Первый снег

        Ровно в шесть часов вечера Он вышел со двора дома на улице П. и отправился домой, в сторону Театральной площади вдоль Фонтанки, через Сенную, по набережной Грибоедова. Мокрый тяжёлый снег сопровождал Его всю дорогу. Снег тяжело, словно уже заранее зная своё место, в которое ему можно было упасть, стремительно падал вниз. Под порывами ветра снег был как бы всюду, куда бы ты не повернулся. Мокрые многочисленные снежинки покрывали Его головной убор, ложились на Его широкие плечи, на рукава, покрывали спину и грудь. Снег назойливо попадал за отвороты на груди куртки, где тут же таял, за воротник, отчего становилось холодно, и также в щели карманов, в которых укрывались от холода руки, создавая при этом не совсем приятные ощущения. Получалось так, что снежинки, покрывая тротуары и мостовые, словно специально, падали ровно на то место, куда через десятые доли секунды ступала нога; когда же нога отрывалась с места для следующего шага, ямка следа, только что образовавшаяся от сапога, сразу же заполнялась новым снегом.
        Снег застал всех неожиданно, как бы врасплох, доставив, кому-нибудь при этом некие неудобства и неприятности. Никто не ожидал его в это время. Бесконечное множество автомобилей, рассекая лужи слякоти от таявшего от колёс снега, обгоняли Его. Все водители, видимо, очень спешили куда-то: кто домой, кто на свидание, а кто-то на деловую встречу, но Его это совершенно не интересовало. Он шёл, погрузившись в свои мысли, и не то, чтобы медленно, но и не спеша, с самого начала задав Себе определённый темп, лишь периодически останавливаясь перед светофорами, определяющими красный свет. Вместе с шагом прекращались и Его мысли, и, побыв какое-то время в небытии, едва дождавшись зелёного сигнала, думы возвращались, и Он продолжал своё движение. Проходя по Г-ну мосту, Он обратил внимание на волнующуюся воду, которая еще пару дней назад выходила из берегов. «Подумать только, - удивился Он про себя, - даже вода стремится вверх, причиняя урон и разрушения на своём пути!». Но, едва не поскользнувшись, Он опомнился и схватился за перила, продолжив свой путь.
        Его уши были заняты наушниками, в которых были слышны звуки радио. В эфире были новости. Говорили о погоде, о пробках на дороге, о политике, об улучшении экономики, повышении уровня жизни и о прочем, и о прочем. Он даже иногда прислушивался к чему-нибудь и удивлялся, например двадцатипятикилометровой автомобильной пробке – пробке длиною в жизнь – но через мгновение отключался от радио и вновь утопал в своей неземной забывчивости. Радио создавало Ему некий фон, ограждая Его от всего окружающего мира, от всей грязи и суеты, от шума пролетающих мимо, словно ветер, машин, от разговоров сплетен, проходивших мимо людей. Людей, которых было так много, что можно было подумать, что весь город разом вышел на улицу и стал бродить в непонятном для себя направлении.
        Иной раз, обгоняя кого-либо, Он даже порождал в себе мысли, что Он их всех ненавидит, и готов был всех раздавить, растоптать, дай только случай. Но это были мимолётные сумбурные, искусственно выдуманные мысли. На самом деле Он шёл и никого не замечал. Отрешённость от окружающего Его мира, придавала Ему какой-то лёгкости в передвижении. Иногда ему казалось, что с каждым шагом Он как будто бы подлетал вверх, и чуть сильнее оттолкнуться, то и вовсе бы взлетел. Но только закончил Он эту мысль, как почувствовал, что ветер закружил Его вместе со снегом, пронося над тротуарами, над каналом, над машинами и прохожими, поднимая все выше и выше. С высоты Он увидел бескрайние просторы снежной мишуры, Он видел, как весь город, сияющий электрическими огнями, укрывается снегом словно одеялом. И чем выше Он кружился, тем изысканнее казалась ему эта красота. Он чувствовал непревзойдённую лёгкость полёта, чувство свободы Его было необыкновенным; он больше не чувствовал никакой принуждённости и тягости земного бытия. Он не думал ни о чём в это время.
        Но, поднявшись уже слишком высоко, ветер становился сильнее. Снег становился слишком густым и беспросветным. Становилось тесно и душно. Кружило все сильнее и быстрее. Он даже не почувствовал, что Он слился воедино вместе со снегом, и серая мгла окутала Его.
        Там, внизу, у канала Г-ва, рядом с К-м мостом, кучно собралась толпа зевак, споря между собой, и доказывая друг другу свою правоту в том, как же все было. Несколько патрульных машин стояли по обе стороны дороги, движение было перекрыто. Один из тех, кто был в патрульной машине ходил с планшетом и ручкой в руке, записывая показания очевидцев. Был слышен звук сирены подъезжающей скорой помощи. Но было уже поздно. …Посреди проезжей части лежало сбитое автомобилем тело. Тёкшая из его головы кровь растворялась в слякоти, придавая луже яркий багровый цвет. Глаза были закрыты. С шеи свисал маленький радиоприёмник, закреплённый тесьмой; из болтающихся, случаем уцелевших наушников доносилась какая-то музыка какого-то радиоканала. Снег продолжал падать. Снег, так же как и всё остальное накрывал уже остывающее тело. Это был первый осенний снег…

Ноябрь, 2006