегает всем своим гибким сильным телом на рычаг, аж тапки разъезжаются, - да всё впустую. Только шипение из трубы.
И падает тогда Дырч на коленки перед колонкой, и мы хором падаем с ним за компанию , то ли дурачась то ли искренне ( поди- пойми оболтусов) воздев в мольбе толь к ней - колонке, толи к звёздному небу кротко сложенные перед переносицей ладошки - и, душимые смехом, подвываем странной молитве, на распев читаемой Дырчиком:
- Господин уважаемый князь
       районной администрациииии!
       Прости, - не знаем как вас по батюшке,
       потому что привыкли по матушке,
       а ещё не знаем как по взрослому правильноооо
       называеццо твоя выборная должность...
Пообещался два месяца назад водокачку починииииить? Ну, и где? - Завёлся Дырчик, вскакивая, сложив ладони рупором , оря на луну, и пиная пятками колонку.
- Пока принимай жгучие благодарности от комарья, которого возле прогнившей трубы
и по окрестностям расплодилось немеряно! – С радостью включился я в состязание ораторов, поднимаясь и отряхиваясь. -
- Да, есть люди в наших селеньях, что вновь к природе потянулись, кой - кто колодцы
свои доисторической эпохи почистил, Жить стало не то чтобы лучше, но - значительно веселей. По крайности стали к друг дружке в гости ходить. Сначала - по воду а там по поводу, а то и просто безо всякого поводу. Опять же - врачи зачастили. Сначала очаги кишечных инфекций локализовать, а затем и сами втянулись в процесс - покачивают грелками да кипятят в кастрюльках. Ну - в перерывах между операциями.
       Ну - тут вроде не вопрос, - прогрессивный сдвиг. Типа - единение нации лишениями. Тогда - айда кагалом в коммунальные пещеры! Лишений - обкайфуйся! По ночам - сводный хор и пляски чтоб не замёрзнуть, на зорьке - всем колхозом мамонтов валить, в перерывах - от кочевников городских отбиваться. А то понаедет, провинция мегаполисная, ну - им то в своих городах кроме железобетона и пластиковых стеклопакетов к тому времени жрать то уж совсем нечего будет. Да где они, мамонты? А давайте договоримся - вы нам мамонтов, а мы вам - спокойствие духа. Вооооооот... Тут я спокоен. Потому что - а нету у вас мамонтов. Вот всё уж у вас для полного щастья есть (по телевизору показывали) - а мамонтов – нету!!! Как и совести гражданственной. Сказки одни для малышни сопливой. Ну - для Фунтика, к примеру. Что - то вроде реальности, хотя и виртуальной.
И тут уж совсем и не в водокачке дело. Фиг с ней, - с водокачкой. Да только когда вокруг сплошь и рядом такое, что даже уж малышня понимает, что так быть неположено, и не по нашей вине, то тут вопрос встаёт, - а вы, родимые, нам на что? Нет, я, конечно, понимаю, что Фунтики для вас самый тот народ, которого вы с удовольствием и хотели бы иметь. Да вот проблемка, что не все - Фунтики, а кому кого иметь – государевой свите свой народ или как бы наоборот - это, к сожалению для вас, с возрастом, ну или там - с неожиданной образованностью отдельных излишне - самостоятельных личностей, ну тех, что за конфеты не продаюццо - изменяет знак на попендикулярно - противоположный. И тогда настаёт полная ж... жжж.... жжосткое противоборство классовых систем настаёт. Вот. Диалектика! Йоу! Да только не нужно нам никакой эклектики. Давайте мирно, полюбовно. Но чтоб зрелищно, весело и убедительно!
       А поэтому - пообещал из своего вседостающего телевизора родителям зарплату поднять, а пенсионерам пенсии? Стало всё с точностью до наоборот?
Добро пожаловать в цирк! Там тебя, разлюбезного распилют, покажут народу куски и спросют ласково так, на ушко - ну чё, мол, братэлла, станем, типа, обещанное выполнять или, к примеру, - сдадим твою жопу в камеру хранения? Ну, типа - пока образумишься. Я думаю – навряаааадли, чтоб он долго и с прениями рассуждал.
- Да уж… долг платежом ужасен…- вставил своё веское слово Дырыч.
- Да ещё попробуй сдать то, в камеру хранения... - засомневался Фунтик.
- Молчи, дитё! Ты малой и много в чего не врубаешься. – Снисходительно приоткрыл
собравшимся сокровенное Дырч. - А есть такие камеры... хранения, которые и сами за иными задницами прям на дом приезжают. И ночь им не ночь. И мультики - не мультики. И с радостью даже берут. В двери не вытолкаешь. Только вот одна беда - они и мы мыслим малость неодинаково. То, что с большой любовью привито нам теми, с кем поведёшься и по этому - конкретно для каждого из нас свято, для них - большой ещё вопрос, а то, о запретности чего мы даже и не подозреваем - для них лишний повод лишить нас спокойствия духа на вполне определённый промежуток времени! Вот и не пустуют у них камеры хранения то... Да вот только - пила то ведь тоже у них же в руках. Что не есть даже на мой глупый взгляд вполне справедливо. Ну, вот сами прикиньте, какой идиот сам станет себя пилить, да ещё потом и сажать в клетку?
       От сюда вывод - предназначено это всё пока исключительно для нас, болезных, и совершенно бесполезных. Ну - по Их мнению то. Вот всё как то не через ум, вот всё как- то через... ладно, тоже немаловажная часть тела! Проехали! - Продолжал источать мудрости Дырчик под всеобщее одобрительное чавканье и дружный топот. Ну, просто - выездной мастер- класс партии непримиримых либерал – лилипутов. Типа того.
       Васёк, казалось, уже и думать забыл о кромешном кошмаре, который ему давеча довелось пережить, и теперь, - как бы невзначай, снова пристраивался рядом с правым, оттопыривающимися от сластей Серёгиным карманом и пожирал его снизу вверх взглядом раскаявшейся заблудшей овцы. Не в силах противостоять столь изощрённому насилию над собственной добродетелью, сказочно отходчивый и справедливый Серёга, безропотно, по грабительскому даже для самых прожжённых таксистов тарифу «конфета – на - десять – шагов», расставался с заветными сахарными цилиндриками, которые один за одним исчезали в ненасытном конфетном утилизаторе с бессовестными карими глазищами. Причём самому Серёге в лучшем случае доставалась лишь каждая четвёртая.
Что уж говорить о нас! О себе я вообще молчу, Жека всю дорогу периодически вылизывал фантик и скорее чтобы отвлечь мозги от сладкого продолжал рассуждать. –
- А женщин пилить... ну и нафига? толку то? Смысл? Вот какие бы я от этого испытывал эмоции? Ну - жалко, ну – непонятно - чем она подопытный кролик.
Они же, в сущности, безобидные существа. Ну - когда не суют нос не в свои дела. Добрые, ну - когда не злые... Люди говорят - не зря бог сотворил Еву второй. Понятно для чего - чтоб никто не мешал советами, в какой комплектности Адама сотворять. -Просто тупо поставил подругу перед фактом, лишив её права перебирать вариантами, сделав её этим более истеричной, чем наш самоудовлетворённый допотопный пращур.
Но разве они хуже от этого? Просто – мы - это мы, а Они - это они!
Женщины... это совсем какая то другая порода людей. И рассуждают они непредсказуемо, и улыбаются так, что не насмотришься... И вообще... (снова! J и о чём это он? (моё прим.))
Они же, типа, ну как бы - для другого совсем нам сотворены. И не нужно в них искать, что лучше, что хуже. Их просто целиком любить нужно... наверное... восхищаться там, цветы дарить...
- Как, вот так? - Фунтик встал перед Серёгой на колено, вытянув правую руку,
бесстыженько скосив карие пуговки всё к тому же, но уже изрядно похудевшему карману, а левую прижав ладонью где- то к рёбрам слева, (типа к сердцуJ).
 - О, боже, как это пааафосно… Ланцелот раненый…Ты ещё цветок в зубы возьми. Ну, какой- нибудь. Ну - одуванчик! – ржанул Жека.
- Одуванчики жри сам. – Натренировано надул губки Васёк, но встал с коленей лишь после очередной дозы карамели с малиновым джемом.
- Они лёгкие, они… такие… воздушные, невесомые… - продолжало нести Дырчика, когда троица благодарных слушателей как приклеенная к циркулю, наматывала по объездной третий круг. И тут, на этих самых словах, за нашими спинами послышался топот. Мы даже на тротуар обратно позаскакивали - лошадь без фар дальнего света и габаритных огней в ночном переулке – существо не менее непредсказуемое, нежели женщина. Хватит с нас жертв на сегодня. Интересно, кто это ночами конной выездкой занимается? – замерли мы заинтриговано.
И только когда источник топота более чётко обозначил свои очертания, галопом вывернув прямо на нас из - за угла, резко притормозив под фонарем и добив прижавшихся друг к дружке присутствующих ослепительной улыбкой, мы разразились диким хохотом - нас вприпрыжку, в модных туфлях на каких - то нечеловеческих каблуках догнала Светка.
- Чего ржёте, кони? Опережая намечающиеся комплименты и, загадошно сияя в свете уличного фонаря новым голубовато флуоресцирующим платьем с обалденными оборочками разрумянилась Светка. - Я вас вон издали ещё услыхала. Кругами ходят да не заходят.
Ну, так вы идёте?
- Куда?
- Ко мне, там ещё торта’ половина со вчера осталась.
Серёга как про торт услыхал, так у него судороги сделались, - слюнями себе все носки закапал.
- Мы бы пошли, но… выдержал я многозначительную паузу, чувствуя вместе с тем, что тоже долго упорствовать не смогу.
- Что - но?
- Ах, женщины, святая простота… ты что – же, ничего не знаешь? Переходя на шёпот и, опасаясь, что от горя лопнет моё сердце, еле слышно выдавил из себя я.
- Да про что?
- Да про кого. - Про папагуя своего. Ой, - йагупопа … погупая …ой, попугая, ля. Да шож такое.
Светка побледнела:
- А чего... чего случилось? – напряглась наша ночная фея, нервно наматывая на указательный палец светлую прядку со лба и чувственно кусая нижнюю губу.
- А чего ж тогда ревела? – недоумённо переглянулись мы.
- Дык… сожрали ж его, по утряне… - уже неуверенно уточнил Серёга, мучая пуговицу на животе.
- Ой, маааамочки! - заголосила Светка, закрывая рот ладонью и садясь на корточки.
Потом, будто придя в себя, и, подняв глаза на взволнованно шмыгавшую носами столпившуюся плотным кругом общественность, как-то совершенно спокойно и рассудительно продолжила:
- Не пойму - успели то когда? Вот только щас из дому шла - в клетке сидел.
- Каааак в клетке? – Теперь уже мы заорали изумлённым хором.
- Я сам слышал как большая ощипанная курица орала « всех не перевешаете! ».
 И скажи, что это был не попугай , с таким дурным – то голосом… Да его ваш Долбай утром к себе в будку тащил – ввернул Жека, не без удовольствия рассматривая наши с Серёгой съёжившиеся рожи и только теперь начиная просекать страшную тайну заговора...
- Дамбай, а не Долбай - поправил Жеку Серёга, сдавая карты, и поперхнулся … - ты знаешь, и я слышал, - где-то возле забора. Только думал - почудилось, или – кино. Ну - эхо из окна.
- И тыыы? Вот! Ага! Я ж говорил! – Возликовал Жека, потирая ладони, затем, будто опомнившись, как - то враз сник, и лицо его снова сделалось виноватым…
И здесь нам довелось пережить ещё один шок -
С позиции «сидя» Светка подпрыгнула так, будто хотела одним прыжком выйти на околоземную орбиту. Бедный Фунтяра еле успел отскочить, чтобы не получить макушкой по носу. Потом Светка заорала « ой ! Ой – йёйЙ !!! » так, что собака, с любопытством наблюдавшая за нами из- за ближайшего забора своими зелёными фонариками, с перепуганным лаем забилась в будку и истерически заскулила, а в двух ближних домах повключался свет. Причём - сразу во всех комнатах. Затем наша загадочная фея подскочила к Серёге, и, видимо - совершенно ополоумев, прижала его к себе так, что у нас с Жекой уши стали алыми и горячими и едва не отвалились от зависти…
Оторопевший Серёга наоборот - побледнел и вновь, привычно пошёл фиолетовыми пятнами.
       Светка - же, не обращая внимания на это цветопредставление, как взбесилась, - она визжала и прыгала, пытаясь обхватить Серёгу вокруг живота, что у неё не очень то и получалось:
- Гдеее, где ты это слышал? Где?
- Да в вашем же блин, дворе, - ну – где - то между будкой и забором. Я возле забора проходил. Да что случилось? Удивлённо моргал глазками Серёга, почему - то даже не пытаясь высвободиться из объятий.
- Забором и будкой? Забором и будкой!!! А, я - ж говорила!
Выпустив, наконец, Серёгу из объятий, и не вымолвив более ни слова, Светка вприпрыжку ломанула к себе.
- Аллюр – три креста! С миной знатока присвистнул Дырчик, вслушиваясь в ритмично удаляющийся цокот.
       Более нелепого поведения и более счастливой физиономии лично мне наблюдать ещё не приходилось. Поэтому я просто растеряно оглядел присутствующих, опешивших не меньше меня.
Отделавшийся лёгкой икотой Серёга засунул руку в карман брюк, чего-то там с удивлённым лицом поискал, и, почесав через карман живот, пришёл в себя первым:
- А чё там, в натуре, сверзлось? По-моему цирк продолжается! Айда! Чур - у меня первый ряд! А у кого жопа в зелёнке - те к окулисту!
Шумно ржа и толкаясь, позабыв о хромоте, но - довольно неорганизованным табуном мы ринулись следом.
Когда мы добежали до ограды Светкиного дома, она, совершенно не обращая на нас никакого внимания, прямо в своём офигительном платьи, лазила в потёмках на коленках в густой призаборной траве, под удивлённые и озабоченные подвывания Домбая, разминая пальцами песок и разгребая веточки и щепки.
Мы недоумённо наблюдали за непонятной процедурой с противоположной стороны ограды, как вдруг Светка замерла, а затем резко выпрямившись поднесла к глазам маленькую плоскую продолговатую коробочку. Затем ночь вновь огласилась истошными её воплями. Светка радостно визжала, подпрыгивая и кружась вокруг себя и при этом сжимая нечто плохоразличимое в вытянутой руке высоко над собою, как Робинзон, рассмотревший на горизонте еле заметный дымок нечаянного парохода:
- Ой, вот же он! Я так и знала, - батарейке то уж кердык. Вот мы на него дозвониться и не могли!
- Ты чего – ж, мать, мобилу посеяла? Дошло, наконец, до Дырчика и нас вместе с ним, - так больше одной не вырастет! Да и то в лучшем случае - если её уже твой Долбай сегодня не поливал.
Светка тогда вышла из калитки, торжественно неся свою пропажу в вытянутых руках, и одаряя каждого из нас наисчастливейшим, лучезарным взглядом:
- Ребяааата! Ну какие же вы молодцы! И что бы уж я без вас делала... Я ж сегодня пол - дня ревела, потом думаю - ладно, не умирать же молодой по каждому пустяку. Даже смирилась к вечеру... Такая уж у нас - баб судьбина... как мамка говорит...- А про фашистов, это я себе такой рингтон в райцентре скачала кислотный. Правда – прикол?
- Прикооол… мечтательно закатил глаза Серёга и ещё раз через карман почесал брюхо.
       
       III.
       
       Потом мы отдыхали. Пол - августа. Друг от друга. Я мотнулся к тётке в райцентр и добровольно - принудительно загостевал там до сентября, с пользой для себя и окружающих проводя свободное время. Отчёт прилагается. Дежурно в зоопарк сходил, Андрюшке привет передал от Дырча. Ну - жирафу же. Это я малость сгустил краски для солидности. Живой он - куда ему деваться. Не ставлю я смертельных экспериментов. Не моё это. Ржать - ржала, - не отрицаю. Ну, может, в той книжке, что я смотрел, смешные картинки увидела. Я то сам в этом мало чего соображаю. А от смеху никто ещё не умирал. Название какое то уж больно дуррррацкое - «ОСНОВЫНАЛОГОУБЛАЖЕНИЯ» или чего то типа того. В парке, на лавке валялась. Посидели с Андрюхой, полистали... да нет, - думал - хоть пару долларов между страницами случайно затерялось... Фиг... Там только какие - то таблицы и графики. В общем - ни одно животное не пострадало, чего не скажешь о смотрителе Фёдоре, который был укушен крокодилом за ж... жж... жестокое обращение с пингвинами, которых он, будучи смертельно нетрезв, пытался научить курить в затяжку папиросы без фильтра. Что же касается анекдотов... да что ж я, маленький что - ли, - жирафам анекдоты рассказывать. Они по русски - то и не понимают. А Африканского я не знаю... С возрастом так много начинаешь осознавать...
А через месяц я снова увидел Серого…
Похудел чувак, осунулся, … стихи пописывать начал...
Ага, угадали, - через каждые три слова - «Светка».
Как сказал бы дядь Гриша- ветеринар - « По-моему, мы его теряем ! » . Хотя, на мой взгляд- тоже возрастное. Как и моя пристрасть к Жирафам.
Поставлю завтра эксперимент. - Куплю колбасы, сааамой копчёной и принесу. На - Жри!
Как думаете, может, попустит?
 
       

       01.09.2008г. Jan Blageborn towwwn@rambler.ru