Выловить спутник

В 1983 году военный спутник являет для страны удовольствие дорогое, наукоемкое и, что закономерно, секретное.

Вероятно, на основании одного или нескольких из приведенных факторов в наивысших военных структурах Советского Союза принимается решение; стратегический объект, отмотавший полный срок на орбите, не сжигать безжалостно в плотных слоях атмосферы, а приводнить в акватории Черного моря, дабы вернуть разработчикам продукт высокого полета в наибольшей сохранности.

Без масштабной операции обойтись, ясное дело, не возможно и штабом Флота срочным порядком под поисковые цели выделяется группировка боевых кораблей и самолетов.
 
Среди прочих честь участвовать в мероприятии оказывается и ветерану холодной войны - эскадренному миноносцу «Сведущий». Именно с его сигнального мостика скоро лысеющему под радиолокационными антеннами матросу удается высмотреть в заданном районе и квалифицировать среди разгульных волн искомый предмет.

После чего корабельная трансляция немедленно срывается в хрип и разносит по отсекам и боевым постам:

- Самый малый ход…

- Стоп машинам…

- Баковым на бак.

- Баркас на воду…

И уже через четверть часа на полубаке эсминца в такт килевой качке скребет закрылками о палубу, надраенный безвоздушным пространством, космический аппарат.

Кусок металла и отечественного интеллекта размером с глубинную бомбу, истекая солеными каплями, формирует под собой трогательную лужицу, скалится конструктивными выступами, щетинится спиральными, конусными, штыревыми антеннами, разве что не шипит, и воспринимается экипажем не иначе как инопланетное существо.

Свободные от вахты офицеры, мичмана, старшины и матросы тянуться к щедрому дару моря и поочередно обступают его.
Ненасытно пожирают глазами, обстукивают, обнюхивают, колупают ногтями, тайно запечатлевают фотоаппаратами «Смена» на фотопленку «Свема» исторический момент, после чего и удаляются в курилку по другую сторону главной надстройки для обсуждения животрепещущих проблем развития тяжелого ракетостроения.

Последним отходит от свежевыловленного творения военно-промышленного комплекса командир эскадренного миноносца.

Капитан третьего ранга несет в ходовую рубку к телефонной трубке засекреченной УКВ связи свой огромный живот и почетную обязанность доложить руководству соединения об успешном выполнении поставленной задачи.

Однако на самых ближних подступах к рубке его победоносное шествие неожиданно обрывается. Колючая догадка, жалом впившаяся под пластмассовый козырек фуражки, заставляет грузное тело командира эсминца стремительно развернуться, скользнуть на ладонях по латунным поручням траппа вниз и пронестись торпедой по истертой прогарами и бесконечными уборками палубе обратным курсом. Куда только подевалась прежняя неуклюжесть?!

Одна секунда, другая, третья…
На пути уже мечутся, разбегаются, растворяясь на измазанной суриком переборке, тени.

Но поздно. Жуткие предчувствия сбываются.

Еще издали командир замечает, что спутник претерпевает необратимые изменения; теряет в весе, в объеме, и неровные спилы на его корпусе и обломанные под корень антенны служат тому наглядным подтверждением.
Он сбрасывает обороты, останавливается, хрустит потными пальцами в кулаках, мрачно взирает на деяние подчиненных ему вандалов и стонет; всего то и требовалось, что приказом перевести объект из разряда "обнаруженных" в разряд "особо охраняемых". Не успел! Не доглядел!
 
А рядом уже бесшумно и виновато кружит дежурный офицер с повязкой на рукаве, гнется вопросительным знаком и выдвигает трагическим тоном предположение:
- Не-е-е, на сувениры не могли… Наверно, металла не хватило личному составу на поделки: буковки, фигурки разные, украшения к фотоальбому, к форме. На носу дембельский сход. Точно; металла не хватило…

Командир эсминца взрывается матом, ревет сиреной, брызжет слюной и доводит уже свои соображения по поводу общего дефицита дисциплины и продукции цветной металлургии на борту до старшего лейтенанта и до всего зашхерившегося куда подальше экипажа, да так оглушительно и доходчиво, что ему внемлют, затаив дыхание, даже в нижних отсеках корабля.
Затем вновь, но уже без прежнего энтузиазма, штурмуется ходовая рубка и на флагман группировки следует робкий доклад. А оттуда, как и положенно – благодарность и повышение по службе.
И, покрываясь мурашками от перспективы быть уличенным в утаивании инцидента, кап три давит большим пальцем, что есть силы, тангенту микрофона:
- Служу Советскому Союзу!

Он все еще надеется, что мало кому из принимающих ценный груз на берегу представителей Флота (и не только) известно, как надлежит выглядеть гордости отечественной инженерной мысли.
И со временем выясняется, как ни странно, что, очень даже, не зря.