Глава третья. Ловушка
Ветру было мало туч – он срывал с прохожих плащи, и люди старались поскорей укрыться за стенами своих домов. Даже нищие, да бездомные коты с собаками, и те куда-то попрятались, не летали над городом вечно голодные птицы, подкармливаемые старушками, замолкло назойливое жужжание мух. В столице царствовал ветер. И магия...
Сарж, не обращая внимания на порывы ветра, стоял на вершине самой высокой башни своего замка. Рядом с лжеповелителем находились Сирил и уродливый карлик, маленькими, по-детски пухлыми ручками вырисовывавший что-то в воздухе.
– Можешь говорить, повелитель, – сказал карлик. – Если он в городе, то услышит...
– Несомненно, в городе, – заметил бывший служитель. – Я знаю этого мальчика...
Повелитель был осторожен, он даже здесь не открывал всех своих секретов – мало ли какой маг услышит помимо нужного?
– Здравствуй, друг мой! – начал повелитель, и магический ветер на крыльях реального разнес его голос по всему городу. Только слышали эти слова немногие. – Давно мы с тобой не виделись – ну да, ты же умело научился прятаться, друзей себе нашел... Все думаешь, как мне повредить, козни строишь... Наверное, многое надумал, многое подготовил – еще бы, до твоего триумфа остается всего три дня! Ты рад, рад, друг мой! Жаль, что придется тебя расстроить... Зря ты старался... Потому что я – выиграл. А ты – проиграл. Вот так-то, проиграл, даже не начиная самую важную в своей жизни игру. И знаешь почему? Потому что ты слаб. И имя твоей слабости – сестра погибшего друга. Красивая женщина, не так ли, а как красиво, должно быть, будет ее дитя... Или твое дитя... Как жаль, что оно может и не родиться. Но ты зря не беспокойся, я не трону ее, если ты будешь играть по моим правилам. Я дам ей пережить мой триумф, но только в одном случае – ты будешь со мной в этот момент. Нельзя так поступать с друзьями – я так соскучился по твоей милой мордашке, по твоему голосу, что готов пощадить тебя, хотя ты и самый мой главный враг. Я готов даже разделить с тобой сладость моей победы. Да, я добр сегодня. Но только до конца завтрашнего дня – я добр и даю тебе время подумать. Ты можешь и не приходить ко мне – это твое право, но тогда я стану злее, и мне будет очень жаль приносить вред такой красавице. Ты же знаешь, как я бываю сентиментален – думаю, я даже немного пожалею ее. Не доставляй нам и малышу столько страданий, приходи ко мне в гости. Я жду тебя...
Речь предназначалась только одному человеку, и этот человек услышал. Он стоял среди друзей в потайном доме и пытался успокоиться. Но как? Почему Белеан не уберег ее? Никто не понимал причины отчаяния Мираниса, только Милан слышал ту речь. Слышал и впервые не знал, что посоветовать своему повелителю. Холодная душа скраханца вдруг сжалась от жалости и боли, боли за другого человека.
– Сарина у Саржа, – пояснил, наконец, Милан. – И Сарж требует повелителя. Если Миранис не явиться к нему до завтрашнего дня, девушка и ребенок погибнут.
– Перестань! – закричал Миранис.
Он и сам все слышал, но как сложно это было услышать от другого – значит, это ему не померещилось, не приснилось! И Сарина, Сарина у этого проклятого сумасшедшего! У Саржа, который так любит играть чужой болью!
Миранис выскочил из залы, вбежал в свою комнату, громко хлопнув дверью. Этот звук болью отозвался в тишине, царившей среди оставшихся:
– Что делать будем? Он ведь пойдет..., – прошептал Влансар.
– Пойдет! – устало подтвердил Валессий.
– Перестаньте паниковать! – одернул их Милан. – Сарж дал слово не убивать Мираниса – он хочет, чтобы настоящий повелитель и его жена присутствовали в момент его триумфа. Вы забываете, что у Мираниса есть дар моего культа – он может получить власть над Саржем в момент перевоплощения. И какая разница, где он будет в тот миг находиться – рядом с Саржем будет даже лучше.
– Да кто ж поверит слову этого придурка! – прошипел Влансар.
– Это гордый придурок, – ответил Милан. – Мы же с тобой его знаем, не так ли? Не упустит он такого великолепного шанса поиздеваться над Миранисом.
– Гордый он, – возразил Валессий. – Но далеко не придурок. Придурок бы не смог так многого натворить. Я плохо знаю магию, но наверняка Сарж подстрахуется. Не подпустит он просто так к себе Мираниса, и не надейтесь. У него есть что-то на уме, и это что-то явно не в нашу пользу.
Милан промолчал. Все и так понимали, что Валессий полностью прав. Понимали, но принимать не желали.
– У нас полтора дня, – начал, наконец, Лансард. – Может, мы сумеем выручить повелительницу.
– Попробуем, – согласился Милан.
– У меня остались знакомства среди стражи повелителя, – продолжил Лансард. – Думаю, что мне не мешало бы сходить выпить.
Мужчина требовательно протянул руку, и Милан без слов вложил в широкую ладонь друга полный кошелек. Впервые за это время Лансард потребовал деньги. Раньше он довольствовался платой, получаемой от Скрадмана, и доходом от своих земель.
Мужчины остались в доме. Слад уселся рядом с Агором и лениво жевал пирожок с мясом. Все молчали. Молчание давило, но никто не знал, о чем говорить. Все думали о Миранисе, на втором этаже дома. Повелитель так и не вышел из своих покоев, а подкравшийся к комнате господина мальчик услышал лишь мерные шаги, как будто юноша без устали ходил из одного угла комнаты в другой.
Когда Слад вернулся вниз, там ничего не изменилось. В этом доме не скорбели о мертвеце – здесь уже хоронили живого. И живым была Алиссия вместе с ее повелителем. Наконец, Валессий не выдержал. Поднявшись со своего стула, он, подобно Миранису, стал ходить из угла в угол. Благо, что зала была достаточно большая, и у мужчины было много пространства для прогулок:
– Кто ее выдал? – нарушил общее молчание Влансар. – Знали ведь очень немногие...
– Какая уже разница, – скривился Милан.
– Не говори – надо знать, кому теперь мстить.
Валессий так выразительно посмотрел на скраханца, что тот сразу же прикусил язык. Слад, всхлипнув, отвернулся к огню. Над залой опять нависла катастрофа, поэтому приход подвыпившего Лансарда все восприняли с облегчением.
– Что? – не вытерпев, спросил Валессий.
– Ничего. Люди мало что знают об аресте молодой госпожи. Зато много говорят о новом увлечении повелителя. Шепчутся, что он завел двух любовниц сразу – одна греет ему сейчас постель, а вторая – еще ерепенится...
– Что значит, ерепенится? – переспросил Милан.
– Это значит, что она заперта в лучших покоях замка, и никто никогда не видел ее лица, кроме повелителя и его наиболее верных людей, да и те проводят в запретных покоях всего несколько минут, принося пленнице еду и питье, воду для мытья и вынося ночной горшок. И все это делали лучшие люди повелителя, не стесняясь роли обычных слуг.
– Видимо, ценная пленница, – сказал Милан.
– Еще бы не ценная – кормят ее тоже неплохо, а за короткое время повелитель приказал для нее сшить несколько платьев. Размер вполне подходит Сарине.
– Нам будет сложно ее вызволить. Если не сказать – невозможно.
– Тише, – засмеялся Лансард. – И мы тоже кое-что знаем. Один из моих знакомых стар, но когда-то служил старому повелителю, да и был на хорошем счету. Он знает очень многие из секретов семьи, а ушел из замка по старости, да не снеся характера нового повелителя. Старичок забавен, одинок и сильно склонен к женскому полу. Думаю, что он не откажет нам в помощи.
– В какой помощи? – усмехнулся Влансар. – Кому сейчас нужны старые секреты...
– Старые секреты – никому, – заметил Лансард, – а вот потайные ходы замка повелителя... Ты и не знаешь, как здесь много знают слуги, поэтому их и выбирают тщательней, чем друзей. Одно лишнее слово – и слуги нет. Опасная профессия, зато доходная. У хорошего хозяина верный слуга – дороже брата.
– Ну, так кого мы ждем! – воскликнул Валессий. – Времени и так нет – рассвет скоро, а на закате, если не раньше, Миранис уйдет. И нам его не остановить иначе, чем, предоставив Сарину в целости и сохранности!
– Не все так просто – ходы знает не только старик, но и люди повелителя. Нам надо идти всем, иначе можем не пробиться. А кто останется с Миранисом?
Все посмотрели на Слада и Агора, и уже знали ответ. Знал его и молчавший до сих пор Слад, и на мальчишеской физиономии отразилось торжество от возложенной на него миссии – ему одному предстояло охранять господина!
Мужчины осторожно покинули дом. Покинули с тяжелым сердцем. На улице было холодно. Путники, запахнувшись получше в плащи, отправились вслед за своим проводником, благо, что Лансард предупредил, что идти им недолго. Оказалось и в самом деле недолго – прямо за постоялым двором их ждала закрытая карета, а в карете сидел смешной сморщенный старичок в дорогой одежде. Осмотрев украшения этого старичка, Валессий впервые поверил другу, что профессия слуги и в самом деле прибыльна.
Карета покатила по еще пустынным улицам. Это был тот час, когда полуночники уже заснули, а ранние пташки еще не проснулись и улицы столицы были непривычно пустынны и тихи. Подъехав к ограде замкового парка, они остановились, и старик достаточно легко нащупал в живой ограде искусно спрятанный лаз. Оглянувшись и убедившись, что за ними никто не следит, мужчины осторожно скользнули вниз и, пройдя по стриженому газону, встали на одну из дорожек парка. Идти скрытно здесь было сложно – их выдавали многочисленные животные, устремившиеся к людям в поисках подачки. Но, не получив лакомства, обитатели парка утратили к путникам интерес, умчавшись в глубь деревьев по своим, неведомым людям, делам. Тем временем они дошли до небольшой беседки. Пошарив под статуей, стоявшей у входа, старик нажал какой-то маленький рычаг и одна из плит, покрывавших пол беседки, бесшумно отошла в сторону. Старик вытянул из-под плаща пару свеч и огниво. Мужчины с нетерпением ждали пока он, гордясь своей давно забытой самостоятельностью, поджигал маленький веревочный язычок. Наконец он достигнул желаемого и торжественно передал свечу Лансарду. Из всей группы один старик относился к происходящему, как к операции по освобождению красивой дамы из плена деспота-властителя.
Они вошли внутрь, и старик, вновь отыскав какой-то рычажок, поставил плиту на место. Вниз вели узкие, полуразвалившиеся ступени, и мужчины очень осторожно начали спуск, рискуя с каждым шагом оступиться, слететь по крутым ступенькам в темную глубину и сломать себе шею.
Ступеньки неожиданно кончились, срываясь в темную лужу. Лужа оказалась грязной, но неглубокой, и мужчины достаточно легко миновали ее, лишь слегка испачкав подошвы своих сапог. Дальше было сухо – коридор плавно поднимался вверх, и вся влага стекалась отсюда в оставленную за спиной лужу. В проходе было тихо и пыльно, гулко отталкивались от неровных стен шаги путников. Идти стало легко, не неприятно – слишком уж спертый и сухой был здесь воздух.
Старик скользнул в боковой проход, и мужчины несколько смутились – здесь стены находились так близко друг от друга, что приходилось идти боком, опасаясь застрять в этом узком лазе. При этом голова самого высокого Валессия то и дело задевала низкий потолок. Но проход не был длинным, наверняка он лишь соединял предыдущий ход с еще одним, в который путники уже вскоре и вышли. Здесь Валессий вздохнул с явным облегчением – видимо, не слишком хорошо чувствовал себя телохранитель Мираниса в узком лазе.
Вскоре все потерялись в лабиринте ходов, все, кроме проводника, идущего вперед все с той же уверенностью. Ходы были разные – одними, очевидно, часто пользовались, другие были заброшены и забыты, поэтому маленькому отряду часто приходилось обходить осыпавшиеся со стен или потолка камни. Это напоминало о ветхости любой человеческой постройки и настраивало людей на мрачный лад – ходить по подземелью было не так уж и безопасно. Но проводник нарочно выбирал ходы позаброшенней – здесь не было никого, кто мог бы помешать их путешествию.
Вот они поднялись наверх, и все каким-то чутьем поняли, что теперь они находятся прямо под замком повелителя. Наверху уже просыпались – то и дело раздавались шаги, и на идущих сыпался с потолка песок. Кто-то там, в замке, спорил, кричал, смеялся, но все звуки доходили сюда искаженными и приглушенными, что придавало их путешествию несколько мистический вид. Запахло плесенью – проход был частично залит водой. Миновав лужу, они вновь поднялись по лестнице и теперь оказались в лабиринте узких лазов. Мужчинам не надо было объяснять, что эти лазы проходили по некоторым из стен замка. Так и шли они, никем не замеченные, параллельно коридорам, где ожидали аудиенции нетерпеливые придворные, и сновали вечно занятые служащие.
– Тише, – прошептал старик, и мужчины прислушались к его совету.
Старик прильнул к небольшим отверстиям в стене и спросил:
– Это она?
В голосе старца слышалось восхищение. Лансард, посмотрев в комнату вслед за проводником, лишь покачал головой. Раскинувшаяся там в кресле полуобнаженная незнакомка и в самом деле была красива, но она не была Сариной. Но старик не унывал. Бесшумно скользя по проходу, он то и дело заглядывал в роскошные покои и, не найдя ничего интересного, шел дальше. Наконец он вновь улыбнулся и задал все тот же вопрос.
Лансард, посмотрев внутрь, довольно улыбнулся. Идущие за ним мужчины воспаряли духом, ведь сидевшая в кресле девушка и в самом деле была Сариной. Проводник довольно хмыкнул, убедился, что в комнате помимо Сарины никого нет, и открыл проход. Валессий, неожиданно осторожно скользнув внутрь, зажал испуганной повелительнице ладонью рот и тихо прошептал:
– Это я, госпожа, не пугайтесь. Вы слишком долго наслаждались гостеприимством Саржа, пора и честь знать.
Сарина кивнула, с готовностью поднялась, завернулась в предложенный Миланом плащ, и вслед за телохранителем скользнула в проход. Оглядев спутников Валессия, Сарина нахмурилась – она явно ожидала увидеть здесь Мираниса. Зато старик оказался довольным осмотром – забыв о до сих пор открытом проходе, он потянулся к руке девушки. От неожиданности Сарина вскрикнула, но этого хватило, чтобы в комнату заглянул один из стражников. Этот человек мигом оценил ситуацию и все же успел крикнуть прежде, чем кинжал Лансарда пронзил ему горло.
– Закрывай! – приказал мужчина старику и потянул Сарину вглубь потайного хода.
Девушка испуганно побежала за спасителем, то и дело спотыкаясь о неожиданные ступеньки. Старик повиновался – закрыв проход, он под прикрытием Валессия пустился за беглецами. Влансар и Милан шли впереди. Скраханец-маг безошибочно вел своих спутников по уже пройденной дороге – он чувствовал остатки ауры, оставленные здесь им и его спутниками некоторое время назад. Это было весьма кстати – проводник внезапно остановился, и осел на руках Валессия – из его спины торчала стрела. Мужчина, поняв, что их приятель не выживет, бросил бездыханное тело и устремился за друзьями. Сарина тем временем успела запыхаться, и Лансард, не теряя времени, подхватил ее на руки. Милан остановился на мгновение, и настигающая беглецов погоня со всего размаху врезалась в невидимую стену. Стража повелителя опешила, потирая ушибленные лбы, но один из них, бегущий чуть позади, не растерялся и мгновенным движением руки убрал преграду.
– Вперед, идиоты! – крикнул маг, подбадривая спутников вполне весомыми аргументами – побоями. – Нас всех казнят, если мы ее упустим! Вперед!
Маг лукавил – его-то Сарж не казнит никогда. Слишком ценен был маг с его способностями для повелителя, чтобы им можно было так запросто кидаться. А вот стражников гнев лжеМираниса не минует в любом случае – здесь он был полностью уверен.
Но мгновения промедления хватило, чтобы они потеряли беглецов. Маг, поняв, что глаза теперь им не помощниками, жестом остановил своих спутников и уже гораздо медленнее двинулся назад. Миновав один из многочисленных проходов, он вдруг резко развернулся и уже уверенно повернув, побежал вперед. Стража бросилась за магом, неизвестно как угадав, что тот напал на начавший исчезать след.
Беглецы уставали. Они и так уже достаточно долго бродили по этим проходам, а теперь им приходилось оберегать беременную женщину и стараться не спешить. Это было сложно – хоть они и оторвались от погони, но в любой момент могли наткнуться на стражу вновь. Валессий, приняв у Лансарда бесценную ношу, отступил в середину отряда. Шедший впереди Милан повернул к друзьям побледневшее в свете свечей лицо, и те сразу поняли – маг чувствует приближение погони.
– Вперед! – закричал Милан. – Вперед, не останавливайтесь – выход скоро, как раз за этим поворотом. Я догоню вас.
Валессию не хотелось оставлять друга, но Сарина была дороже – в этой девушке жила душа Мираниса. Поэтому они без промедления устремились вперед, оставив Милана за спиной. Маг прошептал заклинание, сделав себя невидимым. Он не ошибся – погоня уже была рядом и, если бы не способности Милана, давно уже бы их настигла. Непростая это погоня – Милан всей кожей чувствовал присутствие мага. И тот, тот тоже его почувствовал, напрягся, спрятался за спинами своих спутников. Но зря – Милан был гораздо сильнее его, он легко достал неведомого мага смертельным всплеском, и тот дернулся, даже не успев понять, что произошло. Напуганные внезапной смертью своего предводителя, стражники остановились и недоуменно посмотрели на умершего. Такие им не опасны – подумалось Милану, и маг осторожно отступил, оставив на всякий случай за спиной прозрачную стену.
Своих спутников он догнал у самой ограды – Сарина судорожно прижалась к Лансарду, пытаясь отдышаться. Влансар с Валессием отчаянно пытались найти проход, но не могли. Милан, улыбнувшись, просто заставил ветви растений разойтись и пропустить их. И растение послушалось – что-то затрещало, распуталось, и перед ними возник проход. Валессий, улыбнувшись Милану, первый скользнул внутрь – им нельзя было терять времени, сами того не замечая, они пробегали сегодня до самого вечера, и теперь солнце неумолимо катилось к закату. Положение усугубляли неведомо откуда наползшие на небо тучи, ускорившие смерть сегодняшнего дня.
Карета неслась по улицам как сумасшедшая, кучер орал, надрывая голос и заставляя их пропустить, но они все равно не успели – дом у реки был пуст.
Свидетельство о публикации №208110600429
У подлецов нет рамок.
Власть всегда была таковой.
Мой респект, Дорогая Анна.
С нежностью.
Григорий.
Конкурс Ступени Два 26.11.2008 16:48 Заявить о нарушении
С трудом Вас узнала.
С улыбкой,
Алмазова Анна 26.11.2008 17:23 Заявить о нарушении