Врач Иван Иванович Буряк

     ЕДИНАЯ ДУША.

      1979 год. Моему малышу всего год и два месяца. Говорят, что душа матери и ребенка едина почти до 7 лет. Только потом душа дитя отделяется в самостоятельную единицу и живет отдельно своим миром.
       Написала эти строки и с ужасом представила себе детей-сирот или детей, которых бросили родители. Как же живут они? Кто кроме Господа им защита и поддержка пока не созрела их собственная душа? Думаю, он особенно помогает сиротам и Матерь Божия их оберегает надежнее остальных.
        Итак, моему Сашуле было всего год с небольшим. В свои двадцать девять я уже совершенно сознательно вбирала в себя всю радость и счастье материнства. Всем своим существом я чувствовала неразрывное единение с этим маленьким философом - моим младшим сынулей.
       Казалось, он понимает все глубже взрослых, Его разум необычайно точно давал определения каждому явлению, которое для нас, взрослых потускнело или стерлось вовсе среди суеты бытия.
       Когда возникала сложная ситуация, я спрашивала его совершенно серьезно, и он давал ответ поразительно точный и мудрый. Мне кажется, его устами говорил Бог!
       Мы все время были неразлучны. Это было трудно. Мне никто не помогал с ним, и тогда, когда он был младенцем, и потом, когда он ходил своими ножками. Муж всегда был на работе с 8-00 до 21-00. Родители жили в другом городе.
       Но это, совсем не плохо. Это трудно, но прекрасно. Мы вместе поем, читаем, беседуем о жизни, о мире, о людях.
       Учим буквы. В туалете, на двери, висит красочная азбука и даже в эти минуты, когда Сашуля на горшке - мы вместе поем буквы, называем и запоминаем. Поэтому, Саше было чуть больше года, а он уже хорошо знал азбуку. И мы уже складывали слоги. Это без нажима, нагрузки и насилия. Нам обоим было интересно и весело.
       Мне почти не приходилось спать. Много дел, много стирки, нужно правильно готовить пищу. В магазин за продуктами - тоже вместе. Вечером вместе сочиняли сказки и песенки. Рисовали, пели, гуляли.
       Интересно, что когда он был младенцем, я его пеленала и укладывала спать на подушку возле себя. Ночью сон мой был так чуток, что стоило ему задержать дыхание на мгновение дольше обычного, и я тут же просыпалась. Когда ему нездоровилось, он плакал и не мог заснуть - я клала ему на лоб и глазки свою ладонь. Это было как чудо - он засыпал мгновенно, буквально сразу.
       Мне кажется, что мать может взять любую боль и болезнь у своего ребенка, если очень-очень захочет этого. Материнская любовь - волшебная сила.Для нее нет чудес - все просто.
       Мы ходили в поликлинику, как положено регулярно. Педиатр назначал плановые осмотры у специалистов, как для всех малышей.
       Однажды мы были  у окулиста.
       Она посадила Сашулю на табурет, дала картонку, чтоб закрыть один глаз и стала указкой показывать на таблицу со зверюшками. Рядом висела таблица с буквами.
Звери были нарисованы не очень удачно. Кошку не отличишь от кролика. Я сказала ей, что мой сынуля знает буквы и можно спрашивать его по таблице с буквами.
       Врач фыркнула и сказала, чтоб мамаша не выдумывала:
       - Все своих детей в вундеркинды прочат! Зачем детей мучить и заставлять их учить буквы так рано.
       Вдруг, Сашуля заупрямился, и она вынуждена была спросить его по буквам. Он ответил все указанные буквы верно. Это нас обоих очень порадовало. Мы возвращались домой веселыми и гордыми своей маленькой общей победой.
       

       РАЗДЕЛЕНИЕ.


       Хорошо когда мать и дитя вместе. Какое страдание, когда им приходится разлучаться. Наверно нет, ничего страшнее этого!
       Но все кончается. Мы жили в стране, где декретный отпуск предусматривал всего год после рождения ребенка, а дальше непрерывный рабочий стаж, так трепетно соблюдаемый гражданами, прерывался. Я исчерпала  все возможности. Использовала, и декретный и годовой, и наступило время Сашуле  идти в ясли.
       Когда я была еще только беременна своим Сашулей, то  в долгих очередях в кабинеты врачей я познакомилась с такой же молодой мамой, как и я. Ее звали Ларисой. Она также ждала ребенка. Плановые посещения врачей сблизили нас. Во время долгих ожиданий, она рассказала, как приехала в Москву к своему любимому, с которым познакомилась в своем родном Воронеже. Рассказала, как плохо приняла ее свекровь. Как она пытается разлучить их.
       Маленькая, нескладная Лариса болела пороком сердца, и врачи не разрешали ей родить. Однако она упрямо выносила и родила дочку Наденьку, которая на 10 дней была старше моего Сашули. Я очень переживала за Ларису. Ее судьба меня трогала до слез и я всеми силами желала ей успеха..
       Каково же было мое удивление, когда я впервые привела Сашулю в ясли! Воспитательницей, которая встретила нас в яслях, была – Лариса. И, конечно в группе детей, которую она вела, была и ее дочь. Хотя это обстоятельство немного облегчило наши с Сашей переживания, мы очень страдали.
       Каждое утро я одевала его и он обреченно, не плача, шел со мною в ясли. Вернее я несла его на руках, а он изо всех сил прижимался ко мне.Но когда наступало время ему идти в группу к детям, он обнимал крепко мои ноги и начинал плакать так горько!
       Вместе с ним, перехватывало горло у меня, и слезы текли сами собой. Это было так жестоко!
       Я до сих пор не могу вспоминать  без слез эти ежедневные  утренние трагедии. Сашу отрывали от меня, разнимали его рученки и уводили. А я, плача, шла к себе на вычислительный центр и считала часы, чтоб скорее, как можно раньше, прийти за ним. Это мало способствовало сосредоточению на работе. Но жизнь шла своим чередом, и мы начали постепенно свыкаться с неотвратимостью происходящего.
       Бывали ли у вас периоды в жизни, когда вы как бы впадаете в транс и живете по инерции? Жизнь как бы заглушается толстым слоем защиты, которым твоя душа пытается отделить тебя от действительности. Ты не страдаешь так остро, но ты не можешь ,как раньше, отчаянно радоваться жизни. Душа как бы под наркозом.
       Вот такой период настал для нас с сыном. И тут произошло это событие, о котором я хочу рассказать. Думаю, это необходимо сделать. Это тот случай, когда  в  жизнь, вмешиваются силы, которым мы не знаем определения и она, жизнь, начинает идти какими-то, не объяснимыми традиционной логикой, законами.


       БОЛЕЗНЬ


       В один из темных холодных вечеров ранней зимы, я забрала своего «Манюню Дритатушкина» (домашняя дразнилка) из ясель и привела его домой. Малыш был совершенно здоров эти дни, хотя ясли явно не прибавляли ему жизнерадостности и здоровья.
       Он уже давно перезнакомился с детьми в группе. Определил себе друзей и недругов. Он учился защищать свое достоинство от недоброжелателей, и помогать друзьям. Одним словом втянулся в новую для себя обстановку.
       Ничто не предвещало угрозы, малыш был здоров и благополучен.
       Однако, вдруг, на следующее утро он не смог подняться на ножки. Сначала я не смогла поверить в происходящее! Но он не мог даже согнуть ножки в коленях! При ближайшем рассмотрении я заметила, что колени у него опухли. Когда я попыталась согнуть его ножку с усилием, он закричал от боли. А ведь вечером он был совершенно здоров!!!
       Я заметалась по дому! Я не знала с чего начать. Уложила его снова в кровать и вышла на кухню собраться с мыслями, перевести дух, чтоб не показать ему свой испуг и беспомощность. Кто как не мать для детеныша всегда помощь и зашита, она должна быть всесильной!
       А, когда я вернулась и увидела как мой сын, всегда очень подвижный, ползет по ковру за игрушкой, волоча свои ножки. Мое отчаянье чуть не выдало меня! Я расплакалась, быстро его одела, схватила на руки и побежала  в поликлинику.
       Анализы крови на ревмопробы, рентген и прочее не дало никаких результатов. Врачи не знали что с моим ребенком. И тогда они направили нас в Институт педиатрии.
       Я взяла направления, поймала такси и поехала в Институт с Сашулей на руках. Шел второй день этого несчастья. Мы жили тогда в Зеленограде. Это городок ученых под Москвой. Институт педиатрии находился в Москве, ехать было около часа.Тогда не было еще пробок и заторов на улицах.
       В дороге я рассказывала ему всякие веселые истории, мы вспоминали стихи Саши Черного и оба старались не думать о беде.
       Мы приехали ровно через час. Пока мы нашли регистратуру, и окошко, в котором ведется запись на прием к профессору я обессилила совсем. Сашуля в зимней одежде был достаточно тяжелым, но даже поставить его на больные ножки я не имела возможности!
       А когда, наконец, дошла наша очередь до окошка, молоденькая сестра в регистратуре сказала мне, что не допустит нас на прием. На какой-то одной из наших бумажек, забыли в Зеленограде поставить кроме треугольной еще и круглую печать!
       Все это время, я кроме Сашули несла и тяжелейшее горе. И в этот момент силы почти оставили меня! Я не имела сил ни возражать,ни требовать, даже не смогла говорить - мое отчаяние перехватило горло и забрало все мои силы. Только слезы бесшумно потекли по щекам, скатывались за воротник. Я боялась не удержаться на ногах и упасть.
       Просто  повернулась, с Сашулей на руках, и  пошла прочь. Единственная мысль была - добраться до дома и донести ребенка, чтоб сердце не разорвалось раньше. Как нашла такси и  доехала домой - не помню.
       Но Бог сжалился над нами на следующее утро (шел 3-й день). Начала сгибаться понемногу одна ножка. На следующий день - другая. Потом ножки стали гнуться лучше. На
7-й день он стал вставить. На восьмой, - уже бегал, как раньше и топотал со своими игрушками по квартире как ни в чем ни бывало.
       Болезнь и беда стали забываться.
       С момента первого приступа  прошло  полгода. Мы делали снимки, проверяли анализы, ничего не указывало на какие-либо отклонения от нормы. Кровь, моча, снимки - все было в норме.  Никаких изменений не было и на снимках ни в период приступа, ни после.
Никто не мог поставить диагноз. Никто не мог мне ответить, что происходило с ребенком.
       Даже профессор из Института педиатрии, к которому мы все же попали потом, не мог ничего сказать, кроме того, что нужно было показаться во время приступа, во время болевого синдрома и отека.
      -Нужно было зайти ко мне в кабинет! – изумился он.
      -Я разогнал бы нерадивых девиц в регистратуре!
 Откуда я тогда знала, где его кабинет? Откуда было взять силы?
       Прошла тяжелая зима.
       Я не люблю зиму. В это темное холодное время я почти умираю и оживаю только с весной. Когда наступает мой день рождения 7 февраля, я впервые начинаю чувствовать возвращение жизни по первым признакам весны. Ее еще нет, но, как запах арбуза от снега, как первые, увеличивающие день минутки, ее присутствие чувствуется уже совсем рядом. И хочется жить и ждать ее скорейшего прихода. Словно с нею придет новая более удачная и счастливая пора в твоей жизни.
      В марте родители моего мужа прислали приглашение Сашуле приехать к ним на Кубань. Погостить в крае, где весна уже взяла свои права. Где собственный дом на земле и усадьба с садом, солнце, цветы и зелень.
       Московская, грязная, темная и  затяжная весна заставила меня отвезти Сашуля к ним, подальше от ясельных инфекций, холода и болезней. Поближе к  южному веселому солнцу и летним радостям. Взяв на работе отпуск за свой счет на неделю, я повезла сынулю на Кубань.
       На 10-й день по возвращении я  получила телеграмму с Кубани: « Аня зпт Сашенька не может встать ножки третий день зпт  если можешь приезжай тчк.»
Моему отчаянию не было границ. Моя беззащитная кроха в опасности, в болезни, а меня нет рядом.
       Это было чудовищно. Казалось, что-то мгновенно оборвалось внутри и холодная невесомость, пустота вселенского страха поселилось в средине груди..
       Я тотчас стала собирать вещи, позвонила на работу и упросила снова дать мне отпуск без содержания. Лететь решила  на самолете, чтоб скорее преодолеть путь. Хотя в город Кропоткин (станция Кавказская), где жили родители мужа, ходит поезд, а аэродрома нет.
      Следовало  лететь в Краснодар, а от туда, на автобусе 4 часа ехать до Кропоткина. 
      Так можно было выиграть сутки. Ждать я не могла.
      Собирая вещи в дорогу,  я была как оголенный нерв и готова  к любой помощи в непосильной беде, хоть и не представляла откуда она может прийти. Мысленно просила у Бога и  всей Вселенной о помощи, и, как антенна, готова была принять любой намек на нее.
       Вдруг, на меня спустился покой. Я сначала не поняла, как это получилось. Но в следующее мгновение, сама не понимая, как, спокойным и уверенным голосом сказала мужу:
       - Знаешь, я не могу объяснить, но я откуда-то точно знаю, что в дороге встречу человека, врача, который нам поможет. 
         Уверенность была такой же твердой, как и необъяснимой..
         Мистика? Возможно и так. Но думаю просто, что просьбу матери всегда слышит Бог.
В дороге я была напряжена и целеустремленна, как стрела. Я ждала встречи. Я была в ней уверена. И она состоялась.


       ВСТРЕЧА


       В самолете, сев в кресло,  я стала ждать - кто придет на соседнее? Ждать пришлось невыносимо долго. Или так показалось, из-за напряжения и ощущения необычности происходящего со мной.
       Пришел мужчина с мальчиком. Как только я его увидела, поняла - не он!
       Человек оказался разговорчивым и сразу заговорил со мною. Его круглое , потное лицо и  речь на смеси языкав русского и украинского были характерны для жителей краснодарского края. Мальчик лет 6 напоминал молочного поросенка и постоянно что-то  жевал Разговаривать не хотелось. Было ощущение, что я не должна отвлекаться и все свои силы и внимание подчинить только одной цели - предстоящей встрече. Я старалась вежливо отвечать, но мысли мои были не здесь. Я знала, что встреча впереди! Я ждала только ее!
        Самолет приземлился во время, я  нашла нужный автобус, который через весь город должен был привезти меня на автовокзал на другом конце Краснодара.
       В автобусе я заняла единственное, оставшееся свободное место, обращенное лицом к задней площадке. Я ехала и ждала, дышала и ждала, осматривалась вокруг и ждала. Я боялась думать о чем-либо другом, потому, что все мои силы были напряжены до предела и все направлены на эту так необходимую встречу. Отвлекаться даже в мыслях от цели я себе не могла позволить. Почему? Не знаю сама. Так было нужно. Я чувствовала, что встреча приближается с такой же скоростью, с которой приближается конец моего путешествия.
       Итак, я ехала на автобусе и ждала встречи.
       Люди входили и выходили. Прошло уже 30 или более минут путешествия, и тут в автобус, отдуваясь, ввалилась огромная казачка. Она была очень дородна, просто огромна. Здоровье и силу излучали все ее чрезмерные телеса: груди, бока, живот, загорелая шея.
       Она, как циркач-тяжеловес, втащила с собой какие-то огромные мешки и сумки и плюхнулась на сиденье рядом со мною. Я, худенькая от природы, без того занимавшая небольшое место, оказалась зажатой, как в тисках, на оставленных мне судьбой сантиметрах сиденья.
      Автобус был переполнен. Пассажиры с южным темпераментом на смеси русского и украинского громко общалась. Стучал компостер, передавались билетики - жизнь кипела.
А я не замечала ни видов города за окном, не считала остановок, не видела ничего, я – ждала.
       И вот на очередной остановке в автобус с трудом  втиснулся ОН.
       Я сразу узнала - ОН.
       Человеку, которого я "узнала", наверняка не было и сорока лет, но он был почти седой. Его лицо, прибалтийского типа, вокруг которого светились, словно нимб, подсвеченные солнцем волосы, казалось знакомым.
       Как я ждала его! Но что теперь? Он далеко у двери. Между нами толпа.
      Вот он! Встретились! А как быть? Смешно, что-либо предпринимать - не сумасшедшая же я! Как,  все, что я могу предпринять, поймут окружающие, непосвященные в мои "странные" дела?
       Неожинанно, все само собой сложилось, самым удивительным образом.
       Моя громадная соседка вдруг визгливо закричала, на мгновение испугав меня:
       -Ой! Боженька пропустила!
       -Ой – Ой! Моя останивка!
       -Пусти мешок!
       -Дай сойтить! Подвигни трошки!
       -Ой, стулой ногу зажало! Нажми на кнопку!
       -Ты, в синей фуфайке! Жми говорю!
       -Стой! Останови ахтобус!
       Она так голосила, как могут голосить только на Кубани, скороговоркой, пронзительно, скатываясь на визг. Так громко, что слышно было и в Москве!
       Автобус, конечно, остановился. Своей недюжинной силой она развела толпу, словно могучий водоворот закружил людей, плотно сдавленных на задней площадке.
Мой долгожданный незнакомец оказался неожиданно возле меня на сиденье. В вихре этого переполоха его вынесло и выбросило, словной волной на берег.
       Ну, вот, теперь он рядом.
       Казалось, теперь-то, все в порядке!
       Но представьте себя на моем месте. Неужели не закрадется в вашу душу в последнее мгновение маленький след сомнения, а вдруг это все результат воспаленного воображения?
       Ведь не бывает так! Вдруг я, начав говорить с ним о моих бедах, о Сашулиной болезни, покажусь ему просто психически не здоровой. Может оно уже так и есть? Да и вообще, неприлично приставать к незнакомым  мужчинам.
       И опять повторилось маленькое чудо! То, что происходило, вызывало странное ощущение, что кто-то  искусственно подтасовывает происходящее в соответствии с задуманной схемой. Если до сих пор можно было считать происходящее только игрой моего воображения, то теперь события словно перестали скрывать свою предопределенность.
       Опять все разрешилось без моего участия. Как и в предыдущем случае.
       Он заговорил первым!:
       -Девушка вы у нас впервые в Краснодаре? Я вижу вы с дороги? Приехали отдохнуть?
       -Нет, меня привели сюда дела скорбные – сразу успокоившись ответила я.
       -Мой маленький сын заболел. – напряжение отпускало постепенно и ему на смену приходила слабость.
       Я говорила как в обмороке. Мне казалось, что я вижу и слышу себя со стороны.
Мой сосед посерьезнел и уже вполне профессионально спросил:
       -Что с ним? Какие симптомы?
       Я, быстро, боясь что нас что-то прервет, начала говорить:
       -На фоне полного здоровья вдруг на утро не может встать на ножки.
       -Боль очень сильная. Ноги не сгибаются. Коленные суставы отекают и краснеют.
       -Никто не может диагностировать заболевание.
       -Я, в специальной литературе по педиатрии, пыталась найти подобное суставное заболевание, но напрасно. Боюсь уж, не болезнь ли Пертеса у него, как у Павки Корчагина?
       Он сказал серьезно и коротко:
       - Нет! - и дальше:
       - Анализы, снимки есть? -
       - Это первый раз?
       - Не первый? Есть что сравнить?
       - Снимки, анализы времени прошлого приступа при вас?
       - За полгода не было изменений на снимках?
       Произошло то, чего я так долго и напряженно ждала. Я почувствовала внутри себя горячую благодарность судьбе и покой, словно окончательно поняла, что меня взяли под крыло самые могущественные во вселенной силы.
       А он говорил дальше:
       -Вам очень повезло, что мы встретились.
       Ах, до чего же  хорошо я это понимала!А он продолжал, как ни в чем ни бывало:
      - Во-первых, я сейчас почти не выхожу из дому, и только одна пара лекций в неделю осталась у меня в мединституте. – сообщил доверительно.
      - Я сейчас в творческом отпуске - пишу докторскую диссертацию. Моя тема как раз ваше заболевание. Я уже сейчас могу сказать с 80% уверенностью, что мы имеем дело с инфекционно-аллергическим артритом – он выглядел довольным.
      - А теперь,  прошу Вас сделать следующее.- заговорил он уже совсем строго и уверенно, как  доктор на приеме.
      -  У меня в крае есть имя и авторитет в медицинских кругах. Чтобы быть до конца уверенными в правоте , нам нужно показать вашего сына кое-кому из наших  специалистов в этой области. Привезите его и все имеющиеся анализы.- он посмотрел на меня вопросительно.
      -Согласны?.
Как же я могла быть не согласна:
      -Конечно !!
      -Замечательно - сказал он.
      -Я дам все мои координаты и телефоны, как домашний , так и в институте
      -!!( Ура-а)
      - Как только соберетесь приехать - позвоните, я вас встречу. Только не затягивайте, приезжайте скорее.
      -ДА! Да! Да!Прямо завтра и приеду!
       Он проводил меня до автовокзал. Помог купить биоет и посадил в автобус.


         ПОМОЩЬ


       По приезде в Кропоткин, я тут же купила билеты на следующий день. Я предположила, что мне необходимо будет взять с собой кого-то из родственников в сопровождающие. На руках с ребенком в дороге было бы сложно.
       Когда я рассказала все это свекрови, простой и добродушной кубанской казачке, она никак не могла поверить.
       Ее грузное тело , натруженные крупные руки и почти прозрачные светлые глаза видели только реальный привычный мир и были не готовы к таким неожиданным поворотам событий. Однако она, как опытная хозяйка, тут же начала готовиться к поездке на следующее утро. Она сразу начала что-то варить, жарить и разливать по бутылкам компот и кипяченое молоко. 
      Наутро, в 7.00, мы втроем отправились в Краснодар. Свекровь с сумкой полной еды (по Кубанским традициям еда - это дело святое.), да я с Сашулей.
       Иван Иванович Буряк - так звали нашего доктора, встречал нас на автовокзале.
Как только автобус остановился  и мы с пассажирами вышли из него, я, ничему не удивляясь, увереннонаправилась к стоявшим неподалеку частным автомобилям. Несмотря, на то, что я не знала ничего заранее, сейчас я была уверена, что у моего нового знакомого есть своя машина и он будет ждать нас именно там. В 1979 году обладание частным автомобилем  было делом  не очевидным. Но удивляться я уже перестала. Конечно он нас ждал там.
        У него была красная «копейка», Жигули первой модели. Когда мы отъезали, он сказал мне сидевшей рядом с ним на переднем сиденье( свекровь и спящий Сашенька расположилисб сзади):
      - Я так рад, что могу Вам помочь. Когда я был совсем молодым  студентом медицинского института у нас с женой умер маленький сын. Некому было помочь и подсказать. Его можно было спасти!
      Весь день мы ездили по медицинским учреждениям Краснодара. Были в краевой клинике, в краевом госпитале , в Центральной детской больнице. И везде, где мы появлялись, коллеги его радостно встречали:
        -Иван Иванович! Здравствуйте! Рады вас видеть! Почему так редко у нас бываете?
       Если в коридоре, перед нужной дверью к очередному доценту или профессору, была большая очередь на прием, он брал  Сашу на руки просто входил  в кабинет. После чего из-за двери раздавались приветственные возгласы, и меня тут же приглашали внутрь:
       -Заходите пожалуста! Рассказывайте.
       В каждом очередном кабинете Иван Иванович  пытался дозвониться к некоему доценту  Льву Никулину. Но его попытки не удавались. Все доктора говорили о Никулине, как об одном из самых известных в области докторов в области артрологии.
       Иван Иванович сказал, что будет спокоен окончательно, когда моего Сашулю посмотрит еще и этот Никулин.
      Сам он после осмотра и все последующие доктора делали записи в Сашиной больничной карточке, которую я привезла из нашей Зеленоградской поликлиники.
      Но, Лев Никулин известный Краснодарский артролог - доцент кафедры госпитальной хирургии, был неуловим. Иван Иванович был человеком слова и  сказал, что  знает как найти неуловимого доцента.  Он пообещал , что разышет его непременно и привезет к нам, хотя и не может дозвониться до него сейчас.
На время поисков Иван Иванович предложил нам  погостить у него дома, конечно этим он совсем смутил нас и мы отказались так стеснять его и его семью. Очень кстати Свекровь вспомнила о своих дажьних родственниках в Краснодаре.
       Он оставил нас у них , живших в типовой картире одной из пятиэтажек, которых много в каждом советсвом городе и поехал искать Никулина.
       Ждали мы около 2-х часов. Грузные сумки свекрови полные продуктом здесь очень пригодились, для родственного обеда.
       Пока  наш доктор ездил искать Льва Никулина. Моя свекровь все ходила по квартире и причитала, всплескивая руками:
      -Воны святый! Воны святый чиловик! Ему надо  денег дати! Вин  же вис день  нас по больныцам возил! Ни трошки ни отдохнул! Тольки  бензына скоки затратив! Надо ему  трохи  денег дать!
      И в итоге безапелляционно :
      - Анечка, доча, надо  чтоб ты  ему денег, рублей 50, дала.
      - Я не могу ему дать денег - сказала я.
Я  чувствовала, что этого делать нельзя. Неуместно.
      - Таки я сама дам, - успокоила свекровь.
       Тем временем ожидание закончилось. Доктора  приехали вместе. Никулин оказался  ироничным  сухощавый человеком. Он долго осматривал Сашу. Щупал, сгибал и разгибал Сашулины коленки и прислушивался к едва слышному скрипу. Болевой синдром уже начал проходить. При этом шутил и подтрунивал  над Иваном Ивановичем и над собой.С ним было как-то легко и спокойно. Он, своей иронией, как бы отдвигал тревоги и опасность. С ним  казалось "плевым" делом победить любую болезнь.
       После осмотра они вышли покурить и  посовещаться.
       Вернувшись, вместе оформили окончательный диагноз и написали все рекомендации в карту, серьезно обсуждая каждую формулировку. Под этой записью расписались оба, указав свои должности и ученые степени.
       Из результатов всех предыдущих осмотров и этого, самого важного из них, следовало: у ребенка инфекционно-аллергический артрит. Аллергический отек внезапно появляется и внезапно исчезает. Возникает он  в результате наличия в организме ребенка очага инфекции – аденоидов, как реакция на продукты жизнедеятельности  болезнетворных микроорганизмов.
       Они рекомендовали, несмотря на малый возраст сына, произвести операцию по удалению аденоидов - аденоктомию. Назначили курс лечения медикаментами и дали еще ряд рекомендаций.
      При этом Иван Иванович Буряк повторил  мне:
      - Я так рад, что мог Вам помочь. Когда я был совсем молодым и был студентом медицинского института, нам с женой не встретился опытный доктор, когда заболел наш первый сын.
         Он опустил глаза и  вздохнул:
      - Если бы нам тогда, вовремя, попался опытный специалист, то мы бы могли спасти ребенка. Но этого не случилось, и он умер. Я так рад, что смог Вам помочь и быть полезным!
       Я поняла, что в память о сыне  он помог нам и, наверняка, не только нам. Судя по всему, он  не просто хороший врач, а  доктор по призванию.
       Мы стали прощаться.
       Договорились, что результаты операции, послеоперационного периода и вообще все о состоянии Сашеньки я буду докладывать ему по телефону, пока мы будем на Кубани.
       Никулин уже попрощался и спустился вниз к машине..
       Иван Иванович протянул на прощание руку:
      - Если будете в Краснодаре, обязательно звоните. Телефоны у вас есть, я покажу вам город. Вы ведь так и не увидели ничего, а город красивый.
      И вот, в  этот  самый  момент, подошла свекровь и, протянув ему, конверт с деньгами, сказала:
      - Вы стольки нас возылы сегодня. Одного бензыну потратили столько. Возьмити тута трошки грошей от нас.
       Иван Иванович посмотрел на меня через ее руку с конвертом и сказал:
      - Ну, как вы можете!?
      - Это не я - только и смогла я ответить.
       Денег он конечно не взял, попрощался и вышел. Больше я никогда не видела этого человека.

       ПОСЛЕСЛОВИЕ
       

       У Сашули операция прошла успешно. Он не болел больше. И не пугал меня так внезапными приступами нездоровья. Только однажды  заболели его коленки при простуде. Но  это совсем не напоминало тех болевых приступов , да и отека не было вовсе. Все кончилось благополучно. Еще трижды  мы говорили по телефону с Иваном Ивановичем до операции и потом, когда требовались советы по уходу за ребенком после операции.
       После того как все завершилось. Иван Иванович как появился внезапно в нашей жизни, так и исчез внезапно и необъяснимо.
       Не отвечали телефоны ни дома, ни в мединституте.
       Я поняла - просто чудо закончилось.
       Кончилось его время. Он появился, когда было необходимо, и исчез, когда беда прошла. Может быть, он уехал в Америку? Я слышала  об  этой возможности из его разговора с доцентом Никулиным. Его приглашали туда работать. Может быть, переехал в другой город? Может быть, даже заболел или умер?
       Все можно объяснить, кроме одного.
       Мысль, как молния вспыхнула в сознании. И как при вспышке молнии все все вокруг на мгновение сделалось нереальным и неузнаваемым:
      - Как все это могло произойти?! Разве произошедшее похоже на случайные совпадения? Кто собрал в одну цепочку эти невероятно точно подобранные события, нанизав их как бусинки в определенном порядке? Ведь это произошло со мной не во сне, а  в нашем реальном , казалось таком привычном, обыденном  мире! Нет, не такой он обыденный,  привычный и реальный, как нам кажется, мир, в котором мы живем..