Освобождение

Банд было много. В каждом пригороде – своя группировка. Всем хотелось контролировать город. «Центровые» (жившие в центре города), вследствие своей разбросанности, не были организованны и поэтому старались ладить со всеми. В пригороде легче было самоорганизоваться. Там жили более компактно, и все друг друга знали. Борьба за верховенство сопровождалась жестокими вылазками – побоищами, иногда со смертельным исходом, и шла с попеременным успехом. Победители чувствовали себя в городе хозяевами – особенно это проявлялось на танцплощадке. Проигравшие поджимали хвосты, прятались по углам и копили силы для решающего сражения. Все старались держаться кучами, чтобы, если что, легче было отбиться или напасть самим. Если ты не в банде, то незащищен перед улицей и тебе недоступны самые притягательные места, а если в банде, то вынужден жить по ее законам. Были среди хулиганов нормальные парни, которые просто не позволяли давать себя в обиду, а были и отморозки – беспредельщики, которые избивали «за просто так» и отбирали все, что представляло собой хоть малейшую ценность. В отношении одной такой компании у меня засел страх. Меня ни разу не избили, но все время держали в напряжении угрозой это сделать просто ради собственного удовольствия. Было время уличных банд. Если кодле вечером попадался кто-нибудь из противников, то могли запросто забить ногами или палками. А эти ребята «баловались» ножичками и действовали из-под тишка. Я понимал, что справиться с ними не смогу, но как-то надо было избавиться от страха, поэтому старался всячески избегать встреч с ними, а если это не удавалось, то заискивал и прикидывался, чуть ли не лучшим другом. Им это льстило, поэтому угроза обходила меня стороной. Но страх оставался и прогрессировал. С помощью самообмана, переключения мыслей на другие интересы, я старался забыть о нем, подавить, уничтожить. Вроде бы с годами страх исчез «раз и навсегда» вместе с тогдашними событиями, но это не так. Нам всегда кажется, что если мы что-то плохое решили уничтожить внутри себя, то оно никогда уже не всплывет. А оно колом будет сидеть в течение всей жизни и отравлять эту самую жизнь, если только не разрядится и не осмыслиться через сновидения. Так и случилось. Снилось, будто я иду из гостей к себе домой. Что-то меня там напрягло, и я решил пойти домой, хорошо расслабиться, отдохнуть и во всем разобраться. Вот уже мой двор. Неприятностей ждать абсолютно неоткуда. Даже сразу за калиткой можно начать расслабляться. Но, что это? Во дворе меня поджидала та самая беспредельная компания. Кто-то из них пожаловался главарю, что я когда-то сделал ему какую-то неприятность и за это должен ответить. Жизнью (во время сна обнажаются и проигрываются подавленные страхи, после чего активизируется подавленная противоположность – агрессия, уравновешивающая страх и не позволяющая сломаться). Что делать, бежать? Но как назло, исчезли ключи от квартиры. Где они могут быть? Наверное, в гостях оставил. Дверь в подъезд перекрыта, на улицу – тоже. Что делать? А если сигануть через забор и затаиться у тех, у кого был в гостях? Нет, это не выход. Раз задались целью меня найти, значит, своего добьются. А если сбегу, то, как бы признаю свою вину, и будет еще хуже. У одного из бандитов в руках нож с длинным лезвием. Наверное, пырнет, а потом добьет. Шансов на спасение никаких, что делать? Я начал их убеждать, что никому не пакостил. Пусть покажут того, кто на меня наговорил, пусть сделают разбор, тогда выяснится, что я ни в чем не виноват. Но бандиты и слушать меня не хотят - «своему» верят. Им не истина нужна, а повод. Они заряжены на казнь, и ничто их не остановит. Отошли в сторонку посовещаться, где лучше привести приговор в исполнение. Возле меня остался один из них, попробую его обработать. Похоже, я его знаю по улице и у нас даже были дружеские отношения. Я начал говорить, что приговор несправедлив, и я не заслуживаю казни. Начал давить на наше давнее знакомство. Он несколько смягчился (или сделал вид) и предложил ударить меня своей ногой мне в печень, чтобы я свалился. Мол, я дернулся, а он меня вырубил. Может меня просто попинают ногами, на этом все и обойдется. Я спросил, почему в печень, а не в селезенку, ведь в печень опасно? Он ответил, что в селезенку удар может быть смертельным, а в печень только болезненным (мозг во время бодрствования фиксирует все негативные раздражения, и если их слишком много и они не успевают разряжаться и осмысливаться, то возникают проблемы со здоровьем и психикой). Но тогда я буду валяться на земле совсем беспомощным и меня просто зарежут как свинью. Нет, он только обозначит удар, а бить не будет. Отыграли сценку. Но бандиты не стали меня резать, а сказали, что суд должен быть настоящим, с зачтением приговора, с расстрелом. Все, это действительно конец, никакие уловки не помогут. Поставили меня на небольшую скалу. Внизу бандиты возбужденно размахивают пистолетами. У главаря в руках пулемет, из которого он будет меня расстреливать. Немного покуражится, а потом прошьет очередью. Шансов на спасение никаких. Рядом со мной стоят два мордоворота. Даже если меня только ранят, они сбросят меня вниз, где я все равно разобьюсь насмерть. Все варианты исчерпаны. Решил подытожить перед неизбежной смертью, что я имею. Все равно ведь умирать, так чего я буду унижаться перед этой мразью. Ну, уж нет, никогда! Не буду больше вымаливать для себя прощения, тем более, что ни в чем не виноват. Хоть перед смертью сохраню свое достоинство. И я закричал им с высоты: «Эй, вы, скоты, начхал я на вас! Стреляйте, козлы поганые, я вас не боюсь». На мгновение мелькнул страх, не перегнул ли я палку, а то и впрямь пальнут, а так, вдруг сохранят жизнь? Нет, честь, и достоинство не променяю даже на жизнь. Продолжил поливать бандитов самыми погаными словами. Их реакция оказалась для меня неожиданной. Они признали меня за «своего» и сказали, что никаких претензий ко мне не имеют. Напряжение, сидевшее во мне многие годы исчезло. Ситуация потеряла свою значимость и упразднилась. Ключи от квартиры вдруг оказались в кармане. Каким образом, ведь их не было? Нет, были, просто страх не позволил более внимательно просмотреть содержимое карманов. С высвобождением подавленной агрессии, призванной защищать мое целостное «Я», страх исчез, вернее, потерял сверхзначимость, и наступило невероятное облегчение (сколько положительных эмоций я недополучил из-за того, что страх сидел во мне). Восстановилось равновесие между двумя противоположностями. Агрессия уравновешивает страх, страх уравновешивает агрессию. Это позволяет правильно ориентироваться в реальности и адекватно на нее реагировать. Всякое в жизни случается. Могут происходить под воздействием обстоятельств поломки, вроде вышеописанной. Но все поддается исправлению даже задним числом. Лучше изначально не допускать пробоев защиты, чем потом платить слишком высокую цену за перенесенный страх. Банд было много. В каждом пригороде – своя группировка. Всем хотелось контролировать город. «Центровые» (жившие в центре города), вследствие своей разбросанности, не были организованны и поэтому старались ладить со всеми. В пригороде легче было самоорганизоваться. Там жили более компактно, и все друг друга знали. Борьба за верховенство сопровождалась жестокими вылазками – побоищами, иногда со смертельным исходом, и шла с попеременным успехом. Победители чувствовали себя в городе хозяевами – особенно это проявлялось на танцплощадке. Проигравшие поджимали хвосты, прятались по углам и копили силы для решающего сражения. Все старались держаться кучами, чтобы, если что, легче было отбиться или напасть самим. Если ты не в банде, то незащищен перед улицей и тебе недоступны самые притягательные места, а если в банде, то вынужден жить по ее законам. Были среди хулиганов нормальные парни, которые просто не позволяли давать себя в обиду, а были и отморозки – беспредельщики, которые избивали «за просто так» и отбирали все, что представляло собой хоть малейшую ценность. В отношении одной такой компании у меня засел страх. Меня ни разу не избили, но все время держали в напряжении угрозой это сделать просто ради собственного удовольствия. Было время уличных банд. Если кодле вечером попадался кто-нибудь из противников, то могли запросто забить ногами или палками. А эти ребята «баловались» ножичками и действовали из-под тишка. Я понимал, что справиться с ними не смогу, но как-то надо было избавиться от страха, поэтому старался всячески избегать встреч с ними, а если это не удавалось, то заискивал и прикидывался, чуть ли не лучшим другом. Им это льстило, поэтому угроза обходила меня стороной. Но страх оставался и прогрессировал. С помощью самообмана, переключения мыслей на другие интересы, я старался забыть о нем, подавить, уничтожить. Вроде бы с годами страх исчез «раз и навсегда» вместе с тогдашними событиями, но это не так. Нам всегда кажется, что если мы что-то плохое решили уничтожить внутри себя, то оно никогда уже не всплывет. А оно колом будет сидеть в течение всей жизни и отравлять эту самую жизнь, если только не разрядится и не осмыслиться через сновидения. Так и случилось. Снилось, будто я иду из гостей к себе домой. Что-то меня там напрягло, и я решил пойти домой, хорошо расслабиться, отдохнуть и во всем разобраться. Вот уже мой двор. Неприятностей ждать абсолютно неоткуда. Даже сразу за калиткой можно начать расслабляться. Но, что это? Во дворе меня поджидала та самая беспредельная компания. Кто-то из них пожаловался главарю, что я когда-то сделал ему какую-то неприятность и за это должен ответить. Жизнью (во время сна обнажаются и проигрываются подавленные страхи, после чего активизируется подавленная противоположность – агрессия, уравновешивающая страх и не позволяющая сломаться). Что делать, бежать? Но как назло, исчезли ключи от квартиры. Где они могут быть? Наверное, в гостях оставил. Дверь в подъезд перекрыта, на улицу – тоже. Что делать? А если сигануть через забор и затаиться у тех, у кого был в гостях? Нет, это не выход. Раз задались целью меня найти, значит, своего добьются. А если сбегу, то, как бы признаю свою вину, и будет еще хуже. У одного из бандитов в руках нож с длинным лезвием. Наверное, пырнет, а потом добьет. Шансов на спасение никаких, что делать? Я начал их убеждать, что никому не пакостил. Пусть покажут того, кто на меня наговорил, пусть сделают разбор, тогда выяснится, что я ни в чем не виноват. Но бандиты и слушать меня не хотят - «своему» верят. Им не истина нужна, а повод. Они заряжены на казнь, и ничто их не остановит. Отошли в сторонку посовещаться, где лучше привести приговор в исполнение. Возле меня остался один из них, попробую его обработать. Похоже, я его знаю по улице и у нас даже были дружеские отношения. Я начал говорить, что приговор несправедлив, и я не заслуживаю казни. Начал давить на наше давнее знакомство. Он несколько смягчился (или сделал вид) и предложил ударить меня своей ногой мне в печень, чтобы я свалился. Мол, я дернулся, а он меня вырубил. Может меня просто попинают ногами, на этом все и обойдется. Я спросил, почему в печень, а не в селезенку, ведь в печень опасно? Он ответил, что в селезенку удар может быть смертельным, а в печень только болезненным (мозг во время бодрствования фиксирует все негативные раздражения, и если их слишком много и они не успевают разряжаться и осмысливаться, то возникают проблемы со здоровьем и психикой). Но тогда я буду валяться на земле совсем беспомощным и меня просто зарежут как свинью. Нет, он только обозначит удар, а бить не будет. Отыграли сценку. Но бандиты не стали меня резать, а сказали, что суд должен быть настоящим, с зачтением приговора, с расстрелом. Все, это действительно конец, никакие уловки не помогут. Поставили меня на небольшую скалу. Внизу бандиты возбужденно размахивают пистолетами. У главаря в руках пулемет, из которого он будет меня расстреливать. Немного покуражится, а потом прошьет очередью. Шансов на спасение никаких. Рядом со мной стоят два мордоворота. Даже если меня только ранят, они сбросят меня вниз, где я все равно разобьюсь насмерть. Все варианты исчерпаны. Решил подытожить перед неизбежной смертью, что я имею. Все равно ведь умирать, так чего я буду унижаться перед этой мразью. Ну, уж нет, никогда! Не буду больше вымаливать для себя прощения, тем более, что ни в чем не виноват. Хоть перед смертью сохраню свое достоинство. И я закричал им с высоты: «Эй, вы, скоты, начхал я на вас! Стреляйте, козлы поганые, я вас не боюсь». На мгновение мелькнул страх, не перегнул ли я палку, а то и впрямь пальнут, а так, вдруг сохранят жизнь? Нет, честь, и достоинство не променяю даже на жизнь. Продолжил поливать бандитов самыми погаными словами. Их реакция оказалась для меня неожиданной. Они признали меня за «своего» и сказали, что никаких претензий ко мне не имеют. Напряжение, сидевшее во мне многие годы исчезло. Ситуация потеряла свою значимость и упразднилась. Ключи от квартиры вдруг оказались в кармане. Каким образом, ведь их не было? Нет, были, просто страх не позволил более внимательно просмотреть содержимое карманов. С высвобождением подавленной агрессии, призванной защищать мое целостное «Я», страх исчез, вернее, потерял сверхзначимость, и наступило невероятное облегчение (сколько положительных эмоций я недополучил из-за того, что страх сидел во мне). Восстановилось равновесие между двумя противоположностями. Агрессия уравновешивает страх, страх уравновешивает агрессию. Это позволяет правильно ориентироваться в реальности и адекватно на нее реагировать. Всякое в жизни случается. Могут происходить под воздействием обстоятельств поломки, вроде вышеописанной. Но все поддается исправлению даже задним числом. Лучше изначально не допускать пробоев защиты, чем потом платить слишком высокую цену за перенесенный страх.