Глава седьмая

Мирзай вошел в свой кабинет и сразу включил телевизор, чтобы услышать последние сексуально-политические новости страны и за рубежом. Но его ожидал другой сюрприз. По телевизору с очередным обращением к харыпскому народу выступал Президент Ташмат-сан Якубов. Он поросячьими глазками смотрел прямо с экрана и противным, словно из гроба, гнусавил:
       - Дорогие сограждане! Наступила осень! Это прекрасная пора в нашей национальной экономике! Ведь на наших плантациях уже созрела высокосортная конопля. Наши доблестные колхозники и фермеры прилагают все усилия, чтобы собрать богатство страны! Но слишком неравны силы и возможности. По нашим оценкам, сейчас на полях растет около ста тысяч тонн конопли-сырца.

Если некоторые не знают, что это означает, то сообщу: это около десяти тысяч тонн героина. А героин – это золото и валюта, которые рекой потекут в наши карманы, сделав харыпский народ богатым и радостным, а меня самым важным Президентом в Солнечной Саванне и, может быть, всего газиатского континента. Добавлю только, что уже сейчас на товарно-сырьевой бирже в Амглии харыпская конопля высоко котируется, и мы провели все фьючерсные сделки. Бабки, то есть баксы, поступили в Харыпстан, а мы еще не расплатились героинчиком. Это нехорошо! Нужно обещания, данные мной перед заказчиками, выполнять! Естественно, мой народ не может быть в стороне, когда на полях гибнет урожай! История и мировое сообщество нам такого не простят!
Поэтому с сегодняшнего дня я ввожу в стране режим чрезвычайного положения. Вооруженные силы приведены в состояние боевой готовности! Все население, в том числе и городское, под конвоем армии выходит на уборку конопли! Каждый гражданин обязан ежесуточно сдавать в хирман республики по сто килограмм “дурманящего золота”! А кто не сдаст, того ждет кутузка, в котором сексуальные маньяки в милицейских погонах сделают то, что затем не смогут сшить воедино лучшие хирурги! И пусть бездельники не отмазываются от ратного труда! Никто не сможет уйти от возможности проявить себя всякими там медицинскими справками и дипломами! Любой отмазывающийся будет приравнен к нарциссисту, а что мы делаем с таким человеком знает каждый гражданин нашей славной республики!

Поэтому и врачи, и продавцы, и проститутки, и учителя – все завтра выезжают на поля! Там они смогут показать, насколько эффективнее они освоили науку и могут физически доказать, что не зря получили аттестаты, сертификаты и дипломы!
Кандидаты и доктора наук будут впереди всех! Профессора должны сдавать по три нормы! Студентки секс-факультетов на практике смогут проявить свои таланты, но не вагиной, а руками, могущими собирать ценнейший урожай!

Я уже издал указ, согласно которому коноплевая страда продлиться месяц! Это вам срок, чтобы убрать все до последнего зерна! Тот, кто будет перевыполнять план, может надеяться на пластмассовую медаль “Битва за урожай 7-й степени”. Наиболее активных я отправлю на курорты Антарктиды!..
Президент продолжал еще что-то бубнить, а Мирзай сидел в кресле ошарашенный. Он знал, что такое коноплевая страда, поскольку раньше сам, будучи студентом, ездил на уборку урожая. Это насилие по вечерам и рабский труд по утрам. А то, что туда отправят полминистерства, в этом сексот не сомневался. Конечно, там он может жить в раздолье, занимаясь сексом со многими сотрудниками, но как же задание “Моссада”? Ведь израильская разведка не потерпит, чтобы завербованный уклонялся от выполнения секретной операции по сбору ценнейшей секс-информации.

       Начальник управления так и сидел, глубоко задумавшись, пока в кабинет не ворвался сексот второго класса Теличкин Иван. Он был из блатных, его мамаша содержала три борделя и пять топлесс-баров[1]. Сам Хализов любил ходить туда и предаваться счастью. Нужно заметить, что Теличкин абсолютно не признавал субординации и не уважал старших. Он был беспринципным и наглым товарищем. Впрочем, здесь чувствовалось тлетворное влияние улицы и воспитание мамаши, тоже в прошлом славной путаны республики и “Заслуженной проститутки Харыпстана, 1-го класса”, орденоносца “Глубокая вагина” и “Большая задница”[2].
       - Чего тебе? – недовольно спросил сексот.
       - Слушай, Мирзай, а что такое порнография и эротика? – спросил его Иван, ковыряясь в носу искусственным членом (это было его любимым занятием).

       Останакулов хмуро посмотрел на вошедшего словно видел впервые и только затем мрачно ответил:
       - Читать умные и полезные книги надо! Что написано во втором томе “Всемирной сексуальной энциклопедии” знаешь? Если нет, то процитирую: “эротика – это когда ты кого-то имеешь, а порнография – это когда кто-то имеет тебя”. Ясно?
- Ясно… - сокрушенно ответил Теличкин. – Значит, вчера мне показали порнографию?

       - Расскажи, - вдруг оживился Останакулов. Подобные разговоры для него были как бальзам на душу. – Как все это было? В какой позе тебя порнографировали? А пробовал ли ты минет? Или тебя по-мужицки взяли и оттяпали за попку?
       Иван пожал плечами:
       - А что рассказывать? Вчера бабы-одноклассницы пригласили меня в ночной клуб, мол, потащимся там, погудим. Я надеялся увидеть стриптиз и эротику, а они засунули мне в зад вот этот член, - Теличкин показал на искусственный фаллос, - и заодно помочились на меня. Теперь я понял, что это была гнусная порнография! Вот сволочи!.. Ничего, завтра я на них отыграюсь! Специально пива упьюсь и обмочу все их поганые рожи!

       - Меня позови, я тебе помогу! – попросил Останакулов, ощущая сладостные чувства.
       - Заметано! – согласился Теличкин и вразвалку вышел из кабинета. Его зад вилял в разные стороны, того и казалось, что сексота сейчас занесет на поворотах. Мирзай отметил, что дырочку на этом теле он еще не имел и поставил перед собой цель – в ближайшие месяцы окунуть туда свой фаллос.
       В этот момент прозвенел телефон. Мирзай поднял трубку.
- Ты, педик, на коноплю собираешься? – раздался грозный голос первого зама. Судя по всему, Ишанова недавно имели сразу шесть мужиков, так как он был злой и не переносил возражений.

       Мирзай не стал спорить.
       - Если отправите, то поеду! – бодрым голосом воскликнул он.
       - Отлично! Через два часа будь в рабочей спецовке на хозяйственном дворе. Там уже автобус для таких как ты недоносков готовится!
       Мирзай подумал, а почему его не информируют о случившемся в его квартире и не вызывают на допрос? Он не знал, что донос Жамшида достиг цели и Останакулов попал на подозрение генерала Ильясова. Тому стало непонятно, почему начальник управления сбежал из дома, когда там кто-то покушался на его супругу, почему был убит налоговик и именно тогда, когда там находился сексот? На эти вопросы требовался ясный ответ и поэтому Джахангир решил немного помучить Мирзая, не поднимая ажиотажа. Наверняка, растерянный упорным молчанием УСБ по поводу затягивания расследования с Марианной сексот сам решиться сдаться властям.

       “Может, еще не разобрались, кто именно погиб, - думал Останакулов. – Ведь останки Марианны разлетелись на сотни метров, попробуй по ним воссоздать человека. Сексисты наверняка считают, что это была любовница Марианны, или квартирная воровка, которая влезла в дом и подорвалась на мине”.
       - Ладно, если нужно, вызовут, - буркнул он и поднялся из кресла. Если ему нужно показать свои способности в сельском труде, то он готов. Но, как и всякому холостому мужчине, ему нужны спецсредства. Ведь долгие ночи он не собирался коротать один.
       Останакулов зашел в ближайший от министерства секс-шоп-магазин “Простатит”. Это было заведение, принадлежавшее сексоту Назарову Сулейману, известному в Куток-Епсане гей-модели. Здесь на полках находились такие сокровища, которые не снились и Али Бабе. Сотни различных типов вибраторов, искусственных членов, кожаных ремней и плеток, членососов, мазей, дезодорантов, даже секс-робот для одиноких старушек. И в отделе “Баба Дуся” он наконец-то нашел то, ради чего пришел: искусственную женщину.

       Она была сделана, как видно, из старой автомобильной резины, даже протекторы сохранились на груди и заднице. А вот волосы были явно настоящие и челюсть тоже человеческая. Сразу было видно, что она рисскийского производства, применять которые можно было только на сенокосе или сельхозработах – модель “Дуся” могла выдерживать низкие температуры, издевательства пьяного мужика, давление трактора “Геларусь” и не поддавалась коррозии. А вот импортные бабы изготавливались из силикона, пропитывались специальным составом, чтобы половой партнер всегда мог ощущать, какая кукла влажная, теплая и приятная. Внутри вагины находился особый механизм - членосос, который имитировал вакуум, втягивал пенис и создавал иллюзию настоящего влагалища. Но и цена на эти штучки были приличные – полугодовая зарплата начальника управления.

       Мирзай долго ощупывал груди, совал палец в вагину, чтобы удостовериться, что членосос работает исправно и не чрезмерно сильно (дело в том, что однажды в япомском варианте ему фаллос так засосало внутрь вагины, что он чуть коньки не кинул), а выделяемая слизь напоминает женские выделения. “Любрикация отменная”, - довольно отметил он, полизав палец. Рисскияне, хоть и халтурщики, но иногда работают на совесть. “Дуся” стоила свыше трех тысяч “херчиков”. Правда, комплектующие и запасные части к ней требовалось покупать уже через год (в зависимости от эксплуатации). И это было дешевле франкузских маркиз “Де ля Фрез”, которые больше напоминали доску с двумя сосками. Парижские стандарты не пользовались особым успехом в Харыпстане. Да и кипайские “бабы” были не в почете (слишком узкая вагина и отсутствует задний проход – узкоглазые кипайцы не признавали анальный секс, считая, что это противоречит учению Као Мунмуна[3]).

       - Беру! – заявил он продавцу, тонкому, с наглыми глазами и тоненькими усами молодому парню, которому едва ли исполнилось двадцать лет. Тот в это время мастурбировал с помощью хренососа таиландского производства. Нужно отметить, что это была, скорее всего, пиратски изготовленная модель, так как они пищала и пропускала воздух. Давление в колбе, внутри которого был фаллос продавца, не достигал вакуума, и поэтому парень никак не мог кончить. Его лицо застыло в жутком ожидании, а глаза вылезли из орбит. Дыхание, которое напоминало шипение взведенного паровоза, могло оборваться в любую минуту или криком наслаждения, или от инфаркта.

       Мирзай с ухмылкой посмотрел на мучавшегося продавца и подумал, что он в его годы уже вовсю насиловал бегемота в зоопарке, а этот даже с машинкой справиться не может. Эх, молодость, молодость…
       - Ты что здесь делаешь? – хлопнул его кто-то по плечу. – А ну, руки вверх!
       Находящийся на пределе нерв Мирзай взвизгнул и подпрыгнул. И в этот момент продавец, получив, видимо кайф от испуга сексота, наконец, кончил. Сперма пробила колбу хренососа и, вылетев, попала прямо в лицо человека, вошедшего в магазин.
       - Ах, твою бабушку! – заорал незнакомец, платком протирая лицо. – Смотри куда кончаешь, стервец!.. А ты, Мирзай, чего уставился? Что, сам в лицо никогда не получал вафлю?
       Тут Останакулов узнал его. Это был Павел Шуф, корректор из газеты “Народный секс”. Сексот подозревал, что он тайный информатор УСБ и, возможно, тантанофил. Уж больно часто он посещал крематории, поминальные трапезы, морги и смотрел фильмы про вампиров.

       - Ты чего людей пугаешь-то? – прошипел Мирзай, вытирая лицо рукавом. Пиджак сразу насквозь промок – уж больно много пота выделили потовые железы.
       - А тебе чего бояться? Думаешь вслед за Ежковым уйдешь? – хмыкнул Шуф, слизывая сперму с платка. Она ему так понравилась, что даже стал жевать платок, который, кроме этого, еще был в желтых пятнах от соплей.
       - Причем тут Ежков? – насторожился Мирзай. Он ничего не знал о смерти сексота-журналиста, который должен был быть объектом для отвода глаз, согласно плану “Доссада”.
       - А ты разве не слышал? – удивился корректор, пряча пережеванный платок в карман. – Его нашли убитым сегодня на какой-то конспиративной квартире! Говорят, придушили чем-то тяжелым!
       - А кто? – выдохнул Мирзай.

       - А кто его знает? – пожал плечами собеседник. – Я всегда считал, что Ежик – подозрительная личность! Он ни с кем не спал в редакции, ненавидел шефа, писал несерьезные статьи и тупые стихи… Кстати, послушайте его последний хит! – и тут Павел стал декламировать:
       Самый умный в мире слон,
Затрубил с трибун ООН:
Вы найдите мне слониху,
А то трахну я с ежиху!

       - Ну, что скажите? – спросил он сексота, который стоял и обдумывал ситуацию.
       - Ничего не скажу, - по сексотски ответил Мирзай, который и не слушал идиотское стихотворение. Но Шуф понял это по-своему и поэтому произнес:
       - Правильно. На эти стихи и слов нет! А теперь послушайте, какие он предложил стихи ко Дню менструации…
Раз однажды я в июле,
Разгулялся с девкой Юлей.
Ну, а в марте я потом,
Посещал не раз роддом.

       - Согласитесь, что только дурак мог написать эти аполитичные стихи! Гулять нужно весной, когда тестостерон бродит в крови, а не летом, когда жрать фрукты надо! Непонимание жизни и привело его к смерти! – продолжал визжать Шуф.
       Тут Мирзай очнулся и спросил:
       - А кто ведет следствие?
       - Какое следствие?
       - Ну, по делу смерти Ежкова?

       - По-моему, УСБ! Да, сам генерал Ильясов приезжал в редакцию, сказал, что убийца будет найдет и жестоко изнасилован! Нам обещали его дать на растерзание… Знаете, сколько желающих было трахнуть этого киллера? Чуть ли не вся редакция и издательский комплекс!
       Мирзай аж вздрогнул, мысленно представив, сколько желает трахнуть именно его. Наверное, во всех учреждениях Харыпстана найдется пара-другая, мечтающая всунуть ему в зад свои жерди.
       Но смерть Ежкова его встревожила. “Доссад” не могла так поступить. Ведь журналист был ловушкой-приманкой для УСБ. А вдруг, Ежкова пристрелили сами сексисты? Поверили, что он действительно предатель и решили отправить его на тот свет.

       С одной стороны, это означает, что план сработал. Но с другой, нет больше прикрытия. Теперь УСБ поймет, что кто-то другой шпионит в пользу “Доссад”, и начнет активный поиск в Министерстве.
От этих мыслей у Мирзая засосало под ложечкой. И так препоганое настроение было усилено неприятным сообщением. Останакулов решил, что ему нужно остаться в городе и прояснить обстановку. На сбор марихуаны он не поедет.
       Он быстрым шагом вернулся в кабинет и вызвал к себе Тепличкина.

       - Слушай, ты уже солидный сексот, - произнес он. – И поэтому я доверяю тебе серьезное дело. Ты сегодня же поедешь на коноплевую страду и там повысишь свою сексуальную квалификацию.
       По лице сексота было видно, что он не совсем разделяет мысли начальника. Это Мирзай понял и сменил тактику:
- По возвращению я буду ходатайствовать о присвоении тебе внеочередного секс-ранга. Согласен?
       Это уже имело воздействие. Тепличкин кинулся в ближайшие магазины собирать вещи. А начальник-предатель выскользнул из кабинета и направился на конспиративную квартиру. Там он собирался встретиться с резидентом икраильской разведки Мойше Цви. Да-да, тому бомжу, который любил сидеть возле дверей редакции “Народный секс”.

       Но Мирзай потерял бдительность. Он не увидел, как два агента УСБ Халмухамедов и Адылов рванули вслед за ним. Дело в том, что генерал Ильясов, сопоставив все факты, пришел к выводу, что Останакулов подлый предатель. Но нужно было это доказать. И генерал спланировал операцию. Кроме того, он хотел раскрыть Президенту Якубову Ташмат-сану о страшной коррупции в стране.
       Так над страной возник еще один заговор УСБ.



[1] Заведение общепита, где обнаженные официантки подают кушанья и позволяют лапать себя (но не больше!).

[2] Эти ордена также сложно получить и почетно носить, как когда-то звездочку Героя Экскрементного Союза и ордена “Славы” трех степеней.

[3] Великий мыслитель Древнего Кипая, основатель сексуально-религиозной философии, согласно которой секс должен проходить только в теплом и свежем навозе.
(Продолжение следует...)