Куда уходят дети. Сказка для взрослых

 


В таёжной уральской глуши, в маленькой деревушке жила бедная семья. Муж с женой, да два пацанёнка. Старшему восемь годочков от роду было, а младшенькому только пять стукнуло. В нужде страшной семья жила. Ну, а как нужде в доме не поселиться, коли батька заработанную копейку тут – же пропивал. А жена его всё по людям ходила, работу искала. Кому постирать, кому одёжку подлатать, кому в огороде помочь. Да и свой огород на своих плечах поднимала, а иначе нельзя было, дети малые с голоду помрут. А муж пьяный домой придёт, на печь завалится и спит до утра. Помощи от него в доме никакой не было.

Старшенький сынок в огороде помогал, да за младшим присматривал. А по лету уже и на реку ходил, да рыбу удил на удочку самодельную. Боялась Настасья его одного на реку отпускать, да только малец мать успокаивал, говорил, что в воду не полезет и домой вернётся. Всёж в хозяйстве подспорье, да и уха вкусная из речной рыбы получалась. И кот Васька на рыбалку ходить повадился. Так они и шли, впереди Василий большой, с ведёрком и удочкой, а следом за ним Васька маленький, задрав столбом пушистый рыжий хвост с белой кисточкой.

Настасья долго ещё провожала взглядом сына и его попутчика, закрываясь ладонью от слепящих лучей солнца. Потом спохватывалась и возвращалась во двор, дела ждали.

Но поздней осенью беда постучалась в двери маленького бревенчатого домика. Слегла Настасья от сильной простуды. Видно после стирки выскочила во двор, чтобы бельё развесить, а погода уже была холодная, да ветреная. Да и истощённая Настасья была, кожа, да кости. Ей этого ветра и хватило, чтобы уже на следующий день она начала в кашле заходиться. Всю ночь промучилась, а муж знай себе, спит пьяный.

А утром рано, Василий к бабке повитухе побежал. Бабка пришла, травы с собой принесла. Васька травы заваривал, как бабка сказала, да матушку этими отварами с ложечки поил. К вечеру кашель стихать стал, но Настасье не становилось легче. Заклокотало у неё всё внутри, дышать совсем нечем стало. Васька снова за повитухой побежал. Повитуха посадила Настасью на кровати, подушками её обложила, да ноги её в бадью с горячёй водой опустила. А ещё сказала Ваське, чтобы принёс он кружку с самогоном. Васька за самогоном к соседям побежал. Бабка спаивала самогон Настасье по ложечке. Ненадолго становилось легче, а потом снова удушье хватало за горло своей безжалостной рукой. Промучилась Настасья полтора суток, и к рассвету скончалась. Васька, от усталости свалившийся с ног, заснул около матери, свернувшись калачиком, и как умерла Настасья, не видел. Повитуха больше ничем помочь не смогла, она в основном всё родами занималась, да детишкам малым помогала. Соседи помогли похоронить Настасью на маленьком деревенском кладбище, у самой кромки тёмного леса. И остался от неё только маленький холмик сырой земли, да крест на нём, наскоро сколоченный деревенскими мужиками.

А через неделю пропал из деревни и отец ребятишек. Утром, проснувшись в нетопленной избе, взял топор, верёвку, чтобы хворост связать, да в лес отправился. Василий до самой ночи на дорогу выскакивал, отца высматривал. К деду Мише побежал, дом которого стоял через два двора. А дед пьяный, только мычит, слов не разобрать. Так и уснули ребятишки в холодной избе, набросав поверх одеял старые тулупы.

Не вернулся батька и утром. Васька взял младшего братишку за руку, посадил в корзину кота и отправился на край деревни, где жил дядька Егор, родной брат отца. Не любил Василий дядьку, но идти больше было некуда, родни кроме дядьки не было. Егор и на похоронах не помог, сказав, что Настасья ему не родственница и у неё есть муж.

Стучит Василий в дверь избы, а сам глаза от страха закрывает, Егора боится. Но страх за младшего брата, пересилил его собственный. Дверь открыла жена Егора, Марья. Увидала она детишек, руками всплеснула и давай Егора звать, а детей на порог не пускает. Егор, пока не услышал от Васьки, что отец в лесу пропал, всё детей на ветру держал, только потом в дом пустил.

И начались у Васьки с того времени, как он переступил порог дома родного дядьки, дни тяжёлые. С раннего утра и до темна, Васька по дому помогал. То котелки перемывал да вычищал от копоти печной, то полы выметал, то за хворостом в сарай бегал. Два раза в день помогал хозяйке скотину кормить, за яйцами в сарае лазил, высматривая, где несушки их побросали. Иногда так за день намается, что за столом засыпал во время ужина. Так и сидел за столом, пока сам не проснётся, да на полати не перелезет. И появились на Васькиных маленьких ладошках совсем взрослые трудовые мазоли. Иногда они лопались и кровили, а ладошки больно было сжимать. Но Васька терпел и прикладывал к ладошкам лист подорожника. Да и младшему, Андрейке, тоже доставалось. Сидел Андрейка с годовалым сыном хозяев, надо было за ним присматривать, чтобы малец никуда не залез. А старшие хозяйские дети целый день гоняли по улице, если погода была хорошей, а если ветрено, да холодно, то целыми днями на полатях валялись.

Так и дожили они до лета. Хозяйка щедрой никогда не была и мальчики никогда досыта не ели. Но они не жаловались, понимали, что в этом доме они чужие, и если не будут работать, то и кормить их никто задаром не станет.

А в середине лета отпросился Васька у хозяйки в лес. Ягод в лесу уже много было, обещал много насобирать, места ягодные знал. И к середине дня принёс Васька из лесу два полных лукошка земляники. Хозяйка обрадовалась, можно было варенья наварить, да детей побаловать. С тех пор стала она Василия в лес отпускать, а потом и на рыбалку. А кот Василия одного не отпускал, что в лес за ним по пятам шёл, что на речку. А Андрейка дома оставался, за малышом присматривал, да возвращения брата ждал.

И стал Андрейка брата уговаривать, чтобы тот и его в лес с собой взял, устал, мол, он дома сидеть, да с мелюзгой возиться. Василий придумал, как хозяйку уговорить, чтобы она братишку с ним отпустила. А на следующий день, взяв уже не два, а четыре лукошка, пошли мальчики в лес.

А пока ягоду собирали, рассказал братишке Андрейка, что по ночам стала к нему матушка приходить. Станет рядом с ним и зовёт его с собой, да говорит, чтобы он ничего не боялся. И начинает рассказывать, что будут они все вместе жить в другом мире, который, как две капли воды, на наш мир похож, но только он далеко от нас находится. И Андрейка тыкал пальцем в небо. И она там живая, и отец тоже живой, и вовсе самогон не пьёт, а очень сильно их любит и заботится о них. И что есть в том мире у них братья родные, как две капли воды на них похожие. Так похожие, что и различить невозможно.

А Василий братишку слушал, и только тяжко вздыхал. Ему и самому хотелось, чтобы мамка ожила. Тосковал он по матушке, да всё никак простить себя не мог, что заснул тогда, в ту страшную ночь. Ему казалось, что не засни он тогда, так ничего бы такого не случилось. А отца он почти и не вспоминал, да его то и тогда, когда он с ними был, как будто и не было вовсе. Вот только мамка ему редко снилась, наверное, оттого, что сильно уставал.

Набрали братья полные лукошки ягод, и пошли полянку искать. Хотелось на солнышке погреться, да ягод спокойно поесть. А то если их домой принести, то хозяйка ягод и поесть не даст, только детям своим в плошки насыплет.
Нашли поляну, поставили лукошки и сами устроились на травке. Пригоршнями ягоду из лукошек достают и в рот засыпают. Сочная ягода, сладкая! Наелись от пуза, на траве растянулись. Лежат, мечтают. А Андрейка всё успокоиться не может, снова стал свой сон пересказывать. Разморило детей на солнышке, в сон потянуло.

И сквозь пелену сна, померещилось им, что поляна, будто дымкой прозрачной затянулась, и дымка эта стала колыхаться со стороны в сторону. А потом из этой дымки дом образовался, а вокруг дома сад. И от дома тропинка протоптана, к самой калитке. А калитка отворена, и дверь дома стала открываться, и оттуда появились двое людей. Идут они по тропе к калитке, и чем ближе подходят, тем лучше их видно становится. А когда они совсем близко подошли, узнали братья матушку и отца своих. Оба живые и улыбающиеся.

А братья вроде спят, и сон видят, а вроде и не спят, только с места двинуться не могут. Вот только сердечки забились часто – часто, от радости, наверное. А матушка с батюшкой подошли к ним, наклонились и стали на руки поднимать. Василия батюшка на руки взял, а Андрейку взяла матушка. Дети видели, как их несли к дому, а потом положили на большую кровать. Туда же, на кровать и кот запрыгнул. Родители склонились над ними и матушка что – то тихо прошептала. Дети только почувствовали, как слабо содрогнулся воздух, и было ощущение лёгкого головокружения. А потом был сон, продолжительный и глубокий, сон, который помог им перейти в другой мир.

Они проспали почти семеро суток. А, проснувшись в другом мире, они забыли всё о мире том, где оказались лишними. Они помнили только одно, что так было всегда. Рядом были заботливые отец с матерью, их братья близняшки, два одинаковых рыжих кота, с белыми кисточками на кончиках пушистых хвостов и большой и тёплый дом, в котором им всем было хорошо и уютно. И только в самые первые дни, Васенька с удивлением смотрел на свои ладошки, на которых остались бугорки от мозолей и недоумевал, когда это он успел натереть так руки. Только что - то смутное колыхалось пеленой в памяти, но он воспринимал эти эпизоды, как отрывки неприятных снов. А потом всё это забылось, и память уже листала новые странички, наполненные радостными воспоминаниями. Васенька со своим братом близнецом смеялись над потешными младшими близняшками, а младшие во всём старались походить на старших и брали с них пример. И в этом, таком ласковом мире, у детей были свои обязанности, но они были им по силам и детишки с удовольствием помогали своим родителям. Они знали, что у них ещё останется уйма свободного времени, которое их родители называли радостным детством.

А в мире старом всё оставалось по - прежнему. Детей хватились только к вечеру. Поиски до ночи результата не дали, да и утром детей не нашли. Нашли только лукошки, доверху засыпанные собранными ягодами, да маленький голубой платочек, с вышитыми на нём цветочками. Настасья обронила, когда сына на руки брала.