Если вы верите в настоящую любовь, не читайте

       Братья и сестры, если вы верите в большую настоящую любовь, заклинаю вас, не читайте книгу «Колчак и Тимирева» автора г-на Владимира Черкасова-Георгиевского! Её читать вредно не только перед обедом, как советские газеты, её читать вредно всегда. Она написана, чтобы поиздеваться над этим неземным чувством, чтобы просто растворить его в непрерывном смехе, временами переходящем в гомерический хохот. Это происки! Это разрушение всего святого! А может быть, это искусно продуманный PR-ход против супер-кинопремьеры года «Адмирал»?

       Конечно, Колчак фигура спорная и неоднозначная. Для кого-то – герой, для кого-то – главарь интервентов, зверствовавших в Сибири (белочехи по жестокости ничуть не уступали фашистам). Недаром же в пору Гражданской войны бытовала песенка, выдуманная, как считают сегодня, тогдашними революционными пиарщиками: «Мундир английский, погон французский, табак японский, правитель омский». Для освобождения Родины от красной чумы Александра Васильевича полностью экипировали правительства братских стран нынешнего Евросоюза и США. Ну, без США – никуда, они давнишние друзья России.
       Кто-то считает, что он – герой-патриот, пришедший из-за океана уничтожить правительство красных голодранцев, захвативших власть на любимой Родине. А кто-то считает, что он сам предал Россию, когда начал сотрудничать с Временным правительством. Ведь защитники Руси православной всегда воевали и умирали, если надо, за Веру, Царя и Отечество, а революционеры-февралисты, поставившие Временное правительство управлять страной, заставили царя отречься от престола. Потом Временное правительство посадило Николая II под арест и не дало ему уехать за границу к многочисленной импортной родне (царь-батюшка ведь был по крови скорее нерусским, чем русским). Именно поэтому арестованный царь так легко и непринуждённо оказался в руках большевиков. Кроме того, временные революционеры развалили фронты и так обострили ситуацию в стране своим недолгим, но чрезвычайно бездарным правлением, что максимально облегчили «красным дьяволятам» приход к власти.
       Но это всё грязь – политика и коммерция. Кроме вышеперечисленного была действительно большая и прекрасная любовь двух людей. Один из которых – известный политический деятель и талантливый военачальник, другая – красивая, утонченная женщина, беззаветно любящая его. И то, что она ради Колчака бросила не только мужа, но и малолетнего сына, то, что через два года после смерти Колчака вышла замуж за инженера-путейца В.К. Книпера – это проза жизни (нужно же человеку как-то выживать). Любовь была действительно огромная, неземная. Её Анна Васильевна Тимирева пронесла через всю свою немаленькую жизнь. И эта история любви достойна того, чтобы её знали, чтобы помнили о ней долгие-долгие годы.

       Помнили, но не глумились. Книгу же «Колчак и Тимирёва» иначе, как глумлением назвать нельзя. Судите сами.
       Небольшая изящная книжица – формат А6, такой карманный вариант – написана ужасным языком и содержит огромное количество лексических, логических, фактических и других не менее досадных ошибок. Редкая страничка, на каждой из которых и текста-то всего-ничего, обходится без них.
       Тяжеленный, нелепый стиль изложения нельзя отнести ни к литературным, ни к научному стилям. Кроме того, в книге постоянно цитируются высказывания людей и документы, однако нет ни одной ссылки на то, откуда взят тот или иной «закавыченный», якобы исторический текст. В конце книги вы также не найдёте списка документов и трудов, опираясь на которые было создано пестрящее цитатами творение. Честно говоря, судя по той небрежности, с которой написана книга, в подлинность цитат не очень верится. Хотя, возможно, они абсолютно реальные.
       Иногда и исторические персонажи – авторы высказываний – представляются г-ном Черкасовым-Георгиевским, по меньшей мере, странно. К примеру, в самом начале книги приводятся в кавычках некие воспоминания о Колчаке.
       Цитата из книги:
       «О юном фельдфебеле Колчаке в морском корпусе один из его подопечных вспоминал: “Колчак, молодой человек невысокого роста с сосредоточенным взглядом живых и выразительных глаз…”». Далее целый абзац воспоминаний.
       Однако так нигде и не сказано, что это за подопечный вспоминал своего командира. Что это, страшная тайна, или личность говорившего неизвестна? Но если воспоминание приводится как дословное высказывание в кавычках, личность говорившего должна быть известна наверняка. Кроме того, из предложения, предваряющего цитату, мы узнаём, что некто вспоминал о Колчаке именно находясь в Морском корпусе. Значит должен быть кто-то третий, кто рассказал нам о воспоминаниях некоего подопечного в Морском корпусе. А если передаточного звена не было, и человек вспоминал не во время службы в Морском корпусе, а позже, то написать нужно было совсем по-другому. К примеру: «О юном фельдфебеле Колчаке вспоминал один из его подопечных, служивших с ним в морском корпусе».
       Впрочем, это пустячок, подобные и гораздо более серьёзные ляпы в данном, с позволения сказать, произведении встречаются сплошь и рядом. Вот некоторые из них, наиболее понравившиеся мне.
       К примеру, на 14 странице книги мы читаем следующее:
       «Утончённый знаток женщин, член миссии французского генерала М. Жанена, близко сотрудничавший с адмиралом Колчаком в белой Сибири П. Бержерон в дневнике записал: “Тимирева. Просто женщина, и этим все сказано… Мне действительно почти нечего добавить к характеристике Анны Тимиревой”».
       А рядом на соседней 15 странице об этом высказывании написано: «Вполне вероятно, что капитан Колчак оценил с первых же встреч с Анной именно то, о чем писал М. Жанен. Он увидел в ней женщину». Так кто ж охарактеризовал г-жу Тимиреву, как, в первую очередь, ЖЕНЩИНУ, П. Бержерон или М. Жанен, хотелось бы всё-таки понять.

       Забавно смотрится такое предложение: «Неутомимый рок любви свёл этих двух людей». Рок, иначе говоря – судьба, может быть, зла, к примеру. Но рок любви – это что-то мало доступное пониманию, как, впрочем, и рок карьеры, рок болезни и другие подобные «роки».
       А такой шедевр:
       «Игрушечно плыли трамваи между убористо-броских витрин магазинчиков, и лишь на Эспланаде они роскошно сверкали во все стены.» Честно говоря, я не представляю, как можно игрушечно плыть и, главное, не понимаю, что сверкало во все стены: трамваи или витрины?
       Вот это – одно из самых любимых: «По вечерам в уют гельсингфорсских квартир вплывало блестящее флотское офицерство». Не могу я представить, как ни напрягаюсь, как может что бы то ни было вплывать в уют. Но самое главное, когда вплывает что-то среднего рода, вспоминаешь невольно то, что вплывает и никогда не тонет. За что же так г-н Черкасов-Георгиевский прошёлся по блестящему флотскому офицерству?
       И ещё, совсем рядышком с предыдущим: «А потом вместе им останется жить только полтора года в Омске, хрустальном от морозов и славы белых офицеров». Почему слава белых офицеров была хрустальной, потому что её легко было разбить? Как вообще слава может быть хрустальной?
       Такие «красивости» наляпаны в произведении повсюду. Видимо этим уважаемый автор хотел очеловечить свой изрядно сухой текст, наполненный утомительными перечислениями и канцеляризмами. Но, увы, только усугубил ситуацию.

       Корявости и тавтология – норма для этой книги.
       Цитата (стр. 8):
       «Никакая она не взрослая, в душе – всё та же восторженная девочка с блестящими от восторга глазами». В рамках одного предложения: восторженная – от восторга.
       Цитата (стр. 11):
       «Эту колчаковскую притягательность ощутила с первого взгляда на перроне Анна. Сердце не обманывает женщину – Тимирева в одно мгновение ощутила, что они духовно близки». Мысль сформулированна ужасно. В двух соседних коротких предложениях аж два раза «ощутила».
       Подобные ляпы – повсюду. Такое впечатление, что данное произведение писал человек, слабо владеющий русским языком.

       А вот это писал, по-моему, не только нерусский, но ещё и явно невменяемый человек. Цитата (стр. 56):
       «В конце 1916 года в России торжествовали интеллигентско-гумманистические настроения: “устали от войны”. Большевики-ленинцы требовали: “Превратить войну империалистическую в гражданскую!” Несмотря на самоотверженность и таланты таких асов войны, как адмирал Колчак, наведшего порядок на морях, генералы Брусилов, Корнилов, Юденич, Деникин, победоносно державших свои войска, общество умело склоняли, что “У нас на фронтах нехорошо”».
       Или, к примеру, это:
       Цитата (стр. 293):
       «30 января 1920 года каппелевцы под командой генерала Войцеховского, израненные и обмороженные, прорвались на оперативный простор из Ледяного Сибирского похода. Они уже прошли не огонь, а лед ада. Воины шли в атаки, как истинная белая смерть».
       И так далее, и тому подобное – до бесконечности. Привести в пример все ляпы и ошибки сего опуса невозможно – это будет практически переизданием произведения.

       И последние чудо чудное этой книги. Читайте и удивляйтесь! Нет, не просто удивляйтесь, учитесь, как надо зарабатывать. Издана книга в весьма солидном московском издательстве «Вагриус», и трудились над ней (внимание!): четыре редактора (ведущий редактор, редактор, младший редактор, художественный редактор) и два корректора. Что делали редакторы, просматривая текст уважаемого автора? Что угодно, но явно не работали. Большинство нелепейших ошибок, имеющихся в книге, не должны были пропустить просто профессиональные корректоры, о редакторах я уже не говорю. За что люди в данном случае получили деньги, не известно.  Только не за работу.
       В свете последних экономическо-кризисных событий предлагаю издательству «Вагриус» избавиться от таких специалистов. Толку от них никакого, судя по качеству изданного произведения, а экономия существенная: целых шесть единиц можно легко сократить за непрофессианализм, и качество издаваемых книг не ухудшится. Потому что хуже уже некуда!