Глава вторая

Генерал секс-контрразведки Джахангир Ильясов вышел из амхоны[1] без особого настроения. Обслужившая его шалака[2] Гульчитай Теккилова, видимо, растратила свое умение на иностранцах и не смогла сделать так, чтобы генеральский член стоял хотя бы на “боевом взводе” пять минут. Все ее старания (не очень-то и активные, с точки зрения Джахангира) привели к слабой эрекции и мизерному семяизвержению, которого не хватило бы и зачать тараканшу. “Поступай, дура, лучше в Институт секса и научись, как нужно обслуживать высший офицерский состав! Там на заочное отделение даже старых дев берут!” – рявкнул он, оттолкнув переспелую и уже начавшую увядать женщину в сторону. А ведь когда-то, лет двадцать назад она сводила его с ума и заставляла десять раз кончать прямо на унитазе, предварительно завязав к трубе наручниками. А как она била его по голому заду электрической дубинкой, а? Или тыкала ему в анус баклажан, смазанный оливковым маслом, от чего генерал (тогда еще старший лейтенант секс-войск) орал благим матом и требовал вогнать не менее трех овощей! Никакой садомазохист не имел такой квалификации, как Гульчитай.

       Не ожидавшая такой грубости от старика-полуимпотента, Теккилова заплакала и выбежала из амхоны, даже не натянув трусы. Она поклялась в следующий раз наградить обидчика страшной болезнью – СПИДом или хламидиозом в 4-й стадии, правда, не за счет собственного тела, а впрыснув ему в уретру страшные вирусы.

       - Нужно заказать гейш из Японии, куртизанок из Парижа или итальянских путан! - буркнул Ильясов, влезая в служебную машину, которая, как обычно, ждала его в течение трех часов у частной амхоны имени Интердевочки Шахнозы Курултаевой. – Или, может, взять секретаршу-прапорщицу из Школы Секс-разведки? Говорят, там сейчас неплохие кадры появились… Нужно пригласить обязательно толстозадую и с большими грудями. Я ведь люблю такие пышные формы. А эту дуру Гульчитай пора отправлять на пенсию!..

       Он долго обдумывал эту идею, пока водитель, страдающий “голубизной”, не доставил его в серое пятиэтажное здание на улице Маты Хари[3]. Именно здесь под номером 108 располагалось грозное заведение республики – Управление сексуальной безопасности (УСБ), которое заставляло дрожать сексуальных оппозиционеров, секс-шпионов и неправильно сексуально ориентированных товарищей из числа харыпских граждан.

       В подвалах УСБ обычно размещались камеры с преступниками, задержанными или подозреваемыми в секс-преступлениях (не путать с половыми преступлениями). Генерал часто любил посещать этот этаж, считая, что это самое лучшее место для работы, размышления и отдыха. Именно здесь он с лихвой расправлялся с врагами народа, трахая их в разные отверстия или пытая на электрическом стуле, привязав электропроводку к половым органам бедных арестантов. Но самым его излюбленным методом была пытка под названием “Мясной фарш”: генерал совал член подозреваемого в мясорубку и, задавая вопросы, медленно крутил ручку. После его упорного труда практически все признавались в совершении государственного преступления. Но это не останавливало Ильясова в желании покрутить дальше ручку мясорубки, а полученный фарш многие сотрудники УСБ ели в столовой, не подозревая, что котлета или шницель изготовлены из человеческого органа.

       Впрочем, сексисты поедали и другие органы человека, просто об этом начальство столовой не распространялось. Зачем покупать дорогую говядину или свинину на рынках, когда легче разделать в подвалах пару оппортунистов и из них приготовить вкусные блюда. Особым успехом у высшего офицерского состава пользовались “Печеночка в собственном соку” и “Жареная задница по-харыпски”.

       С другой стороны, такие методы допроса были более эффективны, чем использование полиграфов – “детекторов лжи” или химических психотропных веществ. Например, благодаря активным способам допроса, изобретенным, кстати, самим генералом, и которым позавидовали бы многие средневековые инквизиторы, Ильясову несколько лет назад (он еще тогда был майором) удалось раскрыть заговор против премьер-министра республики Абдураимова Якова Уретровича. Оказывается, его женой был никто иной, как мужчина-трансветист Халпай Бахтияров, уголовник, сменивший пол в Рисскии. В свое время он был завербован рисскийской секс-разведкой, а после того, как прошел трехлетнюю учебу в спецшколе (кстати, ее он закончил с отличием и получил степень бакалавра в сексологии), был тайно подослан в свободный и независимый Харыпстан с целью внедрения в высшие органы власти и добычи ценнейшей информации. Нужно отметить, что это ему удалось. Под именем Оксаны Пилипенко он познакомился с Абдураимовым, вошел в его доверие и сумел заставить полюбить себя. Глава правительства так втюрился в шпиона, что быстренько развелся с прежней женой, бросил на произвол судьбы троих детишек и срочно женился на Халпае. В течение двух лет он спал с ним, не подозревая, что Бахтияров в прошлом был мужчиной и особо опасным рецидивистом. А может, Халпай действительно в душе считал себя женщиной и поэтому никто не мог его разоблачить.

И пока секс-контрразведка занималась секс-оппозицией, за это время псевдосупруга передала рисскийской спецслужбе самые секретные данные о сексуальном потенциале Харыпстана, нанеся, таким образом, страшный ущерб своей стране[4]. И никто в УСБ, как не старался, не мог найти предателя. И только Джахангир, пару раз переспав с овечкой, понял, что искать этот источник информации нужно в верхах – или в Кабинете Министров, или Хулий Мажлисе[5], или в Аппарате Президента. И майор начал активные поиски в высших эшелонах власти практически один, поскольку никому не доверял и в случае успеха хотел всю славу, ордена и почет получить сам.

Правда, он заподозрил неладное тогда, когда просматривал фотографии Халпая, снятые в туалете скрытой камерой. Ему стало непонятно, почему женщина поднимает крышку унитаза и писает стоя, раздвинув ноги, как это делают мужчины. В последующем он внимательно просматривал видеосъемки Оксаны и обнаружил, что супруга премьер-министра излишне волосата на ногах, руках и на груди, и часто выражается нецензурными словами, причем похлеще самого отъявленного сапожника. И лишь наколки на заднице, которые сумели разглядеть судмедэксперты на фотографиях, прояснили ситуацию. По этим рисункам и надписям “Я – петух!” Джахангир понял, что перед ним уголовник и, возможно, шпион. Скорая проверка по линии МВД подтвердила, что такие татуировки носил только Халпай Бахтияров, который отсиживал срок за половые преступления в Сурхан-Пурынской колонии строго режима.

       Майор восторжествовал. Под предлогом показать Оксане золотохранилище страны он привел ее в подвал УСБ и, привязав к электрическому стулу, начал допрос с пристрастием. Халпай, нужно ему отдать должное, держался долго – целых полчаса. Но под грузом неопровержимых доказательств, а также четырех тонн металла на заднице, он сломился и во всем признался. Он рассказал, как его вербовали в Рисскии, как он учился в школе, как он одурачил премьер-министра и кому он передавал секретные информации.

       По горячим следам Ильясов вышел на Советника рисскийского секс-представительства Голубкова Льва Анатольевича, опытного сексопата, работающего в должности Пресс-секс-атташе. Нужно было его брать. Джахангир знал, что на согласование с руководством УСБ и правительством уйдет много времени. К тому же возможна утечка информации. Шпион поймет, что его карта бита и покинет страну, прежде чем Яков Уретрович даст согласие на операцию “Смерть секс-предателям”.

       - Внимание! – рявкнул Джахангир, вылетая из камеры пыток. – Срочно готовить спецгруппу. Операцию возглавлю я сам лично!

       Ему дали бойцов из оперативной группы “Мутант”, которые имели большой боевой стаж и опыт в ловле шпионов. Майор вооружился особыми средствами: бронебойным пистолетом “Тентак-23”, баллончиками со слезоточивым, рвотовызывающим и поносовыделяющим газом “Сассык-8”, бронетрусы и бронемайка, кинжал, а также пару электроразрядников, с помощью которых майор часто заставлял преступников исполнять ча-ча-ча или брейк-данс.

       Через полчаса броневик БТР-80Т вылетел из здания УСБ и взял курс к дому рисскийского сексопата Голубкова, который располагался по улице Мимисьханова. Предварительно агенты УСБ проследили за квартирой шпиона и выяснили, что тот в это время вербовал сотрудницу харыпского МИДа Валентинову Веру Абрасимовну, сексотку Управления порнографии. Вербовка шла полным ходом. Говоря о текущих политических событиях в стране, ценах и видах на урожай хлопка, они вовсю занимались сексом, причем партнеры часто меняли роли, то Лев Анатольевич становился женщиной, а Вера Абрасимовна – мужчиной, то наоборот. Главное, им было хорошо, и дело шло. Получив задаток за информацию в три тысячи “баксов”, Валентинова уже собиралась покинуть уютное секс-гнездышко, как с криками: “На пол, стерва!” ворвались бойцы опергруппы, стреляя во все стороны из автоматов и закидывая помещение дымовыми гранатами.

       Возглавлявший операцией Ильясов первым делом врезал рисскийскому шпиону в ухо, а затем всунул ему в нос баллончик с отравляющим веществом. Одного раза хватило, чтобы Голубкова скрутило в бараний рог. Он завопил и стал блеваться в раковину, одновременно понося в штаны.

       Испуганную дипломатку Джахангир припечатал носом к полу, раздел и стал осматривать тело на факт выявления вещественных доказательств. Его упорный труд был вознагражден. В заднем проходе его большой палец нащупал пачку долларов, а когда он стал давить ладонями на две великолепные груди, похожие на воздушные шары, то обнаружил под вшитым силиконом тайник – именно там Валентинова перевозила наркотики – опасный вид марихуаны – “сексуану”. Теперь стало ясно, что Вера Абрасимовна работала не только на рисскийскую секс-разведку, но и Международную сексо-мафию “Эрекция-Ностра”, которая имела широкую сеть во многих странах и занималась подрывом власти на местах. “Так это двойной агент!” – воскликнул майор, ковыряясь уже в вагине Валентиновой. Правда, там он уже ничего не обнаружил[6].

       На радостях Ильясов сам трахнул шпионку и разрешил это сделать своим бойцам. Нельзя сказать, что самой Вере Абрасимовной это не понравилось. Она сладострастно стонала и просила ребят быть поактивнее. Уставшие от такой работы сексисты[7] связали предательницу, обещая заняться ей в подвале УСБ, а затем обратили взоры на иностранного сексопата.

       Голубков сквозь кляп орал, что он, мол, разберется с харыпскими спецслужбами, им всем члены поотрывает и в зады засунет противотанковые мины. На это сексисты только ухмылялись и толкали ему в зад электрический провод для выбивания признания. Другой конец они засунули в розетку. Сама кнопка была у майора.

       Ильясов пододвинул к Голубкову стул, сел и, закинув ногу на ногу, начал допрос:

       - Фамилия, имя, отчество! Прошу произнести четко и ясно!

       - Веде пар лапинка[8]! – ответил Лев Анатольевич. Он не хотел сдаваться.

- О-го-го! Ругаетесь? Придется научить вас вежливости! – и с этими словами Ильясов нажал на кнопку.

Но ничего не произошло. Точнее, разряд был, но Голубков остался сидеть, подло ухмыляясь. Ильясов растерянно пощелкал кнопкой, думая, что где-то замкнуло. Ведь не мог же сексопат выдержать разряд в двести двадцать вольт!

       - Так у него в заднице изоляция! – наконец догадался майор и со злости сломал кнопку. Он знал, что разведчики часто применяют меры безопасности, и многие органы изолируют от внешнего воздействия. Ильясов был уверен, что и фаллос Голубкова был обработан специальным составом, который не проводит электричество и не впитывает ядовитые вещества.

       Что же делать? Джахангир понимал, что если он и начал эту заварушку, то ему и нужно ее закончить. Но с пользой для себя. Как же заставить заговорить этого агента?

       - Ты знаешь, что мы сделаем? – нагнувшись над пленником, хищно улыбнулся сексист. – Мы объявим всему миру, что ты - импотент, не можешь даже заниматься мастурбацией. Все страны объявят тебя “персоной нон грата”, понимаешь? И тогда тебе, как сексоту, нечего делать в рисскийским комитете по федеральному сексу! Неудачникам там не место!

       Это был жестокий удар, и он достиг цели. Обезумевшими глазами Голубков посмотрел на контрразведчика и взмолился:

       - Нет, только не это! Я готов сотрудничать! Но только не позорьте меня перед всем миром…

       - Говори, кто являются твоими агентами в Харыпстане?!

       Дрожа от страха, Голубков перечислил их. Среди них был начальник Управления международной порнографии Гиясов Гулям Гиясович, известный онанист и гомосек, ректор Куток-Епсановского Университета сексопатологии профессор Ташмуратов Таракан Баракович и другие не менее известные люди в республике. Предателей Ильясов арестовал в тот же вечер. Премьер-министра уволили с должности и работы сразу по статье “Мужеложство” и отправили косить марихуану на государственных плантациях.

       Так Джахангир за один день перескочил сразу несколько рангов, получив полковника. А генеральский чин он заслужил в боях за сексуальную свободу в Гвате-Орале, куда его забросили выполнять ответственное задание (но это тема другой истории, и она в данный момент находится под грифом “Совершенно секретно”).

       Итак, сегодня он ехал в Управление без особого настроения. Войдя в здание, он по привычке ущипнул дежурившую у входа прапорщицу за грудь, пнул сержанта караульной службы по заднице и обругал уборщицу, которая случайно пролила на генеральский сапог ведро с грязной водой.

       - Чтоб тебя… И у твоего мужа тоже… И гинеколог чтоб твои!…- орал непечатными словами Ильясов бедную старушку, этим самым поднимая авторитет у подчиненных. Прапорщица выхватила блокнот и торопливо вписывала незнакомые слова из лексикона генерала, желая при случае продемонстрировать свои глубокие знания в лингвистике.

       Сержант на сей счет имел несколько иные мысли. Протирая опухший зад, он мысленно посылал генерала в дальние края, откуда обычно никто не возвращался.

       Нужно отдать должное старушке: она оказалась не из робкого десятка. Сжав кулаки и упрев их о бока, она набрала побольше воздуха в легкие и стала так орать, что у всех присутствующих заложило в ушах. Причем уборщица знала такие слова, которые не снились и опытным сексистам. Через секунду генерал был похоронен десятитонными фразами, описывающие все прелести и достоинства Ильясова, его матери и дальних родственников.

       Не ожидавший такого отпора, Джахангир замолчал и хлопал глазами, изумленно смотря на сотрудницу технической службы. Он и не знал, что сказать в ответ. А тем временем уборщица продолжала вытаскивать из памяти все новые и новые выражения. Прапорщица не успевала их вписывать в блокнот, а сержант ехидно улыбался.

       - Слушай, тебе нужно в оперативную службу, - наконец выговорил генерал. – Такие специалисты пропадают! Фамилия?

       Уборщица ответила, естественно, на языке сапожника.

       - Хвалю, будешь меня учить таким фразам, - улыбнулся генерал и сам отдал честь старушке.

       Идя по коридору, он вертел головой и думал, что какие таланты работают в УСБ, прямо под носом у начальства, а отдел кадров даже и носом не ведет.

       В кабинете, как всегда, было скучно. На столе остались пятна от спермы, которые Ильясов излил, допрашивая подозреваемую в оппортунизме. Генерал заметил, что уборщица по его этажу невнимательна, раз оставила в грязном виде стол. “Нужно провести профилактическую работу, а то мадам совсем распуститься”, - подумал он, ища в сейфе свежие презервативы.

       В этот момент зазвонил телефон.

       - Ильясов слушает! – рявкнул генерал.

       - Господин генерал, - послышалось в трубке. – Только что задержанный Секс-Посол Хусан Баходыров доставлен в следственный отдел КВД. Вы хотели его лично допросить!

       У Джахангира аж лицо просветлело. Он это дело любил: проводить допросы. Чувствуя, как настроение начинает подниматься, генерал крикнул:

       - Выезжаю! Секс-Посла приготовить к пристрастному допросу!

       Это означало, что Хусана нужно было раздеть догола, положить на анатомический стол (такие обычно используются в моргах), засунуть ему в задний проход электрический кабель, а фаллос зацепить мышеловкой. Для большего эффекта мошонка обычно скручивалась как белье, а волосы на лобке сексисты с особой жестокостью выдирали каждую по отдельности.

       Чтобы никто из присутствующих на живодерне не воспринимал криков бедняги, сексисты надевали наушники и слушали Патрицию Каас, которая их успокаивала, облегчала душу и настраивала на ровный безмятежный лад.

       Когда генерал прибыл в КВД, то работа уже была сделана. Сексисты постарались на славу. Они выдернули волосы не только на лобке и в заду Секс-Посла, но и на ногах, руках, груди и голове. Брови уже ощипывала известная садистка Гульноза Садирова, лейтенант секс-службы. В прошлом она была уличной проституткой, но однажды Ильясов словил ее в баре “Розовая устрица”, переспал с ней и понял, какая она отличная секс-агентка. Поэтому он ее быстро прибрал к себе и дал работу следователя. Нужно сказать, что с миссией она справлялась великолепно. Ни один враг народа не смог ускользнуть от изобличения. Известные шпионы, оппортунисты и инакомыслящие в сексе после ласковых разговоров с Гульнозой быстро признавались во всех земных грехах, вплоть до того, что совершали непорочное зачатие[9].

       Генерал вошел в пыточную камеру и улыбнулся, едва его глаза узрели стонущего и извивающего как угорь Секс-Посла. Его тело покраснело, и было покрыто волдырями. Этот эротический вид привел высшего чина УСБ прямо таки в состояние наивысшего оргазма.

       - Милок, тебе эпиляцию сделали на уровне западного сервиса, - погладив рукой по ножке Хусана Баходырова, произнес Ильясов. Он чувствовал, что сейчас у него произойдет бурная эякуляция, что он давно не испытывал. Как он и ожидал, это произошло в течение последующих пяти секунд. Сперма как артиллерийский снаряд вылетела из пениса и шрапнелью обрызгала все вокруг. Стены и потолок оказались в белой органической массе, в которых копошилось, вращая жгутиками, не менее ста миллионов подвижных сперматозоидов. Генерал аж застонал, думая, что больше в амхону не пойдет. Оказывается, возбуждение можно получать в привычном помещении – пыточной УСБ.

       - Пустите меня! – вопил Хусан, дергая ногой. Он весь был в сперме. – Вы не имеете право! Я – особая личность, приближенная к самому Президенту! Вы знаете, что я с вами могу сделать?

       - Нет, не знаем, - сладострастно проговорил Ильясов, вытирая член носовым платком. – Но ты нам расскажи – я ох как люблю эротические садистские истории.

       - Да я вас так оттрахаю в зад, что вы навеки об этом не забудете! – продолжал орать Баходыров. – А потом свяжу ваши фаллосы в морской узел, что никогда не сможете развязать!

       Эти слова вновь привели Джахангира в состояние полового возбуждения.

       - О-о-о, расскажи мне об этом, пожалуйста, поподробнее, - попросил он, начиная драчить наливающийся кровью пенис. На глазах тоже возбужденного следователя – Гульнозы - генеральский член достиг двадцатисантиметровой длины. Это был мощный ствол, сравнимый разве только с гаубицей 125-го калибра. Следовать с завороженными глазами и раскрывшими от желания ртом смотрела на это чудо природы. Но свои мысли она не решила высказать, понимая, что может получить в глаз.

       - Вы увидите, как вам будет плохо! Я засуну вам в рот и анус сразу два члена! – тоже стал фантазировать Хусан, мечтая, чтобы ему самому сделали это. – Ты, солдафон, узнаешь, что такое спермацетовая кислота! Все проглотишь, скотина!

       - О-о-о, как интересно! – вопил генерал, опять ощущая приближение оргазма.

       Гульноза скинула трусики и, вставив в вагину демократизатор – резиновую дубинку, которым часто дубасила подследственных по заду, стала совершать поступательные движения. Она также вошла в раж и не могла остановиться. О, как ей нравилось работать здесь! Ведь не везде можно было увидеть такую эротическую сцену, при этом чтобы еще платили и зарплату.

В пыточной КВД так сильно ощущались запахи ее вагинальных выделений, что из нор показались обалдевшие от такой химической атаки крысы-самцы. Они слепо тыкались об стены, стараясь обнаружить источник такого полового призыва.

       После того, как сперма второй раз обрызгала все стены и лицо Секс-Посла, Ильясов решил, что пора переходить к делу. Ведь ему нужно было выбить с этого подонка компрометирующие материалы. И тут он заметил, что Хусан тоже вот-вот кончит. “Эге, так этот педик решил, что находится не в КВД, а в публичном доме!” – рассвирепел генерал и двинул Секс-Послу так меж ног, что тот на год забыл, что такое оргазм.

       В течение последних двух часов Баходырова нельзя было унять: он так орал от боли, что не выдерживала звукоизоляция. Гульноза за это время раз сорок испытала чувства оргазма, крысы в бешенстве перегрызли друг друга. Сегодняшний день надолго запомнился следователю. Но УСБ не было бы тем заведением, если бы не умело работать: допрос продолжался. Только всадив два шприца морфина в зад Хусана, удалось добиться полного молчания.

       - Вот тварь! – в сердцах выругался генерал, чувствуя, что от пота промок весь мундир, а ордена на груди аж заржавели. – Первый раз встречаю такого преступника!

       - Вы правы, босс, таких гадов давить танками надо! Проезжать гусеницами по яйцам! – согласилась Гульноза. – А потом из остатков готовить яичницу! А потом их мертвое тело трахать и трахать… о-о-о!.. Как бы мне хотелось это самолично сделать… о-о-о…

       Эти слова взбодрили генерала и он, взяв в руки электроразрядник, ткнул оголенные провода в спящего в кайфе Хусана. Проскочила молния. Такое напряжение могло оживить мертвеца. Но Секс-Посол продолжал храпеть, видя во сне, как четыре здоровенных лба “надругаются” над ним: суют свои половые аппараты прямо в задний проход сексота, при этом нецензурно бранясь.

       - Смотри-ка, этому педофилу хоть бы что! – удивился Ильясов. – Нет, так нельзя продолжать! Мне нужно допросить предателя!

       И только через час следователям удалось привести Баходырова в чувство. Недовольно мыча, что, мол, его лишили такого удовольствия во сне, он после нескольких ударов тока стал более разговорчивее.

       - Что вы хотите?

       - Прежде всего, расскажи-ка, милок, как это ты опростоволосился в Алерике, а? Почему именно тебя выгнали, а других сексотов власти не тронули? Что ты там такого натворил? – задал свои первые вопросы генерал.

       Баходыров задумался. Правда, ему это было тяжело сделать, ведь думать он умел плохо. Только молоть языком, орать и кипятиться, а также выполнять сексуальные движения. Именно за это он получил чин и статус Секс-Посла. Шевелить мозгами приходилось рядовым сексотам: а им за это платили зарплату в иностранной валюте.

       - Я дал отпор наглому Биде-департаменту США, который открыто потребовал от меня признаться, что я импотент и транссексуал! Но я плюнул в лицо Биде-секретарю и ответил, что с сифиличками не сплю! За это и пострадал!

       - Конечно, ты совершил подвиг, плюнув в рожу главной алериканской сексотки. Но тогда вопрос: а кто же спал с ней? Я имею ввиду из числа харыпстанцев? Ведь наша служба докопалась, что кто-то из наших пройдох провел с ней бурную ночь в постели. Потому что янки уж больно много знают о харыпском сексе, излюбленных и традиционных половых позах, воплях!..

       Хусан подозрительно осмотрелся по сторонам, а затем произнес тихим голосом:

       - Я один раз видел, как сотрудник Института стратегических и сексуальных исследований при Президенте Харыпского Джумхурията, кажется, по фамилии Уранский Фок Юнонович[10] вел интимные разговоры с первой Секс-леди Алерики. Мне кажется, что Уранский был тогда же там завербован! А я с этим старшим научным сотрудником давеча поругался и, причем, очень сильно. С того вечера у меня до сих пор гематомы на заднице.

       - Уранский! – возопил Ильясов. – Так этот старый проныра смог, минуя нас, установить прямые контакты с алериканской секс-службой?! Так это пахнет половой изменой! Это третья величина преступления в нашей стране![11]

       - Да, это он предатель! Он даже не захотел трахнуть меня, хотя я его так просил, так просил. Даже три тысячи баксов ему предлагал!.. И еще, с Уранским связан журналист-изменник Ежков, самый первый голубой алканавт газеты “Народный секс” - издания Рекламно-информационного агентства Министерства сексуальных сношений. Я сам видел, как он отсасывал у директора Главного секс-разведывательного агентства США член. Да, вот еще что, Ежкова видели в постели с агентом российских спецслужб Гаирой Мухамедовой… Возможно, они оба агенты иностранных секс-служб… Видите, я честен с вами, все рассказал… Поэтому и вы должны пойти мне навстречу. Слушайте, генерал, или вы, или ваша следователь пусть отделают мою задницу по первое число! Мне так хочется почувствовать себя изнасилованным!

- Хорошо, эту просьбу я выполню, - понимая, что Хусан ко всему же еще мазохист, Ильясов кивнул стоявшей по стойке “смирно” Гульнозе. Та восприняла команду, как полагается: радостно завопила, схватила резиновую дубинку, быстро смазала набалдашник вазелином и ринулась осваивать глубокие пространства Баходыровского ануса. Это она любила делать, этого и желала сотворить с наглым, по ее мнению, Секс-Послом.

Испытывая прилив сил и бодрости, генерал в свою очередь рванул из КВД, чтобы встретиться с руководством Министерства сексуальных сношений и решить, какие меры предпринять относительно полового преступника. Он уже мысленно окрестил операцию “Дамаклов меч над прелюбодеем!” и думал, какие сливки он снимет с этого дела.

За его спиной раздавались истошные вопли Хусана и радостный вой Гульнозы. Каждый получал то, чего любил и чего хотел.





[1] Амхона (ам – вагина, хона – комната – тюрк.) - Помещение, где занимаются сексом.

[2] Шалака (тюрк.) - Проститутка со средним образованием.

[3] Знаменитая секс-шпионка начала 1-й мировой войны. Стала прообразом чистоты и совершенства сексуальной разведки. Многие сотрудницы УСБ мечтали стать таким же самоотверженным и героическим секс-символом шпионажа.

[4] Эксперты считают, что Рисскии стали известны истинные масштабы демографического положения Харыпстана, в частности, рождаемости, плодовитости женщин, использования средств контрацепции и других секретных данных.

[5] Хулий Мажлис – национально-сексуальный парламент. Состоит из одной палаты сексуально озабоченных представителей народа.

[6]Экспертиза потом показала, что в матке шпионки часто хранились “Испанские мушки” – сексотропные вещества, запрещенные законодательством Харыпстана.

[7]Сексист произошло от слова чекист. Сексист – офицер УСБ.

[8]Переводя с испанского, это означает международно-признанную фразу “Пошел ты на хрен”.

[9] Непорочное зачатие в Харыпстане считается преступлением номер два после нарциссизма.

[10] Говорят, что матери Уранского при встрече с англичанами так понравилась непонятная фраза “Fouk you”, что она решила назвать так своего сына. Бедная, она так и не узнала, что подлые английские подданые посылали ее подальше.

[11] Смена полового партнера без ведома Министерства является преступлением согласно Уголовного Кодекса.
(Продолжение следует...)