Струился теплый оранжевый свет...

Струился теплый оранжевый свет. Слишком много счастья, - подумала я, - не выдержу этого. Воздуха – всего глоток – вот всё, что мне сейчас нужно. Я задыхаюсь. Посмотри, ведь на конверте не мое имя – не мне предназначено. Так часто бывает – путаница, неразбериха. Зачем человеку счастье, если он панически его боится и всячески избегает?..
Клоун смеется надо мной. У него уже нет сил, а он всё смеется. А я, глядя на него, реву и ничего не могу с собой поделать. Он бегает вокруг меня, размахивает руками, строит отвратительные, мерзкие гримасы. А мне становится еще хуже. Я хватаюсь за голову и начинаю рвать на себе волосы. Кляксы под глазами совсем расплылись и превратились в две большие чернильные лужи. А он все никак не угомонится. Хочется ударить его, чтобы он перестал, прекратил всё это. Но знаю, дотронусь до него – он исчезнет. А я не хочу, не хочу, чтобы он опять ушел. Однако ему же надо зарабатывать деньги, чтобы потом НЕ пригласить меня в кафе (кино, театр), чтобы НЕ купить мне цветы (шоколад, мороженое) etc. Знаю, он еще вернется, чтобы посмеяться надо мной.
После его ухода зазвучала музыка – немного трагичная, фортепианная. О чём я думаю, когда слышу эти звуки? Они проникают в самую плодородную почву моей души, они заставляют думать, они заставляют умирать мою душу всякий раз, когда он хлопает дверью по ту сторону. Я осознаю свою значимость только тогда, когда легкокрылый палец ударяет о нужную клавишу. И мне становится хорошо лишь оттого, что я свободна от пошлости, гнусности и всей той гадости, которая окружает, стоит лишь открыть глаза.
Я держу твою воображаемую руку в своей руке. А больше мне ничего и не надо. Потому что если это произойдет на самом деле, то мне придется открыть глаза и увидеть всё то, что так опротивело. Лучше быть недопонятой, чем слишком понятной.
Всё повторится потом. Но ты уже ничего не будешь помнить. Память твоя будет девственно чиста и абсолютно готова для новых подвигов. /Лишь время другое – не властно над нами – / летит над волнами изменчивой жизни. /Будет ветер играть волосами. /Твой взор устремится за вольною стаей. /И мы будем семьёй, а быть может, друзьями. /Впрочем, это не важно. /Всё равно мы друг друга узнаем…/
Проснулась от ужасной головной боли. Показалось, что помещение стало еще теснее, стены на глазах сжимались и были готовы проглотить меня вместе с моей головной болью. Вскочила. Открыла балконную дверь. Стало свежее. Тот, кто был рядом, недовольно потянулся. Вышла на балкон и перевесилась через перила. Предпочла сигаретам свежий воздух. Подумала о могуществе Вселенной и смысле Бытия. Пришла к выводу, что смысла-то, в общем, никакого и нет и надо еще немного поспать, чтобы не думать о всякой «ерунде» типа Вселенной. Поспала еще. Проснулась оттого, что тонула. Сама себя спасла, отодрав голову от подушки. Пошла на кухню за утренним кофе. Столкнулась в коридоре с тем, кто ночью недовольно потянулся. Ущипнул меня за задницу и сказал, что у меня чудные опухшие веки, за что поплатился ухом. /Зомбированный взгляд не обладает чувствами, как, впрочем, не обладает и взглядом. Что ты чувствуешь, когда рядом с тобой зомби?/
Затрещал телефон. Голос в трубке пригласил на разговор. Сказала, что болею и весь день проваляюсь в постели. На сей раз звонок раздался в дверь. Посмотрела в глазок и не поверила своим глазам – из букета бантов, воздушных шаров, рюшечек и других ярких пятен выглядывало сияющее в ехидной улыбке лицо Клоуна. Подумала, что всё еще сплю и пошла обратно в кровать, чтобы уже окончательно проснуться. Но только легла, как снова в дверь позвонили. Разозлясь не то на себя, не то на настойчивого гостя, подбежала к двери и с размахом толкнула дверь. Бедный, он (клоун) кубарем скатился вниз по лестнице и без чувств остался лежать на лестничной площадке. Ах, какая трагедия! /Мой рот на замке. Но я хочу сказать нечто большее, чем ты ожидаешь услышать.../
Придя в себя, я спустилась к нему, приподняла его голову. Вдруг он открыл один глаз и говорит: «Ты любишь мертвые цветы? Это же мумии! В них нет жизни. И они источают этот удушливый, мертвенно-шоколадный запах.» Я вспомнила, где слышала эти слова. Мне часто снятся странные сны, пытаться разгадать которые означает познать всю Вселенную, что, естественно, невозможно. А бывает один и тот же сон повторяется с некоторой периодичностью. Тогда это уже паранойя…
Не долго думая, вбегаю обратно в квартиру. Начинаю судорожно выгребать из шкафов свои вещи. Проделываю всё то же самое в ванной комнате. Товарищ в махровом халате допытывается у меня, куда я собралась. Бросаю что-то невнятное в ответ. Огрызаюсь. Наверно, у меня несносный характер. Переучивать бесполезно. Глядит на меня и набитый до отказа чемодан ошарашенным взглядом, встал посреди коридора – руки в боки - что-то бурчит. К чёрту! Я уже всё решила. Сбегаю вниз по лестничной клетке – по следам, оставленным Им.
Внизу меня дожидается корзина с воздушным шаром. И мы с моим Клоуном спешим навстречу неизведанному. Вместе. Наконец-то!
Завтра мы будем уже далеко отсюда. И это не важно, что к вечеру нас съедят волки. Главное – побег!

2002-2006