монолог для чтения со сцены 2

Говорят, мол, что «с русскими поэтами жить тяжело». Это как бы само собой разумеется, что мы, русские поэты, - страшные моральные уроды и пьяницы. Перверты или, по-простому говоря, девианты.

Но каково же нам, русским поэтам, жить с нормальными такими русскими ляльками, психически здоровыми и физически, мягко говоря, полноценными?!

Ведь это для вас я – поэт. Для себя, конечно, - поэт. А для Нее, которая разделяет со мной отнюдь не полеты в эмпиреях, а заурядную каждодневную бытовуху, я не поэт вовсе, а, обычный мохнатый мужик, который сидит на кухне и жрет пельмени!

Она же, повторю, не восторженная гимназистка, не изможденная кокаином декадентка, а нормальная такая русская лялька, психически здоровая и физически, мягко говоря, полноценная.

И вот представьте, я в халате. А на халате – свежее пятно от кетчупа. И какой-то блудный пельмень соскальзывает с вилки и шмякается об пол с эдаким характерным влажным призвуком. И к пельменю прилипают всякие подозрительные крошки, дохлые мошки, волоски и даже кусочки моих кохтей от ног. Это я кохти от ног стриг, видите ли, не по фэн-шуй! То есть – стриг прямо на пол, что мудрая фэн-шуй, видите ли, категорически не рекомендует.
А я, экономный…. ополаскиваю пельмень под струей холодной воды и жадно поедаю его. Поедаю его, поедаю его! Ведь если быстро поднять упавший пельмень, то он вполне сгодится в пищу. Фэн-шуй об этом почему-то молчит!..

И вот каково ей, русской ляльке, с таким вот со мной, с русским-то поэтом, а?! И каково мне, поэту, с ней, с такой-то вот, а?!

Это, скажу я вам, целая драма, как у Стриндберга, мда-с….