День рождения утенка

(почти ироничный рассказ)

Сначала плитка заблестела тысячами янтарных осколов, а потом уже пространство заполнил звон. Посреди играющих в солнечном свете воспоминаний о тарелке - Оля с трясущимися руками и всклокоченный ребенок в колготках, натянутых на одну ногу. В их распоряжении десять минут. Оля ценит время. И ненавидит опаздывать. Но еще больше Оля ненавидит беспорядок. Поэтому сейчас она возьмет тряпки, пылесос, и, одной рукой вытирая слезы, другой нащупывая осколки, примется за уборку. Под вопли ребенка, "кстати" недошедшего до туалета, и теперь громогласно сообщавшего о мокром происшествии (по-прежнему в одной колготине).
-Снимай колготки! Причешись! Лезь в ванную! быстро! - вопит Оля, превозмогая всхлипы, - все из-за тебя!
-Не из-за меня! - в свою очередь вопит ребенок.
-Из-за тебя... - бубнит Оля, - все... вообще... за что... мне... ребенок такой...
-Я не дотягиваюсь до расчески!.. мааам!.. я в ванную уже залез!.. Ма-ам!
-Ну что ты кричишь! Я занята, не понятно?! - Оля заталкивает в шкаф пылесос и роняет мешок с осколками. -Чччерт... Воду включай!
-Мам! А Федя сказал, что бы ты больше не говорила слова "черт".
-Меня еще будет поучать твой Федя... - Оля шарит на полке в поисках колготок, натыкается на поломанную машинку и детали конструктора.
-Кто лазил в шкаф? Я спрашиваю, кто лазил в шкаф?? - бросает она в пространство риторический вопрос, - и почему ты до сих пор не включил воду??

В метро как обычно битком, едва протиснуться в вагон. В тоннеле поезд с визгом тормозит. Как обычно.
-Возьмись за поручень, - командует Оля. - Антон... я к тебе обращаюсь?
-Зачем?
-Затем, чтобы не упасть.
-А я не падаю.
-Но если поезд сейчас тронется, ты упадешь...
-Я не хочу держаться.
Оля делает глубокий вдох....

-Что-нибудь еще осталось от завтрака? - Оля заискивающе смотрит на воспитательницу.
-Часто опаздывать стали.
-Видите ли, мы застряли в метро...
-У нас ритмика начинается через пять минут, и вы опять форму не одели.
-Ритмика?.. - Оля теребит влажный ворот свитера, - сегодня ведь среда.
-Сегодня четверг, - терпеливо объясняет воспитательница.

Оля несется по подземке, проговаривая список дел на сегодня: успеть в прачечную, обязательно до десяти - без квитанции подешевле; магазин, рынок, носки зашить, сварить суп, нарубить салат, белье погладить... игрушки постирать, рынок... рынок уже был...
Оля ловит на себе удивленные взгляды прохожих - опять она вслух бормочет! "Книжку открыть сегодня не удастся", - сокрушается Оля уже про себя.

Забирать сына из садика Оля снова бежит. На несколько секунд задерживается у ярко освещенной витрины мехового бутика. "Да, да.. я тоже женщина... мне тоже хочется, вот этого - мещанского удовольствия - тоже..."
Олины мысли прерывает звонок мобильного.
-Ваш заказ готов, его можно доставить сегодня?
Какой заказ?? Ах, да!
-Конечно, доставляйте... а муж, кажется денег не оставил... или оставил?.. извините, это я не вам!

Темнеет. Оля близоруко щурится, отыскивая среди мелькающих визжащих детей своего... Ну, конечно, он там - на мокром грязном склоне, скатывается в обнимку с закадычным другом... в лужу. Опять, опять стирать всю одежду, сушить около духовк. Опять.

-Учитель английского Антона хвалил - стихотворение выучил раньше всех, а вот с Федей снова подрался,- докладывает воспитательница, - и на физкультуре его пришлось посадить в угол: он строил рожи.
-Да что вы? - Оля пытается выглядить удивленной, - я с ним поговорю...

Всю дорогу домой она одергивает Антона: -Не трогай руками машины, не ступай в лужу, ты не в резиновых сапогах, не поднимай бутылку!!
Ребенок капризничает: -Я устал, я хочу есть!.
-Мы сейчас сядем в метро, приедем домой...
-Я хочу сейчас!
-Мы не можем взлететь, Антон!- Оля из последних сил пытается не повышать голоса.
-Почему?

Поезд резко, с невыносимым визгом тормозит в тоннеле. Антон тараторит что-то о любимых черепашках. Оля ловит свое отражение в стекле -
уставшее лицо, синяки под глазами...
-Мааам! - Антон дергает ее за рукав, - когда?
-Что- когда?
-Ну, гимбой когда купишь?
-Никогда. Мы сто раз это обсуждали. Это не интеллектуальная игра. Давай лучше купим тот конструктор, который я тебе вчера показывала, а?
-Я не хочу конструктор.
-Ну почему? Когда я была маленькой, я мечтала о конструкторе, но их было невозможно купить! Я приезжала к знакомым, и...
-Мам. Я - не ты!

У выхода из вестибюля Олю окликнули. Оказалось, одноклассница; живет по-прежнему в этом районе, часто видит Олю.
-...но ты все время куда-то бежишь, да и неудобно кричать через улицу. Твой? Мелкий еще совсем... А мы-то уже в восьмом классе! Сапоги мои сегодня в школу надела, представляешь? - собеседница откину челку со лба, продемонстрировав безупречный маникюр. Оля сунула руки поглубже в карманы.
-Где работаешь?
-Я... я пока дома...
-Понятно, а мне повышением дали!
Одноклассница продолжала щебетать, а у Оли почему-то совсем испортилось настроение, и, пробормотав что-то о забытых ключах, она поволокла сына к переходу.

Дома, как обычно, Антон полчаса снимал ботинки, столько же искал домашнюю одежду, а пока она торопливо готовила ужин, сын снова, снова! успел разбросать под ноги все игрушки и пролить сок на палас..
-Иди и вытри, - с металлом в голосе заявляет Оля.
-Тебе надо - ты и вытри, - не оборачиваясь бросил сын.

Последние месяцы Оля все чаще ощущает себя в состоянии deja vu.

-Знаешь, когда у тебя будут дети..
-У меня детей не будет. С ними столько проблем!

-Во что поиграем? - неохотно бросает Оля, убирая посуду после ужина. По телевизору - в кои веки!- повторяют Кубок мэра по конкуру, вот бы посмотреть!
-В черепашек-ниндзя!
-Может все-таки железную дорогу, - делает попытку Оля.
-В черепашек!! - визжит Антон
И приходится призывать на помощь всю фантазию для озвучивания ненавистных черепашек...

-Ты зачем меня так ударил?
-Не я, это Леонандрррро, - грассирует Антон
-Во-первых, Леонардо. Во-вторых, Леонардо - великий художник и ученый...
-Мам, сколько раз повторять, Леонардо - черепашка, в голубой повязке!
-Хорошо, - сдается Оля, но вели ему меня не бить!
...а там, по телевизор - конкур.. и Гашибаязов на Папирусе на тройной системе...

Когда приходит папа, детская представляет собой театр военных действий.
-Оль, вас на первом этаже слышно!
-Укладывай сам своего ребенка! - бросает Оля и хлопает дверью.
-А можно мне раздеться сначала?
-Он не хочет ложиться и отказался чистить зубы - кричит Оля из другой комнаты.

-Паап! - Антон кидается на отцу на шею.
Оля выглядывает в щелку. - В пижаме! На грязное пальто! Папа, сними пальто!
-А я в луже не валялся! - парирует папа. -Как дела, сын?
-Пап, а мама сегодня тарелку твою любимую разбила! Бросила прямо на пол!

Не желая дослушивать, Оля выходит на балкон, открывает окошко. Холодный воздух бьет в лицо. Глаза слезятся - то ли от ветра, то ли от избытка эмоций.
"Я плохая мать, плохая... - твердит себе Оля. Я не умею быть терпимой, я не умею играть в его игры..." Отчего так - самый близкий человечек, выросший из невидимой клеточки здесь, под твоим сердцем становится вдруг раздражающим фактором? Это же страшно..."
Оле больно, стыдно, она каждый день дает себе слово дарить сыну только улыбки... и каждый день все выливается в скандал. Из-за чего? Из-за ерунды, пустяков. Но, с другой стороны, так ли невыносимы Олины требования - уметь быстро раздеваться, быть чистоплотным, послушным, развитым, начитанным, словом - жить так, как учили ее родители, и их родители, и большинство окружающих - жить по правилам социума!
Но кому он должен в первую очередь - себе? или социуму?...
Может, пустить все на самотек? Оля устала от сопротивления, от самокопания, от бесплодных поисков потерянной себя...
До рождения Антона было все понятно: она не зеленая девчонка, а значит есть понимание жизни, как и что нужно. Но оказалось, ни к чему она не была готова - ни к бессонице, ни к тревогам, ни - главное - к тому, что каждая минута её жизни отныне и навсегда будет принадлежать сыну. Правила пеленания, грудного вскармливания, лечения, характеристики производителей детского питания и прочая ерунда, старательно заученная беременной Олей, осталась невостребованной: сложилось все иначе, не по стандартам. А то, что, должно было прийти само собой - умение контактировать с ребенком - оказалось трудно выполнимым... Олины понятия об образованности также безжалостно развенчаны: способность отличить ранние "Кувшинки" Моне от поздних и керунг от кернинга равно как и владение стоматологической лексикой на двух языках совершенно бесполезны для ответов на вопросы "почему луна спряталась за облаками" и "зачем они - облака?" "почему нельзя лечь в лужу?" "зачем учиться рисовать если это скучно?" "почему надо прервать игру на самом интересном месте и лечь спать?"... "почему Чебурашка хороший, а черепашки-ниндзя - плохие?" И как, черт возьми, играть в этих черепашек, чтобы было интересно обоим?

Замерзнув от ветра и мыслей, Оля приходит на кухню. Включает чайник.
-И что же сегодня произошло? - интересуется муж.
-Он швырнул в меня ботинками.
-А ты? Швырнула в него?
-А что, я должна была сказать "спасибо"?
-Оль... вы общаетесь как приятели. Субординация отсутствует. Ты начиначешь что-то и не доводишь до конца. В результате - он крутит тобой как хочет. А эти книжки, которые ты ему навязываешь - ну, в каком возрасте ты сама читала "Тома Сойера"? А пересказывала?
-Психолог домашний, - шипит Оля.
Муж снимает очки, черты лица мягчеют, он выглядит юным и родным.
-Оль.. если ты не сделаешь выводы, вы так и будете существовать, - он старательно протирает стекла и снова водружает очки на нос, мгновенно преображаясь в большого начальника, - Так и будете, - повторяет он, - как на войне. Я понимаю - ты устаешь. Но сегодня - зачем пол мыла? Игрушки опять стирала? Ребенку нужна веселая мама, а не комок нервов с чистыми полами в придачу.
И самое главное, Оля... вспомни, как гениально написал Трэверс, недавно ведь Антохе читала, самая сильная вещь в мире - что?..
И, не дождавшись ответа, произносит: -Тер-пе-ние...

Оля отпивает глоток чая, осторожно ставит чашку на стол и идет в детскую. Антон не спит еще, конечно, шепчется с утенком - любимой игрушкой.
-Антош... - зовет Оля
-Да, мам.
-Антош, почему мы с тобой все время стыкаемся?
-Как это - стыкаемся?
-Не понимаем друг друга... Мы ведь самые близкие люди, Антош, ты и я... Ты мой первенец, единственный сыночек... Знаешь, как я тебя ждала! Каждое утро просыпалась с бьющей внутри радостью ожидания - сыночек, уже скоро, скоро... Часами гуляла в лесу, пела, рассказывала сказки - тебе... Ты ворочался внутри - общался! Я букеты собирала, украшала комнату - цветы, травы - буйство летних красок! Я и сама была как цветы - часть природы... Как легко было! А ведь ты нас спас, знаешь... Все так неожиданно навалилось, закрутилось: папа попал в аварию, мы несколько месяцев по больницам мотались... я работу бросила... Врачи говорили - ходить будет только на костылях. И вдруг - ты образовался - неожиданный, но такой желанный! И мы потянулись за тобой, воспряли, поверили в себя... и все наладилось... А сейчас... мамой быть не просто, Антош. Это тоже работа, и не все сразу справляются на отлично... Антош?
Из кроватки доносилось сладкое сопение.
Оля легонько потрепала жесткую шевелюру, поправила одеяльце.

Она включила ночник. Нырнув в холодную постель, свернулась клубочком, обняла себя рукой за живот - по привычке, прочно осевшей с беременности, и быстро провалилсь в сновидения.
 
Проснулась от щекотки - Антон тер ее щеку утенком.
-Ма-ам, ну проснись же!
-А... - сонно отозвалась Оля.
-Я завтра в садик не пойду.
-Почему?
-Завтра у утенка день рождения.
Оля несколько секунд молчит. Вздыхает. Улыбается. Гладит утенка.
-Ну... раз день рождения - надо хорошенько подготовиться. Да? Свечи купить, шарики, торт... что еще?
-Подарки, - Антон подпрыгивает на месте.
-Договорились. Значит, завтра быстро умываемся, завтракаем и идем за подарками?
Антон забирает утенка и накланятеся к Оле. -Мам, я тебя люблю!
-Я тоже... - шепчет Оля.