Про кота и медузу

Кота занесло на море. Он вообще никогда не задумывался о местах, куда его заносит. Что ж, море, так море, пожал плечами кот, водой, правда, пахнет, фыркнул. Но пахло ещё и рыбой. Это добавило морю привлекательности, по крайней мере так рассуждал кошачий желудок. Ноги с ним быстро согласились и еле заметная цепочка следов соединила границу леса с небольшой рыбацкой деревушкой на самом берегу.

Найти сильный источник запаха не составило труда - это был целый контейнер свежайшей требухи, стоявший у черного входа в какой-то дом. У контейнера, правда, были свои хозяева - четыре ободранных, но широких в кости, серых с разными оттенками, кота. Они как раз выясняли, шипя, кто здесь главный. Восемь глаз ярко пылали в ночи, четыре хвоста почти со свистом рассекали воздух, восемьдесят острых когтей на мгновение впивались в землю и тут же уходили обратно в подушки лап. Никто не хотел отступать и обстановка была накалена настолько, что хватило треска сухой ветки и коты с воем бросились друг на друга. Битва была жестокой и безжалостной, это было слышно даже из контейнера, где наш кот в огромных количествах, но с чувством собственного достоинства вкушал нежнейшие плавники сардин, жирные головы бычков и маслянистые молоки кефали. Даже кружившие вокруг мухи воспринимались им как музыкальное сопровождение вечера. Кот был эстет, поэтому сразу почувствовал тяжелые шаги, нарушившие блаженное состояние гармонии. В один миг, прихватив кусок пожирнее, кот взлетел на край контейнера и оценил свое положение как "достаточно неустойчивое" - с двух сторон к нему подходили выжившие и голодные участники рыбного Бородино.

Прыжок, и кот оказался за спиной одного из них, того, что подходил со стороны дерева. В шесть мощных синхронных движений лап он вспорхнул наверх и дальше, по длинной сухой ветке, перебрался на ближайшую крышу. Хорошенько спружинив при прыжке, ветка надломилась, оставив преследователям возможность лишь бессильно наблюдать за неторопливо раскачивающимся в такт удаляющимся шагам хвостом.

Поев, кот решил познакомиться с морем. Все в этом месте несло на себе его печать и запах. Осторожно пробежав вдоль кромки прибоя, кот вышел на доски длинного пирса, к которому были привязаны рыбацкие баркасы.
Светила полная желтая луна, похожая на кошачий зрачок, и её свет ложился на воду дорожкой, начинавшейся как раз в том месте, где пирс упирался в море.
Там кот и встретил медузу. Она изящно парила в морской неге и была так воздушна, что кот не отказал себе в удовольствии влюбиться. Между ними завязалась беседа, подробности которой мы опустим. Два раза в ходе беседы кот был ужален, но оба раза не смертельно. Он ответил на эти уколы стихотворением:

Любить медузу невозможно,
Нельзя ее и не любить,
Но максимально осторожным
Не помешает рядом быть.

что вызвало у медузы благосклонную улыбку. Кот рисовал ей лапой на воде те места, где ему удалось побывать за 9 своих кошачьих жизней, а медуза меняла свой цвет, внимая то забавным, то серьезным росказням кота. В моменты особенного напряжения она вздрагивала всем своим ажурным телом и её щупальца трепетали, заставляя шерсть на загривке кота потрескивать в сладком восторге.

Они были без ума друг то друга. Ночь проходила мимо и луна уже наполовину скрылась за водной гладью, когда медуза пригласила кота прогуляться. Кот шел по лунной дорожке, а медуза плыла рядом. Их разговор не прекращался ни на минуту, даже когда они молчали. А потом кому-то в голову пришла мысль догнать луну, чтобы не прерывать беседу и минут через 10 они превратились из кота и медузы в точку на горизонте, а потом и вовсе исчезли с наших глаз. Или это наши глаза просто закрылись?

Да, забыл сказать - это был лунный кот, а для лунных котов обычное дело ходить по лунным дорогам.