Черные Розы Часть 2

Утром в закрытой на замок комнате Пейл встала с кровати. Она больше не выглядела бледной и больной, напротив, лицо её загорелось румянцем. В комнате царил мягкий аромат, от чего её серые стены оставались серыми, но становились новыми, неизведанными и необъяснимыми. Окна были еле раскрыты, но сквозь щели проникал сквозняк, подбрасывая белые занавески всё выше и выше. Девушка оглянулась на свой журнальный столик: на нем в разрезанной пополам бутылке из под воды стояла черная роза. Бутон раскрылся от воды, и весь аромат, который в ней был, вырвался наружу. Пейл сидела на кровати и вспоминала свои сны и при этом била пятками, облаченными в длинные чулки, в край кровати. Ей снился Нир. Тьма, холм, они вдвоем, какой-то белый диск в безоблачном черном небе и какой-то странный силуэт. Во сне Пейл засматривалась в глаза Нира, в его горящие пламенем карие глаза.

Одевшись в своё самое красивое повседневное платье, она убрала розу в твердую сумку и пошла в сторону университета. Но пока она шла, улыбка исчезла с её лица, замененная страхом в глазах. Как это: дать розе крови? Ему же будет больно! Но Пейл старалась об этом не думать. Она решила: если уж взяла розу, значит использует. И вот она дошла:

- Нерон, постой!

Парень оглянулся, и их взгляды снова встретились. Девушка была заворожена его глазами. На Нире была черная кожаная куртка с перекошенной молнией, черные плисовые штаны и перчатки с изображением белого пламени.

- Привет Пелагея. А почему полным именем? – улыбнувшись, спросил он.
- Ну, просто имя у тебя красивое, - не найдя, что ответить, сказала Пейл.
- Эмм… Спасибо. Твоё тоже редкое и красивое, - покраснел Нир.
- Спасибо. Пошли гулять!
- Так сейчас же лекция! – запротестовал парень.
- Ну, и что? Пойдем! Сегодня такой светлый день! – и Пейл, ухватив избранника за рукав, потащила его в сторону канала.

Когда-то давно Город Z был известным туристическим аттракционом. Люди со всего мира прилетали в Город Z, чтобы посмотреть на «Канал Цветов». Это была огромная река, в «дельте» которой располагались семь огромных цветных прожекторов. Когда свет совсем пропадал с улиц города, канал сиял всеми семью цветами. Так же ученые добились того, чтобы вода могла подолгу держать в себе свет. Поэтому, даже если человек вычерпнет немного воды из канала, она продолжала сиять. Из-за древней легенды о сказочном явлении, в простонародии это называли «Кусочек Радуги». Однако вскоре наступил дефицит, и вода превратилась в разменную монету. Поэтому прожектора погасли, а канал высох. С тех пор все подростки, которые были неспособны увидеть ничего, кроме серого Неба, надели на себя траур. Но однажды один мальчик-нео-эмо взял сумку с баллончиками и нарисовал в месте, где текла вода, то, чем он представлял себе Радугу. Несчастные, погруженные в себя дети выбежали на улицы с маркерами и баллончиками, и через неделю канал длинной в десять миль снова стал цветным. Название канала так и не изменилось.

Пейл тоже приложила усилия к окрашиванию канала: у неё было своё место в старом стоке. Именно туда и направились влюбленные.

- Что же может быть настолько прекрасным, чтобы пропускать из-за этого лекцию? – иронично улыбнулся Нир.
- Ничего особенного. Просто мои рисунки. Ты помнишь, когда канал ещё тек?
- Ах, это… Да, помню. Я даже хотел прийти сюда и нарисовать что-то, но мои родители говорили, что «я должен быть выше всех этих низменных утех». Фу…
- А я никого не спрашивала, - продолжала Пейл – Просто пришла и нарисовала.
- А что это? – спросил Нир, глядя на рисунок.
- Я не знаю. У родителей на чердаке есть древний учебник по биологии, это там называется «Бабочка».

На стене фломастером было нарисовано странное существо с большими треугольными крыльями. Каждое из них было смесью черного, желтого и синего цветов. У существа были большие пустые глаза и два длинных усика.

- Говорят, эти звери были очень маленькими и дико красивыми, - продолжала Пейл.
- Мда… - задумчиво протяну Нир – Это то, что ты хотела мне показать?
- Нет, - прошептала Пейл и запустила руку в сумку – Я хотела показать тебе это.

Пейл протянула ему розу. В воздухе сразу запахло любовью. Нир испугался. Его глаза превратились в две больших монеты. Тело начало бросать в дрожь. Дергаясь, он протянул руку, чтобы схватить розу. До неё осталось несколько сантиметров. Но что-то случилось: раздался треск, и роза словно сама подтянулась в руку Нира. Он сжал стебель в кулаке.

- Ай… Больно…

Из-под пальцев вытек ручеёк крови. Нир покачнулся и рухнул на пол. Мир Пейл перевернулся. Она рванулась к нему: страх обуял её, она боялась потерять его тут же. Но Нир ещё дышал. Он поднял голову и посмотрел на Пейл. Его глаза блестели. Пламя, что горело, как вечный огонь превратилось в феникса: оно издало последний крик и погасло.

- Странно, почему я раньше не замечал, как ты прекрасна? – сказал Нир полушепотом.

Пейл покраснела и отвела взгляд. Приподнявшись, Нир положил руку ей на щеку и поцеловал. Второй рукой он обхватил её талию и откинулся на пол. Пейл лежала прямо на нем и таяла от блаженства. Мир словно остановился, мысли словно кто-то стер. Они лежали так целый час, так и не разжав объятий. Но вскоре свет исчез с улиц, и зажглись «Воздушные Огни». Эти шары белого цвета освещали им дорогу, пока они шли к дому Пейл. Они держались за руку. Пейл продолжала краснеть и украдкой смотрела на Нира. Но он смотрел в пустоту какими-то странными глазами. Пустой, будто умирающий взгляд. Когда они подошли к подъезду, Нир отпустил её руку. Она нежно посмотрела на него:

- Ты ничего не хочешь мне сказать? – спросила она.
- А должен?
- Что? Что это значит? Ты…?
- Не знаю, о чем ты, - холодно шептал Нир.
- Ублюдок! – Пейл ударила Нира по лицу, на его щеке остался след от когтей – Не хочу тебя видеть!

И она скрылась за дверью. Куда исчез парень в черной куртке – никто не знает. Тьма, неосвещаемая Световыми Шарами, поглотила его силуэт. А она провела всю ночь в слезах. Вкус его губ продолжал преследовать её в её горе. А роза с грустью опустила голову в своей вазе, но продолжала источать запах любви. Этот тонкий запах: он был единственным, что всё так же радовало её. Она понимала, что погорячилась. Всё, что Пейл хотела, было встретить Нира завтра в институте и извиниться. Однако Нира не было. Он исчез. Его не было один день, два, три, неделю, а горе всё росло.
Но на седьмой день горя и отчаяния, Пейл проснулась в сухой и темной комнате. Ей было холодно и промозгло, даже под одеялом, а воздух был наполнен метаном. Роза исчезла. Бутылка, в которой она стояла пустела на подоконнике. Она искала её везде, но нигде не нашла. Слезы стали такими густыми, что вскоре стали кровавыми. Разбитая и заплаканная она шла к институту.

- Пелагея! Постой!