Желание или предсексуальный день

Осень. Холодное станция метро. Жадные снующие люди от одного конца станции к её центру, от другого конца к другому. И так монотонно, что искусство отошло бы сразу в темную сторону, если бы умело это чувствовать. Когда я начал это писать, он уже мне улыбался. Его синий костюм напоминал костюм моего отца. Галстук был ужасен. От него ничем не воняло. Рядом со мной сидел парень. Думал, что в моем телефоне есть что-нибудь интересное. Я думал, что он там что-то ищет, а оказалось, что он без конца рыщет в своем портфели. Люди уже стали чаще выходить из вагонов. Чаще, чем это встречается в центре города изо дня в день по сопливым будням. Он падал на меня, нагнетая с каждым разом своим весом. Мне было не мужика. Поправив его тушу на женщину, мне стало его поистине жаль. Горем не пахло. Запахло луком то ли от женщины, то ли от девушки, которая приглянулась мне еще в начале пути, сам того не понимая. Я сам был живым мясом и хотел жрать с самого утра. Мне стало на секунду страшно, что у меня вовсе нет денег, и что реклама в метро так сильно воздействует на человека и разрушает его мозг во время финансового кризиса и войны, гремевшей изо всех сил по телевизору. Как же старательно они продают спиртное, ставящие ежедневно нас перед тяжелым выбором. Эти яркие желтые, красные и зеленые краски нежно ласкают наши глаза, смотрящие иногда на серые толпы спешащих ангелов. Где же справедливость. Пожалуй, этот тип бескорыстный семьянин с кучей предрассудков, качающий туда-сюда человеческие судьбы. Он может. Но также он может быть одиноким и стать им. Нет, это не алкоголизм. Это родная душераздирающая потеря, склонившаяся перед идеей саморазложения путем использования теории пожизненного привыкания к чему-то противоестественному. Он не был мертв. Его лицо пульсировало под такт сердца переливающейся крови. Мысли вибрировали в такт биения и имели хронологический порядок выстраивания. Каждая их них – очередное нелепое сравнение белого и черного.

Он смахивал на жирного борова, пот которого стекал соленым водопадом. Мне стало его ещё немного жаль, однако при этом противно не от него, а от той мысли, которая пронзила меня своей колкостью насчет его существования на этой планете. Может я его сын? Или он врач и он видел во мне непередаваемое словами, навеянное временем горе. Он не знал все тонкости наркомании. Он знал только те правила и границы, которые вгоняют жертву во время жаркого сезона. На пачку «Winston» не было времени, которая бежит в том же направлении, но сзади тебя. Тут не дождей и морозов, для которых мы одеваемся каждый год. Каждый из овец играет по своим выдуманным не за один день первоначальным правилом. Это полный ****ец. В голове куча муравьиных мыслей. Не думал, что этот мужик заставит меня так долго думать. Чаще всего эти мысли возникают во время перемещения из одного конца Москвы в другой после сумасшедшего дня, включающего в себя похождения по старым достопримечательностям в поисках долгожданного счастья.
       
Я скажу Вам всем искренне. Все закругленные, заостренные, затупленные мысли в голове рождаются во время изучения обычной второсортных реклам, висящих в вагонах подземного поезда. Ты в салат, дерьмо, никакущий - аппаратно двигательная система отказывается работать устойчиво и стабильно, несмотря на попытки её восстановления - сидишь и взираешь на это незамысловатое произведение самореализации во время жуткой дисгармонии вперемежку со своим отвратительным отражением. Смешного мало. Во-первых, хочется в парикмахерскую, словно первый раз в школу. Во-вторых, начинаешь перебирать бывших девушек, ставя их в пример с неизвестными симпатичными мадемуазелями аристократической внешности и с безнадежными монархическими наклонностями. Возникает желание вывернуться наизнанку, так как некуда деться. Во-первых, нечего почитать, во-вторых, тебе впадлу поднять жопу с кресла. Ну и на это нет сил. Нет сил ни на что. Только на примитивные, заложенные тебе логические маневры, сильно связанные с выбором и сравнением, вычислением и получением наивысшего результата после долгих метафизических соединений. Это сильнее любой мысли. Даже мысли в голову не придет такой совершить. Сравнение цвета во время изучения наружной рекламы, его породы, истории выливаются в откровенный психотропный коктейль с примесью контрастного душа из разноцветных и жизнерадостных лиц, сидящих напротив твоего кресла, ковыряющихся в носу и читающих подземную беллетристику. Когда заходят сноубордисты, кажется, что они вот-вот выпрыгнут из окон во время передвижения на мосту по горки вниз в ледяную воду реки, скользя по нарисованным волнам. И поезд туда же. Зачем его дальше двигаться? Сколько времени потрачено для того, чтобы его соорудить и даже продать технологию другим восточноевропейским странам. Деревья коробит из стороны в сторону. Снег молодой. На земле уже девственный, но не долговечный. Его покоряет местный пар. Пар ненавидит стужу, но искренне надеется на философию снега. А тут ещё и зеленое дерево с разноцветными неестественными плодами с ядовитыми соками, капли которого блестят на фоне солнечного заката. Дикие вопли парящих в небесах чаек, дымка серого облачка в сизом затопленном небе. Вкусно и полезно. Сто процентов. Полезно то, что это действует и не нуждается в никчемных доказательствах. Рядом - сочный оранжевый апельсин, падающий по всемирному закону Ньютона в соковыжималку на белоснежном глянцевом фоне с розоватым оттенком. Этот фон обыкновенный стол с узорчиками пылинок только что распустившихся цветов. Без лишних слов ясно, что сок делается именно так и никак по-другому. Что дороже? Нефть? Доллар? Золото? Трудно ответить. Даже, если попытаться, все упрется в липкий тупик. Зато расположение структурных элементов данных обозначений в порядке возрастания поможет нам выяснить эту проблему за один незначительный раз. Однако не понятно, почему капля нефть так сильно напоминает каплю моря, цвет которого уже давным-давно затерялся на фоне серой городской мглы? Нефть, по сути, безобидный ресурс. Капля моря - это не капля нефти. Её ведь можно изобразить так, что к ней даже не будет претензии и каждый, кто осмелится пройти мимо, будет полным нулем, если не запишет телефонный номер того, кто предлагает райский беззаботный отдых в Египте или Норвегии. Ебипед - это страна для тех, кто не верил истории в школе и никогда в жизни не пил секс на пляже, и не трахался на песке. Когда побывает там первый раз, показывает по приезду всем сувениры, намекая, что самый пресвященный из всех, так как видел своими глазами пирамиды. А в Норвегии, кстати, своя нефть и никто из участников трансконтинентальной войны за право существовать не заикнется на страну со своими крепкими исторически сложившимися традициями. Кроме того, там много снега. Белого-белого-белого снега. Пожалуй, более сладкого. Довольные лица обезображенных людей. Кофе, пахнущее керосином. Сумасшедший свет вдалеке, лыжники, снующие вокруг да около, съезжающие вниз неудачники на деревянных переливающихся всеми цветами радуги досках.

Допускаем, что метро стучит. А лица людей стучат в ритм. Все дружно подпрыгивают на мягком пружинистом затхлом кресле. Разминка начинает в тот момент, когда заходят торгаши. Торгаши обычно выполняют две роли одновременно: театральный монолог в стиле я весь Ваш и продаже никому не нужных вещей. Ни одна макулатура не сравниться с картами новейших разработок всего загорода со всеми расписаниями электричек и автобусов. Вещь полезная. Но не тогда, когда стрелки часов откровенную демонстрируют опасность, которая ждет всех на выходные дни. Опасность выбора, что же сделать или не делать нечего. Абсолютно всегда практически невозможно определится. Приходится врать запланированным идеям во власти их безвозвратной реализации. Телефон показывает уже не время, а потухшую батарейку китайского производителя. День был отличным, но ничем не отличался от предыдущих. Мания величая постигается во время игры в карточные игры, в особенности в те моменты, когда на столе проявляется полоса нереальных удачных сделок. В кармане уже все в порядке. Места нет, словно в час пик перед отъездом в сторону области. Да, именно область. Распахнуть душу самой природе и соединиться с ней на пару ночей в теплые узы. Завязать короткие роман с бутылкой вина на полутемном подоконнике. Красивые косы или просто неухоженная прическа – это совершенно не обязательно важно. Важно только то, что можно и хочется выпить, и не боятся последствий перевоплощения бытия в ряд с путешествием до койки с мягкой подушкой. Только тихий шепот и желтые листья с утра подскажут план действий. Но в конце концов наступит то, чего все боятся.