Опухоль. ч. 1. День рождения. драма

ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

Посвящается ушедшему…
ЧАСТЬ 1



Он сидел в пустом коридоре у кабинета онколога и пристально разглядывал свои новые ботинки. Отчего-то раньше Он не замечал, что на правом ботинке пролегла глубокая складка, как бы разделяя его на две части – до шнуровки, где черная матовая поверхность идеально смотрела на мир супермодным носком, и после – где было много всевозможных швов и невероятных изгибов, задуманных модным дизайнером, которые прерывались у лодыжки. Все как в жизни. Еще недавно Его отлаженная жизнь была идеальна. А пол часа назад Ему сообщили, что химиотерапия не помогла и опухоль прогрессирует. И что жить Ему осталось не больше двух месяцев.

Подобная мысль не укладывалась у Него в голове. Какого черта? Он еще очень молод – всего каких-то двадцать восемь. Его отец, весьма состоятельный человек, оставил после своей трагической гибели ему и маме по приличному счету в банке, одной из европейских стран. Он и сам многого добился в жизни, у Него полно знакомых и хорошая, высокооплачиваемая работа главного оператора на седьмом канале местного телевидения. У Него была бурная, интересная жизнь, полная невероятных приключений и любовных историй.

Но сказалась еда в сухомятку и почти ежедневный перекус «Дошираком», а так же ночные клубные энергетики с алкоголем. Стойкий организм не выдержал химической атаки и по желудку начала расползаться коварная убийца опухоль.

Он поднял глаза, тяжело вздохнув, осмотрелся. Что-то изменилось в окружении. Мрачный серый коридор отчего-то нежно засиял розовыми стенами, бесцветный пол под ногами заблестел бордовым керамо гранитом. Ничего не понимая, Он вышел из частной клиники в небольшой сквер. Неожиданно на Него обрушился целый шквал звуков и ярких красок окружающего мира. Он на секунду зажмурился и закрыл уши руками. Вот оно что! Все прошлые годы Он жил с закрытыми глазами и ушами, не замечая мира вокруг себя! После убийства отца, мир для него потерял все краски, и он продолжал жить по инерции – дом, работа, клубы, дом, работа, клубы… Мир существовал где-то отдельно от него – за окнами машин и зданий…

Он в изумлении оглядывался вокруг. В весеннем воздухе витали умопомрачительные ароматы и звуки незнакомой вселенной.

Мимо него прошла девушка, улыбнулась и упорхнула в свою неведомую жизнь.

«Боже мой! Неужели бывают такие красивые девушки? Она ангел! А вон еще одна… и еще…» - удивленно думал Он, начиная привыкать к новому восприятию некогда серого мира.

Придя домой, в свою уютную квартиру, с недавно сделанным продвинутым евроремонтом, он первым делом плюхнулся на диван и позвонил на работу, сообщив, что ему продлили больничный на два месяца, чем вызвал у «Совы» - директрисы телеканала, справедливый гнев:

- Снеткин! Если через два месяца не явишься – уволю! – и отсоединилась.

Он усмехнулся, конечно, уволит – посмертно.

Выпив какую-то баснословно дорогую гадость, прописанную врачом, он опять уставился в одну точку: « И чем теперь заниматься? Чем заполнить оставшиеся два месяца? Бежать сломя голову к экстрасенсам и целителям? А смысл? Просуетишься последние дни и нечего будет на последок вспомнить. Позвонить Марише? Или Эльвире? Так у меня после химиотерапии импотенция абсолютная. А без секса я им на фиг не нужен. С новой девушкой знакомиться? – Подло обнадеживать. Попроситься на работу? До дома вон еле дополз, а там просто будет не выдержать тот жесткий график съемок, который составляет Сова».

Он вышел на улицу и побрел по бесконечным улицам Екатеринбурга. Как все-таки прекрасен его родной город!

«Зря мама уехала к новому мужу в Израиль. Теперь пишет и жалуется на жару и скуку. Еще бы, здесь она тусовалась в своем бомонде. А там засела в особняке и одна радость, что по бутикам побродить. Веру зачем-то поменяла. А у них там, у иудеев все очень строго. Сдается мне, что матушка скоро снова вернется в Екатеринбург – свободная и счастливая. Только меня уже в нем не будет. И хорошо, что не стал ей сообщать о моей скорой смерти. Непременно примчится и все оставшиеся деньки своим бешеным темпераментом испортит. Вот тогда точно не миновать мне экстрасенсов и прочих шарлатанов. Нет уж, лучше я тихо, мирно уйду. А маман пусть потом суетится – пышные похороны мне устраивает».

Невеселые мысли прервал вежливый женский голос:

- Молодой человек, что берем?

Он стоял перед газетным киоском и тупо смотрел в витрину.

- Что-то выбрали?

- Да, дайте какую-нибудь газету.

Дама невозмутимо протянула сверток:

- С вас двадцать рублей.

Он шел по аллее сквера. Как-то они снимали здесь репортаж о массовой драке со смертельным исходом – вроде бы гастробайтеров били. Кровищи было! Больше этой чернухи не будет. Теперь аллея была залита солнечным светом. На скамеечках, в тени, сидела разномастная публика. Была только одна свободная скамейка, на которую не падала тень деревьев. Он сел, наслаждаясь тем теплом, которым ласкало его, неожиданно жаркое солнце, развернул газету. Умница газетерша – дала ему развлекательную периодику – как раз то, что нужно! Хохмы, смешные случаи, анекдоты, потешные кроссворды. В конце – объявления. Он прочитал газету от корки до корки, не стесняясь, хохотал, отчего гуляющая публика подозрительно на него косилась.

Неожиданно Его внимание привлекло объявление: «Ищем оператора для домашней видеосъемки». Он ничего еще не успел сообразить, а пальцы сами набирали на сотовом номер телефона.

- Я вас слушаю?

- Девушка, я звоню по объявлению, на счет видеосъемки.

- Да, да, - торопливо заговорил тонкий голосок, - у моей дочки завтра день рождения. Десять лет. Хотели бы запечатлеть…

- Без проблем… Только почему объявление – в юмористической газете? Шутка?

- Нет, - простодушно ответил голосок, - думала, что эту газету больше читают – жизнь ведь такая трудная. И не ошиблась – уже несколько человек позвонили… да отказались. Вот и вы, наверное, тоже откажетесь… Мы не сможем много заплатить.

- Девушка, обо всем договоримся, не стоит беспокоиться. Диктуйте адрес и время.


Вечером он отправился на телевидение. В монтажной, Сова самозабвенно ругала за что-то новенького паренька. У пульта понуро сидел Димыч – его бывший ассистент.

- Димыч, на минутку.

Сова оторвалась от любимого занятия:

- Кто посмел?! А, Снеткин! Чего сюда заявился? Болеешь – вот и болей! – и, отвернувшись, снова заорала на вспотевшего парня.

Димыч выскользнул за дверь:

- Понимаешь, Ром, я теперь вместо тебя – главный оператор…

- Поздравляю с повышением...

- Да не с чем поздравлять. На мое место взяли новенького, так он такой репортаж загубил с футбольного матча! Он с нашими цифровиками еще плохо знаком, вот и напортачил. А все шишки – на меня.

- Привыкай.

- Слушай, я так рад тебя видеть! У тебя, говорят, что-то серьезное? Неважно выглядишь - устало как-то. И голову – под ноль зачем-то обрил.

- А, ерунда… Димыч, будь другом, принеси мне мою «пушку».

- Да ты че! За твой цифровик, Сова меня на завтрак сожрет. Она в последнее время вообще свирепая стала.

- Куда уж больше… Димыч, да она не узнает. К тому же моя «пушка» громоздкая, мало кто ее берет. Димыч – только на сутки.


Он еще ни разу не был в этом районе города. Видимо ничего, заслуживающего внимания прессы, здесь не происходило. Окраина, как окраина – вперемежку двухэтажки с частными домами, среди которых изредка высились пятиэтажные «небоскребы». Его рабочая лошадка «Нива – Шевроле» достаточно попетляла, пока он не нашел нужный адрес, довольно думая о том, что хорошо, что не поехал на изнеженной «Мицубиси».

Давно не видавший ремонта двух этажный дом с двумя подъездами, утопал в свежей зелени деревьев. Пройдя по растресканному в крошку тротуару, он вошел в подъезд, в котором благоухали запахи праздничного застолья. Позвонил в дверь на втором этаже. Ему открыла девушка - дурнушка неопределенного возраста – до того заморенная и худая она была. Но подобие причесочки соорудила – на макушке небольшой вавилончик, кудряшки черные на висках. На молдаванку похожа, или на цыганку.

- Олеся, - представилась она, густо краснея.

Он усмехнулся про себя – конечно, такие импозантные красавцы, как он и рядом с ней не стояли, а тут на целый день в ее распоряжении принц из сказки. Правда, лысый.

Вошел в квартиру. Да, такого убожества он давно не видел. В последний раз подобная нищета ему попалась на глаза, когда его съемочная группа снимала криминальную хронику про алкашей, у которых соц. работники отбирали ребенка. Репортаж не для слабонервных получился.

Но вот чтобы так, в реале, у совершенно приличных людей… В квартире, словно застрявшей в середине прошлого века было очень чистенько и даже по - своему уютно.

От стены отделилось удивительно хрупкое белокурое создание.

- Это именинница – моя дочка Галя, смущенно представила Ему Олеся эфирное существо.

- Роман, - Он шутливо – галантно протянул девочке для приветствия руку, на что та ответила неожиданно сильным пожатием:

- Зря мама вас вызвала…

- Ну, Галенька… - умоляюще произнесла Олеся.
 
- И день рождения этот глупый – зря! – Повысила голос девочка. – Что, нам деньги некуда девать? Я бы и так с друзьями во дворе поиграла. А ты вон какой банкет закатила! Сейчас ребята увидят, и им стыдно станет, что без подарков пришли. Знаешь ведь, что не на что им купить… Получается, что я друзей обижу, а я не люблю людей обижать…

Он увидел, как на глазах расстроенной Олеси, затравленно глядящей то на него, то на дочку, навернулись слезы, и обратился к разбушевавшейся девчушке:

- Так, стоп, девушка. И никакая мама меня не вызывала. Я с телевидения. Мне поручили сделать репортаж дня рождения десятилетней девочки и дали твой адрес.

- Покажите удостоверение, - не веря, буркнула девочка. Галя изучила его от корки до корки и вдруг улыбнулась:

- Это значит – мне повезло?

- Считай, что так. Беги, надевай свое праздничное платье.

- А оно на мне, - буркнула девочка и отвернулась.

Он понял, какого дурака свалял. Но баловню судьбы и в голову не могло прийти, что эта видавшая виды одежда может нести гордое звание «праздничной».

- Когда первые гости придут?

- В два часа, - Олеся снова густо покраснела.

- Как удачно получилось, что я раньше заехал. Олеся, где у вас тут бутики для детей?

Олеся испуганно заморгала.

- Ну, какие - нибудь детские магазины?

- Рядом «Вторые руки» есть, спохватилась девушка, - а еще через два квартала – вещевой рынок. Но он дорогой…

- Нет, рынок не пойдет, - соображал он, куда лучше податься. – Вот что, Барышни, я скоро вернусь.

Разыскав в микрорайоне более менее приличный магазин, он купил несколько блузок, юбочек, брючек, предложенных миловидной продавщицей. Подумал немного и приобрел несколько комплектов одежды для девочек и мальчиков, завалив пакетами отечественный «Джип», вернулся в трущобы.

Двери открыла сияющая от счастья и неимоверно раскрасневшаяся Олеся:

- А мы думали, вы уже не вернетесь.

- Я на студию ездил за реквизитом – вот. Он занес пакеты в Гостиную и свалил их на потертый диван.

- Ой, зачем так много то?

- Ну, что-то вашей принцессе должно подойти. Что-то ее друзьям да подружкам.

Гале подошли все вещи, которые он купил именно для нее. Она в восторге вертелась перед зеркалом и то и дело бегала на кухню с воплем:

- Бабуля! Посмотри! – И с кухни доносились счастливые оханья пожилой женщины.

Он с улыбкой снимал все появления в большой комнате счастливой именинницы, в новых и новых нарядах.

- Ну, что, принцесса? Выбрала наряд для приема?

- Нет, Роман, я бы все сразу одела!

К двум часам начали прибывать гости. Он смотрел на экран работающего цифровика и с отчаянием думал: «Да что же это такое! Откуда же дети то такие тощие! Как будто в стране голодуха! Столько лет прожил и даже не подозревал, что под боком существует такая нищета…».

Когда все гости собрались, он объявил об акции телевидения – «Подарки ко дню рождения», выставив перед опешившими детьми пакеты с вещами.

Дети, одетые в модные обновки, весело щебетали, уминая приготовленные блюда. Галя, в новой тунике со стразами и легинсах, восседала во главе стола. Глаза ее сияли от счастья.

Он снимал целый день, стараясь не упустить ни одного эпизода дня рождения. Дети, выйдя из-за стола и поиграв в фанты, вышли на улицу – кататься на раздолбанных качелях, стоявших во дворе.

Затем, вернувшись назад в квартиру, они уминали шикарный торт и замечательные пирожные, сделанные бабушкой Гали.

Под конец он устроил интервью – самое настоящее, «с пристрастием» – кем бы хотели стать эти мальчишки и девчонки во взрослой жизни? Дети искренне делились своими замыслами – они мечтали стать врачами, учеными, переводчиками, юристами, потомственными столярами, парикмахерами и так далее и тому подобное. И он понимал, что эти дети действительно добьются многого в своей жизни – на столько взрослыми и рассудительными уже были маленькие обитатели трущоб. Взрослые дети – они понимают, что выбиться из нищеты можно только получив хорошее образование и трудиться, не покладая рук.

Получился настоящий репортаж. Он был доволен. Сова наверняка тиснет его в дневной эфир, да еще и благодарность от ГОРОНО получит.

Уезжая поздно вечером, он снова пожал руку радостной Гале:

- Все, до встречи!

- Ой, да вы же реквизит забыли, - засуетилась Олеся, - да и деньги за съемку…

- Потом, сейчас некогда, и он выскользнул за дверь.