212

Из заключения врача психиатрической клиники «Лавинс-Киридан»:
«Пациент №212, прибывший двенадцатого числа, месяца уми, года кит, является потенциально опасным, и неадекватным. В соответствии с предписанием правил, контакты пациента 212 с внешним миром следует запретить на 100%, до выяснения личности и установления точного диагноза.»
***
Я мчался на максимально предельной скорости, пытаясь оторваться от преследовавших меня кораблей. Самый дерзкий и бесстрашный налетчик! Ха! Такими эпитетами меня наградили репортеры, обсуждавшие мои деяния вот уже третий год. Безусловно, это льстило моему тщеславию, и я в какой-то мере был горд и рад этому, но вот сегодня это сыграло против меня. Я не то, что бы попался в ловушку… Но пожалуй правильно сказать, что переоценил свои силы.
Из новостей местных телеканалов я узнал, что на планете Новый Рим, соседствующей с той, где обитал я, будет проводиться выставка самых редчайших и дорогих предметов культуры за всю историю человечества. Не знаю, может быть это была ловушка для меня, и отдел расследований хищения имущества таким образом рассчитывал поймать меня, но только я воспользовался ситуацией по-своему. На второй день работы выставки многомиллиардная масса туристов стремилась на планету, что бы присоединиться к любованию прекрасным и вечным. Армии из различнейших служб безопасности, объединенные в эти дни под юрисдикцией главного управления безопасности планеты, подобно осам кружились и угрожающе выискивали потенциальных злоумышленников. Двухнедельное турне было в самом разгаре, когда новости вновь прогремели сообщением, ставшим более громким, чем эта выставка.
  «По сообщениям наших пресс-служб, в те дни, когда все человечество имеет возможность насладиться прекрасным, находятся и такие личности, кому никогда не выбраться из темноты из невежества и первобытного уровня культуры. Как стало известно на эту минуту, на планете Ритат, что находится в одной системе с планетой Новый Рим, было совершено очередное дерзкое и беспринципное нападение на банк. Злоумышленник, воспользовался тем, что основные силы служб безопасности были собраны в эти дни на соседней планете, и его добычей стало более пятнадцати миллионов незапечатанных имперских галлактов! По тревоге с Нового Рима было поднято более десяти сверхбыстрых и маневренных кораблей, и у руководства банка есть надежда, что они успеют перехватить преступника до того, как он вновь ускользнет в бескрайний космос…».
Эти новости я слушал уже из кабины своего корабля. Сейчас оставалось самое сложное, суметь пробраться через системы защиты несанкционированных взлетов и ПВО планеты, которые наверняка в эту минуту выискивали уже взлетающий с планеты объект. Было сильнейшее искушение, прямо с планеты стартануть на форсаже, но это искушение приходило ко мне каждый раз, когда мне необходимо было спасать свою шкуру. Кредиторы не всегда жаловали своего должника! Ха-ха!
Преследователей я заметил почти сразу. Они шли от ближайших к Новому Риму форпостов, и уже вышли на максимальное ускорение открытого космоса. Я понял, что мне придется совершить прыжок в гиперпространство раньше, чем предполагалось, но в принципе, во вполне допустимый промежуток времени.
Мы мчались, и я выжимал из своего корабля ничуть не меньше, чем преследователи из своих, лавируя между короткими и резкими росчерками лучевых пушек. К сожалению, на моем корабле удалось закрепиться магнитному маяку, выпущенному одним из вражеских кораблей, и я понимал, что если не уйду в гиперпространство, то мне конец. Ракеты, ориентируясь на сигналы маяка догонят, и увернуться от них мне уже не удастся.
До выхода в гипер оставалось четыре секунды. Три, и система включает защиту от сверхперегрузок. Две, и двигатели, словно предвкушая нелегкую работу слегка затихают, словно накапливают мощь. Одна, пространство за видимой частью космоса, словно пальцем художника смазывается в неясные силуэты, кое-где подсвеченные огоньками звезд. И в этот миг по кораблю прошла легкая дрожь, вслед за которой последовал довольно приличный толчок. Дальнейшее оказалось не важным. Отрыв произошел, и мой корабль умчался от преследователей на огромное расстояние. Возможно даже, что в этой жизни мы уже никогда с ними не встретимся. Оставался правда шанс, что они сумеют произвести расчет моего прыжка, и совершат такой же, но в любом случае, я имел приличную фору, как минимум десять секунд! Для верности я решил совершить еще несколько коротких прыжков, дабы замести следы.
***
В последнем рывке мой корабль совершил очередной скачок, и выйдя из гиперпространства в более привычном мне космосе я обнаружил, что наконец-то сумел оторваться от преследователей. Правда рободиагностика корабля показала, что у меня появилась серьезная проблема в виде поврежденной системы генерации топлива, а так же магнитного маяка, посаженного на меня, видимо в процессе погони. Магнитный маяк, имевший массу свойств, но как правило служивший наводчиком для ракет, сбил настройку систем навигации, и лететь приходилось принимая показания на веру, каждую минуту сопоставляя их с тем, что удавалось увидеть своими глазами с камер внешнего обзора. С каждой минутой показатели приборов начинали все сильнее врать и барахлить, и потому необходимость экстренной посадки стала принимать уже реальные формы.
Система, в которую меня забросило, была мне не слишком знакома. Судя по увеличившемуся количеству звезд на обзорных мониторах, стало понятно, что прыжок в гиперпространство вынес меня ближе к сердцу галактики, и здесь, среди незнакомых звезд, легко можно было заблудиться, как в лесу среди деревьев.
Глядя на систему в спроецированной голограмме, я обратил внимание, что вокруг солнца вращается много разных космических тел, которые я для себя окрестил «лунами». Это могло означать, что на планетах часты смены климата, но особого выбора у меня не было. Универсальный анализатор атмосфер выявил среди ближайших планет лишь одну, которая по своим показателям жизнеобеспечения подходила для человека, и поскольку система, в которую я попал, была мне так же незнакома, как и соседние, то, не долго размышляя о выборе, я направился на посадку.
Приземление оказалось немного жестче, чем мне хотелось бы, но в условиях спешки, с которой мне пришлось улетать, можно было считать, что мне еще крупно повезло.
Совершив посадку, я на всякий случай еще раз произвел полный анализ окружающей среды. Все показатели так и остались неизменны – атмосфера пригодна к дыханию человеческого существа, хотя и имелись легкие несоответствия в составе кислорода. Выйдя из корабля, я вдохнул, сперва осторожно, а затем полной грудью незнакомый мне еще, но все же свежий воздух. Сладкий аромат перемешивался чудным образом с кисловатым запахом лимона. Место, в котором приземлился мой корабль, было довольно удачным. С одной стороны не в горах, откуда могло быть проблематично добираться к жилым пунктам, в случае необходимости ремонта корабля, но в то же время и не на виду. Хвойный лесочек весьма уютно укрыл меня от любопытных глаз. Оглядывая окрестности, я мысленно порадовался, что на моем корабле имелись, как мощный скоростной двигатель, так и спроектированный специально для малых перелетов, двигатель холодной плазмы, и я не устроил здесь пожар.
Перво-наперво я произвел все необходимые замеры, чтобы не потерять свой корабль, после чего решил произвести первую разведку. Чудесным ориентиром для меня стало причудливо закрученное в баранку дерево, почему-то выросшее посреди хвойного леса, и оказавшимся существенно выше елей. Когда я пролетал над планетой, то не обнаружил тогда никаких признаков поселений или иных признаков разумной жизни, но население планеты вовсе необязательно должно было ждать меня с букетами на поверхности, и жить они могли и под землей, и под водой. Разумеется, что в таких условиях мне было бы чуть сложнее налаживать с этими людьми контакт, но эту проблему я уж как-нибудь решу.
Первых два дня я осматривал окрестности в районе пары-тройки километров в радиусе от места посадки, но за это время мне почти не удалось обнаружить никаких явных следов разумной или неразумной жизни. Я слышал шум и скрежет, какой могли бы издавать насекомые, но ни одного экземпляра так и не увидел. Пения птиц я так же не слышал, хотя по моим предположениям, на такой планете просто не могло не зародиться никакой жизни, а потому мне нужно было просто более внимательно изучить окружающий меня мир.
***
Тем временем, я решил разобраться и с кораблем. То что была повреждена система воспроизводства топлива было неприятно, но если мне удалось бы сориентироваться в космосе, то может быть топлива мне и хватило бы на перелет к какой-нибудь более цивилизованной планете. Более серьезной проблемой для меня сейчас был магнитный маяк. Теоретически его можно было отсоединить от объекта, к которому он был закреплен, но на практике это обычно не требовалось, потому как за таким маяком уже устремлялись всевозможные торпеды и ракеты, и процесс отсоединения по понятным причинам переставал быть проблемой. Мне же повезло, потому как в тот момент, когда на меня посадили эту гадость, я как раз успел войти гиперпространство, а там меня уже было недостать. К тому же, как я предполагаю, этот самый маяк помог мне избежать преследования по следу, так как, скорее всего, сбил меня с теоретически расчетной точки выхода, а в таком деле даже один миллиметр может разбросать вас по самым разным частям вселенной.
«Ну что ж, спасибо тебе, непрошеный гость», тихо пробормотал я себе, глядя на мигающий маячок. Словно пульс, посылал он сигналы куда-то вдаль, но я знал, что здесь этот сигнал останется неуслышанным. Этот сигнал был мощным, но слишком уж близкого радиуса действия, рассчитанным на то, что излучение испортит системы навигации, мешая маневрировать, и в то же время даст ракетам мощный притягивающий импульс.
Оглядывая все это, я пытался представить себе, каким инструментом мог бы избавиться от этой штуковины. Оторвать ее вручную мне не удалось, впрочем я на это и не слишком рассчитывал. Я порылся в багажном отсеке и нашел там пневматический заборник, необходимый для экстренных починок в космосе. В невесомости он прекрасно управлялся, но здесь мне пришлось попотеть, прежде чем удалось подсоединить его к маяку и как следует закрепить. Когда все было сделано, я забрался в кабину, и активизировал систему. Маяк не хотел никак поддаваться, и словно прикипел к корпусу корабля. Я побоялся продолжать нагружать заборник так же интенсивно, и потому от этого плана пришлось отказаться. Я вылез из корабля. Маяк продолжал подмигивать мне, словно издеваясь. Я думал о том, как же мне избавиться от этого устройства, когда пошел дождь. Пришлось вновь спрятаться в укрытие, и в этот момент мощный удар молнии буквально прошил нас насквозь. Система защиты от энергетических атак моментально среагировала, и весь заряд был поглощен и преобразован в полезную мне энергию, не причинив мне никакого вреда, а вот мой «гость», хоть и не отвалился, но совершенно точно не был готов к такому повороту событий. Когда я в следующий раз полюбовался на него, он больше не подмигивал, а оказался всего лишь прикипевшим куском расплавленного металла на обшивке корабля. «Ну что ж, с этим мы как-нибудь сможем прожить несколько дней, пока будем лететь к ближайшей ремонтной верфи». С такой мыслью я закрывал глаза под едва слышный шум дождя, который все сильнее баюкал меня и усыплял.
К сожалению утро принесло мне весьма неприятный сюрприз, который, как оказалось, был последним ударом пресловутого маячка… Производя диагностику корабля после удара молнии, я обнаружил две весьма неприятных проблемы. Первая заключалась в том, что конвертация энергетических запасов в топливные оказалась невозможна из-за испорченной системы генерации топлива. Как выяснилось позже, именно эта система была ответственна и за процесс преобразования различных источников питания в топливо. Это было неприятно, но не слишком страшно. Я все-таки надеялся, что сумею найти на планете прямой источник, пусть и неочищенного, но топлива.
Другой же проблемой оказалась частичная потеря данных из бортового компьютера, и чем дальше я производил разбор ущерба, тем более неприятными оказывались для меня его итоги. Таким образом я выяснил, что в компьютере начисто отсутствуют навигационные карты, трассы и характеристики окружающих планет. Так же были утеряны все расчетные данные на взлет и приземление, а это означало, что их мне придется выполнять самостоятельно. Я пожалел, что недостаточно хорошо учился в школе, и что космонавигация не относилась к моим самым любимым предметам. Я никогда не думал, что бортовые компьютеры кораблей могут быть с успехом подвергнуты подобным атакам. Даже такой именитый производитель кораблей как «Тойота Старлайн» не сумел защитить свой компьютер от электромагнитной атаки. Что ж, если выберусь отсюда, обязательно предъявлю им иск. А пока что придется все же произвести более детальную разведку. Благо дело, что продуктов было в достатке для автономного существования в течении полутора лет для одного человека.
***
Я проснулся от сильного озноба, который заставлял дрожать буквально каждую частичку моего тела. Открыв глаза, я не сразу понял, что произошло. Я лежал на холодной и мокрой земле абсолютно голый, а ледяной дождь лил как из ведра. Не понимая, как я сюда попал, я зажмурился, и потер ладонями сперва лицо, а затем и все тело. Интенсивно разгоняя кровь по телу, я пытался в то же время сообразить, что произошло. Когда я вчера ложился спать, на улице шел дождь, но я был в корабле, а корабль был в лесу, а лес был в живописном уголке нетронутой природы… Сейчас же я оказался в грязи, струи дождя меня нещадно хлещут, а мой корабль, равно как и одежда, исчезли самым невероятным образом.
В эту минуту до меня донесся гул мотора. Древнего, довольно-таки шумного, но все-таки мотора. Помчавшись на этот шум, раня босые ноги об колючий рельеф, я все же оказался возле просеки. На раскисшей дороге двое мужчин пытались вытолкать из лужи застрявший в ней автомобиль. Один толкал, а другой пытался вырулить, но в итоге лишь заливал грязью своего товарища. Еще немного попробовав вытолкать машину, они оставили это дело, и забравшись внутрь автомобиля стали смотреть друг с другом в гляделки. Не зная как подступиться к ним, да еще в таком виде, я некоторое время наблюдал за ними. Но долго мне сидеть не пришлось. Я стал ощущать, что буквально замерзаю, а в следующий момент я громко чихнул. И хотя, как мне казалось, шум дождя должен был скрыть этот звук, оба мужчины моментально обернулись в мою сторону, и тут же стали махать мне руками, призывая подойти к ним. Выбора не осталось, и я пошел. Запустив меня внутрь автомобиля, они уставились на меня.
       - Привет. – произнес я, и стал смотреть на них в ответ, пытаясь угадать, поняли они мой язык или нет.
 Они вновь стали смотреть друг другу в глаза.
       - Хэллоу. Бон жур. Буэнос диас. Гутен абенд. – я перечислял приветствия на всех известных мне языках, и пытался понять по их лицам, понимают ли они меня.
-Добрый вечер, молодой человек. Мы, конечно, понимаем, что вы замерзли, и наверняка именно это является причиной столь бурного приветствия, но не могли бы вы обойтись без этих неприятных шумовых актов?
То, что произошло поразило меня до самой глубины души. Слова мужчины вливались мне прямо в сознание, и я понял, что ему для этого вовсе не приходилось даже рта раскрывать, а достаточно было лишь смотреть в мои глаза, и посылать мне эту информацию.
«Ну, раз так, это упростит мою задачу. Не придется изучать язык местного населения, коверкая слова, а порой и смыл сказанных фраз!»
В этот момент мужчина вновь заговорил:
- Что вы имеете ввиду, говоря «изучать язык»?
- Понимаете, - по привычке начал вслух говорить я – я боялся, что вы можете говорить на ином языке, нежели я, и это могло бы привести к недопониманиям, а то и конфликтам, чего мне, уверяю вас, совсем не хотелось бы.
- Хм… странные вы вещи говорите, молодой человек, я вас не понимаю.
- Ну поймите, вот место, из которого прибыл я, населяют жители самых разных стран, и у многих из них разные способы общения, различные звуки и буквы обозначают разные слова и имеют разный смысл.
- Чудно как! – искренне удивился человек.
- Ну, к счастью нам это не грозит, и как я вижу, мы прекрасно понимаем друг друга! – радостно заметил я.
- Я прошу прощения, но как вы оказались в лесу в это время и в таком виде? Вас кто-то ограбил?
- Ну я даже не знаю, как это назвать, но может быть, что и ограбили.
- Вы все-таки действительно интересный человек. Как же это вы не знаете, ограбили вас или нет?
В ответ на это я смог лишь виновато улыбнуться и пожать плечами, и тут в диалог вмешался второй мужчина:
- Быть может молодой человек помог бы нам вытолкать автомобиль, и мы бы смогли приехать в более подходящее для разговоров место?
- Да, Рау, ты прав. – и человек вновь обратился ко мне –Вы ведь не откажетесь помочь нам? Я думаю, это будет выгодно всем нам.
- С удовольствием, тем более, что я и правда очень замерз, а теперь еще, кажется, и простудился…
- Удивительный все-таки человек… Откуда вы можете знать, что простудились, если вы не доктор? Или вы доктор?
- Па! Ну может хватит? Давайте вытолкаем эту чертову машину, да поедем уже домой!
- Да, Рау, ты прав, подтолкните, ребята!
***
Уже через полтора часа мы сидели в теплом и уютном доме. Правда я несколько смутил дам, проживавших там же. Как оказалось, это были жены мужчин, и они, волнуясь, выбежали встречать их, не зная, что у тех появился гость в моем лице.
Проведя меня в ванну, мне выдали теплый и уютный халат, в который я и облачился. Подали горячий чай с пирогом, и я в кои-то веки ощутил спокойствие, правда первый же глоток чая принес новый неприятный сюрприз. Оказалось, что вместе с кораблем и одеждой пропали так же и все мои пломбы, а вот зубные нервы, к не меньшему сожалению, остались.
- Так что же вы, молодой человек? Давайте познакомимся, а то неприлично получается даже как-то. Меня зовут Рай, я глава этого семейства, и один из хозяев этого дома. Моего сына Рау вы уже знаете, ну, а дамы, это моя супруга Хала, и супруга моего сына Хила.
- Я Кардел, пилот небольшой частной транспортной компании. Вот, к сожалению мой корабль потерпел на вашей планете, ну, а теперь вот еще куда-то пропали мои вещи…
Оба мужчины странно посмотрели на меня, и вновь стали смотреть друг на друга. Я тем временем продолжил пить чай, следя, чтобы горячий напиток не попадал в дырку незащищенного теперь зуба.
- Кардел, или как вас там… Давайте с вами договоримся сразу. Если вы не хотите говорить о себе правду, я это понимаю, и уважаю, но в таком случае, извините, но для вас в моем доме место вряд ли найдется.
- Чем я вас это вдруг так обидел, что вы готовы вновь вытолкнуть меня под ливень ночью?
- Зачем вы врете про вашу профессию? Уверяю вас, что в нашем доме не считают постыдным никакое занятие, кроме разве что криминально-наказуемых, но если вы относитесь именно к таковым, то вам и подавно нечего делать в моем доме! – с этими словами Рай вытащил из шкафа пистолет малознакомого принципа действия, и нацелил его на меня. –Кто вы такой?
- Я же сказал, я пилот, прилетел с другой планеты, но вот потерпел аварию на вашей планете, хотел починить корабль и улететь вновь.
- Вы так нагло лжете, что даже не краснеете! Пожалуй вы в самом деле опасный тип! Рау, звони в жандармерию, а заодно позвони и в психиатрическую. Может это у нас какой-нибудь псих, сбежавший из больнички!
Мое положение становилось довольно опасным, но я пока не видел, что могу сделать. Вооруженный же человек продолжая смотреть на меня, вновь спросил:
- Зачем же вы все-таки обманываете нас? Что вы скрываете?
- Я не вру! Почему вы мне не верите?
- Ну ты даешь. Даже школьники знают, что космические полеты невозможны! А ты мне тут вешаешь лапшу на уши… пилот… космический корабль…
- Но я ведь в самом деле с другой планеты, я даже вот вас удивил понятием о языках, и о звуковом сопровождении передаваемой информации. А вы мне не верите.
- Ну да, напридумывал глупостей с три короба, софист недоделанный, и думал, что на дурачков попал деревенских? Ха-ха!
- Ничего я такого не думал… а если бы и думал, вы бы это увидели…
- Вот это-то меня и настораживает, что вижу, что ты сам во все это веришь, а значит, можешь оказаться психом! В общем, ладно, сиди и не рыпайся! Сейчас передам тебя властям, а они уж пусть решают, что делать с тобой.
В этот момент под окнами замелькали огоньки подъехавшей машины и оттуда вышли два человека в форме.
***
- Ну что? Давайте поговорим с вами на чистоту. Поверьте, нам не составит никакого труда выяснить, кто вы, откуда, чем занимались и кем работали, но если вы все честно расскажете сами, будет гораздо проще.
- По-моему я достаточно четко и ясно вам все уже рассказал. Вы тоже мне не хотите верить. Что ж мне, врать, что ли?
- Я вижу, вы по-хорошему не хотите общаться? В таком случае мы вас сейчас направим на психиатрическую экспертизу, где под воздействием мнемографа вы все нам расскажете! Даже то, о чем давным-давно забыли и сами! Ха-ха! – офицер усмехнулся своей шутке.
В этот момент я не выдержал, и, вскочив с кресла, что есть силы ударил по крышке стола, отчего та треснула.
- Да не обманываю я вас! Ну почему вы не верите мне!? – я уже кричал во всю мощь своего голоса, и от этого все присутствующие в помещении люди внезапно в оцепенении замерли. Кто-то упал, кто-то просто в ужасе застыл, но кто-то успел нажать какую-то кнопку, отчего в помещение незамедлительно ворвались пять человек, хорошо защищенных и вооруженных. Они тут же ринулись ко мне, и в несколько ударов повалили меня на землю, после чего как следует закрепили свои действия парочкой крепких ударов. Я потерял сознание.
Очнулся я уже в другом помещении. Бледные стены смутно напоминали мне о чем-то виденном когда-то, и лишь когда я попытался совершить движение, я понял, что надежно «упакован» в смирительную рубашку, а у меня во рту резиновый кляп. Через минуту в помещение вошли несколько человек, в одном из которых я узнал следователя, задававшего мне вопросы. Тот что-то показывал своему спутнику, и время от времени кидал на меня мимолетные взгляды.
 Наконец-то и этот другой человек (кстати, оказавшимся доктором) повернулся ко мне и подойдя поближе сел рядом на табурет.
- Ну что же вы так себя нехорошо ведете? Вы понимаете, что вы наделали?
- Ничего я не понимаю! Что у вас за дурацкая планета?! Вы что, ненавидите пилотов? Чем я вам не угодил???
- Не волнуйтесь вы так, голубчик! –фамильярно сказал доктор – Просто мы хотим понять, что с вами произошло. Вас ведь нашли голым в лесу, посреди дождливой ночи? Ведь так?
- Да, это так, но я не пойму, при чем здесь ночь и дождь, если я ничего плохого не сделал?
- Не переживайте так, голубчик, мы сейчас во всем разберемся, и тогда уже все будет понятно, по какой статье вам предъявят обвинение! – при этих словах доктор улыбнулся и заглянул в какие-то свои записи в блокноте.
- Итак, вы утверждаете, что вы пилот космического корабля, что вы летели мимо нашей планеты, и что вы совершили здесь аварийную посадку? Я правильно читаю ваши показания?
- Да, но я не могу понять никак, какое это имеет отношение к моему аресту? И какое это я совершил преступление, что меня надо судить? Я что, бегая голым ночью по лесу распугал ваших зверушек? Может быть что-нибудь еще интересное скажете?
- А вы с чувством юмора… Но объясните мне тогда, зачем вы пытались уничтожить все отделение жандармерии вибрациями вашего голоса? Зачем пытаетесь ввести в заблуждение следствие, утверждая, что вы пилот? Для чего все это, голубчик, вы можете объяснить?
- А почему вы не можете просто поверить мне на слово, что я пилот, и что я потерпел здесь аварию? Это ведь так легко проверить. Наверняка у вас есть техника для обнаружения предметов техники, и вы сможете найти мой корабль. Между прочим, там все мои документы и одежда.
- Молодой человек, вы или в самом деле псих, или пытаетесь прикинуться таковым. Кстати, в ближайшее время мы это выясним. Но продолжим. Так вот, вы же не можете не знать, что в соответствии с законом Капеллара космические перелеты невозможны по причинам абсолютного распада любого объекта выходящего за пределы атмосферы планеты. Тогда объясните, как же вы можете быть пилотом, да еще космического корабля, если даже профессии такой не существует?
Я молча смотрел на доктора, и пытался понять, он шутит, или всерьез все это только что сказал.
- Что вы хотите сказать, что это еще за «абсолютный распад»?
- Полное уничтожение.
В это время в комнату вошел человек в форме, и протянул следователю несколько листов бумаги.
- Ну вот, уважаемый, и про корабль вы нам так же соврали. Нет в лесу никакого корабля. Даже следов его нет. Вот и спрашивается, для чего вся эта ложь? Думаю, что пришло время все-таки чистосердечно признаться в своих преступлениях!
Слова следователя меня ошеломили. Я понял, что смирительная рубашка и психиатрическая палата, это в моем положении довольно неплохо… а если учесть, что мне попросту некуда было теперь идти, то и подавно хорошо. Одно только было плохо. Я оказался заложником какой-то нелепой ситуации, и теперь пребывал в психиатрической клинике.
В это время доктор окончательно закончил разговор со следователем, и тот сочувственно посмотрев на меня, положил свою крепкую руку мне на плечо, и сказал, полным сострадания всплеском чувств: «поправляйтесь, мне очень жаль, что с вами так вышло».
***
Прошли недели, меня постепенно перестали паковать в смирительную рубашку, кормить всякой «полезной гадостью», а однажды даже выпустили погулять к другим пациентам. В одной из таких прогулок ко мне подошел один типчик в зеленой шапочке, и воровато оглядываясь, кивком головы позвал следовать за ним. Зайдя в туалет, я обнаружил, что там нас уже поджидал его товарищ.
С гордостью показывая на меня, человек сказал тому, кто нас ждал:
- Ну вот видишь! Это он, и я ведь тебе говорил, что все мои расчеты верны, и что я не псих, каковым меня считают все!
- Пока я ничего не вижу, - вяло ответил другой, и без особого интереса окинув меня взглядом, вновь посмотрел на своего приятеля.
Тогда человек в шапочке повернулся ко мне, и прямо спросил:
- Ты ведь сказал, что ты пилот космического корабля, ведь так?
- Ты-то откуда знаешь, что и кому я говорил? – огрызнулся я
- Ну, ну, тут слухи быстро распространяются, так что такую значимую фигуру, как пилот корабля мы не могли не заметить.
- Ну и чего вы от меня хотите-то?
- Ты в самом деле прилетел к нам с другой планеты?
Глядя в глаза этому человеку, я задумался. Сказать ему, что я все придумал, да послать того куда подальше было самым простым, но что-то мне подсказывало, что это я сделать успею в любой момент, а вот выяснить что-нибудь интересное быть может удастся, потому я решил признаться.
- Я не то что бы пилот, я грабитель банков, но если тебя интересует, с другой ли я планеты прилетел, то я отвечу утвердительно. Да, я прилетел с другой планеты, и даже из другой системы. Вот, что правда, доказать я этого ничем не могу.
- Это, конечно, жаль, что не можешь… жаль… - человек вцепился пальцами в шапочку, и стал елозить ею по голове, словно это помогало ему лучше думать.
- Я прошу прощения, а что за расчеты вы делали, и за что вы попали сюда?
- Ах, это история весьма печальная… Я пострадал за науку… - голос человека стал печальным и тихим.
- А не могли бы вы поподробнее рассказать мне, что это за история?
- Ну, слушайте. Я выдвинул теорию о двойственности, а вернее множественности жизни на нашей планете. Наши ученые сумели обнаружить вокруг солнца множество тел, которые я для простоты называю спутниками. И вот эти спутники тем или иным способом влияют на нашу планету. Разумеется, это все так и есть, но это влияние на нашу планету не значит абсолютно ничего, по сравнению с тем влиянием, которое я поднял в своей теории. Я просто уверен, что в различной цикличности спутниковых фаз, жизнь на нашей планете меняется, и уступает место другой реальности, времени или пространству… - голос человека вновь стал печальным, и я решил было, что он замолчит уже, но он продолжил:
- Так вот. Делая различные наблюдения, и производя расчеты, я пришел к выводу, что в определенные месяцы наша планета совершает свой путь как бы без нас. К примеру вот приход времен года происходит иногда плавно, а порой внезапно. Или опять же, взять те же спутники. Мы видим всегда один и тот же спутник, от начала и до конца, но ни разу не видели других. Спрашивается, почему? Ответ, если верить моей теории, лежит прямо у нас под носом. Потому что, когда между нашей планетой и солнцем появляется зеленый спутник, как я его называю, жизнь на нашей планете приобретает активность, а когда он уходит, то мы словно впадаем в спячку, растворяясь то ли во времени, то ли в пространстве. Мои коллеги подняли меня на смех. Они утверждали, будто это невозможно, и что они прекрасно помнят вчерашний день, и что если мы не видим других спутников, то это не значит, что они обязаны пересекать линию между нами и солнцем. Я провел расчеты лично, и что бы вы думали? Да, девять из десяти спутников как бы не попадают между нами и солнцем, но в том-то вся загвоздка, что как бы. На самом деле, вот тот самый десятый спутник, очень редко, но все же выходит на такую орбиту, которая на мизерное расстояние, но изменяет траектории остальных спутников! Благодаря этим изменениям мы и имеем подобные вот сюрпризы, когда вслед за ягодным сезоном мы видим на следующий день пожухлые листья. И хоть мы много раз пытались зафиксировать происходящее, но всегда все происходило самым будничным образом, и потому-то мне так трудно доказать состоятельность моей теории… - на этот раз человек совсем замолчал, и опустив голову, пуще прежнего принялся тереть шапочкой голову.
- Да ладно тебе, Гран, не переживай ты так… в конце концов, мы живы, мы здоровы, одеты, согреты, чего еще желать-то? Ну, подумаешь, мечта не сбылась, теория не оправдалась… Ну, не ты первый, не ты последний. – другой человек принялся утешать друга.
- Я прошу прощения, а могу я задать вам один вопрос?
- Задавайте. – тихо ответил Гран.
- Почему у вас нет космических полетов? Что вам мешает производить наблюдения из космоса?
- Вы что, издеваетесь? Капеллар же доказал еще семьдесят восемь лет назад, что полеты в космос не возможны ни при каких условиях и обстоятельствах.
- Вы уж извините меня, но поскольку я здесь гость, может посвятите меня и в эту теорию?
- Это не теория, а практика. Лиман Капеллар был очень богатым, и в то же время независимым ни от чего человеком. Он с гордостью говорил, что первым из жителей нашей планеты покорит космос, и потратил огромное состояние, что бы построить корабль, на котором сумел бы преодолеть притяжение земли. Когда состоялся пуск его ракеты, полюбоваться этим зрелищем вышли миллионы жителей планеты, но вот финал был трагичен. Корабль ученого, достигнув пределов атмосферы попросту исчез в доли секунд. С тех пор его не видели. Через несколько лет военные попытались произвести свои испытания в космосе, но с их боевыми ракетами произошла та же история. Они просто исчезли. Вот, потому-то, молодой человек, полеты за пределы нашей планеты и невозможны.
- М-дааа… Это очень удивительно и странно. А хотите послушать мою историю?
Товарищи переглянулись, и с удивлением глядя на меня, не сговариваясь, одновременно кивнули.
- Я ограбил один из крупнейших банков, при чем не только своей планеты, но и всей своей системы, в которой находилось четыре обитаемых планеты, две из которых считаются гигантами. Правда мне пришлось очень быстро улетать от преследователей, и прыжок сквозь гиперпространство вывел меня в вашу систему. Мой корабль получил несколько повреждений, но недостаточно серьезных, что бы привести к моментальной гибели моего корабля. Мне удалось совершить посадку на вашей планете, которая показалась мне раем на земле. С высоты полета она выглядела девственно чистой, и я сомневался даже, сумею ли найти необходимые материалы и детали, когда через несколько дней пребывания здесь, однажды ночью я не проснулся в лесу без ничего, и без корабля в том числе. Потом я встретил парочку фермеров, ну, а вот от них уже попал сюда.
Оба человека смотрели на меня, и тут Гран заплакал. Я понял, что он на самом деле был душевно болен, а мой рассказ лишь привел к обострению.
- Ах ты сволочь, - зло произнес его приятель, - Ты решил понасмехаться над моим приятелем! Ну, я тебе сейчас врежу.
Завязалась потасовка, в которой мне досталось довольно много тумаков. Подбежавшая охрана добавила своих, а на последок меня грубо зашвырнули в палату-одиночку, где я вновь попал в заботливые объятия смирительной рубашки.
***
Проходили недели, и я практически смирился со своим пребыванием в психушке далекой планеты. Такова была расплата за мои злодеяния. Наверно преследовавшие меня спецы, из службы охраны банка, искренне порадовались бы такому наказанию для меня. Из смирительной рубашки меня не выпускали даже ночью, и лишь в туалет водили в сопровождении двух крепких охранников. Все побеги же, которые показывались в разных фильмах и описывались в книжках, были попросту наивными и несерьезными, по сравнению с реальным положением вещей.
Я всерьез стал опасаться, что остаток дней своих мне придется провести на этой планете, в этой палате, но меня ждал сюрприз. Как завелось в последние дни, неприятный. Рассмотрев события, происходившие со мной, сопутствующие этим событиям факты, и анализ мнемографа, ученый совет пришел к выводу, что мой мозг был подвержен серьезной деформации, и что необходима «обязательная и срочная операция по удалению лишних образований». Примерно это было написано в карточке, что была заведена на меня, пациента под номером 212.
Ученые не слишком долго обсуждали этот вопрос, и насколько я понял, окончательное решение оставалось за главврачом этого заведения. Мне было предъявлено заключение совета в письменном виде, после чего мне было предложено расписаться в том, что я согласен на эти меры, так как они должны помочь моему скорейшему выздоровлению. Разумеется, я не стал ничего подписывать, после чего мне стало намного хуже. Санитары произвели внешний осмотр моего тела, и сказали, что в ближайшие пять минут у меня может возникнуть обострение в районе ребер, а так же, нижней и верхней челюстях. Так же, по закону, если пациент находится тяжелом состоянии, то для его спасения и проведения операции его согласия не требуется. Разумеется, я все подписал.
Операция была назначена через три дня, и мне не оставалось ничего иного, кроме как созерцать стены и потолок своей палаты, в которой, похоже, заканчивалась жизнь дерзкого и бесстрашного грабителя банков.
Сон накатывал вязкой пеленой, и в этом сне одна вспышка сменяла другую, а затем я вдруг упал на что-то твердое. От удара я моментально проснулся, и увидел, что обстановка вокруг меня изменилась. Исчезла пятиэтажное здание психлечебницы, а вместе с нею и моя палата, расположенная на втором этаже. Попытавшись подняться, я ощутил острую боль в ноге, а во рту я почувствовал, что-то твердое. «Наверно сломал зуб», подумал я. К своему удивлению, я обнаружил, что мои руки свободны, и я сумел выплюнуть на ладонь то, что мешалось. Это оказались мои пломбы, которые я потерял в ту ночь, когда пропали все мои вещи. За эти дни дырки в зубах существенно изменились, и держаться пломбам было уже не за что. Не менее удивительным было и то, что вещи таким же чудесным образом вернулись ко мне. И тут я задумался над случившимся. Смутно стал припоминать недавний разговор с психом, сопоставлял факты, и тут меня словно молнией прошибло. Я стал озираться в поисках нужного мне дерева. К сожалению никаких похожих или знакомых ориентиров я не сумел найти. Внутри меня все кипело, и словно подгоняло, «Вставай! Беги! Ищи корабль, пока он не пропал!», но сил небыло, а сломанная нога заглушала любой голос разума. Видимо именно потому я не сразу сообразил, что мне не надо никуда бежать и ни за чем гоняться. Левая рука скользнула по бедру, пока не нащупала карман. Затем я достал из него маленький приборчик, и нажав на две кнопки тут же получил желаемый результат. Корабельный компас прекрасно работал, и с точностью до пяти метров определил местоположение корабля и расстояние до него. Это было хорошей новостью. Я надеялся, что даже с поломанной ногой сумею преодолеть расстояние в пятнадцать километров, а потому я начал с поиска подходящей палки, для создания костыля.
Спустя несколько дней, поздно вечером, крайне уставший, грязный, с сильно распухшей ногой, в свете заходящего солнца, я все же увидел среди обильной растительности знакомое дерево, и тут же стал искать взглядом и корабль. Обнаружить его так и не удалось, потому я решил подойти поближе. И вот я на своей поляне. Все на месте, и след от стоянки, и замерные приборы и даже обертка от шоколадки. Небыло лишь одного – корабля. В ужасе я чуть было не запаниковал. Все мои ожидания оказались тщетны. Я зря стремился сюда. И тут я вновь поразился своей глупости. Порывшись в другом кармане брюк, я нашел самую обычную сигналку. Нажав кнопку, я вывел корабль из «спящего» режима, и он явился передо мной во всей своей красе. От облегчения я вздохнул, и стал оглядывать его снаружи. Не в силах налюбоваться своим родным кораблем, я взглянул на звезды, к которым уже очень скоро устремлюсь, и тут я понял… к ним я устремлюсь не просто скоро, а ОЧЕНЬ скоро. Не теряя больше ни секунды, я, превозмогая адскую боль в ноге, вскочил в корабль, задраил его, и, рванув противоперегрузочный ремень, до упора включил двигатели. В обзорном мониторе я наблюдал, как зеленая Луна, следуя по своей странной траектории, уступала место красной, а значит, если теория того психа была верна, очень скоро я могу остаться на этой планете навсегда.
Спустя четыре минуты бортовой компьютер сообщил, что корабль покинул пределы атмосферы, и дальнейшее перемещение целесообразнее производить в расчетном режиме. Я мысленно вполне согласился с ним, но нажав нужную кнопку, вновь ощутил отчаяние. Во всей этой суете я абсолютно забыл, что большая часть информации оказалась стертой, и что автоматический режим полета теперь был для меня недоступен. Мне осталось последнее. Я извлек из аптечки стандартный набор для переломов, и опять-таки, превозмогая боль, согласно инструкции, заключил ногу в специальный кожух. Затем, добравшись до ближайшего сигнала «SOS», включил его, и вернувшись к своему креслу, обессиленный упал в него, и погрузился в сон.
***
- Ну что, оказывается жизнь грабителя не такая уж интересная, как вам казалось, да? – вошедший следователь очень напоминал мне следователя с неизвестной мне планеты.
Следом за ним в палату вошел доктор. К счастью, не похожий на доктора с той же проклятой планеты.
В первые дни мне трудно было привыкнуть, что в этом мире мне вновь приходится пользоваться голосом, но это были уже пустяки.
- Вам просто повезло, что я приземлился не в том месте, где надо было бы.
- Ну, это само собой. Так все говорят, и мы не собираемся спорить – нам повезло! – следователь улыбнулся. – Но что радует, это то, что везет нам всегда и во всех случаях, так что, надеюсь, это так и останется неизменным!
Я промолчал в ответ. Доктор осмотрел мою ногу, и удовлетворительно хмыкнув произнес:
- Думаю, что скоро вы сможете перевести его в отдельную камеру, ну, если, конечно психиатрическая экспертиза подтвердит, что он нормален.
Внутри у меня все похолодело. Я понял, что если расскажу им про планету, с множественностью жизненных циклов, да и просто, хотя бы даже заикнусь о теории Грана, тогда то, что не удалось сделать врачам той планеты, вполне могут завершить доктора этой.
***
43 года спустя. Лежа в своей камере, я смотрел телевизор, единственный источник хоть какой-то информации. В этот час шли новости, и в рубрике «Это интересно знать», пошел сюжет:
«Как сообщают ученые из исследовательского комплекса «Арго», несколько недель назад им удалось совершить сенсационнейшее открытие, за которое их, вполне вероятно, представят к самым высоким наградам. На недавно открытой планете была обнаружена разумная форма жизни, с которой, возможно, получится наладить контакт! К сожалению, первые сведения показывают, что контакты с жителями планеты могут быть лишь на уровне обмена теоретическими знаниями и информацией, поскольку все составляющее планеты, за исключением самой поверхности, является псевдоиллюзорными миражами. Как нам объяснили в центре «Арго», их уникальность заключается в том, что в атмосфере планеты содержатся молекулы, которые под спектральным воздействием небесных тел имеют свойство активизироваться. В зависимости от того, спектр какого тела преобладает в атмосфере, более «живыми» становятся те или иные молекулы! Таким образом, благодаря первооткрывателям планеты, доктору Кнуфсену и его очаровательной ассистентке Каримовой, мы имеем дело с множеством миров в одном! Открыв эту планету, эти великие люди оставили неизгладимый след в истории всего человечества!» Далее репортер начал рассказывать о каких-то несущественных перспективах, перемежая свою речь всякими шуточками, но мне уже было не до того. Свесив ноги с кровати, я тупо смотрел на экран, и мои мысли были очень далеко. Лишь прострел радикулита – дань возрасту, напомнил, что нельзя мне подолгу сидеть в такой неудобной позе, и забравшись обратно, я улегся, и укутавшись с головой в одеяло, тихо утонул в своих размышлениях.