3. В. Путятин Долг 1-6

       
Часть 6 «Мама - я опер»

       1) Предисловие – «ЗАГОТОВИТЕЛЬ»

       Все разговоры ведутся от третьего лица. Некоторые фамилии героев изменены из-за тактических и этических норм.

       …В шестом часу вечера к первому газовому, где работал Николаев, подъехал ГАЗ – 69.
За рулем сидел председатель колхоза Евланов Иван Поликарпович, рядом - следователь Комаров Владимир Васильевич.
Объяснили задание. В колхозе украли машину зерна. Ее разгрузили во дворе одного дома в селе Родионовка. Хозяин дома молчит, разговаривать ни с кем не хочет. Без санкции прокурора к нему с обыском не придешь. Зерно необходимо вернуть в колхоз, но так, чтобы хозяин его сам добровольно показал и разрешил взять. Николаев будет за водителя, а Комаров – заготовитель. Хозяин его не знает, Николаева – тем более. Договоритесь о купле зерна, а по ходу действия придет председатель колхоза, остальные действия по усмотрению председателя. Задание ясно?

       Отпросились у диспетчера и поехали в Родионовку. Остановились около леса, чтобы машину не видели. Пешком пошли в деревню. Рассмотрели, где удобнее подъехать к дому, договорились, когда и где встретиться. Дождавшись темноты, подъехали к дому. Осенью темнеет рано. Председатель колхоза, как и договаривались, остался за селом.
Остановились у дома, Комаров - «заготовитель», пошел договариваться, а водитель, как и положено, остался за рулем. Через некоторое время из ворот кто-то вышел и подошел к машине. Девушка, как потом оказалось, дочь хозяина, промолвила:
 – Вас приглашают в дом.

       В доме за столом сидел хозяин – крепкий мужчина за пятьдесят лет, веселый с окладистой рыжей бородой. С первого взгляда он был похож на кулака. Так их описывают в книжках. Хозяйство крепкое, во дворе коровы, овцы, двор большой, забор высокий, прочный. Такие же и ворота. Вместе с хозяином за столом сидит «заготовитель». На столе черный потрепаный портфель. «Заготовитель» руки держит на портфеле, с хозяином ведет разговор о зерне.
 
       – У тебя шофер молодой. Сейчас он с моей дочерью слетает за бутылкой. Люда! К Марие Ивановне, у нее дома есть, магазин она открывать не будет, возьми, сколько можешь. Скажешь ей, завтра утром отдам, – посмотрел на заготовителя. Тот утвердительно кивнул и погладил портфель.

       Водитель – есть водитель. Сели, поехали. По темной дороге вдоль деревни. На улице ни одного фонаря. Темень, глушь одним словом.
       – Здесь остановись, – перешла на «ты» Людмила, – и свет выключи, а то соседи увидят. Людмила выпрыгнула из машины, дверку оставила открытой, скрылась за калиткой. В доме загорелся свет. Владимир подумал про председателя, который стоит где-то в темноте, в лесу, под деревьями, в холоде, и поежился.
Людмила отсутствовала минут десять. Вышла она с сумкой, в которой позвякивали бутылки. «Не меньше трех», – прикинул Николаев.
       – Разворачивайся, домой.
За время поездки Людмила больше не произнесла ни слова, в разговоры не вступала. Подъехали к дому, зашли во двор. Людмила зашла в дом, а Владимир остался во дворе и подумал: «Когда же сигнал подавать?» Рука сжала в кармане фонарик. Все было предусмотрено, но затягивалось. Команды от Комарова не поступало.

       – Зайди в дом, не мерзни, – вышла Людмила.
В доме хозяин разливал по стаканам водку.
       – Мой шофер не пьет, – сказал Комаров.
       – Садись за стол, закуси, коли не пьешь, – пригласил хозяин. – Садитесь. – Жестом указал на две табуретки. Владимир и Людмила присели к столу. Между ними завязался разговор. Людмила интересовалась всем: сколько лет, женат или нет, служил или не служил в армии. Владимир отвечал односложно, прислушивался к разговору хозяина и «заготовителя». Разговор шел тяжело. Про зерно ни слова. Картошка, тыква – пожалуйста.
Наконец, после очередного опустошения стакана, хозяин высказал мысль, что можно бы достать зерна да продать его, но он боится, что самому на зиму мало будет.
«Поплыл», – обрадовался Владимир.
Вскоре разговор зашел о деньгах и мешках, о качестве зерна. Хозяин предложил «заготовителю» посмотреть зерно.
 
       – Володь, иди машину прогрей, а то холодно на улице.
Второй раз просить не пришлось. Людмила вышла следом и уселась в машину. Хозяин вышел с Комаровым во двор, пошли к сараям. Такого исхода Владимир не ожидал. «Как же подать сигнал?» Отлучившись «на минутку» из машины, он зашел за угол и три раза нажал на кнопку фонарика.- А что без света в яму свалишься? – сзади стояла Людмила. Она внимательно поглядела на Владимира и не собиралась уходить.
       – Постоим здесь за углом, ветра нет, поговорим.
Прошло несколько минут, разговор не клеился. Немногословные фразы.
       – Ты, что, боишься или стесняешься?.. Смотри, кто-то крадется вдоль забора! – схватив Владимира за руку, прижала к забору. – Кто это может быть в такую темень?
С трудом Владимир в темноте разглядел фигуру около забора. «Поликарпович» – догадался он, поняв, что председатель уже подошел к дому.
       – Пойдем, двигатель выключим, бросил небрежно Николаев, не надо было, чтобы она узнала председателя раньше времени.

       – Папань, к нам какой-то гость?
Папаня с Комаровым выходили из сарая. Во дворе появилась Людмила и мужчина в темном длинном плаще.
       – Добрый вечер, Василий Семенович! – раздался голос председателя, – Что ты ночью по сараям ходишь?
       – Черт бы тебя побрал, Поликарпович, как ты сюда попал? Среди ночи заблудился что ли? А может, следишь за мной? Вот приехали за картошкой, показывал.
       – Покажи и мне, может, для колхоза закупим.
       Чертыхаясь хозяин повел гостей в сарай...
       – Ты на машине? Чай ночью грузить и увозить не будешь?
       – Василий, на твою совесть надеюсь. Завтра пришлю машину, сам погрузишь и привезешь на ток. Договорились?
       - Пойдем, магарычи пить, хотел продать, вот и заготовителя обманул, – говорил Василий Семенович, приглашая в дом. За столом вместо магарычей Комаров открыл свой портфель, достал бумагу и ручку.
       – Жарко тут у тебя, Семенович, – расстегнув плащ, сказал он. Под плащом сверкнули пуговицы милицейского кителя.
       – А я-то смотрю, шофер не пьющий, сам заготовитель грамма не выпил, сидит как на похоронах, – грохнул бутылку в угол Семенович. – Пиши бумагу начальник.
       Поздно ночью машина остановилась у сборного, откуда Владимира «брали на дело».
       – Спасибо, Володя, ты свою роль сыграл хорошо. Приходи работать к нам в милицию после армии.

       


       2)НОЧНОЙ МОТОЦИКЛИСТ
 
       Осеннее утро. Пора выгонять скот. Баба Нюра вышла во двор, где у нее находились овцы. Калитка во двор отвязана, овцы бегают по двору. А самой большой старой овцы нет. Украли! Дойти до правления колхоза, позвонить в милицию, много времени не заняло. Дежурный в милиции понял, в чем дело и обещал выслать опергруппу.
 
       Несмотря на раннее утро, опергруппа собралась быстро. Участковый инспектор Исаков и милиционер Николаев выехали на место происшествия. Село, в котором была совершена кража от райцентра в шестнадцати километрах. Что это для милицейского «Урала», мотоцикла, которым управлял участковый Исаков. Свой участок он знал, тем более село, в которое ехали, где он до армии работал киномехаником. Участковым он проработал уже три года, опыта достаточно набрался. Молодой милиционер Николаев работает в милиции более полгода, и опыта только набирался.

       Где жила потерпевшая, Исаков знал. Она обращалась к нему за помощью. Просила помочь привезти ей дров. Старушка живет одна. В сельсовете и правлении колхоза руки до пенсионеров не доходят. Он добился своего: старушке дрова привезли. Подъехали к дому. Бабуля сидела на лавочке и вытирала слезы уголком платка. Поздоровывались и приступили к осмотру.

       Двор обычный, как и все в деревне, Веревка на калитке, ведущей на баз, перерезана. Вышли через калитку на зады.
       – Володь, смотри, следы волочения.
       От калитки через пустырь действительно было видно, что по земле тащили что-то тяжелое. Пройдя по следам до дороги, которая проходила за пустырем, они увидели на обочине следы от колес мотоцикла с коляской.
       – Ясно, мотоцикл с коляской, по всей видимости, «ИЖ». А вот и следы от копыт. Бедная овечка сопротивлялась, когда ее тащили и сажали в коляску.
Следы от мотоцикла по грунтовой дороге вели до асфальта, а там пропадали.
       – Не переживай, баб Нюра, найдем воров, – заверил ее Исаков. – Поедем искать.
       – Да ее бедняжку, видать, уже зарезали, – пролепетала бабуля.

       Сколько мотоциклов в селе, Исаков знал. «Ижаков» с коляской – раз, два и обчелся. Стали проверять владельцев. Не прошло и часа, как стало известно, что одного мотоцикла в селе нет.
       – Уехал с вечера на рыбалку, – пояснила жена.

       Рыбалка, по-видимому, затягивалась и могла превратиться в охоту на домашних животных.

       Исакову был знаком хозяин мотоцикла. Он уже преступал закон, и был судим. Еще немного времени понадобилось, чтобы установить, что ни сетей, ни удочек рыбак с собой не взял. Мало того. Мало того, он уехал с несовершеннолетним другом, которому лет семнадцать, зовут Генкой. Он нигде не работает, не учится. Когда ему еще не было шестнадцати лет, был замешан в кражах, но его по возрасту не судили. И вот теперь он «стажируется» у Куранова.

       – Овечку, наверняка, взяли они, – размышлял Исаков, – следы от мотоцикла похожи на его резину. Куда увезли овцу?
       Выяснили, что Куранов давно не навещал своего отца, проживающего в городе Саратове. Получив «добро» от начальника милиции, Исаков решил ехать в Саратов.
       – Через полтора часа будем в городе. Тут недалеко, каких-то километров девяносто. Бензина – бак. С ветерком долетим.

       До города доехали незаметно. Стали проверять адреса. В первую очередь – визит к родителям.
       – Не был месяца четыре, что-нибудь случилось? – спросил отец.
       – Ничего не случилось. А может он приехать в Саратов и не зайти к вам?
       – Конечно, у него друзей много, родственники есть. Его полгорода знает.
Установили несколько адресов родственников и знакомых. Оставалось проверить. Исаков размышлял:
       – Если одни поедем проверять, обведут вокруг пальца. Нужно брать местных ребят. Вот несколько адресов в Кировском районе. Заедем в милицию.

       Начальник уголовного розыска был на месте. Объяснив ситуацию, попросили помощи. Куранова в этом районе знали, его друзей – тоже.
       – Дам вам участкового, он знает адреса и поможет, а вот как вы будете их увозить, если поймаете, ваша проблема.

       «Прокатав» по дежурной части отдела, участковый определил, что в два часа ночи наших «знакомых» задерживали в городе на мотоцикле. Оба были в нетрезвом состоянии. Попали в вытрезвитель. Молодого отпустили, а Куранова держали до утра и выпустили в восемь часов утра. Мотоцикл отдали. В мотоцикле ничего не было. Имеется один адрес, куда они, якобы, приезжали в гости. Хозяева подтвердили, что Куранов и его племянник Генка приехали к ним в двенадцать часов ночи, потом поехали искать спиртное.

       На мотоцикле уже втроем, взяв с собой местного участкового, проехали по известному адресу. Частные дома. Договорились, что если «друзья» будут здесь, задерживать на месте и делать обыск. Если их не будет, то придется подробно опросить и сделать осмотр.

       Зашли втроем. Во дворе собака. Осмотреть незаметно сараи не удалось. В доме небольшая компания: хозяин и два приятеля. Начали разговор.
       – Да, приезжали, около двенадцати часов ночи, потом поехали за водкой и не вернулись. Больше не появлялись, – повторили то же самое, что и ночью патрулю.
       – Дело в том, – пошел напролом Исаков, – что они должны привезти барана. Сами-то резать побоялись, так как мясо в пищу не пригодно. Прививки делали овцам. И тот, кто съест, может «загнуться».

       Исаков так удачно «проехал по ушам», что компания переглянулась.
       – Да, ну…. Загибаешь, лейтенант. На пушку берешь?
       Поняв, что попал в точку, Исаков продолжал «раскручивать» свою версию:
       – Вы сами подумайте. Легче привезти в город мясо, чем живого барана, так как по дороге могут проверить. А этот привез, спихнул, деньги забрал и уехал.

       Опять попадание! Да еще какое, точно в «яблочко». Приятели засуетились. Один собрался уходить.
       – Иди с сержантом, предупреди, чтобы мясо не ели, – «добил» Исаков.
Николаев понял, что здесь уже все согласились, надо искать мясо. С парнем вышли в соседний двор к сараю.

       – Уже успели зарезать, – заглянув в сарай, сказал парень. В сарае висела половинка тушки и валялась шкура овцы.
       – Этот придурок отравленного мяса привез, – заявил парень хозяйке в доме, где уже пахло вареным мясом, на плите стояла кастрюля.
       – Что ты мелешь, дурак! – хозяйка явно не хотела расставаться с мясом.
Пригласили понятых, сделали официальный обыск. Изъяли шкуру, полтушки мяса. Вареное мясо хозяйка нехотя отдала собакам.
       – Всем, кто имел дело с мясом, необходимо обратиться в санэпидстанцию, где вас проверят, сделают уколы, – сказал перед отъездом Исаков.

       Поблагодарив местного участкового, Исаков с Николаевым двинулись в обратный путь, поняв, что Куранова с «племянником» в Саратове не будет. К бабуле приехали, когда уже было темно, изрядно продрогнув. Отдав мясо и шкуру, решили наведаться к Куранову.
       – Ну, как улов? – спросил Исаков.
       – Да ничего не поймали, Сергеевич, – Куранов занервничал.
       – Пойдем, коляску посмотрим. Может, чешуя от рыбы осталась?
       – Исаков решил окончательно «дожать» Куранова.
В коляске, конечно, вместо чешуи осталось то, что оставляет бедная овца, если ее сильно прижмут.

       – Давай, ври дальше.
       – Два дня назад подвозил заблудившуюся овцу одной бабушке.
       – Что делал в Саратове?
       – Да я там месяца четыре не был.
       – А это, что? – Исаков показывает справку из медвытрезвителя.
       – Поехали. Пацана не трогайте, он не виноват, я все сделал один, – проговорил Куранов, садясь в коляску милицейского «Урала».


       3) ФАНТИКИ

       В конце учебного года пришло сообщение, что в одном селе совершена кража из буфета школы.
       – Николаев, собирайся, поедешь со мной, – Чакрыгин Юрий Семенович был немногословен. Сели на служебный мотоцикл «Урал», и поехали.

       Николаев месяц назад вернулся из областного учебного пункта, где его четыре месяца учили, как работать участковым инспектором. Поэтому его посылали работать в паре то с одним участковым, то с другим. «Натаскивался», как однажды выразился участковый Чакрыгин. Опыт у Чакрыгина уже был, он проработал более пяти лет в милиции.
       – Учили, как писать осмотр места происшествия? Начинай, подскажу, если что надо будет.

       Начали осмотр. Сразу стало ясно, что преступники проникли через форточку: она была открыта. Никаких следов изъять не удалось. Школа! Если не все, то большинство учеников уже успели побывать у форточки и вокруг окна, а некоторые и в буфете.
       – Да, не густо, – ухмыльнулся Чакрыгин.
Опросили учеников. Самых смелых и отчаянных, разумеется, с подачи и в присутствии учителей. Остальных – с пионервожатой. Результаты – плачевные.
       – Теперь, Володя, ноги в руки. Волка ноги кормят, А мы – волки, санитары, избавляемся от всякой нечисти. Подумаем и – вперед. – Чакрыгин постоянно подшучивал.
       – Залезли в буфет через форточку, – продолжал Юрий Семенович, – значит кто-то из учеников. Взяли конфеты, печенье. Опять же могут только пацаны. Украли, вероятно, вечером, после того, как ушли из клуба. Вот оттуда и начнем. В школе все равно ничего не добились.

       В клубе выяснили, кто был там вечером из числа школьников и молодежи. Чакрыгин знал их наперечет и даже каждого по месту жительства. Отобрав самых отъявленных, начали «плясать от печки», то есть от школы.

       – Смотри, вот эти трое живут в одном конце села, – рассуждал Чакрыгин. – Значит, домой им идти от школы прямо по улице. Но, если они залезли в буфет, то по дороге не пойдут, увидеть могут, ведь молодежь гуляет по дороге, сидит около домов. От школы до их дома можно дойти и вдоль речки. Соображаешь? Пошли, я по одному берегу, а ты – по другому. Смотреть нужно не следы, а фантики от конфет. Ведь не могут же пацаны украсть конфеты, а есть их дома, в погребе, да и родители спросят, не из буфета ли конфеты.
       Так и решили. По дороге от школы до речки, которая протекает через все село, нашли несколько оберток от конфет.
       – Мало, может, кто покупал?
       Пошли вдоль речки. Берега травой поросли, вдоль берегов тропинки. Пройдя метров тридцать, Семенович позвал Николаева к себе. Перебравшись кое-как через воду, тот подошел поближе.
       – Вот и первая остановка.

       Трава примята, вокруг валяется более десятка фантиков от конфет.
       – Значит мы на верном пути. Жулик-то не один был. Здесь сидели, ели, наверное, разделили. Потом пойдут вместе и разойдутся по домам.
Пошли дальше вдоль берега. Около тропинки попадались кое-где бумажки от конфет. Потом их стало меньше.
       – Один ушел, вон его дом. Двое пошли дальше. Дойдем до конца.
Фантиков больше не попадалось.
       – Значит, эти двое пошли через двор Терентьева.
       Подошли от речки к дому Терентьева. Точно! У задней калитки – два фантика.
       – Съели по одной, и пошли по домам. В дом не понесут, где-то во дворе спрячут. А нас будут ждать. Смотри, вон, во дворе два пацана.

       Ребятишки наблюдали за тем, что делают дяденьки из милиции. Были в школе, потом в клубе, опять в школе, а когда пошли вдоль речки …. Прибежали домой, стали заметать следы, перепрятывать, а вдруг, к ним зайдут.
       – Вот этим они себя и выдали, – засмеялся Семенович.
       – Эй, шпана, идите сюда!
       Ребята, испуганно переглянувшись, подошли поближе.
       – А что, вы, дядь Юр, к нам пришли, мы не лазили.
       – Кто конфеты ел? Посмотрите, у вас губы липкие до сих пор.

       Мальчишки стали торопливо вытирать рукавами губы. Во двор вышел хозяин: «Чево милиция по дворам ходит, ребятишек пугает?»
       – Да вот, говорю, отдайте конфеты, которые не успели съесть, а они молчат.
       – Откуда, какие конфеты? Чево привязываетесь к пацанам?
       – А ты в карманах погляди.
       Мужик схватил своего сына за ворот, залез к нему в карман брюк. Из кармана посыпались фантики. Ребята собрали во дворе все фантики, а выбросить не успели.
       – Ну-ка, выгружай, давай, а то я тебе…, – послышалась отборная ругань.
       – А с нами еще Федька был.

       Привели Федьку.
       – Я не лазил, мне Сережка конфеты давал. Это он через форточку залез, а нам подавал. Потом на речке поделились, а он все равно себе больше взял.
Николаев все удивлялся:
       – Семенович, откуда ты узнал, что это они. Мало ли кто мог залезть. А этих «на пушку» взяли, они и рассказали, расплакались. В школе ведь мы с ними разговаривали, все пай-мальчиками прикидывались.
       – Ты с ними разговаривал, а я их целовал, узнавал, у кого губы липкие, – смеется Семенович. – Людей надо знать. Я их всех с детства знаю, да и родителей знаю, не один раз встречались. Психологию пацанов знать надо. А вышел я на них просто по интуиции. Понял, что один залез, а другие ждали. Ведь конфет для одного многовато. По следам пошли, чтобы ты убедился, что туда идем. Если бы по улице пошли к дому, то пацаны через зады сбежали бы, и все фантики вдоль речки собрали. Потом смеялись бы: «Вот, мол, как мы дядю Юру обдурили».






       4) ГУСЬ ЛАПЧАТЫЙ.

       Весна в этом году выдалась ранняя, уже в марте стало тепло, снег начал таять. В начале апреля сошел снег, подветрила земля. Грязь постепенно высохла. Наступало раздолье для сухопутных воров, по мнению оперов. Так называют преступников, которые воруют пешком, без транспорта. И уходят от места кражи недалеко. Не все, конечно, так поступают, но при беглом осмотре места кражи можно уже сделать вывод, что преступник далеко не ушел.

       Звонок из села, где участковым инспектором работает Бессонов Василий Ефремович. Информация скупая: залезли в буфет столовой, взяли немного денег, немного спиртного. Преступник оставил следы, необходимо, чтобы выехал следователь, сделал квалифицированный осмотр.
       Утром на планерке начальник милиции Дьяков принимает решение: «Николаев, поедешь на кражу. Сделаешь осмотр, участковый тебе поможет».

       До села, где его ждал участковый, Николаев добрался на попутной машине. Раньше это было нормальным явлением. Приехав на место, Николаев зашел в столовую, где уже шла ревизия.

       Бессонов сидел в зале, опрашивал буфетчицу, работников кухни. Факт кражи, как говорят, был на лицо. На кухне, в коридоре, выставлено звено в окне. Контрольный замок, которым закрывают дверь буфета, отсутствует. Со слов буфетчицы с витрины пропало 2 бутылки коньяка, ликер, конфеты, разменная монета.
       Делая осмотр, Николаев обнаружил отпечатки пальцев рук розового цвета. Это, значит, преступник входил в контакт с «химловушкой»(окрашенная спецкрасителем бумага в виде денежной упаковки и разменная монета). Поэтому преступник может быть окрашен в розово-малиновое, и одежда и руки. По всей видимости, вор молодой, неопытный. Короткий разговор с участковым.

       – Василий Ефремович, вор будет крашеным, он меченый и молодой. Есть такие пионеры у тебя в селе?
       – Есть такие ребята. Нужно проверить Рушана. Он еще молодой, но уже балуется спиртным. С утра крутился около столовой. Мать его увела.

       К Рушану первый визит. Во дворе рассыпанная картошка. Рушан с очередным ведром выглядывает их погреба.
       – Здравствуйте.
       – Никуда Рушан не пойдет! – категорически заявляет мать.
       – А мы его и не забираем. Руки пусть помоет, расписаться надо. Я же с ним утром разговаривал.

       Для непосвященных это непонятно. Чем больше мочил руки Рушан и тщательнее их мыл, тем краснее и краснее они становились.
       – Что, не получается?
Рушан со страхом смотрел на свои красные руки.
       – Ну, что, сам расскажешь, гусь лапчатый, или в милицию поедешь? – пошутил Бессонов.
       – А руки пройдут?
       – Конечно, чаще мой водой….

       




       5) БЫЛА ЛИ КРАЖА?

       Начальник милиции вызвал к себе двух молодых оперативников Николаева и Куркина. Куркин после окончания экономического института пришел работать в ОБХСС. С Николаевым они уже сработались, поэтому выбор начальника пал на них:
       – Очень странное дело получается. Позвонила из села продавец Рассказова и сообщила, что в магазине выдернут пробой, сломаны замки и совершена кража. Уж очень много она заявляет. Даю вам машину, езжайте, разберитесь.

       Куркин сел за руль милицейской «линейки» - «газон» с будкой, и вместе с Николаевым отправились на место кражи. Прибыв на место, решили первым делом сделать тщательный осмотр. Установили, что замок на складе находится в открытом состоянии, а крючок изнутри не заперт. Взломан запор на входной двери, а следов проникновения через эту дверь не нашли.

       По версии продавца, взломали входную дверь, прошли на склад, открыли крючки и вынесли товар и выручку через склад.
       Что-то сразу не связывалось. В основном товар не нарушен, следов в магазине мало, вернее, следов от воров совсем не нашли. Воры были какие-то аккуратные. Товар не разбрасывали, кроме того, что рассыпали полмешка сахара, под которым, по утверждению продавца, лежала выручка. Ее не оказалось на месте: забрали воры.

       Такое путаное дело, что голова кругом пошла. Со слов продавца, украли выручку, мешков шесть сахара и еще что-то по мелочи. Назначили ревизию. Выходило, что лезли в магазин за сахаром и деньгами. Рассказова – продавец «подсказала», что магазин могли обокрасть мужчина и женщина, которые приезжали из Саратова и торговали виноградом недалеко от магазина. Кто они такие, какой номер машины, никто не знал.

       Куркин стал отрабатывать жилой сектор, а Николаев пошел в контору совхоза. Поговорил с директором совхоза о делах. Тот пожаловался на нехватку денег в совхозе. Николаев выяснил, что при острой нехватке денег их берут взаймы в магазине. Позже, когда привезут деньги из госбанка в совхоз, отдают долг. Деньги берет кассир. Поговорив с кассиром, Владимир для себя сделал вывод, что при передаче денег никаких документов не остается, тем более в магазине. Он установил, что в настоящее время совхоз взял взаймы в магазине три тысячи рублей. Продавец об этом молчит. Давала она в долг и местным жителям, но списков должников при осмотре не нашли.

       Между тем Куркин объехал соседние деревни и выяснил, что в одном из магазинов лежит шесть мешков сахара, отписанного на магазин Рассказовой, но его пока не взяли (в этом магазине его не оприходовали). Кроме того, он установил номер машины и адрес хозяина в Саратове, который продавал виноград.

       Срочно поехали в Саратов. По дороге поделились мнениями. Единодушно пришли к выводу, что кражи могло и не быть, а продавец просто «водит их за нос».
В Саратове ничего не подтвердилось. Жалея о потерянном времени, возвращались уже ночью. Утром завершилась ревизия. Недостача была гораздо большей, чем предполагалось. Продавца «зажали в угол». Она не могла назвать товар, который был якобы похищен из магазина на такую сумму.

       Оперативникам помог участковый инспектор Светкин. Он установил, что Рассказова хотела рассчитываться и уезжать из села, но ее не отпускали даже в отпуск. За день до кражи уехала ее сестра, которая жила у Рассказовой две недели.

       Рассказова стала «набирать» товар. «Пропал» транзисторный приемник, два мужских костюма, отрезы ткани. Она называла фактически проданный товар.

       Участковый «притащил» из соседнего колхоза механизатора, который купил транзистор. Потом нашли людей, которые покупали костюмы и другие товары. Нашлись и те, которые брали в долг. Все версии Рассказовой рассыпались одна за другой. Через день привезли из госбанка деньги в совхоз.

       Куркин решил «помочь» Рассказовой и привез шесть мешков сахара из магазина в соседней деревне, которые были отписаны ей. Ревизор все оприходовал: и деньги и сахар. Осталась еще приличная сумма. Объяснить ее Рассказова не могла, ссылалась на кражу.
Привезли Рассказову и собранный материал в милицию. Следователь Комаров долго изучал материал, потом вызвал Рассказову.
       – Сколько денег и вещей отдала сестре?
       Рассказова расплакалась, долго давала противоречивые показания. На запрос по месту жительства сестры пришел ответ, что изъяли много вещей, которые Рассказова «подарила» сестре.

       Комаров поздравил ребят с удачей: много вы накрутили!
…Рассказова решила уволиться. Чтобы уйти из магазина, необходима ревизия. Ее не делали. Понемногу Рассказова переносила товар домой, вызвала сестру, передала ей вещи и часть денег. Вечером перед кражей, найдя сломанный замок, зашла в магазин, взяла выручку, рассыпала сахар, открыла крючки на складе, вышла на улицу, повесила замок, но закрыть его «забыла». Неисправный замок навесила на входную дверь и пошла домой. Все казалось просто. Заявила о краже. Думала, что сделают ревизию, спишут все на кражу, а она возьмет деньги за сахар в соседней деревне, деньги в совхозе (отдавали долг), и поедет к своей сестре. С сестрой ей пришлось встретиться через несколько лет.

       


       

       6) НЕУДАВШАЯСЯ РЫБАЛКА

       Сигнал поступил в дежурную часть поздно ночью. Сторож сообщил, что в магазине вскрыто окно приема хлеба и нарушены товары на витрине. Где был сторож? Пусть это останется на его совести. Главное – сообщить вовремя. Уже в два часа ночи опергруппа работала на месте. Опытные: следователь Комаров, старший оперуполномоченный уголовного розыска Бондаренко и два молодых оперативника Куркин и Николаев. Следователь начал делать осмотр происшествия В отношении выручки сразу возникли сомнения. Почему деньги остались в кассе, а не были спрятаны. Это должен выяснить после осмотра следователь.
       Задача уголовного розыска – разыскать преступников, установив, что и как похищено. Этим и занялись трое оперативников.А работа оперов - поиск в ночи.


       Кто может себе представить, куда идти в темноте в третьем часу ночи. Краткое совещание за углом магазина. Свидетелей нет. Продавцы никого посторонних днем и вечером не видели. Подозрительных тоже никого не было. Так уверял и сторож. Ему можно было поверить, он в два часа ночи обнаружил проникновение и позвонил в милицию.
Первые версии: кражу могли совершить местные жители или иногородние. Других что-то не возникало. Необходимо было проверить общежития, где проживали судимые, злоупотребляющие спиртными напитками.
       Искать кроме оперативников некому. Нет ночью ни дополнительных сил и средств, ни общественников, ни дружинников. Первые проверки результатов не дали. Люди неохотно открывали двери, заслышав: «Откройте, милиция». Некоторые вообще не реагировали на стуки.
Нет! Это ничего не даст. Так можно стучаться до утра и никого не найти. Нужно предпринимать что-то другое.

       – Иван Андреевич, напряги мысли, – произнес Николаев, обращаясь к Бондаренко. – Ведь это кто-то из местных, возможно из твоих подопечных.
       – Нет, вроде такие поблизости не проживают.
Оставив Бондаренко размышлять около магазина, Николаев потянул Куркина за собой.
       – Есть адресок, надо проверить. Удачу гарантирую.

       Тихая улица, собак не слышно.

       «Если воры только, что пришли, – в чем не сомневался Владимир, – они закрываться не будут, а рано утром уйдут на рыбалку и …. А пока ходили, заметали следы».
Владимир вспомнил недавно подслушанный разговор:
       – А собака у вас есть.
       – Нет, но мы всегда посылаем в Калининск, и собака через час будет на месте.
Пусть этот разговор останется между теми, кто был заинтересован в этом. А Николаев «намотал на ус».

       «Если спрашивал про собаку, значит, что-то замышлял, – думал Николаев. – А чтобы собака след не взяла, раскрошил несколько сигарет в торговом зале, и у окна на земле, – крошки от табака Николаев заметил еще во время осмотра. – Значит должен быть он. Только бы не ушли на рыбалку». Николаев уже предполагал, что преступников было двое.
Восток порозовел. Скоро должен наступить рассвет. Подошли к дому. Вошли во двор. Около забора стояли две удочки. – Не ушли!
       Дверь не закрыта. В коридоре справа от входа веранда, где находится кровать. На ней безмятежно спал Ванька.
       – Привет!
       – Пошли….
       – Виктор, стой у двери, где-то второй?
       – Какого … спать не даете по ночам.
       – Собираешься на рыбалку, удочки готовы?
       – А тебе какое дело, сейчас пойду, – Ваня встает с постели, зевает.
При входе в коридор Владимир заметил на столе стакан, запах спиртного висел в воздухе. Ром «Негро»? Бутылки нигде не было видно.
       – Ну, одевайся, одевайся, – необходимо проследить за взглядом Ивана. Ведь обязательно посмотрит на то место, где ворованное лежит. Точно! Взгляд упал на окно, тумбочку, Ванька поправил матрац на кровати.
       – Где напарник?
       – Я один был.
       – А, где ты был один, а где с напарником?

       Сон окончательно прошел. Чувствуя, что начинает врать, Ванька зевнул, имитируя сонливость.
       – Отколитесь от меня, – повалился на кровать, коленкой поправляя матрац. От Николаева это не ускользнуло. Сунув руку под кровать, достал начатую бутылку рома «Негро».
       – Вчера вечером взяли, не допили, – опередил вопрос Ванька.
       – Чем закусывали?
       – Чем бог послал.
       – Шоколад посылал?
       – Дорого.
       – А это, что?
       Николаев достал с подоконника три плитки шоколада.
       – Вот, скот, все-таки купил.
       – Кто?
       – Да … вон, там спит, – показал на занавеску в другом конце коридора.

       Виктор успел увернуться от удара и свалил того, кто был за занавеской, и пытался его ударить.
       – Ну, это уж слишком. Руки…
       – На руках у Ваньки защелкнулись наручники.
       – Теперь бежать никто не захочет? Как зовут? – вопрос к лежащему на полу.
       – Игорь.
       – Ты, м…, зачем вчера шоколад покупал? Мало тебе, что я бутылку рома купил? – нарочито громко и настойчиво спросил Иван.
 
       – Ребята, кончай концерт, – Николаев зашел за занавеску, где спал Игорь и поднял матрац. Две бутылки рома, пачка денег, четыре шоколадки.
       – Вань, а деньги поровну делили, или Виктору больше досталось?
       – Пошел, ты….
       На кровати у Ивана оказалась пачка денег, толще, чем у Игоря и одна бутылка коньяка.
       – Все ясно, Виктор, вяжем Игоря, иди за следователем и Бондаренко. Придут, будут разбираться.
       Родители так и не проснулись. Пришли Комаров и Бондаренко.
       – Вань, ты же мне обещал не воровать, рыбалкой заняться, упрекнул Бондаренко.
       – Иван Андреевич, это он виноват, – показывая на Николаева. – Через полчаса меня бы не было дома, рыбку бы ловил. Да еще этот придурок, – показывает на Игоря.
       – Так, кто же виноват?
       – Я в магазин не ходил, он все принес, и разделили вместе.
       Разбудили родителей, пригласили понятых, провели обыск. В кармане брюк у Ваньки полторы пачки раздавленных сигарет – следы посыпать. Выручка 800 рублей была «по-братски» поделена. 500 рублей – Ваньке, остальные – Игорю. «Квартирные с него взял», – пояснил Иван. Все, что было похищено из магазина, возвращено. За исключением выпитого и испорченных сигарет.
       – Вань, расскажи, как ты по рельсам ходил.
       – А ты откуда знаешь?
       – Я же за тобой следом шел, – смеется Николаев.
       Все было очень просто. Иван решил обокрасть магазин. Нашел слабое место: окно для приема хлеба. «Приобрел» себе напарника. Узнав про розыскную собаку, что в милиции ее нет, но могут привезти, решили следы табаком засыпать (где-то в книжках читали). Три часа сидели в кустах у магазина, ждали, когда сторож угомонится и уйдет спать. Окно взломать не представило сложности. В магазин залезли вдвоем. Иван искал выручку, а Игорь набивал мешок.

       Кассовый аппарат долго не поддавался, а то, что деньги будут в кассовом аппарате, Иван не сомневался. Но вот и деньги. Так много денег Ванька еще не держал в своих руках. Рассовал пачки по карманам. Чтобы собака след не взяла (не дай бог, привезут) посыпали следы табаком. Так посыпали до самой железной дороги. Пошли по рельсам до станции, благо утром должен пройти поезд. Со станции окольными путями, по помойкам и мусорным кучам, пришли домой.

       Разделили деньги, выпили за удачу и решили рано утром уйти на рыбалку, на реку, взяв удочки, спиртное и деньги. До обеда решили пробыть на реке, а потом сесть на поезд, уехать, погулять. «А вот эти молодые менты, лучше сыскной собаки нашли нас», - закончил свой рассказ Иван.



       Продолжение следует