Новый роман. 2 глава

Алдор проснулся, глядя перед собой, какое-то время не понимал, где он, что вокруг. Потом приподнялся на локте, оглядываясь по сторонам. Корвин ещё спал, огонь в камине потух, было холодно, свет падал из окна на пыльный пол. Мелкие пылинки кружились в воздухе, сверкали при свете дня. Алдор повернул голову и натолкнулся на взгляд графской дочери. Она так и сидела на стуле, глядя испод-лобья.
Этот взгляд смутил Алдора, и он постарался отвернуться, забыть о том, что, кроме Корвина, здесь есть ещё кто-то. Что это она вдруг так смотрит?
Алдор поднялся и поворошил угли в камине, разгрёб золу в сторону, а алые уг-ли придвинул ближе, чтоб отдали ещё тепло.
- Вы обещали отпустить меня... Вы говорили, что отпустите, если отец сохра-нит вам жизнь...- Она заговорила первой, негромко, но Алдор слышал каждое сло-во, повернув голову, смотрел ей в лицо. Она куталась в плащ, поджимала ноги, и белая ночная рубашка её светилась яркой немыслимой в этой пыли белизной.- Он сдержал своё слово, а вы – нет... Он мог бы...- Алдор перебил её сухо:
- Да что бы он сделал? И не надо сравнивать меня со своим отцом. При хоро-шем раскладе для него, он убил бы меня, не раздумывая. Так что...- замолчал, от-ворачиваясь.
- Я хочу в туалет...
Такое прямое заявление вновь заставило Алдора перевести на неё взгляд, он подумал немного.
- Я буду рядом.
Поднялся. Она тоже встала, пошла к двери, остановилась сбоку. Алдор распах-нул дверь и ахнул: весь лес, деревья, дворик засыпаны были снегом. Белым-белым свежим снегом. Солнце так сверкало на нём, что глаза не могли выносить этого блеска. От белизны даже дыхание перехватило. Алдор вышел и вытянул девчонку за собой. Та тоже оглядывалась удивлённо, хлопала ресницами, потом втянула го-лову в плечи, встретив взгляд Алдора.
- Пошли...- Он толкнул её перед собой, тащил за локоть к конюшне. Остано-вился и отпустил.
- Вы... так и будете здесь стоять?- спросила робко.
- Я могу отвернуться.
- Я так не могу.- Она вспыхнула алыми пятнами по щекам. Алдор упрямо не сводил с неё глаз, будто хотел заставить взглядом подчиниться, но она попросила вдруг:- Пожалуйста...
И Алдор сдался.
- Ладно... Но я буду рядом...- Он отвязал верёвку от пояса.- Я сосчитаю до два-дцати, если ты не появишься – пеняй на себя...
- А руки?- Она протянула ему связанные руки. И Алдор развязал и их, не сводя глаз с её лица.
- Я предупредил...
Он зашёл за угол конюшни и остановился, вглядываясь в лес, неторопливо на-матывал тонкую верёвку на пальцы левой ладони. Надо было бросить девчонку на дороге, зачем она нужна? Это Корвин настаивает. Везти её к графу в Лион? На-кладно. Самим есть нечего. Всего две лошади. Да и ищут их по всем дорогам сей-час. Да и не место девчонке в мужской компании. Да и третий всегда лишний. Что с ней делать? Надо с Корвином об этом поговорить.
Она не появлялась, хотя время уже давно вышло. Алдор подождал немного и решил проверить. Он ожидал увидеть, что угодно, но не увидел ничего! Долго смотрел на снег, пока дошло, что она сбежала. Вскинул голову, ища глазами среди деревьев. Её выдал тёмный плащ и движение. Далеко она не ушла. Догнать её можно было легко, и Алдор вмиг сорвался с места.
- Стой!- крикнул.- Догоню и убью!..
Он бежал по тонкой цепочке следов, они были чёткими на свежем снегу, талый контур босых женских ног. Она что, босиком? Его аж передёрнуло в ознобе от этих мыслей.
Она заметила погоню и закричала от отчаяния, оттого, что страх заполнил сердце, но продолжала убегать, петляла между деревьями. Алдор сильно сократил расстояние и, не дожидаясь, рывком прыгнул ей на спину, сбил с ног, навалив-шись, подминая под себя, вдавливал в мокрый снег её тело всей тяжестью, пятер-нёй вминал в мокрую мякоть её лицо. Девчонка брыкалась, пыталась вывернуться, сопротивлялась с таким завидным отчаянием, что удивление брало. И Алдор по-зволил ей повернуть голову, вдохнуть воздуха, ослабил ладонь на затылке.
- Пустите... пустите меня...- шептала чуть слышно, упиралась ладонями в мок-рый снег, перемешанный с палыми листьями.
Алдор перевернул её на спину и закричал ей в лицо, всё ещё вдавливая её тело в снег своим:
- Я поверил тебе! Я тебе поверил!
- Пустите!- Она пыталась вцепиться ногтями в лицо, но он успел перехватить её руки за запястья, вдавил в перемешанный грязный снег слева и справа от голо-вы.- Отпустите меня...
- Знаешь... знаешь, чего ты заслуживаешь за свой обман?- Он приблизил лицо к её лицу, а графская дочь смотрела в глаза с ненавистью, пыталась поджать дро-жащие губы, по мокрому лицу текли капли то ли талого снега, то ли слёз.- Тебя убить мало! Ты меня слышишь? Убить!..- Алдор закричал на неё, и она закрыла глаза, выдавливая из-под ресниц крупные слёзы. Прошептала:
- Мне больно...
Алдор ещё какое-то время молчал, потом поднялся на ноги и рывком поставил девушку рядом с собой, крепко держал за локоть. Девчонка уже не сдерживала слёз, рыдала громко, низко опустив голову. Алдор поправил на ней сбившийся плащ, рубашку, мокрую и грязную. Вспомнив, дёрнул подол вверх, открывая ноги. Так и есть! Она только в тонких чулках, и ноги босые. Боже! Босиком по снегу...
- Пошли!
Он потащил её за собой. Она шла, покачиваясь и запинаясь, всё ещё плача, не глядя под ноги. Корвин уже не спал, когда они вернулись, смотрел, как Алдор толкнул девчонку на стул.
- Что случилось?
- Она сбежала...
- Что?- Корвин удивился и подошёл к ней ближе, смотрел сверху, чуть накло-нившись.- Что ты сделала?
От тона голоса, от решительности Корвина слёзы высохли вдруг на глазах. Девчонка подняла лицо и смотрела снизу, вздрагивая от рыданий. Молчала. Кор-вин взорвался вдруг, схватил её за волосы и, намотав их на кулак, переспросил резко:- Что ты сделала? Что ты посмела сделать?
- Отпустите меня... Мне больно...
- Плевать!- Алдор ещё не видел Корвина таким разъярённым, что это с ним случилось вдруг, всегда спокойный, рассудительный.
- Вы украли меня из дома, вы обманули отца... Я не хочу никуда ехать, я хочу домой... Верните меня домой... Вы обещали, что вернёте меня домой...
Но Корвин не слушал её, она говорила своё, а он своё, и фразы их двоих пере-мешивались, превращались в какофонию безумия двух непонимающих друг друга людей. Алдор смотрел на них с удивлением.
- Ты ещё не поняла, что случилось с тобой?.. Всем плевать, что ты хочешь... Всем глубоко наплевать на твоего папочку... Ты вообще не имеешь права рот рас-крывать... Кто ты такая?.. Кто ты вообще здесь такая?..
- Вы не имеете права увозить меня из дома... Вы не имеете права связывать ме-ня... Отпустите меня!..
- Заткнись! Замолчи, пока я не убил тебя...
А она ему в ответ, через него:
- Отпустите меня! Отпустите меня домой!
И Корвин ударил её, ударил ладонью по щеке слева, одновременно отпустив волосы, и девчонка слетела со стула на пол, закричала, закрываясь поднятой ру-кой. Корвин закричал на неё:
- Заткнись! Заткнись, тебе говорят... Не то я...- Он угрожающе надвинулся на девушку на полу, и тут не выдержал Алдор, закричал, срывая горло, перекрикивая их обоих:
- Хватит! Прекратите! Заткнитесь, бога ради!- Вскинул руки в отчаянии, стис-нул кулаки. И Корвин, и дочь графа смотрели на него. Девчонка громко вздраги-вала, бесслёзно рыдая.
Корвин отвернулся и стал собирать одеяла с пола, бросил их в кучу к сумкам, начал копаться в вещах, что-то ища дрожащими руками. Алдор подошёл к нему и опустился рядом на корточки, заглядывал в лицо, но Корвин не замечал его.
- Что... Что случилось, Корвин? Зачем ты её бьёшь? Что происходит?
- Она будет подчиняться только тогда, когда будет бояться... Она не боится ни тебя, ни меня... Она сбежит при удобном случае, или перережет нам глотки... ко-гда представится случай...
- Давай отпустим её...
- К чёрту! Мы привезём её графу Лиона...
Корвин резко поднялся, найдя кусок чёрствого хлеба и мешок с ячменём.
- Пойду покормлю лошадей... Подели хлеб...
Ушёл. Алдор перевёл взгляд на девушку. Она уже снова сидела на стуле, молча смотрела мимо остановившимся взглядом, пальцами выбирала из спутанных волос листья и мусор, не глядя, рассеянно, как слепая. Он подошёл к ней и спросил пер-вым:
- Как тебя зовут?
Она подняла на него глаза и через время ответила:
- Вэллия...
Точно, он уже слышал это имя, отец называл её по имени ночью. Для неё вы-ходка Корвина была открытием, да и для Алдора тоже.
- Ты смелая...
Она усмехнулась и добавила:
- А вы – подлые...
Алдор помолчал, глядя на неё.
- Тебе нужна тёплая одежда и обувь.
- Я хочу домой...
- Я – тоже хочу и приложу все усилия, чтобы добраться до него быстрее, и ты мне не помешаешь. Можешь забыть пока о своём отце, замке, слугах, кто ты во-обще такая... Многое придётся делать самой... Понятно?
Она в ответ лишь отвела глаза. Пальцы её рук дрожали, может быть, от пере-житой истерики, а, может быть, и от холода.
Вернулся Корвин, заметил, что хлеб так и лежит, сам разломал его на две час-ти, свою съел и начал копаться в камине железной кочергой.
- Я же говорил, снег будет...
- Никто и не спорил, тебе виднее...
Алдор разделил свой кусок хлеба на две части, одну протянул дочери графа. Та посмотрела снизу с удивлением, быстро глянула в спину Корвина, будто опасаясь, но хлеб взяла. Конечно, голод не тётка, пирога не подаст.
- Нам надо найти тёплую одежду для неё,- заговорил Алдор, и Корвин глянул через плечо.- У неё даже обуви нет, по снегу босиком ходила...
Корвин усмехнулся, передёрнув лопатками.
- Я не пойму что-то, где ты её взял, в кровати, что ли? Может, ты комнаты перепутал? Вместо графа попал в спальню к его дочери?
- О чём говоришь? Ну тебя! Она просто не вовремя зашла пожелать спокойной ночи... А обувь где-то потеряла по дороге...
- Ну-ну...- Корвин помолчал, потом добавил:- Надо купить ей крестьянскую одежду, но в деревню сейчас не сунешься... Надо обшарить всё здесь, может, что-нибудь есть... хоть мужское...
- У меня где-то в сумке есть чистая рубашка,- вспомнил Алдор, начал искать.
- Я гляну в других комнатах, кто-то же здесь жил, может, что и осталось...
Корвин ушёл искать по смежным комнатам. Алдор нашёл рубашку. Конечно, она будет большая ей, и рукава длинные, но она, по крайней мере, сухая. Девчонка сидела безучастная на вид, неторопливо заплетала спутанные волосы, а, встретив прямой взгляд Алдора, запахнула на себе полы плаща, прячась под него.
- Вот, нашёл, переоденься...- Алдор протянул ей рубашку. Девчонка чуть ото-двинулась.
- Я не буду... в мужское...
- Она чистая, я не носил её, ну, потёрлась немного в сумке, и всё...
- Не буду...- Подняла упрямые глаза.
- В мокром лучше?- Промолчала, опуская взгляд.- Тебя силой вытряхнуть из твоей ночнушки?- Алдор разозлился на эту упрямость. И девчонка поспешно взя-ла рубашку из его рук. Только оглянувшись, Алдор понял, почему она это сделала – пришёл Корвин. Тащил в руках целую охапку разномастной одежды.
- Всё, что нашёл... Что-то ветхое, что-то ничего, в сундуке нашёл вот... непло-хой...- Из кучи одежды, брошенной на пол, вытащил мужской камзол с вышивкой и пуговицами.- Приличный... Может, немного великоват будет...- Кинул его дев-чонке без вопросов.- А из вот этого выбери сама...- Отбросил в сторону двое вет-хих брюк, пахнущих плесенью и слежалыми вещами.- Надо найти какую-нибудь обувь...
Алдор смотрел дочери графа в лицо, реакция её была однозначной, скривив-шись, как от невыносимой боли, та смотрела на все эти вещи и, казалось, вот-вот расплачется от отчаяния. Но не сказала и слова против. Молчала, глядя на всё это.
- Переодевайся!- приказал Корвин.
- Я... Я не хочу в мужское...- Это была только слабая попытка сопротивления, перемешанная со страхом.
- Ничего страшного. Будет возможность, найдём женское, но не сегодня...- Корвин на удивление оставался спокойным. А Вэллия эта вдруг расплакалась, опустив голову, расплакалась тихо, без рыданий и истерики, так, как плачут от на-стоящей боли одиночества и невыносимой тоски. Она понимала, что слушать её никто не будет, что её желания или нежелания никого не интересуют. И поэтому плакала.
- Прекрати это...- Корвин повысил голос и отвернулся, давая понять, что всё – уже решённый вопрос. Её отчаяние можно понять, заставить девушку надеть на себя мужскую одежду? Конечно... Простолюдинку-то не заставишь, а эту...
Она продолжала плакать, но на неё никто не обращал внимания. Корвин рассу-дительно объяснял:
- Сейчас, пока есть время, не мешало бы выспаться, меньше будет хотеться есть, да и когда в другой раз удастся ещё? Надо следить за окнами, мало ли что, чтоб никто не нагрянул, и не взяли нас спящими... И её надо контролировать...- Указал глазами на девчонку за спиной.
- Давай, я первым покараулю, а ты ложись...- предложил Алдор.- Пока светло, поищу какую-нибудь обувь...
- Ладно,- Корвин легко согласился, а через время Алдор вернулся к девчонке.
Та всё также сидела на стуле, опустив голову, старалась никого не замечать. Все вещи лежали грудой на полу, нетронутые. Алдор не стал ничего говорить ей, так и так она никуда не денется.
- Не стоит сушить на себе мокрую одежду...- Голос Алдора прозвучал прими-рительно, без злости или резкости, но ответ получил совсем не такой.
- Какое вам дело?
Она глядела исподлобья, не скрывая злости. На Корвина она, наверное, глядела бы по-другому.
- Я не хочу, чтобы ты заболела...- Голос его был негромким, но твёрдым, на-стойчивым.
- Вы хотели убить моего отца, да?- Она перевела разговор на другую тему, за-говорила о том, что её волновало вот уже сколько времени.
- Хотели...- согласился Алдор.
- Почему? За что? Что он вам сделал?
Алдор немного помолчал, не зная, как сказать всё, что он мог бы и хотел бы сказать о графе Вольдейне.
- Твой отец – жестокий подлец, если ты этого не знала. Он давно заслуживает смерти.
- Неправда! Мой отец не такой, вы, наверное, что-то путаете. Мой отец всегда был хорошим человеком, хорошим отцом... Я люблю его...
- Прекрасно!- Алдор развёл руками.- Я и не прошу тебя ненавидеть своего отца. Может быть, у тебя и нет для этого причин - у меня их полно, и я сейчас не соби-раюсь обсуждать их с тобой. Понятно?
- Вы просто выполняете приказ графа Лионского, так? Я же знаю, что они с от-цом ненавидят друг друга, что всё идёт к войне... Поэтому вы...
Алдор перебил её нетерпеливо:
- При чём тут граф Лиона? Не говори о том, чего не знаешь. У меня у самого масса причин желать смерти твоему отцу...
- Может быть, он смог бы договориться с вами. Вы простили бы его, вернули бы меня...
Алдор не дал ей договорить, снова перебив:
- То, что сделал твой отец мне, не прощается, а чтобы отомстить ему за всё, твоей смерти мне будет мало.
Девчонка долго смотрела снизу в его лицо, не веря тому, что слышала. Молча-ла. Потом сказала с отчаянием в голосе:
- Вы что-то путаете... вы с кем-то путаете моего отца, что-то не то говорите... Так не может быть... И при чём тут я? Я-то не сделала вам ничего... Я даже не по-нимаю, о чём вы говорите, что вам надо... Я в своей жизни никого не обидела...
- Переодевайся,- прервал её тираду Алдор.- Я отвернусь, а потом пойдём искать тебе обувь.
Девчонка поджала губы с обидой, шепнула:
- Я не хочу...
- Я просто вытряхну тебя из твоей рубашки, и ты волей-неволей вынуждена бу-дешь одеться в то, что есть, без вопросов. Ты этого хочешь?
Она промолчала, и Алдор отвернулся, давая ей время. Когда посчитал, что прошло достаточно, обернулся. Она всё также сидела на стуле, поджав колени к груди, и держала оба кулака у лица. По-прежнему в своей старой одежде. Это ра-зозлило Алдора вконец, взбесило не на шутку. Он в два-три шага преодолел раз-деляющее их расстояние и, схватив девчонку за запястья, рывком поставил на но-ги, аж стул упал на пол.
- Понятно! По-хорошему ты не хочешь... Хорошо...
Алдор сорвал с неё плащ, отбросил его назад, поймал ночную рубашку за ворот обеими руками и со всей силы рванул вниз. Одежда затрещала по швам, и девчон-ка, глядя огромными удивлёнными глазами, закрылась руками, пытаясь скрыть обнажившуюся грудь, попыталась вывернуться из пугающих её объятий.
- Не надо... пожалуйста... Я сделаю, сделаю всё, что вы хотите... я переоде-нусь... я надену это... Обещаю... Пожалуйста, не трогайте меня... Прошу вас... Я всё сделаю...
Алдор заметил что-то в её кулаке и, поймав за запястье, с силой разжал пальцы, сдавив их поперёк, через костяшки. В кулаке оказался кусок чёрствого сухаря, что он ей сам дал недавно. И на губах были крошки. Всё это время, пока он ждал, она преспокойно сидела себе и грызла хлеб.
Это почему-то удивило Алдора, и он отпустил её, хотя и хотелось ударить за ослушание. Девчонка отвернулась, закрываясь руками, встала боком. При свете дня под ночной рубашкой угадывалось её тело, женское тело... Алдор отвернулся, приказывая:
- Поторопись...
Он слышал, как она, давясь слезами, переодевалась. Когда обернулся, она ус-пела надеть лишь брюки и рубашку, прятала лицо от взгляда Алдора, закрывалась локтями. Рукава рубашки были длинными ей и сильно. Алдор подошёл и стал сам подворачивать их вверх, чтоб не висели. Девчонка не сопротивлялась, глядя ис-подлобья, только вздрагивала от рыданий. Алдор говорил ей негромко:
- Так будет теплее, сама увидишь, насколько будет теплее...
Перевёл взгляд и только сейчас заметил, что сквозь ткань рубашки просвечива-ется её тело, девичья грудь. Боже! Что за испытания на его голову! Точно, девчон-ки им ещё не хватало.
Подобрал с пола камзол и, стряхнув с него пыль, распахнул, подставляя ей. Приказал:
- Быстрее!
Она втолкнула руки и молча стояла, пока Алдор застёгивал расшитые пугови-цы. Камзол заметно висел на плечах, рукава доставали до пальцев, а полы – до се-редины бедра. Да. Но это всё же было лучше, чем то, что было до этого, да и под свободным камзолом не так видно женское тело. Меньше будет любопытных во-просов. Если волосы из-под одежды не доставать, она вполне сойдёт за молодого парня.
- Ну вот, разве плохо?- Алдор оглядел её с ног до головы.- Зато теплее...
Девчонка сомкнула босые ноги, чулки она не сняла. Брюки тоже висели на ней. Алдор предложил:
- Пойдём, поищем что-нибудь на ноги... Возьми...- Протянул ей её недоеденный хлеб. Она взяла и левой рукой стёрла со скул выступившие слёзы.
Алдор обшарил несколько комнат, девчонка всё это время была рядом, стояла незаметной тенью, еле слышно хрустела сухарём. Проголодалась. Алдор всё больше и больше ловил себя на мысли, что у него к ней нет особой ненависти, как должно было бы быть к ЕГО дочери. Он столько лет жил мечтой о мести, столько лет желал этого – сделать больно этому человеку, сделать больно его семье, тем, кого он любит. А теперь... Как она сказала: «Я никого в своей жизни не обидела...» Должна ли она теперь платить за грехи своего отца?.. А разве его близкие, - мать, сестра, брат,- они в чём-то были виноваты перед её отцом? Перед графом Воль-дейном? За что их убили? Он воевал с отцом, а убил почти всю семью, остался только Алдор...
- Надо посмотреть в кладовке...- предложила вдруг молчавшая до этого Вэллия.
- Где она?
- Возле кухни, под лестницей...- Алдор удивлённо вскинул тёмные брови: «От-куда знаешь?», и девушка пояснила:- Я уже была здесь, это охотничий домик от-ца... Правда, уже пару лет здесь никто не охотится...
- Что так?- поинтересовался Алдор, скидывая не пригодившиеся вещи в сундук.
- Здесь стало мало дичи, сейчас отец охотится в другом лесу...
- А-а-а...- Алдор поднялся.- Пойдём, найдём твою кладовку... Это хорошо то, что ты говоришь, значит, сюда вряд ли нагрянут...
Девчонка опустила голову, для неё это было совсем нехорошо, она хотела бы другого. Что поделаешь, в жизни бывают неудачи.
Она оказалась права. В кладовке Алдор нашёл пару потёртых кожаных сапог, у одного начал распускаться шов наверху, поэтому, наверное, их и бросили здесь.
- Примеряй...- Алдор выбросил их в коридор. Выглядели они жалко. Пыльные, засохшие, и, наверное, будут легко пропускать воду.- По снегу пройдёшь - помо-ются, походишь немного, разносишь под себя, это кожа, она мягкая...
Вэллия не без труда натянула сапоги, заправила в них брюки, потопталась на месте, шепнула:
- Большие...
- Это лучше, чем когда маленькие...- заверил её Алдор со знанием дела.- Пой-дём проверим лошадей...
Она шла следом даже на улице, а Алдор следил за звуком её шагов, чтоб не от-стала и не бросилась бежать. Корвин приготовил немного более-менее зелёного сена, и Алдор раздал его лошадям. Обернулся. Девчонка стояла перед входом в конюшню и пригоршней снега протирала свои сапоги. Главное, не терять её из виду, не дать ей пропасть. Она шустрая, глазом не успеешь моргнуть, и пропадёт. А она ещё должна пригодиться.
Алдор вышел к ней, и она вскинулась к нему навстречу, глянула снизу, стря-хивая грязный снег с пальцев и ладони. Спросила вдруг:
- Вы не убьёте меня?
- Если ты будешь послушной... Не будешь выкидывать чего-нибудь... ты просто ещё один шанс в наших руках... На всякий случай, чтоб твой отец не придумал че-го-нибудь... опасного...
- Когда вы покинете наши земли, вы отпустите меня?
Она уже верила ему, её глаза озарились надеждой. Она верила, что именно так и будет.
- Конечно...- Алдор пообещал ей, хотя не был уверен даже в завтрашнем дне. Но пусть верит, если это так важно для неё, если это надо, чтобы она оставалась послушной. Что лучше, ложь или страх, посеянный Корвином его пощёчиной? Во лжи, конечно, разочарование тоже тяжёлое. Со страхом живёшь сейчас, а во лжи разочаровываешься потом...
Они вернулись в дом. Вэллия закуталась в плащ, отогреваясь после улицы, си-дела на стуле, наблюдая в окно за заснеженным лесом. Алдор, раскопав свои сум-ки, нашёл иглу с ниткой и зашивал разорвавшийся кожаный пояс одной из седель-ных сумок.
Вэллия думала над словами, сказанными про её отца этим человеком. Алдор... Его звали Алдор... Так назвал его один раз второй, тот, с чёрными опасными гла-зами. За что они хотели убить его? Что за нелепая месть? Разве что-то отец не рас-сказывал ей? Из двух дочерей он её всегда любил больше и времени проводил больше с ней, чем с Келлой, когда она ещё была жива... А сейчас – тем более, её уже нет, вот как три года она выбросилась из окна башни буквально перед самой своей свадьбой. Она не одобряла выбор отца, хотела другого жениха, вот и свела счёты с жизнью. Всю возможную любовь и заботу отец после этого отдавал ей, Вэллии. Да, он сильно занят, у него мало времени на семью. Разве мог он совер-шить что-то, за что заслуживает смерти от этих людей? Они что-то путают, какая месть может быть отцу? За что? Да, он строг, серьёзен, но за это не убивают!
Вэллия медленно перевела взгляд на этого Алдора. Он работал, не поднимая головы, и не знал, что на него смотрят. Длинные тёмно-русые волосы падали на лицо, разделяясь ото лба налево и направо, доставали почти до нижней челюсти. Странная причёска, у них в замке мужчин так не стригли.
Она опасалась этих чужаков, они во всём были чужими, и внешне, и поведени-ем своим, и странным желанием убить графа. Этот ещё ничего, с ним можно было договориться. Хотя именно он украл её, именно он хотел убить отца, и именно он рвал на ней одежду. Боже... Что она тогда пережила!..
Вэллия вздохнула, боясь вспоминать всё это. Тот, второй, он был опаснее. Он больше знает в житейском плане, больше готов к трудностям, но он и более жес-ток, как строгий хозяин. И ещё, он знает эти места, может, он из местных? Он зна-ет про деревни вокруг, знал про это место. Откуда? Вэллия тяжело прикрыла гла-за. Его она боялась. Из них двоих именно его она боялась больше всего. Если бы не он, этот Алдор, скорей всего, давно бы уже отпустил её, он предлагал друго-му... Господи... Как это могло случиться с ней?
Вэллия осторожно потёрла пальцами тонкий порез на шее от кинжала. Что она уже пережила за этот сумасшедший день? Что ещё дальше будет? Хотя бы они, в самом деле, отпустили её, как обещали... А можно ли верить их обещаниям?.. Всё равно, надо хоть во что-то верить, или она сойдёт с ума.
Она снова вздохнула, и Алдор поднял на неё глаза, оборвал нитку. Взгляды их скрестились.
- Лучше поспи, мало ли, что ночью будет...- предложил он ей негромко.
- Не могу...- прошептала в ответ чуть слышно.
- Почему?.. Боишься?
Она промолчала, убирая взгляд в сторону. Надо подождать немного, они дове-рятся ей, перестанут следить строго, и она сбежит. Пусть пеняют на себя... Но он прервал её мысли, снова заговорив:
- Надо привыкнуть. Мы теперь по ночам будем двигаться, а днём спать. По-другому нельзя... Никто жалеть тебя не будет, мы будем идти, и ты – тоже. Нам будет есть нечего, и тебе – тоже...
- Я поняла вас...- перебила его Вэллия.- А вы бы на моём месте тоже преспо-койно спали себе после того, как вам к горлу приставляли оружие? Спали бы в ру-ках чужих людей, что угрожали убить вашего отца?
- Моего отца уже давно убили... И мать – убили...- Он сбрасывал в сумку вещи, что достал прежде, чем начал зашивать её.- И брата убили и сестру убили... Мне тебя не понять.
- М-м-м...- протянула Вэллия.- Понятно...
- Что тебе может быть понятно? Что ты вообще можешь в этом понимать?- Он повысил голос, и в углу поднялся Корвин.- Ты ничего этого не видела, я один всё это видел и с этим живу... Что ты можешь в этом понимать?- Он поднялся и рыв-ком, не скрывая раздражения, отбросил в угол к вещам сумку.
- Что шумишь?- Корвин глядел спокойно, чуть улыбаясь со сна. Вэллия чуть плотнее запахнула на себе плащ, глядя на Корвина исподлобья.
- Да так...- Алдор отмахнулся.
- Это она, да?
- Да нет, всё нормально...
Корвин подошёл ближе к Вэллии, смотрел прямо, сверху, вдруг ставшим суро-вым взглядом.
- Если ты будешь плохо вести себя...- начал было, и Вэллия нахмурилась тре-вожно, опуская взгляд.- Лучше будет, если ты вообще будешь сидеть, не открывая рта...
- Всё нормально, Корвин!- Алдор попытался успокоить его, преградил путь.- Оставь её в покое... Мы просто разговаривали...
- Зачем вообще с ней разговаривать? Она не заслужила этого... Кто она такая? Пусть сидит и молчит...
- Ладно – ладно, успокойся...
- Я не люблю болтливых женщин, какого бы происхождения каждая их них ни была, все они пустоголовые болтушки... Их интересуют только красивые платья и беззаботная жизнь...
- Успокойся, Корвин, не ругайся, ничего страшного не произошло...- Алдор уже закрыл девчонку собой, но Корвин пытался глядеть ей в лицо через плечо то-варища. Вэллия не сводила с него огромных удивлённых глаз, глядела исподло-бья, и её взгляд ещё больше раздражал Корвина.
- Я хочу, чтобы в нашей компании её было не видно и не слышно, чтоб она да-же дышать боялась...
- Хватит! Она и так тебя боится!
Корвин остановился и оглядел Вэллию с ног до головы. Спросил:
- Ты заставил её переодеться?
- Она сама справилась...
Корвин отвернулся, оглядываясь по сторонам. На улице уже вечерело, осенний день короток, скоро сумерки лягут по низинам, наступит вечер.
- Подождём до темноты, и надо будет выходить... Я сменю тебя... Ты лошадей смотрел?- Алдор в ответ кивнул головой.- Ладно...
Скоро Вэллия осталась с Корвином одна, старалась не глядеть на него, прятала глаза в сторону, чувствуя, как от внутреннего переживания дрожат пальцы, и сердце начало стучать громче и чаще. Корвин молча собирал вещи, укладывал пожитки по сумкам, от нечего делать наложил дров в камин – только огонь подне-си, и пламя займётся. Вот на радость кому-то, кто, заблудившись, набредёт на этот дом. Ещё раз проверил лошадей и, зайдя с улицы, столкнулся с прямым взглядом Вэллии, спросил резко:
- Что смотришь?
Она опустила взгляд и промолчала. Корвин подошёл ближе и встал рядом.
- Что вы ругались?- спросил негромко через зубы, и Вэллия вскинула голову, глядя снизу вверх. Шепнула чуть слышно:
- Мы не ругались...
Корвин помолчал задумчиво и опустился вдруг к ней на корточки, заглянул в лицо. Начал говорить, отделяя каждое слово:
- Ты его не трогай и лишних вопросов не задавай. Твой отец угробил всю его семью, у него личные счёты с ним... И лучше вообще молчи... Так будет лучше...
- Вы ошибаетесь, мой отец не мог...
Он не дал ей договорить, качнувшись вперёд, больно взял пальцами за лицо, впиваясь в горячие щёки. Вэллия ахнула, и жаром испуганного дыхания обожгла его ладонь изнутри.
- Прекрати эти разговоры... Мы и так слишком долго возимся с тобой, тебя сле-довало бы убить и бросить здесь до весны... пока не найдут случайно...
Вэллия резко мотнула головой, попыталась освободиться и даже вскинула ру-ки, собираясь закрыться или оттолкнуть его. Корвин отпустил её, но сумел пой-мать за запястье.
- Чем тише и послушнее ты будешь себя вести, тем дольше проживёшь...
- Мне обещали, что отпустят меня... на границе графства...- она шепнула в от-вет, не сводя испуганного взгляда; говорить было больно.
- Кто обещал тебе это? Ты смеёшься?
- Вот...- Она дёрнула подбородком в сторону, где в дальнем углу спал Алдор.- Обещал... он... Алдор...- само собой вырвалось у неё это имя, и, поняв, что не должна была, Вэллия опустила глаза.
- Кто?- Корвин нахмурился.
- Отпустите меня...- Она потянула руку, выкручивая запястье, попыталась заго-ворить о другом.- Мне больно... Вы делаете мне больно...
Но Корвин не отпускал её. Она злила его. Что это у неё за секреты с ним? О чём они уже успели договориться? Что она ему за это пообещала?.. Корвин притя-нул её к себе и зашептал в лицо через зубы:
- О чём ты говоришь? Кто и что наобещал тебе? О какой границе графства... Что вы делали здесь... без меня?
Вэллия скривилась от боли и подозрений.
- Отпустите... Вы делаете мне больно...
Корвин помолчал немного и оттолкнул её от себя, поднимаясь на ноги.
- Я ещё поговорю с ним...
Вэллия опустила голову, растирая запястье. Губы дрожали, страх сковал тело. Господи... Что же это происходит... В груди родился кашель, и она раскашлялась, зажимая губы кулаком. Неужели она заболела? Всё-таки заболела...
Она испугалась своего кашля, он показался ей слишком громким, и Вэллия за-жмурилась, ожидая, что Корвин сделает ей замечание или даже ударит. Но он по-чему-то промолчал. А в груди всё ещё скребло и вызывало новые приступы кашля. Она уже и не знала, как остановить его, только сжималась сильнее, да стягивала на себе полы плаща. В конце концов, этот кашель разбудил Алдора. Вместе с Корви-ном они вдвоём вышли на улицу и долго разговаривали о чём-то, Вэллия не при-слушивалась. Она, перестав вдруг кашлять, тихо замерла, глядя в сторону.
«Папочка... Найди меня, пожалуйста... Помоги мне... Не оставляй меня... Я не хочу... Я не хочу с ними... Помоги мне... Мы совсем недалеко, совсем рядом...»
Они вернулись и начали собираться. Вэллия с тревогой ждала, что её ждёт, глянула в окно – сумерки сгущались, по мрачному небу плыли тяжёлые тучи, словно опять грозили снегом. Деревья стояли неподвижными, замершими.
- Вставай и пошли!- приказал Корвин, и Вэллия вскинула огромные глаза.
На улице она стояла ждала, пока собирали лошадей. Тайная мысль не давала ей покоя. Их трое, а лошадей только две, они либо убьют её, либо бросят здесь. Луч-ше бы бросили, она почему-то ждала именно этого. Она сама бы выбралась из ле-са, она сумеет найти дорогу, пешком выйдет, только бы не убили и не связали, бросив здесь. Она уже так замёрзла, так устала и хочет есть, что не сможет бо-роться и сопротивляться, не справится со всем этим.
Молча смотрела на руки Корвина, управляющегося с сёдлами, подпругами, сумками, как основательно и спокойно он всё это делал, без спешки, без суеты. Алдор держал лошадей за уздечки и что-то негромко советовал. Про неё, как буд-то, все и забыли.
- Отпустите меня...- прошептала вдруг Вэллия, и они оба повернули к ней голо-вы.
- Я разве не предупреждал тебя, чтобы ты молчала?
Голос Корвина сухо разбил все её тайные надежды, Вэллия опустила голову и носком сапога ковырнула снег. Хорошо, она будет молчать, раз он так хочет. Она ждала, терпеливо и молча ждала, тайно надеясь, что её оставят, но Корвин первым сел в седло и приказал, протягивая сверху руку:
- Иди сюда...
Вэллия глянула снизу и переспросила:
- Вы... вы не отпустите меня? Да?
- Иди сюда...- он повторил настойчиво и дёрнул рукой нетерпеливо.
Вэллия быстро встретилась глазами с Алдором и шагнула вперёд, опять попы-талась:
- Отпустите меня, я ничего не скажу про вас... Я и так ничего не знаю... Я...- но Корвин перебил её, не дав договорить:
- Если ты не замолкнешь, я тебя ударю...
Алдор подошёл ближе и подтолкнул Вэллию вперёд. Она нехотя подала ла-донь, а Алдор подсадил её в седло за талию.
Корвин сидел теперь у неё за спиной, обнимая её через руки, держал сильными пальцами поводья. Он специально подсадил её к себе, знал, что она боится его, поэтому не попытается что-нибудь предпринять. Она и сидела-то тихо, боясь по-шевелиться, держалась за гриву лошади, слова боялась лишнего сказать.
Алдор держался рядом, его вороная лошадь рыхлила копытами снег, пыталась вырваться вперёд, косила лиловым глазом вбок.
- Пока пройдём через лес – стемнеет. Деревню пройдём, нам в неё нельзя... К утру где-то, если так же пойдём, доберёмся до дороги на Старфурт, там был по-стоялый двор на перекрёстке и деревня... Там народу всегда было много, торговцы да путешественники туда-сюда снуют постоянно...- негромко рассказывал Корвин, направляя лошадь в одном известном только ему направлении.- Чужих много, мо-жет, никто нас и не заподозрит, мало ли... Надо будет разделиться... Кого-то оста-вим с лошадьми... Купим ячменя и поесть чего-нибудь... Долго задерживаться нельзя... Они и по этой дороге нас могут искать...
Вэллия молчала. Она помнила карту графства, знала некоторые крупные доро-ги и города, но и понятия не имела о каких-то там постоялых дворах и деревнях. Корвин всё это знал, он был здесь, из местных он, и, скорее всего, незнатного про-исхождения, иначе, откуда ему всё знать это?
Из леса они выбрались уже в глубокой темноте и значительно дальше, чем прошлой ночью, да и, наверное, совсем не по той дороге ехали теперь. Всю дорогу молчали, только Вэллия иногда кашляла, низко опуская голову, и от звуков этого кашля лошади испуганно пряли ушами.
Ночь постепенно сгущалась вокруг, темнота охватывала обочины дороги, рощи и долины, становилось холодно, и сквозь прорехи в чёрных тучах просматрива-лись звёзды. Вэллия запахивала на себе плащ, прятала руки в рукава камзола, чув-ствовала, как начали мёрзнуть ноги в сапогах, как устало всё тело. Благо, Корвин сидел очень близко, от этого было теплее, хоть не мёрзла спина.
Он говорил что-то про утро, значит, они доберутся до этой деревни к утру. Это долго! Она вообще околеет за это время. Боже... А кашель стал чаще и громче и совсем не приносил облегчения в груди. Хотелось согреться, выпить чего-нибудь горячего. И вообще хотелось домой, к отцу...
Лошади шли ходкой рысью, но время всё равно тянулось очень медленно. Ус-талость брала своё, тем более, за последнее время Вэллия почти толком и не спала, а от холода всё тело сковало. Голова упала на грудь, а потом сама, и не заметив как, Вэллия чуть откинулась назад на грудь Корвина и, угревшись, смогла заснуть. Но даже в этом сне продолжала кашлять и мёрзла, сильно мёрзла. От всего этого так и не заснула глубоко, продолжала всё слышать и чувствовала рысь лошади.
Перед самым рассветом, когда на небе только-только появилась белая полоса, они заметили горящие огни постоялого двора. Корвин остановил лошадь и прика-зал спешиться.
Спрыгнув на землю, Вэллия чуть не закричала от дикой боли во всём теле, упа-ла на колено, все мышцы дрожали от долгой верховой езды. Нет, она, конечно, умела ездить верхом и часто делала прогулки, но так долго не ездила верхом ни-когда.
- Боже...- прошептала чуть слышно, не зная, как шевельнуться. Разве это можно с такой болью?- Господи...- Аж, кажется, слёзы навернулись на глаза от боли.
Корвин поймал её за шиворот и рывком поставил на ноги, приказал грубо:
- Вставай!
Вэллия ахнула с болью, замерла, боясь шевельнуться на слабых ногах, шаг сде-лать. Ждала, когда боль и слабость пройдут.
- Я возьму её с собой,- начал Корвин,- ты останешься с лошадьми здесь, на ок-раине деревни, найдём какой-нибудь сарай, чтобы спрятаться... Мы с ней пойдём туда...- Дёрнул головой в сторону ярких огней.- Вряд ли кто-то здесь знает её в лицо... да и не узнают её теперь...- Окинул девушку беглым взглядом. Вэллия опустила голову, пряча лицо.
Дальше они пошли пешком, ведя лошадей за собой. На окраине деревни нашли пустой сеновал. Лето было дождливым, и он, видимо, остался пустым. Завели ло-шадей, сгребли им остатки сенного мусора и трухи. Алдор остался с ними, бурк-нул еле слышно напоследок:
- Следов натоптали...
- До рассвета никто не появится здесь, да и потом, наверное, тоже... Здесь же пусто... Да и мало ли... Не бойся...
- Я не боюсь...
- Пошли...- Корвин подтолкнул Вэллию к двери.- Пошевеливайся... Если хоть слово кому скажешь – убью, будет лучше, если ты вообще всё время будешь мол-чать... Я буду разговаривать сам, мне надо, чтобы ты была на глазах и всё... По-нятно тебе?
Вэллия ничего не ответила. Она так устала, что вообще не хотела ни о чём ду-мать. Но когда они оказались в зале постоялого двора, Вэллия оживилась; людей было мало, и у неё появилась надежда, что можно будет сделать хоть что-то, при-влечь к себе внимание, хоть как-то попросить о помощи.
Но Корвин постоянно держался рядом, так близко, что она чувствовала его локтем руки. Спрашивал хозяина, разговаривал о погоде, договаривался о покупке зерна и хлеба. Оказывается, всё довольно просто, никто и внимания не обратил и вопросов лишних не задавал.
Вэллия исподтишка медленно осматривалась, боясь сильно поднять глаза из-под капюшона. В зале всего два посетителя в дальнем углу, помощник хозяина ушёл за хлебом и за зерном по заказу, у стойки остались лишь Вэллия и Корвин, да хозяин мыл какие-то крынки и глиняные миски. Кто тут сможет помочь? На ко-го надеяться?
Согревшись в тёплом зале, Вэллия раскашлялась и спрятала лицо в согнутую руку, облокотилась на стойку.
- Эх, парень, да ты заболел!- Толстый трактирщик нахмурил седые лохматые брови, смотрел в упор.- Тебе бы погреться, да чего горяченького выпить...- Смот-рел на Вэллию. Ты подняла лицо, вытирая губы ладонью, капюшон упал назад, открывая голову.
- У нас мало денег...- проговорил твёрдо Корвин.
- Да ничего...- Трактирщик наполнил кубок вином, подогретым на плите, доба-вил отвара каких-то пряных трав. Вэллия узнала лишь запах шалфея.- На, вот, ма-лец, выпей, станет легче...- Поставил кубок перед Вэллией. Он всё время видел в ней молодого человека, но никак не девушку. Она молчала, глядя снизу, и Корвин подтолкнул локтем в бок, чтоб не тянула, брала, и вопросов бы не было. Вэллия повиновалась. Отпила несколько приятных глотков. Тёплая блаженность разли-лась по горлу, телу, зашумела в голове. Потянуло в сон. А трактирщик спрашивал Корвина:
- Куда это вы направляетесь?
- В Альд, у нас там отец старый... Вот проведаем его и обратно... Ненадолго... Дольше дорога обойдётся...
- Брата-то больного надо было дома оставить...
- Да он уже в дороге разболелся...
- М-м,- трактирщик понимающе покачал головой с сожалением.- А что сам молчит?.. Молчаливый?..
- Не говорит с детства,- нашёлся Корвин, и Вэллия, слушая всё это, перевела на него глаза.
- А слышит?
- Слышит, и то хорошо.
- Да-да, хорошо.- Трактирщик снова покачал головой и добавил:- Хоть понима-ет, что ему говорят, и то ладно. Давай, я ещё тебе сделаю... горяченького...- Взял кубок из рук Вэллии, завозился у плиты, делая ещё одну тёплую выпивку.- Сейчас погодка такая – только дома сидеть, снег выпал, мороза жди... Да-а... Зима насту-пила... Сейчас каждый нормальный человек тянется к очагу, к жилью... Странно, что вы всю ночь в дороге...
- Так получилось...- Корвин усмехнулся вполне дружелюбно.
- Что-то вы мало похожи со своим братом...- Трактирщик нахмурил седые бро-ви. Его вопросы начинали раздражать Корвина. Быстрее бы принесли заказ, да уходить отсюда.
- У нас разные матери...
- М-м-м,- он понимающе кивнул.
- Сколько я буду вам должен?- спросил Корвин и отвязал от пояса мешочек с деньгами, с остатками денег.
Пока он расплачивался, Вэллия выпила второй кубок тёплого ароматного глинтвейна. В это время появился помощник хозяина, принёс в мешке ячменя и большой каравай, завёрнутый в холстину. Корвин отвлёкся, и Вэллия вскинула глаза, глянув исподтишка. Её взгляд скрестился с взглядом трактирщика. Какое-то время они смотрели друг на друга, глаза в глаза. С надеждой Вэллия выдохнула шёпотом:
- Помогите мне...- Трактирщик изумлённо вскинул брови, и Вэллия чуть повы-сила голос, заговорила:- Пожалуйста, помогите мне, прошу вас…
Корвин среагировал быстро, забыв о покупках и деньгах, рывком оказался ря-дом с Вэллией и, обхватив её предплечьем за горло, попятился назад.
- Эй, парень, что ты делаешь? Что происходит?
- Мы уходим...
- Помогите!- закричала Вэллия.
- Чёрт, да это же женщина…- проговорил помощник трактирщика, удивлённо глядя в лицо Вэллии.
- Прошу вас, меня увезли из...- она не успела договорить – Корвин закрыл ей губы ладонью, стиснул так, что пальцы со злостью впились в щёки до боли в зу-бах. Закричал:
- Не подходите!- Корвин шагнул к дверям, предупреждающе выкинул руку вперёд. Трактирщик, его помощник и оба посетителя были рядом, понимая, что что-то не так.
- Эй, парень, ты не дури, ты говорил, что это брат твой и, что он немой, а это девчонка... Сдаётся мне, ты украл её... Тебе придётся её отпустить...
- Я скорее убью её...- Корвин добрался до двери и вывалился на улицу. Он стиснул запястье Вэллии мёртвой хваткой и бросился бежать, волоча девушку за собой. Снег под ногами изрядно мешал, а путь был неблизкий, надо преодолеть деревню, развилку дорог и мост, где-то там, на окраине были лошади и Алдор, ко-торый ещё ничего не знал.
У таверны шумели, несколько человек с факелами бежали следом. Они прово-зились и немного отстали, это было на руку Корвину. Он свернул сразу на пере-крёсток и мост, здесь ещё со вчерашнего дня успели немного утоптать дорогу, и следы терялись в снегу. Вэллия упала на колени, запутавшись в снегу большими ей сапогами. Корвин обернулся, зло скривившись.
- Шевелись!- выдохнул через зубы.
- Я... я не могу...
Только удар по щеке заставил её подняться на ноги. Лёгкие разрывал кашель, и Вэллия зажимала губы кулаком. Бежать было ещё далеко, а мост темнел совсем рядом. Только рывок, стоящий неимоверных усилий.
Корвин столкнул Вэллию с моста, и сам спрыгнул в холодную воду. Река ещё не замёрзла, но мокрый липкий снег стоял у берегов, а вода доходила до середины бедра. Обжигающий жгучий холод охватил Вэллию до самой макушки, вода стоя-ла в сапогах, промочила одежду, плащ.
- Господи...- прошептала Вэллия, всё ещё не веря, что это происходит с ней. Только что она была в трактире, пила тёплое вино, а сейчас...
Корвин набросился на неё, несколько раз хлестнул ладонью по лицу, зашипел через зубы:
- Какого чёрта? Я приказал тебе молчать... Это всё из-за тебя... Будь ты прокля-та!- ругался зло, тряся Вэллию за одежду на груди. Оттолкнул от себя, и она упала в воде на колено. Горячая волна невообразимого холода ожгла грудь, руки, хлест-нула по лицу.
- М-мамочка...- выдохнула Вэллия, и Корвин, ухватив её за шиворот, поставил на ноги возле себя.
Она дрожала всем телом, зубы стучали, из глаз сами собой текли слёзы, лёгкие опять начал душить кашель. Корвин прижал её к себе спиной и зажал рот ладо-нью, не давая и звука произнести. Вэллия впилась в его предплечье коченеющими пальцами, замотала головой, и Корвин второй ладонью сдавил шею, шепнул чуть слышно:
- Тихо...
Через негромкий звук течения реки послышались приближающиеся шаги. По-том – разговор:
- Куда они пропали? Как сквозь землю провалились? Где они?
- Ты уверен, что они пошли сюда?
Разговаривающие, как в кошмарном сне, стояли над головой, на деревянном настиле моста. И Корвин, и Вэллия смотрели наверх. Она задыхалась и думала, что переживает последнюю минуту жизни, и, наверное, была бы рада смерти, если б та пришла в это мгновение.
- Может, они побежали в деревню?
- Проклятая темнота! Только утром будет ясно хоть что-то...
- Ты хорошо её разглядел? Кто она такая может быть, а если и стараться не стоит? Может, это дочь крестьянина или…
Разговаривающие удалялись в сторону деревни, слышны стали лишь обрывки разговора.
- Красивая... Он, наверное, хотел взять выкуп с её родителей...
- Проклятые бродяги... Что им не сидится дома в такие ночи?..
Корвин ждал, пока голоса не пропали вообще, и только потом отпустил Вэл-лию. Та захрипела от слабости и давящего кашля, качнулась вперёд и опять чуть не упала в реку по грудь – Корвин удержал её за шиворот. Вэллия раскашлялась.
- Будешь шуметь, я утоплю тебя здесь, и найдут тебя только весной... Шеве-лись!- Толкнул её вперёд и вверх на берег, из воды.
Вэллия выбралась наверх на нетвёрдых ногах, чуть не падая, ухватилась ладо-нью за землю, и пальцы утонули в рыхлом снегу. Но она не чувствовала холода его, всё тело её дрожало от пережитого. Холод! Холод ощущался во всём: от зем-ли поднимался вверх, попадал в нос, в рот, в лёгкие, обжигая всё на своём пути при каждом вдохе. Одежда дышала холодом, она касалась тела и несла только хо-лод. Даже прядки волос на голове, надо лбом замёрзли и стали твёрдыми, мёртвы-ми. «Господи... Господи... Господи...»- стучало в её висках с каждым ударом серд-ца. Почему она ещё жива, как это могло случиться с ней? Она вся мокрая и ещё не умерла от холода, ещё продолжает жить вопреки всему. Как?
Они добрались до убежища с лошадьми, когда на небе белая полоса стала розо-вой, предвещая скорый рассвет.
Алдор из полумрака кинулся им навстречу, и замер, когда по лицам понял, что что-то не так.
- Что случилось, Корвин?
Тот молча отшвырнул Вэллию в угол на сенную труху, и с шумом отдышался. Рядом стучали копытами лошади, звенели удилами, выбирая из-под ног остатки съедобного сена.
- Что произошло?
- У неё спроси...- Корвин дёрнул головой в угол, указывая на дочь графа. Вэл-лия почти не шевелилась, как упала, так и осталась лежать, только руки прижала к груди и подтянула колени.- Еле ноги унесли... от греха подальше...- продолжил чуть слышно. Голос его дрожал, он ведь тоже вместе с Вэллией был в одной реке.- Надо уходить, пока ещё темно... Нас ищут...
- Что случилось?- Алдор бросился собирать вещи, проверять ремни на сёдлах, отвязывать лошадей. Он всё ещё не терял надежду узнать, что произошло.- Ты ку-пил хоть что-нибудь? Зерна, хлеба...
- Нет! Я оставил там даже последние деньги... благодаря ей...- скрипнул зубами, глядя в сторону Вэллии.- Она разоралась там, как безумная... Надо было убить её ещё в первый день... Или убить сейчас, пока не выпила последнюю кровь...
- Надо было оставить её здесь...- Голос Алдора сейчас мог только разозлить Корвина.
- Думаешь, ты бы уследил за ней?- Усмехнулся зло.- Её надо было связать... то-гда, может быть... Она бы обманула тебя, обхитрила, ты и так уже...- многозначи-тельно замолчал.
- Что – я уже?- Алдор замер и перестал увязывать седельные сумки, ждал отве-та, изумлённо вскинув тёмные брови.
- Начал договариваться с ней, давать какие-то обещания... Я всё знаю, Алдор! Ты наобещал ей невесть чего... отпустить её, сохранить ей жизнь...
Алдор не слушал его, стиснув зубы, рывками затягивал верёвки и ремни седла, злился.
- Давай, я убью её, бросим её здесь? Зачем она нам сейчас? Нас ищут... У нас – ни денег, ни хлеба. Зачем нам лишний рот?..
- Давай, возьмём за неё выкуп – будут деньги...
- Ты с ума сошёл! Нас убьют... Граф сделает всё, чтоб не отпустить нас живы-ми, ничего себе! Мы у него дочь украли, его самого чуть не убили – такое не про-щается…
- Если всё продумать...
- Да ну тебя! Надо убираться отсюда...
- А с ней что будем делать?
- Как хотели сразу, привезём в Лион... Пусть граф думает, что он будет с ней делать, может, он сам возьмёт за неё выкуп...
- Пошли…- Алдор управился с лошадьми и передал оба повода Корвину, чтоб выводил на улицу. Сам пошёл к дочери графа. Коснулся плеча.- Эй! Вставай! По-шли! Надо идти...
Девушка вскинулась, поднимая голову, глянула в лицо огромными блестящими глазами, как безумная. Алдор повторил:- Вставай...
Подхватил девчонку под плечо и поставил на ноги. Та сразу же разразилась громоподобным кашлем, еле на ногах устояла, расплакалась и зашептала еле слышно:
- Я хочу домой... Я хочу к отцу...
- Пошли-пошли...- Подтолкнул её в спину, чтоб не задерживалась. Она шла не-твёрдо, куталась в плащ и вжимала голову в плечи, дрожа от слёз и холода.
Небо посветлело и стало прозрачным, чётче стали контуры деревьев и далёкие дома деревни. Снег стал белым, и на нём ярче проступили следы. Ещё немного и рассвет раскрасит весь мир красками и оттенками, и только потом взойдёт солнце.
- Я возьму её себе...
- Как хочешь,- согласился Корвин. Он помог Алдору сесть в седло, подсадил девчонку.
- Что?.. Боже, да она ведь мокрая вся!- воскликнул Алдор, когда графская дочь оказалась рядом, и он обнял её, прижимая к себе.
- Мы прятались в реке... под мостом... иначе нас бы нашли...
- Ты тоже такой же?
- Я промочил ноги, а она упала...
- Боже! Вас надо сушить, вы же заболеете... Так нельзя... Корвин, так нельзя...
- Некогда! Надо найти место, где можно будет разжечь огонь и обсушиться... Ты и сам всё понимаешь...
Алдор молча опустил голову. Графская дочь прижалась спиной к его груди, уронила голову назад и безучастно смотрела вперёд, будто она и не видела ничего перед собой. Холод... От её прикосновений по телу пробегал холод, она вся была источником холода. Алдор положил ладонь на её руку и ужаснулся – насколько холодные пальцы! Да жива ли она ещё? Она даже за лошадь не держалась, ни за седло, ни за гриву. Алдор натянул на неё полы своего широкого походного плаща, чтоб не дать уйти последним остаткам тепла.
Дочь графа дышала громко, с надрывом, и в груди её хрипело. Её надо лечить, лечить пока не поздно. Не где? Как?
Корвин поехал первым. Отдохнувшие немного лошади шли спорым шагом, даже порывались перейти на рысь, но этого их запала хватит не надолго, скоро уже опять надо будет искать убежище.
Когда покинули пределы деревни, оставили за спиной тропы и поля, Корвин снова сошёл с дороги, направил лошадь в лес. Рассвет уже занимался над холма-ми, появилась яркая красная полоса, озарившая верхушки деревьев. Выглянул край солнечного диска. В лесу по-прежнему было темно, солнечные лучи ещё не скоро попадут сюда. Снег хрустел под копытами лошадей, деревья мешали ехать свободно. По дороге они, конечно же, продвигались бы быстрее, чем здесь, но в лесу всё же было безопаснее и спокойнее. Вряд ли они кого-то могут встретить здесь, в заснеженном тёмном лесу.
 Лошади шли шагом, пробираясь через кусты и снег, быстро устали, дыша белесым паром, останавливались, пряли ушами и водили мокрыми боками. И Кор-вин, и Алдор молчали, зная, как далеко слышна человеческая речь в голом лесу. С деревьев летела на снег пожухлая листва, её гнало утренним ветром, катило по снежному полотну.
Алдор чувствовал неимоверную усталость, упрямо глядел в спину Корвина и думал, сколько ещё сил тот успел сохранить, чтобы двигаться и двигаться вперёд. У него же сил не хватало ни на что, еле-еле в седле держался, а ещё ведь и девчон-ку эту держать приходилось, и за себя думать и за неё. Она, безвольная и разбитая, словно спала сидя, разговаривала, чуть слышно бурча что-то непонятное под нос. Может быть, молилась, а, может быть, и бредила уже. Конечно же, она больна и, если не начать лечить её, она умрёт... Они поедут быстрее... но...
Алдор стиснул зубы. Он хотел убить её отца, это на него было совершено по-кушение. Девчонка эта совсем не нужна ему, даже если она его дочь. Она ему лично не сделала ничего, в отличие от своего отца. Это тот убил всю семью у Ал-дора. Это только ему он должен был мстить, но не ей. И если она умрёт, это будет его вина, ведь это он украл её из дома, а обещал отпустить. Если он допустит, чтоб она умерла, он станет похож на её отца, графа Вольдейна. Это тот много лет назад убил родных Алдора, брата, сестру, мать... Алдору было всего десять, а он помнил тот день, будто это было вчера...
А сейчас получается, что он сам мстит графу его методами, убивает его дочь, увозит её из дома. Так часто и делалось, когда воевали между собой представите-ли знати. Любая война приводит к десяткам жертв среди родных и близких воюющих, не щадят, бывает, даже младенцев, убивают всех, и мужчин, и женщин. Иногда, правда, берут в заложники или для выкупа. Может, и на этот раз граф Ли-онский Доранн возьмёт за неё выкуп с её отца.
Когда лошади окончательно устали и встали, отказываясь идти, Корвин решил сделать привал. Шёл пешком, ведя лошадь за собой, пока не нашёл хорошее место с заросшим буреломом. Разгрёб ногой снег и толкнул лошадь носом с пожухлую траву, оставшуюся ещё с лета, высохшую на корню, но съедобную. Скинул сумки, приготавливая место для привала. Алдор в это время возился с девчонкой, приго-товил ей место у дерева, посадил и укутал одеялом. Только потом занялся своей лошадью. Корвин уже разложил костёр, и из-под рук его вился слабый дымок, разнося приятный запах тепла и покоя. У Корвина всегда всё получалось быстро и ловко, он мог выбраться из любой ситуации, мог найти верное решение. Алдору без него было бы трудно в дороге, в чужой местности. Корвин когда-то жил здесь, несколько лет назад. Потом перебрался в земли графа Лионского, чуть позже по-пал к нему на службу, а три года назад познакомился с Алдором. Оказывается, отец Корвина когда-то был оруженосцем у отца Алдора, служил ему, пока граф Вольдейн, отец этой девчонки, не захватил родовой замок и не убил всю семью. Теперь Корвин был рядом, как когда-то и его отец, и в эту поездку сам попросил-ся, хотя и знал, что будет трудно. Он не был прямым слугой Алдора, а всё равно всё опасное и тяжёлое старался брать на себя, словно оберегал и защищал, как оруженосец в бою.
Алдор собирал по округе сухие ветки и сучья, а Корвин уже разжёг полно-ценный огонь и в жестяной кружке поставил таять снег. Да, сейчас так хотелось попить чего-нибудь горячего, согреться и унять голод в животе. Девчонка рядом глухо кашляла в одеяло и сидела с закрытыми глазами, уронив голову набок. Лицо её, щёки горели, алый румянец начавшейся болезни захватил шею. Нужен врач, иначе они не довезут её до Лиона, она умрёт раньше. Где они могут взять его сей-час? Есть-то и то нечего, и денег нет...
Алдор, глядящий в лицо девушки, поймал на себе взгляд Корвина и спросил:
- А ты-то как?.. Не заболел?- Он ведь тоже вместе с ней искупался в ледяной воде.
- А что со мной...- небрежно отмахнулся Корвин, ломая сухую ветку.- Меня разве этим проймёшь? Это она в мехах привыкла, да в бархате...
- Надо что-то делать, она умрёт...- Алдор подбросил в кружку горсть более-менее чистого снега.
- Ну и чёрт с ней...
Алдор вскинул глаза на реакцию Корвина. Как можно так? Можно ли?.. Заду-мался, глядя в огонь. А может, так лучше для неё, чем тащить её ещё в такую даль. Сюда-то добирались почти месяц, и их ещё никто не искал, они ещё не совершили покушения, смелее заходили в деревни и на постоялые дворы. Всё равно были ос-торожными. А с ней сейчас вообще никуда, как преступники вне закона.
- Надо было бросить её ещё в самом начале, когда только уходили…- Голос Алдора был глухим.
- Никогда не поздно сделать это сейчас...
- В лесу?- Нахмурился.
- Она замёрзнет, или её сожрут волки, какая разница, мы просто избавимся от неё...- Корвин спокойно и деловито ломал палки, бросал их в огонь, и это его спо-койствие и жестокость впервые, может быть, вызвали у Алдора неприятные чув-ства.
- Просто бросить её в лесу?- он даже переспросил, не веря ушам.- Её же никто не найдёт здесь…
- Ты же собирался мстить её отцу... Чем не месть?
Алдор помолчал, глядя в яркие языки пламени.
- Все под Богом ходим... Нечестно это как-то... Я ей пообещал, что отпущу её... тогда ещё... в замке...
- О Боге говоришь, а сам на месть пошёл...- Корвин усмехнулся.
- Да.- Алдор упрямо посмотрел снизу вверх на стоящего рядом товарища.- Про-стить не могу ни ему, ни себе, что всё это помню, а забыть не могу, вот тут вот всё!- Стиснул кулаками голову.- Только её там не было, был её отец, а не она…
- А твоих он за что?.. Это помнишь?..
Алдор осёкся, хотя хотел ещё что-то добавить, отвернулся, стиснув зубы. Мол-чал, глядя на заснеженный лес.
- Давай оставим её на каком-нибудь постоялом дворе, скажем, что её ищут, кто она такая...
- И нас тут же схватят ещё тёпленькими... Ты даже за порог не успеешь выйти.- Корвин всегда думал трезво и мог приземлить любые мысли.
- Мы не будем трубить об этом, просто оставим её...
- Зачем тебе лишние проблемы?
- Об этом сразу надо было думать.
Корвин ссыпал в кружку горсть сухих ягод шиповника и тонкой палочкой пе-ремешал мутную воду. Через некоторое время снял с огня, захватив кружку полой плаща. Дул, сдувая в сторону белый пар, и пытался пить маленькими глотками. Алдор смотрел на лошадей, разгребающих снег копытами. А их насколько хватит? Без зерна и сена...
- На, попей, согреешься чуть-чуть...- Корвин протянул кружку, оставив поло-вину. Алдор отпил несколько обжигающих глотков и стал греть руки, держа кружку в ладонях.- Было бы лето, можно было бы что-нибудь найти... Ягод каких или грибов... Не подходящее мы время с тобой выбрали...
Алдор усмехнулся в ответ, подошёл к девушке. Опустившись на колено, поло-жил ладонь на её затылок и приблизил кружку к губам, поддерживая под голову.
- Пей же ты...- приказал сквозь зубы. Она подчинилась, словно поняла его, и выпила всё до дна. Сидела, не сводя с Алдора прямого взгляда исподлобья, каза-лось, что-то сказать хотела или спросить о чём-то, но опустила взгляд. Алдор по-правил одеяло на её плечах и поразился жару её кожи.
- Зачем ты возишься с ней?- Корвин глядел недовольно.- Ты только зря при-вязываешься к ней, поэтому тебе её и жалко... Я даже удивляюсь, как представлю, что чувствовал бы я, если б знал, что её отец всю семью мою... А ты...
- Ладно тебе... Выбираться сейчас надо... Что теперь копья ломать... До этого ли?- Алдор сохранял спокойствие.
Корвин усмехнулся, грея у языков костра открытые ладони, задумался, уйдя в себя, даже взгляд остановился.
Алдор заметил, как лошади вскинули вдруг головы и навострили уши, вгляды-ваясь между деревьями. Кто-то чужой там, что ли?.. Только этого не хватало...
И в самом деле, меж кустов что-то двигалось тёмное, приближаясь к ним сбоку.
- Корвин?- встревожено позвал Алдор и невольно нащупал под плащом рукоять кинжала.
Корвин вскинулся и уставился глазами туда. Среди кустов стало видно, что приближался к ним человек. Всё ближе. Стало видно, что он средних лет, одет по-простому, из-под шапки выбивались седеющие пряди.
Алдор перевёл взгляд на товарища, но Корвин стоял неподвижно, вытянув-шись, как струна, и только поджатые губы выражали решительность, а под пла-щом еле-еле угадывался локоть согнутой руки, в которой, Алдор был уверен, сей-час находился заряженный арбалет. Такой же был и у Алдора, маленький, одноза-рядный, пришлось бросить его в замке графа Вольдейна.
Незнакомец шёл прямо на них, по кустам с шумом бежала его рыжая собака. Алдор позвал чуть слышно:
- Корвин... не надо...
Но Корвин только подбородком повёл, и не понятно, слышал ли. Нельзя, нельзя никого убивать здесь, нельзя оставлять следы, по ним их только найдут... «Кор-вин, будь благоразумен, пожалуйста...» Молился про себя, обращаясь к здравому смыслу. Нельзя, чтобы их обратный путь был усеян трупами, это не дело, и цель их похода была совсем другой.
- Корвин...- позвал снова.
Незнакомец вышел из-за деревьев, и собака его молча замерла у ног, насторо-женно навострив уши.
- Браконьеры?- спросил спокойно и глядел прямо, без вызова. Глаза у него бы-ли синие, смотрели по-молодому из сети морщин.
- Нет...- Алдор чуть выдохнул облегчённо, это всего лишь егерь, смотритель за этими лесами. Слава Богу, что у них нет подстреленной дичи, и их не смогут при-нять за браконьеров.- Мы проездом здесь...
- Дорога дальше...- Егерь махнул рукой.
- Мы уйдём сейчас...
- Что у вас случилось?- Незнакомец нашёл глазами лицо закутанной в одеяло девушки, шагнул вдруг ближе.- Что с ней случилось?- Сразу понял, что это не па-рень, пошёл ближе, протянул руку, касаясь щеки, лба. Корвин дёрнулся, и снег под его сапогами тревожно заскрипел. Алдор только прикрыл глаза, ожидая худ-шего. Но незнакомец воскликнул вдруг:- У неё жар! Лихорадка! Надо что-то де-лать, почему вы медлите?.. Надо в тепло и согреть её...
Засуетился вдруг с такой завидной быстротой, как мальчишка. Подхватил девчонку на руки и потащил через лес. Алдор только удивлённо брови поднял, да, помедлив чуть, бросился следом. Корвин быстро закидал костёр снегом, загребая его ногами, и отвязал уставших лошадей, собирая по дороге сумки и вещи. Лоша-ди вскидывали головы, косили глазами, шли следом, поспевая за быстрым шагом Корвина. Впереди угадывалась фигура Алдора, да и он, наверное, шёл по ориен-тиру, правда, как раз егеря-то с девчонкой Корвин и не видел. Что происходит? Как вообще они пошли на поводу этого человека? Появился невесть откуда, сгрёб её и потащил... А если она всё расскажет? Сболтнёт лишнее... Мы на своих лоша-дях сейчас далеко не уедем, поймать будет проще простого. Да и что он следом побежал за ней, как на привязи? Хотели отделаться от неё, вот и отделались, что следом бегать? Собираться да ехать... И чем быстрее, тем лучше...
Лес тем временем немного расступился, и на опушке показался дымок горяще-го очага, а потом стали угадываться очертания крыши дома и других хозяйствен-ных построек. Жилище егеря... Там, поди, и егерь сам, и жена его, и детишек егер-ских полный дом. Вот и уйди теперь незаметно...
Собаки на дворе лаяли, только охотничья лежала молча у порога дома. Тощие куры разгребали притоптанный снег, и шарахнулись в стороны от копыт лошадей и ног Корвина. Никто не выбежал навстречу, чтобы принять лошадей, и Корвину пришлось самому определять их в маленькую конюшню. Только потом он зашёл в дом.
Было тепло и пахло хлебом, от запаха его тут же ожил голодный желудок. Хо-зяин скидывал у очага мокрую обувь, улыбался огню и теплу. Алдор был где-то с хозяйкой в дальнем углу, помогал женщине снимать с девушки верхнюю одежду и обувь.
- Всё... Дальше я сама...- Хозяйка мягко, но настойчиво отодвинула Алдора и выпроводила, задёрнув за ним занавеску, отделяющую угол.
 Алдор молча встретился глазами с Корвином, тот дёрнул подбородком, при-глашая выйти. Но тут женщина сама вышла к ним и, глядя строго и тревожно, спросила:
- Что ж вы довели её до такого состояния? Как можно было так? Бедная де-вочка... Она вся горит... Спаси, Господи, её душу...- Скоро перекрестилась и про-шла к печи, передвинула горшки на плите, примостила ещё один, наполнив его водой из ведра. Потом порылась в сундуке и вытащила длинную светлую рубаш-ку, ушла к больной. Потом крикнула оттуда:- Кто вы ей будете-то?
- Брат...
- Жених...
Они выпалили одновременно и медленно перевели глаза друг на друга, встре-тились взглядами, да такими красноречивыми, что слов и не надо было.
«Дёрнул тебя чёрт за язык... Зачем? Зачем, Господи, Алдор? Ты как будто ниче-го не понимаешь... Тоже мне, жених... Уходить надо...»
- Вы вещи убирайте в угол, раздевайтесь... Обедать будем...- обратился сам хо-зяин.- Отдохнёте, побудете пару дней, девочка поправится, и поедете... Если, ко-нечно, не торопитесь сильно...
- Поправится...- передразнила хозяйка мужа.- Какой быстрый, дай бы Бог... Молиться надо... Жар, как кипит будто...- Вышла, глядя хмуро на гостей из-под старого выцветшего платка, низко опущенного на лоб и на глаза.- Что стоите? Раздевайтесь! Обед буду подавать...
 Алдор с Корвином молча повиновались, как два нашкодивших подростка пе-ред строгой матерью. Хозяин гостеприимно указал на места за столом. А почему бы и нет? Тепло, накормят, хоть пару дней отдохнуть, да сил набраться.