Страсти Первозавра

«Да и чем была жизнь, чем могла бы не стать смерть?» – задумался прищурившийся покрытозавр и отвинтившись от своего тела был послан на *** творцом вон из ада, ни в рай, никуда-то вне бинарных координат.
В ментальных пространствах огражденных заборами, где вместо «***» написано «всё=всё», «все равно» невосполнимое тождество единичного множественному, там находился покрытозавр, словно страус на страусиной ферме, рожал яйца, выносил из горящей избы свои ежесекундочные инкарнации. В мрачном томлении переработки пищи в кал. Неуклюжем становлении человеком, ввысь по эволюционной лестнице на хуй промелькнул покрытозавр и отшелушенный от оболочки собственного тела скрылся в немыслимые пространства покрывалова отцематери, покрова пресвятой бого****ицы. «Не откладывайте на завтра то, что можно убить себя сегодня. Так вы только поспособствуете производству лишней кучки кал. Капитал возрадуется, этот астральный золотарь, фекальных дел мастер-ростовщик, закладывающий во всякое тело душу, во всякий организм принцип самоорганизации, будто ростки процента, лишний бьющий лоб об заклад, бог – не дан, мужик - не перекрестился, а повесился… Покрытозавр стелись и расстилайся, ты же знаешь – умное и мыслимое – это не одно и то же, - так говорил Шизофреник вне таковой формы, сумасшедший будто смерть, что находится в венике, в иконе, в козле, в вине, в становлении…»
Шизофреник и покрытозавр дружили в тексте, сплотило их авторское местоимение, сплотило их в движении назад и вместе в «Мы» тотальном, как тотализированы бывают государства. Шизофреник призывал не смотреть на экраны, как экранизированы бываем «Мы», отворачивайтесь-де на бочок и пусть, хоть какой-никакой сакральный волчок унесет тебя. Низший или высший, как разница? главное – Вне.
Карманоухие в метастазе междутекстья запихивали в карманы праздноваляющиеся смыслы и боговолицетворяли поэзию нонсенса английских интеллигентов, которые только из-за временных промежутков не стали фашистами. Гектолитры бреда сонно расплескивались в мошонках гениев, пошлых придатков машины производства продуктов с меткой «гениальное». Всякое новое – не радикально по форме. Форма радикализирована содержанием, как ужасна раковая клетка в организме. Повеситься, чтоб не болтаться безвольно. Повеситься сознательно. «Пойду», - думал мир. И шел на ***.
«Узнаваемы точки и окончания, узнаваемы предлоги и состояния вдавленности. Иногда мне кажется, моя морда, как кратер на луне, нечто вогнуто-выпуклое, пространственное завихнерение. Что на нашей стороне – время или пространство? Да все это – бред. Все это даже не враги, а черви ползающие буднично под ногами. Все ницше жили, как кьеркегоры из любопытства – что же будет дальше. Дальше будет еще одно дальше. И завтра превратиться в сегодня - таков безличный механизм протекания болезни именуемые в простонародье мiр. «Мы - не врачи. Мы – боль», - говорил Герцен и критика есть клиника и психиатр не критикует и не издевается над поведением больного шизофренией с применением нормальных мерил. Ценностные в у.е. предрассудки расступаются. Смешное оголяется. Добывайте себе пропитание, наращивайте на грудях жир! Будь проклята биология - эта мясорубка судеб, фактов и мутаций! Мышеловка эволюции, тлетворное взаимоотношение особи и рода мелькнувшей знаком. У нас недород трупов – давайте продолжим Святые Деяния Сталина! Всех евреев, русских, узкоглазых уродов, двуногих тварей сошлем в Освенцим, где бы они осоловелые от собственной имманентной значимости трудились бы на благо Имперской Гармонии. Где ты, Рейх!? Где Рейх Светлых Дел и Черной Формы, как черны наши тела и лучезарны наши души. Где самое Дело!? Одни узники… Освенцим оставшийся без хозяина, без главврача… - продолжал скрупулезно думать покрытозавр, родоплеменной осел осемененный заразой из золотого слепленный ночной горшок, который заполнялся всякий раз по утрам личностью.
«Да и что эти мелкие мгновения – время, секунды, единицы, века… все проходит и это пройдет. Останется лишь Пространство всепрохождения. Пенитенциарий Тварного. Утрбоначальны вялоплеменные макаки двуноги до безобразия всуе исполнившие предназначение быть всуе, копошится во прахе. Копошится во прахе вещественного мира, будто это есть единственный род деятельности. Членовредительские самости Несуществующих помогали Прогрессу мертвого над Живым, окостенения трупа до точки перехода, пика, акмэ разложения. Все было смешные или смешным становилось, а внутри было до боли серьёзным. Листочки опадали, паучки и мухи приклеивались к листочкам мухоловкам и умирали, оставляя после себя знаки. Мертвые становились похожи на восьмизадых собак, на саблезубых тигров из древних неудобных картинок становились похожи.
«Слишком смешно, чтобы жить, cлишком ничтожно, чтобы убивать. От ничтожного еще более ничтожное вытечет, как следствие, как сперма, как causa sui. Великое попав в ничтожную форму не стесняется, разворачивается во всю суть, как Диоген растягивается в бочке. Уповаете на биологическую судьбу?... еще один младенчески спеленатый бог, еще один высушенный приукрашенный истукан. Смертное смертью поправ, восьмиглазый стремится к настоящему, вменяет ему насилие и не применяет разума для интерпретации зримого. Зримое лишь мрак стелется перед глазами, чуть различимые предметы, кошки, мертвоглавые зигзаги молний, руны неизвестности. Молча компонуют, собираются в стаи, размножаются, уподобляются сами себе. Текут реки блевотным потоком и кисельные берега из окон наблюдают кисейными барышнями. Жиды от всего получают гешефт, а нам тьмутараканье, мы далеко, у разлива волн, моем ноги в индийском океане. Ничего не меняет, как лик застывшего, как морда сатаны покрытая синяками и кровоподтеками после падения. Небо? Небо - не столь высокое место, что падать. Любая кошка бы выжила. Любое эпизодическое творение. Нагнетают мысли, перерождаются сглатывание слюны в то, что будет дальше. Остаются покойными архаты в занебесье. Почетный круг сансары выполнил Бодхисаттва. Всё вытерпят и все сдержат всесдерживающая машинка, машинка по переживанию дней, машинка Христос страдающий, немецким глаголом, отглагольной формой страдания».
Когда выбивающие из людей твари без остатка перейдут в Иное состояние, ничего кроме Иного не надо будет понимать, не будет былых органов понимания, не будет времени, как умопостигаемого. Организмы наполнителями органов пошлых придатков рода и родоплеменных закономерностей не знающих куда деть тело и сдающих его во временное пользование Капиталу не будет. Отцеовцы львом обглодают. Седые патриархи Руфей выебудет до самых глаз. И воссияет Воля. Воссияет не пирамидальный глаз, жида- вуайериста за всем недотворенным в пятницу. Нет осколки межетел, промежности сытных пролежней. Бред сивой кобылы, коровы дхармы, что прежде называли Золотыми, веками, золушками на карете из звезд. Синдереллами лучистых ****, узников прошлого воспитания перейдут в незамедлительный психоз, едва уловимый, на кладбище кресты восстанут ***ми и небо наконец-то раззияет истекая первородной трупной влагой, пригодной разве что для умягчения совокупления, чтобы член вошел прямо стоя, утверждая спокойствие над беспокойством. Утверждая Смерть над нитями подвешенностям детерминизма, а Проклятиями со стороны кукол по адресу без по месту жительства Нигде Барабаса-Карабаса. Умирает мертвое погруженое в умирание. Живет живое ведомое жизнью.
2 и никакой реальности, всасывается… всовывая нереальное в так называемое реальное мы реализуем «прежде». Прежде бывшие томятся, как неабортированные абортыши, как недоноски по выходным дням. Не дать им выйти значит убояться, и так слишком много младенцев, их развивающихся половых органов их кишечно-полостных экзистенций по каждому мельчайшему поводу.
«Как понять и объяснить себя субъективного объективному? Что способно замкнуть пространственно-временной, я-не я континуум? Только смерть. Смерть, как оргазм получаемый от растяжении во мгле закономерностей в сумасшедшем мареве необходимости и корпускулярно фосфорицирующих реминистеций. Как бы одиночные волны взрыва, золотыми нитями пронизывают, как бы оплодотворить яйцо живого еще трупа. Реализовать предназначение – Всё. Все – есть Все. Всё=Всё. Любая мантра. Любая тат твам аси».
Совокупляющиеся пневматики, человеческие пистолеты выстреливающие маленькими пистолетиками бесконечно выстреливающие маленькими пистолетиками разбродились, распространялись заполняя собой и без того, темный в неразличимости массы хаос.
Мякоть атомарная, мякоть материи электронов, протонов, позитронов, нейроволокон вдавливается, выделяется сперматическая сукровицы истинного содержания – квинтэссенции – ничего. Обуянный позывом к рвоте собственным я, выходил первозавр на кладбище воплощать кладбищенскую волю, призрел рассудок и все человеческие задействования, годные лишь на то, чтобы есть и добывать себе пропитания для дальнейшего питания своего тела. Призрел, уповая на несуществующее, взвесился, заблевал манишку собственным я, одежды расслаивались, былое отходило в думы в чьи-то головах, до которых ему не было никакого дела. То была индивидуальная мистерия. Моя монада погребена под килотоннами ядерного взрыва. Взвесь остаток личности витал над водами, хотел было что-то натворить, но гнушался. Ему было Всё=, Всё=Он, он был Равен Всему в изначальном понимании без потока, без интеллектуальных трещоток и восьмиглазые видения не беспокоили боле. И сытые переваривания внутри фабрики построенной из говна и мяса не шуршали, не дребезжали металлическими частями, костьми, двумя руками. Продекларированный доход от расслоения по слоям всех сансар, нирван и скатологических слоев бытия подразумевающего небытие под собой. Выгребные ямы куда вели все потоки, реки, речушки, селения, потоки биомассы. Сладостно-прекрасный, как сахар в засахарившемся во временном варенье из материи, он предстал кристаллом нового. Кристаллом за тысяча девятьсот миллионов веков до наступления Чего-то, Чего бы то ни было. Сущее манило, привлеченные периодом полураспада частички ядра урана разбегались оставлял принцип Атома в одиночестве, наедине с Всевышним Атманом, с самим собой, пусть думает - Что я такое? А главное – На ***!?

P.S. Знаете как умереть правильно, извините за каламбур, подручными средствами? Засунуть шею в петлю, обнажить член, начать мастурбировать, когда начнет подступать, легко спихнуть основание из-под ног и остальное доделается само собой… так «поддельное отделиться от подлинного». Наполняющая Сущность – Эрос – Агапэ - Удовольствие – перейдет мгновенно (от перелома шейных позвонков) в распространение, сознание как бы кристаллизуется, белыми кристаллами замерзнет по чёрному и нудная тягомотина формы тела отпустит наконец содержание.
P.P.S. А женщинам как умирать? Про женщин ничего не знаю. Женщины - это просто какие-то недомужчины использующиеся для производства мужчин.