Прощанье

       Я снова оплакиваю тебя, несбывшаяся мечта. Ты манишь к себе и вновь удаляешься. Гнаться за тобой – ты убегаешь, а стоять на месте, ты уходишь медленно, но верно. Когда-то деревья были большими, и я знал, что могу всё. Или мне только казалось это? Теперь же покинут, одинокий бирюк, в вакууме собственного одиночества, со своей метафизической мечтой остался опустошён. Я не знаю, что будет завтра. Как нервный тик у мима, буйствует во мне обида, дёргая мышцы лица, превращая его в гримасу боли ли, надежды ли, горя ли, смеха… Слёзы бывают от счастья, а смех – от страданий. Первое не случалось со мной, а второе бывало. У меня есть только одно – моя мечта, которая всегда жила во мне шёпотом листвы, морем, вербой и летним дождём, даря святую веру в чудеса, что с детства вырубается из нас топором. Быть может, отказавшись от неё, оставшись наедине с бессмысленностью всего вокруг и себя самого, мне откроется истина? И эта истина – хаос и пустота, равняющаяся бесконечности, уходящая в вечность. Что есть суть мои желания? Инстинкт зверя или дух человека? Только когда теряешь, осознаёшь ценность. Моя мечта была моей подругой, моей спутницей, верной и красивой, великолепной и прекрасной. Она предала меня (илия я её?): знаю, что она несбыточна настолько же, насколько совершенна. Теперь я оскудел, ибо я не хочу другой мечты, я верен ей настолько же, насколько наивен и бессилен. Наверное, я – однолюб. Как жаль, что другая подруга не сможет быть рядом. Я бы хотел править себя, но я люблю свою мечту, ту, что согревала меня надеждой, ту, что давала веру в мои силы, что улыбалась мне во сне, как Иисус ребёнку. Я печально оплакиваю её в своей холодной и чёрствой душе, которую запорошил ещё не выпавший снег. В её лице мир отвернулся от меня, обесценился и опошлился, но я не могу её винить, как впрочем не могу не обижаться, такой уж я. И она покидает меня, теряется в дали, улыбаясь и махая на прощанье мне детской ручонкой, расправив крылья по ветру, улетая в тёплые края, где сможет всё, что я не смог.