Черная Пасока

Черная Пасока
рассказ

       Было уже около десяти вечера, когда я прибыл в отель. Выйдя из машины и передав ключи парковщику, я окинул взглядом массивное здание в кремово-розовых тонах, украшенное богатой лепниной и утопающее в благоухающей растительности.
       По вымощенным белым мрамором ступенькам бегом спустился швейцар. С улыбкой приняв мой чемодан, он щелкнул каблуками и объявил несколько театрально, но на чистейшем английском:
       -Сэр, добро пожаловать в Лозанна Пэлас! Мы всегда рады вам. Позвольте, я провожу вас в номер…
       -О, будьте так любезны, - я улыбнулся в ответ. Улыбка получилась натянутой и неестественной. Подобным образом меня учил улыбаться премьер-министр Великобритании, дабы избежать формирования морщин на лице. Премьер давно выработал свой ресурс, а вот привычка осталась. Я ненавидел его за это.
       Прошествовав через сияющий до боли в глазах холл, мы поднялись на третий этаж. Открыв номер, парень жестом пригласил меня внутрь. Вошел следом, поставил багаж на полочку у двери.
       -Прошу, ваш люкс. Оформление в стиле Людовика XVI, две ванные комнаты – черный мрамор и золото, слоновая кость и золото. К вашим услугам спутниковое телевидение, минибар, персональный сейф, кондиционер, телефон с автоответчиком…
       -Благодарю, любезный, - я сунул ему чаевые. – Прошу вас, велите обслуге не беспокоить меня. Мне необходимо поспать, завтра важная встреча. Идет?
       -Как скажете, сэр.
       -И вот еще что… Пусть подготовят конференцзал на первом этаже. Все должно быть на высшем уровне.
       -Ждем иностранного гостя? – понимающе кивнул швейцар.
       -Именно. Очень важного.
       Когда дверь за пареньком закрылась, я скинул туфли, ослабил узел галстука и подошел к огромному панорамному окну, из которого открывался совершенно фантастический вид на озеро и альпийские горы.
       Вздохнув полной гудью, я подумал, что неделя, проведенная в Эмиратах, явно не пошла мне на пользу. Хотелось бы задержаться в Швейцарии хотя бы на три дня, однако уже послезавтра генсек требовал меня на заседание в Каир. И напрямую от развития завтрашней встречи зависело, чем же это заседание окончится.
       Бросив в стакан пригоршню кубиков льда, я откупорил бутылку виски и плеснул грамм сто. Сел на диван, включил телевизор. Привычка, оставшаяся со времен работы на родине.
       В новостях сообщали о предстоящих выборах в Америке и скором заседании ОПЕК в Каире. я отключил звук, взял телефонную трубку и набрал номер.
       -Как добрался? – голос Энн, моей помощницы.
       -Спасибо, дорогая, хорошо, - я глотнул виски. – Что там по ливийцам?
       -Это один из руководителей ННК. Он прибывает через час. Я встречу его в аэропорту и привезу в отель, а утром мы вылетим к тебе. Кстати, он будет заседать и в Каире, так что постарайся максимально расположить его к себе.
       -Это не самое сложное, что мне предстоит сделать.
       -Я знаю. Тебе известна реакция официального Вашингтона на призыв ливийцев к странам ОПЕК?
       -Могу догадываться.
       -В Белом доме заявили, что искусственный контроль за ценами вне пределов рынка недопустим и наносит удар по здоровой конкуренции.
       -Ну, в Америке знают цену подобным решениям, - я усмехнулся. – Сколько сейчас стоит галлон топлива в США? Четыре доллара? Пять?
       Энн вздохнула.
       -Ты помнишь, что было в июне? Если ОПЕК поддержит предложение ливийцев, это грозит необратимыми последствиями.
       -Знаю. Мы справимся с ними, уверяю тебя. Что там у нас по поводу культурной программы? Удивим африканца?
       -Еще один немаловажный аспект. Ливия все еще в списке стран, поддерживающих международный терроризм. Тебе это ни о чем не говорит?
       Я поразмыслил.
       -У американцев есть мотивы. И повод.
       -И возможность, - добавила Энн. – Лучше избегать прогулок на свежем воздухе, а тем более горнолыжных баз. Я устрою для вас экскурсию в Шильонский замок.
       -Там все еще обитает мятежный дух Бонивара?
       -Не думаю. С чего бы ему там быть? – Голос Энн совершенно серьезен.
       Я рассмеялся.
       -Обожаю тебя. До завтра.
       
       Встреча с руководителем ведущего отдела Государственной Национальной Нефтяной Корпорации Ливии проходила в неформальной обстановке при закрытых дверях. Присутствовала вся ливийская делегация из пяти человек. Со стороны ОПЕК – я, как главный представитель аналитического отдела, а также Энн и Борис, - мой второй ассистент по мониторингу. Энн – шикарная темноволосая красавица, моя куколка. Боря – жирный патлатый ублюдок, мохнатая тварь. Расист с противоестественными наклонностями, однако по-своему - назаменимый человек.
       За чашкой кофе я представил ливийцу основные доводы Организации Стран-экспортеров.
       Незадолго до этой встречи ННК предложила ОПЕК сократить объем добычи нефти на полтора миллиона баррелей ежедневно. Предложение показалось вполне приемлемым, особенно ввиду резкого падения цен на нефть. ННК призывала, не дожидаясь критической отметки в 40 долларов за баррель установить порог в 70-90 долларов. Однако такой сомнительный способ регулировки цен поддержали немногие, а поняли еще меньше.
       Правительство США открыто выразило свое недовольство и опасение за обстановку в мировой экономике, а мой куратор в ФСБ поручил мне разработать план действий по контролю за ливийцами и генсеком ОПЕК в частности, так как призыв ННК косвенно касался даже тех стран, которые не входили в ОПЕК, и главным образом – России.
       О ФСБ я ливийцу, разумеется, ничего не сказал.
       -Мы, безусловно, не можем не поддерживать ваши благие начинания и предложения, однако большинство участников опасаются, что сокращение может вызвать кризис поставок…
       -О, - ливиец сверкнул клавишами зубов. – Я понимаю вас.
       И выжидающе уставился на меня. После секундного замешательства я продолжил:
       -Да… Вы слышали высказывания Белого дома? Кроме того, государственный департамент США официально объявил об исключении вашей страны из списка пособников терроризма. Уже очень скоро. Не покажется ли им в свете последних событий, что вы… Как бы это сказать… Не оправдываете связанных с вашей страной ожиданий?
       Ливиец развел руками, не прекращая радужно улыбаться.
       -Этот шаг внешнеполитического ведомства США весьма показателен с точки зрения назревающего кризиса, верно? После того, как цены на топливо в Америке превысили все допустимые нормы, они расконсервировали свои запасы. Как следствие, доллар начал укрепляться, а баланс спроса – предложения сместился и ударил по биржевикам. Это цепная реакция, понимаете? Осознав, что подобные санкции не принесут конкретной пользы, правительство США пошло нам на встречу. Американские инвесторы уже очень давно лоббировали вопрос эмбарго на работу с ливийскими нефтяными месторождениями. Сейчас вопрос решен, но это не значит, что мы будем подстраиваться под Америку по первому зову. Мы им нужнее, чем они нам. У нас более двенадцати месторождений высококачественного углеводородного сырья с низким содержанием серы, с ресурсом более миллиарда баррелей каждый.
       Я кивнул.
       -Да-да, это мне известно. Но не забывайте – я здесь для того, чтобы представлять интересы штаб-квартиры ОПЕК, и ваши взаимоотношения с Америкой меня не особенно интересуют. Если хотите начистоту - думаю, вам стоит воздержаться от своего призыва на предстоящем заседании в Каире. Более того, было бы как нельзя лучше, чтобы вы убедили членов стран-участниц в обратном.
       Ливиец перестал улыбаться. Мы с Энн переглянулись.
       -Назовите мне хотя бы одну причину, почему я должен так поступить.
       Я вздохнул, откинулся в кресле.
       -Обстановка в мировой экономике весьма неспокойна. Решение о сокращении добычи само по себе, может быть, и не так опасно, однако известие об этом вызовет панику на рынке. Многие винят Уолл-стрит в происходящем, но мы-то с вами знаем, кто истинный виновник. Ни Обама, ни тем более МакКейн, как это ни странно, еще не догадались использовать столь благодатную тему разоблачения ОПЕК в своей предвыборной гонке. Но! Как только решение будет принято, все камни полетят именно в нас. И кому тогда вы объясните, что в обострении финансового кризиса виновна цепная реакция в несовершенной экономике США?
       Ливиец хмыкнул. Я продолжал:
       -Кроме того, лично мне не совсем понятна ваша собственная мотивация. Ливия в скором времени получает американские инвестиции в размере более тридцати миллиардов долларов. Если мне не изменяет память, совсем недавно вы заявляли, что намерены увеличить объем нефтедобычи в своей стране в два раза. Противоречие? Или же тонкий расчет? Подумайте, что будет с рынком, если вы склоните совет принять это решение. Авиаперевозки и автомобилестроение пострадают в первую очередь. Понятно, что банкротство какой-нибудь «Чихуа-хуа Моторс» мало озаботит мировое сообщество. Мировые автогиганты дальновидно встали на путь экономии топливных ресурсов. А вот с поставками авиационного керосина дела уже сейчас обстоят крайне плачевно.
       -Они оставят парочку самолетов, - раздался в моем наушнике шепот Бориса. – Чтобы таранить небоскребы в Америке.
       Чертов параноик, подумал я.
       Ливиец задумчиво вращал свою кофейную чашку на блюдце.
       -Мне ясна ваша позиция. Но постарайтесь понять: проект уже запущен в действие. Конечно, я могу публично отказаться от него в Каире, но выиграет ли ОПЕК от этого? Стабилизация цен обусловлена не жадностью или эгоизмом ННК. Она прежде всего предохранит мировое сообщество от новых скачков, таких, как июньский. А скачки эти неизбежны, особенно ввиду напряженной атмосферы в отношениях США и Ирана.
       Я мысленно усмехнулся.
       -Вот на этот счет не переживайте. США и НАТО сформировали плацдарм для нападения на Иран силами Грузинского правительства, однако в ходе Российско-Грузинского конфликта военная инфраструктура Грузии была серьезно подорвана, особенно пострадали аэродромы и американские пусковые площадки для крылатых ракет. Войны не будет, а как следствие – цены на нефть останутся в пределах нормы.
       -Что ж… Будем считать, что вы меня убедили. Я не отказываюсь от своего предложения, но попрошу лидеров вашей организации повременить с реализацией постановления.
       -Благодарю вас. Это то, что я называю разумным поступком.
       Я поймал ликующий взгляд Энн. Улыбнулся и подумал, что неплохо бы отзвониться в Вену и Москву.
       
       Всю дорогу до побережья Женевского озера, где на лоне неописуемо красивой природы расположился Шато де Шильон, я слушал Борино шипение в наушниках.
       -Он нас прокидает, кинет как школьников, говорю тебе! Ушлый нигер, я по глазам вижу. Завтра в Каире он нас кинет!
       -Заткнись, - зашипел я в ответ, пока Энн отвлекала внимание иностранного гостя. – Он сдержит слово. Какой ему смысл лгать?
       -Он нигер!
       -О, это весомый довод.
       -А то! Они туристов похищают, слыхал?
       -Что ты предлагаешь мне делать?
       -Завалим его! Вынем из него требуху…
       -Ты спятил? Москва нас первыми подвесит за яйца.
       Боря смолк. Похоже, до него только сейчас дошла двоякость нашего щекотливого положения.
       Не будь Боря первоклассным хакером и спецом по прослушке, я бы уже давно его убил. Он умеет потрепать нервы.
       Шильонский замок стоит прямо на воде, на довольно значительном расстоянии от берега. Покинув лимузин, наша интернациональная компания в количестве восьми человек прошествовала по мосту, соединяющему строение с сушей. Энн, взявшая на себя обязанности гида, вышла вперед и с улыбкой обратилась к нашим ливийским коллегам:
       -Добро пожаловать в Шато де Шильон, господа! Стратегически важное значение этого архитектурного шедевра обусловлено полным контролем над дорогой, которая в средние века служила единственным путем из Швейцарии в Италию. Сыры, часы и шоколад – имели бы они большую ценность в наши дни без спагетти, скоростных автомобилей и красного вина?
       Руководитель ведущего отдела ННК засиял и часто закивал.
       -Вот-вот, скоростных автомобилей! Имели бы они большую ценность без нефти, мадемуазель? Нефть – связующее звено в этой цепочке, не зыбывайте!
       -Недавно мы подарили шейху АльГуади, руководителю ОПЕК в Эмиратах, «Бугатти Вейрон» из эксклюзивной серии, - доверчиво сообщил мне один из ливийцев. – Красно-белый. Он любит такие штуки. Тысяча лошадиных сил, расход по городу – восемьдесят литров.
       Я развел руками:
       -Очевидно, шейх АльГуади может себе это позволить.
       Ливийцы смеялись, ворковали по-своему и тыкали пальцами в огромный и величественный, вселяющий трепет и рыцарскую отвагу замок. Погода стояла великолепная – теплая, с легким освежающим ветерком, подергивающим спокойные воды озера мелкой рябью.
       -Долгое время замок служил тюрьмой, - продолжала Энн, пропуская нас в широченные ворота центрального строения. – В четырнадцатом веке, во время эпидемии Чумы, здесь мучили и пытали евреев, обвинявшихся в отравлении озера…
       -Так их, - прошипел в наушнике Боря. – На кол жидов, на кол!..
       Я тяжело вздохнул.
       Когда мы входили внутрь, что-то во мне дрогнуло. Нет, не то чтобы я проникся мучениями средневековых узников. Меня насторожило полное отсутствие охраны и сервисных работников. Энн, конечно, умница и умеет договариваться, но чтобы так…
       В наушнике захрипело, в эфир ворвался какой-то посторонний звук.
       Раньше, чем я успел отреагировать, холл замка, обильно украшенный доспехами и и изящной старинной мебелью, начал заполняться белым удушающим газом. Я рванулся было к главному ливийцу, однако хватанул большую порцию отравы и потерял равновесие.
       Отползая в непроглядном тумане за ближайший угол, я выдернул из кобуры под мышкой пистолет, лихорадочно снял с предохранителя. В глазах щипало, в горле колом встала какая-то мерзкая слизь. В тумане носились вопли ливийцев, короткие автоматные очереди. Грохнули опрокинутые кем-то доспехи, раздался звон разбитого стекла.
       -Боря! – прохрипел я в микрофон. – Боря, ты где?! Отзовись, Борис!!!
       -Сука, сука! – заверещал вдруг в наушнике Боря. – Завалю!!!
       Выстрелы и крики стихли, зато откуда-то сверху донеслись раскаты вертолетных двигателей.
       Не разжимая слезящихся глаз, я на карачках пополз вверх по винтовой лестнице. Судя по всему, она вела прямо на крышу замка.
       На втором этаже можно было вздохнуть свободно. На ходу протирая воспаленные глаза тыльной стороной ладони, я встал и побежал. Шум усиливался, такое впечатление, что вертолет сел прямо на крышу замка.
       В чердачной каморке под самой крышей я обнаружил крохотное оконце. Бегло взглянув в него, я с удивлением увидел садящихся в лимузин двоих ливийцев. Двое отстреливались от кого-то на мосту. Потом, в страхе тыча пальцами куда-то вверх, стрелки присоединились к остальным, и автомобиль сорвался с места.
       Руководителя ведущего отдела ННК среди них не было.
       В эфире царили жуткие помехи, Боря не отзывался.
       Распахнув скрипучую дверь на крышу, я нос к носу столкнулся с Энн. Прежде чем я успел удивиться, ее изящная ножка в лакированной туфельке с силой таранного бревна врезалась мне в грудь. Под взметнувшейся юбкой мелькнули трусики небесно-голубого цвета.
       Я упал обратно в чердак.
       Закашлявшись, приподнялся на локтях.
       -Энн?..
       -Вали ее!!! – проснулся в наушнике Боря. – Она из ЦРУ!
       Пистолета у меня в руках не было.
       А вот у нее был. И дуло серебристой «беретты» смотрело прямехонько мне в лоб. На крыше, за спиной девушки, гуляли клубы пыли и ревел вертолет.
       Я с горечью покачал головой.
       -Помнишь, как нам было хорошо вместе?
       -Они уходят! – Донеслось с крыши. – Лиз, быстрее на борт!
       Усмехнувшись и послав мне воздушный поцелуй, прелестница повернулась и исчезла.
       Навсегда.
       Когда вертолет улетел, на чердак ворвался Боря. Размахивая пистолетом и брызжа слюной, он бросился на крышу. Раздались беспорядочные выстрелы.
       -Аааа-ааа-аа!!! Убью сукуууу… - Визжал он. – Она украла нигера! Украаа-лаааа…
       -Весьма тонкое наблюдение.
       Почти плача, я уселся в углу на кучу хлама и схватился руками за голову.
       
       …Утром следующего дня в Каире состоялось заседание Организации Стран-экспортеров нефти, на котором единогласно было принято решение о сокращении добычи черной крови земли на полтора миллиона баррелей в сутки. Спустя несколько дней генсек ОПЕК обратился к странам, не входящим в организацию, в частности – к России, Норвегии и Мексике - с требованием аналогичного сокращения объемов нефтедобычи.
       А еще через пару дней мир охватил величайший финансовый кризис со времен Американской Депрессии.
       В Москве обо мне забыли на время. Мой куратор сообщил только, что ЦРУ не отрицает факта попытки нападения на ливийцев, однако, по их словам, эта попытка потерпела неудачу. Об Энн я никогда и ничего больше не слышал. Боря сослался на головные боли и взял бессрочный отпуск.
       Обгоревший лимузин с четырьмя телами нашли на окраине Монтре в Швейцарии. О судьбе руководителя ведущего отдела ННК не было никаких сведений.
       Сегодня я сижу у себя дома, смотрю новости по телевизору и пью виски. Иногда привычки помогают. Даже те, от которых хочешь избавиться.

       …В это самое время, в темной сырой каморке под средневековым замком, служившей когда-то темницей для чумных евреев, очнулся господин Джамаль Мифта Себха, в лучшие времена своей жизни руководивший ведущим отделом Государственной Национальной Нефтяной Корпорации Ливии.
       А очнувшись, он обнаружил себя прикованным наручниками к металлической опоре. В глубине каморки, в неровном свете факела, ливиец с ужасом разглядел толстого длинноволосого человека.
       Толстяк сгорбился над столиком с хирургическими инструментами. Шлифуя точильный камень лезвием огромного тесака, он насвистывал военный марш времен Третьего Рейха.
       -Помогите, - неуверенно промычал пленник разбитым ртом.
       Толстяк замер. Потом повернулся. Улыбаясь, обтер тесак подолом грязной рубахи. Провел по лезвию языком.
       -Господин Борис?.. Боже, что происходит?..
       -Привет, нигер! – Прошипел Боря, ибо это был он. – Сейчас я вспорю тебя, как рыбку!

       Конец 27.10.2008г.